Черная книга времен

СКАЗАТЬ ИЛИ НЕ СКАЗАТЬ?

— Учишься? — строгим голосом (главным образом для того, чтоб сын не расслаблялся) спросила мама.

— Да, — ответил Андрюшка. — Стихотворение учу.

— Это хорошо. Попозже ты мне это стихотворение прочтешь. А сейчас скажи, пожалуйста, ты из школы, как обычно, вместе с Нестеровым уходил?

— Нет, — помотал головой Андрюшка. — Его с утра в школе не было… Я думал, он заболел.

— Вот как! — нахмурилась мама. — Тут тетя Настя звонит, спрашивает, не заходил ли он к нам, волнуется. Девятый час уже, а его дома нет. И, как видно, вовсе не забегал домой, потому что рюкзака с учебниками и тетрадями нет.

Конечно, самое оно было бы именно сейчас сказать: «Я знаю, где Андрюшка! Он сейчас с Карасем и компанией пиво пьет в заброшенном доме». Ведь «выходя» из этого самого дома, Тимофеев именно так и собирался поступить.

И, наверно, Андрюшка именно так и поступил бы, если б его в самый последний момент не ужалила вредная мыслишка. Ведь если он так скажет, то первым вопросом, который ему после этого задаст мама, будет: «Откуда ты это знаешь? Ты тоже там был? Ты водишься со шпаной? Может, и 200 рублей, которые ты на «Лего» и игрушку потратил, вы своровали где-нибудь?!»

И что тогда делать? Рассказывать все подряд: про бабку, которая потеряла книгу, про то, как книга в ноутбук превратилась, про свое путешествие в заэкранный мир, в замок драконитов?… Ничего хорошего из этого не получится, это точно. Во-первых, мама может просто подумать, будто он врет. Но это еще не самое страшное. Гораздо страшнее выйдет, если она заподозрит, что сын у нее свихнулся под воздействием фильмов, которые по телику идут, или на почве компьютерных игр. Еще хуже, если маме взбредет в голову, будто у Андрюшки мозга за мозгу зашла под воздействием каких-нибудь наркотиков. Очень логично, кстати, подумать, что он тоже, угодив в компанию Карася, пил пиво, курил и какие-нибудь таблетки глотал. Точнее, насчет пива и курения она, возможно, и не подумает, потому что от них запах остается надолго, а вот насчет таблеток — обязательно. Что будет дальше?

А дальше мама наверняка потащит Андрюшку к наркологу, чтоб выяснить, какой такой дряни он наглотался. В больницу Тимофеева, возможно, и не положат, но мама возьмет его под такой плотный контроль, что он из дома дня три точно не выйдет. Отпуск за свой счет возьмет и даже в школу не отпустит. Какие уж тут поиски реликвий! А за эти три дня, как известно, должна судьба человечества решиться. Демон Зуубар обнаглеет и соберет реликвии сам, даже не побоится к распятию приблизиться.

Может, ангел и мог дать верную подсказку, что делать в такой сложной ситуации, но, будучи в данный момент пластмассовой елочной игрушкой, ничего произнести не имел права. Наверно, он мог бы ожить и объяснить маме, что и как, но боялся повредить ее здоровью. Взрослые вообще-то чудеса плохо воспринимают. Увидев, как игрушечный ангел начнет летать и коробка «Лего» сперва в книгу превратится, а потом в компьютер, мама подумает, что с ума сошла, или действительно умом тронется…

В общем, Андрюшка ничего говорить не стал и уткнулся носом в стихотворение. А мама, не разглядев замешательства на его лице, вышла из комнаты и вернулась к телефону.

— Знаешь, Настя, — встревоженно сообщила она Колькиной маме, — мой-то говорит, будто твой сегодня вообще в школу не приходил… Да, вот так. Ну ты сама подумай, с чего ему врать? Наоборот, скорей уж если б выгораживал, то соврал бы, что видел его в школе. А ты когда на работу уходила, он был дома? Сама отправила? Ну, тогда я не понимаю… Слушай, ты не переживай особо, а?! Время-то еще не очень позднее. Валерьянки накапай. Отец-то у вас дома? Ну и заставь его пробежаться по дворам. Мой-то мужик где-то шастает еще, а то бы я его на пару с твоим отправила. Конечно, Настя, если что — я тебе позвоню.

Мама повесила трубку, и через пару минут после этого с работы вернулся папа. Мама, конечно, не стала отправлять его некормленым во двор разыскивать чужого ребенка. Свой на месте — и ладушки. В общем, папа сел обедать, мама, как и предполагалось, начала расспрашивать его о том, как рабочий день прошел, папа с охотой стал рассказывать. Потом программа «Время» пошла, папа с мамой стали ее смотреть, а когда «Время» кончилось, на НТВ переключились — да еще и обсуждать стали, какая телекомпания врет, а какая правду вещает. Про то, что у тети Насти Колька потерялся, — и не вспомнили. Ну и уж, конечно, мама позабыла, что собиралась проверить, как у нее сын стихотворение выучил. Так Андрюшка и заснул, ее не дождавшись. Но это было уже много позднее.

Непосредственно после того, как мама вышла из комнаты, Андрюшка первым делом посмотрел на ангела-игрушку, ожидая, что он, как и в предыдущий раз, быстренько оживет, вспорхнет к Андрюшкиному уху и начнет давать полезные советы. Однако прошла минута, другая, третья, пять минут — а ангел продолжал оставаться елочной игрушкой. Что за ерунда? Испортилось что-то у него внутри? Может, демон Зуубар какую-нибудь пакость подстроил? Как же быть, если ангел не вернется? Ведь Тимофеев во всех этих колдовских делах — ни бум-бум! А как реликвии добывать — неизвестно. Ну, допустим, свечку у Сусликовой еще можно будет выпросить под каким-нибудь предлогом, хотя при ее характере и вредности — даже это дело нелегкое. Распятие раздобыть, возможно, даже проще, хотя для этого надо пробраться в самое логово Карася. А это риск, самый настоящий. Нарвешься на этих верзил — по стенке размажут… Ну а каким образом заполучить золотого идола, спрятанного в запертый сейф, в депозитарии строго охраняемого людьми и техникой банка, — и вовсе темный лес. Тем более что если даже это удастся каким-то невероятным способом, то получится самое настоящее ограбление банка. И если Андрюшку милиция найдет, то может в тюрьму посадить, точнее, в специальную школу отправить, туда, где малолетних жуликов учат. Чего хорошего! Он туда не хотел категорически.

Поразмышляв малость, Андрюшка решил рискнуть и самостоятельно открыть книгу. Он осторожно составил фигурку ангела с коробки «Лего», рассчитывая, что сразу после этого она опять в книгу-компьютер превратится. Ан не тут-то было!

Коробка так и осталась коробкой. И после того, как Андрюшка фигурку убрал, и после того, как взялся открывать коробку, думая, что книжка внутри коробки спрятана. Увы, никакой книги внутри коробки не было, а были всякие там разноцветные пластмассовые кирпичики с пупырышками и иные детальки этого конструктора, для игры в который Андрюшка уже малость состарился.

Вот те и на! Как же теперь это «Лего» в книгу превратить? Ведь без нее даже не узнать будет, находятся ли реликвии драконитов на прежних местах или куда-то переместились. А что? Вполне возможно, что завтра их уже не будет там, где они сегодня находились.

Например, допустим, что сегодня у Светки в квартире пробки перегорели. Папа ее полез в стенной шкаф, нашарил там свечку, зажег и полез пробку менять. А потом разглядел, что свеча горит, но не сгорает. Наверняка уже завтра утром побежит в какой-нибудь научный институт показывать это чудо природы. Или, если заподозрит, что свеча по каким-то сверхъестественным причинам не сгорает, отправится в Свято-Данилов монастырь, чтоб ему священники объяснили с богословской точки зрения, отчего такое может быть.

Не исключено, что владелец статуэтки своего Дракона заберет из банка и кому-нибудь продаст. Или выставит его в какой-нибудь галерее. Наконец, может и просто домой увезти. Его вещь, частная, — что захочет, то с ней и сделает.

А уж про распятие и говорить нечего. Карась с друганами его может просто-напросто выкинуть в окно. Ищи-свищи потом, если вдруг опять снег пойдет. Опять же, какая-нибудь бабуля подберет, унесет с собой — сто лет не узнаешь, куда оно подевалось.

Но Андрюшка сто лет искать не сможет. У него теперь даже полных трех суток в запасе нет — первые полсуток он уже потратил. Конечно, нельзя сказать, что совсем без пользы, но ведь покамест он только узнал, где лежат три реликвии, — и больше ничего. Кроме того, четвертой, то есть «Великой книги времен», у него теперь нет. Есть только коробка «Лего» — и все. Конечно, наверняка существует какое-нибудь заклинание, при помощи которого можно коробку обратно в книгу превратить, но он-то его не знает. Если кто и знает, то только ангел. Не этот, пластмассовый, а настоящий, порхающий и говорящий.

Тем не менее Андрюшка решил взять фигурку в руки и громко прошептал, обращаясь к пластмассе:

— Ангел, пожалуйста, вернись! Помоги мне!

Тин-нь! Этот хрустальный звон прямо-таки камень свалил с Андрюшкиной души. Фигурка встрепенулась, оживший ангел выпорхнул у Тимофеева из рук и пропищал:

— Прости, пожалуйста, я несколько задержался. Вообще-то я даже думал, что на сегодня у нас все дела окончены. Но вспомнил, что у тебя еще устные уроки не выучены.

— Ты ведь обещал мне, что сделаешь копию, которая за меня завтра в школу пойдет… — напомнил Андрюшка.

— Правильно, — подтвердил ангел, — но это будет завтра. А что будет, если мама все-таки придет и поинтересуется, как ты стихотворение выучил?

— Может, тогда ты прямо сейчас мою копию сделаешь? — предложил Тимофеев.

— Сделать, конечно, можно, — ответил ангел, — но тогда представь себе, что случится, если мама придет ночью в комнату проверить, спишь ты или нет, и увидит сразу двух одинаковых мальчиков? По-моему, ей плохо станет.

Андрюшка мысленно согласился. Он помнил, как в прошлом году мама побывала в гостях у своей бывшей одноклассницы, имевшей трех детей, и говорила папе, не то с восхищением, не то с сочувствием: «Это надо же! Троих завела! С ума сойти! Тут с одним балбесом не знаешь, как справиться…» Тем не менее Тимофеев нашел, как ему казалось, выход из положения и предложил ангелу:

— А ты, когда мама придет, сделай одного из нас, меня или копию, невидимкой. Тогда она ничего не заметит.

— Увы, — развел ручками ангел, — это невозможно. Если я произнесу заклинание, обращающее в невидимость, а вы будете рядом, в одной комнате, то невидимками станут оба: и ты, и твоя копия. Вы ведь будете совершенно одинаковыми, и заклинания, произнесенные по адресу одного, точно так же подействуют и на второго. А если мама придет и увидит пустую комнату — ее инфаркт хватит… Так что лучше отложить дублирование до утра. Ты один выйдешь из квартиры, а когда спустишься во двор, зайдешь за мусорные баки и там раздвоишься. Копия пойдет в школу, а ты отправишься реликвии добывать. А сейчас можно ограничиться домашним заданием. Тогда завтра не придется тратить время на обучение дубля.

— А это долго, уроки учить?

— Шесть секунд. Произнеси только: «Ин номине Тартарус!» — а потом пожелай, что хочешь знать.

Андрюшка заклинание легко запомнил, потому что оно был похоже на то, при помощи которого открылась «Великая книга времен».

— Ин номине Тартарус! — сказал он. — Хочу знать наизусть стихотворение и параграф по химии.

Щелк! — это где-то прямо в Андрюшкиных мозгах щелкнуло. Сразу после этого он понял, что не только стихотворение наизусть знает, но и параграф по химии. Последний вообще-то наизусть знать не требовалось.

— Больше на завтра ничего не задавали? — спросил ангел.

— Нет, — мотнул головой Тимофеев.

— Тогда ты можешь ложиться спать.

— Так рано? — удивился Андрюшка. — Мне мама с папой позволяют в десять спать ложиться.

— Наверное, лучше будет сегодня пораньше спать лечь. У тебя сегодня очень трудный день был, а завтра — еще труднее предстоит. Так что надо хорошо отдохнуть.

— Да просто я заснуть не смогу, — буркнул Тимофеев.

— Об этом можешь не беспокоиться! — пискнул ангел, подлетел к Андрюшкиному уху и тихонько подул в него.

Сразу после этого Тимофеев почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. Конечно, он еще смог разобрать постель, раздеться, выключить свет и забраться под одеяло, но едва голова прикоснулась к подушке, как глаза закрылись и Андрюшка провалился в глубокий сон. Такой, при котором никаких кошмаров не видят. Хотя вообще-то если б Тимофеев нормальным образом, без помощи ангела засыпал, то ему обязательно что-нибудь страшное пригрезилось бы. Ущелье с лавовым потоком, падение в пропасть, полет в лапах дракона, ну, на худой конец — Карась со своей хулиганской компашкой.

Но Андрюшка ничего такого не увидел и благополучно продрых до самого утра. А про Кольку Нестерова и про то, что тетя Настя из-за Кольки волнуется, он и думать забыл…

Мама, как правильно предполагал ангел, все-таки наведалась в комнату сына. Правда, уже почти в полночь и вовсе не затем, чтоб у Андрюшки стихотворение спрашивать. Просто так, чтоб убедиться, что сынуля мирно спит, не скатился с кровати, не ворочается, не стонет во сне и температура у него нормальная. Конечно, градусник она Андрюшке ставить не стала, просто лоб осторожно потрогала. Все нормально, все в порядке, лоб не горячий, спит себе сынок и ровненько посапывает носом. Чего еще маме надо? Правда, про Кольку Нестерова и свою подругу Настю, которая из-за сына беспокоилась, она все же вспомнила. Так, мимоходом. С одной стороны, за себя порадовалась: у нее-то сын допоздна не шляется, уроки делает, спать вовремя ложится. С другой стороны, подумала, что раз Настя больше не звонит, значит, инцидент исчерпан. В смысле, Колька благополучно пришел домой, получил от своей строгой мамаши взбучку и сейчас точно так же, как Андрюшка, спит без задних ног. А раз так, то переживать, волноваться и беспокоиться вовсе не обязательно.