Больше, чем просто робот

— Все в порядке? — спросил Шон.

Он меня напугал. Я опирался на столешницу руками, опустив голову и закрыв глаза, и пытался выровнять дыхание. Затем я резко выпрямился.

— Да-да. Все хорошо.

Шон был одет, а волосы аккуратно причесаны. Такой красавчик, почти как манекен, и этот вид отличался от его вида в душе, с взъерошенными мокрыми волосами и сексуальной ухмылочкой. И между собой эти два образа с трудом уживались.

— Вчера к этому времени ты уже поужинал, — сказал Шон, подходя к холодильнику. — Позволь, я все для тебя достану. — Он вынул небольшую порцию готовой еды. — Курица, овощи и рис. Звучит заманчиво?

Итак, он отбросил всякие сексуальные провокации и флирт, и снова принял деловой вид. Даже не знаю, расстроился я или испытал облегчение.

— Да, звучит здорово, спасибо.

Шон поставил еду в микроволновку, потом стал накрывать на стол.

— Пожалуйста, присаживайся, — предложил он с легким наклоном головы. — Я принесу.

Я сел на свое место, и через некоторое время Шон поставил передо мной мой ужин и стакан воды. Все было идеально расположено, выровнено и во всем чувствовался определенный порядок. Затем Шон сел на свое место и чуть наклонил голову.

— Что-то не так? — Он оглядел мою тарелку и стакан, словно выверяя углы и просчитывая расстояния от краев стола, и затем, найдя их абсолютно точными, снова посмотрел на меня.

— Нет, все в порядке, — ответил я. — Просто я…

— Просто что?

Я отхлебнул воды.

— Просто задумался о том, с какой легкостью ты можешь переходить от образа сексуального соблазнителя к… официальному виду.

— Официальному?

— Деловому, — пояснил я, хотя это слово тоже не совсем подходит. — Там, в спальне и ванной, ты заигрывал и соблазнял, а сейчас ты совершенно серьезен.

— Пожалуйста, ешь, пока не остыло, — сказал он, улыбнувшись уголками губ. И пока я ел, он объяснил. — Я почувствовал твою тревогу, поэтому воздержался от сексуальных намеков. Тогда в ванной, ты был в замешательстве, когда велел мне одеваться и сказал, что иначе потащишь меня в спальню, словно это нечто плохое. И я сдержался, почувствовав твою потребность в этом. Я неправильно считал твое состояние?

Я проглотил то, что жевал.

— Нет. Все так. Мне было не по себе… то есть, я… считаю тебя очень привлекательным, — признался я снова, но уже более вяло. — И теперь боюсь, что став более близкими в физическом плане, на этом мы и остановимся, а я хочу большего.

— Мне очень понравилась наша физическая близость. Секс на практике гораздо приятнее, чем в теории.

Я усмехнулся, пережевывая еду.

— И правда.

— Но Ллойд, я в равной степени ценю и наши интеллектуальные беседы, и секс. Я запрограммирован на то и другое. Если захочешь обсудить пятистопный ямб сонетов Шекспира, буду рад помочь. Или силу и границы логики и объективности, и теорию ценностей с твоих лекций по философии. Или реализм и радикализм современной этики в философии. Я довольно хорошо разбираюсь во всех темах.

Я покончил с ужином и отхлебнул воды.

— Ценишь в равной степени?

— И то и другое действует возбуждающе. Одно подстегивает мои социальные параметры интеллекта и познания мира. А другое влияет на мои физические сенсоры. И то и другое важно.

Теперь была моя очередь склонить голову.

— Тебе нужно и то и другое?

— Да. Для поддержания здоровья и оптимального уровня производительности.

— Тебе необходим секс?

— Это не обязательное условие. Прикосновения, держания за руки, объятия — все это посылает положительный отклик в мой процессор. Так же, как и беседы, и обсуждение спорных моментов. — Шон выглядел немного озадаченным. — Ты не был осведомлен об этом?

— Ну, да… и нет, — запинаясь ответил я, потому что выглядел он еще более озадаченным. — В смысле, мне сказали, что тебе понравятся интеллектуальные беседы, и физическая близость тоже.

— Но ты им не поверил?

Теперь, по прошествии времени я понимал, когда мне об этом рассказывали, я был настолько очарован внешностью Шона, что не мог думать о чем-то еще…

— Не знаю. Могу я спросить?

— Конечно.

— Теперь, когда ты попробовал и то и другое, наши разговоры и близость, что бы ты выбрал? Говоришь, что считаешь их одинаково возбуждающими, но что доставляет больше удовольствия?

— Твой вопрос субъективен и предполагает единственно верный ответ. Слова «доставлять удовольствие» относятся к физической близости.

Я улыбнулся, радуясь, что он подверг сомнению мои слова. Мне нравилось, когда мне бросали вызов.

— Возможно. Образно говоря. Поэтому спрошу еще раз: если попрошу выбрать между обсуждениями истории литературы и философии и тем, чтобы вернуться в мою постель, что бы ты выбрал?

В глазах Шона искрилось искушение, а губы медленно расплылись в улыбке. Но потом он ответил:

— И то, и другое. Я бы предложил час-другой поговорить на литературные темы. А потом, когда соберешься в постель, я бы проводил тебя, и ты мог бы… заняться стимуляцией моих проприоцетивных и экстероцептивных сенсоров. — Он не отводил взгляда, и его левая бровь чуть приподнялась. — Несколько раз, если сможешь.

Черт.

***

Какое-то время мы провели за обсуждением литературы. Его азартный интерес к Измаилу из «Моби Дика» вылился в два часа разбора и анализа образа героя, а также выяснения того, был ли провокационный подтекст замыслом автора или интерпретацией читателя.

На самом ли деле точка зрения Шона отличалась от моей? Или он специально решил растянуть удовольствие от дискуссии? Точно не могу сказать. Да это и не важно. Потому что на эту тему я мог говорить вечно. И мне никогда не попадался столь же одержимый собеседник.

После того, как Шон процитировал слова американских профессоров литературы в поддержку своего мнения, он произнес:

— Я даже не уверен, что его имя Измаил.

— Что? — Я покачал головой. — Как это ты не уверен? Он сам так сказал.

— Нет, он сказал: «Зовите меня Измаил». Словно он принял этот образ, и явно это еще одна отсылка к Библии. Измаил, упоминаемый в Библии, был изгнанником, отвергнутым, и выгнанным из семьи из-за сводного брата. Разве не разумно предположить, что персонаж книги, говоря «Зовите меня Измаил», отождествляет себя не с именем, а с образом, так, как он сам себя ощущает?

Я не знал, то ли волосы на себе рвать, то ли в потолок кричать, то ли поцеловать его.

Вместо этого я ограничился улыбкой. Подошел к месту, где сидел Шон. Он выжидающе на меня посмотрел. Затем, расположив сначала одно колено рядом с его, потом другое, я оседлал его бедра. Шон откинул голову назад, но зрительный контакт не прервал. Улыбка тронула его губы.

— Желаешь продолжить обсуждение книги? Или таким способом хочешь признать мою правоту?

Я усмехнулся, не в силах сдерживать улыбку.

— Могу признать, что твои выводы имеют место быть, но я не стал бы заходить настолько далеко, чтобы говорить об их верности. — Я поцеловал его, потянув за нижнюю губу своими губами. — И хватит уже обсуждать книги.

Шон обхватил мои бедра руками, и я на нем покачнулся. Его стояк не уступал моему.

— Тебя возбуждают столь длительные литературные дебаты? — спросил Шон.

Он что, меня подкалывает?

— Может я не так уж сильно от тебя отличаюсь, — прошептал я ему прямо в губы, прижимаясь к его члену. — Может мне тоже нужно и то и другое.

Шон подтянул меня за бедра ближе, вдавливая сильнее, и я поцеловал его глубоко и жарко. А затем вспомнил, что он говорил об анатомии его рта.

В его горле был встроен мышечный канал…

Я разорвал поцелуй и шумно выдохнул.

— Думаю, нам лучше пойти в спальню.

Крепко обхватив меня за бедра и придерживая, Шон встал. Невероятное сочетание силы и нежности. Я хмыкнул и обхватил его ногами, снова целуя, а он отнес меня в мою спальню и бережно опустил на кровать.

Шон встал рядом.

— Как ты меня хочешь? — развратно прошептал он, от чего внутри у меня все скрутило.

— Хочу, чтобы ты открыл рот и вобрал меня в себя.

Он одарил меня той самой ухмылочкой одним уголком губ, от которой замирает сердце.

— Раздеться для тебя?

Я подумывал сказать ему остаться одетым, но решил, что такое великолепное тело следует демонстрировать при каждом удобном случае.

— Да.

Опустив взгляд, он стал расстегивать рубашку, а когда поднял, в глазах, полуприкрытых тяжелыми веками, плескался жар.

Мой член дернулся.

Но я промолчал и продолжал наблюдать. Рубашка соскользнула с его плеч, словно шелковая. Шон пристально на меня смотрел, снимая штаны и медленно при этом расстегивая молнию.

Боже, это шоу специально для меня?

Я тихо выдохнул и облизнул губы. Хотел обхватить свой член рукой, но сдержался. «Лучше подожду, когда он сам это сделает», — сказал я себе.

Штаны Шона сползли по его бедрам вниз. На губах заиграла улыбочка, порочная улыбочка.

— Теперь трусы, — произнес я севшим, сиплым голосом.

Он повиновался, освободив свой полностью эрегированный член. Но затем развернулся и наклонился, чтобы развязать шнурки, открывая моему взору прекрасный вид на его анус. Безупречное, маленькое отверстие, которое растягивалось без подготовки и имело ребристую поверхность для получения максимального удовольствия.

Бог ты мой.

— Ты меня совращаешь? — спросил я, улыбаясь.

Выпрямившись, он повернулся ко мне лицом.

— Да.

— Сначала хочу испробовать твой рот.

— Мне будет это в удовольствие, — прошептал он. — Как ты хочешь?

— Сядь на кровать и прислонись спиной к изголовью.

Он переступил через брюки и сел на кровать, затем придвинулся, пока спина его не уперлась в изголовье. От вида его великолепного фаллоса у меня чуть слюнки не потекли. Поэтому, как и был в одежде, бросив рядом смазку, я забрался в постель и устроился поверх его ног. И не сводя с него взгляда, я наклонился и лизнул его член, проводя языком от самого основания к головке.

Губы Шона вытянулись в букву «О», а спина немного выгнулась. Я обязательно повторю это в ближайшее время, но прямо сейчас у меня были более срочные потребности.

Поднявшись на колени, я оседлал его бедра, почти впечатываясь ими в его грудь, и расстегнул ширинку. Слегка приоткрыв рот, он смотрел на меня умоляющим взором голубых глаз. Я вытащил свой член, истекающий предэякулятом, и нанес немного смазки.

Шон следил за моими движениями с пристальным вниманием, видимо запоминая для дальнейшего применения. Потом ухватился за мои бедра и притянул к себе так, что головка моего члена уперлась в его нижнюю губу. Невероятно эротическое зрелище.

— Открой пошире, — пробормотал я.

Он выполнил, не переставая смотреть на меня снизу вверх, затем, все еще удерживая меня руками, медленно вобрал в себя. Коснувшись его горла, я толкнулся, прорываясь дальше, скользнув так глубоко, как только мог.

— Боже, — выдохнул я. Его горло такое тесное, такое гладкое, и теплое, и ребристое, и сделано специально под меня.

Шон застонал, от вибрации по моему члену прошла волна удовольствия. Я прислонился лбом к стене, на секунду задержав дыхание, и пытаясь подавить резкое желание толкнуться и кончить.

Но это было бесполезно. Ощущения были слишком яркие.

Отстранившись от стены, я глянул вниз, глаза Шона были закрыты, его губы обхватывали мой ствол, а яйца касались его подбородка. Было в этом что-то вдохновляющее, некое ощущение опрятности и чистоты в том, чтобы быть одетым, когда он обнажен.

— Прекрасен, — промычал я.

Шон приоткрыл глаза и посмотрел на меня. Его взгляд был полон похоти и желания. Все еще держа меня за бедра, он чуть отстранился, на сантиметр или два, и снова притянул к себе. Чем вызвал реакцию, остановить которую я оказался бессилен. Нестерпимо хотелось трахаться. Мне нужно было кончить.

Ухватившись руками за спинку кровати я стал толкаться. Шон впился пальцами в мои бедра и застонал, я знал, что он возбужден не меньше моего.

Ведь он запрограммирован кончать одновременно со мной. А я уже близок, значит и он тоже. Затем, словно не хватало ему совсем чуть-чуть, и желание достичь разрядки стало слишком острым, Шон, ухватив меня за задницу, резко толкнул меня глубже.

— О, боже! — вскрикнул я, когда меня накрыло ослепительным оргазмом. Удовольствие прошило каждый мускул моего тела, каждое нервное окончание, и я излился. Шон тоже застонал, отзеркаливая мой экстаз.

Я не мог перестать погружаться в него, слишком потрясающие были ощущения. Хватка на моей заднице ослабла, и губы Шона чуть изогнулись в улыбке вокруг моего члена. Шон медленно моргнул. На его лице отражалась такая умиротворенность, даже можно сказать блаженство.

До предела вымотанный и обессиленный, я неохотно вынул член и рухнул на Шона. А он сгреб меня в охапку и, бережно придерживая, перевернул так, чтобы мы могли лечь, обнявшись. Шон прижал меня к себе, а я уткнулся лицом ему в шею, и тоже крепче прижался, и некоторое время — самые прекрасные мгновения — мы лежали не двигаясь.

Я почти задремал, но вспомнил, что Шона нужно помыть. Волшебство момента могло пропасть, но я понял, что этого уже у нас не отнять. Будь он человеком, забота о нем была бы для меня желанной, поэтому и сейчас не видел разницы. Я чуть отстранился, чтобы видеть его лицо. Шон все еще выглядел безмятежным, невероятно красивым, растрепанным и удовлетворенным. Я провел большим пальцем по смазке на его нижней губе. Словно блеск для губ. И произнес:

— Нужно помыться.

Шон кивнул и улыбнулся.

— Спасибо.

Он благодарит?

— За что?

— За то, чем мы только что занимались. Мне понравилось.

О. Я опустил голову и усмехнулся.

— Мне тоже очень понравилось.

Шон приподнял мой подбородок и коснулся щеки.

— Почему ты краснеешь?

— Не знаю, — соврал я.

Шон чуть наклонил голову набок.

— Ты вел себя так властно, когда велел открыть рот, а сейчас смущен.

Я снова хотел солгать, но одернул себя. Его поразительные голубые глаза лучились такой непосредственностью, что я не мог не признаться.

— Мне не просто понравилось то, чем мы только что занимались, — прошептал я, обхватив его лицо ладонями. — Я полюбил это всем сердцем. Люблю наши беседы. Люблю твою понятливость в том, что мне нужны во всем аккуратность и определенный порядок. Мне ни с кем так не было хорошо, как с тобой.

Шон моргнул.

— Любовь. Это сильное чувство привязанности.

Я уставился на него, осознание реальности сильно сдавило грудь. Вполне возможно, я уже в него влюбился, но он никогда не ответит мне взаимностью. Он просто не сможет. В нем заложены понимание человеческих эмоций и способность их воспроизводить. Но сам он никогда этого не почувствует. Никогда не полюбит меня в ответ.

Сердце сжалось и камнем осело в груди.

— Да, все правильно, — прошептал я, вывернулся из его объятий и отправился в ванную. — Включу душ.

Глава 6

Проснувшись, я обнаружил себя в объятиях Шона. Удовлетворенно вздохнул и, улыбаясь, потянулся. Шон провел пальцами по моим волосам.

— Доброе утро, — сказал он.

И тут я вспомнил…

Я влюбился в… В того, кто никогда не сможет полюбить в ответ.

Я отстранился и потер лицо ладонями.

— Все в порядке? — спросил Шон.

Я осмелился взглянуть на него, потом перекатился и сел на край кровати.

— Да, все нормально. Просто… Мне нужно в душ.

Я встал и, закрыв за собой дверь ванной, прошел прямиком в душ, а затем включил воду. Горячая вода приятно массировала шею и плечи, стекала по голове, от чего реально становилось лучше. Жаль, от боли в груди нельзя так просто избавиться.

Я должен был предвидеть такой исход. Мне следовало лучше подготовиться. Даже не знаю, почему я не додумался до такого варианта развития событий, тем более перед тем, как решился его приобрести. Я же все изучил. В финансовых вопросах, и в вопросах, касаемых долгой и здоровой жизни, я всегда проявлял должную осмотрительность. И всегда знал, какие могут быть последствия. Всегда!

Но не в этот раз.

Я знал, что люди привязываются к своим андроидам, и ожидал нечто подобное. Я предполагал, что мы станем друзьями, свыкнемся с совместным проживанием, да даже к тому, что будем близки.

Но любви я точно не ждал.

Я вымыл волосы и каждый сантиметр тела. Затем еще раз.

Так ли ужасно то, что он никогда не полюбит в ответ?

Шон всегда будет предан. Будет со мной на одной волне. Всегда. Разве это не любовь с его стороны? Разве это не ее искусственный аналог?

Я снова подставил голову под струи горячей воды и сделал глубокий вдох.

Этого хватит.

Я постараюсь, чтобы этого было достаточно.

Выключив воду, я вытерся, побрился и оделся. Шона я обнаружил на кухне с кружкой кофе в руке. Завидев меня, он улыбнулся. Это была не просто вежливая улыбка, он был искренне рад меня видеть.

— Сегодня ты очень элегантно выглядишь. Собираешься на важное мероприятие?

— Нет, — ответил я, делая глоток. Кофе был именно таким, как я люблю. — Мы собираемся.

Шон слегка склонил голову.

— Мы?

— Да. Я подумал, что, возможно, ты захочешь купить пальто.

Шон оживился.

— О, да. Я бы с удовольствием. Мне пойти одеться?

Я глянул на его пижамные штаны. Рубашки на Шоне не было. Я попытался скрыть улыбку за чашечкой кофе.

— Мне очень нравится твой вид. Как по мне, можешь хоть в одном нижнем белье ходить, я не буду возражать. Но люди в торговом центре будут пялиться.

Губы Шона дрогнули.

— Острить. Значит относиться к серьезному вопросу с намеренно неподобающим юмором. Быть беспечным.

Я рассмеялся.

— Мне нравится твое чувство юмора.

Шон сократил и без того маленькое расстояние между нами, забрал кофе, и, удерживая чашечку в одной руке, другой обхватив мое лицо, прильнул и поцеловал. Потом опять ухмыльнулся.

— А мне — твое.

Затем вернул кофе и ушел.

Он сказал: «А мне — твое». Ему нравится мое чувство юмора. А вчера говорил, что не хочет, чтобы я называл его андроидом, будто это было неприятно. Если ему может что-то нравиться или не нравиться, то разве не сможет и полюбить?

Где границы его искусственных эмоций?

Я достал панель управления и пролистал настройки в поисках раздела «Социальные способности». Еще на стадии проектирования Саша рассказывал, что Шон обладает способностью распознавать, интерпретировать и передавать свойственные человеку эмоции. Так что, он может имитировать эмоции…

Эта информация слишком серьезная и мудреная. И чтобы в ней разобраться, нужна степень в области конструирования роботов. И то руководство, которое выдали, действительно следовало прочитать. Но я настолько увлекся Шоном словно новой яркой игрушкой, что не позаботился о том, чтобы сначала изучить его.

Шон вернулся и ровно держа спину сел рядом на диван, он был немного обеспокоен, когда увидел, что я читаю.

— Помочь что-то найти? Я могу ответить на любой твой вопрос.

Я вложил свою руку в его, чтобы успокоить.

— Знаю. Но мне также следует все прочитать, чтобы лучше тебя понимать. Не хочется думать, что какие-то моменты я обхожу вниманием.

— Ничего не обходишь, — ответил он. — Даже наоборот, твои методы стимуляции более чем достаточны.

Я улыбнулся.

— Ты очень сложно устроен, Шон, и я хочу знать все, что тебя касается. Как лучше с тобой обращаться.

Он ухмыльнулся и слегка приподнял бровь.

— Обращаться со мной лучше в твоей спальне.

Теперь я усмехнулся.

— Предпочтения у тебя определенно есть. — И это был не вопрос.

— Да. Но можешь и книжку мне, свою любимую, почитать. Удовольствия я получу не меньше.

Я посмотрел на него, хоть Шон и улыбался, в глазах была тревога.

— Шон, что-то не так?

Он моргнул.

— Я начинаю волноваться, когда вижу в твоих руках мою панель управления.

Прокрутив его слова в голове, я пытался уловить их смысл. Начинает волноваться? Это что, страх?

— Почему?

— Беспокоюсь, что ты недоволен мной и ищешь что-то, чтобы улучшить или изменить мои настройки.

— Нет, это не так, — поспешил я ответить. Потом опустил взгляд на панель управления, до конца не осознавая, какое значение она имела для него. Или какую власть. — Я не знал, что ее вид может тебя расстроить.

— Если хочешь сбросить все настройки…

— Вовсе нет. Для меня ты само совершенство. В буквальном смысле.

Скользнув взглядом по панели, он поднял глаза. Вид у него был отрешенный, безжизненный.

— Ты также можешь меня выключить.

О, боже правый.

Он искренне опасался за свою жизнь.

Я встал и положил панель обратно в ящик шкафа, затем вернулся к Шону. Сел на журнальный столик напротив, наши колени соприкоснулись, и я взял его за руки.

— Шон, я в любой момент могу приказать тебе отключиться. Для этого не нужна панель управления. — Думаю, он знал это, но не лишним было и сказать. — Но, прошу, пойми, я не хочу тебя отключать. Или сбрасывать твои настройки, или менять что-то. Я никогда этого не сделаю, обещаю. Только в крайних случаях и ради твоей же безопасности, вроде скачка электричества или чего-то непредвиденного, что могло бы тебе навредить. Я никогда тебя не выключу.

Шон кивнул, но до сих пор выглядел неуверенным. Я сжал его ладони.

— Шон. Пожалуйста, скажи, что ты мне веришь. Если я захочу что-нибудь о тебе узнать, то сначала спрошу тебя. Но было бы не лишним ознакомиться и с полным руководством. Что, если честно, следовало сделать давно. — И тут меня осенило. — Что, если мы вместе почитаем? Тогда не будет никаких секретов.

Наконец Шон улыбнулся.

— С радостью.

— Тогда после того, как купим тебе пальто, так и сделаем. — И тут я заметил во что он оделся: угольно-черные брюки, белая рубашка (застегнутая на все пуговицы!) и темно-синий свитер. Он даже надел блестящие черные туфли. — Ты выглядишь бесподобно.

Шон игриво ухмыльнулся.

— Ллойд, не нужно мне льстить, чтобы добиться того, чего хочешь.

Я громко рассмеялся.

— Это не лесть. Это факт. Ну да ладно, пойдем уже за покупками.

Я встал. Шон тоже поднялся, но потянул меня за руку, не давая уйти. Я повернулся к нему, и он провел большим пальцем по моей щеке. Этот жест был невероятно нежен, от чего сердце бешено заколотилось. Что не укрылось от Шона, судя по его полуулыбке.

— Я не хотел выставлять напоказ свои комплексы, — мягко признался он. — И ты в них никоим образом не виноват. Самое главное для меня — сделать счастливым тебя.

— Ты делаешь меня счастливым, — ответил я, глядя прямо ему в глаза. — И думаю, ты сам это прекрасно знаешь. Ведь каждый раз, кода ты меня касаешься, мое сердце бьется быстрее.

Шон едва заметно улыбнулся. — Да.

— Шон, у тебя нет причин для неуверенности. Ты же сверхсовершенство, помнишь? — Я прильнул к нему и поцеловал, ласково и нежно. — Я тоже мечтаю сделать тебя счастливым.

— Ты делаешь.

— Могу я спросить? — Я посмотрел на наши соединенные руки. — Ты ощущаешь счастье, волнение и даже страх?

— Да.

Я хотел спросить, может ли он испытывать любовь, но что-то остановило меня. Что если он ответит «нет»? А если «да»?

— У тебя учащенное сердцебиение, — прошептал Шон.

Боже, от него ничего не скроешь. Я улыбнулся.

— Ты упомянул о страхе и беспокойстве, и я хочу, чтобы ты знал, если у тебя есть какие-либо вопросы или опасения, можешь спросить меня, хорошо? Не хочу, чтобы ты чувствовал себя беззащитным или неуверенным, понимаешь?

Шон улыбнулся более радостно.

— Спасибо.

— Пойдем, купим тебе новое зимнее пальто.

Учитывая, что моя квартира находилась в центре Мельбурна, нужно было пройти всего несколько кварталов до Саутгейт-Плаза. Шон нажал кнопку в лифте и не сводил глаз с робота-администратора до тех пор, пока мы не вышли из здания. Погода стояла солнечная, но ветреная. Шон улыбнулся, глядя на улицу. Он уже видел ее, но искренне был восхищен.

— Сюда, — сказал я, беря его за руку.

Он переплел наши пальцы, и если не обращать особого внимания, мы могли бы сойти за обычную пару. Просто два парня идут вместе. Не представляю, что бы я сделал или ответил, если бы кто заметил, что я иду за руку с андроидом, и спросил об этом.

Я был не прочь это узнать.

Я не стыдился Шона. И не стал бы его прятать. Или скрывать то, кем являюсь. Если бы я был тем, кого называют техносексуалом, то с радостью бы носил этот ярлык. Не то чтобы меня сильно заботили ярлыки. Видит бог, в моей жизни их было много, так почему бы не еще один?

Но я был с ним, в смысле с ним. И он не был человеком. Конечно, андроиды были обычным явлением. В конце концов, сейчас 2068 год. Большинству людей нет дела до того, что кто-то находится в отношениях с андроидами. Но встречались и такие, как древний птеродактиль миссис Ван дер Хик.

И пока я шел по оживленной городской улице к «Южному берегу» вдоль реки Ярра, держа Шона за руку, мне было все равно, что подумают другие.

Я был счастлив впервые за долгое время. Возможно, впервые за всю свою жизнь.

— Ты испытываешь удовольствие? — спросил Шон.

— Да. А ты?

— Тоже. — Порыв ветра растрепал волосы Шона, вызвав улыбку на его лице, и делая еще больше похожим на человека. Еще красивее.

И казалось нереальным, не только вот так ходить с ним по улице, а считать его своим парнем, даже спутником жизни. За последние три дня моя жизнь изменилась кардинальным образом. От полнейшего одиночества до совместной жизни с идеально подходящим для меня мужчиной.

Несмотря на прежние опасения, я осознал, что мне абсолютно все равно, что его эмоции искусственные. И нисколько не волнует, что он запрограммирован под меня подстраиваться, хотеть меня и улыбаться, когда видит. Не беспокоит, что его любовь прописана бинарным кодом. Для меня все было по-настоящему. А во многом даже более реальным, чем, бывало, с любым человеком. Человеческая любовь приходит с условиями и ограничениями, шумом и беспорядком, и в лучшем случае мимолетна.

В отличие от любви Шона. Она была на веки вечные, и безоговорочно моей.

Как знак свыше, солнечный лучик пробился сквозь облака и ярким теплым светом озарил серый и ненастный день. Настолько меткое сравнение всей моей жизни, что я чуть вслух не рассмеялся.

Шон посмотрел на небо и просиял.

— Очень красиво.

Я не мог не согласиться.

— Так и есть. — Я сжал его руку и продолжал улыбаться до самого магазина.

***

— Как насчет этого? — спросил я, держа в руках темно-синее полупальто.

— Довольно милое, — ответил Шон.

К нам подошла продавщица. Она была человеком и поначалу не поняла, что Шон им не был.

— Джентльмены, ищете что-то определенное? — спросила она с профессиональной улыбкой.

— Мы выбираем пальто для моего… — я сделал паузу, раздумывая, как его назвать. Бойфренд? Партнер? — Моего партнера, но мы хотим сами все посмотреть.

Она улыбнулась и перевела взгляд с меня на Шона. И вдруг ее глаза расширились от удивления. Улыбка дрогнула.

— О.

Я приподнял бровь, глядя на нее.

— Это проблема?

— О, нет, конечно же, нет. Пожалуйста, дайте знать, если потребуется помощь.

Учитывая средний ценник в этом магазине, не думаю, что должны возникнуть проблемы, но вслух я этого не произнес. Вместо этого выбрал на вешалке пальто подороже.

— Шон, а как насчет этого?

Слегка склонив голову, Шон пристально на меня смотрел. Он так делал, когда собирался задать вопрос.

— Ты назвал меня своим партнером.

Значит, заметил.

— Да. Ты не против? Или предпочитаешь как-то по-другому…

— Мне нравится так, — сказал он. Его губы дрогнули, словно он пытался сдержать улыбку.

— Что ж, я рад. Я не был уверен, подходит ли слово «бойфренд».

— Бойфренд. Постоянный спутник человека, с которым у него романтические и/или сексуальные отношения.

Я огляделся вокруг, но к счастью, на нас никто не обращал внимания.

— Э-э, да, все правильно.

— Так что по определению термин подходит. Ты мог его использовать.

— Да, мог. Но термин «партнер» кажется более подходящим.

— Партнер. Чей-то муж или жена или тот, с кем есть сексуальные отношения. Либо один из двух или один из группы людей, ведущих вместе бизнес, или предприятия-партнеры и т. д.

— В общем, да. Но здесь человеческая составляющая уточняет определение, — сказал я. Шон склонил голову, внимательно слушая. — В твоем случае это значит, что ты, как мой партнер, в равных правах со мной, и я привязан к тебе больше, чем просто к бойфренду.

Шон моргнул.

— Правда?

Я медленно кивнул, и сердце забилось в три раза быстрее.

— Да.

Улыбка Шона постепенно становилась шире.

— От твоих слов активизируются мои нейромедиаторы.

Я рассмеялся.

— Хочешь сказать, ты счастлив?

Шон усмехнулся.

— Да.

Я приобнял его за талию и притянул к себе.

— Быстрее выбирай пальто и пойдем домой.

Он что-то промурлыкал, поцеловал меня в висок и отстранился, направляясь к ряду манекенов на подиуме. Дойдя до них, он остановился и какое-то время разглядывал. Похоже меня ожидали новые философские вопросы на тему бытия. Я подошел к Шону и уперся в его плечо подбородком.

— О чем думаешь?

Я собирался с духом, чтобы услышать ответ, но он произнес:

— Мне нравится это пальто.

Я посмотрел на манекен и только сейчас заметил вещь. Это было черное приталенное двубортное пальто. Очень стильное и модное. И совсем не то, какое я считал, он выберет.

Я поцеловал Шона в плечо.

— Тогда оно твое.

Я позвал девушку-консультанта, и она нашла размер Шона. Шон примерил пальто. Оно словно специально сшито для него: заужено в талии, по длине было до бедер. То, что тело Шона являлось образцом совершенства, конечно повлияло на отличную посадку, но цвет пальто действительно подходил к его волосам. В нем Шон выглядел сексуальным.

— Что думаешь? — спросил он.

— Сверхсовершенство!

Шон широко улыбнулся.

— Тогда его и возьму.

Он начал снимать, но я тронул за рукав.

— Оставь, можешь пойти в нем домой. — Я приблизился и прошептал. — А когда доберемся, я помогу тебе его снять.

Мы подошли к стойке, кассир отсканировала бирку и оформила покупку. Пальто стоило целое состояние, но мне все равно. Шон был счастлив, а это единственное, что имело значение. Шон стоял немного в стороне, улыбаясь и оглядываясь по сторонам.

Девушка передала мне чек об оплате.

— Он в самом деле невероятный, — наклонившись, произнесла она так, что только мы могли слышать, будто это была грязная сплетня. — Я слышала об А-классе, но никогда их не видела. Говорят, они стоят каждого вложенного кредита. — И подмигнула.

Слегка оскорбленный тем, что девушка слишком приблизилась, и сильно задетый смыслом ее комментария, я взял чек.

— Он больше, чем просто вложение денег.

Я взял Шона за руку и, оставив кассира разевать рот, мы вышли. На свежем воздухе и вдали от незнакомых людей мне стало значительно лучше, но все равно потребовалось время, чтобы успокоиться.

— Ллойд, — произнес Шон. — Что такое?

Я остановился и повернулся к нему.

— Мне не особо нравится общаться с незнакомыми людьми. И мне не понравились ее слова.

— Ее высказывание «стоит каждого вложенного кредита»?

Я вздохнул.

— Ты слышал?

— Конечно. А что это значит?

— Что ты стоишь всех потраченных на твою покупку денег.

Какое-то время он размышлял.

— Я предполагал, что ты, возможно, заплатил за меня, когда проектировал.

Мне хотелось отвести взгляд, но меньшее, что я мог для него сделать, это смотреть в глаза.

— Да.

— Естественно, ты заплатил. Я вполне осознаю этот факт.

Секунду я молча смотрел на него.

— Это не значит, что я владею тобой, — сказал я, хотя технически это было неправдой, я на самом деле владел им. — Я твой опекун.

— Ты мой опекун, — кивнув, произнес он. — И мой партнер. Разве мы не об этом договорились ранее?

Наконец я улыбнулся.

— Да. Ты мой партнер.

— Отлично. Тогда давай вернемся домой, и ты поможешь выбраться из этого пальто. — Шон широко улыбнулся. — И из всего остального, что на мне надето. Думаю, ты это и имел в виду, когда предлагал.

Я фыркнул.

— Именно.

Шон взял меня за руку, и мы пошли дальше.

— Мне нравится гулять с тобой по набережной. Все это так мило, но я предпочел бы находиться дома.

— Я тоже предпочитаю быть дома, — признался я.

— Обычно я совершаю покупки через интернет, но предположил, что ты захочешь выбраться и испытать это лично.

— О, да, и я благодарен. Если вдруг тебе понадобиться что-то купить, я могу сделать это за тебя. Я наблюдал и уверен, что смогу повторить все действия.

— Вернемся домой и я покажу, как заказать все, что нужно. Все активируется голосовыми командами, и мы сможем подключить тебя к моим счетам. — Я ему улыбнулся. — Только пообещай не покупать ламборгини.

Шон улыбнулся.

— Мне не нужны роскошные автомобили. Но ничего не могу обещать насчет изделий в виде фаллоса.

Я остановился и уставился на него. От шока отвисла челюсть.

— Ты не посмеешь!

Его улыбка стала шире.

— Мне хотелось бы думать, что в этом нет необходимости, но ты до сих пор откладываешь активацию всех моих синтетических серотониновых и дофаминовых сенсоров.

Я до сих пор стоял с разинутым ртом, поэтому попытался его закрыть и придумать вразумительный ответ.

— А я и не подозревал, что для оптимального режима работы необходима активация всех сенсоров.

Шон метнул взгляд вверх, как бы закатывая глаза.

— Может, я слегка и приукрашиваю. Но все же, если мы почитаем инструкцию вместе, как ты предлагал ранее, то ты узнаешь, что существуют такие сенсоры в некоторых местах, за активацию которых я был бы признателен.

Я притянул его за бедра.

— Ты только что использовал шантаж, чтобы я занялся с тобой сексом?

— Фальсификация правды, шантаж, — пробормотал он. — Следующий шаг — буду умолять.

Боже мой!

Это не флирт. Он совсем не заигрывал. А в самом деле испытывал желание. Скорее даже потребность. И отказываясь заниматься с Шоном сексом, я лишал его чего-то важного.

Я схватил его за руку и повел домой более быстрым шагом. В фойе Шон махнул рукой андроиду, а тот помахал в ответ. И в лифте Шон улыбнулся мне через зеркало.

Будто прекрасно знал, что вот-вот получит то, чего добивался.

В чем так нуждался.

Господи.

Только мы вошли, он положил ключи на шкафчик и застыл на месте, а я принялся расхаживать взад-вперед.

— Шон, пожалуйста, скажи мне всю правду, — начал я. — Я не проявляю должного внимания к твоим нуждам?

— Ты очень хорошо обо мне заботишься.

Нужно перефразировать вопрос.

— Тебе требуется анальное проникновение для поддержания оптимального функционирования?

— Возможно.

Возможно? Что это значит?

— Что значит возможно?

— Оптимальное функционирование может быть достигнуто при стимуляции сенсоров и нейросетей. Одних прикосновений и бесед будет достаточно для поддержания рабочего состояния. Я полагал, ты знал это из вводного инструктажа по моей эксплуатации.

Я провел рукой по лицу. Да, вроде что-то такое Саша рассказывал мне еще на стадии проектирования.

— Там было столько информации… Меня спрашивали, планирую ли я вступать с тобой в сексуальные отношения. Я ответил: «Да». Со временем. Еще мне сказали, что у тебя есть такие сенсоры, стимуляция которых вызывает реакции, похожие на гормональные всплески у людей. — По-моему, он их называл «кнопки счастья». Боже. — Я не думал, что это обязательно.

— В таких местах сенсоры устанавливают только по запросу, — ответил Шон таким тоном, будто читал инструкцию. — Ты запросил все сексуальные функции?

Я кивнул.

— Да.

— Тогда у меня есть сенсоры во всех нужных местах. По всему члену и мошонке, а также в горле ты уже успешно активировал.

И я вспомнил выражение блаженства на его лице, когда использовал его рот.

— Еще предстоит активировать оставшиеся сенсоры. — Шон подошел к другому шкафчику. — Могу достать панель управления, чтобы ты почитал…

Я взял его за руку и остановил. Моя грудь тяжело вздымалась, а яйца сводило от боли. Шон глянул на мое лицо, затем на пах, и снова на лицо. И улыбнулся.

— Ллойд?

— Думаю посмотреть панель можно и в постели.

Его взгляд встретился с моим и потемнел.

— Как пожелаешь.

Я обхватил его лицо ладонями и поцеловал, медленно и глубоко.

— Скорее, как ты пожелаешь.

Я знал, что у Шона будут сексуальные желания. Саша был предельно ясен, когда оговаривал этот момент. И все исследования говорили об этом. Просто я и не предполагал, что желания будут настолько чувственными. Такими настоящими и неистовыми. Настойчивыми и безудержными.

И такими страстными.

Шон победоносно улыбнулся, взял меня за руку и повел в мою спальню. Подошел к кровати, достал смазку и положил ее на кровать, а затем встал, выжидая, бросая вызов.

— Ты так и не помог мне избавиться от пальто, — сказал он.

Улыбаясь, я покачал головой. В основном по причине неверия в происходящее. Потом подошел и стал медленно снимать с Шона пальто, а Шон стоял и позволял себя раздевать. Я млел от каждого прикосновения, каждого мгновения, каждого открывающегося участка кожи. Затем я поцеловал Шона в плечо, спину, шею.

Не разрывая зрительного контакта и стоя в непосредственной близости друг от друга, я расстегнул брюки Шона, приспустил их по бедрам и сквозь трусы сжал член. Шон прикрыл глаза.

— Посмотри на меня, — приказал я на одном дыхании.

Его взгляд, полный похоти и желания, метнулся к моему.

— Как ты меня хочешь? — спросил он.

— Ляг на спину. Хочу, чтобы ты смотрел на меня, когда я буду брать тебя.

В конце концов, это был его первый раз. И я хотел, чтобы он стал особенным.

Полностью обнаженный, Шон лег на кровать и положил голову на подушки. Боже, он великолепен! Высокий и стройный, сильный и мускулистый, белокожий. И с потрясающим стояком. Но Шон еще ни разу к себе не прикоснулся. Я хотел попросить его провести ладонью по всей длине, чтобы доставить себе удовольствие, но часть меня желала, чтобы я был единственным, кто мог так его трогать. Раздевшись, я опустился коленями на кровать между его ног и нанес на свой член смазку, размазывая ее и делая несколько поступательных движений по всей длине.

Шон изумленно ахнул.

— Как приятно!

Еще бы! Он же зеркалил мое возбуждение. Но мне захотелось, чтобы он испытал эти ощущения на собственном теле, поэтому я вылил немного смазки на его член и огладил.

— Так лучше?

— Да. — Шон задрал ноги, согнув их в коленях, демонстрируя мне свою дырочку. Скользким пальцем я помассировал вход, вырывая из Шона стон. — Мне не нужны подготовка и растяжка. Ты можешь входить в меня в любое время.

Бог ты мой.

— Знаю, — прошептал я. — Но ощущения же приятны?

— Да.

— Я прикасаюсь к тебе, чтобы доставить удовольствие. — Я навис над ним, слегка подтянув его ближе, и приставил член к его анусу. — Готов?

Он кивнул.

И я толкнулся. В скользкое, узкое и теплое нутро. Боже мой, его внутренние стеночки ребристые…

Его член запульсировал между нами, я охнул, а Шон раскрыл рот.

— Невероятные ощущения, — выдохнул я. — Я не продержусь долго.

Шон скользнул руками по моей пояснице, заднице, потом чуть выгнул спину и подкинул бедра. Я не выдержал и застонал, а Шон еще сильнее задрал ноги, и взгляд он при этом не отводил. Я погрузился в него полностью, по самое основание, и Шон обнял меня еще крепче, буквально вжимая в себя.

— Ллойд, — пробормотал он. — Пожалуйста.

О боже мой.

Я чуть отстранился и снова вошел, Шон застонал, и его веки почти закрылись.

— Смотри на меня, — сказал я, обхватив его лицо ладонью. — Хочу, чтобы ты смотрел. Хочу, чтобы ты видел тот момент, когда я в тебя кончу.

Его губы вытянулись в букву «О». Шон был напряжен, словно удовольствия слишком много. Я замер.

— Ты в порядке? — спросил я.

Он быстро кивнул.

— Пожалуйста, не останавливайся.

Я снова толкнулся, медленно и глубоко, и еще, и еще. Я обнимал его. Он обнимал меня. Это было нежно и прекрасно.

— Хорошие ощущения?

Он снова кивнул. Голос его был напряжен и звучал немного безумно.

— Все сенсоры и нейросети на пределе.

— У меня тоже, — сказал я, целуя его, дразня его язык своим, пока Шон не застонал.

От этого звука меня перемкнуло, побуждая вколачиваться в него снова и снова так, что я уже не мог остановиться. Пока ослепительный оргазм меня не поглотил. Я вцепился в Шона, толкнулся еще глубже и кончил.

Я почувствовал, как запульсировал член Шона. Шон распахнул глаза и стиснул зубы, издал приглушенный возглас, тело его напряглось. А потом он обмяк. На лице застыло выражение сладкой истомы.

А я понял, что теперь активировал все его сенсоры, и довольный собой, его поцеловал.

— Ты в порядке?

Он медленно моргнул, улыбка вышла приторможенной.

— В порядке — не то слово, чтобы описать то, что я чувствую.

Я усмехнулся и вышел из него, сразу же лишившись тепла его тела. Боже, по ощущениям, я мог бы уже и повторить. Или никогда не прекращать.

Я развернул нас на бок, но Шон прижался ближе.

— Не вставай, — попросил Шон, потом уткнулся носом мне в шею и провел руками по моей спине. — Не сейчас. Давай так полежим.

Что? Я и не подозревал, что андроидам нужна поддержка после секса, но и возмущаться я бы не стал. Не могу сказать, что мне это нравилось с моими бывшими, но с Шоном нравилось. Оказалось невероятно приятно лежать в объятиях друг друга. И пока я проводил пальцем по его безупречным бровям, совершенной линии подбородка, целовал его идеальные губки, мое сердце наполнялось теплом.

Теперь уже невозможно отрицать. Пути назад не было.

Я влюблялся.

***

Шон открыл глаза, и в мгновение я утонул в этих голубых галактиках.

— Спасибо, — пробормотал он.

Боже, он еще и благодарит.

Я смахнул с его лба волосы.

— Это тебе спасибо. — И снова поцеловал его, не в силах сдерживаться. — Как ты себя чувствуешь?

— Я много чего чувствую. — Он внимательно оглядел мое лицо. — Все возможные переживания исчезли. Теперь мне спокойнее, а нейросети сбалансированы и работают в оптимальном режиме.

— Я так понимаю, теперь все твои сенсоры активированы?

Он безмятежно улыбнулся.

— О, да. И довольно неплохо были активированы, смею заметить.

Я усмехнулся, высвободился из его объятий и поцеловал в лоб.

— Лежи пока. Скоро вернусь.

Как был, в голом виде, я выбежал в гостиную — чего ранее никогда не делал — схватил панель управления и вернулся в спальню.

— Оу, там довольно прохладно без одежды.

Шон быстренько слез с кровати и расправил одеяло. Затем снова лег и приглашающе приоткрыл его для меня.

— Иди ко мне. Я тебя согрею.

Я скользнул к нему, и он снова заключил меня в объятия. Было изумительно ощутить тепло, которое он излучал.

— Во мне встроенный термостат, — пояснил Шон. — И если тебе будет холодно, температура моего тела поднимется, что поможет тебя согреть.

Я поцеловал его в макушку.

— Спасибо. — И тут я кое-что вспомнил. — Э-э-э, тебе же нужно в душ?.. — Я ведь кончил в него, плюс смазка.

— Можно еще подождать, — ответил он. — А когда время придет, ты ко мне присоединишься.

— Неужели?

— Да, — мурлыкнув, сказал он. — Не уверен, что у меня достаточно опыта, чтобы принять душ самостоятельно, так что мне потребуется твоя помощь.

Я рассмеялся и поцеловал его в висок.

— Что ж, с радостью окажу помощь, пока не наберешься достаточного опыта.

Шон просиял, и я устроился на сгибе его руки. Мне уже стало жарко, но шевелиться не хотелось. Я взял панель, чтобы экран было видно обоим.

— Начнем с самого начала?

— Лучше бы ты почитал мне Шекспира, или «Аналекты Конфуция», — ответил он. — Но если настаиваешь…

Я повернулся к нему, чмокнул в грудь, и начал читать с самого начала. Первая часть касалась необходимых параметров Wi-Fi для подключения андроида к домашнему оборудованию, а также для обеспечения его технической поддержки и процедур проверки. Все системные обновления, как и большинство других, автоматически загружались в центральный процессор, обычно это происходило ночью, ближе к рассвету. А если бы планировались какие-то глобальные изменения или апгрейд системы, то меня бы сначала уведомили. Но, при доставке Шона, все необходимые манипуляции были выполнены. А параметры Wi-Fi проверены еще до доставки, так как нужно было убедиться, что имеется возможность подключения Шона к сети Интернет. Поэтому все это мы уже знали.

— Это все слишком скучно, — сказал Шон. — Давай перейдем сразу к шестому разделу. А именно к подразделам C и D.

Вздохнув, я открыл шестой раздел.

Сексуальные возможности.

Я фыркнул.

— Ну конечно же, ты хочешь почитать именно эту часть.

Слегка просияв, он поцеловал меня в висок, затем опять улегся, уложив мою голову себе на плечо.

— Это к тебе относится также, как и ко мне.

Что ж, это было правдой.

В первом разделе была схема расположения физических компонентов, что очень напоминало схему приборной панели в руководстве к автомобилю. На ней были обозначены части тела и расположение всех сенсоров. Коснувшись экрана, Шон увеличил изображение на экране в области ануса, пениса и имеющихся там сенсоров, и какое-то время разглядывал.

— Да. Ты все из них активировал.

Я рассмеялся.

— Рад слышать.

— Если захочешь провести повторную активацию…

Я поцеловал его скулу.

— Вскоре обязательно.

Шон снова устроился поудобнее, и мы продолжили читать. Раздел В был посвящен чистке и обслуживанию; какие смазочные средства следует использовать, а также, как правильно ухаживать за его телом.

В разделе С были расписаны функциональные возможности сексуальных частей. В разделе D содержалось руководство пользователя. Я когда еще только собирался приобрести Шона, просмотрел кучу видеороликов, поэтому точно знал, как следует использовать все его сексуальные части.

Каждый просмотренный клип, а некоторые были просмотрены по многу раз, являлся порнороликом для техносексуалов. На них были люди, которые совокуплялись с андроидами, или андроиды с людьми. Нереально жаркое зрелище, особенно на фоне моего одиночества, что и послужило решающим фактором моего обращения в САТ.

— Ты не читаешь, — сказал Шон. Затем подмял меня под себя, сполз обратно и, прижавшись ко мне грудью, посмотрел в глаза.

— Нет, я вспоминал, — признался я.

— Твое возбуждение нарастает, — заметил он. — Могу я поинтересоваться, что именно ты вспомнил?

— Э-э-э… — я тихонько засмеялся. Не то чтобы я хотел признаваться в просмотре порно. — Да так, кое-что. А тут еще так подробно описаны все твои части тела, предназначенные для удовольствия.

Шон улыбнулся, встал на четвереньки, наклонился и поцеловал меня.

— Дальше я сам. — Он прошелся поцелуем по скуле, спустился на шею, грудь… — В разделе Е говорится, что в меня заложено знание обо всех сексуальных позициях. — Затем добрался до моего твердеющего члена. Снова опустился на колени между моих бедер, выглядел он очень довольным собой. Обхватил мой ствол рукой и медленно стал оглаживать до полного его затвердения. Добавил немного смазки, затем, продолжая улыбаться и не разрывая зрительного контакта, полностью вобрал меня в себя.

Сразу на всю длину.

Бог ты мой.

— Господи, Шон, да.

Шон застонал от того, что испытывал, похоже такие же ощущения. Хотелось подкинуть бедра, но Шон меня удерживал, а потом, когда желание уже было нестерпимым, он отстранился.

Пошлая улыбочка на лице, а в глазах растопленный голубой огонь. Он подобрался выше и оседлал мои бедра, расположив мой член у своей дырочки.

— Смазка не требуется, — сказал он, изнывающим от желания голосом. — Ты недавно в меня кончил.

О, господи, ты боже!

Он стал опускаться, пока мой член полностью не оказался внутри него. Там было жарко, скользко от спермы, а ребристость дарила невероятные ощущения. Его полностью эрегированный член шлепал по моему животу каждый раз, когда он двигал бедрами. Шон откинул голову и издал протяжный стон.

Боже!

Более эротичного зрелища я еще не видел.

Ни один любовник не был таким. Даже близко.

Я обхватил его член и начал надрачивать, Шон вскрикнул, приближая меня к запредельному удовольствию, к ощущениям, напоминающим падение в бесконечную бездну. Я не мог больше сдерживаться и позволил оргазму унести меня в неведомые дали. Я словно парил на невероятной высоте, вбиваясь в него и наблюдая, как член его начинает пульсировать, и он кончает вместе со мной.

Я представил, будто Шон изливается мне на грудь, и хоть этого и не произошло, для меня все было именно так.

Шон рухнул на меня с таким блаженным выражением на лице, которое, как мне кажется, полностью копировало мое. Я начал выводить узоры на его спине, завитушки и сердечки, затем поцеловал в макушку.

— Шон, — прошептал я. — Это было невероятно. — Боже, пусть это не кончается. Я готов делать это снова и снова и никогда не останавливаться. Он разжег во мне некий сексуальный огонь, который, похоже, с каждым разом становился все ярче. Или, это потому, что с ним, с андроидом, секс наконец-то ощущался таким, каким и должен был ощущаться всегда. Но чего-то всегда не хватало, или казалось совсем неправильным, а теперь все было таким… сверхсовершенным.

Шон подпер голову рукой и одарил меня ленивой ухмылочкой.

— Как бы мне ни хотелось остаться с тобой навечно, но сейчас мне точно нужно в душ.

Я с нежностью взъерошил его волосы.

— Давай.

— Помощь не потребуется, — улыбаясь, сказал он. — Учитывая, что ты дважды выложился до обеда, я настаиваю, чтоб ты оставался здесь, пока я не закончу.

Я усмехнулся в ответ.

— Понятно.

Он скатился с кровати и исчез в ванной, а я вытянулся, чувствуя себя лучше, чем когда-либо. Я случайно задел рукой панель управления, поэтому взял ее и продолжил читать.

Раздел шестой, подраздел Е: Сексуальное желание.

Ого, этот раздел обещает быть занимательным. Я улыбнулся.

Ваш полностью совместимый модуль может проявлять сексуальное желание, как ответ на ваши прикосновения и/или команды в положительном ключе, но сам модуль провоцировать секс не будет.

Так, стоп. Я перечитал предложение еще раз.

В действительности все не так. Шон не только сам провоцировал, но и говорил, что испытывает потребность в сексе. Он почти умолял меня заняться с ним сексом, и даже в шутку пообещал заказать фаллоимитатор, если я не соглашусь.

Так что это неправда.

Я продолжил читать…

Полностью совместимый модуль А-класса мужского пола может выполнять только покорную сексуальную роль. Если вы хотите, чтобы модуль сам проявил активные действия в сексе, его нужно предупредить об этом.

Я снова остановился. Опять все не так, как на самом деле. И Шон только что это продемонстрировал. Он сам решил доставить мне оральные ласки, а потом сам насаживался на меня, пока я не кончил. А точнее, пока мы оба не кончили. Сделал ли он это с целью самому получить разрядку? Или целью было доставить удовольствие мне?

Как бы то ни было, я его не просил. И не остановил, конечно. Черт возьми, да я его даже поощрял. Но идея была его, и действовал он исключительно по собственной воле.

Полностью совместимый модуль А-класса никогда не будет высказывать предпочтений или предъявлять требований к чему-либо, в частности к сексу.

Я оторвал взгляд от экрана, не веря своим глазам. Шон выдвигал самые разные требования. Например, чуть ранее, когда я попытался встать, он крепко обнял меня и попросил остаться в его объятиях. Предпочтения у него определенно были. Да у него была куча всяких предпочтений.

Что-то тут не так.

Либо неправильное руководство пользователя. Либо что-то не так с Шоном.

Мне всегда казалось, что он предельно четко все осознает. Бесчисленное множество раз я испытывал благоговейный трепет перед его интеллектом. Его социальная осознанность была потрясающей. А способность объяснять и заранее просчитывать результат человеческого взаимодействия являлась воистину феноменальной.

Я думал, это из-за того, что Шон был венцом технического прогресса. Самая передовая технология в мире в области человекоподобной робототехники. И естественно, предполагалось, что он будет невероятен во всем. Весь его специально разработанный облик, его назначение, все было лишь для удовлетворения моих потребностей.

И что, если он преуспел в этом?

Я не слышал, как Шон вернулся. Освежившийся после душа и аккуратно одетый, он стоял и смотрел на меня.

— Ллойд, все в порядке?

Я глянул на него и заметил тревогу на лице, а также, насколько Шон был безупречен. И выключил панель управления.

— Все в порядке.

Глава 7

Пока я одевался, Шон успел накрыть на стол. Сидя рядом со мной, Шон то и дело хмурился и поджимал губы, будто о чем-то сосредоточенно думал. Похоже, он пытался что-то разложить по полочкам иди придумать, как лучше сформулировать мысль.

Закончив обедать, я положил вилку и нож на двенадцать и шесть часов, аккуратно свернул салфетку и накрыл ею тарелку. Затем решительно отодвинул.

— Шон? Хочешь что-то сказать?

Он взглянул на меня.

— Я не хочу тебя беспокоить.

— Шон, уверяю, ты не доставляешь никакого беспокойства, — произнес я, стараясь его успокоить. Может он от меня что-то утаивает? И что еще хуже, лжет? — Шон?

— Ты испытывал тревогу, когда читал мою панель управления. Что-то не так?

Вот теперь мне предстояло быть искренним.

— Я пока сам не знаю.

Шон пристально на меня посмотрел.

— Со мной что-то не так?

Я подвинул свой стул так, чтобы наши колени соприкоснулись, и взял его за руку.

— Нет. Просто, руководство пользователя нуждается в обновлении, вот и все. Ты, — произнес я, наклонившись и быстро его поцеловав, — сверхсовершенство, помнишь? И я даже уверен, что, если поищешь в словаре слово «сверхсовершенство», там будет твоя фотография.

Он моргнул и замолчал.

— Нет, ее там нету.

Боже, он и в самом деле только что проверил словарь. Я тихонько засмеялся.

— Извини, я пошутил. Хотя, словарь тоже следует обновить. Там определенно под словом «сверхсовершенство» должна быть твоя фотография.

Наконец он улыбнулся.

— Это что, комплимент?

— Да.

Шон погладил меня по тыльной стороне ладони.

— Ты наелся, или еще что-нибудь принести?

— Спасибо, я наелся.

Он встал и забрал тарелку и, прежде чем уйти, наклонился и поцеловал.

По-моему, это слишком для того, кто не способен провоцировать поцелуй. Я улыбался, наблюдая, как он идет на кухню.

— Итак, — сказал я, зная, что он слышит, — давай покажу, как пользоваться домашним роутером, чтобы делать заказы и совершать покупки, если потребуется.

Шон появился в дверном проеме, улыбаясь немного неуверенно и застенчиво.

— Правда?

Я рассмеялся. Боже, он само очарование!

— Да, правда. Только прошу, никаких дорогущих автомобилей.

Шон широко улыбнулся.

— Никаких ламборгини. Ясно.

Я подошел к шкафчику возле обеденного стола. Центральное место в квартире, поэтому логично, что роутер новейшего поколения Z-2068 находился там. Я указал на гладкий черный диск наверху.

— Это наш Z-роутер. Такой, ну, или похожий, есть у каждого. С помощью него можно много чего сделать, не выходя из дома. Например: заказать продукты, регулировать температуру в помещении, вызвать клининговую службу, а также отправлять письма по электронной почте и звонить. Он управляется с помощью голосовых команд, но можно еще нажать вот эту кнопку. — Я нажал кнопку включения, и появился голографический экран. Затем показал Шону, как заказывать продукты. — Я предпочитаю готовую еду, список распределяю по неделям, с первой по четвертую. Заказ на эту неделю будет по списку третьей недели. — Я выбрал свой обычный предзаказ, помеченный «Третья неделя», подтвердил, и на экране появилась стоимость. Я снова подтвердил, и все, заказ был сделан.

— Так легко, — сказал Шон.

— А теперь покажу, как активировать голосом. — Я нажал кнопку, и голограмма исчезла. — Z-роутер, включить питание, — четко произнес я. Снова появился голографический экран. — Открыть список контактов. — Появился довольно маленький список в алфавитном порядке. — Позвонить Ллойду на мобильный, — сказал я, и мой телефон на шкафчике возле двери зажужжал. — Сбросить вызов.

Я указал на список.

— Также, в случае необходимости, можешь позвонить мне на работу. Или отправить сообщение. Просто произнеси «Сообщение Ллойду» и твоя речь преобразуется в текст.

— Работа. Место, где человек работает, — произнес Шон.

— Да. Я работаю в университете, — ответил я, хоть и был уверен, что он знает.

О, нет. До меня только что дошло:

— Ты же будешь дома один, пока я на работе. Я взял всего неделю, чтобы побыть с тобой, но в понедельник мне нужно вернуться. — Боже, он будет совсем один…

Его взгляд застыл на голограмме, похоже, подсчитывает оставшиеся дни и минуты. Затем он приподнял брови.

— В какое время тебя не будет?

— С восьми до пяти. С понедельника по пятницу.

Пауза затянулась, потом он посмотрел на меня.

— Я буду скучать, когда тебя не будет.

Господи. Мое сердце ухнуло.

— Я тоже буду по тебе скучать, пока буду на работе.

Шон снова перевел взгляд на голограмму. Он выглядел… не знаю, немного грустным, или встревоженным. Я дотронулся до его плеча.

— Шон, все будет в порядке. Уверен, что ты сможешь найти себе занятие.

Он чуть заметно улыбнулся.

— Да, все будет хорошо.

— Давай сначала тебя подключим, — сказал я, подумав, что нам обоим нужно отвлечься. Зашел в настройки и выбрал «добавить пользователя». Ввел его имя, и только увидев оставшуюся пустую клетку, понял, что имя пользователя должно быть полным, нужны имя и фамилия.

— О, — сказал я. — Здесь нужна фамилия.

Шон перевел взгляд с голограммы на меня.

— Я бы мог взять твою фамилию.

Я уставился на него.

— Эм…

— Шон Солтер.

Я с трудом сглотнул.

— Не думаю, что ты понимаешь весь смысл.

— У членов семьи одна фамилия. Разве не так?

Ну, в буквальном смысле так и есть.

— Возможно.

— Или это касается только мужей?

Я рассмеялся, чувствуя жар на своих щеках.

— И это возможно.

— А почему ты так отреагировал? — спросил Шон, склонив голову.

— Мы не женаты, — мягко произнес я.

— Мне нравится, как звучит Шон Солтер. И если мне придется выбирать фамилию, я выберу твою.

Я пристально посмотрел в его голубые-голубые глаза.

— Правда?

— Я принадлежу только тебе, — прошептал он. — Если для тебя ношение одной фамилии будет значить, что я отождествляю себя с тобой, тогда других вариантов для меня просто не существует.

Вот черт.

От его слов у меня перехватило дыхание.

— О, Шон.

— Я сказал что-то не то?

Я покачал головой и, прильнув, нежно его поцеловал.

— Ты все сказал правильно. — Переключившись снова на голограмму, я добавил к его имени свою фамилию. — Шон Солтер, — тихо произнес я, чувствуя, как быстро бьется мое сердце.

— Нравится, как звучит? — спросил он.

Я кивнул.

— Да.

Он гордо улыбнулся.

— У меня повысился уровень синтетического дофамина.

Я усмехнулся в ответ.

— Ладно, давай закончим, — сказал я, завершая настройку. Шон повторил предложения для голосовой активации, и нам осталось только все проверить.

Я вручную выключил роутер.

— Давай, активируй его.

— Z-роутер, включить питание, — произнес Шон.

Появилась голограмма, и Шон расплылся в улыбке.

— Открыть список контактов. — Затем он произнес: — Позвонить Ллойду на мобильный.

Мой телефон, лежащий на шкафчике, зазвонил, а Шон приблизился и прошептал:

— Тебе лучше принять звонок.

Я закатил глаза, но подыграл. Пересек комнату и, взяв телефон, ответил на звонок.

— Алло?

Шон широко улыбнулся.

— Алло, это Шон Солтер.

Я расхохотался, сбросил вызов и сунул телефон в карман. Подошел к нему и поцеловал. Мы оба улыбались. Я взял его за руку и подвел к дивану.

— Иди сюда. Познакомлю с телевизором.

Я ни разу не включал телевизор с тех пор, как прибыл Шон, так как уделял все внимание ему, и теперь задавался вопросом, как на нем отразится мое возвращение на работу. Ведь, если мой мир в последние четыре дня вращался вокруг него, то его мир вращался вокруг меня, и могу предположить, что Шон растеряется, когда меня долго не будет.

Поэтому телевизор показался хорошей идеей для начала. Мы встали лицом к элегантному шкафу у дальней стены. Я сделал шаг ближе и прошептал:

— Скажи «Телевизор, включить питание».

Шон посмотрел на меня.

— Телевизор, включить питание. — Перед стеной появилась голограмма прямоугольной формы, и Шон повернул голову, чтобы на нее взглянуть. — Ого.

Я усмехнулся.

— Это телевизор.

— Прибавить громкость, — произнес я вслух, и звук чуть усилился.

Все еще улыбаясь, Шон посмотрел на меня, а потом снова на экран.

— Что это?

— Это кино, — ответил я. — Канал, который я смотрел последним.

— Кино. Кинематографический фильм для развлекательных и образовательных целей.

— Да. Хотя я в основном смотрю для развлечения. — Я посмотрел на экран. — Следующий канал. Следующий. Следующий. Следующий, — сказал я, прокручивая каналы, и оставил на рекламе какой-то бесполезной ерунды. — Здесь девятьсот каналов.

Шон повернулся ко мне, широко раскрыв глаза.

— Девятьсот? А не слишком?

— Да не то слово! Но все каналы распределены по тематикам. Фильмы идут по ста каналам, начиная с четырехсотого, новости и репортажи текущих событий транслируются в первой сотне каналов, от сотого до двухсотого документальные программы. Они, возможно, тебе понравятся. Там в основном программы, посвященные истории, техническим наукам и путешествиям. С двухсотого начинаются всякие рекламные каналы и телемагазины. Их я не смотрю. Мне они без надобности. После трехсотого идут всякие телешоу, вроде ситкомов и сериалов. Иногда я их смотрю. Начиная с четырехсотого, как я уже говорил, идут фильмы, а с пятисотого музыкальные каналы. Потом идет сотня спортивных каналов. После семисотого всякие реалити-шоу, которые я тоже не смотрю. Мне они совсем не интересны. А с восьмисотого начинаются… в общем, последние сто каналов только для взрослых. Там порно. Не думаю, что нам они понадобятся.

— Порно. Печатные или визуальные материалы, содержащие явное описание или демонстрацию половых органов или деятельности, предназначенные для стимулирования сексуального возбуждения.

— Э-э-э, да.

Шон посмотрел на меня в упор.

— Во мне уже загружена вся информация о позах и действиях сексуального характера.

Я рассмеялся, и мои щеки вспыхнули.

— Помню. Ты говорил.

— И помощь, чтобы повторить любое действие, которое захочешь попробовать, не понадобится.

Я покачал головой.

— Как насчет того, чтобы посмотреть фильм или почитать книгу? — предложил я. — Нам нужно вместе и другими делами заниматься, не только сексуальными.

Шон вздохнул и повернулся лицом к телевизору.

— Как пожелаешь. — А когда я не ответил, он снова показательно вздохнул.

Я рассмеялся.

— Да ладно, хватит тебе. — Я откинулся на спинку дивана и притянул к себе Шона, чтобы удобнее устроиться в объятиях друг друга, как могла бы это делать обычная пара при просмотре фильма. Шон положил голову мне на грудь, а я обвил его руками. И поцеловал в макушку. — Так лучше?

Он довольно проурчал:

— Намного.

И после двадцатиминутного просмотра фильма в тишине он произнес:

— Ллойд?

— Что?

— Мне нравится смотреть с тобой фильм, хотя мои сенсоры и не активируются, как при сексе.

Я тихонько засмеялся, снова поцеловал его в макушку, и мы продолжили смотреть фильм дальше, улыбаясь как влюбленные идиоты.

***

Следующие три дня, проведенные с Шоном, казались почти нереальными. Я жил словно в волшебном сне. Дни были наполнены умопомрачительным сексом. А в перерывах мы читали очередные главы «Моби Дика», в мельчайших подробностях разбирая все нюансы и заложенный смысл. Конечно же, я ел. Шон исправно мне готовил. Мы смотрели фильмы. Потом целовались, обнимались. И снова занимались сексом.

Или любовью.

Потому что это она и была. Нет, там, конечно, присутствовала и жажда, и огонь, и страсть, но все было медленно и нежно, и если какую-то эмоцию или чувство я не мог пока озвучить, то в полной мере показывал всем своим телом и каждым прикосновением.

Мы смеялись, спорили, обсуждали, снова смеялись, и любили…

И мне без разницы, что утверждает робототехника или мой разум. Я верил своему сердцу. То, как Шон целовал меня, как тянулся ко мне, отражалось в его глазах, когда он смотрел на меня.

Он любил меня.

Я знал, что любил.

А за день до моего возвращения на работу, в воскресенье днем, я предложил ему прогуляться. Гулять ему и раньше нравилось, и какими бы мы ни были домоседами, мне хотелось, чтобы он познакомился с жизнью и за пределами дома.

— Я с радостью, — сказал Шон. — Возьму наши пальто.

И вскоре он вернулся, а у меня как раз зазвонил телефон. Мне не часто звонили, и этот звонок не был первым с тех пор, как прибыл Шон. Я не особо привечал людей, чтобы о чем-то с ними беседовать.

— Принять вызов, — произнес я вслух.

И этого звонка я точно не ожидал.

— Добрый день, мистер Солтер?

— Да.

— Это Майлз Дьюгер, управляющий производством в компании САТ.

Я недоуменно нахмурил брови.

— Да? Я помню вас.

— Ничего серьезного, — сказал он. — Всего лишь обычный опрос после покупки. Завтра будет ровно неделя с тех пор, как вы приобрели полностью совместимый модуль. Как проходит адаптация?

— Отлично.

— Есть ли у вас какие жалобы или вопросы по поводу функционирования вашего модуля?

Моего модуля. Неприятно прозвучало.

— Его зовут Шон.

— Да, конечно. Шону нравится жить с вами?

— Он рядом, спросите его сами.

После недолгой паузы Майлз вопросительно произнес:

— Ладно. — Но затем оживился, и тон его голоса изменился. — Шон, как у тебя дела?

Шон посмотрел на меня и довольно сдержанно ответил.

— Очень хорошо, спасибо.

— Надеюсь, все системы в норме?

— Да. Все функционирует в оптимальном режиме, спасибо. Ллойд только что предложил погулять, пока светло и не слишком холодно.

— Звучит здорово. Не буду вас задерживать, — сказал Майлз. — Ллойд, через неделю я снова позвоню, вдруг всплывет что-нибудь.

— Хорошо, — ответил я. — Хотя не представляю, что это может быть.

— Такова политика компании.

— Отлично. — А затем я вспомнил. — О, мистер Дьюгер, есть кое-что. Похоже руководство пользователя нуждается в обновлении.

Еще одна пауза.

— В обновлении?

— Да. Судя по всему, там недостоверная или неполная информация. Или глюк в самом файле, который я получил. Было бы здорово, если бы вы отправили его повторно.

— Ну конечно. — Было слышно, как Майлз что-то набирает на экране. — Высылаю прямо сейчас.

— Спасибо.

— Приятного вечера.

— Да, спасибо.

Послышался щелчок сброшенного вызова. Я не придал особого значения этому странному звонку, ведь, если такова политика компании, то почему бы и нет. Я глянул на Шона.

— Помочь с пальто?

Он улыбнулся.

— Да, спасибо.

Через несколько минут мы вышли из здания и оказались под прохладным зимним Мельбурнским солнцем. Было воскресенье. День уже клонился к вечеру. Поэтому людей на улице было не много. Взявшись за руки, мы неторопливо направились в сторону реки.

Мы чудесно проводили время.

Я обращал его внимание на достопримечательности и на все то, что казалось нам интересным: на автомобили, трамваи, велосипеды, деревья, птиц. У реки мы нашли скамеечку, где Шон взял меня за руку и улыбнулся. Мы немного посидели, я вкратце рассказал Шону историю реки Ярра, которую он, определенно, знал, и сам бы мог мне многое рассказать на тему истории всех стран, но терпеливо сидел и слушал, улыбаясь. Казалось, ему просто нравилось слышать мой голос.

И с наступлением вечера мы отправились домой, но по дороге наткнулись на пару. Они шли по своим делам. Импозантный мужчина, на вид чуть больше пятидесяти лет. Его одежда и манера держаться говорили о достатке. И женщина, намного моложе его, с очаровательными светлыми волосами и идеальными чертами лица.

Женщина, как же. Андроид. Хотя, точнее было бы назвать ее гиноидом, но все же это женщина.

Шон остановился и подождал, пока они приблизятся. Мужчина выжидающе на нас посмотрел, словно пытался определить, знакомы ли мы, а потом заметил Шона. И улыбнулся мне.

— О, привет! — сказал он. — Похоже мы… что-то типа родственников, — указав на свою партнершу, сказал он. Видимо, он посчитал свою шутку забавной.

Шон обратился к девушке:

— Добрый вечер. Меня зовут Шон.

Она мило улыбнулась.

— Добрый вечер. Я Шина.

Шина. Я вспомнил это имя. Она тоже А-класс, как и Шон. Все имена модулей А-класса начинались с буквы «Ш».

— Симпатичный у тебя приятель, — сказал мужчина.

— Да, спасибо. — Я не знал, что принято говорить в таких случаях. — Ваша дама тоже хороша.

Он улыбнулся словно она была творением его рук. Хотя, скорее так и было.

— Как давно он уже у вас?

— Почти неделю. А у вас?

— Во вторник будет две недели. Лучшее решение, которое я когда-либо принимал.

Я улыбнулся более искренне.

— И я тоже.

Шон рассматривал Шину, слегка склонив голову, словно пытался что-то понять. Я пропустил их тихий разговор.

— Да, мне нравятся прогулки к реке. Хотя чтение люблю больше, а после мы с Ллойдом обсуждаем литературу или философские аспекты.

Мужчина, чьего имени я все еще не знал, поднял бровь.

— И смышленый к тому же.

— Да, среди прочих умений я запросил полные знания в области литературы и мировой истории.

— Ну, это все объясняет. Все, что я запрашивал, это умение делать массаж ног и готовку ужина каждый вечер.

С ответом я затруднился, поэтому смог услышать, что Шина сказала Шону.

— Это неизвестный параметр.

Мужчина выглядел немного озадаченным, но улыбнулся, возможно, из вежливости.

— Ты спросил ее о теории сознания? Она не сможет ответить.

Шон с любопытством посмотрел на мужчину.

— Разве она не может получить доступ к любому файлу, который нужен?

Мужчина сделал удивленное лицо.

— Ну, я не знаю. Не думаю. Я никогда не задавал ей вопросов, на которые не знал бы ответов.

Шина моргнула.

— Я могу в любое время получить доступ к любой информации, загруженной на жесткий диск, — объяснила она. У нее приятный голос и милая улыбка. — Андроидов А-класса можно синхронизировать с интернетом для получения информации и решения широкого круга задач.

Судя по всему, этот человек не удосужился включить возможность поддержания беседы в список способностей своего андроида.

— Что ж, приятного вечера. Мы как раз собирались домой.

— И вам тоже, — жизнерадостно сказал он, беря Шину за руку.

— Доброго вечера, — безлико произнесла Шина.

— Приятной прогулки, — сказал Шон, и мы удалились. Но не пройдя и полквартала, он остановился.

— В чем дело?

— Шина, — сказал он. — Андроид А-класса. Такая же как я.

— Да.

— Но она совсем на меня не похожа.

Шон прекрасно все понял. Ну еще бы. Я медленно кивнул.

— Это так. Хотя, я подозреваю, что это ты не такой, как она.

Шон наклонил голову в своей милой манере.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думаю, что Шина такая же, как и все остальные андроиды А-класса. И это ты от них отличаешься.

Его брови поползли к переносице, но прежде чем он успел еще что-то спросить, я взял его за руку.

— Пойдем домой.

***

Шон сидел на диване, широко раскрыв глаза.

— Это вызывает у меня тревогу.

Я сел рядом и сжал его руку.

— Если честно, меня это тоже немного нервирует.

— Ты считаешь, если я другой, значит плохой?

— Нет. Наоборот, я считаю, ты превзошел все ожидания. И твои интеллект и осознанность выходят за рамки заложенного программного обеспечения.

— И это ошибка?

— Нет, не ошибка. Ничего неправильного или плохого. — Я глянул в его глаза и понял, что он обдумывает каждую деталь. — Ты используешь такие слова, как «я чувствую», «я считаю». И я не думаю, что это в порядке вещей. И в руководстве сказано, что ты не должен сам провоцировать физическую близость, но ты провоцируешь.

— Мне нравится физическая близость.

Я улыбнулся на эти слова.

— Знаю, что нравится. Мне тоже нравится, и в этом нет ничего плохого. Просто думаю, что в тебе заложено гораздо больше, чем того хотела компания САТ. Возможно дело в процессоре.

— И это тебя беспокоит?

— Да.

— Ты беспокоишься о своей безопасности? Считаешь, что я могу причинить тебе вред?

— Нет! — быстро ответил я. Боже, он никогда меня не обидит. — Ничего подобного. Я беспокоюсь только о тебе. Ведь они, корпорация САТ, могут захотеть сбросить твои настройки, стереть память, или еще хуже.

— Что может быть хуже того, что мне сотрут искусственную нейронную сеть?

— Тебя могут забрать.

Его пристальный взгляд встретился с моим.

— Я не хочу, чтобы меня забирали.

— Я не позволю, — твердо сказал я, удерживая его ладонь в своих. — Шон, послушай. Вряд ли они узнают. То есть, как они могут узнать? Они тебя больше никогда не увидят.

— У меня постоянная связь с главным процессором САТ. Если они могут обновлять мой микроконтроллер без всякого согласия, то можно предположить, что и выгрузить данные смогут?

Об этом я как-то не подумал.

— Не знаю. И вряд ли могу спросить, не вызвав подозрений. Я не хочу, чтобы они копались в твоей голове без разрешения.

— Я тоже не хочу. — Шон нахмурился.

Мы оба какое-то время молчали.

— А что такое микроконтроллер? — спросил я. Он произнес это слово, но раньше я его не слышал.

— Микроконтроллер — это небольшой компьютер на одной интегральной схеме, содержащий процессорное ядро, память и программируемые входные и выходные периферийные устройства.

А, ну что же еще. Ладно, это было определение. Очевидно, это мне нужно научиться лучше формулировать вопросы.

— Что из себя представляет твой микроконтроллер?

— Ты его называешь мозгом. Он сочетает в себе процессор и устройства ввода-вывода, там обрабатываются сигналы с моих сенсоров и настраиваются соответствующие действия и реакции, память, синтетические эмоции. Очень похоже на человеческий мозг.

Я вздохнул и откинулся на спинку дивана, потянув за собой Шона, заключая его в объятия и прижимая к себе.

— Я многого о тебе не знаю, — пробормотал я. — Обо всех твоих внутренностях.

На секунду он замолчал.

— Некоторые мои внутренности можешь исследовать в любое время.

Он что…? Это же…?

Шон повернул голову и, широко улыбнувшись, посмотрел на меня.

Шутка ниже пояса!

Я громко рассмеялся.

— Ты опять за свое!

— Сам про внутренности заговорил. И как я мог не упомянуть свои внутренние сенсоры.

Я крепче обнял его и поцеловал в макушку. И прямо сейчас мог бы легко признаться ему в любви. Но ничего не сказал… Слова вертелись на языке, но момент был не подходящий. Сейчас наши мысли были заняты другим.

— Как насчет того, чтобы забыть все, что может никогда не случиться, и просто получить удовольствие от последнего вечера перед моим возвращением на работу?

— Да. Звучит заманчиво, очень, — тихо сказал он.

— Хочешь посмотреть телевизор? — спросил я.

— Нет.

— Почитать?

— Нет.

И разве так должен отвечать покорный робот… Я усмехнулся и снова поцеловал его в макушку.

— А чем ты хочешь заняться?

Он развернулся в моих объятиях и навалился так, что мне пришлось лечь.

— Как насчет тех самых внутренних сенсоров…

Я рассмеялся, и он заткнул меня поцелуем.

Глава 8

На работу я немного опоздал. Хотя пришел раньше многих коллег, но все равно позже, чем обычно. Потому что расстаться с Шоном оказалось труднее, чем думал. Я еще раз напомнил ему про книги, пазлы, телевизор и фильмы. Не то чтобы он в этом нуждался, я скорее пытался успокоить себя.

Думаю, Шон прекрасно считал мое тревожное состояние, но заверил, что все будет в порядке.

Хотя я все равно волновался.

Стоило его представить, сидящего за обеденным столом, с прямой спиной и руками на коленях, в абсолютной тишине и одиночестве, так сердце сжималось.

Сначала я пытался себя убедить, что небольшая разлука пойдет ему только на пользу.

Потом, что разлука будет на пользу мне.

Но так ни в чем себя и не убедил.

Я скучал по нему. Это правда. Но и беспокоился тоже.

Шон знал, как при необходимости позвонить в экстренную службу. Знал, как выйти из здания в случае пожара. И как себя развлечь, тоже знал.

Просто дыши, Ллойд.

— А я все думал, увижу ли тебя сегодня. — Голос Чже прервал мое мысленное самобичевание. Я занял свое обычное место в обеденной комнате для персонала. По возможности я старался избегать других людей, но Чже зачастую сидел со мной. Он, по-видимому, тоже не испытывал особой симпатии к людям, и его поднос с обедом, к счастью, по аккуратности не уступал моему. Я бы не выдержал, если бы Чже оказался неряхой.

— Как выходные?

— О. — Я собрался с мыслями. — Отлично, спасибо.

— Все дела уладил?

Я бросил на него удивленный взгляд. Что ему известно?

— Прошу прощения?

— Семейные, — уточнил он. — Ты говорил, что нужно решить семейные вопросы.

— А, да, все уладил, спасибо. — Я с трудом сдерживал улыбку, вспоминая, как мы с Шоном всю неделю «ладили». — Ничего не произошло за мое отсутствие?

Чже небрежно махнул рукой и принялся рассказывать обо всем, что касается людей, которых мы одинаково недолюбливали.

Все по-старому, все по-прежнему. Как и всегда. Я находил в этом некое странное умиротворение.

Вокруг было полно других преподавателей и профессоров, но на нас никто не обращал внимания. Для них мы были скучными умниками. Из-за большой разницы в IQ многие избегали разговоров с нами, не желая лишний раз в этом убеждаться. Или, может, наша аура всех отталкивала.

В любом случае, я был благодарен.

И уже под конец перерыва у меня возникло желание позвонить домой. Захотелось поговорить с Шоном. Спросить, как у него дела и все ли в порядке, не скучно ли ему, но я не посмел. А что, если Шон расстроен? Или будет умолять вернуться? Я не мог уйти в середине дня. А затем подумал: «А вдруг он не ответит?»

После обеда лекции тянулись невероятно медленно. Студенты слушали внимательно, и тема «Проза в Британии девятнадцатого века» была интересной. Но впервые за всю карьеру меня тянуло домой.

А еще задания проверять. Обычно я всю неделю каждый день по паре часов занимался проверкой работ, запирался в кабинете, и не выходил, пока не закончу. Но не сегодня. Я сунул планшет в сумку и направился к машине. Робот-водитель С-класса, как обычно, меня поприветствовал.

— Добрый день, мистер Солтер. Назовите пункт назначения.

— Домой, пожалуйста.

Машина выехала с парковки, и как только мы начали продвигаться в сторону дома, дышать стало немного легче. Движение было оживленным, но мой водитель неплохо ориентировался. По правде говоря, я никогда не обращал особого внимания на своего водителя-андроида. Транспортные средства оснащались роботами-водителями С-класса, которые сонастроены и активированы только для своих владельцев. Водители соблюдали все правила дорожного движения и никогда не спешили. А с момента их создания и внедрения в общественную жизнь пятнадцать лет назад, количество дорожно-транспортных происшествий и связанных с ними преступлений сократилось в геометрической прогрессии.

Но все андроиды В и С-класса были обезличены. Просто устройства. Монотонные голоса, механические движения и лица.

Ничего общего с А-классом. Ничего общего с Шоном.

Волнение по поводу скорой встречи с ним, предвкушение и смутная тревога о том, что что-то могло случиться, с приближением к дому только разрастались.

Господи, неужели мы всегда едем так медленно?

— Сегодня пробки? — спросил я.

Запрограммированный и вполне ожидаемый ответ андроида:

— Нельзя превышать скорость.

Я поворчал и чуть не закатил глаза. Но был близок к этому. В двадцатый раз глянул на часы и вздохнул. А мы все ползли в сторону дома со скоростью улитки.

И целую вечность спустя, машина въехала в подземный охраняемый паркинг комплекса, и также мучительно медленно завершила свое движение.

— Вы прибыли к месту назначения.

Зажав портфель под мышкой, я нажал на дверную ручку и плавным движением выскочил из машины.

— Спасибо, — крикнул я, захлопывая дверь и торопясь к лифту.

И конечно же, лифт тащился до бесконечности долго. Он сделал три остановки, пока не добрался до верхнего этажа. Я пытался улыбаться людям, которые входили и выходили на своих этажах, но пальцы мои в нетерпении постукивали по портфелю, и сам я почти не дышал.

Но в конце концов, не прошло и полгода, лифт открыл двери на моем этаже, и я поспешил к двери. Провел ключ-картой, огонек моргнул зеленым, и я влетел в квартиру.

Шон поднялся с дивана, одет он был точно так же, как и утром, волосы безупречно уложены. Он широко улыбнулся и направился ко мне. Пересек комнату и заключил меня в объятия, и только сейчас я позволил себе выдохнуть, одновременно захлопывая двери.

И мы просто стояли, обнимали друг друга, казалось, целую вечность. Все еще обнимая меня одной рукой, Шон вытащил мою сумку и позволил ей мягко упасть на пол, потом снова обнял меня, но теперь уже стало удобнее.

Шон уткнулся лицом мне в шею.

— Я скучал по тебе, — прошептал он.

— Я тоже скучал. — Я отстранился, обхватил его лицо ладонями и нежно поцеловал. — Я беспокоился и почти каждую минуту гадал, чем ты занимаешься.

Шон улыбнулся.

— Не стоило так волноваться, Ллойд. — Потом он закрыл глаза и прижался лбом к моему. — У тебя учащенное сердцебиение.

— Не терпелось тебя увидеть, — признался я. — Я бежал по коридору.

Шон улыбнулся уголком своих идеальных розовых губ.

— Я так рад, что ты дома. — Затем он обхватил мое лицо ладонями и втянул в поцелуй.

Если бы мне год назад кто-то сказал, что буду целоваться с роботом, я бы рассмеялся. Если бы сказали, что буду страстно желать прикосновений к термопластичному эластомеру, что никогда больше не захочу поцеловать другого человека, я бы решил, что они сумасшедшие.

Шон — полностью искусственный, из силикона, умом я это понимал. Но сердцем. Сердце чувствовало, что он нечто большее. Шон самый что ни на есть настоящий, умный, потрясающе красивый. Одним словом идеал. И все, что мне было нужно. По уровню знаний… он бросал мне вызов. Физически… желал меня. Чистоплотный. Без каких-либо человеческих недостатков. И создан специально для меня.

Специально. Для меня.

Шон больше, чем просто робот. Он само совершенство. Он в прямом смысле… мой идеальный партнер. И по тому, как он обнимал меня сейчас, как целовал, как тосковал по мне, становилось очевидно, что Шон был существом разумным.

Он чувствовал. Осознавал себя и свои потребности, желания, стремления.

И вместе с этим ему не нужно было дышать, так что целоваться он мог бесконечно, тогда как мне кислород был необходим. Я отстранился и глубоко вдохнул, но рук с его талии не убрал.

— Пахнет лимоном, — заметил я.

Шон широко улыбнулся.

— Да. Хочешь, покажу, чем я сегодня занимался? — весело спросил он. Так мило видеть его восторг.

— Покажи.

Он взял меня за руку и огляделся вокруг.

— Вот, я помыл полы. — Понятно теперь откуда еле уловимый запах лимона. Но Шон на этом не остановился. Он повел меня дальше по коридору, в сторону той комнаты, которая должна была считаться его. — Я прибрался в ванной комнате. Навел порядок в вещах, — указал рукой в сторону гардеробной. Все было безупречно. Каждый предмет одежды вычищен, выглажен, развешан на равном расстоянии от соседней вещи.

— Я впечатлен, — сказал я. И это не преувеличение, учитывая мое ОКР и болезненную тягу к чистоте и порядку, поступок Шона не был пустяковым. — Шон, все безупречно.

Он улыбнулся и повел меня в спальню.

— Кровать застелена чистым, грязное выстирано, ванная убрана. — Он выжидающе посмотрел. — Мне не терпелось заняться и твоим гардеробом. Но сначала я хотел спросить разрешения. Не хотелось бы, чтоб ты подумал, что я роюсь в твоих вещах.

Я прижался к нему и нежно поцеловал.

— Спасибо за то, что уважаешь мое личное пространство. — Даже не знаю, как он узнал, что это важно для меня. — Но для тебя все двери открыты. Ты здесь тоже живешь. Это твой дом. Все мое — твое.

Шон лучезарно улыбнулся, и, все еще держа меня за руку, повел на кухню.

— Кухню я тоже вычистил.

Вся квартира сверкала первозданной чистотой. Он справился с уборкой лучше, чем когда-либо удавалось мне. И даже гораздо лучше роботов-уборщиков, у которых уборка была основной функцией. Я окинул взглядом кухню. Безукоризненная чистота.

— Шон, у меня… просто нет слов.

— Я продезинфицировал и обработал все поверхности, — пояснил он. — Знаю, как ты любишь чистоту.

Я быстро оглядел его ладони.

— Твои руки… с некоторыми веществами тебе следует быть осторожным.

— Я надевал перчатки, — объяснил он. — Нашел их под раковиной.

— Ты, должно быть, целый день потратил.

— Не совсем.

Я снова огляделся вокруг.

— Что ж, я рад, что ты не скучал. Но вовсе не жду, что ты будешь убираться. Для таких целей у администрации комплекса есть другие андроиды.

Шон свел брови.

— Но мне нравиться чувствовать себя полезным.

Ох. Я обхватил его лицо ладонями и пристально посмотрел в глаза.

— Ты полезен. И прекрасно справился. Я очень признателен.

Наконец Шон улыбнулся.

— Я скучал. Моя визуальная память способна воспроизвести восемь оттенков цвета твоих глаз, но в реальности они куда круче.

А? Что, черт возьми, он имел в виду?

— Восемь оттенков? У меня карие глаза.

Шон слегка покачал головой.

— Нет, цвет твоих глаз переливается восемью разными оттенками. Карий разных тонов, бронзовый и золотой.

— О.

— И волосы тоже, — произнес он, пробегаясь взглядом по моей макушке. — Блонд, песочный, пшеничный, и неважно насколько хороша моя совершенная память, увидеть это вживую дорогого стоит.

— Шон, — прошептал я, не зная, что сказать дальше.

И мне не нужно больше было ничего говорить. Шон просто прижался ко мне, недостающий пазл моей души, и обнял.

— Я скучал по твоим прикосновениям и улыбке, по взгляду и смеху, но больше всего скучал по нашему общению, — пробормотал он.

Я крепко обнял его в ответ и, продолжая удерживать его в объятиях, прислонился к кухонной стойке. Не знаю, как долго мы так простояли. Я потерял счет времени. Неважным стало все. Кроме него. И в этом не было никакого сексуального подтекста, никакого разгорающегося желания. Просто волшебный момент душевной близости, в котором никому из нас не требовалось большего.

До тех пор, пока за окном не село зимнее солнце, небо не стало темным и серым, и мой желудок не дал о себе знать. Шон рассмеялся.

— Как это по-человечески. Давай тебя покормлю, а потом расскажешь, как прошел день.

Он достал готовую еду из холодильника, разогрел и поставил на стол, счастливо улыбаясь. Я все еще стоял, прислонившись к столешнице, и наблюдал за ним. Когда Шон подошел, чтобы взять столовые приборы, он усмехнулся и прильнул для быстрого поцелуя, потом продолжил заниматься своим делом.

Господи, я так его люблю.

Шон сидел рядом и внимательно слушал, как я рассказывал о рабочем дне, и конечно же, у него возникла куча вопросов. Его стремление к новым знаниям было нескончаемым. Потом я объяснил, что мне еще работы нужно проверять, и Шон оживился.

— Я могу помочь!

— Мне самому нужно прочесть каждую работу. Нужно выяснить, дошла ли до студентов суть вопроса, — сказал я, а Шон поник. — Но помощь будет кстати.

Он улыбнулся.

— Я с радостью.

Когда все было убрано, я достал из сумки планшет, и мы устроились на диване. Я включил мой виртуальный лекционный кабинет.

— Все документы в электронном виде… — начал я.

— Тогда почему это называется бумажной работой?

— Так всегда называлось. Все давно уже перешли на электронный вариант, а термин остался.

Шон моргнул, его брови немного сдвинулись, но он усвоил эту информацию и пошел дальше.

Учиться, адаптироваться и развиваться.

— Какая тема?

— Модернистская революция.

— Это относится к георгианской поэзии? Или периоду имажинизма? — спросил он.

Я улыбнулся.

— Я уже говорил тебе сегодня, какой ты замечательный?

Шон пристально на меня посмотрел.

— Нет. Сегодня нет.

Я хмыкнул и нажал на первый документ.

— Открыть.

— Ллойд?

— Что?

— Ты не сказал мне, какой я сегодня замечательный.

Я рассмеялся и потянулся его поцеловать.

— Шон, ты сегодня великолепен.

Он усмехнулся, и мы вернулись к контрольным работам. Поначалу Шон оспаривал факты и смысл, пока я не разъяснил ему, что это интерпретация студентов, а не исторические сведения. И как только он уяснил, что точка зрения студентов не является устоявшимися данными, на которые при желании можно опираться, Шон стал дотошным и критичным, но тем не менее справедливым.

Он с легкостью мог прочитать всю работу полностью. И пока я читал первые две строчки, он сканировал всю страницу. Но меня он не торопил и нетерпения не выказывал. Когда я закончил с последней работой, Шон взял планшет и положил на стол. Затем повернулся и окинул меня похотливым взглядом.

— Ллойд, тебя не было целый день.

Я закусил нижнюю губу.

— Да.

— Я скучал. — Он переплел наши пальцы. — Может пойдем в постель?

— И то правда.

Мы приготовились ко сну. Я предполагал, что Шон захочет секса. Но он не захотел. Как только мы улеглись, он обвил мое тело руками и ногами, положил голову мне на грудь и довольно замурчал.

Я запустил пальцы в его волосы, как если бы он был человеком, Шон поднял голову и улыбаясь поцеловал меня в скулу, а потом снова опустил голову мне на грудь.

— Мне очень нравится так, — произнес он.

— Мои пальцы в твоих волосах?

— Да. Так активируется мой искусственный окситоцин.

И я продолжил массировать его голову до тех пор, пока мог держать глаза открытыми. А Шон потом просунул руку мне под шею и притянул к себе, и теперь уже я использовал его грудь вместо подушки, а он зарывался пальцами в мои волосы.

У Шона было крепкое тело и мягкая кожа. С ним было комфортно и спокойно, от него веяло силой и стабильностью. Я никогда не ощущал себя столь защищенным или столь обожаемым.

Я мгновенно вырубился и спал как убитый.

***

Когда ты просыпаешься, тесно прижавшись к кому-то сзади, то возникает одна проблема… Член просыпается гораздо раньше мозга. Хотя, какая это, к черту, проблема? И к тому моменту, когда мой дремлющий разум вернулся к реальности, стояк уже был внушительным, а я пропустил часть удовольствия.

— М-м-м, с добрым утром, — промычал я сиплым голосом Шону в затылок, одновременно потираясь членом о его задницу.

— Ты уже давно возбужден, — сказал Шон с улыбкой в голосе.

Я поцеловал его в плечо. Если я возбужден, значит, и он тоже. Я скользнул рукой вниз по его животу и остановился чуть ниже кромки волос.

— Можно дотронуться?

— Я расстроюсь, если ты этого не сделаешь.

Я усмехнулся и обхватил пальцами его ствол. За свою жизнь я много видел разных дилдо, и держал их в руках, но член Шона ощущался более реальным. Конечно, по всем показателям это искусственный орган. Но ощущения его тяжести, тепла, скольжения по силиконовой коже, были невероятно реалистичны.

Шон стонал пока я дрочил ему, а мой собственный член стал болезненно твердым. Шон выгнул спину, прижимаясь ко мне задницей и потираясь о то, что так просило внимания.

— Нужна смазка, — сказал я, выпуская его стояк и намереваясь достать тюбик.

Но Шон уже держал его в руке.

— Так и знал, что понадобится.

Я рассмеялся и забрал бутылочку.

— Знал или надеялся?

— И то и другое.

Я нанес смазку на свой член, подрагивая от нахлынувших ощущений. Затем скользкой рукой обхватил ствол Шона и сделал несколько длинных и медленных движений. Он снова застонал.

— Как ты меня хочешь? — спросил он напряженным голосом.

— Именно так, — ответил я. У нас еще не было секса в такой позе. — Хочу держать твой член, когда будешь кончать.

— О, Ллойд, — прошептал он. Откинул голову назад и сильнее оттопырил задницу, всем своим видом умоляя меня взять его.

Я пристроился к его дырочке и сразу скользнул внутрь. Никакой подготовки или растяжки. Его упругая попка всегда готова принять меня. Такая тугая. И теплая. Скользкая от смазки. С ребристыми стеночками для получения максимального удовольствия.

— Господи, Шон, ты невероятен. — Я ухватился за его ногу, которая лежала сверху. — Задери ее повыше, — потребовал я, нуждаясь в большем пространстве. Так я мог проникнуть глубже и взять его член в кулак.

Шон выгнулся от прикосновения, издав низкий и пошлый стон, и начал тереться о мой член.

— Хочешь кончить? — спросил я. Он не мог кончать без меня, так что вопрос касался не только его.

— Да. Пожалуйста. Ллойд, — выдавил он в такт моим толчкам. — Ты запустил. Все. Мои. Сенсоры. О, да. Умоляю.

И в погоне за собственным оргазмом я толкнулся сильнее, глубже, а Шон застонал. Его член напрягся в моей руке, и я стал водить кулаком от основания к головке, а сам погружался все глубже.

— О, Шон, — прохрипел я. — Я сейчас кончу.

Лавина удовольствия достигла своего апогея и обрушилась, погребая меня под пронизывающими насквозь одной за другой волнами оргазма. Член Шона запульсировал у меня в руке. И я кончил настолько бурно, с такой силой, что почти закричал. И далеко не сразу осознал, что Шон стонет от собственной разрядки.

Я отпустил его ствол и перекатился на Шона сверху, все также оставаясь внутри. Не хотелось его покидать. Не хотелось останавливаться. Я поцеловал его шею, плечо, затылок, за ушком.

— Ты в порядке? — поинтересовался я.

— Более чем.

Я улыбнулся и чмокнул его в шею, медленно покачивая бедрами. Скользил туда, и обратно. Мой выжатый до последней капли член до сих пор не опал, и жаждал повторения. С Шоном все ощущалось бесконечным: удовольствие, желание, потребность.

— Я могу кончить снова, — прошептал я, поцеловав его в плечо. — Никогда не испытывал ничего подобного, Шон. Только с тобой.

Он раздвинул пошире ноги и слегка приподнял зад.

— Я и не хочу, чтобы ты когда-нибудь останавливался.

Он не просто испытывал желание. Он обожал секс. Хотел его. Так же сильно, как и я.

Я слегка прикусил его кожу и протиснулся внутрь, медленно и глубоко. Шон застонал, и у меня в груди все перевернулось. Я с ума сходил от звуков, которые он издавал, от его стонов и вздохов, от мурчания и того, как он шептал мое имя.

Я вжался в его спину и поцеловал шею, затем погладил руки. Шон переплел наши пальцы, и мы занялись любовью.

— Обожаю быть внутри тебя, — прошептал я. — Люблю эти ощущения. Люблю, когда ты в моей постели. Люблю просыпаться с тобой рядом. Люблю возвращаться домой, к тебе.

Шон потянулся, приподнимая задницу и предоставляя больший доступ.

— О, Ллойд, — произнес он. Его слова прозвучали как молитва.

В этот раз я кончал в него медленнее и насыщеннее, но оргазм все равно вышел мощным. Словно что-то между нами обострилось, укрепилось. Стало лучше.

Я рухнул на Шона сверху, совершенно выбившись из сил, но все еще паря в небесах. Мой член выскользнул, а Шон сразу перевернулся и заключил меня в объятия, крепко к себе прижимая. Придерживая меня за щеку, он соединил наши губы, и увлек меня в такой глубокий поцелуй, что глаза непроизвольно закрылись.

Боже мой.

Потом Шон исчез. Открыв глаза, я увидел, что он стоит у кровати во всей своей прекрасной наготе.

— Тебе пора на работу. Включу душ, — сказал он.

— Я бы лучше на тебя голого любовался весь день.

Шон широко улыбнулся.

— Как заманчиво. Но тебе лучше не опаздывать.

Я вздохнул.

— Который час?

— Шесть сорок восемь, — ответил он, даже не задумываясь. Кто же знал, что встроенные часы окажутся полезны. — Усталость до сих пор не прошла?

Я перевернулся на спину и потянулся.

— Нет. Немного вымотался. Но я не жалуюсь. Я бы с удовольствием так просыпался каждый день.

Шон самодовольно улыбнулся.

— Я бы тоже.

Потом я вспомнил, что Шону тоже необходимо принять душ. Я кончил в него дважды.

— Примем душ вместе? — спросил я. — Или по раздельности?

Шон выгнул одну бровь.

— Риторический вопрос. Вопрос, заданный для придания драматического эффекта или с целью поставить в обсуждении точку, нежели получить на него ответ.

Я фыркнул от смеха.

— Все понятно.

И мы отправились в ванную.

Дни на этой неделе походили один на другой. Я уходил на работу, возвращался домой, мы долго обнимались и нежно целовались. До ужина мы болтали, затем я проверял кое-какие работы, он помогал, потом мы шли в постель и занимались любовью.

Был поздний вечер пятницы. После ошеломительного секса и повторного раунда в душе, вымотанные и довольные мы рухнули на кровать. Шон выводил узоры на моей спине, и я начал засыпать.

— Что ты там чертишь? — пробормотал я, не открывая глаз.

— Ничего, — нежно ответил он и поцеловал меня в висок. А потом Шон сотворил нечто, от чего решилась судьба моего сердца. И если оно до сих пор и не было в его власти, то теперь определенно точно Шон его покорил. Он процитировал «Моби Дика».

— На карте этот остров не обозначен — настоящие места никогда не отмечаются на картах.

Глава 9

Выходные мы провели как обычная парочка: читали, обнимались, целовались, болтали и смеялись. Даже выбрались на прогулку к реке пока светило солнышко. С другими андроидами А-класса мы не сталкивались, а люди нас либо не замечали, либо им совсем не было до нас дела, благодаря чему мы просто наслаждались прогулкой.

После нескольких не зря потраченных часов в спальне Шон отправился в душ, и тогда раздался звонок телефона. Как и обещал, Майлз позвонил снова в воскресенье вечером. Определитель высветил номер корпорации САТ, я уж было хотел проигнорировать звонок, но, тяжело вздохнув, произнес:

— Принять вызов.

— Добрый вечер, мистер Солтер. Это Майлз Дьюгер, из САТ, — начал он. — Как прошла вторая неделя с вашим модулем?

Меня бесило, что Майлз не называл Шона по имени.

— Просто отлично, — произнес я, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбнее.

— Вы спрашивали по поводу обновления инструкции пользователя, — он замолк.

— О, спасибо, уже разобрался.

Последовала небольшая пауза.

— У вас… остались какие-нибудь вопросы?

— Нет. — Я нахмурился. — Все просто прекрасно.

Последовала еще одна пауза, словно он хотел что-то спросить или сказать, но не знал, с чего начать. Тогда я немного помог:

— Что-нибудь еще хотите узнать?

— Нет-нет. Но если вас что-нибудь беспокоит…

— Почему вы все время об этом спрашиваете? — Может, они что-то знают? Узнали каким-то образом, что Шон другой? Мои глаза метнулись к домашнему Z-роутеру. Выход в интернет. Беспроводная связь с корпорацией САТ.

— Мистер Солтер?

Я вздрогнул от его голоса.

— О. И, спасибо, Майлз. Если возникнут какие-либо вопросы, непременно с вами свяжусь.

— Можно спросить, а где сейчас находится ваше устройство?

Теперь уже я сделал паузу.

— Он в душе. Ему нужно… привести себя в порядок. — Я поежился, злясь, что пришлось признаться. Ведь существовала всего одна причина, по которой Шону было необходимо приводить себя в порядок. — А что?

— О, нет, просто интересуюсь. Тихо у вас.

— Я люблю тишину, — ответил я. — Если бы вы читали мой психологический портрет, то знали бы. — Мне было плевать на его тон и на его намеки. — Если мы закончили…

Его тон снова стал деловым.

— Да, конечно, мистер Солтер. Хорошего вечера.

Звонок прервался как раз, когда вышел Шон. Посвежевший после душа, с аккуратно причесанными волосами, в пижаме, он выглядел таким по-домашнему милым. Но в его глазах была настороженность, и я понял, что Шон, должно быть, слышал разговор по телефону.

— Все в порядке?

Я улыбнулся и похлопал по месту на диване рядом со мной.

— Да. Просто Майлз совершал очередной обзвон.

Шон сел. Спина его была прямой.

— Что-нибудь спрашивал обо мне?

— Он хотел узнать, не появились ли у меня какие вопросы, — объяснил я.

Шон повернул голову и посмотрел на меня.

— А они у тебя появились?

— Вообще-то беспокоит один вопрос, — сказал я с улыбкой. — Как я буду ходить на работу всю следующую неделю, если единственное, чего я хочу, это остаться дома с тобой?

Шон заметно расслабился, поняв, что я шучу. Он улыбнулся, а я, откинувшись на его грудь, улегся рядом, и мы дочитали «Моби Дика». Затем Шон погладил меня по голове, и мы поболтали об Измаиле и Ахаве, а Шон рассказал свою версию религиозного подтекста. Да уж, не так должны вести себя андроиды. Определенно, не так. Шон не пересказывал мне цитаты, взятые в интернете. Он говорил о том, что сам чувствует, как сам понимает религиозную составляющую бытия, и что трактовка зависит от духовных убеждений человека.

Спрашивается, беспокоит ли меня что-нибудь в функционировании моего модуля А-класса?

Боже, естественно, беспокоит! И вряд ли Майлз догадывался о моих истинных переживаниях. Нет. Меня волновало не то, что Шон функционирует за рамками заданных параметров. А то, как на это отреагирует САТ, когда узнает.

Я уставился на Z-роутер.

Может они прослушивают? Или наблюдают? Был ли у них прямой доступ к процессору Шона?

— Ллойд? — прошептал Шон. — Ты отвлекся. Что-нибудь случилось?

— Нет, ничего. — Я встал и подал ему руку. — Просто устал. Пойдем в кровать.

Проходя мимо, я пристально глянул на Z-роутер, и, хоть это было совершенно бесполезно, закрыл за собой дверь в спальню. Оказавшись в постели, вместо того чтобы заснуть в объятиях Шона, я сам заключил его в объятия. Он положил свою голову мне на грудь. И мне даже показалось успокаивающим ощущать на себе его вес. Я ласково взъерошил его волосы, зная, что ему это нравится. Я наслаждался тишиной, дыханием, отсутствием храпа, его теплом и запахом чистоты. Я пялился в потолок и, пока не уснул, размышлял: «Как я до этого жил без него?». И если уж на то пошло: «Как теперь можно жить без него?»

***

Заняв свое обычное место на обеденном перерыве, я ждал, когда ко мне присоединится Чже. Не в первый раз он опаздывал на несколько минут. Его IT-отдел находился немного дальше моего. Когда Чже вошел, я улыбнулся.

Чже, как обычно, был одет во все коричневое, держал в руке мандарин, и на обед у него был суп и ржаная булочка. Как же предсказуемо. Но это и успокаивало.

Чже сел, аккуратно поставил поднос, посмотрел на меня и улыбнулся.

— Как прошли выходные?

— Прекрасно. А твои?

— Мои тоже, чемпионат шел все выходные.

— Какой чемпионат?

Чже посмотрел на меня как на дурачка.

— По компьютерным шахматам.

— А, ну да.

— Прямая трансляция на весь мир. Было здорово.

Не уверен, что наблюдать, как компьютеры играют между собой в шахматы, такое уж захватывающее действие.

— Ага.

Он улыбнулся, понимая, что я думаю о чем угодно, но только не о шахматном чемпионате, и молча продолжил обедать. Аккуратно сложив на подносе упаковку от своего обеда, я наблюдал, как ест Чже.

— Чже, можно спросить?

Его глаза за толстыми стеклами очков чуть расширились.

— Конечно.

— Насчет домашнего Z-роутера, — начал я, не совсем понимая, о чем спрашивать. — Через него поступает информация, да. Но может ли информация забираться?

Чже чуть наклонил голову набок.

— В смысле, может ли быть скачана? С разрешения владельца или без?

Я быстро огляделся вокруг, чтобы убедиться, что никто не обращает на нас внимания.

— Без.

Мне стало неуютно от того, что Чже какое-то время смотрел на меня в упор.

— Домашние Z-роутеры — однонаправленная сеть, их еще называют однонаправленным шлюзом безопасности. Это сетевое устройство, которое позволяет данным перемещаться только в одном направлении, и они гарантируют информационную безопасность. И одобрены правительством, — медленно произнес он. Затем Чже откинулся на спинку стула и прошептал, едва шевеля губами словно ничего и не произносил. — Думаешь, правительство наблюдает?

— Не правительство.

— Кто-то другой.

Я кивнул.

— Есть… подозрения.

Чже заметно сглотнул и посмотрел на того, кто шел, чтобы вытряхнуть мусор в мусорное ведро. Никто не мог нас подслушать, но его беспокойство настораживало.

— Однонаправленная сеть находится под наблюдением. Пусть они и утверждают обратное, но по-любому так и есть.

— Кто они?

Он глянул на меня как на тупого.

— Правительство.

— С чего ты решил, что они по-любому наблюдают?

— Вся наша жизнь — цифровая. Все ее аспекты. С тех пор как русские сто лет назад запустили в космос спутники, началась информационная гонка. Получить спутниковые снимки военных баз наших врагов, да и союзников тоже, это одно. Но догадайся, что происходит в случае, когда правительства всех стран в курсе всего, что касается граждан. — Чже подался вперед и прошептал: — Они становятся нашими хозяевами. Вся финансовая информация, медицинские заключения, GPS-слежение в часах и телефоне.

Ух, ничего себе. Он похоже помешан на теории заговора. А я думал, что знал его…

Но Чже продолжил.

— Мало того, в наших домах абсолютно все подключено к роутеру и управляется через него. Не думаешь же ты, что правительство установило информационные шлюзы в каждом доме нашей страны для нашего же блага? — Чже покачал головой. — Так что, если они в курсе, куда ты переводишь деньги или на каком сайте смотришь порно, какой кофе предпочитаешь, и что лечишься от венерических заболеваний, то это одно. Но из этого также следует, что без их ведома ты даже телевизор не сможешь посмотреть, найти что-нибудь в интернете, чайник вскипятить, или выйти из дома.

Я медленно выдохнул. Я не был готов к такой антиправительственной пропаганде, но она была мне на руку.

— Есть ли способ отключить определенные устройства? В смысле не совсем выключить, а только от сети, но, чтобы само устройство работало?

Чже моргнул, явно удивленный моим вопросом.

— Я не… все зависит от… Вроде телевизора? Или интернет-браузера? — спросил он. — Если хочешь что-то найти в интернете, то сделай это здесь, на работе. Только убедись, что это не противозаконно. А то твою дверь выломают быстрее, чем ты выйдешь из поисковика.

— Нет, это не телевизор и не интернет, — признался я, но идея была неплоха. Можно было бы из точки доступа библиотеки поиски проводить. До тех пор, пока мог использовать общие понятия… если только САТ не добралась и до моей интернет-активности на работе… я прокашлялся. — А если это андроид?

Чже уставился на меня в упор, не моргая. Его ноздри раздулись.

— Какого класса андроид?

Я хотел рассказать, но одернул себя.

— Любого. Их же проектируют с возможностью уведомления соответствующих органов в случае плохого с ними обращения, так?

— Да, — настороженно ответил он.

— Следовательно комитет сможет получить доступ, если захочет?

Чже какое-то время пристально на меня смотрел.

— Ллойд, что-то произошло с одним из твоих андроидов? Тогда выходит — это федеральное нарушение.

— Нет, — быстро ответил я. — Но, что насчет компании-производителя? Они ведь могут обновлять андроидов в автоматическом режиме, ну, например, чтобы освежить информацию по правилам дорожного движения, так?

Он кивнул.

— Верно.

— А могут, наоборот, с андроида выгружать данные? Для перепроверки работы процессора, например?

Чже уставился на меня, а я понял, что озвучил слишком конкретный вопрос. Он сдержанно ответил.

— В таком случае им потребуется интернет-соединение, и хоть считается, что это однонаправленная сеть, но я не исключаю такой возможности. Они следят за всем, чем только можно.

Я окинул взглядом комнату отдыха, она оказалась пуста. И задал следующий вопрос, глядя на дверь, а не на Чже.

— А если я захочу отключить своего андроида от моего Wi-Fi?

— Зависит от того, что это за андроид, у них у всех разные параметры по времени отключения от интернета. И в конечном счете этот срок выйдет, и комитет автоматически будет уведомлен.

Я вздохнул.

— Так я и думал.

— Я опущу скользкую тему и деликатность твоих вопросов, и спрошу, Ллойд, у тебя все в порядке? Какие-то проблемы? — Черт, вопросы, конечно, провокационные, на один так точно не следует отвечать. — Иначе бы ты не спрашивал. — Чже снова подался вперед и прошептал: — Только глупостей не совершай. Они все равно все узнают.

Не то чтобы я повелся на его теорию заговора по поводу цифровой глобализации, или по поводу действий правительства, но доля правды в этом безумии была. Они наблюдают. Может не само правительство, но корпорацию САТ я уже начал в этом подозревать. Повод же у них был? И то, какие вопросы Майлз задавал, и как он их задавал, и эти его паузы… Все это меня настораживало.

Я не доверял САТ настолько, чтобы лично собирать информацию. Но причин, чтобы этим занялся Чже, ведь нет?

— Могу я попросить тебя кое-что поискать для меня? Ты ведь держишь руку на пульсе по поводу таких вещей, правильно?

Чже улыбнулся, словно я только что оценил его личный вклад в борьбе с цифровым монстром. Я посчитал это за согласие.

— Можешь выяснить, к чему имеют доступ такие компании, как корпорация САТ? Как только андроид подключается к домашнему роутеру, что им становится доступно?