Букет гардений

ГЛАВА ВТОРАЯ

Так вот что означает эта загадочная фраза «Аnous,Stacy! Nous serons magnifiques ensemble!»: «За нас, Стейси! Мы будем великолепной парой».

Стейси застонала и бросила словарь на журнальный столик. Румянец на ее щеках не имел никакого отношения к утреннему солнцу, теплые лучи которого проникали в гостиную их номера через открытый балкон, откуда открывалась прекрасная панорама Монако. На самом деле волнение Стейси объяснялось исключительно воспоминаниями о вчерашней встрече с Франко и том откровенном желании, которое она прочла в его глазах, когда он произносил непонятный для нее тост.

И теперь она мечтала о нем, о его пытливых глазах и очаровательной ямочке на подбородке.

Франко-Константин открыто преследовал ее, и она не могла понять, почему. Здесь в городе полным-полно красивых, гораздо более искушенных и доступных женщин, чем она, но по какой-то недоступной ее разуму причине он хочет добиться именно ее. И, что глупее всего, ее тоже влечет к нему! Непостижимая загадка! Здравый смысл приказывал ей немедленно бежать от него, но дружба Франко с Винсентом донельзя усложняла ситуацию. Стейси не может так поступить из опасения обидеть Кэндис.

В гостиную вошла Мадлен и присела на диван рядом со Стейси.

— Скажи прямо, ты собираешься завести роман с Франко?

— Мы лишь поужинаем вместе, а затем он в твоем полном распоряжении.

Она снова покраснела. Почему возможный роман между Франко и Мадлен беспокоит ее?

— Нет, спасибо. Уже поздно. Вчера я познакомилась с таким интересным мужчиной, о котором можно только мечтать. — Мадлен налила в чашку кофе из кофейника, стоявшего на журнальном столике.

— Вот как! Поздравляю.

— Спасибо. — Мадлен вальяжно улыбнулась. — Он согласился стать моим гидом по Монако.

В гостиную неслышно вошла Эмили и обратилась к Мадлен:

— Ты не хочешь прогуляться?

Мадлен кивнула.

— Возможно, я могла бы составить вам компанию, — несмело предложила Стейси.

— Великолепно. Я, признаться, и не надеялась. Пойду тогда оденусь, — весело откликнулась Эмили.

Когда Эмили проходила мимо входной двери, раздался звонок. Посыльный передал ей красивый букет гардений.

— Это тебе, Стейси!

Сердце Стейси пропустило удар. Еще никто и никогда не посылал ей цветы. Она взяла букет, вынула вложенную в него визитную карточку и прочитала:

— От кого? — поинтересовалась Эмили.

Стейси не сразу смогла обрести дар речи. Это чистое совпадение или он действительно понял по аромату ее духов, что она любит гардении?

Сзади к ней подошла Мадлен и через плечо взглянула на карточку.

— Итак, восхитительный продавец изумительного шоколада заедет за тобой сегодня в восемь вечера. Bonchance, топamie, или, если по-нашему: удачи тебе, подруга.

Пожелание Мадлен вызвало у Стейси ироническую улыбку. Чтобы достойно сопротивляться чарам этого современного Казановы, ей потребуется нечто гораздо большее, чем удача.

Стейси стояла перед зеркалом в своей спальне, приглаживая на себе платье из магазина модной одежды. Такой роскошный наряд вполне мог бы подойти для репетиции обеда. Для ужина с Франко Стейси хотела выбрать, что-нибудь более скромное, но Кэндис настояла на том, чтобы купить именно это. Ткань цвета сапфира облегала стройную фигуру Стейси, а лиф был скроен так, что поднего не требовалось белье. Надев это платье, она сразу почувствовала не присущую ей уверенность в собственных силах.

Зазвонил телефон, и Стейси чуть не выпрыгнула из своих золотых босоножек. Она бегом пересекла спальню и схватила трубку.

— Алло.

— Bonsoir,Stacy, — зазвучал в трубке голос Франко. — Я в вестибюле отеля. Можно мне зайти?

Ее пульс участился. Чтобы Франко вошел в их номер? Это невозможно!

— Нет. Я сейчас спущусь. — Она повесила трубку и приложила руку к груди. Сердце билось как сумасшедшее.

Только ужин!

Захватив накидку, она взяла золотистую сумочку и вышла из номера.

Когда лифт остановился и двери открылись, она сразу увидела Франко. Он стоял, прислонившись к мраморной колонне, и выглядел так же роскошно и греховно, как шоколадная конфета, которой он кормил ее накануне. Стейси медленно вздохнула и неуверенно вышла из лифта.

Костюм цвета полуночного неба и такого же цвета, только более бледного оттенка, рубашка удачно подчеркивали цвет глаз Франко. Мужчина медленно осмотрел девушку от макушки до ног. Стейси задрожала, когда почувствовала на себе его пылкий взгляд. Наконец он подошел к ней, взял ее за руку и склонился для поцелуя.

Потом выпрямился, и она утонула в омуте его синих глаз.

— Вы лишаете меня возможности дышать, Стейси.

Это лучшее, что он смог придумать? Довольно нескромный комплимент! Она отняла руку.

— Спасибо. И за цветы тоже. Они прекрасны. Но вы не должны были этого делать.

— Я не смог избежать искушения. Их аромат напомнил мне вас.

Он предложил ей руку, и они вышли из отеля на теплый вечерний воздух. В наступающих сумерках мерцали огни Монако.

— Ресторан совсем недалеко отсюда. Вы хотите прогуляться или мне вызвать такси?

— Вы пришли сюда пешком?

— Нет, приехал. Моя вилла находится в холмах Ларвотто. Идти пришлось бы слишком долго. Но учтите, возле ресторана нет стоянки.

— Тогда пойдемте.

Ветер развевал ее волосы.

Франко поймал одну непокорную прядь, заправил ее Стейси за ухо и при этом случайно коснулся ее подбородка. Неожиданное прикосновение заставило сердце Стейси забиться сильнее.

— Я бы хотел, чтобы вы полюбовались видом Ларвотто с террасы моего дома. Это удивительной красоты зрелище.

Независимо от того, каким бы великолепным оно ни было, она не имела ни малейшего желания получить возможность его увидеть.

— Как вы познакомились с Винсентом?

Он улыбнулся, догадавшись, почему она так резко сменила тему. Он развернулся и повел ее по тротуару.

— Мы жили с ним в одной квартире, когда учились в колледже.

Она нахмурилась.

— Но разве Винсент учился не в Массачусетском технологическом институте?

— Да, именно там мы и учились.

— Так вы жили в Штатах? Неудивительно, что вы так хорошо говорите по-английски.

— Конфеты «Мидас» продаются на шести континентах, поэтому мне важно знать несколько языков. Переводчики не всегда доступны и надежны.

Он провел ее в узкий переулок и остановился перед розовым зданием с красной черепичной крышей. Над простой, ничем не примечательной деревянной дверью висела небольшая вывеска.

— Вот мы и пришли.

— Это ресторан? Больше похоже на частный дом.

— Только для настоящих гурманов. И адрес держится в секрете. Прекрасная еда. Безукоризненный сервис.

Она проклинала тепло его руки, интимно согревавшее ее кожу. Она не хотела привязаться к этому случайному в ее жизни мужчине, а тем более влюбиться в него.

Франко открыл дверь и, обняв Стейси за талию, ввел ее в ресторан.

Наверное, когда-то это был жилой дом, подумала она еще раз, глядя на нишу под винтовой лестницей. Немногочисленные столики, покрытые белыми скатертями, располагались на значительном расстоянии друг от друга. На каждом горели свечи. Хрусталь и серебро таинственно вспыхивали в их мерцающем свете. Звучала тихая романтическая музыка. Это было не совсем то, что она ожидала, но вполне приемлемо: достаточно много посетителей и, слава богу, никаких кабинок. Стейси расслабилась. Ничего — выдержит!

Но внутренние колокольчики опять забили тревогу, когда хозяйка повела их, наверх и они оказались в маленькой отдельной комнате с одним столиком. Вероятно, эта комната когда-то была спальней. Надежды Стейси, что они не останутся наедине, тотчас испарились. Та же самая музыка, которую она услышала внизу, проникала через открытый балкон из кованого железа. Нежный, наполненный вечерними ароматами ветерок развевал занавески и заставлял пламя свечей исполнять причудливый танец.

Франко усадил Стейси на стул. Она была поражена тем, как нежно и медленно, едва касаясь ее обнаженной кожи, он снял с нее накидку. Затем сел сам, и его колено как бы случайно коснулось ее ноги под столом. Она отодвинулась, чтобы избежать контакта, но это не ослабило ее волнения.

Подошел официант. Франко обсудил с ним заказ, но Стейси не смогла понять ни слова. Когда официант ушел, она спросила:

— Вы говорили по-французски?

— Нет, на местном диалекте. Это смесь французского и итальянского.

— На этом же диалекте вы говорили и в вашем магазине, когда мы впервые встретились?

— Out, но в Монако чаще говорят по-французски. Вы знаете этот язык?

— Совсем немного. Я изучала его в течение двух семестров в колледже и прослушала учебные компакт-диски перед приездом сюда.

Он накрыл ее руку, лежащую на столе, и погладил большим пальцем кожу у запястья. Ее пульс помчался вскачь, как загнанный заяц.

— Вы можете попрактиковаться на мне, если пожелаете.

Искра, промелькнувшая в его глазах, говорила о том, что, по его мнению, ей не следовало ограничить свою практику французским языком. Смутившаяся Стейси положила свободную руку себе на колени. Отведя взгляд от Франко, она принялась нервно прикусывать внутреннюю часть губы, пытаясь не обращать внимания на волнение, вызванное в ней близостью этого слишком напористого мужчины.

Официант возвратился с подносом, уставленным тарелками с закусками. Разложив все и налив вино в бокалы, он ушел.

Они вновь остались вдвоем.

— Здесь нет меню?

— Доверьтесь мне, и вы не будете разочарованы.

Доверие. Он даже не мог предположить, насколько трудно ей довериться малознакомому человеку.

— А если у меня на что-то аллергия?

— У вас аллергия?

— Я пошутила, — призналась она, чувствуя себя все более и более смущенной.

Она потягивала вино, наслаждалась необычайно вкусными помидорами, фаршированными крабовым мясо, и изо всех сил пыталась найти тему, которая соответствовала бы романтичной атмосфере ресторана, но в то же время позволила бы свести разговор к светской беседе.

— Признаться, я была удивлена, — как можно более вежливым и нейтральным тоном произнесла она, — обнаружив, что Монако живет по французским законам, включая и свадебную церемонию, во время которой не произносятся клятвы верности. Отчего это? Разве здешние мужчины совершенно не умеют хранить верность?

— Я не изменял жене, — неожиданно ответил Франко.

— Так вы женаты? — обрадовалась и одновременно огорчилась Стейси.

— Разведен… — Горечь отразилась на его лице. — А вы?

— Я никогда не была замужем, — вынуждена была признаться девушка.

У нее был лишь небольшой роман с мальчиком из средней школы, где она училась, а затем такая же мимолетная связь с коллегой по работе. Она старалась забыть эти не самые приятные события.

— Как долго вы были женаты?

— Пять лет.

— И что случилось?

Возможно, это отвлечет Франко от ее персоны, и. он перестанет испытывать на ней свой шарм соблазнителя.

Он равнодушно пожал плечами.

— У нас были разные представления о ценностях жизни.

— А дети у вас есть?

— Non.

— Вы поддерживаете с ней отношения?

— Я не видел Лизетт после развода.

— И вы смирились с этим?

— Absolument.

«Абсолютно» — это понятно и без переводчика. Она взглянула в глаза Франко, пробуя определить, насколько он искренен. Его прямой, уверенный взгляд не оставлял ей ни единого повода для сомнений.

А вот ее собственный отец не смирился с уходом жены!

— Вы всегда жили в Монако?

— Non. Я родился и вырос во Франции, в Авиньоне. А сюда переехал через восемь лет после развода. Теперь главный офис «Мидас» и мой дом находятся здесь. — Выражение его лица внезапно стало лукавым. — Стейси, почему вы так упорно не хотите наслаждаться этим вечером?

Как легко удается ему проникать в самую глубину ее души!

— Вы ошибаетесь.

— Тогда докажите мне обратное, потанцевав со мной.

— Я не очень хорошо танцую.

Он встал и предложил ей руку.

— В этом нет проблемы. Я поведу. Расслабьтесь. Вам ничего не грозит, я не собираюсь съесть вас.

Он переплел их пальцы, и ей показалось, что и сердца тоже. Другой рукой он нежно обнял ее за талию и прижал так крепко к себе, что она почувствовала удары его сердца. О боже, он вел себя как ее возлюбленный. Она осторожно попробовала отодвинуться, но он не позволил ей.

Дыхание Стейси участилось. Аромат, исходивший от партнера, смесь терпкого запаха мужского тела и хвойного одеколона, щекотал ее ноздри. Во рту у нее тотчас пересохло, и она нервно сглотнула. Независимо от того, насколько это могло быть неблагоразумным, она вынуждена была признать, что в ней вспыхнуло желание.

Стейси подняла голову, и ее губы оказались почти вровень с его губами. Если бы она привстала на цыпочки, то, может…

Стоп. Это исключено!

— Откуда слышится эта музыка?

— На террасе играет струнный квартет.

Когда танец окончился, он провел ее на балкон.

— Вот это да! Как прекрасно! — воскликнула она, восхищенная увиденным пейзажем.

Дыхание Франко всколыхнуло ее волосы за мгновение до того, как его губы коснулись ее кожи.

— А вы еще прекраснее!

Он повернул Стейси к себе. Его ладони заскользили вниз по ее рукам, и затем он прижал ее к перилам балкона, положив руки по обе стороны от нее. Стейси уже вся пылала от охватившей ее страсти. Франко поцеловал один из уголков ее рта, затем другой.

Мимолетные, дразнящие поцелуи.

Она вся дрожала и хотела большего. Никогда еще она не испытывала такого откровенного и сильного желания физической близости.

— Поедем сегодня ко мне, Стейси. Je veuxfaire I'amour avec toi.

«Я хочу заняться с тобой любовью», — догадалась девушка, и кровь еще быстрее заструилась по венам, прогоняя прочь все мысли, кроме одной: поцелуй меня, ну поцелуй же меня скорее! Почему ты медлишь!

Она закрыла глаза, досчитала до пяти и, вновь открыв их, непокорно встряхнула головой.

— Не могу.

Да, она хотела Франко, но понимала, что он относится именно к той категории мужчин, которых она поклялась избегать.

— Non? Даже при том, что ваши глаза говорят обратное? — Он наклонился и поцеловал ее в отчаянно пульсирующую жилку на шее. — Да все ваше тело говорит мне «да».

Разрываемая между желанием и здравым смыслом, Стейси положила свои ладони на грудь мужчины и взмолилась, чтобы у нее хватило сил отклонить его предложение. Внезапно краем глаза она уловила рядом какое-то движение.

— Официант!

Франко медленно выпрямился, отпустил перила балкона и отошел в сторону, чтобы дать ей возможность пройти в комнату. Но она не сразу двинулась с места — ноги были слишком слабыми.

Опасная ситуация. Она была так одержима страстью, что боялась: у нее не хватит мужества еще раз сказать «нет».

— Что же вы хотите, Стейси?

Выражение тоски в глазах женщины, глядящей на безлунное полуночное небо, поразило Франко. Независимо от того, чего она хочет, он готов выполнить ее желание. В пределах разумного, конечно. И потом будет пожинать плоды своего великодушия.

Она остановилась в саду отеля «Рейнард».

— Что вы имеете в виду?

Почему она? Почему эта женщина так легко пробуждает в нем страсть? Он не мог ответить на этот вопрос, который без конца задавал себе с того самого момента, как впервые увидел ее.

Нежный аромат ее кожи в ресторане сегодня вечером только разжег его желание.

— Чего же вы все-таки хотите?

— Что заставляет вас думать, что я чего-то хочу?

— Глаза выдают вас.

Она нерешительно кусала губы.

— Финансовой стабильности.

— Денег? — Это слово вырвалось у него как пуля. Его отношения с женщинами всегда сводились к деньгам, хотя на этот раз он ожидал, что Стейси по крайней мере сделает попытку скрыть свою алчность. Его накрыло волной разочарования. А ведь ему уже стало казаться, что Стейси пусть, наверное, и немного, но все же отличается от любой из бывших жен его отца или от его собственной. Но нет! Жизнь опять преподала ему циничный урок. Все женщины одинаковы. Да, у них разная внешность, одежда, привычки, но тяга к роскоши у всех одинакова. Ну что ж, жадность Стейси сыграет важную роль в задуманной им игре и в его пари с отцом.

— Когда я была ребенком, моя мать изо всех сил старалась сводить концы с концами. Иногда ей приходилось выбирать между арендной платой за квартиру и едой. Пока я не устроилась на работу в бухгалтерскую фирму, я находилась примерно в такой же ситуации: — Я — Она резко повернулась и опустила руки в небольшой фонтан, возле которого они стояли. — Я не хочу снова оказаться, в подобном плачевном положении.

— А если бы я мог предложить вам финансовую стабильность?

— Что вы имеете в виду? — Стейси нахмурилась. — Вы предлагаете мне работу?

Франко подошел к ней ближе.

— Я предлагаю вам миллион евро, если вы согласитесь стать моей любовницей на время вашего пребывания в Монако. Ведь вы пробудете здесь месяц, не так ли?

Она широко распахнула глаза.

— Вы шутите?!

— Non. Я понимаю, что вы связаны обязательствами с Кэндис и Винсентом, но ваше свободное время вы посвятили бы мне. Не будет никаких объяснений в любви, никаких ложных обещаний. Только страсть и деньги. Вы понимаете меня?

Стейси встряхнула головой, как будто пытаясь привести свои мысли в порядок.

— Нет, не понимаю. Вы что, намереваетесь платить мне за секс с вами? Как проститутке?

— Во Франции любовницы занимают вполне уважаемое положение.

— Я не француженка. И секс за деньги — это секс за деньги, и ничто другое. Я не продаюсь, мсье Константин. Ни на час, ни на неделю, ни на месяц.

Стейси плотнее закуталась в накидку и попятилась, не отводя от него, взгляда.

Франко шагнул вслед за ней. Никогда ничего не дается даром. Скорость ее пульса, учащенное дыхание и то, что выражали ее глаза, ясно говорили ему о том, что она желает близости с ним. Зачем же так упрямо отрицает очевидное?

— Мне непонятны ваши сомнения. Почему бы вам не извлечь выгоды из той страсти, которая возникла у нас, Стейси? Вы были бы вдвойне вознаграждены. Я бы с удовольствием дал вам и отличный секс, и ту финансовую стабильность, в которой вы нуждаетесь.

Стейси достигла конца дорожки. Низкая каменная стена встала на ее пути, препятствуя бегству.

Франко весь вечер сдерживал себя, но больше не мог. Он ласково погладил девушку по щеке.

— Я обещаю вам незабываемое удовольствие, Стейси.

Она прерывисто задышала.

Пропуская свои пальцы через ее шелковистые волосы, он наклонил голову и поцеловал ее. Он так долго ждал этого поцелуя. Ее губы были такими же сладкими, как он и представлял. Но ее тело оставалось напряженным, а губы сжатыми.

Франко не желал признавать поражение. Кончиками пальцев он прошелся по ее затылку, шее и наконец добрался до спины. Она дрожала, и ей не хватало воздуха. В попытке вздохнуть поглубже, она разомкнула губы. Он воспользовался этим и углубил поцелуй. Она была восхитительной на вкус. Франко просунул руку под ее накидку и начал ласкать атласную кожу ее спины.

Стейси больше не могла сдерживаться. Она выгнулась и со всей страстью ответила на его поцелуй. Франко решил продвинуться дальше. Он прижался к ней всем телом, и его рука опустилась еще ниже.

Она опомнилась и стала вырываться.

— Нет! Остановитесь! Я не могу! Не буду.

Но в ее глазах читалась нерешительность. Хочет она признать это или нет, но она желает его.

— Даю вам ровно двадцать четыре часа, чтобы вы пересмотрели ваше решение. Аиrevoir. Хорошего вам сна, топgardenia[5].