Бремя защитника (СИ)

Глава 23. Морская баталия

Парк позвал нас с палубы голосом, не предвещающим ничего хорошего. Проведя рекогносцировку, можно было констатировать, что ловушка пиратов удалась. Диспозиция была такова, что назад нам повернуть, сделав разворот, не хватит времени. А уходить вперед, даже на высокой скорости, нужно будет через сближающиеся корабли противника. Две каравеллы находились примерно в 100–110 градусах относительно друг друга и точкой их сближения было место, прямо по курсу перед нами. То есть, челюсти захлопывались с обоих сторон. Расстояние до одного корабля было 10–12 кабельтовых (примерно 2 километра), до другого 8–9 кабельтовых (около 1600 метров). Как умудрился Парк не увидеть на горизонте, просматриваемом на 5 километров, две таких телеги? Замечтался старый моряк. Теряет хватку.

Но Парк был монолитен и невозмутим. Он зафиксировал штурвал и резко бросился в крюйт-камеру, где располагались порох и ядра. Сейчас нужна мобильность и огневая мощь. Тор, взобравшийся за мной на палубу, внимательно высматривал два корабля идущих на сближение.

— Они идут с подветренной стороны, значит заранее приготовились к атаке, — сказал он, делая козырек от солнца ладошкой. К нему подошла Сэт и уткнулась в грудь, ища защиты.

— Пираты наверно подумали, что у нас полный трюм товаров, — сказала она. — Велика же будет их ярость обнаружить пустой пинас. Лично я им живой не сдамся.

В руке она решительно сжимала саблю, которую отыскали и реанимировали на складе "запчастей" Грача. Там же разжились холодным оружием разной степени музейности и остальные.

Тор мужественно сжал девушку в объятиях и поцеловал в лоб.

— Мы обязательно победим, — решительно произнес он. — Так ведь Миша.

Мне оставалось только согласиться. Расклады были по всем параметрам не в нашу пользу. Через 20–30 минут они подойдут на расстояние эффективной стрельбы. В первую очередь, чтобы обездвижить нас будут стрелять книппелями по мачте. Затем, если не будем сильно сопротивляться, пойдут на абордаж, если будем — разнесут в труху борта, а далее быстренько обшарят корабль в поисках ценного, пока тот не затонул.

Каравеллы здесь относились к классу средних судов. Их команда состояла в среднем из 50-100 человек. У пиратов их могло быть и 150 и 200. Своеобразная морская пехота. Так что однозначно расклад не в нашу пользу. У ближайшей каравеллы я насчитал 20 пушек по одному борту. По сорок орудий на брата! Да один залп нас отправит к Посейдону. Ну или кто здесь правитель морей. Марины порадуются такой мести.

Парк стоял наготове, но я все же подозвал его.

— Действуем так! — решительно и бескомпромиссно заявил я. — Тор и Сэт идут в машинное отделение… То есть в трюм и крутят педали. Да, я понимаю что это вредно беременным женщинам, но надеюсь, что Тор возьмет на себя всю нагрузку. Парк — встаешь за штурвал, уклонение на юго-запад. Я встаю за пушки и веду огонь.

— То есть ты хочешь повернуть на 90 градусов по курсу? — спросил Парк.

— Да. Мы уйдем от второго корабля, чем сократим число противников наполовину. И на полном ходу можем проскочить первого. Главное, это хорошая работа машинного отделения! Скорость, вот что сейчас нужно!

Тор и Сэт скрылись в трюме, Парк вывернул штурвал до полного. Если бы была возможность блокировать работу одного колеса, мы бы могли развернуться на месте. Но так как мы собирали все второпях, такие механизмы предусмотрены не были.

Заряженные книппелями три пушки стояли в боевой готовности и я, с помощью вращающейся нижней реи грот-мачты, пользуясь ей словно кран-балкой, перетащил их на нос. Балки, используемые как рычаги, трещали от тяжести пушек, но мне понадобилось всего пять минут чтобы установить их в ряд, закрепить на форделе и направить прямо на нос. Скрываемые бушпритом и развивающимся на ветру кливером они были пока незаметны противнику.

Тем временем ситуация на море резко изменилась. Появился новый игрок. Остроносый линкор Драманской империи в сопровождении фрегата в процессе поиска пиратов наткнулся таки на небольшую эскадру рейдеров и готовился наказать возмутителей спокойной торговли. Именно наличие грозного флота, который нещадно истребляет пиратские стаи и придавало империи имидж надежной торговой гавани, где безопасно вести дела.

Теперь оставшаяся позади каравелла не только изо всех сил пыталась догнать наш пинас, но и на всех парах уходила от грозного стопушечного линкора, на котором находилась команда минимум в 400–500 человек.

Мы же, тем временем, уже двигались на встречных курсах на второй корабль пиратов. Скрывая своим профилем выплывших из-за горизонта драманские корабли, наш пинас не давал каравелле информации о новой опасности, оставляя их блаженном неведении.

— Держи курс прямо на корабль! — крикнул я.

Несмотря на самоубийственный приказ, Парк отсалютовал в знак принятия распоряжения. Ему наверняка и раньше случалось бывать и в более лихих передрягах, так что таран корабля это для него просто семечки.

Выровняв курс ровно на идущую на всех порах каравеллу, мы сходились как боксеры на ринге. Точнее, как две машины, выясняющие у кого первого сдадут нервы и он свернет с дороги.

Мы сходились очень быстро. Встречные курсы давали скорость где-то сорок километров в час и это изрядно пугало. Мой план был, как говорят, "на тоненького". Но мне было сейчас не до рефлексий, главное чтоб поучилось. "Великие дела нужно делать не задумываясь, чтобы возможные трудности не остановили вас", — говорил Юлий Цезарь.

На палубе каравеллы, идущей нам на встречу, заметались люди, осознавая чем закончится таран кораблем. Пинас, конечно, разлетится в щепки, но и каравелле сильно не поздоровится — с вероятностью в 80 % повреждения носовых конструкций приведут к затоплению судна. Палубные орудия, расположенные по бокам сейчас были бессильны, хотя мы скоро войдем в зону эффективного огня пушек. Мушкеты и пищали, выстрелы которых сопровождались облаками дыма, выбежавших на носовую надстройку пиратов были комариным укосом против пинаса: команду вряд ли заденут, а кораблю и того меньше сделают.

Уже когда между кораблями оставалось метров сто, капитан каравеллы не выдержал и скомандовал поворот. Вот и случилось — битва нервов выиграна! Но скорее всего не слабость характера подтолкнула командира флибустьеров сделать это, а банальное желание достать противника, который как муха, находится в неудобном для обстрела секторе.

Теперь у меня было всего пару минут для реализации своего плана. Как только я заметил поворот корабля противника я зажег фитили для пушек. Установив все три пушки на нос я имел преимущество, пока каравелла пиратов также находилась носом ко мне и не могла активировать свои мощные залпы бортовых батарей.

Я выждал еще чуть-чуть и корабли сократили расстояние до 80 метров. Тем временем, судно пиратов на двадцать градусов развернулось относительно "Габриэлы". Вот он — тот момент, когда пушки корабля пиратов еще не развернулись для полного залпа, но ты можешь сделать его из своих орудий.

Я поднес все зажженные фитили к пушкам, разжигая огонь в их каморах. Еще пара секунд и грянут выстрелы. Я тут же бросился к сделанным из каучука огромным рогаткам. Рядом с ними я приготовил состав из жидких горючих веществ, марганца, магния и пороха укутанный в стеклянных бутылках, коих каждая портовая мордобойка-забегаловка в Удакии производила десятками. В общем, получился местный коктейль Молотова. Я сомневался, что моя система окажется дальнобойной. Но именно первый залп должен был всё решить!

События развивались как в замедленном кино. Выстрел — и книппель полетел, вращаясь двумя половинками друг относительно друга в борт каравеллы и уничтожая доски на своем пути вместе с орудиями и их командою. Второй выстрел и снова книппель полетел в пострадавшую нижнюю палубу, вырубая сразу две обслуги двух орудий — так уж прекрасно получилось. Третий выстрел и снова в нижнюю палубу. Снова пробоина в борту и потеря орудия и его команды. Но самое страшное случилось буквально пару мгновений спустя после третьего выстрела — шпангоуты и несущие балки, подрубленные книппелями не выдержали. Вторая палуба со всеми орудиям, провалилась вниз под тяжестью пушек их команды.

Я запустил первый коктейль Молотова из рогатки когда мы приблизились метров на 30 друг ко другу. Всеобщий хаос и беспорядок, внесенный моими тремя выстрелами, который, один за другим, вывел из строя несущие конструкции корабля примерно в дести-пятнадцати метрах по борту, бросался в глаза. Оставалась целая верхняя палуба или шкафут, но бомбардиры разбегались в ужасе от орудий, боясь провалиться вниз.

Я хорошенько оттянул резину огромной рогатки и мой первый коктейль Молотова ударил как раз по крошеву из досок между палуб. Загорелось все просто как тополиный пух в начале лета. Я тут же подобрал второй коктейль и прицелился дальше по борту. Удача! Я снова попал. Третий уже летел, а я нырнул в трюм, помогать моей запыхавшейся парочке влюбленных. Оказалось, что последний коктейль Молотова достал языками огня до крюйт-камеры. Уже отплывая от поверженного корабля мы услышали оглушительный взрыв боекомплекта.

Мы втопили так, что ноги затекли от напряжения. 25 км/час, а может и все 30 мы выдавали втроем на волнах адреналина. Надо было не только удрать от пиратов, но и от быстроходного линкора драманцев, дабы избежать лишних вопросов и возможного ареста не имеющих документов торговцев.

Уже через полчаса напряженного кручения педалей мы почувствовали, что преследования нет. Драманская эскадра "доедает" пойманных пиратов. Мы же очень откланялись а юг.

Парк выглядел странным. Белый, он напряженно держался за штурвал.

— Дружище ты чего, — я, обеспокоенный, подбежал к нему.

— Да все нормально, — он посмотрел на меня таким выразительным взглядом, что хотелось заплакать. Видно, что он держался из последних сил, ноги его подгибались.

— Парк, отец, — закричал я, увидев мокрую от крови повязку ниже сердца. Его, похоже, достали пули с каравеллы. Полчаса в организме инородный предмет — это же обильное внутреннее кровотечение и перитонит. Причем в такой запущенной стадии, что операция современных хирургов сомнительно, что приведет к успеху.

— Па-а-а-а-рк! — прокричал я, укладывая его на палубу.

— Ничего сейчас не говори, — прохрипел он. — Ты исполнил мою мечту.

— Парк, дружище! — обнимая его, упал на палубу Тор.

— Парк, как я без тебя! — рыдая, обняла за голову его Сэт.

— Это лучшее окончание жизненного пути, — спокойно, но тихо сказал он. — Я в окружении любящих людей, посредине моря. Это то, о чем я всегда мечтал.

Старый моряк, которого не брал огонь, акулы, виселица, удары сабель и кинжалов умирал, и мне нечем было его спасти.

— Пообещайте мне, что спасете Ирис и доберетесь до Пардалиса. Так я спокойно уйду в мир духов.

— Я сделаю всё. Я обещаю тебе, — слезы буквально душили меня, а от безысходности я кипел. Я так привязался к этому непосредственному, бесстрашному и позитивному человеку.

Так мы и встретили темноту, сидя над мертвым телом Парка. Он уже не дышал, а мы не в состоянии его отпустить рыдали. Кто вслух — как Сэт, кто про себя как мы с Тором.

В голове прокручивались наши моменты знакомства. Хоть хронологически все было коротко, но так напряженно, что я бы сам голову отдал за этого старого пройдоху. Он бы точно пригодился в моей команде специалистов. Аристобал бы оценил его опыт, а уж я бы постарался чтобы в морских делах баронства Пардалис он занял достойное место.

— Я чувствую себя одинокой, — сказала Сэт. — Я уже успела поверить в нашу легенду и как будто потеряла отца.

Мы решили встать на ночевку, сломленные такой утратой. По морскому обычаю мы завернули его в парус (пришлось снять кливер и мы остались с одной грот-мачтой), и неподдельно скорбя с почестями спустили его в море.

Собравшись в капитанской каюте мы раскупорили флягу Грача. Всеобщее уныние пресек Тор.

— Хороший был человек! — сказал он, выпивая из бокала терпкое красное вино. — Нас осталось трое. И теперь встает вопрос о рулевом и навигации. Ты ведь ходил на кораблях, Миша?

— Ходил — не значит управлял, — ответил я смотря невидящим взглядом в стену.

— Я умею, — осторожно произнесла Сэт. — Я выросла в рыбацкой деревне и дядя часто меня брал в дальние морские походы. Приходилось и править рыбацким судном.

Я с удивлением посмотрел на Сэт. Боевая подруга, твердая в лишениях, храбрая в боях, верная в испытаниях, решительная в риске оказывается еще и неплохой навигатор. Это было просто удивительно. Тор влажными от влюбленности глазами смотрел на Сэт.

— Но теперь чистоты на корабле и горячих ватрушек с сыром не ждите.

Тяжело было ночевать не слыша забористый храп старого товарища. Но такова жизнь. Мы все могли погибнуть вместе при столкновении с пиратами. Да и умер Парк как и хотел — в морских волнах. Окружали его преданные любящие люди, фактически семья по легенде. Наверняка о его приключениях за всю жизнь можно написать не одну книгу.

Следующий день мы провели на непривычных ролях. Тор пек хлеб и готовил похлебку из солонины с картошкой, Сэт — стояла за штурвалом, изучала карты, промеряла расстояния циркулем, пользовалась компасом. Она потихоньку осваивалась в новой роли. А я крутил педали, раздумывая как бы спасти любимую. Когда освобождался Тор он сменял меня на посту и я с затекшими от трудов ногами шел драить палубу. Особо не разговаривали друг с другом, переваривая произошедшее.

На самом закате мы увидели береговую полосу. Судя по картам, это был крайний северо-западный остров архипелага Менге — Киртон. Решили что есть мочи валить оттуда на юго-восток. Дело в том, что на Киртоне жило очень агрессивное, скрытное и крайне опасное племя каннибалов. Если какой-то корабль ночевал в пределах видимости острова, то ночью лодки туземцев скрытно подплывали к нему и вырезали весь экипаж.

Захватчики, а их был не один десяток, не выживали на острове долго. Не было сражений или перестрелок. Просто тихо гибли группами от партизанских действий невидимых воинов. Отравлялись водные источники, гибли домашние животные и культурные растения, пропадали запасы пищи и оружия. Налетчики были неуловимы для карающих рейдов. Так тихо и уходили захватчики и поселенцы, как и приходили. Дурная слава острова отпугивала колонистов, торговцев и даже пиратов.

Мы плыли половину ночи несмотря на усталость. Старались сильно не гнать. Сэт в сумерках вглядывалась в обстановку на море. Благо, что луна и звезды давали сравнительно неплохое освещение водной глади. И лишь гарантированно удалившись от зловещего острова спокойно улеглись спасть. Вывешивать маячки не стали, дабы не привлекать излишнего внимания, а дежурить отправились мы с Тором по очереди.

Понимание того, что мы наконец-то достигли архипелага Менге придавало мне сил. Не терпелось скорее добраться до острова Храма Дельфы. По карте выходило, что еще полдня мы потратим на дорогу к острову.

— Остров с трех сторон окружен непроходимыми скалами, поэтому высадка возможна только с севера, — рассказывала за завтраком Сэт. — Там же стоит порт, причал которого обслуживает приходящие корабли.

— Прикинемся покупателями, — предложил идею Тор.

— Ты видел нас? — сказал я. — Просоленная одежда бедных купцов не внушает доверия. Да и чем оплачивать будем покупки?

— Да. Там покупатели — очень солидные люди, — добавила Сэт. — За все платят золотом. Не скупятся. Да и берут все оптом. За одной девушкой в такую даль не плывут.

— А если мы терпящие бедствие? Допустим, кончилась питьевая вода. — спросил я.

— Нам помогут и отпустят с миром, — ответила Сэт. — Порт — это единственное место, где можно находится мужчинам. Дальше порта заходить не разрешается.

Все те полдня, что мы плыли к острову, я ломал голову над решением сложной задачи спасения Ирис.