Цена его жизни

КРАТКОЕ РУКОВОДСТВО ДЛЯ ПЕРЕСТРАХОВЩИКА Памфлет

Сотворить сие Руководство меня подвигло отчаяние при виде неодолимого оскудения некогда процветавших перестраховщиков, собратьев моих.

Увы, дырявятся ряды перестраховщиков! Даже, так сказать, многолетние, наиопытнейшие не выдерживают повседневных ударов советского времени и испаряются, не успев оставить полноценную смену.

Как-то уцелевшие — мельчают. Если не принять экстренных и самых эффективных мер, домельчаются до клопиной мелюзги.

Взываю отчаянно к перестраховщикам всех рангов: не торопитесь вырождаться! Еще не все потеряно! Цепляйтесь!

Еще сохранились кое-какие условия, благоприятствующие продлению с каждым днем усложняющегося нелегкого существования.

Главное в настоящее время — приспособиться к изменяющейся обстановке.

Выражаясь откровеннее, отказаться от разгаданных прозорливым народом приемов, хотя они и складывались веками, взять на вооружение новые приемы, способствующие не только держаться, но и продолжать бездумно решать стоящие перед каждым перестраховщиком исторические задачи.

Исторические задачи любого перестраховщика можно выразить такими чистосердечными словами, разумеется, не подлежащими разглашению:

Не допустить![1]

Всемерно задержать!

Пообещав, ничего не сделать!

Не касаться!

Что «не допустить», что «всемерно задержать», как это «пообщав, ничего не сделать», чего «не касаться» — вы сами преотлично знаете, ибо повседневно, буквально каждый служебный день занимаетесь этим на захваченных вами должностных постах.

В том числе и самых рядовых, хотя их возможности, конечно, далеко не те.

Да поможет вам настоящее Руководство в вашей нервно-изнуряющей перестраховочной деятельности!

Противонародной!

По наивному разумению бесчисленных врагов, перестраховщик не что иное, как трус, беспрерывно дрожащий за свою шкуру и потому испуганно согласовывающий каждое свое служебное телодвижение, слово, улыбку или негодование. В действительности, конечно, перестраховщик — историческая личность, постигшая тайну благоразумного существования.

Не путать настоящего перестраховщика со случайным!

Случайный перестраховщик — вполне нормальный человек, случайно обронивший совесть, гражданский долг, что и позволило ему на какой-то миг вкусить прелесть перестраховки. Остаться же в оном, если выразиться человеческим языком, бессовестном состоянии он испугался, поспешно поднял оброненную совесть, оброненный гражданский долг и также поспешно водрузил их на место, опасаясь, что иначе люди от него отвернутся, перестанут считать человеком, будут называть иначе, возможно, нецензурно.

Настоящего перестраховщика не интересует, что думают о нем люди.

Настоящий перестраховщик на мнения людей плюет.

Разумеется, стоящих ниже его на служебной лестнице.

Перестраховщик прислушивается только к своему мнению о себе, а именно: мол, он стоит выше всех людей, потому что владеет тайной благоразумного существования.

Что означает существовать благоразумно?

Благоразумно существовать — значит постоянно, повседневно находиться в самом безопасном для своей драгоценной жизни месте.

Где же это самое безопасное место?

Ни один человек на этот вопрос не ответит. Может сказать, что такого места и не найдешь.

А вот перестраховщик нашел!

Где же оно?

Промеж жизни и смерти!

Очень удобное!

Совершенно безопасное!

И не живешь и не умираешь, зато существуешь!

Так промеж жизни и смерти можно просуществовать многие годы, радуясь своему открытию, с прискорбием хихикая над теми, кто, не владея тайной благоразумного существования, живет, то есть не задумывается, что надо всего опасаться, дрожать за свою шкуру.

Благоразумно существовать — значит умело создавать видимость, что ты будто бы живешь, как все люди, что ты что-то делаешь якобы полезное для народа, государства, а на самом деле наслаждаешься перестраховочной бездеятельностью.

Этого наслаждения человеку не понять!

Благоразумно существовать — значит решительно и навсегда отказаться от таких чисто человеческих качеств, как инициатива, смелость, творческое дерзание, стремление быть полезным Родине, внести свой вклад в строительство коммунистического общества, вскрывать и устранять отрицательные явления, недостатки, самокритично подходить к себе и т. д. и т. п.

Существовать промеж жизни и смерти куда спокойнее!

Но далеко не каждый из людей может превратиться в подлинного перестраховщика.

Для тебя, перестраховщика, это очень плохо. Ведь чем больше перестраховщиков, тем прочнее твое существование.

Общеизвестно — нормальные люди это знают! — что там, где пристроились перестраховщики, заметно понижается политическая, производственная и вообще любая человеческая активность.

Приглядись к своему учреждению. Если там с активностью что-то не ладится, определенно, кроме тебя, действуют и твои собратья.

Стихийно сложились следующие формы благоразумного существования:

Первая. Бегать, как заяц, прижав уши к затылку, ничего не слыша, не видя, ни черта не разумея от смертельного страха за свою толстокожую шкуру.

Существенный недостаток данной формы — с перепугу, сослепа можешь влететь в одну из комиссий народного контроля, которые люди расставили на всех дорогах, предприятиях, в учреждениях, в частности и для уловления перестраховщиков.

Вторая. Бездумно охранять привычное тебе, люто набрасываясь, подобно злобной дворняжке, на все впервые услышанное, увиденное лишь потому, что это — новое.

Существенный недостаток этой формы — тебя неминуемо постигнет участь любой злой и глупой дворняжки, надоевшей людям неумным лаем.

Третья. Однажды удачно испугавшись, остаться круглосуточно в невменяемом оцепенении, остолбенении.

Существенный недостаток этой наиболее распространенной формы благоразумного существования в следующем: привыкши уклоняться от любых самостоятельных действий, обязательно навлечешь на себя неминуемый гнев и презрение не только сослуживцев, но даже и жены своей, каковая, перестав верить, что ты можешь опять стать человеком, мужчиной, каким был в молодости, будет вынуждена обратиться за сочувствием к соседу-неперестраховщику.

Иных форм благоразумного существования нет. Так что руководствуйся любой из перечисленных. Разумеется, с учетом недостатков каждой формы.

Выбор приемов благоразумного существования определяется твоим умственным уровнем, а также уровнем перестраховки в учреждении, на предприятии, в организации, в котором или в которой протекает твоя активная деятельность, направленная на всемерное ослабление инициативной, полезной деятельности людей, а в конечном счете, если говорить точнее, на фактическую бездеятельность учреждения, предприятия, организации.

Чем ниже твой умственный уровень и чем выше уровень перестраховки в учреждении, на предприятии, в организации, тем примитивнее, циничнее могут быть твои приемы, и наоборот: если твой умственный уровень приближается к человеческому и налицо низкий уровень перестраховки там, где ты вредствуешь, от тебя требуются изощренные и хитро маскируемые приемы.

Перечислить все приемы, используемые перестраховщиками, разумеется, невозможно: их столько, сколько и перестраховщиков. А перестраховщиков — как окурков сигарет на автобусной остановке.

Рассмотрим наиболее распространенные приемы, отмечая, конечно, их изъяны, ибо Руководство имеет практическое назначение.

1. Согласование, или уклонение от принятия решения самостоятельно.

Разгадан народом, но его трусливому применению пока еще способствуют следующие благоприятствующие условия: во-первых, вышестоящая инстанция пока еще не привыкла к тому, что нижестоящая — и вдруг может правильно решить что-то совершенно самостоятельно. Поэтому вышестоящий даже возликует, если ты обратишься к нему вроде как за разъяснением. Во-вторых, хотя неписаный перечень вопросов, подлежащих согласованию, и уменьшился, и значительно, он еще может доставить тебе административное наслаждение. Вот и используй это как удобную лазейку для напоминания вышестоящему, что ты по-прежнему продолжаешь оставаться идеально дисциплинированным, а если точнее выражаться, — мелкой сошкой.

Не рекомендуется обращаться по таким вопросам, которые со всей очевидностью разоблачат тебя, — что ты, оказывается, явно перебарщиваешь в перестраховке, то есть лишен элементарных умственных способностей. Цинично откровенный перестраховщик так же неприятен вышестоящему, как и обнаженный подхалим, карьерист, демагог и т. п.

2. Обещание подумать, посоветоваться.

Разновидность предыдущего приема. Чуть похитрее.

К сожалению, также разгадан народом, но пользоваться им можно смелее, ибо кто тебя осудит, если ты, восторженно (обязательное условие!) выслушав предложение «снизу», сердечно поблагодарив (тоже обязательное условие!), пообещаешь подумать, скажешь, что, конечно, надо посоветоваться с коллективом. А пообещав, ты ухитришься оттянуть принятие важного и срочного решения, и затем и ничего не решить. Чем, несомненно, нанесешь ощутимый вред своему учреждению (предприятию, организации), а следовательно, и государству. Иными словами, священный долг перестраховщика выполнишь блестяще?

3. План превыше всего.

Когда оценка деятельности предприятия производится по валу, преотличнейший прием!

В то же время преотличнейший демагогический прием, ибо план действительно должен быть законом для предприятия.

Увы, народ относится скептически, самостоятельно, без согласования разгадав, что бывает так: под превыше всего может скрываться иное — превыше разума.

Все же используй. Гибкий ум перестраховщика подсказывает, что, бездумно принимая план, бездумно спущенный главком, и сохраняя его в девственном виде, ты обретаешь не только душевное спокойствие, но и любовь того чиновника главка, который безответственно отнесся к своим обязанностям. Ведь еще неизвестно, сумеешь ли ты доказать свою правоту, но недисциплинированным прослывешь непременно.

Сотворив сие Краткое Руководство, я пошел на кладбище перестраховщиков, что в Собачьем логу.

Преждевременно погибших из-за отсутствия Руководства по благоразумному перестраховочному существованию.

Пришел.

Изумился!

Пока я сотворял, кладбище стало неузнаваемым.

Пустыря, куда бегали по необходимой надобности бездомные собаки, уже не было.

Его заполнили тысячи свежих горбатых могил.

Еще больше я изумился, когда могильщик весело пояснил, что в связи с жилищно-кладбищенским кризисом в каждой могиле дружно, плечом к плечу, лежат сотни перестраховщиков всех служебных рангов.

— А еще находятся лекторы, утверждающие, что с перестраховкой у нас давным-давно покончено, что перестраховщиков сейчас — кот наплакал! — невольно сказал я, посмотрев окрест. — Ни одного свободного местечка!

— Народ заложил в Вонючем овраге новое кладбище, — успокоил меня могильщик и тревожно спросил: — Хватит ли перестраховщиков?

— На наш век хватит! — воскликнул я оптимистически.