Черные банкиры

10

Женщина стояла на пороге и бессмысленно улыбалась. Потом протянула руки к Саватееву, обняла за шею и томно прошептала:

— Ангелочек ты мой маленький, я жду тебя целую вечность.

— Вы Суркова Марина Демьяновна? — спросил строго Николай, отводя ее руки.

— Я это, душа моя. Понимаю, входи. Эта лестница… соседки, собаки, кошки, мышки…

Она отступила в прихожую, пропуская мужчину. Саватеев заколебался: женщина явно наглоталась наркотиков и вряд ли сейчас способна дать какие-либо показания, но с другой стороны, возможно, именно в таком состоянии она сможет сказать то, о чем побоялась бы и подумать на трезвую голову.

— Кто у вас в квартире? — на всякий случай спросил он.

— Только я и ты, родной. Я видела тебя сегодня во сне, ты летел ко мне на ангельских крыльях.

— Марина Демьяновна, а вы не принимаете ли меня за кого-то знакомого?

— Я же говорю, что видела тебя во сне! И вдруг — наяву. Чудеса, правда?

Саватеев наконец переступил порог и оказался в прихожей. В квартире было необычно холодно.

— У вас не работает отопление?

— Работает, солнце мое! У нас все работает, но мне жарко! У меня все тело горит, — она взяла Николая за руку и повела в комнату, где было широко растворено окно, мокрый ветер шевелил штору. — Я ждала тебя, изнывала от любовного огня. Я сейчас умру.

Женщина прильнула к нему, обвила руками шею, закрыв глаза, ждала его поцелуя. А он резко освободился из ее объятий, усадил в кресло, крикнул:

— Прекратить сексуальную истерику! Я из милиции!

— Да? — изумилась она. — А разве милиционеры не любят женщин? Ты не прав, душа моя. У меня уже был один капитан милиции, и он меня очень обожал, невзирая на то что имел жену.

— Ну, а я пока старший лейтенант. Значит, есть перспектива. Гражданка Суркова, вы вчера приносили передачу вашей сестре Бережковой?

— Да, сладкий мой. Я приносила ей передачу. А через месяц опять понесу. Алла — замечательный человек, я ее люблю, всех люблю, только меня никто не любит, — она захныкала, по-детски вытирая глаза кулаком.

— Вы употребляете наркотики?

— Это не наркотик, это порошочек от головной боли.

— А где вы его берете?

Она вдруг испуганно взглянула на Саватеева и спросила:

— А ты правда из милиции?

— Да.

— И ты меня арестуешь за этого порошочек?

— Нет. Зачем же? Это, наверно, лекарство, коль вам так хорошо помогает. У меня тоже бывают адские головные боли. Скажите, где вы его покупаете?

— У Мирека. Он мне дает по большому блату.

— А вы, Марина Демьяновна, могли бы познакомить меня с ним?

— Могу, но ведь ты, душа моя, не любишь меня, — она кокетливо улыбнулась. — А ты знаешь, я умру без твоей любви.

Глаза ее снова засветились страстным огнем желания. В мгновение ока она кошкой повисла на шее Саватеева и впилась в его губы. Он едва оторвал от себя женщину и не без труда вернул ее в кресло.

— Гражданка Суркова, давайте сначала все обговорим, а потом уж будем объясняться в любви. Вам не холодно? Может, окно закрыть?

— После порошочка мне жарко, я хочу раздеться, ты мне поможешь? Ну пожалуйста!

Она стала торопливо расстегивать блузку. Николай чертыхнулся, появилось желание отхлестать ее по щекам, привести в чувство, но он понимал, что это ему не под силу, следует как можно скорее вызвать бригаду из психоневрологического диспансера. Он же медлил, надеясь еще хоть что-нибудь узнать о наркотике и Бережковой.

— Марина Демьяновна, ответьте мне еще на несколько вопросов, а потом я сделаю для вас все, что пожелаете.

— Ты полюбишь меня, ангел мой? — страстно спросила она. — Полюбишь? Да?

— Разумеется. Но — позже, как в капитаны произведут. Скажите мне, вы собственноручно готовили передачу?

— Передачу готовил Вовочка Козлов, Алкин любовник.

— Разве у нее есть любовник?

— Да, но это секрет, никому нельзя говорить, — женщина приложила палец к губам. — Никому и никогда.

— А чем этот ваш Вовочка занимается?

— Он бизнесмен, у него магазин, дома, пароходы… Не знаю, не пытайте. Прежде он работал с Алкой, а потом, когда банк лопнул, он занялся собственным делом. Но Алку любит. Так любит! Интересуется, заботится. Я ему говорю: пока она в тюрьме, полюби меня. А он смеется, он все время смеется…

— А каким образом погиб муж Бережковой?

— Я не знаю… У него, наверно, что-то было с сердцем, уснул и не проснулся. Хороший был человек, царство ему небесное.

— Марина Демьяновна, а как мне разыскать Мирека, чтобы порошочка у него купить от головной боли?

— У меня есть телефончик, душа моя. Но ты меня уже достал своими вопросами, — капризно сказала она, протягивая ему записную книжку. — Я сейчас тебя, мой сладенький, проглочу.

— Минуточку, Марина Демьяновна, один звонок Миреку — и я в вашем распоряжении.

— Хорошо, я воды попью и вернусь, а ты готовься.

Николай быстро набрал номер Грязнова, сказал:

— Я у Сурковой, она наглоталась наркотиков. Гоните сюда медицину. Я пока заговариваю ей зубы.

— Жди меня, — ответил Вячеслав.

Женщина повисла у Николая на шее сзади, ладони ее с силой сжали его горло, он локтем ударил ей в живот, и она упала на пол.

— Мерзкий, мерзкий мальчишка! Зачем ты меня бьешь?

Он помог женщине подняться:

— Простите, Марина Демьяновна, я боюсь щекотки. Вы же набросились на меня, как сиамская кошка.

— Это ты хорошо сказал, мой козленочек. Я кошечка, маленькая, ласковая, погладь меня. Пожалуйста, пожалей маленькую Маринку…

Саватеев усадил женщину на диван, сам сел рядом, стал гладить ее по голове, и она затихла, притаилась под мужской рукой. Время тянулось медленно, он с нетерпением ждал, когда же появится бригада врачей, когда приедет начальник. Оставаться одному с обезумевшей женщиной было невыносимо.

От резкого звонка в дверь женщина чуть не подпрыгнула, испуганно огляделась, но, увидев Николая, слабо улыбнулась, сказала:

— Мне было с тобой замечательно. У нас все, все было!

— Вам это приснилось, Марина Демьяновна. Позвольте, я открою дверь.

— Нет, не надо. Нам помешают. Я еще хочу любить тебя.

— Гражданка Суркова, успокойтесь.

Саватеев быстро пошел к двери, она вцепилась в его руку, пытаясь удержать.

Когда на пороге возникли трое в белых халатах, а вслед за ними вошел Грязнов, Марина Демьяновна захлопала в ладоши, захохотала, приглашая в дом:

— Ангелы белые! Господи! Сколько мужчин! У меня никогда столько не было! Ангелы белые.

Санитары без лишних слов надели на пациентку смирительную рубашку, а врач записал данные больной, и все четверо покинули квартиру.

Глядя на растерянного Саватеева, Грязнов засмеялся:

— Попал в переплет?

— Как кур в ощип!

— Что узнал?

— У Бережковой был любовник, некто Вовочка Козлов. Так сказала Суркова.

— Интересное сообщение, передашь Турецкому.

Грязнов закрыл окно, проверил, выключен ли на кухне газ. Саватеев бегло осмотрел квартиру, возле постели нашел завернутую в бумажку щепотку белого порошка.

— Смотрите, Вячеслав Иванович, уж не это ли вещество употребляла Суркова?

— Не исключено. Передай его на биологическую экспертизу в наше ЭКУ [1].

Они вышли из квартиры, щелкнув автоматическим замком.