Босс для офисной мышки

Глава 2

Запуганный зверек

— Проститутка! — раздался голос из учительской, когда Алиса буквально выбежала оттуда, едва сдерживая слезы. Сегодня снова, впрочем, уже как обычно, коллеги не стесняясь ее присутствия, обсуждали одежду девушки. Хотя это были всего лишь совхозного вида блузка, которая больше бы подошла дамам «слегка за семьдесят», прямая черная юбка ниже колен, простейшие капроновые колготки и аккуратные туфельки без каблуков. Но злые языки прошлись по всем вещам, не забыв даже обычные гвоздики с дешевенькими камнями в ушах. Ведь сварливым бабам было совершенно все равно, что обсуждать — погода, зарплату, или нелюбимую коллегу. Причем, если про остальных злословили, едва за ними закрывалась дверь, то с Алисой учителя не церемонились в принципе.

До начала урока еще оставалось немного времени, поэтому девушка пулей влетела в «дамскую комнату». Специально обустроенным туалетом для сотрудников она не пользовалась с тех пор, как ее там заперли на всю ночь другие учителя. Наутро девушку «спасла» ничего не знающая уборщица, а то ведь еще неизвестно — помогла бы она вообще…

В одной кабинке слышался шорох. Алиса зашла в другую и, закрыв дверцу на щеколду, попыталась успокоиться. А слезы все не прекращались. Хотя, казалось бы, давно можно было привыкнуть к издевательствам… Неожиданно девушка услышала чьи-то рыдания и испугалась — неужели она все-таки не смогла удержаться? Но нет, плач доносился из соседней кабинки. Учительница мгновенно напряглась, вышла из кабинки и встала посреди помещения:

— Кто здесь?

В туалете все стихло, только шум из коридора как бы сообщал, что Алиса внезапно не лишилась слуха.

— Кто ты? — еще раз спросила молодая учительница, ненавязчиво стучась в соседнюю кабинку. Но в ответ она услышала лишь напряженные всхлипывания.

— Прекрати истерику и выходи ко мне! — строго потребовала Алиса, совершенно забыв, что сама мгновение назад занималась точно таким же делом. Ее слова подействовали, и спустя мгновение перед совсем растерявшейся девушкой предстала новенькая ученица из восьмого класса. Но только на лице школьницы не было следов слез, на самом деле, она едва сдерживала смех. И когда восьмиклассница увидела изумленную учительницу, сразу же зашлась диким хохотом. Алиса не представляла, что ей сказать и как вообще реагировать на подобное поведение, но ученица избавила ее от решения, выбежав из туалета, продолжая смеяться при этом. Учительница закрыла лицо руками, пытаясь скрыть то, что она покраснела от стыда. Потом вспомнила о своих очках, которые теперь были не только мокрыми, но и заляпанными. Алиса глубоко выдохнула, быстро умылась и расчесалась, протерла стекла специальным платочком, и водрузила очки на нос.

Закончив приводить себя в порядок, девушка придирчиво стала рассматривать свое отражение в зеркале. Оттуда на нее смотрел запуганный зверек, с красными печальными глазами. Учительница горько усмехнулась — мало того, что она выглядит намного старше своих лет, так еще и совершенно непривлекательна. Какая уж тут проститутка? Только слепой и совершенно безобразный мужик может возжелать ЭТО… Прозвенел звонок; девушка поспешила в класс. Что бы ни случилось у тебя в жизни, негоже учителю опаздывать, подавая плохой пример школьникам.

Когда Алиса заходила в кабинет, она уже была практически спокойна и даже капельку весела. Как всегда, поздоровавшись на английском и усадив ребят, девушка открыла рот, чтобы начать занятие, но ее перебила одна ученица:

— Алиса Эльдаровна! — Оля плаксиво сморщила лицо. — Емельянов снова дергает меня за хвостик!

Учительница сурово улыбнулась и посмотрела на опустившего взгляд ученика. Она знала, что Вася любил эту красивую и неприступную девочку; и пока думала над ответом, ее опередил другой школьник:

— Да он же тебя просто обожает!

Класс засмеялся, а Василий покраснел и не знал, куда деться. Алиса быстро подошла к нему, и загородила собой от взгляда Щербаковой — той самой девочки:

— Ольга, встань. Сколько раз я говорила? На уроке английского разговариваем по-английски. Коля, — посмотрела она на мальчика, который выкрикнул про «любовь». — Раз уж ты у нас такой специалист по отношениям, то однозначно сможешь победить в «Ассоциации». Тема — чувства.

Коля сразу же сделал кислую мину — он не очень хорошо запоминал слова, поэтому для него подобная игра была наказанием. Зато класс одобрительно загудел, ибо всем нравилось упражнение, когда один ученик говорил какое-то слово, а второй называл ассоциацию к нему. Третий называл ассоциацию ко второму слову, и так далее по цепочке. Кто не мог ничего придумать или подобрать — выбывал. Победитель получал оценку. Конечно же, игра велась на английском языке. Алиса постояла еще какое-то время, закрывая Емельянова и давая ему время прийти в себя, потом вернулась к доске. К тому времени Ольга уже закончила подбирать слова, чтобы произнести свою жалобу на английском и, облегченно выдохнув, села. Учительница одобрительно покивала, потом повернулась к Васе:

— Что скажете в свое оправдание, сэр?

Вопрос вызывал очередной радостный гул со стороны класса, ведь «Суд» — это была еще одна из любимых игр класса. Сразу же вызвались несколько учеников в свидетели, судьи и адвокаты с прокурорами. Мальчишки быстро разнесли парты, организовав некое подобие зала судебных заседаний, и процесс начался. Конечно же, все полностью копировалось из фильмов — театральные паузы, обман свидетелей, неожиданные улики, да и фразы самые элементарные, без специфических терминов. Зато учащиеся были просто в восторге от урока, с удовольствием повторяя новые слова, которые подсказывала Алиса, а специально выбранный ученик даже записывал их на доске. После каждого процесса давалось задание на английском — написать свидетельские показания, или жалобу потерпевшего, или протокол с места осмотра преступления. Тем было много, и фантазия учительницы не давала ребятам скучать.

Когда до конца урока оставалось буквально минут пятнадцать, а ученики полностью погрузились в «Суд», в дверь просунулась Лера — девочка из пятого класса, где Алиса была классным руководителем. По серьезным глазам ребенка, учительница поняла — случилось что-то нехорошее. Она велела ребятам продолжать, оставив Ольгу за старшую, поскольку ей можно доверить такое важное дело, а сама поспешила к Лере.

— Что произошло, солнышко? — прикрыв дверь и присев на корточки, ласково спросила Алиса. Ученица выдохнула:

— Гребенков и Савицкий подрались!

— Никто не пострадал? — сразу же спросила учительница и, увидев отрицательное мотание головой, облегченно выдохнула и заулыбалась: — У них это обычное дело, они же жить друг без друга не могут.

— Нет, Алиса Эльдаровна! — Лера была готова разреветься. — Их к директору отвели!

— Ого! — девушка вмиг посерьезнела. Одно дело, когда ребята мутузят друг друга — хорошего, конечно же, мало, но они пока не научились ладить по-другому. Да и серьезных увечий нанести не могли, так как оба были достаточно упитанными и совершеннейшими хиляками. А совсем другое, когда ребят из ее класса вели к директору, ибо это грозило проблемами с родителями. Алиса протянула руку своей ученице, та взяла ее, и обе поспешили в кабинет директора. На ходу учительница выспрашивала подробности:

— Где и кто их видел?

— На физкультуре, когда Маратовна вышла, они начали драку…

— ВЕРА Маратовна, — строго поправила Алиса, и улыбнулась: — Продолжай.

— Все было как обычно, но Маратовна… Вера Маратовна неожиданно вернулась, и увидела, что Гребенков толкает Савицкого, а тот на мат упал.

— Только это и видела? — Алиса остановилась, получив утвердительный кивок, двинулась дальше. — Солнышко, так нам еще повезло! Сейчас разберемся!

В этот момент они уже подошли к кабинету. Учительница удивленно вскинула брови, увидев еще одну свою ученицу:

— Вика, а ты что тут делаешь?

— Переживаю, — серьезно ответила девочка. — Может, помощь нужна?

— Конечно, умница ты моя, — Алиса погладила Вику по голове. — Беги к классу, зови с собой Свету, Настюш обеих, Октавию и Севу.

— А Севу зачем? — удивилась девочка, потому что среди перечисленных ребят все были круглыми отличниками, а Севастьян — заядлый троечник.

— Он умеет делать нужные глаза, — засмеялась Алиса, и ученицы подхватили ее смех. — Так, сразу же дай Тави задание — пусть быстро придумает игру, где надо толкаться. Беги! Лерочка, ты жди тут, потом с ребятами зайдешь, поняла?

— Да, Алиса Эльдаровна! — хором ответили девочки, и одна умчалась выполнять задание, а вторая, скрестив пальцы на удачу, осталась на месте. Учительница шумно выдохнула и открыла дверь. В кабинете, где обычно находилась секретарша, никого не было, поэтому Алиса, не стучась, прошла дальше. За своим столом восседала Евгения Михайловна — властная и деспотичная женщина, строгий директор, и главный садист школы. В ее присутствии всем хотелось стать меньше и как можно незаметнее, поскольку взглядом, казалось, она могла прожигать дыру. Голос директрисы громыхал, словно поезд, а в целом неприятное лицо никогда не становилось милым, ибо улыбка выглядела издевательской усмешкой. Рядом с ней находились секретарша и Маратовна — преподаватель по физкультуре. Перед столом директрисы стояли два поникших головой ученика.

— Здравствуйте, Евгения Михайловна! — невинно улыбаясь, влетела молодая учительница. — Я с вами поговорить хотела. Ой, Гребенков, Савицкий, что вы тут делаете? — удивилась Алиса, не давая никому среагировать, быстро обошла их и присела перед Славой: — Вот, вечно ты, Гребенков, галстук неправильно завязываешь! — поправляя ему школьный галстук, сделала страшные глаза и одними губами произнесла: «Соглашайтесь». Мальчики, увидев свою любимую учительницу, а также единственного надежного союзника, сразу воспрянули духом.

— Алиса Эльдаровна! — яро возмутилась директриса, сопровождая свои слова ударом руки по столу. — Что вы себе позволяете⁈ Кто вам дал право врываться сюда без стука⁈

От громового голоса у девушки затряслись коленки и задрожали руки, поэтому, она повернулась и спрятала конечности за спину, стараясь смотреть максимально невинно и глупо. Сжав руку в кулак, Алиса потрясла им, еще раз намекая своим ученикам, чтобы они слушались. Но и без этого ребята были готовы признаться в чем угодно и подтвердить даже причастность к первому полету на Луну.

— Ой, простите, Евгения Михайловна! — залепетала Алиса, для чего ей даже не пришлось играть — язык едва ворочался, намереваясь онеметь от страха. Однако его обладательница мужественно продолжала: — Я задумалась о чем-то, поэтому на автомате забежала. Евгения Михайловна, вы такая сегодня красивая! Прическу сменили?

— Молчать! — заорала эта грозная баба, и все присутствующие буквально присели. — Пока вы, бездельница, заняты неизвестно какими бреднями и шатаниями по коридорам, ваши ученики школу ломают и дерутся посреди урока!

— Какой ужас! — молодая учительница картинно закатила глаза, и с большим трудом заставила себя их открыть. — А это точно драка была? Вы прямо уверены? А то у них тут недавно игра одна появилась — «Толкайка». Один толкает другого, а выглядит как драка. Ребята, скажите! — Алиса повернулась к ученикам и посмотрела на них умоляющими глазами, надеясь, что, несмотря на страх, те сообразят, как нужно себя вести. Мальчики судорожно закивали головами, стараясь не встречаться взглядами с директрисой. Девушка облегченно и очень тихо выдохнула, поворачиваясь лицом к тирану местного масштаба: — Они же у меня друзья не разлей вода! Такие никогда не дерутся, Евгения Михайловна! Ребята, подтвердите! — и легонько стукнула парней по плечам. Гребенков приобнял Савицкого, и оба снова яростно закивали, делая вид, что жить друг без друга не могут.

— Вера Маратовна видела, как они дерутся! — словно не слыша, громыхнула директриса. — Значит, они дрались!

— Дрались! — поддакнула Маратовна, а секретарша строго кивнула.

— Ну, Верочка Маратовна, ну миленькая! — снова заговорила елейным голоском Алиса. — Разве могут даже такие негодяи, как мои ученики, драться на ваших чудесных уроках? Вы же сами всегда говорили, что у вас образцовая дисциплина! А сколько я слышала прекрасных отзывов о ваших уроках! — учительница снова закатила глаза, судорожно подыскивая слова. Маратовна вроде как даже начала сомневаться в увиденном, но Алиса понимала — все зависит от настроения директрисы. И тут в кабинет заглянули ее ученики. Девушка мгновенно подобралась и залепетала дальше:

— Ой, а вы зачем здесь? Ну-ка, не мешай… Хотя нет! Идите-ка все сюда.

— Алиса Эльдаровна, что все это значит? — вновь громыхнула тиранша. Ученики медленно зашли в кабинет и выстроились за спиной своей учительницы.

— Так они вот игру и придумали! — удивилась Алиса, словно ответ был очевиден с самого начала. — Октавия, расскажи!

В фантазии своей самой креативной ученицы девушка вообще не сомневалась, но боялась, что Тави от испуга может сбиться. Однако девочка не подвела, и как заученный урок объяснила простые правила игры — два ученика стоят друг напротив друга, по команде третьего они толкаются, кто сдвинется с места — тот и проиграл.

— Так он ведь упал! — возмутилась Маратовна.

— Я случайно так сильно толкнул… — смущенно выдавил Гребенков.

— А мне совсем не больно! — поддержал его Савицкий. Алиса мысленно поаплодировала ребятам, умоляюще глядя на директрису.

— Как называется игра? — внезапно влезла секретарша. Тави не раздумывая ответила:

— «Поталкушки»!

Девочка, конечно же, не могла знать, что их учительница уже сказала другое название, поэтому не поняла своей ошибки. Но, до того, как радостная директриса успела указать на несостыковку, два «хулигана» дружно повернулись к Октавии и возмущенно заявили:

— Сама ты поталкушка!

— Никто так игру не называет! Это — «Толкайка»!

— Точно-точно! — неожиданно встрял между ребятами круглолицый и веселый Севастьян, опередив вмиг обидевшуюся Тави. — Девчонки вечно все перевирают!

— Молчать!!! — снова заорала директриса, сопроводив свои слова ударом по столу. — Что за безобразные игры в вашем классе⁈ Сначала они толкаются, потом дерутся! А потом и убивать друг друга начнут⁈ Сколько можно терпеть твои выходки⁈

От незаслуженной обиды Алисе захотелось заплакать, и, закрыв уши руками, спрятаться где-нибудь под столом, но она не могла позволить себе расслабиться, пока была хотя бы небольшая возможность угрозы ученикам. Хотя, слезы ей показались удачными в этой ситуации, и девушка не стала более сдерживаться:

— Простите, пожалуйста, Евгения Михайловна! Это моя вина, что допустила такое безобразие…

— Вот именно! Из-за вас наши ученики превращаются в преступников и убийц!

А дальше понеслась какая-то откровенная чепуха, которую Алиса уже привыкла слушать, поэтому она просто стояла, опустив голову, искренне надеясь, что ребята не сильно напуганы. Наконец, спустя пару минут, Евгения Михайловна прекратила поливать грязью свою нелюбимую подчиненную, и заявила:

— А еще мне сказали, что ваши ученики курят!

Девушка могла по именам назвать всех учеников, которые курили, но, вместо этого, она слегка игриво вскинула голову:

— А я слышала, что Верочка Маратовна курит!

От этих слов Маратовну перекрутило, так как она действительно курила, а их начальница была борцом за здоровый образ жизни. Физручка злобно уставилась на Алису, но та, и бровью не поведя, продолжила:

— Но кто поверит в эту ерунду?

Алиса принужденно рассмеялась, и смех радостно поддержала Маратовна:

— Разве в такой приличной школе могут курить даже такие бездари, как мои ученики? Вы же наш пример для подражания! — Алиса с презрением к себе добавила слащавость в голос, не видя, что ее ученики согласно кивают и делают самые невинные выражения лиц, какие только могут. Евгения Михайловна все-таки чувствовала некий подвох или, возможно, даже обман, но никак не могла уловить, к чему бы придраться. Поэтому, наорав напоследок, велела всем убираться из кабинета. Естественно, никто не стал задерживаться.

Маратовна злобно посмотрела на Алису, чем пообещала припомнить сегодняшнюю выходку. Но девушке было все равно, ибо у нее получилось выгородить своих учеников. Она велела ребятам подождать в их кабинете. Сама Алиса быстренько сбегала к другому классу, который пришлось бросить почти посреди урока. Звонок уже прозвенел, поэтому в помещении оказалась только Оля.

— Ой, Алиса Эльдаровна, все в порядке? — вскинулась девочка, когда учительница зашла.

— Да, Оленька, все хорошо!

— А почему вы тогда плачете?

Девушка сама не заметила, как по щекам покатились слезы облегчения — все же директриса обладала очень злой энергетикой. Алиса быстро вытерла лицо и улыбнулась:

— Прости, что напугала, Олюш. Это я с Евгенией Михайловной пообщалась.

Ученица понимающе покачала головой — о тяжелом характере главы школы знали все.

— Алиса Эльдаровна, суд оправдал Емельянова, домашнее задание мы записали.

— Спасибо, солнышко! Беги на следующий урок. Что у вас там?

— Химия, — поморщилась Оля. — Не люблю химию.

— Я тоже, — кивнула Алиса, и они улыбнулись друг другу. Потом попрощались, и девушка поспешила к своим ученикам. Когда она вошла, то удивленно остановилась на пороге — кабинет был полон. Весь ее класс пришел сюда, ожидая свою учительницу, а у доски стояла парочка провинившихся парней.

— Что вы все тут делаете? — сурово сдвинув брови, спросила Алиса, закрывая дверь. Но ей не удалось «напугать» учеников, о чем радостно сообщил Сева:

— А вы не страшная совсем!

— Мы решили, что тоже должны быть тут! — встала Богдана, остальные поддержали одобрительным гулом.

— Алиса Эльдаровна! — одновременно выдохнули Гребенков и Савицкий, удивленно переглянулись и кивнули друг другу: — Простите нас, пожалуйста!

Учительница подошла к ним и обняла обоих сразу:

— Ну что вы, ребят! Разве я могу на вас сердиться? — потом отстранилась и строго на них посмотрела: — Надеюсь, такого больше не повторится?

Ребята скромно потупились в ответ.

— А мы теперь можем играть в «Поталкушки»? — спросил Сева.

— «Толкай-ку»! — хором исправили остальные. Алиса закатила глаза:

— Ни в коем случае! Чтобы больше никаких драк и толканий! — Алиса встала, посмотрела на притихших учеников и неожиданно мило улыбнулась: — Тавушек, ты молодец! Сева, а ты как ловко придумал и всех спас! Вообще у меня самый замечательный класс!

Школьники заулыбались в ответ, а Севастьян и Октавия просто засияли. Алиса еще немного поговорила с ребятами — они в лицах повторили для остального класса всю беседу с директрисой, конечно же, немного перевирая и выставляя себя самыми отважными смельчаками. Но звонок известил о конце перемены, поэтому учительница велела всем идти на следующий урок.

До конца рабочего дня Алиса успела еще пару раз поплакать. Обычно она могла более стоически перетерпливать и героически не обращать внимания на выходки коллег. Но вот именно сегодня не получалось держаться. Последнее оскорбление ее окончательно выбило из колеи, поэтому учительница снова поспешила в туалет, где закрылась в кабинке, беззвучно вытирая слезы. Она уже почти пришла в себя и собралась выходить, как услышала, что кто-то влетел в соседнюю «комнату» и громко зарыдал. Алиса с ощущением дежавю открыла дверку и вышла на середину помещения, спросив:

— Кто тут?..

Но ее напрочь проигнорировали, продолжая при этом громко плакать. Тогда учительница твердой рукой толкнула дверцу кабинки — она слышала, что забежавшая туда ученица не воспользовалась щеколдой. На унитазе сидела новенькая, смеявшаяся с утра над наивной взрослой. У школьницы были обе руки в крови; она смотрела испуганными глазами, из которых не прекращаясь бежали слезы.

— Господи! — удивилась Алиса. — Аня, что с твоими руками?

— Я умираю! — ученица зарыдала еще горше, не зная, как ей приложить испачканные руки к лицу. Девушка догадалась о причине истерики школьницы, так как уже неоднократно сталкивалась с подобными ситуациями, и облегченно, но бесшумно выдохнула:

— Солнышко, ну что ты? Успокойся, ты не умираешь, — начала Алиса ласково объяснять Ане, гладя ее по голове: — Когда маленькая девочка уже готова стать мамочкой чисто физически — организм подает этот немного страшный знак. И теперь ты смело можешь считать себя прекрасной девушкой, потому что потихоньку становишься взрослой.

— То есть, я не умру? — немного успокоившись, удивилась Аня.

— Конечно же, нет! — совершенно серьезно покачала головой Алиса. У нее даже мысли не возникло смеяться над ребенком, которому не рассказывали таких естественных вещей. — И у меня такое было, и бывает каждый месяц. И даже у нашей директрисы это случается! — учительница невольно хихикнула, и Аня поддержала ее смех. Девушка ласково улыбнулась: — Поэтому давай, вытирай слезки, и пойдем мыть руки. Потом я тебе покажу, как пользоваться незаменимыми для девочек штучками.

Спустя двадцать минут, когда все дела были завершены, Аня посмотрела на Алису:

— Почему вы не стали надо мной смеяться? Математичка заржала, как истеричка, когда я ей сказала, что умираю.

— Альбина Федоровна, — строго поправила девушка и укоризненно покачала головой: — Над незнанием смеется только глупый человек.

— А почему вы стали мне помогать? Ведь утром я смеялась, когда вы плакали…

— Анют, если я буду отвечать злом на зло, то этот процесс никогда не прервется, — Алиса грустно улыбнулась одними губами: — А так у меня есть надежда, что однажды люди станут добрее и отзывчивее.

— Это вряд ли, — немного нервно рассмеялась более прагматичная девочка. — Алиса Эльдаровна, вы меня простите, пожалуйста. Я была неправа.

— Я принимаю твои извинения, Ань, — кивнула учительница. — Надеюсь, что больше у нас с тобой конфликтов не будет. Кстати, ты всегда можешь обращаться ко мне за помощью.

— Спасибо вам большое! — улыбнулась девочка. — Вы просто чудо!

Алиса скромно потупилась.

Уже выйдя за ворота, девушка облегченно выдохнула — трудный рабочий день подошел к концу. Но, как оказалось, она слишком рано расслабилась, и Маратовна поспешила об этом напомнить. Злобная и мстительная учительница физкультуры поджидала Алису, чтобы толкнуть ее в грязь! Казалось бы, подобное должно «добить» несчастную девушку, но, как ни странно, Алиса, наоборот, пришла в себя. Она совершенно спокойно встала, отряхиваясь и даже улыбаясь, чем несказанно удивила свою коллегу. Причем, удивила до такой степени, что та прекратила свой каркающий смех и поспешила убраться отсюда. Девушка покачала головой ей вслед — ведь не жалко же было своего личного времени, чтобы отомстить! Люди порой такие странные. Алиса весело зашагала в сторону дома — пройти предстояло пару дворов. Но тут, словно злая судьба специально решила сделать день еще более отвратительным, раздался звонок сотового. На этот мобильный звонили только члены семьи со стороны отца, а, значит, что сегодня ей предстоит встречаться с родственниками, ибо разговаривать по телефону они не любили.

— Алло, — нехотя произнесла Алиса, прикладывая трубку к уху и мысленно обращаясь ко всем богам с просьбой сделать ее ненужной. Но, увы, боги были равнодушны, правда, девушка услышала голос своего брата Камиля.

— Привет, киса! Отец велел привезти тебя. Я через час буду в твоем районе, жди.

— Привет, Камиль! — Алиса улыбнулась, зная, что спорить бесполезно — несколько раз ее даже привозили силой. — Хорошо, буду готова.

— До встречи, — парень отключился. Девушка со всех ног бросилась домой — предстояло ехать в другой конец города, где находилась квартира, которую подарил отец. Никто из родственников с его стороны не знал, что Алиса там не живет. И говорить, естественно, она не собиралась. Благо приедет Камиль — он самый младший в семье и менее жестокий. Если бы приехали Сайран или Давлет, Алиса была уверена — на руках у нее бы появились синяки, ведь старшие братья вообще не церемонились.

Зачем отцу опять понадобилось встречаться, девушка примерно догадывалась — он нашел нового делового партнера, за которого хочет выдать Алису. Таким образом ее старшая сестра Гульнара уже обрела семью, а средняя Рамиля только собиралась. А за то, что учительнице вольно или невольно удавалось избежать навязанного брака, сестры просто ненавидели девушку. Да и в целом, в семье отца ее не считали за родную дочь. Еще бы! Все дети Эльдара Салаватовича были как один — черноволосые, темноглазые, бровастые — в общем, типичные представители Востока. Алиса считала, что ей несказанно повезло, так как она полностью пошла в свою маму — бледная кожа, серо-голубые глаза, светло-русые, скорее даже блеклые волосы. Кроме того, девушка была довольно-таки милой и симпатичной, просто относилась к себе очень критично, не замечая своей красоты. Которая, к тому же, была постоянно скрыта за уродливой одеждой и неприглядным макияжем. В общем, этот «гадкий утенок наоборот» вызывал только отрицательные эмоции у всех, кроме отца. Шаяхметов-старший души не чаял в своей девочке и всегда ругал других детей, если они приставали к Алисе. Но при этом считал вполне нормальным принуждать ее к браку.

Учительница пулей влетела в свою квартиру, скинула грязные вещи, которые было совершенно не жалко, надела все чистое, и вызвала такси. Она боялась, что из-за пробок может просто не успеть приехать раньше Камиля, поскольку он легко мог завершить свои дела намного быстрее, чем предполагал. Машину ждать долго не пришлось, водитель знал район хорошо, поэтому до места назначения Алиса добралась быстро. Квартира встретила ее привычной пустотой и неухоженностью, но девушке было все равно. Она переоделась в дорогие вещи, достала золотые аксессуары, которые дарил ей отец и быстро их надела. Появись она без этой «очень важной атрибутики», Эльдар Салаватович начал бы читать часовые нотации о том, что дочери богатого человека надо выглядеть роскошно. В момент, когда девушка критично оглядывала себя в зеркале, раздался звонок в дверь. Это пришел Камиль.

— Привет, киса! — улыбнулся парень, и Алиса невольно им залюбовалась. Среди братьев Камиль выделялся своей красотой, к тому же, он был единственным парнем, с кем учительница могла себя более или менее свободно чувствовать. Нет нужды говорить, что из всех членов семьи со стороны отца, Алиса доверяла только Камилю.

— Привет, братик! Ты как всегда прекрасно выглядишь.

Они вышли за дверь и, заперев ее, начали спускаться к машине.

— А ты — просто отвратительно! — хохотнул брат в ответ. Девушка кисло улыбнулась — даже с ним не получалось забыть, что он — Шаяхметов, а, значит, особой любви к «гадкому утенку» не испытывает. И все же учительница не могла еще раз не порадоваться приезду именно Камиля.

— Как у тебя дела? — спросила Алиса, чтобы пауза не было такой неловко долгой. Они уже успели сесть в автомобиль, и брат повез их в дом отца.

— Да все как обычно, — отмахнулся Камиль, явно не намереваясь рассказывать о своей жизни. — Как у тебя?

— Тоже все хорошо, — девушка давно уже привыкла быть краткой, зная, что никому из родственников не интересна. — Не знаешь, зачем отец меня зовет? — на всякий случай уточнила Алиса.

— Думаю, он нашел тебе очередного жениха.

— Почему я не сомневалась? — тихо выдохнула девушка. Брат покосился в ее сторону:

— Ты бы вышла замуж, а? Тебе двадцать пять уже, сколько можно в девках сидеть?

— Что? — Алиса удивленно на него посмотрела.

— Да надоела ты! — в сердцах бросил Камиль. — Отец говорит только о тебе — «Алисочка то, Алисочка се»! Мать с сестрами бесятся постоянно, что ни разговор — все о тебе! Выйди замуж, рожай детей, не лезь только на глаза!

Учительница сидела и смотрела прямо перед собой — ей было неприятно выслушивать такие злые слова от брата, которого считала самым лучшим. Но она понимала — Камиль просто ревнует, поскольку Алисе уделяют так много внимания, которого, кстати, она совершенно не желает! Только вот до мнения скромной учительницы почему-то никому не было дела…

— Слушай… — через какое-то время начал брат. — Ты это, не сердись, лады? День у меня сегодня плохой выдался, вот я и наговорил черте что.

— Конечно, Камиль, — через силу улыбнулась Алиса. Всю оставшуюся дорогу они молчали. Девушка грустно смотрела в окно, мечтая принять горячую ванну и посмотреть какой-нибудь сериал о любви. Ведь там все будет так просто, а, главное, что героиня будет безумно счастлива, когда ей сделают предложение…

Уже подъезжая к загородному дому отца, Алиса увидела, как секьюрити отца буквально выпинывают из ворот какого-то человека. Она поморщилась, ибо не любила проявления агрессии в бизнесе, но и тут ее мнение никого не интересовало. Камиль, кстати, тоже недовольно покосился — несмотря на то, что он мог при случае надавить на человека, обычно, подобным не пользовался.

— Легко отделался, — прокомментировал ситуацию брат Алисы. — Он задолжал кругленькую сумму, но почему-то отца забавляет унижение. Хотя иногда этого еще избивают…

Девушка просто окаменела, стараясь не принимать ситуацию, которую не может изменить, слишком близко к сердцу. Но все равно ей стало нехорошо от этих слов, впрочем, как и всегда, когда она сталкивалась с жестокостью. Камиль помахал охране, те открыли ворота пошире, чтобы машина заехала во двор. Там они с Алисой вышли и двинулись в сторону дома. У самого входа им встретился уходящий по делам Сайран, который холодно назвал Алису «Подкидышем», даже не поздоровавшись. Следом за ним появился один из помощников Эльдара Салаватовича, сообщив, что тот пока занят.

— Кстати, Рамиля меряет свадебное платье, — добавил ассистент, поворачиваясь к Алисе. — Думаю, вам, как сестре, будет интересно ей помочь.

— О! Отлично! — обрадовался Камиль, подталкивая девушку в сторону комнаты Рамили. — Иди пока, мне с Давлетом перетереть надо.

Алисе с одной стороны, очень хотелось посмотреть на сестру в подвенечном платье, а с другой она боялась там показываться, ибо это могло вызывать негатив со стороны женской половины семьи. Так и оказалось — ее недружелюбно поприветствовали сестры и Эльвира — мать всех детей Шаяхметова, кроме самой Алисы. Рамиля стояла посреди комнаты, рассматривая себя в зеркале. На ней красовалось пышное свадебное платье. Гульнара и пара горничных крутились рядом, а Шаяхметова-старшая восседала на диване, руководя процессом со своего места.

— Мне не нравится это платье! — капризно заявила Рамиля, топнув ногой.

— Оно тебе очень идет! — важно заявила Эльвира, не терпящим возражений тоном, а потом, словно замыслив что-то недоброе, спросила: — Алиса, как считаешь?

Девушка, искренне надеясь в уголке пересидеть весь процесс выбора, мысленно вздохнула. Спорить с женой своего отца она не любила и старалась по максимуму избегать этого. Но именно сейчас не могла согласиться.

— Рамиля, ты меня, конечно, извини, но в этом платье выглядишь просто отвратительно!

Сестры и горничные с ужасом уставились на Алису, а Эльвира начала закипать.

Прежде чем Эльвира сообразила, что сказать в ответ, Алиса быстро продолжила:

— У тебя очень красивые плечи и шея, а этими рукавами ты их полностью закрываешь. При этом делаешь акцент на руки за счет коротких перчаток. Думаю, что длинные перчатки были бы здесь более уместны. Кроме того, горизонтальные узоры тебя жутко полнят, делая из тебя какую-то бочку на ножках. Кстати, открытый перед платья эти самые ножки выставляет не лучшим образом.

Подписав себе «смертный приговор», Алиса выдохнула и приготовилась к буре.

— Самая умная, да⁈ — заорала Эльвира, вскакивая на ноги. — Пришла тут и строишь из себя такого крутого специалиста! Подкидыш!

— Мам, угомонись, — поморщилась Гульнара. — Нашла из-за кого переживать.

А вот реакция Рамили удивила всех:

— Какое бы платье ты посоветовала?

Алиса, как и все остальные, изумленно уставилась на сестру. Та скрестила руки на груди и с вызовом смотрела прямо перед собой. Учительница задумчиво стала разглядывать Рамилю, потом взяла каталог с платьями и быстро пролистала его. Изредка она поднимала глаза на сестру, шевелила губами, как бы рассуждая про себя. В итоге, выбрала лучшее на ее взгляд платье и показала открытую страницу Рамиле. Сестра с некоторой опаской взяла буклет и заглянула туда, за ее спиной встала Гульнара и даже горничные вытянули шею, чтобы разглядеть наряд.

— Принесите это платье! — скомандовала невеста, и девушки-горничные унеслись выполнять поручение.

— Если ты сейчас сделаешь из нее пугало, — угрожающе произнесла Эльвира, садясь на свое место. — Я тебя им сделаю на всю жизнь.

Алиса поежилась — угроза неприятная, но в своем выборе девушка была полностью уверена. Не имея возможности красиво одеваться, она постоянно читала об этом в журналах и книгах. Спустя двадцать минут Рамиля облачилась в новое платье, которое посоветовала младшая сестра. Глаза невесты радостно загорелись, когда она увидела себя в зеркале.

— Это оно! — удивленно произнесла девушка. — Мам, это правда оно!

— Действительно… — немного смущенно произнесла Эльвира. Услышав это, горничные тут же стали поддакивать и говорить Рамиле комплименты. Гульнара нахмурилась:

— А мне, значит, с платьем помочь не могла?

Учительница, немного смущенно улыбаясь, опустила глаза:

— Хочешь, сейчас выберем?

— Эй! — теперь возмутилась Рамиля. — Только попробуй одеть ее красивее меня!

Все остальные рассмеялись и Алиса в том числе. На самом деле, она очень хотела наладить отношения со своими родственниками, вот и радовалась любому моменту, когда это хоть немного получалось. Жалко, что подобное случалось нечасто. У Эльвиры зазвонил телефон; она вышла из комнаты, а поскольку протестов не было высказано, то все поняли — платье ею одобрено. Когда дверь за Шаяхметовой-старшей закрылась, атмосфера стала менее напряженной, и сестры потребовали, чтобы Алиса тоже примерила свадебный наряд. Учительница нехотя отнекивалась, но девушки есть девушки, и даже если между ними иногда появляется стена ненависти, то порой они могут прекрасно общаться. Когда самая младшая сестра уже решилась на примерку, в комнату зашел Камиль:

— Алис, отец тебя зовет.

— Только посмей уйти, не зайдя ко мне! — строго погрозила пальцем Рамиля, а Гульнара согласно кивнула. Учительница улыбнулась и последовала за братом.

— Что это с ними? — удивленно спросил Камиль, когда они отошли на некоторое расстояние от комнаты.

— Я помогла Рамиле выбрать платье. Им понравилось!

— Что, даже матери? — изумился брат Алисы. Девушка скромно подтвердила кивком. Камиль закатил глаза: — Ну, ты даешь! Не ожидал от тебя, честно.

— Потому что я одеваюсь ужасно? — засмеялась учительница. Брат поддержал ее смех:

— Просто отвратительно! Но я только сейчас понимаю, почему ты это делаешь. Алис, ты знаешь, я восхищен. Не ожидал от тебя такой дальновидности Ибрагима.

Ибрагим — это еще один их брат, отличающийся невероятной хитростью и продуманностью. Казалось, каждое слово он произносит с какой-то неведомой целью. Алиса знала только одного человека, который мог легко обойти брата в плетении интриг. И это был Даглас, неожиданно выскочивший откуда-то сбоку, словно каким-то невероятным образом узнал, что учительница как раз о нем и вспоминала.

— О-о-о! Алиса! — радостно улыбнулся старый знакомый, раскидывая руки в сторону и как бы собираясь обнять девушку. Та смущенно отстранилась, а Шаяхметов-младший выступил вперед, чтобы защитить сестру.

— Я же вам как дядя, — Даглас сделал самые невинные глаза и Камиль немного смягчился. — И так давно не видела Алисочку! Как у тебя дела, зайчонок мой?

Учительница не любила этого типа, поскольку он казался чересчур неискренним в своих гиперласковых расшаркиваниях, но знала, что хитрец — один из главных партнеров отца, к тому же давний друг семьи, поэтому через силу улыбнулась:

— Спасибо, Даглас! Все хорошо. А у тебя как?

Партнер Шаяхметова обошел Алису, подхватил ее и Камиля под руки, и они двинулись в кабинет Эльдара Салаватовича, слушая рассказы великого манипулятора. Возле двери друг семьи их покинул, направившись куда-то по своим делам, а учительница нехотя вошла.

— Доченька! Киса моя! — радостно поднялся Шаяхметов из-за своего стола, и Алиса подошла к нему, чтобы быть прижатой к широкой груди.

— Здравствуй, пап! — улыбнулась девушка, отстраняясь. — Что это у тебя? — она показала на его виски. — Пап, седина, что ли новая?

— Ох, старею я, котеночек, — усмехнулся в ответ Эльдар Салаватович, польщенный вниманием дочери. — Садись и знакомься с…

Дальше Алиса полностью отключилась. Так случалось всегда, когда ее представляли мужчинам. Лишь на второй или третьей встрече девушка могла кое-как взаимодействовать с представителями противоположного пола, а пока она только кивала и кривовато улыбалась, пряча глаза. Какие уж тут хитрые планы, в которых заподозрил ее Камиль! При всем желании Алиса не могла поддержать разговор, так как от страха буквально проглатывала язык. Правда, спустя какое-то время она включилась в беседу, поскольку речь зашла о работе. Отец собирался в очередной раз взять ее ассистенткой, естественно, не спрашивая мнения дочери. Сообщив о том, что она и так знала, Эльдар Салаватович отпустил девушку. Не переставая удивляться отеческому желанию говорить о подобных вещах лично, Алиса вернулась в комнату к сестрам. Они уже закончили с примеркой платьев Рамили, но ждали свою младшую, чтобы нарядить ее. Девушка полистала каталог и подобрала подходящий под свою фигуру и рост наряд. Сестры самолично помогли Алисе облачиться в платье, а Гульнара даже красиво заколола ее длинные волосы. Учительница повернулась к зеркалу и обомлела — оттуда робко поглядывала настоящая красавица! И это еще без макияжа и в страшных очках!

— Ого! — удивилась Рамиля. — Алис, ну-ка сними очки.

Девушка кивнув, последовала совету. Восхищенный выдох сестер пронесся по помещению. В этот момент дверь неожиданно открылась, и в комнату начал входить Шаяхметов, говоря с кем-то по телефону:

— Да-да, я напомнил про договор Самойловым. Посмотрим, как эти ребятки теперь запо… — он замолк на полуслове и выронил телефон, едва увидев свою младшую дочь. Сзади него показались Камиль и Даглас. Алиса, заслышав голос отца, быстро надела очки и захотела куда-то спрятаться, но было поздно. Все, кто увидел ее, замер на месте от шока. Во фразе Эльдара Салаватовича промелькнуло важная фраза для учительницы, но она от смущения никак не могла уловить, какая именно. Поэтому и дабы сгладить такую неловкую паузу, спросила:

— Пап, а о каком договоре шла речь?