«Туатха Де Данаан» получила серьезные повреждения, схлопотав два удара по правому борту и один – по левому. Один из них был прямым попаданием торпеды, прямо возле ангарной палубы. Наводнение не удавалось остановить. В каютах экипажа бушевал пожар – такой силы, что с ним могли справиться лишь автоматические огнетушители, но на судне не осталось обязанных за пожарную безопасность. Подводная лодка не тонула только благодаря специальной конструкции, которая была на пределе.
– Активация ADSLMM... Попадание по «Майк-18».
Один из «Левиафанов» попал в их ловушку. «Де Данаан» не смогла спрятаться за столь короткий срок, хотя шла на полной скорости. Враг хотел нанести окончательный удар по подводному гиганту, но напоролся на их самоходные мины. Главный оператор гидролокатора подтвердил уничтожение неприятельского судна.
Тем не менее, опасность не миновала – они готовились к еще одному нападению. Их целью были первые ворота подводного дока Мериды, на тот момент заблокированные. Ворота выглядели так, будто были покрыты несколькими видами легированной стали.
Вытирая висок окровавленным куском марли, Тесса продолжала отдавать приказы:
– Оружие три!
– Есть, запуск торпед!
Пять торпед покинули пусковые отсеки и взяли курс на свою цель, - один из них был выведен из строя во время боя. Две из них были запрограммированы самоуничтожиться первыми, очищая путь от вражеских мин. «Де Данаан», обдаваемая потоками пузырьков, продолжала наступать в сопровождении трех торпед. Вражеская береговая оборона ближнего действия начала свою работу с того, что еще раз осыпала их торпедами. «Де Данаан» пыталась избежать столкновения. Торпеды взрывались вокруг них, одна за другой. Одна попала в цель – корабль накренился, Тесса изо всех сил старалась не упасть с кресла. Один из главных экранов капитанского мостика замелькал и погас. Офицер контроля повреждений сообщил, что пожары разбушевались ещё сильнее, также как и наводнение, и что они потеряли второй руль правого борта. Несмотря на это, они все еще могли двигаться. Судно ускорилось.
Торпеды попали в подводное препятствие и взорвались. Корабль протаранил и без того поврежденные ворота, резонанс от этого удара был схож с прямым попаданием торпеды. Вокруг все затряслось, потолочная панель упала прямо на Мардукаса. Кто-то кричал, мигали огни. Несмотря на это, судно, весившее сорок четыре тысячи тонн, прошло сквозь проход, внутрь канала.
- Загрузить следующие торпеды!
- В процессе... Две... Одна... Готово!
На одном из оставшихся экранов статус торпедного аппарата изменился с желтого на зеленый, и рядом с ним появилась надпись [ARM].
- Огонь!
Последний залп – пять торпед ускорились в направлении вторых подводных ворот. Одна из них дала осечку, четыре взорвались и сотрясли тоннель. Ударная волна распространялась через толщу воды и стукнула прямо по носу субмарины. Корабль затрясся и бесконтрольно повернул по правому борту. Гигантское судно прочесало стену, капитанский мостик затрясло.
- Реактор один и два пересекли критический уровень температуры! Еще немного и...
- Удерживаться на полной скорости! Мне все равно, если мы взорвемся!
- Есть, мэм!
Они быстро приближались ко вторым воротам. Всего триста метров... Двести...
- Мы прорвемся внутрь, всем приготовится к удару!
Но система вещания не работала. Было ли причиной этому наводнение и пожары, никто не знал, динамики не молчали.
- Все будет в порядке, просто возьмитесь за что-нибудь! – крикнул Мардукас, его лицо было окровавлено.
Ещё мгновение и лодка прорвалась через ворота. Тесса не могла сказать, что именно произошло, – ее бросило с капитанского кресла вперед, на место штурмана. Она почувствовала, что несколько раз перевернулась, после совершенных кульбитов девушка не была уверена, что осталась в живых.
Она открыла глаза, увидела мигание аварийных огней, почувствовала страшную головную боль, и как следствие звон в ушах. Мардукас искал ее и что-то кричал. Она увидела оружейного офицера, лежащего на полу, и стремящегося к нему штурмана.
- ...тан!... Капитан! – наконец услышала она голос Мардукаса.
- ...Я потеряла сознание?..
- Вы не вставали около тридцати секунд.
- Доложите... ситуацию...
Один из экранов на борту по-прежнему функционировал. Мардукас помог ей встать. Голова все ещё кружилась, но она, все же, подошла к пульту управления. К счастью, он все еще отвечал на команды.
Корабль пробил ворота там, где начиналась суша, и проскользил по ней около двухсот метров. Из сломанных ворот шлюза прибывала вода, уже затопившая тоннель на одну треть от высоты «Де Данаан». Теперь подлодка была в нерабочем состоянии, палладиевые реакторы автоматически остановились. Пожар в моторном отсеке по-прежнему не прекратился, а начался новый, существовал риск, что снаряды торпедных аппаратов могли воспламениться. Затопление ангарной палубы, естественно, прекратилось, но теперь там накоплялись токсические пары. Рули были разбиты, а повреждения внешнего корпуса нельзя даже было описать словами.
Тесса проверила перископ – он все ещё был в рабочем состоянии. Установив оптические датчики на ночной режим, она рассмотрела тоннель. За триста метров от них находилась последняя преграда – ворота, запечатанные большим количеством бетона. Скорее всего, служебный вход в тоннель был также непреступен. По ту сторону стены, в сухом доке, была их цель – TAROS.
Тесса попробовала систему внутреннего вещания – резервная связь еще работала. Она взяла микрофон и сообщила экипажу:
- Всей команде, подготовиться к бою.
Времени, чтобы сидеть, сложа руки, не было. Все ответили утвердительно, покинули мостик и пошли в соседний отсек, в котором был ящик с оружием. Тесса наблюдала за своими подчиненными, выходящими один за другим, пока последний из них, Мардукас, остановился у входа и позвал ее:
- Капитан!
- Идите. Я скоро вас догоню, - ответила она неестественно спокойным голосом.
Вероятно, Мардукас понял ее простое желание, остановился на мгновение, кивнул и вышел за дверь.
Девушка осмотрела капитанский мостик, налитый аварийным освещением и звуком сигнализации, пытаясь навсегда запечатлеть этот картину в сознании.
Она в последний раз повернулась к консоли и напечатала – «Спасибо». Должно быть, огонь испортил провода, отвечающие за связь, и искусственный интеллект, Дана, не ответила.
Тесса низко поклонилась и поцеловала пыльный пол. Поцелуй был долгим, таким долгим, будто мать целовала своего умирающего ребенка... На самом деле, это длилось всего несколько секунд.
Она встала, вытерла слезы, собравшиеся в уголках ее глаз, повернулась и быстро покинула мостик.
* * *
Стрелы летели в «Лаэватейн» одна за другой, ударная волна которых сотрясала холмы, скалы и заброшенные здания городского полигона боевых действий. Соске никак не мог противопоставить атакам Леонарда – невозможно даже представить щит, способный защитить от невидимых энергетических стрел. Он мог только уклоняться от них, полагаясь на интуицию и зная, что скоро достигнет своего предела. Рано или поздно Лео загонит его в угол и прострелит кабину. Противник не был обязан уничтожать его – в это время запускалось оборудование, которые они хранили.
- Подготовь к использованию «Перышко».
- Готово.
Это было устройство, которое он мог использовать не долго, и Леонард очень хорошо об этом знал. Сагара ждал подходящий момент, чтобы использовать «Перышко Феи», но противник не собирался позволять ему делать то, что вздумается. Или сделать это, или умереть... Соске собирался воспользоваться всем, что у него есть... Всем.
«Сосредоточиться... Представить...»
Казалось, оставшийся на левом плече аннулятор Лямбда-драйвера хорошо функционирует. Кабели на задней части головы машины засияли, повеяло жаром, и устройство активировалось, рассыпая сноп искр. «Белиал» потерял свой Лямбда-драйвер и падал с неба. Тем не менее, он принял правильное положение и легко приземлился.
- Думаю, это самое подходящее время для его использования. Тем не менее, - «Белиал» мгновенно подскочил после посадки, сложил лук и начал выполнять обычные маневры, – думаешь, сможешь справиться со мной?
«Лаэватейн» потерял дробовик и винтовку, осталась лишь гаубица, но ее можно использовать только с Лямбда-драйвером из-за мощной отдачи. Он использовал все свое бронебойное оружие в борьбе с «Чодарами».
Температура «Перышка Феи» поднялась – осталось менее минуты до того, как устройство перестанет работать. Леонард не сдержался, взял 40-мм автоматическую пушку и выстрелами загонял «Лаэватейн» в угол.
- А твоя машина имеет еще один недостаток...
После этих слов «Белиал», казалось, бесследно исчез. Дождь прекратился, и теперь он мог свободно использовать ECS. Соске вообще не мог его обнаружить. Казалось, враг осторожно передвигался с одного скалистого места на другое, не рассевая дым и не пригибая травы. Это был спокойный, расчетливый подход к этой игре в прятки. Вероятно, Лео заметил что на «Лаэватейне» отсутствуют датчики ECCS.
- Твои системы РЭБ ничего не стоят. Думал, я не знаю об этом? – донесся откуда-то голос Леонарда.
Сагара был не в состоянии выследить источник голоса, казалось, электромагнитные волны доносились со всех сторон.
«Да, не знаешь...»
Тщательно изучив пространство, полученное от визуальных датчиков, Соске повернулся к внешним динамикам:
- Есть одна вещь, которую ты не знаешь, - сказал он, внимательно следя за экраном и не забывая слова Тессы – Сагара все еще не понимал их значение, но если он собирался их использовать, то сейчас был самый лучший момент.
- Ага, конечно.
- Я слышал кое-что от Тессы. Она сказала, что знает о поступке твоей матери. Слышишь? Она это знает.
Долгое молчание. На ответ он даже не надеялся. Удивительно, но слова произвели волшебный эффект.
- Что... - Дыхание Леонарда слегка сбилось, впервые Соске смог это уловить. – Чепуха. Ты несешь ерунду.
Действие «Перышка Феи» заканчивалось, осталось всего пятнадцать секунд.
- Думаешь, я это выдумал?
«Где ты, черт возьми...»
...- Даже если она знает об этом, то зачем вмешивается? Тесса сумасшедшая... Чокнутая... Шлюха, как и ее мать. Яблоко от яблони недалеко падает, да? Не води меня за нос... Не води меня за нос, слышишь?!!
Наконец, враг сделал ошибку в своем движении. Ближайшее дерево зашевелилось, подлесок неестественно изогнулся, листья стали падать на что-то невидимое. Соске вытащил гаубицу, крепко взялся за нее и прицелился. «Перышко» по-прежнему работало, Лямбда-драйвер не мог сейчас помочь...
«Огонь...»
Правая рука «Лаэватейна», по локоть, разлетелась вдребезги. БР ударило с силой пятидесяти тонного артиллерийского шасси. Машину отбросило, перевернуло несколько раз в воздухе и ударило о землю. Гаубица куда-то улетела вместе с частью руки.
165-мм снаряд во что-то попал и взорвался. Дым окутал всю сцену боевых действий, земля и камешки сыпались на «Лаэватейн».
Соске попытался поднять машину и произвести отчет повреждений. В голове все помутилось. Он потерял правую руку и оружие, «Перышко Феи» перегрелось, и он больше не сможет аннулировать Лямбда-драйвер противника.
Дым рассеялся, и Сагара увидел «Белиала», все еще стоящего на ногах. Противник потерял левую руку, несколько пластинок брони и свой лук – на этом повреждения заканчивались.
- Черт...
Несмотря на все приложенные усилия, он не смог совершить прямое попадание. Соске раскрыл свою последнюю карту, но она оказалась не так эффективна, как он рассчитывал.
Ассиметричная голова была повернута к нему, все датчики активны, словно «Белила» смотрел на самого Соске, сквозь кокпит.
- Ты... Использовал такой маневр...
Голос изменился. Он был полон гнева – голос человека, готового разорвать врага в клочья.
Соске понял, что Лео вновь мог использовать Лямбда-драйвер – воздух вокруг «Белиала» исказился и вибрировал.
- Где же твоя уравновешенность? Улетучился твой дух рыцарства, да?
- Хватит! Я заткну тебя!
Казалось, что «Белиал» превратился в торнадо, обрушившееся на «Лаэватейн».
* * *
«Ночь на Лысой горе» продолжала играть, вторя всей горной цепи. М9Мао и белый «Элигор» продолжали бой, постоянно держась на одинаковой дистанции друг от друга, обменивались выстрелами, использовали помехи, исследовали машины друг друга с помощью волновых передатчиков – но никто не из них не мог достичь определенного результата. Сотни шифров создавались и декодировались, как только их системы РЭБ сталкивались.
Мао выстрелила, но на такой скорости она даже не надеялась во что-либо попасть. Белый «Элигор» уклонялся от пуль, будто это были мимолетные бабочки, и, прыгая вниз по крутому склону, активировал линзы на броне. Неужели БР вновь исчезнет? Нет, в этот раз пилот провернул другую уловку. «Элигор» разделился на две... Нет, три, четыре белые машины, танцующие вокруг «Гернсбека». Вскоре и пятая появилась из тени скалы.
«Мираж?»
Теоретически, это возможно. Вместо того чтобы скрыться при помощи голограммы, враг спроектировал свое изображение вокруг Мао. Мелисса экспериментировала с этой идеей прежде, но выходной мощности М9 было недостаточно, в конце концов, этот мираж был всего лишь иллюзией. Надо просто стремиться к центральной машине – ведь круг проекции был ограничен, а скорость «обесцвечивания» голограммы равнялась двум квадратам расстоянии проекции. Таким образом, создавать голограмму на далекое расстояние очень трудно, и при копировании машины логично держать проекции вокруг них.
«Гернсбек» присел и прицелился. В этот раз она не промахнется. Для начала нужно заставить противника использовать Лямбда-драйвер – только потом можно будет сражаться в полной мере. Мао прицелилась и выстрелила.
40-мм снаряд прошел сквозь кабину центрального «Элигора». В то же время начала двигаться пятая машина, при этом сменив основной карабин на бронебойный резак.
То есть, центральный БР был миражом... Но как? Неужели белый «Элигор» настолько мощный, что смог проецировать изображения лишь по правому борту, при этом сам остался слева? В таком случае должна быть большая нагрузка на реактор...
Казалось, враг двигался в замедленном действии, но на самом деле это был предел скорости реакции Мао. Похоже на повтор футбольного пенальти. Руки «Элигора» расширились, силуэт слегка ссутулился. Десять бронебойных лезвий были направлены на нее. Помехи не помешают метательному оружию – Мелиссе оставалось лишь уклониться, но куда? Решение последовало незамедлительно – вверх!
Белый БР бросил лезвия, они очень быстро приближались. Восемь из них, брошенных голограммами, сразу исчезли. Два оставшихся лезвия летели точно в «Гернсбек»... Враг тщательно просчитал движения Мелиссы. Ей не спастись.
М9 Мао скрестил на груди руки, отчаянно пытаясь защитить кокпит. Как раз вовремя – лезвия срезали обе руки, их взрывные устройства одновременно сдетонировали. От удара в глазах все потемнело, машина начала падать. Чтобы стабилизировать БР, необходимо принять правильное положение – но без рук это невозможно. Ее машина – аналог человеческого тела. Только вот теперь не хватало очень важной детали.
БР упал на землю, Мао застонала, почувствовав удар. Она взглянула на таймер в углу экрана – осталось пятнадцать минут. Лишь пятнадцать минут, а ее положение оставляет желать лучшего. Перед Мелиссой навис белый «Элигор». Остальные машины она не видела, враг перестал их проектировать. Он спокойно взял винтовку из-за спины. В следующий момент раздастся выстрел...
Используя все возможности мышц спины, девушка идеально уклонилась от ножа противника и рванула что есть мочи. Пули бились о броню БР – спина, правая нога, правое плечо. Она пошатнулась, но сумела устоять на ногах. Аварийный сигнал – значит, где-то разразился пожар, но рук не было. Она не могла себе помочь...
Система коммуникации все еще работал, также как и РЭБ. По крайней мере, она могла все доложить...
- Это Урц-2! Непрерывный критический урон! Не в силах уничтожить врага! Думаю, это конец...
«Извините, ребята».
- Это Урц-1! Не сдавайся! – запыхавшись, ответил Крузо.
Она взглянула на данные – машина получила серьезные повреждения в области груди. Конкретнее – возле кокпита.
- Бен!
- Просто... Продержись как-то! Все идет не очень хорошо, но я приду, как только закончу...
Громкий визг металла прервал связь, а затем наступила тишина. От него больше не приходило сигнала.
- Бен?!
У нее даже не было времени, чтобы связаться с ним. Вороша ногами снег и грязь, белый «Элигор» приближался. У оборудованной Лямбда-драйвером машины не было не одной царапины.
Что ей делать? Что она может сделать?...
* * *
Машина Фаулера приближалась. При лунном свете за его спиной, черный «Элигор» походил на злого духа, надвигающегося на «Фальке». Фаулер использовал только одно оружие – резак. Он был не просто мономолекулярным. Обычный кусок легированной стали выглядел как настоящий меч. Лезвие полоснуло по груди машины Крузо, как нож по маслу. Крузо изогнул спину в самый последний момент и сумел избежать смертельного ранения, но меч попал и по кокпиту. Внутри машина наполнилась дымом и запахом плавленого железа. Некоторые из экранов уцелели, но из-за дыма было трудно что-либо разглядеть. Следующий удар отрезал несколько датчиков на голове и антенны, прервав его разговор с Мао на полуслове.
- Урц-2!... Мао, ты меня слышишь?!...
Ответа не последовало. Возможно, резервная антенна не работала, либо особенности местности помешали соединению. В любом случае, сейчас он должен сосредоточиться на противнике, что стоит перед ним...
Неожиданная атака, и черный «Элигор» пополам разрубил оружие Крузо. Он незамедлительно отбросил испорченное орудие. Боеприпас внутри него взорвался, создав дымовую завесу. Он прыгнул в дым, дабы скрыться от противника, и вытащил мономолекулярный резак. Он взял "CrimsonEdge", созданный по образцу ножа Гурка, и принял стойку, словно мастер боевых искусств. Однако это было бесполезно. Крузо не мог избежать рубящих атак Фаулера. «Волшебные глазки» немедленно отреагировали на его атаки – очевидно, лезвие было визуализировано Фаулером. Крузо не мог остановить удары резака, приходилось полагаться только на производительность компьютера.
«Грязный ублюдок».
Ему становилось легче, когда он так думал о враге. Однако Фаулер не был ублюдком. Если бы у противника была обыкновенная машина, и он бы использовал тот же тип резака, что и Крузо, он все равно бы победил. Атаки Фаулера были пугающе точными, и в то же время неуловимыми. Это зависит не от Лямбда-драйвера.
Крузо гордился тем, что был одним из лучших бойцов ближнего боя в специальных мировых войсках, однако еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным.
«Кто этот человек?».
Бен мог с уверенностью сказать, что до недавних событий ни разу не видел Фаулера. Даже подобных ему людей он ни разу не встречал. Перед тем, как захватить его в Сан-Франциско, Крузо собрал столько информации, сколько смог.
«Имя: Ли Фаулер. Национальность: Американец. Имеет азиатские корни. Личные данные – неизвестны. Место обучения – неизвестно».
Он даже просматривал записи элитных мировых войск, но не смог найти никого, похожего на него.
«Может, какой-нибудь мастер боевых искусств?»
«Элигор» плавно передвигался, точно координируя движения своего резака. В военных силах по всему миру практикуются несколько иные виды борьбы, нежели в школах боевых искусств.
Крузо переключился на внешний динамик.
- Твои навыки впечатляют. И все же я вижу, что сражаешься ты не во всю силу.
Крузо не намеревался выиграть время. Ему действительно было интересно.
- Мне часто задают этот вопрос, мистер Крузо, - ответил тот через внешние динамики. –Когда-то был человек, мечтающий о власти. Он тренировался день и ночь, улучшая свою технику боя. Но в один момент он понял, насколько он бессилен.
- Кому-то удалось тебя победить?
- В некотором смысле, да. Меня победил обычный тридцатилетний пьяница.
- ...Что?...
- Давайте прекратим этот разговор. Вам все равно не избежать смерти.
Машина Фаулера сделала пару шагов вперед. «Элигор» небрежно ударил небольшой камень плоской стороной резака – словно и не бой это был, а игра в гольф. Камень со скоростью пули летел точно в голову Крузо.
Конечно, это была уловка, и Крузо легко увернулся, не меняя позиции. В тот момент «Элигор» был уже достаточно близко, чтобы нанести удар мечем.
«Он приближается... Внизу слева!...»
Внезапно Фаулер сменил траекторию удара. Но Бен успел увернуться от кончика меча. Он заставил машину упасть, пытаясь совместить «лоу кик» с резким ударом своего резака. Фаулер легко подпрыгнул и блокировал этот удар. «Глазки Феи» отреагировали, показав поле Лямбда-драйвера вокруг колена противника...
Но было слишком поздно. Резак чуть коснулся силового поля, и... В мгновение ока лезвие Крузо разлетелось на мелкие кусочки. Он отбросил то, что осталось от оружия, перекатился и прыгнул, чтобы избежать следующей атаки. Теперь в запасе у него было некоторое пространство, и он бросил бронебойные лезвия, но Фаулер легко отбросил их. На мгновение машина противника зависла в воздухе, затем развернулся и выстрелил в машину Крузо, попав в правое плечо. Снаряд взорвался, и с плеча слетела броня. Крузо сидел в поврежденном кокпите. Он почувствовал всю мощь ударной волны: ребра были сломаны, воздух словно «выдавило» из легких, а глаза «вылезли» из орбит.
Но он все еще жив. Со зрением все в порядке, если не считать красной пелены перед глазами. Должно быть, от давления в глазных яблоках лопнули капилляры. Крузо закашлялся, на главный экран полетели капли крови.
«Это моя кровь? Машина все еще может двигаться... Но, похоже, правый манипулятор разорвало взрывом»
Он вдруг понял, что машина лежит лицом вниз. Крузо быстро встал и повернулся к Фаулеру – но его там не было. Противник атаковал со спины.
- О, ты все еще держишься на ногах!
Крузо немедленно перекатился, чтобы избежать нападения, но вдруг почувствовал мощный удар сзади. Со спины слетела броневая пластина, из обнаженного позвоночника машины потекла амортизаторная жидкость. Сейчас для Бена время было дороже всего, и, используя особенности местности, он бросился подальше от противника. Все, что у него осталось – это бронебойное лезвие и одна граната. «Глазки Феи» уничтожены – его последнюю надежду против Лямбда-драйвера погасило точное попадание Фаулера в правое плечо. При каждом вдохе он чувствовал острую боль в груди, глаза заволакивала пелена, кончики пальцев немели.
Крузо невольно стал уважать соперника.
«Кто же ты, Фаулер?»
Теперь Бен понял: этот человек никогда не щадит врагов, не нагружает бой напыщенными речами – единственное, что он использует против противника – это сила. Белфанган понял важность этого поединка. В первую очередь – важность для самого себя. А его сила... Бен понял, почему его противник настолько силен. Ему нечего терять, и Крузо не особо волновало, почему.
Я счастлив, что он стал моим последним врагом...
Нет – он все еще жив, и ему придется остановить Фаулера. Если он этого сделает, его товарищи не смогут завершить операцию.
- Снять ограничитель GPL.
- Есть. Внимание: снятие ограничителя может привести к серьезным повреждениям всей системы.
- Я знаю!
- Есть. Пожалуйста, подтвердите команду: снять ограничитель GPL.
- Подтверждаю!
- Есть. Выполняю.
Ограничитель безопасности на палладиевом реакторе «Фальке» снят. Выходная мощность поднялась выше того уровня, на который была рассчитана машина, соответственно температура тоже увеличилась. Мышечный пакет напрягся, пытаясь компенсировать всю избыточную мощность, которая «навалилась» на него.
- Вперед!..
И Белфанган Крузо стартовал в воздух.
* * *
Последний взрыв был оглушительнее, чем предыдущие. Девушка, находящаяся в диспетчерской TARTAROS, уже завершала процедуры запуска. Она нахмурилась – похоже, этот взрыв донесся с другой стороны защитной стены, которая отделяла камеру с устройством от подземного прохода в море. Она быстро проверила, насколько пострадала основа машины. Похоже, что все находится в рамках допустимых норм.
Офицер обороны, отряды которого находились за пределами диспетчерской, сообщил ей, что подводная лодка противника проникла в морской тоннель, и что у них нет запасных войск для помощи основным. Правда, он заверил, что в любом случае врагу понадобится слишком много времени, чтобы пробить барьер. Еще он добавил, что, если понадобится, они отдадут свои жизни за мир, о котором она мечтает. Наконец, сказав «Бог присматривает за вами», он и его товарищи ушли на перехват врага.
«Бог присматривает за вами...»
Пустые слова. Не было никакой божественной защиты – она была здесь, сейчас, одна, и эта машина – ее рук дело. Бога не было, и помощь не придет из ниоткуда. Это реальность. Однако, если человеческие технологии породят Три Судьбы, она одновременно станет всеми тремя – Клото, Лахесис и Атропос.
«Они просили моей защиты. Я изменю этот мир, который они отвергли... Все это я сделаю сама. Сделаю этот мир мягким и приветливым. Я буду повторять это снова и снова, пока все не поймут. Неважно, сколько раз мне придется его изменять. Тысячи, миллионы, миллиарды. Это лишь момент в том бесконечном пути. Битва, что происходит сейчас, на этом маленьком острове, станет такой же незначительной, как капля в океане».
Она больше не слышала взрывов. София ввела окончательный код, нажала на клавишу ввода и вошла внутрь TARTAROS. Через узкий, холодный коридор, пройдя несколько дверей, девушка вошла внутрь машины. Наконец, пройдя мимо огромного усилителя, она ступила в центральную камеру, легла на кровать, к которой было все подсоединено, и начала подключение. Сейчас она не нуждалась в каких-либо переключателях – ее мысли было достаточно.
«Вперед...»
Сказав это, девушка словно повернула ключ зажигания. Все резервные системы были в полном порядке, и начался процесс объединения и самоорганизации. Вероятно, одна из самых сложных структур Вселенной вернулась к жизни как чистая информация в сочетании с материей.
Это чувство расширения... Словно она прищурилась, а потом внезапно широко раскрыла глаза. Ей не нужно было сейчас чего-либо примитивного, как датчики. Она чувствовала все, что находится в непосредственной близости от Омни-сферы, даже увидела туманные картины будущего. Вскоре враг будет подавлен. Те, что в морском тоннеле, и те, что над землей исчерпали все доступные средства, и были бессильны.
Врагу не хватило времени.
Никто не может ее остановить.
Началось рождение нового мира... Сейчас.
* * *
Как только они разрушили служебную тоннельную дверь, их встретил шквал огня. Пули рикошетили рядом с Тессой.
- Капитан, пожалуйста, пригнитесь! – крикнул Мардукас, отстреливаясь из автомата.
Палубный офицер Горкхард кинул гранату в подорванную дверь, та сразу же взорвалась. Он бросил другую, затем четыре человека ворвались в комнату.
Тесса почувствовала, что в ушах что-то зазвенело. Будто пространство вокруг них стало неясным, а поток времени не равномерным. Началось изменение прошлого. Ей казалось, что она теперь может видеть множество других миров. Более того, она смогла их распознать. Кто-то еще это заметил, кроме нее? Мардукас и остальные мужчины что-то кричали, отстреливаясь, и, казалось, ничего не чувствовали – но это началось. TAROS заработал, и мир...
- Капитан! Они пытаются зайти справа! – услышала она голос Мардукаса, - Я попытаюсь удержать врага здесь. А Вы, пожалуйста, бегите.
- Нет, это слишком опасно!
- Если мы будем действовать таким образом – нас захватят! Давайте, быстрее!
Противник, заходящий с правого фланга, показал себя. Акустик Деджилани схватил Тессу за руку и побежал вдоль стены барьера. Мардукас откозырял ей и открыл ответный огонь по противнику. Вскоре она потеряла его из виду из-за дыма.
- Поторопитесь, капитан!
Неприятное ощущение усиливалось с каждой минутой. Казалось, что воспоминания о прошлом становились реальнее, и подавляющее большинство потоков, возможностей, расхождений и параллелей заполнили ее голову. Мир двигался назад невидимым путем...
* * *
Преследуемый взбесившимся «Белиалом», «Лаэватейн» был вынужден маневрировать возле девятого лифта, и упал в шахту. Проскочив через решетку, он приземлился и прыгнул в основной тоннель. Где-то в конце этого тоннеля находился сухой док, TAROS... И Канаме.
Странное чувство, охватившее Соске несколько минут назад начинало усиливаться. Сначала он думал, что это барахлили оптические датчики. Будто он потерял глубину восприятия – так бывает, когда резко надеваешь сильные рецепторные очки или когда тебя охватывает внезапный приступ головокружения. Затем в голову хлынули воспоминания. Он будто снова пережил встречу в Янске-11. Теперь ему показалось, что он уже был там... Словно его «Лаэватейн» уже когда-то бежал по этому тоннелю, преследуемый Леонардом. Невероятное чувство дежавю. Нет, это с ним впервые... Но тогда почему он сейчас падает в шахту лифта? Ведь Соске приземлился несколько мгновений назад. Течение времени становилось невозможным для понимания – или, возможно, оно уже нарушило свой ход. В любом случае, хронологический порядок событий казался неправильным. Он одновременно сражался с «Чодарами», кричал на врага по радио, уничтожал гаубицей «Бегемотов», летя в небе, здоровался с Саксом и говорил с ним, когда он умирал... Но он видел не только прошлое. Вот «Лаэватейн» уже бежит к TAROS, но слишком поздно – на его пути стал «Белиал», его руки пронзили кокпит, где сидит Соске... Это было неизменимое будущее, которое вот-вот должно произойти с ним. Казалось, что его сознание просто взяли и бросили среди всего этого хаоса. Должно быть, на него повлиял TAROS. Соске не мог точно сказать, где и когда он был в этот момент – только одна мысль осталась у него в голове: «Вперед». Но куда?..
- Сержант Сагара, - он вдруг услышал вой сигнализации и голос Ала, - Посмотрите на ситуацию вокруг вас! Посмотрите на часы! И двигайтесь к своей цели!
- Ситуация...
Он покачал головой и случайно ударился ею об подголовник.
«Держись! Это основной тоннель. Время – 05:56. Цель миссии заключается в предотвращении работы TAROS».
«Лаэватейн» двигался вперед на полной скорости, прямо к своей смерти.
- Чт... Что происходит?
- Я проверил ваше текущее состояние через TAROS , установленный в машине. Мне пришлось разорвать связь, хотя это было очень опасно. Целевой TAROS уже активирован... Боюсь, что его влияние распространилось по всему миру...
- Нет, еще нет!
Осталось всего лишь сто метров. Ему нужно было добежать до устройства, обстрелять его и оборвать кабели оставшейся левой рукой. Не смотря ни на что, он должен это сделать, даже если это будущее будет отличаться от того, что он видел за несколько секунд до этого. Он вернет ее назад – это единственное, что давало ему смысл бороться против будущего. Раньше он был таким же, как и его БР – более продвинутый, чем обычная «машина для убийств». Теперь, пройдя через сомнения и заблуждения, он был другим.
«Я делаю это потому, что хочу. Это мои истинные чувства. Итак, Канаме...».
Он подошел к затвору ворот, прервав этим свои мысли. Соске больше не мог использовать Лямбда-драйвер, поэтому он просто пнул ворота со всей силы. Они сломались, несколько кабелей разорвались, от удара, трубы причудливо скрутились. «Лаэватейн» ввалился в пещеру, некогда служившую сухим доком для «Де Данаан».
То, что он увидел, на первый взгляд походило на массу кабелей и труб. И только посмотрел более внимательно, он смог разглядеть под ними куполообразную конструкцию. Это походило на то устройство, которое ему довелось увидеть в Янске-11. Очевидно, эта конструкция была создана с помощью более новых технологий.
В любом случае, он должен был сделать так, чтобы это устройство перестало функционировать. И он это сделает...
Соске установил пулеметы, расположенные в голове машины в автоматический режим. В этот момент большой блок бетона упал прямо перед ним, подняв облако пыли. «Белиал» подорвал потолок пещеры и теперь медленно спускался вниз. Своим силовым полем, вражеская машина легко отбивала пули «Лаэватейна». Нет, одна пуля 50-калибра все же попала в TAROS, но этого не достаточно, чтобы повредить устройство, по размерам не уступающее «Де Данаан».
«Белиал» стоял между ним и TAROS.
- Ты думал, что я позволю тебе уйти?
Соске не ответил. Его плечи вздымались, было тяжело дышать.
- Так или иначе, но ты опоздал. Изменение уже началось. Я чувствую это. Сейчас я могу видеть несколько миров одновременно... И все они идут назад, в прошлое. Вы, простые люди, ничего не видите... Но не волнуйся. Все будет хорошо. Она будет контролировать все, понимаешь?
- ...Двигайся.
«Лаэватейн» сделал шаг вперед.
- Скоро этот мир падет. Это конец. Там будет полная тишина... Если твой Лямбда-драйвер все еще работает, ты тоже можешь на это посмотреть. Это мир без «до» и «после». Все это очень скоро кончится. Сразу после того, как я тебя убью, все закончится, все остановится.
Он сделал еще один шаг вперед.
- Ал...
- Да, сержант.
- Мне жаль.
- Не стоит.
В головных пулеметах осталось всего лишь десять пуль.
* * *
Из-за бесполезной настойчивости противника в TARTAROS попала одна пуля, и какой-то шум потревожил ее мысли. Однако это не произвело никакого долгосрочного эффекта, к тому же, шум вскоре исчез. Она начала менять мир...Она все видела. Она больше не слышала шепота – вместо этого она одна шептала всему миру. Это был даже не шепот, а команды. Ее голос существовал сам по себе, он словно возник до ее рождения.
Слушайте мои слова... Слушайте, запоминайте и делайте то, что должны. Это самая важная вещь, которую вам предстоит сделать.
Ее голос был пряжей, сотканной ею самой из нитей прошлого и настоящего. Она сплетала воедино ткань пространства и времени...
«И это еще не все. Это будет воистину мир во всем мире, где никому не будет больно. Люди думают, что это невозможно, но это так. Если я смогу понять все картину причин и следствий, достичь сердца каждого человека...»
Изменение начнется с того дня, что считался точкой отсчета – 24 декабря, восемнадцать лет назад. После этого, за десять лет до сегодня, мир обратится мирным путем, в течение следующих восьми лет ей даже не придется ничего делать. Все будет в порядке.
Например: одним зимним утром, я, восемнадцатилетняя девушка, просыпаюсь... О, я плохо просыпаюсь по утрам. Моя мама и младшая сестра пришли разбудить меня. Мама серьезно заболела около четырех лет назад, но врачи быстро обнаружили причину болезни и спасли ей жизнь. Теперь она так же здорова, как и до этого. Они трясут футон, пока я не вылезаю из кровати. Еще сонной, я иду в столовую – папа там читает газету. Раньше у отца в голове была одна работа, но из-за маминой болезни он ее поменял и теперь может проводить больше времени дома. Я обмениваюсь с ним парой фраз и присаживаюсь на свое место, чтобы позавтракать.
[...Я всегда убеждал себя, что ты особенная...]
По телевизору идут самые обыкновенные новости: второй президент ООН выступает со своей речью в Египте. Похоже, их план по высадке леса в Сахаре увенчался успехом, и первый этап в этом нелегком деле уже пройден. Потом новости об Афганистане, где боевые действия закончились десять лет назад, а индустрия туризма процветает; самый низкий уровень самоубийств в Японии; пять лет с момента уничтожения последней ядерной ракеты.
[...Думаешь, ты принцесса?...]
Я доедаю завтрак и собираюсь в Старшую школу Камаока. Школьная форма там простая по сравнению с Дзиндай, в которую, кстати, я тоже хотела пойти. Но по прошествии трех лет обучения я уже успела привыкнуть к ней.
Начиная с весны, я буду студенткой – у меня уже есть рекомендации.
[...Ты эгоистичная избалованная девица...]
Мир на пути к гармонии и процветанию. Никто не знает, что я сама смогла его исправить, хотя это не важно. В конце концов, это именно то, чего я хотела...
[...Я не прав? Тогда подойди и врежь мне своим веером...]
Этот шум... Он не прекращался. Всего лишь одно попадание по устройству, но эхо не исчезало. Этот шум нарушал гармонию в ее мыслях... Гармонию, которую она собиралась внести в новый мир. Неприятный мужской голос, отчаянно цепляющийся за нее, не уходил из головы. Усиливалось чувство дискомфорта, будто голос говорил что-то важное...
Уходи, уходи!...
Нет, все хорошо. Она просто продолжит, игнорируя голос – это то, что она хотела сказать. И потом, далеко, очень далеко...
«...К...»
Это был еще один голос, очень слабый. Кто-то еще говорил.
«...К...на...»
Голос становился сильнее. Теперь она могла сказать, что это девушка.
Может, это мой голос? Нет, я ничего не говорила.
«...К...ты...на...»
Голос становился чище. Она уже могла разобрать слова.
«...Кого ты на...?!»
Голос стал слишком громким... Необъяснимо громким...
Стой... Стой... Стой!!! Часть меня уходит... Я разделяюсь надвое!... Стой!
Наконец, голос стал окончательно четким.
«...Кого ты назвал избалованной девицей?!!!» - закричала Канаме Чидори.
Казалось, что ее разум был озером, и она прорывалась через его поверхность, крича, захлебываясь, задыхаясь... Теперь она могла сказать все, что была вынуждена сдерживать в себе.
«Заткнись и слушай меня! Думаешь, у тебя есть право так на меня кричать?! Ну конечно, это ведь моя вина! Я не смогла себя сдержать, и поэтому все так кончилось! Да-да, мне очень жаль! Почтовые ящики слишком красные, а телефонные столбы слишком высокие – это же тоже моя вина, естественно! Кстати, они не могли делать почтовые ящики белыми восемнадцать лет назад! Но тебе на все плевать, это же моя вина!
Но я – избалованная девица?! Я никогда тебе этого не прощу! У меня тоже были неприятности! В нормальной жизни я бы никогда не истерила! Ведь я обыкновенная старшеклассница! Ты должен быть благодарен!
А вместо этого, что я получаю? «Я разочарован в тебе» - а кто ТЫ такой? Я – избалованная девица? Почему я должна слушать военного маньяка?
Это ТЫ меня разочаровал! У тебя было время подготовиться, но ты не придумал ничего лучше, чтобы сказать?! Почему ты делаешь все в последний миг?...
Я была бы счастлива просто находиться рядом с тобой! На твоем месте я бы сказала «Я люблю тебя, Канаме», или что-то подобное... Но ты не смог сделать даже этого! Или ты просто не хотел? Что, не видел меня целый год, и тебя это даже не заботило? И кто же занял мое место? В конце концов, тебе же нравится быть с Тессой, да?...
А-а, да-да, хорошо. Меня это не волнует. Она хорошая девушка, не то, что я, избалованная девица, да?!
Ах, я не хочу знать, мне все равно! Разворачивайся и убирайся, идиот! Просто оставь меня здесь, и делай, что хочешь!!!»
Да, она прорвалась через это озеро мыслей только чтобы сказать эти слова, выплеснуть свою глупость, детскую злость... И таким образом снова стала самостоятельной.
Она Канаме Чидори. Я... София. Я обманывала саму себя, и ее тоже. Но это не беда, теперь я подавлю ее раз и навсегда. Подчиню своей воле. Мне также придется изменить свой внешний вид, чтобы соответствовать самой себе.
Последний и величайший бой начался в тот момент, у нее в голове.
* * *
Все это звучало не логично, аморально, но она выразила свои истинные чувства. Сейчас Канаме была похожа на ребенка, который в гневе бросился на пол, стал дергать ногами и вопить. Однако самым важным было то, что она могла говорить.
И все это благодаря ему.
«Соске...»
Пока девушка кричала и медленно приходила в сознание, она поняла его намерения. Поняла, что именно на это он и рассчитывал. Она находилась в океане бессознательности, в постоянной дремоте. А он спас ее. Однако это было сделано слишком «по-солдатски».
Теперь она была посреди какого-то видения. Полностью белое место без стен, пола и потолка. Канаме парила абсолютно голой.
«Плохая идея ходить голышом...»
Чидори определилась, где для нее верх, а где – низ. Единственное, что ей было нужно, это какая-та одежда. В тот же миг на ней появилось черное безрукавное платье.
«Итак...»
Она была одна. Здесь, внутри своего разума. Нет, поправка – тут был кто-то еще.
- Что будем делать? – позвала она Софию, осматриваясь.
Она не знала ее лица, и поэтому увидела ее в точности такой же, как и Канаме... Только на Софии было белое платье. Но они не были похожи, как можно было сказать на первый взгляд. Даже не смотря на то, что выглядели они одинаково.
- Что ты имеешь в виду, – улыбнулась девушка, – Мы ведь уже начали. Давай покончим с этим.
- Я так не думаю.
- Почему?
- Это ты начала, и я не имею с этим ничего общего. Тебе не нужна моя помощь.
- Я знала, что ты так скажешь. Знала уже давно. Когда я начала шептать тебе, ты была такой вызывающей, такой... Агрессивной.
Этот голос, который разносился повсюду, вплоть до гор Северной Кореи, - все это делала София. Теперь Канаме поняла, зачем она шептала ей. София хотела поменяться с Чидори местами.
- Ты хоть понимаешь, насколько абсурдна твоя идея?
- Не думаю, что мне стоит тебе что-либо объяснять. Да сих пор ты была со мной заодно, поэтому сама должна все знать.
София была права, Чидори не нуждалась в объяснении. Теперь Канаме была ее старым эго, но ее воспоминания до того момента, когда она объединилась с Софией, никуда не делись. Она прекрасно знала, что София за человек, и почему она это делает.
- Послушай, я знаю, что ты через многое прошла, и мне действительно тебя жаль. Тем не менее, воровать жизни других людей, чтобы создать новую себя – негуманно.
Физически, София давно была мертва. Восемнадцать лет назад она стала подопытной для TAROS в Янске-11, и, когда эксперимент вышел из-под контроля, она умерла. Однако, незадолго до смерти, ее психические волны усилились во много раз, и не только убили людей в непосредственной близости, но и достигли новорожденных по всему миру. Эти волны также достигли будущего, где была другая София (или Канаме) – она рассказала ей о новорожденных «Шепчущих», и из будущего она передавала им информацию, которая стала известна как «Черные технологии».
Так появился этот мир. «Черные технологии» не были чем-то из конца следующего столетия. Просто они должны были появиться только через восемнадцать лет. Она могла бы догадаться, что эти восемнадцать лет будут повторяться снова и снова, и эта технология была их продуктом. Но это были всего лишь догадки, ни Канаме, ни София не могли знать правду. Никто не мог знать, какова первоначальная форма этого мира – все равно, что искать край Вселенной: он вроде бы и где-то здесь, но он слишком далек для человеческого восприятия.
София была дочерью доктора Белова, главного научного сотрудника Янска-11, и была принесена в жертву эксперименту. В то время ей было восемнадцать, столько же, сколько и Канаме. Казалось, что она была подвергнута бесчеловечному обращению еще до эксперимента, наряду с постоянными инъекциями наркотиков. Масса тела упала до тридцати пяти килограммов, кожа была грубой, волосы выпадали... Даже просто вспоминая все это, душу рвало на тысячи кусочков. И вот она умерла, после всех этих адских пыток и унижений, принесенных ей собственным отцом. Психические волны резонировали с ее мыслями, распространяясь в пространстве и времени. В старинной легенде ее бы назвали мстительным призраком.
На самом деле, это не так. Даже в мыслях она не проклинала все живое. Наоборот, она хотела создать новый мир, где могла бы жить так же, как все, и это решение казалось ей самым правильным.
- Ты знаешь, как я умерла? Думаешь, я должна довольствоваться тем, что есть?
- Ну...
- Те последние три минуты... В тот момент ты должна была почувствовать ту же боль, что и я. И ты говоришь, что я должна отступить? Знаешь, перед тем, как меня забрали в Янск-11, у меня был парень, которого я очень любила. Я выращивала цветы, любила играть на пианино, мечтала. Они забрали у меня все, а вместо этого...
- Я знаю как это ужасно. Очень, очень ужасно...
Чидори охватила волна грусти, затем гнев к отцу, который так относился к собственному ребенку. Казалось, что София чувствовала правду в ее словах.
- Спасибо... Знаешь ты добрый человек. Я чувствую, что твое сострадание подлинное.
- Даже если так! – Канаме прикусила губу, сдерживая горе. – Даже в этом случае, моя жизнь и мое сердце – только мое. Я не могу отдать их тебе. И я не могу позволить тебе изменять мир, как тебе вздумается.
- Действительно.
- Из-за твоих действий чуть не началась ядерная война.
После того, как будет создан новый мир, все потеряет смысл – и его не нельзя просто так взять и оставить. На планете осталось еще много Шепчущих, знания которых вновь может использовать TAROS. Это будет слишком опасно для миллиардов людей. Этот мир должен быть уничтожен – ни одному проценту населения не будет позволено остаться в живых. Все они должны исчезнуть, освобождая место для нового мира. Об этом знали лишь Канаме, София, Леонард и еще несколько подчиненных.
Все это было похоже на ночной кошмар.
- Но это необходимо. Каждому достанется место в новом мире, мы всего лишь «вырежем опухоль». Что в этом плохо?
- «Вырежем опухоль»? Это всего лишь красивые слова.
- Ну, тогда сравни это с чем-то другим. К примеру, замена вышедших из строя деталей, или членов оркестра? Или...
- Хватит, - отрезала Канаме. – Во всяком случае, не ожидай моего сотрудничества. Я просыпаюсь и останавливаю весь этот бред. Не вижу других вариантов.
София вдруг расхохоталась. До этого момента она даже не улыбнулась, ее хохот выглядел как взрыв неконтролируемых эмоций.
- Что смешного?
- ...Что, ты еще не поняла? Это очевидно. Если мы сейчас остановимся, мир превратится в ничто...
- Да?
- Смотри.
И она увидела – фигуры тех, кто сражался вокруг нее, все будто во сне. Ситуация вокруг менялась очень медленно. Прошло всего лишь несколько секунд с тех пор, как Соске выстрелил в TARTAROS. Потом она увидела морской тоннель.
- Тесса...
Экипаж «Туатха Де Данаан» был в перестрелке. Некоторые из них получили серьезные ранения. Тесса неловко держала пистолет-пулемет и отстреливалась – она еле-еле стояла на ногах. Канаме не видела Мардукаса – вероятно, он был мертв. Трое солдат подкрадывались к Тессе сзади. Скоро ее «зажмут в клещи». Несколько пуль пронзят ее хрупкое тело, и...
Беги!
Чидори попыталась связаться с ней, но тщетно. Тесса подавляла в себе все сигналы из Омни-сферы, чтобы избежать побочных эффектов.
- Удивительно, что она зашла так далеко. Но ее судьба предрешена.
- Что...
- Смотри дальше... Да, дальше. Ты, должно быть, в состоянии увидеть Фаулера и других.
Через семь тысяч километров она увидела Мао и Крузо, сражающихся со смертью.
- Крузо?...
Она разговаривала с ним всего лишь несколько раз, но запомнила его хорошо. Голова его машины была частично повреждена, также не хватало правой руки. Отключив ограничитель палладиевого реактора, он мчался к Фаулеру на большой скорости. Крузо бросил гранату, но белый «Элигор» смог избежать взрыва, и пронзил своим мечом живот «Фальке». Не смотря на столь серьезное повреждение, БР все еще мог двигаться. Похоже что Бен намерено позволил противнику пронзить свой М9. В следующий миг он достал противотанковое лезвие и ударил в спину «Элигору».
От взрыва обе машины разлетелись в стороны, М9 Крузо разорвало на две части, и остатки «Фальке» покатились вниз по склону...
- Какая жалость. Он был хорошим пилотом.
- Черт...
- Три километра к западу... Наверняка этому тоже пришел конец.
Сабина загнала М9 Мао в угол. Машина лишилась обеих рук, тело было изрешечено. «Гернсбек» выглядел как танк без башни. Ей ничего не остается кроме как бежать в надежде выиграть время. Еще одно попадание, машина потеряет способность двигаться. Мелисса добралась до входа в базу, но оттуда она убежать уже не сможет... «Элигор» догнал ее, уложил на землю и направил винтовку в грудь «Гернсбека»...
- Сабина поставила своего противника в невыгодное положение, пилоту конец.
- Ты...
Канаме глянула на Софию, но она уже не улыбалась. Она даже не пыталась скрыть свое презрение, и только смотрела на Чидори холодными бесчувственными глазами, пронзая ее взглядом насквозь. Это было ее лицо, но Канаме никогда не думала, что оно может принять такое выражение.
- Думаешь, я показываю тебе иллюзию?
Канаме не ответила.
- К сожалению, нет. В Янске-11 я заставила тебя подумать, что ты выстрелила в Тессу и Соске, но сейчас это не обман. Это происходит прямо сейчас, и чтобы ты все это видела, мне не нужно вводить тебя в заблуждение.
Все зашло слишком далеко, и не может быть остановлено. Даже если она разорвет связь с TARTAROS и побежит до ближайшего средства связи, Канаме не сможет их остановить.
- И посмотри на него. Прямо здесь, снаружи. Смотри.
Перед TARTAROS «Лаэватейн» сражался с «Белиалом», стреляя головных пулеметов. Охладительные трубы лопнули, все вокруг было окутано белым туманом. Это была импровизированная дымовая завеса. Леонард ожидал появления противника из тумана, его Лямбда-драйвер сконцентрировал силовое поле на правой руке. Скоро игре придет конец.
- Противник Леонарда великолепен, учитывая все факторы. Но...
- Останови это...
- ...Ему не удастся спастись.
Белый БР появился из тумана, и «Белиал» атаковал.
- ОСТАНОВИСЬ!
Но было уже поздно. Одной рукой «Белиал» ударил в грудь БР, пронзив ее, а другой атаковал со спины «Лаэватейна». Лео раздавил внутреннюю капсулу кокпита – Канаме даже думать не хотела, что произошло внутри кабины.
Невыносимое отчаяние охватило сердце Чидори. Только что это случилось. «Белиал» уничтожил «Лаэватейна». Кровь или смазка, а может быть, и то и другое, текла из пробитой груди. Это не иллюзия.
Соске умер. Мгновение назад.
Нет... Нет, нет-нет, этого не может быть...
- Теперь ты поняла? – крикнула София. – Ты не можешь смириться с этим! Не можешь простить! Тебе знакомо это чувство, так ведь? Почему тогда ты говоришь мне о таких вещах?! Видела бы ты свое лицо! Теперь ты меня понимаешь? Понимаешь?
- Остановись...
- Нет! Не буду! Я продолжу! Ну давай же, скажи «ты ошибаешься, София»! Скажи!
- Остановись...
- Давай, объясни мне еще раз, почему мы не можем начать все сначала. Я хочу это услышать!... Ах, ты молчишь! Конечно, молчишь.
Канаме упала на колени и попыталась закрыть уши, но София схватила ее за плечо и продолжала кричать.
- Тебе ведь знакомо чувство утраты? Конечно, знакомо. Четыре года назад, в больнице Токио...
Канаме замерла.
- Лицо твоей матери. Твоя любимая мама, вся обмотанная трубками, выглядит такой слабой и хрупкой, волосы выпадают... А ведь когда-то она была такой красивой...
Она вновь увидела палату. Ее отец только что прилетел в аэропорт Нарита, но он не успел. Ее сестра рыдает, а Чидори стоит, как вкопанная. Слова врача проходят мимо ее ушей.
- Мне очень жаль, но ваша мать скончалась…
Нет... Нет, нет. Она не забыла это воспоминание... Оно вернулось, чтобы преследовать ее при каждом удобном случае. Она всегда помнила это, горевала... С того времени она изо всех сил старалась не плакать, терпела боль, и в конце концов, забыла.
- Ах...
Фигура матери, лежащей на кровати, обмотанной трубками. Пронзенный кокпит «Лаэватейна»... Эти два изображения накладывались друг на друга и потрясали её ещё сильнее. Она не могла выдержать эту тяжесть, не могла противостоять этому давлению.
Канаме закричала.
Это был почти зверины вой. Волосы взъерошились, рот широко открыт, девушка продолжала кричать до тех пор, пока весь воздух не вышел из легких.
Потекли слезы, образовав на полу лужу. Волна эмоций не переставала ее переполнять, она съежилась, сжав грудь, пораженная горем и отчаянием, выпуская из сердца все то, что предавало ему такую тяжесть.
Она не хотела думать или чувствовать. Просто вернуться в нечто, исчезнуть.
- Ты не можешь этого простить, да?
- Нет...
- И ты не можешь признать этого?
- Нет...
Было немыслимо, что что-то подобное может произойти с ней снова. Это была... Ерунда, какая-та ошибка.
Я не могу с этим смириться.
- Бедная, бедная Канаме, - София осторожно погладила ее по голове. – Но давай больше не будем горевать. Есть кое-что, что мы можем сделать вместе.
Она легонько кивнула.
- Давай покончим с этим. Тебе больше не придется беспокоиться. Просто представь, что тебе хочется, и я сделаю так, чтобы твое желание сбылось.
- Правда...?
- Да. Ты должна знать, что я не вру.
Канаме молчала.
- Давай, просто представь...
Канаме задумалась, не поднимаясь на ноги.
- Что я хочу...
Она хотела немного – просто провести время как нормальный человек, в мире и тишине. Самая обычная жизнь.
- Да... Ты ведь это видишь?
* * *
Чидори Канаме сидела за обеденным столом. Было время завтрака, она увидела пар, исходящий из чаши мисо с белым рисом. Пахло рыбой и тертым дайконом, сырыми яйцами и уксусом мозуку, фурикакэ и нори, остатки тушеной свинины со вчерашнего дня... Очень ностальгический запах.
- Что случилось, сестренка? – сказала ее сестра Аяме.
- А?
- Ты собиралась подать мне фурикакэ. Давай быстрее!
- Ах... Да, вот, - она протянула тарелку Аяме.
Чидори увидела отца. Он напротив нее с газетой в одной руке и миской мисо в другой.
- Па-ап, что за дурные манеры, - возмутилась Аяме, качая головой.
- Мм... Ах, извиняюсь. Я сильно увлекся статьей о роботах.
- Роботах? А?
- Это «Хонда»... Вот, гляди. Не знаю, как это правильно называется, но оно впечатляет. Видишь, он может ходить на двух ногах и даже не падает. Эти новые технологии не для моего понимания. Они созданы для вашего поколения.
- Хмм...
- Кажется, тебя это не заинтересовало.
- Не-а.
- Канаме? Что ты скажешь? Должно быть, они уже поступили в продажу для помощи в быту.
Отец держал газету прямо перед ней. На фото был робот, напоминающий скафандр, неуклюже делающий шаг вперед. Передовые технологии...
Канаме это тем более не заинтересовало. Единственная мысль, которая у нее возникла, так это то, что женщина, которая представила робота и мило улыбалась, пользовалась ярким оттенком губной помады. Наверное, чтобы выглядеть более футуристически.
- Да, но... Даже если они продаются, мы не сможем себе такое позволить. Ты ведь еще не оплатил кредит на машину.
Отец горько усмехнулся.
- Нельзя разговаривать о таких вещах во время завтрака.
- Канаме права, а теперь ешьте быстрее, а то опоздаете.
- Ох...
Ее мать подошла сзади и забрала у отца газету, поставила на стол бэнто Канаме (в школе Аяме была своя столовая), и села на свое место.
- Канаме, ты уже пробовала мисо?
- Ага.
- Что скажешь?
- Специальная паста и... Даси, который я, если честно, не очень-то люблю.
Соревнования по еде стали своего рода традицией, и сегодня был день мисо.
- Правильно. А водоросли я брала у Ооми...
- Хе-хе, ты меня не обманешь!
Мама рассмеялась. Отец взглянул на часы и быстро стал доедать остатки пищи.
- Ах, сестренка, так как все прошло вчера?
- А?
- О, мама тоже хочет знать подробности. У тебя ведь было свидание.
- Ах, э... Что ж, ладно...
Сначала она удивилась, но тут же все вспомнила. Вчера, в воскресенье, она ходила в кино вместе с одноклассником. Это и свиданием не назовешь... Они просто отправились в Синдзюку в кино, затем пили чай, прошлись по магазинам и расстались на станции Тёфу – вот и все... Это ведь не свидание.
- Ну... Ничего особенного, мы просто гуляли.
- Эх, не интересно...
Аяме и мама понурились. Отец, кажется, не понимал, о чем они говорят, и поэтому спокойно продолжал поливать свою еду уксусом мозуку.
- Но ведь он тебе нравиться? Я имею в виду парня. Аяме, ты слышала что-то о нем?
- Ага, зовут Сагарой...
- П-подожди!... Откуда ты знаешь, Аяме?! – Канаме почувствовала, как краснеют щеки
- Я слышала ваш разговор с Киоко, и ты сказала, что «пойдешь завтра с Сагарой в кино».
- Ах, я так сказала?
- Да.
- Что ж, э... Ты слышала весь наш разговор?
Очевидно, она недооценивала сестру, считая ее «просто ребенком». Она не могла больше позволить происходить «утечке информации»... Да, сестренка изменилась. Теперь Канаме будет следить за своим языком.
- Ах... Итак, Сагара твой бой-френд? – прошептала мама, глядя на нее очень серьезно.
- Я ведь этого не говорила. Он всего лишь починил мой ноутбук, и я его решила отблагодарить...
Она отрицала то, что Сагара ее парень. Но что-то в душе заставило ее улыбнуться. Он действительно не был ее бой-френдом, но услышать это от других людей было приятно... К тому же, он неплохой парень.
- То есть ты была ему обязана и поэтому, в знак благодарности, ты решила пойти с ним на свидание? – внезапно вмешался ее отец.
- Я ведь сказала, что это было не свидание. У нас просто случайно оказались билеты, и...
- Не очень-то хорошо делать одолжение девушке и потом просить ее сходить на свидание в знак благодарности.
- Я сама его попросила!
- Ты попросила его...?!
- Ничего серьезного не было! Ах, забыла, я опаздываю на поезд! Право, я пойду!
Оставив удивленного отца и хихикающую маму с сестрой, она вышла на улицу и бодрым шагом пошла в Старшую школу Дзиндай.
Станция была меньше чем в пяти минутах ходьбы. Она зашла в переполненный поезд и вскоре прибыла на станцию Сэнкава. Там, по ту сторону турникета, она встретила его.
- Ах... Сагара...
- О... Доброе утро, Чидори, - Сагара Соске кивнул в знак приветствия.
- Спасибо за вчерашнее, мне понравилось! – улыбнулась девушка.
Щеки Соске слегка покраснели, и после небольшой паузы он сказал:
- Ах... Д-да, мне... Тоже понравилось.
- Хорошо! Спасибо за то, что починил ноутбук!
- Мм... Если с этим опять возникнут проблемы... Буду рад помочь.
- Спасибо! Ты действительно спас меня!
- На самом деле это было очень легко... Не беспокойся, - сказал Соске, почесывая затылок от растерянности.
То же самое было и вчера. В отличие от других мальчиков, он весьма застенчив и несколько напряженный. Он очень красив, хорош в спорте, имеет много поклонниц, причем сам об этом явно не догадывается. Его тянет к компьютерам и разным видам механизмов, и его друзья в большинстве своем такие же. Вот так они шли в школу вместе, без какой либо конкретной причины.
- Э... Чидори...
- Да?
- Я не знаю, как сказать... Ну, вчера было очень весело смотреть фильм вместе.
- Мм?
- Э, нет... Ну, в этом нет ничего необычного. Просто я... На самом деле никогда раньше не гулял с девушкой. Я был очень... Взволнован.
- Мм, я поняла это.
Соске слегка расслабился.
- Ах, хорошо... Я думал об этом раньше, должно быть, я... Необщительный. Все было нормально?
- Да, все было прекрасно. Ты вел себя как обычно, Сагара.
- Да, хорошо, – пробормотал он и широко улыбнулся.
- Ты знаешь, обычно я хожу в кино с Киоко или Сиори, так что я тоже немного нервничала. Так что...
- Мм?
- Э... Ничего, извини.
Она фальшиво засмеялась. Канаме не знала, что сказать после «так что». Кроме того, она увидела свою подругу, Токиву Киоко, и их беседа закончилась.
Далее был обычный школьный день. Когда уроки закончились, и она уже собрала свои вещи, была готова идти домой, ее позвал Соске, стоящий в дверном проеме.
- Чидори... У тебя... У тебя есть время?
- А?... Да, да...
- Я просто хотел поговорить... Я тебя не буду сильно задерживать.
- Мм, хорошо.
Какое-то неизвестное ей предчувствие. Она ненадолго застыла. Токива и остальные подружки сразу все поняли и стали подталкивать девушку вперед, шепотом подбадривая ее.
Они были одни на крыше школы. Соске был еще более нервный, чем вчера – он ненадолго прижался лбом к забору, потом хлопнул себя по щекам, пытаясь взбодриться, и наконец-то повернулся к Канаме.
- П-послушай!... – сказали они одновременно.
- Э... Пожалуйста, продолжай...
- Ах, нет... Извини, Сагара...
Мысли в голове Канаме запутались, сердце затрепетало, билось все быстрее и быстрее. Ее сердцебиение было сильным, как землетрясение, и Чидори казалось, что она вот-вот упадет в обморок.
- Ах, да... Ну, я слышал от Кадзамы, Онодера и других, что... Что Чидори не... Я имею в виду, не с кем не гуляет, очень жаль... Так, о чем я говорил...
- В-все в порядке, пожалуйста, продолжай...
Она чувствовала, что ее лицо пылало. Канаме вообще не могла о чем-либо думать.
- То есть...?
- Ах... Что?
- Ну, у тебя есть кто-то или...
- А? О, нет. Нет-нет-нет. Вообще никого.
Она замахала перед собой руками, отрицая все это – слишком энергично, ведь вопрос не был таким уж серьезным.
- Тогда, может ты попробовала бы... Нет, говорить это слишком странно...
Соске сжал кулаки, мобилизуя каждую унцию своей смелости, и посмотрел ей прямо в глаза.
- Почему бы тебе... Не пойти куда-нибудь со мной? – он почти выкрикнул эти слова признания. – Ты мне уже давно нравишься, но ты популярная девушка, и я не хотел тебя беспокоить... Но после того, как я вчера установил тебе компьютер и мы гуляли вместе, я понял, что ты хороший человек, ты не вертихвостка или что-то в этом роде... И мне это тоже понравилось...
Канаме молчала.
- Я что-то не то сказал?...
- Кажется, ты понял? Что я не люблю людей, которые хвастаются и все такое...
- Ну...
- Я поняла.
Он вдруг стал гораздо серьезнее.
- Я не хотел огорчать тебя, Чидори.
- Мм.
Она поняла, что он мог и наврать, но сейчас поверила.
- Ну что ж... Я хотел бы услышать твой ответ.
Она должна была четко сказать «да» или «нет». Прямо сейчас.
В конце концов, я ждала этого восемнадцать лет. Ждала, когда ты меня обнимешь. Я счастлива... Это было мое желание.
- Конечно же, да, потому что... Я люблю тебя, Соске.
Она подошла к нему, улыбаясь, и дотронулась пальцем до его щеки.
Ах, я выгляжу как идиотка...
На щеке не было шрама. Того самого крестообразного шрама, о происхождении которого она могла только догадываться. Все те битвы, желание выжить в суровых условиях – удивительно, что он получил только один шрам.
Соске... Этот мир не сделал его нежным и тихим. Он был ребенком того мира, неумолимо поверженного в хаос и раздираемого бесконечной жестокой борьбой. Та суровая эпоха убийств и разрушения превратила Сагару в того человека, которого она знала. Он был клинком, выкованным в пламени ада.
Того Соске не вернуть, и человек, стоящий перед ней – не он. Она потеряла его навсегда – неважно, сколько еще она будет обманывать себя, сколько еще солнечных дней она проведет с этим парнем, на щеке у которого нет шрама. То время, что она провела с Соске было шумным и беспорядочным, полным глупостей, но ее сердце желало именно тех дней. Однако их не вернуть. Она ничего не могла сделать.
Была только одна вещь, которую Канаме не могла принять и простить – она так и не смогла встретиться с тем прежним Соске.
- Мне жаль...
Девушка опустила руки и отступила.
В конце концов, она не могла представить себя в этом мире. Она многое хотела сделать, но все же ловила себя на мысли, что она уже ничего не хочет, у нее не осталось сокровенных желаний.
«Соске» исчез, вместе с крышей, школой, городом – всем. Она вновь оказалась в том белом пространстве. Перед ней стояла София, глядящая на нее в шоке. Видение длилось всего лишь тысячные доли секунды, и Канаме увидела все еще очень медленно падающего «Лаэватейна».
- Ты серьезно?...
Канаме молча кивнула.
- Ты хоть понимаешь, что выбрала? Так и оставишь его мертвым? Его друзей и свою маму? Ты отреклась от всех них? Неужели ты не понимаешь, какой это грех?
- Ну и что... Я все равно не могу ничего поделать...
- Нет, можешь! Продолжить процесс возрождения! Ты не можешь отказаться от всего этого, только не сейчас! Неужели будешь бежать, отрешившись от всего?
- Я ни отчего не отказываюсь и ни отчего не отрекаюсь...
Жить одной, в том пустынном мире, который вот-вот возродится, в мире, где нет ЕГО. Жить воспоминаниями, бесцельно существовать в этой тьме, даже если через мгновение мир обратится в нечто – в этом был смысл. Так думала Канаме, для которой ЭТОТ мир стал идеальным. Это устройство, TARTAROS, созданное для борьбы с судьбой, больше никому не нужно. Оно просто будет делать то, что в нем запрограммировано. Каждые восемнадцать лет, следуя своему существу.
- Ты саму себя обманываешь! Неужели не понимаешь, насколько эгоистично себя ведешь? У тебя есть власть воскрешать мертвых, и ты ей не воспользуешься?
- Некого воскрешать! Все они живы, прямо в этот момент! Они могут умереть в следующий миг, но пока все еще живы!
- А как на счет Соске? Посмотри! – София снова вызвала в ее воображении образ «Лаэватейна», пронзенного в грудь.
- Заткнись! С этим ничего не поделаешь! – закричала Канаме, разрывая голосовые связки, глядя в несуществующее небо. Слезы все еще текли по щекам.
- Это безумие! Ты об этом пожалеешь! Остановись, сейчас же!
- Он бы меня понял! Потому что, - продолжала она с еще большей уверенностью, - если бы я была слабой, вечно плачущей девушкой, как в «том мире», он бы не полюбил меня... Он бы не стал рисковать жизнью ради меня... Так что...
- Остановись, пожалуйста!
Но решение Канаме было окончательным.
Когда она сказала это, белое пространство вокруг стало деформироваться и скручиваться – появился гигантский вихрь и начал всасывать каждый его дюйм...
- ...Так что, я буду жить! Я покажу, из чего я сделана!
Ударная волна заставила задрожать все белое пространство – вихрь стал больше, и это видение стало распадаться. Ее желание жить и начать все сначала разрушило эту иллюзию. Огромной мощи психические волны распространялись сквозь машину, заставляя остановиться ее передаточный механизм и пойти в обратном направлении.
- Остановись!!! Остановись! Остановись...
Соске... Я жива, а ты мертв. Я стану ещё лучше, я буду счастливой... Ах, кого я обманываю.
- Остано...
Белое пространство вокруг исчезло, и она оказалась внутри TARTAROS. Первое слово, сорвавшееся с губ проснувшейся девушки, было:
- Соске.
Преобразование мира было остановлено. Время вернулось в свое нормальное русло, и звуки ожесточенной битвы достигли купола машины.