Цена его ревности

Глава 18. Своевольная приманка Часть 2

***

– Анил, – позвала Вика, когда компания уже спускалась в лифте. – Давай не будем говорить Ракешу, что Айрин себя нехорошо чувствует, а Санджей остался с ней. Он разволнуется, решит ее проведать и отменит прогулку. Ты же хочешь побыть наедине с Лалит, не так ли? Не будем портить поездку. Скажем, что Санджея задержали дела, а Айрин мучает диплом. Договорились? – И Анил с готовностью кивнул.

Выйдя на парковку, молодые люди сели в машину Лалит и поехали к гавани.

***

Проводив кузена и девушек, Санджей, больше не утруждая себя стуком в дверь, вернулся к Айрин. Она уже встала и приглаживала волосы.

– Чем займемся? – он с трудом отвел взгляд от кровати и убрал волосы с лица Айрин. Она перехватила его руку и прижалась щекой. Ее глаза сияли ожиданием.

– Можем продолжить вчерашний разговор, – не успела договорить, как Санджей сгреб ее в объятия и накрыл поцелуем желанные губы – это именно то, чего так хотелось, но, не желая давить, он старался себя сдержать, а сейчас она дала зеленый свет.

Молодых людей не сдерживали никакие недосказанности, недопонимание или недоделанные дела. Они оба были готовы подарить себя друг другу, и вскоре футболка и трикотажные брюки Айрин, а также рубашка и джинсы Санджея полетели на пол. Не отрываясь от сладких, мягких, нежных губ, Санджей подхватил Айрин и уложил на простыни, а сам, опершись о кровать, навис над стройным и таким желанным телом. Продолжая ласкать ее губы, рукой он нашел нежную упругую грудь. Айрин вздрогнула от прикосновения. Тогда Санджей, оторвавшись от губ и прокладывая по изящной шее дорожку из поцелуев, каждый из которых оставался на Айрин отдельным обжигающим язычком пламени, добрался до нежной округлости и коснулся языком.

Из их груди одновременно вырвался сдавленный стон удовольствия, и Айрин, закинув руки за голову, вцепилась ногтями в подушку. Она выгнулась навстречу горячим губам. Воспользовавшись этим, Санджей освободил ее от маленьких салатовых трусиков. От лишних деталей своего туалета он уже успел избавиться.

Айрин перестала терзать подушку и провела ногтями по спине Санджея – ласки стали горячее, и он переместился от ее груди к плоскому, подрагивающему от удовольствия животу и языком чертил на нем огненные узоры. С губ Айрин сорвался более громкий и протяжный стон – она горела от прикосновений его рук и губ, проснулась прямо-таки физическая потребность почувствовать под ладонями его тело, почувствовать его всего… Приподнявшись, она потянулась к Санджею губами, а он нежно провел по внутренней поверхности лилейно-белого бедра, заставив Айрин широко распахнуть глаза и задохнуться от опалившего ее огня.

– Ты еще можешь передумать, – выдавил Санджей, неверно истолковав ошеломленное силой охватившего желания выражение ее лица.

– Нет. Я не хочу передумать, – шептала она между поцелуями. – Я хочу этого.

Любое желание женщины – закон для любого мужчины. И Санджей уступил желанию Айрин.

Внезапно их полному единению помешала преграда. Глаза Санжея распахнулись от неверия – он смог смирить себя с тем, что возлюбленная из другой культуры и в ее жизни мог кто-то быть, но сейчас ощущения говорили совершенно обратное.

– Ты уверена? – на всякий случай еще раз хрипло спросил он. Желание было настолько сильным, что Санджей не знал, как бы поступил, если бы Айрин его оттолкнула, но она молчала – потемневший взгляд, жадно приоткрытые подрагивающие губы. Айрин притянула Санджея и сама вжалась в него, заставляя устранить последнее, разделяющее их препятствие.

Айрин не представляла, что все это настолько прекрасно. Ей казалось, что она парит в невесомости, а вокруг пляшет пламя и вспыхивают разноцветные всполохи. Санджей тоже забыл обо всем на свете. Весь смысл существования сосредоточился в хрупком податливом теле в его руках, в любимых глазах и приоткрытых губах, с которых срывалось прерывистое дыхание. Он старался сдерживать себя до тех пор, пока ее ногти не впились в спину, а тело не изогнулось в неконтролируемой конвульсии. Санджей снова нашел губы Айрин, смешивая два их стона в один общий.

Они не хотели размыкать объятий и так и остались лежать, нежно лаская друг друга и восстанавливая дыхание.