Бунтарь

Видела отца, высунувшегося из окна на втором этаже, чтобы запустить в воздух планер из пробкового дерева. Вспоминала снеговиков, которых они лепили зимой, фейерверки, которые устраивали летом, и великолепный осенний листопад.

— Я просто не представляю, как сказать им, — прошептала она, прежде чем протянуть руку и нежно коснуться плеча брата. — Лекси? Лекси, мы дома.

Веки Алекса поднялись, блестящие голубые глаза смотрели ужасно тоскливо. С трудом приподнявшись, он отказался опереться на руку сестры.

— Фрэнки! — Из дома вылетела Джой. — Фрэнки! Ты не поверишь! Угадай, что случилось!

«Крыша провалилась, — покорно подумала Фрэнки. — Нет, погодите, крыша просела, а парадная лестница рухнула».

Она вышла из машины, не обращая особенного внимания на Джой. Ее больше волновало, как вытащить Алекса из машины, чтобы он не упал. Тем более что он конечно же изо всех сил пытался отклонить ее помощь.

— Фрэнки! — Джой что-то совала ей прямо под нос. — Взгляни на это!

Фрэнки заставила себя сфокусироваться. И увидела бриллиантовое кольцо величиной с орех.

— Симпатичный камушек, — пробурчал Алекс, когда ему удалось встать, опираясь на костыли. Он медленно поплелся к дому.

— Что это такое? — нетерпеливо спросила Фрэнки.

— Большая Эм с Джорджем нашли его. В стене. Артур Гэррисон действительно подарил

его бабушке, а она действительно спрятала его в стене, чтобы отец не смог заставить ее принять предложение.

— Мой... бог. — Фрэнки взяла кольцо. Оно оказалось довольно тяжелым и переливалось всеми цветами радуги.

— Этим мы сможем оплатить водопровод! — Лицо Джой сияло. — И даже больше! За него можно получить тысяч двести, верно? Значит, ты успеешь вовремя оплатить счета, и, возможно, даже на следующий год останется.

Поверх плеча Фрэнки показался Нейт. И как раз вовремя, чтобы поймать ее, потому что ноги у нее подкосились и она готова была рухнуть на землю, как дохлая макрель.

Глава 16

Фрэнки пришла в себя и обнаружила, что лежит на кухне на руках у Нейта. Алекс, Джой и Джордж стояли вокруг, уставившись на нее.

— Похоже, она не привыкла к хорошим новостям, — заметил Джордж, жевавший печенье.

— Я в порядке, — пробормотала Фрэнки, упираясь руками в грудь Нейта.

Он поставил перед ней стакан апельсинового сока:

— Выпей это.

— Нет. Я правда в порядке. — Она встала на ноги и с удивлением обнаружила кольцо, зажатое у нее в руке. Даже потеряв сознание, она не выпустила его.

Фрэнки посмотрела на бриллиант и подумала, что так чувствуют себя, когда выигрывают в лотерею. Это было здорово. Правда, правда. Чертовски здорово.

— Разве это не замечательно! — воскликнула Джой.

— Будет лучше продать его в большом городе, — сказал Нейт. — У меня есть друзья, которые торгуют драгоценностями. Они могли бы заняться продажей.

Фрэнки кивнула.

— Но давайте сначала оценим его. Я завтра же отвезу его в Олбани. К тому ювелиру, у которого Большая Эм когда-то покупала украшения.

Наступила тишина. Казалось, все ждут, что она скажет. Фрэнки улыбнулась, а потом вдруг поняла, что не может перестать сиять.

— Знаете, что надо сделать? Давайте съездим куда-нибудь пообедать. Отпразднуем.

Возьмем Большую Эм, поедем в «Серебряный доллар» и наедимся от пуза.

— И я тоже? — спросил Джордж.

— Конечно! — Фрэнки засмеялась, подняв кольцо над головой. — Давайте поблагодарим его за спасение.

Все принялись радостно аплодировать, и даже Алекс улыбнулся.

Правда, под конец он сказал, что предпочитает остаться дома, зато Большая Эм, получив приглашение, пришла в восторг. Все пятеро уже собирались уходить, когда зазвонил телефон.

Фрэнки остановилась в дверях.

— Не бери, — сказал ей на ухо Нейт. — Всех гостей мы предупредили. К тому же нас не будет всего час.

Но она не могла так поступить. За десять лет она так привыкла к тому, что всегда должна быть на телефоне, что оставить звонок неотвеченным было как бросить ребенка одного.

Фрэнки со всех ног бросилась в кабинет и сняла трубку. Она сразу же узнала голос, почувствовав, как по спине ползет испуг.

— Нейт, — позвала она. — Это тебя. Спайк.

Нейт нахмурился и быстрыми шагами направился через кухню в кабинет.

— В чем дело? — спросил он в трубку.

— Старик, я нашел ресторан. Он идеален. Находится в театральном квартале. Мы

заходили туда поесть пару месяцев назад.

Нейт прислонился бедром к столу. Он знал это место. Маленькое, уютное. С кухней, выходящий прямо в обеденный зал. Хорошее расположение.

— Почему хозяева продают его?

— Ну, в этом-то все и дело. Они еще не уверены, что хотят продать, но стремительно движутся в этом направлении. Техасско-мексиканская кухня вышла из моды, и они не могут свести концы с концами, а их шеф-повар два дня назад ушел. Его переманили в другое место.

Хозяева позвонили мне, чтобы узнать, не соглашусь ли я занять его место у плиты. Вчера вечером я пошел с ними выпить. И знаешь, они выглядели такими усталыми и скучными, как на похоронной мессе. Мы поговорили о том, как у них идут дела, и когда я сказал, что мы с тобой подыскиваем ресторан, чтобы купить его, они заинтересовались и сказали, что хотели бы встретиться еще раз. Они, по-видимому, в таком отчаянии, что готовы повременить с бумагами, чтобы дать нам побольше времени собрать деньги. Черт, это просто фантастика. Как раз то, что мы искали.

Нейт сдвинул брови.

— Но захотят ли они продать?

— Это уже твоя забота. Ты же у нас выпускник долбаного Гарварда. У тебя язык подвешен. Ребята стоят на краю, а ты тот самый человек, который должен слегка подтолкнуть их в плечо. Или ты забыл свои хоккейные приемы? — Спайк рассмеялся, но потом его голос посерьезнел. — Старик, это оно, то самое. Мы столько времени искали его как проклятые. Я устал торчать на обочине. Мне надо снова начать работать. Уокер, я правда устал.

Нейт прекрасно понимал его. У него тоже руки зудели, пока он не нанялся в «Уайт Кэпс».

— Так когда ты приедешь? — нетерпеливо спросил Спайк.

Нейт думал о кухне в «Уайт Кэпс». Он мало что мог там сделать, а теперь, когда у Фрэнки появилось кольцо, его не так мучила мысль, что он бросает ее в это тяжелое время.

— Дай мне два дня.

— Договорились. — Спайк помолчал. — Мы должны это сделать, Уокер. И карта сама идет нам в руки.

Нейт положил трубку. Он чувствовал какое-то странное оцепенение.

Он должен был радоваться. Черт, он должен был кинуться к Люсиль и помчаться в город.

Так в чем проблема?

Может, дело в том, что речь идет не о покупке, а только о возможности ее совершить.

Может, просто слишком много раз его надежды оборачивались пустотой.

В дверь просунулась голова Фрэнки.

— Все в порядке?

Или, может быть, дело совсем в другом.

Нейт впился в нее взглядом. Свет падал сверху на темные волны ее волос и делал черты ее лица особенно отчетливыми. Она надела маленькую белую блузку, сильно поношенные джинсы и красные шлепанцы.

— Нейт?

Он почесал грудь.

— Да. Все хорошо.

Но так ли? В его ушах звучал полный энтузиазма голос Спайка и его отчаянное желание снова вернуться к любимой работе. Они со Спайком договорились, что будут вместе искать свое счастье. Спайк надеялся, что он выполнит свою часть договора.

Боже правый. Неужели он на самом деле думает о том, чтобы отказаться?

От волнения у Нейта камнем свело желудок.

Нет. Конечно нет.

Он человек слова. И, кроме того, он же сам мечтал стать хозяином. Он делал это не для Спайка.

— Нейт? — прошептала Фрэнки.

Он заставил себя улыбнуться и выйти из-за стола.

— Все, пошли. — Он обнял ее за плечи и поцеловал.

— Он что-то нашел, да?

Нейт посмотрел ей в глаза:

— Да, нашел.

Пока все набивались в «хонду», Фрэнки села за руль. Она расстроилась. Проклятье.

Только что у «Уайт Кэпс» появилась надежда на спасение, и вот опять. Нужно было как-то развеяться.

Но как? Через сорок восемь часов Нейт уедет в Нью-Йорк смотреть ресторан, который ему предлагается купить, и это означало, что лето пришло к концу.

Когда они подъехали к «Серебряному доллару», в машине стоял всеобщий гомон. Джордж с Нейтом говорили о спорте, Джой и Большая Эм обсуждали какой-то грандиозный бал, состоявшийся в 1954 году. Фрэнки почувствовала себя лишней. С трудом натянув на лицо улыбку, она наблюдала за ними, как будто видела их по телевизору.

Во время обеда она не сводила глаз с Нейта и поняла, что уже скучает по нему. Когда обед закончился и они выходили из ресторана, он положил ей руку на талию и повел через лабиринт столиков дальней комнаты, а потом мимо шеренги стульев в вагоне. Она остро чувствовала его прикосновение, теплое, уверенное. Манящее.

Неужели она сможет сказать ему «прощай»?

Господи, расставание приближалось так быстро, так неотвратимо. Даже если они не купят ресторан, который нашел Спайк, до Дня труда оставалось немногим более двух недель.

Словно угадав ее мысли, Нейт потрепал ее по плечу. Фрэнки накрыла ладонью его руку, чувствуя ее тепло. Шагнув в прохладу вечернего воздуха, они отстали от остальных.

Фрэнки остановилась и закрыла глаза, стараясь навсегда запомнить это мгновение. Его прикосновение, его запах, сознание того, что они вместе идут домой и проведут ночь в одной постели.

— Мне просто хочется удержать этот миг, — прошептала она.

Нейт прижался губами к ее лбу.

— Мне тоже.

Вернувшись домой, Фрэнки, прежде чем пойти в свою комнату, зашла проведать Алекса.

Когда она открыла дверь, он не пошевелился. Она посмотрела на упаковку таблеток, которую дали ему в больнице. Алекс не притронулся к ним. И хорошо, потому что теперь бутылка виски была пуста.

Господи, даже во сне он выглядел изможденным.

Фрэнки погасила лампу на комоде.

— Ты его любишь? — спросил Алекс в темноте.

Она задохнулась от неожиданности.

— Я не знала, что ты не спишь.

— Думаешь, я могу спать?

— Ты достаточно много выпил.

Алекс выругался:

— Ничуть.

Фрэнки подошла к его кровати и осторожно присела на край.

— Тебе что-нибудь принести?

— Прекрати задавать мне этот вопрос, ладно? А то я начинаю чувствовать себя инвалидом.

Кроме того, я сам могу взять то, что мне нужно.

Она грустно улыбнулась. Они с Алексом оба отличались вспыльчивым нравом, и Фрэнки отлично понимала, как он сейчас себя чувствует. Ему наверняка до зуда хотелось, чтобы она ушла и оставила его в покое.

— Ну так как? — настойчиво повторил брат. — Ты любишь этого парня?

— Я не знаю. — На самом деле она знала. Но не могла произнести это вслух.

— Знаешь, он совсем неплох.

Фрэнки засмеялась.

— Ценю твое одобрение.

— Мне нравится, как он обращается с тобой.

— Мне тоже. — Она глубоко вздохнула. — Но он скоро уезжает. Возвращается в Нью-Йорк. Он хочет открыть свой собственный ресторан.

— Ты поедешь с ним?

— Господи, нет. Кто же останется здесь?

— Тогда он должен остаться здесь с тобой. — Голос Алекса сделался резким и недовольным.

— Он имеет право осуществить свою мечту.

— Дурак.

Фрэнки уставилась в темноту.

— Как ты можешь говорить такое о других. Ты уехал из Саранака, потому что то, чего ты хотел, невозможно было осуществить здесь. Почему он не может поступить так же?

— Потому что ты моя сестра.

— Я была твоей сестрой и тогда, когда погибли мама с папой. Разве тебя это остановило?

— Она прижала руку ко рту. — Извини, Алекс. Я не хотела...

— Ничего. Я это заслужил. И даже больше.

Какое-то время они молчали. Алекс со стоном приподнялся на кровати.

— Мне очень жаль, что все так получилось, — негромко произнес он.

Она положила руку ему на плечо.

— Береговая охрана признала, что ты не виноват в аварии...

— Да нет. Я о том, что все эти годы ты одна заботилась о Джой и Большой Эм. Я не оставил тебе выбора. Я уехал и оставил тебя разбираться со всем этим. Это несправедливо.

Поэтому мне хочется, чтобы Нейт остался. Чтобы кто-то наконец мог позаботиться и о тебе. — Его голос дрогнул. — Я хочу сказать тебе одну вещь, Фрэнки. Ты сделала большое дело, вырастив Джой. Мама с папой гордились бы тобой. Они бы не удивились. Просто гордились.

— Спасибо, — шепнула она и заплакала.

Алекс откашлялся, отодвинувшись от нее.

— Да ладно.

Фрэнки шмыгнула носом.

— Я так рада, что ты сказал...

— А теперь тебе лучше пойти к своему парню. Наслаждайся, пока он с тобой, — хмуро

сказал Алекс. — Хотя я все равно считаю, что он будет полным дураком, если уедет.

— Алекс...

— Иди. Я устал.

Она смахнула слезы и встала.

— Хорошо. Я ухожу.

Закрывая дверь, она подумала, что Алекс чем-то похож на Большую Эм, какой она стала теперь. Только в редкие моменты просветления можно достучаться до того, что скрывалось внутри. Но эти моменты всегда были слишком кратки.

На следующий вечер Нейт спустился со стремянки и, положив на пол ломик, смахнул с глаз штукатурную пыль. Он закончил удалять с потолочных балок поврежденные водой куски штукатурки. Теперь, когда путь был свободен, можно было ремонтировать потолок сразу же после того, как установят новые трубы.

— Извините меня, шеф.

Нейт обернулся и увидел Генри. Мальчик стоял рядом с матерью. Теперь он был одет в нормальную одежду, а не в плавки и спасательный жилет, как в первый раз.

— Привет, приятель. Что случилось?

После беседы на причале ребенку удалось подловить Нейта еще два раза. Они обсудили тему овощей, прогулявшись по огороду Фрэнки, а потом поговорили о приготовлении хлеба.

— Мы уезжаем. — Генри вышел вперед, протягивая Нейту конверт. — Я хотел отдать вам вот это, чтобы вы помнили обо мне. Мы приедем на следующий год, и хотя у вас на кухне погром, мне хочется снова встретиться с вами и снова посидеть на причале. Потому что вы еще не рассказали мне про курицу, а я обязательно должен про нее узнать, если собираюсь поступить в кулинарную школу, как вы, и носить высокий белый колпак, а...

Нейт взял конверт и взглянул на мать мальчика. Она улыбнулась и очень тихо произнесла:

— Спасибо за то, что были его другом.

— ...мой папа говорит, что отсюда до Нью-Йорка всего триста миль, и, значит, вы можете навестить нас, если захотите...

Скороговорка продолжилась, и Нейт вдруг понял, что будет скучать по этому ребенку.

— ...вот и все, что я хотел сказать. — Генри уткнул руки в бока. — Так теперь я могу вас обнять? Нейт сглотнул. А потом осторожно положил конверт на стол. Он опустился на колени и открыл ему свои объятия, сам не зная, чего ожидать. Однако Генри оказался совсем не новичком в этом деле. Со скоростью пробки, вылетевшей из бутылки, он бросился Нейту на грудь и ухватил его за шею с такой силой, что у Нейта посыпались искры из глаз.

Генри отступил назад:

— Увидимся следующим летом.

Он подошел к своей матери, взял ее за руку и повел к двери.

Нейт с облегчением лег спиной на пол.

В следующую минуту он протянул руку за конвертом. Внутри лежала черно-белая фотография, сделанная в саду. Нейт поверх плеча мальчика показывал ему на помидоры, а Генри серьезно смотрел на него. Должно быть, снимок сделал кто-то из его родителей, а Нейт даже не заметил этого, потому что беседы с Генри требовали от него предельной концентрации внимания.

Нейт долго смотрел на фотографию, а потом положил ее себе на грудь.

Вдалеке он услышал, как раздался телефонный звонок и послышался голос Фрэнки, которая сняла трубку у себя в кабинете. Она только что вернулась из Олбани. Эксперта по драгоценным камням на месте не оказалось, но помощник ювелира пообещал, что ответ не заставит себя ждать.

— Нейт, это тебя.

Он снова положил фотографию в конверт и пошел в кабинет. Быстро поцеловав Фрэнки в губы, он взял трубку.

Спайк сразу перешел к делу:

— Планы меняются, Уокер. Я решился и в конце концов сам поговорил с хозяевами ресторана. Они намерены выставить его на продажу завтра в полдень. Я звоню прямо от нашего поверенного. Что нам говорит банк, каковы пределы наших возможностей?

Нейт отбарабанил сумму первоначального взноса и окончательную цену покупки, которые знал назубок. Называя их, он видел, как Фрэнки что-то царапает на листке бумаги, стараясь сделать вид, что не прислушивается.

Когда он закончил, Спайк повторил цифры:

— Я все правильно записал?

— Подожди, — вдруг выпалил Нейт.

— Что, я где-то ошибся?

Наступила напряженная тишина. Нейт почувствовал горечь во рту, как будто прожевал жестянку. В желудке возникло жжение.

— Нейт? В чем дело? — Он не ответил, и Спайк расстроенным голосом произнес: — Что происходит? Мы ведь ждали именно этого, осталось всего ничего. Я отправлю тебе бумаги по факсу, чтобы ты мог проверить и подписать их. А завтра утром наш поверенный хочет как можно раньше отправить нашу заявку с ценой. Мы должны быть на месте.

— Я знаю. — Тогда почему он чувствовал себя разочарованным?

— Так мы это делаем или нет?

Нейт заставил себя ответить:

— Да. Давай.

Повесив трубку, Нейт вдруг понял, что не может отвести глаз от руки Фрэнки, которая, сжимая ручку, бесцельно выводила на бумаге какие-то круги. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения.

— Надеюсь, вы получите этот ресторан, — громко сказала она, подняв голову. — Я знаю, вас ждет невероятный успех.

Однако Фрэнки не смотрела ему в глаза. Они сосредоточенно смотрели куда-то поверх его плеча. Нейт проследил за их взглядом и понял, куда она смотрит.

Это была сделанная много лет назад фотография, запечатлевшая всю ее семью в полном составе.

Через час Фрэнки улизнула из дома. Нейт занимался тем, что принимал факсы и проверял свою заявку на покупку. Когда она сказала, что уходит, он поднял глаза. Спросил, куда она направляется, и Фрэнки ответила, что не знает, ей просто хочется подышать свежим воздухом.

Но она точно знала, куда собиралась пойти. И ей хотелось сделать это одной.

Она пересекла шоссе и, свернув на пыльную дорогу, углубилась в лес. Когда слева появилось место, где начинался пешеходный подъем в гору, она свернула в противоположную сторону. У входа на кладбище Фрэнки ненадолго задержалась. Вид всех этих надгробий навевал на нее холод. Тем не менее, она заставила себя двигаться дальше и обогнула ворота. Между могилами выросла высокая трава, нуждавшаяся в стрижке.

Могилы родителей находились слева в конце, и Фрэнки медленно пошла туда. Цветы, которые принесла Джой, давно завяли, и розовый шелковый бант подчеркивал их плачевное состояние. Фрэнки подняла букет, сняла бант и бросила мертвые цветы в урну для мусора.

Пока она засовывала ленту в карман, ее взгляд упал на надпись на надгробии отца. Фрэнки с облегчением поняла, что больше не испытывает желания ругать его. Она грустила и тосковала о нем, но была слишком расстроена, чтобы кричать.

Нейт уезжал, ее сердце разрывалось на части, и единственное, чего ей хотелось, что она искала среди могил в этом тихом прохладном месте, — это покой и мир. Примириться с собственным решением остаться здесь, когда часть ее души хотела уехать с ним. Примириться с той жертвой, которую она собиралась принести.

Фрэнки посмотрела на надгробие матери и протянула руку, чтобы смахнуть с него засохшие иголки тсуги.

Возможно, ей захотелось прийти сюда после того, что сказал Алекс накануне вечером. От мысли о том, что родители гордились бы ею, Фрэнки стало немного легче. Алекс никогда не говорил много, но он всегда говорил правду.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Фрэнки опустилась на траву и прислонилась к стволу тсуги. Прочный ствол с легкостью держал ее вес, пока она сидела и смотрела на могилы родителей.

Несмотря на ноющую боль в сердце, она глубоко вздохнула. И вскоре немного успокоилась. Фрэнки поняла, что ей нечего ждать мира в душе, если Нейт исчезнет из ее жизни. Утешаться она могла только тем, что «Уайт Кэпс» продержится по меньшей мере еще год-другой. Все это время Алекс может восстанавливаться в родном доме. Большая Эм сможет жить своим прошлым и поддерживать те остатки здоровья, которые у нее остались. И Джой не придется уезжать и искать какую-нибудь офисную работу, чтобы содержать себя. Она сможет и дальше заниматься своим любимым делом, придумывая платья и работая с разными тканями.

А она? Что достанется ей?

Ее семья.

До того, как она встретила Нейта, ей этого хватало. Хватит и теперь. Потому что, как бы сильно Фрэнки ни любила его, она не могла бросить сестру, брата и бабушку ради мужчины, который всего лишь «сильно привязался» к ней.

Если бы он любил ее, все могло бы быть по-другому. Но Нейт никогда не произносил этих слов, а она не собиралась спрашивать. Это бы слишком сильно напоминало просьбу нищего.

Кроме того, когда задаешь вопросы, всегда есть вероятность, что ответы тебе не понравятся.

На следующее утро Нейт проснулся один. Он проспал, после того как почти всю ночь вертелся без сна. Вместе со Спайком они состряпали хорошую заявку на покупку, и он должен был бы дрожать от нетерпения. Но ощущение близкого триумфа не радовало его.

Свесив ноги с кровати, он посмотрел на озерную гладь. Стоял один из тех кристально ясных дней — ранних предвестников приближающейся осени. Взглянув в безоблачное синее небо, он вспомнил, как Фрэнки сказала, что ритм ее жизни совпадает со сменой сезонов в Саранак-Лейк.

Теперь Нейт понимал почему.

Спустившись вниз, он стал искать ее и нашел в кабинете. Фрэнки улыбнулась, но ее глаза казались пустыми. Неудивительно. После вчерашнего звонка Спайка она стала понемногу отдаляться от него. Прошлой ночью она даже спала на своей половине кровати.

— Привет, — сказал он, прислонившись к дверному косяку.

Фрэнки листала какие-то бумаги.

— Доброе утро. Как спалось?

Ее голос звучал ровно, как будто она обращалась к одному из своих гостей.

— Плохо. — Нейт вошел в комнату.

Он хотел поговорить с ней о том, когда она сможет приехать в Нью-Йорк в сентябре, чтобы повидаться с ним. Когда он сможет приехать к ней в «Уайт Кэпс». Как будто, строя планы, они могли сохранить близость.

— Фрэнки, послушай.

Зазвонил телефон, и она ответила таким же равнодушным любезным тоном. Но потом в ее голосе послышалось волнение.

— Мистер Робинсон, спасибо за то, что так быстро связались со мной. Сколько стоит кольцо?

Нейт взглянул ей в лицо, надеясь, что это большая сумма. Огромная сумма. Сумма, которая обезопасит ее дом. Облегчит бремя, лежащее на ней. Сделает ее счастливой. Но ее рот непроизвольно открылся, и Фрэнки часто заморгала.

Нейт ощутил болезненный толчок, пронзивший все его существо.

— Вы шутите, — прошептала она. — Нет, нет, я верю вам. Верю. Вы всегда были честны с нами. Да, я приеду и заберу его. Правда, вы можете прислать его мне почтой?

Когда Фрэнки положила трубку, ее лицо сделалось серо-белым, как дым.

— Подделка, — прошептала она. — Кольцо поддельное. Оно стоит не больше ста баксов.

Нейт выругался.

Звук его голоса, казалось, придал ей энергии, потому что она вскочила на ноги и отбросила свой стул назад. Ее тело затряслось, как в агонии, глаза сделались мутными. Взгляд упал вниз, дыхание резкими толчками вырывалось из груди. Наступила долгая тишина. Напряжение росло, и Нейт почувствовал, что она вот-вот закричит. Но потом в приступе разрушительного отчаяния Фрэнки начала сбрасывать то, что лежало у нее на столе. Она просто сметала руками все вещи. Телефон, ручки и карандаши, пачки бумаги и папки — все с грохотом летело на пол. Она начала громко кричать, издавая низкие, гортанные звуки, не имеющие ничего общего с человеческой речью. Повернувшись, она обвела комнату безумным взглядом, словно пыталась найти, что бы еще сломать. А потом в мстительном порыве набросилась на книжные полки. Она рванулась к стеллажам, и ее руки, ставшие похожими на когтистые лапы, вытаскивали книги, отшвыривая их за спину.

Нейт не пытался останавливать ее. Вместо этого он быстро закрыл дверь в кабинет и придавил ее спиной на случай, если кому-нибудь взбредет в голову войти. Он прекрасно понимал, что чувствует Фрэнки. Когда он узнал, что Селия сделала с их ребенком, он разгромил всю квартиру.

У Фрэнки дело не зашло так далеко.

Через несколько минут она рухнула на пол посреди учиненного ею погрома. Хриплые сухие вздохи раз за разом сотрясали ее. Фрэнки перевернулась на бок и замерла. Из глаз хлынули слезы.

Тогда Нейт подошел к ней. Он поднял ее, но не стал сильно прижимать к себе, чтобы она не чувствовала себя пойманной. Держа в руках содрогающееся от рыданий тело Фрэнки, он понял, что не сможет бросить ее. Даже ради мечты, которую так долго лелеял. Даже ради независимости и уважения, которую она сулила. Даже ради Спайка.

Господи, он любил ее. Он любил ее. Любил, как никого другого. И жизнь без нее, даже в блестящем мире Нью-Йорка, была бы бледной, неинтересной и бессмысленной.

Нейт убрал волосы с лица Фрэнки.

И вдруг осознал, что он может сделать то, чего не смогло сделать кольцо. У него есть деньги, которые спасут этот дом.

Прижимая Фрэнки к своей груди, он поднял трубку телефона. Ему пришлось помучиться, чтобы дождаться сигнала, но в конце концов сигнал появился, и когда Спайк ответил на звонок, Нейт испытал такой мощный толчок облегчения, словно в него попала хоккейная шайба.

— Я не могу сделать этого, Спайк. Прости меня, старик. Я не могу. Я не могу послать заявку.

Фрэнки, прижавшись к нему, окаменела.

— Черт, о чем ты говоришь? — потребовал ответа Спайк.

— Извини. Я... у меня есть другое дело, которое я должен сделать.

Фрэнки оттолкнула его, вытирая глаза рукавом.

— Что ты творишь? — прохрипела она.

Спайк не мог прийти в себя.

— Ты серьезно? Этого не может...

— Что ты делаешь? — повторила Фрэнки более уверенно. — Я не позволю тебе...

— Черт возьми, Уокер! Что ты говоришь?

Нейт дал обоим вдоволь накричаться и только потом вмешался.

— Спайк, я тебе перезвоню. — Он повесил трубку и крепче прижал к себе Фрэнки,

которая пыталась встать на ноги. — Фрэнки, я могу тебе помочь. У меня есть деньги...

— Нет! Я не нуждаюсь в твоей благотворительности! — вскрикнула она.

Нейт усмехнулся:

— Тогда как насчет того, чтобы вести бизнес вместе? Стать партнерами?

Она покачала головой, пытаясь отпихнуть его.

— Нет, ни за что. Все кончится тем, что ты возненавидишь этот дом. Тебя все здесь начнет раздражать, ты будешь жалеть о том, что потерял.

— С каких это пор ты стала ясновидящей?

— Нейт, я не позволю тебе это сделать. Только из-за того, что тебе меня жалко...

— Заткнись. — Он поцеловал ее. — Я люблю тебя. Вот почему я это делаю.

Фрэнки заморгала, как будто он говорил на иностранном языке.

— Ты... что?..

— Я. Люблю. Тебя. — Нейт вдруг почувствовал, что на душе у него стало легко, как никогда. Казалось, что она поет. — Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Знаешь, эти

три слова могут звучать по-разному.

Фрэнки покачала головой:

— Но как же твои планы? Неужели ты откажешься от них?

— He-а. Просто сменю адрес. И поговорю со Спайком. Я не думаю, что его так уж сильно волнует, где мы будем работать. Главное — работать.

Фрэнки молча уставилась на него, и Нейта вдруг охватила паника. Что, если она его не любит?

Его плечи напряглись, он провел большим пальцем по щеке Фрэнки.

— Фрэнки, скажи что-нибудь. Прошу тебя... не молчи.

— Я тоже люблю тебя, — выпалила она.

Нейт закрыл глаза.

— Господи, я надеялся...

— Ты сумасшедший! Бросить...

Положив Фрэнки на пол, прямо на разбросанные бумаги, Нейт крепко поцеловал ее.

Сначала он хотел просто успокоить ее, но страсть взяла верх, и вскоре она уже стонала, а он раздвигал ее ноги. Опустившись сверху, он нащупал рукой ее грудь.

Уткнувшись носом в ее шею, Нейт хриплым голосом прошептал:

— И что, по-твоему, я бросаю? Когда у нас есть это?

Фрэнки закрыла глаза руками.

— Надеюсь, что я не сплю. Что это происходит по-настоящему.

— Я хочу жениться на тебе.

Она уронила руки на пол и засмеялась.

— Я надеюсь, что это и правда не сон.

— Я серьезно.

Фрэнки взглянула на него. Ее глаза снова наполнились слезами, но вместо боли они сияли любовью. Протянув руку, она коснулась лица Нейта.

— Правда? — спросила она, все еще боясь поверить.

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Прямо сейчас. Ты знаешь местного судью?

Фрэнки улыбнулась:

— Собственно говоря, мне кажется, что его обязанности исполняет водопроводчик в свободное время. А если принять во внимание, сколько часов он проводит здесь последнее время...

— Значит, мы помолвлены?

Она обхватила его руками.

— Да, мы помолвлены.

— Хорошо. — Нейт нашел ртом ее губы, но на сей раз нежно. — Я люблю тебя. Господи.

Мне хочется постоянно повторять это.

Фрэнки слегка отодвинулась.

— Нейт?

— М-м-м?

— Знаешь, кого я хочу взять в подружки невесты?

— Джой будет в восторге.

— Ну да, но я имела в виду другое. — Она засмеялась. — Я хочу, чтобы на нашей свадьбе присутствовала Люсиль. Потому что, если бы она не сломалась, ты никогда не постучал бы в мою дверь.

Нейт усмехнулся, чувствуя, что все в его жизни встало на свои места.

— А знаешь? Этой машине очень пойдет юбка из тафты.