Читер (СИ)

Глава 14

Несмотря на беспокойство Дорфа, все оказалось не так уж и плохо. Спуститься с мостков так вообще не стало проблемой, поскольку выпущенные баши обосновались довольно далеко от того места, где лестница заканчивалась.

К тому моменту, как мы достигли пола, баги вообще успокоились и закончили жуткое светопреставление. Только Тесла тихонько потрескивала, но даже коротких разрядов не выдавала.

— Они что… Сдохли? — неуверенно спросила Скит, глядя на успокоившиеся аномалии.

— Что не было живым, умереть не может. — ответил я ей, и взял с ближайшего стола какую-то ручку.

— Собственно, да. — задумчиво поддержал меня Дорф, глядя на аномалии. — Теория о том, что баги на самом деле живые и в какой-то степени даже разумные, она, конечно, существует, но ни единого подтверждения этому никто никогда не… Эй, вы что делаете?

А я всего лишь присел и метнул ручку по полу, так, чтобы она проскользила по нему и остановилась в каком-то метре от того места, где Тесла бессильно жалила воздух короткими разрядами.

Аномалия никак не отреагировала на новый появившийся предмет. Тогда я взял новый — что-то ржавое, похожее на степплер, и повторил свой эксперимент, только на сей раз позволив предмету залететь в зону действия бага.

Едва только степплер преодолел ту точку, в которой остановилась ручка, как почти сразу в него ударил ярко-голубой разряд, превращая его в лужицу расплавленного металла.

По итогу этих двух нехитрых экспериментов я определил радиус действия Теслы примерно в три метра. Это было довольно интересное открытие, поскольку в тот момент, когда она бушевала под нами, этот радиус был никак не меньше семи метров.

— Может быть, они… Устали? — риторически спросил я, поднимаясь с колена.

— А вот это очень может быть! — важно кивнул Дорф. — Конечно же, не в прямом смысле этого слова, а скорее… Как бы это… В общем, думаю, что радиус действия бага может напрямую зависеть от того, сколько энергии в нем запасено. Раньше считалось, что от этого зависит сила воздействия бага, но, похоже, что эта теория не очень-то правдива.

— А что, раньше никто не пытался разрядить баг? — удивилась Скит, поставив на пол коробку с багтрекерами.

— Пытались, конечно! — профессор всплеснул руками. — Десятки раз! Вот только каждый раз все сводилось к одному неутешительному выводу — необходимо отправить в баг слишком много материи для того, чтобы он изменился хоть насколько-то заметно. Это банально выходило слишком дорого, особенно в довольно стесненных экономических условиях купола.

— Тогда почему это сработало сейчас? — не отставала Скит. — Ведь сейчас материи вообще практически не было!

— Полагаю, это из-за того, что баги перекрыли друг друга. — профессор описал пальцем окружности в воздухе. — Могу предположить, что энергия бага, если позволите, не соответствует энергии другого бага, они не одинаковы, поэтому аномалии реагируют друг на друга, как на материю. Но в то же время их энергии крайне похожи, как две волны, созданные разными источниками, но одинаковые по частоте и амплитуде. И, когда эти две волны встречаются, в тех местах, где формы волн оказываются одинаковы, происходит резонанс! Количество выбрасываемой энергии удваивается, она снова накладывается на энергию другого бага, снова резонирует, и так до бесконечности! Подобный каскадный резонанс высасывает из бага гигантское количество энергии, и длится это до тех пор, пока их границы не перестанут соприкасаться.

Кинув еще какую-то мелочь со стола, я убедился, что профессор прав — буквально в сантиметре от границы действия Теслы уже начиналась граница Кельвина, который отреагировал огненным протуберанцем. То есть, баги, возможно, и рады бы продолжить свое противостояние в попытках выяснить кто победит слон или кит, да не дотягиваются друг до друга.

Ну а так как все баги были строго круглыми, то, уменьшившись в диаметре, они открыли немало места вдоль стен, где можно было просочиться, не боясь задеть их.

Так мы и сделали. Сперва пропихнули вперед коробку с багтрекерами, а потом и сами аккуратно, вдоль стеночки, прижимаясь к ней спиной, перетекли на другую сторону.

Тут, конечно, тоже были баги, но здесь все было намного проще — они уже не выстраивались в одну непрерывную линию и уж тем более не пересекались границами, образуя единую стену смерти. Здесь места для маневра было полно.

Его было настолько много, что я даже потратил несколько секунд, раздумывая, возможно ли добраться до черного, пораженного «ящерицей», чтобы затрофеить его костюм и винтовку. Все остальные противники были уничтожены в абсолютном понимании этого слова, вплоть до последней капли крови, один лишь этот остался лежать там, где его настигла граната. И пусть даже его костюм был поврежден, все равно он скрывал в себе много всего интересного, а уж о винтовке и говорить нечего. За нее как минимум целую «панацею» можно было купить.

Проблема заключалась лишь в том, что проход к нему был перекрыт сразу двумя Ньютонами, которые я своими руками расположил именно в этих местах, и никакой возможности обойти их просто не было — все перекрывали гребаные офисные перегородки, достаточно прочные, чтобы в них нельзя было проделать проход без хотя бы монтировки, но недостаточно — для того, чтобы выдержать вес взрослого человека, если ему придет в голову через них перелезть.

А если они под этим самым взрослым человеком ненароком сломаются, то, как пить дать, влетишь в один из Ньютонов если не головой, то рукой — тоже ничего приятного.

Я все же попытался добыть хотя бы винтовку, прокинув между Ньютонами веревку с привязанной кошкой, которые мне пожертвовала Скит, но ни хрена не вышло. Едва только я потянул, как винтовка угодила стволом в один из багов и моментально его лишилась прямо до ствольной коробки. Оставшийся целым кусок винтовки при этом подпрыгнул в воздух так резко, будто его снизу пружиной подбросило, завертелся, разбрасывая вокруг себя какие-то мелкие детали, и угодил в другой Ньютон, тоже превращаясь в тонкий блинчик. Вместе с кошкой. И веревкой.

— Так я и знала. — буднично и совершенно спокойно заметила Скит. — С тебя новая кошка.

Признав, что ни хрена не получится, я бросил это гиблое дело, и мы наконец направились к дальнему концу зала — туда, где должен был находиться аварийный выход. Тем более, что из коридора, перекрытого багом еще в самом начале сражения с черными, уже давно раздавались какие-то негромкие, но от того не менее подозрительные звуки. Судя по всему, технорыцари все же пожаловали на вечеринку, как я и предполагал, да вот только приглашение забыли в других бронештанах.

— А нам ничего из этого не понадобится? — спросила Скит, обводя пальцем все вокруг. — Бумаги там, носители?

— Это не та информация, которую мы ищем! — охотно ответил профессор. — Все самое важное у меня с собой. А тут лежат документы еще тех времени, когда объект принадлежал корпорации, и на нем проводились корпоратские эксперименты. Ничего нового там нет и быть не может. Поверьте, мы все это проверили по несколько раз.

Вот и отлично. А то сейчас бы выяснилось, что какая-нибудь стратегическая бумажка лежит на столе, зажатом между багами, и зее надо каким-то образом добыть, и было бы совсем не круто.

Мы дошли до другого конца зала и оказалось, что там действительно располагался аварийный выход. Дверь, покрашенная в тот же цвет, что и камень вокруг, отлично сливалась со стеной, но хорошо известный всем зеленый знак в виде бегущего к двери человечка не оставлял сомнений, что это именно то, что нам нужно.

За дверью оказалась банальная лестница, ведущая наверх. Ее едва-едва освещали горящие даже не в половину, а в четверть накала, лампочки, свисающие с провода, грубо приделанного прямо к бугристой, необработанной, стене. Переглянувшись со Скит и на всякий случай взяв автомат в руки, чтобы не терять времени в случае чего, я первым ступил на ступеньки и пошел вверх, держа ствол постоянно направленным на соседний пролет.

Подниматься пришлось долго. Пока мы спускались под землю по коридору с небольшим уклоном, заглубление было совершенно незаметным, но ведь на самом деле мы опустили метров на двадцать, не меньше. Так что и сейчас нам предстояло эти же двадцать метров, или примерно семь этажей, подниматься.

На четвертом этаже даже пришлось сделать перерыв, поскольку профессор, которому, как единственному безоружному, отдали коробку с трекерами, заявил, что он больше не может, и просто сел на ступеньки, обмахиваясь широкими перчатками своего костюма. Но долго высиживать ему никто не дал, поэтому уже через две минуты мы продолжили свое восхождение.

Наконец впереди забрезжил солнечный свет, который после полутьмы лестницы ударил по глазами как бритвой. Я едва успел прищуриться, чтобы не ослепнуть полностью, и остановился на лестнице, позволяя глазам привыкнуть. Сзади в меня ткнулся профессор, который из-за большой коробки в руках вообще не видел, куда идет, и возмущенно запыхтел.

— Ждите. — велел я, когда глаза привыкли, и, в два прыжка преодолев остаток лестницы, осторожно выглянул наружу.

Аварийный выход из комплекса корпорации оказался расположен в каких-то руинах. Вокруг были только обрушившиеся и закопченные кирпичные стены, огромные обломки бетона, и больше ничего. Единственное, что более или менее уцелело — это сам выход из подземелья, и то дверные косяки (кстати, совершенно обычные, деревянные) были побиты и выщерблены то ли пулями, то ли осколками.

Я быстро проверил все возможные укрытия и мертвые зоны, которых тут было раз-два и обчелся, вернулся на лестницу и крикнул вниз:

— Поднимайтесь! Все чисто!

Через минуту Скит и профессор уже были рядом, и девушка первым же делом схватилась за хад:

— Отлично, есть связь!

— Что в этом хорошего? — поинтересовался я. — В смысле, понятно, что это хорошо, но почему это хорошо именно сейчас?

— Чтобы понять, где машина и как до нее добраться. — ответила Скит.

— О, у вас есть машина? — обрадовался профессор. — Прекрасно, просто прекрасно!

— Не сильно радуйтесь. — охладил я его радость. — Машина двухместная так-то.

— О… — мгновенно сник профессор. — Это, конечно, все меняет… Но мы же что-нибудь придумаем?

И мы придумали. Когда мы добрались до багги Скит, то умудрились пристроить профессора в небольшой багажник, находящийся за спинами водителя и пассажира. Места в нем было совсем мало, но туда влезла коробка с трекерами, а на нее уже сел профессор. Для этого правда пришлось снять с него громоздкий костюм, под которым оказались только веселые трусы до колен в желтую уточку, но зато все влезли в машину.

Когда Скит завела двигатель, откуда-то сверху мне на плечо спикировал Стич, который моментально исчез, едва только началась перестрелка, и, само собой, который не сопровождал нас под землей. Я уже привык, что зверек исчезает, когда хочет, или когда чувствует запах жареного, так что лишь потрепал его по ушам и все. Скит тоже почти не обратила внимания на античита.

А вот профессор обратил, да еще как. Он сначала долго охал и ахал, заставляя Стича нервно дергать ушами в его сторону, потом пытался забросать меня вопросами, где я его взял и как приручил, но, поняв по моим односложным ответам, что я не особенно намерен это обсуждать, переключился на съемку. Активировал камеру на своем хаде, который был единственным, что Дорф забрал из костюма биологической защиты, и до самого конца поездки не сводил объектива со Стича.

Больше никаких проблем по пути к бару Шмеля нам не попалось. Даже в город нас пропустили без вопросов и проволочек. Кинули подозрительный взгляд на Дорфа это да, но, как только он предъявил свой хад, все подозрения как рукой сняло и нам дали зеленый свет.

Попросив Скит подождать в машине, я взял коробку с багтрекерами, и, в сопровождении профессора, ввалился прямо в кабинет Шмеля.

— Вот. — я поставил коробку прямо на стол Шмеля, после чего обернулся и кивнул на профессора. — И вот, собственно.

— Не ожидал. — Шмель приподнял бровь. — Профессор… Вы как вообще?

— Благодаря этому молодому человеку и его подруге — просто потрясающе, хочу вам сказать! — довольно улыбаясь, ответил профессор. — Вы даже не представляете, где я был и что я видел! Столько информации, которую надо обдумать и систематизировать!

— У вас будет возможность. — Шмель кивнул. — Рад, что вы уцелели… Но, конечно, жаль, что уцелели только вы.

В кабинет заглянула Линда и увела профессора в медкабинет на осмотр, а Шмель, дождавшись, когда мы останемся вдвоем, посмотрел на меня поверх коробки:

— Мы так и не обговорили условия сделки. И чего же ты хочешь за это?

— Думаю, тебе понравится ответ. Я хочу сто этих штук. — я улыбнулся и кивнул на багтрекеры. — Хотя знаешь… Сто две. И пусть все будут заряжены разными багами, какие только получится найти.

— Хм? — брови Шмеля снова выгнулись домиком. — Это и правда не так уж и много… Я думал, ты потребуешь чего-то более… Монументального. Если не секрет, зачем они тебе? Это же сырая технология, они интересны как концепция, но не как готовое устройство.

— Секрет. — ухмыльнулся я. — Так мы договорились или нет?

— Не проблема. — Шмель развел руками. — Профессор легко повторит их хоть сотню, хоть пять сотен.

— Когда будет готово?

— Дня три, вряд ли больше. Я выясню у профессора, когда он освободится, и напишу точнее. Идет?

— Идет. — я кивнул. — До связи.

И я вышел из кабинета Шмеля, чувствуя как в нагрудном кармане, спрятанный под плитником, перекатывается еще один багтрекер — тот самый, неизвестно чем заряженный. Я его так и не кинул в общую кучу, и не собирался этого делать. Это моя страховка на случай, если Шмель затянет с производством трекеров или еще что-то пойдет не так.

В конце концов, не один же профессор под куполом мозги имеет…

— А ты не к Вивику случайно? — спросил я у Скит, которая послушно ждала меня у бара.

— Случайно к Вивику. — улыбнулась девушка. — Неужели опять по пути?

— Ты даже не представляешь, насколько. — ухмыльнулся я, запрыгивая в багги. — Надеюсь, что в этот раз меня не вырубит посередине пути и тебе не придется меня выволакивать из машины. Хотя вроде не должен.

— А я надеюсь, что у нас не отвалится колесо, как в прошлый раз. — вздохнула Скит.

— Все у нас будет нормально. — улыбнулся я, ставя автомат между колен. — Так что заводи и поехали. Не будем терять время.

Скит аккуратно развернулась на неширокой улице Виндзора, и мы покинули город, снова выбираясь на пустоши. Остановок сделали только две. Первый раз — возле небольшого магазинчика, где я закупился всякими расходниками типа пайков и обеззараживающих таблеток. Второй — уже за городом, чтобы дождаться, когда Стич, уже привычно покинувший мое плечо перед воротами, займет свое законное место.

Ехать нам предстояло никак не меньше четырех часов, поэтому я уселся поудобнее и достал хад, чтобы углубиться в тему багов, их видов и типах воздействия. Как-никак, в скором времени мне предстояло сделать их если не главным, то одним из основных видов своего оружия.

Я успел прочитать про Кельвин, Ньютон, Габер и Кюри — самые основные и часто попадающиеся виды багов. Информации о них было много, но почти вся она была написана непонятным научным языком, который я плохо понимал. Да и вообще складывалось ощущение, что весь этот раздел написан учеными и для ученых, а для обычных лутеров достаточно было и того, что «Фаренгейт делает пщщщщ». Но игнорировать всю эту научную хрень я не мог — среди строчек текста могла прятаться интересная информация, которую просто глядя на аномалию не поймешь.

Я уже хотел было перелистнуть дальше, на Теслу, но внезапно Стич сорвался с моего плеча, и, пронзительно что-то вякнув, взмыл в небо.

— Эй, ты чего⁈ — крикнул я ему вслед, провожая взглядом зверька.

А зверек, поднявшись на добрых пять метров, резко прянул в сторону и полетел перпендикулярно нашему курсу. Я проследил за ним глазами, не понимая, что происходит, а потом направление моего взгляда пересеклось с линией горизонта.

И я все понял.

Стич пытался нас предупредить.