Брюссельские убийцы

Глава 4

У Филипа Бартона вырвался сдавленный крик. Прежде чем Малко успел его остановить, он нажал на акселератор, и машина, выписывая зигзаги, рванулась к дороге. Прямо навстречу двум убийцам.

Спастись этим путем был один шанс из тысячи.

Увидев поднимающееся дуло штурмовой винтовки, Малко рухнул на пол машины, закрыв голову руками. Больше ничего не оставалось делать. Убийцы открыли огонь; ветровое стекло, а вслед за ним и боковые разлетелись на мелкие кусочки под градом пуль. Через минуту грохот выстрелов перекрыла автоматная очередь... Скорчившись на полу с пистолетом в руке, Малко выжидал момента, когда можно будет попытаться выбраться. Машина моталась из стороны в сторону, как пьяная. Филип Бартон издал что-то похожее на бульканье, и Малко обдало струей теплой крови. Перехватить руль он не успел. Внезапный толчок швырнул его вперед: потерявшая управление машина врезалась в фасад магазина. Филип Бартон рухнул на Малко, залив его кровью. Зажатый между сиденьем и телом американца, он не мог шевельнуться.

Снова наступила оглушительная после канонады тишина. Малко видел лишь открывшуюся от толчка дверцу машины да квадрат бетона внизу. Он уже хотел выползти наружу, как вдруг услышал приближающиеся шаги, затем низкий голос над самым своим ухом:

— Здорово мы их, а?..

Понимая, что от троих убийц ему не уйти, Малко застыл. Выход был один: притвориться мертвым. Безжизненно свесив руку с пистолетом, он соскользнул вперед, уткнувшись лицом в землю. Перепачканный кровью Филипа Бартона, он вполне походил на мертвеца. Другой голос отрывисто бросил:

— Кончай их и поехали!

К машине подошли двое. Затаив дыханье, с бешено бьющимся сердцем, Малко ждал. Если убийца выпустит пулю в затылок, ему конец. Если нет, то благодаря пуленепробиваемому жилету у него останется маленький шанс. Он почувствовал, что ему разжимают пальцы, вынимая пистолет, и сумел безжизненно уронить руку. Стараясь не дышать, он считал секунды и думал об Александре, о своем замке, о том, сколько раз ему удавалось чудом избежать смерти...

Первый выстрел отозвался эхом в голове и острой болью в спине, возле позвоночника, тут же еще два выстрела оглушили его, и ему показалось, будто его дважды сильно ударили кулаком в бок. Три выстрела раздались и по другую сторону машины: второй убийца «кончал» Филипа Бартона. Затем вновь послышались шаги, на этот раз удаляющиеся, и шум мотора. Малко приподнялся, поморщившись от резкой боли в ребрах, и успел увидеть темный «гольф», который быстро ехал в сторону Нивельской автострады.

Он выбрался из машины и встал на ноги. От запаха крови, пропитавшей одежду, его замутило. К костюму прилипли клочья мяса и белые кусочки мозга. Малко взглянул на Филипа Бартона, и его едва не вывернуло наизнанку. Верхняя часть черепной коробки американца была полностью снесена, все вокруг забрызгано мозгом и кровью. Глаз не было, окровавленное лицо кончалось на уровне переносицы. Зрелище не для слабонервных...

Малко еще не вполне пришел в себя, когда раздались гудки и стоянку залил свет мощных фар. Рядом с ним затормозил полицейский микроавтобус, оттуда выскочили вооруженные люди в форме. Должно быть, вид у Малко был устрашающий: полицейские в ужасе остановились в трех метрах от него.

— Боже милостивый, вы только посмотрите! — воскликнул кто-то сдавленным голосом.

Малко шагнул к полицейским, и они тотчас окружили его.

— Куда вы ранены? — спросил один. — Ложитесь, сейчас вызовем «скорую помощь».

— Нет-нет, все в порядке, — сказал Малко. — Со мной ничего страшного.

— Что здесь произошло? — этот вопрос задали уже все хором.

— Мы с другом хотели заправиться, — объяснил Малко. — На нас напали какие-то неизвестные в масках, они только что скрылись на машине.

— В каком направлении они поехали?

— К автостраде.

На микроавтобусе у полицейских было не больше шансов догнать мощный «гольф», чем добраться до Луны.

Малко помогли сесть в машину. На то, что осталось от Фалина Картина, уже набросили брезент...

Морщась от боли в тряском микроавтобусе, Малко подумал, что агент ЦРУ дорого заплатил за свое простодушие.

Таинственный Фокс решил просто-напросто убрать неудобного свидетеля. Если не считать Густава Мейера, единственным, кто знал этого человека в лицо, был Филип Бартон.

Малко был уверен: сегодняшние стрелки были и убийцами тех двух гошистов. Он вспомнил, как великан разряжал обойму в уже мертвого пса. Настоящий психопат! Давший волю своим инстинктам, уверенный в полной безнаказанности... Ибо ликвидировали Бартона несомненно по приказу Фокса. Присутствие еще одного свидетеля их ничуть не смутило — очевидно, эти люди убивали так же легко, как дышали... Что-то скажет на это Джордж Хэммонд? Посредническая миссия превращалась в операцию «Самоубийство»...

— Сволочи! Какой кошмар! Какая гнусность!

Джордж Хэммонд был белее мела. Он положил на стол сделанные полицейскими фотографии, отхлебнул «Джонни Уокера» и посмотрел на Малко. Надо сказать, что Малко до конца осознал, какой страшной смерти он избежал, лишь взглянув на эти снимки. Не будь на нем пуленепробиваемого жилета, он получил бы три пули девятимиллиметрового калибра в упор. Огромные синяки красовались у него на спине, а два ребра болели при каждом вздохе так, что хотелось выть.

— Это были профессионалы, — заметил Малко, — не любители. Я слышал, как распоряжался их главарь, человек очень высокого роста. Хладнокровно, четко... Но я уверен, что это сумасшедший, опасный сумасшедший. Как вспомню собаку... Пятнадцать пуль!

— И все из-за этой скотины Бар...

Американец осекся, вспомнив, что говорит о покойнике, который не успел еще остыть. Малко покачал головой.

— Подлинный виновник — Фокс. Он держит в руках все ниточки. Те трое — только исполнители. Кровожадные звери, но не более того... Похоже, они бывшие военные — быстрота, четкость, железная дисциплина. Все было кончено меньше чем в четыре минуты. Машину, конечно, не нашли?

Джордж Хэммонд, понуро сидевший за письменным столом, казался еще меньше, чем в прошлый раз.

— Нет, — вздохнул он. — А через час была ограблена квартира Филипа Бартона. Они отправились туда сразу после убийства. Прошли через подземный гараж. Никто ничего не видел.

— Что же взяли?

— Трудно сказать. Не думаю, чтобы Бартон был настолько глуп, чтобы хранить дома важные бумаги.

— У меня такое впечатление, что он знал об этой истории куда больше, чем рассказал вам, — осторожно начал Малко. — Не сказал же он вам, что собирается обменять оружие.

Американец вздрогнул.

— Почему вы так думаете?

— Во-первых, когда мы приехали на стоянку, он очень нервничал, — объяснил Малко. — И как будто чего-то ждал. Потом, если бы Фокс просто хотел замести следы, ему было бы достаточно не явиться на встречу. Ведь выйти на него практически невозможно. У него не было необходимости убивать Бартона. Разве что тот знал что-то конкретное об убийцах.

— Но откуда?

— Не знаю, — ответил Малко, — но я видел, что он буквально умирает от страха. Как бы то ни было, вернуть ваше оружие можно теперь только чудом... До Фокса не добраться, кто он такой, мы не знаем. С остальным еще хуже. И все-таки странно: сотрудник бельгийской госбезопасности и банда убийц такого пошиба...

Наморщив лоб. Джордж Хэммонд тщательно протер очки. Очевидно, столь детальный анализ ситуации не слишком волновал резидента ЦРУ. Он вновь вернулся к своей идее фикс.

— Надо найти оружие, — сказал он. — И, если возможно, обезвредить этих типов.

Малко едва заметно улыбнулся.

— Я вам не Зорро. В конце концов, в этой стране есть полиция, которой платят за такую работу.

— Что они могут? — отмахнулся американец. — Ни организации, ни оснащения... И вообще мне бы не хотелось вмешивать в это дело полицию.

— Тогда достаньте магический кристалл, — посоветовал Малко.

Джордж Хэммонд выпрямился и словно стал чуть выше.

— Постойте... Есть один человек, который знает Фокса. Густав Мейер. Заставьте его говорить.

— Каким образом?

— Припугните. Если его делишки с поставками оружия «контрас» выплывут наружу, ему придется проститься с теплым местечком на оружейном заводе.

— А если он заговорит, ему придется проститься с жизнью, — заметил Малко. — Впрочем, у меня, кажется, есть одна ниточка. Филип Бартон говорил, что этого Мейера хорошо знает некий Амин Хаббаш.

Лицо Джорджа Хэммонда из пурпурного стало фиолетовым. Резидент ЦРУ готов был вцепиться Малко в горло.

— Вы с ним знакомы? — прохрипел он.

— Видел один раз. С Бартоном.

Малко рассказал, при каких обстоятельствах они встретились. Джордж Хэммонд, казалось, был на волосок от апоплексического удара.

— Я понятия не имел, что эта скотина Бартон нанял его в телохранители и посвятил во все подробности! — прорычал он. — А мы-то еще удивляемся, что влипли в дерьмо! Вы знаете, кто такой этот тип?

— Нет, — покачал головой Малко.

— Мразь, психопат, хладнокровный убийца. В Ливане он был снайпером на Зеленой Линии, то есть за двести долларов в месяц плюс премиальные развлекался тем, что палил по беззащитным людям, которые пытались перебраться из Западного Бейрута в Восточный. А вечером спокойно возвращался домой и занимался любовью с женой. В двадцать два года... А потом его вышвырнули за то, что он по ошибке подстрелил одного таксиста с их стороны. Его подобрали наши люди — для разных мелких заданий. Но однажды какому-то умнику пришла в голову блестящая идея поручить ему подложить бомбу в машину для сведения счетов с армянскими террористами.

Спасаясь от преследовавших его армян, этот мерзавец Амин оставил «лендровер», начиненный двумя сотнями килограммов взрывчатки, в рабочем квартале Западного Бейрута. В итоге — пятьдесят трупов и конец его карьере. Арабы еще долго искали его, хотели изрезать живьем на кусочки. Когда он смылся из Бейрута, они в отместку выпустили кишки его жене и сыну. Ну, а он с тех пор ошивается в Брюсселе.

— А откуда Филип Бартон его знал?

— Были у них кое-какие делишки с оружием. У Амина сохранились связи с Бейрутом. Знаете, как это делается... Еще он подторговывает гашишем. В общем, крутится.

Малко вспомнилось миловидное детское лицо ливанца...

— Может быть, удастся его использовать? — задумчиво произнес он. — Ведь если я явлюсь к Густаву Мейеру один, он испугается и уйдет в свою раковину.

Джордж Хэммонд недовольно поморщился.

— Хаббаш — опасный тип. Ему нельзя доверять.

— У нас нет выбора, — напомнил Малко. — Мейер знает, что Бартон убит. Встретиться со мной для него равносильно самоубийству.

— Ладно, свяжитесь с Амином, если хотите. Но будьте осторожны, и главное — не предлагайте ему слишком много денег. Вы знаете, где его найти?

— Кажется, знаю.

Американец вышел из-за стола и пожал Малко руку.

— Повторяю: будьте осторожны. Если я вам понадоблюсь, позвоните моей секретарше и скажите, что вы от Фреда. Это будет означать: встречаемся в семь часов вечера в Королевской галерее. Там есть кафетерий. О'кей?

— О'кей, — кивнул Малко.

Взятый напрокат «Мерседес-190» стоял во дворе посольства. Выехав на бульвар Регента, Малко заметил неотступно следующий за ним белый «форд» с длинной антенной. Машина королевской жандармерии без опознавательных знаков... Малко снизил скорость, чтобы подумать: у него не было ни малейшего желания привести жандармов к Амину.

После побоища в Нивеле ему задавали множество вопросов, чтобы установить личность погибшего Филипа Бартона. Его пуленепробиваемый жилет вызвал подозрения; потребовалось вмешательство Джорджа Хэммонда, который успокоил жандармерию сказкой об инспекторе из Вашингтона, прибывшем в связи с делом о контрабанде оружия. Бельгийцы, разумеется, не поверили ни одному слову и теперь пытались выяснить, что же на самом деле привело Малко в Брюссель. Его телефон в «Метрополе» наверняка прослушивался. Чем больше Малко размышлял, тем больше крепла его уверенность в том, что Бартон знал убийц. Ограбление его квартиры после засады у «Колруйта» тоже казалось подозрительным... У американца могли быть какие-то бумаги, свидетельствующие о связи с бандой.

Малко выехал к ограде Ботанического сада. Напротив начинался длинный туннель, который вел в северную часть города. Резко повернув, Малко устремился в туннель и нажал на газ. Лавируя между двумя рядами машин, он краем глаза наблюдал за белым «фордом». Его водитель выжимал из мотора все, что мог, но Малко уже выиграл несколько сот метров. Жандарм решился наконец включить «мигалку» на крыше, но было поздно. Когда «мерседес» выехал на свет у собора Сакре-Кер, «форд» был далеко позади. Не снижая скорости, Малко обогнул Парк Элизабет и снова въехал в туннель в обратном направлении.

Остановившись на Песчаной площади, он вздохнул с облегчением: от «хвоста» удалось избавиться.

Малко вышел из машины, уповая на то, что застанет Амина Хаббаша у его пышнотелой подруги с фарфоровыми глазами.

На четвертом этаже старого, но свежепокрашенного дома на одной из дверей красовался клочок бумаги с двумя старательно выписанными именами: Кристель Тилман — Амин Хаббаш.

Малко постучал раз, другой. Ответа не было. Он хотел уже уйти, когда из-за двери раздался пронзительный визг:

— Проваливай отсюда, скотина!

Ничего не понимая, Малко постучал снова. На этот раз дверь рывком распахнулась, и на пороге возникла фурия.

Кристель Тилман стояла перед ним на высоченных каблуках, в мини-платье, едва прикрывавшем ягодицы, вызывающе выставив вперед свои острые груди. Волосы ее были растрепаны, косметика размазана, глаза красны от слез... При виде Малко она изумленно раскрыла рот, затем пробормотала:

— О, простите, пожалуйста, я думала, это Амин вернулся...

Похоже, Амина не ждал здесь радушный прием. Воспользовавшись растерянностью молодой женщины, Малко проскользнул в открытую дверь. В гостиной, казалось, только что закончилась баталия с применением танков и тяжелой артиллерии: все было вверх дном, ящики на полу, стол опрокинут, кругом битое стекло... Массивная пепельница валялась среди осколков большого зеркала.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовался Малко. — Мне, собственно, нужен Амин.

Голубые глаза Кристель Тилман сверкнули ненавистью.

— Он ваш приятель?

— Вообще-то нет, — поспешил заверить ее Малко. — А что?

— Знаете, что он сделал, этот подонок? — взвизгнула она. — Не знаете? Он спер у меня десять тысяч франков[7]! Чтобы купить себе пушку!

— Не слишком любезно с его стороны, — согласился Малко. — Как вы думаете, он скоро вернется?

Юная фламандка чуть не задохнулась от возмущения.

— Вернется? Пусть только попробует! Да я ему кишки выпущу! И вы тоже проваливайте!

Она схватила со стола огромный кухонный нож и потрясла им перед самым носом Малко.

— Я отрежу ему яйца! Вот так!

Лезвие одним махом рассекло надвое ни в чем не повинный кактус. Малко невольно попятился. Где же теперь искать Амина Хаббаша?

— Подождите, — вдруг сказала Кристель Тилман. — Я просто дура. Не уходите.