Он убирает руку, но по-прежнему удерживает взглядом. Вот теперь спорный вопрос: лучше бы он на мое тело смотрел или в глаза. Они у него такие, что в их глубине потеряться можно. И я в который раз это делаю.
Намыливаю его грудь, медленно спускаясь к прессу. А он все смотрит. Так жадно, будто ловит мои эмоции и пытается понять чувства. А их сейчас так много, и смятение — не самое сильное из них.
Чем дольше проходит наше купание, тем сложнее становится контролировать реакции своего тела. Очерчиваю кубики пресса. Отчего-то воображение подкидывает картинку, где по ним прохожусь языком.
От этого щеки краснеют, а приятное тепло растекается по телу. Оно задевает затвердевшие вершинки груди, а потом опускается все ниже, достигая живота. Но и это не конец. Оно падает вниз, принося с собой приятное томление.
Провожу ладонями по его бокам, а потом, неожиданно даже для самой себя, опускаюсь на колени. Царапаю ногтем линию волос, которая уходит в пах, и, разрывая наш зрительный контакт, перевожу взгляд на достоинство парня.
Сейчас могу рассмотреть каждую венку на готовом к бою агрегате. Сглатываю нервный ком в горле от размера.
И вот это он хочет в меня поместить?
Это перебор, такой… м-м-м, как бы его назвать? Устрашитель? Да, пожалуй, сейчас так будет вернее, никогда не поместится в маленькой мне.
Может, кого-то мог и впечатлить такой размер, а вот меня пугает. Зажмуриваюсь и, мазнув по головке устрашителя пальцем, сразу перехожу к мытью ног.
— Ну и чего ты так испугалась? — доносится через шум воды голос Яна.
— Ничего, — отвечаю затравленно и, быстро закончив с ногами, встаю и отворачиваюсь.
— Алина? — зовет парень, но у меня перед глазами вместо его приятной наружности и, несомненно, губительных глаз стоит образ его достоинства.
Страшно-то как.
— Ничего! Я тебя искупала. А теперь выйди!
— Так не пойдет… — тянет Ян с непонятной интонацией в голосе и кладет руки на мои плечи.
— Я сама, — пищу в ответ.
— Расслабься, девочка-загадка. Теперь моя очередь.
— Что? — выдаю какой-то невнятный писк, и он начинает мыть меня, как я его ранее.
Ян аккуратно ведет по плечам, потом намыливает спину, не забыв перекинуть волосы через плечо. Потом берется за руки, и это, пожалуй, последняя часть тела, которую готова ему доверить.
Но он прижимается, и его устрашитель упирается мне в поясницу. Отодвигаюсь, но тут же врезаюсь в стену.
— Ян, прошу тебя, — жалобно произношу, но он не умолим.
Поднимает мои руки и кладет на стену.
— Вот так и стой, — командует и проводит руками по бокам.
Очерчивает бедра и вжимает в свой пах. Дергаюсь, на что он хмыкает. Он кладет руку на мой подрагивающий живот и круговыми движениями намыливает его, а второй рукой ведет вверх.
Когда он останавливается на груди и сжимает сосок между пальцами, то тепло, что растекалось по телу, резко ударяет по лону. Скрещиваю ноги, но от этого становится только хуже.
Ян выдыхает возле шеи и перемещает руку на нее. Вроде бы моет, но по факту проводит пальцами по бьющейся жилке. От его прикосновений становится нестерпимо жарко, а от того, что свела ноги вместе, горошинка начинает пульсировать.
Прекрасно понимаю, что происходит с моим телом, но контролировать реакции становится все сложнее. Ян надавливает спереди на шею, вынуждая запрокинуть голову, и, когда это делаю, убирает руку.
Он вновь возвращает свое внимание груди. Сжимает и ласкает. Но не успеваю сконцентрироваться на этих ощущениях, как вторая рука приходит в движение. С живота она опускается на ноги. Нажимом Ян разводит их и накрывает ладонью лоно.
— Ах… — выдыхаю и закрываю глаза.
Похоже, выбора он мне не оставляет. Значит, нужно расслабиться и получать удовольствие. Он ласкает меня так, как мне нравится, ведь сама показала у себя в квартире. Запомнил, гад, и теперь пользуется.
Прикусываю губу, чтобы не стонать в голос. От того, что он вытворяет пальцами, хочется кричать в голос. Но это будет слишком. Не хочу показывать ему, насколько податлива сейчас.
Хотя по обилию смазки и так понятно. Но это только физическая реакция. Он мне не нравится. Внешне очень, а вот по внутреннему содержанию не подходит. И поступки…
Но все эти мысли каким-то чудесным образом пропадают, когда он умело доводит до грани. Парень покусывает шею, сжимает грудь и ласкает лоно. Вместе все это создает гремучую смесь ощущений.
Такому невозможно противиться, и даже его устрашитель не так уж и пугает. Пока он при нем, а не во мне, бояться нечего.
— Давай, девочка, — хрипит на ухо Ян. Я почти дошла до финала. Осталось еще немного. — Сейчас! — приказывает властно, и я подчиняюсь.
Стон блаженства вырывается из груди, и меня уносит куда-то далеко. А потом возвращаюсь довольной и расслабленной. Все страхи ушли на задний план. Все переживания тоже. Такая пустота в мыслях, что хочется свернуться калачиком и уснуть.
Слишком насыщенный и долгий день был, чтобы противиться. Зеваю, прикрывая рот рукой.
— И это все, на что хватило твоих сил? — со смешком спрашивает Ян.
Он направляет лейку на наши тела, параллельно смывая пену.
— Нет! Еще хватит доползти до кровати и лечь спать! — упрямо произношу, и вода перестает литься.
Ян выводит меня из душевой, а потом как маленькую вытирает полотенцем. Хлопаю ресницами, когда он так же молча ведет в спальню. Мы по-прежнему обнажены, и начинаю взглядом искать одежду. Нужно накинуть майку, а потом можно спать.
Он сдергивает одеяло и укладывает в кровать.
— Но! — протестую, но ему все равно.
— Спать мы будем голыми. Не привык себя ограничивать.
— Так не ограничивай. Дай мне майку свою и спи себе голым дальше! — снова протестую, на что он лишь отрицательно машет головой.
— Спи так, а я скоро приду.