Было такое...

2003/04/25

болеть очень плохо. очень плохо, нерезультативно и одиноко.

болеть в практически все еще чужом для тебя городе плохо вдвойне.

нет ни одного телефона, на который можно было позвонить своим простывшим голосом.

более того… нет ни одного телефона, который бы я помнила наизусть… если только свой рабочий и мобильный…

я звонила Динке, думала, что мы с ней встретимся. а ее телефон вполне здоровым голосом мне грубил: «Абонент включил режим запрета входящих звонков».

Думала, что стану первым случаем в России этой

самой редкой пневмонии, но слава обошла меня стороной…

2003/07/09 житие мое

Живу я теперь в Новокосино. Каждый порядочный москвич, заслышав это название, восклицает: «Вот жопа!» Ну, жопа, ну и что? Да, далеко от центра. Да, это не Садовое кольцо. И из нашего окна площадь Красная не видна. Кстати, не видна из него и моя свекровь. Ну совершенно не видна, даже если очень приглядываться. Что радует! (Если нужна причина для переезда — вот вам причина).

Я себя не уговариваю, но мне действительно там очень нравится. В-четвертых, там воздух. Хоть этот район и относится к Москве, но там есть воздух. Вы бы знали, как там хорошо спать. Живем на 10 этаже, с балкона вид на огромный лесопарк. Между гущей деревьев местами просачивается густой дымок — это люди на пикнике жарят шашлычок.

В-третьих, где-то в этом парке есть волейбольная площадка. Или баскетбольная. Из-за деревьев не видно, но хорошо слышно, как бросают мяч. Я стою, слушаю и сразу вспоминаю своего первого редактора, который специализировался на написании статей о спорте. Он как-то сказал, что у меня задница узкая и легкая, я бы хорошо играла в волейбол. Про свою задницу я всегда хорошо запоминаю и усваиваю информацию.

Во-вторых, рабочий стол с компьютером стоит перед окном, из которого открывается вид на загнутый буквой «с» 17-этажный дом. Когда садишься, то видишь тысячи окон. Это же моя страсть! Я люблю смотреть на окна. Нет, не заглядывать, а именно смотреть. Особенно вечером. Какие-то окна горят и ты думаешь: сейчас за этим окном люди смотрят телевизор. Или ругаются. Или у них горе, потому что кто-то умер. Или свадьба. Или мама помогают сыну делать уроки, а папа спит на диване. У кого-то висят красные шторы. У кого-то синие. Хочу себе такие же. А где-то и вовсе свет не горит. Наверное, людям рано вставать на работу и они уже спят. Значит, работники бюджетной сферы. Или они еще не вернулись с работы. Значит, занимаются частным бизнесом. За каждым окном своя жизнь, свой быт, свое житие и ты можешь о нем только догадываться. На окна я могу смотреть часами и тем, кто тушит свет, мысленно желать спокойной ночи.

А во-первых, там есть лавочки. У подъездов в Новокосино есть лавочки. И тетеньки с дяденьками сидят на них в тренировочных штанах. Видно, что соседи. Сидят, разговаривают и смотрят, как дети носятся по двору. Да, у моего нового дома есть двор. Это же здорово!!!

Квартира двухкомнатная, ни разу до нас не сдавалась. Хозяева — исключительно зажиточные люди. На окнах стеклопакеты, евроремонт, паркет и даже телевизор за 2 тысячи долларов не пожалели оставить. Сами живут где-то в коттедже, за пределами Москвы.

Так что ремонта там никакого делать не надо, все очень чисто. Единственное, что меня смущает, так это запах. Пахнет чужими людьми. Поэтому я накупила всяких ароматических свечек и жгу их целыми пачками. Выкуриваю, так сказать…

Кося (то есть муж мой) меня просто поразил. Я думала, что он будет куксится, ему на новом месте не понравится, все ж таки уехал из своего дома и района, в котором прожил 30 лет. Однако как только мы окончательно переехали, он зашел и со словами «Как же жарко!», снял с себя все. Остался, пардон, практически в одном носке. И тогда я поняла, что он доверяет этой квартире самое дорогое, что у нас есть. И расслабилась.

А еще ему понравился паркет. Он немного скрипит и Кося говорит, что квартира живая, она с нами разговаривает.

2003/09/11

Когда появляется чувство, что я не нужна, что я вполне заменима, то любой смысл, который принято находить в окружающем мире или вещах, пропадает. Я сразу куксюсь, в животе становится кисло и уныло. И такая дикая тоска. И ты смотришь в зеркало собачьими глазами, глазами битой собаки, куксишься еще раз, жалеешь, мол, что ж ты, милая, так переживаешь, что же тебе так, моя хорошая, не повезло. А потом умываешь лицо холодной водой, защекочет в носу, пофыркаешь, капли по лбу рукой размажешь и подумаешь: «Вот блядь». Махровым полотенцем начинаешь тереть защекоченный нос и уже громко: «Пизда блядь». Вооот, уже легче, уже диалог. Выходишь из ванной, заваливаешься на диван и смотришь, как шевелятся пальцы на ногах. Смотришь, смотришь, а они шевелятся, шевелятся… Сами по себе живут. Эгоисты, а не пальцы. Кааак ебнешь ногой по спинке, отвернешься к стенке и заплачешь. Как жалко-то себя, господи… Поковыряешь обои ногтем, пошвыркаешь, в животе сразу легче, уже не кисло. Ну… так, кисловато, но уже точно не уныло. Сходишь еще поссышь… Вообще хорошо. Но теперь чувствуешь, что что-то ушло. Одиноко теперь блядь… Зря сходила.

Ну и пусть не нужна. Это же только так кажется. Просто повод пожалеть себя, надо же иногда… Самое главное, что они все идут на хуй, строем и под песню. Одной все же легче пережить свой характер. А характер — это судьба.

а вообще все мое нытье сводится к одной единой мысли: они все будут идти за гробом и рыдать. наконец-то поймут, кого потеряли! но я уже буду мертвая и мне все равно. хотя нет, все же будет приятно, что они все поняли! заебательская я девчонка.

2003/10/09

Есть люди, которые по жизни занимаются тем, что разбивают стены.

Есть люди, которые всю жизнь собирают после этого камни.

А я люблю организовывать процесс. Надо же тележку достать, разметку расчертить…

2003/10/27 ну надо же иногда!

сейчас пойду и буду есть картошку фри, обваленные в остром соусе крылья, заедать чесночными гренками под сыром и пить пиво.

после стану облизывать пальцы, обтирать их еще липкие салфетками, оставлять на чай, курить, заваливаться в машину, откидывать сидение, опять курить, падать дома на диван и просыпаться завтра утром в совершенно опрокинутом состоянии. таком нашкодившем, стыдливо смотреть мужу в глаза: «ну как я вчера? нормально? ничего лишнего?» а сама знаю, что все прилично, ничего лишнего, но для окончательного кайфа надо спросить. а он все поймет и скажет: «ну ты вчера!..» а я для порядку стыдливо прижму уши и скажу: «ну надо же иногда!»

и так хорошо мне будет…

а сейчас я пойду и буду есть картошку фри, обваленные в остром соусе крылья, заедать сырными шариками во фритюре и пить пиво…

2003/10/30

На улице светит офигительное солнце, снег тает, люди расстегивают все пуговицы и стягивают шапки. Последний привет уходящего благоденствия. Вообще люблю осень. Потому что после нее зима. Это единственное достоинство желтого времени года.

Я когда в Барнауле жила — зиму ненавидела. Она холодная. И я говорила все время «гребаная Сибирь! гребаная Сибирь!» А здесь я зиму полюбила всей душой. Она здесь не холодная. Она мерзкая. И я все время говорю «дебильная зима! дебильная зима!» Но у этой зимы есть невероятная особенность. Она прячет.

Вот весна, например. Все расцветает, душа щекочется где-то в животе, ждет, что вот-вот наступит пора цветения, все запахнет, асфальт начнет дымиться. И это время предвкушения. Абсолютно радостного и совершенно щенячьего. Раньше все было холодно, а теперь станет тепло.

А потом лето. Лето — это уже результат. Сначала все замерзло, потом оттаяло, зацвело — и все ради того, чтобы стало лето. Все ради его величества, чтобы величество соизволило прийти, занять исходную позицию и начать править. Все его ждали, на него рассчитывали, о нем много думали и строили планы: «Вот будет лето, мы тогда…», «А этим летом я собираюсь…». И вот оно такое избалованное, как единственный ребенок в семье, с толстыми щеками в ямочках приходит и давай… И давай… Отпуска, юбки, сумки. Зелень, речка, шашлык. Холодные напитки, в нашем магазине работает кондиционер, кафе под зонтами. И это уже результат. Все ж предельно ясно. Если ты жрал всю зиму, как подорванный, так вот тебе целлюлит на всю попу. Если денег накопил — вот тебе отпуск. Все видно, как на ладони. Со всеми сразу все понятно.

А зима… Это ж ни попы с целлюлитом, ни отпуска. Ну, вроде как зима. Чего я поеду? Вот будет лето, я уж махну. А то, что денег у тебя на самом деле нет на «махну» — совсем не обязательно говорить. Очень легко спрятаться от себя. Можно втихую жрать жирное на ночь. Принято так, зимой все едят, надо спасать организм от холода, паковаться в складки. Ведь будет лето и уж тогда!.. А сейчас что?.. Вот накоплю денег… ну потом, ближе к весне начну откладывать, поеду в отпуск. Там море. От моря худеют. А пока здравствуйте, мои любимые комплексы, я могу жить с вами спокойно. Все зиму. Все три месяца. Пойду пожру.