Брак по расчету. Невеста босса (СИ)

Глава 4

Водитель плавно подрулил к входной группе моего клубного дома. Дома… Звучит совсем не так, как чувствуется. Для меня это просто пространство, отделяющее тебя от окружающего мира. Никогда не понимал людей, которые относились к своему месту жительства как к чему-то сакральному. В чем разница- гостиница это или собственное жилье. Я бы так и жил в Балчуге, если бы не вопрос престижа компании. Застройщик должен своим примером показывать, что доверяет своим проектам и выбирает только их. Очередной мой жилкомплекс в центре Москвы на десять элитных квартир был реализован — и двести квадратов моего пентхауса радушно распахнули свои дизайнерские двери перед хозяином… Пустые, холодные, бездушные. Мог бы ночевать на работе, делал бы именно так, но подчиненные не поймут. Им всем нужно куда-то к кому-то бежать, у них семьи, дети, борщи, Фуд-сити по выходным, это я одинок. Одиночество… Звучит как-то печально, но вот по ощущениям вполне себе ничего. Мне кажется, добрая половина мужиков на нашей планете хотела бы такого «одиночества» с кучей денег в карманах и сменяющимися чаще, чем свежие рубашки, подружками…

Почему человек одинок? Нет, я не о том, почему у кого-то к определенному возрасту есть всё, кроме близкого человека под боком. Это как раз объяснимо- до определенного уровня у тебя может просто не быть времени создавать семью, потому что она отвлекает от цели. Проблема как раз в том, что в определенный момент этого самого близкого человека под боком просто больше уже не нужно. Да, он нужен в воображении, чисто теоретически, с приставкой «было бы хорошо». Открою вам страшную тайну- с определенного возраста искренний порыв души кроется в истинном желании оставаться одному, но при этом от этого самого одиночества «как бы» страдать. Потому что по факту нет никакого страдания. Да, иногда появляется низменное и нелепое чувство зависти. Вон, у того-то сын родился, а у того-то вторая дочь. А у этого жена красавица. И моложе. Угождает ему, в рот заглядывает. Вот только предложи тебе завтра поменяться местами с этим «счастливым» неодиноким человеком- и ты три раза перекрестишься… В русской классике еще Чехов дал этому определение, описав лаконично, но емко своего «Ионыча» с крыжовником и любовью, так и оставшейся приятным мыслительными моционом перед сном. Был ли я Ионычем? Наверное, в буквальном, примитивном восприятии- нет. Я был хорош собой и активен. А может это просто времена сейчас другие.

Поэтому вместо брюшка и второго подбородкав мои тридцать восемь у меня подтянутое пятидневными тренировками в спортзале тело, под пятой точкой несколько дорогих машин, огромный загородный дом, в котором я почти не бываю, потому что есть большая холостяцкая квартира-пентхаус, куда я сейчас и поднимался.

Подошел к двери, открыл замок одним нажатием на сенсор по отпечатку пальцев, зашел в просторное, темное и холодное помещение, встретившее меня приятно щекочущими нос запахами мебельного дезодоранта.

— Мария Сергеевна, Вы дома? — громко позвал домработницу, чтобы не застать ее в неудобном положении.

Марисергеевна, как я ее обычно называл, была взрослой женщиной, работавшей со мной уже много лет. Можно сказать, член семьи, которой я только и доверял стирку своих носков и трусов. Она со мной чуть ли не с первых съемных квартир. Рос я- росла ее зарплата, только доверие оставалось неизменным. И уважение. Хорошая она женщина, порядочная, правильная. Поэтому не хотелось сейчас заставать ее в какой-нибудь неудобной позе в раскорячку посередине кухни. Лучше пусть так стоят те, кто моложе лет на двадцать. Они и стоят…

— Привет, Дима, — говорит она приветливо, выходя ко мне навстречу. Кидаю взгляд на притаившийся на тумбе женский зажим для волос. Усмехаюсь. Она тоже.

Это у нас такая традиция. Всякий раз, когда она убирается, непременно что-то находит от следов пребывания здесь женщин. Кладет это на комод- чтобы я решил, выкинуть это или сохранить, чтобы передать владелице. Логика очевидна- на одну ночь девица или все-таки нет?

Как правило, все ограничивается первой опцией. И меня, конечно, забавляет завидное постоянство красоток, оказавшихся в моей постели- как коты метят территорию, так бабыноровят что-то оставить у мужика в квартире. Это для чего? Она правда думает, что я брошусь к ней и предложу встретиться на красивый ужин при свечах, чтобы вернуть пластмассовый зажим для волос за сто рублей? Или считает, что я так туп, что не догадался бы найти повод ей позвонить и без этого нелепого зажима, если бы хотел того… А может, это какой-то сигнал для следующих женщин, которые сюда нагрянут? Ну, у мужчин жеесть солидарность. Может это они тоже так солидализируются? Ну, одна передает послание другой… Как-то так…

Смахнул пластмассу в урну, вспомнив пыхтящую на мне красотку с силиконовой грудью. Усмехнулся.

И почему все так пресно? Вс1 время пресно. Вот, раньше хотя бы красивые цепляли. Модели, танцовщицы. Просто породистые и холеные охотницы за самцами из клубов. Яркие вызывающие наряды, откровенные, смелыедействия. А теперь и от них тошно. Одинаковые, штампованные, клишированные. Никакие. Резиновую куклу и ту сейчас можно с большими опциями приобрести. А здесь- одни курсы по тому «как женить на себе миллионера» ака «как быть искусственной овцой, кого поматросят и бросят, но получить с этого немного бабла»… Короче, с этим вариантом почти завязал.

Попробовал «своих», что называется, без отрыва от производства. Офисные красотки пособраннее, поумнее карьерно ориентированные, а от того отчаянные и сговорчивые в постели. К сексу они подходят примерно так, как к реализации нового проекта- чем лучше и креативнее, тем премия больше. Но все-таки вариант тоже не самый удачный. Рано или поздно, а скорее рано, приятное времяпрепровождение заканчивается- и на его место приходят нелепые разборки на рабочем месте. Все-таки это непрофессионально.

Поэтому и появился новый вариант «охоты». Охота на случайных и обычных, в том смысле, что речь идет о девочках не из моего мира, а из параллельного. Стюардессы, официантки, хостесс, переводчицы… Не потрепанные и искушенные «жрицы любви» и эскортницы, которые хорошо известны в тусовке и переходят от одного к другому, а свеженькие, горящие, наивные. Их прелесть в искренности- эти милые девочки не испорчены корыстью и правдой жизни, всё еще мечтают встретить своего принца и стать золушками… Их эмоции довольно вкусные, но опять же, вариант одноразовый. На утро, когда карета превращается в тыкву, ей нужно ехать на окраину, к своей обыденности и бытовухе. Потому что это только в сказке у Золушки есть целая фея- крестная, прирожденный вкус и манеры, прекрасное образование и умение держать себя на публике. А волшебство моих золушек рассеивается с рассветом, когда после бурной ночи я вижу всю их «обыкновенность» без макияжа и погрешности алкогольного градуса- кредиты, тяжелая работа, двухчасовые поездки на общественном транспорте, некачественная обувь и экономия на косметике, к сожалению, даже самую прехорошенькую девушку превращают в среднестатистическую бабу.

Такой «золушкой» должна была стать и сегодняшняя переводчица, но…

— Дим, ужинать будешь? — спрашивает Марисергевна, отвлекая меня от мыслей, — котлетки с дома принесла. Глядишь, голодный опять…

— Не, спасибо, в ресторане поел.

Марисергевна мировая тетя. Вот на такой бы я женился, будь она моложе лет на сто. Хотя вру, жена мне не нужна, это я уже понял к своим сорока. Лучше бы такая, как она, была мне мамкой. Добрая, мудрая, правильная… Только она знала не Дмитрия Олеговича, от страха перед которым у всех подкашивались ноги, а Диму, простого паренька из орловского детдома, который свой путь проложил сам.

Вспомнил про ресторан и невольно улыбнулся, потирая всё еще зудящую от удара переводчицы щеку. Давненько меня никто не прикладывал, еще со времен бурных девяностых, когда я только начинал.

Зазвонил телефон.

— Да, Игорь… — слушаю его, губы самопроизвольно растягиваются в улыбку…

— Сбежала, Дмитрий Олегович, ничего слушать не стала, — взволнованно вздохнул в трубку помощник. Хороший паренек. Исполнительный, услужливый, старается, жаль, что какой-то жалкий и лебезящий. Это сильно девальвирует ценность человека как личности. Мне кажется, даже если бы я убил, он бы зажмурился и сделал вид, что ничего не видел. Недостойно мужика.

Я почему — то не был удивлен. Знал, что девица поступит именно так.

— Даже денег не взяла?

Забавная.

— Отвезите всю сумму гонорара Катерине в офис, пусть сама ей передаст. И добавьте сверху процентов пятьдесят. Заслужила…

— Будет сделано, — тут же откликнулся Игорь, — узнать что-то сверх про девушку?

Помощник хорошо меня знал, поэтому заранее предугадывал ход мыслей и желаний… Подумал, что зацепила меня эта плашка невзрачная?

Я задумался. Признаться, азарт в душе играл. Меня давно так дерзко не отшивали. Нет, бывали, конечно, вежливые отказы. Как раз среди таких-случайных, по найму. Но они были столь деликатными, что я тут же забывал, что вообще к кому-то приставал и переключался на другую, а тут… А тут челюсть сводило от боли. Вот же мегера…

Тут же вспомнил ее испуганный затравленный взгляд. Нет, не мегера. Отчаянная. Как кошка, загнанная в угол. Ладно, шуть с ней. Пусть живет себе спокойно без дяди Димы. Хорошая правильная девочка… Мало что ли таких переводчиц в серых юбочках с заколотыми в пучок волосами.

— Да с ней всё понятно. Оставь девку. Ты мне скажи, что там старик Флипи? Говорят, он уже через неделю прилетает из Риги, дела свои в России решать. Это ключевой момент, Игорь. Земля уплывет- мы и хвоста не увидим. Нельзя нам его отпустить. Созрел он для сделки, какие ветра?

Услышал ответ помощника и чертыхнулся. Значит, нет… Какой же упертый старый перечник-моралист. Как же мне его раскрутить…