Четвертый спутник

Глава 2

Планета Кеплер.

14 часов 08 минут по внутреннему корабельному времени.

Район незнакомого водоёма.

Прошло более двух часов, прежде чем они добрались до озер.

Обездвиженного андроида пришлось оставить у скалы, оттащив его от пещеры на несколько метров. Газа они так и не почувствовали. Казалось, ничего особенного не произошло, если не брать во внимание их падение от напора, вырвавшегося из зева пещеры и полное отключение автомата. Андроид не проронил больше ни звука. Этот необъяснимый паралич напомнил Сойеру, как на их «Галилео» внезапно в один момент вышли из строя все роботы. Один из них позднее пришёл в себя, когда они покинули судно и спускались в спасательных капсулах на поверхность. Теперь и он отключился. Двое астронавтов не знали, что предпринять. Внутрь пещеры они заходить не стали, справедливо полагая, что их там не особо хотят видеть. Иначе, чем можно было объяснить, что какая-то неведомая сущность отшвырнула их на несколько метров от входа в пещеру? Хорошо, что обошлось без последствий. По всем аналитическим выводам выходило, что их пока щадили. На слове «пока» Сойер мысленно поставил ударение.

Об этом они размышляли всю дорогу, пока не приблизились к озеру, держа пульсаторы наготове. Перекати-поле следовали за ними на приличном расстоянии, повторяя тот же маршрут, что и астронавты. Это был тот момент, когда Сойер окончательно утвердился в мыслях, что растения имеют какой-то своеобразный разум.

- Нас изучают! - внезапно озарился он, прищёлкнув пальцами, когда они уже подошли к береговой линии водоёма. – Мы под наблюдением, девочка моя. Та пещера была своеобразной проверкой.

- Какой проверкой?

- Обыкновенной. Нам дали понять, что в любую минуту могут сделать с нами то же, что и с нашим андроидом.

- Кто дал понять?

Сойер бессильно пожал плечами, оглядывая водный горизонт:

- Очевидно те, кто населяет эту планету. Те, которых мы ещё не видели.

- Разумные?

- Выходит что так, раз эта сущность кем-то была управляема. Сначала истребила весь наш экипаж, чудом оставив нас двоих в живых, дав возможность спуститься на Кеплер. Обездвижила всех роботов. Дала нам передышку в лагере. Позволила добраться до пещеры и даже взглянуть на неё вблизи. Потом, очевидно, посчитав, что с нас достаточно, отшвырнула, выведя из строя автомат. Теперь мы одни, без бинокля, оборудования, слепые как котята, совершенно не имея средств покинуть эту чёртову планету. Одним словом, - вздохнул он хмуро, - мы теперь не гости.

- А кто?

- Мы пленники.

И умолк, озабоченно оглядывая то, что находилось у них под ногами. Сейчас они стояли на мелкой гальке, совершенно похожей на земную. Противоположный берег водоёма просматривался на горизонте, но он был таким же унылым и пустынным, что и этот. Несколько таких же загадочных скал с зевами чёрных пещер – вот и всё, что они смогли разглядеть невооружённым глазом.

- Что будем делать? – спросила Вероника, присаживаясь и макая в воду палец. Попробовала на вкус.

- Пресная. Обыкновенная вода, какая течёт из крана в каждом доме у нас на Земле.

- Уже хорошо, - кивнул облегчённо Сойер. – Одной проблемой меньше. Не мешало бы, конечно, андроиду произвести полный анализ на наличие болезнетворных бактерий, - вздохнул он, - но, как говорится: что имеем, то имеем. У нас на этот случай есть фильтры.

От лёгкого дуновения ветерка гладь озера была покрыта едва заметной рябью. Не было видно ни крупной растительности, ни островков на водной поверхности – сплошной водоём без всяких движений: ни шума волн, ни прилива и отлива, ни прибоя. Абсолютная всепоглощающая тишина. Эта тишина, кстати, преследовала их с самого первого дня высадки. Единственными звуками было шелестение ветра, да едва уловимые стуки дождя, прошедшего накануне. Ни стрекотания насекомых, ни щебета птиц, ни рыка гораздо крупных животных. Ничего! Планета казалась безмолвной.

- Мы единственные, кто может произносить здесь звуки, - печально констатировала девушка.

- Погоди. Мы ещё не столкнулись с основными представителями.

- Думаешь, они дадут о себе знать?

- Уже давали. Не обязательно, что они будут гуманоидными. Не обязательно, что будут похожи на каких-нибудь рептилоидов или других монстров. И даже не факт, что они и есть те мыслящие растения, похожие на перекати-поле. Это может быть совершенно иная форма углеродной жизни. А может и кремниевой. Ты как биолог должна знать.

Вероника кивнула:

- Жаль, что нет никаких приборов. Без них я бессильна что-либо определить. Только на глаз.

Вдруг перед Сойером возникло отливающее солнцем туловище, внезапно вынырнувшее у самых ног, и он отпрянул, едва не пустив луч пульсатора.

- Осторожно! Не подходи к воде!

Вероника от неожиданности отскочила назад, уставившись округленными от ужаса глазами на вынырнувшее чудище. Величиной оно было с добрую заводскую трубу, змееподобное извивающееся тело, с которого струями стекала вода. Пасть была похожа на раскрывшиеся лепестки цветка с несколькими рядами мелких выгнутых зубов. Ни глаз, ни других органов они не заметили. Оно было полностью слепым, напоминая омерзительную миногу колоссальных размеров. Издав жуткое шипение и обдав их водопадом брызг, водяной монстр погрузился назад, так и не дотянувшись до жертвы. Круги ряби сомкнулись над туловищем, расползаясь в стороны. Всё затихло.

Несколько секунд царила полная тишина. Потом Вероника, преодолев шок, разрыдалась. Её била крупная дрожь.

- Вот тебе и первый представитель хоть чего-то живого на планете, - обнимая девушку, гладил по голове Сойер. – Ну-ну, девочка моя. Этого и стоило ожидать, что мы столкнёмся с нечто непривычным. Не все же звери на Земле такие красивые как благородный олень или изящные как фламинго. Вспомни жужелиц, пауков или скользких медуз. Тоже по-своему противные.

Они стояли в нескольких метрах от водоёма. Теперь он не казался таким тихим и безопасным. Рябь озера заволновалась. На берег со всех сторон начали выползать сгустки каких-то ленточных червей, похожих на водоросли. Десятки, а потом и сотни этих созданий принялись ползти по каменистой гальке, пытаясь добраться до их подошв. Вероника вскрикнула. Одна из лент коричневого цвета, такая же слепая, как и существо, похожее на миногу, уже обвила первым кольцом её ботинок. Затем вторым. Девушка попыталась выдернуть ногу из кишащего плотью склизкого клубка. Создания, похожие на ленты плоских червей всё прибывали и прибывали. Сойер предостерегающе заорал, пустив луч пульсатора в самую гущу. Это была уже целая лавина, устремившаяся к ним со всего побережья озера. В радиусе нескольких сот метров вся береговая линия ворочалась, вздымалась, вздыхала, вспухала и опадала, словно дышала одним единым цельным организмом.

- Назад! – заорал навигатор, выдёргивая девушку за воротник комбинезона. – Эти твари чувствуют наш запах, хоть и слепые. – Он посылал импульс за импульсом, откинув Веронику за спину. Девушка тоже пришла в себя, включив пульсатор. Теперь два луча, разрезая и обугливая целое нашествие, рассекали воздух под двумя параллельными углами. Отступая и пятясь, оба астронавта постепенно отходили от берега.

Ленточные образования как по команде остановились, очевидно, уже не чувствуя их присутствия. Сойер перевёл дыхание, оглядев панораму бойни. В воздухе висел запах гари и сладковатый омерзительный привкус сожжённого мяса. Кругом высились тлеющие горы испепелённой плоти. Веронику едва не вырвало. Только теперь, спустя несколько секунд после последнего импульса она смогла свободно выдохнуть.

- Ты как? – бросил на неё взгляд Сойер.

- Спасибо, - почти заикаясь, выдавила девушка. – Мой правый ботинок…

- Знаю, - перебил он. – Ещё немного, и они затащили бы тебя в воду. Очевидно, эти тварюки просто обитатели данного водоёма наравне с той змееподобной миногой. А слепые они, потому что никогда почти не вылезают на поверхность. Заметила, какие они плоские? В вашей микробиологии это означает, что в процессе эволюции они претерпели колоссальное давление, очевидно, где-то глубоко под водой. Верно?

Девушка кивнула, всё ещё приходя в себя. Было видно, как вся лениво шевелящаяся масса постепенно откатывалась назад, скрываясь под водой. На берегу тлели очаги возгорания и громоздились кучи обгоревшей плоти, от которых к небу поднимались чёрные столбы дыма. Только сейчас, проследив взглядом за смогом, они подняли головы.

- Боже! – издала вопль девушка. – Посмотри! Что… ЭТО?

Сойер задрал голову и… обомлел.

…По всему небу, заслоняя едва ли не всю его половину, громадным циклопическим объектом нависал гигантский каменный шар, весь испещрённый воронками метеоритов. Он заполнил собой облака и тучи, заслоняя первое солнце, из-за которого выглядывало второе, посылая скупые лучи на поверхность. Размеры круглой каменной глыбы были настолько устрашающие, что, казалось, ещё минута, и эта громадина врежется в планету.

- Спутник, - едва пролепетала Вероника.

- Четвёртый спутник, - добавил ошеломлённый Сойер.

У обоих перехватило дыхание.

- Он сейчас упадёт на нас! - в отчаянье захлебнулась девушка. Схватив навигатора за руку, она в ужасе уткнулась ему в плечо. Он и сам не знал, что предпринять. Бежать куда-либо было бессмысленным. Если эта колоссальная каменная масса уже падает на планету, то в течение нескольких секунд на ней не останется ничего живого, в том числе и их. Громада камня, казалось, висела безмятежно в небе, накрывая своей циклопической тенью всё побережье по ту сторону озера.

Вот отчего они сразу не заметили его нависшей массы! Они не смотрели ни в небо, ни на тот берег водоёма. Они пытались освободиться от ленточных червей, похожих на слепней!

- Спутник снова вынырнул из параллельного пространства, - заключил астронавигатор. – Попал в какой-то портал временной петли. То проваливается, то возникает ниоткуда. Не бойся, он не упадёт на планету. Очевидно, такой феномен происходит с ним не впервые. Какое-то неизвестное нам облако окружает орбиту, по которой движется четвёртый спутник, оттого мы и видели его рывками при подлёте к Кеплеру. Возможно, провал во времени повлиял и на Мориса с нашим командиром. А потом и на весь экипаж, вышедший из анабиоза. Эта временная петля находится, видимо, и здесь, на самой планете. Оба космических тела подвергаются её воздействию, и мы, находясь в пределах её досягаемости, тоже вовлечены в этот портал. Может, на это каким-то образом влияют те водоросли в виде слепых червей. Может, и растения, похожие на перекати-поле. Мы ведь не знаем их разума…

Договорить он не успел. Как бы в подтверждение его слов, начало происходить нечто необъяснимое.

Вероника уже было потянула Сойера в сторону, как вдруг, в один миг всё потемнело, обрушилось на них сверху какой-то вязкой чернотой, обволокло, впитало в себя и растворило в чужеродной субстанции. Поглощая тела двух астронавтов, одежду, снаряжение и обувь, эта неведомая чернота, словно наслаждалась своей безнаказанностью. Это была уже не безобидная проверка у пещеры. Их будто всосало в какой-то чужеродный тоннель, оставив валяться у берега оброненный Вероникой рюкзак. Последними в черноте исчезли ботинки Сойера. Ни звука, ни шелеста ветра, сплошная вакуумная тишина.

Зловещая.

Звенящая в пустоте.

Непроглядная мгла и абсолютное отсутствие света.

В чёрном небе одна за другой гасли чужие звёзды.

…Свет. Он появился сначала неясными всполохами, а затем заполнил всё окружающее пространство.

«Так вот ты какой – тоннель. Но почему я не чувствую смерти»? – пронеслось у Вероники.

Стало совсем светло, но она побоялась открыть глаза. В какой-то момент время, казалось, взорвалось с громким хлопком. Вероника пришла в себя в стенах родного корабля. Как она сюда попала, девушка абсолютно не помнила. Последнее, что у неё отложилось в памяти, это зыбкие отрывистые образы каких-то водорослей, перекатывающихся по лишайнику сухих клубков, тёмное марево вокруг гигантского спутника и озабоченное лицо Сойера, склонившегося над ней. Дальше пустота, чёрная бездна и всепоглощающее безмолвие.

Сейчас она лежала в своей оранжерее, совершенно не сознавая реальности.

Где озеро? Где их лагерь? Где сама планета? Где, наконец, Сойер?

Лихорадочно соображая, как поступить, она приоткрыла веки и осмотрела непонимающим взглядом стены оранжереи. Ряды стеллажей с замороженными контейнерами и россадами цветущей зелени плыли у неё перед глазами от приступа головной боли. Ощущение безысходности сковало её сознание. Неужели она проваливалась в небытие, и Сойер каким-то образом умудрился доставить их обоих на «Галилео»? И сколько, в таком случае, она провела в беспамятстве? Чтобы вернуться в лагерь, запустить автоматику спасательной капсулы, задать ей программу и вернуться на судно, необходимо, по крайней мере, двое суток. А может, и гораздо больше, если Сойер принёс её в лагерь, возвратившись затем за андроидом. Покидая его тогда у пещеры, он сказал, что непременно за ним вернётся.

Значит что?

Выходит, она провела без сознания не менее двух суток?

- Сойер! – с хрипом позвала она, обращаясь куда-то в пустоту. – Сойер, где ты, миленький? Ответь!

Стены оранжереи повторили эхом её мольбу. По-прежнему царила какая-то гнетущая тишина. Она кричала и кричала. Слёзы катились по щекам. Обессиленная после обморока, девушка едва могла встать на ноги. Пелена перед глазами сменилась жутким озарением, когда она бросила взгляд на вход.

Дверь оранжереи была заблокирована изнутри.

Изнутри.

Это слово, казалось бы, безобидное, внезапно оглушило её, врезавшись в сознание подобно разряду молнии, заставив оцепенеть на месте.

ИЗНУТРИ!

Дверь можно было открыть только одним способом. Особым кодом, который снаружи блокировался при случае опасности или аварийной сирены всего корабля.

Вероника вся покрылась мурашками и затряслась от ужаса. В таком случае, кто мог заблокировать вход, если кроме неё в оранжерее никого нет?

И именно в этот краткий миг, в этот момент её полного бессилия, по ту сторону двери послышались глухие удары.

Кто-то хотел проникнуть внутрь.

********

Свет меркнет, Сойер ощущает обволакивающее тепло. Слышится негромкий ритмичный звук разблокировки анабиозного саркофага. Через минуту мрак рассеивается, и он видит окружающее пространство криогенного зала глазами Мориса. Он с ним един. Две души в одном теле. Временная петля открывшегося портала бросила его сознание в чужое тело. Странное чувство – видеть, когда вроде бы его собственные руки и весь организм живут сами по себе уже в чужом облике. Но это не его тело, он всего лишь присутствует в нём как наблюдатель. Необычно познавать окружающий мир через инородное сознание, имея возможность в любое мгновение изгнать чужое «я», заменив своим. Теперь они едины – Морис и он. В таком случае, где его настоящее тело? Тело Сойера? Осталось на Кеплере? Где Вероника? Где висящий над головой огромный спутник, вынырнувший из временного тоннеля?

Сойер встаёт из саркофага. Отчаянно хочется пить. Вместе с жаждой приходит голод, и потребность сожрать чью-то свежую печень. Подойдя к зеркалу, Сойер уже без удивления рассматривает своё отражение. Это не он. Двойник главного инженера корабля Мориса смотрит на него из зеркального мира. Он ухмыляется. Необходимо побриться, прежде чем идти в рубку управления. Кто его разбудил? Автоматика должна сработать лишь после шестого витка по орбите.

Концентрируясь и привыкая к новому телу, Сойер в образе Мориса переступает порог анабиозного зала. Идёт к умывальнику. Бреется. И только тут слышит оклик их микробиолога Вероники.

- Встал уже? Поздравляю с пробуждением. – Глаза её встревожены и озабочены.

«Как же хочется крови! - проносится в мозгу у Сойера. - Эта девка всегда была аппетитной. Вот бы её печень сейчас, трепыхающуюся, тёплую, свежую, пахнувшую кровью…»

Глаза Мориса сверкают вертикальными зрачками, но девушка не замечает.

- Это я тебя разбудила. Командир приказал. Ждёт тебя в рубке.

- Что-то случилось?

- Да. Мы не можем обнаружить четвёртый спутник.

Морис, он же Сойер внезапно вспоминает, что именно в его дежурство, когда он ещё был навигатором, при подлёте к планете Кеплер из пространства выпал её четвёртый спутник, провалившись в какой-то временной портал иного измерения. Сейчас настоящий Сойер находится в рубке рядом с Наоми, Эдвардом, Суоки и командиром Вильямсом. Они с растерянностью наблюдают зеркальное отражение их собственного «Галилео» с вышедшими в космос андроидами для проверки наружной антенны. Затем он отправится с Наоми и Вероникой в оранжерею, по пути отключив автоматику саркофагов. Вот-вот должен проснуться находившийся в анабиозе экипаж.

Тридцать три человека.

А потом начнётся настоящее истребление.

«Но пресвятая Дева Мария, как же хочется свежей печени»!

Вероника тем временем посвящает его в курс событий.

Он входит в рубку и слышит слова приветствия командира.

Что происходит дальше, Сойер уже не помнит. Какая-то зловещая инородная сущность проникает в его организм. Время останавливается. Его поток устремляется в какой-то совершенно иной вектор направления. Единственное, что он помнит, это как накинулся на Эдварда, механика корабля, вонзая в его трепыхающуюся плоть свои зубы. Зубы Мориса. Затем наблюдает, как командир Вильямс расправляется с Суоки, связистом судна. Дальше пустота. Алчный голодный вой проснувшегося экипажа, требующий тёплой крови.

Потом коридор оранжереи, где на его глазах разрывают на куски врача корабля Наоми.

Стучит в запертую изнутри дверь оранжереи. Ему срочно необходима Вероника. Её живое тело, её артерии, её кровь. Под чудовищными ударами дверь ходит ходуном. Сквозь окошко иллюминатора он видит скорченную в ужасе Веронику. Сойер принимается за разблокировку замка, тщетно пытаясь вспомнить аварийный код.

Ещё немного и замок поддастся.

********

Теряя сознание от сковавшего её тотального страха, девушка видит в иллюминатор искажённое лицо Мориса.

«Господи! Где же Сойер? Почему не идёт к ней на помощь»?

И тут происходит невероятное.

Именно в этот момент, сползая спиной по обшивке, она слышит в ожившем динамике металлический голос автомата:

«Внимание! С вами говорит автономный маяк транспортного судна «Коперник». Вы попали в зону нашей пеленгации. Оставайтесь в точке пересечения векторов, мы к вам приближаемся».

Через секунду металлический голос автомата повторил:

«Внимание! С вами говорит автономный маяк транспортного судна «Коперник». Вы попали в зону нашей пеленгации. Оставайтесь в точке пересечения векторов, мы к вам приближаемся».

И так несколько раз.

Вероника уже не слышала. Сгустившаяся тьма небытия поглотила её разум, оставив на поверхности безвольное измученное тело, побывавшее на загадочной планете Кеплер. На той планете, которая способна изменять течение времени вокруг себя. На планете, имеющей на орбите временную петлю, куда способны провалиться целые космические объекты, начиная от грузового межзвёздного судна и заканчивая своим естественным спутником. На планете, где обитают мыслящие растения, слепые водоросли и ещё кто-то, кого они с Сойером так и не увидели.

Девушка не помнила, как, спустя несколько минут, в оранжерею ворвались несколько астронавтов, разрезав входную дверь лазерным автогеном. Андроиды оцепили все палубы судна.

Что произошло дальше, ей было неведомо.

Она выжила. Она пережила весь экипаж, чудом уцелев от расправы. Что стало с Сойером, ей было уже невдомёк. Временная петля снова завязалась в узел, притянув оба корабля «Галилео» и «Коперник» к четвёртому спутнику. Они провалились в иное пространство, которое обволокло их со всех сторон. Чужая реальность приняла их в себя, швырнув куда-то за пределы их собственного измерения.

Четвёртый спутник вместе с двумя грузовыми транспортами перестал существовать в этом мире.