Чудесное превращение

3

Через два дня Родриго полетел в Дублин. Накануне они с Мэри виделись, но их встреча была совсем короткой. Он вернулся по прошествии двух недель, объездив страну вдоль и поперек, и сообщил, что на следующий день вылетает обратно в Испанию. А заехал лишь попрощаться с ее семьей. Вальдесы пригласили его на прощальный ужин. Родриго вел себя если не как жених, то как тот, кто намеревается стать женихом, что безумно раздражало Мэри.

Затем он исчез. Звонил время от времени, вот и все. Она твердила себе, что это даже к лучшему. Ее учеба подходила к концу, и работы стало просто по горло. К счастью, рядом был верный Макс, который неизменно помогал ей разобраться в бухгалтерских хитросплетениях.

— Эти цифры меня просто с ума сведут, — пожаловалась она ему. — Как ни кручу, баланс так и не сходится.

— Ну-ка покажи. — Макс подошел и склонился над бесконечными колонками цифр. — Ты зря беспокоишься, все довольно просто. Смотри… — И он объяснил ей в чем дело.

— Господи, Макс, спасибо тебе! — Мэри была ему бесконечно благодарна. — Когда ты рядом, все становится так просто.

Это ему явно пришлось по душе.

— Тогда, поскольку рабочий день все равно уже закончен, может, не откажешься чего-нибудь выпить? — заулыбался он в ответ.

— Пожалуй…

Они и не заметили, как дверь кабинета растворилась и на пороге появился человек.

— Привет, — раздался голос Родриго.

— Вот это встреча!

Они с Максом обменялись рукопожатием.

— Рад тебя видеть, — сказал Макс. — Вокруг только и речи, что об устрицах Алькасаров. Они приводят клиентов в восторг!

— Неужели? Значит, я не зря заехал. Решил побывать в «Сент-Джонсе», узнать, как тут дела, прежде чем поеду в аэропорт. Вижу, все складывается как нельзя лучше.

— Да. Мы как раз собирались выпить. — Макс вел себя с Родриго, как со старым приятелем. — С сумкой тебе, наверное, будет неудобно. Оставь ее в номере и спускайся к нам. Мы будем в английском баре на первом этаже.

— Здорово. Я мигом!

Когда через пять минут Родриго появился в баре, Макса он уже не застал. Мэри одиноко сидела за столиком и прихлебывала коктейль.

— Максу пришлось уйти, — сухо объяснила она. — Он просил меня о тебе позаботиться.

Прошло недели три с тех пор, как он последний раз звонил. А теперь вот заявился в отель, как в дом родной.

— Давай пообедаем здесь, чтобы потом ты мог поговорить с шеф-поваром. Он хочет сделать тебе новый заказ.

— Вот оно что? Ладно, собирайся.

— Что-что?

— Что слышала! Мы уходим. Мне с тобой хочется поговорить, а не с поваром.

— А как же твои заказы?

— До завтра обойдусь без них.

Кафе у входа в Гайд-парк было скромным, но очень уютным. Мэри сделала глоток ароматного кофе, закрыла глаза и только тогда поняла, как не хватало ей Родриго. Он уехал, и ей даже не с кем было поговорить, некому излить душу. И вот опять он снова уедет и оставит ее одну.

— Как идут дела? — спросил он. — Родители тебя достают?

— Немного, но и я взяла свое. Как-то раз мы пошли с мамой по магазинам, а на обратном пути заскочили в «Сент-Джонс» выпить чаю. Появился Макс, я пригласила его за наш столик. Мама с ним раньше виделась, так что ей было известно, что именно с этим парнем я встречалась. Когда он ушел, она просто впала в бешенство. Ты же собираешься замуж за Родриго Алькасара, как можно одновременно крутить с другим парнем?! И что это вообще за игры такие? Разве хорошо обманывать этого милого мальчика? Милый мальчик — это ты.

Родриго ухмыльнулся.

— И ты с этим не поспорила?

— А что толку? Для нее ты воплощение всех мужских достоинств, раскрыть ей глаза на твою истинную сущность мне все равно не удалось бы.

— Да, это бесполезно, — с готовностью согласился он. — Значит, когда вы с Максом объявите о помолвке, она будет к этому готова. Ну хотя бы чуть-чуть.

— Не уверена, что это произойдет.

— Да ну? А когда я вошел в кабинет Макса, вы двое словно позировали для пасторали. Пастушок и пастушка, забывшие обо всем и поддавшиеся очарованию любви.

— Он объяснял мне одну вещь.

— Как же, конечно! Я так и понял. Поздравляю, крошка, ты добилась своего.

— Ты это о чем?

— Да так. Парень ни за что не оставил бы свою возлюбленную наедине с потенциальным соперником, если у него есть хоть капля сомнения, что он может ей полностью доверять.

— Возможно, ты для него не соперник. — Мэри была слегка раздосадована. — Он знает, мы с тобой старые друзья…

— И больше ничего, — тихо проговорил Родриго.

— Что?

— Да нет, это я так. — Он взглянул ей в глаза. — По-моему, ты сильно устала. Что, несладко приходится в последнее время?

— Да, прямо сгибаюсь под тяжестью работы. Готовлюсь к последним испытаниям.

— Каким таким испытаниям?

— Здесь, в отеле. В «Сент-Джонс» на работу не принимают первого встречного. Каждому, кто хочет занять приличную должность, нужно сначала сдать уйму экзаменов.

— Ты воспринимаешь все слишком серьезно. Разве так можно? Отдышись слегка, оглядись вокруг. Может, ты совсем не туда идешь?

— Туда, туда! И нет у меня времени на отдых. От этого зависит моя жизнь, моя судьба. Я просто обязана достойно показать себя на экзаменах…

— Понимаю. Я помню: ты не хочешь зависеть от семьи. Но это не значит, что твоя судьба поставлена на кон из-за каких-то там экзаменов.

— Я мало что знаю о своей судьбе. Но экзамены для меня очень важны.

— Иногда выход совсем рядом, а ты его не замечаешь, потому что карабкаешься на вершину, которая тебе совсем не нужна.

— Ты говоришь загадками.

— Понимаю, тебе сейчас ужасно трудно. И даже не с кем поделиться. Родителям ты сказать ничего не можешь, иначе они начнут вообще тебя отговаривать от работы. Место женщины на кухне. Так?

— Именно так. Ты первый, кто осознал весь трагизм моего положения.

— Но больше, — заявил Родриго, — тебе не придется страдать в одиночестве. Завтра твоя жизнь изменится.

— Нет, завтра ничего не выйдет, — проговорила Мэри, — завтра Кандис пойдет на вечеринку, я останусь в квартире одна и хоть смогу как следует позаниматься. Прости.

— Тебе не за что просить прощения. Наша завтрашняя встреча все равно состоится.

— Как же так? Я тебе объяснила, что…

— Я слышал. Завтра вечером я приду к тебе как настоящий друг, приготовлю ужин, уберу со стола и вымою посуду. А затем растворюсь в пустоте. Ты в это время будешь грызть гранит науки. Я сварю кофе, принесу его тебе и снова исчезну.

Она взглянула на него.

— И ты не будешь приставать ко мне с разговорами?

— Нет, конечно. Обещаю.

На следующий вечер, когда Мэри выходила из «Сент-Джонса», Родриго уже ждал ее. В руках у него были огромные пакеты. Он довез ее до дома и, едва Мэри отперла дверь, сказал:

— Занимайся тем, чем собиралась. А я пока буду готовить.

Прошло несколько минут, и он подал ей кофе, после чего снова отправился на кухню и принялся греметь посудой. Через несколько минут шум прекратился. Наступила тишина. Мэри пробралась на кухню посмотреть на всякий случай, там ли он еще.

— Кыш! Возвращайся к своим книжкам! — цыкнул он на нее.

Она рассмеялась и пошла обратно в комнату.

Через полтора часа ужин был готов.

— Мясо! — Мэри открыла крышку и с наслаждением повела носом. — Какой великолепный запах!

— Надеюсь, вкус тебя тоже не разочарует.

Мэри вдруг вспомнила кое-что. Когда-то ей приходилось есть нечто подобное.

— Ты был…

— У твоего отца. Это он дал мне рецепт. Сказал, что в свое время, когда ты была еще маленькой, сам готовил тебе мясо по старому испанскому рецепту.

— Я и забыла… Да, когда-то он был нежным…

— Видела бы ты его сегодня! У него прямо глаза заблестели, когда он начал мне рассказывать, как приготовить мясо так, как ты его любишь.

— Но ведь с тех пор прошло столько лет!..

— Возможно. Но он до мельчайших подробностей помнит, как готовил это восхитительное блюдо для своей любимой девочки. Так, погоди, сейчас будет десерт, приготовленный в соответствии с указаниями сеньоры Вальдес.

От неожиданности Мэри потеряла дар речи. Родриго пошел на кухню и вернулся с апельсинами в вине.

— Ты сказал… — нашла наконец в себе силы вымолвить Мэри, — что и мама?..

— Да, мы говорили с сеньором Вальдесом, он изложил мне свой рецепт, а за десертом послал к твоей маме. Мы пошли вместе. Похоже, она сказала ему, что ты пытаешься заставить меня ревновать. Поэтому и связалась с Максом. Твой отец решил, что я вознамерился завоевать твое сердце, и принялся меня отговаривать. Брось, сказал он, а то она вообразит о себе невесть что. Твоя мама велела ему не болтать чепухи.

— Мама? Велела папе? Не может быть!

— Может. Это только перед детьми твой отец корчит из себя начальника. На кухне же, стоит ей заговорить с ним, он едва под козырек не берет. Она лишь пальцем покажет, что ей нужно, и он тут же несется доставать из шкафа сковородки и чистить картошку.

Мэри улыбнулась. Она не поверила ни единому слову.

— Давай я посуду вымою, — предложила она.

— И не вздумай! Иди работай. Мы договорились, что кухня сегодня в моем полном распоряжении.

— Я так не могу. После великолепного ужина, которым ты меня накормил… Нет, это невозможно! Так тебя окружающие перестанут уважать.

— Я никогда не стремился завоевать уважение окружающих. Куда мне! — В его голосе слышалась печаль. — Всегда делал то, что скажет мама. Поди сюда, принеси то, пошел вон!

— Да неужели? Поверить не могу.

— Так оно и есть, — подтвердил он с невинным видом. — Я же до смерти боялся, что она меня накажет. Теперь мой братишка женился, и я выполняю указания его половины. А когда, не дай Бог, Хиль-Луис тоже решит, что жить не может без Марсии, мне вообще придет конец. Буду крутиться как волчок, не зная, кому угодить.

Мэри рассмеялась.

— Перестань хохотать. Это невежливо.

— Извини, ничего не могу с собой поделать. Ты такой душка! — провозгласила она и, не долго думая, обняла его.

Так обнимает сестра брата. Он тоже обнял ее и похлопал по спине. Ее охватило удивительное чувство. Впервые за много недель она ощутила, что может просто так, не думая ни о чем, расслабиться, позабыть про тревоги. Есть на свете человек, который о ней позаботится.

— Мэри… Мэри!

Она открыла глаза.

— Что такое?

— Не спи на ногах.

Мэри покачала головой.

— Хочешь сказать, я заснула?

Родриго рассмеялся.

— Еще как. Совсем я хватку потерял. Раньше женщины так сразу не засыпали в моих объятиях.

— Извини. Мне было так уютно.

— Перестань меня оскорблять, — попросил он.

— Да, лучше займусь-ка я работой.

Но она не двинулась с места. Что-то буквально притягивало ее, заставляя уткнуться подбородком в его мощную грудь.

Родриго вдруг отстранил ее и, театрально нахмурив брови, пробасил:

— Так, иди работай, женщина! Слышишь, это приказ! Я мужчина, и ты обязана мне повиноваться.

Она рассмеялась. Родриго поморщился.

— Не слишком хорошо получилось, да?

— Ты мало практиковался.

— Ладно, лучше принесу-ка я тебе еще кофе.

Мэри снова уткнулась в книги. Родриго сдержал свое обещание. Кофе прибыл как раз вовремя. Она перевернула страницу и поблагодарила его улыбкой. С кухни раздался шум воды. Он взялся мыть посуду.

Мэри вздохнула и потянулась. Как тошно сидеть целый вечер и готовиться к экзаменам, когда есть столько интересных занятий! Но ничего не поделаешь. Работа ей необходима.

Она встала, зевнула и решила, что отдых ей не повредит. Без этого тоже нельзя. Растянувшись на диванчике, она закрыла глаза. Маленький перерыв, ничего такого…

Ее разбудил стук открывшейся входной двери. Свет был погашен, горел лишь торшер в углу. На пороге комнаты появилась Кандис в великолепном вечернем платье.

— Привет! Ты до сих пор не ложилась?

— А… который час?

— Два.

До Мэри дошло: Родриго, должно быть, удалился. Она прошла на кухню. Посуда была чисто вымыта и сияла, отражаясь в свете фонарей. На столе лежала записка: «Ты спала, как дитя. Просто не мог тебя разбудить. Прощай! Приятных сновидений». Подписи не было, да и зачем она?

Мэри улыбнулась. Какой он нежный и заботливый, этот ее новый друг! И вдруг улыбка сошла с ее лица. Приснилось ей или он и в самом деле поцеловал ее на прощание?

— Пытаюсь запихнуть вещички в последний чемодан, — сообщил Родриго, оглядывая номер.

Мэри, зашедшая попрощаться с ним, спросила:

— Тебе помочь?

— Да. Мне еще нужно встретиться с одним клиентом. Поедешь со мной?

— Поеду.

Куда я денусь! — подумала Мэри. Что она будет делать, когда он вернется в Испанию?

Целый час они провозились с перспективным клиентом, еще минут пятнадцать Родриго говорил по телефону, договариваясь о найме складских помещений для рыбных консервов.

— Выпьем кофе? — предложил он наконец.

Они зашли в то кафе близ Гайд-парка, в котором были накануне. Официант принес заказ и удалился. Повисло напряженное молчание. Мэри вдруг поняла, что им обоим нечего сказать.

Когда они вышли из кафе, Родриго взял ее за руку и повел в парк. Вокруг лежал тонкий слой снега, деревья стояли голые, мрачные.

Куда мы идем? Мэри так и не задала этого вопроса. Она поняла: никуда. Это просто прогулка. Последняя возможность побыть вместе перед отъездом.

У нее было тяжело на сердце. Родриго взглянул на часы и произнес:

— Пожалуй, нам пора.

Они сели в такси и поехали в аэропорт. Сдав багаж, он заметил:

— До отлета еще пятнадцать минут. Зайдем в бар?

Она кивнула. Родриго заказал ей соку, а себе взял коктейль. Они сидели и беседовали как люди, которым нечего друг другу сказать.

— Все взял? — спросила она.

— Даже если и нет, что толку? Теперь уже поздно. По крайней мере, билеты при мне, паспорт тоже, а это главное.

— Точно, — меланхолично согласилась она. Наступило молчание.

— У нас здесь холодно и мрачно, — проговорила Мэри. — В Испании же зимы почти не бывает.

— Да, в Мадриде сейчас красиво.

— Значит, ты рад, что уезжаешь?

— Я соскучился по родным, шутка ли, несколько месяцев их не видел. Но тем, как все прошло в Англии, я доволен.

— И я тоже.

— У тебя, возможно, возникнут проблемы с родителями, когда станет известно, что я уехал.

— Просто скажу: мы передумали. Они все равно ничего не смогут сделать. В любом случае, — улыбнулась она, — обещаю не раскрывать им правды до тех пор, пока ты не будешь вне сферы досягаемости.

— Премного благодарен. Нет, серьезно, мне не хотелось бы, чтобы у тебя были неприятности.

— Обо мне не беспокойся.

— У вас еще этот Карлос Оливера крутится!

— Вот, оказывается, о ком ты думаешь! Не волнуйся, он, разумеется, снова будет строить из себя обиженного, но я найду способ дать ему понять, какого я о нем мнения. Ты же меня знаешь.

— Да уж, это точно.

И оба они мысленно вернулись в тот вечер, несколько месяцев назад, когда Мэри наговорила ему с три короба про мерзкого Родриго Алькасара, даже не подозревая, что объект ее ненависти сидит перед ней. А он не сопротивлялся.

Но проблема не в этом. Проблема в поцелуе. И не в том, что они поцеловались на глазах у всего квартала, а в том, что никто из них раньше не испытывал ничего подобного. Об этом, как ни старайся, забыть им не удастся.

— Может, они полюбят Макса, — сказал Родриго. — После того, разумеется, как смирятся с тем, что ты предпочла его мне.

Я предпочла Макса?.. Господи, зачем он так?

— После сдачи экзаменов я буду с Максом в тесном контакте. Даже раньше. Уже сегодня вечером мы вместе будем работать на банкете.

— Будь осторожна! На этих банкетах вечно шляются всякие мерзкие типы.

— С Максом мне лопухнуться не грозит, — сухо произнесла она. — Он образец истинного джентльмена.

— А меня никто не обзывал истинным джентльменом. — Он улыбнулся.

Ну вот, опять эта улыбка, которая говорит, как сильно ей будет не хватать его оптимизма и жизнелюбия, того солнечного света, который он несет с собой.

Мэри взглянула на часы. Осталось семь минут до вылета.

— Главное, не позволяй родителям руководить твоей жизнью. Постарайся решать все сама.

— Без твоей помощи это будет трудновато, — в раздумье произнесла Мэри. — Здорово мы их облапошили, а?

— Это уж точно.

Снова молчание.

— Еще чего-нибудь выпьешь?

Она опять взглянула на часы. Пять минут.

— Закажи сок.

— Я и сам считаю, что тебе не нужно пить спиртного. А то заблудишься тут в аэропорту и не поспеешь на встречу с Максом.

— Провожу тебя до накопителя, но ждать отлета не буду.

— Конечно, не надо. Я и не думал… Я же знаю, как ты занята.

— Ага.

— Вот и отлично.

Пауза.

— Что обо всем этом думает Макс? — спросил он.

— О чем «обо всем»?

— О тебе и обо мне. Мы ведь на этой неделе почти не расставались.

— Вчера вечером он звонил, сказал, что рад: общаясь с тобой, я блюду интересы «Сент-Джонса».

— Вот оно что… — Родриго это явно не понравилось.

— Да. Здорово, что он так думает.

— Да? Вообще-то… да. Но знаешь, если бы я был на… если бы девушка, с которой я… Нет, ты права. Он молодец, не теряет головы. Все и впрямь отлично устроилось.

Принесли сок. До вылета оставалось четыре минуты. Мэри чувствовала, что должна сказать ему что-то, сказать нечто важное. Еще чуть-чуть — и будет поздно. Но не решалась.

— Я верно записал твой телефон? — спросил он.

— Да. А я записала твой.

— Так не забывай звонить. Мы же добрые друзья.

— Это ты звони! Как только прилетишь, сразу же звякни!

Репродуктор гнусавым голосом пригласил пассажиров рейса «Лондон — Мадрид» занять свои места. Мэри отставила недопитый стакан и поднялась.

Они подошли к выходу и посмотрели друг на друга.

— Ну вот и все. Пока… — Он сделал паузу и добавил с хитрой усмешкой: — Мария.

Она сложила пальцы в кулак и легонько треснула его по носу. Он рассмеялся, взял ее за руку, заставил разжать пальцы и коснулся их губами.

Тут он перестал смеяться, будто удивился чему-то. Мэри судорожно пыталась выдавить из себя какие-то слова, но ничего не получалось. В горле встал ком.

— До свидания, Мэри! Мне будет не хватать тебя.

— До свидания, — едва слышно ответила она.

Он похлопал ее по плечу, поцеловал в щеку и пошел к выходу. Она смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.

Мэри собиралась сразу же уехать, но после такого прощания нужно было взбодриться. Она вернулась в бар и заказала черный кофе. Минут двадцать она просидела, не притронувшись к чашке. Затем очнулась от своих мыслей, поняла, что кофе остыл, и заказала еще. Выпив чашку, сказала себе: мне пора! Но уходить не хотелось. Она подошла к огромному окну и взглянула на самолет, набиравший скорость. Наконец он взмыл вверх и исчез из виду.

Она проводила взглядом его сигнальные огни. По стеклу посыпались капли дождя, и Мэри перестала различать окружающие предметы. Лишь когда ей на ладонь капнула слеза, она поняла, что дождь здесь ни при чем.