Борьба за власть: Троцкий, Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропов

ТЕРРОР

Дальнейшее изложение и анализ исторических процессов, происходящих в Советском Союзе и связанных с именем И. В. Сталина, объективно требуют констатации и оценки базовых событий предшествующего, так называемого ленинского периода. Периода, когда главной целью, для достижения которой оправдывалось применение любых средств, было удержание, укрепление и расширение захваченной власти. В качестве основных средств были выбраны пропаганда и террор.

При этом большевистская пропаганда по содержанию исходила из принципа классовой антагонистической непримиримости и классовых представлений о социальной справедливости, а по механизму реализации была демагогической, массово-оглушительной и непререкаемой.

Террор, который по словам одного из «теоретиков» партии Н. И. Бухарина, ставшего впоследствии одним из его жертв, «состоял в пролетарском принуждении во всех формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, и являлся методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала „капиталистической эпохи"».

И такая теоретическая позиция имела поддержку у руководства страной. Так, нарком внутренних дел Г. И. Петровский подписал «Приказ о заложниках», в котором требовал арестовать, считать заложниками и расстрелять при малейших подозрениях или без них всех правых эсеров, известных буржуев и офицеров. (Кстати, позже, в 1938 году, Петровский также без всякой вины был смещен со всех руководящих постов, и, несмотря на то что именно он, как председатель фракции большевиков в царской Государственной думе, возглавлял официальную партийную оппозицию, был за это сослан на каторгу.)

Руководящие органы страны «соревновались» в преданности идеям и делу террора. Протокол ВЦИК от 31 августа 1918 года требовал «Расстрелять всех… контрреволюционеров, предоставить районным органам право самостоятельно… устраивать на местах концентрационные лагеря и… расстреливать». Так, например, зимой 1920–1921 годов за 6 месяцев в Крыму под руководством председателя местного ЧК венгра Белы Куна и секретаря Крымского областного комитета партии Розы Землячки, позднее тоже расстрелянных под надуманными предлогами, было казнено 80 тысяч человек.

В 50-м томе Полного собрания сочинений В. И. Ленина имеется множество документов, доказывающих его собственную личную причастность к массовому, немотивированному террору.

Особенно беспощадно, как и обещал, изощрялся в уничтожении людей и целых городов и селений Троцкий. На его личном счету миллионы жертв. Проводя так называемое расказачивание, а по сути геноцид против казаков, Троцкий писал: «Это своего рода зоологическая среда и не более того… Очистительное пламя террора должно пройти по всему Дону». Ему вторил его назначенец – член РВС 8-й армии И. Якир, требовавший «50 % уничтожения мужского населения казачьих станиц». Троцкий был намерен этим «на всех навести страх и почти религиозный ужас. Довести население до покорности убойной скотины».

Оргбюро ЦК выпустило 24 января 1918 года подписанную Я. М. Свердловым инструкцию, в которой, видимо по рекомендации Троцкого, требовалось «…провести беспощадный массовый террор ко всем вообще казакам».

В этих условиях И. В. Сталин не был исключением и также принимал решения по внесудебным казням как военспецов армии, пришедших добровольно или привлеченных в нее для войны на стороне советской власти, так и прочих.

Конечно, террор касался не только казаков, но вообще всех недовольных.

Не приводя общеизвестных сведений по подавлению так называемых антоновских крестьянских выступлений Тамбовской области, осуществленному М. Н. Тухачевским с применением против безоружных крестьян артиллерии и отравляющих газов, или Кронштадтского восстания моряков, при ликвидации которого расстреливали только за наличие морской формы, опишем другой, менее известный случай. В марте 1919 года в Астрахани из-за голода и невыносимых условий жизни забастовали рабочие заводов «Этна», «Вулкан», «Кавказ», «Меркурий»; в ответ на это С. М. Киров, руководивший регионом, приказал армии подавить забастовку. Из пулеметов было расстреляно более 2 тысяч человек, убегавших рубили шашками.

Во время Гражданской войны в России обе враждующие стороны – и красные, и белые – применяли террор как средство устрашения и борьбы. Между тем особенность красного террора заключалась в том, что он не выступал наказанием за какие-нибудь поступки, а был признаком нового порядка и даже планировался. «По этому плану вся страна должна стать лагерем, отдающем по команде бесплатный труд и получающий взамен пайку хлеба». Поэтому людей, признанных неподходящими для подобной схемы, неподдающихся подобному зомбированию, требовалось истребить. Поэтому террор был не просто массовым уничтожением людей – он имел цель – уничтожить лучших.

Именно этим объясняется, например, инструктивная статья члена коллегии ВЧК В. Лациса, опубликованная 1 ноября 1918 года в газете «Красный террор», в которой, в частности, говорилось: «…Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал словом или делом против Советов… в этом смысл и сущность красного террора». Или директива народного комиссара внутренних дел Г. И. Петровского от 30 августа 1918 года, в которой требовалось направлять все усилия к безусловному расстрелу всех замешанных в «белогвардейской» деятельности, ставя в один ряд офицера, чиновника, истопника казармы или сестру милосердия.

В. И. Ленин в «Тезисах по текущему моменту» от 26 мая 1918 года предлагал «призывать в армию 19-летних для систематических военных действий по завоеванию, отвоеванию, сбору хлеба и топлива… ввести расстрел для недисциплинированных».

Несколько позже, 9 августа 1918 года В. И. Ленин в телеграмме Г. В. Федорову (Нижний Новгород) поручил составить тройку диктаторов, «навести» террор и расправу. А через 2 дня в другой телеграмме, в Пензу приказывал «повесить, непременно повесить не менее 100 чел.».

В 1919 году вообще был введен «расстрел по спискам», без так называемых формальностей и даже допросов, профилактически.

Кроме того, в борьбе за власть существовал внутренний фильтр-отбор, целью которого было отстранение независимых или излишне авторитетных соратников. Особенно преуспел в этом председатель Реввоенсовета наркомвоенмор Л. Д. Троцкий, – им или членами его доверенного, личного окружения были уничтожены, как уже отмечалось выше, такие выдающиеся военачальники, как Б. М. Думенко – командир сводного конного корпуса, Ф. Миронов – командир 2-й Конной армии, И. Сорокин – командующий 11-й Северо-Кавказской армией, Н. Щорс – командир Таращанской дивизии, командир бригады И. Кочубей и другие.

Таким образом, одновременно с борьбой с классовыми и идеологическими противниками, к которым были отнесены не только те, кто явно или потенциально не поддерживал складывающийся режим произвола и принуждения, но и вообще интеллектуально мыслящие и поэтому способные к объективной оценке происходящего граждане, в самой среде властвующего клана неизбежно происходили «перетягивание каната», интриги и противостояние так называемых вождей и складывающихся вокруг них группировок.

Да и сами группировки не были стабильными, их состав, влияние непрерывно изменялись, и они сами меняли ориентацию.

Все это неизбежно сопровождалось отстранением или даже физическим уничтожением соперников. Неизменной оставалась только цель – власть.

Минимально необходимое единство поддерживалось лишь общими внешними опасностями и авторитетом бесспорного лидера и арбитра – В.И.Ленина.

Для осуществления этих репрессивных террористических мероприятий, для обеспечения их массовости и повсеместности нужно было сформировать армию карателей. Карателей набирали из одурманенных оглушительной пропагандой малограмотной части демобилизованных солдат Первой мировой войны, уже почувствовавших вкус безнаказанности и эйфорию вседозволенности; с помощью мобилизации молодых «дебилов», не имеющих устоявшихся нравственных принципов; среди деклассированных и люмпенизированных элементов. В том числе широко использовались так называемые инородцы и даже иностранцы: латыши, эстонцы, китайцы и др., а также военные формирования из числа бывших военнопленных – немцев, чехов, австрийцев, венгров, которые всегда враждебно относились к русским. Всего в строю находилось более 300 тыс. человек иностранцев – это 30 дивизий.

В итоге, если потери в Первой мировой войне убитыми и умершими от ран составляли 2 миллиона человек, а в период 1918–1923 годов от голода умерло 5–6 миллионов человек[4] и эмигрировало за границу более 2 миллионов человек, то жертвами террора стали более 10 миллионов человек.