Бой для одного (СИ)

Глава 13

Милена подозрительно оглядела радов и лёгкой трусцой скрылась в раздевалке. И, что же можно сказать о произошедшем? Что она здорово недооценила эльфийских воинов, и чрезмерно переоценила их же магов. Может они потенциально и сильны, но вот как противники слишком заметно проигрывают в скорости и реакции. Хотя если уж попадёшь под действие заклятья, то мало не покажется.

Милена передёрнула плечами, вспомнив, как ловчая сеть, вместо того, чтобы привычно пролететь мимо извернулась и едва её не сцапала. Спасли только в прямом смысле звериные инстинкты. Она одним движением вытащила волосы из‑под воротника и стала неторопливо заплетать косу, думая тем временем о своём.

А вот воины напротив, неприятно поразили как реакцией, так и маневренностью. Особенно жрец. Какой же из него «служитель Божий», если так мечом махает? Или у них подобное в порядке вещей? Надо всё же воспользоваться предложением и уточнить их религиозные взгляды. А то вдруг эльфы кровавые жертвоприношения практикуют? Судя по сноровке Паферена — подходит. Хм, или вернее будет вспомнить старые сказки и «дикую охоту»? Только вот она что‑то не помнила, чтобы эльфы устраивали облавы на оборотней даже в сказках. Хотя мало ли.

Выйдя из раздевалки Милена подозрительно оглядела спокойного как танк Роса и с сожалением отвергла неожиданную мысль. Рад выглядел излишне цивилизованным для такого род развлечений. Что не мешало ему меньше получаса назад воткнуть острую железку ей в череп. Определенно, пора уже определяться, какого отношения заслуживает надсмотрщик. А для этого хотя бы перестать его именовать этим прозвищем.

Оборотень устало, но вполне довольно улыбнулась раду и послушно отправилась за ним обратно в жилой корпус. Расстались они у дверей в её комнаты, договорившись встретиться за обедом через полчаса. Учитывая, что до сегодняшнего дня Роса не предлагал скрашивать её трапезы своим присутствием, можно было наедятся, что должное впечатление сегодняшняя тренировка на него всё же произвела.

На Милену, надо признаться, тоже. Особенно тренировочное оружие. Не стоило и сомневаться, что при необходимости его так же легко использовать и в боевых ситуациях.

Она фыркнула и тряхнула головой, добавив на стены душевой влаги. Единственное, чем отличались тренировочные клинки от боевых, — так это бескровностью и обратимостью результатов. Хотя, то, что у неё получалось перебарывать парализацию, наполняло оборотня злой гордость. А вот то, что результат «эксперимента» так же был виден и противникам по спаррингу только удручал. Сделать что‑то с этим Милена понятно не могла, хотя бы по тому, что сама не планировала и не предполагала возникновения подобной ситуации, но это не мешало ей откровенно досадовать на столь неосторожно отданную информацию.

Впечатления, правда, от борьбы с чарами оставались самые негативные, но что это значит, по сравнению с сомой возможностью противоборства! В конечном счёте Милена получилась не столь беззащитна перед магией, как опасалась изначально. Но продолжать знакомство дальше не хотела. Особенно в столь далёких от лабораторных условиях.

А вот интересно, — подумала Милена, уже застёгивая блузку и направляясь к выходу из комнаты, в направлении столовой. — Каким бы образом добиться разговора с кровожадным жрецом? Или его хотя бы найти, потому что до сегодняшнего дня, оборотень с ним ни разу не сталкивалась, как впрочем, и с остальными своими противниками, кроме естественно Росы.

Стол оказался уже накрыт, видно эль'а успел отдать соответствующие распоряжения. Вот только самого его ещё не было видно и Милена теперь терзалась сомнениями, можно ли уже начинать трапезу, или стоит всё же подождать опаздывающих? Но стоило пахнущему корицей и почему‑то сеном раду поставить перед ней первую перемену блюд, и этикет позорно капитулировал перед здоровым чувством голода.

Когда она приступила к горячему, Роса уже сидел за столом. Милена сделала над собой усилие и, оторвавшись от блюда, пожелала парню приятного аппетита, получив в ответ лишь согласный кивок. Мол «будет», и в дальнейшем полное игнорирование своей персоны, что, однако, позволило каждому удовлетворять голод, не мешая при этом сотрапезнику. Учитывая, что их разделяли добрых три метра тяжёлой столешницы — ничего удивительного.

А вот что приятно, наконец‑то, даже предусмотрительные рады не сумели предвидеть увеличения аппетита оборотня, после тренировки. Так что так приятно пахнущий слуга, в лицо которого Милена даже не стала вглядываться, ориентируясь на запоминающийся аромат, отправился на кухню с чётким указанием «повторить».

Роса удивлённо хмыкнул, и Милена почти благодушно на него сощурилась.

— Что не так?

— Мне просто интересно, с чисто физической стороны, куда это всё девается? — Кажется, после произнесённой фразы Рад пожалел, что вообще открыл рот, но она лишь беззаботно пожала плечами.

— С чисто физической — не представляю. Можно попробовать проконсультироваться с магами. По крайней мере, людям удалось выяснить, что физическая масса не меняется. У меня же только создаётся впечатление насыщения, и ничего больше.

— И вам самой не интересно? — Выгнул брови рад, расслабившись, когда понял, что с оскорблением его вопрос не прировняли.

— Когда‑то было, — одобрительно осмотрела полные тарелки, которые заново расставляли перед ней.

— Но уже давно перестало. Вся эта научная фи… эээ, философия не имеет ничего общего с практикой. И толком мне ничего не дала. Всё что требуется, я либо знаю и так, любо могу действовать инстинктивно.

— Инстинктивно, — с неопределяемой интонацией отозвался эль'а, задумчиво покачивая чашку с душистым чаем. — Вообще‑то, любой бродяга, на удар, инстинктивно ответит ударом. Но не возникает сомнений, что, изучив теорию строения тел, даже пятилетний мальчишка способен победить взрослого, одним движением.

— Я поняла что вы хотите сказать. — Поморщилась оборотень.

— Я не говорю о боевых тактиках или чём‑то таком, но мне не обязательно знать, как циркулирует моя кровь, чтобы она продолжала циркулировать.

— Но ведь когда вас ранят, эти знания помогут остановить кровь.

— Примечательно, что вы сказали «когда», — язвительно раздалось в ответ.

— Когда‑нибудь на Землю упадёт астероид, и все умрут, но так как я не знаю точной даты, и вообще, свершится ли это событие в моей жизни, я его просто игнорирую.

— А когда это случиться, вы просто последуете за этими всеми. — Подхватил язвительный тон рад. — Кстати, что такое астероид?

— Что‑то вроде огромного каменного булыжника, который летает в космосе. Вернее, пояс астероидов так же вращается вокруг солнца, как и остальные планеты и расположен после Марса. Иногда, какой‑то астероид по ряду причин меняет траекторию, и при наличии у него фатального везения может врезаться в одну из планет. Учитывая размеры Земли, для нас подобное будет наверняка фатально. Хотя сама вероятность такого события и мала до крайности, но у нас в своё время такая теория о конце света была весьма популярна.

— Интересно. А можно чуть подробнее? — Действительно оживился Роса. Милена в ответ поморщилась, возвращаясь к оставшимся блюдам.

— Я плохо знаю, только школьную программу. Лучше поищите книги по астрономии. У вас в библиотеке должны такие стоять. Там вообще собрана коллекция с самых разных направлений, так что если хотите, после обеда можно будет туда наведаться.

Эльф легко согласился — библиотечные посиделки были уже привычным явлением, в отличие от той же тренировки, стоившей ему столько нервов.

Милена то ли уловила его мысли, то ли её двигались в схожем направлении, но и она вспомнила о недавних противниках.

— А могу я как‑то встретится с Паференом? Он вроде обещал меня просветить относительно вашей религии. Сегодня он уже не сможет уделить мне времени?

Это звучало скорее утверждением, и Роса поспешил отрицательно мотнуть головой.

— Думаю, если я попрошу, он не откажется составить нам компанию в беблиотеке.

Заметив предвкушающую улыбку, рад поднялся из‑за стола, отправившись на поиски жреца, оставив оборотня заканчивать трапезу в одиночестве.

— Увидимся в библиотеке.

Милене оставалось только согласно кивнуть в ответ.

В библиотеку она опять пришла первой. Роса не то переоценил время необходимое на то, чтобы расправится с добавкой, не то недооценил удалённость жреца. Но, во всяком случае, у Милены хотя бы была возможность, как следует порыться на полках и сделать подборку книг для Росы. Так что когда мужчины появились, оборотень уже ждала их, уютно устроившись в уютном кресле, успев притащить третье, к той паре, что обычно составляли им с эль'а кампанию.

— Здрастье ещё раз, — губы практически удалось сложить в приветственную улыбку. — Вы, кажется, упоминали, что не против просветить меня относительно вашей религии?

И хотя в своих словах Милена не сомневалась, это прозвучало как вопрос и аль'ия согласно кивнул.

— Безусловно. Не думал, что вы соберётесь сделать это уже сегодня, но подобное стремление к знаниям настолько замечательно, что я не посмел отказаться от приглашения.

Милена довольно кивнула, указывая Росе на стопку книг.

— Мне показалось этого достаточно, для общего ознакомления. Если заинтересует, можно будет поискать уже более специализированную литературу.

Роса невозмутимо кивнул и на глаз определив, с какой книги предпочтительнее начать, демонстративно отвернулся к окну, тем самым, самоустраняясь от беседы.

— Что именно вас интересует? Можете не стесняться спрашивать.

— Да, по правде говоря, я о вашей культуре практически ничего не знаю. Мне всё интересно. Начать думаю, стоит с общей концепции, а дальше уж на ваше усмотрение. — Она неловко пожала плечами. Иль'ия заметно поскучнел и, закатив глаза, задумчиво пожевал губами. Ему не то с трудом вспоминалась эта пресловутая «общая концепция», с радостью забытая за ненужностью много лет назад, не то просто она не вдохновляла истинно увлеченную личность своей изученностью, а потому была скучна.

— Мир наш, — Бархатистым голосом начал жрец, полу прикрыв глаза. — Состоит из основ, таких как жизнь и смерть. Во всем, что нас окружает, есть жизнь и будет смерть — так или иначе. Двуликая богиня, которой все мы служим, — здесь он усмехнулся. — Так или иначе, состоит из всего мира в целом, и в то же время едина, как полноценная личность. Через силу и благодать её, через её внимание к нам, мы можем воздействовать на мир так, как могла бы это сделать она.

Богиня едина, но мы в слабости своей не способны вместить в себя все стороны её могущества, да и каждый из нас тянется к тому, какого проявления богини в нём больше. А потому жрецы двуликой так же едины, но разделены на жизнь и смерть, как разделён на них весь мир — в каждом своём проявлении.

Милена кинула, демонстрируя, что пока тема ей ясна.

— Разницы между служителями нет. — Всё же сделал акцент на данном обстоятельстве рад. — Любое событие, требующее участия жреца может провести любой жрец. Любой обряд равен для каждого из нас. И, тем не менее, есть моменты, которые просто не сможет совершить один, но станет обыденностью для другого. Например, я как благословлённый кровавой слезой могу отпустить замерший в межмирье дух или развеять скопившуюся в чрезмерной концентрации смерть. Но мне будет не под силу вдохнуть жизнь в раненого или облегчить муки того, чьё сознание оставило тело. Для этого лучше подойдёт принявший сторону Светлого лика.

Теоретически, обратится за помощью к Двуликой может любой, но лишь немногие удостоены чести услышать ответ. Традиционно такие жрецы удостаиваются слёз отмечающих их ранг в иерархии культа. Так самым высшем считается три слезы, и они же отображают к какому лику привык обращаться жрец. Так я, в смирении своём пока достоин лишь одной кровавой слезы. Служители светлого лика принимают слёзы росы.

— Хм, здорово. А есть ли какая‑то ммм, легенда? — Милена сама не знала, зачем спрашивает об этом, но услышать об одной из самых распространенных религий лишь пару философских фраз казалось как‑то подозрительно.

В ответ Паферен впервые изменил своей ангельской гримасе: черты исказились во вполне себе человекоподобной саркастической усмешке. При этом он стал выглядеть таким близким и нормальным, что оборотень едва удержалась чтобы не заухмыляться в ответ.

— Да, я уже ознакомился с человеческими представлениями о религии. И обязательно в каждой Божество не только создаёт весь мир, но и приближает себе определенных людей, а то и целые народы, легко отрекаясь от остальных, которые по первым сведеньям сам же и создавал. Ой, — иль'ия виновато приподнял брови. — Прошу прощения. Честное слово, я не собирался задевать ваших чувств и навязывать свои взгляды. Можете смело списывать это на мою чуждость и неприятие нового. Я не обижусь.

Речь получилась столь прочувственная, что Милена на окончании просто расхохоталась.

— Не говорите глупостей. Я вовсе не столь рьяная христианка, какой вы меня представляете. Описанные вами моменты так же ставят меня в тупик.

— А как же? — Он, кажется, слегка растерялся. Роса заинтересованно повернул ухо в их сторону, не отрываясь между тем от разглядывания карты звёздного неба, которую успел расстелить у себя на коленях. — Если не верите, то зачем причисляете себя к этой религии?

— Мне кажутся верными моральные аспекты, к которым она взывает. Хотя не скажу ничего определённого, просто у нас принято крестить младенцами, так что моего выбора там особо не стояло. А так как я принципиальных противоречий в себе из‑за этого не замечаю, так и смысла менять религию не вижу. Хотя ваш взгляд мне тоже нравится. Честнее что ли.

— Рад, что вы так считаете. — Довольно улыбнулся уголком рта рад. Роса же, поняв, что дальше пойдут прежние обмены любезностями, снова перестал обращать на них внимание. Ну и пусть.

— Но ведь у вас тоже есть и другие религии, разве нет?

— О, можно сказать, что в этом мы схожи. Большинство существующих культов, так или иначе, перекликается с нашим. С незначительными отличиями. Тем более что по — настоящему принципиально иных взглядов придерживаются немногие. Так что о них и говорить даже не стоит. К тому же, мы не собираемся навязывать свои взгляды тем, кого они не устраивают. Например, в дальних областях часто живут очень замкнуто и естественно у них существуют свои собственные традиции, обряды. Навязывать и заставлять перестраиваться под наши было бы жестоко и в целом не дальновидно. Ведь всё это возникло не на пустом месте? Чаще всего мы предлагаем таким условно принять нашу сторону. Фактически заключить союз. Обычно этого достаточно, чтобы избежать непонимания между верующими. Но повторяюсь, такие культы, зачастую, не слишком велики, хотя и достаточно многочисленны.

— Интересный подход. — Она в немом недоумении покачала головой. Как только они умудрились поддерживать лидирующую позицию с подобным мягким отношением? Хотя спрашивать об этом Паферена бессмысленно, для составления более — менее цельной картины надо бы ещё поговорить с кем‑то, не разделяющим эти взгляды. Например, с одним из радов другой религии. И лучше всего не жрецом, а то голову ей задурят своими идеями, а ничего путного, или лучше сказать объективного, так и не скажут.

— Вам он, наверное, кажется странным. — Чуточку грустная улыбка, — со всеми этими вашими войнами за веру.

— Да нет, отчего же? — Она честно удивилась.

— У нас это была политика, — не религия. В смысле только предлог. Для начала войны и соответственно захвата земель. Для объединения народов и усиления влияния. У нас чтобы не делалось, ничего не делается за так. А, учитывая, как человечество любит бороться за идею то ничего удивительного, что этим пользуются направо и на лево.

— Интересный подход. — Растерявшись, брякнул жрец.

Уловив ситуацию, Милена с растяжкой протянула:

— Вам он кажется странным…

— Немного, — вернул улыбку иль'ия.

Они несколько секунд поулыбались друг другу. Сейчас, ведя такие абстрактные разговоры, и не зло проходись по расовой принадлежности собеседника, Милена чувствовала себя удивительно уютно. Странно конечно, особенно если вспомнить, что говорит она не просто с верующим, но со жрецом. И всё равно уютно. Что ж, по крайней мере однозначно не фанатик.

— Ну, мы, кажется, отвлеклись. А вы, наверное, хотите спросить что‑то конкретное?

— Даже пока не знаю. Что‑то ничего не идёт в голову. — Созналась оборотень, мягко потягиваясь, чуть выгнув спину, вытянув перед собой сцепленные в замок руки и едва удержавшись от зевка.

— Разве что вы покажите мне кровавую слезу. А то о них столько говорили, а как выглядят, я так и не представляю.

Паферен пожал плечами.

— Слеза, она и есть слеза. — Он вытянул вперед руку с тонкой цепочкой браслета на запястье. К нему была подвешена маленькая капелька, красного цвета. Действительно напоминая скорее кровь, чем просто камешек.

— И вот это всё? А не боитесь, что подделают? Я же так поняла это у вас знак статуса?

— Да. — Он, поняв, что она нагляделась, прикрыл браслет рукавом.

— Но его нельзя поделать, это ведь не камень, это действительно слеза Богини.

На саркастический хмык иль'ия внимания не обратил.

— К тому же, если такое и произойдёт, с самозванцем никто церемонится, не будет. Надев слезу, пусть даже и фальшивую, он признаётся жрецом.

Милена едва не подавилась воздухом, во все глаза, уставившись на рада.

— Вот так вот просто признаётся? Вроде как одел — жрец, снял — нет?

— Ну, разумеется, нет. — Отмахнулся от нелепого предположения рад.

— Слеза, это знак избранности Богиней. Если ты считаешь, что можешь его носить, то докажи это ей самой. А с посредничеством, с удовольствием и смирением поможет любой склонившийся пред Грустным её ликом.

Милена коротко фыркнула. С радостью — наверняка, а вот на счёт смирения — что‑то она сильно в этом сомневается.

— Небось, посредничество происходит примерно как сегодня со мной? В смысле мечём в брюхо?

Паферен весело блеснул в её сторону глазами.

— Пути жизни извилисты и многогранны. А выбор оружия — задача сама по себе серьёзная и требующая серьёзного к себе отношения.

К концу предложения Милена начала похрюкивать в кулак, а у Паферена губы сами неумолимо растягивались в улыбке.

— Тем более что даже те, кто не удостоился кровавой слезы, но с почтением смотрит в печальные глаза Богини, могут постоять за себя. Если им это не удаётся — что ж. Ему остается, наедятся на милость печальной девы. Мы на такие чувства, к сожалению уже не способны.

— Что‑то я сомневаюсь, в милости проявленной к самозванцу. В целом с поддельными кровавыми слезами мне кажется ясно, а если будут прикидываться вашими светлыми собратьями?

Он поморщился.

— Не говорите так. Разве я похож на тёмного? Просто наши дела лежат в разных сферах жизни, — подумал и добавил.

— И смерти. А вообще‑то точно так же. Конечно, поднимать руку на целителя грех больший, чем убийство, но от меча собрата по вере его защитит благословение Светлоокой. Если его же нет… — он почти сочувственно развёл руками.

— Знаете, — неожиданно для себя призналась, копируя кровожадную улыбку жреца.

— Ваш подход к жизни мне нравится всё больше и больше.

— Все там будем.

И безразличное пожатие плечами в ответ.