ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Если я это сделаю, свадьба может не состояться.

Алекс ухватилась за край бассейна, отчаянно стараясь сохранять спокойствие.

— Я так и поняла. - Она тяжело сглотнула. - При нормальных обстоятельствах помолвки заключаются для того, чтобы их разрывать. Они и существуют, для того, чтобы обе стороны могли увидеть, готовы ли к серьезным обязательствам. Но в вашей жизни, которая давно переживает кризис, нет ничего нормального.

Его крепкое тело напряглось еще больше, если это возможно.

— Кольцо, которое я вам подарила, не помогло. Оно напомнило вам о вашем долге и сделало все слишком реальным. Неужели вы не видите, что я все понимаю? — тихо воскликнула она.

Он тяжело вздохнул.

— В том-то и дело, что не понимаешь, — хрипловатым голосом произнес он.

— Нет, я понимаю, как эта новость подействует на вашего отца и вашу мать. Я готова сделать для вас все, Лукка, но, боюсь, в данном случае я не знаю, чем вам помочь. Для разрешения этой ситуации требуется мудрость царя Соломона.

— Его мудрость подсказала бы нам, что брак, основанный на лжи, нельзя назвать браком.

— Согласна, но мы были абсолютно честны друг с другом..

— Я кое о чем умолчал, когда просил тебя стать моей женой, — перебил он Алекс.

— Лукка... если вы боитесь признаться, что у вас есть ребенок от этой женщины, то не бойтесь... Я выросла без родителей и сделаю все, что в моих силах, чтобы ваш сын или ваша дочь были желанны и любимы.

Она услышала, как из его горла вырвался какой-то странный звук, он резким движением откинул со лба свои черные волосы.

— А если я тебе скажу, что нет никакой другой женщины? У меня было две причины лгать тебе. Первая — я хранил, верность принцессе Софии из Сан-Марино. Мы много лет были друзьями, и наши родители мечтали нас поженить, но ни я, ни сама София этого не хотели. Недавно она призналась, что, как только я женюсь, она откажется от своего титула и станет миссионером в Африке. По понятным причинам, нам приходилось держать все в секрете... Пока она сегодня не сказала мне, что все в порядке...

Александра вздернула подбородок.

— И вы заставили меня думать, что она вас любит. Зачем?

— Я не хотел, чтобы ты думала, что мое предложение — нечто большее, нежели сделка, выгодная для нас обоих.

Внутри у Алекс все оборвалось.

— И это стоило таких ненужных страданий? — Она засмеялась и вышла из бассейна. Через несколько секунд накинула на плечи парео, надела сандалии. — Неужели вы не понимаете, что я самая последняя женщина, которую захочет мужчина, если ему не нужно срочно жениться? Мне казалось, вы это понимаете, когда мы заключили наш договор. Вам вовсе не надо было делать вид, что принцесса София ваша возлюбленная. Когда я думаю, сколько бессмысленных часов я провела, пытаясь придумать, как вам помочь... — Ее глаза заблестели, как кусочки серебра, — Что ж, теперь, когда вы сбросили с себя этот груз, расслабьтесь! Плавайте всласть! Я же пойду спать, а завтрашний день проведу с моей семьей. А вы насладитесь холостяцкой вечеринкой, которую, как сказала мне Реджина, готовят ваши друзья. - Она улыбнулась ему. — В следующий раз мы увидимся уже в церкви. Надеюсь, оба с честью выдержим это испытание. Вы будете великолепным королем. Ciao, Лукка.


Добравшись до своих апартаментов, Алекс, бледная, повернулась к телохранителям, тащившимся за ней.

— Не окажете ли вы мне особую услугу, оставшись сегодня здесь? Один из вас может лечь в шезлонге на террасе, другой на кушетке в гостиной. Не пускайте никого, кто попытается войти ко мне. Никого. Особенно Лукку. Это плохая примета, если жених увидит невесту до свадьбы.

Охранники провели в ее апартаментах всю ночь. В их присутствии Алекс не позволила себе распуститься и прорыдать до утра.


- Ты такая красивая. Это платье... Кремовый шелк замечательно сочетается с твоими глазами, а крой подчеркивает достоинства фигуры.

Сестра Лукки пришла к ней в комнату в последнюю минуту и спустилась вместе с ней. Алекс пришлось признать, что дизайнеры превзошли самих себя.

— Ты достаточно высокая, чтобы носить такие струящиеся платья. Мне бы так хотелось иметь еще четыре дюйма!

— Ты очаровательна такая, какая есть, Реджина. — Сегодня на принцессе было тонкое платье цвета лаванды.

— Я все же не понимаю, почему к платью не прикололи брошь с бриллиантом...

Алекс могла бы объяснить, почему. Брошь забрал Лукка. Больше никакого притворства между ними!

— Меня это не волнует. Я уверена, этому есть совершенно логическое объяснение.

Реджина нахмурилась.

— Надеюсь. Мой брат чувствует себя одиноким... После вечеринки друзья разошлись, оставив его одного.

— Обычная холостяцкая хандра, - раздраженно бросила Алекс.

— Александра, от вас глаз невозможно оторвать! — С этими словами в комнату стремительно вошла мать Лукки. На ней было светло-голубое длинное платье, а в руках она несла фату из алансонского кружева, предназначенную Алекс. За ней шел парикмахер со шкатулкой.

— Что это?

Королева улыбнулась.

— Ваша тиара. Лукка специально сделал ее так, чтобы вы смогли надевать ее как на развлекательные вечеринки, так и на официальные церемонии.

Да, он что-то говорил о приемах, когда просил ее выйти за него замуж...

— Она легкая, так что голова у вас болеть не будет. По-моему, то, что он сделал с бриллиантом, потрясающе, не так ли?

Бриллиантом?..

Алекс наблюдала, как парикмахер открыл шкатулку и взял с бархатной подкладки тиару. Украшение было таким изящным и ажурным, что походило на волшебную корону, опутанную золотой паутиной. В ней был только один драгоценный камень. Зеленая слеза сверкала в середине. У Алекс замерло сердце, потому что тиара идеально обрамляла камень.

Ей на голову надели тиару и фату, а парикмахер их закрепил.

Мать Лукки поцеловала Алекс в лоб.

— Вы благословение для нашей семьи. Мы любим вас, дорогая.

— Я тоже вас люблю, — искренне ответила Алекс.

Обе вытерли слезы прежде, чем Реджина сообщила, что пора идти.

— Ты права, — кивнула королева. Мой сын уехал еще полчаса назад. Если я его знаю — а я его знаю! — он не может дождаться, когда бросит первый взгляд на свою невесту.

Невесту, которую он выбирал так долго и тщательно.


Потребовалась целая армия людей, чтобы помочь Алекс спуститься по дворцовой лестнице к лимузину, где ее ждал дядя Юрий. На северной дорожке выстроилась целая шеренга лимузинов, которые должны были отвезти всех к древнему собору, расположенному в верхней части города.

— Как ты великолепно выглядишь, Александра! Я горд быть твоим двоюродным дедом.

— Спасибо, дядя Юрий. Вы не представляете, что значит для меня присутствие здесь моей семьи.

— Лукка счастливый человек, но он уже это знает.

Алекс улыбнулась, но не ответила.

— Ты в порядке?

-Да.

— Тогда почему у меня такое чувство, будто что-то не так? Можешь мне сказать.

— Я немного нервничаю.

— Сегодня ты станешь женой Лукки. Его королевой. Ты и выглядишь королевой. Когда мы подъедем к собору, веди себя, как королева. Держи голову высоко, чтобы сегодня все, ложась спать, твердо знали, что их новый король в самых лучших руках.


Город, украшенный королевскими флагами, был забит людьми, вытянувшими шеи, чтобы посмотреть на лимузины, поднимающиеся по извилистым улицам. Похоже, весь мир съехался на коронацию.

Как только Алекс помогли выйти из лимузина, кто-то протянул ей букет белых роз. Дед опустил фату на лицо невесты. Затем он протянул ей руку, и они начали подниматься по лестнице. Дюжина фотографов запечатлевала их восхождение. До нее доносились звуки органа. Люди кричали: «Александра!»

Пока они не вошли в собор, Алекс любезно поворачивала голову, улыбаясь толпе. Они двигались по длинному нефу, вдоль которого стояли сотни красиво одетых гостей. Архиепископ занял свое место на кафедре. Справа от него стоял Лукка, прямой, как копье, и неотразимый в коронационном костюме и короне. От плеча до пояса его костюм пересекала голубая лента.

Он подошел к Алекс, принял ее руку у Юрия и посадил рядом с собой. Рядом с ним сидели его мать и отец в полном церемониальном облачении. Ее дед сел возле Реджины.

Все время, пока архиепископ произносил положенные слова, Лукка крепко держал ее правую руку. Когда все кончилось, Лукка вынужден был отойти от нее и сесть в кресло, предназначенное для правителей.

Архиепископ, не теряя времени, провел ритуал. Сначала голубая лента была заменена на красную, затем вместо прежней короны на голову Лукке надели корону большего размера, провозгласив его королем. Он произнес по-итальянски коронационную речь, из которой Алекс понимала лишь отрывки. Какую бы боль он ни причинил Алекс, на нее нахлынуло чувство такой невероятной гордости и любви к нему, что она боялась не совладать с собой. Корону сняли, и это послужило Реджине знаком взять розы, чтобы Алекс могла встать возле Лукки. В этот момент архиепископ начал церемонию бракосочетания. Лукка произносил свои слова по-итальянски. Помощник Руди научил Алекс, так что она знала, когда ей надо произносить свои слова по-английски. Несмотря на то что Лукка ее не любит, клятва, которую она произносила, шла прямо из ее сердца:

— Я, Александра Карлайл-Григори, обещаю перед церковью и Небесами отдавать любовь, верность и преданность моему повелителю и мужу. Его Королевскому Величеству Лукке-Умберто Скьяпарелли Витторио V, королю Кастельмаре, да поможет мне Бог.

Лукка повернулся к Алекс и обеими руками поднял фату. Ее глаза находились на одном уровне с его неотразимыми губами. Он наклонился ниже. Когда кружево скрыло их лица от посторонних взглядов, он прошептал:

— А иначе зачем бы я похитил тебя из «Савоя», если бы не влюбился полностью и бесповоротно?

Потрясенная Алекс чуть не упала в обморок.

— Но если бы я сказал тебе правду, ты бы не поверила. Я бессовестно использовал Софию, чтобы заставить тебя пожалеть меня. Я бы сказал и сделал все что угодно, чтобы ты была моей, так что будь ко мне снисходительна, amore mio[34].

Последующий затем поцелуй был поцелуем мужа, горячим от желания. Алекс покачнулась, и ей пришлось ухватиться за руки, по-прежнему держащие ее фату. Сквозь волны экстаза, охватившие ее тело, она услышала, как архиепископ негромко покашлял.

— Лукка, — тихо произнесла она.

— Ты мое сердце! Скажи мне то, что я должен услышать, или, клянусь, моя жизнь ничего не стоит! — взмолился он.

— Ты знаешь, что я люблю тебя. А теперь, пожалуйста...

— Твое слово для меня закон, bellissima.

Он закрепил фату за тиарой. Алекс знала, что у нее пунцовое лицо, но, когда Лукка взял ее за руку, она вспомнила совет дяди и старалась высоко держать голову. Заиграл орган, и все встали.

Они прошли к выходу по нефу. За воротами собора толпа приветствовала их радостными криками.

— Viva il re! Viva Alexandra![35]

Звон церковных колоколов раздавался по всему городу. Но еще громче гремели фанфары, зазвучавшие в ней, когда Лукка, к восторгу публики, снова поцеловал ее.

Они вместе спустились к экипажу, запряженному лошадьми. Когда Лукка помог Алекс сесть в него, их взгляды встретились.

— Нам удалось удержаться в вертикальном положении, но не рассчитывай остаться в нем хоть на минуту дольше, когда мы доберемся до яхты.

Алекс спрашивала себя, приобретут ли ее щеки когда-нибудь нормальный цвет?

— И вам не стыдно, Ваше Величество? Его белозубая улыбка ослепила ее. —Нисколько, Ваше Величество. — Он сел вслед за ней. Лакей закрыл дверцу. — Ты так потрясающе выглядишь, — пробормотал он, прижавшись к ее губам. - И только одного зрелища я еще был лишен, и мне не терпится его увидеть. А теперь помаши толпе. Они пришли посмотреть на тебя. Сегодня ты делаешь историю, mia moglie[36].

Его жена. Самые красивые слова на свете.


— Дорогой! Ты не думаешь, что нам следует встать, хотя бы для того, чтобы твоя команда знала, что мы живы?

Лукка лишь крепче прижал ее к себе.

— Всякий раз, когда стюард относит на кухню поднос, он знает, что есть два человека, создающие свой собственный рай.

Она покрыла его невероятно красивое лицо поцелуями, не в состоянии наглядеться на него.

— Но мы здесь уже три дня...

— Мою жену смущает то, что мы все это время не выходили из спальни?

— Нет. — Она обняла его за шею и, глядя в его сонные черные глаза, прошептала: — Пусть весь мир знает, как мы счастливы. Думаешь, Карло сказал твоему отцу?

Улыбка, которую она так любила, исчезла с его лица.

— Ты имеешь в виду, что мы день и ночь проектируем ему внука? В этом нет сомнения. Я говорил тебе, что это самое счастливое время моей жизни? Поближе ко мне, мое сокровище...

Алекс не заставила себя подгонять. Их губы слились в порыве страсти. Радость от занятия любовью с мужем превосходила все остальные ощущения. Их взаимному наслаждению не было предела.

— Я даже не хочу заниматься чем-либо другим, — призналась она час спустя, временно пресыщенная восторгом.

— Я никогда не хотел быть королем, но теперь передумал.

У нее перехватило дыхание.

— Почему?

— За последние три дня мне открылась совершенно новая жизнь. Я обнаружил, что хочу как можно большую ее часть провести с тобой. Мы все будем делать вместе. В отличие от многих мужчин, которые не принимают на работу своих жен, я буду вовлекать тебя в управление страной. Дворец замечателен тем, что мой дом и место работы находятся под одной крышей. Мы всегда будем вместе, и дома, и в путешествиях.

Алекс не верила своим ушам.

— Когда я росла, я втайне мечтала найти человека, который любил бы только меня и хотел бы все время быть со мной, но я не думала, что такое возможно...

— Это более чем возможно, — сказал он, в очередной раз захватив ее губы своими губами. — Я хочу возместить тебе все годы одиночества.

Она обхватила руками его красивое лицо.

— Я так счастлива, что мне даже больно, Лукка.

— Тогда ты понимаешь, что чувствую я. Только подумать, что я нашел тебя в тот самый день, когда оставил надежду узнать настоящее счастье! Это наше время, squisita[37].

— Ах, дорогой... — Она чуть не рыдала от радости. — Sono innamorata di te[38], — прошептала она, прижавшись к его щеке. — Ti adoro[39], — проговорила она, целуя его в губы.

— Кто-то обучает тебя итальянскому, кроме меня, - проворчал Лукка.

— Я попросила профессора Эмилио помочь мне с некоторыми фразами для медового месяца.

Лукка от всей души рассмеялся.

Загрузка...