Буквально на следующий день, после ночи в спортзале, она случайно подслушала в женском туалете разговор Анны и и той самой учительницы русского языка — не менее эффектной дамочки со звучным именем Элеонора Андреевна или просто Эллочка, Как-то она особенно не понравилась Вике. Вот вроде и культурная, и красивая, а во взгляде нет-нет да и промелькнет высокомерное злорадство. Они спорили, кого из них позовет к себе Орлов в следующий раз, а еще бурно обсуждали ее собственную персону, гадая, посвящена ли она в закулисную жизнь учителей или нет.
Вике стало не по себе. Она, конечно, и так уже все поняла — не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы увидеть насколько раскрепощенная атмосфера царила в этих стенах.
И она хороша. Просто отлично во все вписалась своим доступным поведением. Согласилась на все с первого раза. И вроде не жалела, но и не гордилась содеянным. По правде говоря, Вике было стыдно. Стыдно и неловко после той последней ночи, когда он грубо дал понять, что наигрался. Но показывать это Орлову она не собиралась. Пусть думает, что угодно. Несмотря на потаенные желания и влечение к этому мужчине, она все же не собиралась окончательно терять голову.
Да, тело не слушалось, требовало разрядки, требовало прикосновений мужских рук — его рук, и она сама удивлялась той выдержки и внешне холодной отстраненности, с которыми появлялась на людях. А по ночам не могла заснуть, давая волю неуёмным сладким фантазиям.
У нее и в мыслях не было дразнить или заманивать его в свои сети, лишь дать себе время, взглянуть на всё трезвым взглядом, разобраться в своих противоречивых чувствах. Решить, наконец — готова ли принимать участие в дальнейших встречах, приглашения на которые в тайне ждала. Украдкой посмотрела на мужчину, бегущего рядом, и улыбнулась. Хорош не только в постели, но и в беседах на разные темы. С ним было легко, приятно, и Вика наслаждалась каждым мгновением.
Им бы вот так начать свое знакомство поближе, но тут уже ничего не исправишь. «А ведь в такого, как Орлов, легко влюбиться», — мелькнуло в голове. Но уверена — для него она останется лишь мимолетным увлечением — не более того. Такие как Орлов по-другому не могут. По крайней мере, не видела она себя той женщиной, которая сможет не только покорить, но и удержать. А чудеса, как правило, происходят лишь в книгах и фильмах. В жизни все куда как прозаичней. Было глупо и самонадеянно рассчитывать на большее, чем секс, но помечтать ведь можно! Чем черт не шутит!
— Виктория! Осторожно!
Она даже не успела понять, что произошло. Резкий рывок за плечо, промелькнувшее перед самым носом дерево, а следом крепкие знакомые объятия, которые так не хотелось покидать.
— Цела? — спросил Орлов, осматривая ее лицо.
— Цела, — прошептала она, а в ушах зашумело.
Надо отстраниться, не стоять вот так, в кольце его рук — это возбуждало похлеще любых ласк. И так хотелось наплевать на всё в который раз, и отдаться ему прямо здесь. Ну почему в обществе так осуждается подобное поведение женщины? Вот когда не получаешь удовольствия и сидишь, озлобленная, дома, жадно поглощая женские романы — это хорошо. А если надумала-таки это удовольствие получить в реальности, всё — на моральном облике можно ставить крест. Несправедливо.
Поначалу он еле сдерживался, чтобы не завалить ее прямо в покрывало из опавших листьев. Особенно когда пришлось бежать друг за другом и какое-то время лицезреть ее сзади. Нет, лучше стоя, деревьев хватает. Хотя можно и на весу — она легкая. А потом продолжить у нее в комнате или у него — без разницы где. Иначе придется снова воспользоваться рукой или сдаться и принять приглашение Анны. Странно, что он до сих пор этого не сделал. Но постепенно расслабился и сам не заметил, как увлекся разговором. Поначалу просто отвечая на простые вопросы, потом переходя на более серьезные темы. Давно он вот так не болтал с женщиной обо всем на свете и ни о чем одновременно. И ему нравилось. Нравилось видеть ее улыбку, слышать ее заразительный смех. Представлять, что время повернулось вспять, и рядом Она, а у него появился второй шанс. Возможно, воображение многое искажало, но сходство было поразительным.
Однако когда она, задумавшись, чуть не протаранила лбом дерево, четко осознал разницу — Вика другая. Со своими милыми веснушками, испуганными бездонными глазами и пьянящим запахом фруктов в пушистых, мягких волосах. Не возмутилась, обхватила руками и, казалось, еще сильнее прижалась к нему.
— Сергей…
Не дал договорить — подхватил на руки, с голодным рыком впился в приоткрытые манящие губы, ощущая даже через одежду исходивший от нее жар. Как же он соскучился по такой Вике: страстной, безрассудной, вкладывающей всю себя даже в обычный поцелуй. Болезненная тяга обладать этой девушкой, стать полноправным хозяином ее тела, сделать своей, волной прокатилась по телу и сосредоточилась в паху. Движения языка стали более настойчивыми, требовательными. Коснулся груди, легко удерживая Вику одной рукой, ощутил затвердевший под его ладонью сосок. Задрал майку и внезапно почувствовал, как она словно окаменела.
— Нет, — как разряд тока.
Медленно отстранился, поставил на землю. В ее глазах по-прежнему плескалось возбуждение, но голос был твердым и холодным.
— В чем дело, Виктория? Вам неприятно? — спросил, еле сдерживаясь.
— Приятно, — призналась честно.
Не понять ему никогда эту чертову женскую логику! Ну, вот что опять не так?
— Я, — она запнулась, — не уверена, что хочу продолжать. Не готова переспать со всем коллективом. Может, я и повела себя как последняя… но этого больше не повторится.
Не готова она, видите ли. Так со всем коллективом никто и не заставлял. Шумно выдохнул, мысленно выругался каждым матерным словом, пришедшим на ум.
Дурак, думал, что другая, а она просто выжидала перед тем, как начать выеживаться. Вот встряхнуть бы ее сейчас, чтоб не смотрела взглядом невинной грешницы, не притворялась.
Подарков и внимания захотелось? А может, на ухаживания рассчитывает? Так это легко. Будет даже интересно поиграть по ее правилам. Но, как веревочке не виться, а все равно в его постель вернуться все же придется. Он так просто не отступится.
— Я вас услышал, Виктория, можете не волноваться. Как я и говорил, на вашей работе это не скажется.