Целомудрие и соблазн

Глава 27

Жаклин сидела за своим туалетным столиком и, глядя в большое зеркало в позолоченной раме, репетировала различные выражения лица. Вот это выражение, пожалуй, подойдет для свадебной церемонии, когда Брейден Грэнвилл будет надевать ей на палец обручальное кольцо с изумрудом в окружении мелких бриллиантов, которое она потребовала заранее. А вот это вполне сгодится для момента, когда она снимет перчатку и швырнет это кольцо в физиономию леди Кэролайн Линфорд при первом удобном случае.

Затем Жаклин целиком сосредоточилась на отработке скромной, но трогательной улыбки, предназначенной для первой годовщины их свадьбы, когда Брейден Грэнвилл подарит ей ожерелье, подходящее к обручальному кольцу. Внезапно дверь в ее будуар резко распахнулась.

Она не просто распахнулась, она распахнулась со страшным грохотом, врезалась в стену и слетела с петель. Жаклин испуганно завизжала и схватилась за отделанный перьями марабу пеньюар, пытаясь прикрыть свою наготу.

Однако Брейдену Грэнвиллу — а именно он вошел в комнату, перешагнув через остатки двери, — не было никакого дела до ее неглиже. Судя по всему, именно он нанес тот удар, от которого дверь в спальню пришла в полную негодность.

— Ну, Жаки, — сурово произнес он, минуя груду досок и щепок, валявшуюся посреди комнаты, — выкладывай, что ты успела ей наговорить?

Жаклин в замешательстве устремила взгляд на мрачное лицо своего жениха. Судя по всему, тема разбитой двери показалось ей более безопасной, чем ответ на его вопрос, потому что она с кроткой укоризной воскликнула:

— Брейден! Право же, это слишком! Тебе повезло, что мой отец давно покинул этот мир, а не то он непременно вызвал бы тебя на дуэль за такие выходки в его доме! Мало того, что я осталась без двери, так еще и у прислуги там, внизу, наверняка случится апоплексический удар! Надеюсь, ты пощадил хотя бы парадную дверь? Она цела?

— Целее некуда, — ответил Брейден. — Твоя мать сама мне открыла.

— Попробовала бы она не открыть! — Жаклин страдальчески закатила глаза. — Но в любом случае это не дает тебе права вышибать дверь в мою спальню!

Но Брейден Грэнвилл не стал отвлекаться на пустяки и прорычал:

— Так что ты сказала Кэролайн Линфорд, когда встретила ее сегодня у Уэрта?

— Кэролайн Линфорд? — Жаклин наморщила лобик и посмотрела на Брейдена как на ненормального, только что явившегося из сумасшедшего дома, а не из собственного элегантного особняка, которому очень скоро предстояло стать и ее собственным — если ей хватит выдержки играть осторожно и не выкладывать прежде времени все козыри. — Кэролайн Линфорд?! Ты вышиб дверь в мою комнату ради того, чтобы спросить о Кэролайн Линфорд?!

— Совершенно верно, — холодно процедил Брейден. — Ты слышала мой вопрос. Что за дьявольщину ты ей сегодня наплела?

Жаклин не спускала с него ошарашенного взора. Конечно, ей не раз приходилось слышать о том, что Брейден Грэнвилл горяч и скор на расправу, что он попросту опасный тип — не менее опасный, чем какой-нибудь из его пистолетов в руках у убийцы. Но ей еще ни разу не приходилось быть непосредственной свидетельницей припадков ярости у ее будущего мужа. И сегодня она убедилась, что лучше бы ей этого вообще не видеть.

— Я всего лишь сказала ей правду! — попыталась оправдаться Жаклин. Она так и сидела в неловкой позе перед своим туалетным столиком. Впрочем, ее сковал столь сильный страх, что у нее просто не было сил подняться со стула.

— Правду? — Брейден уставился на нее с каким-то странным выражением, слишком напоминавшим сожаление. — И какая же у тебя, Жаки, версия правды на этой неделе?

Она захлопала ресницами, к собственному удивлению обнаружив, что готова заплакать. У нее в глазах стояли слезы. Самые настоящие слезы! Жаклин уже забыла, когда плакала в последний раз. Кажется, на похоронах отца, да и то лишь потому, что не знала, у кого теперь будет получать деньги на расходы. Чувствуя себя довольно странно от того, что слезы текли по ее щекам, Жаклин дрожащим голосом вопросила:

— Милый, ну почему ты так жесток?

На Брейдена эта сцена не произвела ни малейшего впечатления.

— Жаки, если ты не хочешь, чтобы я сделал с тобой то же, что сделал с этой дверью, то советую тебе не вилять и рассказать мне правду.

И тут Жаклин решила, что с нее довольно. Мигом забыв о слезах, она выпрямилась во весь рост, театральным жестом запахнув на себе пеньюар так, что тонкий шелк выгодно обрисовал ее соблазнительные формы.

— Ты скотина! — прошептала она, надменно вскинув голову. — Я так и знала, что рано или поздно ты начнешь меня бить. У вас в Севен-Дайалс все такие! Вам непременно нужно ударить женщину, чтобы утвердить над ней свою власть!

Но на Брейдена ее речь произвела еще меньшее впечатление, чем слезы.

— Что касается меня, — заметил он, — то в отношениях с женщинами я всегда предпочитал обойтись без физического насилия. Жаклин, если ты не признаешься, что наговорила сегодня Кэролайн Линфорд, о нашей свадьбе можешь забыть.

У Жаклин отвисла челюсть. Данная ситуация не входила в список тех случаев, для которых у нее было припасено подходящее выражение лица. И то, что сейчас было написано у нее на лице, отнюдь не соответствовало безупречному облику светской львицы.

— Чего? — визгливо выдохнула она.

— Что слышала! — рявкнул Брейден. — Выкладывай все как на духу!

— Ты не посмеешь… — Жаклин совсем забыла о том, что ее пеньюар не застегнут и его нужно придерживать у ворота. Ее руки бессильно повисли вдоль тела. Но шок оказался так силен, что она этого даже не заметила. — Ты, — отчеканила она, — ты не посмеешь расторгнуть помолвку!

— Это почему же? — невозмутимо спросил Брейден. — Уж не ты ли мне запретишь? Ну, говори, я слушаю.

— Я подам на тебя в суд. — Жаклин беспомощно хлопала ресницами. — Ты заплатишь за то, что нарушил обещание!

— Как тебе угодно. — Он нетерпеливо отмахнулся от нее. — Меня это больше не волнует. Только будь добра сообщить, что ты ей наговорила.

— Больше не волнует?! — Она метнулась к нему, распахнув пеньюар. — Да как у тебя язык повернулся сказать такое, Брейден? Неужели ты этого хочешь? Чтобы твое имя снова стало мелькать в газетах, но не в связи с новой моделью пистолета, а в связи с тяжбой, затеянной отвергнутой тобой невестой?

Он с досадой встряхнул головой, как человек, отгоняющий назойливую муху.

— Жаки, ты напрасно стараешься вывести меня из себя. Ты меня больше не волнуешь. Я не отрицаю, что когда-то все было по-другому. Но теперь… — Брейден отстраненно подумал о том, что его стряпчий, Лайтвуд, не одобрит такой откровенности, но продолжал говорить, поскольку ему действительно было все равно. Его ничто больше не волновало, кроме Кэролайн. — Теперь я решу, что не зря потратил деньги, если это позволит мне отделаться от тебя навсегда.

Это заявление потрясло ее до глубины души. Еще никогда ее женская гордость не получала такого удара. И она выпалила первое, что пришло ей в голову:

— Но я же люблю тебя!

— А вот это ты зря, Жаки, — усмехнулся он, выставив перед собой руки. — Это мы уже проходили.

— Но это правда! — Она уже не могла остановиться. Слова лились сами собой. — Я знаю, что ты меньше всего хотел бы услышать это от меня! Но это правда. Я тебя люблю!

— Тебе не кажется, что ты малость перегнула палку, Жаки? — заметил он с холодным презрением. — Чтобы ты кого-то любила? Нет, Жаклин. Уж лучше нам быть откровенными друг с другом. Свадьба отменяется!

Жаклин подскочила к нему и вцепилась в лацканы его сюртука.

— Так и быть! — вскричала она с отчаянием. — Я расскажу тебе все, что услышала от меня твоя леди Кэролайн сегодня утром!

Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. От этой улыбки его лицо снова стало привлекательным.

— Ага, — кивнул Брейден. — Так-то лучше. Ну что ж, я слушаю.

— Право же, это были сущие пустяки! — заявила Жаклин с нервным смехом. — Возможно, кто-то может счесть меня немного жестокой, но мы ведь знакомы с ней еще со школьной скамьи, а ты знаешь, как у девочек принято дразнить друг друга…

— Ну да, конечно, — ответил Брейден. — Я представляю, как Кэролайн не давала тебе проходу и каждый день доводила тебя до слез, и ты не устояла перед искушением подразнить ее в ответ.

Но леди Жаклин не уловила сарказма в его словах и продолжала как ни в чем не бывало:

— Вот видишь, теперь ты все понял! Именно так все и было. Я пошла на поводу у детской обиды и сразу заявила ей в лицо, что она по уши в тебя влюблена…

Брейден вдруг схватил ее за руки и сжал так, что затрещали кости.

— Что, — прошипел он сквозь стиснутые зубы, — ты сказала?

— О леди Кэролайн? — Но посмотрев на его лицо, Жаклин удивленно воскликнула: — Ах, милый мой, только не говори, будто ты ничего не заметил! Кэролайн всегда выдавали ее глаза. Эта скромница никогда не умела скрывать свои мысли…

Он стиснул ее руки еще сильнее.

— И что она тебе ответила? — осведомился Брейден, встряхнув леди Жаклин, как тряпичную куклу. — Что сказала Кэролайн тебе в ответ?

— Ну а как ты думаешь, дорогой? Конечно, она пыталась отпираться. — Жаклин жалобно посмотрела на свои руки. — Брейден, у меня будут синяки!

— Отпираться?

— А что еще прикажешь ей делать? Она прямо не знала, куда деваться от стыда! В смысле, после того, как я дала ей понять, что между великим Брейденом Грэнвиллом и малюткой леди Кэролайн Линфорд не может быть ничего общего. В конце концов, это даже смешно: Лондонский Сердцеед и милая непорочная леди Кэролайн! Хорошая из вас получится пара! Конечно, она пыталась что-то возражать: дескать, ей кажется, что ты отвечаешь ей взаимностью… — Леди Жаклин не случайно сделала это отступление от правды. Ей необходимо было увидеть реакцию Брейдена. Его ответ мог поведать ей о многом. — Но я заверила ее, что для тебя это не более чем игра.

Он отпустил ее так неожиданно, что Жаклин чуть не упала, зацепившись ногой за кусок доски.

— Игра, — потрясенно пробормотал он. — Господи Боже!

Итак, Жаклин получила требуемый ответ. Она выпрямилась и поправила пеньюар, аккуратно затянув на талии пояс. Подтвердились самые худшие ее опасения. И кто бы мог подумать, что такое возможно? Что сильный, независимый мужчина не устоит перед какой-то девицей, сдвинутой на лошадях?

Нет, этому не бывать! Она не получит Брейдена! Жаклин ей не позволит.

— Понимаешь, дорогой, я не могла ей об этом не сказать, — заявила она, приводя в порядок волосы, растрепавшиеся после полученной встряски. — Ведь это правда, не так ли? Разве какая-то там Кэролайн Линфорд может заинтересовать тебя всерьез? Она такая непривлекательная! А кроме того, дорогой… — Жаклин сделала театральную паузу, томно прикрыв глаза, и снизила на полтона мелодичный голос: — Ты принадлежишь мне!

Он ответил ей странным взглядом, в котором, кажется, сквозило презрение. Но нет, конечно, этого не могло быть! И все же…

— Больше не принадлежу. — С этими словами он развернулся и направился к двери.

Ледяные тиски паники сжали горло Жаклин, едва ее не задушив. Она рванулась за ним и закричала, вцепившись в его рукав:

— Но, Брейден, дорогой, что ты хочешь этим сказать? Ты же сам только что пообещал, что если я расскажу тебе правду о Кэролайн Линфорд, ты не отменишь нашу свадьбу!

Он с досадой посмотрел на нее:

— Разве ты не знаешь, Жаки, как опасно верить на слово нашему брату с Севен-Дайалс?

Обломки дерева жалобно хрустнули под его тяжелыми шагами, когда он выходил из комнаты.