Цари-полководцы

Иван III Васильевич

Иван Васильевич, которого в исторической литературе называют Иваном III, — первый из великих князей московских, который стал претендовать на титул государя всея Руси. С его именем связано возникновение единого (хотя еще и не вполне централизованного) Русского государства. И это не могло быть достигнуто с помощью одних лишь политических маневров, выдающимся мастером которых Иван III, несомненно, являлся.

Для Средних веков характерен идеал правителя-воина, образец которого дает в своем «Поучении» Владимир Мономах.

Покрыли себя ратной славой, помимо него самого, Святослав Игоревич, Мстислав Тмутараканский, Изяслав Мстиславич, Андрей Боголюбский, Мстислав Удатный, Александр Невский и многие другие, хотя, конечно, немало было и таких, кто не блистал воинскими доблестями. Не отличались ими и московские князья — славу на поле брани снискал лишь Дмитрий Донской.

Иван III, прагматик до мозга костей, отнюдь не стремился соответствовать идеалу князя-воина. Войн в его правление было немало — с одной только Литвой две, также две с Казанью, а еще с Большой Ордой (не считая набегов), Новгородом, Ливонским орденом, Швецией…

Так представлял себе Ивана III европейский художник XVI в.

Сам князь в боевых действиях, по сути, не участвовал, ни одной операцией или сражением лично не руководил, т. е. полководцем в строгом смысле слова считаться не может, но о нем можно говорить как о верховном главнокомандующем. Учитывая, что войны в его правление заканчивались в худшем случае ничьей, а в основном — победами, причем отнюдь не всегда над слабыми противниками, то ясно, что со своими задачами как «главкома» великий князь справлялся успешно, Но это заключение лишь самого общего характера. А если обратиться к деталям?

Конечно, Ивану Васильевичу досталась не маленькая и не слабая держава. Однако всего за десять лет до его вокняжения закончилась «замятия» — борьба за власть между представителями двух ветвей московского великокняжеского дома. И врагов у Москвы хватало, прежде всего Большая Орда и Литва, которая была соперником Москвы в деле собирания русских земель — именно в ее руках находился Киев, «мать городов русских».

Великий князь московский с 1462 по 1505 год, стал именоваться также государем, при нем Москва освободилась от ордынского ига.

Сам Иван Великий ни одной операцией или сражением лично не руководил, но о нем можно говорить как о верховном главнокомандующем.

И итоги войн правления Ивана III — самые удачные за всю историю Московской Руси.

Первой крупной войной времен правления Ивана III стал конфликт с Казанью 1467–1469 гг. В походах на нее, которые поначалу были неудачными, великий князь участия не принял, предоставив дело воеводам — Константину Беззубцеву, Василию Ухтомскому, Даниилу Холмскому, Ивану Руно. Характерна настойчивость Ивана III: после провала майского похода 1469 г. уже в августе он высылает новую рать, и она добивается успеха, казанцы заключают выгодный для москвичей договор.

Вывоз новгородского Вечевого колокола в Москву

Точно так же была, по сути, предоставлена самостоятельность воеводам и в ходе новгородского «блицкрига» 1471 г., тем более что стремительность передвижений московских войск при тогдашних средствах связи и не способствовала вмешательству в их действия. Три московские рати, наступавшие на новгородские земли, одна за другой добиваются успеха, главным из которых стал разгром новгородской армии на берегах Шелони в июле 1471 г. Только после этого Иван III прибыл в Русу, где стояло войско Даниила Холмского и Федора Хромого и где он велел казнить четырех пленных новгородских бояр за «измену». Простых же новгородцев, попавших в плен, напротив, отпустили, давая тем самым понять, что Москва воюет не с ними. И им с нею бороться тоже незачем.

В Московском Кремле. Художник А. Васнецов

Еще шла война с Новгородом, как на южные рубежи Московского княжества двинулся хан Большой Орды Ахмат. В июле он подошел к берегам Оки и сжег городок Алексин, отбросив русские передовые отряды. В Москве только что закончился страшный пожар, и великий князь, лично участвовавший в борьбе с огнем, по получении тревожных вестей немедленно выехал в Коломну для организации обороны. Потерянные Ахматом у Алексина два-три дня, как считается, дали время русским воеводам занять позиции на Оке, после чего хан предпочел ретироваться. Можно полагать, что слаженность действий русских воевод не в последнюю очередь была результатом умелого руководства со стороны Ивана III. Так или иначе, враг ушел, не сумев или не решившись развить первоначальный успех.

Московский Кремль при Иване III. Художник А. Васнецов. 1921 г.

Крупнейшей кампанией, к которой оказался причастен Иван III, стала война с Большой Ордой в 1480 г. Ее кульминацией явилось, как известно, «стояние на Угре». Война проходила в условиях конфликта с Ливонским орденом и мятежа Андрея Волоцкого (Большого) и Бориса Углицкого — братьев великого князя, который бесцеремонно нарушил соглашение с ними и не наделил их землями присоединенного в 1478 г. Новгорода (со «смутьянами» ему пришлось помириться, пойдя им на уступки). Хану Большой Орды Ахмату обещал помощь великий князь Казимир. Правда, союзником Москвы был крымский хан Менгли-Гирей.

«Стояние на Угре». Миниатюра из Лицевого свода. XVI в.

Иван III не пошел по пути Дмитрия Донского, который в 1380 г. двинулся навстречу Мамаю и одолел его в чрезвычайно кровопролитном Куликовском сражении, а в 1382 г. предпочел уйти собирать войска против Тохтамыша, поручив оборону литовскому князю Остею. У правнука героя Куликова поля были уже иные силы, и он выбрал более масштабную стратегию. Иван решил преградить путь врагу на пути к стольному граду, последний раз видевшему под своими стенами татар в 1451 г. Брата Андрея Меньшого Иван III отправил с полками в Тарусу, своего сына Ивана — в Серпухов, а сам расположился в Коломне. Русские рати, таким образом, заняли позиции вдоль Оки, не давая неприятелю переправиться. Дмитрий Донской себе такого еще позволить не мог — его силы были не так велики.

Ахмат резонно счел, что через Оку ему прорваться не удастся, и повернул на запад, двинувшись к Калуге с целью обхода русских оборонительных позиций. Теперь эпицентр боевых действий сместился на берега реки Угры. Великий князь отправил туда войска, но не остался при них, а предпочел приехать в Москву «на совет и думу» с боярами и церковными иерархами. Московский посад на всякий случай эвакуировали, как и казну, и вопреки мнению некоторых приближенных Ивана III великокняжескую семью (по дороге на Белоозеро слуги великой княгини Софьи показали себя не лучшим образом, «прославившись» грабежами и насилиями «пуще татар»; мать Ивана III, инокиня Марфа, кстати, уезжать отказалась). Оборону стольного града на случай появления врага возглавил боярин И. Ю. Патрикеев. Великий князь отправил подкрепления на Угру, а сам разместил свою ставку на запасных позициях в тылу, в Кременце (ныне Кременск). Отсюда можно было менее чем за сутки достичь любого пункта в треугольнике Калуга — Опаков — Кременец, который обороняли русские войска, а также всего за два-три перехода дойти до дороги Москва — Вязьма, если бы по ней вдруг двинулся литовский князь Казимир (он, правда, на это не решился).

Между тем в октябре на Угре начались бои за броды и перелазы — наиболее узкие и потому подходящие для переправы места. Наиболее ожесточенные перестрелки шли около Опакова, в 60 км от впадения Угры в Оку, где река весьма узка, а правый берег нависает над левым. Многочисленные попытки неприятеля форсировать Угру были на всех участках отбиты с большим для татар уроном. Произошло это благодаря доблести русских воинов, грамотной организации боя и не в последнюю очередь превосходству вооружения — русские активно применяли огнестрельное оружие, в том числе и артиллерию, чего у татар не было.

Несмотря на успехи своих отрядов, Иван III вел себя отнюдь не решительно. Сначала он по не вполне понятным причинам велел сыну своему, Ивану Молодому, приехать к нему, хотя отбытие представителя великокняжеской семьи могло отрицательно сказаться на боевом духе воинов. Княжич, очевидно, понимавший это, отказался, будто бы даже заявив: «Леть ми здесь умерети, нежели к отцу ехати». Воевода Даниил Холмский, обязанный доставить Ивана Молодого к родителю, сделать это не решился. Затем Иван III вступил в переговоры — возможно, он поджидал подхода помирившихся с ним братьев Андрея Большого и Бориса. Хан не отказался от переговоров, но предложил Ивану III явиться к нему в ставку и возобновить выплату дани. Получив отказ, он попросил прислать к нему хотя бы брата или сына князя, а затем прежнего посла — Н. Ф. Басенкова (вероятно, это было намеком на присылку дани, которую, судя по всему, доставил Басенков в последний приезд в Орду). Великий князь увидел, что Ахмат отнюдь не уверен в своих силах, и на все предложения ответил отказом.

Тем временем наступила зима, и татары вот-вот могли переправиться по льду не только через Угру, но и через Оку. Иван III приказал войскам отойти на позиции под Боровском, откуда можно было перекрыть пути от обеих рек. Вероятно, именно в это время И. В. Ощера Сорокоумов-Глебов и Г. А. Мамон якобы посоветовали Ивану III «бежати прочь, а крестьянство (христиан. — А. К.) выдати», т. е. либо пойти на уступки татарам вплоть до признания их власти, либо отступить вглубь страны, чтобы не подвергать риску армию. Летописец даже называет Мамона и Ощеру «предателями христианскими», но это явное преувеличение.

Царь Иван III. Художник Сергеев П. Г.

Тогда же ростовский архиепископ Вассиан Рыло, вероятно, расценивший поведение Ивана III как трусость, отправил великому князю послание, в котором обвинял его в нежелании поднимать руку на «царя», т. е. ордынского хана, и призывал, не слушая «развратников» (сторонников уступок Ахмату), последовать примеру Дмитрия Донского. Но уже в середине ноября татары, не готовые к боевым действиям зимой, начали отход. Их попытка разорить волости по Угре оказалась не вполне удачной — степняков преследовали отряды Бориса, Андрея Большого и Меньшого, братьев великого князя, и ордынцам пришлось спасаться бегством. Набег царевича Муртозы, переправившегося через Оку, также окончился неудачей благодаря энергичному отпору русских войск.

Какие же выводы можно сделать? Иван III и его воеводы, осознавая возросшую военную мощь Московского княжества, которому к тому же помогала Тверь, решили, однако, не давать генеральное сражение, победа в котором сулила громкую славу, но была бы связана с большими потерями… И к тому же ее никто не мог гарантировать. Выбранная ими стратегия оказалась эффективной и наименее затратной с точки зрения людских потерь. В то же время Иван III не решился отказаться от весьма хлопотной для простых москвичей эвакуации посада, но эту предосторожность трудно назвать лишней. Выбранная стратегия требовала хорошей разведки, согласованности действий и быстрой реакции на изменение обстановки, учитывая мобильность татарской конницы. Но в то же время задача облегчалась тем, что на стороне противника не было фактора стратегической внезапности, так часто обеспечивавшего успех степнякам. Ставка не на генеральное сражение или отсиживание в осаде, а на активную оборону по берегам рек себя оправдала.

Одна из самых известных легенд об Иване III: Иван III разрывает ханскую грамоту. Художник Шустов Н. С.

Наиболее ярким военным событием в истории правления Ивана III стала, пожалуй, вторая война с Литвой. Первая была «странной» войной, когда отряды сторон совершали набеги, а посольства предъявляли взаимные претензии. Вторая же стала «настоящей», с масштабными походами и битвами. Причиной ее явилось то, что московский государь сманил на свою сторону стародубского и новгород-северского князей, чьи владения оказывались таким образом под его властью. Отстоять такие приобретения без «правильной» войны было невозможно, и в 1500 г., последнем году уходящего XV столетия, она началась.

Главной стратегической целью был избран Смоленск, на который двинулась рать Юрия Захарьича, к которому затем подошли на помощь Д. В. Щеня и И. М. Воротынский. Здесь произошло одно из первых известных нам местнических столкновений: Даниил Щеня стал воеводой большого полка, а Юрий Захарьич — сторожевого. Он недовольно написал великому князю: «То мне стеречи князя Данила». В ответ последовал грозный окрик государя всея Руси: «Гараздо ли так чинишь, говоришь: в сторожевом полку быти тебе непригоже, стеречь княж Данилова полку? Ино тебе стеречь не князя Данила, стеречи тебе меня и моего дела. А каковы воеводы в большом полку, таковы чинят и в сторожевом полку, ино не сором тебе быть в сторожевом полку». Новый командующий, Даниил Щеня, показал себя с лучшей стороны и наголову разгромил со своими воинами 4 июля 1500 г. литовскую армию гетмана Константина Острожского в битве при Ведроши. В ноябре 1501 г. войска князя Александра Ростовского разбили рать Михаила Ижеславского под Мстиславлем. Смоленск все больше оказывался в окружении русских армий.

Иван III на памятнике Тысячелетия России

Однако взять его не удалось — в войну под влиянием литовской дипломатии вступил Ливонский орден. Боевые действия шли с переменным успехом. Пришлось перекинуть в Ливонию Даниила Щеню, однако и он временами терпел неудачи. Это сказалось и на операциях против литовцев: затеянный в 1502 г. поход на Смоленск провалился из-за слабой организации (руководил походом юный и неопытный княжич Дмитрий Жилка) и, вероятно, нехватки сил. В 1503 г. Московское и Литовское княжества подписали докончание, по которому первое получало Чернигов, Брянск, Новгород-Северский, Дорогобуж, Белый, Торопец и другие города, но Смоленск оставался за Литвой. Его присоединение станет единственным крупным внешнеполитическим достижением преемника первого государя всея Руси — Василия III.

Будучи, как уже говорилось, не полководцем, а верховным главнокомандующим, Иван III в самих операциях не участвовал, в лагере появлялся лишь во время обеих новгородских (1471, 1477–1478) и тверской (1485) кампаний, которые не обещали трудностей. И уж тем более великого князя не видели на поле боя. Передают, что его союзник господарь Молдавии Стефан III на пирах говаривал, будто Иван III умножает свое царство сидя дома и предаваясь сну, тогда как сам он едва в состоянии защитить собственные границы, сражаясь чуть ли не ежедневно. Удивляться не приходится — они находились в разном положении. Однако прагматический подход московского государя бросается в глаза. Слава полководца его, похоже, не волновала. Но насколько удачно он справлялся с задачами главнокомандующего?

Будучи прежде всего политиком, Иван III достаточно умело выбирал время для конфликтов, старался не вести войны на два фронта (трудно вообразить, что он решился бы на такую авантюру, как Ливонская война, при сохранявшейся крымской угрозе), старался сманивать на свою сторону представителей вражеской верхушки (а то и простонародья), что особенно удавалось в войнах с Литвой, Новгородом, Тверью.

На иконе XVIII в. колокольня Ивана Великого, построенная в память о нем, покрашена в красный цвет

В целом Иван III неплохо разбирался в подчиненных и в основном делал удачные назначения, в его правление выдвинулось немало способных военачальников — Даниил Холмский, Даниил Щеня, Юрий и Яков Захарьичи, хотя, конечно, были и ошибки, как в случае с совершенно неопытным Дмитрием Жилкой в 1502 г. (то, что это назначение обусловливалось политическими причинами, сути дела не меняет: Смоленск взят не был). Кроме того, Иван III умел держать в руках своих воевод (вспомним случай с Юрием Захарьичем) — невозможно представить в его правление ситуацию, имевшую в 1530 г. под Казанью, когда М. Л. Глинский и И. Ф. Бельский заспорили о том, кому первым вступать в город, который в итоге взят не был (!). В то же время великий князь, очевидно, умел выбирать, какие советы воевод наиболее полезны, — успехи говорят сами за себя.

У Ивана III была важная черта — он умел вовремя остановиться. После двухлетней войны со Швецией (1495–1497) великий князь, видя ее бесперспективность, согласился на ничейный результат. Не стал он в условиях войны на два фронта длить и войну с Литвой ради Смоленска, сочтя уже сделанные приобретения достаточными. В то же время, если он считал, что победа близка, проявлял настойчивость, как мы видели в случае с Казанью в 1469 г.

Итоги войн правления Ивана III — самые удачные за всю историю Московской Руси. При нем Москва не только не становилась жертвой татар, как при Дмитрии Донском и Иване Грозном, но даже не была ни разу осаждена. Его дед Василий I не смог одолеть Новгород, отец, Василий И, попал в плен к татарам под Суздалем, сын, Василий III, едва не отдал Москву крымчакам и смог завоевать лишь Смоленск. Время же Ивана III прославлено не только обширными территориальными приобретениями, но и двумя крупнейшими победами — во время «стояния на Угре» и в битве при Ведроши (ныне, увы, мало кому известной). В результате первой Русь окончательно избавилась от власти Орды, а вторая стала самым выдающимся успехом московского оружия в войнах с Литвой. Конечно, удачам Москвы при Иване III благоприятствовали исторические условия, но не всякий правитель умеет ими пользоваться. Иван III сумел.

Короленков А. В.,

к. и.н., ИВИ РАН