Большое убийство

Глава 2

Солнце уже светилось в окно и находилось довольно высоко, когда я проснулся. На часах натикало больше десяти и я поспешно соскочил с постели. Телефон сильно звякнул и что-то одновременно упало на пол в гостиной, и я, проклиная все на свете, выскочил из спальни. Я обалдел, обнаружив, что ребенок босой стоит среди осколков настольной лампы и тянется к моему пистолету, лежащему на краю стола. Не успел я дернуться, как он схватил его в руки и предохранитель при этом соскочил, зацепившись за край стола.

Я опрометью кинулся к нему, схватил и вырвал из его рук оружие.

Предохранитель соскочил так легко, что я с проклятием вспомнил его конструктора. И вот с пистолетом в одной руке и орущим ребенком в другой, я схватил трубку яростно звонившего телефона и закричал достаточно громко, чтобы перекрыть рев ребенка.

— Хэлло?

— У тебя неприятности, Майк? — раздался насмешливый голос Пата Чамберса.

Сейчас мне вовсе не хотелось шутить, и я сказал, чтобы он говорил толком, что ему нужно или вешал трубку.

Он засмеялся еще громче.

— Давай, приезжай как можно скорее, Майк, У нас кое-что прояснилось.

— Об его отце?

— Да, это был его отец. Приезжай и я тебе все расскажу.

— Через час... А можно мне принести с собой ребенка?

— Ах, черт, я и забыл о нем. Может быть, вы где-нибудь пристроите его, пока мы не сообщим в агентство по делам беспризорных? Постарайся, ладно?

— Конечно, а то я уже оглох от его крика. Ну, какого черта тебе надо?

Ох, извините, это не вам, это я ребенку.

Бросив трубку на рычаг, я присел, держа его на коленях. Он вновь потянулся к пистолету и я отбросил оружие подальше. Наконец, я догадался позвонить швейцару и попросил его прислать ко мне посыльного. Тот явился минут через пять и я велел ему сходить в магазин и купить кое-какую одежду для мальчика и заодно что-нибудь из еды.

Парнишка с ухмылкой схватил десять долларов.

— Я все сделаю в лучшем виде, мистер. У меня полно маленьких братьев, так что я знаю, что надо покупать.

И он не обманул меня. На десять долларов много не купишь, но их хватило на одежду на малыша и на еду для нас. Я дал посыльному еще пять долларов. Этажом ниже жила бывшая няня, которая и согласилась присматривать за ребенком при условии, что ночью я буду брать его к себе, и все это обойдется мне полтора доллара в день. После этого она забрала ребенка к себе. Я похлопал его по попке, а он в ответ чуть не выколол мне пальцем глаз. Няня сразу принялась расчесывать его и поправлять одежду.

— Надеюсь, что вы хорошо позаботитесь о нем?

— Не волнуйтесь, я даже рада, что будет чем заняться в свободное время.

Малыш в это время опять заорал и полез руками мне за пазуху, а когда я оттолкнул его, заорал еще громче, и по его щечкам потекли слезки.

— Вероятно, у вас есть что-нибудь интересное для него, — предположила няня.

— Да... нет. Мы тут немного поиграли с моим пиджаком, вот он наверное и вспомнил.

Я попрощался с няней и подумал: "Если бы она знала, какой игрушкой он играл?

Пат блаженствовал в своем кабинете, положив ноги на стол и рассматривая отпечатки пальцев. Когда я вошел, он отшвырнул фотографии и показал рукой на кресло.

— Мне не составило особого труда выяснить подоплеку вчерашних событий.

Я опустился в кресло и приготовился слушать. Пат вытащил из папки рапорт и начал рассказ:

— Имя этого парня Вильям Декер. Он бывший заключенный, освободился четыре года назад. Перед арестом работал в компании по изготовлению сейфов на хорошей должности и, возможно, по роду этих занятий его втянули в преступление. Он оставил работу и, казалось, жил превосходно, когда по городу прокатилась волна ограблений. Но ни один из пойманных преступников не заикнулся о нем, но его все равно схватили и приговорили к двум годам.

— Кто еще был в этой группе? — прервал я Пата.

— Местные ребята... Так себе, мелкие гангстеры, большинство из них смылись из города. Во всяком случае, после освобождения он успокоился и женился. Его жена умерла год назад после рождения ребенка. Малыша также зовут Вильям. Мы постарались просмотреть все происшествия за прошлую ночь, которые могли бы пролить свет на это убийство. Мы как раз получили отпечатки пальцев Декера и одновременно последовало сообщение о том, что какой-то тип был замечен на пожарной лестнице на Риверсайд-драйв. Патруль, прибывший на место, никого не обнаружил, но взобравшись по лестнице они заметили разбитое окно. Изнутри доносились стоны. Войдя внутрь, они нашли там женщину и увидели ее разбитую голову. Стенной сейф был открыт и его содержимое испарилось. На сейфе был обнаружен один отпечаток пальца и он совпал с отпечатком Вильяма Декера, когда мы проверили картотеку.

— Здорово, — заметил я.

Пат склонил голову.

— Иногда вы не можете сделать того, чего хочется, Майк. Вы так заторопились поймать убийцу т теперь сожалеете, что дело заключалось лишь в том, что они не смогли поделить добычу.

— Ладно, читайте дальше. Что там еще?

Он вновь взялся за рапорт.

— Как я уже говорил, его жена умерла и он опять вернулся к прежней деятельности. Вместе с двумя гангстерами он сговорился ограбить сейф:

Декер должен был вскрыть его, другой наблюдал, а третий ждал в машине. По нашей версии, Декер решил смыться с награбленным, и поплатился за это жизнью.

— Хорошенькая идейка. Как это вы додумались до нее?

— Потому что в эту ночь Декер действительно вскрыл сейф... потом сходил домой, чтобы задрать ребенка и убраться из города. Вы же сами видели, как его пытались обыскать в поисках добычи, пока вы не подстрелили этого человека.

— В таком случае, повторите все снова.

— Зачем?

— Боже, разве вы не замечаете не соответствия в вашей версии? Они так и бросаются в глаза.

Он знал это. Прищелкнув языком, он зашелестел бумагами.

— Да, где же добыча, ее нет.

— Ей богу, вы умный человек, — согласился я. — Если бы он действительно совершил это ограбление, то наверняка взял бы добычу с собой. Но Декер был уверен в том, что идет на смерть, уверен на сто процентов.

Пат кивнул.

— Я уже думал об этом, Майк. Можно объяснить это так. Декер взял в сейфе всего 370 долларов и нитку искусственного жемчуга, ценой в двадцать долларов. Я думаю, что когда он обнаружил, что добыча так мизерна, он решил, что напарники просто не поверят ему, и решил удрать, хотя напрасно.

— Ну, тогда где же эта мизерная добыча?

Пат постучал пальцем по столу.

— Я думаю, мы найдем ее в том же месте, где и жемчуг... если кто-нибудь не утаил... где-нибудь в помойном ящике.

— В наши дни и 370 долларов немалая сумма. Он никогда бы не выбросил деньги. — От страха делают и не такие глупости.

— Тогда почему он так легко позволил себя прикончить?

Пат немного подумал и ответил:

— Может быть из-за того, что испугался и за жизнь ребенка.

Я швырнул окурок в корзину.

— Вы, конечно, уверены во всем, что говорите. А кто был второй парень?

— Его зовут Арнольд Безия. Раньше он работал на Чарли Фаллона. Его два раза ранили и четырнадцать раз арестовывали, но никогда не находили улик, поэтому его освобождали. Что с ним было дальше, точно выяснить не удалось. После смерти Фаллона он уехал в Лос-Анджелес, и однажды его там арестовали за пьяную драку. Его имя упоминалось пару раз в рапортах по делам об ограблениях, но инкриминировать ему ничего не удалось.

— А там не упоминалось, что теперь он работает на Луи Гриндла?

— С чего вы это взяли? — удивился Пат.

— Отвечайте прямо, нечего хитрить.

— Ходят слухи...

— Что вы будете делать?

— Проверим.

— Попробуйте.

Он бросил карандаш на стол.

— Зачем вы так насмехаетесь, Майк? — он перехватил мой взгляд и вновь забарабанил по столу. — Насколько я знаю этого парня, он не будет ввязываться в такие опасные дела. Он занимается своим, может не совсем законным делом, но имеет хорошую защиту.

— Вы можете выяснить это. А неприятности у него будут, уж я этого добьюсь.

— Попробуйте.

Я поднялся и нахлобучил шляпу.

— Думаю начать прямо сейчас.

Пат стукнул кулаком по столу.

— Черт возьми, Майк, посиди немного. Вы раздражены, потому что все так просто выяснилось, и не удовлетворены, что вам никого не удалось прихлопнуть. Знаете, когда-нибудь вы угодите в беду со своим характером.

— Пат, я ненавижу людей, делающих детей сиротами. Ведь в машине был водитель, не забывайте этого.

— Я не забыл. Мы все будем знать о нем через несколько дней.

— Он умрет первым. И не возражайте, если я возьмусь за это, — Я взял листок рапорта и просмотрел его. запомнив несколько адресов и фамилий, я положил его обратно.

Пат внимательно посмотрел на меня и глаза его были неспокойны.

— Майк, ты что-то скрываешь от меня?

— Да нет, ничего.

— Лучше расскажи.

Я обернулся и взглянул на него. Руки мои были в карманах, поэтому он не мог видеть, как они дрожат.

— Все это мерзость! Парень так визжал. Вам надо было видеть это, чтобы понять и прочувствовать. Взрослые люди так не плачут. Мерзость!

— Ты что, с ума сошел? — поинтересовался Пат.

— В общем, я предупредил. Ваш шеф не хочет меня видеть?

— Нет. Вам повезло, что дело так быстро решилось.

— Если узнаете что-нибудь новенькое, сообщите, или я сам свяжусь с вами.

— Ладно.

В глубине души он смеялся надо мной, хотя мне было не до смеха. Но к чему смеяться над плачущим мужчиной, который целует своего ребенка и знает, что оставляет его сиротой!

Через некоторое время я оказался в Вест-Сайде. Я обошел квартал, где совершилось убийство, дошел до угла и двинулся вниз по улице, где раньше жил Декер. Это был один из тех бедных кварталов, что находился на грани разрушения. По обочинам попадались люди со старенькими колясками, маленькие дети играли среди мусорных ящиков, а люди, сидевшие на ступеньках, не обращали на них никакого внимания, пока кто-нибудь не начинал плакать.

Согласно рапорту Пата, Декер жил в доме 164, который оказался четырехэтажным зданием. Остановив машину, я пробился через толпу ребятишек и по ступенькам поднялся в вестибюль. Двери никакой не было, поэтому я свободно вошел в темный коридор, на стене которого висели лишь почтовые ящики. Внутри я обнаружил три двери и постучал в первую.

Дверь открылась и из темноты высунулся здоровенный парень, дюйма на два выше меня и с грудью, напоминавшей бочку. Чувствовалось, что у него был лишний жирок, но мускулов у него было достаточно.

— Чего надо? — по его тону я понял, что он привык к тому, что его побаивались.

— Мне хотелось бы узнать кое-что, приятель. Может быть, вы знаете? осведомился я.

В это же время я следил за его руками. Казалось, он хотел схватить меня. Я стоял расслабившись, чтобы иметь возможность отпрыгнуть в любой момент. Заметив мою позу, он рассмеялся.

— ты довольно нахальный маленький тип.

— Вы первый парень, назвавший меня маленьким, дружок.

Он вновь ухмыльнулся.

— Входи. Могу даже угостить тебя кофе, если не будешь слишком распускать язык. У меня сегодня кого только не было.

Мы прошли по длинному коридору в кухню. Парень остановился на пороге, кивнул мне и я увидел священника, сидевшего за столом и кушавшего бублик.

Парень произнес:

— Отец, это... как вас зовут?

— Майк Хаммер. Здравствуйте, отец.

Священник протянул мне руку и мы поздоровались. Затем он ткнул себя пальцем в грудь.

— Забудьте свои заботы, так же как и Джон Вилек. Живите для людей.

Присядьте и перекусите немного, а потом выкладывайте все, как на духу, он взял еще одно блюдце и чашку и наполнил их. — Сахар и молоко на столе.

Выпив чашку кофе, я, наконец, решился выложить свои карты на стол.

— Я частный детектив. Сейчас я пытаюсь выяснить об одном парне, который жил здесь до вчерашнего вечера.

Священник и здоровяк мгновенно переглянулись.

— Вы имеете в виду Вильяма Декера? — уточнил священник.

— Верно.

— Могу я узнать на кого вы работаете?

— Ни на кого, отец, просто считаю себя обязанным выяснить это. Я присутствовал, когда его убили, и меня это потрясло. А работаю я только на себя.

Вилек взял чашку и сделал глоток.

— Декер был порядочный парень, да и жена у него была приятная.

Полицейские были здесь прошлой ночью, да и утром тоже заглядывали, дружище.

— Сегодня?

Он взглянул на меня, сжав губы.

— Да, я разговаривал с ними за час до вашего прихода. Двое полицейских на патрульной машине. Я с падре поднялся наверх посмотреть, что они там делают. Они все перевернули верх дном.

Священник опустил чашку и нагнулся над столом.

— Вы надеетесь получить что-нибудь за это, мистер Хаммер?

— Может быть... Если полицейские правы, кто-то обыскал квартиру Декера в поисках денег, по их предположению украденных из одного сейфа прошлой ночью. Причины, почему его пристукнули, по их словам, в том, что денег было мало, и он решился бежать с ними, а не делиться с сообщниками.

Возможно, что он спрятал деньги и решил забрать их после того, как спасет ребенка и все успокоится.

— Ну и негодяи! — проворчал Вилек. — Ох, простите, отец!

Священника лишь улыбнулся.

— Мистер Хаммер... вы знаете что-нибудь о Вильяме Декере?

— Знаю только, что он сидел в тюрьме.

— Да, он говорил мне об этом недавно, и знаете, что меня удивляет? Он был исключительно чистосердечный человек и очень старался стать на честный путь. Это было нелегко для него, но он сумел себя перебороть.

Вилек подтверждающе кивнул.

— Верно, я и падре были единственными здесь, кто знал, что он был в заключении. Приехав сюда, он не заикался об этом, но потом у него пошли трудности с устройством на работу — кто хочет брать бывшего заключенного, спросите любого. Декер был честный человек и не был замешан ни в чем плохом. Всегда вовремя отдавал долги и платил по счетам.

— Это вы точно знаете?

Во взгляде здоровяка появилась нерешительность.

— Во всяком случае, я не замечал ничего плохого. Он заботливо ухаживал за ребенком после смерти жены.

— Он был в отчаянии?

— Конечно, горе его было безутешно. Докторам надо было платить, а он мало получал. Ей предложили сделать операцию и он, наконец, собрал деньги, но было уже поздно. Жена умерла через несколько дней после операции, и Декер сразу сильно сдал.

— Он много пил? — поинтересовался я.

— Нет, совсем не пил все это время, так как не хотел повредить ребенку. Он так носился с ним: весь ушел в заботу о сыне и стал реже вспоминать о смерти жены.

Священник слушал, согласно кивая головой. Когда Вилек остановился, он продолжил:

— Мистер Хаммер... Вильям пришел ко мне в церковь неделю назад и попросил меня сберечь его страховые полисы. Все были выписаны на имя ребенка и он хотел быть уверенным, что если с ним что-нибудь случится, то его ребенок не останется без средств к существованию.

Я даже замер на мгновение.

— Скажите, он не казался вам необычным в последнее время, скажем, испуганным? Может быть, он специально застраховался?

— Да. Теперь я вспоминаю, он, действительно, был чем-то обеспокоен.

Хотя, может быть, его грызла тоска по жене? Конечно, это кажется правдоподобным. Принимаясь за старое, он хотел, чтобы его страховка находилась в надежных руках, хотя я никак не могу поверить, что он намеривался...

Вилек стиснул кулаки и стукнул ими по столу.

— Нет, я не могу поверить, что он сделал это.

— Бывает, что люди оступаются, — сказал я. — Разве он не нуждался в деньгах?

— Бесспорно, нуждался. Он работал два-три дня в неделю в порту на 51-ом причале, но ему этого казалось мало, итак как на жизнь не хватало.

Он старался ограничивать себя во всем.

— У него были друзья?

Здоровяк передернул плечами.

— Иногда к нему заходил парень из порта. Потом он играл в шахматы каждый понедельник с одним слепым инвалидом внизу. Вроде никого больше не было.

— Может, ему срочно понадобились деньги?

— Нет... Вот перед смертью жены они были ему нужны, но не сейчас.

Кивнув, я повернулся к священнику.

— Отец, Декер ничего не говорил о своих планах насчет своего ребенка?

— Да. У него было намерение отдать его на воспитание в одну из наших церковных организаций. Мы все обсудили и он даже решил написать завещание.

Деньги по страховке помогут ребенку получить образование, их хватит до окончания школы. Он очень хотел, чтобы у него вырос честный сын. В какое же дело он ввязался и почему не пришел ко мне посоветоваться? Раньше он всегда приходил. Действительно, я...

— Отец, ребенок у меня, о нем пока есть кому позаботиться, но если вы готовы взять его, то я с радостью отдам его вам. В общем, я здесь из-за этого ребенка, и когда я найду типа, оставившего его сиротой, можете быть спокойны — он умрет. В городе преступники что-то слишком распустились. Мне уже все так надоело, что я постараюсь немного почистить город от грязных подонков.

— Боже... сын мой! Я...

— Не причитайте, отец, может вы помолитесь за меня потом, но не сейчас.

— Но вы же не станете рисковать?

Вилек внимательно посмотрел на мое лицо.

— Он будет, отец. Если я смогу вам в чем-нибудь помочь... дайте знать... ладно?

— Я сообщу. Когда вы договоритесь насчет мальчика, позвоните мне, отец... Мой номер в телефонном справочнике. Да, кстати, кто был приятелем Декера из порта?

— М-м-м... по-моему, его звали Хупер. Нет, Хукер... точно, Мэл Хукер.

Я отодвинул чашку и встал.

— Благодарю за угощение. Можно мне осмотреть его квартиру?

— Конечно. Верхний этаж, первая дверь от лестницы и ничего не спрашивайте у соседей. Все они сейчас моются. Сегодня как раз день, когда подают горячую воду, и все они сидят в ванных.

— Благодарю, — повторил я. — И аккуратней с полицейскими, они не должны много знать. Да, спасибо за кофе.

— Не стоит благодарности.

— До свидания, отец. Вы позвоните мне?

Он кивнул головой.

— Обязательно, но, пожалуйста, не рискуйте.

Я успокаивающе улыбнулся ему и двинулся вдоль прохода. Людей действительно было мало, но мне пришлось пройти через баррикады всяких ящиков с мусором, поломанной мебели, играющих детишек. Все это же, кроме детишек, я обнаружил в комнате Декера, но ничего ценного там не было.

Поэтому, оглядев комнату и покурив, я вышел на улицу.

У меня было скверное настроение. Казалось, что Пат был прав.

Вероятно, Декер действительно связался с парой уголовников и взялся за это ограбление, после чего удрал с добычей.

Усевшись в машину, я вновь тщательно все обмозговал и рассмотрел все с разных точек зрения, но все равно у меня перед глазами стояло лицо Декера со слезами на щеках и с ребенком на руках. Я вновь грязно выругался про себя. Может быть, тот тип, что был за рулем машины, еще околачивается вокруг, и может быть, я даже встречался с ним. Надо его искать. Я включил стартер, отъехал от тротуара и поехал в город.

Наверное, не только любопытство привело меня на Риверсайд-драйв.

Приехав туда, я решил, что будет неплохо проехать вокруг и осмотреться, заодно расспросить кого-нибудь. Может быть, кто видел эту парочку в машине. Мне не особенно повезло с моими розысками, это был довольно богатый район и люди интересовались тут лишь шелестом денег. Они смирно сидели в своих огромных домах, охраняемых швейцарами, присматривающими за их «кадиллаками», припаркованными вдоль тротуара.

Один из привратников вроде бы вспомнил «бьюик» с парой мужчин, которые околачивались поблизости неделю назад. Это он сообщил мне за два доллара. За эти же деньги он позволил мне внимательно осмотреть во внутреннем дворике. Все было чертовски просто для Декера. Каждый дом имел своего рода проход во двор, а оказавшись там, уже не составляло труда взобраться по пожарной лестнице. Осмотрев все внимательно, я поблагодарил привратника и вышел на улицу.

Двумя подъездами дальше находился дом, в котором побывал Декер. Я постарался не попасться на глаза привратнику и проскользнул к доске с фамилиями жильцов. Найдя имя: Мата Ли, я надавил на кнопку рядом с надписью. В нише с доской находился телефон, чтобы жильцы могли узнать, кто в данный момент к ним звонит. Мне пришлось прождать почти минуту, прежде чем зазвонил телефон. Раздался голос, замечательный голос, который нельзя было описать словами. А всего-то было сказано: «Да?» — и в моем мозгу уже возникло прекрасное видение Маты Ли.

Я попытался говорить как джентльмен.

— Мисс Ли?

— Да.

— Это Майк Хаммер — частный детектив. Могу я поговорить с вами намного?

— Ах... это о краже?

— Верно.

— Ну что ж, поднимайтесь ко мне.

Итак, я вознесся на небеса в специальном лифте и вышел в небольшой коридорчик. На двери номера 43 вместо звонка висел бронзовый молоточек. Я стукнул им о дверь. Дверь мне открыла грандиозная сиделка с усами.

И вот мой ангел сидит в большом кресле у окна. По крайней мере, правая часть лица, повернутая ко мне, не обманула моих ожиданий. Левая была с опухолью под глазом, а щечку пересекал багровый синяк.

Вероятно при ее виде, на моей выразительной физиономии отразилась невольная улыбка, так как она постучала пальчиками по ручке кресла и заявила:

— Мистер Хаммер, будьте так любезны, подойдите или уходите!

Но я не мог удержаться и все-таки усмехнулся, но уходить вовсе не собирался.

— Вы самая восхитительная женщина из всех виденных мной в мире женщин.

— Спасибо вам наполовину, — улыбнулась она. — Вы можете уйти, миссис Росс. До пяти вы свободны.

Сиделка собрала свои вещи и удалилась, предварительно убедившись, что у ее клиентки все под рукой. Может быть, она направилась побриться?

— Пожалуйста присаживайтесь, мистер Хаммер. Выпьете чего-нибудь?

— Спасибо... Я сам позабочусь о себе, скажите только, где все стоит.

Но мой ангелочек поднялась сама, закутавшись в легкую накидку. Она оказывала мне честь.

— Нет уж, лучше я сама. Это невыносимо — вести жизнь инвалидом с детства. Сиделка не дает мне даже рукой пошевелить, как будто я неспособна сама о себе позаботиться. Уж очень все носятся со мной, надоело. Правда, сиделка отличная кухарка, поэтому я ее и терплю.

Она направилась к столику, а я не мог оторвать от нее глаз. Нет, она не покачивала специально бедрами, обыкновенная легкая походка, но этим она привлекала даже больше, чем все девушки в стриптизе вместе взятые.

Стройные ножки просвечивали сквозь прозрачный материал халатика и можно было отчетливо проследить все линии красивого тела по переливам розового белья. У нее были густые темно-каштановые волосы, ниспадающие на плечи, и выгодно выделявшие ее лицо, а о ротике я уже не говорю. Жаль, что пока он очень далек от моего...

Мата вероятно только что приняла ванну, так как от нее возбуждающе пахло свежестью и туалетным мылом, но без запаха духов. Когда она повернулась с двумя бокалами и двинулась ко мне, она понравилась мне еще больше. У нее была превосходная грудь, и резкие линии одежды оттеняли контуры живота и бедер.

Я полагал, что она слишком занята бокалами, чтобы заметить мой жадный взгляд, но я ошибся. Она протянула мне бокал и осведомилась:

— Я выдержала?

— Что?

— Инспекцию? Я выдержала?

— О, если бы у меня не был занят рот, я бы только присвистнул от восхищения, — признался я. — Мне уже так надоели эти великолепно разодетые девы, что при виде женщины в таком облачении, мои глаза радуются.

— О, это опять комплимент моей правой половине. Вы, наверное, хороший любовник?

Я внимательно посмотрел на нее.

— Не надо дурачиться.

Она ответила мне таким же взглядом.

— Я не дурачусь.

Она молча приподняла свой бокал, приветствуя меня, и немного отпила, прибавив:

— Ну, мистер Хаммер...

— Майк.

Ее губы расплылись в улыбке.

— Майк? Это вам подходит. Так зачем вы хотели меня видеть?

— Во-первых, я хочу знать, почему вы кажетесь мне такой знакомой.

Даже с синяками вы мне кого-то напоминаете!

— Спасибо, что вспомнили, — она запахнула полы халатика и перевела взгляд на пианино, стоявшее в глубине комнаты. На нем находилась фотография. Взяв свой бокал, я подошел ближе и даже свистнул от удивления.

Это была большая фотография Маты в довоенной одежде и в очень коротенькой юбочке. Гримеру почти не пришлось работать, чтобы подчеркнуть ее привлекательность. Она, конечно, была моложе, но больше нравилась сегодняшняя Мата. Время сгладило угловатость ее фигурки. Внизу фото была надпись:

«Кинокомпания АЛЛЕРТОН»

Конечно же, я видел ее много раз, поэтому-то она и казалась мне знакомой. Десять лет назад она была восходящей звездой Голливуда.

— Да, прошло много лет, — промолвила она.

Я поставил фото назад и присел в кресло. Она и сейчас выглядела превосходно и не старалась для изящества закинуть нога за ногу, хотя ножки у нее были великолепные.

— А я уже забыл вас.

— Так же, как и большинство других. У публики короткая память.

— Вы ушли из кино?

— Ах, это короткая, но печальная история. Может быть, вы читали в газетах. Это был обаятельный мужчина, но он оказался обманщиком. Он познакомился со мной, чтобы приобрести популярность и приобрести, благодаря мне, связи, необходимые для карьеры. Я его безумно любила, а он в свободное время развлекался с моей компаньонкой. По своей глупости я старалась пресечь это, но вот здесь он все мне и выложил. Я презирала эту женщину и заявила ему, что если увижу его с ней, то добьюсь, чтобы его внесли в черные списки Голливуда. В то время я имела достаточные связи и вес. Поэтому он порвал с ней, а она в отчаянии свалилась на машине в пропасть. Вы знаете нравы Голливуда? Это для меня плохо кончилось: меня просто выбросили на улицу. Предчувствуя это, я сумела сохранить кое-какие денежки, чтобы жить дальше, как мне нравится.

Я повернулся, осматривая помещение. Мебель была превосходно подобрана, картины на стенах не производили впечатления дешевых копий.

Вероятно, каждая из них оценивалась тысячи по четыре, не меньше. Если это называется простой жизнью, то я бы и сам не отказался от такой. Я закурил.

Она взяла спичку со стола и бросила ее в корзинку.

— Ну, не пришли же вы сюда, чтобы услышать историю моей жизни? спросила она, уставившись на меня.

— Вы правы. Я пришел выяснить все о краже.

— Я очень мало могу что рассказать, Майк. Около семи я уехала, чтобы отвезти одного из артистов Литл-театра, сломавшего себе руку при падении, потом задержалась у знакомых и вернулась домой в четверть двенадцатого. Я уже собиралась выключить свет в квартире, когда заметила пятно света от фонарика и как дурочка кинулась к нему. Я заметила на фоне окна силуэт мужчины и в следующий миг меня сбили с ног. Я хотела закричать, но он сильно ударил меня и я потеряла сознание. Я все еще валялась на полу, когда прибыла полиция.

— Все это я уже слышал от капитана Чамберса. Он не сообщил вам, что этого парня убили?

— Нет, полиция больше не беспокоила меня. А что случилось?

— Один из сообщников пристрелил вашего обидчика.

— Они... нашли деньги?

— Нет, и мне кажется, что уже не найдут.

— Но...

Я стряхнул пепел в блюдце.

— Мне кажется, что парень, укравший деньги и ваши кустарные украшения, предполагал найти значительно больше. Он не стал бы пачкаться из-за трехсот долларов.

Она изумленно приоткрыла ротик.

— Знаете, Майк, я подумала то же самое.

— Почему? — я с любопытством взглянул на нее.

— Я думаю, что вор знает, что делает, но ошибся этажом. Вы знаете Мервина Холмса?

— Это у которого карбидная лампа у входа, кордебалет и публичные дома?

— Верно. Его квартира как раз подо мной. Расположение комнат лишь немного отличается, и можно сказать, одинаковое. Стенной шкаф такой же, как у меня. У него всегда хранятся деньги на случай, если они понадобятся ночью, но в эту ночь его не было дома. Я встретила его, когда выходила, кажется он уезжал в ночной клуб.

— Вы были у него?

— Несколько раз... Он часто устраивает вечеринки, но я редко пользуюсь его приглашениями.

В этом был смысл. Чтобы уточнить все сразу, я нашел в телефонной книге номер Мервина Холмса и позвонил ему. Слуга с немецким акцентом сказал, что сейчас его позовет. Я наврал и заявил, что звонят из страховой компании и желают выяснить, не хранит ли он дома деньги. Он оказался взволнованным и сообщил, что в его сейфе находилось более десяти тысяч и он полагает, что вор, взломавший сейф вверху, просто ошибся этажом. Я поблагодарил его и повесил трубку.

— Ну, что... он? — осведомилась Мата.

— Он мыслит также, как и вы и, по-моему, это и есть истина.

Она пожала плечиками.

— Да, ему явно не повезло, а эти безделушки ценны для меня, как память о первом фильме, в котором я снималась. Мне бы хотелось их вернуть.

Когда я улыбаюсь, меня это не очень украшает, поэтому я сжал губы и покачал головой.

— Слишком грязное дело, Мата... Двоих уже убили и кто знает, кто будет третьим. У обокравшего вас парня остался ребенок. Он вернулся домой и попытался скрыться, так как опасался за жизнь своего ребенка. Этот парень почти вернулся к честной жизни, но когда ему стало совсем туго, он решился на это дело. Я видел, как он прощался со своим ребенком. Будь я проклят, если позабуду эту сцену, как он плакал и целовал его на прощание.

Я представлял себе после, что он испытывал при этом. Но я доберусь до тех, кто виноват в этом злодействе и разорву им глотки.

Ее огромные глаза пристально смотрели на меня. Сейчас ее карие глазки тоже потемнели.

— Странный вы человек, — произнесла она, а я взял шляпу и встал. Мата двинулась ко мне, протягивая руку. — Майк... если ребенку... если я могу помочь чем-нибудь... у меня достаточно средств.

Я пожал ее ручку и неловко пошутил:

— Вы знаете, вы тоже странный парень.

— Спасибо, Майк.

— Но я сам позабочусь о нем, — при этих словах она состроила недовольную гримаску и стала выглядеть очень забавно.

— Между прочим... у вас есть лишняя фотокарточка? — я кивнул в сторону пианино.

Мата надолго задержала мою руку в своей, и глаза ее скользнули по моему лицу.

— Для чего, если я сама здесь?

Шляпа выпала из моих ослабевших рук и осталась лежать на полу. Я обхватил ее плечи и прижал к себе. Это была настоящая женщина в обольстительной плоти. Тело ее было упругим, как и ее высокие груди, сохранившие обаяние молодости. Прижав ее к себе, я ощутил теплое волнующее прикосновение ее живота и бедер. Она слегка приподнялась на кончиках пальцев и легким движением по моим брюкам пригласила меня взять ее.

Я хотел поцеловать ее, но понял, что этим могу причинить ей боль, да и не время было сейчас. Это можно будет сделать потом, когда она поправится.

— Вы вернетесь, Майк? — хрипло прошелестел ее волнующий голосок, который мог свести с ума любого мужчину.

Она знала ответ — нечего было и спрашивать. Я мягко и с сожалением отстранил ее и поднял шляпу.

В этом городе происходят омерзительные события, но и замечательные тоже не исключены.