Боль разлуки

В облаках снежинкам тесно:

вьются, падают лениво.

Снег идет почти отвесно,

утомительно-красиво.

Вдруг быстрее заплясали,

на ветру легко порхают.

И спокойно, без печали

на твоих ресницах тают.

Поцелуи губ незримых

прилетели ниоткуда.

Этот миг неповторимый

я запомню - словно чудо.

2017

Мы были в модном ресторане

среди подвыпивших людей.

И каждый час иные грани

я открывал в душе твоей.

Рыдала скрипка, струны пели,

вздыхал и вторил ей рояль.

Вокруг смеялись и шумели,

не понимая их печаль.

Шопена нежные сонаты

звучали в душной полутьме.

А рядом голос пошловатый

бубнил, как поп в своём псалме.

И стало скрипке больно, больно...

Смычок испуганно затих.

И стали ближе мы невольно,

ведь пела скрипка не для них.

Перебирая наши встречи,

ты планы строила для нас.

Какой сегодня дивный вечер!

Какой вульгарный диссонанс...

2017

Ты уходишь, сжав бледные губы,

на прощанье сказав: «навсегда»,

не сумев отыскать в однолюбе

ничего, кроме холода льда.

Только знай - это вместе с тобою

жизнь беззвучно уходит моя.

Пусть же тополь заплачет листвою,

если это не сделаю я.

Я тебя никогда не забуду.

Ты уйдёшь – и я тотчас замру.

Может быть, ты уходишь отсюда

мимолётную кончив игру?

Или, может, от жизни устали,

и напрасно мы отдыха ждём?

Только радости нет без печали.

Одиночество легче вдвоём.

Я проснулся. Ты рядом лежала...

И знакомый узор на стене.

Слава богу, ты даже не знала,

что случилось со мной в этом сне.

В занавеске запутался ветер,

опьянённый цветущей весной.

Существует же счастье на свете,

если снова ты рядом со мной.

2017

Скупыми мазками рисую

лицо, что прекраснее нет.

Любить тебя буду такую

всю жизнь и ещё много лет.

Всё ближе портрет к завершенью,

становятся ярче черты.

Воздушною, лёгкою тенью

в подрамнике кажешься ты.

Но смотришь задумчиво, строго.

За что осуждаешь меня?

Осталось закончить немного:

добавить движенья, огня.

Последний мазок и готово:

лукавство в глазах, доброта.

Ты молча стоишь и ни слова -

живая на фоне холста.

И смотришь с улыбкой беспечной,

как будто былого не жаль.

Так пусть же останется вечной

твоя красота и печаль.

2012

В ту осень так рано на тонкой берёзке

от холода вдруг пожелтели листы.

А мне не хватает иронии жёсткой

и критики – той, что давала мне ты.

О, как ты умеешь блестяще ужалить,

ведь до совершенства мне так далеко.

Хрустит под ногами осенняя наледь

так странно и гулко... Но сердцу легко.

И солнце приникло лучами так жадно

к багрянцу, что ссыпал раздевшийся клён.

А острое жало всегда беспощадно,

но только не страшно тому, кто влюблён.

2009

Да что с того, что сад весною

оделся в праздничный наряд,

на клумбах алою гурьбою

тюльпаны радостно стоят,

и птицы радостно щебечут,

вернувшись с дальних берегов.

Но я не рад весёлой встрече,

как будто я к ней не готов.

Когда тебя со мной нет рядом,

и день не в день, и ночь долга.

Сижу, смотрю потухшим взглядом

в окно на дальние луга;

на то, как быстро оживает

вокруг природа без тебя.

А сердце глупое не знает,

что можно жить и не любя.

2010

Вот, опять появляются тени

и уходят, кого-то кляня.

Я прошу: не садись на колени,

ничего не проси у меня.

Обещала, что будет послушна,

и глаза были в нежную синь;

всё смотрела, да так простодушно,

словно солнце в окошках витрин.

Отшумело недолгое лето.

Землю скрыли сухие листы.

Но не смей говорить мне про это:

как любила поэзию ты.

Я не буду петь нежно и тонко,

неспособный бездумно любить;

потому, что ты душу ребёнка

захотела в тюрьму посадить.

И, насмешек твоих не приемля,

хоть они и невинно тихи,

я прошу: опустись ты на землю...

И ужасные выбрось духи.

2017

Как жаль, что тебя раздражает

всё то, что так дорого мне.

Об этом ни ветер не знает,

ни искры, что кружат в огне.

И даже сороки, что часто

выносят весь сор из избы,

не видели, как ушло счастье,

устав от бесплодной борьбы.

Так тихо теперь в нашем доме.

Углы заплели пауки.

Склонилась в покое и дрёме

верба у холодной реки.

И только щенок мой любимый

повизгивал тихо во сне:

о том, что прошло тенью мимо;

о том, что так дорого мне.

2010

Была весна. И у камина

сидели мы опять вдвоём.

Кончался день, и вечер длинный

явился затяжным дождём.

Огонь горел. Уже поленья

пылали, сумрак разогнав.

Сливалась тень с другою тенью,

являя свой беспечный нрав.

Летели искры то и дело

и замирали на полу.

А ты сидела и смотрела,

но не в огонь - а на золу.

О чём ты молча вспоминала?

Чьи лица плыли пред тобой?

Вокруг тебя всегда витала

святая тайна, ангел мой.

Любовь... Как первобытно-грубо

она владеет жизнью всей.

Чем больше женщину мы любим,

тем меньше знаем мы о ней.

Тут ум бессилен - только тело

познать способно как-то вас.

Куда же молча ты смотрела,

когда весенний день угас?

2017

Ты вошла. В переполненном зале

столик наш был вдали - в глубине.

Я топил в тонкостенном бокале

наше прошлое, чуждое мне.

Подошла, и ничуть не печалясь,

заказала Монтес Шардоне.

Ты всегда хорошо разбиралась

в дорогом и хорошем вине.

Я не выдам ни вздохом, ни словом

то, что вижу в больших зеркалах.

Назову себя именем новым,

чтоб в твоих не светиться глазах.

Нас любовь опалила случайно,

но день долгий прошёл и угас.

Только есть у меня одна тайна:

этот вечер последний для нас.

2017