Большие воды

Глава вторая. Пеликан в пустыне

Сэнди медленно пришел в себя; глаза его были зажмурены. Будильник не звонил, – наверное, суббота. Он прислушался, не ворочается ли Деннис на верхней койке. На него брызнули чем-то мокрым и прохладным. Хорошо-то как! Сэнди не хотелось просыпаться. По субботам их ждали скучные обязанности. Им полагалось вымыть полы в маминой лаборатории и в ванных. А если снова пойдет снег, надо будет еще и его расчищать.

– Сень…

Сэнди не узнал этот необычный, какой-то чужестранный голос. И витающий вокруг запах – едкий, с душком – тоже не узнал. И снова на него чем-то брызнули.

– Сень!

Сэнди медленно открыл глаза. В свете, идущем прямо сверху, он увидел два коричневых лица, встревоженно уставившихся на него. Одно лицо было молодым, с едва прорезавшимся рыжеватым пушком. Второе, с древней дубленой кожей и длинной кудрявой седой бородой, избороздили бесчисленные морщины.

Сэнди все еще не хотел верить, что проснулся. Он протянул руку – потрогать матрас Денниса у себя над головой. Матраса не было. Сэнди открыл глаза пошире.

Он лежал в шатре, немаленьком таком шатре, судя по запаху из козьих шкур. Свет попадал в него через отверстие в крыше – розовый, закатный свет. Какая-то потешная зверушка подошла к Сэнди и брызнула на него водой, и мальчик понял, что он горячий, потому что обгорел на солнце. Животное брало воду из большого глиняного горшка и поливало его, чтобы охладить.

– Сень! – снова позвал молодой человек. – Ты очнулся?

– Яф? – Сэнди попытался сесть и больно проехался обгорелой кожей по шкуре, на которой лежал.

– Сень, ты как? – В голосе Иафета звучало беспокойство.

– Да все нормально. Обгорел только.

Старик потрогал лоб Сэнди:

– У тебя жар. Те, кто не привык к пустыне, тяжело переносят солнечную болезнь. Ты из-за гор?

Сэнди посмотрел на старика; тот уступал ростом даже Иафету, и у него были такие же ярко-голубые глаза, ослепительные на фоне смуглой кожи. Сэнди коснулся лба, как это делал Иафет:

– Меня зовут Сэнди.

– Сень. Да. Иафет мне сказал. – Старик тоже коснулся лба, смахнув немного вьющиеся седые волосы. – Ламех. Дедушка Ламех. Иафет принес тебя ко мне в шатер.

Сэнди встревоженно заозирался:

– А Деннис? Где Деннис? – Он наконец-то полностью проснулся и осознал, что лежит не дома на их двухъярусной кровати, а в какой-то удивительной пустыне, которая может находиться на любой планете любой солнечной системы любой галактики во вселенной. Мальчик содрогнулся. – Деннис!

– Он исчез с единорогом.

– Что?!

– Сень, – терпеливо произнес Иафет, – Деннис, должно быть, потерял сознание. Я тебе говорил про единорогов. Иногда они есть, а иногда их нету. Когда День потерял сознание, единорог исчез и День вместе с ним.

– Но мы должны найти его и вернуть! – Сэнди попытался встать.

Дедушка Ламех уложил его обратно на шкуры с удивительной для столь миниатюрного человека силой:

– Тише, Сень. Не волнуйся. С твоим братом все будет хорошо.

– Но…

– Единороги очень ответственные, – объяснил Ламех.

– Но…

– Да, они действительно ненадежны в том плане, что они то есть, то их нету, но они очень ответственные.

– Вы ненормальные, – сказал Сэнди.

– Тише, Сень, – повторил дедушка Ламех. – Мы не знаем, куда деваются единороги, когда они исчезают, но когда кто-нибудь снова позовет единорога и тот появится, День появится тоже.

– Вы уверены?

– Да, уверен, – веско произнес старик, и на мгновение убежденность в его голосе успокоила Сэнди.

Но тут же он завопил:

– Ну так зовите единорога, зовите сейчас же!

Старик и Иафет посмотрели на Хиггайона. Хиггайон поднял хобот к отверстию в крыше шатра. Розовый свет потускнел, и старик, Иафет и Хиггайон превратились в смутно различимые силуэты. Потом что-то вспыхнуло, и Сэнди разглядел мерцающее серебристое тело единорога. Но без Денниса.

– Деннис! – закричал он.

И услышал подхватившего его призыв Иафета: «День!»

Хиггайон как будто посовещался с единорогом. Потом оглянулся на Иафета и старика. Затрубил.

Свет снова вспыхнул, перешел в мягкое мерцание, и единорог исчез.

– Похоже, – сказал дедушка Ламех, – что кто-то уже позвал того единорога, на котором ехал День.

Сэнди вскочил и тут же рухнул обратно на шкуры, так он был слаб.

– Но он же может очутиться где угодно, вообще где угодно! – не помня себя, закричал мальчик.

– Тише, – сказал старик. – Он в оазисе. Мы его найдем.

– Как? – пискнул Сэнди, словно испуганный малыш.

– Я буду искать его, – заверил Иафет. – А когда найду – приведу к тебе.

– Ох, Яф… я хочу пойти с тобой!

– Нет. – Дедушка Ламех был непреклонен. – У тебя солнечная болезнь. Ты должен лежать, пока не поправишься. – Он посмотрел на отверстие в крыше. Свет заходящего солнца окончательно угас, и с неба светила луна, не полная, но яркая. Старик потрогал руку Сэнди, потом ногу. – Завтра ты будешь весь в волдырях.

У Сэнди как-то странно гудело в голове. Он понимал, что это от лихорадки и что дедушка Ламех прав.

– Но Деннис…

– Я найду его и приведу к тебе, – пообещал Иафет.

– Спасибо тебе, Яф!

Молодой человек повернулся к дедушке:

– Кто-нибудь из женщин – моя жена или одна из моих сестер – принесет тебе светильник, дедушка.

Старик посмотрел на лунный свет, озаряющий шатер:

– Спасибо, милый внук. Мои внуки добры ко мне, так добры… – Голос его дрогнул. – Мой сын…

Иафет, похоже, смутился:

– Ты же знаешь, я ничего не могу поделать с отцом. Я даже не говорю ему, когда иду в твой шатер.

– Пускай так, – печально отозвался старик. – Пускай. Но когда-нибудь…

– Конечно, дедушка. Когда-нибудь. Я вернусь с Денем сразу же, как только смогу.

Он вышел, хлопнув пологом.

Хиггайон обрызгал прохладной водой из кувшина тряпицу на лбу у Сэнди.

– Великан, – склонился над ним маленький старик, – откуда ты пришел?

– Я не великан, – возразил Сэнди. – Правда-правда! Я просто мальчик. Мы с Деннисом еще растем, и мы вовсе не великаны, мы обычного роста.

Старик покачал головой:

– В наших краях вы великаны. Так ты можешь сказать мне, откуда явился?

– Из дома. – Сэнди было жарко. Его лихорадило. – Новая Англия. Соединенные Штаты Америки. Планета Земля.

Старик нахмурился, и морщины у него на лбу набежали друг на друга.

– Ты не из здешних мест. И не из земли Нод. Там люди не выше нас. – Он положил руку на лоб Сэнди. Рука была прохладная и сухая, как осенний лист, готовый искрошиться в пыль. – Лихорадка стихнет, но тебе не следует покидать шатер и выходить на солнце, пока не заживут ожоги. Я попрошу кого-нибудь из серафимов позаботиться о тебе. Серафимы не обгорают на солнце. И они лучшие целители, чем я.

Доброта дедушки Ламеха подействовала на Сэнди успокаивающе.

Мамонт двинулся было к кувшину с водой и вдруг плюхнулся на зад и в ужасе заскулил – мимо шатра что-то пронеслось с визгом, словно вышедший из-под контроля реактивный самолет. Но на этой планете, где бы она ни находилась, самолетов не было.

Старик вскочил с удивительным проворством и схватил деревянный посох.

Чудовищный визгливый крик – не птичий и не человеческий – раздался снова, уже ближе. Потом полог шатра отлетел в сторону и внутрь заглянуло лицо – Сэнди в жизни не видал лица огромнее, – мужское лицо с сальными волосами, спутанной бородой, кустистыми бровями над маленькими подозрительными глазками и носом-картошкой. Из копны волос торчали закрученные книзу рога, острые, как кабаньи клыки. Рот открылся, и из него вырвался вопль:

– Есть!

И существо втиснулось в шатер. Оказалось, что голова эта сидит не на человеческом теле, а на львином, а потом Сэнди увидел, что хвост у него не львиный, а скорпионий. Мальчика охватил ужас.

Старик ударил непрошеного гостя посохом, но безуспешно. Человекоскорпионолев выбил у него посох и отшвырнул Ламеха. Дедушка Ламех упал на шкуры в другом углу шатра. Мамонт, дрожа, распластался по шкурам рядом с Сэнди.

– Есть!!! – От рева шкуры шатра задрожали.

Сэнди без раздумий закинул мамонта себе за спину, встал из последних сил, выпрямился во весь рост и, пошатываясь, шагнул к чудищу.

– Великан! – пронзительно завопила человеческая голова. – Великан!

Скорпионий хвост, львиное тело и человеческая голова, пятясь, выскочили из шатра, и полог упал на место.

Старик встал со шкур, куда его отбросило ударом.

– Треклятая мантикора! – проворчал он. – Хотела съесть моего мамонта!

Хиггайон неуверенно поднялся на ноги и затрубил, но это было скорее слабое колыхание воздуха, чем победный клич. Он потерся о Сэнди.

Старик подобрал свой посох:

– Спасибо. Ты спас моего мамонта от съедения.

– Я ничего не сделал. – Ноги Сэнди подкосились, и он свалился обратно на шкуры. – Меня впервые в жизни кто-то испугался из-за того, что я высокий и обгорел на солнце.

– Добрый великан, – сказал старик.

Сэнди был слишком слаб, чтобы спорить с ним.

– И вообще, мантикора – мифическое существо.

Дедушка Ламех покачал головой:

– Я не понимаю, о чем ты.

– Существа вроде мантикор – мифические, – заявил Сэнди. – Им не полагается быть реальными.

Дедушка Ламех расплылся в улыбке:

– Тебе придется спросить объяснений у серафима. Видишь ли, в нынешнее время многое реально. – Он посмотрел по сторонам. – А где скарабей?

Мамонт тоже принялся оглядываться. А потом старик просиял: снаружи кто-то тихо поскребся. Очевидно, это был какой-то сигнал, потому что Ламех радостно воскликнул:

– Входи, внучка!

Потом он вежливо пояснил Сэнди:

– Это Иалит, моя младшая внучка.

Полог приоткрылся, пропуская внутрь девушку. Девушка была ростом под стать старику, не выше четырех футов. В руках у нее был узкий каменный сосуд с маслом и горящим фитильком. При его свете – он все-таки был ярче лунного – Сэнди увидел мягкие изгибы тела девушки, одетой, как и Иафет с дедушкой Ламехом, в набедренную повязку. У нее была кожа цвета спелого абрикоса. Слегка вьющиеся волосы оттенка бронзы блестели в свете огонька и спускались на плечи. Сэнди показалось, что она примерно его ровесница, и внезапно обожженная кожа вдруг стала болеть поменьше, и он почувствовал, что к нему возвращаются силы. Он встал на колени, поднялся и, неловко поклонившись, поприветствовал Иалит.

Девушка увидела его и чуть не выронила каменный светильник:

– Великан!

Мамонт коснулся Сэнди хоботом, а дедушка Ламех сказал:

– Он говорит, что он не великан, милая Иалит. Иафет привез его сюда, и они мне сказали, что был еще один такой же, но исчез с единорогом. Иафет пошел искать его. Вот он, – Ламех улыбнулся Сэнди, – похоже, человек, и он только что спас Хиггайона от мантикоры.

Иалит вздрогнула:

– Я слышала, как она закричала и умчалась, словно ужаленная. – Девушка поставила каменный сосуд на деревянный бочонок. – Я принесла тебе светильник, дедушка.

– Спасибо, милая, – с нежностью отозвался старик.

Сэнди снова поклонился:

– Здравствуй. Меня зовут Сэнди Мёрри. – Он невольно расплылся в глуповатой улыбке.

Девушка с сомнением посмотрела на него и немного отступила назад:

– Ты говоришь не так, как мы. Ты точно не великан?

– Я мальчик. Извини, что я так ужасно выгляжу. Я сильно обгорел на солнце.

Теперь она посмотрела на него, не пятясь:

– Да, и вправду. Чем тебе помочь?

Хиггайон снова запустил хобот в горшок с водой и обрызгал Сэнди.

Дедушка Ламех сказал:

– Хиггайон следит, чтобы его кожа оставалась влажной. Но я думаю, нам следует позвать кого-нибудь из серафимов – пусть посмотрит на него.

– Да, это было бы неплохо. Так откуда, ты говоришь, ты пришел, великан… Сень?

– Из Соединенных Штатов, – ответил Сэнди, хотя и понимал, что его слова ничего не скажут этой красивой и необычной девушке.

Девушка улыбнулась Сэнди, и он погрузился в тепло ее улыбки.

– Соединенные Штаты – это… это такое место, – попытался объяснить он. – Можно считать, что мы с братом его представляем. – Хотя и непреднамеренно…

– Это твой брат ушел с единорогом?

Ее вопрос прозвучал так, словно Деннис и единорог просто куда-то ускакали.

– Да, мой брат, Деннис. Мы с ним близнецы. Однояйцевые. Люди, которые нас мало знают, нас почти не различают. Твой брат Иафет пошел искать его.

– Ну, значит, он его найдет. Дедушка Ламех, тебе еще что-нибудь нужно?

– Нет, милая Иалит.

– Тогда я лучше пойду домой, а то жены моих братьев уже собрались. Они все время ссорятся, а наша мать пытается их вразумить. Она хочет, чтобы я была рядом и помогала.

Девочка с улыбкой повернулась от старика к Сэнди, у которого кружилась голова – из-за лихорадки, но и из-за Иалит тоже. Он не отрывал от нее глаз, пока она желала им спокойной ночи. Впервые в жизни Сэнди на миг порадовался тому, что с ним нет Денниса.

Но потом беспокойство вернулось к нему.

– Деннис…

– Иафет найдет его, – заверил старик. – Ну а пока… Хиггайон, посмотри-ка, сможешь ли ты отыскать нашего друга-скарабея?

Хиггайон негромко затрубил и вышел из шатра.

С уходом Иалит и Хиггайона Сэнди стало клонить в сон. Было уже темно, свет луны больше не проникал в отверстие в крыше, а масляная лампа горела слабо. Мальчик закрыл глаза, свернулся клубком и ощутил пустоту.

Деннис. Да, он только что радовался, что Деннис не видит Иалит. Но все равно он никогда еще не засыпал без Денниса. Дома ему достаточно было поднять руку и постучать по матрасу, чтобы привлечь внимание близнеца. И в скаутском лагере они всегда селились в одном домике. Родители считали, близнецам надо дать возможность развиваться по отдельности. Они все время покупали братьям разную одежду. Однако факт оставался фактом: они были близнецами. Сэнди не знал, каково это – засыпать без Денниса.

Вернулся Хиггайон, подошел к дедушке Ламеху, достал хоботом что-то у себя из уха и вручил старику. Дедушка Ламех положил принесенное на ладонь, и в свете лампы заблестел бронзой жук-скарабей. Старик осторожно погладил его дрожащим пальцем и сомкнул кулак.

Вспышка света, как от единорожьего рога, – и в шатре возник кто-то высокий, улыбнулся старику, потом спокойно посмотрел на Сэнди. У нового действующего лица была кожа цвета абрикоса, как у Иалит. Длинные ярко-золотые волосы цвета залитой солнцем пшеницы были собраны в хвост и почти закрывали сложенные крылья. Глаза были невероятного ярко-голубого цвета, как море, чьи воды пронзает солнечный луч.

Ламех уважительно приветствовал гостя:

– Мы благодарим тебя, Аднарель. – Потом он обратился к Сэнди: – Серафим сумеет помочь тебе. Им многое известно об исцелении.

Так, значит, это и есть серафим! Высокий, даже выше близнецов. Но на росте сходство и заканчивалось. Во всем прочем он был совершенно иным, прекрасным, но чуждым. Серафим повернулся к Ламеху:

– Что у нас здесь?

Ламех поклонился; рядом с крылатым гостем он походил на маленький коричневый орешек. Если все обычные люди в этом диковинном месте были такого же маленького роста, как Иафет, Ламех и Иалит, неудивительно, что Сэнди и Денниса приняли за великанов. Ламех произнес:

– С нами чужеземец…

Аднарель коснулся плеча Сэнди и легонько прижал мальчика к шкурам, пресекая его попытку подняться.

Ламех продолжал:

– Он, как видишь, почти столь же высок, как и ты сам, но как будто… как будто не вполне сформирован.

– Он очень юн, – пояснил серафим Аднарель, – так сказать, едва вылупился. Но ты прав. Он не из нас. И не из нефилимов.

– И не из нас, – добавил Ламех. – Но нам кажется, его не следует бояться.

Аднарель бережно повернул мальчика; длинные пальцы осторожно ощупали лопатки.

– Крыльев нет, даже зачаточных.

Хиггайон приблизился к серафиму, боднул его головой, привлекая внимание, потом указал на кувшин с водой.

Аднарель почесал мамонта за ухом.

– Зови пеликана, – велел он.

Хиггайон вышел из шатра. Ламех поднял голову и посмотрел в невероятно-голубые глаза Аднареля:

– Правильно ли мы сделали, что давали ему прохладу и влагу, чтобы унять лихорадку и исцелить ожоги?

Аднарель кивнул. Тут хлопнул полог. Это вернулся Хиггайон. Следом за ним вошел пеликан, большой, белый и невероятный. Пеликан вразвалочку подошел к кувшину, открыл огромный клюв и наполнил кувшин.

– Пеликан позаботится, чтобы у нас было вдоволь воды? – озабоченно спросил Ламех. – Иначе потребуется много ходок к источнику, слишком много для меня теперь, когда я стар и…

– Не страшись. Аларид позаботится об этом, – заверил его Аднарель.

– Пеликан в пустыне? – спросил Сэнди. Огромная птица казалась ему частью сна, порожденного лихорадкой.

– Вопиющий в пустыне пеликан, – подтвердил Аднарель.

Он опустился на одно колено и приложил руку к красной щеке Сэнди. Сквозь пальцы серафима потекло целительное тепло – тепло, не имевшее ничего общего со спертой жарой шатра. Сэнди почти привык к удушливому запаху шкур, но серафим словно принес с собой легкость и свежесть.

– Так откуда же ты, отрок? – спросил Аднарель.

Сэнди вздохнул:

– С планеты Земля. Надеюсь, я все еще на ней?

Серафим снова улыбнулся, не ответив на вопрос. Он мягко коснулся лба Сэнди, и это прикосновение помогло проясниться спутанным мыслям.

– А с какого места планеты Земля ты пришел?

– Из Соединенных Штатов. Из их северо-восточной части. Новой Англии.

– Как ты попал сюда?

– Я точно не знаю… э-э-э… сэр. – В Аднареле ощущалось нечто такое, что подтолкнуло Сэнди к старомодному почтительному обращению. – Наш отец работает над теорией о пятом измерении и тессеракте…

– А! – Аднарель кивнул. – Он послал тебя сюда?

– Нет-нет, мы…

– Мы?

– Мы – это Деннис, мой брат-близнец, и я. Это мы виноваты. Ну, в смысле, мы никогда раньше не творили таких глупостей – не лезли в папины идущие эксперименты. Только мы не поняли, что это идет эксперимент.

– А где Деннис?

– Ох, и не спрашивайте! – простонал Сэнди.

– Его брат, Деннис, исчез с единорогом, – объяснил дедушка Ламех, – а того, судя по всему, позвали куда-то еще. Иафет сейчас ищет его.

Серафим внимательно выслушал это, по мнению Сэнди, невнятное и недостаточное объяснение и опять кивнул.

– Не страшись, – сказал Сэнди Аднарель. – Твой брат вернется. А пока дедушка Ламех и Хиггайон сделали для тебя лучшее, что было можно, – поддерживали твою кожу влажной. – Он достал из глубокого кармана своего одеяния что-то вроде горсти трав и опустил их в кувшин с водой. – Это поможет исцелению. – Серафим улыбнулся. – Хорошо, что ты хотя бы сколько-то знаешь Древнюю Речь.

– Но я не знаю… – начал было Сэнди.

– Ты смог сперва понять Иафета и заговорить с ним, а потом с дедушкой Ламехом, так?

– Ну да. Пожалуй, так.

– Возможно, дар пробудился в тебе потому, что у тебя не оказалось времени подумать. – Улыбка серафима озарила шатер. Аднарель повернулся от Сэнди к Ламеху. – Когда придет прохлада ночи, закутай его вот в это. – И серафим снял свое молочно-белое одеяние. Теперь его крылья, такие же золотые и блестящие, как и его длинные волосы, оказались на виду. В темноте шатра он сиял, словно солнце. – Звериные шкуры слишком грубы для его обожженной плоти. Я приду утром посмотреть, как он себя чувствует. А пока проверю, как там дела у Иафета и нашел ли он его брата.

При этих словах Аднареля Сэнди почувствовал, что у него закрываются глаза. Иафет ищет Денниса. Аднарель отправляется помочь ему. Конечно же, раз за дело взялся серафим, теперь все будет хорошо.

И мысли его уплыли в мягкую темноту.