Чарлз-стрит 44

Глава 6

Мария вернулась в День святого Валентина и, не успев даже распаковать вещи, испекла воздушное, тонкое, как вафли, имбирное печенье в форме сердечек. В тот день Крис работал над проектом у себя в комнате. Заказ поступил от крупного клиента, очень взыскательного и придирчивого, поэтому требовал полной сосредоточенности. Но когда по дому расплылся запах свежей выпечки, Крис понял, что от его сосредоточенности не осталось и следа, и спустился в кухню выяснить, что происходит. В кухне его встретила негромко напевающая Мария в клетчатом переднике. Крис уже знал, что в доме прибавилось жильцов, но с Марией увиделся впервые. Она обернулась к нему с широкой улыбкой, отставила противень с печеньем и протянула руку.

— В жизни не нюхал ничего приятнее! — признался Крис, поглядывая на духовку. Мария поставила перед ним тарелку, и пять аппетитных сердечек, лежащих на ней, исчезли в мгновение ока. Печенье таяло во рту.

— Просто решила вспомнить давний рецепт, — скромно отозвалась Мария, а Крис вдруг обнаружил, что в кухне пахнет не только свежевыпеченным печеньем. Вместе с давними и проверенными рецептами Мария воспользовалась новыми, еще ни разу не опробованными, заодно решив порадовать соседей, когда те вернутся домой вечером. Крис сразу заявил, что от угощения не откажется. Мария предложила ему вернуться попозже и выбрать все, что он пожелает.

— Как хорошо, что здесь есть для кого готовить, — добавила она.

С тех пор как умер муж, ее томило одиночество. А в доме на Чарлз-стрит обстановка оказалась идеальной, Мария переселилась туда, не раздумывая ни минуты. Ее вещи по-прежнему стояли нераспакованными посреди комнаты: едва переведя дух, она ринулась на кухню, которая давно манила ее.

— Я слышала, у вас есть чудесный сынок, — сказала Мария Крису, пока тот наливал себе молока из холодильника. Крис улыбнулся:

— Да, славный мальчуган. Он проводит со мной выходные раз в две недели, в среду я обычно забираю его из школы. А живет он со своей мамой.

— Хорошо бы поскорее с ним познакомиться! — Своих детей у Марии не было. В ее сорок с небольшим, когда она забеспокоилась, вопросы бесплодия еще не решались так успешно, как теперь. И они с мужем смирились со своей участью, посвятив жизнь друг другу. Когда мужа не стало, в жизни Марии возникла зияющая пустота. Но теперь, в доме на Чарлз-стрит с тремя соседями, она приободрилась: здесь ей будет не так одиноко, как в любимом, но опустевшем вермонтском доме. Марии хотелось к людям. Она с нетерпением ждала переезда в Нью-Йорк, где ее ждали музеи, рестораны, встречи с друзьями. От таких перспектив кружилась голова, хотелось жить и радоваться.

Крис удалился наверх, заканчивать работу, а через несколько минут вернулась Эйлин и по привычке кинулась сразу на кухню, к компьютеру — проверить почту. Ароматы стряпни она почуяла, едва открыв входную дверь.

— Ух ты! — воскликнула Эйлин, входя в кухню и сталкиваясь лицом к лицу с Марией. Новая соседка оказалась миловидной, ее фигуру не портил даже передник. — Чем это тут так вкусно пахнет?

Эйлин не могла даже определить по запаху, сладким пахнет блюдом или нет. Мария уже поставила в духовку курицу, предназначенную для всех, и начала готовить спаржу, а когда все будут дома, собиралась удивить соседей сырным суфле. На десерт она припасла шоколадный торт в форме сердца. Это был настоящий пир на День святого Валентина.

— Я не знала, будет ли кто-нибудь из вас сегодня дома к ужину, но на всякий случай решила подготовиться. Ведь сегодня Валентинов день! — И вправду, повод для угощения был достойный.

Эйлин проверила почту и улыбнулась, увидев, что сегодня у нее опять свидание. Первое свидание с мужчиной, с которым она переписывалась несколько дней. Среди знакомых, с которыми она соглашалась встретиться, уже попадались те, кто ей совершенно не подходил. От таких она отделывалась сразу, хотя двоих даже приглашала домой. Это тревожило Франческу, но выговаривать Эйлин она не стала. Ей просто казалось, что так делать не стоит. Конечно, Эйлин взрослая, она здесь живет, Франческа не вправе указывать ей, с кем встречаться. Но от присутствия совершенно незнакомых людей по ночам в доме ей становилось не по себе. К счастью, неприятных инцидентов пока не случалось, но наблюдая, как легко Эйлин находит новых знакомых в Интернете, Франческа все больше убеждалась: девушка бегает на свидания, не успев толком узнать, с кем встречается. Эти люди и для нее чужие, значит, она серьезно рискует. Именно по этой причине знакомства в Интернете никогда не привлекали Франческу. Правда, через Интернет она нашла жильцов, но не поленилась проверить информацию о них, в том числе в банке. А свидания после сетевых знакомств — гораздо более серьезное и опасное занятие, от которого, по мнению Франчески, следовало воздержаться. К тому же Тодд покинул дом всего шесть недель назад. Франческа по-прежнему скучала по нему и пыталась свыкнуться с мыслью, что их пути разошлись навсегда. Временами от этого становилось очень горько. Она потеряла не только любимого, но и лучшего друга, и делового партнера — значит, это тройная потеря. У нее остались лишь художники, картины которых она продавала. Последние четыре года она так много работала, чтобы наладить свой бизнес, что единственными людьми, с которыми она виделась, были художники, покупатели и Тодд.

Тем вечером Франческа вернулась домой позже всех. Она закрыла галерею в семь и пешком проделала короткий путь до дома. В День святого Валентина у нее купили лишь две маленьких картины, отчего она приуныла. Она забыла даже о том, что сегодня должна приехать Мария, и спохватилась уже дома, когда вошла на кухню и увидела всех троих жильцов, весело болтающих за бутылкой испанского вина, привезенной Марией. Она прихватила с собой из Вермонта несколько ящиков французских, испанских и чилийских вин, и теперь соседи дружно дегустировали одно из них, одобрительно отзываясь о нем.

— С возвращением! — воскликнула Мария, и Франческа невольно улыбнулась. Несмотря ни на что, у нее поднялось настроение, и даже не верилось, что еще несколько минут назад она боялась войти в пустой дом, а о том, что сегодня праздник, и думать забыла. Для Тодда Валентинов день значил очень много, каждый год он устраивал для Франчески роскошный ужин. А сегодня даже не позвонил, и хотя рассчитывать на поздравления от него не стоило, эта капля чуть не стала для Франчески последней. Но теперь она, забыв о недавних тоскливых мыслях, улыбалась, принимая от Марии бокал с испанским вином. Ужин уже был готов. Франческа не собиралась ужинать, Эйлин предупредила, что скоро уходит, и все-таки обе сели за стол, не устояв перед запахом блюд, которые Мария умело расставила перед ними. Спаржа с голландским соусом была бесподобна, сырное суфле таяло во рту, курица, фаршированная сочными грибами, подрумянилась на славу. У Марии нашелся и зеленый салат, и французский сыр, а когда и с шоколадным тортом было покончено, выяснилось, что никто не торопится уходить: рассевшись вокруг кухонного стола, обитатели дома оживленно обсуждали блюда, путешествия, жизненный опыт и друзей. Не успев поселиться в доме, Мария объединила всех своих соседей. Таким дружелюбным и разговорчивым Франческа не видела Криса еще ни разу. Мария умела преображать не только еду, но и людей. Франческа в который раз порадовалась своей удаче, а Мария сказала, что для нее удача — найти жилье в таком замечательном доме. За разговором Эйлин чуть не забыла про свидание, а когда вспомнила, то убежала, даже не переодевшись — только сменила удобные сапоги на шпильки, брызнулась духами, помахала на прощание и исчезла. Франческа, Крис и Мария остались за столом. Мария подала кофе, имбирное печенье и трюфели. Крис убежденно заявил, что ничего вкуснее никогда не пробовал, Франческа горячо поддержала его. Хоть рядом и не было Тодда, давно уже ей не случалось так весело встретить День святого Валентина.

Вместе с Крисом она помогла Марии навести порядок на кухне, но Мария привыкла мыть посуду по мере приготовления блюд, поэтому убирать было почти нечего. Мария ушла раскладывать вещи, Крис и Франческа стали неторопливо подниматься по лестнице.

— Я так боялась этого дня, — призналась Франческа. — Это мой первый Валентин без человека, вместе с которым я купила этот дом. А оказалось, и с друзьями можно веселиться не хуже, чем с любимым. И все благодаря Марии.

Крис серьезно кивнул. Оставшись с ней наедине, он снова замкнулся в себе. И с Франческой, и с Эйлин он всегда общался сдержанно, если только рядом не было Йена. Марии каким-то образом удалось выманить его из раковины. Франческа не могла не гадать, что сделало этого человека настолько скрытным. Видимо, причиной был не столько характер, сколько тяжелая душевная травма.

— Наверняка Марии тоже сегодня было тяжело без мужа, — продолжала Франческа. — Она прелесть. Как я рада, что она живет с нами! Ее блюда — это же уму непостижимо! Если она каждый вечер будет нас так откармливать, мы скоро разжиреем.

Крис улыбнулся:

— Сегодня особый случай. Я уже много лет не отмечал День святого Валентина и даже не вспоминал о нем. Это праздник влюбленных и молодых… — А он не принадлежал ни к тем, ни к другим, хотя днем созвонился с Йеном, а накануне послал ему открытку. Йен сказал отцу, что влюбился в учительницу и девочку из своего класса и отправил открытки обеим.

Возле двери Криса они пожелали друг другу спокойной ночи. Еще совсем недавно здесь была столовая и библиотека Франчески, а теперь в тех же комнатах жил чужой человек. Франческа сюда не заглядывала с тех пор, как Крис переехал в дом, и не считала нужным являться с инспекцией. Она медленно побрела наверх, в свою спальню, чувствуя, как на нее снова наваливается одиночество. Это неизбежно. Вокруг этого дня раздувают такую шумиху, что если рядом нет любимого, праздник превращается в день траура. К счастью, Мария помогла соседям пережить его, за что Франческа была ей признательна.

Она слышала, как поздно ночью вернулась Эйлин, поняла по шагам, что она не одна, и долго прислушивалась, надеясь, что с девушкой ничего не случится. Ее доверчивость и уверенность, что все ее знакомые по Интернету — порядочные люди, все больше тревожили Франческу. Мимо ее двери парочка прокралась, перешептываясь и хихикая, а на следующее утро она застала обоих в кухне за завтраком. Мария оставила соседям корзинку свежевыпеченных булочек и круассанов и ушла гулять. Приятель Эйлин с аппетитом поглощал круассаны, удостоив вошедшую Франческу кратким кивком. Он выглядел грубоватым, но Эйлин не сводила с него глаз, поминутно улыбалась и заливалась смехом. Франческа пришла в легкое раздражение, обнаружив, что завтракать ей придется в обществе незнакомца, Крис тоже был не в восторге, наливая себе кофе, заранее сваренного Марией. С тех пор как на Чарлз-стрит поселилась Мария, в кухне всегда было чем полакомиться.

— А вы как познакомились? Вы пара? — спросил приятель Эйлин. Крис метнул в него недовольный взгляд, но ничего не ответил, насыпая себе в миску хлопья. Франческа коротко объяснила, что они просто соседи. Незнакомец с гордостью демонстрировал руки, покрытые татуировками до высоко закатанных рукавов. Татуировки были пестрыми, длинные волосы незнакомца — сальными. Он объявил, что работает на телевидении в постановочной группе, и потрепал по ягодицам присевшую рядом Эйлин. Крис чуть не рассмеялся, заметив, какое осуждающее выражение возникло на лице Франчески. Ей казалось, что в кругу незнакомых людей можно было бы вести себя и поприличнее, но Эйлин ничуть не возражала — напротив, довольно жмурилась. Она горячо поцеловала своего парня, и судя по тому, сколько продолжался и как выглядел поцелуй, он успел засунуть язык ей в горло. Татуированного гостя звали Дуг. Само собой, Эйлин познакомилась с ним в Интернете. По-видимому, это было единственное место, где она знакомилась с мужчинами, что беспокоило Франческу. Она помнила, что людям удается найти себе приличную пару даже в Сети, но для этого Эйлин казалась слишком наивной. Пора было расходиться, а Дуг явно никуда не собирался.

Франческа объяснила, что ее ждут телефонные звонки, и ушла, Крис присоединился к ней, сказав, что в десять он представляет клиенту проект, над которым работал несколько недель, и вот теперь закончил. Ему поручили разработку новой упаковки для товаров хорошо известной марки. С большой папкой он покинул дом через несколько минут, вскоре ушла и Эйлин. К одиннадцати, к началу работы галереи, Франческа осталась дома одна. Мария вернулась с прогулки, убрала на кухне и снова куда-то ушла.

Дом стал казаться обжитым, населенным занятыми людьми.

Франческа договорилась, что уборщица будет приходить дважды в неделю, а платить за ее услуги предстояло в складчину — вместо того чтобы наводить чистоту своими силами, по очереди. Шагая в сторону галереи под моросящим февральским дождем, Франческа думала об Эйлин. Увидятся ли они с Дугом когда-нибудь еще? Если повезет, этот его визит станет первым и последним: неотесанный лохмач — не пара Эйлин. С другой стороны, Эйлин, похоже, интересует только частота и количество свиданий, она вовсе не намерена привередничать и выбирать самых достойных. Франческа напомнила себе, что Эйлин еще слишком молода, потому и наивна. Об этой девушке Франческа беспокоилась, как о младшей сестре. Конечно, хозяйке дома не годится лезть в личную жизнь квартирантки, и все-таки в этой азартной погоне за мужчинами в Интернете есть что-то неприятное. Франческе словно открылся новый мир, который она вовсе не желала исследовать, даже зная, что многие увлечены им и уверяют, что в Сети можно заводить друзей и находить любимых. Считая это занятие рискованным, Франческа надеялась только, что Эйлин одумается, притормозит и станет действовать осторожнее.

Тем днем Франческе предстояло готовиться к новой выставке — групповой, организация которой заняла несколько месяцев. В ней участвовали два художника-абстракциониста и один скульптор; Франческа считала, что их работы удачно сочетаются. Оставалось расположить их так, чтобы ни одна не затмевала остальные и не отвлекала от них внимание. Один художник предпочитал писать на гигантских холстах, вешать которые в одиночку было непросто. Поскольку теперь на помощь Тодда рассчитывать не стоило, Франческа попросила художника прийти и развесить картины вместе с ней. Ему уже случалось подрабатывать на оформлении выставок в других галереях, с Франческой он общался по-дружески, но не знал, сумеет ли выкроить время. С его картин началась карьера Франчески, они расходились неплохо. Он был трудолюбив, серьезно относился к живописи и постоянно совершенствовался. Несмотря на уклончивые ответы накануне, в галерею он прибыл вовремя, Франческа изложила свой план размещения работ, потом художник принес высокую стремянку, чтобы настроить свет. Все было готово к открытию лишь к семи вечера, оба устали, но остались довольны результатами. Художник был симпатичным, десятью годами моложе Франчески.

— А где сейчас Тодд? — между делом спросил он. Большинство художников уже знали от Франчески, что она выкупила его долю галереи, но официального извещения она пока не рассылала — не хватало духу. Однако отсутствие Тодда заметили почти все. Кто-то спрашивал о нем, а остальные догадались, что Франческа рассталась с ним, и не задавали лишних вопросов.

— Я выкупила его долю, — так же невозмутимо отозвалась Франческа. — Теперь у меня другой деловой партнер — мой отец. А Тодд снова занялся юридической практикой. — Она считала, что ничего больше собеседнику знать не требуется. Он выслушал и кивнул.

— Вы по-прежнему вместе? — спросил он, оглядываясь через плечо и убирая стремянку.

— Уже нет. — Франческа отвернулась, смущенная и опечаленная вопросом. Она не понимала почему, но чувствовала себя так, словно в чем-то провинилась, не сумела удержать Тодда и укрепить узы между ними. За это она ненавидела себя, но не могла не задаваться вопросом, чувствует ли свою вину Тодд.

— Вот и я подумал: что-то его давно не видно. А свой дом вы продали?

— Нет, теперь он только мой. Я нашла троих жильцов. — Франческа остановилась, понимая, что говорит лишнее.

— Рад слышать! — Художник широко улыбался. — А то мне уже надоело ждать, когда он уберется с дороги. Как насчет ужина сегодня вечером? — с надеждой спросил он. Он восхищался трудолюбием Франчески, немного завидовал тому, как удачно складываются ее дела, и знал, что ради успеха своих подопечных художников она готова свернуть горы.

Прежде чем ответить на приглашение, Франческа перевела дух.

— Не получится, Боб. Не в моих правилах смешивать бизнес с удовольствиями. Я никогда не встречалась ни с кем из художников, с которыми работаю, и считаю, что начинать даже не стоит. — Она старалась говорить деловым тоном, но Боба это не смутило.

— Все когда-нибудь случается в первый раз, — не теряя надежды, напомнил он.

— Может быть, но, по-моему, это не тот случай. И все-таки спасибо. Просто пока я не готова к новым отношениям. За пять лет я привыкла к совсем другой жизни.

— Понимаю… извините, — разочарованно протянул он и через несколько минут ушел. Франческа заперла галерею и направилась домой. Дождь, который утром был моросящим, усилился под стать ее пасмурному настроению. Мысль о новых свиданиях, о том, что придется спать с кем-нибудь, кроме Тодда, — хотя они не спали вместе уже несколько месяцев, — повергла ее в депрессию. Нелегко будет привыкнуть к новому человеку. Этого Франческа пока не хотела. К тому времени, как она поднялась по ступенькам дома на Чарлз-стрит, она промокла до нитки, на сердце было тяжело.

Не заходя на кухню, она прошла к себе и долго плакала в постели, пока не уснула. Значит, с Тоддом еще не все кончено. Сколько же времени ей понадобится, чтобы забыть о нем? Неизвестно. Может, вся жизнь.

Утром Франческе стало легче, в кухню она вошла с улыбкой. Было еще рано, она надеялась, что никого не застанет, но увидела возле плиты Марию, которая пекла для Йена оладьи — забавные, в виде ушастых мордочек Микки-Мауса, с вишенкой вместо носа и глазами-изюминками. Мария и Йен только что познакомились. Наступила суббота, как раз те выходные, которые Йен должен был провести с отцом.

— Привет, Йен! — воскликнула Франческа, обрадовавшись мальчику, словно давнему другу. — Ну как, вкусно? — спросила она. Йен кивнул с набитым ртом. Франческа с Марией переглянулись поверх его головы и заулыбались: дружелюбный мальчик с умными взрослыми глазами был на редкость обаятельным.

— Мария обещала потом испечь мне печенье. С шоколадными крошками. Мама раньше такое готовила, — добавил он неловко. — А теперь перестала. Она много болеет, спит почти все время. Иногда я прихожу домой из школы, а она еще спит.

Женщины переглянулись, но промолчали. Франческа задумалась, действительно ли больна мать Йена, но спрашивать не стала.

— Я тоже люблю печенье с шоколадными крошками, — помолчав, перевела разговор Франческа.

— Если хочешь, можешь печь вместе с нами, — великодушно предложил Йен. В кухню вошел Крис. — А если тебе надо на работу, мы оставим тебе немножко.

— Буду очень рада, — благодарно откликнулась Франческа, и в этот момент на пороге возникла Эйлин в сопровождении своего грубияна Дуга, который сразу потребовал оладий. Франческа поспешила вмешаться: — Мария здесь не кухарка, она шеф-повар мирового класса и готовит для них только в исключительных случаях, когда хочет этого сама. Никто не имеет права приказывать ей приготовить завтрак, да еще таким тоном.

— Мы обслуживаем себя сами, — заключила Франческа. — Единственное исключение — Йен.

Дуг недовольно поморщился, пожал плечами и сам налил себе кофе. Мария благодарно взглянула на Франческу. Эта сцена не ускользнула от Криса, который откровенно невзлюбил Дуга. И было за что: парень был невоспитанным и бестактным, при каждом удобном и неудобном случае подчеркивал, что они с Эйлин спят вместе, а когда Йен отлучился на несколько минут, самодовольно объявил, что прошлой ночью секс у них был такой, что оба аж дымились. Эйлин не пыталась его остановить — за нее это сделали остальные. Неуважение Дуга к ней Эйлин не замечала или не хотела замечать.

Ничего не подозревающий Йен вернулся, доел оладьи и вежливо поблагодарил Марию, потом сам ополоснул свою тарелку и поставил ее в посудомоечную машину. Франческа заметила это и задумалась: неужели мальчику приходится самому заботиться о себе, пока его мать больна или спит? Для семилетнего ребенка он казался на редкость самостоятельным.

Завтрак в кухне продолжался, когда в дверь позвонили. Франческа направилась к двери, распахнула ее и ужаснулась, увидев на пороге собственную мать. В спортивном костюме от Шанель и кроссовках от Диора, с волосами, собранными в конский хвост, Талия была ослепительна и без макияжа, но именно ее сегодня утром Франческе хотелось видеть меньше, чем кого-либо. У нее не было никакого желания знакомить мать с жильцами и выслушивать ее замечания о них.

— Привет, мама, — нерешительно произнесла Франческа, не зная, как быть. — Что ты здесь делаешь?

Она надеялась, что мать уйдет, не заходя в дом, но сильно в этом сомневалась: Талия была слишком настырна и любопытна, чтобы уйти ни с чем.

— Иду к новому косметологу в Сохо. Я слышала, она бесподобна. А по дороге решила заскочить сюда. Можно мне войти? — Вид у нее был настолько выжидательный и надменный, что Франческа невольно посторонилась, чувствуя себя нашкодившей девчонкой. Она заранее знала, что матери не понравится сцена на кухне.

— Конечно, — пробормотала Франческа, и у нее упало сердце, едва она представила пестрое сборище на кухне, а в особенности — шок, который вызовет у матери Дуг с его татуировками.

— У тебя чем-то очень вкусно пахнет, — заметила Талия, пока Франческа лихорадочно решала, как быть отвести мать наверх, к себе в спальню, где постель осталась неубранной, в гостиную, где негде присесть, так как замены увезенным Тоддом дивану и креслам пока не нашлось, или в кухню, где завтракают все обитатели дома сразу. Вообразив себе, как будет представлять их матери, Франческа похолодела от ужаса. Но Мария только что вынула из духовки очередной поднос с круассанами, соблазнительный аромат которых так и манил на кухню.

— Одна из моих квартиранток — знаменитый шеф-повар, — объяснила Франческа, а ее мать тем временем сама приняла решение и направилась к лестнице, ведущей вниз, в кухню. Франческа нехотя последовала за ней.

Крис с сыном сидели за столом и что-то рисовали вместе. Мария в переднике вынимала из духовки свежую партию круассанов, Дуг с оголенными татуированными руками увивался вокруг хихикающей Эйлин в нескромной ночной рубашке под распахивающимся купальным халатом. От этой сцены Франческа предпочла бы избавить Талию. Повысив голос, она представила ее собравшимся как свою мать, Талия только поджала губы и устремила взгляд поверх всех голов на Марию — видимо, сочла ее единственной в этом обществе достойной внимания персоной.

— Вы, должно быть, и есть шеф-повар, — с легким оттенком высокомерия произнесла Талия. Ей по-прежнему не давала покоя мысль, что ее дочь живет среди чужих людей. Разумеется, растатуированного Дуга она заметила сразу и сочла его отвратительным.

— Я. Хотите позавтракать, миссис Тейер? — приветливо спросила Мария. Мать Франчески оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла. Даже в спортивном костюме Талия выглядела как в бальном туалете.

— Я не миссис Тейер, — поправила Талия, — а графиня ди Санджоване, — добавила она с акцентом, который переняла у покойного мужа. На итальянский манер свою фамилию она произносила лишь в официальных ситуациях, к которым нынешняя не относилась. Однако своим акцентом она давала всем присутствующим понять, что от нее их отделяет пропасть. Ее поняли сразу. Крис взглянул на гостью поверх головы Йена, промолчал и снова негромко заговорил о чем-то с сыном. Дуг тыкался носом в шею Эйлин, она смеялась не переставая. На такой прием Талия никак не рассчитывала. Франческа поморщилась от неловкости.

— Конечно, графиня, — учтиво отозвалась Мария, не моргнув глазом. — Вы позволите предложить вам круассаны и чашку кофе?

— Буду весьма признательна. — Талия села за стол рядом с Йеном. Мальчик с интересом взглянул на нее и снова занялся рисунком. Мария тут же поставила перед гостьей блюдо с теплыми круассанами и чашку с дымящимся кофе. Франческе пришлось сесть на единственное свободное место за столом, напротив матери. Мысленно она умирала от неловкости и жалела, что вообще открыла дверь.

С того момента, как Талия появилась в кухне, не прошло и пары минут, но все уже освоились и продолжали заниматься своими делами. Мария убирала посуду, Крис увел сына наверх, Дуг и Эйлин направились к себе, причем Дуг недвусмысленно намекнул всем собравшимся, что намерен вновь завалиться с Эйлин в постель. Недавнее очарование Эйлин, милой девушки-соседки, улетучилось бесследно. Вскоре за кухонным столом остались только Франческа и ее мать, да хлопотала возле шкафов Мария.

— Глазам не верю. Неужели ты правда живешь рядом с этими людьми? — в ужасе выговорила Талия с таким видом, словно была готова разрыдаться. — О чем ты только думаешь? — продолжала она, словно забыв о присутствии Марии.

— О том, что мне надо возвращать кредит и что все они хорошие люди, — решительно заявила Франческа. Мария расставляла посуду, как будто не слышала их.

— И этот тип с татуировками?

— Он здесь не живет. Он встречается с девушкой, которая сняла комнаты наверху. Она обучает детей-аутистов.

— По ее виду ни за что бы не догадалась, — парировала мать, осуждающе качая головой. Отчасти она была права: как только Эйлин освоилась на новом месте, ее поведение стало более раскованным, а юбки — совсем короткими.

— Она еще очень молода, — попыталась защитить ее Франческа, хотя сама еле терпела Дуга и была недовольна тем, что Эйлин спускается в общие комнаты в ночной рубашке и халате. Но в конце концов, все это говорило лишь о невоспитанности и дурновкусии. И то и другое — не преступление.

— В этом доме все прекрасно ладят друг с другом, — вмешалась Мария, подливая в чашку Талии чудесный кофе, привезенный из Вермонта. — Здешние жильцы — порядочные люди, — добавила она. Талия скорбно взглянула на нее, явно выбрав себе в подруги и союзницы.

— И вас здешняя обстановка не смущает? — спросила она.

— Нисколько, — заверила Мария. — Здесь я счастлива. Соседи прекрасные, добрые и молодые. Несколько месяцев назад я потеряла мужа и теперь рада снова побыть среди людей, а не торчать в одиночестве в вермонтском доме.

— От чего он умер? — оживилась Талия.

— От опухоли мозга. А до этого долго болел. Особенно тяжело ему было перед самой смертью. Хорошо, что я смогла на время уехать из родных мест в Нью-Йорк.

— В этом городе трудно найти мужчину, — без обиняков заявила Талия, и Франческа потрясенно и смущенно уставилась на нее, а потом вдруг рассмеялась: Талия неисправима. Она всегда думает об одном — нет, о двух вещах: о себе и о том, как найти мужчину. — Особенно в нашем возрасте, — добавила она, и Мария рассмеялась. Талия ее ничуть не раздражала. Марии приходилось иметь дело с коллегами гораздо более высокомерными, чем Талия. Среди знаменитых поваров многие известны отвратительным нравом, некоторые капризны, как примадонны. За долгие годы Мария привыкла к придиркам коллег, понимая, что ими движет зависть или у них просто такой характер.

— Мужчина мне не нужен, — объяснила она. — Я никого не ищу. В счастливом браке я прожила тридцать шесть лет. С моим покойным мужем все равно никто не сравнится. Так что теперь я просто живу в свое удовольствие, работаю и завожу новых друзей.

Талия уставилась на нее так, словно Мария вдруг заговорила на чужом языке. По мнению Талии, ее собеседница была хороша собой. Почему же она уверяет, что мужчина ей не нужен? Наверное, врет. Талия была убеждена, что подцепить достойного мужчину мечтает каждая женщина.

— Через несколько месяцев вы заговорите по-другому, — с видом знатока напророчила Талия и похвалила собеседницу за великолепный кофе.

— Вряд ли. — Мария решительно покачала головой. — Чтобы быть счастливой, мужчина мне не нужен. У меня уже был лучший в мире муж, этого достаточно. Встретить второе такое же сокровище я не надеюсь, а зачем довольствоваться меньшим? Тем более что мне и одной живется неплохо. — Вид у нее был настолько уверенный, что Талия широко раскрыла глаза, думая, что Мария спятила.

Франческа взглянула на часы: в десять, еще до открытия галереи, она назначила встречу с покупателем, чтобы он успел без помех осмотреть выставленные картины.

— Извини, мама, но мне пора.

— Ничего, дорогая! — Ее мать только поудобнее устроилась на стуле, никуда не собираясь уходить. — У меня еще есть в запасе время, я останусь поболтать с Марией.

Мария ободряюще кивнула Франческе, которая была уже на грани паники, и повернулась к Талии:

— Еще кофе, графиня?

Она ухитрилась произнести титул так, словно назвала Талию «ваша светлость». Польщенная Талия улыбнулась:

— Прошу вас, зовите меня просто по имени. От молодых людей такой фамильярности я не потерплю, но нам с вами вовсе незачем церемониться. — Она решила, что с Марией они равны не только по возрасту, но и по положению. — Знаете, у меня есть две ваших книги. Мне особенно нравится ваш рецепт голландского соуса — такой простой, что даже мне по силам.

— Спасибо, Талия. — Мария просияла и придвинула к гостье блюдо с круассанами.

— Так не хочется оставлять тебя, мама… — неловко вымолвила Франческа, не желая признаться, что не доверяет матери. Неизвестно, что она может наговорить Марии или как себя поведет. А Мария, которая так приветлива с ней, не заслуживает оскорблений.

— Дорогая, не глупи, иди по своим делам. Я тебе потом позвоню.

Надеясь, что тема неподходящих жильцов уже исчерпала себя, Франческа нехотя ушла. Клиента, с которым у нее была назначена встреча, направил к ней постоянный покупатель. Опаздывать на первую же встречу было никак нельзя.

Уходя, Франческа метнула в сторону Марии последний тревожный взгляд, сбегала наверх за своей сумочкой и через минуту уже спешила по улице, не переставая думать о матери. Она не сомневалась, что при следующей встрече Талия выскажет о ее жильцах все, что о них думает, особенно о Марии, хотя она, кажется, пришлась Талии по душе.

А тем временем две немолодые женщины сидели на кухне. Марию забавляло поведение гостьи, но она не подавала виду. Мария знала, как вести себя с людьми вроде этой графини, ей встречались и не такие снобы.

— Вы себе не представляете, как я за нее волнуюсь, особенно из-за этой нелепой затеи, — доверительно объясняла Талия Марии. — Ей следовало выйти за Тодда, а не выкупать у него недвижимость. Пусть бы он платил ей приличные алименты, и дом достался бы ей безо всяких проблем. Но жить с чужими людьми — это же безумие! — Вид Талии был удрученным, Мария сохраняла спокойствие.

— Но, по-видимому, все складывается на редкость удачно. Крис порядочный человек, явно образованный, его сын очень мил. А девушка, которая живет наверху, просто еще очень молода и глуповата. Она только-только отучилась, поселилась в большом городе, от радости не помнит себя, вот и знакомится со всеми подряд. Она образумится.

— Ее приятель выглядит так, словно только что вышел из тюрьмы, — чуть не плача, напомнила Талия. Следующий час Мария утешала ее, и к тому времени, как Талия наконец ушла к своему косметологу, настроение у нее слегка поднялось. Мария еще посидела в кухне и наконец с улыбкой удалилась к себе. Эта графиня ди Санджоване — сущее наказание. Мария невольно задумалась: как Франческа ухитрилась остаться совершенно нормальным, приземленным человеком при такой матери? Но все затмевало впечатление недалекости, которое оставила Талия, чуть ли не в каждом слове которой сквозило отчетливое желание очаровать еще одного мужчину и опять выйти замуж. Она без тени смущения призналась, что без мужа вообще не чувствует себя женщиной. Ее восприятие самой себя всецело зависело от того, за кем она замужем. А оставшись одна, она словно переставала быть личностью. Талия была полной противоположностью Марии — обладательнице чувства собственного достоинства, уверенной, прекрасно знающей, кто она такая, и не зависящей от чужого мнения. Эти женщины казались разными, как белое и черное. Как и Франческа, Мария предположила, что мужчин отпугивает от Талии ее навязчивая идея замужества, перерастающая в одержимость.

Между тем Франческа в галерее уже показала потенциальному покупателю почти все картины, которые хранила в комнатах за выставочными залами. Она могла предложить неплохой выбор. Клиент, которого она обхаживала, выразил желание купить большое полотно, признался, что питает слабость к начинающим художникам, но никак не мог понять толком, что же ему все-таки нравится. В каком бы направлении ни пыталась подтолкнуть его Франческа, все было не так и не то. Он объяснил, что недавно развелся, а раньше картины всегда выбирала его жена. Теперь ему хотелось сделать выбор по своему вкусу, но какой — он понятия не имел. К полудню Франческа видеть не могла этого пятидесятилетнего дантиста из Нью-Джерси. Принять решение он был явно не в состоянии. Наконец он пообещал подумать и позвонить ей на следующей неделе, добавил, что все показанное понравилось ему, но он боится прогадать, сделав неверный выбор. Такие клиенты всегда вызывали у Франчески острое раздражение.

Она вручила ему каталог со снимками и сведениями обо всех художниках, которыми он заинтересовался, а клиент почему-то вдруг смутился, взглянув на нее.

— Не хотите продолжить этот разговор за ужином? — неловко спросил он с таким видом, словно Франческа интересовала его гораздо больше, чем живопись. Однако он ничем не привлекал ее, нисколько не нравился, к тому же она была не в настроении.

— Извините, нет, — с милой улыбкой отказалась она. — Я не встречаюсь с покупателями. — Эта отговорка срабатывала почти всегда.

— Но я пока еще ничего у вас не купил. Значит, я не покупатель, — логично возразил он. Франческа предпочла бы лучше продать ему хоть что-нибудь, вместо того чтобы встречаться лишний раз. Может, для него покупка картин только предлог? Если так, он зря тратит свое время и отнимает время у нее.

— Простите, не могу! — Она покачала головой.

— Вы с кем-то встречаетесь? — спросил он. Помедлив, Франческа решила, что лучше уж солгать, чем выкладывать всю правду. Может, хоть это поможет ей выпутаться из неловкой ситуации.

— Встречаюсь, — как ни в чем не бывало подтвердила она.

— Очень жаль!.. — Он и вправду был разочарован и вскоре ушел, к огромному облегчению Франчески. Она почти рухнула в кресло за своим столом, успев устать за полдня сильнее, чем за всю предыдущую неделю. Завтрак с матерью, да еще два часа с нерешительным клиентом, который, однако, не преминул пригласить ее на ужин, — нет, без таких совпадений она вполне могла обойтись.

Она позвонила Марии, желая узнать, как закончился катастрофический визит Талии, и услышала, что Мария прекрасно перенесла его.

— Мы с вашей мамой прекрасно провели время. Она ничуть не похожа на вас! — Мария усмехнулась. Как ни странно, стиль Талии ей понравился, несмотря на то что графиня оказалась донельзя избалованной и эксцентричной.

— Именно это я всегда мечтала услышать! — Франческа заулыбалась. — И всю жизнь боялась, что стану такой, как мама.

— Это невозможно, — заверила ее Мария. — Хорошего вам дня. Вечером увидимся.

Франческа положила трубку и взялась за работу с радостным ощущением, что она нашла новую подругу — Марию.