Черноморский флот в трех войнах и трех революциях

Глава 1. ВОЗРОЖДЕНИЕ ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА

В 1944 г. Красная Армия заняла разоренный Крым. К примеру, население города Севастополя к 20 мая 1944 г. составляло 1 О 786 человек. Однако немедленно началось восстановление города, и к 1 февраля 1945 г. население города увеличилось до 41 004 человек, то есть почти в 4 раза. За это время восстановлено 97 761 кв. м жилого фонда и 33 400 кв. м нежилого фонда, запущено четыре водопровода, введены в строй две электростанции общей мощностью 450 кВт. 23 марта 1945 г. открыто автобусное сообщение Севастополь — Симферополь.

Уже в конце 1944 г. в Севастополе был создан трест «Севастопольстрой», численность сотрудников которого вскоре достигла 32 тыс. человек.

Вся страна помогала Севастополю восстать из руин. Так, моряки Северного флота собрали 30,5 млн. рублей, колхозники Дагестана — 415 тыс. рублей; из Владивостока прислали две передвижные электростанции.

30 апреля 1946 г. Совет Министров РСФСР постановлением № 293 утвердил генеральный план Севастополя, разработанный архитектурной мастерской Министерства Вооруженных Сил СССР под руководством профессора Бархина. В генплане констатировалось: «Город Севастополь восстанавливается как главная военно-морская база Черноморского флота — закрытый город».

26 ноября 1947 г. с учетом генерального плана города министр Вооруженных Сил СССР Булганин приказом № 090 утвердил задание на восстановление в целом главной базы Черноморского флота — Севастополя. Масштабы восстановительных работ потребовали рассмотрения вопроса высших органов власти СССР. Постановление требовало ускорить восстановление Севастополя как первоклассной военно-морской крепости.

В связи с особым статусом Севастополя постановление предписывало выделить город Севастополь в число городов республиканского подчинения. Это уже решение от 27 ноября 1948 г., объявленное приказом Главкома ВМС СССР № 00158. На практике с этого времени решения Крымского облисполкома не распространялись на территорию Севастополя — главной базы Черноморского флота.

В августе 1948 г. Севастополь посетили И.В. Сталин, А.Н. Косыгин, Н.А. Вознесенский и другие руководители партии и Правительства Советского Союза. В том же году было решено завершить возрождение города к 1954 г. Однако фактически восстановление города удалось завершить лишь в 1957 г.

Восстанавливались и другие города полуострова.

К началу 1944 г. на Черном море в эксплуатации находилось всего двадцать транспортных судов общей грузоподъемностью 60 тыс. брт. Летом — осенью 1944 г. Черноморский флот возвратил гражданским пароходствам 23 мобилизованных судна общей грузоподъемностью 20 ты с. брт. Одновременно судоремонтные заводы и мастерские ремонтировали и вводили в строй все суда, способные перевозить грузы, восстановление которых считалось целесообразным. Также поднимались и вводились в строй затопленные во время войны суда. И на 1 января 1945 г. на Черном море было уже 55 судов грузоподъемностью 114 тыс. брт, что способствовало увеличению грузоперевозок и возрождению Крыма.

В первые 15 послевоенных лет отечественные верфи были до предела загружены строительством военных и транспортных судов, до пассажирских лайнеров руки не доходили. Поэтому правительство отправило на Черное море ряд пассажирских судов, полученных по репарациям. Среди них были германские пассажирские суда «Иван Сусанин» («Рюген»), «Орион» («Фригга»), «Адмирал Нахимов» («Берлин»), «Победа» («Иберия»), «Россия» («Патриа»), «Петр Великий» («Дуалс») и «Абхазия».

В ГДР к 1955 г. был достроен лайнер «Мариенбург», названный «Ленсоветом», а с 1962 г. переименованный в «Абхазию».

По репарации от румын был получен лайнер «Бессарабия», переименованный в «Украину», а у поляков в 1950 г. был куплен лайнер «Ян Собесский», переименованный в «Грузию».

Лишь в 1959—1961 гг. в Николаеве была построена серия пассажирских теплоходов вместимостью 250 человек. Головной из них — «Киргизстан» — ушел на Каспий, а большинство теплоходов этой серии служили на Черном море. В 1963—1965 гг. на Черноморский флот пришли лайнеры «Аджария» и «Армения», построенные в ГДР.

Эти суда совершали пассажирские и туристические рейсы по Средиземному морю, а с 1962 г. — и на Кубу, однако большей частью они плавали в Черном море. Наиболее популярной линией была Одесса — Батуми. В советское время поехать в круиз по Средиземному морю могли немногие, в основном партаппаратчики, деятели искусств, спортсмены и т.д. Но проехать на рейсовом или туристическом теплоходе по Черному морю мог позволить себе любой человек среднего достатка. Говорю не понаслышке. В 1950—1970-х годах моя мама (простой инженер) регулярно плавала на «России», «Победе» и «Грузии». Я сам ходил на рейсовых теплоходах «Молдавия» и «Колхида» (типа «Киргизстан»), а в 1990 г. мы с женой поехали в круиз Одесса — Батуми на теплоходе «Армения». Увы, с 1991 г. таких рейсов более нет и пока не предвидится.

После войны Крым вновь стал для всего советского народа огромной здравницей. Но над Крымом нависла угроза агрессии блока НАТО, в которую США втянули наших южных соседей — Турцию и Грецию. Опять вроде бы газетный штамп советских времен. Но давайте подумаем, что было бы, если бы Турция вступила в военный союз, направленный против России, с каким-либо европейским государством при «проклятом царизме»? Да для любого русского монарха, начиная с матушки Екатерины, это был бы «казус белли». Немедленно русский флот появился бы у Босфора, а русские армии двинулись к Дунаю и Эрзеруму. Это стерпел только Сталин.

В 1958—1960 гг. США разместили баллистические ракеты «Юпитер» и «Тор» на территории Италии и Турции, откуда они вполне могли достать до Москвы. Говорят, что Хрущев пришел в ярость, когда кто-то пошутил, сказав, что один из «юпитеров», дислоцированных в Турции, направлен на его дачу. Странная логика у наших «демократов». Размещение Хрущевым ракет на Кубе они считают авантюрой, а вот «юпитеры» и «торы» в Турции — это так, невинные шуточки янки.

В результате соглашения между Хрущевым и Кеннеди в обмен на вывод с Кубы советских баллистических ракет и бомбардировщиков Ил-28 американцы официально пообещали не нападать на Кубу. А по просьбе Кеннеди, страстно желавшего «сохранить лицо» перед очередными президентскими выборами, вывод ракет «Юпитер» и «Тор» из Европы и Турции прошел в первой половине 1963 г. без особой огласки.

У советского правительства не было иного выхода, как сделать Крым большой военной базой. Причем, за редким исключением, это не мешало отдыху миллионов людей, подавляющее большинство которых и не предполагало, что где-то за мысом или сзади за горами расположены военно-морские и ракетные базы.

После 1945 г., по сравнению с предвоенными годами, существенно возросла роль Черноморского флота в обеспечении безопасности СССР.

К 9 мая 1945 г. в составе Черноморского флота из крупных кораблей состояли линкор «Севастополь», крейсера «Молотов», «Ворошилов», «Красный Кавказ» и «Красный Крым».

В мае 1945 г. поднял флаг эсминец проекта 30 «Огневой», достройку которого удалось завершить еще летом 1944 г. в Батуми. Однотипный эсминец «Озорной» достраивался в Николаеве.

В строю были эсминцы проекта 7 «Бодрый» и «Бойкий», проекта 7У «Сообразительный», а также старые эсминцы «Железняков» и «Незаможник».

Уже год, как находились в составе Черноморского флота румынские эсминцы «Регина Мария», «Регеле Фердинад», «Марашти» и «Марасешти», которым 10 октября 1944 г. присвоили имена «Летучий», «Лихой», «Ловкий» и «Легкий» соответственно.

С учетом прибывших с Севера и с Дальнего Востока «малюток» и двух румынских подводных лодок, к 9 мая 1945 г. Черноморский флот имел 42 подводные лодки. Замечу, что в их числе была и одна новая подводная лодка «М-202» XV серии. Еще одна лодка XV серии «М-203» проходила испытания в Поти, и еще одна — «М-204» — была доставлена в 1947 г.

Так, в конце 1944 г. — в 1945 г. на Черное море по железной дороге были доставлены новые большие катера: один проекта 123бис, 4 проекта «ТМ-200», а также 12 американских торпедных катеров типа «Воспер».

В 1944 г. на Черноморский флот по железной дороге прибыли 20 американских морских охотников типа «РТС», получивших у нас наименование «МО-1».

В 1944—1945 гг. в состав Черноморского флота были введены несколько сот трофейных германских и румынских судов, захваченных в портах Румынии и на Дунае. Среди них 6 канонерских лодок, 2 сторожевых корабля, минный заградитель «Дон» (бывший «Амирал Мургеску»), 29 тральщиков типа «KFK», 13 электромагнитных тральщиков разных типов и т.д.

В 1946 г. через Босфор на Черноморский флот прибыли 10 американских тральщиков типа «М МС-126», а также полученные в счет репараций 13 германских тральщиков типа «М-35» и десятки других судов.

5 октября 1946 г. на Черноморском флоте произошла трагедия. Крейсер «Молотов» участвовал в итоговых учебно-боевых стрельбах на приз главкома ВМФ. Стрельбы проходили у Тендровской косы. На борту крейсера находился командующий эскадрой контр-адмирал Горшков. Успешно прошли стрельбы из 180-мм орудий 1-й и 3-й башен. После этого наступила очередь 2-й башни. Первый же полузаряд, поданный в перегрузочное отделение, воспламенился. Произошел взрыв, вызвавший пожар. Трюмный старшина М.Т. Маслов немедленно включил орошение (затопление) погребов башни, причем сделал он это в инициативном порядке, не спросив разрешения командира башни.

Сколько человек было в башне, мне установить не удалось. Согласно же «Наставлению», расчет башни — 50 человек. В башне сгорело и утонуло 23 человека. Еще 20 человек получили ожоги и увечья. Дело в том, что многие выпрыгивали через дверь башни на полубак с четырехметровой высоты.

Поздно вечером тела погибших были погружены на барказ. Позже их тайно похоронили в братской могиле на городском кладбище Очакова. Крейсер «Молотов» с развернутой на 180° второй башней 6 октября прибыл в Севастополь и отшвартовался у стенки Севморзавода. С личного состава была взята подписка о неразглашении происшедшего.

На Черноморский флот зачастили проверяющие. Была организована правительственная комиссия для расследования катастрофы. Согласно ее заключению, личный состав, соблюдая все предусмотренные на такой случай инструкции и наставления, действовал правильно и преградил путь огню. Затопив башню, трюмный предотвратил взрыв корабля. В заключении было сказано, что пожар в башне явился следствием конструктивной недоработки элеватора.

Поясню для неспециалистов. В башне МК-3—180 имелось три элеватора для каждого орудия. Звено элеватора поднимало снаряд и два полузаряда из погреба и доставляло их наверх в боевое отделение, где они перекатывались в качающийся лоток, а оттуда досылались в канал орудия. Все действия элеватора происходили автоматически, без участия личного состава.

После катастрофы Главный морской штаб на много месяцев запретил проведение стрельб на всех крейсерах с установками МК-3—180.

В 1948—1949 гг. на Черноморский флот попали несколько итальянских кораблей. В то время происходил как бы обмен кораблей между СССР и его бывшими союзниками. В сентябре 1943 г. Италия капитулировала, ее флот сдался англичанам и американцам и подлежал разделу между союзниками по антифашистской коалиции.

Перевод итальянских кораблей в советские порты был довольно сложным, поэтому Рузвельт и Черчилль предложили Сталину в счет итальянских репараций передать СССР несколько английских и американских кораблей, а уже после войны поменять их на итальянские. В результате в 1944 г. Северный флот получил английский линкор «Роял Соверен» («Royal Sovereign»), названный у нас «Архангельском», американский легкий крейсер «Милвук» («Milwaukee»), переименованный в «Мурманск», девять эсминцев и четыре подводные лодки. Все корабли, кроме подводных лодок, были старыми, построенными до и в ходе Первой мировой войны.

В 1949 г. начался обмен союзного старья на итальянское. Дело в том, что союзники нагло надули Советский Союз. Наша страна сыграла решающую роль в разгроме фашизма, наш флот понес большие потери, самые крупные судостроительные заводы в Ленинграде, Николаеве, Херсоне, Керчи и др. были выведены из строя. Понятно, что СССР мог претендовать если не на большую часть итальянского флота, то по крайней мере на его половину.

Осенью 1943 г. в руках западных союзников оказалось два новейших итальянских линкора — «Италия» (бывший «Литторио») и «Витторио Венето». Их водоизмещение составляло 46 тысяч т, скорость хода 31,4 узла. Вооружение: главный калибр — девять 381/50-мм орудий; средний калибр — двенадцать 152/55-мм орудий. Кроме того, имелось три линкора постройки 1914—1915 гг. — ровесников нашей «Парижской Коммуны».

Новейшие линкоры США и Англии были совсем ни к чему. Они сами построили в ходе войны кучу сверхдредноутов и после 1945 г. начали выводить их в резерв. Но отдавать законные призы Советскому Союзу они тоже не пожелали и в 1948 г. «Италию» и «Витторио Венето» отвели в итальянский порт Специя, где в 1949—1950 гг. разобрали на металл.

А Советскому Союзу решили отдать старый линкор «Джулио Цезаре» («Юлий Цезарь») водоизмещением 29 тысяч т и скоростью хода 26 узлов. Главный калибр его составляли десять 320/43,8-мм пушек. Многочисленные ремонты и модернизации линкора существенно ухудшили его живучесть, что сказалось во время его взрыва в 1955 г. в Севастополе.

В СССР линкор получил новое название, «Новороссийск», и стал флагманом Черноморского флота. Кроме того, нам были переданы легкий итальянский крейсер «Duca D'Aosta» («Герцог Д'Аоста»), получивший название «Керчь», а также эсминцы «Fuciliere» («Легкий»), «Artigliere» («Ловкий»), «Animoso» («Ладный»), «Fortunale» («Летный»), «Ardimentoso» («Лютый») и две подводные лодки.

Сталин снес такое хамство союзников и согласился на обмен. Возможно, он сделал это из-за каких-то политических выгод, а может быть, его подставили наши высококомпетентные флотоводцы. Между тем у СССР была неплохая альтернатива обмену[58]. СССР мог в ультимативном тоне потребовать передачи половины итальянского флота, включая как минимум один новый линкор. А при отказе следовало ввести в строй советского ВМФ недостроенные, но состоявшие в высокой степени готовности германские корабли, захваченные Красной Армией в 1944—1945 гг. Речь идет в первую очередь о почти готовом авианосце «Граф Цеппелин» и подводных лодках XXI серии. С этими опередившими свое время подводными лодками не могла бороться ПЛО Англии и США. Но к счастью для союзников, они не успели войти в строй до конца войны.

К 30 марта 1945 г. Данциг был захвачен Красной Армией. К этому моменту на верфях фирмы «Шихау» находилось 40 подводных лодок XXI серии («U-3531» — «U-3571»). Сборка лодок «U-3572» — «U-3595» еще не началась, но многие секции их уже были на месте. Я не оговорился, на верфях подводные лодки XXI серии не строились, а собирались из заранее изготовленных на других заводах секций. По официальному графику, на сборку подводных лодок XXI серии уходило 50 дней, но в ряде случаев верфи затрачивали гораздо меньше времени.

Судьбу семи подводных лодок («U-3531» — «U-3537») мне выяснить не удалось, о них молчат и германские, и советские источники (включая секретные).

Двадцать же подводных лодок («U-3538» — «3557») были зачислены в списки советского ВМФ. Пять подводных лодок («U-3538» — «U-3542») 15 июля 1945 г. были спущены на воду и достраивались на плаву. Затем их перевели в Ленинград для окончательной достройки. Однако после многочисленных протестов союзников «Граф Цеппелин», подводные лодки XXI серии и десятки других германских судов были уничтожены советским командованием. Но как говорится, «история не терпит сослагательного наклонения».

Самым мощным итальянским кораблем, переданным СССР, был линкор «Джулио Чезаре», заложенный 24 июня 1910 г. в Генуе. Первоначально его нормальное водоизмещение составляло 23,6 тыс. т, а вооружение состояло из тринадцати 305/46-мм орудий главного калибра и восемнадцати 120/50-мм орудий противоминного калибра. Интересно, что орудия главного калибра находились в пяти башнях — двух двухорудийных и трех трехорудийных.

В 1933—1937 гг. линкор прошел модернизацию, входе которой средняя 305-мм башня была снята. В остальных же четырех башнях стволы 305-мм орудий рассверлили до 320 мм. Казематные 120-мм пушки были заменены шестью двухорудийными 120/50-мм установками. Универсальную артиллерию составляли четыре двухорудийные 100-мм установки ОТО («Минизини»)[59], а зенитные установки были представлены шестнадцатью 37-мм и двенадцатью 20-мм автоматами. Толщина брони пояса составляла 247 мм в цитадели и 127 на оконечностях. Толщина брони башен главного калибра: бок — 220 мм, крыша — 240 мм. Теперь полное водоизмещение линкора достигло 29 тыс. т, а скорость хода составляла 27,8 узла.

3 сентября 1943 г. линкор «Джулио Чезаре» пришел на Мальту, где был интернирован союзниками. После войны он прошел капитальный ремонт.

6 февраля 1949 г. в албанском порту Валона (в настоящее время Влёра) линкор был передан СССР, и на нем поднялся советский военно-морской флаг. При передаче корабль именовался «Z.11». 26 февраля советский экипаж повел линкор в Севастополь. Приказом по Черноморскому флоту от 5 марта 1949 г. линкору присвоили новое имя «Новороссийск».

Вскоре линкор «Новороссийск» стал флагманским кораблем эскадры Черноморского флота. В 1953 г. корабль поставили в Николаеве на капитальный ремонт, в ходе которого итальянские зенитные автоматы заменили советскими (четыре спаренных 37-мм В-11 и шесть ординарных 37-мм 70К), поставили РЛС «Залп-М» и произвели другие работы.

Слух о предполагаемой замене 320-мм итальянских пушек на 305-мм отечественные — полнейшая «липа»: в этом случае пришлось бы делать новые башни. Наоборот, планировалась замена итальянских стволов новыми советскими 320-мм стволами.

В 1951 г. заводу «Баррикады» было дано задание изготовить 320-мм баллистический ствол для башен «Новороссийска». В декабре 1954 г. 320-мм ствол, получивший заводской индекс Бр-104, был сдан заказчику. Испытания его проводились на Ржевке под Ленинградом с полигонного станка МП-10.

В боекомплект «Новороссийска» входили итальянские 525-кг бронебойные и 458-кг фугасные снаряды. Бронебойный снаряд при весе заряда 175 кг имел начальную скорость 800 м/с и дальность 28,6 км при угле возвышения 27°.

Началось производство и советских 320-мм снарядов, но были ли они поставлены на линкор, неизвестно. Историки С.В. Елагин и А.Е. Тарас высказали предположение, что в СССР для «Новороссийска» к октябрю 1955 г. были созданы 320-мм снаряды с ядерными боевыми частями. Я такими данными не располагаю, но считаю вероятность создание такого 320-мм снаряда очень большой.

Переданный нам крейсер «Аоста» был заложен 24 января 1932 г. на верфи «Одеро-Терин-Орландо» в Ливорно, в строй он вступил 11 июля 1935 г. Водоизмещение крейсера составляло: стандартное 8662 т, полное 10 541 т. Вооружение: восемь 152/53-мм орудий в четырех башнях, шесть 100/47-мм универсальных орудий, восемь 37-мм и двенадцать 20-мм зенитных автоматов и два 53-см торпедных аппарата. Толщина броневого пояса у ватерлинии в центральной части — 70 мм, толщина брони палубы — 35 мм, башни 152-мм орудий — 90—40 мм. Максимальная скорость хода 36,5 узла.

9 сентября 1943 г. крейсер был интернирован союзниками на Мальте с рядом других кораблей итальянского флота. 2 марта 1949 г. в Одессе итальянский экипаж передал корабль советскому ВМФ. 30 марта «Аоста» был зачислен в состав бригады крейсеров эскадры Черноморского флота под названием «Сталинград». Но в следующем году его переименовали в «Керчь» в связи с планами строительства тяжелого крейсера «Сталинград».

Крейсер «Керчь» входил в боевой состав бригады крейсеров до 17 февраля 1956 г., когда вышел приказ о его переклассификации в учебный крейсер. К марту 1958 г. корабль находился в хорошем состоянии и, по заключению специально созданной комиссии, мог прослужить еще не менее 5 лет без капитального ремонта, но он попал под кампанию «борьбы с крейсерами». 11 марта 1958 г. вышел приказ о переделке «Керчи» в опытовое судно «ОС-32», а почти через год, 20 февраля 1959 г., корабль был исключен из состава ВМФ и сдан в Отдел фондового имущества (ОФИ) для разборки на металл.

Итальянские эсминцы прослужили у нас до 1954—1960 гг. А две итальянские средние подводные лодки «Мареа» и «Ничелио» получили в Черноморском флоте названия «С-41» и «С-42» и служили у нас до 1956 г.

Кстати, о трофейных подводных лодках. На учениях 26 мая 1947 г. подводная лодка «М-120» отомстила за обиды военных лет и потопила торпедой германскую подводную лодку «U-24», a «U-18» расстреляла из 45-мм пушки. Обе лодки затонули в районе Балаклавы на глубине около 1400 м.

В начале 1950 г. подводные лодки Черноморского флота получили первые советские самонаводящиеся торпеды САЭТ-2, позже переименованные в САЭТ-50.

3 апреля подводная лодка «Б-35» (бывшая «Л-5») и эсминец «Железняков» в районе мыса Айя производили испытания и стрельбы боевыми торпедами САЭТ-2. Торпеды подорвались: одна — по мысу Айя, вторая — по корпусу большой баржи, которая затонула. 20 апреля подводная лодка «С-41» произвела полигонные торпедные стрельбы в районе главной базы, выпустив 6 торпед.

В 1950 г. и первой половине 1951 г. в состав 2-й бригады было принято 9 подводных лодок типа «М» XV серии («М-237», «М-238», «М-239», «М-240», «М-241», «М-242», «М-243», «М-244» и «М-247») с Балтики. Лодки доставлялись по железной дороге из Ленинграда в Николаев.

27 января 1951 г. на Черном море был сформирован дивизион подводных лодок в составе трех бригад. 151-я бригада из 10 малых подводных лодок базировалась в Балаклаве. Там же базировалась и 152-я бригада, но позже ее перевели в Одессу. 153-я бригада в составе трех средних и шести малых подводных лодок базировалась в Севастополе.

Кроме того, в составе Черноморского флота была 154-я отдельная бригада в Поти, в составе которой имелось 9 средних и две большие подводные лодки.

С 15 мая по 24 июня 1954 г. в соответствии с Соглашением между правительствами СССР и США от 26 марта 1954 г. флот выполнил правительственное задание по возврату кораблей американцам, полученных в годы войны по ленд-лизу. С этой целью штаб флота разработал план, по которому корабли были переведены в турецкий порт Стамбул (рейд Мальтепе) и переданы американцам пятью группами по 7—8 единиц в каждой. Всего передано 12 торпедных катеров, 6 больших и 20 малых охотников за подводными лодками, общей численностью 38 единиц. Перевод кораблей морем из Севастополя и Батуми осуществлялся на буксире по 2—3 катера за каждым буксиром.

К 1 января 1954 г. в составе Черноморского флота находились линкоры «Севастополь» и «Новороссийск», крейсера «Ворошилов», «Молотов», «Керчь», «Фрунзе», «Куйбышев», «Дзержинский», «Адмирал Нахимов» и «Михаил Кутузов», а также 186 боевых кораблей и катеров специального назначения. В авиации флота насчитывалось 86 боевых реактивных самолетов типа Ил-28, 25 боевых реактивных самолетов типа Ту-14, истребительная авиация в составе 245 боевых реактивных самолетов типа МиГ-17, 88 боевых реактивных самолетов типа МиГ-15. Наземные средства ПВО включали в себя 100-мм артиллерийских орудий — 144, 85-мм орудий — 70, 57-мм орудий — 24, 40-мм и 37-мм орудий — 106,

В 1956 г. на Черноморский флот стали поступать реактивные ракетоносцы Ту-16, носители крылатых ракет «Комета» типа «самолет — корабль», вертолеты типа «Ми» и корабельные вертолеты Ка-15. В 1958 г. с заводов Николаева поступили первые ракетные корабли с крылатыми ракетами КСЩ, вошли в состав флота ракетные подводные лодки проекта 644 с крылатыми ракетами, на корабли и береговые части ПВО флота поступили зенитные ракетные комплексы «Волна». В середине 1960-х годов на флот стали поступать большие противолодочные корабли проекта 61. В феврале 1968 г. был принят противолодочный крейсер «Москва», а в 1969 г. — противолодочный крейсер «Ленинград».

С 1951 г. в состав Черноморского флота стали вводиться лодки нового поколения — проекта 613. Первая из них, «С-61», прибыла в Севастополь 5 мая 1951 г., а 14 июня под Ялтой она выполнила погружение на предельную глубину — 217 м.

В 1960 г. в Черное море по внутренним водным путям перешли две подводные лодки проекта 644, каждая из которых несла по две крылатые ракеты П-5. При нормальных условиях (+20°С) дальность стрельбы их составляла 574 км, а средняя скорость 345 м/с. Для того времени это было достаточно эффективное оружие. Ракеты П-5, запущенные у нейтральных вод Черного моря, могли поразить любой объект на территории Турции, а поразить Стамбул — даже стреляя из своих баз в Балаклаве и Севастополе.

Первые две подводные лодки проекта 644 — «С-46» и «С-69» — были введены в состав 155-й бригады подводных лодок в ноябре 1960 г. и стали базироваться на Балаклаву. Их габариты позволяли входить в канал объекта К-825.[60]

Несколько позже на Черное море по внутренним водным путям прибыли дизельные подводные лодки — носители ракет П-5: «С-158» и «С-162» (проекта 644), «С-164» (проекта 665), «Б-67» и «Б-318» (проекта 651).

Все ракетные лодки в 1960—1980-х годах не реже, чем один раз в год, проводили ракетные стрельбы. Так, в 1980 г. подводная лодка «С-158» произвела двухракетный залп по квадрату 4 4 км[61] в западной части Черного моря, в центре которого был установлен деревянный щит. При этом одна ракета П-5Д попала внутрь квадрата, а другая упала рядом со щитом.

Следует заметить, что в ракете П-5Д за счет применения высокоточного радиовысотомера РВ-5М удалось снизить высоту полета ракеты с 400 м (у первых образцов П-5) до 250 м, что с учетом сверхзвуковой скорости и малого полетного времени (10—20 минут) затрудняло ее перехват. Мощность специальной боевой части у ракеты П-5 составляла 200 килотонн, а позже была доведена до 650 килотонн.

Замечу, что в 1970-х годах использование этих лодок и ракет П-5 в Атлантике по территории США уже не имело шансов на успех, но в Черном море в условиях подавляющего господства советского флота и авиации ракеты П-5 продолжали оставаться эффективным оружием даже в 1980-х годах.

Кстати, ракетные подводные лодки базировались на Балаклаву и ни разу не выходили в Средиземное море. Там действовали ракетные лодки Северного и Балтийского флотов.

В 1964 г. в ВМФ СССР было введено понятие «боевая служба», и черноморские лодки начали выполнять соответствующие задачи в Черном море. Ракетным подводным лодкам нарезался район боевого патрулирования, где они маневрировали, находясь в суточной готовности к ракетной стрельбе по береговым объектам с получением приказания. А управление ракетными подводными лодками осуществлялось непосредственно Генеральным штабом. Лодки перед сеансом связи 10—12 часов находились на постоянном курсе, затем всплывали на перископную глубину на сеанс связи и определение своего места. И так до следующего сеанса связи.

Торпедным лодкам нарезались районы поиска, как правило, находящиеся на удалении не менее 17 миль от турецкого берега. Почему именно столько? СССР определил свои территориальные воды шириной 12 миль. По принципу взаимности мы принимали турецкие территориальные воды также шириной 12 миль, хотя фактически они составляли 6 миль. Дополнительно к 12 милям добавлялись 5 миль на ошибку в знании своего места. На флоте эти 5 миль называли «главкомовской поправкой». Нарезались районы зарядки аккумуляторных батарей вне районов поиска, или же зарядку производили в обследованной части района поиска на максимальном удалении от берега.

Если в 1964 г. боевую службу в Черном море выполняли три подводные лодки, то впоследствии их количество постоянно росло. В 1969 г. Черноморскому флоту была поставлена задача: «Осуществлять боевое патрулирование в Черном море одной ракетной подводной лодкой в суточной готовности к нанесению удара и одной торпедной. Периодически, исходя из обстановки на театре, вести наблюдение у пролива Босфор лодками, надводными кораблями во взаимодействии с ВМФ Народной Республики Болгария».

30 марта 1967 г. была сформирована 14-я дивизия подводных лодок в составе 153, 155, 27-й бригад и 381-го дивизиона подводных лодок. Управление дивизии находилось в Балаклаве.

14-я дивизия подводных лодок представляла собой крупное флотское соединение, подчиняющееся непосредственно командующему Черноморским флотом. Она базировалась в трех военно-морских базах Крыма, имела в своем составе 47 подводных лодок, из них больших — 1, средних — 34, малых — 12. Суммарный торпедный залп дивизии по морским и береговым целям — более 400 торпед, ракетный залп — 6 крылатых ракет П-5Д. Миноподъемность дивизии — около 400 мин.

В 1960—1980-е годы Черноморский флот стал фактически полигоном для испытаний принципиально новых судов на подводных крыльях и на воздушной подушке.

Глава 2. СОВЕТСКИЙ ФЛОТ НА СРЕДИЗЕМНОМ МОРЕ

В довоенные годы корабли Черноморского флота совершили лишь несколько «визитов вежливости» в Средиземное море. Первый такой поход состоялся осенью 1925 г. Отряд в составе эсминцев «Незаможник» и «Петровский» во главе с начальником дивизиона A.M. Невинским посетил Неаполь с заходом в турецкий порт Стамбул. В 1929 г. эсминцы «Незаможник» и «Фрунзе» посетили Неаполь. В октябре 1930 г. отряд кораблей в составе крейсера «Червона Украина», эсминцев «Незаможник» и «Шаумян» под командованием Ю.В. Шельтинга совершил двухнедельное плавание в Средиземном море, посетив Стамбул, Мессину и Пирей.

На этом пребывание советских кораблей в Средиземном море и закончилось, если не считать переходов по маршрутам Гибралтар — Дарданеллы линкора «Парижская Коммуна» и крейсера «Профинтерн»[62] и Дарданеллы — Суэц четырех тральщиков, шедших на Дальний Восток.

В ходе Второй мировой войны американцы ввели десятки кораблей на Средиземное море, а после войны вообще решили превратить его в собственное озеро. В конце 1946 г. Пентагон сформировал Средиземноморскую эскадру. В июне 1948 г. она была преобразована в 6-й оперативный флот, который с 1950 г. именуется 6-м флотом США. Американские корабли базировались в Испании, Франции, Италии, Греции и Турции. Несколько раз отряды кораблей 6-го флота, в составе которых были крейсера и даже линкоры, заходили в Константинополь.

После 1945 г. первый поход кораблей Черноморского флота был совершен в мае — июне 1954 г. Крейсер «Адмирал Нахимов» и два эсминца посетили албанский порт Дуррес. В июне 1956 г. под флагом командующего флотом адмирала В.А. Касатонова отряд кораблей в составе флагмана крейсера «Михаил Кутузов» и эсминцев «Безукоризненный» и «Бессменный» совершил дружеский визит в югославский порт Сплит.

В октябре 1957 г. крейсер «Куйбышев» и эсминцы «Бывалый» и «Блестящий» посетили порты Югославии. На борту крейсера находился министр обороны СССР маршал Г.К. Жуков. Это был хорошо спланированный ход Хрущева. Жукова во флоте не любили, равно как и он не жаловал моряков. А тем временем Никита Сергеевич устроил небольшой переворот, и Жуков был снят сразу со всех постов, причем без всякого объяснения причин.

По соглашению с Албанией летом 1958 г. четыре подводные лодки проекта 613 и плавбаза подводных лодок «Немчинов» перешли с Балтийского флота в албанский залив Влёра, где в удобной бухте Паши-Лиман был оборудован пункт базирования со всей необходимой для подводных сил береговой инфраструктурой. Через полгода во Влёре разместились 12 подводных лодок и две плавбазы — «Немчинов» и «Виктор Котельников». Директивой начальника штаба Черноморского флота от 27 октября 1958 г. эти лодки были объединены в 40-ю отдельную бригаду, оперативно подчиненную командующему Черноморским флотом.

Перебазирование наших подводных лодок в Средиземное море производилось по возможности скрытно. Но в декабре 1959 г. разразился грандиозный скандал. Президент США Д. Эйзенхауэр решил прокатиться по Средиземному морю на тяжелом крейсере «Де Мойн». Крейсер шел в Тунисском заливе внутри авианосного ордера. И вдруг почти у самого борта «Де Мойна» поднялся перископ. Командование соединения охватила паника. Американские эсминцы кинулись преследовать лодку.

В. Козлову, командиру подводной лодки «С-360» (проекта 613), удалось оторваться от янки лишь на третьи сутки и в положенное время вернуться на базу во Влёру.

Нарушение подводной лодкой «С-360» скрытности стало предметом разбирательства у главкома ВМФ. Командиру светило снятие с должности. Хотя он, собственно, и не был виноват. Время для сеансов связи с подводными лодками устанавливало начальство и, замечу, часто выбирало его безграмотно. Вот Козлов и вышел на связь в положенное время в Тунисском заливе. Спас капитана сам Хрущев. Он по «иным» каналам знал об испуге американского командования и самого Эйзенхауэра и велел не только не наказывать, но и наградить подводников.

Из-за ухудшения отношений между СССР и Албанией в июне 1961 г. база во Влёре была ликвидирована, а 40-я бригада подводных лодок расформирована.

5 июня 1967 г. Израиль внезапно напал на Египет. Началась знаменитая «шестидневная война», в ходе которой израильская армия наголову разгромила армии Египта, Сирии и Иордании. Евреи оккупировали Синайский полуостров, сектор Газа, Голанские высоты и Западный берег реки Иордан общей площадью 68,5 тыс. кв. км.

К началу войны на Средиземном море находилось 7 боевых кораблей, включая крейсер «Слава»[63], эсминец «Настойчивый» и пять вспомогательных судов[64]. Позже адмирал флота И.М. Капитанец, находившийся на «Настойчивом», рассказывал: «2 июня мы стали на якорь у острова Мальта в районе Ла-Валетты. Только собрались немного отоспаться, половить рыбу, вдруг из Главного штаба шифровка: “Возможна угроза воздушного нападения! Корабль привести в полную боевую готовность, организовать оборону рейдовой стоянки… Пакет №… вскрыть!”»^{171}

Еще перед началом боевых действий на Средиземном море с Черноморского флота были направлены крейсера «Дзержинский» и «Кутузов». Среди моряков ходили слухи, что в период кризиса на борт крейсера «Слава» были приняты снаряды с ядерной боевой частью. Подтвердить или опровергнуть эту информацию я не могу, хотя склоняюсь к тому, что все-таки снаряды были. Во всяком случае, доподлинно известно, что из Севастополя был направлен специальный транспорт со снарядами для крейсера «Слава». «Перегрузка снарядов в рейдовых условиях в районе острова Крит потребовала больших усилий для личного состава корабля и транспорта»^{172}. Видимо, на этом транспорте и были доставлены специальные снаряды. Иначе зачем гонять транспорт? На крейсере что, отсутствовал боекомплект? Ведь «Слава» в Средиземном море учебных стрельб не вел!

Советские артиллерийские крейсера неотступно следовали за авианосцами 6-го флота «Америка» и «Саратога», Как рассказывали моряки, в случае подготовки к взлету большой группы штурмовиков крейсера должны были расстрелять авианосцы. Кроме того, наши корабли обеспечивали морские перевозки наших торговых судов от острова Крит до портов Египта. Защита осуществлялась патрулированием боевых кораблей на двух рубежах, а транспорты с особо ценным грузом и боевой техникой конвоировались одним-двумя боевыми кораблями.

14 июня 1967 г. в Египет для «моральной поддержки» перелетела эскадрилья бомбардировщиков Ту-16.

В середине июня в Москве приняли решение сформировать на Средиземном море 5-ю оперативную эскадру. Официально она была создана 14 июля 1967 г. Первым флагманским кораблем эскадры стал крейсер «Дзержинский». С этого времени и вплоть до распада СССР в составе нашей эскадры в Средиземном море находилось от 30 до 50 надводных кораблей.

Как писал Г.Г. Костев: «Задача эскадры заключалась в наблюдении за американским флотом в районе его маневрирования. За каждым американским авианосцем непосредственное слежение выполнял одни надводный корабль. Дизельные подводные лодки по своим возможностям следить за авианосцами не могли, лишь фиксировали факт прохода авианосцев через определенный район, на котором подводные лодки были развернуты в завесе (по три-четыре единицы). Главная же задача дизельных подводных лодок из состава 5-й ОПЭСК заключалась в выявлении районов нахождения американских ракетных подводных лодок в зоне Средиземного моря с целью определить их реальную угрозу для территории СССР с южного направления для последующего определения путей по ее ослаблению в районе, где традиционно господствовал флот НАТО»^{173}.

После «шестидневной войны» 1967 г. между Израилем и арабами не был заключен мир, а установилось шаткое перемирие, периодически нарушаемое обеими сторонами.

21 октября израильский эсминец «Эйлат» под командованием капитана 3-го ранга Итцхака выполнял боевое патрулирование у берегов Синайского полуострова.

«Эйлат» вел разведку радиоэлектронных средств Египта. Для этого он, двигаясь зигзагами, то заходил, то выходил из его территориальных вод. В конце концов он довольно глубоко зашел в глубь территориальных вод, и тогда с главного командного пункта египетских ВМС в Порт-Саиде поступил приказ атаковать нарушителя государственной границы.

В 17 ч 00 мин по местному времени на двух египетских ракетных катерах проекта 183Р, стоявших у пирса Порт-Саида, была сыграна боевая тревога. Началась предварительная подготовка к старту ракет П-15 с радиолокационной головкой наведения. На обоих катерах были включены РЛС «Рангоут». Через 5 минут оператор РЛС одного из катеров обнаружил эсминец «Эйлат» на дистанции около 130 кабельтовых (23,8 км). В 17 ч 10 мин на катерах была подана команда «Ракетная атака». РЛС «Рангоут» обоих катеров взяли морскую цель на сопровождение. Включена бортовая аппаратура ракет. Оба катера отошли от пирса и легли на боевой курс.

17 ч 19 мин — старт первой ракеты. И через 5 секунд уходит вторая П-15. Секунд через 20 сигнальщик эсминца доложил командиру о ярких вспышках и дымовых шлейфах. Итцхак приказал сыграть боевую тревогу, дать кораблю полный ход и идти зигзагами. Все шесть 40-мм зенитных автоматов открыли ураганный огонь по двум приближающимся шлейфам дыма (поскольку самих ракете эсминца не видели). Но все было напрасно. Через 60 секунд после старта первая ракета поразила машинное отделение корабля.

Спустя несколько секунд вторая ракета взорвалась в котельном отделении. Эсминец сразу же лишился хода и обесточился. Аварийные партии вступили в борьбу с огнем. С помощью запасной радиостанции командир эсминца связался с израильским командованием и доложил о случившемся. Несмотря на все усилия экипажа в борьбе за живучесть, эсминец начал тонуть.

В 17 ч 23 мин был произведен старт двух ракет со второго катера. На этом катере запоздали с пуском ракет из-за того, что командир зазевался и слишком поздно покинул ходовой мостик. При стрельбе он должен был укрываться в ходовой рубке. Третья ракета поразила тонущий эсминец, а четвертая — обломки корабля в воде и, естественно, плававших членов экипажа эсминца.

Обломки «Эйлата» до сих пор лежат на дне залива Эттина. Из 199 человек экипажа эсминца погибло 47, а остальным удалось спастись, но 81 человек получил ранения различной степени тяжести.

После пусков оба катера произвели штатное послезалповое маневрирование — легли на курс отхода от пораженной цели. Первый катер пошел вправо от боевого курса, второй — влево. Они развили максимальную скорость и двинулись в Порт-Саид. Первый катер благополучно подошел к пирсу. А второй из-за бестолковости командира не вписался в требуемый поворот, определенный створными знаками, выскочил на прибрежные камни и пропорол себе днище. Катер был снят с камней через трое суток и поставлен на ремонт в док. Но как говорится, победителей не судят.

Президент Объединенной Арабской Республики Египет Гамаль Насер наградил участников первого в истории войн на море успешного применения ракетного оружия капитана 2-го ранга Али-Дами, старших лейтенантов Ахмеда Хакера и Абдель Вахеда и лейтенанта Хасана Хозми Амина орденами Египта.

А теперь я бы хотел вспомнить поэму «Граф Нулин» незабвенного Александра Сергеевича,

А кто ж расстроен больше всех? Не угадать вам. Капитан, въехавший на камни? Так он стал героем. Расстроен больше всех был военный советник капитан 2-го ранга В.А. Гончаров, которому за первое в мире применение ПКР даже спасибо не сказали.

В ночь с 9 на 10 октября 1969 г. египетские эсминцы проекта 30бис «Насер» и «Домьетта», на борту которых находились советские специалисты, во взаимодействии с ракетными и торпедными катерами, береговой артиллерией и при поддержке авиации подвергли обстрелу израильские позиции в районах Румани и Эль-Балузы, где были сосредоточены военная техника, склады топлива и боеприпасов. После успешного выполнения задачи, в ходе которой большинство из этих объектов, а также механизированная бригада израильтян были уничтожены, командир бригады эсминцев и командиры кораблей были удостоены высшей награды Египта. Остальных участников операции наградили специально учрежденными офицерскими и матросскими медалями.

Что же касается советских участников операции, то по возвращении на родину (в 1970 г.) двое из них получили орден Красной Звезды, один — медаль «За боевые заслуги», три советника были удостоены награды «За мужество и смелость при выполнении задания Правительства СССР».

В 1968 г. американское правительство разрешило кораблям 6-го флота, находившимся в Средиземном море, уничтожать советские подводные лодки, обнаруженные и не всплывшие в радиусе 100 миль от американских кораблей. Надо ли говорить, что такое решение противоречило Женевской конвенции 1958 г. о свободе мореплавания и другим международным соглашениям.

24 ноября 1968 г. газета «Правда» опубликовала заявление советского правительства: «Советский Союз как черноморская, следовательно, средиземноморская держава осуществляет свое бесспорное право на присутствие в этом регионе. Советские военные корабли находятся в Средиземном море не для того, чтобы создавать угрозу какому-либо народу или государству. Их задача — содействовать делу стабильности и мира в регионе Средиземного моря». В статье содержалась скрытая угроза ответного применения оружия. Американцы вынуждены были пойти на попятную и отказались от проведения подобных пиратских акций.

6 октября 1973 г. началась новая арабо-израильская война. На сей раз зачинщиками оказались арабы. Египетским войскам поначалу удалось форсировать Суэцкий канал и продвинуться на 15—25 км в глубь Синайского полуострова. Однако 15 октября израильские войска перешли в контрнаступление. На следующий день израильтяне прорвались к Большому Горькому озеру, а затем переправились через него на западный берег Суэцкого канала. В ночь на 19 октября израильские войска форсировали канал севернее Большого Горького озера. Израильтянам удалось рассечь 2-ю и 3-ю египетские армии, занявшие оборону на восточном берегу канала.

Часть прорвавшихся израильских войск двинулась на запад к Каиру, а часть — на юг к Суэцу.

К концу сентября 1973 г. 5-я эскадра (командир — вице-адмирал Евгений Волобуев) состояла из более 50 судов, включая не менее 11 подводных лодок: с Северного флота дизельные лодки, в том числе проекта 641, и атомные (по крайней мере две с ядерными крылатыми ракетами) и с Черноморского флота дизельные лодки проекта 613 («С-96» под командованием А. Балашова); флагманское судно — плавбаза подводных лодок проекта 1886 «Волга»; два крейсера — ракетный проекта 58 «Грозный» и артиллерийский проекта 68бис «Дзержинский»; четыре больших противолодочных корабля (БПК) проекта 61 «Проворный», «Красный Кавказ», «Сметливый», «Скорый»; БПК проекта 1134Б «Николаев»; несколько эсминцев, в том числе «Напористый» (проекта 56), «Оживленный» (проекта 30бис); несколько сторожевых кораблей (четыре СКР с Черноморского флота); два тральщика «Рулевой» (проекта 266М) и «МТ-219» (проекта 266); десантные корабли проектов 1171 и 773 и несколько вспомогательных судов.

В целом советские силы были тогда способны к запуску двадцати ракет в первом залпе. Штаб эскадры находился на борту флагманского судна «Волга», которое находилось около Балеарских островов к востоку от Испании, где готовилось встретить пришедшую 69-ю бригаду подводных лодок.

Часть кораблей после выполненной боевой службы готовилась к возвращению. БПК «Проворный» возвращался в Севастополь после четырехмесячной боевой службы, но уже в Дарданеллах был получен приказ, и корабль вернулся в Эгейское море. Там командир капитан 3-го ранга В.И. Мотин объявил, что по приказу Министерства обороны СССР корабль переводится в полную боевую готовность в связи с началом арабо-израильской войны.

В ночь на 3 октября в Средиземноморье, маскируясь за многочисленными торговыми судами, поэшелонно форсировав Гибралтарский пролив, прибыла 69-я бригада подводных лодок — 10 лодок, в основном проекта 641 (в том числе «Б-440», «Б-130», «Б-409», «Б-41», «Б-105»), плавбаза «Федор Видяев» и два резервных экипажа, под командованием капитана 1-го ранга И.Н. Паргамона. Они вышли на первую боевую службу сроком на 12 месяцев и должны были заменить находящиеся там подводные лодки. Однако из-за повышения боевой готовности никакой замены не произошло, и эти корабли влились в состав 5-й эскадры.

Когда командующий эскадрой вице-адмирал Е.И. Волобуев узнал о предстоящем начале войны, он в 1 ч 00 мин 4 октября и приказал начать передислокацию сил эскадры к египетскому и сирийскому побережью.

На 6 октября в Средиземноморье имелось 48 американских военных кораблей. Они включали в себя флагманское судно десантный корабль «Маунт Уитни» LCC 20 (в море к югу от острова Крит четыре атомные подводные лодки находились на патрулировании в Средиземноморье), а также авианосные и десантные соединения. Группа TG 60Л, состоявшая из авианосца «Индепенденс» («CVA 62») и кораблей охранения, находилась в Афинах. Группа TG 60.2, состоявшая из авианосца «Франклин Д. Рузвельт» («CVA42») и кораблей охранения, находилась в различных испанских портах. Кроме того, на Средиземном море находилась группа TF 61 — десантное соединение в составе авианосца «Гуадалканал» («LPH 7») и девяти десантных судов, имевших на борту батальон морских пехотинцев (приблизительно 3000 человек).

6 октября из Египта была проведена эвакуация гражданских специалистов, в которой приняли участие несколько судов, в том числе эсминец «Напористый». Из Сирии наши специалисты были эвакуированы в последний момент, сторожевой корабль «Куница» вышел из порта в 17 ч 45 мин с семьями наших специалистов, а в 23 ч 30 мин израильтяне произвели налет на Латакию. Операция прошла эффективно, но эвакуация несколько ослабляла готовность кораблей 5-й эскадры, капитаны стремились скорее освободиться от пассажиров, которые мешали подготовке к боевым действиям.

7 октября ударная группа TG 60.1 с авианосцем «Индепенденс» покинула Афины и направилась в район к югу от острова Крит, за ними следовал советский эсминец.

Ударная группа с авианосцем «Индепенденс» соединилась с отрядом кораблей, включавшим флагманское судно «Маунт Уитни», к югу от острова Крит, в то время как десантная группа TF 61 находилась в заливе Суза (на северном побережье острова Крит), где и стояла на якоре до 25 октября.

С объявлением повышенной боевой готовности на Черноморском флоте находившиеся в Черном и Средиземном морях корабли 30-й дивизии надводных кораблей Черноморского флота выполнили положенные мероприятия по установлению готовности.

8—9 октября вышел из Севастополя на боевую службу в Средиземное море отряд кораблей 70-й бригады противолодочных кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БП К «Отважный», эсминца «Сознательный» под флагом командира дивизии контр-адмирала Л.Я. Васюкова со штабом. Там уже находились шесть кораблей 150-й бригады. Вслед за ними в Средиземное море направились БПК «Решительный» и «Неуловимый».

10 октября боевые советские надводные силы в районе конфликта насчитывали 21 судно, включая 3 крейсера и 9 эсминцев и больших противолодочных кораблей, многие из которых были оснащены ракетами, а также два десантных судна. Подводные силы уже насчитывали свыше 16 подводных лодок, в том числе по крайней мере четыре атомные.

Две вновь прибывшие подводные лодки проекта 641 «Б-409» (командир — капитан 2-го ранга Ю. Фомичев) и «Б-130» (капитан 2-го ранга В. Степанов) по боевому распоряжению Главного штаба ВМФ были направлены в район восточной части Средиземного моря у побережья Израиля с задачей поиска и уничтожения кораблей противника с применением обычного оружия «в соответствии с боевым распоряжением командующего Северным флотом на поход». Задача командирам в таком виде, да еще со ссылкой на распоряжение командующего Северным флотом «…поиск ПЛАРБ[65], слежение, а с началом военных действий их уничтожение» была противоречива и непонятна. Тем не менее подводные лодки направились в районы, при этом пришлось провести операцию по обеспечению их отрыва от двух американских фрегатов, опекавших лодки с момента входа в Средиземное море.

Подводная лодка «Б-130» была направлена в район юго-восточнее острова Кипр — западнее Хайфы с задачей охраны и обороны транспортов, и командир имел указание «применять противолодочное оружие в интересах их противолодочной обороны».

Командир бригады капитан 1-го ранга И.Н. Паргамон вышел на связь с Центральным командным пунктом ВМФ и начал настойчиво уточнять задачи лодкам, ссылаясь на возможность возникновения международного конфликта, чем вызвал раздражение московских адмиралов, видимо, и так нервно себя чувствовавших в условиях начавшихся, хотя и на суше, боевых действий между Израилем и арабами. После получения упрека за излишнюю осторожность и разбора «в верхах», на третьи сутки, подводная лодка получила указание Главного штаба ВМФ об отмене ранее отданного приказания на «ведение боевых действий» и подтверждение выполнения ранее поставленной задачи против ПЛАРБ США в районах боевой службы. Впоследствии, по результатам действий, командиры этих подлодок были награждены орденами и получили повышение в должностях как «получившие настоящий боевой опыт».

Москва начала посылать технику и вооружение в Сирию и Египет. Уже 7 октября из черноморских портов Ильичевск и Октябрьский вышли первые советские транспортные корабли с оружием для арабов. На борт каждого транспорта грузилось до 90—92 единиц бронетехники. Среднее время перехода из советских черноморских портов в Сирию или Египет составляло 3—4 дня.

С 10 октября советские транспортные самолеты начали совершать регулярные рейсы в Сирию и Египет, перевозя оружие и снаряжение.

Для обеспечения безопасности проводки транспортов по зонам Эгейского моря и восточной части Средиземного моря специально сформировали отряд боевых кораблей Черноморского флота до 10 единиц, в том числе ВПК «Красный Кавказ», «Проворный» и эсминец «Сознательный».. Ими командовал командир 70-й бригады эсминцев Черноморского флота капитан 1-го ранга Н.Я. Ясаков. Корабли заходили в территориальные воды Сирии, стояли на внешнем рейде порта Тартус во время боевых действий.

Параллельно наши военные транспортные самолеты установили воздушный мост между СССР, Египтом и Сирией. К12 октября ежедневно прибывало от 60 до 90 советских самолетов. Всего с 10 по 23 октября было совершено 934 рейса, и арабы получили 12,5 тыс. т грузов. Любопытно, что в обратном направлении в Москву удалось вывести захваченные на Синае новый американский танк М-60, английский «Центурион», беспилотный самолет-разведчик производства США, оружие и боеприпасы, используемые израильтянами.

После начала операции по отправке вооружения флагманское судно — плавбаза подводных лодок «Волга», крейсер «Грозный» и ВПК «Красный Кавказ», «Проворный» и «Скорый» начали непрерывное слежение за американской АУГ[66] к югу от острова Крит. В ответ еще три судна эскорта присоединились к АУГ с авианосцем «Индепенденс». В это же время советские разведывательные суда начали отслеживать американскую десантную группу, находившуюся в заливе Суза (Крит), оставаясь там до 25 октября.

Советские подводные силы, вооруженные крылатыми ракетами, с 6 по 16 октября были развернуты следующим образом. Одна ПЛАРК[67] проекта 675 маневрировала к юго-западу от острова Крит и держала под прицелом АУГ-3, вторая ПЛАРК проекта 675 находилась к югу от Крита и была нацелена на АУГ-2, еще одна ПЛАРК проекта 670 была южнее Крита у африканского побережья в заливе Мерса-Матрух и целилась в АУГ-1. Кроме того, у побережья Сирии патрулировала дизельная ракетная подводная лодка «Б-318» проекта 651.

10 октября надводные силы 5-й эскадры была увеличены группой судов Черноморского флота, состоящей из крейсера «Адмирал Ушаков» под флагом контр-адмирала Л.Я. Васюкова, эсминца «Сознательный» и ВПК «Отважный».

В ночь с 11 на 12 октября израильские ракетные катера нанесли новый удар по порту Тартуса. В самом порту попаданиями двух ракет «Габриэль» было поражено советское транспортное судно «Илья Мечников», прибывшее туда с грузом энергетического оборудования для строившейся при техническом содействии СССР электростанции на реке Евфрат. Судно полностью выгорело и село на грунт (впоследствии не восстанавливалось), но среди его экипажа погибших не было. Третья ракета «Габриэль», пущенная по находящимся в гавани советским судам, угодила в волнолом порта. Ее взрывом был серьезно поврежден один из сирийских катеров.

Сирийские катера в ответ произвели несколько безуспешных пусков ракет П-15 прямо из гавани.

Подобный инцидент случился 11 октября в сирийском порту Латакия. Там израильские катера ракетами поразили японский и греческий транспорты. От пробоин греческое судно затонуло, а японское «Ямаширо Маару» («Yamashiro Маш») получило повреждения.

Советское правительство отказалось принимать израильское извинение. Советский посол в Вашингтоне Анатолий Добрынин заявил протест по поводу нападения, а также выразил неудовольствие фактами недавнего развертывания американских судов в восточном Средиземноморье. Последнее было связано с направлением АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» («CVA 67»), который 11 октября оставил Шотландию и который, как намекнул Генри Киссинджер израильскому послу 12 октября, вскоре прибудет в Средиземноморье.

11 октября Москва переместила к Сирии три боевых корабля, а 13 октября разместила еще несколько кораблей вдоль сирийского побережья, чтобы охранять транспорты, везущие грузы, а рано утром 13 октября морские тральщики проекта 266М «Рулевой» и «МТЩ-219» вошли в сирийский порт Латакия. Командир дивизиона капитан 3-го ранга К.А. Шовгенов был назначен старшим по охране порта и разгрузке советских транспортов с оружием и техникой, и получил добро на применение оружия. Работа была напряженной, о ходе разгрузки и обстановке командир дивизиона каждый час докладывал Главнокомандующему ВМФ. 14 октября командиры военных кораблей в Средиземноморье получили приказ открывать огонь по мере необходимости по израильским и другим самолетам воюющих сторон, если они угрожают советским конвоям и транспортам.

14 октября в Латакию прибыл транспорт «Химик Зелинский», доставивший 90 ракет (514 т), 15 октября туда прибыл транспорт «Салават» (65 ракет), 16 октября в 7 ч 30 мин прибыл транспорт «Советск» (65 ракет). Наши транспорты сопровождали ВПК «Красный Кавказ» и эсминец «Сознательный».

Во время разгрузки транспорта, в котором находилось около 120 боевых машин пехоты и около 40 т боезапаса, командир отделения сигнальщиков тральщика «Рулевой» старшина 1-й статьи Виктор Бескровный заметил, как из одной машины вдруг вырвался язык пламени. Старшина мгновенно оценил обстановку и в несколько прыжков достиг машины. С огнетушителем в руках моряк действовал ловко, мужественно и решительно. Рискуя жизнью, он потушил пожар и тем самым предотвратил гибель людей, имущества и техники. За этот подвиг Виктор Алексеевич Бескровный был награжден орденом Красного Знамени.

10 октября президент Ричард Никсон заявил: «Если Соединенные Штаты перестанут быть сильными и их сила не будет подтверждена в настоящее время, то мы не будем способны претендовать на роль миротворца на Ближнем Востоке или же в любой части мира». Сила Соединенных Штатов была подтверждена — 11 октября американское оперативное соединение во главе с авианосцем «Индепенденс» подошло на расстояние 500 миль от побережья Израиля. Данное выступление совпало с началом новой операции по снабжению Израиля вооружением. Как только Советский Союз 10 октября начал массированные поставки оружия арабским странам, администрация США решила использовать американские гражданские самолеты для перевозки военных грузов в Израиль. 13 октября в 15 ч 30 мин 30 транспортных самолетов С-130 с грузом направились в Израиль. Всего за операцию «Никель грасс», продолжавшуюся 32 дня (с 13 октября по 12 ноября), в Израиль было доставлено 22 305 т грузов. С американских военных аэродромов самолеты направлялись на военную базу Лахес на Азорских островах, там они осуществляли дозаправку или перегружали груз на другие самолеты, которые, в свою очередь, направлялись в международный аэропорт Лод около Тель-Авива, Снаряжение и оборудование в Израиль также доставлялись и со складов американских войск в Европе.

Посылка АУГ с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» в Средиземноморье была отсрочена, так как авианосец отправили в район к западу от Гибралтара для прикрытия истребителями воздушного моста[68]. В то же самое время руководство Пентагона направило авианосец «Иводзима» («LPH 2») с батальоном морских пехотинцев (около 2000 человек) в район Средиземноморья для противодействия советской десантной группе.

Советские субмарины, развернутые в Атлантике, направились в район Гибралтарского пролива встречать американское подкрепление.

С 13 октября израильская армия продолжала наступление на Дамаск, которое было остановлено только 16 октября в связи с полным истощением сил обеих сторон. С 19 октября линия фронта проходила по Дамасской равнине. Столкновения продолжались до 24 октября, когда в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН боевые действия были прекращены.

Несмотря на сложную ситуацию, Черноморский флот нанес ответный дружественный визит в Италию. С 15 по 22 октября порты Таранто и Мессина посетил отряд под командованием контр-адмирала Л.Я. Васюкова в составе крейсера «Адмирал Ушаков» и БПК «Отважный». Это был первый визит в Италию после сорокалетнего перерыва.

16 октября израильские самолеты совершили налет и обстрел порта Латакия. Стоявшие там корабли Охраны водного района Черноморского флота морские тральщики «Рулевой» (капитан-лейтенант П.Н. Козицин) и «МТЩ-219» (капитан 3-го ранга Е.А. Буслейко) открыли огонь. На третьем заходе огнем комендоров «Рулевого» был сбит истребитель-бомбардировщик «фантом». За проявленное мужество и отвагу по итогам боевой службы были награждены: орденом Красного Знамени — капитан 3-го ранга П.Н. Козицин, орденом Красной Звезды — капитан 3-го ранга К.А. Шовгенов и лейтенант М.К. Лях, медалью «За боевые заслуги» — капитан-лейтенант Л.Н. Сергеев.

Другой инцидент произошел в тот же день в акватории Порт-Саида, где в те дни находилось восемь наших десантных кораблей и эсминец. В один из авианалетов комендор десантного корабля «СД-137» (капитан-лейтенант Л. Лисицын) старшина 1-й статьи П. Гринев своевременно обнаружил израильский «фантом», заходивший на боевой курс для удара по кораблю, открыл огонь на поражение и сбил его, за что был награжден орденом Красной Звезды.

На случай форсирования израильскими войсками Суэцкого канала командование нашего флота планировало высадку «ограниченного» десанта морской пехоты на западном берегу канала. Но когда 17 октября израильские войска пересекли канал, морской пехоты рядом не оказалось. Отряд десантных кораблей (один БДК и шесть СДК)[69] уже находился в Средиземное море, но на борту у него были грузы, а полк морской пехоты еще только готовился в Севастополе для переброски в Средиземное море. В сложившейся обстановке главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на каждом корабле 1-го ранга (крейсер, БПК) по роте, а на каждом корабле 2-го ранга (эсминец, сторожевой корабль) по взводу добровольцев. Каждый крейсер и БПК при нахождении на боевой службе имели подготовленные нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу. Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на боевую службу.

19 октября командующий 6-м флотом адмирал Дэниел Мурфи направил запрос адмиралу Волобуеву, заявив, что советские корабли нарушают Соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море от 1972 г., нацеливая свое оружие и ракеты в американские морские суда. Штаб 5-й эскадры тоже заявил, что американские реактивные самолеты и вертолеты выполняли аналогичные действия в нарушение соглашения. Но американцы подсуетились первыми, и советское Министерство иностранных дел получило официальную жалобу от американского Государственного департамента по этому поводу, и на 5-ю эскадру было послано распоряжение от начальника Главного штаба ВМФ, чтобы командиры выполняли условия соглашения. Но это продолжалось недолго, так как ситуация вновь обострилась.

В ночь с 24 на 25 октября Р. Никсону было направлено послание Л.И. Брежнева, в котором предлагалось, чтобы в Египет, для обеспечения выполнения резолюции Совета безопасности ООН о прекращении боевых действий, были направлены советские и американские воинские контингенты. В своих мемуарах А.Ф. Добрынин привел текст этого послания: «Мы вносим конкретное предложение — давайте вместе, СССР и США, срочно направим в Египет советские и американские воинские контингенты для обеспечения решений Совета безопасности. Скажу прямо, если бы Вы не сочли возможным действовать с нами в этом вопросе, то мы были бы перед необходимостью срочно рассмотреть вопрос о принятии соответствующих шагов в одностороннем порядке. Допустить произвол со стороны Израиля мы не можем. У нас есть с Вами договоренность, которую мы высоко ценим, — действовать сообща. Давайте реализуем эту договоренность на Конкретном примере в сложной ситуации. Это будет хороший пример наших согласованных действий в интересах мира».

В сообщении ясно давалось понять, что, если Вашингтон отклонит предложение, Советский Союз оставляет за собой право одностороннего вмешательства. Сообщение особенно обеспокоило Вашингтон в свете увеличения советского присутствия в Средиземноморье. Там находилось 47 советских надводных кораблей и более 20 подводных лодок (4—5 из них имели крылатые ракеты П-5 или П-6).

В 1990-х годах отставной моряк рассказывал автору, что подводные лодки на Средиземном море получили приказ готовиться нанести удар крылатыми ракетами П-6 по Израилю. Так, одной из точек прицелов была телевизионная башня в Хайфе.

В Закавказском военном округе начали маневры с участием авиации, а в семи воздушно-десантных дивизиях была объявлена повышенная боеготовность.

К Порт-Саиду были посланы группы кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», ВПК «Отважный», эсминцев «Неуловимый» и «Сознательный», сторожевого корабля «Ворон», танкера, БДК «Воронежский комсомолец», десантных кораблей «СДК-83» и «СДК-164» (последние три имели на борту десант из добровольцев, сформированных по приказу главкома Горшкова). Десант предполагалось высадить в Порт-Саиде, организовать оборону с суши и не допустить захвата города израильскими войсками. Предполагалось держать оборону Порт-Саида до прибытия воздушно-десантной дивизии из СССР. Командование силами высадки возложили на командира 30-й дивизии, а командный пункт развернули на крейсере «Адмирал Ушаков». Приказ об отмене операции поступил лишь при входе эскадры в Порт-Саид.

На тот момент в Египте уже год как не было советских военных советников, но в египетских частях находилось человек 10 военных специалистов во главе с генерал-лейтенантом П. Самоходовым. Кроме того, уже в ходе войны по просьбе Египта в Каир была направлена группа летчиков во главе с полковником В. Уваровым. Они на истребителях МиГ-25 вскрыли систему обороны израильтян в районе боевых действий, собрали сведения о тыловой инфраструктуре, аэродромах, портах Израиля.

В Европе началась паника. С 6 по 9 октября сирийцы впервые выпустили по Израилю около 16 тактических ракет Р-17 с обычными боеголовками, поставленных Советским Союзом и находившихся под советским контролем. И это могло быть намеком евреям воздержаться от применения ядерного оружия.

Предвидя, что 6-й флот мог рассматривать противодействие высадки советского десанта как приоритетное действие, Волобуев усилил группы сопровождения американских соединений к югу от острова Крит кораблями с крылатыми ракетами П-35. Ракетный крейсер «Грозный», сопровождаемый БПК «Проворный» и эсминцем «Пламенный», присоединился к отряду, следящему за АУГ во главе с авианосцем «Индепенденс» и состоящему из плавбазы подводных лодок «Волга», крейсера «Мурманск» и эсминца «Напористый». Этот ход был бы также направлен на защиту воздушных советских перевозок, поскольку «Индепенденс» находился на маршруте советского воздушного моста в Египет.

Советские силы вокруг острова Крит теперь включали два крейсера — «Мурманск» и «Адмирал Ушаков», ВПК «Красный Кавказ», «Проворный», «Решительный», «Сметливый», «Образцовый», эсминцы «Сознательный» и «Пламенный». Десантные силы, расположенные к северу от Порт-Садда, состояли из четырех больших десантных кораблей — «Воронежский комсомолец», «Крымский комсомолец», «Красная Пресня», «БДК-104» и пяти средних десантных кораблей с морской пехотой на борту, ВПК «Отважный» и несколько эсминцев, включая «Напористый». Охрану отряда осуществляли сторожевые корабли «Ворон», «Куница» и «СКР-77». В том же районе находились и два тральщика.

Еще несколько судов были в пути. Турции было заявлено о проходе через Проливы с Черного в Средиземное море семи судов. Два дополнительных десантных судна, вместе способные к переброске 1000 морских пехотинцев, готовились к выходу из Черного моря, а пять дополнительных подводных лодок были в пути к Средиземноморью с целью усиления 5-й эскадры. 28 октября туда направились силы поддержки в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко», ВПК «Красный Крым», эсминца «Находчивый» под командованием начальника штаба 11-й бригады противолодочных кораблей капитана 1-го ранга Н. Г. Легкого со штабом.

Утром 25 октября, после ночной встречи кабинета, Ричард Никсон сообщил, что предложение о посылке советских и американских воинских контингентов является неприемлемым в данных условиях. Для усиления своей позиции президент потребовал скорейшего перемещения АУГ во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди», все еще находящейся к западу от Гибралтара, и АУГ с авианосцем «Франклин Д. Рузвельт», чтобы присоединиться к авианосцу «Индепенденс» в восточном Средиземноморье.

Одновременно Никсон потребовал от Израиля немедленно прекратить военные действия, и там не посмели ослушаться.

Планы советской десантной операции в районе Суэцкого канала были отменены буквально в последнюю минуту. В течение 25 октября СССР согласился на план перемирия, который должен был выполняться силами по поддержанию мира ООН.

На следующий день министр обороны Джеймс Шлесингер объявил, что США понизили боевую готовность до третьей степени, но 6-й флот продолжал оставаться на самой высокой степени готовности. В тот день 5-я эскадра начала проведение учений против АУГ и десантных соединений в восточном Средиземноморье, используя фактические американские суда как цели моделируемых нападений.

Группа слежения КУГ-1, следившая за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 62 «Индепенденс», состояла из ракетного крейсера «Грозный», ВПК «Проворный» и эсминца «Пламенный» под командованием капитана 1-го ранга Н.И. Рябинского. Группа слежения КУГ-2 в составе крейсера «Мурманск» и ВПК «Сметливый» вела слежение за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 42 «Франклин Д. Рузвельт». КУГ-3 в составе крейсера «Адмирал Ушаков», ВПК «Решительный» и «Неуловимый» вело слежение за амфибийным оперативным соединением ВМС США с десантным вертолетоносцем LPH 7 «Гуадалканал».

Через Гибралтар в Средиземное море с Северного флота пришел ВПК «Кронштадт» проекта 1134А. Однако он остался в западном Средиземноморье и патрулировал там до ноября.

Группа слежения КУГ-4 под командованием капитана 1-го ранга Н.Г. Легкого в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и эсминца «Находчивый» вошла в Средиземноморье 29 октября и начала преследовать АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 67 «Джон Ф. Кеннеди». Группа КУГ-5 под командованием капитана 1-го ранга Н.Я. Ясакова в составе эсминца «Сознательный», БПК «Красный Кавказ» и «Отважный» начала преследовать амфибийное оперативное соединение ВМС США с десантным вертолетоносцем LPH 2 «Иводзима» около острова Крит.

Силы 5-й эскадры достигли максимума 31 октября, составив 96 единиц, включая 23 подводных лодки, из которых по крайней мере семь с крылатыми ракетами. Они могли в первом залпе запустить 88 крылатых ракет. 60 американских кораблей в Средиземном море имели в своем составе 3 авианосца, 2 десантных вертолетоносца и 9 подводных лодок. Вокруг каждого авианосца находилось по три советских судна: два, вооруженных противокорабельными ракетами, и одно разведывательное, способное навести ракеты с находящихся в отдалении судов и подводных лодок.

Если ситуация на суше была разряжена, кризис в море не только сохранился, но и достиг наиболее опасной стадии. Четыре американские ударные группы постоянно преследовались советскими кораблями. Три группы КУГ, следящие за американскими АУГ, могли запустить в первом ударе по крайней мере 13 ракет каждый по своей цели. Четыре советские атомные подводные лодки с крылатыми ракетами патрулировали поблизости. Американская десантная группа к югу от острова Крит, была аналогично зажата группой из пяти боевых советских кораблей, некоторые из которых тоже несли ракеты.

В этот момент, как только стало ясно, что конфликт не будет иметь никакого продолжения, Вашингтон уполномочил свои АУГ 6-го флота оставить их районы развертывания к югу от острова Крит и идти на запад. Но начало движения было отсрочено до 16 ч 00 мин 30 октября из-за плохой погоды. Однако к тому времени напряженность ослабла. Этим Белый дом, бесспорно, посылал Кремлю сигнал, что его силы возвращаются в обычное состояние, силы 5-й эскадры начали рассеиваться 3 ноября.

Тем не менее оба флота оставались в высокой готовности и следующие две недели. 6 ноября Волобуев отменил посещение порта в Алжире и продолжил слежение за ударными группами с авианосцами «Джон Ф. Кеннеди» и «Иводзима» к западу от острова Крит. 9 ноября группа кораблей с крылатыми ракетами, следящая за «Джон Ф. Кеннеди», была уменьшена и направлена для отдыха в Александрию (Египет). Еще две группы слежения были расформированы 10 ноября, осталось только три КУГ. Крейсер «Грозный» впоследствии ушел в Севастополь, крейсер «Мурманск» ушел через Гибралтар на Север. Несмотря на постоянные запросы о возвращении изношенных судов в районы базирования, адмирал Горшков не разрешил более существенное сокращение сил, следящих за соединениями во главе с «Джон Ф. Кеннеди», «Индепенденс» и «Рузвельт» до 15 ноября.

21 декабря 1973 г. в Женеве начала работу мирная конференция по Ближнему Востоку.

На 31 декабря 1973 г. в Средиземном море из состава Черноморского флота находился усиленный отряд кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БП К «Отважный», «Решительный», «Неуловимый», эсминцев «Сознательный» и «Оживленный», трех сторожевых кораблей, одного тральщика, двух средних десантных кораблей и плавбазы «Виктор Котельников». Помимо этого здесь находились корабли Северного и Балтийского флота.

В 1974 г. корабли Черноморского флота противолодочный крейсер «Ленинград» и БПК «Скорый» приняли участие в боевом тралении Суэцкого канала. Траление проводилось вертолетами КА-25бтз и Ми-8, после чего район был открыт для безопасного плавания.

В 1975 г. корабли и суда Черноморского флота совершили 10 официальных визитов и 346 деловых заходов в 50 портов 28 стран мира. В визитах и деловых заходах участвовали 47 кораблей и 60 вспомогательных судов.

В середине 1970-х годов резко обострились отношения с Арабской Республикой Египет. В марте 1976 г. президент АРЕ

Садат в одностороннем порядке денонсировал Договор о дружбе и военном сотрудничестве между СССР и Египтом. Кораблям, судам и советским специалистам было предложено покинуть Египет. Материальные средства из портов Александрия и Мерса-Мартух были частично погружены на вспомогательные суда и корабли и отправлены в Севастополь, остальное имущество, запасы, суда и плавсредства были перебазированы в Сирию. Личный состав, специалисты и их семьи были доставлены в Севастополь на транспорте «Кубань».

С 3 по 12 июня 1976 г. Черноморский флот участвовал в корабельно-штабном учении с «обозначенными силами» на Средиземном и Черном морях под условным наименованием «Крым-76», проводимом под руководством главкома ВМФ. В учении участвовали все штабы и основные силы Черноморского флота и Средиземноморской эскадры. Действия объединений и соединений «обозначали» 25 подводных лодок, в том числе три атомные, 75 надводных кораблей, 35 вспомогательных судов, 8 полков авиации флота (72 самолета и 28 вертолетов), более 20 частей боевого, тылового обеспечения, оперативные группы отдельной армии ПВО, дивизии ПВО (22 самолета), штаба дальней авиации и отдельного тяжелого бомбардировочного авиационного корпуса дальней авиации, армейского корпуса и мотострелковой дивизии. Всего в учении приняли участие до 20 тысяч человек. Фактически отмобилизовались 27 кораблей и частей, в том числе и полк морской пехоты.

На учении отрабатывались вопросы ведения боевых действий по уничтожению ударных группировок противника в Средиземном и Черном морях самостоятельно и во взаимодействии с дальней авиацией с применением различных средств поражения, блокада Проливной зоны, завоевание господства в Черном море, высадка оперативного воздушно-морского десанта и нарушение морских коммуникаций противника.

В 1978 г. Черноморский флот пополнился «кораблем комплексного снабжения» «Березина». Это было огромное судно, размером с линкор. Длина его составляла 210 м, водоизмещение 25 тыс. т. Его дальность плавания достигала 15 тыс. миль при 18-узловом ходе. Но о чем у нас не пишут до сих пор — «Березина» представляла собой большой склад флотских ядерных боеприпасов.

Из года в год росла боевая мощь Черноморского флота. В июле 1966 г. на базе кораблей охраны водного района была сформирована 197-я бригада десантных кораблей. Она включала: дивизионы средних десантных кораблей, малых десантных кораблей и катеров, дивизион эскадренных миноносцев, а с апреля 1971 г. и дивизион больших десантных кораблей проекта 1171, которые по своим тактико-техническим данным являлись лучшими в мире из класса десантных кораблей.

В середине 1960-х годов с поступлением на Черноморский флот береговых ракетных систем береговая оборона переименовывается в береговые ракетно-артиллерийские войска, а с появлением на флоте в 1966 г. батальона морской пехоты — в береговые ракетно-артиллерийские войска и морскую пехоту (БРАВ и МП). 15 декабря 1967 г. на базе батальона морской пехоты был сформирован полк.

В начале 1970-х годов в ВВС Черноморского флота поступил новый сверхзвуковой ракетоносец Ту-22М, способный нести три ракеты и действовать на расстоянии до 2000 км в восточной части Средиземного поря. В середине 1980-х годов в ВВС поступил штурмовой авиационный полк, на вооружении которого находился истребитель-бомбардировщик Су-17.

С 1985 г. после перелета экипажей разведывательного полка ВВС Черноморского флота в Сирию на аэродром начались регулярные вылеты на боевую службу в Средиземное море самолетов Ту-16р с задачей воздушной разведки и выявления районов действия авианосных соединений и корабельных группировок ВМС стран НАТО.

Улучшалась и ПВО баз флота. Так, с 1980-х годов главную базу Севастополь защищал подчиненный флоту 1096-й зенитно-ракетный полк, оснащенный комплексом С-300П.

По состоянию на 1 января 1986 г. Черноморский флот в своем составе имел 303 боевых корабля и подводных лодок, в том числе две ракетные и 40 дизельных подводных лодок, 25 ракетно-артиллерийских кораблей, 66 противолодочных кораблей, 38 минно-тральных кораблей, 19 десантных кораблей, 36 кораблей специального назначения и 78 боевых катеров.

В составе ВВС флота насчитывалось 330 летательных аппаратов, в том числе три полка морской ракетоносной авиации (76 самолетов), три полка противолодочной авиации (21 самолет и 107 вертолетов), полк разведывательной авиации (32 самолета), полк транспортной авиации (20 самолетов) и 20 самолетов специального назначения.

По численности Черноморский флот превосходил в полтора раза турецкие военно-морские силы, а по боевым возможностям — в два с половиной раза, что обеспечивало его господство на Черном море.

В начале 1987 г. американцы нанесли массированные ракетно-бомбовые удары по Ливии. Они попытались убить и президента Ливии М. Каддафи, однако в разрушенном дворце погибла лишь дочь президента.

А далее я процитирую официальное издание командования Черноморского флота: «Советский Союз выступил на защиту неправомерно пострадавшей страны, для чего в заливе Сидра были выставлены корабельные дозоры из состава сил Средиземноморской эскадры, а на подходах к нему патрулировали подводные лодки с тем, чтобы незамеченным не пропустить прорыв кораблей 6-го флота и авиации к побережью Ливии с целью нанесения ударов с моря и воздуха. Корабли эскадры были приведены в боевую готовность и сосредоточены вблизи залива Сидра. Инцидент был исчерпан, попыток нанесения повторных ударов не предпринималось»^{174}.

Детали операции до сих пор закрыты. Известно лишь, что в ходе учений «Подготовка и ведение боевых действий по уничтожению авианосных групп противника в ходе первой операции флота с применением обычного и ядерного оружия», проведенных в Средиземном море, участвовали 9 подводных лодок, включая одну атомную, 64 надводных корабля, 21 судно обеспечения, проведено 228 самолето-вылетов и 211 вертолето-вылетов от ВВС Черноморского флота. Кроме того, в учениях участвовала воздушная армия Верховного Главнокомандования и т.п. Тогда мы еще не были «банановой республикой».

Корабли Черноморского флота в 1980-х годах регулярно обеспечивали безопасность отечественного судоходства в «горячих точках» Мирового океана. Так, например, в 1987 г. два малых противолодочных корабля «МПК-127» и три морских тральщика были отправлены в Персидский залив для конвоирования советских судов. Тральщик «Курский-Комсомолец» провел 14 конвоев из 27 судов, шесть раз тральщик длительное время непосредственно находился в Персидском заливе, проводил суда и ожидал их возвращения на границе территориальных вод Кувейта или у берегов Бахрейна, Эмиратов или Катара. Самое длительное пребывание в отрыве от плавбазы при автономности корабля 15 суток составило 23 суток (с 31 июля по 22 августа), а самой сложной задачей было провождение судов ГИУ ГКЭС (Главного инженерного управления Государственного комитета по экономическим связям). Попросту говоря, это были суда, перевозившие наше оружие в Ирак.

Глава 3. РАЗВАЛ СТРАНЫ — РАЗВАЛ ФЛОТА

В 1991 г. произошел распад СССР. Рассмотрение событий, происходивших в ходе встречи президентов России, Украины и Белоруссии в Беловежской пуще, выходит за рамки работы. Я лишь скажу, что эти персонажи заботились исключительно о своих интересах, а не о благе народа. Административные границы вдруг обратились в государственные. Правительство Ельцина практически забыло о Черноморском флоте.

Не хочется останавливаться и на фарсе, разыгранном Раисой и Михаилом Горбачевыми в их резиденции в Форосе, но стоит упомянуть о маленьком, но характерном инциденте: «сладкая парочка» в красках расписывала перед журналистами морскую блокаду их дворца (объект «Заря») в августе 1991 г. На самом деле эту блокаду осуществляли буксиры, которые вели плавкран «ПК-103030» из Поти в Севастополь со скоростью 2—3 узла^{175}.

Чтобы избежать обвинений в предвзятости, обращусь к достаточно авторитетному источнику — книге «Штаб Российского Черноморского флота», изданной в Симферополе в 2002 г. Книга написана авторским коллективом в составе двух адмиралов и пяти капитанов 1-го ранга под общей редакцией командующего Черноморским флотом Российской Федерации адмирала В.П. Комоедова. Цитирую: «Руководители и властные структуры бывших союзных республик в сложной и довольно запутанной обстановке развала Вооруженных Сил поступили по-разному. Прибалтийские республики потребовали вывести флот и войска Советской Армии вместе с запасами и вооружением. Другие страны запасы оставили себе, а части и соединения ВС СССР постепенно вытеснили со своей территории. Совершенно по-другому, по-своему поступила Украина, которая объявила объединения, соединения и части Советской Армии своими. Все, что дислоцировалось на ее территории, объявлялось собственностью Украины, т.е. приватизировались не только инфраструктура, вооружение и запасы, но и люди. Особая роль в перечне упомянутых группировок ВС принадлежала Черноморскому флоту Росси и.

Надо отдать должное натиску и прозорливости киевских политиков — в отличие от российских, которые задолго до этих событий проделали большую подготовительную работу, позволившую в целом действовать эффективно и результативно. В результате в относительно короткий срок Киев сумел оторвать группировку от ВС бывшего СССР. В Киеве были срочно приняты соответствующие законодательные акты, а на их реализацию направлены все структуры: законодательная, исполнительная, правовые и идеологические. На бумаге был наработан социальный пакет гарантий. В этой работе Украина опередила всех. А Россия, увы, спала, никто эти процессы не анализировал, последствия не прогнозировал. Свою законодательную базу Россия не нарабатывала, и только потом, вдруг вспомнив о ядерной кнопке, в Кремле что-то начали делать. Но все делалось непрофессионально, более того, примитивно, и в конечном счете пошло в ущерб России.

Сегодня со всей очевидностью ясно, что все происходящее было вовсе не случайным явлением. За видимым внешним хаосом не вполне управляемых на первый взгляд явлений и событий четко просматривалось главное: стратегия Запада, заключающаяся в лишении России — наследницы Советского Союза — статуса великой державы, изменении сложившегося баланса двухполярного мира в свою пользу и превращении планеты в вотчину одного-единственного и безраздельного хозяина — США. Сейчас можно констатировать, что задуманное за океаном после окончания Второй мировой войны стало реальностью. В настоящее время процесс перешел в стадию вытеснения России из ее исторически сложившихся районов влияния и интересов. Россия лишилась пояса безопасности, втянута в продолжение гонки обычных вооружений, ее ядерный щит дезорганизован. Недальновидные политики России не смогли верно оценить правильность решений, принятых в Беловежской пуще…

…На юге Россия оказалась отброшенной к рубежам, с которых когда-то начиналась ее борьба за выход в Черное море. Ни одна война за 300 лет истории отечественного флота не приводила к таким безвозвратным потерям, в том числе и в системе управления военно-морскими силами»^{176}.

К августу 1991 г. Черноморский флот имел 1300 с лишним соединений, частей и подразделений, 500 самолетов, более 100 кораблей, более 70 тысяч человек личного состава, в том числе 2 тысячи морских пехотинцев, и имел операционную зону, включавшую Черное, Азовское и Средиземное моря и часть Атлантического океана.

Соединения и части флота, судостроительные и судоремонтные заводы, а также объекты тыла размещались в Болгарии, Измаиле, Одессе, Николаеве, Очакове, в Крыму, на Кавказском побережье до Поти включительно. Приданные полки авиации и авиация флота базировались в Молдавии, на юге Украины и на Северном Кавказе. Специальная авиация находилась в Каспийске. Таким образом, силы Черноморского флота базировались на территории пяти союзных республик. В Молдавии базировалась флотская истребительная авиация со штабом в Тирасполе. В ее составе имелось два полка: один в Маркулештах в Молдавии (32 боевых и 4 учебных самолета), а второй — в Лиманском на Украине (также 32 боевых и 4 учебных самолета). В первых числах декабря 1991 г. один полк МиГ-29 истребительной авиадивизии приватизировала Молдова, а второй — Украина.

9 декабря 1991 г. при подведении итогов в Генеральном штабе Вооруженных Сил СССР Ельцин заявил, что «по Черноморскому флоту вопросов нет, договоримся. Все будет нормально». А на следующий день, 10 декабря, состоялось совещание командующих Киевским, Одесским и Прикарпатским военными округами, командующих воздушными армиями, командующего Черноморским флотом и ряда других военачальников. Президент Украины Кравчук, присутствовавший на совещании, заявил: «Большой флот Украине не нужен, нужен такой маленький», — и объявил себя главнокомандующим Вооруженными силами Украины. На совещании был зачитан указ, в котором говорилось, что все три округа и Черноморский флот подчиняются только президенту Украины, и предлагалось подумать, как принимать украинскую присягу.

30 декабря в Минске на встрече глав государств Содружества были подписаны соглашения по стратегическим силам, о Вооруженных Силах и пограничных войсках. Черноморский флот был отнесен к силам, решающим задачи в интересах всего Содружества.

«Несмотря на всю остроту ситуации, в которую попадал Черноморский флот, Москва молчала. Оттуда не поступало ни разъяснений, ни распоряжений. Флот попал в полный вакуум. А Киев в это время продолжал свое давление на Крым, Севастополь, Черноморский флот, его базы и гарнизоны. 2—3 января на совещании в Киеве по военным вопросам начался процесс, названный как «разрешение судьбы Черноморского флота».

Украинские власти определили однозначно: сначала 30 декабря, а затем с 3 января 1992 года в частях Вооруженных Сил бывшего СССР, дислоцирующихся на ее территории, начать прием присяги на верность народу Украины. 5 января в Киеве на встрече делегации РФ во главе с С. Шахраем принято решение формировать ВМС Украины за счет части сил ЧФ. А в этот же день, 5 января 1992 года, не дожидаясь этого решения, войска, дислоцированные в Украине, начали принимать присягу.

Исходя из того, что Черноморский флот находится на территории пяти бывших союзных республик и на нем служат представители 46 национальностей, а политического решения у руководства России и указания от Главнокомандующего ВС СНГ и ГК ВМФ, которому ЧФ подчиняется, до сих пор нет, командующий ЧФ адмирал И.В. Касатонов отказался выполнять распоряжение президента Украины и приводить флот к присяге»^{177}.

19 января 1992 г. в Севастополь прибыли группы народных депутатов Российской Федерации, которые заявили о недопустимости раздела Черноморского флота. А 27 января на Черноморский флот явился лично Ельцин. Во время посещения крейсера «Москва» он заявил: «Будем подписывать соглашение с Украиной, но Севастополь не отдадим. Вам надо стоять».

6 января было принято постановление парламента России № 2293—1 «О единстве Черноморского флота».

В связи с отсутствием финансирования Черноморский флот был вынужден оставить свои базы за рубежом. С июля 1977 г. по сентябрь 1992 г. управление дивизиона судов обеспечения находилось в порту Тартус (Сирия) и руководило тыловым и материально-техническим обеспечением сил флота в Средиземном море. А в 1992 г. управление дивизиона судов обеспечения и вспомогательные суда были возвращены из Тартуса в Севастополь.

Тяжелые испытания выпали на долю экипажей судов, базировавшихся в конце 1991 г. — начале 1992 г. в базе Поти. Город Поти несколько раз на длительные сроки блокировался с суши то одной, то другой противоборствующими грузинскими бандами. Все запасы доставлялись в Поти морем из Севастополя и Феодосии, а заработная плата гражданскому персоналу и денежное довольствие военнослужащим — на торпедном катере «Т-304» из банка Новороссийска.

Каждую ночь небо в Поти рассекалось трассирующими пулями, зачастую перестрелки не прекращались и днем. Бандитские группировки денно и нощно грабили склады и квартиры, совершали разбойничьи нападения на военнослужащих и гражданских лиц. Весной 1992 г. войска так называемого Госсовета дважды штурмовали город с применением тяжелой артиллерии и танков.

И военнослужащие, и гражданские терялись в догадках из-за неопределенности дальнейшего существования соединения на территории Грузии, неясности перспектив вывода войск на территорию Российской Федерации. Длительное время Правительство Российской Федерации и главком ВМФ не могли принять какое-либо политическое решение, а эмиссары вновь создаваемых Военно-морских сил Грузии вели пропаганду о переходе кораблей и судов под юрисдикцию Грузии. Не отставали от них и украинские агитаторы, предлагавшие перейти под юрисдикцию Украины. Но позиция экипажей боевых кораблей бригады охраны водного района и судов обеспечения была однозначной — служить только России. Неоднократные обращения во все инстанции, включая Президента РФ Ельцина, не давали никаких результатов. И тогда в апреле 1992 г. на кораблях и судах бригады взвились Андреевские флаги.

В июле 1992 г. наконец-то было принято решение о передислокации бригады со всеми структурными подразделениями из порта Поти в порт Новороссийск. Но из-за неготовности инфраструктуры Новороссийска к приему кораблей, судов, штабов, личного состава, техники и запасов материальных средств начало перехода судов постоянно откладывалось. Переход состоялся лишь в декабре 1992 г. в условиях жестокого шторма.

Из Поти было выведено:

— боевых кораблей и катеров — 18, в Поти оставлено 2 десантных катера;

— морских судов различного назначения — 3, в Поти оставлено 6.

Грузии были также оставлены 9 вертолетов и аэродром «Мерия» со всей инфраструктурой.

«Оставшиеся в Грузии корабли, суда, вертолеты, вооружение, имущество, хранилища, учебный центр и инфраструктура оцениваются на сумму порядка 110 млн. долларов США»^{178}.

Летом 1993 г. ситуация на Черноморском побережье Абхазии и Грузии крайне обострилась. Поэтому 14 июня к берегам Грузии с миротворческой миссией отправился отряд кораблей Черноморского флота в составе двух больших десантных кораблей, сторожевого корабля «Пытливый», морских тральщиков «Разведчик», «Снайпер», спасательного буксира «Шахтер», бота «ВМ-154» и гидрографического судна «Березина». В задачу отряда входили доставка гуманитарных грузов и вывоз трех тысяч беженцев. Выход кораблей был санкционирован президентами России и Украины.

27 сентября 1993 г. корабли Черноморского флота закончили операцию по эвакуации беженцев из района грузино-абхазского конфликта. Из Сухуми в Поти и Сочи было вывезено около 3,5 тыс. человек. В этот же день было заключено соглашение о второй и третьей операциях по вывозу беженцев, которых оставалось еще около 6 тыс. человек. В операциях участвовали морской тральщик «Снайпер», спасательное судно «Эпрон», гидрографическое судно «ГС-402», танкер «Свента». Также были привлечены большие десантные корабли «Константин Ольшанский» и «БДК-69», сторожевой корабль «Ладный», которые 29 сентября завершили третью операцию Черноморского флота по вывозу беженцев из Сухуми в Поти. Было вывезено около 3 тыс. человек.

В 1992—1994 гг. кораблями и судами Черноморского флота в ходе эвакуации из Поти, Батуми, из района абхазо-грузинского конфликта были вывезены 66 995 человек, 5384 т боеприпасов, 688 т инженерного боезапаса, 802 единицы техники. Для обеспечения жизнедеятельности группы российских войск в Закавказье перевезено 1685 т продовольствия и 9436 т топлива.

А Республика Грузия, получив независимость, начала испытывать все трудности переходного периода, особенно отсутствие флота для защиты своих интересов на море. Поэтому по просьбе правительства Грузии 20 октября 1993 г. в район Поти вышел малый противолодочный корабль для обеспечения совместно со сторожевым кораблем «Пытливый» безопасности мореплавания. 1 ноября вышел еще один отряд кораблей Черноморского флота. 4 ноября в Поти высадилась морская пехота Черноморского флота, прибывшая для выполнения задач миротворческой миссии с целью охраны жизненно важных стратегических объектов и транспортных коммуникаций.

19 ноября, после выполнения задачи, основные силы оперативно-тактической группировки Черноморского флота — морская пехота, подразделения береговых войск, три десантных корабля, сторожевые корабли «Сдержанный» и «Пытливый», тральщик «Зенитчик», бот «СБ-524» — вернулись в Севастополь. До 30 ноября в Поти оставались большие десантные корабли «Красный Кавказ» и «БДК-54», тральщик «Снайпер» и морская пехота. 7 декабря в Севастополь вернулись последние черноморцы, выполнявшие задачи в Поти.

14 февраля 1995 г. на встрече глав государств СНГ в Минске при подписании документов по военным вопросам президент Украины Кравчук заявил: «Мы имеем право создать свой флот на базе части сил Черноморского флота. Мы никогда не заявляли, что хотим присвоить весь Черноморский флот».

В первой половине 1995 г. руководство Украины предприняло попытку захватить Черноморский флот. Дело могло кончиться или капитуляцией России, или полномасштабной войной между бывшими братскими государствами. Любопытно, что правительства и СМИ обоих государств помалкивали об этом противостоянии. Информация об этом всплыла совершенно случайно в ходе многоходовой детективной истории.

В начале апреля 2005 г. вооруженный отряд СБУ[70] попытался взять штурмом НИИ Главного управления разведки (ГУР). Однако они были остановлены 10-м отрядом спецназа ГУР, и лишь случайно не дошло до применения оружия. Тогда СБУ прибегло к несанкционированным обыскам на квартирах сотрудников лаборатории и медицинской службы ГУР (все проходят по делу как свидетели), бесконечным допросам с пристрастием и призывам к «явке с повинной». Пристрастие следователями СБУ и Генпрокуратуры периодически сменялось на предложения о «сотрудничестве»: обвинить (на выгодных условиях) руководство ГУР и начальника лаборатории Игоря Смешко в причастности к отравлению Ющенко.

Судя по всему, секретная лаборатория действительно занималась ядами, но никакого отношения к отравлению Ющенко не имела. Мало того, украинские СМИ сомневаются в самом факте отравления.

Депутат Рады Сивкович заявил, что никаких данных в пользу отравления не найдено. В уголовном деле фигурирует изомер диоксинов: 23.7.8-тетрахлорбензопародиоксин. Такого соединения никогда не было на Украине. Оно даже в России дефицитно и имеется (по данным экспертов) в незначительных количествах в спецхранилищах. А вот в США этого «добра» тонны. Именно этот диоксин входил в состав рецептуры «Оранж», которым американские военные щедро посыпали джунгли Вьетнама, дабы вызвать опадение листвы, что упрощало борьбу с партизанами.

Дальше — больше. Диоксины, как утверждают специалисты, никогда не относились к боевым и диверсионным ядам. Это отходы промышленного производства. В силу своих физико-химических свойств диоксины плохо растворимы в воде, спирте, жирах; они имеют очень резкий запах, похожий на запах ДДТ, но в 20 раз сильнее. И что очень важно — первые признаки отравления диоксинами развиваются через три недели после приема внутрь. Не знать этого господин Смешко, как профессионал, не мог, тем более имея специалистов высокого класса в области военной токсикологии.

И последнее. Внешний вид господина Ющенко в первые дни после «отравления», по единогласному мнению светил отечественной медицины, говорил о наличии у него микроинсульта, который мог быть вызван какой-то нейроинфекцией — будь то специфический вирус герпеса или, как широко писали в те дни СМИ, осложнением после неудачного «омоложения» миотропными средствами типа «Ботокса».

Тем не менее секретная биологическая лаборатория ГУР была разогнана. Риторический вопрос: а зачем властям было ссориться с ГУР и какое отношение это имело к событиям в Крыму в 1995 году?

Как мудро говорил Михаил Задорнов, все произошло из-за «бабок», в том числе и ссора СБУ и ГУР. Кому-то из бизнесменов, имя держится в строжайшей тайне, приглянулся остров Первомайский, находящийся у входа в Днепро-Бугский лиман. Этот искусственный остров был создан русским Главным военно-инженерным управлением (ГВИУ) после Крымской войны. На острове построили мощные железобетонные форты и искусственную гавань. В годы Великой Отечественной войны этот форт долго сдерживал наступление немцев. А в 1961 г. на Первомайский был переведен 6-й МРП (морской разведывательный полк), так тогда назывался морской спецназ. Позже его переименовали в 17-ю бригаду специального назначения. В апреле 1992 г. бригада присягнула украинским властям. Позже ее переименовали в 73-й морской центр специального назначения (в/ч А-1594).

На острове морской спецназ тренировался, а офицерские семьи жили в комфортабельных квартирах в Очакове, всего в нескольких километрах от Первомайского.

И вот «незалежники» решили «толкнуть» остров. На Первомайском планировалось построить элитный яхт-клуб. Представьте себе: уединенный остров, мощные форты и удобная гавань — такое бывает только в кино!

В итоге остров Первомайский был продан, а бригаду перевели на сушу, около 30% офицеров уволились. А кто-то «слил» в прессу любопытную информацию.

Оказывается, подразделения ГУР обеспечивали действия сторонников Ющенко в ходе так называемой оранжевой революции. Тогда Ющенко проиграл второй тур президентских выборов Януковичу и вывел своих штурмовиков на майдан Незалежности. А ГУР осуществлял силовое прикрытие. Именно оперативники спецназа блокировали пути выхода на Киев колонн внутренних войск МВД Украины и изолировали командующего внутренними войсками МВД генерала Попкова. Именно оперативники ГУР провели ряд акций по взаимодействию с другими силовыми министерствами, дабы избежать кровопролития на Майдане. Именно медики ГУРа сопровождали все эти процессы, поддерживая высокий уровень боеспособности «героев»^{179}.

Заодно произошла и утечка информации о попытке захвата штаба Черноморского флота в Севастополе. В июне 1995 г. такой приказ получил командир 17-й бригады спецназа Военно-морских сил Украины Анатолий Карпенко.

По версии С. Козлова^{180}, в штаб бригады поступило боевое распоряжение о подготовке и выводе пятнадцати групп в район базирования Черноморского флота, а также непосредственно в Севастополь. Одну из групп возглавил капитан 3-го ранга, Козлов называет его Александром.

Эта группа — в нее входили десять офицеров и мичманов — поступала в непосредственное распоряжение командующего ВМС Украины. Разведчики получили тротил (175 кг), заряды, магнитные мины, гранаты, вооружены они были автоматами Калашникова с приборами бесшумной и беспламенной стрельбы и бесшумными автоматическими пистолетами Стечкина.

В отличие от других украинских спецназовцев, которые демонстративно разгуливали по Севастополю, подчиненные Александра «косили» под гражданских. Правда, выход в город им ограничили. Личные документы отобрали, а взамен выдали карточки без фотографий, в которых говорилось: «Предъявитель принимает участие в учениях. Документы, вооружение и техника досмотру не подлежат».

Через месяц усиленной подготовки Александр получил распоряжение прибыть к командующему флотом Украины. Здесь, пишет дальше С. Козлов, «в присутствии группы старших офицеров и адмиралов Александру, не указывая пока сроков исполнения, поставили задачу подготовиться к захвату штаба Черноморского флота России и удержанию его до подхода главных сил».

Как развивались события дальше? О том, что соседи и вчерашние однополчане готовятся к диверсии, узнала разведка Черноморского флота…

В один прекрасный день Александра вызвали на КП П. Здесь его ждал незнакомец, который представился как человек Подёнева. Подёнева в Севастополе знали все — криминальный авторитет, негласный хозяин Крыма, бывший кагэбэшник. (Позже он погиб в одной из разборок.) Посланец Подёнева перечислил Александру состав его группы, вооружение, пересказал поставленную перед ним задачу и в заключение показал фотографию жены Александра и маленького сына: «Вам все ясно?»

Офицеру было предложено, когда он получит приказ действовать, «позвонить по указанному телефону и, сказав время, назвать номер маршрута, по которому группа будет выдвигаться к объекту…». На маршруте их будет ждать засада, которая должна пленить разведчиков.

«Если вы сомневаетесь в моих полномочиях, я могу устроить вам встречу с командующим Черноморским флотом», — сказал посланник.

Он действительно был готов организовать «встречу в верхах», только не с командующим, уточняет С. Козлов, а с начальником штаба флота, личным другом Поденева.

Финал этой истории таков. Александр доложил командиру бригады о визите и спросил в лоб: «Мы что вам — пушечное мясо? Нас продали с потрохами!»

Капитан 1-го ранга Карпенко побежал разбираться в штаб, пообещав «всех перестрелять». После этого скандала корабли и группы спецназа ВМС Украины вернулись в Очаков.

По моим личным данным, в штабе Черноморского флота знали о готовящейся операции по захвату штаба с минированием кораблей. Офицеры штаба спали у себя в кабинетах с оружием. 810-я бригада морской пехоты России была готова вывести на улицы Севастополя бронетанковую технику.

Командование Черноморского флота решило кончить дело миром. Хотя политически было целесообразно дать возможность 17-й бригаде пустить в ход оружие, а затем, показав сие действо на весь мир по телевидению, потребовать вывода всех самостийных сил из Крыма с последующим общекрымским референдумом о статусе полуострова. Разумеется, последнее нужно было провести в присутствии наблюдателей из ОБСЕ, Турции и Киева.

Но Ельцин пошел по пути капитуляции. 9 июня 1995 г. президенты России и Украины встретились в Сочи, где подписали договор по Черноморскому флоту.

В соответствии с договором флот России должен был получить 81,7% кораблей и судов флота, а ВМС Украины — 18,3% соответственно. Раздел флотского имущества предлагалось вести по состоянию на 3 августа 1993 г., что было крайне невыгодно для России. В договоре особо подчеркивалось, что Черноморский флот Российской Федерации и ВМС Украины базируются раздельно. Севастополь — «основная» база Черноморского флота РФ, то есть уже не главная база, а по настоянию Украины — «основная». Там же размещался и штаб Черноморского флота РФ. По договору, Российский флот также использует другие объекты в Крыму.

«Не успели высохнуть чернила на подписанных документах, как Украина развернула свой штаб в Севастополе и базирование своих сил в нем.

У флотской общественности создавалось мнение, что Президент Российской Федерации не проникся важностью роли Черноморского флота в судьбе России на ее южных рубежах, не имеет своей четкой линии в разрешении судьбы флота и безропотно выполняет все предложения украинской стороны.

23—25 ноября 1995 года в Сочи состоялась рабочая встреча министров обороны РФ и Украины, на которой подписано 17 соглашений и протоколов, по которым ЧФ теряет Мирный, Керчь, Новоозерный, Симферополь, Октябрьское. Все военные объекты, расположенное в этих местах дислокации, в полном объеме до 31 декабря 1995 года передаются Украине. ЧФ продолжает базироваться в Севастополе, Феодосии, п. Кача и Гвардейском.

В соответствии с соглашениями 4 сентября 1995 года по решению главкома ВМФ началась передача авиационного гарнизона Мирный. 16 октября за несколько часов до последнего торжественного построения стало известно, что Министерство обороны Украины отказалось от приема гарнизона Мирный, заявив, что самолеты, вертолеты, оружие и инфраструктура Украине не нужны. В районе озера Донузлав, кроме Мирного, находилась вторая по значимости после Севастополя база — Новоозерный (Донузлав). Ее судьба тоже вскоре была решена — 4 декабря 1995 года началась передача базы Украине. Передача 150 объектов должна была пройти за 4 месяца.

На 29 января 1996 года ВМСУ приняли у ЧФ 111 из 130 запланированных к передаче объектов. ЧФ уменьшился на 786 частей. К этому времени на 1 февраля 1996 года Украине было передано 25,7% корабельного состава, хотя Сочинским соглашением предусматривалось передать 18,3%. Были переданы все объекты флота в Одессе, Очакове, Балаклаве, Веселом и Евпатории. Завершалась передача Мирного, Керчи, Новоозерного и объектов Симферополя.

А к 10 февраля Украиной в одностороннем порядке захвачено, а часть ей передано:

— 12 из 15 основных и запасных аэродромов (73,6%);

— 467 летательных аппаратов (75%);

— бронетанковой техники 450 ед. (69%);

— 260 артсистем (81%).

19 февраля начался второй этап раздела ЧФ. В Севастополе и Феодосии ВМСУ передавалось 30 кораблей и судов, 79 объектов различного назначения. В нарушение Сочинских договоренностей ВМСУ самостоятельно решили базировать свои силы в Стрелецкой, Карантинной и Северной бухтах Севастополя. Принцип раздельного базирования был забыт. Совместное базирование сил несоюзных флотов полностью нарушило систему обороны базы и организацию поддержания оперативного режима…

…по состоянию на 22 мая 1996 года украинской стороне отошло:

— 7 из 10 пунктов базирования корабельного состава (70%): Измаил, Одесса, Очаков, Черноморское, Новоозерное, Балаклава, Керчь;

— 4 из 6 основных аэродромов (67%): Лиманское, Веселое, Октябрьское, Мирный;

— 5 из 7 запасных аэродромов (71%): Геническ, Сокологорное, Большой Токмак, Воинка, Сизовка;

— 4 из 5 мест дислокации береговых войск (80%): Симферополь, Евпатория, Перевальное, Межгорье;

— в дополнение к объектам, взятым Украиной в одностороннем порядке, ей переданы объекты боевого, тылового и технического обеспечения в Бахчисарае, Старом Крыму, Пресноводном, Наумовке, Машино, Дальнем, Мельничном, на станции Пролетное, в Песчаном, Ново-Андреевке, Ивановке.

В составе ЧФ осталось:

— 3 пункта базирования кораблей: Севастополь, Феодосия и временно до окончания ремонта кораблей Николаев;

— 2 основных аэродрома: Гвардейское, Кача;

— 1 место дислокации береговых войск в Севастополе;

— основная ВМБ в Севастополе;

— пункт базирования корабельного состава и испытательный центр в Феодосии;

— объекты тылового и технического обеспечения в Ялте, Прибрежном Судакского района, на станции Мамут»^{181}.

В конце мая 1996 г. в Киеве между двумя государствами в рамках Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве были подписаны базовые соглашения: «О статусе и условиях пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины»; «О взаиморасчетах, связанных с разделом флота и пребыванием его на территории Украины» и «О параметрах раздела Черноморского флота между государствами». Соглашение о статусе и условиях пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины было заключено на 20 лет. По этому соглашению общая численность личного состава, количество кораблей, судов, вооружений и военной техники Черноморского флота РФ, находящихся на территории Украины, не должно превышать уровня, определенного в Соглашении от 30 мая 1997 г.

В заключение стоит сказать о трагической судьбе авианосцев, строившихся в Николаеве. К концу 1991 г. там достраивались два авианосца (по советской классификации — авианесущие корабли) «Варяг» и «Ульяновск».

Авианосец «Варяг» проекта 11435 имел полное водоизмещение 59 тыс. т. На нем должны были базироваться 50 летательных аппаратов, в числе которых истребители-бомбардировщики Су-27К и вертолеты. Кроме того, он нес 12 пусковых установок крылатых ракет «Гранит». Экипаж должен был составлять 2100 человек и 500 человек из состава авиагруппы.

Предоставлю слово инженеру-судостроителю, бывшему начальнику конструкторского бюро по авианесущим кораблям на Черноморском судостроительном заводе Валерию Васильевичу Бабичу: «Финансирование строительства ТАКР «Варяг» было приостановлено в январе 1992 года. ВМФ рассчитался и за «Варяг», и за «Ульяновск» вплоть до декабря 1991 года, но дополнительное соглашение, которое обычно подписывалось на каждый текущий год, оформлено не было. «Варяг» к тому времени был доведен до готовности около 67%. На корабле был окончен монтаж машинно-котельных отделений, а состояние энергоотсеков позволяло принимать электропитание и начинать проворачивать механизмы.

Посетивший Черноморский судостроительный завод в сентябре 1991 года во время первой предвыборной президентской кампании Л.М. Кравчук на вопрос рабочих на митинге о перспективах строительства на Черноморском заводе авианосцев ответил: «Що човни будемо робити». Когда он сошел на берег после осмотра «Варяга», его окружили маляры цеха № 41. На вопрос женщин о дальнейшей судьбе этого корабля он уверенно ответил: «“Варяг” потрiбен Украiни ми його добудуемо». Кравчук назвал завод жемчужиной нашего судостроения и заверил коллектив, что строительство авианосцев будет продолжено. После этого черноморцы единодушно выдвинули Кравчука кандидатом в президенты. Во время второй президентской кампании Л.М. Кравчук на завод уже не приезжал… В последующие годы корабль посетило множество правительственных делегаций Украины и России»^{182}.

Правительство Украины было готово достроить «Варяг» для России, но Ельцин категорически отказался выделять для этого средства. У самой же Украины средств не имелось даже на разборку «Варяга». В конце концов авианосец приобрела туристическая фирма из бывшей португальской колонии Макао на юге Китая, численность населения которой едва ли превышала население Николаева.

Ранним утром 14 июня 2000 г. голландский буксир с филиппинской командой вывел «Варяг» из Николаева. В тот же день николаевский поэт Вячеслав Качурин написал стихотворение «Прощание с «Варягом»». Там есть такие строки:

Однако турецкие власти запретили проводить «Варяг» через Проливы, и целых семнадцать месяцев недостроенный авианосец возили на буксире по Черному морю. Лишь на 506-й день после выхода из Николаева, 1 ноября 2001 г. после уплаты Китаем миллиардной страховки и выполнения других условий турецких властей «Варяг» был пропущен через Проливы. Риторический вопрос: посмели бы турецкие власти так нарушать конвенцию Монтрё до 1991 г.?

Первый советский атомный авианосец «Ульяновск» был заложен 25 ноября 1988 г. Его полное водоизмещение должно было составлять 75 тыс. т. На борту предполагалось базирование до семидесяти самолетов Су-27К и вертолетов. Кроме того, авианосец нес 12 пусковых установок ракет «Гранит». Экипаж корабля должен был состоять из 2300 человек, а авиагруппы — из 1100 человек.

К концу 1991 г. техническая готовность корпуса авианосца составляла около 70%, при общей готовности корабля около 18%. Черноморским судостроительным заводом уже было переработано 29 тыс. т корпусной стали, в том числе и новой броневой стали, применявшейся на «Ульяновске» в составе конструктивной защиты. На авианосец уже погрузили некоторые механизмы. Комплекс ракет «Гранит» должен был грузиться на стапеле в виде единого 850-тонного блок-модуля. Шахты для монтажа комплекса строил также Черноморский завод, а затем они были отправлены для сборки в Ленинград. Полным ходом шли изготовление и монтаж атомной паропроизводящей установки, катапульт и аэрофинишеров. Но финансирование было прекращено, и стальная громадина весом в 25 тыс. т замерла на стапеле, ожидая своей участи.

Тогда завод обратился к правительству Украины. Там ответили: «Если России не нужен корабль, то мы выделим деньги на его порезку и освобождение стапеля». «Это обещание было выполнено, — пишет В.В. Бабич. — Технологи подсчитали, что стоимость порезки корпуса и стоимость его достройки для спуска с заглушёнными отверстиями линий валопровода и донно-забортной арматуры были приблизительно равны. Старший строитель «Ульяновска» П.С. Герасимов считал, что нужно достраивать корабль и спускать на воду, а жизнь потом покажет, что с ним делать, но к его мнению не прислушались.

Вскоре на заводе объявился Виталий Козляр, вице-президент американской фирмы «J.R. Global Enterprises, Inc», зарегистрированной в Нью-Йорке. Он предложил купить корпус «Ульяновска» на лом по стоимости 550 долларов за тонну. Думаю, что эта фантастическая цифра подтолкнула руководство завода и украинское правительство к оформлению в кратчайшие сроки решения о порезке корабля. 4 февраля 1992 года первый вице-премьер Украины К.И. Масик подписал распоряжение об утилизации “Ульяновска”»^{183}.

Далее В.В. Бабич пишет: «В марте 1992 года я возглавил отдел внешнеэкономических связей завода…

…В иностранных проспектах и журналах я нашел цену на судовой лом, которая была в то время на мировом рынке, — 80—100 долларов за тонну. Такие данные меня удивили, и я пошел с ними к руководству завода. Однако руководители ЧСЗ полагали, что броневые никельсодержащие стали типа АК и корпусная сталь повышенной прочности 10ХСНД, которых было в составе корпуса «Ульяновска» до 70%, позволят продать его по цене, указанной в контракте. Кроме того, они наивно верили, что если контракт подписан, то он обязателен также и для второй стороны и всегда будет выполняться»^{184}.

Однако когда в Николаев заявился лично президент американской фирмы «J.R. Global Enterprises, Inc» Джозеф Резник и и предложил платить по 120 долларов за тонну, заводчики заспорили. Резник удалился, и более о нем ни в Николаеве, ни на всей Украине не слыхивали. Куда-то бесследно исчезла и сама фирма. Но дело было сделано — корпус «Ульяновска» резался полным ходом.

Увы, сей урок «самостийникам» не пошел в прок. «Оранжевые» еще больше стали ориентироваться на США. Ну что ж, они еще получат новых козляров и резников,

Глава 4. ДВА ФЛОТА В ОДНОЙ БУХТЕ

Впервые в истории человечества главные военно-морские базы двух держав оказались в одной бухте. Я сам почти ежегодно бываю в Севастополе, но до сих пор не могу точно понять, где кончается территория одного флота и начинается территория другого флота. То же положение и с причалами, со складами, различными береговыми службами, культурными объектами и т.д.

Спору нет, при добрых отношениях обеих стран такое базирование Черноморского флота не вызовет проблем, но, увы, в Киеве думают совсем иначе. Украинские власти постоянно устраивают провокации в Севастополе.

По своей боевой мощи оба эти флота как минимум в 10 раз слабее советского Черноморского флота на начало 1991 г. и втрое слабее современного турецкого флота.

Турки обеспечили ее бы не только количественное, но и качественное превосходство над русским Черноморским флотом. В последние годы их флот пополнился современными фрегатами УРО типа «МЕКО200» и «MEKO200-II», ракетными катерами типа «Kili 3». Списание устаревших и ввод в боевой состав новых кораблей проводится по схеме «корабль на корабль» то есть без ущерба для боевых возможностей флота. К 2008 году ВМС Турции должны иметь в своем составе 24 фрегата УРО и не менее 20 современных ракетных катеров «Kili 3» — «ракетных корветов» по турецкой классификации. Уже сегодня по количеству крылатых ракет в первом залпе турецкий флот превосходит Черноморский флот России почти в три раза. Количество противокорабельных ракет в залпе корабельной группировки ВМС Турции — 280 (252 «Гарпун», 16 «Пингвин», 12 «Экзосет»), Черноморского флота — 84 (16 «Базальт», 26 «Москит», 18 «Малахит», 4 «Термит», 4 «Рубеж», 16 ракет-торпед).

К середине 2006 г. у турок в строю было 12 подводных лодок, построенных в Германии и Турции в 1976—2004 гг., и еще две подводные лодки («Burakreis» и «Inonu») достраиваются на плаву. Тактико-технические данные близки: водоизмещение подводное около 1500 т, скорость хода надводная 15 узлов, подводная 21,5 узла, вооружение — 8 торпед или 8 противокорабельных ракет «Суб Гарпун» (то есть ракеты «Гарпун» с подводным пуском).

Бригада подводных лодок русского Черноморского флота состоит из двух (!) лодок. Лодка «Б-871» проекта 877В[71] с 1997 г. субсидировалась Алмазодобывающей акционерной компанией и в честь нее 5 января 2004 г. получила имя «Алроза». Водоизмещение ее составляет 2325/3076 т, скорость хода 10/19 узлов, вооружение: 6 торпедных аппаратов, боекомплект — 18 торпед. Крылатых ракет на ней нет.

Вторая же подводная лодка «СС-533» проекта 1710 водоизмещением 1900/2400 т вооружения не имеет совсем. Это — лодка-цель. Ее конструкция позволяет производить учебные торпедные стрельбы по корпусу. У меня есть подозрение, что «СС-533» содержат в составе флота лишь затем, чтобы сохранить бюрократическую структуру бригады, нельзя же, чтобы в бригаде была одна лодка. Пустив на лом «СС-533», придется упразднить десятки должностей.

Итак, в 2007 г. компания «Алроза» будет содержать одну (!) торпедную подводную лодку против 14 турецких подводных ракетоносцев. Наши адмиралы могут утешиться лишь тем, что русский подводный флот сильнее украинского. Их единственная подводная лодка «Запорiжжя» (бывшая «Б-435» проекта 641) так и не введена в строй, в том числе из-за отсутствия аккумуляторов. Покупать их у москалей ВМС Украины не захотели, а купили в Греции, где, как известно, «всё есть», но не тех габаритов.

10—20 октября 2004 г. в Севастополе состоялась международная научно-практическая конференция «Международные отношения в Черноморском регионе и возможные вызовы морского терроризма». Там руководитель информационных программ Центра содействия изучению геополитических проблем черноморского региона «НОМОС» Павел Лакийчук заявил, что при таком соотношении ударных сил противопоставить Турции в черноморской зоне Россия может только ресурс поддерживающей стратегической авиации.

Какая там авиация! К 1991 г. в составе нашей морской ракетоносной авиации было 7 дивизий. Советские ракетоносцы летали над Средиземным морем и над центральной частью Атлантики. А сейчас не осталось ни одной из этих дивизий. В 2005 г. были затеяны большие учения стратегической авиации. В воздух поднялись целых два (!) бомбардировщика. Зато на одном из них немного полетал наш президент.

В связи с нестабильной ситуацией на Украине Российская Федерация не собирается строить боевые корабли на верфях Николаева. За последние несколько лет лишь два судна были переведены на Черное море: судно на воздушной подушке «Самум» (проекта 1239 «Сивуч») и морской тральщик проекта «266М» — «Валентин Пикуль».

В 1993 г. постоянно действующее оперативное соединение в Средиземном море — 5-я оперативная эскадра была расформирована.

С середины 1990-х годов выходы кораблей Черноморского флота в Средиземное море стали крайне редки. Через каждые 4—6 месяцев меняются в порту Тартус плавмастерские («ПМ-56» или «ПМ-138»).

Периодически ходят разведывательные суда «ССВ-201», «Кильдин», «Челекен», «Лиман» и др. Так, в ходе нападения стран НАТО на Югославию в 1999 г. разведывательные суда Черноморского флота с 4 апреля по 27 июня находились в Адриатическом море в районе боевых действий.

С 3 июля по 1 августа 1999 г. пять больших десантных кораблей выполняли задачу по доставке российского миротворческого контингента из района Туапсе в греческий порт Салоники. За два похода корабли доставили в Салоники 278 единиц различной техники и 1000 человек из числа воздушно-десантных войск.

В 1998 г. визиту наших кораблей на Средиземное море поспособствовал случай. Москва и Канны являются городами-побратимами. В конце октября 1998 г. в Каннах проводился аукцион недвижимости двух городов-побратимов, и для торжеств туда была направлена делегация города Москвы, но двумя путями: часть — самолетом, часть — морем. На БПК «Керчь» пошли пять членов делегации во главе с замом Лужкова Олегом Токачевым. Расходы на топливо оплатил московский «Русский банк развития», исполнительный директор которого Михеев Сергей Станиславович сам пошел на корабле.

На БПК, как положено, отправили для увеселения гостей артистов — ансамбль штаба Черноморского флота (человек 80).

Тем не менее тогдашний командующий Черноморским флотом адмирал Э.Д. Балтии приказал: «…выйти в море и стрелять всю дорогу, направо и налево, сразу от боновых ворот. Прикомандируйте туда подготовленных людей».

В результате на переходе морем было выполнено 11 артиллерийских стрельб и 8 ракетных пусков — проверены все каналы ракетных комплексов. Дали пострелять из АК-630 и московским гостям.

Через два года в такой же поход был отправлен крейсер «Москва» (бывший «Слава»). Но увы, Балтии был смещен, и в походном штабе оказались один политработники. Никакой боевой подготовки не велось, одни «песни и пляски».

Еще раз «демонстрировал флаг» в Средиземном море крейсер «Москва» в 2002 г., а БПК «Азов» в 2001, 2002, 2004, 2005 годах ходил с подобным визитом в Грецию на годовщины наваринского сражения. Демонстрировал все тот же «флаг».

И лишь в 2003 г. был предпринят единственный дальний поход в условиях, приближенных к боевым. Первая группа кораблей в составе танкера «Бубнов», буксира «Шахтер» и большого десантного корабля «Цезарь Куников» с усиленной ротой десанта на борту прошла Босфор 10 апреля. А на следующий день в пролив вошли крейсер «Москва», сторожевые корабли «Пытливый» и «Сметливый».

При этом турецкий катер пытался помешать проходу большого десантного корабля и потребовал по УКВ остановиться. Командир корабля капитан 2-го ранга Сергей Синкин ответил: «Не мешайте моим действиям». На палубе развернулись автоматчики — морпехи, экипаж по тревоге занял боевые посты. Ну, басурманы и отстали.

Зато после выхода из Дарданелл за нашими кораблями увязался португальский эсминец «Васко де Гама». Он запросил у крейсера, идущего головным: «Что за груз у вас на борту?» Немая сцена на ходовом, командир отряда контр-адмирал Е. Орлов, заместитель командующего Черноморским флотом, дремлет в кресле, командир вызывает переводчика. В конце концов эсминец НАТО получил ответ: «Какая погода в Португалии?» Больше вопросов не было.

Отряд черноморских кораблей прошел Суэцкий канал и 29 апреля 2003 г. на рейде острова Сокотра соединился с отрядом кораблей Тихоокеанского флота в составе ВПК «Маршал Шапошников» и «Адмирал Пантелеев». Кроме того, в учении приняли участие два ракетоносца Ту-95. Воздушная разведка велась двумя самолетами Ту-160. Наши самолеты действовали на расстоянии 8500 км от аэродрома базирования.

Сценарий учений был следующий. В результате эскалации военных действий США в Ираке вооруженные силы США начали боевые действия с применением обычного оружия. Конвой противника в составе десантного корабля управления и шести десантных кораблей из точки с координатами: ш = 17°30'; д = 65°30’ осуществляют переход в район Баб-эльмандебского пролива. Соединение кораблей-ракетоносцев в составе крейсера», двух эсминцев и трех фрегатов выдвинуто для прикрытия конвоя по направлению 330° на расстоянии 5 миль.

Боевую устойчивость корабельных групп обеспечивают две подводные лодки, действующие в районе 250 миль западнее порта Бомбей.

Наш отряд в составе крейсера «Москва», сторожевых кораблей «Сметливый» и «Пытливый», с приданными БПК «Маршал Шапошников» и «Адмирал Пантелеев» должен нанести последовательные удары по ракетоносцам противника с задачей ослабить его (вывести из строя главные цели) с последующим уничтожением транспортов противника из состава конвоя.

Вражеский конвой был обнаружен разведчиками Ту-160, они и навели на него ракетоносцы Ту-95 и корабельную группу. Двумя крылатыми ракетами с Ту-95 были «потоплены» один эсминец и один фрегат.

Крейсер «Москва» 15 мая провел пуск ракеты «Вулкан» по крейсеру типа «Тикондерога» на дистанции 25 км. «Крейсер» был имитирован надувной мишенью, поставленной «Сметливым». Ракета сделала «горку» до высоты 230 м, обнаружила цель, а затем опустилась на высоту 40 м. Было достигнуто прямое попадание в мишень.

Возможно, у кого-то из читателей возник вопрос: а почему была так мала дистанция стрельбы? Основных причин две. Во-первых, было решено проверить возможность стрельбы на малых дистанциях, ведь по ТУ производителя минимальная дальность стрельбы этим комплексом составляла 50 км. Вторая причина заключалась в том, что в районе учений постоянно сновали американские военные корабли, и очистить от них большой район стрельбы было трудно. И наше начальство решило подстраховаться — вдруг влепят «Вулканом» по реальной цели.

Кроме того, были проведены пуски зенитных ракет 5В-55РМ комплекса «Форт» по воздушным и надводным целям. Черноморские корабли стреляли с зенитного комплекса «Оса-МА», а БПК «Пантелеев» — с комплекса «Кинжал».

23 мая был проведен «встречный бой» на совместных учениях с Западным флотом ВМС Индии,

В общем, учения 2003 г. в Индийском океане были проведены как в былые годы, я бы сказал, «на советском уровне».

В дальнейшем походы Черноморского флота вновь свелись к «демонстрации флага». Так, в 2005 г. сторожевой корабль «Пытливый» два месяца принимал участие в патрулировании с кораблями НАТО.

Во время «демонстрации флага» министра обороны Иванова в январе 2006 г. у берегов Италии все-таки попытались выполнить артиллерийские стрельбы по имитатору калибром 30 мм, но на борту не было специалистов, а артиллерист соединения занимался составлением культпоходов, поэтому результат был плачевный,

Глава 5. НЕОБЪЯВЛЕННАЯ ВОЙНА КИЕВА

Как уже говорилось, все соглашению по Севастополю и разделу Черноморского флота были крайне невыгодны для России. Но в конце концов, если бы украинская сторона строго выполняла их, ситуация была бы терпимой. Увы, правительство Украины начало необъявленную войну против России на Черном море. Я не сгущаю краски, просто российские СМИ скрывают от населения истинную ситуацию и лишь изредка передают отдельные инциденты — «надводную часть айсберга».

В украинской прессе при поддержке правительства постоянно нагнетаются страхи по поводу пребывания на украинской территории вооруженных сил враждебной державы. Сотни парней из так называемого Студенческого братства приезжают в Крым и устраивают пикеты у объектов, принадлежащих Черноморскому флоту. Их активисты таскают плакаты с лозунгами «Черноморский флот — главный нарушитель Основного закона», «10 лет Конституции — 10 лет ее нарушения со стороны российского флота».

Действительно, статья 17 Конституции Украины запрещает размещение на территории Украины иностранных военных баз. Вместе с тем пункт 14 переходных положений Конституции постановил, что использование существующих на момент принятия Основного закона военных баз на территории Украины для временного пребывания иностранных военных формирований возможно на условиях аренды в порядке, определенном международными договорами, ратифицированными Верховной Радой. Так что Черноморский флот находится в Севастополе в полном соответствии с «самостийной» конституцией.

Украинские власти с 1991 г. саботируют почти все испытания оружия и боевую подготовку на Черном море.

Первые морские полигоны в Крыму появились еще в царствование Александра III. А в советское время на полигонах Крыма были испытаны все без исключения виды вооружений ВМФ — торпеды, мины, артиллерия, крылатые, баллистические и зенитные ракеты, гидроакустические станции и т.д. Там же испытывались авиационное вооружение и космическая техника.

Несколько больших полигонов было расположено в районе Феодосии, а в мае 1953 г. создан полигон для баллистических и крылатых ракет между Балаклавой и Севастополем.

Деятельность полигонов была предельно засекреченной. Так что миллионы людей со всего Советского Союза, отдыхавших в Крыму, даже не догадывались о присутствии сверхсекретных пусковых установок где-нибудь в нескольких километрах от их санаториев.

В районе Балаклавы были проведены испытания на малую дальность всех баллистических ракет подводных лодок, большинства крылатых ракет, включая ракеты с подводным стартом. Пуски производили с двух погружавшихся в море стендов, с двух опытовых подводных лодок «С-76» и «С-233», а также с береговых установок.

После развала СССР Балаклавский полигон прекратил свое существование. Плавучие стенды и опытовые подводные лодки пошли налом. Какая-то часть наземного оборудования была вывезена, остальное разграблено частными лицами. Естественно, что никому не пришло в голову сделать на месте знаменитого полигона какой-либо музей, я уж не говорю о мемориальном центре.

Часть территории полигона передана монахам. 22 июля 1993 г. совет по делам религий при кабинете министров Украины зарегистрировал устав религиозной организации — Свято-Георгиевского мужского монастыря Симферопольской и Крымской епархии Украинской православной церкви Московской патриархии.

На мысе Фиолент под сенью монастыря расцвели различные богоугодные заведения: частные пансионаты «Афалина», «Веста» и др. Девицы, обитающие там, почему-то не похожи ни на весталок, ни на монашек. Но, как говорится, «не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься». А тут всё рядом — «в одном флаконе».

Феодосийский полигон «Песчаная балка» был создан в 1946—1948 гг. У полигона имелись свои авиаэскадрилья, 117-я бригада опытовых кораблей и т.д. На полигоне проходили испытания крылатых ракет «Шторм», «Щука-А», «Щука-Б», КСЩ, П-15У, «Колчан», «Стрела», «Сопка», П-25, «Аметист», «Малахит», «Термит», «Москит», «Гранат», «Уран» и зенитных комплексов «Волхов-М», «Волна», «Волна-Н», «Волна-П», «Шторм», «Шторм-М», «Оса-М», «Оса-МА», «Оса-МА-2», «Ураган», «Ураган-1», «Кинжал», «Кортик», «Форт», «Форт-М», а также ручных переносных зенитных систем «Стрела-2», «Стрела-3» и «Игла».

В связи с развалом Советского Союза на полигоне многое изменилось. И только в негативную сторону: полигон остался вне пределов Отечества — России. До минимума сокращен в численности личный состав; нет больше 300-го отдельного местного стрелкового батальона (вместо него введен ВОХР); многие здания и сооружения разрушены, законсервированы и требуют капитального ремонта; приостановлены многие виды испытания, в том числе лазерного оружия; возникли большие проблемы в обеспечении полигона топливом, электроэнергией, водой, транспортом и т.д. Но полигон формально существует и принадлежит РФ.

Тем не менее пусков ракет там производить нельзя. Это все равно, что иметь завод, где нельзя вести производство, или иметь нефтяную вышку без права добывать нефть. Повод для запрещения пусков ракет дала сама украинская сторона.

Первый случай произошел в апреле 2000 г., когда Черноморский флот проводил боевые стрельбы. Причем в полном соответствии с международными договоренностями район стрельб был закрыт для мореплавания, и об этом оповестили не только Киев, но и Мадрид. Из Мадрида, как это принято в Европе, оповестили все суда, находящиеся в регионе.

Начались пуски. Первой отстрелялась 41-я бригада ракетных катеров Черноморского флота. Стрельбы велись по мишеням примерно в 100 км от Севастополя. Затем наступила очередь береговых комплексов «Редут» на мысе Херсонес. Как и было ранее, стрельбы велись с мобильных установок 854-го берегового ракетного полка Черноморского флота. Но стреляли поочередно расчеты с разных флотов — черноморцы, северяне и балтийцы.

А в это время из Стамбула шел наполненный импортными шмотками украинский теплоход «Верещагино» водоизмещением 1220 т. На всякие оповещения о закрытии района для плавания капитану В.Б. Коржову было плевать, что на Севастополь, что на Мадрид. Мало того, когда теплоход проходил мимо мишенной позиции, команда заметила привязанные к щиту два надувных уголковых отражателя на канате длиной в 150—200 м. Капитан решил поживиться — украсть и отражатели, и крепящий их конец. А был как раз перерыв, связанный с перезаряжанием пусковых установок. Но тут перерыв кончился, и ракета «Прогресс» насквозь пробила надстройку и радиорубку теплохода. На счастье экипажа и капитана, они в этот момент находились далеко, и был ранен только один моряк.

За этим фарсом последовала настоящая трагедия. 4 октября 2001 г. из района Феодосии украинцы произвели учебный пуск зенитной ракеты В-880 с комплекса С-200М. Из-за разгильдяйства зенитчиков ракета ушла не туда и на дистанции 225 км (!) поразила у берегов Грузии российский самолет Ту-154, летевший из Израиля. Погибло 78 пассажиров и членов экипажа.

Руководство Украины, включая министра обороны, несколько дней нагло врало, доказывая, что никаких пусков ракет не было и, мол, так далеко зенитные ракеты советского производства не летают. Однако место пуска и маршрут В-880 были засечены с американского спутника в режиме реального времени, а позже российская сторона обнаружила в обломках самолета готовые поражающие элементы боевой части В-880.

Пойманное на вранье правительство Украины стало всячески оттягивать выплату компенсаций российской стороне, но зато объявило о запрете всех пусков всех типов ракет на российских полигонах под Феодосией. Так, надолго была сорвана доводка противокорабельной ракеты Х-35 комплекса «Уран». Как может противокорабельная ракета, летящая на высоте 5—15 м над уровнем моря, сбить пассажирский самолет, не знает никто, разве что министерство обороны в Киеве.

Полигону «Песчаная балка» в XXI веке удалось выпросить у Украины разрешение на один пуск ракеты Х-35, да и то на минимальную дальность в 7 км. Далее пришлось переносить испытания «Урана» к берегам Кавказа в район Анапы.

Теперь Украина запретила России вести стрельбы не только новыми ракетами с полигонов, но и проводить обычную рутинную боевую подготовку на всей акватории Черного моря. Ежегодно Черноморский флот выполняет по 50—60 пусков ЗУР малой дальности «Оса», а также 5—6 пусков крылатых ракет типа «Термит», «Малахит» и П-100, причем не на полную дальность. Что же касается более мощных ракет — зенитных комплексов «Форт», «Шторм», «Волна» и противокорабельного комплекса «Вулкан», то ими нам вообще запретили стрелять.

Обратится, к примеру, командование Черноморского флота с просьбой: «Укажите нам «окна» пролета гражданских самолетов, и плюс-минус 30 минут мы не стреляем». А штаб ВМС Украины отвечает: «Не можем, этим вы наносите ущерб Украине как суверенному государству».

Однажды представители штаба Черноморского флота отправились в частном порядке в Симферополь к украинским гражданским авиадиспетчерам — так, мол, и так. А те говорят: «Проблем нет, через полигоны летает два-три самолета в день, закроем воздух на плюсминус 30 минут и работайте, только подайте заявки». Но заявки-то приходится подавать через штаб ВМС Украины! А там один ответ — нет!

Украина мешает проведению любых учений Черноморского флота. Так, весной 2005 г. проводилась отработка (ежегодная, кстати) высадки морской пехоты на российский же полигон (мыс Чауда — мыс Опук) нашим большим десантным кораблем. И тут «самостийники» потребовали прекратить учения. Повод смехотворный: часть морпехов на БД К дислоцировалась в Крыму, а кто-то там, рота или взвод — на Кавказе. Так вот служившим в Крыму морпехам высаживаться можно, а кавказцам — ни в коем разе. Зато американской морской пехоте в Крыму можно высаживаться всегда и везде.

Через год, в 2006 г., там же при высадке с БДК «Николай Фильченков» 142 морпехов из 382-го отдельного батальона морской пехоты Черноморского флота опять начался скандал. На сей раз Черноморский флот якобы не предупредил украинскую сторону.

Как пояснили в пресс-службе Черноморского флота России, большой десантный корабль «Николай Фильченков», по согласованию с компетентными органами Украины, следовал по маршруту Новороссийск — полигон Опук — Феодосия — Севастополь для участия в плановых учениях Черноморского флота. При этом сроки проведения учения морских пехотинцев были заблаговременно согласованы органами военного управления Черноморского флота и ВМС Украины. Однако после прибытия десантного корабля в район российского полигона под Феодосией выяснилось, что пограничные службы Украины не располагают соответствующей информацией. В связи с проявившейся технической недоработкой было принято решение об убытии транспорта с морскими пехотинцами в Новороссийск.

Чуть ли не каждый день «самостийники» в 2004—2006 гг. устраивают в Севастополе мелкие и гнусные провокации, направленные против Черноморского флота. Так, например, с 1994 г. гимном города Севастополя является «Легендарный Севастополь», написанный композитором Вано Мурадели и поэтом Петром Градовым. И вот в мае 2006 г. в эфире телерадиоцентра «Бриз» ВМС Украины прозвучал украинизированный вариант этого гимна.

В украинском варианте «Легендарный Севастополь» уже не «город русских моряков», а «столиця украiньських морякiв», «легендарный» переделан в «величавый». В тексте появились «казацкие чайки», «древние русы», «казаки» и прочие национальные символы.

Песню перевел и додумал, как не скрывают на «Бризе», «поэт Мирослав Мамчак». Он же является начальником телерадиоцентра «Бриз», капитаном 1-го ранга ВМС Украины. Так что речь в данном случае идет о чиновнике Вооруженных Сил Украины. Сделал он перевод по просьбе исполнителя переделанного варианта песни — штатного сотрудника этого военного телерадиоцентра Александра Иванова, «Севастопольская газета» опубликовала откровения Иванова: «Я придумал фишку, чем можно покрепче врезать нашим друзьям-россиянам. Нужна была эта фишка для яблока раздора. И я подумал, что можно перевести на украинский язык песню «Легендарный Севастополь», и предложил это Мирославу Мамчаку».

Так же откровенно сотрудник ВМС рассказывает в газете о резонансе после исполнения гимна в его исполнении: «Многие возмутились. И по городу понеслось: ах вы ж такие!.. Да еще кто поет, Иванов. Я не остановлюсь, я буду дальше продолжать свою идеологическую работу. Я написал 150 произведений о Военно-морских силах Украины. Только за последний месяц накатал 35 песен: и музыку, и слова, и сам исполняю». И еще одно откровение исполнителя: «Во время такого же концерта в Одессе меня спросили: «А что, Севастополь — это Украина?» Видите, как людям заморочили голову. Я просто отвечаю ударом на удар: написал новую песню: “Це мiй Севастополь, це е Украiна”».

Большинство местного населения восприняло украинскую поделку как глумление над историей и памятью о героях, отдавших жизнь за легендарный город. А патентный поверенный Украины Ольга Борисова заявила, что «ситуация носит не этический, а юридический характер. Без разрешения наследников В. Мурадели и П. Градова никто не имеет законного права ни на использование песни, ни на какие-либо ее переработки».

10 апреля 2006 г. кабинет министров Украины выделил Севастополю 9 млн. гривен (около 50 млн. российских рублей). Официально заявлено, что средства будут направлены на проведение конкурсов, фестивалей и других культурно-художественных мероприятий, в том числе в рамках всеукраинской акции «Молодежь Украины — будущее государства». Деньги также пойдут на поддержку проектов украинских общественных организаций. Особо говорится об обеспечении функционирования украинского языка в музеях и других учреждениях культуры, а также во всех сферах общественной жизни — в рамках акции «Украинский Севастополь».

Предусмотрены изготовление и размещение рекламы, направленной на поддержку украинского языка и культуры, проведение концертов, посвященных Дню Конституции и Дню независимости Украины, популяризация украинского языка средствами современного искусства (театр, кино, анимация). Часть выделяемых средств направляется на проведение в Севастополе гастролей Национальной оперы Украины и Львовского национального академического театра оперы и балета.

Понятно, что от такой деятельности украинских властей падает как боеспособность Черноморского флота, так и престиж РФ в Черноморском регионе.

В конце 2005-го — начале 2006 г. Украина начала так называемую маячную войну, попытавшись захватить маяки, отошедшие Российской Федерации при разделе флота. Однако «самостийникам» удалось захватить только один Ялтинский маяк. На другие маяки, в том числе на мысе Сарыч, были направлены российские морские пехотинцы. Активисты «Студенческого братства» попытались прорваться силой на русские маяки, но министр обороны РФ Иванов предупредил, что караулы могут применить оружие.

Тогда власти Украины подняли вой, что военные Черноморского флота не могут передвигаться по территории Украины с оружием. Глупость и наглость этого утверждения очевидна. Как уже говорилось, объекты Черноморского флота разбросаны в районе Севастополя в десятках мест. Так что если БТР надо перегнать с одного объекта на другой, скажем, на 400 м, его надо разоружать?

23 марта 2006 г. севастопольская молодежная общественная организация «Прорыв» выехала на Украину и провела свое мероприятие на Тендровском маяке в Херсонской области. Как сообщает корреспондент ИА «REGNUM», этот маяк перестал функционировать сразу после передачи его Украине. В настоящее время от него остались только шпиль и лампа, которую забросили на крышу частного сарая. Участок маяка продан четверым предпринимателям, сейчас здесь идет строительство частных пансионатов. Молодежь из организации «Прорыв», одетая в наряды туземцев, разожгла на берегу костер и сигналила «вручную» проходящим судам, демонстрируя, какая участь ждет Украину, если и оставшиеся маяки Россия отдаст Украине.

«Наглядный пример судьбы Тендровского маяка открывает суть «маяковой войны» Украины с Россией, — заявил корреспонденту ИА «REGNUM» лидер крымского молодежного общественного объединения Алексей Добычин. — Позиция Украины по маякам не обусловлена желанием нести ответственность перед мировым сообществом за безопасность судоходства в Черном море, и даже не столько по политическим мотивам — насолить России и выдавить Черноморский флот РФ из Крыма и Севастополя, а стремлением захапать элитные прибрежные участки земли, на которых эти маяки находятся», — считает Добычин. Он также обратил внимание на то, что большинство маяков, переданных Россией Украине, не просто перестали работать — на их месте построены элитные коттеджи, пансионаты и т.д. «Именно поэтому ведется такая война за Сарычский, Ялтинский, Херсонесский маяки. Участки под этими маяками в прямом смысле золотые», — подчеркнул лидер крымского «Прорыва».

Еще до «маячной войны» произошло противостояние у косы Тузла. Начну с того, что такое коса. Я открываю «Советский энциклопедический словарь»: «Коса — низкая и узкая намываемая полоса суши, причлененная одним концом к берегу, а другим выступающая в сторону моря (реки, озера)»^{185}. Словарь русского языка С.И. Ожегова еще более конкретен «Коса — полуостров в виде узкой полосы земли, отмели».

Таким образом, тузлинская коса — это естественное продолжение Таманского полуострова, точно так же, как и коса Чушка, где находится российский порт Кавказ. Между ними Таманский залив. С севера Таманский полуостров омывает Азовское море, с юга — Черное море, а с запада — Керченский пролив.

В течение столетий на косе Тузла то появлялась, то исчезала промоинка, соединяющая ее с кавказским берегом. В частности, сейчас промоинка есть, но, по мнению ученых, через несколько лет она исчезнет.

7 января 1941 г. коса Тузла была передана из состава Краснодарского края в состав Крымской АССР. Мотивировка — какая-то хозяйственная мелочь.

Таким образом, произошло мелкое изменение границ внутри РСФСР, при этом об изменении каких-либо морских границ и речи не было.

При передаче Крыма Украине в 1954 г. ни о каких морских границах речи тоже не было. Азовское море было внутренним морем СССР и полностью принадлежало ведению центра, правопреемником которого является Российская Федерация.

До 1997 г. о косе Тузле ни на Украине, ни в России не знал никто, кроме местных жителей. Но в связи со строительством дамбы у косы Тузла правительство Украины и ее СМИ начали шумную кампанию, что Россия-де посягает на часть территории «незалежной Украины». Через несколько дней после начала конфликта выяснилось, что на «украиньской мове» коса Тузла переводится как остров Тузла. На Тузлу была срочно доставлена пограничная застава усиленного состава. Пограничники немедленно приступили к рытью окопов и подготовке к войне с Россией.

С юридической точки зрения коса на 100% принадлежит РФ. Но в конце концов, черт с ней, с узкой песчаной косой, на которой к 2004 г. проживало от 8 до 13 (!) местных жителей. Дело в другом. Претендуя на Тузлу, украинские власти объявляют Керченский пролив своей собственностью. Ходить через промоину, отделяющую косу от кавказского берега, не могут ни морские, ни речные суда. Все суда идут через канал, прорытый в Керченском проливе между Тузлай и крымским берегом.

И вот украинские власти в стиле Соловья-разбойника и турецких янычар стали брать дань с русских судов, проходящих через Керченский пролив. Хочешь не хочешь, плати за «Лоцманскую проводку», «Портовый сбор», «Якорный сбор», «Канальный и дноуглубляющий сбор» и, наконец, «Ледовый сбор».

Между тем после утраты Россией в 1991 г. большей части торговых портов Черного моря резко возросло значение наших портов на Азовском море — Темрюка, Таганрога и др. Так, Темрюк официально был объявлен международным портом. 90—95% грузопотока, проходящего через Керченский пролив, направляется в Россию, и только 5—10% — на Украину.

Доходы «самостийного Соловья-разбойника» в последние годы растут в геометрической прогрессии, и в 2004 г. ему удалось собрать с русских свыше 300 тыс. долларов.

Российские власти предложили вести лоцманскую проводку своими силами, мол, наши лоцманы лучше. «Нельзя, мы незалежны!» — был ответ Украины.

Самое главное, что канал построили русские цари и генсеки на русские деньги, а сейчас он заиливается со скоростью 0,5 м в год^{186}, поскольку «самостийники» не желают его чистить, а русские деньги идут в бездонные карманы киевских чиновников.

Замечу, что это происходит не только с Керченским проливом, но и по всему Крыму. Так, я в сентябре 2005 г. в Алупке посетил Воронцовский дворец, построенный исключительно на русские деньги. Сейчас билет там стоит около 150 русских рублей. Посетителей миллион — длиннющая очередь. Но, как мне сказала старая смотрительница дворца, дворец разрушается, а все деньги идут в Киев. Степень разрушения я видел сам.

Сейчас Киев пытается превратить Азовское море в Украинское озеро. «Самостийники» утверждают, что граница проходит по линии, соединяющей восточную оконечность Керченского полуострова с украинской границей на севере Азовского моря, восточнее Кривой косы. Таким образом, большая часть моря отходит к Украине, со всем рыбным хозяйством и перспективными нефтяными месторождениями.

Впервые с 1784 г. у Керченского пролива появились турецкие рыбачьи суда. 8 марта 2002 г. российские пограничники на сторожевом корабле «Кубань» после пяти часов преследования и открытия огня на поражение задержали турецкую шхуну «Елдык-Балык». В трюмах обнаружено 7 т добытой турецкими браконьерами барабульки.

На очереди ввод в Азовское море судов НАТО.