Чтобы не причинить боль

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Если ты опустишь голову еще ниже, то сможешь на ней ходить. — Одной рукой Бобби обняла ссутулившиеся плечи своей соседки, а другой сняла телефонную трубку и услужливо поднесла к ее уху. — Ты киснешь здесь уже почти неделю. Давай, девочка, позвони ему.

Си Джей покачала головой:

— Я не могу.

— Ну, конечно же, можешь. Ты просто нажимаешь несколько кнопочек, и порядок! Ричард берет трубку. Ты говоришь, он говорит, ты вешаешь трубку, он вешает трубку, вы оба быстренько собираетесь, встречаетесь в каком-нибудь романтическом местечке и предаетесь любовным утехам, как кролики. — Бобби схватила Си Джей за руку и вложила туда телефонную трубку. — Поверь мне, девочка. Мори и я — живое доказательство, что это действует.

Тяжело вздохнув, Си Джей положила трубку на место.

— Я ценю твою заботу, — сказала Си Джей. — Но моя ситуация с Ричардом сильно отличается от твоих отношений с Мори. На первом месте для Ричарда должен быть его ребенок, больной ребенок, который боится потерять единственного родителя. В жизни этой девочки было уже предостаточно горя. Я не хочу создавать новых проблем.

— А как ты собираешься это сделать? — настойчиво спросила Бобби, поправляя соскальзывающие на нос очки. — Любя их обоих так сильно, что готова превратить собственное сердце в фарш, только бы не причинить им зла? Очнись, Сидж! Этот парень любит тебя, и ты его любишь. Возьми трубку, позвони и скажи ему об этом.

Си Джей резко встала, пошла на кухню и достала бутылку минеральной воды из холодильника. Она сделала большой глоток, чтобы успокоиться.

— Лиза могла умереть, — сказала она наконец.

— И, наверно, умерла бы, если бы тебя там не было. Ради Бога, Сидж, именно ты направила доктора на верный путь и, по всей видимости, спасла жизнь этой маленькой испорченной девчонки!

— Лиза не испорченная! — почти закричала Си Джей, резко поставив бутылку на кухонный стол. — Она замечательный, забавный, любящий ребенок. Не смей говорить про нее плохие вещи. Ты даже не знаешь ее, ты понятия не имеешь, что это такое… — Вспышка ее гнева наткнулась на саркастическую улыбку соседки по комнате.

— Приговор окончателен и обжалованию не подлежит, — мягко произнесла Бобби. — Ты обожаешь этого ребенка. И ты обожаешь ее отца.

— Да.

— Итак, ты признаешь, что любишь их обоих. — Скрестив руки на груди, Бобби посмотрела на нее, прищурив глаза. — Вопрос в том, как сильно ты их любишь.

— Достаточно сильно для того, чтобы отпустить их.

Положив передние лапы на спинку стула, Рэкс безучастно смотрел в окно — коричнево-белый комок собачьего горя, равнодушный ко всему. Пес моргнул, посмотрел на открытое пространство перед домом, реагируя только на маленькие белые машины, такие, как у его обожаемой хозяйки, которую он не видел вот уже больше недели.

Рэкс ничего не ел два дня.

— Ну-ка, мальчик, посмотри, что я нашел в холодильнике, — сказал Ричард, держа аппетитный кусочек жареного цыпленка перед носом Рэкса.

Собака равнодушно взглянула на него и снова устремила жалобный взгляд в окно.

— Хорошо, а как насчет собачьего печенья? — Ричард завернул цыпленка в салфетку и достал из кармана лакомство. — Посмотри, это такое же печенье, какое давала тебе Си Джей.

Услышав знакомое имя, Рэкс в надежде поднял голову, но тут же снова опустил ее, укоризненно взглянув на Ричарда. Тот виновато поморщился.

— Ее здесь нет, мальчик. Прости.

Рэкс заскулил.

— Я знаю, что ты скучаешь по ней. — Ричард погладил мохнатого друга. — Но тебе необходимо кушать. Си Джей очень бы расстроилась, если бы узнала, что ты так себя ведешь.

Собака ничего не ответила, хотя Ричард, как ни странно, именно этого от нее и ждал. Иногда ему приходилось напоминать самому себе, что, несмотря на неоспоримые интеллектуальные способности, Рэкс все-таки был собакой, а не человеком. Он был всего лишь животным, маленьким мохнатым существом с глазами, наполненными любовью, и преданным сердцем, которое не могло перенести боль потери.

Последнее Ричард мог бы отнести и к себе, хотя взрослые мужчины не должны позволять себе показывать свое горе так же открыто, как животные и маленькие дети.

Внешне он старался быть сильным, чтобы не расстраивать Лизу. Но внутри его поселилась тоска. Он чувствовал пустоту, отчаяние и одиночество.

Любовь пугала его. Она делала его слабым, уязвимым.

Он не раз влюблялся и раньше, но никогда еще не находился в подобном смятении. Он чувствовал, как будто его разорвали надвое, как будто он потерял часть самого себя.

Было очевидно, что и Рэкс ощущал то же самое.

Только Лиза оставалась внешне спокойной. В больнице она спросила, почему Си Джей не навещала ее, и казалась удивленной, когда Ричард объяснил, что Си Джей боялась ее расстроить. Больше она не упоминала об этом, а также ничего не отвечала на осторожные расспросы Ричарда, почему она съела шоколадное печенье. Каждый раз она просто пожимала плачами.

В конце концов Ричард перестал спрашивать, Лиза перестала разговаривать, Рэкс перестал есть.

Эту неделю никак нельзя было назвать хорошей.

Отчаявшись возбудить аппетит у несчастного любимца своей дочери, Ричард вернул цыпленка в холодильник и вдруг услышал знакомые марионеточные «голоса», раздававшиеся из комнаты Лизы. Так как девочка очень мало разговаривала со времени выписки из больницы, Ричард счел ее возвращение к обычной игре как знак по крайней мере начала ее эмоционального выздоровления.

Довольный этим, он вышел в коридор, намереваясь присоединиться к игре. Но когда он уже протянул руку к двери, до него донеслись слова, заставившие его передумать.

— Ты такая плохая девочка, — говорила Лиза низким голосом, изображая марионетку-волшебника. — Ты дала Лизе печенье, и это из-за тебя она заболела.

— Я не хотела, — раздался писклявый голос.

— Ты плохая девочка, Сюзи. Си Джей больше тебя не любит.

За этим последовал встревоженный высокий голос:

— Но Си Джей всегда улыбается мне в классе и говорит, что я очень хорошо танцую. Я ее самая любимая ученица!

Снова зазвучал низкий голос:

— Не-а. Она любит Лизу больше тебя, а из-за тебя ей стало плохо, так что Си Джей больше не захочет тебя видеть.

— О, нет!

— Для Си Джей Лиза особенная, — проговорила Лиза-волшебник. — Она ее самый лучший друг во всем мире, так что теперь ты должна уйти, потому что хочешь, чтобы Си Джей любила тебя больше, чем Лизу, а это плохо.

Разговор продолжился, но Ричард уже не слушал. Он отступил на шаг и облокотился о стену, не веря своим ушам. Когда Си Джей предположила, что Лиза могла специально навредить себе, он был изумлен, возмущен и даже оскорблен. В конце концов, он отец и лучше знает своего ребенка.

Да, Ричард знал свою дочь, но только Си Джей действительно понимала ее. Она распознала признаки ревности, которых Ричард попросту не замечал. Она пыталась предупредить его: старалась объяснить, но он оттолкнул ее, игнорировал ее беспокойство, считая его беспричинным, даже безрассудным. Ричард просто не хотел верить в это. Правда слишком пугала его.

Да, Си Джей была права. Но она и ошибалась. Лиза ревновала вовсе не отца, а — Си Джей.

Одетый, как обычно, в строгий деловой костюм, Томпсон Маккейд неподвижно стоял на террасе, задыхаясь от летней жары. Он пыхтел, как паровоз, пристально глядя на лужайку перед домом, и проигнорировал резкий вопрос зятя.

Ричард повторил его еще раз:

— Вы знали, не так ли?

Помолчав еще несколько секунд, Маккейд затянулся, выбил трубку и задумчиво посмотрел на тлеющую горку пепла.

— Да, я знал о том, что Лиза восхищается мисс Морей.

— Вы знали гораздо больше. — Ричард нахмурился и сложил руки на груди. — Вы знали, что Лиза хотела, чтобы все внимание Си Джей было направлено на нее, и бешено ревновала к любому, кто мог помешать этому, включая меня.

Маккейд продолжал изучать дымок, поднимающийся от горки пепла.

— Да.

Ричард, ошарашенный и разъяренный, ловил ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу. Он с трудом смог снова обрести дар речи.

— Почему вы не сказали мне?

— Я не должен был этого делать. — Во взгляде тестя Ричард прочел обвинение. — Ты сам бы это заметил, если бы не был слишком увлечен этой женщиной — так, что даже забыл про собственного ребенка.

Только ощутив тупую боль в предплечье, Ричард заметил, что вонзает ногти в собственную плоть. Он опустил руки. Гнев медленно рассеялся, уступив место печали. Маккейд прав. Ричард должен был сам все понять.

— Я знал, что Лиза ревновала, когда мы с Си Джей были вместе. Я думал… — Он осекся и покачал головой.

Маккейд закончил его мысль:

— Ты думал, что это твое внимание Лиза не желала ни с кем делить.

— Да.

— Это было бы логично. Неправильно, как ты заметил, но логично. — Несмотря на иронию, с которой были произнесены эти слова, в голосе Маккейда прозвучало сострадание, удивительное в этом человеке, презиравшем сочувствие как слабость. — Я тоже был потрясен, когда она призналась мне.

Ричард не был удивлен. Лиза всегда делилась своими тайнами с любимым дедушкой. Но вдруг его осенило:

— Если Лиза так любит Си Джей, то почему она была расстроена, когда узнала, что я хочу жениться на ней?

Маккейд взглянул на зятя и тут же отвел виноватый взгляд в сторону.

— Возможно, Лиза боялась, как бы этот брак не доказал, что Си Джей любит тебя больше, чем ее. — Он напряженно кашлянул, избегая подозрительного взгляда Ричарда. — Возможно, она боялась потерять дружбу Си Джей и думала, что, женившись на ней, ты завладеешь всем ее вниманием.

Ричард почувствовал себя так, будто ему перекрыли воздух. Он не сомневался, что тесть культивировал эти страхи в его дочери, более того, возможно, именно он и навел ее на эту мысль.

— Почему? — прошептал он. — Почему вы вбили в голову собственной внучки такие абсурдные мысли?

На мгновение ему показалось, что Маккейд не слышал его. Тот стоял, не двигаясь, его седые волосы сверкали на солнце, как сталь. Он смотрел в одну точку, не отрываясь, как будто размышлял о происхождении вселенной. Наконец он тяжело вздохнул и обернулся, встретившись глазами с Ричардом.

— Я чувствовал, что привязанность девочки к мисс Морей была неуважением по отношению к ее матери, — спокойно ответил он. — Как и твоя любовь.

Ричард покачнулся и тяжело опустился на стул. Он не разозлился, он был глубоко опечален.

— Я понимаю ваши чувства, — сказал он наконец, удивляясь собственным словам. — Но вы не можете вернуть Мелинду, изолируя ее дочь и не позволяя ей любить других людей. Это несправедливо.

— Да, — пробормотал Томпсон. — Теперь я понимаю.

Что-то в его голосе поразило Ричарда. Впервые за многие годы во взгляде этого человека он видел раскаяние. И сожаление.

Прежде чем Ричард успел подумать о том, какое влияние это могло оказать на будущее их семьи, дверь распахнулась.

На террасу вылетела Лиза. Ее глаза были широко распахнуты.

— Рэкс болен, — выпалила она, переводя дыхание, и по ее бледным щекам покатились слезы. — Я не хочу, чтобы он умер, папа. Пожалуйста, не дай ему умереть.

С полотенцем на голове и в махровом халате, Си Джей подбежала к двери и, посмотрев в глазок, еле удержалась на ногах. Во рту у нее пересохло, а ноги налились свинцом. Если бы не дверной звонок, не перестававший настойчиво напоминать о себе, она поклялась бы, что у нее начались галлюцинации. Она открыла дверь.

На пороге ее квартиры стояла Лиза, держа Рэкса за поводок, и Ричард с большой картонной коробкой в руках, из которой торчали колеса знакомого скейтборда.

Прежде чем кто-нибудь из них смог вымолвить хоть слово, Рэкс радостно залаял, вырвался из рук Лизы и бросился к Си Джей. Она крепко обняла собаку, отчаянно облизывавшую ее лицо.

— Я так скучала, — прошептала девушка, обращаясь в равной степени и к своему любимцу, и к Лизе, и к Ричарду. Она облизала губы и заговорила, осторожно подбирая слова: — Спасибо за то, что позволили ему навестить меня. Очень мило с вашей стороны.

— Это не совсем так, — тихо возразил Ричард. — Лиза хотела бы кое-что сказать тебе.

На мертвенно-бледном лице Лизы, широко раскрытые глаза казались просто огромными.

— Рэкс заболел, — пробормотала она дрожащим голосом, — потому что он хочет жить с тобой.

Си Джей, ошеломленная таким заявлением, недоверчиво взглянула на Ричарда. Он подтвердил слова дочери кивком.

— Лиза очень любит Рэкса, — добавил он. — Она хочет, что ему было хорошо.

Несчастное выражение на лице девочки пронзило сердце Си Джей. Все еще не веря в происходящее, она отстранилась, вспомнив наконец про правила хорошего тона.

— Пожалуйста, проходите.

Помедлив минуту, Лиза вошла в квартиру. Ричард последовал за ней, глядя на Си Джей, как голодный человек смотрит на пищу, которую не может достать. Он пожирал ее взглядом, отчаянным и в то же время печальным.

Ричард поставил коробку на пол у двери, Си Джей отпустила наконец собаку, и Рэкс сломя голову бросился на кухню, через мгновение вылетев оттуда с нетерпеливым лаем.

Лиза вспыхнула от радости.

— Рэкси хочет кушать! — Девочка оживилась, ее глаза сияли от облегчения. — Можно мне покормить его? Си Джей, пожалуйста! Он, наверно, ужасно проголодался.

Си Джей еле удержалась, чтобы не схватить столь дорогую ей девочку и не сжать ее в объятиях. Вместо этого она просто кивнула и только смотрела, как Лиза подскочила к коробке и вытащила оттуда миску Рэкса и его корм.

Си Джей затрепетала, почувствовав на себе взгляд Ричарда, нежный, как прикосновение. Она кивнула на оживленную собаку, нетерпеливо переступающую с лапы на лапу у ног Лизы, пока та готовила для нее ужин.

— По-моему, Рэкс вовсе не выглядит больным.

— Удивительное исцеление, — согласился Ричард. Он прокашлялся и спрятал руки за спину, как будто опасаясь, что они могли что-то натворить без его ведома. — Ветеринар тоже ничего не нашел, кроме очевидных признаков депрессии.

С некоторым усилием Си Джей оторвала взгляд от мужчины, занимавшего все ее мысли и мечты, и сосредоточилась на мохнатом существе, в мгновение ока опустошившем миску.

— Ну да, депрессия, конечно же! Я предупреждала вас о том, что этот мошенник хитер как дьявол. Он притворялся, чтобы заполучить желаемое.

— Я это знаю. И Лиза тоже.

— Тогда почему вы уступили ему?

— Потому что Рэкс хочет быть с тобой.

Си Джей закусила губу и украдкой посмотрела на напряженные складки у рта Ричарда. Она помнила вкус этого рта, сладость и теплоту его поцелуя. Страсть. Она опять хотела это испытать, ее сердце отчаянно билось, как будто пыталось выскочить из груди.

— Что мы хотим, — прошептала она, — и что мы можем, не всегда совпадает.

Что-то укололо ее в самое сердце, когда его взгляд окутал ее вересковой дымкой. Через мгновение он нехотя отвел глаза. Скорее всего, Ричард понял, что она имела в виду не только Рэкса, но не сказал ничего.

Внезапно она почувствовала такую слабость в ногах, что у нее задрожали колени. Она прислонилась к стене, чтобы на упасть. На кухне Лиза продолжала гладить своего любимца, пока Рэкс доедал остатки своего ужина.

— Я не могу позволить ей сделать это, — сказала Си Джей. — Рэкс слишком много для нее значит.

Мягкое тепло разлилось по ее телу, когда Ричард прикоснулся к ней.

— Впервые в жизни Лиза совершает бескорыстный поступок, ставя счастье других выше своего собственного. Пожалуйста, не лишай ее этого шанса.

Как будто услышав их разговор, Лиза вздохнула и вытерла пухлым кулачком влажную дорожку на щеке. Она встала, собираясь уходить, но медлила, не в силах отвести взгляд от косматого друга, так много для нее значащего.

Сердце Си Джей обливалось слезами, но она понимала, что Ричард прав.

Громко всхлипнув, Лиза напоследок обняла Рэкса и присоединилась к отцу, направившемуся к двери.

— Я готова. — Ее голос дрожал.

Ричард кивнул и ласково погладил дочь по голове.

— Ты ничего больше не хочешь сказать Си Джей?

Выражение решительности моментально исчезло с лица девочки. По щекам потекли новые ручьи слез.

— Я… я съела печенье нарочно.

— О, милая! — Си Джей присела и обняла дрожащую девочку. — Я знаю, родная, я знаю. Все мы делаем ошибки…

Плача навзрыд, Лиза обвила руками шею Си Джей и стиснула ее так сильно, что ей стало трудно дышать.

— Я хотела, чтобы Сюзи было плохо. Я не должна была этого делать, я знаю, что не должна, и мне очень жаль, очень-очень жаль!

Признание девочки поразило Си Джей. Ей никогда не приходило в голову, что усилия Лизы могли быть направлены на что-либо еще, кроме стараний помешать их с Ричардом браку.

— Но почему? Я думала, что вы с Сюзи подружились.

Лиза неохотно отстранилась, ее личико исказилось от боли, и она не стала противиться, когда отец подбадривающе обнял ее дрожащие плечи.

— Потому что… потому что… — Она всхлипнула и вытерла слезы. — Потому что я не хотела, чтобы ты любила ее больше, чем меня.

Си Джей выпрямилась. Она пристально посмотрела на несчастного ребенка, рыдающего на груди своего отца, а потом перевела взгляд на грустное лицо Ричарда.

Их глаза встретились. Он уйдет, если она не остановит его.

Си Джей очень хотела остановить его. Ее сердце просило об этом. Но как только она протянула руку, ужас воспоминаний о страдающей матери, об отце, обреченном на несчастную жизнь, нахлынул на нее.

Она боялась заглянуть в глаза Ричарда через десять лет и увидеть там отражение несчастной жизни ее собственного отца.

— Мне жаль, — прошептал Ричард, касаясь дверной ручки.

Через мгновение их уже не было. Си Джей еще никогда не чувствовала себя такой одинокой.

— Веди себя как следует, — сказала Си Джей Рэксу. — Вспомни, как я учила тебя.

Хвост собаки дрогнул, и она послушно уселась на крыльце. Довольная, Си Джей глубоко вздохнула и протянула руку к дверному звонку.

— Ты готов? — (Рэкс залаял.) — Хорошо. Вперед!

Она нажала на кнопку. Раздались шаги. Когда дверь распахнулась, Си Джей широко улыбнулась:

— Привет. Давненько не виделись.

Ричард от потрясения открыл рот, но через секунду в его глазах вспыхнула надежда.

— Два дня, четыре часа и шесть минут, — ответил он с тонкой улыбкой. — Или около того.

Уголок ее рта дернулся.

— Человек с тремя дюжинами часов в доме должен быть всегда точным.

За его спиной раздался топот маленьких ножек.

— Рэкси, Рэкси, ты вернулся!

Услышав голос Лизы, пес завилял хвостом и с надеждой посмотрел на хозяйку, жалобно заскулив. Когда Си Джей кивнула, Рэкс пулей пронесся мимо ног Ричарда и прыгнул в объятия смеющейся девочки.

Широко улыбаясь, Ричард жестом пригласил Си Джей в дом.

— Я надеялся, ты как-нибудь заглянешь к нам с Рэксом, чтобы Лиза могла пообщаться с ним.

— Ну, это не совсем так. — Она нервно пробежалась пальцами по коротким завиткам своих волос. — Видишь ли, со мной Рэкс тоже не очень счастлив.

Если это заявление поразило Ричарда, то Лизу, казалось, оно ужаснуло.

— То есть как? — воскликнула она.

— Похоже, что Рэкс счастлив только тогда, когда мы все вместе. — Си Джей небрежно пожала плечами и осмотрела свободный угол гостиной. — Как ты думаешь, мой старинный торшер там поместится? Я не хотела бы с ним расставаться. Он был в нашей семье в течение многих лет. — Она перевела взгляд на обеденный стол и нахмурилась, укоризненно покачав головой. — Я ловлю тебя на слове — придется убрать отсюда эти детали. Стол на кухне слишком мал для пяти человек.

Ричард остолбенел.

— Пяти?

— Я подумала, что Лизины бабушка с дедушкой будут часто здесь обедать. Значит, нас будет пятеро, не так ли? — Она посмотрела в другой конец комнаты, где Лиза весело возилась с Рэксом. — Если, конечно, ты не планируешь усадить и Рэкса за стол. Тогда всего будет шесть…

У нее перехватило дыхание, когда Ричард взял ее лицо в свои ладони.

— Ты действительно имеешь в виду то, о чем я думаю?

Ее ладони уперлись ему в грудь, впитывая тепло его тела.

— Ты тут как-то сделал мне предложение. Я хотела бы принять его, если еще не слишком поздно.

В его глазах вспыхнула радость, но он погасил ее, боясь нового разочарования.

— Ты уверена? Я хочу знать, что заставило тебя передумать.

— Ничего. Я хотела быть твоей женой с того самого момента, как увидела тебя. Я просто была слишком напугана, чтобы признаться себе в этом. — Эмоции захлестнули ее, и голос слегка задрожал. Впервые в жизни она предлагала свою любовь, свое доверие, свое сердце. Это была самая пугающая вещь, которую она когда-либо делала. И также самая волнующая. — Вообще-то Рэкс не единственный, кто не может быть счастлив без тебя и Лизы. Я тоже не могу. Я люблю тебя, Ричард. Честно говоря, это пугает меня, но я не могу ничего с собой поделать. Я всегда буду любить тебя. У меня… — ее голос прервался от волнения, — у меня нет выбора.

В расширившихся глазах Ричарда она прочла удивление и нежность. Прежде чем он смог ответить, кто-то дернул Си Джей за рукав. Лиза посмотрела на нее снизу вверх, ее взгляд был полон надежды.

— Ты выйдешь замуж за моего папу?

— Я бы хотела, дорогая. Это тебя беспокоит? — Когда девочка пожала плечами, Си Джей обняла ее. — Я не могу занять место твоей мамы, Лиза, да и не хочу. Но я лишь хочу, чтобы ты знала: я всегда буду любить тебя и всегда буду твоим другом, что бы ни случилось.

Лиза улыбнулась сквозь слезы.

— Всегда?

— Всегда. — Си Джей обняла девочку, посмотрела на Ричарда и улыбнулась в ответ на его ошеломленный взгляд. — Томпсон недавно заглянул ко мне. Мы поговорили. На самом деле он не такой уж плохой, надо просто узнать его поближе.

Ричарду понадобилось время, чтобы переварить и это. Через несколько секунд он улыбнулся так, что у Си Джей захватило дыхание. Она заглянула ему в глаза и увидела там надежду, радость, любовь.

И впервые в жизни Си Джей не было страшно.