Брак по дружбе

Глава 18

Двигалась по дорожке в сторону больницы. Почти бежала, надеясь успеть. Немного задержалась в пробке.

«Происходит какая-то фигня», – думала, не понимая, какого черта Стас от меня шарахается. Бегает будто от прокаженной.

Это невероятно раздражало.

Неимоверно.

Я-то думала, что после клуба у нас все завертится как надо. Ведь мы так целовались, не могли оторваться друг от друга. И вдруг он получил сообщение, побледнел и предложил отвезти домой.

Сказал-сделал. Пожелал доброй ночи и пошел спать к себе.

Зашибись!

Я оценила сполна. Ночью кое-как сдержалась, чтобы не прибить в темноте. Так, случайно.

Дальше пошло хуже.

На следующий день мы вечером поехали в боулинг, где все официально познакомились с невестой Максима – Юлией Власовой. Пришла она без парика, как обычно, активная, веселая и милая. Она такая, пока ее не обижают. И все было нормально, пока Власова не решила прогуляться до туалета. Вроде ничего интересного, но за ней последовал ее бывший воздыхатель Родион Грудов, а следом Кувалов.

Не передать словами, с каким нетерпением я ждала момента, когда они оттуда выйдут. Но не все смогли. Грудов почти выполз и в полусогнутом состоянии отправился к своим друзьям, которые сняли в отдельном зале дорожку. Парочка вернулась было к нам, но на дороге произошла небольшая перепалка, которая закончилась поцелуем.

Признаться, даже ошалела от такой страсти.

Смотрела и завидовала.

Это вот как?

Пока наслаждалась захватывающим моментом, почувствовала прожигающий взгляд. Глянула на мужа, сканирующего меня, и обомлела. Видела в его глазах тоску и ярость. Только непонятно на кого.

На себя?!

Дальше мы поехали домой, но он снова поспешно умотал в комнату, а потом куда-то урулил. Оказалось, решил прогуляться. Или переживал, или трудно было находиться со мной – одно из двух.

И вот так все у нас продолжалось, отношения приплыли в тупик, что на меня сильно влияло. Я даже сорвалась на Юлии, когда мы вновь все встретились в ресторане после турнира по ММА. Узнала от одной сплетницы, что помимо тренировок в спортивных центрах Юля зарабатывает на жизнь тем, что играет «идеальную» невесту состоятельных клиентов. Информацию получила от двоюродной сестры Власовой, с которой проводила беседу после посещения клуба по ее милости. Кстати, крокодил Гена – ее очередной взрослый любовник-альфонс. Несовершеннолетняя девочка гуляла с двенадцати лет, в том числе вела половую жизнь, во всем обвиняя родителей, которые оставили ее одну в городе, когда сами вечно на заработках в северных районах страны. Но про Алису не хотелось сейчас вспоминать.

А вот Юлию я обидела.

Насколько поняла по банковским операциям, деньги Власова переводила сестре на оплату ипотеки. Ольга осталась с двумя детьми, муж пропадал неизвестно где. Но для меня это было неважно, я видела в ней корыстную особу, решившую использовать Максима. Об этом я поспешно сообщила ей, желая пресечь обман. Но разговор зашел в тупик…

Не успела Власова уйти, высказав много чего интересного, я столкнулась с Максимом, напоминающим огнедышащего дракона, который искал Юлию. И каково же было мне узнать, что он прекрасно осведомлен о ее подработке и его все устраивает. Особенно не укладывалась информация, что Максим сам ее нанял. Плюс ко всему меня довольно грубо попросили не приставать к его невесте.

После такого заявления стояла с открытым ртом, удивляясь происходящему. Насколько поняла, Максиму девушка понравилась, что никак не сходилось в моей голове, учитывая характеры этой пары.

Только вот что Юлия чувствовала к нему?

В любом случае я зря залезла, что хорошо поняла. Еще бы! После такого яростного объяснения… Но как иначе? Не желала, чтобы Максима использовали.

Но тут непонятно, кто кого использует. Зная Максима, могла предположить, что у него есть свой план.

Замечу, меня так накалило после общения с Максом и Юлей, что я решилась поговорить со Стасом. Решилась, пока не увидела входящее сообщение на его телефоне, оставленном на столе, пока он принимал душ.

«Я не переживу, если ты меня бросишь».

Чего?

То есть, бросит?

В общем, мне это все порядком надоело, и я поняла, что пришла пора пообщаться с надоедливой медсестрой.

Так что сейчас я шла к ней в больничку. Так сказать, поближе пообщаться.

Уточнив на стенде, где кабинет хирурга, направилась туда. Попала как раз в обед. Из кабинета вышел представительный мужчина в черном строгом костюме с портфелем в левой руке и произнес уже в приоткрытую дверь:

– Анна, хорошего дня! Пусть меня Зоя Ивановна не теряет, я на связи по мере возможности.

– Конечно, Евгений Сергеевич. Всего доброго! – раздался тонкий голос в ответ из кабинета.

– Вы ко мне? – поинтересовался мужчина, глянув на меня.

Улыбнулась и покачала головой, вроде как намекая, чтобы шел туда, куда собирался. Была не расположена на дружескую беседу или объяснения.

Как только понятливый мужчина пропал за углом, прошла в кабинет, замечая в углу знакомую особу. Она подкрашивала губы красной помадой, всматриваясь в свое отражение в зеркале.

– Мы закончили прием, – бросила она, не удосужившись посмотреть на посетителя.

– А я не на прием, Анна, – ответила и прошла в кабинет, закрывая дверь.

Отмечая, как округлились глаза вдовы от ужаса, довольно оскалилась.

Замечательно! Она меня тоже помнит, что совсем неудивительно. Меня сложно забыть, если уж довести. Я тогда неподражаемая на всю голову.

– Зачем пришла? – спросила она, убирая помаду в сумочку, лежащую на столе.

– Пришла поинтересоваться, что тебе нужно от моего мужа, – просветила медсестру, наблюдая, как она снимает халат, бросая на спинку стула.

– Это естественно. Стас – друг моего мужа, – нагло заявила она. – Антон умер, и это сплотило нас. Мы стали ближе, что естественно.

Скривилась, реагируя на ее слова. И при этом она пыталась говорить размеренно и с неким презрением, будто объясняла тупой.

– Уточни, что именно естественно?

– Быть друзьями.

Приблизилась и, глянув в ее наглые глаза, выдала:

– А по твоим сообщениям не скажешь. Ты ведь слюни пускаешь, облизываешься на Стаса.

– Ты… о чем?

– О том, что пришла подтереть и слюни, и сопли, и все, что там у тебя капает от предвкушения.

– Я… не понимаю тебя.

– Да? Могу помочь… – хищно оскалилась, – понять.

– Ты больная – пропищала она, отступая на шаг.

– А ты сейчас будешь калекой, если дальше будешь отмазываться и дуру из себя строить. Не бесит?

Лицо вдовы поменялось. Из милого и напуганного в хищное и даже дерзкое. Боже, да тут целая лиса в шкуре овцы.

– А как ты хотела? Мужчине нужна нежная и слабая женщина, а ты кто? Мужеподобная баба.

Это она про меня?!

– Ты, швабра в халате, в зеркало еще раз на себя посмотри, а потом на меня. Если зрение подводит, пора к окулисту. Тебе до меня, как до Китая пешком корявыми ногами.

Ярость, адресованная мне, была подобна пожару. Ох, сколько ненависти!

– Тогда чего пришла? Боишься? Так уже поздно. Он мой. Ты потеряла, а я нашла.

– Я не теряю и не отдаю то, что принадлежит мне. Стас – мой. Поняла? – отчеканила, начиная наступать.

– Он сам откажется от тебя. Стас правильный и все сделает как нужно.

– Правильно ты заметила: Стас правильный. Но не я, – сказала и в следующее мгновение схватила ее за горло, второй рукой вцепившись в длинные волосы, дергая вниз под ее завывающее пение. – Еще раз напишешь ему или позвонишь, приду я и тебе так помогу, что будешь вздрагивать от каждого шага, в страхе, что это я.

– Отпусти!

Я и отпустила. Швырнула девушку прямо на стену и приблизилась в момент, когда она поднялась и полетела на меня с визгом.

Блокировала удар и прижала к стене.

– Прежде чем отбивать чужого мужа, нужно поинтересоваться, что у него за жена. Но так как мозгов у тебя маловато, я уж постараюсь объяснить.

– Ты… – захрипела она, закрывая лицо руками.

– Алина! – голос Стаса заставил меня обернуться.

Кувалов влетел в кабинет и моментально перехватил меня за талию, оттаскивая от медсестры. Анна тут же начала рыдать, плюхнулась на пол и схватилась за живот.

– Стас, мне плохо. Плохо!

Мужчина посмотрел на меня обвиняющим взглядом, на что я моментально выдала:

– Добить?

А что еще? Это первая нормальная мысль в данной ситуации.

– Как ты могла?

– Я? – возмущенно уточнила, наблюдая, как он наклоняется к медсестре помогает подняться, усаживая на стул.

Словно ударили в грудь.

Вот черт!

Мне было больно.

Так больно, что я смотрела на них и кое-как сдерживала себя от желания закричать.

– Алина, мы после поговорим. Выйди. Ты пугаешь Анну.

«Пугать я ее еще не начала…» – подумала, заставляя себя молчать.

Сглотнула, ощущая себя настолько погано, что могла сорваться. Пожалуй, нужно выйти, чтобы не снять скальп с этой актрисы. Направилась к двери под вздрагивающий плач Анны. Вдова начала давить на жалость.

Несколько секунд стояла в коридоре, слыша тихий голос Стаса. Видимо, успокаивал, сердобольный наш. Прикусила от ярости губу, ощущая кровь во рту, и направилась на выход к лестнице.

У меня тоже нервы не железные. Не стоило их проверять на прочность, когда ситуация вышла из-под контроля.

* * *

После работы отправилась на прогулку по городу пешком, оставив машину на парковке. Загруженность и писанина, как и пьяные родители неблагополучных семей не успокоили. Не помню, сколько я бродила по улицам, но долго. Телефон давно разрядился, точно не могла сказать время. Уже когда четвертое мороженое не смогла купить, так как магазины не работали, поняла, что пора идти домой.

Дошла через тридцать минут.

Только хотела открыть дверь ключом, как она распахнулась сама перед моим носом. Хорошо, что реакция хорошая, а так бы получила по первое число в нос.

На пороге меня ждал Стас.

– Где ты была? – взволнованно спросил он.

– Где была, там уже нет, – ответила и прошла в комнату, задевая его плечом. Понятно, что он не отлетел, и даже не сдвинулся, но я не могла удержаться от порыва.

Все же… мороженое не приносит удовольствие и не успокаивает, как заявлено в клинических исследованиях британских ученых. Если бы всего одна ложка мороженого оживляла «зоны счастья» в мозгу, то я бы тут прыгала от восторга, а не обдумывала кровожадные планы в отношении некоторых.

Эх…

– Алин, я тебя везде искал, – услышала я, пока освобождала от плена свои ноги. Как же эти ботинки меня утомили!

– Да? – протянула как можно безразличнее. – А я думала, что ты слушал причитания вдовушки и подтирал ей нос платочком.

– Алин, ты не понимаешь. Я виноват.

Громко фыркнула. Так громко, чтобы он понял, как его слова бредово сейчас прозвучали.

– А что тут понимать? Ушлая стерва разводит тебя, как бычка, а ты и повелся. Эдакий теленок.

– Я виноват, знаю, но сейчас обстоятельства сложились так…

Так, надоело.

Вот что за фигня?

Развернулась и пошла на него, тыкая пальцем в его грудь.

– Слушай, Кувалов, мне уже это порядком надоело. Ты сейчас мне нормально скажи, что у тебя ко мне и что к ней, притом конкретно, чтобы точно поняла. Если любишь и хочешь быть рядом, тогда вдову беру на себя. Обещаю, не скину ее с пятнадцатого этажа и не утоплю. Как-никак три мороженого слопала.

– Алин… – с каким-то отчаянием выдал Кувалов.

– Не перебивай, пожалуйста! – резко попросила, пока мысль не пропала. – Я ведь тут разоряюсь, потому что, наконец, решилась.

– Хорошо. Говори.

– А если нет, то признай, что ты бабник, который не может пропустить ни одной юбки. Тогда ты мне такой непутевый не нужен, так как я заслуживаю нормального мужчину, который будет рядом и не предаст. Ты понял, о чем я?

– У меня другой вариант, но ты его не примешь. Ты мне не оставляешь выбора.

– Не приму? Я предложила тебе два, других нет. Или да, или нет. Все. Зачем вот этот лишний бред? Скажи уже нормально.

Он смотрел, не отрывая глаз. Ничего не говорил, и это было ужасно.

– Она? Ты выбираешь ее? – выдавила из себя.

– Анна сейчас… Она…

– Ответь, черт возьми, мне! Она или я?! Если не я, тогда не нужно этого всего, переходим в статус друзей, если это возможно, и все… живите долго и счастливо. Только запомни одно – берегись. У нее муж как-то странно ушел в мир иной, здоровый такой и бац…

– О чем ты?

– А ты подумай, о чем я. Вроде умный.

– Это невозможно. Аня любила Антона. К чему подозрения? Если ее так не перевариваешь, то это не повод подозревать во всех грехах.

– А с чего мне ее любить? – уже закричала.

– Нам нужно остыть, а потом поговорить.

– Ничего не нужно! Ты уже все сказал, – с обидой буркнула. – Я спать. И тебе всего доброго.

– Анна в больнице. Мне нужно будет проверить ее. Она…

– Да плевать мне на нее! Плевать с самой высокой башни! Если ты считаешь, что я овца сердобольная, то ошибся. С этим не ко мне. Если с семьей сравниваешь, так как я еще делаю родственникам гребаные уступки, так это потому, что они моя семья. Родная кровь! А эта актриса погорелого театра у меня поперек горла стоит. Я не собираюсь молча наблюдать, как она уводит у меня мужа.

– Алина! Ты мне не даешь сказать. Ты ведь знаешь, как много ты для меня значишь.

– Не нужно слов! Или дай понять, что тебе она небезразлична, и я отхожу в сторону, или я растерзаю ее, если она еще раз к тебе подойдет. Ты понимаешь меня?

– Я не могу оставить ее сейчас.

Моментально застыла на месте.

Что он сейчас сказал? Не может?!

С какой стати?

– Даже так? А сколько вы знакомы с ней?

– Два года.

– Суриков познакомил?

– Нет. Анна ногу обрабатывала, когда пулю получил, а потом я познакомил ее с Антоном.

– Ох, как! Даже раньше… Запретная любовь.

– Не говори ерунды.

– Но ты ведь не желаешь разорвать с ней связь.

– Ты не понимаешь…

– А ну, конечно, все сложно.

– Алин, тут другое.

– Если честно, мне уже надоело. Что же… не претендую. Иди куда хочешь и делай что хочешь, что и сама буду делать. Действительно, все просто, – сказала и сразу направилась в ванную комнату.

По пути, конечно, поставила телефон на зарядку. Плохо без него, как ни крути. Включив воду, быстро разделась и залезла под воду, желая успокоиться.

Я не плакала. Наверное, нет. Струи воды скрывали слабость, если все эмоции брали верх над разумом.

Вышла из ванной комнаты через тридцать минут. Пыталась расслабиться после стресса. Не особо помогло, пусть даже добавила свою любимую пену для ванны с ароматом шоколада.

В доме царила гробовая тишина.

Вероятно, Стас умотал в больницу к вдовушке.

Пусть… Пора мне успокоиться.

Прямым ходом направилась в спальню и плюхнулась на постель. Если честно, сна ни в одном глазу, но я планировала спать.

Не успела даже удобно развалиться на матрасе, как прилетело сообщение от неизвестного абонента:

«Если приглашу в ресторан, пойдешь?»

Почему-то сразу подумала на Кота. У него ведь такой номер – все единицы. Запоминающийся, хоть смотрела мельком.

И зачем он меня приглашает?

Будто знает, что сейчас в поганом настроении.

«Я на диете».

Следующее сообщение пришло через минуту:

«Тогда в мой клуб. Достаточно сказать охране имя».

Его или мое?

Усмехнулась. Ну, надо же… У меня волшебное имя? А в магазине бесплатно ничего не отдают.

«Оно волшебное?»

И вот он ответ:

«Для меня – да. Ты мне нравишься. Очень сильно. Так что?»

Какой неоригинальный, однако.

«А ты мне нет. Очень даже раздражаешь».

И тут полилась мелодия. Первый звонок не стала брать, как и второй, лишь когда третий ударил по нервам, сжала трубку и с недовольством спросила:

– И что звонишь? Три ночи.

– Знаю, но раздражает писать. Так что?

– Я уже все написала.

– Ты обманываешь себя. Я нравлюсь тебе. Если бы не так, ты бы послала меня.

– Я так и делаю. Ты плохо понимаешь, насколько вижу.

– Ты мне нравишься Алина.

– А ты мне очень даже нет. Неприятный и приставучий.

– А кто тебе нравится?

– Да уже никто… В любом случае не твое дело.

– Поссорилась с мужем?

– А я обязана отчитываться?

– Почему бы тебе не отдохнуть? Я бы составил компанию, чтобы не скучала в одиночестве.

Задумалась.

Слишком Котов осведомлен о моих проблемах в семье. Неспроста.

Кто ему докладывает?

Камеры в доме?

Нет. Стас бы заметил, как, впрочем, и я.

Но ведь он все знает!

Тогда…

Нахмурилась, понимая, что в нашем треугольнике есть вдова. А если она? Но откуда Сурикова и Котов знают друг друга?

Странно…

Или я уже накручиваю себя?

Эх…

– А я и не скучаю. Больше не звони, – сказала и отключила телефон, при этом воткнув в розетку.

«Пора спать. Как говорится, утро вечера мудренее».