Быт русского народа. Часть 4. Забавы

V ВЕСЕННИЕ ХОРОВОДЫ

Невозможно обозначить времени и места происхождения хороводов, ибо они принадлежат глубокой древности и составляли первоначально часть языческих религиозных обрядов. Ассирияне и вавилоняне еще за 2000 л. до Р. X. при приношении жертв Вавилу совершали хороводные пляски вокруг его жертвенника. У греков возвышались религиозные обряды торжественностью хороводных танцев, называемых каравино, и пением у жертвенника гимнов одними непорочными девушками. Они одевались тогда в белые платья и украшали свои головы цветочными венками.

Впоследствии хороводы образовывали веселие одних молодых девушек, которые, собираясь на лугу в праздничные дни, пели круговые песни и танцевали, и страсть к этой забаве до того распространилась между европейскими греками, что Аспазия, женщина необыкновенной красоты, покровительница наук и изящного, заставила однажды важного философа Сократа принять участие в хороводном веселии. На олимпийских играх отличные певицы и танцовщицы показывали свое искусство в хороводах. Правители республик, знаменитые и великие люди, присутствовали на этих забавах вместе с народом. Всеобщее одобрение и венок служили наградою отличившимся.

В Древнем Риме хороводы составляли священные обряды: там девушки пели благодарственные гимны перед изображениями богов, но когда повсеместные увеселения перешли за круг освященных обрядов, тогда хороводы превратились в народные забавы.

Ни один народ в Европе, кроме славян, не усвоил их своей жизнью и никто не сохранил их для своей забавы с такими многообразными изменениями, как русские славяне. Германцы, от природы мрачные, задумчивые и чуждые веселым забавам, не знают хороводов. Их народные танцы и круговые песни не могут сравниться с русской пляскою и восхитительными напевами наших народных песен. Хороводы наши, душа увеселений девушек, слились с русской жизнью. Нет деревни, где бы не совершались они. Девица, которая не принимает участия в веселости своих подруг, делается предметом замечаний: «Верно, болит у нее сердце? Верно, нет здесь ее дружка? И для кого ей выказывать себя?» Все девушки непременно стараются показать здесь свою игривость и непринужденную ловкость; поют, резвятся, шутят, бегают, вертятся попарно и венцом, кружатся и раскланиваются. Но хороводные игры не везде отправляются единообразно; смотря по местности и песне они изменяются или в действии или в самом пении [24].

Дух хороводных песен есть семейная жизнь. В них живо передано веселье и думы наших предков; в некоторых попадаются колкие замечания о семейном быте и его пороках. Время сочинения хороводных песен и имена сочинителей неизвестны. Судя по слогу, они относятся к разным векам, за исключением немногих, а именно: синичка, мак растить, просо сеять, которые должны быть <отнесены к> XVI в., все прочие <к> XVII и XVIII вв., но и эти искажены местностию до того, что нельзя определить настоящей их эпохи. Сочинители же были из простолюдинов, потому что никто другой не мог выразить с таким простодушием и таким знанием сельского житья, как тот, кто родился, возрос и наслаждался в простоте природы неподдельными забавами; сочувствовал им и передавал в тоническом распеве, не гоняясь за вычурными выражениями.

При наступлении игр и забав всякий спешит на улицу; старики садятся перед окнами своего дома, а молодые рассыпаются по улице или становятся в кружок. Мужчины составляют свои отдельные круги, а женщины свои, но каждый, подходящий к собеседникам, снимает шапку и приветствует: «Мир вашему сиденью». Ему отвечают, сняв шапки: «Поди к нашему смиренью», — он садится с краю завалины. Беседа идет — о чем? Домоводство, пашня, посев, скотоводство, распоряжения опытных в этом деле, распоряжения начальства, ряды старосты, суд головы и (где люди без страстей?) — пересуды соседей или соседок перебираются в их разговорах. В то же время собеседники не забывают любоваться живописной окрестностью: за речкою пасутся на зеленеющем лугу кони, свободные на нынешний день от плуга; за рощею чуть видна колокольня ближайшего села; за пригорком извивается черная полоса дороги, по которой ездят в поле. Здесь, ближе, в речке плавают утки и гуси со своими малютками. Но живее рисуется деревенская улица, протянувшаяся по возвышенному берегу речки. Здесь девушки снуют в разноцветных уборах, бегают одна за другой, смеются и любуются своими нарядами. Хорош на <той> московский сарафан, но эта прекраснее в русском: стянутая под взволнованными грудями шелковым поясом, как она стройна и гибка! На некоторых наброшен на голове шелковый платок, на других золотая лента с широкой поднизью. Резвые и легкокрылые, они идут с конца улицы к тому месту, где всегда собираются играть хоровод; они идут и поют:

Но не думайте, чтобы душа русской девицы омрачалась чувством скорбным при этой песне, чтобы она верила жалобам молодых женщин, которые вмешиваются в их хоровод и поют эту песнь. Девицы сами поют ее и тут же смеются; смотрят на парней, которые вьются около веселой их толпы, вертятся и кружатся свободно; потом, взявшись за руки, они составляют круг, движущийся в обе стороны, и поют:

В больших селах собираются хороводы не в одном месте, а на обоих концах главной улицы. Тогда взоры зрителей развлекаются по обеим сторонам. Один хоровод с одного конца, а другой с другого идет навстречу и поет:

Сошедшись, оба хоровода поют вместе:

Затем меняются игры и песни. Порядок их зависит от произвола и выбора хоровода. Почти каждая песнь сопровождается мимикой, тихой и плавной. Хоровод то строится в ряды, то свивается в кружок — по содержанию песни. Вот идут в один ряд игривые девушки и поют; потом расходятся и вновь собираются, задумывая играть хоровод.

Собравшиеся на зеленой поляне или на улице девушки берутся за руки, делают круг и начинают созывать подружек в хоровод. Во время пения они ходят кружком:

Созывание девушек в хоровод само собой выражает свое значение: желание девушек порезвиться.

Одним девушкам скучно играть: они посматривают на парней и горят нетерпением, чтобы <те> поскорее пристали к ним; дают и знать о своем желании глазами и движениями; после запевают призывную песнь, в коей соблюдают прежний порядок хоровода.

Приглашение парней в хоровод показывает, что забава девушек без участия в ней мужчин скучна, утомительна и единообразна. Только тогда и весело красавицам, когда резвятся с ними беззаботные и игривые молодцы. Тогда и радость, когда веселится беспечность.

Составив большой круг, берутся девушки за руки. Между тем одна девушка становится в круг, а другая насупротив ее, за кругом: обе они, взявшись за руки, поднимают и опускают их на голову каждой из девушек, обходя вокруг всех до трех раз. Это значит садить хрен. В то время поют хороводные:

Обойдя три раза круг при беспрерывном пении, садившие хрен входят в хоровод и начинают все кружиться. Если хотят продлить игру, то выходят другие девушки садить хрен.

Наши сельские девушки потешают себя между работой песенками, которыми смягчают самые тяжелые труды. Им бы хотелось покинуть работушку и заняться лучше хороводом, потому сговариваются между собою: как бы нам, девушки, зачать хоровод! «Забавы и игры — удел молодости», — высказывается в этой игре.

Составив хороводный круг, девушки и мужчины поют все вместе:

После этого становится в середину парень. Он, представляя свекра, выполняет угрозы и старается разогнать девушек домой. При последнем стихе: «красных девок высылать», — он берет девушку насильно, выталкивает ее из круга и гонит домой, покрикивая: «Вот я те, разгулялась! Домой!» Девушки начинают снова петь и продолжают петь дотоле, пока парень не прогонит всех из круга и не разгонит.

Эта игра выражает явно, что девушки веселились бы вечно, если бы не останавливали их. Девицы думают, что они родились для одних веселостей, забывая, что всему есть время: время забавам и время благоразумию. Мечтательность и ветреность — неразлучные спутники красавиц.

В середине круга сидит горюющая девушка: она тужит, что ее не пускают веселиться.

Девушка плачет от горя — а горе девушки, когда не дают ей воли: тогда всякая из них клянет свою судьбу.

Является в кругу парень, представляя себя стреляющим из ружья, потом он зовет свою суженую. Девушка является на его голос и обнимает молодца.

Все девушки считают себя несчастными, когда не дают им воли; в то время они готовы бросить отеческий свой дом, и всякий их ласкатель — уже их суженый; о будущем не рассуждают.

Одна из девушек, ходящая в хороводном круге, представляет жениха, ищущего невесту. Когда поют хороводные имя невесты, тестя, тещи, шурина, своячиницы, тогда мнимый жених выводит всякий раз из круга любимую им девушку и ставит ее подле себя.

Набравши упоминаемых в песне особ, хороводные начинают петь о приготовлении к свадьбе, а жених обращается с поклоном к тестю, теще, свояку и своячине. Он кланяется, когда поют их имена. Когда же станут посылать их к черту, тогда жених прогоняет в шею своих родственников и оставляет при себе одну свою жену.

Тесть выталкивает свояка из круга и всякий раз выталкивает тех, про кого скажут: «К черту».

Жена, увидев, что муж прогнал всю ее родню, сердится на него и бросает его самого. Муж упрашивает ее, кланяется, целует, и все напрасно. Жена оставляет дом мужа и уходит к своим родным.

Веночки изображают мужа, женившегося по расчетам: он ссорится со своей роднёю, гонит ее из своего дома и, наконец, доводит до крайности свою жену молодую еще в медовых месяцах, которая сама оставляет его. Сколько таковых примеров на свете!

Составляется два ряда играющих: в одном находятся невесты, называемые царевы, а в другом женихи, называемые бояре. Обе половины, взявшись за руки, отходят на известное расстояние, и когда поют женихи: «Вы, царевы» и т. д., тогда начинают сходиться оба ряда друг против друга. Когда поют невесты: «Вы, бояре» и т. д., тогда начинают отступать обе половины. Таким образом продолжают приступать и отступать, пока не скажут: «Вот вам невесты!» Обе половины поют попеременно. При требовании невест: «Покажите халат, сапоги и шляпу», — женихи им показывают. Разыгрывая выбор невест, наряжаются все как можно щеголеватее, особенно женихи: у них и рубашка красная, и сапоги вымазанные, и шляпа поярковая со страусовым пером; у них и глаза говорят: «Молодец я!» Ретивое бьется и кажется, кричит, подпрыгивая: «Жениться хочу!»

Указав на невест, т. е. на всех девушек, предоставляется парням выбор любой, нередко от шуток доходит до дела. Кому из девушек неприятно скорее замуж? Но то беда, что женихи разборчивы. Несмотря на странную привычку женихов, а всего более на их вкус причудливый: кому нравится чернобровая, а кому голубоокая, кому тонкая, а кому толстенькая, дородная, румяная, пылкая, кипящая вулканом страстей, а кому чтобы и нежная, и мягкая, — причудливый вкус мужчин! А какой вкус девушек — мы не знаем, только знаем одно, что они чересчур взыскательные, разборчивые, часто рады, когда отыщут им жениха, хоть кулика, да лишь бы не просидеть в девушках. Случается на грех, что жениху нередко понравится сатана, лучше ясного сокола. Кто ж после этого неразборчив? Девушки? — Нет! — Мужчины? — Нет! Неразборчив тот, кто перезрел, и в доказательство этого сами девушки говорят: «Вот вам невесты, выбирайте, кто вам понравится». Это значит, что они давно были узаконенные невесты, а теперь перезрелые, потому — выбирайте: вот вам невесты!

В кругу стоят парень и девушка, оба они горюют; парень посматривает на свою девушку, она отворачивается от него.

Девушка скрывается из круга, парень плачет по ней.

Девушка появляется в кругу, парень тут радуется, и они оба обнимаются и целуются. Девушки, называемые в предпоследнем стихе утками, удивляются перемене своей подруги, которая первоначально не любила его и не хотела идти за него замуж. Бесчисленное множество примеров, что девушки сначала не любят, а потом полюбят; сначала клянутся, что готовы лучше лишить себя жизни, нежели идти замуж за немилого, не по сердцу, а потом сами влюбляются в немилого. Поэтому выходит, что мужчина, будь немного получше беса, полюбится красавице, следовательно, должны ли верить женским клятвам и их отчаянию? По большей части все притворно.

Смысл этого хоровода выражен уже выше, т. е. что многие девушки, обнаруживая притворную ненависть, облекают ее в любовь.

Девушка ходит в кругу; она прикрывается платком, стыдясь смотреть на своих подруг.

Она выводит из круга парня, который, обняв ее, ходит с нею.

Казак, которого разыгрывал парень, уходит из круга; девушка прощается с ним и клянется любить его вовек.

Ежедневные и ежечасные примеры свидетельствуют, что девушки клянутся любить вечно, по гроб. И если бы кто осмелился разлучить нежных любовников на этом свете, то они соединятся на том свете, уже на века. «Там, — говорят они, — сердца нежные будут дышать невинностью и, чуждые пылкой страсти, коварной измене, будут жить без слез, обнимаясь и целуясь, вечно, вечно. И только там будут ворковать свободно: «Я твоя! я твой!» — и всякий раз признание будет запечатлеваться поцелуем чистейшей любви, а та, какая была на этом свете, про то знают одни любовники страстные».

Казачок расхаживает в кругу и поигрывает в гудочек. Девушки, кружась вокруг него всем хороводом, припевают под гудок, иногда и пляшут:

Тут останавливается хоровод, выходит из круга девушка и останавливается пред казаком, который играет под голос песни:

Здесь перестает играть казак, только поют одни девушки:

Девушка оставляет его с презрением, а казак удалой свистит себе.

Таковы удалые женихи! Удастся — хорошо; не удастся — свистит себе. Бранит невесту, поносит ее достоинства и весь род ее и вдобавок говорит: «Я сам отказался. И если бы я хотел, как бы не отдали за меня, удалого молодца!»

Тут девушки кружатся в продолжение почти всей игры. Стоящая в кругу девушка ходит весело и любуется собой. Для этого выбирается белолицая, круглолицая, небольшая ростом и всех наряднее.

Молодец выходит из круга, подходит к ходящей в кругу девушке, снимает шапку и кланяется ей; потом берет ее за руку и целует при народе.

Везде гордятся девушки своей красотой, и везде они умеют побеждать.

В кругу хоровода ходит парень, отеческий сын. Девушки поют:

Он снимает с себя шляпу, поднимает ее высоко и говорит: «Вот! У меня шляпа пуховая». Девушки продолжают петь:

Он снимает шляпу. «Вот кудри мои русые». Надевает шляпу и ходит по кругу. Девушки поют:

Он поднимает руки вверх и говорит: «Вот вам мои руки белые». Девушки продолжают:

Он подходит к девушкам, ищет ее между ними и <ту>, которая ему нравится, выводит на середину круга и говорит: «Вот вам моя молода хозяюшка!» Тут обнимает ее и целует. Девушки поют:

В кругу расхаживает пьяный пан, вдали <от> него стоит панья. Уронив шляпу, он требует, чтобы жена подняла и подала ему.

Мужья поступали прежде со своими женами как со служанками. Потому этот хоровод выражает деспотическую власть мужей.

Девушки и парни поют вместе, взявшись за руки. Одна девушки ходит печальная:

Парень, представляющий бояр, ходит за девушкой — это значит, что он ловит ее:

Она убегает от него, прикрываясь платком:

Однако, боярин словил ее, и это значит, что он отыскал ее и повел к жениху.

Это намек на те прежние обычаи, когда сваты ездили сватать из деревни в деревню, из города в город. Ласками и хитростями они успевали, а девушка: хочь не хочь, должна была принять венец в церкве Божией.

Собравшиеся на зеленой поляне или на ровном месте девушки кружатся и поют. При этом они топочут ногами, представляя, что они топчут траву:

Тут девушка в шляпе, представляющая мужа, идет к ходящей в кругу девушке, берет ее за руку, ставит ее посреди круга и дает ей платок вместо белил; она сердито отворачивается, бросает на землю и не глядит на своего мужа. Девушки поют вместе с мнимым мужем:

Она бросает башмаки на землю. Девушки поют:

Она тотчас обращается к нему, обнимает его и целует. Девушки поют:

Сделавшись женой, надобно быть покорной, а не своенравной. Прадеды наши управлялись с дражайшими своими половинами очень скоро — плеткой. Конечно, этого средства нельзя допустить в наш век, но и в наше время не одному мужу приходит мысль, разумеется, мысль варварская, несообразная при нежности нашего прекрасного пола, чтобы прибегнуть иногда к смирительной пружине: оттого, что горькой опытностию дознано: пагубна воля жены.

Около хороводного круга, представляющего город, ходит молодая жена и побрякивает перстнями. Когда пропоют: «Поклонись ты пониже», — молодец выходит из круга, кланяется ей и потом прижимает ее.

Молодая жена, отлучающаяся из дома по произволу, приносит с собой подарочки, а слабый муж принимает ее. Он хотя догадывается, откуда приносит жена, однако он думает: «Обуха плетью не перешибешь». Философия добросердечных рогоносцев.

Молодка пляшет в кругу, и ей нет надобности ни до своего дома, ни до родных.

Много на свете женщин, для которых хоть все пропадай в доме, только бы им повеселиться.

Взявшись за руки, девушки ходят при пении то в ту, то в другую сторону; между тем одна из девушек ходит в кругу с детьми и представляет все действия оленьи.

Девушка останавливается с оленятками у ключа, <чтобы> напоить их.

Выбегает парень в виде льва и терзает олениху; дети разбегаются с визгом.

По прошествии некоторого времени сбегаются дети к своему пепелищу и там рыдают о своем несчастии.

Беззащитное семейство, по смыслу этой песни, гибнет, именно потому что беззащитное. Остающиеся сироты рыдают на своем пепелище, и только одно им утешение, что не запрещают им плакать о своем горе.

В середине крута сидит печальная девушка, представляющая женщину. Между тем девушки и парни, взявшись за руки, поют:

Несколько парней выбегают из круга, подхватывают шведку:

Шведка плачет. Тогда одни из парней утешают ее, другие играют, а остальные пляшут.

Видя веселящихся, шведка забывает свое горе и начинает плясать с ними. Хороводные поют:

Плен в иноземной земле часто забывается, когда развлекают забавами. Эта песнь сочинена на плененных шведок во время войны Петра I с Карлом XII.

Одна из девушек ставит в середине круга свой гребень и садится тут прясть. Во время прядения она дремлет, переваливается с бока на бок, бьется головой об пряслицу, хватается за нее руками, зевает, потягивается и начинает снова прясть; потом опять дремлет и качается во все стороны. Девушки поют:

Пряха вскакивает, смотрит вокруг себя и потом бегает по кругу. После снова садится за свою работу и дремлет по-прежнему. Девушки поют:

Она бросает гребень, бегает по кругу, смотрит на все стороны и снова садится. Девушки поют:

Между тем другая девушка выходит из круга и несет жгут, заменяющий плеть. Пряха просыпается и, видя мужа с плетью, принимается усердно за свою работу. Муж кричит: «Ты, что ли, сонуля, ленивица — заработалась? Ночь не спала, все бегала». Замахивается жгутом и начинает хлестать. Жена бегает по кругу, муж кричит: «Проучу! Тебе все веселитися с парнями, играть с ребятами молодыми, не женатыми». Жена выбегает из круга и голосит: «Забил меня муж! Забил меня муж! Умучил, окаянный».

Не так ли бывает иногда в быту простолюдинов? Нет, гораздо еще в высшем. Жены недосыпают ночей, дремлют, ходя днем, — и все будто бы трудились, работали всю ночь; будто бы их мужья — тираны, не дают им ни покою, ни отдыха, заставляя работать тяжелую работушку не одну ночь, а все темные зимние ноченьки; с рассветом, не слетают еще петухи с насестов, жена уже работай! Между тем жена или многие жены проводили ночь в играх и забавах, все с молодыми да с неженатыми. Поневоле жены дремлют, а в дремоте каких не привидится грез, разных забав, и эти забавы превращаются потом в пламенное желание наяву.

Взявшись за руки, девушки ходят кругом то в одну, то в другую сторону; но изменение их движений совершается по содержанию песни;

Этим оканчивается хоровод и начинается другой. Выражение этой игры есть одна веселость и резвость, ищущая новых забав.

Мужчины и девушки, взявшись за руки, составляют круг, который называется городом. Вокруг города ходит в шляпе царев, сын королев. Кружок, стоя на одном месте, поет:

Круг расступается, и царей, сын королев, входит в его середину; потом круг сходится и продолжает петь:

Он снимает шляпу и раскланивается всем.

Он подходит к одной из девушек, становится перед нею на колени, целует ее руку и отдает ей шляпу. В простом сословии играют точно так же, за исключением <случаев>, когда мужчина станет на колени перед девушкою, тогда и она становится пред ним. Девушка, пред коею стоял на коленях мужчина, выходит из круга и делается царевой, дочерью королевой.

Один из молодцев ходит гордо в круге и указывает повелительно рукою на свои владения, представляя собой князя.

Князь останавливается и один оканчивает:

Хороводные разделяются на две половины, и каждая из них стоит во время пения друг против друга. Храбрый князь расхаживает спесиво между обеими половинами и поет с ними.

После этих слов сходятся хороводные, делают общий круг и на ходу поют:

Князь хоробер выводит одну девушку из круга, а хороводные оканчивают:

Царев, сын королев, светлый князь и храбрый князь — означают выбор невест.

Девушка, представляющая сиротину, лежит на сырой земле одна-одиношенька и горюет: никто не утешает ее! Вокруг нее ходят хороводные и поют:

В это время выходит из круга девушка и останавливается перед сиротинушкой; хоровод продолжает петь, а с ним сиротинушка и девушка.

Сироты не без добрых людей и не без помощи. Есть люди, которые сами спешат на помощь горемык и оживляют их не одним теплым участием, но делом, не ожидая за то никаких суетных похвал, Доброе дело — сама по себе похвала и награда.

Хоровод образуется из двух половин: на одной находятся отдельно мужчины, на другой — девушки и молоденькие женщины; все они переплетаются руками. На мужской половине стоят женихи, а на женской — невесты. Каждая половина поет попеременно таким образом, что пение одной половины составляет предмет вопросов, а другой — ответы, и во время вопросов и ответов обе половины то сходятся, то отступают. Эти движения представляют игривую картину хоровода, который разыгрывают с особой веселостью.

Бояре показывают жениха и по требованию княгинь представляют им богатую одежду, по которой судили в старину и теперь судят о достоинстве жениха. Княгини приглашают бояр со всем их поездом в терем, и тут оканчивают сватовство.

Играющие сватовство часто делают произвольные вопросы, того требует сама игра, потому что от разнообразных вопросов зависит продолжение забавы. Вопросы предлагают не об одном платье, но о наружности жениха, его сердце, нраве и проч.

Игра в сватовство объясняет достаточно значение хоровода.

В середине хороводного круга ходит девушка; она ищет жениха; хороводные поют:

Одна из девушек, представляя парня, подходит к невесте, которая отвечает в то время хороводу:

Вот еще другая хороводная песня, того же содержания, т. е. жених по сердцу.

При игрании этого хоровода девушка, представляющая жениха, ходит по гридне и долгое время ни на кого не смотрит: расхаживает величаво и тщеславится своей красотою; потом она посматривает на девушек, и все думают о себе. Наконец, останавливается перед той, которая ей по сердцу, и при последнем слове: и. любую выбирай из нас, она отдает ей свой перстень. Тогда хоровод оканчивает:

Ходил наш pЖенихов много, а невест еще более; но не всякая девушка поручает себя на поруки вечные, не осмотревшись и не обдумав хорошенько. Если жених по сердцу, то она не разбирает уже и не видит даже явных его недостатков — другая крайность!

Хороводные переплетаются руками и, двигаясь кругами, притопывают ногами:

По окончании песни хороводные разнимают руки и бьют в ладоши. Эта песня поется в некоторых местах с прибавлением к каждому стиху припева: люли, люли.

Мужчины и девушки, взявшись за руки, становятся в кружок; избранный играть Бориса ходит в шапке в середине круга, а хоровод поет:

Борис подходит к хороводу, целует избранную им девушку; поцелованная берет у него шапку в ознаменование того, что она делается женою его.

Эта песня, измененная местностью, поется еще иначе:

Неудачная женитьба Бориса напоминает многих Борисов. Но еще хуже, если Борисы, женившись, не могут потом справиться со своей женою. Вот образец по этому предмету из малороссийской хороводной игры. Становятся девушки в кружок, в середине его садится молодая женщина, перед которою воткнута в землю палка; она представляет, что прядет. Хоровод поет:

Еще есть малороссийская песенка, которая очень хорошо обрисовывает слабость мужей; ее часто разыгрывают в хороводе. Тут девушки только ходят вокруг:

Неизвестное для девушки чувство волнуется с давнего времени. Что ж это за чувство? Это чувство — любовь! Если девушка тоскует, то это значит, что она начинает любить. Ей тогда приятно и сладостно думать о нем; ей тогда несказанно очаровательно мыслить, что он ее любит. Однако, она часто спрашивает самую себя: «Любит ли он меня?» И сама себе отвечает дрожащим голосом: «Не любит!» В этих словах живо отражается вся жизнь девушки, предающейся пламенным порывам любви. Она хочет видеть, что ей дорого: лобызает его мысленно в глаза, в уста и наслаждается своим предметом, созданным в ее мечтательном упоении. Она уже обнимает его одной рукою, прижимается к его груди, осыпает беспрестанно огненными поцелуями, ждет взаимных ответов, но ей никто не отвечает. Она в отчаянии! Горячка мечтательной любви проходит, и она перестает увлекаться любимым идеалом, только ненадолго. Тоска девушки опаснее любви. Вот объяснение: дочь живет с отцом; она ожидает его домой завтра поутру, но для нее все равно — он будет, аль не будет; он не уменьшит ее тоски. Хороводные, взявшись рука об руку, ходят вокруг, припевая:

Тут девушки разрывают крут, вытягываются в один ряд и пляшут [36].

Играют одни девушки и весьма редко с ними мужчины. Избранная играть подушечку ходить с платком в руке и пляшет, а прочие, образовав около нее круг, поют:

Поцелованная делается молодушкою; игра повторяется, пока не наскучит. Кого люблю, тому сердце отдаю — вот смысл этого хоровода.

Молодая женщина, завезенная на дальнюю сторону, тоскует по своей родине. Хотя она пишет своим родным, но все для нее горе и кручинушка; одна только старость в состоянии изменить ее горе.

Здесь хоровод составляется, как <и> предыдущий; в середину хоровода входит девушка, которая поет вместе с играющими. Эта песня, по словам некоторых, разыгрывается и на посиделках.

Девушки очаровывают не одних молодых, но и стариков своими пламенными очами. И кто не испытывал их силы? И кто не раз вздыхал по ним, обворожительным прелестям красавицы? — Хоровод, воспевая красоту глаз, становится в кружок; тут он не берется за руки, но, стоя на одном месте, поет:

Эта песня составлена, конечно, угодниками девушек. Им льстят повсюду, и в самих песнях поют им лесть. Хороводные не составляют никакого круга, а стоят двумя половинами друг против друга и поют попеременно.

Первая половина:

Вторая половина:

Первая половина:

Вторая половина:

Первая половина:

Вторая половина:

После этого, составив общий круг, ходят кругом, и все повторяют вместе последние четыре стиха.

Девушки приглашают на свои игры молодую женщину, одну из бывших своих подруг. Она хочет идти, но свекровь не пускает ее. Свекровь заставляет работать и смотреть за домом. Прошла девическая жизнь, а с нею утонули все радости! Молодая женщина досадует, сердится и грозит перепортить, перебить все в хозяйстве, и потом выйти к подруженькам и вдоволь наиграться. Это изображение сердца такой молодой женщины, которая желала бы только веселиться, и это желание, свойственное вполне женскому чувству, выражает упорные страсти: для женщины нет никаких препятствий. Жить в вихре удовольствия, искать беспрестанно новых чувствований, восторгов и сладостей — вот стихия прекрасного, но слабого создания. Подумайте, в тонких жилочках розовой красавицы течет огненная кровь, кровь наслаждения, и как не забыться! А существо непостоянное, как женщина, — не будем строги! — не думает о последствиях: давай ей только игры.

В хороводный круг становится смелая и молодая женщина. Игроки ходят вокруг нее и поют с нею:

Точно так же разыгрывают следующую песню:

Один муж, женившийся неудачно на первой жене, горевал и тосковал от нее. Женился на другой, но она была постоянно веселая, так что незачем было ходить к соседям, чтобы поразвеселиться. В самом его доме было довольно веселья. Эта песня выражает насмешку <и> над чрезмерно тоскливою и <над> безгранично веселой женою.

Играющие, образовав хороводный круг, ставят посредине его мужа и жену и, двигаясь с ними, поют про житье-бытье.

Сходбище представляет радостное свидание старых знакомых после долгой их разлуки. Игра эта разыгрывается весною, когда сходятся с заработков в свою деревню. Каждый приносит с собою прибыль, полученную им в зимнюю заработку, и всякий спешит повидаться поскорее со своими родными и старыми друзьями. «В гостях хорошо, а дома лучше», — говорит пословица, и своя деревня знает каждого своего. Девушки и мужчины приветствуют друг друга и, как старые знакомые, сходятся в праздничное время, составляют веселый хоровод, который называется сходбище; в середине становятся молодец и девушка; хор поет:

Составив хоровод, мужчины и девушки поют посев льна, <двигаясь по> кругу то в ту, то в другую сторону:

Точно так же поют брату и деверю с приложением их имен, и тем оканчивают.

Посев льна разыгрывают еще иначе.

Выбирают из играющих мать, одну дочь или две и ставят их в середине крута. Все прочие ходят около них и поют:

Одна дочь начинает петь, а за нею и весь хоровод:

Хоровод останавливается, и все нагибаются; мать, тоже нагнувшись к земле, показывает дочерям, как пашут землю, припевая, а за нею весь хоровод:

Да вот эдак, дочи, дочушки,

Вот так, так, да вот эдак!

Дочери перенимают все ее движения. Потом хоровод начинает снова ходить кругом и петь.

Дочери припевают:

Сопровождает движениями, какие обыкновенно бывают при прополке льна. Дочери подражают всем ее движениям. По окончании слов матери хоровод кружится и снова начинает:

Мать отвечает по-прежнему:

На всякий вопрос дочерей ответ матери единообразный и всегда сопровождается хороводом. Вот вопросы:

Тут дочери заглядываются на молодцов и делают им глазки, как умеют. Хоровод продолжает:

Дочери уже неохотно исполняют наставление матери, машут руками и ширинками, а парни снимают шапки и им кланяются.

После этого дочки берут за руки парней, а мать кричит на них:

Показывает телодвижениями, как она станет бить их. Но дочки не слушают матушки своей, пляшут, припевая:

Мать треплет их за непослушание и усаживает на землю. Но дочери вскакивают, начинают плясать и веселиться снова. Всеобщий смех раздается над матерью, которая не умела воспитать своих дочерей. Для этой игры избирают ловких девушек и проказниц. Выражение этого хоровода: гони природу в дверь, а она влетит в окно.

При всем однообразии пения посева льна поют его, однако, с большими отменами:

Народный весенний праздник. В день Николы собираются попировать' у знакомых и родных, на открытом воздухе, близ храмовой церкви. В старину готовили на этот праздник брагу, вино, пироги и варили в поле щи и молочную кашу. Иногда поселяне, сделав складчину, пировали все вместе. При таком случае избирался из среды их особый хозяин, который назывался старостою: он все устраивал для общего веселья. Бедные и нищие принимались всеми радушно. Иногда пировали по несколько дней сряду, но пир не начинался и не оканчивался без храмового священника. При разгульном весельи составлялись хороводы, в которые вмешивались и женщины, и старики. Если играли одни девушки, то в середине их хороводного круга ставилась ловкая кумушка, избранная из девушек, которая своею язвительной игрою и насмешливыми телодвижениями насчет пирующих заставляла многих коситься.

Нет постоянного правила для хоровода Никольщины. Круги составляют, как вздумают. Иногда ходят кругом, а потом вытягиваются в прямую линию, или, свившись в кружок, вертятся и пляшут; иногда, взявшись за руки, делают первые две пары ворота, через которые проходят остальные и сходятся в круге. Сами песни поют здесь произвольно. В прилагаемой здесь песне попадаются слова, которые совершенно не русские, но юго-западной Руси, наприм.: подлавица, залавица, чеботы, швец и проч., но за всем тем эта песня усвоена русскими.

В юго-западной Руси празднуют Никольщину так же, как русские: пьют вино и брагу, едят пироги, яичницу и веселятся тоже по несколько дней, только не поют этой песни:

Это насмешка над теми девушками, которые ходят в лес по ягоды и потом возвращаются без ягод. Послушаем, как запоют нам хороводные насмешницы, пока не наберут ягод. Делают хороводный круг, в середине его ходит одна девушка, которая собирает ягоды, дотрагиваясь рукою до земли. Из многих сообщенных мне песен правильнее, по моему мнению, следующая:

Еще поют:

«Байдан — вечерняя игра сельской молодежи. Слово это, вероятно, татарское, остаток обычаев тех времен, когда Россия находилась под игом татар. Эта игра известна только в юго-восточной России. Первый байдан бывает в фомино воскресенье, оканчивается в последнее воскресенье пред Петровым постом; она сходна или тождественна с хороводом. При заходе солнца, когда стада возвращаются с полей, молодые парни, девушки, молодки и женатые, поужинав засветло, собираются на зеленый луг играть в байдан. Сюда сходятся господские люди с балалайками, пастухи с рожками, обвитыми березкой, с дудками кленовыми, тростниковыми и искусные песельники. Тут начинают петь, плясать и играть; вся деревня веселится. Под звук музыки раздаются плавным хором многообразные песни».

«Весенние игры превращены в Саратовской губер. в байдан».

Такое истолкование забав, представленное г, Леопольдовым [39], вовлекло меня сначала в большую ошибку. Я разделял с ним мнение, что все весенние игры носят название байдана если не по всей юго-восточной России, то по крайней мере по всему Саратовскому краю. Г. Леопольдов, сказав в общем очерке, что байдан разыгрывается в юго-восточной России, не обозначил, в каких именно местах? Из этого выходит, что он сам не знал и сказал без всякой проверки. Употребление байдана в юго-восточных местах казалось мне тем правдоподобнее, что Саратовский край был некогда гнездилищем татар, а особенно город Царев, в коем находилась столица Золотой Орды. Он сказал еще, что байдан есть игра, тождественная хороводу. Имея случай находиться в Саратовской губер. и преимущественно в тех уездах, кои заселены татарами, я любопытствовал знать, есть ли байдан? Тут я расспрашивал сначала у русских, живущих между татарами, как играется байдан? Они смотрели на меня с удивлением и не понимали, что я спрашивал у них. Я повторял это несколько раз, они едва понимали меня и отвечали, что никогда не слыхали про эту игру. Тогда я обратился к самим татарам. Они отвечали, что вовсе не знают байдана и даже нет у них этого слова. Да где же употребляется байдан? Стало быть, где-нибудь около Саратова! Я досадовал, что не мог добиться толку. Будучи в Саратове не один еще раз, я стал расспрашивать по-прежнему у русских и у татар, но и тут они отозвались совершенным неведением. Я подумал, что они не хотят сказать мне правды, потому спросил в одной деревне, играют ли здесь <в> байдан? Мне отвечали решительно: нет! Только одна девушка на вопрос мой отвечала мне смеючись: «Байда». «А что это — байда?» — спросил я. «Так себе байда — отвечала она. — Когда наскучит нам, тогда мы поем песни, бегаем и кружимся. Вот и вся наша байда». — «Не хоровод ли это?» — «Нет!» — «Как начинаете играть в байду?» — «Когда нам вздумается, мы кричим своим подругам: «Полно баить-то, давайте в байда». — «Да что ж значит она?» — «Так себе, баем-да!» — «А это что — баем-да?» — «Сидим, разговариваем, иногда баем да поем». — «И только?» — «И только, иногда баем да веселимся до самой полуночи». — «Так вот в чем дело, — подумал я. — Слово баем да — превращено в байдан!»

Не приведи случай быть на месте, я спорил бы, что существует байдан, и думаю, что поступили бы одинаково со мною все те, которые читали про байдан. На татарском языке вовсе нет байдана, а есть однозвучное ему бадьян, значащее: блюдо, чашу, из которой пьют татары воду или пиво; есть еще семя бадьян. Находится еще однозвучное байдану майдан, только на арабском языке. Она означает место конского бега и место битвы; в этом значении употребляют его татары, напр., в песне про богатыря Шюкерли: «Майдан гюрзиси урульды, анекердим Шюкерли», т. е. на месте битвы взмахнул кистенем, и я увидел Шюкерли. Из всего этого выходит, что если байдан неизвестен всему Саратовскому краю, то тем более в юго-восточной части России.

Не довольствуясь, однако, разыскиванием байдана по Саратовской губ., я обратился с вопросами к любознательным людям юго-восточной России, живущим в Екатеринославской и Херсонской губ., и после двухгодичной утомительной переписки все отвечали положительно, что никогда не слыхали о байдане. Один только известил, что водовороты по р. Волге называются майданами, а другой, что между татарами употребляется игра сабаган или сапаган, правильное произношение которого зависит от местного употребления. Сабаган состоит в том, что собираются татары на поле и там совершают скачку на лошадях, борются и предаются другим гимнастическим забавам. Казанские Татары забавляются в сабаган при стечении народа, как мне рассказывали, и по большей части после рамазана (поста), который приходится в сентябре месяце. Во многих местах Малороссии и Земле донских казаков употребляется поныне слово майдан в значении площади, а иногда в смысле сборного места.