Бросок в безумие

Глава 6

К8 – красный гигант открытого звездного скопления М35 занимал почти половину левого обзорного экрана в Главном центре управления линкора-ноль «Одиссей». А совсем рядом с ним тускло светился крошечный белый карлик. Перелет от голубого гиганта к этой жутковатой паре практически закончился, оставалось немногим больше месяца, чтобы вплотную приблизиться к двойной звезде, а затем… А вот что должно было произойти «затем», не знал никто из находившихся на звездолете людей!

Очередная вахта Игоря Вихрова подходила к концу. Он в последний раз проверил параметры работы навигационных систем, ввел поправочный коэффициент для навигационных расчетов при полете в нестабильном гравитационном поле и, откинувшись на спинку кресла, еще раз взглянул на гигантский пылающий диск. Судя по данным Главного компьютера корабля, двойная система, к которой приближался «Одиссей», находилась в процессе перетекания водорода из внешних слоев красного гиганта к маленькому, но чудовищно плотному белому карлику. К сожалению, даже Главный компьютер «Одиссея» не мог рассчитать, в какой момент температура в перетянутой карликом атмосфере достигнет десяти миллионов градусов и начнется термоядерная реакция… Когда эта двойная система породит Новую! Немного успокаивал тот факт, что звездолет должен был пройти вблизи красного гиганта в сторону, противоположную той, на которой располагался карлик. Впрочем, при вспышке Новой, если она произойдет в момент нахождения корабля вблизи системы, эта деталь вряд ли послужила бы спасительной для земного корабля.

Вихров оторвался от созерцания звезд и оглядел пульт управления. Уже второй месяц он выходил на дежурство вместе с первой вахтой. Его место в третьей вахте занял «выздоровевший» Владимир Ежов, а нуль-навигатор, переведя Вихрова на свое место, практически совсем перестал появляться в Главном центре управления. Он сдержал слово – «заболевших» десантников и членов экипажа последние пять месяцев никто не беспокоил, так что Вихров в свободное от дежурства время мог полностью посвятить себя уходу за своими друзьями и… недругами.

Впрочем, в госпитале на палубе Звездного десанта он бывал нечасто. Десантники Бабичева, получив от Игоря «игрушки», очень быстро пошли на «поправку». Сам Сергей, Строй и еще четверо десантников покинули больничную казарму спустя полтора месяца после начала занятий с пирамидками, а сейчас в госпитале оставался только один человек – рядовой Коган.

У этого десантника процесс мутации неожиданно остановился на фазе быстротечных поверхностных изменений, которую Кокошко назвал фазой Клоуна. Внешность этого бедолаги менялась иногда десять-двенадцать раз за сутки, при этом большую часть времени он находился в бессознательном состоянии. А когда он был в сознании, ему не удавалось сосредоточиться на работе с пирамидкой – его руки также претерпевали различные мелкие изменения, мешавшие манипуляциям с «игрушкой». Игорь так до сих пор и не понял, каким образом можно вывести парня из этого состояния…

Зато его помощь Ежову оказалась весьма действенной. Вихров смог заглянуть в каюту младшего лейтенанта только через двадцать часов после первого посещения и неожиданно обнаружил на постели тело. Оно нисколько не было похоже на тело четвертого ассистента командира корабля – на смятой подушке покоилась совершенно лысая голова со странно стертыми, словно бы только намеченными чертами, соединенная тонкой короткой шеей с крошечным, не более полуметра, туловищем. Руки и ноги на этом туловище были лишь «обозначены» похожими на кровоподтеки припухлостями.

Когда Игорь наклонился над этим жутковато выглядевшим уродцем, тот неожиданно открыл глаза, оказавшиеся мутновато-голубыми, и капитан уловил чужую слабую мысль:

«Ну что, получается у меня… вернуть себе тело?..»

«Получается, – чуть более торопливо, чем было надо, ответил Игорь, – и даже быстрее, чем я ожидал!»

«Я… стараюсь… – мысль стала четче и яснее, – …и игрушкой твоей я тоже занимаюсь… Смотри, как здорово у меня получается…»

Откуда-то, как показалось Вихрову, из-под кровати, вынырнула красная пирамидка, повисла в воздухе на уровне глаз капитана и начала стремительно изменять свою форму и цвет. В течение одной минуты Игорь увидел желтую призму, зеленый параллелепипед, фиолетовую шестиконечную звезду, знакомый синий бублик и снова красную пирамиду. А после этой демонстрации снова появилась ясная, чуть насмешливая мысль:

«Ну, что еще тебе изобразить?»

«Ты забыл про шар», – в тон спрашивающему подумал Игорь.

«Хм…» – подумал в ответ Володька, и спустя несколько секунд в воздухе перед носом Вихрова повис переливающийся перламутром шарик, чуть меньше теннисного мяча

«Ловко у тебя получается! – с нескрываемым восторгом подумал Игорь. – Можно на эстраде выступать!»

«Вот только с телом получается не очень… – донеслась до него ответная мысль, – …бьюсь, бьюсь… очень медленно дело идет… энергии не хватает…»

«А ты не слишком торопись… – посоветовал Игорь, – …а с энергией я, пожалуй, смогу тебе помочь».

Во время своей следующей вахты Вихров вошел в программу энергообеспечения линкора и чуть увеличил нагрузку на энерговод, проходивший над потолком его каюты и каюты Ежова.

Спустя всего два с половиной месяца младший лейтенант не только полностью сформировал себе новое тело, но и привел в порядок собственный разум. Он вообще быстрее всех «заболевших», включая и Игоря, осознал свои новые возможности и жестче всех обуздал их спонтанные проявления. Медицинское освидетельствование у главного врача линкора Ежов прошел на удивление легко. Главный диагност не обнаружил в его организме вообще никаких отклонений, хотя они, безусловно, были, так что Ваксберг даже не потребовал от него постоянно носить мобильный диагност, хотя все остальные выздоравливавшие не избежали этой процедуры!

Владимира дежурившие с ним офицеры встретили очень дружелюбно, видимо, убедившись на примере Игоря, что он ничуть не изменился и его «заболевание» никак не отразилось на его человеческих качествах. И вообще слухи о том, что звездолетчики и десантники, свалившиеся с неизвестной болезнью, якобы занесенной с Гвендланы, теряют не только человеческий облик, но и саму человеческую суть, постепенно пропали. Хотя на самого Вихрова поначалу смотрели настороженно, словно ожидая, что он вот-вот обернется неким кошмарным монстром, способным к самым неожиданным превращениям.

Исключение составил только Верхоярцев. Увидев Игоря, входящего в Главный центр управления, он бросился к нему и принялся колотить его по спине и восторженно орать:

– Игорек! Ну наконец-то ты появился! Я ведь всем говорил, что ты с этой заразой справишься!

– Вот я и справился… – улыбнулся ему в ответ Вихров, – …я ж знал, что ты в меня веришь!

Спустя четыре месяца после «выздоровления» Игоря не вернулись в нормальное состояние только трое – Эдельман, Озда и Коган. Виталий Сергеевич к этому моменту прошел и фазу Релаксации, и фазу Монстра, и фазу Клоуна. Он отлично работал с пирамидкой и уже вполне прилично мог контролировать свое новое тело. Скорее всего ему удалось бы пройти и медицинское освидетельствование, но он продолжал оставаться в добровольной изоляции по настоянию Вихрова. Тот уговорил первого ассистента главного врача линкора продолжить изучение собственного обновленного организма, поскольку очень скоро ему придется оказывать помощь сотням, возможно, тысячам вновь «заболевшим», а для этого надо было очень хорошо разбираться и в ходе этой «болезни», и в способах обеспечения ее правильного прохождения!

А вот состояние Эдельмана и Озды очень тревожили Игоря. Оба прошли две первые стадии Превращения, но дальше дело не двигалось. Может быть, причина такой остановки процесса мутации заключалась в явном нежелании обоих заниматься предлагаемыми Вихровым упражнениями или же это были некие индивидуальные отклонения от магистрального пути мутаций, но оба оставались в чудовищно нечеловеческом виде, хотя могли довольно свободно передвигаться по своим каютам и, похоже, уже не испытывали первоначальных болей. Не вступали они и в мысленные беседы с другими Homo Super, предпочитая при необходимости изъясняться на исковерканной человеческой речи. Им словно бы нравилось оставаться… монстрами!

И вот теперь, сбрасывая скорость, «Одиссей» приближался ко второй звезде, предназначенной к посещению программой «Звездный лабиринт», однако Игорю показалось странным, что скорость корабля, хоть и значительно снизилась, все еще не позволяла ему выйти на околозвездную орбиту. А ведь он прекрасно помнил, как в свое время Главный компьютер корабля сообщил, что «Одиссей» должен облететь посещаемые им звезды!

Вихров запросил Главный компьютер о параметрах орбиты линкора, на которую тот должен был выйти у красного гиганта, не очень-то надеясь на точный ответ – слишком часто Железный Феликс отвечал: «Информация закрыта по нулевому уровню доступа». Однако на этот раз точные параметры предполагаемой орбиты практически сразу же появились на экране монитора. Орбита была гиперболической! Более того, получалось, что «Одиссей», следуя по этой орбите, должен был пройти между парой звезд!

А во время следующего дежурства первой вахты в Главном центре управления появился Старик и занял свое место за навигаторской консолью. Едва он активизировал свою панель управления, как по экрану побежали строчки штурманского доклада о параметрах орбиты и состоянии обеих звезд, однако нуль-навигатор прервал этот доклад и затребовал данные об интенсивности излучения красного гиганта и его составляющих.

Внимательно изучив представленную Главным компьютером корабля информацию, Старик скользнул глазами по экрану соседнего монитора, за которым сидел Вихров, а затем перевел взгляд на главные обзорные экраны. «Одиссей» находился уже достаточно близко к звезде, и потому красный гигант целиком помещался на левом экране, скрывая своего крошечного соседа.

Командир целую минуту молча рассматривал сияющую золотисто-красноватым светом звезду, а затем негромко, но так, что Вихров отчетливо его услышал, проговорил:

– Интересно, зачем «Звездный лабиринт» притащил нас сюда?.. Не нравится мне эта «пустышка»!

Игорь мгновенно вспомнил, что Старик называл пустышками все звезды, не имевшие планетных систем.

А командир, сделав небольшую паузу, словно надеясь услышать ответ на свой вопрос от Игоря, продолжил:

– Излучение у этой звездочки самое обычное, ее солнечный ветер мощный, но корабельные генераторы магнитного поля справляются с ним… какую же гадость она может нам предложить?..

Затем он снова повернулся к панели управления, и его пальцы забегали по клавиатуре. Игорь прочитал появившуюся на экране строку запроса.

«Прошу сообщить время пребывания на орбите звезды».

Строчка мигнула и пропала, однако ей на смену немедленно появилась другая.

«Время нахождения на данной орбите шестнадцать часов двадцать четыре минуты двенадцать секунд. Старт с орбиты при ускорении 16 g».

– Ну вот, – с непонятным удовлетворением проговорил Старик, – оказывается, нам не так уж и долго ждать этой… гадости! Правда, стартовое ускорение великовато…

«Мы же будем уходить от белого карлика…» – чуть было не произнес Игорь, но смолчал, понимая, что Старик вряд ли упустил эту подробность траектории движения линкора.

Нуль-навигатор между тем отключил свою панель управления и молча вышел из Главного центра.

Когда спустя три с небольшим часа Вихров сменился с дежурства, «Одиссей» как раз начинал входить в поворот вокруг безымянного красного гиганта.

Игорь направился в свою каюту – он предпочитал во всем вести себя как самый обычный человек – ел, спал, посещал спортивный зал, – хотя вполне мог обходиться без этого. Конечно, его телу, как и любому другому телу органического происхождения, требовался отдых, однако он вполне мог бы обойтись трехчасовой неподвижностью на каждые сто – сто двадцать часов бодрствования, а его разум и вовсе не нуждался во сне, но… окружение обязывало.

Поскольку корабль двигался без ускорения, главный вестибюль палубы был заполнен народом – по корабельному времени был самый разгар «дня». Игорь сначала намеревался зайти в столовую, но подумав, что там сейчас полно ребят, только что сменившихся с вахты, решил перенести свой обед на более позднее время.

Сбросив рабочий комбинезон и приняв душ, Игорь оделся в чистое и присел к индивидуальному модулю связи, раздумывая, не стоит ли сначала наведаться к Эдельману, и в этот момент вдруг почувствовал, как вокруг него мгновенно изменилось…

Сначала он даже не понял, что именно изменилось, просто вся окружающая его среда сделалась совершенно иной – жесткой, агрессивной, чужой. И тут же в его теле словно что-то включилось, его организм каким-то образом отгородился от этой враждебной сред ы, окутавшись неким невидимым, но непроницаемым для внешней агрессии покрывалом.

Игорь настороженно прислушивался к собственным непривычным ощущениям, и тут до него дошла слегка искаженная, но вполне читаемая мысль Бабичева:

«Игорь, что происходит? Ты чувствуешь, что-то не так?»

И мысль Володьки Ежова:

«Капитан, с «Одиссеем» что-то случилось!»

Эти две встревоженные, но отнюдь не панические мысли, пришедшие одновременно, подтолкнули Игоря к ответу:

«Я думаю, пробита магнитная защита линкора! Солнечный ветер красного гиганта больше не отклоняется магнитным полем, он прошивает звездолет насквозь!»

«Но… это же гибель для всех!» – немедленно отозвался Бабичев.

«Для всех, кроме нас…» – поправил его Ежов.

«Тридцать человек, даже суперов, не смогут управлять звездолетом!» – резко возразил Сергей.

«А он нам нужен?..» – чуть насмешливо поинтересовался Ежов.

«Ты что, способен спокойно наблюдать, как гибнут твои товарищи?» – взорвался Бабичев, и Игорь почувствовал, как его бешеное негодование полоснуло по сознанию лезвием душевной боли.

«Мы можем попробовать объединить свою личную защиту… – тут же предложил Ежов, – …только я сомневаюсь, что нам удастся прикрыть достаточно большой объем корабля и согнать туда все его население!»

«Не надо ничего прикрывать и никого сгонять!» – неожиданно оборвал их спор Вихров, молчавший все это время.

«Ты считаешь, что нам не надо ничего предпринимать?» – снова взъярился Бабичев, но Игорь ответил ему совершенно спокойно:

«Нам надо готовиться к самому сложному… Я так понимаю, что никакого пробоя в магнитной защите нет! – В его мозгу мгновенно вспыхнули два огромных, багрово святящихся вопроса, и Вихров с усмешкой подумал, что они уже способны передавать друг другу чистые эмоции. – Просто программа «Звездный лабиринт»… отключила эту защиту!»

«Зачем?» – в один голос «воскликнули» Сергей и Владимир.

«Затем, что после этой… обработки все находящиеся на корабле люди войдут в… Превращение. Начнется направленная мутация, и начнется она у всех сразу… ну, может быть, с разницей в несколько часов из-за индивидуальных особенностей каждого организма. А готовиться нам надо к… Вспомните, как мы сами входили в Превращение, и представьте, что начнется на корабле через несколько часов, – вот вы и поймете, к чему надо готовиться!»

«Да… «Спать» нам теперь не придется!.. – усмехнулся мгновенно разобравшийся в ситуации Ежов. – Я, пожалуй, свяжусь с Кокошко!»

«А я с командиром…» – вслух подумал Вихров и отключился от мысленной связи.

Пока длился это секундный «разговор», руки Игоря самостоятельно включили модуль связи. Набрав личный код Старика и послав экстренную просьбу о связи, Игорь постарался сосредоточиться на предстоящем разговоре – ему надо было быть сейчас очень доказательным!

Разрешение на связь пришло из личных апартаментов командира. Когда изображение появилось на экране, Игорь понял, что застал нуль-навигатора за обедом – за ворот рабочего комбинезона Старика по древнему обычаю был засунут угол белоснежной салфетки.

– Слушаю вас, капитан… – привычно спокойным тоном произнес нуль-навигатор, наливая в свой высокий бокал темную жидкость из маленького хрустального графина.

«Интересно, видел ли кто-нибудь из наших офицеров Старика за обедом?..» – мелькнула у Вихрова несуразная мысль, но он сразу же постарался отогнать ее и проговорил, выдерживая спокойный тон командира:

– Господин нуль-навигатор, Главный компьютер отключил генераторы магнитного поля «Одиссея!»

Старик осторожно поставил поднятый бокал на белую скатерть и, чуть прищурившись, спросил:

– Откуда у вас такая информация?..

– Я это чувствую, – быстро ответил Игорь, – но дело не в этом. Необходимо, чтобы вы немедленно отдали приказ, в соответствии с которым все находящиеся на корабле люди заняли свои места, согласно стартовому расписанию!

Старик сдернул с груди салфетку и бросил, поднимаясь из-за стола:

– Подождите секунду!

Изображение на мониторе Вихрова мигнуло, переключаясь на другую передающую камеру, и Игорь увидел, что Старик находится уже в кабинете и работает с модулем связи.

«Посылает запрос Главному компьютеру!» – понял Игорь.

Через несколько секунд взгляд нуль-навигатора снова уперся в лицо Игоря:

– Что происходит?

– Работает программа «Звездный лабиринт», – просто ответил Игорь. – Я думаю, это начало всеобщего Превращения!

Старик опустил голову, но через мгновение снова вскинул взгляд к экрану и едва слышно произнес:

– Страшно!..

– Страшно!.. – эхом повторил Игорь.

Старик протянул руку и отключил связь.

Спустя несколько минут по отсекам, каютам и вестибюлям линкора прокатилось резкое завывание сирены, сменившееся затем безразличным голосом Главного компьютера корабля:

– Внимание всем!!! Командир корабля приказывает членам экипажа, не занятым на вахтенном дежурстве, вернуться в свои помещения, а приписанным к кораблю частям Звездного десанта занять личные противоперегрузочные ячейки. В ближайшее время возможно внеплановое маневрирование, сопровождаемое перегрузками. Повторяю…

«Если Превращение на корабле начнется так же быстро, как это произошло с Эдельманом после моей лучевой атаки, часть людей все равно не успеют добраться до своих мест…» – подумал Игорь, отвлекаясь от настойчивого голоса Железного Феликса. И тут же он подумал о Главном центре управления – это было единственное место на корабле, где просто необходимо присутствие одного из суперов в момент начала Превращения!

Однако вторая вахта только что заступила на дежурство, а дублирование, считавшееся необходимым при гиперпереходах, во время «спокойных» вахт не практиковалось. Оставался только один способ попасть в Главный центр управления законным образом, и Вихров снова набрал на панели личный код командира корабля и просьбу о связи.

На этот раз ждать ему пришлось довольно долго, а когда связь с апартаментами Старика все-таки установилась, экран его монитора остался пустым. Но командира он услышал…

– Слушаю вас, Вихров… – прохрипел незнакомый, нечеловечески напряженный голос, совершенно непохожий на голос нуль-навигатора, и Игорь сразу же подумал: «У Старика наверняка началось Превращение!..» Но размышлять об этом было некогда.

– Командир! – воскликнул он, опуская для краткости официальное обращение. – Я думаю, мне сейчас необходимо быть в Главном центре управления!

– Да, конечно… – прохрипел тот же голос и оборвался. Несколько секунд слышалось только хриплое, напряженное дыхание, а затем, словно собравшись с силами, голос продолжил:

– Я пошлю приказ о дублировании дежурного навигатора…

И связь тут же прервалась.

Игорь отключил модуль связи и мысленно позвал Ежова. Тот немедленно отозвался, Вихров предложил:

«Володя, похоже, началось!.. Я тебя прошу зайти к Кокошко, он теперь у нас будет самым главным, потом загляни в медотсек, прихвати носилки и отправляйся в Главный центр управления, я тебя буду там ждать! Да, попроси Ирвинга и его ребят помочь Бабичеву!»

Ежов не ответил, но Игорь ясно ощутил его готовность к действию.

Вихров вышел из каюты в пустой вестибюль, и тут его догнала мысль от Бабичева:

«Игорь, у нас началось! Ты не представляешь, что творится в казармах, я не знаю, что нам делать!»

«Ничего не делайте, – ответил Вихров, – дождитесь Ирвинга и его ребят, они, конечно, только биологи, но в медицине тоже кое-что понимают!»

«А Кокошко?» – довольно ехидно поинтересовался Сергей.

«Кокошко будет заниматься командой».

«Единственного врача ты, значит, для команды припасаешь, а бедные солдатики пусть как хотят выкарабкиваются? Так, что ли, командующий?!»

В мысли Бабичева не было ни обиды, ни злобы, скорее это было подтрунивание, однако Игорь ответил очень серьезно:

«Если ты считаешь, что сейчас важнее поставить на ноги «солдатиков», мы можем обсудить этот вариант!»

«Не заводись! – немедленно отозвался Бабичев. – Ты же знаешь, что ты прав, а я и не спорю!»

Вихров внутренне усмехнулся и тут же уловил ответную усмешку Сергея.

К шлюзу Главного центра управления Вихров подошел спустя десять минут после разговора с Ежовым, не встретив по пути ни одного человека. Едва он положил ладонь на идентификационную панель, как шлюз, негромко всхлипнув, отворился. Игорь, чуть помедлив, шагнул внутрь и остановился на пороге, оглядывая помещение.

Свен Юриксен был единственным, кто еще продолжал сидеть за своей панелью управления. Его голова откинулась на спинку кресла, лицо было перекошено, глаза закрыты, а ладони намертво вцепились в подлокотники кресла. Остальные офицеры дежурной вахты лежали на полу – большинство из них неподвижно, а вот двоих ломало судорогами. На мониторе, перед вторым ассистентом командира, ярко алела какая-то крупная надпись.

Вихров бросился к навигаторской консоли и впился взглядом в экран работающего монитора. На нем пульсировала единственная багровая строка:

«Время до восстановления магнитной защиты – 17 секунд».

На глазах Игоря цифра «17» сменилась на «16», затем на «15».

Он потянулся к своему рабочему месту, собираясь включить собственную панель управления, и в этот момент увидел, что глаза у Свена открылись и их мертвый от боли взгляд не отрываясь следит за ним. Увидев, что Игорь смотрит на него, третий ассистент командира разлепил искусанные губы и хрипло вытолкнул из сведенного судорогой горла:

– Надо включить магнитогенераторы!.. Автоматика не сработает!..

Едва Свен произнес эти слова, как глаза его закатились, голова дернулась, стукнувшись о подголовник спинки, а из угла вновь сомкнувшихся губ медленно поползла яркая струйка крови.

«Почему автоматика не сработает?..» – недоуменно подумал Игорь, а его руки уже запустили навигаторскую панель третьего ассистента командира. Бросив свое тело в кресло, Игорь быстро набрал код запуска генераторов магнитного поля корабля и, положив палец на клавишу «Ввести», скосил глаза на соседний монитор. В алой строке стояла цифра «7».

Через семь секунд команда на запуск генераторов ушла, а спустя еще десять секунд Вихров почувствовал, что пространство вокруг него приходит в норму. Только сейчас он понял, что все это время его организм сам каким-то образом вырабатывал магнитное поле, достаточное для защиты от проникающего излучения солнечного ветра!

Надпись на экране Юриксена исчезла, зато на его собственный экран выползли зеленые строчки:

«Младший лейтенант Ежов и первый ассистент главного врача Кокошко просят разрешения войти в Главный центр управления. Ежов – подвахтенный навигатор, Кокошко не входит в состав вахты Главного центра управления».

«Пропустить обоих», – быстро набрал Вихров и повернулся ко второму шлюзу.

Первым в Главный центр управления вошел Виталий Сергеевич. Быстро оглядев помещение центра, он покачал головой и негромко проговорил, словно бы констатируя давно ожидаемый факт:

– Значит, действительно началось!..

Затем, повернувшись к входящему следом за ним Ежову, совершенно другим, деловым тоном распорядился:

– Володя, ввозите носилки, будем эвакуировать… э-э-э… заболевших!

Младший лейтенант толкал впереди себя антигравитационные двухъярусные носилки, а в руках Кокошко появился индивидуальный антиграв. Быстро погрузив на носилки двоих офицеров, Виталий Сергеевич посмотрел на Ежова:

– Развози их по каютам! Антиграв у тебя есть?

– Откуда, Виталий Сергеевич, – улыбнулся в ответ Владимир, – я же младший командный состав!

– Держи, младший командный состав, – протянул Кокошко свой аппарат, – а то надорвешься, что мы без тебя делать будем?

Ежов толкнул носилки в сторону шлюза и шагнул следом за ними, но перед самым выходом обернулся:

– Господин капитан, – в глазах младшего лейтенанта посверкивали смешинки, – согласно вашему приказанию, я отправил господина главного биолога корабля и его специалистов на палубу десанта!

«Мальчишка!» – улыбнулся про себя Игорь. Но ответ его также прозвучал официально:

– Благодарю вас, господин младший лейтенант! Выполняйте поручение господина первого ассистента главного врача корабля!

– Дети!.. – проговорил Кокошко, поглядывая на офицеров. – Сущие дети!

В течение часа им удалось вывезти из Главного центра управления почти всех впавших в беспамятство офицеров. Вихров еще раз проверил траекторию движения линкора – звездолет находился в перигелии своей гиперболической орбиты, и никаких неожиданностей со стороны звезды вроде бы не ожидалось. Игорь решил, что ему вполне можно отвлечься на внутренние проблемы корабля.

Хотя особых проблем пока что не было. Болевой шок настиг людей, как это ни покажется циничным, в наиболее благоприятных условиях – десантников в противоперегрузочных ячейках, команду – в личных каютах или на рабочих местах. И ячейки, и каюты, и тем более служебные помещения были оборудованы антигравитационной защитой, так что приближающееся ускорение корабля, как предполагал Вихров – старт к следующей звезде, должно было пройти безболезненно для всех людей, находившихся на корабле. Конечно, оставшиеся на ногах Homo Super не могли снять или хотя бы понизить болевой шок у всех вошедших в Превращение, но для большинства это было сделано. Теперь оставалось только ждать и… постараться обеспечить безопасность линкора.

«Одиссей» заканчивал свою петлю вокруг красного гиганта, из-за огненно пылающего края уже вынырнуло тусклое пятнышко его соседа-карлика. И тут дежуривший в Главном центре управления Игорь увидел, как огромный, ярко светящийся протуберанец широкой сходящейся спиралью тянется от красного гиганта к карлику!

«Водород! – мгновенно сообразил Вихров. – Водород, перетекающий с гиганта на карлика!!! «Одиссею» придется пройти сквозь это раскаленное облако водорода! Да еще преодолеть колоссальное гравитационное поле белого карлика! Вот откуда обещанные Железным Феликсом 16 g!»

Но в этот момент совершенно неожиданно включился главный привод линкора, и одновременно Игорь почувствовал не вполне компенсированную антигравами боковую тягу. Корабль сошел с околозвездной гиперболической орбиты, заметно отдаляясь от красного гиганта и оставляя гравитационную ловушку белого карлика в стороне!!!

Спустя два часа «Одиссей» оставил двойную звезду уже достаточно далеко и взял курс на третью, предназначенную к посещению звезду. Разгонная траектория была не длинной, но чрезвычайно нагруженной – перегрузки доходили до восемнадцати g, а это было пределом для антигравитационных устройств корабля. Зато уже к двадцать восьмому часу разгона корабль Достиг крейсерской скорости, составлявшей 0,89 с.

В соответствии с расчетом, произведенным Главным компьютером, корабль должен был находиться в полете один год, три месяца и двенадцать дней по корабельному времени.

В течение четырех последующих месяцев на «Одиссее» все было спокойно. Правда, двадцати пяти суперам пришлось забыть о сне, но он и не был им нужен. Вихров и Ежов, поделив сутки пополам, проводили время либо в Главном центре управления, либо помогали Виталию Сергеевичу ухаживать за лежавшими в беспамятстве членами экипажа и научной группы, а их было больше пяти сотен. Бабичеву с шестнадцатью десантниками и Мэтью Ирвингу с четырьмя его специалистами было гораздо тяжелее – на их руках оказались полторы тысячи десантников. Правда, все десантники, за исключением старшего командного состава, были сосредоточены в пяти больших и двух малых казармах, так что двое-трое десантников-суперов вполне справлялись с наблюдением за двумя с половиной сотнями своих впавших в кому товарищей.

Очень напряженный и в то же время однообразно-размеренный ритм жизни в течение довольно долгого времени едва не сыграл с командой потенциальных суперов злую шутку. Кокошко предупреждал их, что практически у всех «заболевших» заканчивается фаза Релаксации и скоро должна наступить фаза Монстра, а это значит, что ко всем им вернется сознание, а к большинству и способность двигаться. Однако они настолько привыкли к тому, что их подопечные недвижимы и бессознательны, что пропустили момент, когда эта неподвижность и бессознательность закончились. Спас положение случай.

В одно из своих «медицинских» дежурств Вихров, проходя мимо каюты первого ассистента штурмана корабля, решил заглянуть к Озде и попытаться еще раз разговорить его. Магнитный замок был закрыт, но открыть его для потенциального полного супера не представляло труда. Ян лежал на полу все в том же виде странной пятиногой рептилии с круглой головой на длинной тонкой шее, взрезанной жаберными щелями, только на этот раз его длинный, покрытый страшными струпьями хвост начисто отсутствовал.

Игорь не стал вступать в разговор – было похоже, что рептилия спала, но про себя неожиданно подумал:

«В таком виде он вполне может… ходить…»

Он вышел из каюты, запер дверь и неожиданно для самого себя толкнулся в соседнюю каюту, которую занимал Эдельман. Дверь в эту каюту была открыта, однако внутри нее никого не было.

В первую секунду у капитана мелькнула мысль, что Артур нашел способ переходить в энергетическое состояние, но тщательная проверка каюты показала, что никаких «лишних» полей или автономных сгустков энергии в ней нет. Получалось, что Эдельман покинул каюту и… куда-то отправился.

Вот только куда?

Вихров вдруг встревожился. Он сам не мог понять, что вызвало эту тревогу – вряд ли Эдельман был способен причинить какой-то серьезный вред кораблю или находящимся в нем людям, но тем не менее эту тревогу не удавалось унять простыми логическими рассуждениями.

Мысленно связавшись с Кокошко, Ежовым, дежурившим в Главном центре управления, Бабичевым и Ирвингом и стараясь думать спокойно, он сообщил:

«Господа, у нас… странный случай – Артур Исаевич, похоже, ушел из своей каюты, и нам надо как можно скорее установить, где он сейчас находится!»

«А почему такая тревога? – немедленно откликнулся Кокошко. – Эдельман в том состоянии, в каком он сейчас находится, не сможет открыть даже самого примитивного замка».

«Да и обнаружить его, я думаю, не составит труда, – присоединился к врачу Владимир Ежов. – Ну-ка, введем запрос нашему всезнайке, и он нам тут же ответит, где на корабле шевелится активная биомасса объемом полтора человеческих стандарта!..»

Было понятно, что Ежов запросил данные у Главного компьютера корабля и через несколько секунд получит информацию обо всем, что дышит, движется и генерирует хоть какое-то биоизлучение на линкоре.

Однако когда эти необходимые для сбора информации секунды прошли, Владимир недоуменно сообщил:

«А вы знаете, такой объем биомассы нигде не обнаруживается!»

«То есть как?» – в один голос воскликнули Бабичев и Ирвинг.

«Да вот так, – стараясь держаться спокойно, подтвердил Ежов. – Передо мной полная информация о распределении людей в объеме линкора – единичной биомассы объемом около полутора стандартов не наблюдается!»

«Что же это может означать?» – недоуменно пробормотал Кокошко. Эта его фраза прозвучала несколько рассеянно, и Игорь вдруг подумал, что Виталий Сергеевич занят чем-то серьезным и ему не хочется отвлекаться на какие-то, по его мнению, несерьезные обсуждения.

Ежов ничего не ответил на этот вопрос, а вот у Вихрова ответ нашелся:

«Это может означать, что Эдельман либо находится в одной из казарм Звездного десанта, и, естественно, датчики биомассы не могут вычленить его тело из общей биомассы, либо он нашел способ экранирования своего организма и стал невидимым для биодатчиков, либо, что самое невероятное, ему удалось… погибнуть. И не просто погибнуть, а в результате полного уничтожения своего тела».

«Ну, первую версию мы проверим немедленно, – отозвался Сергей, – я посылаю ребят, и они тщательнейшим образом проверят все казармы десанта. Если господин первый ассистент командира корабля «слился с массой», мы его обнаружим!»

«Володя, – позвал Игорь Ежова, – просмотри весь объем линкора на наличие движущихся полей или сгустков энергии всех видов. Это, конечно, маловероятно, но вдруг Эдельман нашел способ передвигаться по кораблю в таком вот экзотическом виде?»

«А что, если он действительно… погиб?..» – спросил Ежов.

«Этим займусь я сам, – быстро ответил Игорь. – Уничтожение полутора стандартов биомассы требует довольно большого расхода энергии, а это не могло пройти незамеченным автоматикой корабля».

Опустившись в небольшое кресло, Игорь включил индивидуальный модуль связи и переключил его на голосовой диалог. Как только Главный компьютер корабля доложил о готовности к работе, Игорь спросил:

– Происходил ли в течение последних трех часов незапланированный выброс энергии, достаточный для уничтожения биомассы объемом в полтора человеческих стандарта?

– Хм… – почти с человеческой интонацией отозвался Железный Феликс, – таких выбросов не было…

Игорь удовлетворенно кивнул, но, как оказалось, компьютер не закончил своего сообщения:

– За последние двадцать минут корабельного времени произошло два несанкционированных выброса энергии мощностью в одну четвертую запрошенной. Оба в районе арсенального склада третьей центурии второй когорты приписанного к кораблю Звездного десанта. Ущерба оборудованию корабля не нанесено.

Игорь мгновенно связался с Бабичевым:

«Сергей, Железный Феликс мне только что сообщил, что у арсенала кто-то орудует неизвестным энергоносителем. Я отправляюсь туда, ты можешь подбросить мне кого-нибудь в помощь?»

«Я буду сам!» – отозвался капитан, и Игорь почувствовал в его мысли бабичевский азарт.

«Тогда встречаемся на технической палубе, у выхода из третьей шахты».

Ответа не последовало, просто Игорь ощутил согласие Сергея.

Выключив модуль связи, Вихров еще раз оглядел пустую каюту и вдруг заметил крошечный уголок белого писчего пластика, торчавший из-под смятой подушки. Протянув руку, он выдернул пластик и поднес к глазам. На небольшом клочке весьма коряво было выведено: «Мы еще покувыркаемся!»

Несколько секунд капитан смотрел на эту странную записку, а затем, зажав ее в кулаке, поднялся из кресла. Больше, судя по всему, ничего интересного в этой каюте не было. Игорь вышел в вестибюль и, тщательно заперев дверь каюты, отправился к третьей антигравитационной шахте, пытаясь по дороге осмыслить ситуацию.

«Кокошко правильно заметил, что Эдельман, в его теперешнем состоянии, не способен открыть даже самого простого замка – магнитные замки на корабле реагируют на прикосновение человеческой ладони… строго определенной человеческой ладони, а у Артура, вернее, у того, в кого Артур превратился, человеческих ладоней нет. Тогда как же ему удалось выйти из каюты? Далее!.. Если это он находится около арсенального склада, то каким образом ему удается избегать биосенсоров и видеонаблюдения Главного компьютера корабля? И вообще с какой стати он отправился к арсеналу – не собирается же он добраться до тяжелого десантного вооружения и разнести линкор?.. Да это в принципе невозможно! Или… возможно?..»

Он шагнул в проем антигравитационной шахты, и тут ему вспомнилось странное поведение Кокошко. Он попробовал мысленно позвать врача, и тот, как ни странно, сразу же ответил.

«Виталий Сергеевич, у вас какая-то забота появилась?.. – мягко поинтересовался Вихров. – Может, я чем-то могу помочь?..»

«Вы очень чутко чувствуете, – отозвался Кокошко, и в его мысли присутствовала какая-то тоскливая нота. – Забота действительно появилась, вот только вы вряд ли сможете здесь помочь. Я сейчас нахожусь у командира, он очень плох…»

«В чем дело?» – встревожился Вихров.

«Нуль-навигатор перешел в фазу Монстра, вы по себе должны знать, насколько это тяжело, и у него просто не хватает физических сил. К тому же подпитку энергетическими ресурсами его организм осуществлять пока не способен, так что все держится на искусственном питании, но… похоже, то, что я ввожу ему через инъектор, не совсем хорошо усваивается организмом. Я никак не могу разобраться, в чем тут дело!»

«Я, как только разберусь с Эдельманом, подойду к командиру!» – быстро проговорил Вихров, выходя из шахты на техническую палубу, и Кокошко, словно почувствовав изменение в «голосе» Игоря, отключился.

Сергей уже ждал Вихрова, и на его физиономии цвела привычная ухмылка. Едва Игорь вышел из проема шахты, как он выпалил:

– Володька засек Эдельмана – он действительно трется около арсенала!

– Вот как? – удивился Игорь. – И каким же образом он смог его обнаружить?

– В ультрафиолете! – торжествующе воскликнул Сергей. – Компьютер высказал предположение, что уйти от наблюдения биодатчиков и видео биомасса может с помощью внутриклеточных колебаний определенной частоты. Я, правда, не слишком хорошо понимаю, каким образом сохраняется при этом сама клетка, но Ежов, взяв за основу это предположение, изменил частотные характеристики биодатчиков, и вот вам пожалуйста – Эдельман во всей красе, со всеми своими шестью лапами!

– А Ежов не выяснил, откуда он берет энергию для разрядов, или ему снова удалось разжиться излучателем?

Бабичев покрутил головой и снова ухмыльнулся:

– Кабель бытовой порвал… Силовых поблизости не было.

– Что будем делать? – спросил Игорь, замедляя шаг – до арсенального склада было уже совсем недалеко.

– Ну, он же всего-навсего Монстр! – пожал плечами Сергей. – Он даже не Клоун! Возьмем разум под контроль и отведем в каюту!

– Хорошо, давай попробуем, – согласился Игорь.

Они миновали последний поворот и вышли к большому холлу, в котором располагались ворота арсенального склада третьей центурии второй когорты. Ворота с этого места были отлично видны, и около них никого не было, только с потолка свисал конец оборванного и разлохмаченного кабеля.

И Игорь, и Сергей мгновенно перестроили зрение на восприятие ультрафиолетовой части спектра – все окружающее сразу же изменилось, иной стала окраска стен, потолок словно бы опустился ниже, и на нем появились странные перламутровые потеки (Игорь тут же вспомнил, что над ними находятся холодильные камеры продуктовых складов). Но самое главное – около ворот склада появилась высокая, темная, покрытая густым мехом фигура с огромной головой, украшенной большими круглыми ушами. Существо, стоявшее на чуть согнутых нижних лапах и обладавшее еще двумя парами конечностей, не замечало появившихся суперов, все его внимание было полностью сосредоточено на попытке открыть замок, удерживающий воротную плиту.

«Начинаем!..» – уловил Вихров мысль Бабичева и почувствовал, как тот бесшумно скользнул к левой стене холла. Сам он тут же отпрянул вправо и одновременно с Сергеем потянулся мысленно к разуму стоявшего перед ними Монстра. В следующее мгновение он уловил сумбур чужих мыслей:

«Нет!.. Так ничего не получится!.. Ничего… не получится… И зачем только я вышел из каюты, теперь мне ни за что не вернуться!.. И не надо!.. Я и не хочу! Я должен достать себе оружие… шесть излучателей!.. Тогда я поплыву назад и никто меня не тронет!.. Только чтобы Вихров не попался мне на пути… Вихрову излучатель не страшен!.. Для Вихрова нужен гравитр или виброхлыст… Ха… ха… А если попробовать когтем… у меня длинные крепкие когти… я научился отращивать длинные крепкие когти… Если бы только мне вернуть свое тело… пусть я не буду похож на самого себя, лишь бы быть похожим на человека!.. А для этого мне нужен излучатель… Шесть излучателей… в каждую лапу излучатель… И гравитр… И виброхлыст!.. И скафандр… «Саранчу» десантную… Только я в ней, наверное, не помещусь… Тогда Вихров не сможет ударить меня ладонью!.. А если попробовать когтем? Я научился…»

В этот момент в чужом разуме холодно и отчетливо прозвучала мысль Сергея:

«Стой, где стоишь, и опусти лапы!»

«Какие опустить лапы?.. – метнулась в сторону мысль Монстра, и тут же ее сменила другая, с привкусом паники: – Кто это подумал?.. Кто забрался ко мне в голову?.. Прочь! Прочь!!! Прочь!!!»

Монстр выпрямился в полный рост и, стремительно отпрянув от ворот, развернулся.

Игорь увидел морду этого страшного существа. Он смотрел на нее не в первый раз, но раньше она всегда была какой-то… полусонной – из шести разбросанных по лицу глаз редко какой бывал открыт, а огромная пасть всегда была крепко сжата. Теперь же все шесть глаз были распахнуты и в них пылал красноватый отблеск ярости, пасть была приоткрыта, демонстрируя идеальный набор белоснежных клыков, средняя пара лап протянута вперед, а две верхние подняты для атаки. Однако Игорю вдруг показалось, что Монстр их не видит, что он реагирует только на чужую, болью сверкнувшую в его мозгу мысль.

И его догадка немедленно подтвердилась, вместо того чтобы нападать или отступать, Монстр принялся озираться по сторонам, словно не понимая, откуда пришел к нему мысленный приказ.

От этих наблюдений Вихрова отвлекла насмешливая мысль Сергея:

«Давай помогай, нечего его рассматривать!»

Игорь принялся «помогать». Сергей уже добрался до центральной нервной системы Монстра – чудовище застыло на месте и только глаза тяжело шевелились в глазницах, продолжая выискивать врага. Вдвоем они быстро взяли под контроль не только все четыре нервных двигательных центра, но и соматическую и вегетативную части чужой нервной системы.

«А теперь, мой дорогой, мы пошагаем домой!..» – ласково приказал Бабичев, и Монстр, глухо рыкнув, сделал первый невольный шаг в направлении антигравитационной шахты.

Управлять чужим организмом для двоих суперов было в общем-то не сложно – достаточно было следить за нормальной работой желез внутренней секреции и отдавать команды двигательному аппарату. Конечно, Монстр двигался достаточно неуклюже, медленно и не слишком уверенно, но и сопротивления никакого не оказывал. Так что до каюты первого ассистента командира корабля они добрались хоть и не слишком быстро, зато без приключений. Однако во время этого пути у Вихрова появилось несколько не слишком отрадных мыслей. Делиться ими с Бабичевым Игорь посчитал преждевременным, но когда тот, запирая дверь за водворенным на место Монстром, с привычной усмешкой бросил: «Вот и все дела! А ты волновался!..» – Игорь задумчиво проговорил:

– Как ты думаешь, сколько Монстров ты сможешь контролировать одновременно?

Сергей удивленно посмотрел на Вихрова и пожал плечами:

– Трех… ну, может быть, четырех…

– А теперь представь себе, что у нас разбежалась, ну скажем, одна казарма!..

– Да с чего бы им раз… – начал было Сергей и вдруг замолчал, сообразив, что такое развитие событий вполне возможно.

– Так что же нам делать?.. – спросил десантник после короткой паузы.

– Пока не знаю… – задумчиво проговорил Вихров, – …надо будет поговорить с Кокошко и Ирвингом…

В апартаментах командира корабля царил мрак. Только в кабинете чуть тлела красная лампа, позволяя хоть как-то ориентироваться в пространстве, и сам кабинет в этом красном сумеречном освещении выглядел незнакомо, зловеще. Виталия Сергеевича Вихров нашел в спальне, где было абсолютно темно, врач сидел рядом с кроватью, на которой поверх одеяла лежало маленькое, странно сморщенное тело, покрытое серыми неопрятными струпьями. Подушки не было, так что непропорционально большая голова, безносая и безгубая, была чуть запрокинута. Старик лежал совершенно неподвижно, глаза его были закрыты, дыхание не чувствовалось, казалось, что тело было не живым, а вырезанным из старого трухлявого корня.

– Игорь Владимирович, – негромко проговорил Кокошко, не оглядываясь на появившегося в дверях Вихрова, – хорошо, что вы зашли.

Врач сидел на жестком стуле в изголовье кровати, и в его руке поблескивал инъектор. На секунду Кокошко замолчал, прижимая инструмент к тонкой шее своего неподвижного пациента. Только закончив инъекцию, он продолжил:

– Нуль-навигатор хотел вас видеть…

Игорь удивленно взглянул на врача, и тот, словно бы почувствовав этот взгляд, добавил:

– Да, да, он уже может общаться мысленно, только очень быстро устает. Мне так и не удалось подобрать эффективный состав смеси для кормления…

Вихров шагнул от порога и увидел, что рядом с кроватью, только в изножье, стоит еще один такой же жесткий стул. Не спрашивая разрешения, он опустился на это свободное место и спросил:

– А почему нет света?..

– Кожа нуль-навигатора не переносит электромагнитного излучения… абсолютно никакого… Это помещение полностью экранировано, а это, – он кивнул в сторону тлеющего красного огонька, – «холодный свет».

– Неужели все так плохо?.. – Вихров неожиданно для самого себя перешел на шепот.

– Вы можете говорить нормально, – проговорил Кокошко, укладывая инъектор в футляр, лежавший на маленьком стеклянном столике. – Старик все равно ничего не слышит – слух у него полностью атрофировался… впрочем, как осязание и вкус.

– А зрение?.. – неизвестно зачем спросил Вихров.

Кокошко впервые поднял глаза на капитана, словно желая понять какой-то «второй» смысл заданного вопроса. Через мгновение он снова перевел взгляд на своего пациента и все тем же ровным голосом ответил:

– Со зрением не совсем понятно, оно то пропадает совершенно, то появляется вновь, причем с необычайной остротой… так что он видит даже «холодный свет». И вообще случай нашего командира полностью выходит за рамки обычного… – Тут он, словно бы споткнувшись, замолчал, а затем продолжил, поправив самого себя: – Нормального прохождения Превращения. Вы знаете, перед тем как перейти в фазу Монстра, у Старика наблюдались признаки фазы Клоуна!.. Я даже обрадовался, думал, он перескочит через самую тяжелую часть Превращения, а вышло вот…

Кокошко замолчал, а Игорь внимательно рассматривал то, что совсем недавно было командиром корабля, железным, несгибаемым Стариком!

«Что… плох?..» – мелькнула в его мозгу едва различимая чужая мысль. Игорь даже не сразу сообразил, что слышит командира.

«Я видел и хуже…» – быстро ответил он, стараясь выразить свою мысль и серьезно, и бодро.

«Хуже, в смысле… страшнее. – Мысль Старика стала чуть яснее, как будто необходимость поддерживать разговор придала ему сил. – А я говорю о физическом состоянии».

«Про физическое состояние я вообще ничего не могу сказать, – мысленно пожал плечами Вихров. – Володька Ежов вообще не имел… физического состояния, а сейчас все у него в норме!»

«Ладно, казуист, я тебя по другому поводу хотел видеть».

На мгновение Игорю показалось, что он слышит прежний, спокойный и уверенный голос своего командира, но в этот момент мысль Старика пропала и вновь проклюнулась спустя целую минуту.

«Как у тебя было… эта боль… она вас долго терзала?..»

Игорь не ожидал такого вопроса и ответил чуть растерянно:

«Я… не знаю… Не помню… Да, наверное, и никто этого точно не помнит…»

«Ладно… это не важно… – мысль Старика снова окрепла, – сейчас о другом… Я, видимо, не выкарабкаюсь…

Вихров вскинулся, но мысль нуль-навигатора его остановила:

«Слишком стар я для… Превращения, что-то в моем организме не получается, так что возвращаться вам придется без меня. Поэтому ты должен пообещать мне две вещи: первое – вы обязательно должны вернуть Земле «Одиссея»! Я знаю, что и ты, и твои товарищи скорее всего сможете после Превращения перемещаться в пространстве без звездолета, как видишь, твое общение с Отто Каппом и для меня не прошло даром, так вот, вы должны вернуться в Солнечную систему вместе с кораблем – он Земле еще пригодится! И второе – ни в коем случае не допускай к командованию линкором Эдельмана. Приказ о его отстранении от командования звездолетом и от навигаторских вахт внесен мной в вахтенный журнал, соответствующее указание получил Главный компьютер корабля. Письменные копии этого приказа лежат в сейфе Главного центра управления и в моем личном сейфе, в кабинете, так что у тебя будут законные основания для такого отстранения. Но он может попробовать… захватить командование силой!

Видимо, всплеск эмоций, который сопровождал последние мысли Старика, совершенно истощил его силы. Мысль его снова пропала, а затем самым краешком сознания Игорь «расслышал»:

«Устал…»

Минут десять в спальне царило «молчание», а затем снова появилась мысль Старика:

«Ну так как, ты готов пообещать мне это?..»

«Командир, я сделаю все, что вы прикажете… что попросите!.. Только и вы мне пообещайте!»

«Я… пообещать?.. Что?»

Нуль-навигатор очень ярко показал свое удивление.

«Да, – напористо продолжил Игорь, – пообещайте мне, что вы будете бороться до конца! Я не верю… не верю, что вы вот так вот… покинете нас!»

Несколько секунд Старик не отвечал, а потом появилась его странно неторопливая мысль:

«Спасибо тебе… Игорек… за твою веру в меня. Я постараюсь».

И снова наступило молчание. Только минуты через три Вихров вдруг понял, что разговор с командиром окончен. Он осторожно поднялся со стула и, положив руку на плечо ссутулившегося врача, проговорил:

– Я пойду… У нас начинаются проблемы…

Кокошко поднял голову и кивнул:

– Да, я знаю, массовый переход в фазу Монстра… С командой, я думаю, все будет нормально – почти все лежат поодиночке, максимум по четверо, а вот с десантом действительно могут быть проблемы. Попробуйте установить в казармах гипноизлучатели, Ирвинг знает, как это можно устроить. Надо постараться не дать десантникам вырваться в вестибюли, а они могут попробовать.

«Точно! Гипноизлучатели!» – обрадованно подумал Вихров и, пожав плечо Кокошко, осторожно двинулся к выходу.

Едва оказавшись в вестибюле, он связался с Мэтью Ирвингом и Бабичевым:

«Кокошко предлагает установить в казармах гипноизлучатели!»

«Зачем?» – не понял Сергей.

«Да, я тоже об этом думал, но тут есть определенные сложности…» – отозвался Мэтью Ирвинг.

«Какие сложности?..» – переспросил Игорь, но Бабичев не дал Ирвингу ответить:

«Да объясните вы мне, зачем нужно устанавливать гипноизлучатели в казармах? Кого вы собираетесь принуждать?»

«А как ты думаешь, кого надо принуждать в казармах?» – с иронией переспросил Игорь.

«Но зачем десантников надо к чему-то принуждать?» – Возмущение Бабичева стремительно росло.

«Позвольте мне, капитан… – спокойно попросил Ирвинг и, не дожидаясь согласия Вихрова, обратился к десантнику: – Понимаете… э-э-э… капитан, в чем дело. До сих пор люди проходили Превращение в одиночестве, в худшем случае – небольшими группами, как, например, ваша группа. Кроме того, приходя в себя после фазы Релаксации и осознавая, какой облик они приняли, Монстры понимали, что находятся в крайне враждебном окружении, что все остальные люди будут относиться к ним в лучшем случае с отвращением и жалостью, а в основном с ненавистью и жестокостью. Поэтому Монстры предпочитали, естественно, таиться, не показываться людям. Вы и ваша группа, по-моему, в наибольшей степени прошли через это – помните посещение вашего госпиталя Стивом Крисом и ваши совместные действия? Помните, что вы внушали Крису и его ребятам?

Мэтью Ирвинг помолчал, словно давая Бабичеву хорошенько вспомнить тот эпизод, а затем продолжил:

«Теперь же ситуация изменилась кардинальным образом – придя в себя после Релаксации, все, кто перешел в фазу Монстра, довольно быстро поймут, что они на корабле в подавляющем большинстве, а их внешний вид, безусловно, приведет их в совершенно неуравновешенное состояние. Подумайте сами, капитан, многие ли из ваших товарищей станут спокойно дожидаться прохождения всех стадий Превращения в надежде по его окончании стать… стать в общем-то неизвестно кем?»

«Что значит неизвестно кем? – довольно зло переспросил Бабичев. – Как только они придут в сознание, они увидят нас и сразу поймут, кем они должны стать!»

«А вы думаете, они вот так сразу поймут, какие мы?» – В спокойном голосе Ирвинга звучало сильное сомнение.

Бабичев помолчал несколько секунд, обдумывая вопрос Мэтью Ирвинга, а потом не слишком уверенно ответил:

«Ну, за свою центурию я отвечаю!»

«А за одну центурию и не надо ручаться, с одной центурией мы и без поручительства справимся… – В спокойной мысли Ирвинга совершенно отсутствовали эмоции. – Но дело в том, что, во-первых, контролировать надо пять больших казарм – в маленьких казармах, я думаю, мы справимся и без помощи машинерии, а в нашем распоряжении всего три гипноизлучателя, и во-вторых, длительное гипнооблучение очень вредно, во всяком случае, для обычных людей. Возможно, конечно, что на проходящих Превращение это облучение никак не скажется, но мне не хотелось бы ставить такой масштабный эксперимент – фазы Монстра, Клоуна и Идентификации вместе продлятся не менее шести-семи месяцев, держать людей так долго под облучением невозможно!»

«Ну, допустим, одну большую казарму мы сможем расселить… – предложил Игорь, – …двести пятьдесят человек вполне разместятся в помещениях общего пользования. Получится по десять-пятнадцать человек в комнате, вполне нормально».

«Но таким образом мы еще больше распылим свои силы, – тут же возразил Ирвинг, – вместо пяти помещений нам придется контролировать двадцать – двадцать пять. Хотя, я согласен, для этих людей Превращение, возможно, будет проходить гораздо спокойнее».

«Что-то я не совсем понимаю, о чем вы рассуждаете! – неожиданно вмешался в обмен мыслями Бабичев. – Создается впечатление, что вы считаете десантников не то малыми детьми, ничего не знающими и не понимающими, не то ордой бандитов, готовых в припадке немотивированной ярости разнести собственный корабль в щепки. Я сам – простой десантник, и я сам прошел Превращение. Да, было страшно больно, и просто страшно, и тоскливо до смерти, но мне и в голову не приходило, что мы можем устроить какой-то… погром! И ребятам моим не приходило!»

«Сергей, ты не показатель!» – спокойно возразил Ирвинг.

«Почему я не показатель? – немедленно отозвался Бабичев. – По-моему, я и моя группа как раз весьма показательны!»

«Во-первых, твоя группа была очень небольшой, – снова начал перечислять Мэтью Ирвинг, – во-вторых, вы знали причину своего заболевания – посещение Гвендланы, и считали случившееся с вами пусть и страшным, но всего лишь невезением, ну, скажем, как случайный осколок, доставший кого-то из вас в бою. В-третьих, как я уже говорил, вы знали, что находитесь во враждебном окружении, что вас мало, а «их» много, и потому «высовываться вам нельзя».

Бабичев не возражал, да и возразить было нечего.

«А теперь представь себе состояние десантника, пришедшего в сознание на своем родном корабле, в своей родной казарме, в окружении своих товарищей и увидевшего, что и он, и его товарищи превратились в монстров!.. Превратились беспричинно… Вернее, единственной причиной такого превращения могут быть только… мы – первые, ушедшие в Превращение! Именно так – большинство подумают, что гвендландская «зараза» вырвалась наружу, и им остается только… отомстить за свое уродство! Ты можешь с достаточной вероятностью спрогнозировать их поведение?»

Бабичев опять промолчал, хотя Игорь ясно ощущал его напряженное внимание.

«Ну вот, я вижу, ты понял и нашу настороженность, и необходимость дополнительных мер предосторожности», – закончил главный биолог «Одиссея».

«И что же мы будем им внушать?..» – гораздо спокойнее, хотя и с ноткой горечи спросил сдавшийся Бабичев.

«Я думаю, – все тем же спокойным тоном ответил Ирвинг, – мы им будем демонстрировать, как их навещают десантники из других казарм. Мы сами должны постоянно быть в казармах, это будет свидетельством нашего полного выздоровления. Ну и конечно, будем транслировать… покой».

«Значит, начинаем монтаж излучателей! – подвел черту Вихров. – Надо еще подумать, каким образом их в казармах спрятать!»

«Прежде всего нам придется размонтировать противоперегрузочные ячейки, – неожиданно произнес Ирвинг. – Ускорений в ближайшее время не будет, а вы вспомните, каких размеров достигают Монстры, в ячейках они просто не поместятся!»

На демонтаж противоперегрузочных ячеек ушло трое суток беспрерывной работы, зато все три излучателя были смонтированы всего за сутки. Их удалось подвесить к потолку казарм и прикрыть пластиковыми панелями. Без гипноизлучателя осталась центурия Бабичева, которую тот взялся контролировать сам, и первая центурия второй когорты, казарма которой располагалась в самом дальнем конце десантной палубы и могла быть отделена от остального пространства палубы двумя аварийными перегородками.

Спустя трое суток после окончания подготовки Монстры в казармах начали приходить в сознание.

Первые несколько дней практически все потенциальные супера находились в казармах десанта. Только Мэтью Ирвинг с одним из своих биологов оставался на палубе команды, где начался тот же процесс «пробуждения» Монстров, Кокошко постоянно находился с командиром корабля, да Вихров с Ежовым отлучались на дежурство в Главный центр управления. В течение двадцати суток в себя пришла вся команда и почти все десантники.

Постепенно напряжение первых дней спало, супера-десантники перешли к более упорядоченной системе дежурств: по три человека дежурили в казармах без гипноизлучателей, а в оборудованных казармах их было не больше двух. Освободившиеся люди были направлены в малые казармы и на палубу команды. Казалось, что и эта фаза Превращения пройдет достаточно спокойно, несмотря на случавшиеся среди Монстров истерики, вспышки ярости и безысходности, что Вихров, Кокошко и Ирвинг напрасно волновались и потенциальные супера держат ситуацию под полным контролем. Но на пятьдесят вторые сутки, в самый пик фазы Монстра, когда Игорь передавал дежурство в Главном центре управления Володе Ежову, в его голове неожиданно взорвался мысленный вопль:

«Они сошли с ума!!! Они взбесились!!! Помогите кто-нибудь!!!»

Оба навигатора секунду оставались на месте, а затем бросились к выходному шлюзу, но тут Игорь остановил младшего лейтенанта:

– Ты оставайся здесь и заблокируй все три шлюза! В Главный центр никого не впускать! Выведешь на панель схему палубы десанта и будешь докладывать мне о перемещениях Монстров, если они вырвутся из казарм!

На мгновение могло показаться, что Ежов и не подумает подчиниться, но затем привычка к дисциплине, а может быть, разумность распоряжений старшего по званию подействовали, и младший лейтенант попятился к навигаторской панели. Он видел, как Вихров стремительно приблизился к шлюзу, поднял руку, чтобы коснуться идентификационной пластины, и вдруг… исчез!

Впрочем, удивление Ежова длилось недолго, опустившись в кресло, он включил свою полосу управления и быстро набрал задачу для компьютера:

«Вывести схему палубы Звездного десанта. Активизировать датчики биомассы и электромагнитного излучения. Показать на схеме расположение имеющейся на палубе биомассы».

Секунду зеленовато мерцающая строка висела на экране, а затем сверху вниз проползла ярко-зеленая полоса, стирая буквы и выводя на экран четкую черно-белую схему палубы Звездного десанта. Вестибюль был пуст, в трех казармах, оборудованных гипноизлучателями, среди зеленовато светящейся, не поделенной на особи биомассы неторопливо перемещались по две ярко-оранжевые точки – дежурные десантники-супера. В одной из казарм, не имевших гипноизлучателя, таких точек было четыре, а вот во второй их не было вовсе!

«Где же ребята?» – удивленно подумал Владимир и вдруг увидел, как посреди главного вестибюля, совсем недалеко от дверей оставшейся безнадзорной казармы появилась еще одна ярко-оранжевая точка.

«Интересно, кто это такой и откуда он здесь взялся?»

Рука младшего лейтенанта потянулась к клавиатуре, чтобы задать компьютеру задачу идентификации появившегося объекта, но в голове сам собой возник ответ:

«Вихров! Он же из Главного центра… исчез!»

Игорь и сам не очень хорошо понимал, каким образом ему всего за несколько секунд удалось переместиться из Главного центра управления в вестибюль палубы Звездного десанта. Просто когда он был уже возле выходного шлюза, у него возникла недовольная мысль, что до нужного места ему надо будет бежать около двадцати минут. В этот момент он очень ярко представил себе главный вестибюль десантной палубы, еще пустой, но словно бы готовый заполниться толпой неуклюжих, свирепых уродов, в груди у него стало необыкновенно горячо, перед глазами прошла странная дымчатая пелена, и в следующее мгновение он оказался в этом самом вестибюле!

Впрочем, особенно долго размышлять о своем странном перемещении ему было некогда. Оглядев пустой вестибюль и прислушавшись к своим ощущениям, Игорь мгновенно понял, что без присмотра осталась одна из больших казарм – именно в ней не ощущалось присутствия ни одного потенциального супера, и кроме того, там явно что-то происходило… Что-то… тревожно-непонятное!

Игорь двинулся к дверям казармы и в этот момент почувствовал какое-то движение за спиной. Быстро обернувшись, он увидел, что к нему бежит Сергей Бабичев, Майкл Строй и еще два десантника. И тут же в его голове возникла мысль Сергея:

«Игорь!.. Ты-то как здесь оказался?»

«Кричали! – коротко бросил в ответ Вихров, а затем, в свою очередь, поинтересовался: – А ты что собираешься делать?»

«Кричали! – зло усмехнулся в ответ Бабичев. – Надо разобраться, что там произошло!»

«Надо, – согласился Игорь, – только давай-ка не будем торопиться. В казарме двести с лишним… человек, и если что-то сложится не так, нас просто сомнут. Вы блокируйте выход в вестибюль, если наши Монстры надумают выбираться из казармы, вы покажете им, что этого делать не надо!»

«А ты?» – немедленно переспросил Сергей.

«А я попробую посмотреть, что там происходит… не слишком нервируя наших подопечных».

«Один?»

Вопрос Сергея, казалось, содержал и ответ – он очень не хотел, чтобы Игорь отправлялся в казарму один.

«Один! – подтвердил Вихров. – Нам надо понять, что там происходит, а не задавить бунт в зародыше. Да и есть ли еще бунт?»

«Но крик был!» – возразил Бабичев.

«Вот и посмотрим, с чем этот крик связан!»

Все пятеро уже стояли рядом с дверями, ведущими в неспокойную казарму. Игорь положил руку на пластик двери и попробовал «прислушаться» к тому, что за ней происходит. Он почувствовал какой-то неясный гул, какие-то странные выкрики, однако точно понять, что именно происходило за дверью, мешало некое резкое, размеренное потрескивание, глушившее восприятие происходящего. Единственное, что отчетливо понял Игорь, – в казарме сгустилось, стало почти материальным состояние встревоженной растерянности, готовое перерасти в ярость.

«Смотрите за вестибюлем!» – еще раз проговорил Игорь, взглянув в глаза Сергею, и, расстегнув молнию комбинезона, начал стягивать его через голову.

Бабичев и его ребята отступили на несколько шагов, наблюдая за тем, как навигатор-три обнажился, несколько раз глубоко вздохнул, задумчиво огляделся и, подняв руки кверху, на мгновение застыл. А в следующую секунду его тело начало стремительно изменяться! Плечи раздались в стороны, грудная клетка расширилась, шея словно бы провалилась между плеч, оставив увеличившуюся и заострившуюся к затылку голову на вспухших, утолщившихся ключицах. Затем торс капитана вытянулся вверх, и под ребрами появились два симметричных утолщения, превратившихся через несколько секунд в еще одну пару рук. Ноги трансформирующегося тела значительно укоротились, нижняя часть тела вытянулась в длинный, похожий на тараканий хвост, выбросивший из себя еще две пары конечностей.

Спустя минуту перед наблюдавшими за трансформацией десантниками стояло уродливое существо около четырех метров длины, задняя часть которого, покоившаяся на трех парах лап, напоминала скорпиона с таким же загнутым вверх жалом, а передняя, так же круто изгибавшаяся вверх, была снабжена двумя парами конечностей, похожих на лапы богомола, и увенчана плоской, похожей на змеиную головой.

«Ну как, примут меня за своего?..» – возникла усмешливая мысль Вихрова.

«Вон ты как!» – медленно, словно бы раздумывая, протянул в ответ Бабичев.

«А ты думал, я туда в человеческом обличье сунусъ?»

Монстр стремительно побежал прочь от двери, вдоль стены казармы, затем резко остановился, вроде бы прислушиваясь, и вдруг резким, коротким движением торса ткнулся в стену. Голова его со странным легким шорохом исчезла в стене, а после короткой паузы все тело начало энергично, хотя и достаточно медленно протискиваться сквозь стену. Спустя три минуты кончик хвоста Монстра исчез в стене.

«Так! – изумленно подумал Бабичев. – Вот так Игорек! Как же он до такого додумался? Но если навигатор может вытворять такие штуки, то на что должны быть способны мы – профессиональные солдаты?! Надо будет после того, как ликвидируем эту заварушку, полюбопытствовать у Вихрова, какую систему тренировок он использует!»

Капитан-десантник ни секунды не сомневался, что им вполне по силам ликвидировать эту, как он ее назвал, «заварушку», а дело обстояло достаточно серьезно!

Игорь очень удачно выбрал место для того, чтобы «пройти» в казарму. Именно здесь, прямо за стеной толпилось практически все ее население, так что некоторая толкотня, которая сопровождала его проникновение в помещение, никого не удивила. Оказавшись внутри, Вихров прижался к стене и огляделся.

Пол казармы, лишенный индивидуальных антигравитационных ячеек, поднимался от стен к ее центру, где была установлена возвышающаяся практически до самого потолка четырехугольная пирамида. Таким образом, все пространство казармы делилось как бы на четыре равных объема, разграниченных четко обозначенными перегибами площади пола. Толпа, в которую проник Вихров, почти полностью занимала один из этих объемов, лишь десятка два Монстров, не поместившихся в нем, расположились по соседству, сразу за ребрами перегиба пола. Большинство присутствующих лежали на полу, но около трети Монстров стояли и даже переходили с места на место. Наверху, у самой пирамиды стояли четверо Монстров, среди которых Игорь с изумлением увидел знакомую ушастую морду и оскаленную пасть первого ассистента командира корабля Артура Эдельмана.

«Как же это ему удалось снова уйти из своей каюты? – подумал капитан, и тут же эту мысль догнала другая: – И каким образом он проник в казарму?»

Однако он тут же понял, что сейчас не время выяснять эти вопросы. В казарме шел самый настоящий митинг – злой, нервный, орущий.

Громче всех вопил один из Монстров, стоявший наверху. Огромная трехметровая туша, напоминающая приплюснутой головой и формой лап динозавра, выдвинулась чуть вперед и помогала себе энергичными взмахами коротких передних конечностей. Голос его был очень силен и очень невнятен, словно он страдал всеми присущими людям дефектами дикции, однако сквозь картавость, пришепетывание, заикание прорывалась и вполне внятная человеческая речь:

– Нет!.. Нам помощи ждать неоткуда… Гр-р-рау-у-у-ар-р-р– М-м-мы бр-р-рошены на пр-р-роизвол судьб-б-б-бы и Землей, и командованием ликор-р-р-ра… В Главном центр-р-ре упр-р-равления никого нет, в двигательных к-к-комплексах никого нет, в ар-р-ртеллер-р-рийских комплексах ник-к-к-кого нет– все стали такими, как мы!..

Толпа Монстров угрожающе загудела, явно поддерживая оратора, однако справа от Вихрова странное существо, своими удивительно тонкими ногами, носатой головой и костистыми наростами на спине, похожими на неподвижные крылья, напоминавшее птицу, неожиданно выкрикнуло визгливым фальцетом:

– А как же люди, которые здесь были? Они давали нам есть и говорили, что мы поправимся!

«Динозавр» резко повернулся на этот фальцет, и его крохотные, спрятавшиеся в складках серой кожи глазки, словно два гвоздя, уперлись в Вихрова.

– Кто это ска-ска-сказал!!! – взревел он, поднимая лапы вверх в нелепом угрожающем жесте.

Однако «птица» не испугался. Подпрыгнув на месте, он зло заверещал:

– Я сказал! Я сказал! Я сказал!

Глазки «динозавра» переместились на соседа Вихрова и несколько секунд пристально его рассматривали, а затем снова раздался невнятный рык:

– Дур-р-р-рак! Это были совсем не люди! Это были те самые сволочи, котор-р-р-рые спускались на Гвендлану, котор-р-р-рые занесли на лийкор-р-р зар-р-р-разу! Им-то удалось вер-р-р-рнуть себе человеческие тела, да только тебе-то это не удастся!!!

Его голова дернулась кверху и казарму огласил жуткий звериный рев. Монстр сделал еще шаг навстречу слушавшей его аудитории и, взмахнув лапами, заорал:

– Нет! Мы уже никогда не станем людьми! Мы – исчадия!!! Исчадия Земли, брошенные родной планетой! Нас для того и послали неизвестно куда, чтобы мы никогда не могли вернуться на Землю, чтобы мы уже никогда не смогли предъявить счет политиканам, пославшим нас к зачумленной планете, к планете, зараженной вот этой чумой!!!

И он неожиданно принялся хлестать своими короткими передними лапами по приплюснутой, вытянутой вперед морде.

Толпа Монстров ревела, гукала, свистела, стонала, готовая рвануться туда, куда укажет ей нарождающийся лидер!

Вихров, не сводя глаз с беснующегося на возвышении Монстра, принялся понемногу протискиваться вперед. Он пытался угадать, кто. именно превратился в «динозавра». У него было такое ощущение, что он знаком с этим человеком или хотя бы видел его. Но память никак не хотела подбросить ему подсказку. И тут он вдруг обратил внимание на двух странно похожих Монстров, стоявших по бокам от «динозавра». Оба были похожи на двухметровых, поднявшихся на задние лапы жуков-скарабеев. У обоих на головах странно синхронно шевелились усы, напоминавшие короткие эмиссионные антенны гравитационных пушек. Было такое ощущение, что два эти неподвижных существа выбирают объект для гравитационного удара!

И тут Вихров догадался, кто скрывался под личиной «динозавра» – эта троица была удивительно похожа на… капитана Стива Криса и двух его адъютантов! Игорь отлично помнил свою встречу с ними после посещения госпиталя, в котором лежал Бабичев со своими десантниками. Сразу же стало ясно и то, почему здесь оказался Артур Эдельман!

А Стив продолжал реветь, глотая звуки и размахивая своими короткими лапами:

– Они, эти р-р-р-ренегаты, говор-р-р-рили вам, что вы выздор-р-ровеете! Вот, пос-пос-посмотр-р-р-рите на пер-р-рвого ассистента командир-р-ра кор-р-рабля! Это вот… – он махнул лапой себе за спину, – …Ар-р-р-ртур-р-р-р Эдельман! Видите, в каком он виде? Кто скажет, что он похож на чел-чел-человека? И он такой уже восемь месяцев! Если бы эту зар-р-р-разу можно было бы вылечить, он уже давно снова стал бы чел-чел-человеком, но вот смотр-р-р-рите!!!

Тут он вдруг замолчал и пристально оглядел толпящихся перед ним Монстров.

– А тот, кто вер-р-р-рит так называемым людям, тот, кто вер-р-р-рит об-об-обор-р-ротням с человеческими лицами, тот сам становится обор-р-р-ротнем и достоин разделить с ними ту участь, которая их ожидает!

И он снова вскинул голову кверху, и снова по казарме раскатился его сумасшедший рык:

– Гр-р-рау-у-у-ар-р-р…

– Так что ты предлагаешь?.. – донесся до Вихрова вполне человеческий и совершенно спокойный голос.

Игорь невольно оглянулся на этот голос и увидел невдалеке от себя странную, даже для этой сумасшедшей толпы, гротескную фигуру. Она была очень похожа на человеческую, имела две очень тонкие ноги, две столь же тонкие руки и почти человеческую голову. Правда, все тело у этого существа было покрыто панцирем, состоящим из крупных костяных пластин, а в короткой и очень густой шерсти, покрывавшей всю голову, поблескивало пять-шесть глаз. Но осанка у этого существа была почти человеческая.

Толпа, только что ревом поддерживавшая оратора, вдруг смолкла, ожидая ответа на этот точный и своевременный вопрос.

– Ты кто? – рявкнул вместо ответа Стив, резко наклоняясь вперед.

– Примсержант Иржи Воличек! – быстро доложился Монстр, по привычке вскинув руку к голове.

– А-а-а… – хрипло протянул капитан Крис, – …люб-люб-любимчик р-р-р-ренегата Бабичева!..

– Любимчиком у капитана Бабичева был сержант Зайцев, – все тем же спокойным, «человеческим» тоном ответил Воличек, – но он остался на Гвендлане! Погиб, как герой, выводя свою группу из западни!..

Тишина в казарме вдруг сделалась тяжелой, даже гнетущей, и тут Воличек громко и отчетливо добавил:

– И капитан Бабичев дрался на Гвендлане… Дрался там, куда его послало командование Звездного десанта, и дрался геройски!.. И здесь, в этой казарме капитан Бабичев нам помогал!.. Не ты, а он! А теперь ты заявляешься сюда и начинаешь клепать нам мозги! Так что, кто там ренегат, еще посмотреть надо!.. А ну-ка, назови себя!

– Чего называть! – взвизгнул какой-то режущий фальцет от стены казармы. – Он прав – надо захватить корабль и идти к Земле! Пусть Земля разбирается, как нас вернуть в человеческое обличье!

– Да ты никогда и не был человеком! – неожиданно ответил фальцету густой бас. – Так только, слегка походил на человека!

Сразу в нескольких местах вспыхнула подобная перепалка, но через пару десятков секунд общий гул снова перекрыл рев Стива Криса:

– Я себя наз-наз-назову! Мне скр-р-р-рывать нечего! Я – капитан Кр-р-р-рис, ком-ком-командир-р-р-р втор-р-рой центур-р-рии тр-р-ретьей когор-р-рты шестого легиона Звездного дес-дес-десанта!

– Врешь ты все! – неожиданно для себя самого прорычал Игорь.

«Динозавр» стремительно повернул голову и его крошечные глазки снова уперлись в Вихрова.

– Ты кто? – прохрипел Крис, делая шаг вперед.

– Я – капитан Крис, командир второй центурии третьей когорты шестого легиона Звездного десанта! – уверенно проговорил Игорь и двинулся вперед, навстречу «динозавру».

В казарме снова воцарилась тишина, Монстры застыли на месте, не понимая, что происходит.

Вихров тем временем встал рядом с Крисом и, повернувшись мордой к толпе, повторил:

– Я – капитан Крис, командир второй центурии третьей когорты шестого легиона Звездного десанта! А это, – он мотнул головой в сторону застывшего «динозавра», – какой-то самозванец, решивший замарать бунтом честное имя капитана!

«Динозавр» дернулся в сторону Игоря, протянул к нему свои короткие лапы, а затем, словно бы одумавшись, отпрянул и прохрипел:

– Чем ты док-док-докажешь, что ты капитан Кр-р-рис?

– Ты первый назвал это имя, – порычал в ответ Вихров, – вот ты первый и доказывай!

– У меня есть два свид-свидетеля!

Крис оглянулся на своих безмолвных адъютантов. И оба тут же утвердительно кивнули бронированными головами.

– А сами-то они кто? – рыкнул Вихров, и в этом рыке звучала неприкрытая насмешка.

– Рядовой первого класса Остин, – неожиданно тонким голоском пискнул стоявший справа жук.

– Ефрейтор-два Барбет, – в тон ему отозвался второй адъютант.

– Они могут подтвер-р-рдить, что я капитан Кр-р-рис!.. – прохрипел «динозавр», и его глазки торжествующе блеснули из безобразных складок сероватой, осклизлой кожи. – Они лежали рядом со мной в пр-р-р-ротивопер-р-регр-р-р-рузочных ячейках и мы пр-р-рактически одновременно пот-пот-потер-р-ряли сознание!..

– А очнулись вы уже на полу! – довольно рыкнул Игорь. – Кто может подтвердить, что, когда вас перекладывали, вы так же оказались рядом?!

Жуки, до этого стоявшие совершенно неподвижно, вдруг одновременно развернулись всем телом и посмотрели друг на друга, однако ничего не ответили на вопрос Игоря. А тот продолжил:

– А кто вас переложил, чтобы вы, превращаясь в… вот это… – своей, похожей на лапу богомола, рукой он ткнул поочередно во всех троих, – …не повредили себе что-нибудь или не разорвали своей раздувшейся тушей ячейку? Кто вводил вам обезболивающее, кормил вас и ухаживал за вами, пока вы были в человеческом облике, но без сознания? Кто?

Ефрейтор-два Барбет неожиданно поднял вверх передние лапы и четко ответил за двоих:

– Мы не знаем, господин капитан!

– Я вам скажу, кто это делал! – прорычат Вихров. – Это делали те самые ребята, которые дрались на Гвендлане, которые первыми заболели Проклятием Гвендланы, которые первыми прошли и невыносимую боль, и потерю собственного тела, и многое другое из того, что вас только еще ожидает. Они-то выкарабкались, они пришли вам на помощь и ухаживали за вами!

Игорь сделал крошечную паузу, а затем рявкнул во все свое нечеловеческое горло:

– А зачем? Чтобы какие-то негодяи объявили их ренегатами? Чтобы уроды, потерявшие не только собственный человеческий облик, но и человеческое достоинство, уничтожили их?

Тут он сделал шаг вперед и бросил в толпу самый настоящий вопль:

– А вы? Вы все? Вы пойдете за этими двумя негодяями крушить собственный корабль? Убивать своих товарищей? Это спрашиваю у вас я, командир второй центурии третьей когорты шестого легиона Звездного десанта, капитан Стив Крис!

И тут от его тела потянуло нестерпимым жаром, а оно само начало вдруг стремительно меняться! Первым исчез загнутый вверх, снабженный ядовитым шипом хвост, затем вся нижняя часть тела словно бы усохла, а две пары ног, также ссохшись, втянулись внутрь живота. Хитиновый панцирь, покрывавший тело, размягчился, потерял свой антрацитовый цвет, быстро посветлел и превратился в нормальную человеческую кожу, передние лапы сократились, обросли мускулами и, словно некие неведомые цветы, выбросили из своих ладоней лепестки пальцев…

Не прошло и минуты, как перед изумленно застывшей толпой Монстров стоял… человек. Нормальный человек… Капитан Стив Крис!

Повернувшись в сторону отпрянувшего к центральной пирамиде «динозавра» и оставшимся на своем месте «жукам», он со спокойной усмешкой спросил:

– Ну? Нужны еще какие-нибудь доказательства?

– Никак нет, господин капитан! – старательно «гаркнул» своим писклявым голосом ефрейтор Барбет и, неуклюже подпрыгнув, оказался за спиной Вихрова. Второй «жук» проделал ту же операцию молча. Теперь оба адъютанта Криса стояли позади навигатора-три.

Но Игорю нужно было совсем другое, оглядев толпу Монстров, он снова заговорил, на этот раз гораздо спокойнее:

– Когда я после первого болевого шока очнулся и увидел, что творится в казарме, я бросился в медотсек, к врачам и попал в руки Кокошко. Там я отрубился окончательно, а когда очнулся, понял, что мало похожу на самого себя. Это было полтора месяца назад. Видимо, первому ассистенту главного врача удалось каким-то образом ускорить течение моей болезни… Правда, он называет это не болезнью, а Превращением. Я не могу пока сказать, что полностью исцелился, но, как видите, уже умею принимать вполне человеческий вид. Так что мой вам совет – не дергайтесь и никого не слушайте, делайте то, что вам советуют люди, прошедшие это Превращение, и все будет в порядке.

Вихров замолчал, и несколько секунд в казарме висела тишина, а затем толпа глухо заворчала и Монстры начали расходиться по казарме и укладываться на разбросанные по полу матрасы. И тут позади Игоря взревел настоящий капитан Звездного десанта:

– Это не Кр-р-рис!!! Это обор-р-ротень!!! Это перевертыш, один из тех самых р-р-ренегатов!!! Он просто дурит вам головы, а вы уши р-р-развесили!!! Я – капитан Кр-р-рис! Я!!!

Вихров стремительно обернулся и успел увидеть, как здоровенная туша «динозавра» рванулась в его сторону. Не размышляя, текучим, неуловимым движением Игорь переместился вправо, уходя от нападавшего Монстра, но в это самое мгновение с подвижных усиков одного из стоявших за его спиной «жуков» сорвалась косая слепящая молния и ударила точно в покатый лоб рушащегося на Вихрова колосса. По телу Монстра пробежала короткая судорога, скручивая мышцы в тугие узлы, его мощные задние лапы свело, и вся мгновенно одеревеневшая туша повалилась мордой вперед, а затем, перекатившись набок, замерла в странной, неестественной «деревянной» позе.

Игорь бросил взгляд в сторону атаковавшего «жука» и, стараясь выдерживать интонацию Стива Криса, проговорил:

– Отличная работа, парень!

И тут, вспомнив об Эдельмане, он быстро оглядел казарму. Шестилапого ушастого Монстра в помещении не было.

– А куда же подевался дружок этого… самозванца? – воскликнул он, обращаясь к обоим «жукам», но те промолчали, видимо, не зная, что ответить.

«Значит, первый ассистент командира корабля уже овладел кое-какими способностями супера! – подумал Игорь с некоторым удивлением. – И вполне возможно, что фазу Монстра он тоже уже прошел, только специально носит эту личину, стараясь нас запутать!.. Так куда и, главное, каким образом он ушел?»

Но решение этой проблемы он решил оставить на будущее, сейчас надо было думать, что делать с лежавшим перед ним Стивом Крисом.

И тут неожиданно заговорил один из «жуков»:

– Капитан, а что делать с теми двумя, которых мы… держим?.. Этот… – он повел усами в сторону неподвижного «динозавра», – …приказал их скрутить, ну мы и скрутили, а что теперь?..

– Где они?.. – быстро переспросил Игорь.

– В мешке… – непонятно ответил «жук», но капитан решил не переспрашивать, вместо этого он коротко приказал:

– Давай их сюда!

Воздух в двух метрах от Вихрова вдруг словно бы загустел, затем из этого сгущенного воздуха образовался мутный, жемчужно переливающийся кокон, через секунду по его боку пробежала косая черная трещина, и он лопнул. На пол казармы вывалились двое десантников из команды Бабичева. Быстро вскочив на ноги, они начали недоуменно озираться, словно не совсем понимали, каким образом оказались в этом месте. Однако Игорь не дал им долго приходить в себя.

– Рядовые Набс и Коган! – резко произнес он и, когда десантники вытянулись перед ним, приказал, кивнув на неподвижно лежащего Криса: – Быстро за носилками!

Десантники исчезли за дверями, а вместо них в казарму вошел Бабичев. Быстро оглядевшись, он направился было к Вихрову, но тот мысленно попросил:

«Сергей, ко мне подходить не надо!»

Бабичев пригляделся и, кивнув, повернул к выходу.

Игорь снова посмотрел на своих телохранителей и негромко спросил:

– Ефрейтор, вы сюда из какой казармы пришли?..

– Из своей, господин капитан! – доложил ефрейтор своим писклявым голосом и, чуть подумав, добавил: – Мы спали, но… этот… – он ткнул лапой в сторону «динозавра», – …разбудил нас и приказал идти за ним! Поскольку мы считали, что он – капитан Крис, мы подчинились.

– Ясно, – кивнул Игорь и спросил: – Сами в свою казарму вернуться сможете?

– Без вас? – в свою очередь, поинтересовался ефрейтор-два.

– У меня дела в медотсеке, – пояснил Вихров.

– Сможем, – ответил ефрейтор и задал новый вопрос: – А когда вы вернетесь в казарму?

Вихров пожал плечами:

– Как только закончу все дела… – И тут же спросил сам: – А каким образом вы создаете этот ваш… «мешок»?

– Очень просто, – пропищал ефрейтор, – мы обнаружили, что можем генерировать поле Шлозгера требуемой конфигурации. Если задать конфигурацию «сеть», а затем свернуть ее вокруг любого предмета или существа, этот предмет или существо уже никуда не денутся. Можно их даже раздавить, если «сеть» скрутить как следует.

– А это сделано тоже с помощью поля Шлозгера? – поинтересовался Вихров, кивнув на лежащего «динозавра».

– Нет, – ответил ефрейтор, – это… у меня это первый раз получилось… Когда он бросился на вас, я понял, что его надо остановить… ну, вот и… остановил.

– Значит, ты даже не знаешь, что с ним сделал? – удивился Игорь.

«Жук» промолчал, а Вихров вдруг понял, что тот не хочет разговаривать о случившемся.

В этот момент в казарме появился Набс с носилками. Криса уложили на развернувшуюся платформу, Набс включил индивидуальный антиграв носилок и повел их к выходу из казармы. Вихров коротко бросил своим «адъютантам»: «Возвращайтесь в казарму!..» – и двинулся следом за носилками.

А в двери уже входили десантники Бабичева, и с их появлением казарма стихала, успокаивалась, погружалась в ленивую тишину.

Криса отвезли в медотсек десантной палубы, и через полчаса там появился Виталий Кокошко. Выслушав Игоря, он кивнул и начал осмотр продолжавшего оставаться неподвижным капитана. Вихров не стал дожидаться его окончания и отправился в Главный центр управления, по пути связавшись с Сергеем.

«В казарме все спокойно, – сообщил тот, как только уловил ищущую его мысль Вихрова, – двое ребят из центурии Криса отправились в свою казарму, мой человек их проводил».

«Ты не разобрался, что там произошло? – поинтересовался Игорь. – Почему твоих ребят в казарме было всего двое и как случилось, что их застали врасплох?

«Разобрался… – недовольно ответил Сергей. – В казарме дежурили четыре человека. Один пошел за… музыкой… Скучно им, видишь ли, стало, делать было нечего, вот они и решили… «музычку» послушать! А второй отправился в столовую, ему, как оказалось, очень нравится жевать…»

«Что делать?» – удивился Игорь.

«Жевать! – раздраженно повторил Бабичев. – Он объяснил, что никак не может отвыкнуть от… этого процесса!»

Чуть помолчав, словно бы успокаиваясь, Сергей продолжил уже ровнее:

«Остальные двое практически ничего рассказать не могут. В какой-то момент им показалось, что все обитатели казармы, все Монстры, вскочили на ноги и бросились на них. Именно тогда Набс и заорал «помогите», но скорее всего это было какое-то наведенное… внушение. И еще – непонятно каким образом в казарме оказались Крис и двое его ребят. Мои люди клянутся, что двери никому не открывали, а снаружи замок был заблокирован!»

«Еще более непонятно, каким образом в казарме появился Эдельман!» – задумчиво проговорил Игорь.

«А он там тоже был?» – встревоженно спросил Сергей.

«Был, – подтвердил Игорь, – и исчез. Таким же непонятным образом, как и появился. И вообще, Серега, у меня такое впечатление, что Артур Исаевич водит нас за нос – он уже давно прошел и фазу Монстра, и фазу Клоуна, но не хочет, чтобы об этом знали. И способности у него, похоже, развились… не чета нашим!»

«Ну, не знаю… – медленно протянул Сергей, – вряд ли он обладает чем-то поистине уникальным… Ты, кстати, тоже сегодня неизвестно как оказался в вестибюле палубы Звездного десанта. Согласись, попасть меньше чем за минуту из Главного центра управления к нам на палубу не слишком просто! Сейчас-то небось ножками топаешь?!»

В последнем вопросе явственно проступила привычная бабичевская насмешка.

«А ведь действительно, – удивленно подумал Игорь, – «ножками топаю»! Что бы мне попробовать… – но он тут же себя оборвал, – нет, настроение не то, да и… дошел уже!»

Он действительно приближался к первому шлюзу Главного центра управления.

Ежов сидел за навигаторской консолью. Панель управления третьего ассистента командира корабля была активизирована, и Владимир, внимательно глядя в экран монитора, что-то быстро набрал на клавиатуре пальцами правой руки. Когда в центр вошел Игорь, Ежов обернулся и с улыбкой спросил:

– С каких это пор вы, господин капитан, овладели телепортацией? Это ж надо, переместиться из центра сразу на палубу десанта!..

Однако Вихров не подхватил предложенный им несерьезный тон. Подойдя к навигаторской консоли, он очень серьезно спросил:

– Ты отслеживал перемещение Монстров по палубе?..

– Более того, – мгновенно став серьезным, ответил Владимир, – я записал все эти перемещения.

– Покажи! – коротко потребовал Игорь.

Пальцы Ежова пробежали по клавиатуре, и Игорь вдруг подумал, что ни разу не видел, чтобы Ежов общался с Главным компьютером корабля вслух.

По экрану монитора сверху вниз прошла зеленовато мерцающая полоса, выводя для обзора схему палубы Звездного десанта. Затем в правом углу экрана зажглись цифры, обозначавшие время начала записи, все изображение слегка дрогнуло, и цифры начали быстро сменяться, и вместе с этой сменой на схеме появились точки, обозначавшие отдельных людей, и пятна, показывающие расположение неразделимых на отдельные особи биомасс.

Внимание Вихрова, естественно, сосредоточилось на казарме, в которой началось волнение и на прилегающих к ней помещениях. Пять точек, сгруппировавшихся в вестибюле рядом с входом в казарму, были, без сомнения, он сам и Сергей Бабичев со своими ребятами. Было интересно наблюдать, как бесстрастная автоматика фиксирует его превращение в Монстра, вернее, увеличение его биомассы, и последующее проникновение в казарму, сквозь перегородку. В этот момент Ежов, сидевший рядом с Игорем, негромко проговорил:

– А вот этот момент я пропустил!.. Выходит, ты не только умеешь себя телепортировать, но и полиольстальные перегородки для тебя не преграда?

Однако Игорь не стал ничего отвечать на это замечание. Он, не отрываясь, следил за группой из четырех точек, расположившейся в центре казармы. В отличие от остальной массы живых существ эти точки фиксировались индивидуально. Было абсолютно понятно, что это – Стив Крис, рядовой Остин, ефрейтор Барбет и стоявший чуть позади них Артур Эдельман. Точка, обозначавшая Стива Криса, чуть перемещалась по экрану, а остальные три были совершенно неподвижны.

Вихров ждал момента, когда Барбет и Остин переместятся, так как именно после этого перемещения он упустил из виду Эдельмана.

Вот из общего пятна в центр казармы выползла еще одна точка, затем некоторое время все пять точек были неподвижны, и только пятно общей массы Монстров чуть колыхалось, перетекало по площади казармы. Наконец две точки, доселе бывшие неподвижными, стремительно переместились и вместе с этим четким, отлично видимым движением третья точка… исчезла! Артур Эдельман ушел из казармы, поняв, что Стив Крис проиграл в споре за поддержку десантников!

Вот только как он это сделал?!

Игорь посмотрел на Ежова и спросил:

– Ты видел?..

– Видел, – подтвердил тот.

– И что ты по этому поводу думаешь?

Однако, вместо того чтобы ответить, Владимир сам задал вопрос:

– А ты не видел, как… он… ну, пропадал?..

– Нет, – Игорь огорченно покачал головой, – меня в этот момент… отвлекли.

Ежов немного задумался, склонив голову к плечу, а потом осторожно, словно бы подбирая слова, заговорил:

– Мне кажется, это было похоже на твой переход из Главного центра управления в вестибюль на палубу десанта. Жалко, что я не видел, куда он переместился и, главное, когда, в какой момент он появился в другом месте.

– А что тебе это дало бы?..

– Если бы я записал момент его появления в другом месте, мы точно знали бы, было ли перемещение мгновенным, как в твоем случае, или на это ушло какое-то время.

– А какая разница?

– Если перемещение было мгновенным, то это безусловно направленная телепортация, а если на такое перемещение затрачивается какое-то время, то Эдельман наверняка использует какое-то… транспортное средство!..

«А ведь Володька прав! – воскликнул про себя Игорь. – И если мы узнаем, что это за транспортное средство, мы сможем хоть в какой-то степени предвидеть пути таких перемещений!»

Он кивнул и задумчиво проговорил:

– Догадка твоя ценная, однако как нам узнать, где сейчас обретается наш флаг-навигатор?

Ежов искоса посмотрел в лицо Вихрова, и его руки снова забегали по клавишам.

По экрану снова проползла зеленоватая полоса и перед глазами Игоря предстала схема палубы экипажа. Он не успел спросить, зачем младший лейтенант вывел эту схему, Ежов сам пояснил свои действия:

– Похоже, господин флаг-навигатор находится в каюте, вряд ли это гость!

В каюте Эдельмана действительно кто-то был, и яркая оранжевая точка ясно об этом свидетельствовала.

– Да, – согласился Вихров, – это скорее всего он. Однако не мешает в этом убедиться! Пожалуй, я прогуляюсь до палубы команды.

Он шагнул к входному шлюзу, но вдруг на мгновение замер и… исчез.

На этот раз Игорь совершил телепортацию абсолютно осмысленно. Он знал, куда хочет попасть, и отлично помнил, что именно сделал его организм во время первого своего прыжка. Снова перед его глазами проплыла дымчатая пелена, и он совершенно не удивился, оказавшись в следующее мгновение прямо у двери каюты Эдельмана. Протянув руку к идентификационной пластине, чтобы открыть дверь, он неожиданно для самого себя остановил свое движение, а через мгновение приложил ладонь к гостевой сигнальной кнопке.

Внутри каюты раздалась едва различимая музыкальная фраза, и спустя десяток секунд магнитная защелка на двери сухо щелкнула, словно приглашая его войти.

Вихров толкнул дверь в сторону и вошел.