Больница на Змеиной Горе

*** 25 ***

В дверь заскреблись.

– Ты там? Можно?

Ланс с силой протащил воздух в легкие, заставил себя распрямить плечи. Он нужен девочкам, значит, должен быть спокойным и собранным.

– Заходи.

Едва притворив дверь, Грейс бросилась в его объятья. Какое-то время оба молчали, наконец жена отстранилась.

– Ты понял, что это было?

Он развернулся, засунув руки в карманы, уставился в окно, как будто на ветках сливы за стеклом был написан ответ.

– Ланс? – Грейс коснулась его плеча. Добавила, уже увереннее: – Ты знаешь, что это. Говори.

– Два варианта, – ответил он, по-прежнему не в силах посмотреть ей в глаза. – Первый… Психика Лори все-таки не справилась с пережитым потрясением. Или оно стало толчком для развития душевной болезни.

За спиной стало так тихо, словно жена разучилась дышать, и Ланс добавил, все еще глядя в окно:

– Ты ведь подумала об этом, правда?

– Да, – глухо произнесла она. Добавила с надеждой: – Но Лори еще слишком маленькая!

Он кивнул скорее сам себе, чем ей. Снова повисла тишина – вязкая, тягучая.

– Второй вариант? – спросила Грейс.

Ланс не ответил. Слова не ложились на язык, словно, произнеся страшную весть вслух, он призовет чудовище прямо сюда, в эту комнату.

– Ланс?

Он качнулся с носков на пятки, обратно на носок. Как сказать ей?

– Тебе надо уехать, Грейс. Если не ради себя, то ради нашего будущего малыша. Потому что я…

«Я не уверен, что смогу вас защитить».

Тварь доберется до девочек только через его труп, но что, если все-таки доберется?

– Мы уже говорили об этом, – ровным голосом произнесла жена.

– Да. И я настаиваю.

– Ланс! – Она с силой потянула его за плечо, разворачивая. – Что ты недоговариваешь? Какой второй вариант? Что тебе написал отец?!

Он молчал.

– Ланс!

– Второй вариант… Это не бред и не душевная болезнь. Люди отца идентифицировали монстра, – выдавил он.

– И? Не молчи!

– Морос. И он придет за Лори.

Грейс ахнула, закрыв рот ладонью.

– Поэтому тебе нужно уехать. Ради нашего будущего малыша, – повторил он. – В доме моего отца хорошая охрана, там ты будешь в безопасности.

– Как показала практика, безопасных мест не существует, – преувеличенно ровным тоном сказала Грейс и все же не выдержала – взорвалась: – Что ты несешь?! Уехать? Сбежать? Я никуда не поеду. Даже если это действительно морос… Я нужна Лори.

– Ты целитель, а не боевой маг, – попытался воззвать он к благоразумию жены, уже сознавая, что бесполезно.

– Как и ты!

– Я – мужчина.

– А я – мать! Я не брошу своего ребенка! Я – жена и мужа своего тоже не брошу!

– Грейс…

– Как ты только додумался до такого!

– Грейс, сейчас ты отвечаешь не только за собственную жизнь.

Рука жены легла на живот, словно защищая сердечко, что уже билось в ней. Замерла на миг, и Ланс было обрадовался, но Грейс упрямо вскинула голову.

– Какой глаз тебе дороже – правый или левый? Кого из нас – меня или Лори – ты первой отдашь на съедение чудовищу?

Ланс не стал отвечать. Все было очевидно.

– Я не брошу Лори. И не брошу тебя. – Она обхватила руками плечи. – Обними меня…

Ланс притянул ее к себе, зарылся носом в волосы.

– Упрямая моя девочка…

И все же, несмотря ни на что, внутри разливалось тепло. Они вместе и вместе что-нибудь придумают. В конце концов, как бы сильны ни были моросы, их сумели истребить. Значит, чудовище не всесильно. Решение существует. Нужно только его найти.

– Пойдем домой, – сказал он, разжимая объятья. – Нам всем нужно успокоиться и подумать.

Грейс кивнула.

– Кто скажет тетушке Тави, ты или я?

Да… Телохранительнице нужно это знать, чтобы подготовиться. Если к этому вообще можно подготовиться.

– Я скажу, – пообещал он. – Дома.

Он вышел в коридор и едва не сбил с ног малютку гному.

– Господин целитель, хорошо, что я вас застала! – обрадовалась она. – Мочи моей нет больше!

– Что-то случилось? – встревожился он.

Родившуюся с плохим зрением девочку в деревне дразнили «слепушей», а мать все причитала, дескать, кто ж ее такую замуж возьмет, ни иголку в нитку не вдеть, ни прясть, ни ткать… Нашелся все же мужчина, взял в жены, привез в город. Дескать, была бы жена добрая да ласковая, а шитье-вышивание и в лавке купить можно. И она искренне любила мужа, троих детей ему родила, а он до сих пор ее на руках носил.

Все это Ланс узнал третьего дня, когда гнома пришла к нему и попросила «сделать хорошие глаза, если можно, конечно». Ланс не возражал – магия могла подправить кривизну роговицы, откорректировав близорукость высокой степени. Гнома, счастливая, убежала домой, и вот…

– Случилось, еще как случилось!

Он присел так, чтобы его лицо было на уровне лица гномы, заглянул в глаза. Коснулся диагностическим заклинанием. Все в порядке.

– Господин целитель, всеми богами заклинаю! Верните как было!

– Прошу прощения? – не понял он.

– Все не так! Мочи моей нет!

– Конечно, понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть… – осторожно заметил он.

– Какое там привыкнуть! Я-то думала, Вик, муж мой, красавец писаный, а пришла домой – не узнала! Такой старый да страшный, ни в сказке сказать, ни пером описать.

Ланс припомнил крепкого розовощекого гнома. Лет на десять старше жены, но назвать его старым, пожалуй, язык бы не повернулся.

– А детки мои! Тиль, оказывается, вечно сопливый, а Маль только умоешь, и снова грязная!

– Дети часто пачкаются, это для них нормально, – заметил Ланс, подавляя улыбку.

– Для меня ненормально, – отрезала гнома. – А дом? Мой уютный домик? На окнах пыль, под потолком паутина…

Ланс приподнял бровь, пытаясь понять, чего от него хочет посетительница. Не уборку же?

– В общем, господин целитель, спасибо вам, конечно, да только верните все, как было! Чтобы и муж красавец и молодец, и детки славные, и дом чистый.

– Не понимаю вас. Я целитель, а не волшебник.

– Да что тут непонятного! – возмутилась гнома. – Глазки мои верните, как были!

– Боюсь, это не в моих силах, – сказал он, изо всех сил пытаясь не расхохотаться.

Попрепиравшись несколько минут, гнома махнула рукой и, пробурчав: «А еще целитель, называется!» – ушла.

Ланс взял на руки Лори. Засопев, дочка обхватила его шею ручонками. Ланс прижал ее крепче.

Нет, не время отчаиваться. Нужно поискать информацию о моросах. Люди отца наверняка уже землю носом роют, что-нибудь непременно найдут. А сам он напишет Белинде. Она когда-то очень ему помогла: эльфийский век дольше человеческого, а память хранит больше. Даже если она сама не помнит, может, спросит у кого-то из стариков.

Ответ должен быть. И они его найдут.