Чужое проклятие

Глава 1

Чудеса — существуют. Просто все называют их по-разному. Кто-то магией, а кто-то — религией. Чудеса существовали всегда. Жаль, что со временем мы разучились в них верить, забыв свое прошлое, исказив будущее и нарушив установленный ход бытия. А ведь раньше все обстояло совсем по-другому…

Прекрасный земной мир создавали и оберегали отнюдь не люди. Нет, мы пришли в него намного позже, на все готовое. Захотели эгоистично воспользоваться тем, над чем, не покладая рук, трудились древние боги, духи, волшебники, эльфы, сильфы, фэйри и иже с ними. Традиционно завоеватели стремятся привнести в захваченные ими владения нечто свое: люди отвергли старые верования и основали новую религию, отвечающую их чаяниям. Исконным хранителям всего сущего пришлось смириться и затаиться, отгородившись от людей незримой магической стеной, разделившей мир на две части: реальную и ирреальную. Вера в магию, объявленная ересью и мракобесием, почти умерла. Ее сменила вера в того, кого одни считали Сыном Человеческим, а другие — Сыном Божьим. Так продолжалось до 1985 года, когда граница между волшебным и обыденным, едва питаемая постепенно ослабевающей верой в чудеса, пала, явив миру тех, кто так долго скрывался от людских глаз. А вместе с этим в мир пришла война! Дикая бойня, прозванная войной Двух Миров.

Кровопролитные сражения продолжались триста лет, попеременно склоняя весы победы то на одну, то на другую сторону. Пушки противостояли чарам, пули — колдовским ритуалам, бомбы — стихийной магии. Стонала пропитанная кровью земля, брат поднялся на брата, мать — на сына, а дочь — на отца. И не было конца той войне, в которой не оказалось ни побежденных, ни победителей, ибо каждый являлся проигравшим.

Стояло жаркое, насыщенное болью и страданиями лето 2285 года, когда враждующие стороны наконец-то признали бессмысленность затянувшегося противостояния и подписали соглашение о прекращении военных действий. Хрупкое перемирие не нарушилось и по сей день, но этому миру уже не суждено стать прежним. Магия хлынула в него стремительно, подобно вздувшейся реке, до краев наполнившей пересохшее русло. И пусть недовольные сколько угодно кричат о невыгодных условиях договора, о том, что его подписание лишило людей многих благ прогресса (в действительности — разрушительных и сомнительных), но волшебство принесло исцеление, бальзамом пролилось на раны, нанесенные миру легкомысленным человечеством. Позаботились и о приспособлениях, коими эти раны были нанесены: в ультимативном порядке древние потребовали запретить огнестрельное оружие. Лишь очень немногие из людей получили разрешение на его ношение и использование. В их числе оказались и те, кому поручили охранять и поддерживать шаткий мир между человечеством и представителями древних рас. Ибо, как известно, добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним добрым словом. Конечно, с одним патроном в обойме, положенным по договору, много не выиграешь, но припрятывать туз в рукаве пока никто не запрещал. А сотрудники Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, вобравшей в себя все христианские конфессии, изрядно поднаторели в азартных играх на своем поле. Прежние государства исчезли, на их месте теперь оказались Территория древних, Нейтральная зона и владения людей. Сердцем Нейтральной зоны стал один из прекраснейших городов старой Европы — древний и загадочный Будапешт.

Почему именно Будапешт? Наверное, по причине его бурного прошлого, в силу бережного отношения жителей к многовековым традициям и… вопреки всем доводам здравого смысла. Состоящий из двух частей, Буды и Пешта, разделенных голубыми водами Дуная, этот город изначально несет в себе нечто загадочное, соединяет старое и новое, и буквально напрашивается на ассоциацию с двуликим богом Янусом, способным одновременно смотреть и в настоящее, и в будущее. Здесь всегда проживали самые общительные люди, а возможно, и наиболее рисковые. В нем по-прежнему можно ощутить жгучее дыхание западной цивилизации и пряный аромат сказочного Востока. Тут причудливо переплелись рационализм и предрассудки, быль и вымысел, подлинная жестокость средневековой инквизиции и мифические безумства Дикой охоты, представляющей собой кавалькаду призраков-охотников на лошадях и с собаками. А зловещая Трансильвания с ее вампирами и оборотнями, до поры до времени принадлежавшая Венгрии? Да, именно в этой удивительной стране мистика неизменно приобретает черты реальности, а реальность выглядит еще невероятнее, чем мистика. Сами же мадьяры по-прежнему любят делать из мухи слона, преувеличивать каждую новость и приукрашивать мельчайшую сплетню. Их излюбленное занятие — устраивать праздники по любому поводу. Они все еще рассказывают сказки и благоволят к остроухим эльфам. Не верите? А откуда тогда взялось самое известное венгерское пожелание: «Пусть Господь дарует тебе долгую жизнь, а уши твои да достигнут твоих щиколоток!» В общем, если чудеса где-то еще существуют, то в первую очередь здесь, в Будапеште!

Весна 2312 года выдалась долгой, холодной и противной. На дворе уже стоял апрель, а температура воздуха все еще не желала подниматься выше тринадцати градусов по Цельсию, заставляя терпеливых горожан зябко кутаться в куртки и пальто. Вторая половина месяца тоже начиналась так себе: небо оставалось пасмурным и сеяло мелким дождичком, пусть не затяжным, но зато ежедневным. Короче, настоящее божеское наказание, а не весна!

Хотя давно перевалило за полночь, фасад церкви Святого Матиаша все еще светился двумя окнами, которые напоминали пару глаз, упрямо вглядывающихся в густо-чернильную тьму. Эти окна располагались в крыле, отданном Дипломатическому корпусу и являющемся его штаб-квартирой. Вышеупомянутый корпус считался вполне солидной организацией и пользовался в городе определенной известностью, даже скорее популярностью, хотя, конечно, ни в коей мере не соперничал с достопримечательностями и раритетами приютившей его церкви. Такими, например, как крипта с надгробными камнями королевской династии Арпадов и фресками, повествующими о житии святого Ладисласа. Впрочем, эти объекты культурного наследия принадлежали прошлому, а Дипломатический корпус с оптимизмом смотрел в будущее, намереваясь со временем приобрести ничуть не меньшую славу. А возможно, даже и большую.

Стало быть, в кабинете главы специального отдела при Дипломатическом корпусе Единой всеблагой матери-церкви, несмотря на позднее время, горел свет. Сама глава отдела, госпожа кардинал Злата Пшертневская, восседала за столом в окружении своих сотрудников и пыталась привести к завершению внеплановое собрание: оно длилось уже третий час, но пока не дало никаких ощутимых результатов.

Молодая женщина отбросила упавшую на лоб прядь длинных каштановых волос, окинула собравшихся проницательным взглядом карих глаз и поинтересовалась утомленным голосом:

— Ну а вы, Профессор? Что вы думаете по этому поводу?

Вилдар Криэ, он же Профессор, он же епископ Ольстерский, он же преподаватель теологии в Венском университете, неторопливо вынул изо рта давно погасшую трубку и, так же неспешно выбив из нее пепел, произнес:

— Пани Злата, я уже не раз говорил вам о том, что ваши решения всегда оправданны. Если вы считаете, что нам нужны маги, значит, они нам нужны… — И Профессор принялся с невозмутимым видом вновь набивать свою трубку крепчайшим кубинским табаком.

Госпожа кардинал позволила себе на секунду расслабиться: один голос «за» она уже отвоевала. Теперь нужно попытаться убедить еще хотя бы троих из четверых присутствующих в кабинете людей, которые пока оставались неопрошенными.

— Итак, уважаемые господа дипломаты, продолжим обсуждение… — предложила она.

— Кхм… — нарочито громко кашлянул высокий худощавый мужчина с пепельными, неровно остриженными волосами. До сего момента он просто лениво подпирал стену.

— Отец Рид, вы что-то хотите сказать? — встрепенулась госпожа Пшертневская.

— Скорее спросить. — Мужчина в сутане, поименованный отцом Ридом, отклеился от стены и, поправив ежеминутно съезжающие с переносицы очки, пытливо обозрел собравшихся в комнате людей. — К которому из Высоких домов[2] вы планируете обратиться, дабы попытаться найти пресловутых чародеев? Осмелюсь напомнить: Сопорские излишне горды, да и их магические способности оставляют желать лучшего; Эсто ди Амбер — заносчивы, ибо вобрали в себя слишком много эльфийской крови; ну, а дом Скрипто — это скорее ученые, нежели маги…

— Ни богу свечка, ни черту кочерга! — метко уточнил Профессор, посасывая трубку.

— Не волнуйтесь, я уже рассмотрела все доступные нам варианты, — авторитетно заверила госпожа кардинал. — И остановила свой выбор… — она выдержала драматичную паузу, — на Высоком княжеском доме ди Таэ.

— Ди Таэ?! — изумленным гулом прокатилось по кабинету. — Зачем? Почему?

— Злата, ты уверена? — Отец Рид едва успел подхватить все-таки слетевшие с носа очки.

— Да! — почти ультимативно заявила госпожа кардинал. — Во-первых, это единственный Высокий дом в окрестностях Будапешта. Во-вторых, это единственный Высокий дом, держащийся особняком от остальных. И наконец, это единственный Высокий дом, который не побоялся в свое время бросить вызов инквизиции.

— Интересно, каким образом? — недоверчиво хмыкнул отец Рид.

Вместо ответа госпожа Пшертневская выдвинула ящик стола, извлекла из него порядком потрепанный свиток и зачитала:

Госпожа кардинал с довольным видом спрятала свиток обратно в стол и заперла ящик на ключ.

— Выдержка из исторической хроники, составленной Высоким княжеским домом ди Таэ, между прочим! — многозначительно пояснила она, предваряя невысказанный вопрос, буквально повисший в воздухе.

— Сразу видно, наши люди писали, — одобрительно буркнул Профессор, выпуская клубы серого табачного дыма.

— А если они откажутся? — не сдавался настырный отец Рид.

— Не думаю. Я предложу им такие условия, которыми они просто не смогут пренебречь, — загадочно усмехнулась госпожа Пшертневская. — Итак, отец Рид, ваше мнение?

— С позиции церкви или с точки зрения разума? — неуверенно попытался отмазаться ее оппонент.

— С вашей! — не отступала госпожа кардинал.

— Мм… А почему бы и нет? — все-таки сдался несговорчивый отец Рид.

Госпожа Пшертневская шумно перевела дух и театрально смахнула со лба воображаемый пот:

— Ладно, с вами все ясно. Дальше. Что скажет наш оружейник? Виктор?

Мужчина, к которому на сей раз обратилась госпожа кардинал, меньше всего походил на священника, его неординарная внешность резко контрастировала со строгим обликом Профессора и отца Рида. Сутану, скорее напоминающую рубаху разгильдяя-подмастерья, он всегда носил на голое тело, на талии прихватывая щедро проклепанным кожаным ремнем. Напрочь лишенная каких-либо застежек или пуговиц, она вызывающе распахивалась на груди, демонстрируя торс во всем его мускулистом великолепии. Резко очерченное лицо, копна длинных, черных, густых, постоянно спутанных волос и трехдневная щетина являлись неотъемлемыми чертами Виктора Кипелова, что обеспечило их владельцу репутацию неисправимого пофигиста и бунтаря. Довершали эту сюрреалистическую картину байкерские перчатки с обрезанными пальцами, обтягивающие кожаные штаны и мощные армейские берцы черт знает пятьдесят какого размера.

Виктор, сидевший на подоконнике, с хрустом потянулся, откровенно демонстрируя свои плохие манеры.

— А мне-то что? Ну маги и маги, что я в них не видывал? По мне, так хоть черта нанимайте, — лениво отозвался он, давясь зевком, — лишь бы дело делал.

Госпожа Пшертневская благодарно кивнула. В поддержке Виктора она не сомневалась: этот лояльно относится ко всем, включая церковь, магов и представителей древних рас. Руководствуется исключительно здравым смыслом. «Лишь бы сволочью не был», — любил говаривать он.

— Миласа? — Теперь госпожа кардинал повернулась к тихонько прикорнувшей на табурете сотруднице, стеснительной и невыразительной, словно серая мышка.

— Я согласна с Виктором, — мелодично прожурчала миниатюрная женщина, ровесница главы специального отдела, и тряхнула волосами, выбившимися из-под монашеского платка.

— Вот и хорошо. — Госпожа кардинал устало закрыла глаза. Очень хотелось спать, до такой степени, что жажда и голод, возникшие из-за пропущенного обеда, уже давно отодвинулись на второй план. — Вот и все.

— А слово мечника для вас уже ничего не значит?! — На средину комнаты выдвинулся ладно сложенный высокий юноша в плаще пилигрима. Золотисто-русые волосы, стянутые в низкий хвост, резко контрастировали с темными бровями вразлет. Серые миндалевидные глаза пылали яростью и гневом.

— Хьюго де Крайто, остыньте, мне известна ваша позиция! — резко откликнулась глава специального отдела, усилием воли скидывая вкрадчиво наплывающую на нее сладкую дрему. — Проявите благоразумие и поймите: у нас нет иного выбора. В ходе последней операции отдел потерял тринадцать человек из восемнадцати!

— Да, но это еще не повод устраивать здесь приют для крыс! — упрямо насупился агрессивный юноша.

— Вы слишком холите свою ненависть, отец Хьюго, что отнюдь не пристало смиренному священнику! — повысив голос, едко парировал отец Рид, нервно протирая очки.

— А такая тварь, как ты, отец, вообще не имеет права носить крест! — задиристо огрызнулся Хьюго. Слово «отец» в его исполнении здорово смахивало на оскорбление. — Госпожа кардинал, неужели вам мало этого выродка и вы хотите нанять еще одного?!

— Что ты сказал? — Отец Рид быстрым, почти неуловимым движением оказался напротив Хьюго. — Повтори! — Серо-голубые глаза священника мгновенно утратили привычное добродушное выражение и злобно сузились. Воздух между мужчинами едва не искрил от напряжения.

— Хватит! — Звонкий возглас главы специального отдела разорвал тишину. — Отец Рид, отец де Крайто, немедленно прекратите!

Хрипло рыкнув сквозь неплотно сжатые зубы, Хьюго развернулся на каблуках и выскочил из комнаты, нахально хлопнув дверью.

— Рид?.. — Госпожа кардинал подошла к застывшему посреди кабинета священнику и умиротворяюще тронула его за плечо. — Вы как?

— Все в порядке, — выдохнул тот, расслабляясь и поправляя вновь съехавшие очки. — Господь заповедал нам прощать. Всех без исключения! Даже таких дураков, как наш отец де Крайто, храни Иисус его неспокойную душу…

Огромные часы на башне городской ратуши тягуче пробили десять раз. По-утреннему оранжевое солнце настойчиво карабкалось вверх по лестнице из перистых облаков, заливая светом улицы старой Буды. Ласково погладив стены Рыбацкого бастиона, оно согрело Замковый холм и вскоре обратило свое внимание на роскошный особняк, расположенный в районе Вархедь (он же Замковый квартал). Продвигаясь крайне осторожно, будто наощупь, солнце пробежалось по высокому крыльцу, раскрасило террасу, подсветив шесть изящных колонн, и в итоге достигло укромной комнаты на втором этаже здания. В старинный особняк Высокого дома князей ди Таэ мало кто осмеливался входить без приглашения, но ведь солнцу простительно все…

Анну разбудило нечто непонятное: это было какое-то внутреннее напряжение, а отнюдь не одинокий лучик, робко пробившийся сквозь щель в портьерах, и даже не шорох кем-то сминаемой ткани. Девушка рывком подняла голову с подушки, поморщилась от вспышки острой головной боли и слегка застонала. Тори, старая нянька, в этот момент двигалась к окну, чтобы раздвинуть шторы, но не успела дойти и до середины спальни. Приземистая карлица удивленно всплеснула ладонями и замерла на месте, боясь лишний раз потревожить любимую воспитанницу. Поговаривают, будто малый народец, представителем коего являлась и Тори, ходит так тихо, что даже зверю не под силу учуять осторожную поступь, но ощущения Анны после трансформации всегда обострялись до крайности, в десятки раз сильнее обычного. И так могло продолжаться по несколько часов кряду.

— Доброе утро, княжна. — Тори дошла наконец до окна, раздвинула портьеры, и в спальню хлынул золотистый солнечный свет. — Как вам спалось?

— Не знаю… — Анна рассеянно провела пальцами по своим спутанным волосам. — Как-то спалось, наверное…

Вчерашнюю ночь она помнила смутно — ровно до того момента, когда после трансформации взобралась с горем пополам в седло. А дальше — как отрезало… Но судя по тому, что Анна проснулась в своей постели, а все полученные ею ссадины и царапины оказались должным образом обработаны, до дома она все-таки добралась и, возможно, даже без лишних приключений.

— Помочь вам одеться, госпожа? — Нянюшка заботливо разгладила ладонями белый домашний пеньюар девушки, небрежно свисающий с приоткрытой дверки плательного шкафа.

— Нет, Тори, я не настолько… ох… слаба… ай… и далеко не в том… ох… возрасте… Уй-ой!.. — Анна с трудом привела себя в сидячее положение. Тело болело так, будто кости всю ночь в узлы завязывали.

Несмотря на протесты и душераздирающие постанывания своей госпожи, Тори все же помогла ей одеться, а затем расчесала и уложила в прическу длинную шикарную гриву бледно-золотистых волос, вьющихся крупной волной.

— Господин Эрик велел спросить, спуститесь ли вы к завтраку, — мягко сказала она.

Анна задумчиво всматривалась в зеркало, изучая свое отражение. Щеки чуть бледноваты, под ярко-зелеными глазами залегли нездоровые тени, на белках выступили красные прожилки. А в целом — ничего, терпимо. Как говорится, бывает и хуже, но реже.

— Завтрак? О да! Спущусь… Вполне вероятно, даже без травм…

С превеликим трудом добравшись до столовой и кое-как доплетясь до стола, княжна в изнеможении рухнула на мягкий, обитый гобеленом стул. Брата еще не было. Девушка безвольно растеклась по сиденью.

— Привет покоцанным бойцам невидимого фронта! — Этот веселый выкрик донесся с лестницы, и в столовую, заложив крутой вираж, влетело гравитационное кресло. В нем сидел молодой мужчина, князь Эрик ди Таэ. Он резко затормозил уже возле самого стола, бравируя впечатляющими навыками пилотирования, более приличествующими опытному воздушному асу, а отнюдь не водителю инвалидного устройства.

— Привет, Эрик, — страдальчески простонала Анна, пытаясь вернуть себя из растекшегося положения в исходное сидячее.

— Как спала, сестричка? — Эрик шаловливо закружил возле девушки, чем вызвал у нее новый приступ дурноты.

— Как убитая, и чувствую себя так же, — призналась княжна. — Тошнит, на душе муторно, в висках гудит.

— А если так? — Молодой человек взял ее за руку и на секунду прикрыл глаза, погружая себя в медитативный транс.

Анна немедленно почувствовала, как по телу разливается целительная энергия и боль утихает.

— Ну? — Эрик отпустил ее кисть. — Что скажешь теперь?

— Шикарно! — с признательностью улыбнулась девушка. — Здорово, когда старший брат — целитель в статусе мастера.

— Анна, — взгляд Эрика посерьезнел, — тебя вчера никто не видел?

— Никто, я в этом совершенно уверена, — успокаивающе кивнула девушка. — Кому придет в голову соваться в грязный, кишащий стрыгами овраг? Да, их там собралось много, слишком много, — предупреждая следующий вопрос, добавила княжна. — Не уйди я в боевую трансформацию, еще неизвестно, кто бы кем поужинал.

— Значит, ты их съела? — Эрик наигранно расширил глаза, изображая недоверие. — Вот откуда взялась твоя тошнота…

Анна протестующе шлепнула его по плечу.

— Ладно, — тут же пошел на попятную брат, — если уж тебе достался халявный дар, то грех не использовать его по назначению.

— Дар? — Глаза княжны наполнились болью. — Это мое проклятие, Эрик! Крестному следовало хорошенько подумать, прежде чем…

— У каждого из нас свое проклятие, — сурово прервал ее князь. — Вернее не свое, не врожденное, а случайно или по недоразумению переданное кем-то.

— Чужое, получается! — понимающе подхватила Анна. — И все-таки крестный должен был поразмыслить и тщательно все взвесить, прежде чем наградить меня таким сомнительным «даром», — почти обиженно закончила она.

— Анна, пойми, у него уже не было времени думать, на кону стояла твоя жизнь! — с мягким напором напомнил Эрик, нежно поглаживая сестру по роскошным волосам. — И выбирать ему особо не приходилось.

— На кону стояла моя жизнь, — эхом откликнулась Анна, воскрешая в памяти картины далекого детства…

…На особняк князей ди Таэ напали ночью. Пятнадцатилетний Эрик, сам без пяти минут боевой маг, встал на защиту дома плечом к плечу с родителями — князем и княгиней ди Таэ, лучшими боевыми чародеями Нейтральной зоны, и дрался наравне с ними. Мальчик бесстрашно сражался до тех пор, пока отец не приказал ему забрать младшую сестру, пятилетнюю Анну, и уйти из дома через тайный ход, дабы пробраться в часовню, стоявшую рядом с особняком. «Отец Илайя вас защитит», — пообещал князь.

Да уж, защитил, называется! Ох нет, лучше вспоминать все по порядку.

…Они пришли в тот час, когда все жители, включая прислугу, спали крепким сном. Несколько десятков крепких, отлично вооруженных мужчин, облаченных в черные плащи. Неожиданно легко взломали охранные чары и проникли внутрь особняка, не произведя ни малейшего шума. Возможно, они долго готовились к этому нападению и действовали по идеально отработанному сценарию. А возможно… Нет, все прочее исключено, ситуация развивалась именно так!

Проживающие здесь люди ждали кого угодно, но только не тех, кто противостоял им этой ночью. Хозяев смутили алые кресты, нашитые на плащи бесцеремонных участников дерзкого вторжения. Они растерялись и упустили время. Бой выдался ожесточенным, но недолгим. Трупы несчастных устилали парадную лестницу, залитую алой кровью погибших — точь-в-точь того же цвета, что и кресты на плащах беспощадных незваных гостей. Семья, которой принадлежал особняк, перестала существовать, в живых остались только двое детей — мальчик и девочка. Им удалось спастись бегством…

Погоня настигла их у двери потайного хода. Впихнув младшую сестренку в подземный коридор, Эрик приказал ей бежать со всех ног, не оглядываясь, а сам остался прикрывать отход.

Все, что случилось дальше, Анна помнила смутно. Воспоминания об этих жутких событиях словно окутал туман. Кажется, ее взяли на мечи. Их чудом уцелевший воспитатель, отец Илайя, опоздал лишь на сотую долю секунды. А потом… Она до сих пор не уверена в том, что видела это наяву. Странный образ то ли ангела с карающим клинком, то ли демона хаоса еще долгое время преследовал малышку, являлся ей в кошмарах. Она и не подозревала, что сама однажды станет точно таким же кошмаром.

Отец Илайя, друг семьи, их с Эриком крестный и наставник, был архангелом, представителем древней вымирающей расы. Чтобы спасти крестницу, он залечил нанесенную ей смертельную рану, поделившись своей кровью. Никто и подумать не мог, что в один отнюдь не прекрасный день кровь архангела пробудится в жилах Анны и девочка приобретет невероятную силу и ужасный облик, отчасти став подобной своему крестному. Когда это случилось, Анне уже исполнилось пятнадцать лет. Хотя, если говорить по справедливости, ей еще повезло. Гораздо больше, чем ее брату…

— Анна, очнись. — Эрик участливо тронул ее за плечо, вырывая из воспоминаний.

— Семь лет, — проговорила она с печалью в голосе. — Семь лет прошло с тех пор, как это случилось со мной впервые. Я обрела облик демона…

— Я долго размышлял над тем, почему твои способности проявились так поздно, — сказал брат. — В смысле только через десять лет после ранения.

— Ну и? — заинтересовалась княжна.

— Полагаю, катализатором процесса послужила гибель крестного, что предшествовала твоей инициации. Смерть одного спровоцировала пробуждение другого — иного объяснения я не вижу, — рассуждал князь, выстраивая очевидную логическую цепочку.

— Да, наверное, так оно и есть, но мне от этого ничуть не легче. Эрик, я боюсь, что однажды не смогу вернуться из трансформации, — пожаловалась Анна.

— Боишься смерти?

— Нет, не этого. — Девушка грустно взглянула на брата. — Однажды я уже умирала, если ты забыл. Просто хочу уйти человеком.

— Тогда прекращай раскисать! — Эрик категорично ударил кулаком по ладони другой руки. — Ты боевой маг или кто?! В конце концов тебя никто не заставляет раз за разом отращивать клыки и крылья! А если еще раз услышу эти упаднические речи, то на правах старшего брата надеру тебе задницу! — Князь шутливо погрозил сестре пальцем.

— Ой ли?! Это еще кто кому надерет! — в тон ему откликнулась молодая княжна. Она попыталась перехватить руку брата, но уже через пару секунд сама очутилась в жестком захвате.

— А-а-а, садюга, пусти, больно! — давясь смехом, простонала девушка.

— То-то же, — удовлетворенно усмехнулся Эрик, выпуская ее руку и занимая наконец свое место за столом.

Анна невольно залюбовалась слаженностью движений брата, его хищной грацией, совершенно противоестественной для положения инвалида.

«Как же все-таки ловко он управляется с креслом», — в очередной раз с уважением подметила она. «Ловко?! — горечью отозвалось в голове. — Если бы не это треклятое кресло, его ловкости можно было бы найти более достойное применение!»

Это произошло все в ту же злополучную ночь, семнадцать лет назад, когда сама она едва не погибла. Эрика нашли под утро, подобрав у двери, ведущей в потайной ход, с подрезанными подколенными сухожилиями и переломанным позвоночником. Вокруг него вповалку валялись вражеские трупы, не меньше десятка.

Вот так и получилось, что Высокий княжеский дом ди Таэ выстоял против элитного отряда рыцарей святой инквизиции. Но слишком дорогой оказалась цена, которую пришлось заплатить за победу: князь и княгиня ди Таэ погибли, старшего наследника тяжело ранили, жизнь его некоторое время висела на волоске…

Но вопреки всем прогнозам Эрик выжил. Благодаря целительским способностям отца Илайи он не только остался в живых, но и сохранил свой магический дар. Единственное, чего не смог исправить священник, — это парализация ног. Юноша так и не начал ходить. Раны на его ногах оказались чересчур серьезными. Оружие, которым их нанесли, было смазано какой-то едкой дрянью, разъевшей ткани ног в момент ранения. Целитель понял это слишком поздно, когда разрубленные сухожилия уже не подлежали восстановлению. Юного Эрика ожидала участь инвалида, всеми жалеемого и позабытого. Складывалось впечатление, будто род ди Таэ навсегда утратил прежнее могущество и влияние. Похоже, его оставшиеся в живых представители навсегда утратили шанс отомстить за погибших родственников… Теперь Эрику и Анне оставалось только одно — просто жить. Невзирая ни на что, наплевав на свои страдания, несбывшиеся мечты и разбитые надежды. Но ведь жизнь — это не только совокупность физических и химических процессов, протекающих в организме. Все гораздо сложнее. Это вечный компромисс между нашими желаниями и возможностями. А значит…

С того злосчастного момента и до сегодняшнего дня молодой князь Высокого дома Эрик ди Таэ передвигался исключительно с помощью инвалидного, вернее антигравитационного кресла собственной конструкции, не единожды им переработанного и усовершенствованного. Будучи ограниченным в возможностях боевой магии, Эрик сделал упор на свои лекарские способности и уже не первый год носил заслуженное звание целителя в статусе мастера.

Анна продолжала задумчиво наблюдать за братом. Эрик ди Таэ был красив, очень красив. Длинные, до лопаток, волосы цвета белого золота, зачесанные назад и сколотые замысловатой заколкой, насмешливые зеленые глаза, тонкие черты лица, подтянутая мускулистая фигура, облаченная в белую рубашку из шелковистого материала и черное кимоно с серебряной вышивкой. Девушка тихонько вздохнула: восхитительную картину портило только это чертово кресло. Впрочем, от недостатка женского внимания молодой князь отнюдь не страдал. Дамочек притягивало к нему словно магнитом, и Эрик этим бессовестно пользовался, снискав себе славу если не Казановы, то героя-любовника уж точно.

— Эй, о чем задумалась, сестренка? — В глазах князя прыгали озорные чертики, что идеально соответствовало его неизменному пристрастию к юмору на грани сарказма.

— Кто? Я? О чем я думаю… Мм… хм… О вечном, о глобальном, о футболе, наверное…

Эрик расхохотался:

— За едой принято думать о еде. О вечном думают в… хм… несколько ином месте. Не находишь? Кстати, великая мыслительница, ты не забыла, что сегодня мы приглашены на какой-то светский раут в честь чего-то там совершенно непонятного?

— Угу! — неразборчиво откликнулась девушка, откусывая от круассана. — Всегдашний муторный набор сомнительных удовольствий: чопорные дамы, галантные кавалеры, микроскопические бутерброды и скрипачи-виртуозы — самые лучшие в мире мастера пыточных дел.

— Точно, — согласно усмехнулся Эрик.

— Да, помню. — Анна уныло поболтала ложечкой в чашке с кофе. — Ненавижу игру на скрипке.

Глава 2

Госпожа кардинал Злата Пшертневская, глава специального отдела Дипломатического корпуса, приводила в порядок свое парадное одеяние, стоя перед высоким зеркалом в резной раме из мореного дуба. Сегодня ей предстояло посетить один из тех бессмысленных светских раутов, которые проводились в городе ежесезонно. Их устраивали исключительно для увеселения знати, но вполне успешно маскировали под благотворительные банкеты. Госпожа кардинал, несмотря на то, что сама относилась к лицам благородного происхождения, отнюдь не пылала любовью к подобного рода развлечениям и старалась их избегать по мере сил и возможностей. Досадно, но на сей раз судьба мстительно подшутила над госпожой Пшертневской, превратив докуку в острую необходимость. В соответствии с неписаными правилами эти мероприятия являлись не только респектабельным способом убить время вечером, но и весьма удобным поводом для обсуждения вопросов бизнеса и заключения различных деловых сделок. Именно эту цель и преследовала сейчас госпожа Злата. Педантично расправив складки пелерины и одернув подол красного кардинальского платья, женщина отвернулась от зеркала, оставшись вполне довольной своим внешним видом.

— А где же отец Рид? — спросила она у поджидавшего ее Профессора. — Опять опаздывает?

— Сейчас придет, — невнятно буркнул Вилдар Криэ, раскуривая трубку. — А вы действительно уверены в том, что третий представитель специального отдела не станет на этом приеме лишним?

— Он не лишний, — весомо пояснила госпожа кардинал. — Он — запасной!

Профессор криво усмехнулся. Подобные радужные иллюзии его не вдохновляли.

Злата неодобрительно покачала головой. Следовало признать очевидное: ко всем проявлениям мирской суеты отец Рид относился без должного пиетета, а посему пунктуальность никогда не входила в число его личных достоинств…

Неожиданно дверь шумно распахнулась, и в комнату ввалился запыхавшийся отец Рид. Госпожа кардинал поперхнулась готовыми сорваться с языка упреками, ибо в данный момент они оказались бы просто неуместны. Сейчас ее неофициальный заместитель больше всего напоминал огородное пугало: ботинки — в грязи, на щеке — чернильное пятно, парадная сутана помята и местами перепачкана в известке и паутине. Клочья паутины запутались и в его растрепанных волосах.

— А-апчхи! — звонко чихнул священник, беспомощно размахивая руками и пытаясь поймать слетевшие с носа очки. — Извините, задержался.

— Господи всевышний, святой отец, где вы умудрились так изгваздаться?! — в один голос возопили госпожа Злата и Профессор.

— А-апчхи, ой… Решил перед выходом заглянуть в книгохранилище, взять что-нибудь почитать, ведь этот прием наверняка окажется чрезвычайно нудным… — сбивчиво принялся оправдываться отец Рид, прижимая к груди толстенный старинный фолиант. — Клянусь, я никому не помешаю. Устроюсь в уголке и…

— Рид, я беру вас с собой на этот раут вовсе не для того, чтобы вы подпирали в зале стены! — возмутилась госпожа Злата.

— Ну что вы, госпожа кардинал, я буду поддерживать вас морально! Это же Вульгата, латинский перевод Библии! — Рид демонстративно потряс в воздухе распухшим от времени талмудом. Из фолианта немедленно посыпалась мелкая бумажная труха. Госпожа кардинал, почувствовав приступ аллергии, сдавленно чихнула. — Изучая данный шедевр, я призову на нас небесную благодать, и все задуманное пройдет с благословения Божия! — самозабвенно частил неисправимый книгочей.

Профессор поперхнулся смехом пополам с дымом и раскашлялся, утирая выступившие на глазах слезы. Госпожа Злата только вздохнула:

— Ну почему каждое наше мероприятие обязательно превращается в смесь трагедии и фарса? — Вопрос прозвучал риторически и явно не нуждался в ответе. — Ладно, идемте. Святой отец, почиститесь по дороге.

Центром старой Буды по праву считается знаменитый Замковый квартал (Вархедь), простирающийся от улицы Фе до западной оконечности цепного моста, перекинутого через Дунай. Сердце Вархеди — площадь Святой Троицы, украшенная мрачноватой колонной, установленной там еще в XVII веке в честь спасения Будапешта от эпидемии чумы. Восточную часть площади занимает церковь Святого Матиаша, северную — неоготическое здание Главного городского архива, а западную — старинная ратуша. Эта самая ратуша единогласно признана одним из красивейших зданий старой части города, ее фасад увенчан статуей древнегреческой богини Афины Паллады, а часовая башня под луковичным куполом блистает свежепозолоченной кровлей. Обширные палаты ратуши способны вмешать до трех тысяч человек одновременно, и поэтому немудрено, что многие официальные мероприятия проводят именно здесь.

Большой бальный зал ратуши сверкал огнями хрусталя и радовал взор ярким светом электрических свечей. Разноцветные блики играли на натертом до блеска паркете. Гостьи чинно курсировали взад-вперед, подметая и без того отлично отполированный пол длинными шлейфами своих шикарных нарядов. Нынешняя мода изрядно тяготела к костюмам прошлых столетий, подтверждая мудрое изречение о том, что все новое — это хорошо забытое старое. А посему благородные дамы не стыдились выставлять напоказ атласные корсеты, пышные кринолины и глубокие декольте а-ля маркиза де Помпадур, а их кавалеры щеголяли в бархатных камзолах из времен правления всех без исключения Людовиков, Карлов и Эдуардов.

Анна задумчиво скользила по залу, пытаясь отыскать более или менее тихий уголок, где можно будет сесть и подремать, пережидая томную тянучку званого вечера. Эрику повезло больше. Он почти сразу же нашел себе достойного собеседника в лице обаятельного священника средних лет, который оказался профессором теологии, и теперь о чем-то увлеченно спорил с ним в другом конце зала.

Чародейка недовольно поджала губы. Мало того что здесь до жути скучно, так еще новые туфли невыносимо натирают мизинцы. И зачем она позарилась на эти высоченные шпильки? На них же совершенно невозможно ходить! Все-таки каблуки — вещь необыкновенная, волшебная, преобразующая: надела — и вот ты уже шикарная женщина, статная, подтянутая; сняла — счастливый человек. Да, присесть бы куда-нибудь, снять туфли и подремать, прислонившись плечом к колонне…

Неспешно осматриваясь вокруг, княжна рассеянно покачивала в руке бокал с красным вином, как вдруг ее грубо вырвали из объятий мягкого приятного полузабытья и бросили на нечто куда более твердое и жесткое. Причем бросили отнюдь не фигурально, а в прямом смысле этого слова. Насколько девушка успела заметить, на нее налетел высокий мужчина в черной сутане с серебряной отделкой. Он произвольно блуждал по залу, совершенно не глядя по сторонам, поскольку был занят куда более интересным делом. Не обращая внимания на окружающих и что-то бормоча себе под нос, он вперил взгляд в разворот толстенной книги, ни на секунду от нее не отрываясь. Но тут, к несчастью, на его пути возникла не ко времени задумавшаяся княжна Анна ди Таэ, на которую книгочей не замедлил налететь.

Оба эффектно растянулись на полу, и каждый бормотал нечто нечленораздельное.

Девушка резко спихнула с себя неуклюжего читателя и с раздражением оглядела свое платье, безнадежно залитое бордовым вином. Двух мнений тут, к сожалению, быть не могло: ее белоснежный кружевной наряд, недавно выписанный из Парижа, пошитый одним из первоклассных французских портных, загублен безвозвратно, точно так же как и настроение. Пылающий гневом взгляд княжны переместился на причину ее весьма прискорбной и столь резкой смены положения в пространстве… Худой нескладный мужчина лет тридцати, с резковатыми чертами скуластого лица, недоуменно сидел на полу и слепо шарил вокруг себя руками. Рядом лежала раскрытая книга.

— О Господи, в чем я согрешил перед тобой?.. — растерянно пробормотал он. — Где же мои очки?..

Анна молча подняла со своего подола и протянула незнакомцу изящное пенсне — полукруглые линзы, заключенные в серебристую оправу без дужек, слетевшее с носа священника во время падения.

— Какое счастье… Благодарю, сестра… — Священник водрузил линзы на их законное место и только теперь разглядел даму, на которую соизволил налететь.

— Я вам не сестра! — сварливо огрызнулась девушка. — И даже не друг, а скорее враг, ведь вы только что испоганили мое любимое платье!

— О, смиренно прошу прощения, но данный шедевр, — мужчина благоговейно указал на книгу, — столь захватил меня, что я утратил ощущение реальности.

Священник наконец поднялся на ноги. Он оказался на целую голову выше Анны. Длинный, слишком худой, нескладный, чуть сутулящийся, задрапированный в длиннополое одеяние, он больше всего напомнил вешалку, на которую зачем-то повесили изрядно поношенную сутану. Его неровно остриженные пепельные волосы пребывали в вопиющем беспорядке. Мужчина наградил княжну мягким взглядом добродушных серо-голубых глаз.

— А… э… мм… еще раз простите меня, — промямлил он. — Признаюсь, я частенько попадаю в подобного рода недоразу…

Тут в недрах его сутаны зазвонил мобильный телефон, и священник начал судорожно шарить по одежде, обхлопывая себя в поисках средства связи. Но на этом проблемы не закончились. Будучи найденным, телефон серебристой рыбкой внезапно выскользнул из рук своего обладателя и улетел под стол, накрытый длинной льняной скатертью с бахромой.

— Подержите!

Священник бесцеремонно сунул книгу Анне и, резво бухнувшись на колени, полез под скатерть. Расширив глаза от изумления, девушка наблюдала за тем, как он скрылся под столом, а затем завозился там в поисках неуловимого телефона. Расставленная на столе посуда жалобно зазвякала.

— Да никуда я не пропал… — глухо послышалось из-под скатерти. — Что значит «где»?! Под столом! А-а, не кричите! Сейчас подойду! — Стол ощутимо содрогнулся — видимо, священник треснулся головой о столешницу. Наконец он вылез с другой стороны, заметил Анну, все еще державшую его книгу, хлопнул себя по лбу, словно его озарила гениальная идея, вновь пролез под столом, забрал свой фолиант, поблагодарил девушку за долготерпение и умчался куда-то на реактивной скорости.

— Идиот! — убежденно констатировала княжна ди Таэ, глядя вслед удаляющейся фигуре и пытаясь с помощью оптической иллюзии скрыть пятно на платье. Не получилось. Да, вечер сегодня определенно не задался. Пора, пожалуй, отправляться домой. Девушка зашарила взглядом по залу, разыскивая Эрика.

— Добрый вечер, — раздалось возле нее.

Анна резко обернулась и с удивлением хлопнула ресницами, только сейчас заметив неслышно подошедшую к ней молодую женщину в кардинальском одеянии.

— А? Это вы ко мне обращаетесь?

«Подкралась, как шпионка какая-нибудь! — неприязненно подумала княжна, визуально изучая свою новую собеседницу. — Мата Хари, чтоб ее…»

— Именно к вам, — вежливо кивнула женщина.

«Злата Пшертневская! — тут же догадалась Анна. — Единственная женщина, которая носит звание кардинала, пусть и формально…»

— Прощу прощения за беспокойство. Злата Пшертневская, глава специального отдела Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, — с безупречной учтивостью представилась госпожа кардинал.

— Анна, княжна Высокого дома ди Таэ! — гордо сообщила княжна, решив ни в чем не уступать Злате. Правильно, пусть знает, что мы тоже не лаптем щи хлебаем!

— Знаю, — с пониманием усмехнулась госпожа Пшертневская, принимая предложенную ей игру в холодную, ни к чему не обязывающую вежливость. — Я вас искала.

— Даже так? — Княжна удивленно вскинула бровь. — И зачем же, если не секрет, вы меня искали? — Во взгляде девушки сверкнула холодная сталь. Нет, у Анны вовсе не было каких-то специфических причин ненавидеть церковников, но и особо пламенной любви она к ним тоже не испытывала. Магия и вера, сугубо в ее понимании, находились по противоположные стороны некоей ментальной границы и принадлежали к разным мирам. И неважно, что иногда религию и волшебство называют разными ипостасями одной и той же силы.

— Я бы хотела предложить вам сотрудничество, — почти по слогам отчеканила Злата, пытливо всматриваясь в красивое лицо магички. — Обременительное, но взаимовыгодное.

— С церковью? — оторопела Анна, не веря собственным ушам.

— Нет, с моим отделом, — дипломатично уточнила госпожа кардинал.

— А есть разница? — с сарказмом осведомилась княжна, умело скрывая овладевшую ею растерянность.

— Поверьте, есть! — тонко улыбнулась госпожа Пшертневская, отчего Анна вдруг ощутила себя нашкодившим школяром, заслуженно представшим пред грозные очи директора гимназии. И подобное мысленное сравнение не принесло ей удовольствия.

Между тем госпожа кардинал намеренно хранила выжидательное молчание, и от этого внутренняя нервозность княжны все усиливалась. Уж не заманивают ли ее в ловушку?

Анна задумчиво потеребила прядь бледно-золотистых волос, и так и эдак прикидывая, что же стоит за этим непонятным предложением. Чародейка была немало наслышана о госпоже Злате Пшертневской и ее спецотделе, деятельность которого заключалась в установлении и поддержании мирных отношений с древними расами. Ни для кого в Будапеште не являлось секретом: за три года плодотворной работы под руководством госпожи Пшертневской отдел достиг таких впечатляющих результатов, каких вся церковь со всеми своими подразделениями не смогла добиться за последние триста лет. Так что, возможно, разница действительно есть…

— А что я буду с этого иметь? — открытым текстом осведомилась чародейка, почувствовав прилив азарта. Однако ощущение подспудной опасности никуда не ушло, напротив — оно лишь сильнее обострилось от добавившегося к нему любопытства. Разумеется, Анна мало верила в полную искренность со стороны госпожи Пшертневской, но и покупать кота в мешке тоже не намеревалась. За вопрос ведь не ударят! Да и лучше перебдеть, чем недобдеть…

— Полную неприкосновенность со стороны церкви вообще и инквизиции в частности. Плюс снятие некоторых ограничений, наложенных святым синодом на деятельность магов, — буквально огорошила ее госпожа кардинал.

Глаза Анны восхищенно расширились. Да о таких поблажках ей раньше приходилось только мечтать!

Госпожа Пшертневская утвердительно кивнула, намекая на то, что все честно, никакого обмана. И тогда Анна решилась.

— Звучит соблазнительно, — задумчиво протянула она. — И я, пожалуй, даже соглашусь на ваше предложение. Но при одном условии. — Девушка выдержала эффектную паузу. — Вы также должны принять в отдел и моего брата.

— О конечно! — торопливо поддакнула госпожа Пшертневская. — Когда я говорила о сотрудничестве, то подразумевала весь Высокий дом ди Таэ.

— В таком случае если до полудня понедельника я и князь ди Таэ не прибудем в ваш кабинет, то считайте, что мы с вами не сошлись в цене, — подвела итог Анна.

Поболтав еще пару минут о пустяках, как того требовал этикет, госпожа кардинал изволила откланяться. Чародейка вновь осталась в одиночестве. Краем уха она услышала тихий гул антиграва.

— Как беседа? — не оборачиваясь, спросила девушка у подлетевшего Эрика.

— Великолепно! — Целитель сейчас походил на довольного жизнью кота. — Профессор Криэ выказал себя весьма достойным собеседником. Я надеюсь встретиться с ним еще раз, меня заинтересовали некоторые его теории… Но ты, я вижу, скучаешь? А что с твоим платьем?!

— Да столкнулась тут с одним, — досадливо махнула рукой девушка. — И вообще… Эрик, по-моему, я только что совершила ужаснейшую глупость…

— Ты всегда их совершаешь, — утешил брат. — Хотя я не припомню случая, чтобы нас не устраивал результат. А что ты натворила в этот раз? — Глаза князя загорелись интересом.

— Кажется, я только что взяла пожизненную индульгенцию, — уныло отозвалась Анна. — В кредит и втридорога.

Понедельник — день тяжелый. И кто бы с этим спорил? Наверное, именно поэтому все самые опасные и судьбоносные решения мы принимаем только по понедельникам. Исключительно. Хорошо бы их отменить, эти понедельники… Да кто же разрешит?

Ровно без одной минуты двенадцать дверь кабинета главы спецотдела Дипломатического корпуса приоткрылась, и секретарь провозгласил:

— К вам прибыли князь и княжна ди Таэ. Утверждают, что им назначена аудиенция. Прикажете впустить?

— Да, всенепременно! — встрепенулась госпожа кардинал. Она сидела за заваленным бумагами столом.

Секретарь, согнувшись в поклоне, отступил в сторону, пропуская из приемной представителей аристократического рода. В кабинете появилась довольно специфическая пара. Высокая, худощавая, но не тощая девушка с копной бледно-золотистых волос, одетая в дымчато-серые брюки, белую блузку с пышными рукавами, присборенными у плеча, и жилетку из светлой замши. На широком ремне перевязи, у бедра, был закреплен узкий меч с замысловатой гардой. Спутник девушки, удивительно похожий на нее лицом, восседал в гравитационном кресле, с коим весьма ловко управлялся. Облачен он был в белую рубашку и перетянутое дымчатым поясом черное кимоно, расшитое серебряными драконами. Длинные волосы цвета белого золота были строго зачесаны назад и сколоты на затылке. Видимого оружия не наблюдалось, но это отнюдь не означало его отсутствия. Несмотря на увечье, беспомощным мужчина не выглядел, скорее наоборот — производил впечатление сильного и весьма опасного противника. Или союзника, в зависимости от сопутствующих обстоятельств.

Эрик скользнул взглядом по практичному, даже аскетичному убранству кабинета и задержался на главной его детали — госпоже Злате Пшертневской. Разглядел, оценил, склонил голову в приветственном поклоне. Глава спецотдела автоматически кивнула в ответ. Эрик иронично усмехнулся, встретился с ней глазами и вдруг совершенно неожиданно для себя понял, что не может отвести взгляда от этой странной женщины, мгновенно изменившей его давно устоявшееся мнение о слабом поле. Нет, она точно не принадлежит к числу глуповатых кокеток, высокомерных пустышек и капризных тупиц. Она не такая. Она — другая. Эрик еще никогда не встречал настолько женственного кардинала, нет — настолько кардинальной женщины! Тьфу, вот путаница-то образовалась… В общем, с сегодняшнего дня в довольно монотонную жизнь князя ди Таэ нечаянно вплелся некий волнующий синкопический ритм.

Его безмерно восхитили и шелковистые каштановые волосы, и острый, слегка вздернутый носик, слегка расцвеченный россыпью неярких веснушек цвета светлого загара, пикантно прихватывающих щеки и высокие скулы.

— Князь, не рассматривайте меня так пристально, я ведь не картина в музее, — потребовала госпожа кардинал.

— Я и не рассматриваю, — жизнерадостно запротестовал Эрик. — Я просто пытаюсь сообразить, что за созвездие украшает ваш очаровательный носик.

— Андромеда, — подсказала госпожа Злата елейным голоском. — Таким оно станет лет через триста.

— Чертовски загадочно! — восторженно всплеснул руками князь ди Таэ. — Скажите, у вас случайно нет родственников — путешественников во времени?

— Нет, — едко фыркнула госпожа кардинал. — Зато среди моих дальних предков имелся один палач и два фармацевта, специализировавшихся на ядах. Подойдут?

— О да! — радостно закивал Эрик. — Теперь мне все ясно. Андромеда, ну конечно!.. Согласно греческим мифам, она чуть не стала жертвой морского чудовища, но герой Персей спас ее. Злата, вы желаете, чтобы я спас вас от дурной наследственности?

— Поздно! — искренне рассмеялась госпожа Пшертневская. — Это не лечится!

Анна ошеломленно наблюдала за оживленно пикирующейся парочкой. «Они что, флиртуют?» — промелькнуло у нее в голове.

Госпожа Злата поднялась из-за стола и протянула князю руку, которую он галантно поцеловал, вместо того чтобы пожать. Впрочем, госпожа кардинал и так уже была готова к чему-то подобному. Эрик ди Таэ абсолютно не походил на то, что она изначально ожидала увидеть. Молодой князь сидел в гравикресле с таким царственным видом, будто оно по гроб жизни должно быть обязано ему за то, что его светлость снизошел до услуг этого агрегата.

Анна мысленно усмехнулась: Эрик умел произвести впечатление. Пожалуй, он и на троне не мог бы смотреться лучше.

— Итак, вы все же решили принять мое предложение? — обратилась госпожа кардинал к княжне.

Чародейка неопределенно пожала плечами:

— Я самостоятельный и зрелый мастер, мне все равно, на кого работать. В данный момент ваша организация вполне устраивает и меня и брата.

— Назовите ваш полный статус, пожалуйста. — Госпожа Злата взяла автоматическую ручку и приготовилась фиксировать полученную информацию. — Мне нужно определиться с вашим назначением.

— Боевой маг воздушной стихии в статусе мастера, — отчеканила княжна ди Таэ, мысленно посмеиваясь. Пожалуй, с этой дамы станется еще и проэкзаменовать свою новую сотрудницу.

Госпожа кардинал что-то пометила в толстом блокноте, который, раскрытый на середине, лежал перед ней на столе, и подняла глаза на Эрика.

— А вы? — Ее взгляд сразу же потеплел.

— Эрик, князь Высокого дома ди Таэ, целитель в статусе мастера, — спокойно отозвался он.

— Целитель? — удивленно воззрилась на него госпожа Злата, попутно сверившись с какими-то пометками в блокноте, перелистнув назад несколько страниц. — А как вы поясните то, что за вами числятся семь официальных дуэлей, четыре из которых были спровоцированы лично вами? Причем, насколько мне известно, вы не проиграли ни одного поединка, а шестерым противникам даровали жизнь.

— Я весьма разносторонняя личность, — ухмыльнувшись, туманно ответил князь.

— Почему же вы убили седьмого? — не отставала госпожа кардинал.

— Это как-то влияет на мое назначение? — суховато поинтересовался порядком рассерженный такой дотошностью маг.

— Нет, это нужно не для протокола, а для составления моего личного мнения о вашем характере, — в тон ему парировала госпожа Злата.

Князь ди Таэ наградил женщину пристальным изучающим взглядом.

«Личное мнение, хм? Ну ладно…» — Ему стало и любопытно и весело одновременно. Эта кареглазая красотка в кардинальском одеянии нравилась ему все больше, и поэтому Эрик решил не церемониться, а выложить о себе всю подноготную. Возможно, его не поймут и отвергнут… Ну что ж, значит, не судьба.

— Не люблю, когда противник бьет в спину, — выпалил он.

Госпожа Пшертневская остолбенела, недоуменно хлопая длинными ресницами, которые придавали ее взгляду чертовскую соблазнительность. В кабинете воцарилась опасная тишина. Госпожа Злата молчала, пытаясь переварить услышанное, Эрик иронично кривил губы, Анна заинтригованно наблюдала за ними обоими.

Внезапно дверь приоткрылась, и в кабинет просунулся Профессор.

— Пани Злата, вы… О! Мой молодой оппонент! — радостно воскликнул он, узнав Эрика. — Вы теперь будете работать у нас?

— Рад вас видеть, господин Криэ, — благовоспитанно откликнулся маг. — Кажется, да. И очень надеюсь, что работать я буду именно с вами. — Его глаза вопросительно уставились на госпожу Пшертневскую.

Не находя в себе сил вымолвить хотя бы слово возражения, глава специального отдела слабо кивнула. Она так и не сумела прийти к однозначному выводу относительно целесообразности сотрудничества с этим странным человеком… Но сейчас… Да он же просто не оставил ей выбора!..

— В таком случае, пани Злата, если вы уже уладили все формальности, то я забираю князя немедленно. Мне позарез необходим помощник, — с довольным видом провозгласил Профессор и поманил Эрика за собой. — Откланиваюсь. Целую ваши божественные ручки, прекрасная миледи.

Последняя фраза была адресована княжне. Та еле сдерживала злорадную усмешку.

Кресло князя ди Таэ величественно выплыло из кабинета. Госпожа кардинал беспомощно проводила его взглядом, ощутив себя обесчещенной, околдованной и осчастливленной одновременно. Черт бы побрал этого неотразимого князя!

— Кажется, Профессор нашел себе достойного соратника в лице вашего сиятельного брата, — заметила глава спецотдела, когда дверь за мужчинами закрылась. — Что же касается вас, Анна, — госпожа кардинал откинула упавшую на глаза прядь темных волос, — то изначально у меня имелось два варианта, но позже я осознала глупость одного из них… Так что, увы, не могу предложить вам ничего особенного. Вы будете работать с отцом Ридом: он лучший аналитик в отделе, ведет дела, связанные непосредственно с древними расами, находится в постоянном контакте с их представителями, так что помощь мага ему просто необходима. Он должен сейчас подойти. Я вас познакомлю.

За дверью раздался звонкий чих, и в кабинет ввалился высокий нескладный мужчина.

— А вот и он, — многозначительно констатировала госпожа Пшертневская.

— Вы-ы! — в один голос воскликнули Анна и отец Рид, с негодованием взирая друг на друга.

— Разве вы знакомы? — слегка удивилась госпожа кардинал.

— Мм, отчасти, совсем поверхностно, — нехотя признался священник.

— Более чем, — язвительно поправила его княжна. — Мое невинно убиенное платье просило передавать вам привет!

— Я не буду с ней работать, — покраснел отец Рид, протестующе размахивая руками словно мельница — крыльями.

— Я тоже не буду с ним работать, — фыркнула вредная Анна. — Во имя благополучия моего гардероба.

— Даже по моему приказу? — удивленно вздернула брови госпожа кардинал.

— Даже вопреки ему! — давясь праведным возмущением, единогласно возопили священник и чародейка. Госпожа кардинал поморщилась, как от зубной боли.

— Анна, извините меня за бестактность, но в отношении вас это не обсуждается. Вы в отделе человек новый, поставить вас одну на задание я не могу. Что же касается вас, отец Рид, — госпожа Злата смерила священника суровым взглядом, — то с вами я побеседую отдельно. Анна, не могли бы вы нас оставить?

Девушка довольно подмигнула отданному на заклание священнику и вышла из кабинета, еще успев краем уха услышать умоляющие причитания своего новоявленного напарничка…

«Так тебе и надо!» — без малейшего сострадания мысленно хихикнула она, почувствовав себя отомщенной.

В силу своего абсолютного равнодушия к религии Анна крайне редко посещала церкви, а потому очень быстро заблудилась в переплетении бесчисленных коридоров собора Святого Матиаша. Любуясь цветными витражами, она вертела головой из стороны в сторону, начисто позабыв расположение главных церковных врат. В итоге бесцельное блуждание по зданию вывело княжну на задний двор церкви, тесно загроможденный какими-то хозяйственными постройками. Здание собора не только служило пристанищем для дипломатов, но и продолжало исполнять свои непосредственные функции, а значит, ежечасно нуждалось в церковной утвари, свечах, масле для лампад и в чем-то еще — Анна в этом совершенно не разбиралась. Наверное, весь этот скарб хранился вот здесь… Княжна наугад распахнула первую попавшуюся под руку дверцу и поспешно выскочила обратно, почти сбитая с ног убойным запахом кислой капусты.

«Священники солят капусту? Фу-у, срамота-то какая!» — возмущенно подумала магичка, зажимая нос кружевным платком.

— Эй, кто-нибудь! — неожиданно донеслось из ближайшего сарайчика. — Помогите, во имя Господа!

Анна приблизилась к источнику звука и с любопытством заглянула в распахнутые настежь двери. Изнутри вышеозначенное помещение больше всего напоминало гараж, коим, вероятно, и являлось. Первым, что увидела княжна, стали мужские ноги в кожаных штанах и мощных берцах на тракторной подошве, принадлежащие расположившемуся на полу индивиду, а сразу же за ними начинался мотоцикл, укрепленный на раме из стальных труб. Наличие остальной части тела теоретически предполагалось где-то дальше, по ту сторону конструкции, если, конечно, ей не демонстрируют расчлененку. Цирк, да и только!

— Что случилось, уважаемый? — поинтересовалась княжна, ощущая, как начинает выправляться ее порядком подпорченное настроение.

— Ключ на шестнадцать, живее! — глухо послышалось с той стороны мотоцикла. — Содом и Гоморра на мою голову!

Анна, порывшись в ящике с инструментами, вложила искомый предмет в появившуюся из-под мотоцикла руку. Попутно она подметила, что кисть руки облачена в перчатку без пальцев, а запястье щетинится шипастыми кожаными браслетами. И это раритетное чудо повстречалось ей на задворках церкви? Расскажи кому — ни за что не поверят! Кстати, интересно, а на каком топливе ездит его мотоцикл? На бензине? Исключено! Двигатели внутреннего сгорания давно вышли из употребления… Анна изумленно хмыкнула. Градус настроения княжны неуклонно полз вверх.

Получив испрошенный гаечный ключ, рука исчезла под мотоциклом. Послышалось восторженное ругательство, и обладатель берцев вылез из-под средства передвижения целиком. Девушка наконец смогла разглядеть данного индивидуума во всей его красе. Перед ней предстал высокий жилистый мужчина лет тридцати — тридцати пяти. Волосы, несомненно, весьма длинные, были убраны под застиранный линялый платок неопределенного цвета. Лицо, в общем-то приятное, хоть и прилично заросшее щетиной, слегка портил длинный белый шрам, пересекавший бровь и скулу. Глаза у странного типа были черные, как уголь: зрачок почти невозможно отличить от радужки. Незнакомец напомнил Анне кота.

«Эдакого тощего черного дворового бойцовского кота! — подумала про себя княжна. — Не боящегося ни Бога, ни черта, ни чертовой тещи».

Дальше — и того хлеще, ибо наряд этого человека находился в вопиющем беспорядке. Рукава заляпанной машинным маслом сутаны подвернуты до локтей, а сама сутана, надетая на голое тело, распахнута на груди, которую затейливой вязью украшала странная надпись: «Если есть стадо — есть пастух, если есть тело, должен быть дух». Завершающим штрихом облика стал крупный медный крест на шнурке, свободно болтающийся на шее своего владельца.

— Спасибо, крошка, ты меня спасла, — хрипловато сообщил данный субъект. Он вытер руки полотняным лоскутом и, зашвырнув его в дальний угол, продолжил: — Ты ведь наша новая ведьма, правильно?

— А что случилось со старой? — с суеверным ужасом полюбопытствовала Анна.

— Да ничего. Ты у нас первая и единственная. Как тебя зовут, детка?

Чародейка на «крошку» и «детку» предпочла не обижаться, тем более, похоже, этот тип со всеми так общается.

— Анна. Анна ди Таэ, — представилась она.

— А я — местный оружейник, и звать меня Виктор. — Мужчина протянул ей руку, которую девушка не преминула пожать. — Хочешь — отец Виктор, хочешь — брат, хочешь — дядя.

— Вы что же, священник? — недоуменно воззрилась на него княжна.

— Хо-хо! — зловеще расхохотался Виктор. — Да я такой же священник, как ты — монашка! Я — байкер. Хочешь, одну вещь скажу по секрету?

— Ну?

— Здесь на весь отдел только трое в действительности рукоположены в сан: отец Криэ, отец Рид и отец Хьюго де Крайто. С первыми двумя можешь общаться свободно — они улетные парни, но с третьим лучше не связывайся — целее будешь.

— Почему? — оторопела Анна, у которой голова шла кругом от впечатлений сегодняшнего дня.

— Наш пламенный Хьюго на дух не переносит нелюдей, а магов — так и вовсе ненавидит! — Эту информацию Виктор выдал таким тоном, словно раскрывал величайшую тайну всех времен и народов.

— И что он, в таком случае, здесь забыл? Шел бы в инквизицию, — раздраженно пожала плечами чародейка. Только этого ей не хватало для полного счастья — заполучить под бок ярого магоненавистника!

— Не пойдет, потому что сильнее, чем магов, он ненавидит лишь инквизицию! — цинично хмыкнул Виктор, внимательно наблюдая за ее реакцией.

— Н-да, мрачный тип, — задумчиво протянула Анна, тщетно пытаясь вспомнить, где она уже встречала эту фамилию — де Крайто.

— И не говори, детка, — согласно кивнул оружейник. — Такой мрачный, что при одном взгляде на его постную рожу хочется пойти и отравиться. А кого тебе дали в напарники? — сменил он тему.

— Не запомнила имени. Высокий такой, с обгрызенной молью прической. На швабру в сутане похож, — отозвалась Анна. В ее словах сквозила явная антипатия к упомянутому «напарнику».

— Это Рид, что ли?! Наш четырехглазый умник? — Священник весело фыркнул. — О-ля-ля!

— Да, кажется, Рид. Отец Рид, — скривилась княжна.

— В таком случае тебе крупно повезло, детка, за это я ручаюсь.

— Вы в этом уверены? — На лице чародейки появилась скептическая гримаса. — Мне так не кажется.

— Поверь мне, крошка, это так. Я сам два года с ним работал. Мы составляли классическую композицию «ум и сила», — рассмеялся Виктор.

— И кого в этом тандеме изображали вы? — хитро прищурилась Анна.

— Догадайся с трех раз.

— Ну, я думаю, вы взаимно дополняли друг друга.

— В точку, детка, в самое яблочко! — продолжал хохотать мужчина. — Клянусь великим Элвисом,[3] вы с Ридом составите достойную команду. Кстати, не хочешь опробовать этого стального коня? — Виктор приглашающе похлопал рукой по баку мотоцикла.

— Да нет, спасибо, предпочитаю четыре ноги двум колесам. К тому же, — княжна взглянула на наручные часы, — мне уже пора.

— Чего хочет женщина, того хочет Бог! — галантно поклонился Виктор. — Не смею задерживать.

— Ну, значит, Бог хочет новых шмоток, цветов и поскорее замуж! — пошутила Анна на прощание, благосклонно кивая в ответ. Виктор, бесспорно, ей понравился.

— Ладно, уговорила. Но если наш умник чересчур тебя достанет, то приходи, общнемся. Я надеюсь, ты любишь пиво? — прокричал тот ей в спину.

Встрепанный более чем обычно, отец Рид нервно метался по комнате Виктора, натыкаясь на предметы и ежесекундно поправляя съезжающие с носа очки. Сам хозяин комнаты хладнокровно возлежал на узкой, просевшей от времени кровати и с ленивым интересом наблюдал за раздраженным другом.

— Не мельтеши, а? — наконец не выдержал он. — Продует!

— Кого? — не понял отец Рид, останавливаясь.

— Тебя! Сквозняк тут создаешь!

— Я в бешенстве, нет, я в панике, я… я… Слов нет, один грех сквернословия! — Священник вновь заметался по комнате, трагически развевая полы сутаны.

Виктор цапнул его за подол, раздался треск, грохот, и отец Рид растянулся на полу. Очки улетели куда-то под тумбочку, а байкер виновато уставился на кусок ткани, оставшийся у него в руке.

— Упс! — прокомментировал оружейник.

— О, мои очки, — слезливо простонал святой отец.

— Кажется, они под тумбочкой. Сейчас достану. — Виктор встал на четвереньки и полез за очками, а затем виновато отряхнул их от пыли и подал другу.

— Спасибо! — проблеял отец Рид, водружая пенсне на его законное место. — Ох, грехи мои тяжкие, и за что мне такое наказание?

— Я не пойму, отчего ты так бесишься?! — рассердился Виктор. Причитания друга вывели его из себя. — Тебе досталась такая конфетка, а ты нос воротишь!

— Виктор, она ведьма! — еще на тон выше взвыл отец Рид.

— Просвиру мне в селезенку, но ты же сам голосовал «за».

— Да, но я же не напрашивался с ней работать! — попытался оправдаться священник.

— Слушай, со мной же ты как-то работал. А я, между прочим, еще похлеще ведьмы буду! — справедливо парировал байкер.

— Виктор, она женщина, а это, к несчастью, не лечится, — уныло отозвался отец Рид.

— Ничего, переживешь, — философски хмыкнул его собеседник, заваливаясь обратно на кровать. — Слушай, у меня тут косячок завалялся, давай курнем на пару, а? Для успокоения нервов, так сказать. Заторчишь — и все пройдет.

— Где ты взял это бесовское зелье?! — Отец Рид едва не подпрыгнул от возмущения. — Господи, закрой уши, мне выговориться нужно!

— Не бухти. Где взял, там уже нет, — со смехом успокоил его байкер. — Так будешь?

— Упаси меня Господи — нет, конечно! Давай лучше пиво.

— О-о-о, и этот человек еще корчит из себя праведника! — страдальчески закатил глаза Виктор. — Лицемер!

— А все твое дурное влияние сказывается, — невозмутимо проинформировал его священник. — И к тому же я не человек…

— Ну да, нашел, называется, кому баки заливать! — Байкер скептически хмыкнул в ответ, вытаскивая из холодильника две бутылки пива.

Глава 3

Дождь настолько истерично барабанил в оконное стекло, словно требовал впустить его внутрь дома. К счастью, точно так же как и легендарные вампиры, он не умел входить без приглашения, а потому не представлял собой никакой угрозы. Естественно, лишь до тех пор, пока ты не выскочишь на крыльцо и не подставишь лицо под его освежающие струи, так здорово просветляющие голову и снимающие хандру. Кстати, Анна уже воспользовалась этим оригинальным рецептом, стремясь прогнать усталость, накопившуюся в ее теле и душе за сегодняшний долгий день. Кажется, подействовало.

Чародейка подхватила пушистое полотенце, выданное ей Тори, и весело взбежала вверх по лестнице, на ходу вытирая свои длинные, промокшие под дождем волосы. Огонь мелодично потрескивал в камине, а на столе их уже поджидал дымящийся паприкаш из курицы и маленький графинчик золотистой палинки, водки, настоянной на абрикосах. Вечер обещал быть приятным.

— Мм, божественно, — простонала Анна, с размаху плюхаясь в кресло и вытягивая натруженные ноги. — Вот оно, счастье!

— Как прошел день? — поинтересовался Эрик, влетая в библиотеку. — Надеюсь, сегодня тебе удалось реализовать свой нерастраченный творческий потенциал?

— Я творческая личность, — невнятно пробубнила Анна из-под полотенца. — Хочу — творю, хочу — вытворяю.

Князь одобрительно расхохотался и взялся за графин с палинкой. Похоже, он предпочел другой способ согреться.

Библиотека всегда считалась едва ли ни самым уютным местом в особняке князей ди Таэ, чем и пользовались брат с сестрой, частенько устраивая там затяжные вечерне-ночные посиделки.

— Нормально прошел, если не считать того, что в напарники мне достался тот самый идиот, который испоганил вчера мое платье. — Анна отбросила полотенце и теперь осторожно продирала гребнем спутавшиеся волнистые пряди. — А еще я выяснила, что всего трое сотрудников Дипломатического корпуса в действительности имеют сан.

— Я знаю, — равнодушно отозвался брат. — Эта организация еще не разучилась ценить людей за их ум и отвагу. А высшая дипломатия с древними расами не всегда сводится к чтению молитв.

— И, похоже, я умудрилась найти в их шкафу некий прелюбопытнейший скелет, — задумчиво добавила княжна.

— Ну, в этом мастерстве тебе нет равных, — подначивающе усмехнулся маг. — Что на этот раз?

— Тебе о чем-нибудь говорит имя Хьюго де Крайто?

— Это один из трех священников отдела? — Эрик нахмурился, напрягая память.

— Да, — подтвердила княжна.

— И что с ним не так? — Целитель медленно, с видом гурмана отпил из хрустальной рюмки.

— Он ненавидит магов, — склочно поджав губы, заявила Анна. — И к тому же…

— Это великолепно! — восхищенно перебил ее брат.

— Почему? — Губы девушки округлились. Она недоуменно смотрела на молодого князя.

— Палинка — великолепна! — уточнил Эрик. — Впрочем, вернемся к нашим баранам, то бишь к нашим святошам.

— Отец де Крайто ненавидит магов… — терпеливо повторила Анна.

— Ничуть не удивлен, — прикрыв глаза от удовольствия и не переставая смаковать горячительный напиток, отозвался князь. — Нас многие на дух не переносят.

— …и инквизицию.

— А вот это уже интересно. В чем причина?

— Не знаю. Но я абсолютно уверена, что встречала это имя раньше, причем отнюдь не в сочетании с церковью. Эрик, ты же ведешь историческую хронику… — Анна с сомнением покосилась в сторону шкафов с книгами. — Или память мне изменяет?

— Думаешь, он из магов? — опешил брат.

— Как вариант. То есть подобное не исключено, — вслух размышляла чародейка.

— Нет, я точно не встречал в наших бумагах такого имени. — Маг покончил с аперитивом и перешел к курице, утрачивая к их разговору всяческий интерес.

Не ответив, Анна сердито щелкнула пальцами: толстый справочник «Высокие дома древней и современной Европы» пролевитировал с полки и плавно опустился к ней на колени. Заправив за ухо влажный локон, девушка раскрыла неподъемный фолиант и углубилась в чтение…

Наутро Эрик застал сестру в том же самом кресле, в компании все той же книги. Ему сразу же стало понятно, что спать девушка вообще не ложилась и провела в библиотеке целую ночь.

— Вот дался тебе этот де Крайто! — с досадой воскликнул брат.

— Угу, дался, — утомленно согласилась Анна. — И знаешь, чем дольше я копаюсь в его родословной, тем больше странностей нахожу. Похоже, в церковном шкафу нашел приют отнюдь не один замшелый скелет, а целое захоронение костей! Вчера я перелопатила этот талмуд вдоль и поперек, но ничего не нашла. Однако… — Анна зашелестела страницами, — под конец я заглянула в раздел «Погибшие» и сделала настоящее открытие. Вот, смотри.

Эрик заглянул в услужливо подсунутую ему книгу. «Высокий дом де Крайто: боевая магия/некромантия. Глава дома: Ниро де Крайто; супруга: Ирэна де Крайто; наследник: Хьюго де Крайто. Дом уничтожен полностью», — значилось на странице.

Князь ошеломленно присвистнул.

— А теперь обрати внимание на дату гибели рода — за полгода до нападения на нас. Эрик, они все были убиты семнадцать лет назад! — взбудораженно воскликнула девушка.

— Ну, выходит, не все, — индифферентно отозвался князь, щелкая тумблером на подлокотнике. Боковая стенка гравикресла раскрылась, и из отверстия выдвинулся ноутбук. Маг переложил компьютер к себе на колени и подключился к глобальной Сети.

— Профессор любезно подсказал мне коды доступа к архиву спецотдела. Итак, что мы имеем… — пробормотал он себе под нос. — Согласно летописным данным, в момент смерти наследнику де Крайто исполнилось шесть лет… — Тонкие пальцы целителя запорхали над клавиатурой. — Следовательно, сейчас бы ему было года двадцать три… Ага, ясненько. — Он развернул ноутбук к сестре: — Вот он, наш священник, я нашел личные анкеты сотрудников Дипломатического корпуса.

Анна, нахмурившись, сосредоточенно разглядывала дисплей компьютера.

— Н-да, по возрасту он подходит… Значит, мы имеем все основания предположить… Возможно, он и выжил тогда… Очень возможно. Пробей-ка обстоятельства гибели.

— Та-ак, интересно, — протянул в свою очередь чародей. Его пальцы вновь запорхали над клавишами. — Ага, вот и оно! — Он довольно крякнул. — «Высокий дом де Крайто во время войны Двух Миров сотрудничал с церковью, в результате чего члены дома были признаны предателями. Совет Высоких домов приговорил род де Крайто к ликвидации. Отрядом ликвидации командовал… — Эрик на секунду запнулся. — Анри ди Таэ, наш отец…»

Анна досадливо закусила губу: найденный ею скелет оказался с клыками, причем такими, которые могли бы дать фору любому вампиру. И им с Эриком следовало обходить эти клыки за километр.

— В любом случае мы постараемся не связываться с этим Хьюго, кем бы он ни являлся на самом деле! — вынесла она разумный вердикт.

— Мы — да, но я думаю, он сам будет искать встречи с нами, — резонно предположил Эрик.

— Я не могу понять только одного… — Девушка задумчиво потарабанила пальцами по столу. — При чем здесь инквизиция?

Дон Ильтасар медленно поднимался по широкой лестнице пражской гостиницы «Савой», где в этот раз разместилось гиперборейское посольство.

«Ох уж эти люди, — с осуждением думал старый гиперборей, направляясь в отведенные им апартаменты. — Чего же они хотят добиться от мира, если не способны даже проявить надлежащее гостеприимство?.. Мы привезли им такую ценную информацию и при этом уже три дня дожидаемся аудиенции у пражского епископа. Непорядок!» — Дон Ильтасар задумчиво потер торчащую из безрукавки культю. Из четырех рук у старого воина, прошедшего чуть не всю войну, осталось две с половиной. И если седой великан чему и научился за истекшее время, так это чувствовать приближение неприятностей…

Чувство надвигающейся опасности не покидало его с той самой минуты, когда они пересекли границу между Нейтральной зоной и Территорией древних. Письмо, запечатанное сургучом и завернутое в три слоя промасленного пергамента, буквально жгло его бок и ощущалось даже через подкладку в кармане камзола. Ему поручили передать послание лично в руки пражскому епископу, слывущему знатоком подобных раритетов, а пока гиперборей спрятал письмо в сейф гостиничного номера… Но предчувствие нависшей над делегацией угрозы ведь не вынешь из кармана и никуда не запрешь… Оно всегда при тебе!

Дон Ильтасар толкнул незапертую дверь и вошел в гостиную. На секунду старик растерянно застыл на пороге, пораженный увиденным: все представители посольства лежали без движения — кто в креслах, кто на полу. И, без сомнения, все они были мертвы. Чтобы определить факт их гибели, старому воину не понадобилось даже щупать пульс. Ему, насмотревшемуся на мертвецов во время войны, это было не нужно. Видимых ран гиперборей не обнаружил, но в воздухе витал какой-то едва различимый горьковатый запах, исходивший, насколько он смог уловить, от кувшина с водой. За пределами Территории древних гипербореи предпочитали пить только воду.

«Значит, яд… Ох люди, люди…» — мысленно сокрушался старик. Опустевший сейф с открытой дверкой зиял черным зевом. Страшное письмо пропало, а это могло подразумевать только одно: кто-то добрался до тайных сведений и теперь владеет информацией, обладать которой не должен… Ведь в письме говорилось о том, что древнее зло поднялось со дна моря, вернулось в мир и вновь угрожает ему гибелью. Гипербореи пытались скрыть новость о своей ужасной находке, но не сумели. Они так надеялись на помощь церкви… Хотя, возможно, у них еще остается шанс исправить ситуацию?

Дон Ильтасар непослушными пальцами раскрыл висевший на поясе кожаный кошель и вытащил оттуда изрядно помятую визитку. В прошлый приезд в Нейтральную зону старому гиперборею довелось столкнуться со странными людьми, называвшими себя спецотделом Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви. По окончании миссии ему дали эту карточку и сказали, что если однажды на Нейтральной территории с ним что-то случится, то он должен связаться со спецотделом…

— Госпожа кардинал Злата Пшертневская? — неуверенно спросил гиперборей, когда консьерж набрал требуемый номер телефона. — Я — Ильтасар Ржавый Крюк, предводитель посольства гипербореев… — Голос воина на секунду охрип. — Час назад неизвестные убили всех сотрудников, которые прибыли со мной, и похитили из нашего сейфа некий секретный, крайне опасный документ…

Холодный сырой ветер гнал по серому небу клочья свинцовых туч. От многочисленных каналов поднимался противный туман, насыщая и без того сырой воздух еще большей влагой и тошнотворно сладковатым запахом тины. Огромный купол Исаакиевского собора тиранически нависал над городом, напоминая карикатурно-громоздкое желтое пасхальное яйцо. М-да, хваленая питерская весна оказалась еще противнее нынешней будапештской!.. Анна сердито хмыкнула, наблюдая за клубами пара, вырывающимися у нее изо рта. И какого черта она, спрашивается, здесь делает? Нашла, называется, кому поверить! Да он же никогда не приходит вовремя… Укоряя себя за доверчивость, девушка зябко куталась в редингот, грея озябшие пальцы под мышками. Подпирать одну из двенадцати гранитных тумб, на которых возвышались черномраморные атланты, поддерживающие крышу, было холодно, и чародейка непрерывно переминалась с ноги на ногу, едва не клацая зубами от пронизывающего ветра. Пасмурность сегодняшней погоды полностью соответствовала мрачному настроению княжны. Девушка пребывала в полнейшем эмоциональном раздрае, который включал в себя три пункта: вполне понятный страх перед первым заданием, недовольство партнером, навязанным госпожой Пшертневской, и озабоченность тайной рода де Крайто, раскаленным гвоздем засевшую у нее в душе. Но вот в конце улицы появилась долговязая нескладная фигура в развевающемся хламидообразном одеянии…

— И года не прошло, наконец-то! — зло буркнула княжна, исподлобья глядя на подошедшего к ней отца Рида. — Где вас носило, святой отец? Я уже битый час тут торчу!

— А-апчхи! — покаянно отозвался священник. — Простите, Анна, в центральной библиотеке мне попалась преинтереснейшая книга по истории масонства, и я немного потерялся во времени.

— Ничего себе немного! — возмутилась чародейка, обвиняюще постукивая ногтем по циферблату своих наручных часов. — Ладно, идемте отсюда. Вычитали в книге что-нибудь ценное? По дороге, я надеюсь, поделитесь со мной своими соображениями?

— Конечно, мы же напарники, — добродушно улыбнулся священник.

— Стоп! — Девушка притормозила и ультимативно уперлась пальцем в тощую грудь собеседника. — Думаю, нам следует кое-что прояснить. Когда говорят «напарник», то подразумевают человека, которому доверяют прикрывать спину. Это партнер, который за вас горой и который ради вас бросится в огонь и в воду… А теперь признайтесь честно, святой отец, вы кинетесь в огонь и в воду ради ведьмы, которую видите всего лишь третий раз в жизни?

Отец Рид смущенно потупился.

— Вот и я о том же, — насмешливо кивнула Анна. — Не кинетесь. Что и требовалось доказать. И учтите, я тоже десять раз подумаю, прежде чем вытащить вас из какой-нибудь передряги. Полагаю, ваша шкура совсем не стоит того, чтобы я рисковала своей собственной. Мне это совершенно ни к чему. Поэтому никаких «напарников». Каждый сам за себя! Мы просто люди, которых связало общее задание, вот и все.

— Да, вы, пожалуй, правы, — грустным эхом откликнулся священник. — Суровая проза жизни. Хотя изначально вы показались мне исключительно позитивным человеком.

— И правильно! — язвительно фыркнула девушка. — Позитивный человек — это тот, которого послали в… ну, сами знаете куда, а он вернулся оттуда отдохнувшим и с магнитиками. Этот город, — она красноречиво обвела рукой пространство вокруг себя, — очень похож на пресловутое интимное место. Не находите?

Отец Рид позволил себе тонкую улыбку:

— Возможно, вы не так уж и далеки от истины. Но тем не менее идемте, здесь действительно холодно.

Древний город Санкт-Петербург, столица русской Нейтральной зоны, встретил своих гостей неприветливо и ворчливо, как страдающий ревматизмом старик встречает обременительную осеннюю сырость. В нем не было ничего симпатичного. Сплошное свинцовое небо, влажный холодный ветер с залива, промозглый, пахнущий болотом туман и хмурые каменные львы, которых здесь набралось едва ли не больше, чем живых существ. Омерзительное зрелище!

Анну сильно угнетал этот негостеприимный город. Ей не терпелось покинуть его, вернуться домой и сменить одежду, пропахшую болотным смрадом. Особенно острое неприятие у нее вызывал шпиль Адмиралтейства, пронзающий низко плывущие облака. Он напоминал чародейке огромного комара, жадно сосущего серость неба. Брр, гадость какая! Анну передернуло от отвращения. Глубоко внутри она ощущала, что их визит совершенно бесполезен, и это тягостное чувство ее не покидало. Атмосфера склепа, царящая в этом городе, изрядно раздражала.

— Здесь всегда так противно? — обратилась она к отцу Риду, не выдержав груза собственных мыслей.

— По-моему, да, — нахмурился он. — Хотя Виктор утверждает обратное. Впрочем, ему виднее: он тут вырос. Кстати, в прошлый мой приезд все обстояло точно так же, как сейчас.

Воцарилось молчание. Они упрямо продвигались вперед, превозмогая шквальные порывы ветра и изредка перебрасываясь отрывистыми, ни к чему не обязывающими репликами. Затем княжна и священник свернули на набережную и пошли вдоль реки. Ветер накинулся на путешественников с удвоенной яростью, выдувая из одежды.

— Так что вам удалось узнать, святой отец? — напомнила Анна, прикрывая лицо воротником.

— Мне? А… Ну, масонство — это многоступенчатая закрытая организация. Масоны скорее находятся ближе к алхимикам, нежели к магам, — спохватился рассеянный священник. — Любят всякие эксперименты и весьма изобретательны в своих изысканиях чего-то нового, еще неизученного.

— То есть они вполне могли разработать яд, выкосивший гиперборейское посольство? — предположила его спутница.

— Разумеется, это не исключено… Эй, осторожней! — Отец Рид едва не столкнулся с размашисто шагающим, куда-то спешащим человеком в темном плаще и широкополой, постоянно норовящей улететь шляпе. — Так вот, если сопоставить… Анна, вы меня не слушаете!

Отвернувшись от отца Рида, девушка глядела вслед быстро удалявшемуся человеку.

— Это он! — сдавленным от ярости голосом прошипела чародейка и, обнажив меч, прицепленный к ее поясу, кинулась за незнакомцем.

— Анна!.. — Крик отца Рида потонул в треске столкнувшихся боевых заклинаний.

Тип в шляпе явно тоже узнал княжну ди Таэ и не испытал по поводу этой встречи никакой радости. Противники заметались по набережной, схлестнувшись в магическом поединке и заставив всех немногочисленных прохожих поскорее ретироваться в ближайшие укрытия. Плюющийся искрами ярко-зеленый шар врезался в отражающий энергетический экран и разлетелся пучком смертоносных искр, похожих на маленькие взбесившиеся кометы.

Отец Рид застыл столбом посреди улицы и как завороженный следил за поединком. Он толком ничего не успел понять, когда один из осколков заклятия неожиданно ужалил его в грудь. Священника отшвырнуло к гранитному парапету. Сквозь пелену затопившей сознание боли он еще успел заметить, как Анна и ее противник исчезли в льдисто мерцающем окне телепорта, чтобы снова возникнуть уже на вершине одной из секций разведенного моста. Чародеи сцепились с еще большей яростью… Раздался треск, воду озарила бледно-зеленая вспышка, грохнул взрыв. Отец Рид увидел, как Анна, громко вскрикнув, полетела вниз, сорвавшись с рушащегося моста. И тогда, превозмогая жгучую боль, священник тоже кинулся в воду…

…Кто-то резко надавил на грудную клетку, и вода хлынула изо рта Анны, уступая место живительному воздуху. Княжна закашлялась и, с усилием разлепив неподъемные веки, перевернулась на бок, избавляясь от остатков воды. Легкие жгло огнем.

— Хвала Господу, вы живы! А то я уже начал бояться, что опоздал. — Над девушкой озабоченно склонился отец Рид, стоящий возле нее на коленях. Он был весь мокрый, без сутаны, в одной исподней рубахе. Слипшиеся волосы серой паклей спадали на лицо.

— Спасибо, — с трудом произнесла чародейка, приподнимаясь на локтях. — Вы подоспели вовремя.

— Пожалуйста. Но больше никогда так не… делайте… — слабеющим голосом простонал священник, медленно и безвольно заваливаясь на спину.

— Отец Рид, — с тихой паникой в голосе прохрипела Анна, тормоша его за рукав, но священник не реагировал. — Рид… — Тот, скорчившись, неподвижно лежал на земле. — Ри-и-ид!..

Мягкий приглушенный свет ночника полностью растворялся в безмятежном оттенке светло-кремовых стен. В больничной палате едва уловимо пахло валерьянкой и каким-то антисептиком, что создавало ощущение покоя и безопасности. В углу тихонько гудел калорифер, распространяя тепло. На койке расслабленно полулежал, а точнее, полусидел отец Рид. Княжна ди Таэ расположилась рядом в кресле.

— Как вы себя чувствуете, святой отец? — с неподдельным волнением осведомилась девушка, интимно прикасаясь к руке священника.

— Вашими молитвами, Анна, вполне сносно. Ожог, пусть и глубокий, и вывих плеча — это отнюдь не те травмы, которые способны меня убить, — усмехнулся отец Рид, близоруко щурясь: очки он уже успел где-то потерять. — А как ваша шея?

Чародейка задумчиво поскребла «воротник» из эластичного бинта, подпирающий ее подбородок:

— Нормально, просто сильный ушиб. Чешется, значит, заживает. Отец Рид, я хочу извиниться: простите, вела себя как дура. Вы отнюдь не обязаны рисковать собой ради меня. Вот свернула бы я себе шею, — она иронично указала на «воротник», — получила бы хороший урок.

— Лучший урок — это тот, опытом которого впоследствии можно воспользоваться, — назидательно произнес священник. — Но ради всего святого, кто это был? Вы как с цепи сорвались, когда его увидели.

— Эльдар Керн, — презрительно поморщилась Анна. — Маг, но не из Высокого дома. Вольный чародей. Иногда у обычных людей рождаются отпрыски с магическим даром. Редко, конечно, но такое случается. Когда-то таких индивидуумов называли «детьми индиго». Обычно Высокие дома разыскивают подобные таланты и забирают их на обучение. Но некоторые предпочитают участь вольных художников. На свой страх и риск они берутся за выполнение любых заказов, подчас имеющих криминальную подоплеку. — Сердито выпалив все это, девушка перевела дух.

— А чем он вам не угодил? — не мог понять отец Рид.

— Керн поспособствовал гибели человека, который заменил нам с Эриком родителей. — Княжна непроизвольно сжала кулаки. — Редкостный мерзавец, продажный и беспринципный.

— Значит, месть? — озабоченно спросил Рид.

— Значит, месть, — согласилась Анна. — Понимаю, что глупо, но когда я его увидела…

— Можете не объяснять. — Священник при помощи здоровой руки сел на постели. — Еще никому не удалось избегнуть суеты. Анна, будьте так добры, передайте мне одежду.

Девушка удивленно воззрилась на него.

— Святой отец, думаю, вам лучше остаться в больнице. Я сама встречусь с великим масонским магистром.

— Бросьте, Анна, я вполне способен передвигаться. Может, я и не гожусь на роль физического помощника, зато вполне могу оказать посильную моральную поддержку.

— Но вы же ничего не видите без очков! — возмутилась девушка. — А они, насколько я помню, бесславно сгинули в мутных водах Невы.

— Ничего, — беззаботно откликнулся Рид, на ощупь застегивая рубашку. — Кажется, где-то в кармане пальто у меня завалялись запасные окуляры.

Далеко не все в нашей жизни происходит закономерно и логично. Например, несчастье — всегда обрушивается, случай — подворачивается, а счастье — подваливает. Вот поэтому и приходится нам с опаской поглядывать на небо, с интересом — под ноги, и с надеждой — по сторонам. Именно об этом размышляла Анна, продвигаясь по узкому извилистому коридору, который должен был привести ее в святая святых ордена масонов — помещение их закрытой ложи. Чародейка внимательно рассматривала стены, покрытые затейливым и сложным орнаментом, несущим в себе искусно зашифрованное послание. Не исключено, что судьба расщедрится и пошлет ей некий спасительный знак, маленькую подсказку, способную подтолкнуть к разгадке огромного секрета. А возможно, и нет…

Собрание масонского магистрата (разрешение посетить данное мероприятие княжна ди Таэ и отец Рид выбили еще вчера) проходило в подвале одного из старейших домов Петербурга. Господа масоны, предпочитавшие именовать себя вольными каменщиками, весьма неохотно контактировали с церковью. Они согласились принять чужаков лишь потому, что Анна являлась представителем Высокого дома; к тому же княжна предъявила верительные бумаги, подписанные очень важными людьми. Вольные каменщики чрезвычайно не уважали публичность, но еще сильнее они не любили неприятности, а посему поморщились, но смирились. Они сделали исключение для Анны и отца Рида, не скрывая своего недовольства и не утруждая себя любезностью. Следовало признать: дипломатия действительно умеет распахивать многие двери, но, увы, не широко и не часто.

Великий магистр, подпоясанный ритуальным кожаным фартуком, испещренным по краям каббалистическими знаками, оказался до неприличия молод, что, впрочем, ни о чем не говорило. Хотя не исключено, что этот факт, наоборот, говорил слишком о многом, ибо в определенных кругах упорно ходили слухи о том, что масонам известен секрет вечной молодости. Магистр занимался приготовлениями к собранию ложи, поэтому разговор, на который Анна возлагала такие радужные надежды, получился довольно скомканным и чаяний ничуть не оправдал. Принявший их масон сидел на полу комнаты и занимался чем-то нелепым, что изрядно смахивало на урок рисования. Он вполуха выслушал Анну, даже не подумав оторваться от своего кривобокого рисунка.

— Итак, уважаемая госпожа княжна и уважаемый… мм, извините, титула вашего спутника я не знаю… — Верховный магистр не встал, не поклонился. Он даже не старался казаться учтивым.

— О, не утруждайте себя лишними церемониями, я всего лишь скромный священник, — нервно замахал руками отец Рид.

— Да? — с какой-то непонятной интонацией откликнулся масон, а его белесые брови иронично поползли на лоб. — Ну что ж, в некотором роде вы действительно священник…

Анна пытливо взглянула на отца Рида, но тот недоуменно пожал плечами, мол, знать не знаю, о чем говорит этот странный человек. Тем временем магистр отложил мел, которым чертил какие-то непонятные загогулины на полу, и взялся за уголь.

— Ну так вот, уважаемые господа, — продолжил он, старательно выводя огромный черный глаз, — в свое время нам действительно заказывали вещество, обладающее теми свойствами, которые вы описали. Нам нет смысла таиться, ибо ваши дрязги нас не интересуют. Мы идем по пути поиска, мы вольные каменщики. — Масон намеренно сделал ударение на слове «вольные», подчеркивая суть своей напыщенной речи. — А приготовление данного вещества интересовало нас лишь с точки зрения самого процесса. Полагаю, вашим несовершенным умам недоступна вся прелесть моих рассуждений, но хочу упомянуть, что там присутствовало очень сложное трехступенчатое абсорбирование на основе постепенного вываривания и…

— Господин магистр, — нетерпеливо прервала его княжна, — нас очень мало волнуют ваши химические опыты. Нам ближе… Как это вы охарактеризовали?.. Дрязги, да? Скажите, кто заказал вам это, как вы соизволили выразиться, вещество?

— Мы не интересовались его именем, — слегка раздраженно откликнулся масон, выводя на полу очередную непонятную закорючку. — Нам было достаточно того факта, что он привез рекомендательное письмо от главы Европейского алхимического сообщества и предоставил все необходимые ингредиенты. Следовательно, он не вор и не преступник, а вполне добропорядочный клиент. Об остальном можете спросить у него сами, он только что вошел.

Анна и священник резко обернулись и очутились нос к носу со своим недавним знакомцем с набережной. Княжна злорадно улыбнулась, ощутив, что желанная подсказка судьбы сама идет к ним в руки! Без всякого сомнения, Керн тоже их узнал: он подпрыгнул как ошпаренный, развернулся и вылетел из подвала на совершенно противоестественной скорости. Княжна ди Таэ и отец Рид ринулись за ним вдогонку.

Пропетляв в узких улочках, они выскочили к затянутому в леса новострою. Изрядно опередивший их беглец уже успел перемахнуть через строительное ограждение и теперь карабкался наверх, ловко прыгая по крепежным лесам на манер африканской обезьяны. Чародейка вскинула руку, намереваясь сбить его молнией, но отец Рид остановил ее протестующим вскриком:

— Не нужно, Анна! Эта крыса не стоит того, чтобы вы принимали на душу грех убийства.

— А, чтоб его! — бессильно выругалась магичка, соглашаясь с доводами священника.

— Уж поверьте моему опыту, — успокаивал ее отец Рид. — Но все же у Господа нет причины без необходимости сводить людей, совершенно посторонних друг другу. А посему…

Девушка удивленно обернулась к священнику, но тот неотрывно смотрел в спину карабкающегося по строительным лесам человека. Вдруг руки беглеца разжались, и он с воплем скорее недоумения, нежели ужаса полетел вниз, прямо на не залитую бетоном арматуру.

— Святой отец, выходит, вы знали, что он сейчас сорвется? — потрясенно выдавила Анна.

— А?.. — Рид педантично поправил съехавшие с переносицы очки. — Нет, конечно. Это все Божье провидение, дщерь моя!

Девушка лишь недоверчиво покачала головой.

Южный коридор церкви Святого Матиаша почти всегда пустовал в тихую обеденную пору. Сегодняшний день ничем не отличался от всех прочих, хотя… Заполненное солнцем, лучи которого беспрепятственно проходили сквозь стрельчатые окна, огромное здание лениво наслаждалось безгрешной тишиной, но лишь до тех пор, пока ее не нарушил звук шагов, голоса и едва слышный гул антиграва.

— Знаете, Эрик, я тут поразмыслил на досуге над вашей проблемой. Возможно, есть шанс… — Вилдар Криэ, опираясь на трость, чинно вышагивал рядом с гравикреслом князя ди Таэ.

— Увы, Профессор, не в моем случае, — скорбно усмехнулся Эрик, прекрасно понимая, о чем именно идет речь.

— Но почему? — растерялся Профессор. — Нужно хотя бы попытаться…

— Потому что с такими ранами, как у меня, не выживают, а если и выживают, то навсегда остаются полностью парализованными, — жестко перебил князь. — То, что я жив, двигаюсь, разговариваю и сохранил магический дар — заслуга моего крестного, совершеннейшего из всех целителей, известных мне. Я — лучшая его работа. Ни до, ни после случая со мной он уже не совершал ничего похожего. Я стал для него чем-то уникальным, единственным в своем роде достижением. Мне заново сращивали раздробленный на осколки позвонок и восстанавливали нейронные цепи.

— Да, но ноги у вас так и остались парализованы! — резонно заметил Профессор, флегматично посасывая трубку.

Князь посмотрел на него искоса, едва сдерживая язвительный смешок.

— Экий вы дотошный тип, дорогой друг! Прекратите выставлять меня инвалидом. Поверьте, до колен я все прекрасно чувствую. И дело тут вовсе не в раздробленном позвоночнике. Были еще раны. У меня разрублены подколенные сухожилия… И на лезвие оружия нанесли какой-то яд, буквально сжегший окончания разрубленных связок. Они отмерли. Такое не восстановишь.

Увлекшись разговором, собеседники преодолели длинный коридор и почти вплотную приблизились к помещению, являющемуся штаб-квартирой специального отдела.

— Простите, но как же первичная хирургическая обработка? — исступленно замахал руками отец Криэ, до глубины души восхищенный невероятным самообладанием князя. — Пока яд еще не впитался? Пренебречь ею значило нарушить сами принципы магического целительства. Раз уж вы так упорно восхваляете своего наставника, то…

— Успокойтесь, — мягко попросил его Эрик. — Он ни в чем не виноват. Крестный сделал для меня все возможное и невозможное, но, к сожалению, помощь подоспела слишком поздно. Если бы он нашел меня хотя бы на пять минут раньше… А так — что теперь демагогию разводить? Приходится смириться с беспощадной реальностью: все, что находится у меня ниже колен, нужно рассматривать как бесплатное, но бесполезное приложение к личности Эрика ди Таэ. Что оно есть, что его нет — уже все равно. Но знаете, иногда мне кажется, будто я обрел гораздо больше, чем потерял… — Князь вдруг замолчал, резко подался вперед и сжал подлокотники кресла так яростно, что его пальцы побелели.

— Что случилось, Эрик? — встревоженно спросил Вилдар Криэ. — Вы вдруг побледнели.

— Профессор, вы видели, кто только что вошел в приемную госпожи Пшертневской? — хрипло отозвался князь ди Таэ.

Отец Криэ сердито завертел головой, смущенный и немного раздосадованный импульсивностью своего друга. Да мало ли кто тут ходит!

— Кажется, кто-то в форме инквизиции, — недовольно поморщившись, ответил он. — Но какое отношение имеет он к нашему разго… Стоп! — Отец Криэ сдавленно охнул. — Ах они, ищейки бесцеремонные! Вечно суют свой нос куда не просят. Мы ведь, кажется, уже разобрались с ними: и докладные все написали, и объяснение дали… И что им снова не так?! Клянусь Фомой Аквинским, от этой своры проблем больше, чем от всей нечисти, вместе взятой! Наш отдел им как бельмо на глазу.

— Это был не кто иной, как сеньор Христобаль Саграда, — мрачно уточнил Эрик, прерывая гневную речь Профессора. — Собственной паскудной персоной!

— Сам глава инквизиции? — скептически кашлянул отец Криэ. — Что он тут забыл? А вы откуда его знаете, князь?

— Хм, так он уже глава… — задумчиво протянул чародей. — Стремительная и блистательная карьера, ничего не скажешь. Как известно, наибольший шанс плыть против течения и при этом не утонуть имеет только мусор. Прошло, наверное, года три с тех пор, как мы изрядно потрепали друг другу нервы по поводу моего патента на целительство и использование полулегальных чар. Тогда он занимал должность старшего дознавателя… Но познакомились мы с ним значительно раньше. — Зеленые глаза целителя недобро сузились. — Семнадцать лет назад команданте Саграда возглавлял элитный отряд рыцарей святой инквизиции, который напал на мою семью. Я же обязан сеньору Христобалю многим: разрубленными сухожилиями и раздробленным на кусочки позвонком. О да, у сеньора инквизитора имеется один излюбленный прием — бить в спину. Поэтому он никогда не примет вызов на дуэль, а жаль: мне отлично удаются удары в сердце…

Взглянув на Эрика, Профессор впервые осознал, насколько опасным может быть этот внешне добродушный человек в инвалидном кресле, который так любит посмеяться и пошутить. Гораздо опаснее, намного опаснее любого здорового индивидуума. По спине господина Криэ пробежала колкая волна холодных мурашек… Впрочем, длилось это неприятное ощущение не более секунды.

— Я думаю, стоит поскорее навестить госпожу Пшертневскую и рассказать ей то, что нам удалось выяснить касательно гибели гиперборейского посольства, — спокойно проговорил князь ди Таэ. — Анна связалась со мной сегодня и похвасталась, что им с отцом Ридом повезло раскопать в Петербурге нечто интересное.

— Непременно. А заодно узнаем, что же понадобилось на нашей территории главной сушеной инквизиторской вобле, — понимающе усмехнулся в ответ Профессор.

Глава 4

Мужчины, а вы знаете, кто такие женщины? Вы что-нибудь в них понимаете? Разумеется, кроме того, что они невыносимы и с ними невозможно договориться? Нет? А зря!

Женщины — как дети: чуть что, сразу в слезы и к маме. Женщина — как император Петр Первый: хочет жить в столице, заставляет брить бороду и мечтает побывать в Париже. Женщина — как банковский кредит: на тридцать лет и по тридцать тысяч в месяц. Женщина — как ночной патруль на улицах Будапешта: наговорит ерунды, деньги отберет, настроение испортит, а ты еще и виноват останешься. Женщина — как русский путешественник Федор Конюхов: черт знает где ее носит и черт знает кто ее спонсирует. Женщина — как посольство: может и не разрешить с друзьями в Африку поехать. Женщина — как шахматы: чуть не в ту сторону шаг, сразу мат. Женщина — как фильм ужасов: свой быстро приедается и начинает нравиться видео из чужой фильмотеки. Женщина в торговом центре — как извозчик: пока не крикнешь, не остановится. Женщина — как театр: сегодня комедия, завтра трагедия, а послезавтра гастроли в другом городе. Женщина — как любимый свитер: ты его, конечно, очень любишь, но на фига он тебе нужен в той самой Африке, куда она сама тебя и отпустила? Женщина — как преподаватель на экзамене: ты вроде готовился, все правильно рассказал, а она хоп! — и на какой-то мелочи подловила. Женщина — как чай: кто-то любит покрепче, кто-то средний, а кто-то с другом один пакетик на двоих заваривает. Женщина — как футболист: лежит стонет, а ты думаешь: «Симулирует или нет?» В общем, женщина — это женщина! Врата рая и все мучения ада одновременно. Ураган и благодать в одном лице. И лучше не стой у нее на пути, а то сметет и растопчет, даже не заметив…

Вот примерно об этом и размышлял сейчас сеньор Христобаль Саграда, стоя в кабинете госпожи Златы Пшертневской, где разыгрывалась сцена под названием «Нашла коса на камень». Команданте шипел и плевался ядом почище индийской кобры, но госпожа кардинал оставалась абсолютно невозмутима и выслушивала все претензии главного инквизитора Нейтральной зоны спокойно, едва ли не с презрением.

— Я еще раз спрашиваю, госпожа кардинал, кто давал вам право восстанавливать в должности отстраненного от работы сотрудника, известного нам как отец Рид?! — с интонациями голодной гиены завывал сеньор Саграда, угрожающе потрясая сжатыми кулаками чуть ли не под самым носом у госпожи Пшертневской.

— Отдел понес большие потери, причем не без вашей помощи, досточтимый сеньор инквизитор. — Злата обвиняюще направила в сторону своего вспыльчивого оппонента ручку-перо, зажатую в пальцах. — В сложившейся ситуации мы не могли себе позволить остаться еще и без такого ценного сотрудника, как многоуважаемый отец Рид. Поэтому глава Дипломатического корпуса разрешил мне восстановить в полномочиях капитана Священной Стражи, пообещав, что нейтрализацию всех сопутствующих проблем он возьмет на себя. К тому же если это вас успокоит, то могу проинформировать: Виктор Кипелов по-прежнему отстранен, хотя нам и не хватает людей. Его я не восстановила, и до истечения срока наложенного на него наказания он не будет допущен к работе. Вас интересует что-то еще? — Невзирая на отточенную корректность произносимых ею фраз, госпожа Пшертневская являлась дипломатом буквально до мозга костей, а потому вволю поиграла уничижительными интонациями, еще сильнее уязвив самолюбие вредного инквизитора.

Команданте Саграда подпрыгнул как ужаленный и закричал, периодически срываясь на визг:

— Да! Тысячу раз да! Какое вы имели право приглашать в свой отдел нечестивцев из богопротивного дома ди Таэ?

— Такое же, что и по отношению к отцу Риду, — ледяным тоном парировала госпожа кардинал. — С одобрения и благословения вышестоящего руководства.

— А как вы прокомментируете тот мерзкий поступок, что совершил ваш сотрудник, известный под именем святого отца Хьюго де Крайто? Будучи задержанным нашим патрулем в Братиславе, он отказался сдать оружие и покалечил четырех рыцарей святой инквизиции! — Тоненькие усики сеньора Саграды воинственно встопорщились, сделав его похожим на тощего злобного хорька.

— Пока никак, — все так же спокойно отвечала госпожа кардинал. — Отца Хьюго уже больше месяца нет в городе. Он помогает команде чистильщиков избавлять территорию близ Братиславы от расплодившейся хищной нежити. Но когда он вернется, я обязательно выведаю у него все подробности описанного вами инцидента. А теперь, будьте добры, покиньте мой кабинет. Вы отвлекаете меня от дел.

— Однажды вы мне за все ответите, — взбешенно прорычал команданте Саграда, понимая, что крыть ему больше нечем. Ведь слова, как известно, к делу не пришьешь, а свидетелей выдвинутых обвинений у него не имелось. — Вы и весь ваш кишащий ересью отдел! Я найду способ избавить нашу матерь-церковь от этого богопротивного сборища и расправлюсь с вами, нечестивая дщерь блудной псицы!..

Но не успел сеньор инквизитор закончить эту замысловатую фразу, как в миллиметре от его виска вдруг просвистел узкий четырехгранный стилет, который мгновением позже застрял в оконной раме позади госпожи Пшертневской. Главный инквизитор слегка сбледнул с лица. Госпожа Злата недоуменно покосилась на все еще подрагивающий нож. Сеньор Христобаль Саграда, резко обернувшись, столкнулся взглядом с только что влетевшим в кабинет Эриком ди Таэ. За спиной чародея возвышался Профессор, внушительный, словно статуя неминуемого возмездия. Он решительно загораживал дверь своими широкими плечами. Щеки окончательно струхнувшего команданте приобрели цвет протухшей сметаны. Молодой князь, недобро прищурившись, красноречиво поигрывал еще одним стилетом.

— Что вы себе позволяете? — с долей испуга выпалил сеньор Христобаль Саграда, ощутив себя зверьком, попавшим в ловушку. — Да вы хоть знаете, какой высокий пост я теперь занимаю?

— Знаю, очень хорошо знаю. Я никогда не забывал нашу предыдущую встречу. А еще я не переношу, когда в моем присутствии оскорбляют женщину, — угрожающе рассмеялся Эрик. — Поэтому решайте: либо вы немедленно извинитесь перед госпожой Пшертневской, либо я убью вас сейчас на этом самом месте, не утруждая себя вызовом на дуэль.

Команданте смерил молодого князя тяжелым взглядом темных глаз, но промолчал.

— Ну? Я не понимаю, почему вы медлите? Хотите убедиться в моей меткости? — Князь ди Таэ поудобнее перехватил нож и занес руку для броска.

— Шантажист, — сквозь зубы прошипел команданте.

— Не советую вам испытывать терпение князя, сеньор инквизитор, — попыхивая только что раскуренной трубкой, злорадно посоветовал доселе молчавший Профессор. — Оно у него отнюдь не бесконечное.

Сеньор Христобаль Саграда медленно повернулся к госпоже Пшертневской. Его апломб куда-то подевался, лопнув, словно мыльный пузырь.

— Надеюсь, госпожа кардинал простит мне мой несдержанный язык? — невнятно промямлил он, всем своим видом показывая, что всего лишь подчиняется напору грубой силы.

— Бог простит, — безразлично откликнулась госпожа Злата.

— А теперь вон отсюда, — ровным тоном добавил Эрик. — Пока я не устроил вам экстренную встречу с Создателем. И запомните на будущее: если я еще хоть раз услышу, что вы позволяете себе хамские высказывания в адрес женщины, предупредительного броска уже не будет.

Главный инквизитор размашистым шагом вышел из кабинета, хлопнув дверью и попутно наградив князя ненавидящим многообещающим взглядом. «Мы еще сойдемся на узкой дорожке!» — читалось в его глазах. Князь ди Таэ шутовски отсалютовал команданте приставленной к виску ладонью, а затем расслабленно откинулся в кресле и приготовился выслушивать честно заработанный выговор. Поговаривают, наша жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на месть. Все это верно, но на что же вообще ее тогда стоит тратить?

Рабочий день в отделе обычно заканчивался около полуночи, хотя иногда мог затянуться и намного дольше. В общем, все без исключения сотрудники грешили трудоголизмом и обычно расползались по домам, когда на город уже опускалась непроглядная тьма. Пребывая в состоянии сонных мух, они поругивались и позевывали в кулак. Госпожа кардинал всегда уходила последней. Вот и сегодня, закрыв кабинет на ключ, она в абсолютном одиночестве направилась к выходу, гулко цокая каблуками по мраморному полу совершенно пустого коридора.

— Добрый вечер, — внезапно раздалось у нее за спиной.

Госпожа Пшертневская резко обернулась и столкнулась с князем ди Таэ.

— Эрик! — вскрикнула она, хотя в ее голосе не прозвучало ни нотки раздражения. — Летаете тут, словно привидение… Как же вы меня напугали!

— Простите, и в мыслях не было ничего подобного, — виновато замахал руками чародей.

— И тем не менее вы это сделали! — Фраза явно отдавала кокетством. Щеки госпожи Пшертневской покрылись легким румянцем.

— Послушайте, Злата, — вкрадчиво произнес маг, — если я хочу кого-то напугать, то проделываю это чуть по-другому, и пугаемого обычно выносят вперед ногами. А это всего лишь беззвучный телепорт.

— Я запомню, — с легким смешком отозвалась женщина. — Для расширения кругозора.

— Позвольте же мне во искупление своей вины проводить вас домой. — Эрик галантно поклонился и предложил госпоже Злате руку, игриво согнутую кралькой. — Чтобы вас не вздумал напугать кто-нибудь еще.

— О, не стоит беспокойства, — непритворно смутилась госпожа Пшертневская. — Я живу на той стороне площади, дорога безопасна, а вокруг все прекрасно освещено.

— Ваша внешность уже сама по себе опасна! — льстиво мурлыкнул Эрик, с восхищением рассматривая стройную фигуру главы спецотдела, завлекательно обтянутую кашемировым пальто вишневого цвета. — Отличная приманка для всяких похотливо настроенных субъектов и припозднившихся гуляк.

— Князь, что за фривольности вы себе позволяете? — шокированно ахнула госпожа Злата. — Куда подевались ваши изысканные манеры?

— Чтобы прослыть невоспитанным, достаточно сказать правду! — притворно сокрушался Эрик, но глаза его смеялись. — Ну так как?

— Нет! — категорично отрезала госпожа Пшертневская. — Можете даже не напрашиваться.

— Я напрашиваюсь? — драматично поразился князь. — Да чтобы я? Да чтобы с вами? Да с радостью, даже если только на чашечку кофе.

— Нет! — осталась непреклонной госпожа кардинал.

— И все же я смею настаивать. — Эрик демонстративно вывел свое кресло чуть вперед, преграждая госпоже Пшертневской дорогу. — Почему-то мне кажется, что наш общий друг сеньор Христобаль Саграда отнюдь не раскаялся в содеянном. Его вставные зубы скрежещут так, что слышно даже здесь.

— Хотите поработать моей личной охраной, князь? — насмешливо осведомилась госпожа Злата.

— Да, если придется, — абсолютно серьезно ответил тот.

— Идемте! — вздохнула глава спецотдела, сдаваясь. — От вас не отвяжешься. Извините, но вы явно относитесь к числу тех упрямцев, которым проще дать, чем объяснить, почему женщина отказывается…

— Что дать? — Эрик даже приставил ладонь к уху, ожидая ответа, но госпожа Пшертневская промолчала.

Черные камни мостовой тускло поблескивали в рассеянном свете фонарей. Госпожа кардинал и князь Эрик ди Таэ остановились у дверей небольшого двухэтажного особнячка, построенного напротив церкви Святого Матиаша.

— Ну вот и пришли, — как-то неуверенно сообщила женщина.

— Не беспокойтесь, на ночной кофе напрашиваться не стану, — хитро улыбнулся Эрик. — Передумал.

— Почему? — обиженно поразилась госпожа Пшертневская.

— Потому что у каждого мужчины в жизни должна быть только одна настоящая большая любовь! — вполголоса прошептал князь, интимно наклонившись к главе спецотдела.

— И кто был вашей большой любовью? — полюбопытствовала она.

— Балерины, — огорошил ее Эрик. В его глазах плясали золотистые огоньки, здорово смахивающие на фигурки издевательски кривляющихся бесенят.

— Как? В самом деле? — разочарованно вспыхнула госпожа кардинал. — Вы невыносимы, князь!

— Порода такая, — исчерпывающе хмыкнул Эрик и, поцеловав на прощание руку госпожи Пшертневской, исчез в мерцающем квадрате телепорта.

Госпожа Злата опечаленно смотрела на то место, где еще секунду назад находился этот загадочный противоречивый мужчина, сводящий с ума одним своим присутствием. Она безбожно запуталась в водовороте мыслей и эмоций, захлестнувших ее с головой. Следовало признать: еще никогда в жизни она не встречала мужчину, способного сравниться с Эриком ди Таэ. И, наверное, вряд ли встретит…

За окном, на котором в такт движению поезда плавно колыхались тюлевые занавески, проплывали живые изгороди предместий Брюсселя. Аккуратно подстриженные кустики, свежеокрашенные заборчики и милые буржуазные домики с черепичными крышами — все это умиротворяло душу и радовало взор пассажиров, предпочитавших заниматься художественным созерцанием, а не пребывать в дремотном состоянии, навеянном мерным покачиванием состава на рельсах. Правда, пасторальный пейзаж слегка омрачали клубы густого дыма, непрерывно валившие из паровозной трубы. Что поделаешь — неприятные побочные эффекты отказа от прогрессивных технологий. Требование древних рас, не терпящих варварской и бесконтрольной эксплуатации окружающей среды. Впрочем, все это казалось малозначительными мелочами, на которые большинство людей предпочитали не обращать внимание. Ведь паровоз на угле все-таки лучше новой войны с древними расами… Не так ли?

— А-апчхи! — раздалось за дверью одного из купе класса «люкс».

Отец Рид вынырнул из огромного носового платка, подхватывая готовые слететь очки. На правой линзе его пенсне уже красовалась косая трещина.

— Анна, мне, право, неудобно, но не могли бы вы еще… — жалобно попросил священник.

— Да пожалуйста, сколько угодно, — лениво отозвалась чародейка и щелкнула пальцами. На столик плюхнулась очередная упаковка бумажных салфеток, помещенная в красивую картонную коробочку.

— Фпафибо… — гундосо донеслось из-под платка.

— Святой отец, что-то вы совсем расклеились. Вам однозначно полагалось остаться в Берлине и с недельку отлежаться в кровати, — с укоризной произнесла Анна, наколдовывая еще пачку салфеток про запас. — С такой зверской простудой и помереть недолго, а я, к вашему сведению, не некромант.

— А-апчхи! Ни в коем… э-эпчхи!.. случае! — протестующе прочихал упрямец, пытаясь одновременно высморкаться и подхватить слетевшие очки. — А если вам вдруг срочно понадобится моя помощь? Э-эпчхи!

— В таком случае нужно что-то срочно сделать с вашим чихом, иначе все накроется медным тазом! — сердито воскликнула Анна. — Какая уж тут конспирация, если вы рискуете полностью расклеиться в самый ответственный момент нашего расследования!

— Во всем виноват этот болотный царский город! — обессиленно простонал священник. — В прошлый раз все происходило точно так же. Пришлось Виктору вместо того, чтобы выполнять задание, заниматься моим лечением… Фрр… — Салфетка, приложенная к его носу, скорбно затряслась.

— И чем же он вас лечил? — заинтересованно осведомилась чародейка, пытаясь представить байкера в роли сиделки.

— Аф?.. — Отец Рид убрал платок от лица и утер слезящиеся глаза. — Каким-то бесовским пойлом, в котором, я полагаю, варят грешников в преисподней. Ибо наутро у меня появилось стойкое подозрение, что сами бесы не погнушались поучаствовать в процессе исцеления, сплясав на мне чечетку.

Княжна звонко расхохоталась, очарованная лекарскими навыками Виктора.

— Нет, это нам не подходит. Ваша голова нужна мне трезвой. Но, признаюсь, есть у меня в арсенале одно заклинание… Правда, оно не излечивает, а всего лишь притупляет болезнь. И если вы согласитесь… — В голосе Анны прорезались нотки неуверенности.

— Право, не знаю, — замялся отец Рид. — Мне, служителю церкви, подвергаться воздействию чар… А, ладно, зароним семя надежды, что Бог не выдаст, свинья не съест.

— Тогда раздевайтесь! — приказала Анна.

— Что-о-о?! — испуганно заморгал священник.

— Не тушуйтесь, я не собираюсь вовлекать вас в какой-либо грех! — ехидно фыркнула магичка. — Снимите сутану и рубашку. Эти чары плетутся на открытое тело.

— Э-э-э… — На впалых щеках отца Рида выступил смущенный румянец. — Но пристало ли незамужней деве созерцать обнаженную мужскую плоть?

— Еще как пристало! — язвительно парировала княжна. — Чего там особенного? К тому же я знаю много других, более серьезных вещей, на которые действительно нельзя смотреть.

— Это каких еще? — опешил отец Рид, опасливо отодвигаясь от магички.

— Например, на электросварку! — наставительно изрекла девушка, делая постное лицо. — А вы о чем подумали?

— Ик! — сконфуженно выдал ее мнительный пациент. — Я? О-о-о…

— Святой отец, — княжна едва сдерживала смех, — постигая основы целительства, я не только видела мужское тело, но и щупала его во всех необходимых местах. Так что не валяйте дурака, раздевайтесь! Ну?

Отец Рид тяжело вздохнул, коротко помолился и принялся стаскивать сутану.

Натужно пыхтя и постукивая на стрелках, поезд медленно вползал на главный вокзал Брюсселя. Поиски Европейского алхимического сообщества, упомянутого главным масоном, привели Анну и отца Рида в Бельгию. Они не имели ничего против подобного путешествия. Священнику, правда, уже аукнулось вынужденное купание в Неве, и к тому же ему до сих пор было больно шевелить поврежденной рукой. С простудой, впрочем, удалось на некоторое время разобраться. Естественно, с помощью чародейки.

— Хвала тебе, Всевышний! Я, кажется, не чихаю, — удивленно констатировал отец Рид, на всякий случай не расставаясь с платком. — Спасибо вам, Анна. Как говорится, если вас довели до греха, то грех им не воспользоваться. — Его лицо украсила плутовская улыбка. Священник галантно подал чародейке руку, помогая выйти из вагона.

— Заклятие продержится ровно семь дней, после чего разрушится, и все неприятные симптомы вашей простуды проявятся опять, — прервала его восторги Анна, разговаривая тоном строгой учительницы, распекающей нерадивого ученика. — За это время мы должны успеть выяснить все детали.

— О да, вы, безусловно, правы, — несолидно рассмеялся отец Рид, радуясь хоть такому непродолжительному исцелению своего недуга. — Видимо, не зря болтают, что при лечении простуда проходит за семь дней, а без лечения — за неделю.

Чародейка одарила священника неодобрительной кривой улыбкой. Она до сих пор не могла привыкнуть к детской непосредственности своего спутника, иногда здорово ее раздражающей, но чаще всего — просто обезоруживающей. Хотя что тут странного? Мужчины — это те же мальчишки, правда, чуть подросшие.

— Нам не до шуточек! — сухо напомнила она.

— В таком случае нам нужно немедленно приступить к выполнению возложенной на нас миссии, — спохватился отец Рид, покаянно взваливая на себя багаж, состоявший из двух изрядно отощавших сумок: своей личной и щегольского саквояжа княжны.

Бельгийская столица, в отличие от Петербурга, встретила их ярким солнцем и почти летним теплом. Узкие мощеные улочки и балконные цветы в красных деревянных корытцах напомнили Анне родной Будапешт. Разом нахлынула тоска по дому и брату. В последний раз она связывалась с Эриком два дня назад. Рассказанные им новости ей совсем не понравились: в воздухе буквально витало нездоровое предчувствие близкой беды, а кроме того, в городе активизировалась инквизиция, которая, как известно, запросто способна испортить жизнь кому угодно. Девушку насторожило и известие о том, что зловредный сеньор Саграда усердно добивается отстранения госпожи Пшертневской с последующим роспуском отдела. Князь особо подчеркнул и тот немаловажный факт, что в настоящее время святой синод демонстративно игнорирует кляузы главного инквизитора, но долго так продолжаться не может. Вывод напрашивается сам собой: если Анна с отцом Ридом не распутают дело об отравлении гипербореев, отделу придет конец.

Отец Рид расхлябанно брел рядом с задумавшейся девушкой, самозабвенно уткнувшись в какую-то книгу и не обращая внимания ни на что вокруг. Священник фанатично увлекся чтением и поэтому, споткнувшись о камень, не сразу понял, что падает. Княжна едва успела схватить его за воротник и хорошенько встряхнуть.

— Отец Рид, вернитесь в реальность, пожалуйста! — сердито приказала она.

— А? — Священник близоруко сощурился. Во время несостоявшегося падения очки в очередной раз слетели с его носа и разбились, шлепнувшись на мостовую.

— О нет! Вы разбили свои очки! — огорченно всплеснула руками княжна.

— Ничего страшного… Кажется, я куда-то клал запасные. — Отец Рид похлопал себя по одежде. — О, вот они, — с облегчением произнес он, водружая на нос новые линзы.

— У вас что, в сутане имеется целый склад этого добра? — изумилась чародейка. Священник смущенно улыбнулся и пожал плечами. Жизнь у него такая — все свое приходится носить с собой. Ведь кто знает, в какой ситуации окажешься в следующую минуту? А насчет возможности пополнить минимальный запас для выживания… Определенно, закон подлости еще никто не отменял: самый подходящий момент наступает в самое неподходящее время!

— Ладно, давайте-ка сведем воедино все имеющиеся у нас данные, — предложила княжна, устыдившись собственных претензий. — Надо прикинуть, кто способен извлечь выгоду из стравливания людей и гипербореев.

— Ваш знакомец Керн являлся магом, — с намеком напомнил Рид.

— Высокие дома? — Княжна отрицательно покачала головой: — Нет, не думаю. Им это невыгодно. И вообще, меня изрядно настораживает эта запутанная история с Керном. Алхимики ведь могли и сами приготовить яд, так почему же они отправили его к масонам?

— Потому что масонам глубоко плевать на всех и вся, — авторитетно пояснил отец Рид, — им все равно, что создавать. Их интересует лишь сам процесс. И чем он сложнее, тем больше вероятность, что они за это возьмутся. Вольные каменщики не болтливы и мало общаются с внешним миром. Риск утечки информации — минимален. Более того, масонов, в отличие от алхимиков, абсолютно не волнуют деньги клиентов. Нет, они, конечно, не альтруисты, но если им удалось заполучить утерянные сокровища тамплиеров, что очень даже вероятно, то они не бедствуют.

— Все это вы вычитали в той книге? — Чародейка заинтересованно расширила глаза.

— Частично, — скромно признался священник. — Глядя на масонского магистра, нелюдимого и нетерпимого к собеседникам, я почти поверил в тезис об их добровольном отшельничестве.

— Вот! — озаренно воскликнула Анна. — Теперь я поняла, что там не так!

— Неужели?

— Святой отец, помните, магистр сказал, что Керн привез полный набор ингредиентов?

— Ну и что? Купил где-нибудь, — равнодушно пожал плечами тот. — Разве это криминал?

— Не-э-эт! — победно прищелкнула пальцами княжна. — Я видела состав яда! Купить эти вещества «где-нибудь» — невозможно! Особенно тому, кто нечасто выбирается из своей берлоги. Это вам не за морковкой на рынок сходить. Подобные изыски — монополия алхимиков, а они редкостные скупердяи — снега зимой не допросишься. Чтобы купить хотя бы один такой ингредиент, даже в мизерном количестве, придется вдоволь поунижаться перед алхимическим сообществом и выложить за покупку кругленькую сумму с шестью, а то и семью нулями. А тут — полный набор, причем отнюдь не в гранах, а в граммах!

— Думаете, алхимики здесь ни при чем? — озадаченно взглянул на девушку отец Рид. — Если уж они так неохотно расстаются со своими порошками.

— Скоро узнаем, — вынесла вердикт Анна.

— А если они откажутся с нами говорить? — робко вякнул священник, ожидая любого ответа от этой сумасбродной княжны.

— Святой отец, возможно, вы недостаточно осведомлены, но помимо милой беседы существует еще множество иных, куда менее безобидных способов получения информации. И многие из них далеко не такие гуманные, как обычные пыточные камеры, — зловеще усмехнулась Анна.

Здание, в котором расположилось Европейское алхимическое сообщество, оказалось громоздким, приземистым и мрачным сооружением, изрядно смахивающим на каземат. Самое подходящее место для хранения экзотических ядов, а также не столь материальных, но куда более смертельных секретов и тайн. Анна считала, что обиталище любого человека в значительной мере раскрывает характер своего владельца и имеет свойство выдавать все его достоинства и недостатки. Особенно если в эту обитель попадает внимательный наблюдатель, склонный к анализу.

И теперь девушка получила возможность на практике проверить объективность своих логических умозаключений. Ибо резиденция алхимического сообщества как нельзя лучше иллюстрировала ее выводы, давая простор воображению. Это здание уж точно являлось одним из самых старых домов Брюсселя, построенных еще до войны Двух Миров. Окна потемнели и растрескались, ветхое крыльцо просело, а потолок полутемного холла терялся в тенях. Дом, совершенно очевидно, нуждался в срочном ремонте, однако хозяева с этим не спешили, что вполне соответствовало их репутации: алхимики слыли экономными до скаредности и расчетливыми до жадности.

Воздух в помещении был пропитан едким запахом лекарств, возможно, испарениями формалина, что делало его похожим на морг. Отец Рид брезгливо поморщился.

— Анна, прошу вас не сердиться, если я вдруг потеряю сознание, — простонал он, зажимая нос платком. — Здесь так ужасно смердит.

Девушка пробормотала магическую формулу и легонько щелкнула спутника по носу.

— Так лучше, святой отец? — заботливо поинтересовалась она.

— Как вам удалось убрать эту гадость из воздуха? — поразился он.

— Никак, — пожала плечами княжна. — Я просто на время отключила ваше обоняние.

Немного поблуждав в полутьме, княжна и отец Рид оказались перед входом в какой-то кабинет. Священник осторожно взялся за ручку. Дверь легко поддалась его усилию и с тихим скрипом отворилась. Незваные гости шагнули внутрь.

Глава алхимической гильдии Брюсселя, он же президент Европейского алхимического сообщества, восседал за столом, уставленным пробирками с разноцветными растворами. Этот желчный, похожий на лысеющего Эйнштейна мужчина недовольно глядел на посетителей из-под сросшихся на переносице кустистых бровей.

— Вы разгадали секрет эликсира вечной молодости или, может быть, нашли философский камень? — саркастично предположил он, вместо того чтобы поприветствовать прибывших.

Отец Рид опешил от такого приема.

— Нет, мы… — начал он оправдывающимся тоном.

— Тогда я не могу понять, что такое важное привело вас сюда. Кто надоумил вас оторвать меня от работы?! — брюзгливо осведомился алхимик.

— Позвольте представиться: капитан Священной Стражи отец Рид и княжна Анна ди Таэ, спецотдел Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, — официально отрекомендовался священник. Он уже обрел свое привычное самообладание. — Мы расследуем дело, касающееся инцидента, который произошел с гиперборейским посольством в Праге.

Анна, не сводящая глаз со своего спутника, про себя отметила, как резко тот преобразился: обычно доброжелательный и чуть рассеянный, священник превратился в холодный остро отточенный клинок, пока еще лежащий в ножнах. Пока…

— А чем я вам могу быть полезен? — ворчливо поинтересовался глава алхимиков, немного сбавляя тон. Его пальцы суетливо забегали по подлокотнику кресла, напоминая движения лап напуганного паука. Это тоже не укрылось от бдительного ока чародейки, неплохо разбирающейся в людях. Становилось очевидным, что их визит весьма насторожил необщительного алхимика.

— Предводитель масонов в Петербурге рассказал, что у человека, воспользовавшегося их услугами, имелось рекомендательно письмо, подписанное вами, — уточнила девушка.

— К несчастью, вследствие досадного происшествия мы не успели выяснить все интересующие нас подробности, — подхватил Рид. — А моя коллега, досточтимая княжна ди Таэ, некромантию, увы, не практикует.

— Вот как? — с непонятной радостью пробурчал алхимик. — Значит, тот заказчик погиб!

— Скажите, вы его знали? — Анна сотворила иллюзорную проекцию, воссоздавая облик так несвоевременно скончавшегося Эльдара Керна.

— Впервые вижу, — огрызнулся алхимик, впрочем, не пренебрегая возможностью внимательно рассмотреть возникшую перед ним картинку. — Могу заверить, что этот человек никогда здесь не появлялся и, более того, не получал от меня никаких писем. А теперь прошу простить, но у меня нет времени и желания продолжать общаться с вами. — И он невежливым жестом указал гостям на дверь. Глаза алхимика излучали насмешливое пренебрежение.

Не посмев возражать против столь прямого намека, священник и чародейка спешно ретировались из кабинета и покинули неприятное здание. Анна деактивировала заклятие, притупляющее обоняние, и с наслаждением вдохнула теплый, пахнущий пылью воздух улицы.

— И что вы обо всем этом скажете? — спросил ее Рид.

— Он лгал нам. Да вы, наверное, и сами поняли, — констатировала княжна. — Точно не скажу, в чем именно, но лгал: его аура сверкала красным, как новогодняя елка. Я попыталась покопаться в его голове, но безуспешно… На мыслях этого алхимика стоит мощнейший телепатический блок. Кстати, поставленный весьма умело. Тут явно поработал профессионал.

— А его можно пробить? — полюбопытствовал святой отец.

— Да, если вы скрутите его в бараний рог и станете держать мертвой хваткой, пока я буду этим заниматься.

Священник, преисполненный возмущения, бросил на княжну недоуменный взгляд.

— Святой отец, ну представьте, что у вас в мозгу неизвестно с каких пор торчит ржавый зазубренный гвоздь. Вы о нем уже благополучно забыли, и вдруг кто-то начинает долго и со вкусом его расшатывать, медленно вытягивая наружу, — детально разъяснила чародейка. — Другое, более тактичное сравнение здесь неуместно.

Анна с удовлетворением заметила, что священник заметно побледнел. Видимо, проблем с фантазией у него не наблюдалось.

— Значит, невозможно? — с трудом выговорил он. — А жаль…

— Он загнется от боли раньше, чем я закончу снимать блок, — подтверждающе кивнула чародейка. — Признаюсь, мне тоже очень хочется выяснить, что именно скрывает от нас глава алхимического сообщества, но вряд ли это возможно.

Никуда не торопясь, они прогулочным шагом перемещались вдоль улицы. Анна без предупреждения сменила тему разговора:

— Кстати, а почему вы не сказали, что служили в Священной Страже? Насколько я помню, этот отряд ликвидаторов нежити мог дать фору даже боевым магам.

Отец Рид непритворно смутился:

— Ну… это было так давно, что я не счел нужным упоминать сей прискорбный факт своей биографии. Гордиться тут нечем… К тому же Священной Стражи уже семь лет как не существует. А звание — это так, для пущей важности. — Последовав примеру собеседницы, он еще более резко сменил тему: — Анна, вы не против где-нибудь перекусить?

Княжна ди Таэ согласно улыбнулась, и без того понимая, что священник явно что-то недоговаривает…

Глава алхимического сообщества нервно мерил шагами небольшой прямоугольник своего кабинета. Сначала по длине, а потом по ширине. Он пытался справиться со сжигающей его тревогой. Вот принесло же этих ищеек из спецотдела! Да еще в лице капитана Священной Стражи и ведьмы Высокого дома. Об отце Риде алхимик был весьма наслышан. Лучший аналитик дипкорпуса, чтоб его! А фамилия ди Таэ говорила сама за себя, словно название породы особо ядовитой змеи.

Осознав невозможность преодолеть свои страхи, алхимик подошел к столу и нажал кнопку вызова на приборе связи. Над столешницей мигнул прозрачный дисплей, и из динамика донеслось монотонное пиканье, предваряющее процесс соединения с абонентом. Судя по глубине и продолжительности звука, вызываемый алхимиком собеседник находился далеко за пределами Брюсселя, а возможно, и самой Бельгии. Глава сообщества уже начинал терять терпение, когда ему вдруг ответили. Голос вызываемого человека звучал так глухо и безэмоционально, будто доносился из преисподней. Алхимик нервно вздрогнул: невзирая на продолжительное сотрудничество, он по-прежнему не мог привыкнуть к экстравагантным манерам своего заказчика, оставшегося ему неизвестным. Тот так и не открыл алхимику свое имя, попросив называть его просто мэтром.

— Керн погиб! — панически закричал склонный к истерикам ученый. — Дипкорпус добрался до масонов, и те не умолчали о моей роли в этом деле. Я выхожу из игры.

— Спецотдел ничего не докажет, — уверенно ответил тот, кто пожелал сохранить инкогнито. — Успокойтесь, вам ничто не угрожает.

— Вы не понимаете, за чем охотитесь! — продолжал кричать алхимик, не вняв уговорам сообщника. — Эта старинная штука чрезвычайно опасна, опаснее всего на свете…

— Возможно. — Из динамика донеслось многозначительное хмыканье. — Но ведь за все нужно платить.

— Наш договор разорван, мэтр! — резко бросил алхимик. — Я выполнил ваш заказ, а с прочими проблемами разбирайтесь сами! Я ни за какие деньги не соглашусь лезть под клинки княжеского дома ди Таэ и бывшего ликвидатора! — Он нажал на клавишу отбоя, обрывая разговор.

В темном кабинете, отделенном от Брюсселя сотнями километров, абонент также отключил прибор связи и довольно ухмыльнулся. Алхимик глуп, но жаден, а посему успешно выполнил свою задачу: принял предложенную сумму, раздобыл редчайшие ингредиенты и передал их посыльному, доставившему пакет в берлогу масонов. Дальнейшее стало вопросом техники: помешанные на исследованиях дураки изготовили нужное снадобье, даже не вникая в принцип его действия. Не беда, что Керн погиб, он уже не нужен. Алхимик же никогда не сболтнет ничего лишнего: наложенный на него ментальный блок достаточно силен. Главная цель достигнута: свежеизготовленный препарат попал в пражскую гостиницу «Савой» и устранил тех, кто привез ценную информацию, что была предназначена для церкви. Да, была предназначена, но так к ней и не попала. И, честно говоря, эта информация вполне стоила тех жизней, которые пришлось за нее заплатить…

Мэтр на мгновение задумался, еще раз взвешивая важность доставшихся ему сведений. Жизнью больше — жизнью меньше, какая, собственно, разница? Нет, не стоит рисковать. Дипкорпус является весьма достойным и дерзким противником, способным на многое. Однажды взяв след, они уже не отстанут от главы гильдии алхимиков и в итоге обязательно придумают нечто действенное, призванное разрушить наложенный на него блок. Значит, алхимика нужно убрать. К счастью, мэтр изначально предусмотрел такой вариант и заранее подготовил все необходимое.

Ментальный блок предусматривает сильнейшую психологическую связь между охотником и его жертвой. Связь, с помощью которой можно превратить жертву в бездумную игрушку, полностью подчиняющуюся воле хозяина. Называющий себя мэтром мужчина напрягся, посылая целенаправленный ментальный импульс.

Алхимик, находящийся в своем брюссельском кабинете, внезапно поднялся с кресла, ощутив спонтанно нахлынувшую жажду. Ему захотелось вина. Причем не лишь бы какого-нибудь, а вполне конкретного: именно того, которое он получил по почте от неизвестного отправителя и припрятал до лучших времен, чтобы отпраздновать какое-нибудь значительное событие. И вот долгожданный день наступил. Сегодня алхимик разорвал связь с безмерно пугающим его мэтром. Отныне он свободен!

Жажда все усиливалась и стала просто нестерпимой. Дрожа от предвкушения, алхимик трясущимися руками открыл бутылку с вином и приложил горлышко к пересохшим губам. Глоток, еще глоток… Бархатистое и сладкое на вкус вино скатилось в желудок, попутно ласково огладив гортань. Алхимик удовлетворенно перевел дух и восхищенно причмокнул. Ах какой букет, какой аромат!.. Неожиданно он захрипел и схватился за шею. Проглоченное вино беспощадно разъедало его внутренности, уподобившись чистейшей уксусной кислоте. Сердце бешено заколотилось, грозя разорваться, живот скрутило от дикой боли. Алхимик выронил бутылку и рухнул на ковер. Изо рта вытекла струйка белой пены…

Ну вот и все! Со свидетелем покончено. Одетый во все черное мужчина бережно погладил листок бумаги, лежащий на его столе. На листке было выведено несколько строк:

Внизу значилась подпись дона Ильфахила, верховного адмирала расы гипербореев.

Мэтр довольно усмехнулся. Благодаря удачно проведенной операции он получил неопровержимое доказательство того, что предмет, способный даровать неограниченную власть и разыскиваемый им столь давно, существует на самом деле. Теперь задача упростилась. Отныне он уже не гоняется за сказкой или легендой, нет, он охотится за вполне реальным, конкретным объектом. А то, что реально, рано или поздно становится достижимым. Невыясненным остается лишь один, последний вопрос: что именно ему придется совершить, дабы заполучить искомое? И черт его забери, если он не найдет на него ответ…

Глава 5

Обнаженный по пояс Виктор как угорелый скакал вокруг тренировочного столба, установленного на заднем дворе церкви Святого Матиаша, и колотил по нему длинным бамбуковым шестом. Завершив серию ударов эффектным кувырком назад, байкер застыл в низком полуприседе, поигрывая бугристыми мускулами. Его дыхание даже не сбилось.

— Браво, Виктор, великолепно! — одобрительно прозвучало рядом. Байкер резко распрямился и увидел Эрика ди Таэ, который, по всей видимости, уже довольно давно за ним наблюдал.

— А-а, это вы, господин колдун, — дружелюбно усмехнулся байкер. — Решили размять кости?

— А почему бы и нет, — хитро прищурился Эрик. — Составите мне компанию? А то я совсем обленился в последнее время — боюсь, скоро окончательно утрачу навыки контактного боя.

Виктор недоуменно уставился на собеседника, словно во лбу у чародея торчала секира, а он аргументированно утверждал, что так оно и должно быть… Инвалид рассуждает об актуальности контактного боя? Да он, наверное, шутит? Адекватность подобного разговора просто не укладывалась у Виктора в голове.

— Эрик, я и сам люблю хорошую шутку, но… — осторожно начал байкер и вдруг осекся, поняв, что маг не шутит. Похоже, он говорил всерьез.

Эрик тем временем уже успел снять свое щегольское кимоно и теперь стаскивал шелковую рубашку, явив неплохо прокачанный торс идеальных пропорций. При этом он совершено не выглядел беспомощным калекой.

— Мышцы можно нарастить даже с помощью шахмат! — убежденно заявил князь, поймав на себе потрясенный взгляд оружейника.

— Э? — оторопел байкер. — Как?

— Элементарно. Берете в одну руку ладью, в другую ферзя — и начинаете качать пресс! — поддразнивающе рассмеялся чародей. — Ну так что? — Он красноречиво поиграл бицепсами.

Виктор неуверенно кашлянул.

— Бросьте, друг мой, вы ничем не рискуете, — откликнулся маг, отлетая к стене и вынимая шест из укрепленной там стойки. Во время этих манипуляций князя Виктор успел во всех подробностях разглядеть его не слишком объемную, но весьма рельефную мускулатуру и восхищенно присвистнул. Князь ди Таэ защелкнул фиксирующие тело ремни, перевел управление креслом в автономный режим и взял шест на изготовку. Байкер многозначительно подмигнул и встал в боевую стойку.

Уже через пять минут оружейник понял, что осторожность в сражениях с князем может выйти боком. Осознал он это сразу же после того, как Эрик, проведя очередную серию ударов, сбил противника с ног, заставив его растянуться на земле.

— Круто! — констатировал Виктор, рывком поднимаясь на ноги. — Требую реванша.

Князь кровожадно расхохотался и приглашающе качнул шестом.

Во втором раунде поединка победа осталась за Виктором. На третьем заходе у князя при блоке сломался шест, и оружейник, не успев пригасить широкий замах, вскользь съездил противнику по скуле. Князь ди Таэ лишь скрипнул зубами и жестом показал, что он в порядке.

— Все, баста! — объявил байкер, подходя к бочке у стены и зачерпывая ведром воду. — А то я весь свой инвентарь переломаю об вашу сиятельную морду! Она у вас на редкость твердая.

— Не исключено! Благодарю за тренировку, — с веселым смешком отозвался князь.

— Взаимно. Клянусь великим Элвисом, такого зачетного кайфа я не получал с того момента, когда мне впервые предложили забить косяк! — пробулькал Виктор, выливая на себя ведро воды. — Эй, князь, вас облить?

— Да, пожалуй, но не в кресле же… Впрочем, если вы меня поддержите, я и сам обольюсь, — произнес Эрик, убирая подставку и осторожно опуская ноги на землю.

— Вообще-то я предпочитаю поддерживать девушек, — проинформировал Виктор, железной хваткой обнимая чародея за талию. — Но ваша талия… хм… ничуть не шире девичьей, а значит… — Он шутливо прищелкнул языком.

— Фу, а с виду такой приличный мужчина! — пискляво передразнил маг и выплеснул на себя ведро воды.

Оба дружно расхохотались.

— Виктор, сила ваших объятий меня пугает, — продолжал кривляться Эрик, игриво встряхивая мокрыми длинными волосами.

— Вы меня не возбуждаете, князь, — поддержал спектакль байкер. — Хотя, будь у вас не такая костлявая грудь, я бы еще подумал!

Грянул новый взрыв хохота.

— Виктор! Князь! Что все это значит? — раздался вдруг во дворе недоуменный возглас.

Поединщики затравленно обернулись. В дверях стояла госпожа Пшертневская, взирая на них потрясенно расширенными глазами. Правую руку она непроизвольно прижала к груди в области сердца: видимо, ее здорово задела двусмысленность наблюдаемой сцены. И в самом деле — Эрик такой оригинал, что способен на многое. К тому же он так нереально, почти женственно красив… Госпоже Злате хотелось заскулить от охватившего ее отчаяния. О господи, неужели Эрик?.. Нет, это просто невозможно!..

Мужчины смущенно умолкли. Виктор помог Эрику забраться в кресло.

— Ничего особенного не произошло, госпожа кардинал, у нас тут… э-э-э… тренировка, — смущенно пробубнил чародей, запинаясь и бледнея. Он залился ярким румянцем, поеживаясь под подозрительным прищуром начальницы.

Госпожа Злата смерила обоих гневным взглядом.

— Князь, я жду вас у себя, немедленно! — И, развернувшись, она исчезла в церковной пристройке.

— Удачи вам, господин колдун. — Байкер сочувственно похлопал товарища по плечу. — Полагаю, сейчас госпожа кардинал устроит вам темную.

— Главное, чтобы она мне в темноте ничего не устроила, — задумчиво пробормотал Эрик. Его губы изогнулись в неуверенной улыбке. Интересно, госпожа Злата его приревновала или как это понимать?..

Сидя за дальним столиком уютного кафе «Ле гард», Анна задумчиво болтала ложечкой в чашке с чаем и безразлично смотрела в окно. Вид улицы, кишащей людьми, девушку ничуть не интересовал, в голове крутились совсем иные мысли… «Как бы разузнать, — думала она, — кто это умудрился поставить столь сильный ментальный блок на сознание главы алхимического сообщества? А ведь подобное воздействие никогда не проходит бесследно…» Чародейка вздрогнула от нехорошего предчувствия. Обычно, откачав энергию и выгодно использовав контролируемый объект, хозяин убивает своего подопытного. Ради неразглашения тайны, так сказать. Ментальный блок — одна из форм энергетического вампиризма, причем самая беспощадная и омерзительная. Богатый опыт магической практики подсказывал Анне, что кем-то контролируемый алхимик находится в большой опасности. Немного поразмыслив, девушка пришла к определенному выводу: раз уж у нее нет возможности покопаться в мозгах вредного алхимика, то придется пойти другим, обходным путем — покопаться в его кабинете. Наверняка там найдется много интересного: какие-нибудь личные записи, информация о недавних телефонных звонках. Без разрешения на обыск они однозначно обойдутся. Главное, чтобы отец Рид не ударился в рассуждения о совести и правилах приличия.

В данный момент отец Рид расположился как раз напротив нее, по своему обыкновению уткнувшись в очередную книгу. Чародейка скучала, ей хотелось поделиться со спутником своими изысканиями, но она даже и не пыталась увлечь священника беседой, ибо оторвать его от чтения можно было только одним способом: испепелив страницы прямо у него в руках. Девушка окинула взглядом стол и гаденько усмехнулась. Нет, это, конечно, ребячество, но все же стоит попробовать!.. Секунду спустя половина содержимого изящной солонки бесшумно поднялась в воздух и переместилась в чашку отца Рида… Анна напряженно следила за реакцией своего спутника. Священник, не отрываясь от книги, как ни в чем не бывало допил чай.

— Отец Рид, — вкрадчиво поинтересовалась чародейка, — как вы находите здешний чай?

— А?.. Что?.. А… Чай отличный, у него такой своеобразный вкус. Не знаете, что это за сорт?

Княжна поперхнулась, пытаясь сдержать смех.

— Святой отец, я только что высыпала в вашу чашку грамм сто соли! — торжественно провозгласила она.

— Да? — неподдельно удивился тот. — Надо же, а какой изысканный вкус!.. Вообще-то хочу вам признаться, я очень смущаюсь, когда кто-то смотрит, как я ем. Сразу начинаю стараться кушать грациозно и красиво, но обязательно или подавлюсь, или чай из носа польется… — Отец Рид сконфуженно захлопал светлыми ресницами.

— Отче, если вы не перестанете быть таким рассеянным, то рискуете не дожить до старости, — отозвалась Анна со снисходительной улыбкой. — Кстати, уже довольно поздно, на улице темнеет. Думаю, пора нанести алхимикам еще один визит — неофициальный. К тому же пока мы дойдем, стемнеет окончательно…

Длинная, мощенная каменной плиткой улица, на которой расположилось здание алхимического сообщества, освещалась до безобразия плохо — редкими пятнами фонарей на вычурных фигурных столбах. Пятна света чуть подрагивали, когда фонари, повинуясь легкому ветру, покачивались на удерживающих их цепях. Тени от деревьев танцевали на стенах домов, придавая им зловещий вид. Неудивительно, что немногочисленные прохожие не очень-то жаловали этот район и торопились как можно скорее миновать улицу, пользующуюся в городе дурной славой. Даже луна стыдливо пряталась в облаках и настолько редко поглядывала вниз, будто опасалась увидеть нечто неприличное. Короче, сегодняшняя ночь явно благоволила к тем, кто замыслил совершить противозаконное деяние. Обстоятельства как нельзя лучше подходили для осуществления плана, придуманного Анной.

Княжна ди Таэ и отец Рид больше всего напоминали сейчас парочку полуночных романтиков, увлекшихся ночными прогулками по опасным местам. Они осторожно выглянули из-за угла, и Анна погасила несколько фонарей, создавая полоску непроницаемой темноты, которая протянулась точно до входа в здание. Заговорщики поднялись на уже знакомое им крыльцо.

— Кажется, заперто, — подергав ручку, озадаченно доложил священник.

Чародейка насмешливо фыркнула. Ничего другого она и не ожидала.

— А кто вам сказал, что мы пойдем через дверь? — иронично спросила девушка, упираясь ладонями в кирпичную кладку здания и произнося заковыристую формулу.

К немалому удивлению священника, пальцы магички тут же беспрепятственно погрузились в стену, как будто ее сложили отнюдь не из кирпичей, а из брусков мягкого пластилина.

— Предлагаю использовать телепортацию, — хитро подмигнула княжна ди Таэ. — Давайте руку, быстро! И не вздумайте вырываться, иначе навечно останетесь замурованным в стене.

— Н-но это же нез-законное проникновение! — заикаясь, возмутился отец Рид, протестующее закладывая руки за спину.

— Естественно. А как иначе? — удивилась чародейка.

— Вы хоть понимаете, во что нам может вылиться вся эта сомнительная самодеятельность? — трагическим шепотом осведомился священник, нерешительно переминаясь на крыльце.

— Святой отец, прекратите ныть! — Чародейка сердито топнула ногой, цапнула его за рукав и настойчиво потянула за собой.

В холле здания царили темнота и пустота. Едкий запах лекарств немедленно атаковал нюхательные рецепторы, и Анна поспешно отключила свое обоняние, не забыв, впрочем, и про нос многострадального священника, неразборчиво бормочущего что-то жалобное. Девушка уверенно направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Отец Рид заметно отстал: он то и дело покаянно вздыхал и спотыкался в потемках.

— Анна, постойте, здесь темно, как в склепе! — жалобно прошептал он, мучимый угрызениями совести.

Княжна, тихонько выругавшись, вернулась обратно и, вновь схватив священника за руку, потащила за собой. Превратившись в невольного заложника агрессивного напора спутницы, священник потерял равновесие, покачнулся и неповоротливо навалился на девушку, едва не сбив ее с ног. Княжна сердито обернулась, шикнула для острастки и красноречиво приложила палец к губам, требуя соблюдать тишину.

— У… у вас глаза светятся… — испуганно выдавил отец Рид, взирая на нее, словно на привидение. — Как у кошки!

— Естественно! — раздраженно откликнулась Анна. — Скорее как у ведьмы. А как я еще, по-вашему, смогу видеть в темноте?

Девушка толкнула дверь в кабинет главного алхимика. Та оказалась незапертой и со скрипом отворилась, открывая проход в густую темноту. Чародейка пустила внутрь поисковый импульс и лишь по его возвращении переступила через порог и вошла в комнату, осторожно переставляя ноги.

— Святой отец, аккуратнее, — бросила она через плечо совершенно спокойным голосом. — У вас под ногами труп.

— Что? Господи Всевышний, спаси и помилуй! — забывшись, во все горло завопил отец Рид. Тут же споткнувшись о пресловутый труп, он едва не улегся рядом с ним.

Неловко растянувшийся на ковре мертвец глядел в потолок остекленевшими глазами. Анна с любопытством присела на корточки, испытующе всматриваясь в застывшие черты лица.

— Надо же, сам глава гильдии, — задумчиво проговорила она. — Н-да, как любит говорить наш непревзойденный остряк Виктор: «Чем дальше в лес, тем толще партизаны». Святой отец, как думаете, почему его грохнули и каким способом совершили убийство? Крови вроде нет. Святой отец!..

Отец Рид, безвольно привалившись к ножке стола, пребывал в полубессознательном состоянии. В лунном свете, лившемся из окна, он и сам выглядел немногим лучше покойника: лицо побледнело, и без того худые щеки ввалились, на шее лихорадочно пульсировала тонкая жилка. Княжна встряхнула его за плечи и отвесила отрезвляющую оплеуху.

— А-а-а… — застонал священник, приходя в сознание. — Анна, простите мне недостойное малодушие, просто этот запах и покойник… и… мне плохо… — Он попытался опять упасть в обморок, но чародейка пресекла эти попытки на корню, еще раз хорошенько его встряхнув.

— Кажется, нашего алхимика отравили. — Она склонилась к губам трупа и понюхала выступившую на них пену. — Какой-то алкалоид! Но… что это? — Девушка напряженно прислушалась. — О черт!

— Не поминайте нечистого к ночи, умоляю вас, — суеверно простонал отец Рид, шатко поднимаясь на ноги.

— Поздно умолять, святой отец. Сейчас нечистый явится по наши души сам, без приглашения, — откликнулась Анна, выпрямляясь. — Ну как же я могла проворонить?! — Она покаянно хлопнула себя по лбу.

— Вы о чем? — не понял священник, растерянно наблюдая за действиями княжны ди Таэ.

— Не хочу вас пугать, но к нам пожаловали стражи. Вид — хищная нежить, класс — моровые призраки, питаются жизненной энергией людей, — авторитетно пояснила чародейка. — Их заводят в качестве охраны. Они почуяли нас уже тогда, когда мы телепортировались сквозь стену дома. К сожалению, эти твари реагируют на магическое проникновение лучше всякой сигнализации. — Параллельно с чтением лекции по нежитеведению девушка высадила ногой окно и подтащила к проему вялого, слабо сопротивляющегося отца Рида. — Прыгайте вниз, святой отец! Прыгайте, если хотите жить.

— Но это же второй этаж! Анна, я не собираюсь в дополнение к вывихнутой руке получить еще и перелом обеих ног! — возмутился он, отбиваясь.

— Прыгайте, не то я сама вас вышвырну! — ультимативно прорычала девушка. — Это окно выходит в сад. Если успеем перебраться через садовую стену, стражи нам не страшны.

— Грехи наши тяжкие, — простонал священник, взбираясь на подоконник. Он опасливо глянул вниз, перекрестился, подобрал подол сутаны и почти вывалился из окна, неуклюже приземлившись на клумбу под ним.

Следом прыгнула Анна.

— Бежим скорее! Там, у кустов, я заметила колодец: по его срубу можно будет без лишнего шума перелезть через стену, — скомандовала она.

Краем глаза чародейка засекла, как из распахнутого окна вылетело несколько человекообразных теней: стражи вышли на охоту. Скрипя зубами от нервного напряжения, княжна подхватила отца Рида под локоть и повлекла за собой. Напрочь позабыв об осторожности, они шумно ломились через заросли сирени. Мокрые от вечерней росы ветки больно хлестали беглецов по лицу, мешая бежать.

Добравшись до стены, Анна грязно выругалась.

— Что-то не так? — встревожился Рид.

— Не так! — исступленно рыкнула княжна. — Попались мы, как мыши в мышеловку! На стену наложены охранные чары. Стоит к ней прикоснуться, и мы тут же превратимся в пепел. Да, конечно, — кивнула она, отвечая на невысказанный вопрос спутника, — с рассветом заклятие отключится, но до этой минуты еще нужно дожить. В сторону! — Она вдруг резко толкнула священника в щель между стеной и колодцем. Метрах в десяти от них проплыла черная клыкастая тень, лишь немного промахнувшись мимо желанной цели. Княжна гортанно вскрикнула, ее выставленные вперед ладони багрово засветились. Над головой девушки и священника возникла и развернулась небольшая радужная сфера, отгородившая беглецов от беснующейся твари.

— Она их не остановит, — вздохнула чародейка. — Задержит максимум минут на пять.

Отец Рид испуганно уставился на мерзкую тварь, бьющуюся о магический барьер. Ростом она почти достигала вершины забора, глаза горели, словно уголья, с оскаленных зубов стекала голодная слюна. Наверное, сама смерть не могла бы выглядеть ужаснее!

— Анна, но ведь вы же боевой маг! — Святой отец жалобно воззрился на нее из-под очков. — Наверняка вам известен способ избавления от этих бесовских тварей!

— Известен, — хмуро согласилась девушка. — Очень быстро и долго бежать по пересеченной местности: ведь стражи не отходят от охраняемого ими объекта дальше, чем на пятьсот метров. — Чародейка лихорадочно шарила в карманах, что-то разыскивая. — Сейчас они нас не видят, ослепленные сферой. Но через минуту она ослабеет и погаснет. Тогда они прочешут весь сад и в конце концов наткнутся на нас. Вон еще двое приближаются, а всего их тут намного больше…

Священник в отчаянии обхватил голову руками и тихонько застонал, прощаясь с жизнью. Княжна мрачно рассматривала маленький плоский флакончик из синего стекла, который она только что извлекла из кармана куртки и повесила себе на шею. Ее мысли неслись галопом, сменяясь с быстротой молнии: «Нет, другого выхода нам не дано. Одно из двух: либо я трансформируюсь и разгоню стражей, либо они сегодня знатно поужинают, получив трапезу из двух блюд. А если я трансформируюсь, то священник увидит меня в облике нечисти, и тогда… Эх, если бы здесь был Эрик! Но, к сожалению, отец Рид — не Эрик, и неизвестно, как он все это воспримет. Он наверняка все поймет неправильно, осудит, отвернется… М-да, как же это тяжело — нести на себе груз чужого проклятия! Впрочем, жизнь дороже. Сбежим отсюда, а там хоть на костер!..»

И тогда Анна решилась.

— Прекратите ныть, отче! — прикрикнула она на скулящего священника. — Скажите лучше, вы видели когда-нибудь боевую трансформацию архангела?

— Архангела? Вы о чем? — оторопел отец Рид. — Помилуйте, Анна, но это же просто церковный миф, это не более чем красивая легенда о прекраснокрылых воинах Божьих…

Магическая сфера лопнула с тихим печальным звоном. Окружившие людей стражи напряглись, принюхиваясь и присматриваясь.

— В таком случае сейчас вам представится уникальная возможность узреть реализацию мифа, увидеть его явившимся во плоти, — криво усмехнулась княжна. — Только я вас умоляю: в партер не лезьте, а то под горячую руку… — Она поспешно отступила назад, ища простора для тела.

— Анна, вы с ума сошли, стойте! — пронзительно закричал священник.

Но девушка уже ничего не слышала, ибо целиком погрузилась в безжалостный омут трансформации. Отец Рид, завороженный жутковатым зрелищем, втиснулся спиной в стенку колодца. Черты лица княжны ди Таэ заострились, глаза из зеленых стали алыми, верхние клыки удлинились. Бледно-золотые волосы взбешенными змеями разметались над плечами. Огромные черные крылья распахнулись во всю ширь и вознесли Анну над стеной. Сверкнуло странное оружие, неизвестно откуда появившееся в ее когтистой руке и более всего напоминавшее слегка изогнутый меч с сильно удлиненной рукоятью. Издав гортанный рык, чародейка ринулась в атаку, отважно наступая на черные тени, которые спешили к ней со всех сторон. Заметался белой молнией клинок, разрывая сгустки черной мглы…

Через несколько минут все было кончено. Анна медленно опустилась на землю. Исчезли крылья. Волосы, ранее развевавшиеся золотой гривой, снова рассыпались по плечам. Девушка, двигаясь будто слепая, пыталась на ощупь нашарить флакончик, висящий у нее на груди. Ноги чародейки подогнулись, и она безвольно рухнула в траву.

— Анна! — вскрикнул отец Рид, кидаясь к ней. — Анна… — Священник попробовал отыскать ниточку пульса, упорно ускользающую от его пальцев.

Даже маленькие дети знают о том, как рискованно приближаться к чародею, только что израсходовавшему весь резерв энергии и истратившему часть ауры. Делать этого нельзя ни в коем случае, даже если он находится без сознания. Точнее, особенно в те минуты, когда он находится без сознания и не способен контролировать свои инстинкты…

Стоило отцу Риду прикоснуться к девушке, как ее пальцы мгновенно сомкнулись на его запястье, обхватив их словно клещами.

«Мм, какая вкусная энергия… Как ее много, такая живительная… Стоп!» — Краем сознания Анна узнала сине-зеленую ауру священника и, резко отпихнув его, села.

Отец Рид безвольно растянулся рядом, свалившись под куст боярышника.

— Вам что, отче, жить надоело?! — разъяренно прохрипела княжна, пытаясь сфокусировать на священнике взгляд своих ошеломленно разъезжающихся глаз. — Не узнай я вас вовремя — выпила бы до капли!

— Ничего, я в норме, — откликнулся Рид, расслабленно вытягиваясь на земле. — Голова только кружится.

— «Голова кружится», — передразнила Анна, облегченно улыбаясь. — Вы еще легко отделались! Вот, пейте, это восстанавливает силы. Мне, вашими стараниями, уже не нужно. — Княжна сняла с шеи флакон и, поддерживая священнику голову, влила содержимое ему в рот. Отец Рид закашлялся.

— Гадость какая, — простонал он. — Что это?

— Настойка корня мандрагоры, — пояснила Анна. — Наш фамильный рецепт.

— Спасибо, в глазах у меня уже не двоится, а вы — не расплываетесь, — поблагодарил отец Рид.

— Вот и отлично. Я этих тварей разогнала, до рассвета нам ничто не угрожает. Очень хочется спать. Можете пристроить голову у меня на коленях, — предложила Анна и устало привалилась к колодцу.

Звезды в небе танцевали замысловатый танец, сливаясь в сплошную огненную полосу. Глаза слипались, и чародейка сама не заметила, как погрузилась в тяжелую дрему…

Эрик ди Таэ закончил сушить вещи заклинанием и быстренько оделся. Кимоно, повинуясь приказу хозяина, распахнулось, словно живое, само легло на плечи мага и расправилось так, как надо. Князь замотал пояс и направился в кабинет госпожи Пшертневской. Конечно же у мага мелькнула шальная мысль явиться туда мокрым и полуголым, но он все же подавил это дурацкое желание и придал себе безупречно благопристойный вид. Не стоит пугать женщину, которую ты… хм… к которой ты неравнодушен и относишься настолько трепетно, что пока еще не осмеливаешься признаться в этом даже себе.

— Вы хотели меня видеть, госпожа кардинал? — склонив голову в почтительном поклоне, поинтересовался он, влетая в кабинет.

— Князь! Что за балаган вы устроили на заднем дворе? Намеренно игнорируете тот факт, что мы находимся в церкви? — Госпожа Злата все еще пребывала далеко не в лучшем расположении духа. — Я еще понимаю — Виктор, он по жизни шут гороховый, но вы — аристократ, интеллектуал!.. — Женщина едва не задохнулась от гнева.

— Это была всего лишь боевая тренировка, — сухо откликнулся Эрик. — Так как Анны сейчас нет, то Виктор любезно согласился выступить в роли моего партнера.

— Тренировка? Партнер? — опешила госпожа Пшертневская, растерянно хлопая ресницами. — Что вы городите, князь! Вы, наверное, изволите шути…

Но Эрик протестующе взмахнул рукой, обрывая Злату на полуслове.

— Стоп! Кажется, я начинаю понимать ход ваших мыслей, — горько произнес он. — Скажите, если человек передвигается в инвалидном кресле, то он, по-вашему, только мозгами и способен шевелить, так? — Его глаза метали молнии, грудь бурно вздымалась. Князь даже побледнел от осознания обиды, которую ему нанесли. — Хочу вас заверить: я точно такой же, как и вы. Такой же, как и все люди, в наличии у которых имеются все конечности, функционирующие и здоровые!

Госпожа Злата сначала сконфуженно ахнула, а затем оцепенела, ощутив, сколько давно накопившейся боли содержится в этих страстных словах. Да, без сомнения, этот человек никогда не смирится с тем, что очутился в инвалидном кресле, но другим ни под каким предлогом не позволит напоминать ему об этом или, еще хуже, жалеть его. Госпожа кардинал пристыженно опустила глаза, чувствуя раскаяние за свое поведение и безмерно восхищаясь прекрасным и мужественным князем. Парадокс, но она, в глубине души не уважающая и даже презирающая мужчин (поскольку считала, что они все подвержены низменным страстям), посчитала мужественным самого слабого из них, ранее воспринимаемого лишь в качестве инвалида. А теперь она полностью запуталась в собственных ощущениях и уже не верила в адекватность своего восприятия. Ведь глаза говорили ей одно, а рассудок подсказывал совсем иное. Именно поэтому госпожа Злата стушевалась и утратила нить разговора.

— У вас… синяк на щеке… — тихонько прошептала она извиняющимся тоном.

Князь ди Таэ молчал, позволив своим тонким пальцам судорожно сжать подлокотники кресла. Похоже, он волновался ничуть не меньше госпожи Пшертневской. В горле пересохло, а в голове вертелись горькие мысли: «Такой же, как все?.. Нет, не такой. Я — калека! И последние слова Златы — очевидное тому подтверждение. Она специально ушла от темы, щадя мою щепетильность. Ей меня жаль! Будь она проклята, такая жизнь! Всегда одно и то же!» Эрик закрыл глаза и сделал пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться: «Плевать, на всех плевать! Мне нет никакого дела до вас, это просто еще один шрам на душе…» Он уже сожалел о том, что позволил себе увлечься этой красивой и умной женщиной, на деле оказавшейся столь черствой и высокомерной. Такой же, как все!

— Госпожа кардинал, вы хотели еще что-то со мной обсудить? — холодно спросил он.

Та молча направилась к столу. Между собеседниками выросла глухая, почти физически ощутимая стена недоверия. Эрик разочарованно прикусил губу.

Внезапно висящая под потолком люстра мигнула и погасла. Комната погрузилась в темноту.

— Злата, на пол! — резко крикнул князь.

Госпожа Пшертневская шокированно вскрикнула и, почему-то безоговорочно поверив в актуальность этого приказа, бросилась на пол…

Послышался звон разбитого оконного стекла, раздались глухие удары, крик боли, взвыл и затих антиграв, что-то глухо упало, что-то металлически звякнуло об пол… Все затихло…

Госпожа Злата, не поднимаясь полностью, встала на четвереньки, нашарила на столе выключатель и зажгла настольную лампу. Моргнула от неожиданно вспыхнувшего света, огляделась и потрясенно зажала рукой рот, боясь закричать…

В кабинете наблюдалась сцена беспрецедентного погрома. Все, что можно было опрокинуть, опрокинули, окно оказалось разбито вдребезги, карниз перекосился и болтался на одном гвозде. В окно беспрепятственно задувал холодный ночной ветер. Гравикресло Эрика ди Таэ драматично валялось на полу, из развороченного подлокотника торчали клочья обивки и разорванные провода. Сам хозяин кресла лежал чуть поодаль на животе, глухо ругался и страдальчески постанывал. В руках князь все еще сжимал тяжелый медный канделябр. В углу, чуть дальше, распростерся кто-то незнакомый. Он не шевелился и всей своей позой демонстрировал не то глубокий обморок, не то полный конец.

— Князь, вы целы? — Шустро перебирая ногами и руками, госпожа Злата прогарцевала к магу, отлично понимая, какое нелепое впечатление производит ее поза.

— Еще не определился, — глухо отозвался он в ковер. — Кажется, да! — Чародей поднял лицо с ковра и, находясь в положении отжимания, натолкнулся на испытующий взгляд госпожи Пшертневской, стоящей над ним буквально на «четырех костях».

— Только не смейтесь, — язвительно предупредил маг. — Ведь если я и похож сейчас на тюленя, то вы выглядите ничуть не лучше!.. Вам только седла на спине не хватает.

— Кхм, — беззлобно кашлянула госпожа Злата, испытывая желание рассмеяться.

Взгляд Эрика потеплел.

— Помогите мне сесть, — попросил он уже совершенно естественным тоном. — Без кресла я беспомощен, как котенок, сколько бы не доказывал обратное, — признался Эрик, с помощью госпожи Златы переходя в сидячее положение. Женщина поддерживала его за плечи.

— У-уммх-ха… — Князь ди Таэ поморщился от боли в правом боку и машинально провел по нему рукой. — Черт… — Он критически обозрел свою испачканную ладонь.

— Эрик, у вас кровь! — испуганно вскрикнула госпожа Злата.

— Знаю, — подтвердил князь. — А хуже всего то, что эта сволочь не только раздолбала мое кресло, но и порвала любимое кимоно! — возмутился он, снова морщась от боли.

— Кня-а-азь! — осуждающе протянула госпожа Пшертневская. — И вы еще можете шутить? Даже со сломанными ребрами?

— Смех — лучшее лекарство от паники! — тонко улыбнулся чародей.

— Я сейчас вызову Профессора. Он должен быть еще здесь, нужно обработать вашу рану, — захлопотала над ним госпожа Злата.

Князь неподвижно лежал на полу и благосклонно принимал ее заботу, старясь не выдать себя ликующей улыбкой. Его душа пела.

Вместе с Профессором в кабинет заявился и неугомонный байкер, разразившийся целой тирадой жутко богохульных ругательств. Теперь над Эриком, перемещенным на кушетку, собрался настоящий консилиум в составе Вилдара Криэ, Златы Пшертневской и Виктора.

— Так, рану я обработал и перевязал, думаю, все будет нормально. Но лучше вам недельку отлежаться. — Профессор, не выпуская изо рта неизменную трубку, укладывал хирургические инструменты в ящик.

— Князь, вы же целитель! — с осуждением пробурчал Виктор. — Так неужели…

— Увы, сам себя я лечить не могу. Патологически не способен на такие подвиги, даже несмотря на статус мастера. Такова плата за дар целителя, — беспечно откликнулся Эрик. Он картинно возлежал на кушетке в кабинете госпожи Златы, а его разорванный бок пересекала широкая повязка. Испорченная окровавленная одежда грудой тряпок валялась рядом на ковре.

— Эрик, если вам не сложно, расскажите, что тут произошло? — тактично попросил Вилдар Криэ.

— Не сложно. — Маг попытался приподняться на локтях, но тут же со стоном плюхнулся обратно. — Я услышал их за секунду до того, как они проникли в комнату. Между прочим, телепортировались сюда почти неслышно и безупречно технично. Двое. Одного я сразу канделябром послал в нокаут. — Эрик многозначительно ткнул пальцем в лежащего у стены субъекта, который по-прежнему не подавал признаков жизни. — А вот за вторым пришлось погоняться. Он, зараза, меня уже под конец задел: кресло угробил и лишнюю дырку во мне проделал. — Князь ди Таэ перевел дух. — А потом выпрыгнул в окно.

— И кто, по-вашему, это был? — недогадливо почесал в затылке Виктор.

— Посыльные нашего досточтимого команданте Саграды, — без малейшего колебания вынес вердикт Эрик. Заметив недоверчивый взгляд Профессора, пояснил: — Понимаете, я никогда не забываю оружие, с которым мне уже приходилось сталкиваться. Насколько мне известно, таким убожеством, как турбоскример,[4] до сих пор пользуются только рыцари святой инквизиции.

— Но откуда вы… — схватилась за щеки госпожа Злата.

— Этой штукой мне однажды здорово попортили шкуру и позвоночник. — Чародей облизнул пересохшие губы. — Такое удовольствие ни с чем не спутаешь.

— Если все обстоит именно так, как вы говорите, то шутки кончились. Похоже, сеньор инквизитор затеял рискованную игру. — Профессор меланхолично выбил пепел из трубки. — Всем известно, что в нашем отделе любят играть в шахматы, а потому сложной комбинацией здесь никого не удивишь… Устаревшее оружие, запрещенное именно из-за его свойства калечить, помощь какого-то нелицензированного мага… М-да! Это уже переходит все разумные границы. Пани Злата, поскольку была предпринята попытка устранить вас физически, полагаю, возник повод поступиться принципами и обзавестись охраной.

Но госпожа Злата, смирно сидевшая в ногах у Эрика, лишь отрицательно покачала головой:

— Это невозможно. И отнюдь не из-за моих принципов. В отделе и так не хватает людей.

— Злата, я уже однажды говорил вам, что в случае необходимости могу выступить в роли вашей личной охраны, — поспешно встрял маг. — Учтите, я говорил это серьезно.

— Об этом не может быть и речи! — возмущенно замахал руками Профессор. — Несомненно, вы прекрасно владеете оружием, а также навыками контактного и бесконтактного боя, но сейчас вам категорически не рекомендуется двигаться. Вы должны пребывать в покое по меньшей мере неделю!

Эрик попытался протестовать, приподнявшись на локтях, но тут же рухнул обратно, морщась от резкой боли в боку. На его повязке проступила свежая кровь.

— Думаю, в течение какого-то времени с обязанностями охраны прекрасно справится Виктор, — продолжил Профессор. — Тем более что от основной работы он пока еще отстранен.

— Кто? Он?! — Госпожа Злата даже подпрыгнула, всем своим видом показывая, что Виктор последний, кого бы она хотела видеть в роли своего телохранителя.

— Обещаю быть паинькой, — криво усмехаясь, отозвался байкер. — Профессор и князь правы, а посему придется вам, госпожа кардинал, смирить свой шляхетский гонор и потерпеть меня хотя бы до того дня, пока рана Эрика заживет.

Госпожа Злата сердито вспыхнула и смерила нахала уничижительным взглядом. Виктор продолжал ехидно скалиться, словно бросал начальнице вызов.

— Так, с этим разобрались, — поспешил предотвратить надвигающуюся ссору отец Криэ. — Теперь давайте обсудим более насущный вопрос: что делать с нашим героем? — Профессор удрученно глянул на Эрика.

Князь ди Таэ приобрел подозрительную бледность, на лбу поблескивали капельки пота.

— Чем меньше мы сможем тормошить раненого, тем лучше для него, — тоном знатока откликнулся Виктор.

— Ничего, — демонстративно храбрился маг. — Я и сам… того, прекрасно смогу… телепортироваться… домой…

— Ну уж нет! — ультимативно прервала его госпожа Злата. — Представляю, что вы в таком состоянии наколдуете!

— Не стоит… беспокоиться… я прекрасно себя… чувствую… — Едва закончив фразу, Эрик провалился в глубокий обморок.

— Я вижу, — печально вздохнула госпожа кардинал. — Думаю, нужно перенести его ко мне: мой дом ближе всего.

— Тогда уж ко мне, — проворчал байкер. — Всего-то на задний двор спуститься.

— Виктор, насколько я помню, ваше жилье — это комнатка над гаражом, которая больше всего напоминает грязную кладовку, где давно не наводили уборку, — резко отозвалась госпожа Злата. — Я думаю, вы не особо надорветесь, если поможете перенести нашего друга через площадь. Профессор, вы сможете починить кресло князя?

— Попытаюсь, — задумчиво пропыхтел отец Криэ. — Хотя ничего конкретного не обещаю: трудно соперничать с техническим гением Эрика. Но, если что, Виктор мне поможет.

— Вот и отлично, — поощрительно улыбнулась госпожа кардинал. — Чрезвычайно вам признательна, коллега.

— Виктор, Виктор, опять Виктор, все Виктор, — недовольно проворчал байкер. — А как всем — «спасибо», так Виктору — по шее…

Глава 6

Анна проснулась от пронзительного скрипа колодезного ворота у себя над головой. С трудом понимая, где она находится, девушка обнаружила, что закутана в сутану и сидит, прислонившись к стенке колодца. Все тело болело так жутко, будто на ней всю ночь отплясывало стадо гиппопотамов.

«И где же Эрик, когда он так нужен?..» — задалась сакраментальным вопросом княжна, выпутываясь из одежды отца Рида.

Священник как раз закончил вытаскивать до краев наполненное ведро и поставил его на бортик колодезного сруба. Парадоксально, но без сутаны он выглядел отнюдь не таким худым и нескладным, как девушке показалось раньше.

— Вы себя нормально чувствуете, Анна? — присаживаясь возле нее на корточки, участливо спросил священник.

— Пациент скорее жив, чем мертв, — с энтузиазмом прокряхтела она, пытаясь встать. — О-о-о, как же все болит!

— Давайте умоемся и поскорее отсюда уберемся, — предложил святой отец. — Солнце уже взошло, и мы рискуем привлечь лишнее внимание.

— Угу. — Анна вяло поплескала себе в лицо холодной водой из ведра, постепенно восстанавливая в памяти события прошлой ночи. Собственные соображения не радовали. А по безупречно тактичному поведению отца Рида даже не разберешь, какое впечатление произвела на него ее трансформация. Да-а, проблема…

Перебравшись через садовую стену, они коротко посовещались и решили вернуться к фасаду здания. Ибо, как всем известно, любопытство не порок, но большое свинство…

На улице, примыкающей к дому, толпился народ. Из дверей как раз только что вынесли нечто длинное, зловещее, укрытое белой простыней, и погрузили в конную труповозку. Короче, все стало ясно и без комментариев.

— Кажется, мы вовремя сделали ноги, — констатировала княжна, выглядывая из-за угла.

— Что-то не так? — заинтересованно дернул ее за рукав отец Рид.

— Веселье в самом разгаре, они уже обнаружили труп. Возле входа «скорая помощь», полиция и… А они-то что там забыли?! — изумленно нахмурилась девушка.

— Вы о чем? — не понял Рид.

— Инквизиция, — с отвращением процедила княжна. — И, судя по форме, это отдел, который занимается расследованием преступлений против церкви.

— Ясно, крысы, — метко охарактеризовал священник.

— Они самые, — неприязненно подтвердила Анна.

Отец Рид пробурчал что-то нечленораздельное.

Анна задумчиво потерла подбородок. Ох, как же сильно ей все это не нравится. При чем тут, скажите на милость, инквизиция? Ведь алхимики принадлежат совсем к другому лагерю. Разве что… разве что…

— Он работал на инквизицию! — в один голос воскликнули девушка и священник. Похоже, мысли отца Рида двигались в аналогичном направлении.

— В таком случае нам нужно срочно возвращаться в Будапешт, — подвела итог Анна. — Здесь мы уже не выясним ничего существенного, а там может срочно понадобиться наша помощь. К тому же меня гложет какое-то нехорошее предчувствие…

— Да, вы правы, — вздохнул святой отец. — У меня тоже неспокойно на сердце. Но скажите, каким образом мы попадем домой? У нас нет билетов на поезд, а купить их прямо сейчас нам вряд ли удастся. Пользоваться телепортом неразумно, ведь он оставляет после себя заметный магический след. Полагаю, господа инквизиторы и так уже прекрасно осведомлены о том, кто, кроме убийц, побывал в этом здании прошлой ночью.

— Придется решать проблемы по мере их поступления, — тихонько рассмеялась чародейка. — Куда больше меня волнует сейчас другой вопрос: как пробраться на вокзал. Нужно ведь еще и вещи из камеры хранения забрать. А насчет билетов… Святой отец, вы когда-нибудь ездили зайцем? Нет? Поверьте, это незабываемо!

Ночь бережно укутала спящий Брюссель мягким покрывалом. Звезды, едва проклюнувшиеся в густо-синем апрельском небе, тускло поблескивали. Вдоль железнодорожного полотна, неумело прячась в тени живой изгороди, крались двое…

— Анна, а вы уверены, что поезд замедлит ход? — настырно нудел священник в спину чародейке, волоча за собой две сумки.

— Святой отец, благодаря вам я уже ни в чем не уверена! — сердито огрызнулась девушка. — Немедленно прекращайте строить из себя спецагента ноль-ноль-семь. По причине вашей постной рожи нас едва не задержали на вокзале… И если бы я не прибегла к оптической иллюзии, то мы бы уже отдыхали в подвале инквизиции. Короче, мы засветились по полной программе. Поэтому замедлит, не замедлит — какая теперь разница? Мы все равно на него сядем, ибо у нас нет другого выхода!

Священник тяжело вздохнул, не осмеливаясь спорить, и двинулся дальше, спотыкаясь в потемках.

— Отец Рид, вы топаете, как стадо слонов! — обвиняюще прошипела Анна. — Еще минута, и сюда сбегутся все крысы Брюсселя.

— А вы уверены, что нам удалось оторваться от тех подозрительных типов, которые увязались за нами на вокзале? — засуетился предельно напуганный священник, оглядываясь и нервно икая. — Идея создать наших иллюзорных двойников, дабы пустить преследователей по ложному следу, конечно, блестящая, но…

— Увере… — Девушка прислушалась и злобно выругалась сквозь зубы. — Нет, уже нет!

Сразу же после этих слов чародейка решительно хватанула Рида за руку и потащила вниз по насыпи, максимально приблизившись к железнодорожным путям. Из-за поворота придорожного ограждения показался поезд… А между тем священник отчетливо различил топот чьих-то ног у себя за спиной…

— Анна, за нами кто-то бежит! — встрепенулся он.

— Как вы проницательны! — ехидно пропыхтела чародейка, увлекая его за собой. — А то я не слышу!.. — Они мчались так, как, пожалуй, не бегали еще ни разу в жизни. Ветер свистел в ушах, цеплялся за распущенные волосы магички и извлекал из судорожно сжимающихся легких священника тонкий свистящий хрип. Отец Рид отчетливо осознал, что больше не выдержит ни минуты этой безумной погони, но в этот самый момент поезд наконец-то поравнялся с ними, стуком колес заглушая все другие звуки… Анна оценивающе оглядела открытую площадку багажной платформы.

— Ну же, цепляйтесь за поручни! — скомандовала она.

— Не могу, он едет слишком быстро! — отнекивался напуганный священник, смешно семеня ногами на бегу.

— Черт бы вас побрал, святой отец! — выругалась княжна, хватая отца Рида за шкирку и отталкиваясь от земли. Левитация, усиленная энергетическим импульсом, сработала безотказно. Напрягшись и едва не заработав пупочную грыжу, чародейка все-таки смогла забросить их обоих на смотровую площадку последнего вагона. Поезд въехал в тоннель…

— Ф-фу, кажется, оторвались, — облегченно выдохнула княжна, оглядываясь на жерло тоннеля, оставшееся позади.

— Похоже! — подтвердил священник, обессиленно приваливаясь к стенке вагона. — Анна, эту суматошную ночь я запомню на всю оставшуюся жи… — Но договорить он не успел.

Черная тень молнией соскользнула с покатой крыши соседнего вагона, обрушившись на чародейку. Мелькнул занесенный клинок… Девушка не успела блокировать направленный на нее удар, и тут же что-то острое и тонкое невыносимо обожгло ей бок, вспоров кожу на ребрах. Княжна пронзительно закричала, скорее от гнева, чем от боли…

В следующий миг нападавший, отброшенный рукой отца Рида, ласточкой вылетел с площадки и угодил прямо под колеса состава. Валясь на пол, Анна еще успела заметить, что священник как-то странно изменился. В голове девушки что-то резко щелкнуло, будто активировалась давно не используемая ячейка памяти. Да, определенно, она уже видела нечто подобное: тогда, семнадцать лет назад, когда отец Илайя защитил ее от инквизиторов… Второй нападающий так и не успел спрыгнуть с крыши вагона. Расправив темные крылья, существо, еще секунду назад являвшееся отцом Ридом, мощно взмыло в воздух. Княжна ди Таэ, пытаясь сохранить последние крохи сознания, слабеющими пальцами зажимала располосованный бок и смотрела, смотрела, смотрела… В голове мутилось, сознание уплывало, а от раны по телу расползался щемящий холодок. Нет, при обычных травмах такого не происходит…

Между тем на крыше вагона развернулась настоящая бойня. Существо, лишь внешне напоминающее человека, вооружилось катаной и крушило противников так легко, как будто кромсало податливую солому. Впрочем, не так много их и набралось, этих врагов, всего-то около десятка. Вскоре все было кончено.

— Анна! Анна! — Участливый зов вспорол пелену ее полуобморочного состояния.

Девушка с трудом разлепила веки. Жутковатое существо с фосфоресцирующими зеленью глазами склонилось над ней, заботливо поддерживая за плечи. Темные крылья компактно сложились за его спиной. Разговаривало существо, как ни удивительно, вполне человеческим и хорошо знакомым тенором… бесспорно, принадлежащим отцу Риду.

— В ране яд, — еле шевеля немеющими губами, с трудом сообщила она. — Я это чувствую.

— Tare ma, daeni…[5] Держись, моя девочка…

Однажды ей уже доводилось это слышать, много лет назад, от другого…

Отец Рид притянул девушку к себе, убрал волосы с ее шеи. Анна, инстинктивно почуяв, что именно с ней собираются делать, попыталась вырваться.

— Гнусный кровопийца, — обреченно простонала она.

— Ш-ш-ш, тихо! — Когтистая ладонь зажала ей рот. Клыки существа впились в шею. Княжна еще раз дернулась и обмякла. Боль в месте укуса почти не ощущалась, но девушке казалось, будто из нее вытягивают все жилы. Через несколько секунд отец Рид оторвался от двух крохотных ранок, сплюнул, повторил процедуру, снова сплюнул и брезгливо утерся. — Ну вот и все, — с усталой отрешенностью доложил он. — Теперь вы не умрете.

Наградой ему стал звонкий шлепок оплеухи…

— И где ваша благодарность, люди? — риторически вопросил святой отец, потирая отбитую щеку. Затем он вспорол себе когтем запястье: — Пейте!

Анна попыталась отвернуться.

— Пейте, пейте. — Отец Рид едва ли не силой втиснул окровавленную руку ей в губы. — Наша кровь — лучший антидот. Яд вообще-то я убрал, но лучше подстраховаться.

Секунду спустя чародейка распробовала предложенный напиток и плотно присосалась к ране, действуя словно изголодавшийся упырь.

— Э-э, хватит! И кто еще из нас кровопийца?! — возмутился отец Рид, принимая свой нормальный облик.

— Почему вы не сказали?.. — с обидой выдохнула девушка.

— О чем?

— О том, что вы архангел!

— Не архангел, а архонт, — лаконично поправил он. — Но вы ведь тоже предпочли молчать о некоторых… хм… особенностях своего организма. Не так ли?

— У меня имелись на то серьезные причины. — Княжна поморщилась от боли. — Как-то неудобно признаваться в том, что происходишь из древнего рода Таэшских, глава которого был преданным соратником самого Влада Дракулы. И репутация у Таэшских была соответствующая… Кое-кто даже называл моих предков вампирами, будучи не в силах иначе объяснить их паранормальные способности. Именно поэтому наш род впоследствии и стал магическим, образовав независимый Высокий дом. Весомый повод для молчания, не так ли? — передразнила она собеседника и печально усмехнулась.

— У меня тоже. Лежите спокойно! — Священник, порывшись в сумке, брошенной в начале схватки, извлек дорожную аптечку и начал обрабатывать рану на боку Анны.

— Какая разница между архонтом и архангелом? — не отставала чародейка.

— Примерно такая же, как между магом и обычным человеком. Для архангелов крылатый облик — лишь способ обороны. Архонты — или крылатые лорды, защитники мирового равновесия между добром и злом — созданы как воины стихий. Что-то вроде высшей знати у людей. — Перекись противно зашипела в ране, Анна сдавленно охнула. — Архангелы могут использовать свою кровь для исцеления лишь единожды, в отличие от архонтов. Над вами, Анна, судя по всему, некогда поработал именно архангел, причем состоявший с вами в духовном родстве и умерший не своей смертью, иначе способности не передались бы и не проявились. — Священник ловко накладывал повязку. — Или, как утверждает наша дорогая инквизиция, — падший архангел. Теперь вы понимаете, почему я так ненавижу Серый орден! Кстати, это они и наслали на нас этих убийц.

— Будь они неладны, такие способности! — простонала Анна. — Они стали моим проклятием, превратив меня в нечисть. Либо уж все, либо ничего!

— Что вы хотите этим сказать? — не понял отец Рид.

— Существует определенный предел. Переступив его, я уже не смогу самостоятельно выйти из трансформации и погибну от энергетического истощения. Облик питается моей магией, а когда резерв кончается — ментальной аурой.

— Хм… — Отец Рид затянул последний узелок на бинте. — А вам известен способ предотвратить летальный исход?

— Дать мне чем-нибудь тяжелым по голове, но я сомневаюсь, что найдется смельчак, который сунется под руку неуправляемому архангелу. Ох… — застонала она, поскольку священник поднял ее на руки. — Чем глубже я уйду в трансформацию, тем меньше буду себя контролировать… Поставьте меня, святой отец!

— Давайте лучше поищем пустое купе, и я вас там положу, — улыбнулся отец Рид, протискиваясь в вагон. — Согласны на такой компромисс?

— Ладно, — послушно вздохнула Анна. — Вам виднее, все же мы напарники.

— Что? Что вы сказали? — удивленно воззрился на нее священник.

— Напарники. Или вам напомнить, какой смысл я вкладываю в это слово? — лукаво улыбнулась она.

Мягкая обволакивающая темнота беспамятства начала давать трещины, сквозь которые пробивался красноватый свет. Беспросветный туман, окутывающий сознание, потихоньку рассеивался. Ресницы Эрика ди Таэ дрогнули, и князь открыл глаза.

«Потолок… Гм… странный какой-то, чужой… Нет, я определенно нахожусь не дома. Куда же это меня занесло?» — Князь ди Таэ, несмотря на некоторые физические ограничения, вел достаточно активную ночную жизнь, а посему иногда просыпался в довольно необычных местах. Например, в сомнительных гостиницах. А точнее, во многих гостиницах города. Хотя, честно говоря, конкретно этот потолок не напомнил Эрику ни одно из этих заведений и поэтому изрядно озадачил…

Следовало признать, ситуация складывалась весьма нелепая: в данный момент он лежал на спине на широкой кровати, с натянутым почти до подмышек одеялом, поверх которого лежали его руки. Одеяло, кстати, пахнет подозрительно знакомыми духами. Эрик точно помнил, что таким ароматом пользуется госпожа кардинал. Как, она? Ого! В его голове начали возникать какие-то абсолютно неуместные ассоциации. Князь попытался приподняться на локтях, но левый бок немедленно отозвался глухой тянущей болью. И тут маг сразу вспомнил все: и досадное недоразумение с госпожой Пшертневской, и драку в темной комнате, и свое последующее ранение. Князь ди Таэ еще раз обвел комнату взглядом. Единственной легко узнаваемой частью интерьера оказался сидящий в кресле Виктор, читающий толстенный талмуд Карлоса Кастанеды.

— А, господин колдун, очнулись, — поприветствовал он князя, с треском захлопывая книгу и убирая ноги с заменяющего подставку столика. — Ну с возвращеньицем, значится!

— Где я? — удивленно расширил глаза чародей.

— Дома у госпожи Пшертневской, — во весь рот ухмыльнулся байкер, наслаждаясь эффектом, произведенным на Эрика этим известием.

— И что я здесь забыл? — Глаза князя едва не вылезли из орбит.

— Спросите у нее, когда она проснется, — таинственно усмехнулся Виктор.

— Ладно. — Эрик все же приподнялся на локтях и подтянул себя повыше. — Вопрос номер два: я здесь давно?

— Двое суток.

— Двое суток?!

— Да. — Байкер небрежно бросил книгу под кресло, встал и подошел к кровати. — Вы не приходили в себя с того момента, как попытались убедить всех нас в том, что прекрасно себя чувствуете. Извините, но мы вам не поверили, ибо вы сразу же грохнулись в обморок. Госпожа кардинал за вас о-о-очень беспокоилась, — хитренько усмехнулся Виктор, многозначительно напирая на слово «очень». — Сидела здесь все время, пока полтора часа назад не уснула, и я не отнес ее в спальню.

Эрик уставился на товарища нереально круглыми глазами.

— Злата? Сидела? Здесь?! — Каждый последующий вопрос звучал более восторженно, чем предыдущий.

— Ага! — Виктор закинул руки за голову и со вкусом потянулся, разминая затекшую спину. — Эх и везет же вам, князь… — Он завистливо прищурился. — Такую женщину очаровали!

Увлеченные разговором собеседники даже не заметили, как дверь комнаты бесшумно растворилась и на пороге возникла заспанная госпожа Пшертневская, облаченная в легкий домашний пеньюар.

— Этого еще не хватало! Вы хоть думайте, что говорите! Где я и где она! — наигранно возмутился Эрик, пытаясь скрыть счастливую, так и наползающую на губы улыбку. — Я урод, а она…

— Никогда не сомневайтесь в своей привлекательности, — наставительно изрек Виктор. — Запомните: весы врут, люди завидуют, а зеркало — вообще кривое.

— Человек — существо парадоксальное, — уныло опроверг князь. — Для других он хочет правил, а для себя — исключений.

— Ша, князь, не шебаршите по щебенке! — иронично посоветовал байкер. — Я же не слепой и не дурак, вам меня не обмануть.

Эрик тяжело вздохнул и сполз обратно на подушку.

— Нет, это самообман. Она никогда не воспримет меня как нормального человека. У нас слишком разные… — маг вновь приподнялся на локтях, — уровни восприятия.

— Да, вы правы, князь, — неожиданно донеслось от дверей, — у нас с вами слишком разные уровни… восприятия, — с горечью закончила госпожа Злата и вышла прочь, возмущенно захлопнув за собой деревянную створку. Судя по всему, она слышала весь, ну или почти весь, разговор Эрика с Виктором.

— И откуда ее только принесло, — виновато пробормотал байкер, отводя взгляд от трагически перекошенного лица мага. — Спала же, как суслик зимой…

Князь ди Таэ обреченно вытянулся на кровати и закрыл глаза. Его заветная мечта превратилась в прах.

— Эй, князь, вы что, опять в нирвану намылились? — забеспокоилась его неординарная сиделка. — Учтите, искусственного дыхания изо рта в рот вам от меня не дождаться.

— Нет, просто перевариваю доказательство того, что я дурак, — уныло откликнулся Эрик. — Виктор, поможете мне перебраться в кресло?

— Зачем? — не понял тот.

— Боюсь, кровать в дверь не пролезет, к тому же левитировать себя любимого куда удобнее сидя. — Князь ди Таэ окончательно привел себя в относительно вертикальное положение и оперся о спинку кровати. — И найдите какую-нибудь одежду, хотя бы халат. Потому что на мне, похоже, даже нижнего белья нет.

— Боитесь, что госпоже кардиналу не понравится ваше тело? — ехидно осведомился байкер, по-хозяйски роясь в шкафу. — Колготки и лифчик подойдут? — Он торжествующе помахал чем-то кружевным и тут же бросил тряпочки обратно на полку, узрев кислую улыбку чародея.

— Боюсь, оно ей уже не понравилось. — Эрик пощелкал кнопками электронного браслета, заменявшего ему мобильный телефон. — К тому же не могу ведь я заявиться домой в таком непрезентабельном виде.

— А как же госпожа кардинал? — растерялся Виктор.

— Э… думаю, сейчас не самый подходящий момент для общения с начальством. Плюс ко всему завтра возвращается Анна, от нее пришло сообщение.

— Извините, князь, но с одеждой, похоже, напряг. Разве что этот кремовый пеньюарчик в розах. — Виктор продемонстрировал извлеченную из шкафа одежку.

— Ну что ж, розы так розы, — обреченно вздохнул маг. — Надеюсь, госпожа кардинал не обидится.

Ночь. Темно. Больно. Очень больно. Вся спина — сплошное кровавое месиво. Вокруг разбросаны изрубленные тела. Крики, стоны, звуки затихающей драки. Люди в странной форме с алыми крестами… Их оружие не знает жалости. Здесь уже нет живых, остались только мертвые и умирающие.

Помощь… Помощь! Помощь? Они появились внезапно, их всего шестеро. Стремительные и беспощадные, словно черные призраки. Они — сама смерть. Они не унижаются до кровавой бойни, они действуют быстро. Ликвидаторы…

Два десятка людей в плащах с нашитыми на них алыми крестами только что без труда перебили защитников дома, превосходивших их количеством едва ли ни вдвое. Но сейчас они сами падают под ударами этих шестерых, как снопы соломы. Черные призраки действуют четко, слаженно, молниеносно. Вскоре все уже кончено…

— Вот сволочи, — зло произносит предводитель шестерки. — Даже стариков и женщин не пощадили!

— Брось, они сделали нашу работу. Нам поручили привести приговор в исполнение, но мы опоздали, оформляя официальное решение совета Высоких домов.

— Они устроили здесь бойню, — парировал главный. — Теперь нам придется заметать следы и подчищать чужую грязь.

— Эй, Анри, тут есть живой!

— Ребенок? — Черный капюшон свалился с головы лидера, бледно-золотые волосы тускло замерцали в лунном свете. — Кажется, это сын де Крайто. — Тот, кого назвали Анри, подхватил на руки израненное тело ребенка и укутал плащом.

— Он не выживет, кэп. Лучше добить.

— Не твоя забота, Эш. Я никогда не выбираю из двух зол.

— И что ты будешь с ним делать? Он же теперь изгой.

— Заткнись, Эш, — веско уронил Анри ди Таэ. — Живой, изгой — значит, так нужно!

— Эй, смотри, он пришел в сознание!..

Хьюго де Крайто проснулся в холодном поту. Тупо ныла давно зажившая спина, а точнее, тринадцать рваных шрамов, оставшихся на ней после турбоскримера. Этот кошмарный сон неотступно преследовал его с детства, с того самого момента, когда он пришел в себя в монастыре Святого Михаила в окрестностях Будапешта. Там ему рассказали о том, как всю семью уничтожили маги, и что его самого, чудом уцелевшего, подобрал какой-то странствующий священник и принес в монастырь. Тот же священник, по словам монахов, назвал им и его имя — Хьюго де Крайто.

Подрастая и взрослея, Хьюго не раз задавался вопросом: а правда ли тот человек, лицо которого он частенько видел во сне, был священником? Ухоженный, аристократичный, властный, без малейшего намека на христианское смирение. И тогда мятущуюся душу юноши терзали вполне обоснованные сомнения.

Он давно уже привык к мысли, что виновниками гибели его семьи стали маги, и научился ненавидеть их, даже не допуская мысли о каких-либо смягчающих обстоятельствах. Но в преследовавших его кошмарах убийцы почему-то всегда носили форму инквизиции…

Итак, размышляя о наболевшем, Хьюго де Крайто — мечник двадцати трех лет от роду, священник-пилигрим, сотрудник специального отдела Дипломатического корпуса при Всеблагой единой матери-церкви, возвращался домой в Будапешт после шестинедельного отсутствия. Сообщение Профессора о нападении инквизиции на отдел застало его в Братиславе и повергло в жесточайшее недоумение. Странно: ведь если рыцари Серого ордена и не являлись союзниками церковников-дипломатов, то во всяком случае никогда еще не выступали против них настолько открыто. Так что же на сей раз понадобилось его милости команданте Саграда от спецотдела? Если бы не это происшествие, Хьюго бы не стал торопиться и еще десять раз подумал о том, а нужно ли вообще возвращаться? Честно говоря, мечник злился и вдобавок ощущал себя так, будто получил открытый плевок в лицо. Он по-прежнему не желал смириться с появлением в отделе двух чародеев. Да еще Рид постоянно масло в огонь подливает, эта сволочь крылатая!..

В отношениях с отцом Ридом Хьюго никак не мог добиться чего-то определенного, а потому держался с ним на ножах с момента своего прихода в отдел. И дело тут не только в широко известной вспыльчивости молодого де Крайто… Нет, просто мечник откровенно презирал архонта. Презирал и ненавидел. Он даже не старался научиться спокойно принимать то, что этот… этот монстр, этот нелюдь позволяет себе носить крест. А еще больше Хьюго коробил тот факт, что некогда отец Рид состоял в Священной Страже и считался первым защитником церкви. А потом… О том, что конкретно произошло позже, Хьюго только догадывался, но этого вполне хватило для самых негативных предположений. Скорее всего Рида с треском вышибли из элитных войск. Во всяком случае мечник очень на это надеялся… И неважно, за что именно, и так понятно — за грехи и прочие богомерзкие пакости. Правда, позднее де Крайто узнал, что Священную Стражу просто расформировали по причине резкого сокращения ее рядов, но он все равно продолжал яро ненавидеть Рида, считая его крысой и предателем. Впрочем, после первой же физической стычки они оба по достоинству оценили силы друг друга, а посему вынужденно соблюдали вежливый нейтралитет, стараясь не переступать границу дозволенного… Хотя, что уж скрывать, последнее удавалось не всегда.

— Господин священник! — почтительно окликнули его на одной из улиц Братиславы.

Хьюго обернулся. Его нагоняли мальчишка лет восьми и ведомая им слепая старуха. Отец де Крайто сразу вспомнил, что уже сталкивался с ними несколько дней назад. Старуха чем-то заинтересовала патруль инквизиции, и Хьюго пришлось вмешаться. Он предъявил свой служебный жетон и поручился за беспомощную побирушку. В душе остался неприятный осадок: интересно, с каких это пор церковь охотится за бродячими бедняками?

— Я знаю, ты не любишь таких, как мы, — сбивчиво залепетала слепая, — но за всякое милосердное деяние полагается достойная плата.

Ее бельма повернулись в сторону мечника, казалось, заглядывая в глубь грудной клетки и насквозь прожигая сердце. Хьюго вздрогнул от нехорошего предчувствия.

«Спас на свою голову!» — загнанно промелькнуло в мозгу.

— Бог воздаст, — корректно произнес он вслух. Де Крайто уже догадался, что старуха владеет какими-то паранормальными способностями, чем-то схожими с магией, но это не входило в список запрещенных церковью свойств и отнюдь не оправдывало инквизицию — стариков нужно уважать.

— Я не верю в Бога, сынок, а поэтому отплачу как умею. Дай руку. Меня часто просят рассказать о будущем, — продолжила она. — Возможно, мои слова тебе пригодятся… — Слепая изучающе водила по ладони Хьюго сухим корявым пальцем. — Твой враг идет за тобой по пятам, — произнесла она, — он, как тень, вечно рядом. Грядет битва, в которой ты победишь и проиграешь, ты отречешься от того, что твое, но твоим еще не было… Сделай шаг вперед… шаг вперед…

«Шаг вперед?.. О чем она говорит?» — Хьюго тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Он так и не понял, куда исчезла старуха. Вроде только что стояла здесь — и вдруг словно сквозь землю провалилась. Впрочем, плевать! Ему нужно как можно быстрее вернуться в Будапешт…

После двухнедельного утомительного мотания по Европе, предпринятого ради поиска ниточек к делу об отравлении гиперборейского посольства, Анна наконец-то вернулась домой. Ее рана благополучно затягивалась, хотя девушку очень огорчало то, что в последний день путешествия отец Рид все-таки поддался напору некстати вернувшейся болезни и свалился с жесточайшей простудой. Княжна временно лишилась напарника, а потому на ближайшие две недели ей предоставили отпуск и в письменном виде передали просьбу явиться в отдел сразу же по прибытии в Будапешт. Кстати, вместе с братом. Непременно вместе с братом…

Ввалившись в гостиную фамильного особняка, Анна небрежно швырнула сумку под стол, едва не пришибив дремлющую там кошку, плюхнулась в кресло и, блаженно вытянув ноги, наколдовала себе стакан апельсинового сока. Натурального и безупречно свежего.

— С возвращением, о блудная дщерь непокорного рода! — весело произнесли у нее над ухом.

— И вам того же и вас туда же! — пробулькала Анна в ответ. Она давно привыкла к тому, что брат обладает привычкой бесшумно исчезать и появляться из ниоткуда, причем в самый неподходящий момент. Эрик, облетев кресло сестры, очутился прямо перед ней. Девушка, разглядев его подробнее, поперхнулась соком и закашлялась.

— Ну как, тебе нравится? — жеманным голосом прощебетал князь ди Таэ, вертясь перед сестрой, как юла, и во всей красе демонстрируя кремовый пеньюар в малиновых розах, больше всего напоминающих сконфуженную капусту.

— Ужас какой! Что за непристойный маскарад? Ты похож на дешевую гейшу. Сними немедленно! — потребовала Анна.

— Знаю, что ужас. — Эрик весело подмигнул сестре. — Просто хотел развлечься и полюбоваться на твою реакцию. — Князь начал стаскивать пеньюар.

— Где ты взял этот кошмар?!

— Одолжил у госпожи Пшертневской. Мое любимое кимоно, увы, пришло во временную негодность. Тори, правда, обещала починить, но она пока еще не закончила, — непринужденно рассмеялся Эрик.

Анна изумленно приоткрыла рот:

— А почему ты на связь два дня не выходил?

— О, вот с этого и надо было начинать! — Чародей назидательно поднял указательный палец.

— Намекаешь, что история с пеньюаром и твоя молчанка как-то взаимосвязаны?

Анна усиленно, но безуспешно пыталась отогнать различные неуместные мысли, так и лезущие в голову. Эрик, все же успел считать несколько мыслеобразов и залился краской смущения, совершенно непроизвольно додумав то, на что не осмелилась его младшая сестричка.

— Чего? — не поняла она.

— Ты… э-э… слишком громко думаешь, — прокашлялся брат. — И вообще, пеньюар — это не причина, а следствие! — Тут князь ди Таэ коротко пересказал Анне события последних трех дней.

— Теперь понятно, почему Злата так жаждет тебя видеть, — язвительно протянула Анна, размахивая конвертом. — Мне вручили его прямо на вокзале. Причем вручил самолично наш неповторимый байкер.

— А она жаждет? — неправдоподобно усомнился Эрик.

— Не то слово! Она просто рвет и мечет из-за того, что тебя нет на работе. Похоже, Виктор достал ее по самое не хочу. Недаром он развел целую философскую лекцию на тему: «Непонятно, почему госпожа кардинал выступает против близких отношений двух красивых самодостаточных мужчин», — расхохоталась Анна.

— И небось в красках расписал двусмысленную сцену возле бочки? — хихикая, осведомился Эрик.

— А то!

— Получит по тыкве! Если перед этим меня не прибьет Злата, — пообещал князь, предвкушающе потирая руки. — Эх, палинки бы сейчас рюмашечку по такому случаю!

— А не много ли ты пьешь в последнее время? — поддела его Анна. — Предлагаю шампанское.

— Шампанское по-домашнему: водка под шипение сестры! — передразнил ее брат, извлекая из ничего бокал игристого вина и рюмку палинки. — Хочешь? — Он галантно подал вино Анне.

— Хочу водки, мужиков и денег, — запротестовала чародейка. — Мужиков и водку можно деньгами.

Князь не отвечал. Он задумчиво отпивал из рюмки и загадочно улыбался.

— Эрик, ты бы заканчивал эти игры, — посерьезнела девушка. — Госпожа кардинал — не игрушка.

— Это не игры, Анна, это уже не игры, — тяжело вздохнул князь ди Таэ.

насмешливо процитировала чародейка.

подхватил Эрик, вдохновенно декламируя знакомые строчки. — Баллада о чародее Мерлине и ведьме Вивиан.

На несколько секунд воцарилось напряженное молчание. Анна отрешенно глядела в окно. Брат думал о чем-то своем, выплетая на ладони иллюзорный парусник.

— А ты как съездила? — наконец осведомился он, отправляя кораблик в полет по гостиной.

— Нормально. — Княжна подумала и добавила к паруснику еще один, с «Веселым Роджером» на мачте. Между кораблями тут же завязалась баталия. — Меня дважды чуть не убили, за мной гонялись плотоядные призраки вкупе с инквизицией, и в финале меня искусал собственный напарник, оказавшийся архонтом. Очаровательно! Эрик, сделай милость, найди мне кладбище с упырями, яр со стрыгами, можно даже замок с привидением на худой конец — я так соскучилась по спокойной работе!

— Кстати о работе… — Парусник Эрика одержал верх, и теперь «Веселый Роджер» носился от него по всей комнате. — Вчера приходили люди из предместья. Спрашивали госпожу ведьму. Утверждают, что на пустыре завелось нечто нехорошее и уже сожрало троих.

— Вурдалак? Стрыгонь? — оживилась Анна.

— Судя по их рассказам, скорее всего обычный шушмарь.

— Угу. Сегодня же съезжу и проверю. — Девушка поднялась с кресла.

— Может, лучше завтра? Ты все-таки с дороги, — запротестовал брат.

— Я только на разведку, но если это действительно шушмарь, то и поохочусь заодно.

— Хозяин — барин, — покладисто откликнулся брат. Его парусник «потопил» противника — иллюзия Анны лопнула. — Один-ноль, — прокомментировал маг.

— Я еще возьму реванш! — обещающе бросила княжна через плечо, выходя из комнаты…

Глава 7

Когда Анна добралась до городского предместья, клонящееся к горизонту солнце уже почти скрылось за деревьями. Надвигалась ночь, и поэтому окрестности Будапешта практически обезлюдели. На небе проявился бледный диск луны, ветер нес прохладу, а дышалось здесь сладко и привольно. Чародейка с упоением вдохнула полной грудью, расстегивая верхние пуговицы блузки. Умиротворенную тишину нарушало лишь мерное стрекотание цикад, да еще ее конь глухо тюкал копытами по пыльной дороге.

«Все-таки хорошо, что сейчас нет этих жутких четырехколесных колымаг, дымящих, как паровозы… — размышляла княжна ди Таэ, покачиваясь в седле. — Выходит, война людей с древними расами и последующий мирный договор имеют свои плюсы: техника частично откатилась назад, а частью смешалась с магией и перешла на абсолютно новую ступень развития. Вот взять для примера хотя бы гравикресло Эрика…» Правда, принцип функционирования мотоцикла Виктора для княжны до сих пор оставался загадкой, но он ездит не на бензине, это точно. Как-то раз она спросила об этом байкера, на что тот, хитро усмехнувшись, ответил: «На святом духе, детка, на святом духе».

Мысленно разговаривая сама с собой и беззвучно посмеиваясь над собственными выводами, чародейка незаметно достигла искомого пустыря. Время близилось к полуночи, небо налилось густой чернотой, а на его бархатистом фоне замерцали яркие звезды. Девушка невольно подумала о том, что в такой романтической обстановке хорошо бы встретиться с прекрасным принцем, а не с каким-то зубастым шушмарем. Несмотря на свои двадцать с хвостиком лет, княжна все еще не обзавелась милым дружком и не питала симпатии к какому-нибудь представителю другого Высокого дома. Сердце Анны до сих пор оставалось не занято, а в душе незаметно поселилась легкая грусть, вызванная одиночеством, столь противоестественным в ее возрасте. Девушка с трепетом ожидала любви, почему-то отнюдь не торопящейся облагодетельствовать ее своим вниманием… Печально вздохнув, чародейка испытующе осмотрелась по сторонам и вдруг заметила одинокую низенькую фигуру, замершую на границе опоясывающих пустырь кустов. Фигура, несомненно, принадлежала мужчине, облаченному в дешевую суконную куртку деревенского жителя. Анна спешилась и взяла коня под уздцы.

— Эй, уважаемый! — Она неуверенно окликнула невесть зачем забредшего на пустырь путника. — Вы случайно ничего странного здесь не видели?

— А, здравствуйте, госпожа ведьма! — услужливо откликнулся мужчина. Похоже, он узнал девушку, поскольку снял с головы кепку и вежливо поклонился. — Значится, решили со зверушкой нам подсобить?

— Хороша зверушка — троих сожрала и не поперхнулась! — возмущенно фыркнула чародейка.

— Только опоздали вы. Тут прямо перед вами священник подвернулся, так он и подрядился помочь. Аккурат минут десять назад ушел на разборку с нечистью.

— Ага, вот как, — растерянно протянула Анна и, не попрощавшись с собеседником, повела коня к пустырю.

«Священник? На шушмаря? — Ошеломленная, она пыталась осмыслить услышанное. — Он что, святой водой его кропить собирается? Или благословение читать? Так крестом меж глаз приголубить — и то действенней будет!»

Продравшись сквозь пыльные кусты, девушка увидела своего конкурента. Тот сидел на корточках, расположившись к ней спиной, и что-то внимательно рассматривал на земле.

— Господин священник, — вполголоса позвала его Анна, — не мешали бы вы мне работу делать. Давайте отдадим Богу Божье, а чародею чародеево.

Незнакомец резко обернулся. Девушка удивленно хмыкнула: святой отец оказался вряд ли старше ее. Длинные золотисто-русые волосы стянуты в низкий хвост, неровно обрезанная челка спадала на глаза, броско контрастируя с темными бровями. Черты лица тонкие, можно даже сказать хищные. Широкие плечи обтягивает скромный плащ пилигрима, не скрывающий горделивую осанку и узкие бедра. В руках священник с деланой небрежностью держал хорошо отполированную тиковую палку.

«Симпатичный!» — мысленно отметила про себя чародейка, беззастенчиво разглядывая парня, а вслух произнесла:

— Шли бы вы отсюда куда подальше, святой отец. И вам безопаснее, и мне спокойнее.

Священник медленно выпрямился, впечатлив девушку своим внушительным ростом. Его серые глаза миндалевидной формы в упор глянули на нее. В глазах читалось неприкрытое осуждение.

— Используемая вами магия превышает уровень, допустимый постановлением святого синода, — холодно откликнулся священник. — Назовите себя и сдайте оружие. Вы арестованы.

Княжна быстро перебрала в памяти все заклинания, обычно ею используемые: ни одно из них не превышало нормы. Оружие… Точно, ее ниакрис — это оружие ипостаси. С виду обычный меч, но, когда Анна трансформируется, он обретает свою истинную форму.

— Сдайте оружие, — настойчиво повторил священник.

«Ну и как прикажете объяснять этому чуду в рясе, что ниакрис — не просто заклятое оружие, а составляет единое целое со своим хозяином, — мучительно размышляла Анна. — Ведь чужаку оно способно и руки отрубить…»

Не придумав ничего лучше, девушка со свистом извлекла клинок из ножен.

— Забери, если сможешь! — насмешливо предложила она.

В руке священника сверкнуло лезвие сикомидзуэ (самое подходящее оружие для странствующего пилигрима), до этого времени успешно маскировавшегося под дорожную палку.

Анна в очередной раз убедилась, что священник священнику рознь. Дрался парень отменно, чародейка же считала себя хорошо тренированным середнячком. Вдоволь побегав по пустырю, девушка все же сумела его зацепить и тут же получила в ответ жестокий удар кулаком по не вполне зажившим ребрам. Княжна упала, скорчившись от жуткой боли. Но нанести последний удар священник не успел. За его спиной внезапно выросла угловатая лохматая тень…

— Хвала роялю в кустах, — прошептала чародейка.

Корчась в приступе скручивающих тело судорог, девушка еще успела заметить прыгнувшего из кустов шушмаря, нацелившегося на плечи парня… Пытаясь подавить боль, Анна отключилась. Впрочем, довольно быстро пришла в себя. И хоть она пропустила схватку твари и священника, зато застала ее закономерный финал. Парень лежал на спине, нелепо раскинув руки, а тварь, наступив лапами ему на грудь, намеревалась перегрызть смельчаку горло.

Княжна ди Таэ не стала медлить и ударила шушмаря своим излюбленным «пыльным мешком». Тварь подбросило в воздух и смачно прокатило по земле. Подскочив на ноги, чародейка в прыжке спустила заклинание ловчей сети и единым махом снесла шушмарю голову. Та, подлетев на полметра вверх, эффектно шлепнулась в грязь. Анна, тяжело дыша, болезненно распрямилась и, вытерев клинок о шерсть зверя, сунула в ножны.

— Вот так, — она менторским жестом ткнула пальцем в мертвого шушмаря, — работают настоящие профессионалы. А так, — девушка повернулась к распростертому на земле священнику, — профаны, самонадеянно мнящие себя профессионалами. — Чародейка приблизилась к спасенному ею парню и легонько пнула сапогом в плечо. Священник хрипло застонал, изо рта вытекла струйка крови.

— Живой, — довольно хмыкнула княжна, присаживаясь на корточки. Она скептически осмотрела жутко развороченную грудную клетку парня. — М-да… Гуманней будет тебя добить, чем лечить… Но, увы, я не отличаюсь гуманностью по отношению к служителям церкви. — И, притянув священника к себе, девушка активировала амулет экстренной телепортации.

— Эрик! — заорала она на весь дом, материализовавшись в прихожей особняка ди Таэ. — У нас гость…

Выходя из зала заседаний святого синода Нейтральной зоны, где Дипломатический корпус делал отчет о расследовании гибели посольства гипербореев, госпожа Злата Пшертневская нос к носу столкнулась с сеньором Христобалем Саградой. Погода на дворе стояла просто чудесная, ласково светило солнце, и весело щебетали птицы. Впору шорты надевать. Главный инквизитор, наоборот, кутался в плащ с капюшоном, но от женщины не укрылась изможденная худоба команданте и темные тени, залегшие под глубоко ввалившимися глазами. Сеньор Саграда выглядел больным и чем-то обеспокоенным. Согласно отчетам, представленным ее подчиненными, госпожа Злата подняла вопрос о причастности инквизиции к странным событиям, произошедшим в Петербурге и Брюсселе, а также открыто заявила о том, что обстоятельства гибели гиперборейской делегации требуют более детального расследования. Но, к ее безмерному удивлению, начальник дипкорпуса быстренько закрыл поднятую тему, объявив всю связанную с ней информацию засекреченной. Госпожа Пшертневская осталась ни с чем…

И вот теперь, невзирая на недавние и весьма острые дебаты, имевшие место в зале заседаний, главный инквизитор непринужденно подошел к госпоже кардиналу и издевательски поклонился.

— Как ваше здоровье, госпожа кардинал? — с долей ехидства осведомился он.

— Вашими молитвами, господин инквизитор, — не менее язвительно усмехнулась госпожа Злата. — Уж не они ли стали причиной вашего утомленного вида?

— А вот грубить не нужно! — злобно огрызнулся инквизитор, запоздало спохватываясь и поглубже надвигая капюшон.

— Что вы, ни в коем разе, — скромно опустила глаза госпожа Злата. — А как здоровье того несчастного, которого князь ди Таэ недавно приложил канделябром? — Ее голос так и сочился тонким, безупречно дипломатическим сарказмом.

Сеньор Саграда мигом растерял всю видимую благожелательность.

— Я надеюсь, князь вскоре испытает на себе гнев Божий и перестанет своей смазливой рожей ввергать в искус греховности тех, кто слаб духовно! — зловеще прошипел сеньор Христобаль.

Госпожа Пшертневская смерила его желчным взглядом.

— Эй, госпожа кардинал, чего хочет от вас эта таранка в рясе? — хрипловато поинтересовался Виктор, возникая за спиной у начальницы.

— Уже ничего.

— А-а-а… — понимающе протянул байкер. — А то, если что, я не князь, дуэльным кодексам не обучен. — Он многозначительно подбросил на ладони тяжелый метательный нож.

Команданте угрожающе набычился… В воздухе ощутимо запахло некстати назревающей склокой.

Госпожа Злата, дабы избежать скандала, цапнула своего вынужденного телохранителя за рукав и повлекла прочь.

— Виктор, когда вы наконец перестанете паясничать? — возмущенно прошипела госпожа кардинал, оглядываясь.

Команданте стоял на прежнем месте и задумчиво таращился им вслед.

— Я не паясничаю, а добросовестно выполняю свою работу, — огрызнулся байкер. — И посему, пока не вернется Эрик, будьте добры терпеть меня!

— Вас невозможно терпеть! — обреченно вздохнула госпожа Злата, понимая, что Виктор прав.

Сеньор Христобаль Саграда молча смотрел в спину удаляющейся парочке.

«Что ж, госпожа кардинал, эту партию вы выиграли, следующий ход за мной, — мстительно решил он. — Посмотрим, как вы приметесь расхлебывать ту кашу, которую сами же и заварили…»

Если жизнь не повязана бантиком — она все равно подарок, ибо умирать не хочется никому… Или это не так? Эрик ди Таэ слишком часто утешал себя этой спорной истиной, стремясь забыть о тех ранах, которые нанесла ему жизнь. Хотя стоило ли стремиться к несбыточному? Каждый наш шрам, каждая внезапно прорезавшаяся морщинка зачем-то нужны, ибо через них мы становимся теми, кем являемся на самом деле. А от себя не убежишь и не спрячешься. И если ты уже стал таким, какой есть, то расходовать жизнь на пустяки просто стыдно. Она слишком коротка, чтобы тратить ее на ненависть. Она не становится слаще благодаря мести. И ты ничего не выигрываешь, предаваясь зависти. Кстати, зависть вообще непродуктивна. Зависть несет негатив и отнюдь не способствует творческим процессам. Нельзя написать стихи или музыку из зависти. Да, возможно, кто-то другой живет намного лучше и счастливее нас. Но какой смысл в том, чтобы сравнивать себя с кем-то другим? Мы ведь даже понятия не имеем о тех бедах, которые им пришлось испытать. Не злись на других, ибо они не виноваты в твоих проблемах. Допустимо злиться на Бога — он поймет и простит. А во всем остальном… Будь объективен и справедлив. Ведь никто, кроме тебя, не несет ответственность за твое личное счастье.

Эрик сидел у кровати пребывавшего без сознания священника и рефлекторно листал какую-то книгу. Все вышеперечисленные мысли давно отвлекли его от чтения, погрузив в философские размышления. Дверь скрипнула, и в комнату протиснулась Анна, держащая в руках сумку и меч своего несостоявшегося убийцы.

— Он еще не приходил в себя? — шепотом спросила она у брата.

— Нет, — отрицательно мотнул головой князь. — С тех пор, как я сменил тебя, нет.

— Он и до этого не приходил, — обеспокоенно вздохнула сестра. — Я тут слетала обратно за его вещами. — Девушка кинула на пол изрядно потрепанную сумку, меч же аккуратно положила на столик в изголовье кровати. — Сумка — барахляная, зато клинок — старинный и дорогой. Настоящий японский. Грех разбрасываться таким благородным оружием.

— Анна, — князь ди Таэ задумчиво поскреб подбородок, — мне это не нравится.

— Что именно?

— Когда я сращивал ему ребра… — Князь запнулся. — В общем, меня чуть не убила его негативная, переполненная злобой и мстительностью аура. Просто не человек, а какой-то сгусток ментальной боли.

Девушка неодобрительно глянула на брата.

— А ты не удержался и полез его сканировать, — не предположила, а констатировала она. — Мало тебе своих проблем и болячек?

— Анна, я же целитель! — вознегодовал Эрик.

— Но это еще не дает тебе права гробить себя ради какого-то… Ты знаешь, кто это? — Утратив контроль над эмоциями, она почти кричала.

Эрик неопределенно пожал плечами.

— Хьюго де Крайто! — огорошила его чародейка. — Собственной персоной. Мне удалось найти документы в одежде, прежде чем я отнесла ее в стирку.

Маг удивленно вскинул бровь и расстроенно потарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Теперь становилось понятно, почему лицо раненого показалось ему смутно знакомым. Да, он имел право на ошибку, но не ошибся. До сегодняшнего дня Эрик видел Хьюго всего лишь один раз, да и то на мутноватой фотографии в личной анкете, — неудивительно, что он колебался. Теперь сомнения рассеялись.

— Мы спасли своего врага! — запальчиво взвизгнула Анна, разъяренно пиная ни в чем не повинную сумку священника. — И ты и я! Каково?

— Все это отнюдь не снимает с меня ответственности за его жизнь, — наконец откликнулся князь. — Считай произошедшее нашим очередным проклятием, и, прошу, побудь с Хьюго, пока я приготовлю ему лекарство.

Чародейка обескураженно кивнула, плюхнулась в кресло и бросила на раненого задумчивый взгляд.

— Ну и кому из нас не повезло больше? — риторически пробормотала она, разглядывая бледное лицо священника.

Эрик вернулся через пятнадцать минут с небольшой чашкой в руках и подлетел к кровати.

— Анна, сделай милость, влей это в нашего подопечного. — Он передал девушке лекарство.

— Может, подождем, пока он очнется? — Анна предприняла неубедительную попытку отвертеться от неприятной обязанности.

— Если он сейчас это не выпьет, то может и не очнуться. У него сильный болевой шок, а я своим вмешательством в ауру только осложнил дело.

— Ладно, давай. — Девушка, присев на край кровати, приподняла голову раненого и начала потихоньку вливать содержимое чашки в насильно разжатый рот…

Сначала у пациента не возникло никакой реакции, но потом он закашлялся, открыл глаза и… Остановить летящий в нее клинок Анне помогли лишь отточенные до автоматизма рефлексы боевого мага. Девушка, зажав клинок между двумя пальцами, небрежным движением кисти вывернула рукоять меча из ладони священника. Тот застонал от боли. Оружие со звоном упало на пол.

— Но-но, — усмехнулась княжна. — Не дергайтесь, Хьюго, а то швы разойдутся.

— Тварь, — ненавидяще прорычал он в ответ. — Бесовское племя, сатанинское отродье…

— Между прочим, — Эрик мгновенно оказался напротив раненого, нависнув над ним, — эта, как вы выразились, «тварь» спасла вам жизнь, хотя могла бы этого и не делать. Еще один нелестный эпитет в адрес моей сестры, и клянусь — я вылечу вас только ради того, чтобы собственноручно убить на дуэли!

Хьюго внимательно вгляделся в перекошенное от возмущения лицо князя.

— Вы… — прохрипел он, порываясь подняться, но тут же рухнул обратно на подушку, проваливаясь в беспамятство.

— Анна, нашатырь, быстро! — потребовал князь ди Таэ. — Нельзя допустить, чтобы он опять потерял сознание!

Девушка передала брату нужный флакон. Резкий запах лекарственного препарата мгновенно распространился по комнате.

— Ну как?

— Вроде приходит в себя.

В тот же миг Хьюго осторожно открыл глаза и увидел склонившихся над ним чародеев.

— Вы… Анри ди Таэ, — прошептал он. — Я вас узнал.

— Нет, — усмехнулся мужчина в гравикресле. — Я — Эрик, а это, — он указал на девушку, — Анна. Эрик и Анна ди Таэ. Анри ди Таэ — наш отец. Сожалею, но как бы негативно вы не реагировали на эту фамилию, но придется вам задержаться в нашем доме месяца на два-три.

— Почему вы меня не добили?.. — не понимал раненый.

— Мы никогда не выбираем из двух зол, — уведомила Анна, передернув плечами с поистине королевским безразличием. — Мы выбираем все или ничего.

— Он… тоже… так… говорил… — Голос раненого становился все тише, глаза медленно закрылись.

— Что, опять нашатырь? — спросила княжна.

— Не нужно, — отрицательно покачал головой Эрик. — Это я его усыпил. Пусть отдохнет и наберется сил, хватит с него на сегодня.

— Интересно, почему он назвал тебя Анри ди Таэ? — Княжна обтерла салфеткой потный лоб раненого.

— В общем-то я весьма похож на отца, — усмехнулся князь.

— Да не в том дело, — отмахнулась Анна. — Откуда он его знает, вот вопрос.

— Посидишь пока с ним? — намеренно сменил тему брат. Поднятая сестрой проблема показалась ему слишком неоднозначной. Ворошить спрятанные в шкафу скелеты — занятие неблагодарное и даже опасное. Черт знает, до чего можно докопаться.

— А ты куда?

— Наведаюсь в отдел. Нужно же сообщить госпоже кардиналу, какие у нас гости, — вздохнул Эрик.

Рабочий кабинет главы Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, господина кардинала Дэпле, не отличался многообразием меблировки, но наличествующие предметы с лихвой компенсировали количество стоимостью. Взять хотя бы рабочий стол с золотыми инкрустациями, привезенный из Ватикана, серебряные вазы времен первых Крестовых походов (естественно, подлинные, из личной коллекции султана Саладина) или бесценное распятие работы византийских мастеров. Сам кардинал Дэпле, полноватый немолодой человечек, испуганно втиснувшись между подлокотниками рабочего кресла, напрасно пытался сдержать подрагивание нижней губы: он затравленно следил за расхаживающим по дорогому ковру сеньором Христобалем Саградой. Команданте, высокий и сухощавый, напоминал ему штангенциркуль. Его высокопреосвященство безмерно нервировали черные, чуть тронутые сединой волосы главного инквизитора, смуглое лицо со впалыми щеками и глубоко посаженные темные глаза, которые могли пригвоздить к месту кого угодно. Господин Дэпле не любил и откровенно побаивался этого непредсказуемого человека, жестокого фанатика и ханжу. Вот сеньор Саграда остановился напротив него и, упершись руками в столешницу красного дерева, смерил кардинала тяжелым взглядом исподлобья.

— Господин кардинал, надеюсь, я уже достаточно аргументировал свою просьбу выдать разрешение на арест инквизицией госпожи Златы Пшертневской, по чистому недоразумению носящей звание кардинала! — четко проговорил команданте.

Пухлые ручки кардинала Дэпле суетливо комкали лист бумаги, лежащий перед ним. Маленькие поросячьи глазки отчаянно бегали из стороны в сторону, избегая смотреть на главного инквизитора.

— Но… э-э-э… госпожа Пшертневская и ее отдел очень хорошо зарекомендовали себя… — невнятно промямлил он.

— Госпожа Пшертневская превысила свои полномочия и нарушила законы церкви, пригласив к сотрудничеству представителей богопротивного дома ди Таэ. Ладно вы еще закрыли глаза на то, что в ее отделе работает отец Рид — личность по сути своей демоническая, но не обращать внимания на двух чародеев… Нет, господин кардинал, это уже слишком! Я требую, чтобы мне предоставили полномочия для ареста госпожи Златы Пшертневской как еретички, совершившей ряд преступлений против церкви! — категорично отрубил сеньор Саграда, нависая над кардиналом Дэпле.

Кардинал беспомощно воззрился на него снизу вверх.

— Вы требуете невозможного! — пытался протестовать он.

— Что? — гневно рявкнул команданте. — Кардинал, вы забываетесь. Подумайте о документах, хранящихся в моем сейфе… — Сеньор Саграда злорадно усмехнулся. — Полагаю, синод будет рад узнать о неких хищениях церковного имущества, в коих вы принимали непосредственное участие. А счет в швейцарском банке, заведенный на имя вашей любовницы, госпожи…

— Замолчите! — взмолился господин Дэпле, распространяя едкий запах вспотевшего, загнанного в смертельную ловушку кабана. — Молчите, заклинаю вас!

— Так вы подпишете? — подначивающе ухмыльнулся главный инквизитор.

— Да-да… — неуверенно пролепетал продажный кардинал. — Такое, безусловно, не должно оставаться безнаказанным… — И он трясущейся рукой поставил подпись на изрядно помятом бланке.

Команданте довольно ощерился и сцапал бумагу, предоставляющую ему воистину неограниченные полномочия. Ну теперь посмотрим, чья возьмет! Он развернулся и, по-военному чеканя шаг, покинул кабинет кардинала.

Господин Дэпле облегченно вздохнул, когда удовлетворенный сеньор инквизитор наконец-то покинул помещение. На душе у его преосвященства было тошно и муторно… При всей своей мягкотелости, частенько переходящей в душевную несостоятельность, кардинал понимал, что подписанный им документ являлся не чем иным, как смертным приговором для госпожи Пшертневской и всего ее отдела.

Эрик появился в приемной госпожи Златы около полудня. За столом предбанника, как между собой называли это помещение сотрудники отдела, где обычно восседал чопорный старичок-секретарь, теперь вальяжно развалился Виктор, отлынивающий от обязанностей телохранителя. Закинув ноги на столешницу, байкер увлеченно читал уже знакомый князю том Кастанеды, изредка перелистывая страницы книги хорошо наслюнявленным пальцем.

Зрелище мощных берцев, эффектно расположившихся на стеклянной хайтековской поверхности, не могло не впечатлить, вызывая необузданное желание совершить что-нибудь разухабистое, эдакое хулиганское. Князь ди Таэ конечно же впечатлился, предвкушающе ухмыльнулся и тут же внес свою лепту в интерьер предбанника, при помощи магии выдернув из-под Виктора кресло. Раздался жуткий грохот, за которым последовал длинный нецензурный комментарий, смачно поминающий родню чародея в обе стороны до четвертого колена.

— Ну и сволочь же вы, князь! — прокряхтел байкер, поднимаясь с пола.

— И вас тем же самым по тому же месту с той же страстью, — усмехаясь, откликнулся Эрик. — Считайте это платой за свой не в меру длинный язык. Нечего было меня компрометировать перед госпожой Златой.

— Ладно, — покаянно буркнул Виктор, потирая ушибленную часть тела, расположенную ниже поясницы, но выше колен. — Урок понят и принят к сведению. Мы квиты. Хорошо, что вернулись: она у меня уже в печенках сидит! Хуже горькой редьки, честное слово!

— Виктор! — Дверь кабинета приоткрылась, и в приемную выглянула не вовремя упомянутая госпожа Пшертневская. — Между прочим, я все слышу…

— А что Виктор, что Виктор?! — мгновенно вспылил тот. — Что, не правда, что ли?!

— Просто вы своими выходками достали меня еще больше! — раздраженно откликнулась госпожа кардинал. — Князь, зайдите ко мне!

Байкер витиевато выругался сквозь зубы. Эрик осуждающе покачал головой и направился за госпожой Пшертневской.

— Рада, что вы вернулись, князь, — устало сказала глава спецотдела, занимая свое привычное место за столом. — С такими людьми, как Виктор, сложно работать…

— Разные уровни восприятия? — желчно поинтересовался маг.

— Это вы сказали, а не я! — обиженно вспыхнула госпожа Пшертневская.

— Может, иногда стоит их уравнивать?

Госпожа Злата молча отвернулась к окну. Воцарившаяся в кабинете тишина показалась князю многотонной бетонной плитой, навечно отгородившей их друг от друга. Интересно, почему он всегда говорит ей не то, что хотел сказать?

— Впрочем, я пришел сюда вовсе не для того, чтобы читать вам мораль, — сменил тему князь ди Таэ. — Хьюго де Крайто, если я не ошибаюсь, наш сотрудник?

— Да. — Госпожа кардинал вновь повернулась к князю лицом. — Предполагалось, что он вернется вчера вечером, но…

— …но господин де Крайто что-то не поделил с разъяренным шушмарем и попал в особняк ди Таэ, — подхватил Эрик. — В качестве пациента, кстати. Ему повезло, что Анна по чистой случайности оказалась рядом.

Госпожа кардинал, ошеломленная такой воистину сногсшибательной новостью, шокированно вскочила и вцепилась пальцами в ткань своего форменного платья.

— Как он? — только и смогла выдавить она.

— Не так хорошо, как хотелось бы, но могло быть и хуже, — спокойно откликнулся князь. — Шушмарь, знаете ли, весьма плотоядное существо, и он успел откусить от вашего подчиненного довольно внушительный кусок.

— Вы сможете поставить Хьюго на ноги? — Госпожа кардинал продолжала нервно терзать подол в ожидании ответа.

— Думаю, да, — успокаивающе улыбнулся целитель. — Желчный господин де Крайто довольно успешно борется за свою жизнь.

— Спасибо. — Госпожа Пшертневская медленно опустилась в кресло. На ее лице нарисовалась целая гамма чувств: облегчение, смущение, удивление…

Эрик, будто прочитав ее мысли, ответил:

— Я целитель, госпожа кардинал, и если требуется моя помощь, я не смотрю, кто передо мной и как он ко мне относится.

— Даже если это ваш кровный враг? — неуверенно предположила госпожа Злата.

— Даже если это мой кровный враг, — утвердительно кивнул князь.

В комнате снова повисло напряженное молчание. Похоже, оба собеседника просто не находили нужных слов. Госпожа Злата шуршала бумагами на столе, что-то разыскивая; князь ди Таэ отрешенно смотрел куда-то в пустоту.

— Думаю, мне пора возвращаться, — наконец проговорил он, направляя кресло к двери.

— Эрик, подождите! — окликнула госпожа Пшертневская. Голос прозвучал чуть хрипловато, выдавая владеющее ею напряжение. Князь ди Таэ притормозил. — Я должна попросить у вас прощения за свою бестактность.

— Мне кажется, — усмехнулся князь, — уровни нашего восприятия начинают выравниваться…

За истекшее время в приемной ничего не изменилось. Виктор с мрачным лицом сидел на столе и швырял боевые стальные звезды в перекидной календарь с ликами святых угодников, висящий на противоположной стене. Несчастные угодники, уже лишенные носов, ушей, зубов и авторитета, терпеливо сносили творимое над ними насилие, еще раз подтверждая свою святость, заработанную тяжелым трудом. Князь заинтересованно вгляделся в лик святого Августина, окривевшего на правый глаз, и сочувственно присвистнул:

— Виктор!

Ноль реакции.

— Виктор!!

Тоже самое.

— Виктор!!! — Князь ди Таэ перехватил очередную звездочку в полете и отправил ее назад. Та, срезав прядь волос у байкера на виске, вонзилась в стену за ним. — Чем тебе не угодили портреты святых старцев?

— А? — отмер задумавшийся охранник. — Просвиру вам в печенку, князь.

— Каюсь, трюк с креслом выглядел по-дурацки, — повинился чародей, подлетая к товарищу.

— Не парьтесь, князь, — рассеянно буркнул тот.

— Надеюсь, вы не сильно ушиблись?

— Ха! — Байкер гордо задрал подбородок. — Да я за свою жизнь…

— Знаю, — проницательно усмехнулся Эрик. — Четыре раза ломали ребра, дважды — левую руку и трижды — правую ногу, а вместо левой скулы вам установили специальную пластину, потому что два года назад вас в потасовке задел боевой секирой пьяный альв.

— Черт, князь, у вас что, рентгеновское зрение?! — ошеломленно выдохнул Виктор, сразу теряя весь свой апломб.

— Нет, я просто читал вашу медицинскую карту, — насмешливо фыркнул князь ди Таэ. — Все же я здесь числюсь не помощником Профессора, а штатным врачом.

Байкер восхищенно расхохотался.

— Вы все-таки меня сделали, Эрик! — признал он.

— Значит, мир? — Чародей протянул ему руку.

— Мир! — Виктор с искренней симпатией пожал ладонь князя.

Солнечный свет, приглушенный шторами, едва проникал в комнату. Увлажнитель воздуха распространял приятный аромат лавандового масла. Внизу, в холле, размеренно тикали большие напольные часы. Весь дом спал, погруженный в безопасную расслабляющую негу.

Анна дремала в кресле, сидя у кровати Хьюго: давала знать о себе прошлая суматошная ночь. Рука девушки безвольно свешивалась с подлокотника, волосы в беспорядке рассыпались по плечам и спинке кресла.

Хьюго де Крайто пробудился первым, очнувшись от ощущения тупой ноющей боли в груди. Очертания предметов чуть расплывались, во рту стоял мерзкий травяной привкус пополам с кровью, мутило. Ничего, бывало и хуже. Нужно убираться из этого дома, и поскорее. Его наверняка давно ждут в отделе. Хьюго прикусил губу от напряжения и попытался встать с кровати.

— Не рекомендую, — безупречно спокойным тоном изрекла княжна, не открывая глаз. — Минимум — вы рухнете сразу возле кровати, максимум — возле двери. Спорим? А сил слабой бедной девушки не хватит на то, чтобы втащить вас обратно.

— Иди к черту со своими инструкциями, ведьма! — посоветовал Хьюго де Крайто, опираясь на спинку кровати.

Парень даже не успел сообразить, что именно произошло, когда Анна неожиданно очутилась возле него и опрокинула обратно на подушку.

— Сгинь, наваждение, — прохрипел Хьюго, столкнувшись взглядом с изумрудно-зелеными очами чародейки.

— Попробуйте осенить крестным знамением, — усмехнулась та. — Говорят, помогает. Пить хотите? — невозмутимо продолжила она. — Ладно, сама вижу, что хотите. — Девушка взяла чашку.

— Что это? — Раненый подозрительно скосился на предмет в ее руках. — Яд?

— Травяной отвар, — обворожительно улыбнулась княжна. — Возможно, вам придется принимать его до конца жизни…

— Эрик говорил, что два-три месяца, — опротестовал больной.

— Я так и сказала! — Княжна многозначительно подмигнула. — В смысле — жизни у нас. А вы что подумали?

— Я не хочу И не буду пить… ваше бесовское зелье… — склочно поджал губы парень. — Я вам не верю!

— «Не хочу» и «не буду» — это разные вещи. — Девушка неодобрительно покачала головой. — Во-первых, это не бесовское зелье, а лекарство. Во-вторых, вы его уже пили, когда очнулись в первый раз, а в-третьих, мне ничего не стоит влить его в вас самостоятельно. Поэтому будьте паинькой. Ну? — Анна, поддерживая раненому голову, поднесла чашку к его губам. Хьюго не оставалось ничего другого, кроме как послушно сделать несколько глотков.

— Ведьма, — зло прошептал он, когда Анна отставила чашку.

— Благодарю за комплимент, — усмехнулась княжна. — А теперь, дабы не оскверняться общением с ведьмой, спите-ка лучше.

— Понимаю, вам удобнее убить меня во сне, — убежденно проговорил строптивый пациент.

— Дурак вы, Хьюго, — печально констатировала Анна. — Ну подумайте сами, какой резон нам возиться с вами, чтобы потом убить?

— Не знаю… — Веки парня смыкались сами собой, а голова тяжело проваливалась в мягкую пучину подушки. — Все равно я вас… всех… ненавижу… — прошептал Хьюго де Крайто, вновь погружаясь в беспамятство.

Глава 8

Домой Эрик вернулся ближе к вечеру. Открыл входную дверь и ругнулся: свет в доме не горел, пахло лекарствами, повсюду царили идеальная тишина и стерильная чистота.

«Лазарет какой-то, а не дом! — подумал целитель, взлетая по лестнице. — Как там заповедовал христианский Бог: протяни руку помощи врагу своему? А мне что — протяну, не переломлюсь… Лишь бы господин де Крайто эту руку не откусил…» Теперь чародей отчетливо осознавал всю подоплеку странной развязки семейной драмы рода де Крайто. Хьюго намеренно объявили мертвым, распространив ложные слухи о гибели всего дома целиком. Князь не сомневался — дело не обошлось без вмешательства кого-то могущественного, кто позаботился о безопасности последнего члена истребленного рода. И посему Эрика волновал только один вопрос: от кого спасали Хьюго де Крайто, объявив его скончавшимся?

Анна ужинала в столовой.

— А с тем-то кто находится? — поинтересовался брат, подразумевая своего неспокойного пациента.

— Тори. — Чародейка изящно орудовала вилкой и ножом. — Я попросила ее сменить меня ненадолго и решила воздать должное ужину. Никакой священник не стоит того, чтобы из-за него голодать. Присоединяйся.

Эрик занял место за столом и, вооружившись столовыми приборами, присоединился к трапезе.

— Просыпался? — коротко спросил он, педантично нарезая мясо на ровные, аккуратные ломтики.

— Да, — подтвердила Анна, — еще как просыпался. И я не заметила, чтобы мое общество вызвало у него особо позитивные чувства, — скептически добавила она.

— Думаешь, мне бы он обрадовался больше? — иронично поинтересовался князь, вытирая губы салфеткой.

— Думаю, он бы обрадовался больше, если бы увидел наши трупы, — саркастически откликнулась княжна.

— Твой мрачный юмор здесь неуместен.

— Это не юмор, а констатация факта, — скривилась Анна. — А что там в отделе?

— Всего понемногу. — Князь ди Таэ наколол на вилку кусочек мяса и отправил в рот. Задумчиво прожевал и продолжил: — Инквизиция все так же портит нервы.

— Тебе или Злате? — невинно поинтересовалась Анна, пряча шаловливую улыбку.

— Всем подряд, — раздраженно откликнулся Эрик. — Сеньору Саграде каким-то образом удалось отмазаться от прямого обвинения по делу о гиперборейском посольстве. И это несмотря на найденные тобой и Ридом доказательства. Более того, меня обвинили в членовредительстве по отношению к служителю инквизиции!

— Это тот стукнутый канделябром? — рассмеялась девушка.

— Да! А то, что второй служитель инквизиции проделал во мне дырку и едва не угробил мое гравикресло, никого не интересует! Удивительно, но никто даже не спросил, что забыли данные служители в кабинете Златы!

— М-да, кажется, сеньор Саграда всерьез вознамерился сплясать на нашей могиле, — мрачно протянула Анна. — Эй, что это пищит?!

— Мой браслет. — Маг пощелкал кнопками на своем наручном аналоге телефона, и в воздухе повисло мерцающее изображение Профессора. Сразу же стало заметно, что отец Криэ чем-то встревожен. В комнате, виднеющейся за его спиной, наблюдался изрядный кавардак.

— Здравствуйте, Профессор. Что-то случилось? — забеспокоился Эрик.

— Пани Злату забрала инквизиция… — на одном выдохе выдал отец Криэ.

Эрик побледнел и до боли сжал кулаки.

— Чтоб ему, заразе, пусто было! — сдавленно прорычал он. — Профессор, я сейчас прибуду! Анна, присмотри за нашим гостем! — И князь ди Таэ исчез в полыхнувшем зеленью окне телепорта.

На правом берегу Дуная, в более новой части города, носящей название Пешт, высится массивное здание бывшего парламента, ныне отведенное под главную резиденцию святой инквизиции. Когда-то в этих величественных стенах заседали ведущие политики эпохи реформ, такие как Иштван Сечени или Ференц Деак. По своему стилю, расположению на берегу реки и крестообразному плану здание парламента напоминает новый Вестминстерский дворец на набережной Темзы в Лондоне. Этот монументальный комплекс по праву считается красивейшим сооружением новой части Будапешта. В самом здании можно запросто заблудиться во множестве башен и контрфорсов, увенчанных гигантским куполом. Обильная позолота и цветной мрамор превратили здание парламента в некое подобие национального святилища. В зале заседаний сразу обращает на себя внимание историческое полотно кисти Михая Мункачи, изображающее переход венгерских племен через Карпаты под предводительством вождя Арпада. И каждому посетителю кажется, будто здесь дремлет сама история.

Но так было раньше, а ныне в замке парламента единолично хозяйничает Серый орден. Прекрасные залы переоборудованы в оружейные склады, тренировочные боксы и спальни воинов-инквизиторов. Подземелье и винные погреба превращены в тюремные казематы, по слухам, оснащенные даже собственными пыточными и тайным крематорием. Возможно, именно поэтому над трубами здания парламента ночами поднимается густой жирный дым, а доносящиеся из подвалов крики заставляют испуганно шарахаться в сторону немногочисленных прохожих, осмелившихся забрести на прилегающую к строению улицу. Когда-то тут говорили о законности и демократии, а теперь успешно борются с ересью и проповедуют тиранию. Ведь у каждого борца свои методы, а у зла и добра — разные ипостаси…

Госпожа Злата Пшертневская в окружении угрюмых конвоиров, облаченных в форму внутренней инквизиционной гвардии, вошла в кабинет досточтимого сеньора Христобаля Саграды. Главный инквизитор, сидя в кресле, окинул женщину тяжелым подавляющим взглядом и кивнул гвардейцам. Те молча удалились.

— Я хочу услышать, что все это значит, сеньор инквизитор! — раздраженно сказала госпожа Пшертневская. — Какое право имели ваши люди врываться в мой дом в такой поздний час и устраивать там погром?!

— Госпожа кардинал, — голос команданте прозвучал сухо и холодно, — вы официально арестованы по обвинению в преступлениях против Всеблагой и единой матери-церкви. А именно: в нарушении запретов, установленных святым синодом, и по причине сотрудничества с темными силами в лице богопротивного дома ди Таэ и демона, известного под именем отца Рида, по чистому недоразумению названного архангелом.

— Архонтом, — язвительно поправила госпожа Злата. — Рид — архонт.

— Его демонической сущности это не меняет, — заявил сеньор Саграда. — Он — падшее существо, выступившее против Господа и погрязшее в грехах. Я с превеликим удовольствием отправлю его на костер.

— Но вы же понимаете, что подобные обвинения — бред! — возмутилась госпожа кардинал. — И то, что вам удалось запугать Дэпле и заставить его подписать ордер, еще ничего не значит. Дипломатический корпус работает на церковь, но при этом не является ее частью. Мы вам неподотчетны.

— Деятельность инквизиции не ограничена пределами церкви, госпожа кардинал, — глумливо возвестил команданте. — Мы смотрим за всеми людьми, аки пастыри за стадом, дабы направлять овец заблудших на путь истинный. Наша власть — от Господа, а наши полномочия — неогранченны.

— Н-да, как у вас амбиции-то зашкаливают! — обличающе протянула госпожа Злата. — Знаете, я уже жалею о том, что князь ди Таэ не убил вас тогда в моем кабинете. Мы бы избежали множества проблем.

Сеньора инквизитора едва не перекосило от упоминания имени ненавистного Высокого дома.

— Сейчас вас проведут в камеру, пока в обычную, — мстительно прошипел он. — А князем ди Таэ я займусь позже. Но обещаю, вы оба еще очень сильно пожалеете о том, что осмелились выступить против меня!..

Эрик ди Таэ материализовался в доме Златы Пшертневской спустя несколько секунд после звонка Профессора и изумленно осмотрелся по сторонам. В гостиной царил кавардак. Виктор сидел на перевернутом пуфе и прижимал к рассеченной брови пакет со льдом, на правом предплечье байкера белела свежая марлевая повязка. Вилдар Криэ стоял посреди разбросанных на ковре книг и сосредоточенно дымил трубкой, пытаясь сконцентрироваться. Князь окинул беглым взглядом разгромленную комнату и вопросительно уставился на Профессора. Тот, выпустив в потолок пару колечек дыма, произнес:

— Хроника событий такова. В одиннадцатом часу мне позвонил Виктор. Кхм… Поскольку наш уважаемый коллега ругался в трубку, словно храмовник, то я пришел к выводу — произошло что-то чрезвычайное. А когда все же уловил суть возмущенной тирады, сразу же поспешил сюда. — Отец Криэ снова пыхнул трубкой. — И застал здесь… — Желтым от табака пальцем он невозмутимо указал на Виктора.

Эрик перевел взгляд на байкера, ожидая продолжения.

— Это все они, сучьи дети, — негодующе поморщился тот. — Инквизиция, чтоб ее перевернуло и припечатало! Не успели мы зайти, как они тут как тут, с подписанным приказом… Арестовать именем церкви и так далее. — Виктор зло сплюнул в кадку с растением, напоминавшим развесистый фикус.

— Судя по всему, вы активно высказались против? — понимающе вздохнул Эрик, еле разобравшись в этих путаных пояснениях.

— Не то слово, князь, — довольно осклабился байкер. — Если бы не госпожа кардинал, здесь было бы куда более… мусорно. И какого ляда я ее послушался?!

— Ладно, — Эрик успокаивающе похлопал коллегу по плечу, — не вините себя. Я так понимаю, Злата ушла с ними по своей воле?..

Виктор сердито кивнул.

— Крови не захотела или решила, что сможет поиграть с инквизицией в дипломатические игры, — исчерпывающе пояснил он. — Только не думаю, что Саграда на это поведется.

— Ей предъявили обвинение в преступлениях против церкви, — весомо проговорил Профессор. — И меньшее, что ее ждет, — это смертная казнь через сожжение на костре.

Эрик застонал, схватившись за голову.

— Но неужели нельзя обратиться к главе Дипломатического корпуса? — спросил он. — Все же наш отдел находится в его компетенции.

— Увы, нет, — разочарованно взмахнул трубкой отец Криэ. — Эрик, вы не так давно здесь работаете, вам простительно не знать… Мы принадлежим корпусу лишь де-юре. А в реальности все мы проходим по документам как обычные архивные сотрудники. Бумагомаратели, так сказать. — Он горько усмехнулся. — Официально отдела не существует, и если с кем-то из нас что-то случается, то выпутываться приходится своими силами, не привлекая к этому корпус. — Отец Криэ вынул изо рта давно погасшую трубку и поискал глазами, куда бы выбить пепел. — Обычная судьба всех спецагентов. Поэтому корпус нам не поможет, даже не надейтесь. Они скорее предпочтут распустить отдел, чем связываться с инквизицией.

Князь ди Таэ нервно побарабанил пальцами по подлокотнику гравикресла. На лоб мага набежали задумчивые морщинки. Нет, он это так не оставит! Это все неправильно и несправедливо! Ну должен же найтись какой-то иной путь решения возникшей проблемы. В голове навязчиво пульсировала язвительная мысль о том, что даже если вас съели, то у вас все равно останется два выхода. А уж если вас съел сеньор Саграда, то можно попробовать встать ему поперек горла…

— Да разнести эту инквизицию, к такой-то матери! И все пучком, всем спасибо, все свободны! — не выдержал Виктор, воинственно размахивая крепко сжатыми кулаками.

— Не выйдет, — с сожалением вздохнул Профессор. — Я, конечно, понимаю, ломать — не строить. Нет, идея — классная, ну а что дальше? Пока со Златы не снято официальное обвинение, наши усилия заранее можно считать сизифовым трудом. Ибо мы очутимся в роли партизан, вынужденных уйти в подполье и действовать противозаконно.

— Имеется у меня одна оригинальная мыслишка, — задумчиво проговорил Эрик. — Мы можем предложить сеньору Саграде равноценный обмен. Так сказать, баш на баш.

— Что? — не понял Виктор.

— Как это? — навострил уши Профессор.

— Я имею в виду — поменять меня на госпожу Пшертневскую. Великий инквизитор давно жаждет заполучить мою скромную персону в свою пыточную, — лукаво усмехнулся князь.

— Князь, ты рехнулся! — ошеломленно приоткрыл рот байкер. — Тебе жить надоело? Он же тебя…

— Гм, а знаете, ведь в этом что-то есть… — Профессор вновь набил трубку и раскурил ее. — В пыточную — не стоит, а вот попытка — не пытка…

Каждый из нас хочет стать счастливым. Вот только понятие «счастье» имеет настолько бесконечное количество оттенков, что их перечисление займет слишком много времени. Посему достаточно упомянуть самые общепринятые: богатство, положение в обществе, слава. Увы, но команданте Саграда тоже не сумел избегнуть этих земных искушений — он мечтал обрести счастье. А точнее, его вышеперечисленные атрибуты. И, говоря честно, у верховного инквизитора имелись вполне весомые основания надеяться на успех в достижении столь сладостной цели. Нет, а в чем проблемы? Ведь команданте, первое: являлся хоть и весьма далеким, но все же потомком знаменитого Энрике, графа Трастамара, который в XIV веке основал династию кастильских и арагонских королей. Следовательно, команданте нес в себе толику благородной крови. Второе: он изрядно кичился своей громкой фамилией, происходящей от испанского слова «sagrado» — святой. Ну и третье: разве может оставаться в тени человек, чье имя созвучно имени Христа? О нет, такой человек рожден для того, чтобы творить историю! Вот то-то и оно!..

А что касается путей, призванных привести к уготованному тебе величию, так они у каждого свои…

Сеньор Христобаль Саграда привык считать себя человеком в высшей степени ответственным, а потому, в силу занимаемой им высокой должности, частенько засиживался на рабочем месте допоздна, целиком и полностью посвящая себя служению церкви. Вот и сегодняшний вечер не стал исключением из правила…

Около полуночи в дверь кабинета великого инквизитора Нейтральной зоны деликатно постучали. Команданте поднял голову от бумаг, взглянул на часы и недоуменно потер кончик носа. Он был скорее раздосадован, чем удивлен. Честно говоря, он никого не ждал, да и время, отведенное для визитов, давно уже миновало. Сеньор Саграда колебался, размышляя, стоит ли откликаться, но, похоже, его неурочный посетитель устал дожидаться ответа, потому что дверь внезапно распахнулась… Главный инквизитор издал вопль негодования, ведь в следующий же миг в кабинет влетел его светлость враг номер один, а точнее, князь Высокого дома Эрик ди Таэ собственной персоной. Если сеньор инквизитор и удивился, увидев целителя, то лишь совсем чуть-чуть: ибо всегда считал этого типа способным на нечто подобное, заведомо проигрышное и сумасбродное. Правда, сеньора Христобаля слегка насторожил тот факт, что князь явился один, без спутников. Откровенно говоря, инквизитор вполне объективно оценивал уровень оскорбления, нанесенного им спецотделу, а посему ждал более многочисленную и шумную делегацию.

— Добрый вечер, сеньор Саграда, — учтиво поздоровался Эрик, подлетая к столу. — Я прибыл обсудить условия нашего примирения, а вернее процесс снятия обвинений с небезызвестной вам госпожи Златы Пшертневской и последующего освобождения ее из-под ареста.

— А с чего вы взяли, будто я соизволю это с вами обсуждать? — желчно поинтересовался сеньор Христобаль, поудобнее разваливаясь в кресле. Он с первого взгляда правильно расшифровал жалобно-умоляющее выражение лица князя и понял — тот пришел сдаваться.

— С того, уважаемый сеньор инквизитор, что у вас нет иного выхода, — вдруг нахально заявил целитель, заговорщицки подмигивая главному инквизитору.

Команданте тут же рассвирепел, осознав, что едва не попался на уловку хитрого мага. Но тем не менее он ничуть не утратил былого самообладания и даже ощутил прилив спонтанно нахлынувшего азарта. Видит Господь, этот бесовский чародей оказался весьма достойным противником. Тем хуже для него!

— Угрожаете? — криво ухмыльнулся команданте.

— Ни в коем разе. Мне ли не знать, что в данном здании моя магия бессильна. — Эрик ди Таэ скептично склонил голову набок. — А посему я уповаю лишь на ваше любопытство.

— Хм… — Инквизитор оценивающе потер подбородок. — Справедливо уповаете. И каковы же ваши условия?

— Вы немедленно освободите госпожу Пшертневскую и при мне уничтожите все бумаги, касающиеся этого прискорбного недоразумения. А взамен я добровольно останусь здесь вместо главы спецотдела.

— Скажите князь, а что мешает мне просто арестовать вас? — Сеньор Саграда меланхолично потарабанил пальцами по столу. — Отправитесь в подвал, составите компанию госпоже Пшертневской… У нас, конечно, не пятизвездочный отель, но в своем роде неплохо: прохладно, тихо, с диетической овсянкой на завтрак…

— Спасибо за заманчивое предложение, но думаю, — прервал его Эрик, извлекая из-за пазухи флакон и с размаху швыряя его на пол, — вам помешает вот это.

Соприкоснувшись с мраморным полом, флакон разлетелся вдребезги. На полу среди осколков растеклась серебристая лужица. Инквизитор инстинктивно вжался в спинку кресла.

— Это лискария, — спокойно пояснил Эрик. — Плотоядная плесень. На редкость гадкая, прожорливая и ядовитая штука. Она реагирует на энергетические возмущения воздуха при движении. Стоит вам хоть немного пошевелить ногами, и она немедленно ими поживится. Через десять минут лискария заполнит весь пол вашего кабинета и начнет подниматься по ножкам мебели. — Князь выразительно потряс пальцами, изображая карабканье чего-то вязкого и бесформенного. Сеньора Саграду передернуло от омерзения.

— Мне ничто не угрожает — я пола не касаюсь, а вас может спасти лишь кислота. — Эрик продемонстрировал еще один флакон. — Прикажите отпустить госпожу Злату — внизу ждут мои спутники, — и я уберу лискарию, а затем сдамся на милость инквизиции.

Сеньор Саграда, поскрежетав зубами, нехотя потянулся к аппарату внутренней связи и отдал короткий приказ…

Через пять минут на руке у мага запищал коммуникационный браслет. Князь щелкнул кнопкой, и в воздухе возникло полупрозрачное изображение Профессора.

— Эрик, вы в порядке? Госпожа кардинал уже с нами.

Возле отца Криэ появилась Злата Пшертневская.

— Отлично! — Князь ди Таэ кивнул, отключил браслет и вновь обратился к инквизитору, придерживаясь все того же ультимативного тона. — А теперь, будьте добры, отдайте мне документы. Все, которые касаются госпожи Пшертневской.

— В сейфе, — озлобленно буркнул команданте.

— Прекрасно. — Князь переместился в угол кабинета и прикоснулся к дверце, почти незаметной на фоне стенных панелей. — Код?

Сеньор Саграда обреченно продиктовал несколько цифр… Через минуту Эрик вскрыл сейф и с треском расколол тонкий информационный диск.

— Ну что ж, сеньор инквизитор, вы выполнили свою часть уговора, теперь моя очередь… — Князь мило улыбнулся.

Грохот ломаемой рамы и звон битого стекла заглушили слова чародея. В оконном проеме возникла долговязая фигура байкера.

— Кончайте базар, князь! Госпожа кардинал устала и хочет баиньки, не заставляйте женщину ждать! — пафосно провозгласил он, наслаждаясь видом перекошенного от негодования лица команданте.

— Виктор?! — Князь ди Таэ уставился на товарища так, словно к ним явилось привидение. Эту сцену его план не предусматривал. Из коридора послышались тяжелые шаги стражи, вызванной инквизитором. — Черт бы вас побрал, идиота такого! — возмущенно заорал князь, швыряя второй флакон на пол. Комнату мгновенно заволокло желтым удушливым дымом. Эрик рванулся к разбитому окну и вместе с байкером вывалился наружу…

От земли их отделяло метров десять. Ветер ударил в лицо, отказываясь выполнять насильно навязанную ему роль парашюта. Ругаясь на чем свет стоит, князь ухватился за байкера и успел раскрыть телепорт в двадцати сантиметрах над брусчаткой… Секунду спустя их спутанным клубком вышвырнуло в гостиную госпожи Златы.

— Виктор, я вас убью! — прорычал князь ди Таэ, интимно уткнувшись лицом ему в грудь. Кресло валялось рядом на полу.

— Для начала свалите с меня куда-нибудь! — простонал байкер, потирая ушибленное плечо. — Вы так часто попадаете в мои объятия, что я начинаю всерьез сомневаться в вашей сексуальной ориентации…

Раздался дверной щелчок, и в гостиной появились госпожа Злата и Профессор.

— Я же говорил, что все пройдет нормально! — обрадованно воскликнул отец Криэ. — Они нас даже опередили. Вот, полюбуйтесь, как своеобразно наши герои убивают излишки свободного времени!

— Злата, это не то, о чем вы подумали! — виновато вскрикнул Эрик, неуклюже скатываясь с Виктора.

— Вы в порядке, князь? — участливо спросила госпожа кардинал, помогая чародею сесть.

— Мм… — Князь ди Таэ, не ожидавший такой снисходительной реакции, не сразу нашел что ответить. — Не стоит беспокойства. — Он чопорно одернул помятое кимоно и грациозно пролевитировал себя в гравикресло, услужливо подвинутое Профессором.

— А меня никто не хочет спросить о самочувствии? — жалобно осведомился байкер, поднимаясь. — Уфф… может, у меня там жуткие раны и переломы вкупе с сотрясением мозга!

— Не ломайте комедию! — раздраженно откликнулся Эрик. — Все с вами в порядке, а сотрясение мозга у вас хроническое. Виктор, я же просил не устраивать шоу! Вы хоть понимаете, чем это могло закончиться?

— Эрик, наш друг ни в чем не виноват, это я его попросила, — осадила князя госпожа кардинал.

— В самом деле? — Князь ди Таэ воззрился на нее круглыми глазами. — И когда это вы успели?

— В момент своего ареста, — обворожительно улыбнулась госпожа Злата. — Я уже достаточно хорошо вас изучила и предполагала, что вы не упустите шанс поиграть в благородство. Но извините, я не могла допустить, чтобы вы пострадали из-за меня. Кстати, а где вы взяли лискарию? Она же под запретом!

— Нигде, — пожал плечами Эрик, еще не решивший, печалиться ли ему или радоваться. Его честная репутация испорчена, но зато он убедился в том, что весьма небезразличен госпоже Пшертневской. — Как всем известно, у страха глаза велики… Я налил в бутылку самую обычную флуоресцентную краску, — проказливо улыбнулся князь.

За две недели своего пребывания в доме ди Таэ Хьюго как-то незаметно привык к тому, что, открывая глаза, он постоянно видит возле себя либо Анну, либо Эрика. Но если чародеи пытались с ним заговорить, раненый молча отворачивался. Княжна отпускала по этому поводу множество язвительных комментариев, а князь лишь молча качал головой и принимался за лечение: медленно, миллиметр за миллиметром заращивая раны, полученные мечником. Сделать это быстрее Эрик не мог: слишком много энергии шло на подавление убийственного влияния негативной ауры пациента.

Хьюго отчетливо помнил, как, очнувшись в третий раз и не увидев никого рядом, он попытался встать и покинуть ненавистный оплот врагов. Парень опустил ноги с кровати, с трудом поднялся, прикусив губу от боли, и неуверенно сделал несколько шагов. А потом стены поплыли перед его глазами… Да, вредная чародейка оказалась права: его сил хватило только на то, чтобы добраться до дверей комнаты. В себя он пришел уже на кровати. Стоило лишь открыть веки, как разъяренная княжна ди Таэ отвесила ему хлесткую пощечину.

— Идиот! — обвиняюще прошипела она, более всего напоминая взбесившуюся фурию. — Сказано же вам, лежать и не рыпаться!

От второй оплеухи обреченного на экзекуцию пациента спас Эрик, перехватив уже взметнувшуюся руку сестры.

— Анна, не нужно… — Князь был бледен сверх меры, на лбу поблескивали капельки пота.

— Не нужно?! Ты же чуть не надорвался, спасая эту сволочь! Пусть бы подыхал!

— Анна, я целитель, и для меня нет разницы, кому помогать, — слабым шепотом сообщил князь, хватаясь за спинку кровати.

— Я уже жалею, что забрала эту падаль с пустыря, — гневно прорычала девушка. — Думаешь, я не замечаю, как он методично высасывает твои жизненные силы? Действует успешнее любого вампира…

Князь укоризненно посмотрел на нее, призывая к молчанию.

— Лучше бы я умер там, — проговорил вдруг Хьюго, — чем принял помощь от мага наперекор своим принципам и желанию.

— Неблагодарный дурак! — Глаза княжны угрожающе сузились, но брат, положив ей руку на плечо, тяжело вздохнул и признал:

— В чем-то ты, наверное, права. Похоже, он действительно всего лишь эгоистичный дурак. Молодой человек, мне очень жаль, но придется выполнить свою угрозу. Как только я сочту вас способным держать меч, то немедленно вызову на дуэль, — тихо закончил Эрик.

— Я не дерусь с калеками, — хрипло откликнулся Хьюго, взирая на своего спасителя с ненавистью и презрением. — Ведь это не дуэль, а избиение.

— М-да… — разочарованно протянул князь. — Похоже, вы и в самом деле дурак!

Дни пролетали, как вспугнутые птицы, складываясь в недели. За немалый срок своего пребывания в доме ди Таэ молодой священник получил достаточно времени для того, чтобы всесторонне обдумать и оценить сложившуюся ситуацию. Правда, и так и эдак приглядываясь к своим недругам, Хьюго все равно не сумел прийти к какому-то определенному выводу. Уж очень не вписывались Анна и Эрик ди Таэ в тот стереотипный портрет рядового чародея, оперировать которым он привык. Хьюго не чурался светской литературы, а к тому же обладал немалым личным жизненным опытом. Ему неоднократно приходилось сталкиваться с представителями различных Высоких домов. Мечник долго изучал и анализировал поведение чародеев, дабы составить некую градацию, полностью охватывающую их высокомерие, заносчивость и нетерпимость к рядовым смертным. Мечник уяснил: обычно маги никогда не помогают священникам. Это раз. Они вообще плевать хотели на церковь с высокой горки. Это два. Они вообще плюют на всех людей. Это три.

А теперь де Крайто упорно не желал понимать, почему чародейка не добила его еще там, на пустыре, а притащила к себе домой. Он искренне недоумевал, почему князь Высокого дома взялся за его, Хьюго, лечение, судя по всему едва не стоившее жизни самому целителю… Парадоксы множились с каждым днем, грозя взорвать его мозг. Но больше всего мечнику не нравилась собственная интуиция, без устали кричащая: «Ты ошибся насчет сестры и брата ди Таэ. Они не такие, как все, они милосердные и благородные». И раз за разом Хьюго сердито отмахивался от своего внутреннего голоса, нещадно ломающего его привычную систему ценностей. Нет, к такому исходу событий он еще не готов.

Хьюго де Крайто неоднократно задавался вопросом: а как бы поступил он сам, очутившись на месте княжны? Ну, в смысле, если бы все произошедшее с ним случилось с Анной. И каждый раз непременно приходил к мысли, что просто добил бы раненую ведьму, сказав над ее телом что-нибудь циничное вроде «покойся с миром». Так что же помешало Анне ди Таэ сделать то же самое с ним?

Возможно, он смог бы получить искомый ответ, согласившись пообщаться с чародеями. Но священник предпочел бы скорее удавиться, нежели снизойти до подобного унижения. Впрочем, судя по вежливой, но холодной отчужденности, проявляемой по отношению к пациенту, князь и княжна ди Таэ сами не особо горели желанием с ним контактировать. Эрик, тот вообще все делал молча, а Анна обычно ехидничала на грани оскорбления и отпускала двусмысленные фразы в его, Хьюго, адрес. Что, однако, ничуть не мешало ей активно помогать брату в лечении.

А еще за время пребывания в доме ди Таэ священник отметил для себя одну немаловажную вещь: ему перестали сниться кошмары, которые являлись неотъемлемой частью его жизни на протяжении вот уже многих лет. Последний кошмар накрыл его аккурат после неудачной попытки самовольного ухода. Несмотря на то что Эрик ди Таэ вытащил его фактически с того света, Хьюго два дня провалялся в горячке, вновь и вновь переживая ту жуткую ночь, когда погибла вся его семья. Юношу кружило в водовороте боли пополам с горячечным бредом, а потом вдруг все закончилось… Он очнулся среди ночи, категорически не понимая, бредит он еще или уже нет. На краю кровати сидела девушка, удивительно похожая на Анну ди Таэ. А может, это действительно была княжна? Хьюго не мог поручиться за то, что она не оказалась очередным порождением его бреда.

— Твоя боль убьет тебя, — услышал он. Вне всякого сомнения, этот шепот исходил именно из уст прекрасного видения. — Твоя боль убивает всех, кто хочет тебе помочь. Это слишком высокая цена… Пойми, в этих стенах достаточно своей боли, чтобы еще добавлять сюда чужую. — Прохладные губы девушки коснулась его лба. — Научись любить, ибо лишь тогда твоя душа освободится от боли и исцелится. Спи, радость моя!.. Пока ты здесь, боль будет обходить тебя стороной…

Что случилось дальше, Хьюго не помнил, но преследующие его кошмары внезапно исчезли и больше не возвращались.

Дверь в комнату священника распахнулась, и на пороге без предупреждения возникла Анна ди Таэ. Княжна вообще тяготела к небрежной фамильярности. Она не утруждала себя предварительным стуком и всегда вваливалась к отцу де Крайто без каких-либо извинений или сантиментов. Вчера священник в первый раз самостоятельно встал с постели, и Эрик пришел к выводу, что терпение его исчерпалось. Да, определенно пора заканчивать эту затянувшуюся возню с лечением. Князь как раз собирался наведаться к Хьюго и сообщить ему эту трогательную новость, а заодно и снять повязки, но Анна уговорила брата одуматься и предоставить сомнительную честь последнего посещения именно ей. Так они и поступили.

— Ну и дела, — красноречиво протянула княжна, увидев полуодетого парня, сидящего на кровати. Хьюго как раз натягивал рубашку. — Опять самовольничаем?

— Мои раны уже достаточно зажили, ведьма, — зло процедил он, путаясь в одежде. — Отстань. Я покидаю этот дом немедленно!

— Что, даже спасибо не скажете? Фу, как грубо! — ехидно фыркнула Анна. — Сейчас посмотрим, что и как там у вас зажило. Не хочу, чтобы усилия Эрика пошли прахом из-за того, что у нашего пациента наблюдается хроническая паранойя. Снимите рубашку, святой отец!

— Не прикасайтесь ко мне! — возмущенно взвыл священник из недр скромного беленого полотна, намертво застрявшего у него на голове.

— Снимите рубашку и лягте! — Княжна явно пребывала не в духе и не горела желанием пререкаться с упрямым пациентом. Она решительным жестом сдернула столь подведшую парня деталь его наряда, а затем чувствительным тычком опрокинула священника на спину и победно уселась сверху. — Не дергайтесь! Мне ничего не стоит вас обездвижить, но не хочется потом выслушивать обвинения в надругательстве над беспомощным мужчиной!

В ответ Хьюго лишь злобно заскрипел зубами. Девушка ловко взрезала повязку и придирчиво ощупала отлично сросшиеся ребра, а также свежие багровые рубцы на груди священника. Удовлетворенно хмыкнула и покачала головой: Эрик, как всегда, на высоте. Анна провела ладонями по груди Хьюго де Крайто, бормоча под нос формулу из раздела пластической магии. Жуткие рубцы разглаживались буквально на глазах, исчезая, словно складки ткани под горячим утюгом.

— Это вам прощальный подарок от фирмы, — насмешливо произнесла чародейка, слезая с него. — Люблю, когда у мужчины красивое тело.

Хьюго смерил ее ненавидящим взглядом.

— Ой, не надо так страстно пожирать меня глазами! — изобразила смущение княжна. — И вообще хватит валяться тут в искушающей позе: я девушка молодая, невинная… Одевайтесь и выметайтесь отсюда! — С этими словами Анна выскочила в коридор, успев, впрочем, услышать, как в дверь ударилось что-то тяжелое…

Глава 9

Хьюго де Крайто осторожно, бочком, спускался по ступеням высокого крыльца. Солнце слепило глаза, грудь почти не болела, но на душе скреблись кошки. Разум подсказывал священнику, что он должен немедленно и как можно дальше бежать от этого бесовского дома, но сердце ныло так надрывно и тягуче, словно разрывалось на части. Анна… Анна ди Таэ — какое волшебное имя! Какое адское искушение! Анна с ее светлыми волосами и колдовскими зелеными глазами… Разве может дьяволица обладать внешностью ангела? «Господи, спаси мою душу! — мысленно возопил Хьюго. — Господи, дай мне сил покинуть ее дом, даже если ноги отказываются повиноваться, а сердце со всеми помыслами и желаниями осталось там, у нее на ладони. Господи, уж не приворожила ли меня эта ведьма?..» Он ступил на уличную мостовую и замер, будто подошвы его сапог намертво приклеились к камням. Можно ли уйти, оставив свое сердце в том месте, которое он только что покинул? Возможно ли чем-то занять себя, если жить без нее теперь невмоготу?

— Святой отец, за вами должок! — Громкий окрик вывел Хьюго из задумчивого состояния.

Мечник обернулся… На крыльце особняка нарисовался Эрик ди Таэ, горделиво восседающий в своем кресле и улыбающийся самым паскудным образом. Хьюго ощутил, как где-то внутри него закипает холодный, нет — ледяной гнев. И на что, спрашивается, надеется этот ущербный неполноценный маг? Зачем нарывается на неприятности? Неужели ему придется убить ее брата?.. Священник смерил чародея злым отталкивающим взглядом.

— Какой? — недовольно буркнул он. — Если речь идет о плате за лечение, то я попрошу начальство выдать мне аванс и…

— Нет, — с впечатляющим бескорыстием перебил его князь. — Дуэль! — издевательски напомнил он.

Брови Хьюго удивленно поползли на лоб. Этому упрямцу так не терпится поскорее попасть в ад?

— Я не дерусь с калеками! — огрызнулся де Крайто, поворачиваясь к целителю спиной и намереваясь уйти.

— Во-первых, я не калека, — спокойно поправил князь. — А во-вторых, раз уж на то пошло, наши шансы равны: едва оправившийся после ранения мечник против человека в кресле. Защищайтесь, святой отец! — В руках Эрика появился неизвестно откуда взявшийся длинный шест.

Нужно отдать должное реакции Хьюго: он довольно быстро сообразил, что маг не шутит. Хотя меч и шест — довольно неравнозначные орудия боя, противников это отнюдь не смущало. По уровню владения боевыми навыками они оказались примерно равны, с единственной разницей: Эрик держался абсолютно спокойно, идеально себя контролируя, тогда как импульсивность Хьюго шла ему во вред, выдавая крайнюю степень его раздражения. Кроме того, священник был неприятно удивлен проворством своего якобы неполноценного соперника. Князю довольно быстро удалось сбить де Крайто с ног и прижать шестом к земле.

— Итак, молодой человек, позвольте преподать вам несколько уроков ведения дуэли, — иронично предложил князь ди Таэ, упираясь шестом в грудь священника. — Урок первый: не смейте недооценивать своего противника. — Эрик убрал шест и отвел кресло чуть вбок, поворачиваясь вокруг своей оси.

Хьюго, мигом вскочив на ноги, попытался рубануть его сзади. Маг уверенно блокировал клинок голой рукой и продолжил:

— Урок второй: не поддавайтесь ярости. — Ловкий поворот шеста, и меч вылетел из пальцев де Крайто. Секунда, и священник вновь оказался на земле, но теперь шест с неизвестно откуда появившимся на конце лезвием был недвусмысленно нацелен ему в шею. — И, наконец, третий урок. — Эрик выдержал эффектную паузу. — Никогда не провоцируйте на дуэль того, кто мудрее и опытнее вас.

Князь убрал оружие, расстегнул фиксирующие тело ремни и протянул поверженному противнику руку. На секунду изумрудно-зеленые глаза Эрика ди Таэ столкнулись с серо-стальными, изумленно расширенными глазами Хьюго де Крайто. Священник смущенно кашлянул и принял предложенную помощь.

— А вы быстро учитесь, — одобрительно усмехнулся князь. — Способность не игнорировать свои ошибки — это полдороги к победе. Но ведь признайтесь, Хьюго, у вас присутствовало желание выдернуть меня из кресла. Я по вашим глазам видел, что так оно и есть. Но вы этого не сделали. Спасибо.

Де Крайто зыркнул на мага исподлобья, подобрал меч, валяющуюся на земле сумку и молча зашагал прочь. Князь ди Таэ задумчиво смотрел ему вслед. Минуту спустя к нему приблизилась почти бесшумно вышедшая из дома Анна и встала рядом.

— И ради чего стоило устраивать этот цирк? — недовольно спросила она.

— Мне захотелось его проучить, — пояснил Эрик. — Но сражаться с ним во второй раз я бы точно не рискнул. Господин священник быстро учится.

— Значит, второй поединок за мной, — с вызовом усмехнулась девушка. — Проверим, так ли он силен, как ты утверждаешь. — Глаза чародейки недобро сверкнули.

— Решила поиграть с ним в кошки-мышки? — иронично поинтересовался князь, глядя на сестру снизу вверх. Та молча кивнула. — Учти, он сильный противник, Анна. Сильный и опасный.

— Что ж, тебе ли не знать: чем опасней противник, тем слаще победа… — дерзко парировала девушка.

— …если только она не равна поражению, — закончил за нее брат.

Эта фраза уже много лет украшала гербовый щит семьи ди Таэ.

В баре царил маскирующий полумрак. Обычное, впрочем, освещение для тихого местечка подобного рода, где честные люди и нелюди могут скоротать вечерок за стаканчиком спиртного, не опасаясь патруля инквизиции. Собственно, именно поэтому Арьята сюда и зашла, разыскивая подходящее укрытие в тот ненастный час, когда на город обрушился ливень. Главное — пережить ночь, а утром она уйдет из города, вновь оставив инквизицию с носом. Ей просто необходимо добраться до владений древних, а там работа всегда найдется, уж если не для ведьмы, так хотя бы для менестреля. Арьята заботливо провела рукой по черной ткани гитарного чехла. В свои пятнадцать с небольшим лет она считала себя достаточно самостоятельной, чтобы в одиночку пересечь пол-Европы, имея за спиной лишь магию и гитару. Ей нечего и некого бояться, кроме как преследования со стороны инквизиции, которой тут — Арьята окинула полутемное помещение взглядом, — к счастью, нет. Правда, девочку немного насторожил человек, сидевший за дальним столом в темном углу и не желающий высовываться на свет. Хотя, если вдуматься, мало ли кто и по какой причине не хочет открывать свое лицо…

Расположившийся за барной стойкой толстяк выразительно пощелкал пальцами, подманивая к себе Арьяту. Девочка подошла. Бармен налил ей стакан шоколадного молока, дождался, пока ведьмочка выпьет угощение, и многозначительно указал взглядом на гитару… Арьята кивнула, расчехлила инструмент и запела:

Несколько посетителей из присутствующих в баре бурно зааплодировали. Арьята поклонилась, убрала гитару и тут ее словно током ударило. Она почувствовала опасность! Взгляд девочки на секунду задержался на входной двери. Сердце екнуло от нехорошего предчувствия… Деревянная створка вдруг резко распахнулась, и в помещение ввалился инквизиторский патруль из шести человек.

— Именем Господа и святой инквизиции всем оставаться на своих местах! — приказал капитан патруля. — Будет проводиться досмотр на выявление богопротивных элементов.

Арьята протестующе сжалась в комок. От страха, но еще больше — от гнева. Ну уж нет, так просто они ее не возьмут. И пусть она еще молодая и не слишком опытная ведьма, но все-таки ее сил и знаний вполне хватит, чтобы истребить ненавистных врагов, оставив от них только горстку пепла!..

Анна сидела за дальним столиком в самом темном углу небольшого бара, относящегося к той категории тихих местечек, где удобно назначать встречи с всякими интересными личностями. Нет, чародейка не отдыхала — она работала. К сожалению, не все цели в жизни достигаются при помощи магии, зачастую приходится использовать иные, предельно банальные способы. Вот взять хотя бы Хьюго де Крайто… Княжна сердито тряхнула головой, отгоняя навязчивое наваждение. Нет, она не испытывает к этому смазливому священнику ничего, кроме презрения. Но почему же тогда она так часто о нем думает? Черт, нужно выбросить из головы все посторонние мысли и сосредоточиться на работе, вернее на сборе информации… И хотя ее информатор уже давно ушел, чародейка продолжала сидеть за столиком, медленно потягивая апельсиновый сок из высокого стакана и слушая шум дождя за окном.

Это обаятельное местечко ей пару недель назад показал Виктор. Анна только-только вернулась с очередного задания и, получив несколько дней выходных, решила навестить байкера: он вызывал у нее чувство сильной и совершенно непредвзятой симпатии.

Оружейник как раз выводил из гаража мотоцикл. Княжна едва не поперхнулась приветствием, ведь обычно расхлябанный, небритый и нечесаный Виктор сегодня выглядел пижоном, облаченный в белую рубашку и черный кожаный плащ. Правда, дополняли картину все те же потертые кожаные штаны и берцы, но из них байкера, похоже, не удастся вытряхнуть, даже если пригрозить ему смертной казнью. Мужчина тщательно побрился, а свои длинные волосы, неизменно представлявшие собой густую гриву, абсолютно не поддающуюся расчесыванию, собрал в аккуратный хвост.

— Привет, детка! — махнул рукой он.

— Ка-а-акой ты красивый! — восторженно протянула Анна, разглядывая коллегу с ног до головы.

— Э… мм… хм, — смутился он. — Ты тоже, детка.

— Да ладно тебе, — весело отмахнулась княжна. — Я бедная, замученная жизнью усталая ведьма, которую злобный священник беспощадно гонял по горам и долам, делая вид, будто улаживает конфликт с подгорным народом.

— Знаешь, а ведь Рид выплеснул на меня вчера то же самое откровение, только с точностью до наоборот, — осклабился байкер. — Стенал, что ему досталась самая жестокая в мире ведьма, страдающая хроническим трудоголизмом. К тому же уродливая, угрюмая и язвительная.

— Врешь! — обиженно ахнула Анна. — Отец Рид никогда не позволяет себе подобных грубостей!

— Вру, — покладисто согласился Виктор. — Зато теперь ты превозносишь того, кого сама ругала еще минуту назад.

— Ну что ты за вредный мужчина! — обезоруженно всплеснула руками магичка.

— Хм… — Байкер задумчиво потер кончик носа. — Мама мне частенько говорила, что хотела девочку. И знаешь, лет в шестнадцать я тоже понял, что хочу девочку. Видимо, это наследственное…

Анна залилась громким смехом.

— А отец Рид до сих пор упоминает о том, что никогда не напрашивался работать с девушкой, — лукаво добавил Виктор. — Даже такое очаровательной, как ты, детка.

— Вот редиска! — негодующе воскликнула чародейка, пропуская комплимент мимо ушей. — Хотя, по правде говоря, я тоже пришла жаловаться. Но вижу, ты куда-то собираешься.

— Да, хочу навестить семью, — как-то сразу посерьезнел Виктор.

— А, ладно. Тогда в другой раз. — Но девушке не удалось сдержать мелькнувшее в голосе разочарование.

— Слушай, может, съездишь со мной? — неожиданно предложил он.

— А как твои домочадцы отнесутся к тому, что ты привез незнакомую девушку?

— Думаю, против не будут. Пожалуйста, поедем! — Виктор улыбнулся с подкупающим заискиванием.

Сердце Анны немедленно растаяло от умиления.

Мотоцикл Виктора долго петлял по узким улочкам Будапешта. Княжна, сидевшая на заднем сиденье, аккуратно обняла байкера за талию и закрыла глаза, подставляя лицо встречным порывам ветра. Но лишь спустя полчаса, когда они свернули в сторону кладбища, Анна наконец-то поняла, о каком визите шла речь.

— Не стоило мне с тобой ехать, — виновато проговорила она, ступив на мягкий дерн погоста. — Напросилась, дурочка.

— Не казнись, все нормально, — успокаивающе откликнулся мужчина, опускаясь на колени возле трех скромных могил. — Я же сам тебе предложил. Мы недолго здесь погостим и уедем… А благодаря тебе у меня появилась хоть какая-то гарантия, что сегодня я не наклюкаюсь в зюзю.

Немного позже, покончив с печальными обязанностями, они сидели в баре. Виктор рассказывал ей не веселую историю своей жизни. Анна молча слушала.

— Мать, отец, сестра — все умерли у меня на глазах, — с горечью проговорил байкер. — Все случилось семь лет назад. Мы тогда только переехали в Будапешт и чем-то привлекли внимание местных теневых баронов, заправляющих всеми видами бизнеса. Собственно, в этом была моя вина: я намеревался устроиться здесь оружейником и крепко просчитался… В общем, отказался работать на них, ну и… — Байкер красноречиво махнул рукой, словно перерубил невидимую нить, и залпом допил остававшееся в кружке пиво. — Меня оставили в живых только потому, что я был им нужен. Мол, живи, тварь, и помни, кто тут главный. — Виктор замолчал, пошарил по карманам, извлек сигаретную пачку, убедился, что она пуста, и досадливо смял оберточную бумагу.

Анна задумчиво смотрела на него, переваривая услышанную исповедь. Она уже привыкла считать, что Виктор — вечный раздолбай и шут, постоянно пререкающийся с госпожой Пшертневской по поводу и без. В общем, какой-то несерьезный. Но при этом Виктор — спокойный и непробиваемый, полная противоположность паникеру отцу Риду. И тут вдруг на тебе… Впрочем, если бы он не стал именно таким, то, наверное, давно бы свихнулся.

«Интересно, есть ли в отделе хоть один сотрудник, не имеющий скелета в шкафу?..» — печально подумала она.

— Как ты попал в спецотдел? — решилась спросить княжна ди Таэ.

— Слышала о парне по прозвищу Стилет? — хитро прищурившись, поинтересовался Виктор.

— Ха, еще бы! Он в свое время поднял на уши весь Будапешт, перебив главарей теневых группировок. Довольно интересным способом, смею заметить: у каждой жертвы в груди торчал метательный стилет. Собственно, из-за этого его и прозвали Стилетом. Полиция долго потом искала, но безуспешно, пока после очередного убийства он не явился в полицейский департамент лично и не сдался властям. Его приговорили к высшей мере и казнили около пяти лет назад. А какое отношение… Стоп! Ты… Так ты и есть Стилет? — недоверчиво уставилась на него Анна.

— Да, — смущенно усмехнувшись, кивнул Виктор. — Когда-то меня называли именно так.

Княжна потрясенно икнула.

— Так уж получилось, — невозмутимо продолжил он, — что священником, который пришел исповедать меня в камере смертников, оказался отец Рид. Мне тогда было уже все равно, а он начал разглагольствовать о бытии и вечности, о противостоянии добра и зла. Ну я его и послал, заявив, что к черту вечность, какой в ней прок?! В ответ он назвал меня олухом царя небесного, надавал оплеух и за шкирку выволок из камеры, сообщив опешившей охране, что грешник, мол, раскаялся и теперь желает послужить Господу. Во искупление совершенных злодеяний, так сказать. Вот таким образом я и попал в отдел.

— Честно, я слабо представляю отца Рида, отвешивающего тебе оплеухи. Он скорее лапшу на уши навешает… — улыбнулась Анна. — Но, с другой стороны, чем все-таки черт не шутит?

Анна усмехнулась, вспоминая тот недавний разговор. И как, спрашивается, могла она забыть основной закон этого сумасшедшего мира: все вокруг отнюдь не то, чем кажется. Вот и сейчас… Княжна испытующе осмотрела зал и остановила взгляд на девчонке с гитарой в чехле. С виду обычная такая девушка-подросток лет пятнадцати-шестнадцати… Хотя поет просто потрясающе! Чародейка исследовала ее ауру и восторженно хмыкнула — надо же, чистый магический дар! Врожденный, но плохо развитый. Невероятная редкость среди людей, не принадлежащих к Высоким домам. Но кажется, над этим алмазом уже кто-то поработал, причем небезуспешно, пусть и довольно топорно. Нанесены только первые штрихи: натаскана на нападение и не имеет ни малейшего понятия о защите, хотя маскируется неплохо. Огранку нужно бы завершить…

Тут дверь хлопком распахнулась, и в зал ввалился патруль инквизиции.

«Этих нам еще не хватало для полного счастья!» — взбешенно подумала чародейка, продолжая наблюдать за юной ведьмочкой. Девочка испуганно сжалась в комок.

Инквизиторы направились прямиком к девчонке…

«Эй, да что она собирается делать?!» — мысленно ужаснулась княжна, вовремя сумев распознать «огненный град».

Прыжком взметнувшись из-за стола, Анна ди Таэ мгновенно накрыла девочку антимагическим колпаком и в следующий момент очутилась между ней и инквизицией. Ее помощь пришлась как раз кстати…

…Арьята понимала, что деваться ей некуда, и, заметив приближающийся патруль инквизиции, решилась на отчаянный шаг. Губы ведьмочки зашевелились, беззвучно проговаривая атакующее заклинание…

Формулу творимого ею «огненного града» прервало ровно посредине. Девочка почувствовала, как невидимая стена отрезала ее от магии. В следующий же момент человек, сидевший в дальнем темном углу, возник между ней и патрулем, закрывая Арьяту почти осязаемым щитом своей силы.

Это оказалась высокая худощавая девушка с копной шикарных бледно-золотистых волос и удивительно властными манерами. Она нахально смотрела в глаза капитану патруля, поигрывая боевым пульсаром, удобно угнездившимся на ее ладони.

— Что это значит?! — возмущенно взревел инквизитор.

— Княжна высокого дома Анна ди Таэ, — холодно представилась девушка. — Я боевой маг в статусе мастера, сотрудник спецотдела Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви.

— Не вмешивайтесь! — рыкнул на нее инквизитор. — Мы должны арестовать эту ведьму.

— Уже не должны! — ультимативно отрезала княжна. — Эта девочка — ученица дома ди Таэ и находится под моей защитой.

Арьята задохнулась от изумления. Она — ученица? Дома ди Таэ?

— Я приказываю вам убраться отсюда! — повысил голос капитан патруля.

— Ага, щаз-з! — Анна швырнула ему под ноги пульсар, одновременно снимая с девочки блокирующее поле.

Схватив ее за руку, княжна рванулась к выходу. Грохнуло. Бар заволокло вонючим дымом…

— Давай шевелись быстрей! Пока они проморгаются, успеем уйти далеко! — командовала чародейка.

Девчонка послушно кивнула и поправила лямки гитарного чехла, который успела схватить во время их поспешного бегства из бара. Ведьмочка и княжна в несколько шагов одолели близлежащую улочку и выскочили на крохотную полянку городского парка. Влажная трава скользила под ногами. Спустя пять минут они забились в какую-то подворотню, прячась от хлынувшего как из ведра ливня. Уши закладывало от раскатов грома, а сиреневые зигзаги молний то и дело прорезали темное небо. Короче, в такую дурную погоду если кого на улицу и выгоняют, то только таких вот невезучих, как они, ведьм.

— Как тебя зовут? — спросила княжна, отжимая мокрые волосы.

— Арьята, — неприветливо буркнула девочка.

— Я — Анна.

— Знаю. И к тому же я не ваша ученица! Да я вообще не просила мне помогать! — выпалила ведьмочка, настороженно косясь на свою спасительницу. — Я уже взрослая!

— Ну и глупая, — насмешливо фыркнула Анна. — Слишком часто используешь «я», хотя она — последняя буква в алфавите. Впрочем, я тебя не держу, иди… до первого же патруля, — мстительно добавила чародейка.

— Вы работаете на церковь! — с упреком выкрикнула Арьята, враждебно сжимая кулачки.

— Не вопи, привлечешь внимание инквизиторов, — ехидно посоветовала княжна. — И не на церковь вовсе, а на Дипломатический корпус, — уже гораздо спокойнее поправила она, заплетая волосы в косу. — Вот что, Арьята, я вправе предложить тебе стать настоящей ученицей дома ди Таэ, а ты вправе отказаться, дело твое. Но скажи, как долго ты пробудешь на свободе? — Чародейка говорила невнятно, ибо зажала во рту несколько извлеченных из кармана шпилек. Затем она обмотала косу вокруг головы и надежно ее закрепила, завершив прическу. Теперь магичка выглядела очень серьезной и строгой.

Девочка пристально посмотрела на Анну, боясь поверить в ее предложение. Возможно, чародейка просто шутит или развлекается? Но решительно прищуренные глаза княжны убедили ведьмочку в обратном. Нет, такая не соврет! Арьята задумалась. Стать ученицей Высокого дома — об этом мечтает каждый мало-мальски владеющий даром человек, родившийся в обычной семье. Но церковь… Хотя… А, плевать, ей ведь действительно некуда деваться…

— Хорошо! — согласно тряхнула головой девочка. — Я принимаю ваше любезное предложение.

— Отлично, — довольно улыбнулась княжна ди Таэ. — Но сейчас нам нужно срочно убраться отсюда и где-то пересидеть до утра. Ночью нам из города не выйти, а телепортироваться в такую грозу я не рискну.

Анна задумалась, размышляя, куда бы податься. Она перебирала в уме все приемлемые версии. Домой? Нет, это слишком опасно, ведь она назвала инквизиции свое настоящее имя. Отец Рид? Тоже нет, ибо если патруль продолжает их искать, то к архонту наведаются в первую очередь. Злата? У нее и так проблем по горло. Виктора нет в городе — его недавно восстановили в должности, он теперь на задании в Мадриде… Остается единственный возможный вариант…

— Арьята, как ты смотришь на то, что мы переночуем у священника? — осторожно спросила княжна, ожидая бурных протестов.

— Он ваш друг? — с любопытством откликнулась девочка.

— Нет, он мой враг. И вдобавок у него прогрессирующая мания величия пополам с хронической паранойей, но он нас примет, — непонятно усмехнулась Анна.

— Ладно, — устало вздохнула Арьята. — Вы меня запутали, но лучше уж ночевать в компании параноидального батюшки, чем под дождем.

— Ну не знаю, не знаю, — тихонько пробормотала себе под нос княжна.

Старинная церковь Святой Анны, расположенная на южной окраине района Визиварош, уныло смотрела в дождь потухшими стрельчатыми окнами, напоминая в темноте кривую, обгрызенную мышами свечку. Впрочем, если обойти церковь сзади, то со стороны внутреннего двора все-таки можно было увидеть одно-единственное освещенное окно.

В будни Хьюго де Крайто, помимо работы в спецотделе Дипломатического корпуса, выполнял еще и свои непосредственные обязанности, положенные ему по сану. А эта церквушка, построенная недалеко от набережной Дуная, являлась не только вторым местом работы, но служила еще и домом. Хьюго никогда не страдал повышенными запросами, не увлекался роскошью, а потому небольшая комнатка в глубине здания его вполне устраивала.

Хьюго уже давно ворочался с боку на бок, пытаясь уснуть, но его усилия были тщетны. У священника присутствовало такое дурное ощущение, что после того, как он побывал в доме ди Таэ, все пошло не так. В смысле не так, как нужно. Наперекосяк. Холодное душевное равновесие, в котором он пребывал до сих пор, пошатнулось, грозя скатиться в тартарары. Отец де Крайто никак не мог избавиться от беспокойства и нервного напряжения, почти сводящего с ума. Его снова начали преследовать прежние кошмары, которые с каждым днем становились все запутаннее и навязчивее, оставляя после себя сладковатый привкус надвигающегося сумасшествия. И виновником всего этого безобразия, по мнению Хьюго, являлся один конкретный человек — светловолосая ведьма Анна ди Таэ. Анна, напоминающая о своем присутствии даже через название одноименной церкви! Его приходской церкви! Да что же это такое… Образ чародейки преследовал Хьюго неотступно, днем и ночью, а поэтому он никак не мог избавиться от этого наваждения. Сладкого и горького одновременно…

Когда он сталкивался с Анной в отделе, выполняя служебные обязанности, она тут же начинала выводить его из себя. В такие моменты священнику хотелось ее убить. Ведьма насмехалась над ним, выставляя дураком перед всеми. Ей, кажется, доставляло огромное удовольствие подтрунивать над парнем, доводя его до белого каления. А хуже всего было то, что Анну в ее насмешках поддерживали все сотрудники отдела. Все без исключения: от госпожи Пшертневской до этого клоуна Виктора. Единственным человеком, который в таких нелепых ситуациях вел себя нейтрально, оставался Профессор. Тот не унижал Хьюго открыто, он просто тихо посмеивался, философски наблюдая за всем происходящим. Иногда Хьюго казалось, будто он видит бесконечный дурной сон. Спит и не способен проснуться. Но нет, все это происходило с ним наяву…

И ладно бы подобные мучения ограничивались лишь светлым временем суток. Увы, все чаще и чаще проклятая ведьма возникала в его ночных видениях, из которых не было возможности вырваться и о которых де Крайто старался не вспоминать. Иногда ему казалось, будто он готов растоптать, растерзать Анну ди Таэ, но при всем этом молодой священник отчетливо понимал, что не способен срезать хотя бы волос с ее прелестной головки. Скорее он отрубит себе руку… О, как же он ее ненавидит! О, как же он ненавидит себя за то, что не может, нет — не хочет забыть белокурую чародейку! Застарелая боль и жажда мести, с которыми он жил все эти годы, претерпели какую-то необратимую метаморфозу и теперь сжигали его изнутри.

— Будь ты проклята! — прорычал священник, переворачиваясь на спину и зажигая лампу. — Будь ты проклята, ведьма!

В дверь осторожно постучали. Хьюго нехотя поднялся с кровати и оправился открывать, намереваясь выплеснуть на неурочного посетителя все, что о нем думает. Причем он не собирался церемониться и подбирать выражения. Отец де Крайто распахнул дверь и поперхнулся заготовленным загодя ругательством: на пороге стояла Анна ди Таэ.

— Ах! — Треклятая чародейка восторженно уставилась на полуобнаженного священника. — Арьята, напомни, пожалуйста: я говорила тебе о том, что, помимо всего прочего, этот паршивец еще и умопомрачительно, нет — чертовски красив?!

От подобной наглости у Хьюго немедленно отвисла нижняя челюсть. Более того, он наконец заметил, что ведьма пришла не одна.

— Отец Хьюго, а почему вы не одеты? — невинно поинтересовалась княжна.

— Э-э-э… — растерялся парень.

— Мы, девушки, народ застенчивый, — умильно хлопнув ресницами, двусмысленно продолжила Анна. — Когда видим голого парня, сразу опускаем глаза…

Арьята сдавленно хихикнула.

— Я собирался спать, — сварливо огрызнулся священник. — А для этого обычно раздеваются. И вообще, что вам понадобилось в моем доме, да еще в столь позднее время?

— О! — Чародейка изобразила на лице покаянную мину. — Мы, две бедные, уставшие, промокшие ведьмы, гонимые в ненастье злобной инквизицией, явились просить приюта у милого и доброго священника… который скрипит зубами не иначе как от большого желания совершить благое деяние, — вкрадчиво закончила она.

— Отправить вас на костер — вот воистину благое деяние, — строптиво буркнул священник.

— Ничего не скажешь, вы придумали оригинальный способ высушить нашу одежду! — лукаво мурлыкнула Анна. — А совесть вас потом не заест?

Де Крайто зло зыркнул на девушек, но зубами скрипеть перестал.

— А-апчхи! — вдруг звонко чихнула Арьята.

— Хьюго, неужели вы допустите, чтобы этот невинный ребенок умер от воспаления легких? — встревожилась Анна. — Вы же священник, проявите милосердие!

— Ладно, — смилостивился тот, — заходите, но к моему милосердию это отношения не имеет. Предупреждаю: еще одна ваша шуточка, и я вышвырну вас обратно под дождь!

Устроившись в раскладном кресле под пледом, Арьята довольно быстро согрелась и уснула. Анна, выходившая во двор, чтобы отправить Эрику смс-сообщение, вернулась еще более промокшей, чем была до сих пор. Совершить упомянутые манипуляции, не выходя под дождь, она не смогла: внутри помещения телефон упрямо отказывался находить сигнал связи.

Княжна ввалилась в комнатку, отряхиваясь на ходу и оставляя после себя мокрые следы. Хьюго окинул ее мрачным взглядом.

— Где вы будете спать? — хмуро поинтересовался он.

— На кровати, естественно! — провокационно усмехнулась Анна, отжимая вновь распустившиеся волосы. Свои шпильки она где-то потеряла.

Молодой священник растерянно смотрел на стоящую перед ним девушку: такую прекрасную, такую желанную… Ему казалось, что он готов схватить соблазнительную чародейку и зацеловать до смерти. Неважно, его или ее смерти…

Анна вопросительно уставилась на него, ожидая, когда он примет какое-нибудь решение. Глаза княжны смеялись.

— В таком случае мне следует перебраться на пол, — вымученно констатировал де Крайто.

— Ну что вы, зачем такие жертвы! — перебила его княжна. — Кровать большая, а одной мне будет холодно.

Священник наградил ее возмущенным взглядом.

— Не бойтесь, — ухмыльнулась Анна, заигрывающе проводя пальцем по его груди, — на ваше тело я посягать не стану. — Про себя чародейка отметила, что молодой священник чуть покраснел. — Надеюсь, у вас найдется что-нибудь сухое — переодеться? — деловито поинтересовалась она, расстегивая и стаскивая сапоги.

Де Крайто покорно порылся в шкафу и вытащил мешковатый холщовый подрясник. Анна одобрительно кивнула — дескать, сойдет за ночную рубашку.

— Отлично! — Княжна проворно цапнула одежку и принялась стаскивать мокрую блузку.

Де Крайто резко отвернулся. Чародейка презрительно фыркнула, иронизируя над его конфузливостью. Распустив шнуровку ворота, девушка потянула блузку через голову.

— А, чтоб тебе пусто было! — неожиданно выругалась она. — Хьюго, вы мне не поможете? — жалобно взмолилась княжна сквозь блузку. — Медальон в шнуровке запутался — и я теперь ни туда ни сюда.

Священник закашлялся.

— Хьюго, я серьезно!

Парень повернулся и подошел к ней.

— Ай, щекотно! — хихикнула Анна. — Э-э, Хьюго, чем вы там заняты?! Святой отец, медальон — выше! Нет, я, конечно, не против, но… Что вы там возитесь, мне холодно, между прочим!

— Простите, но я ничего не вижу с закрытыми глазами! — огрызнулся де Крайто.

— С закрытыми глазами?! — изумленно воскликнула чародейка, выпутываясь наконец из коварной блузки и представая перед ним в нижнем белье. — Послушайте, вы ведете себя как последний девственник этого города! — возмутилась девушка.

На деле оказалось, что священник все же открыл глаза и теперь тщетно пытался испепелить взглядом нахальную ведьму. Лицо Хьюго стало просто пунцовым. Молниеносно развернувшись, он вылетел прочь из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.

— Надо же, какой импульсивный, — мстительно хмыкнула Анна, укладываясь на кровать священника и укрываясь его одеялом. — И вообще, на правду — не обижаются!

Аппарат внешней и внутренней связи, в обиходе коротко именуемый АВС, отчаянно шипел и плевался обрывками фраз. Госпожа Злата в сердцах треснула по нему ладонью: аппарат фыркнул, обиделся и вообще затих. Глава спецотдела тяжело вздохнула. Вот тебе и техника нового поколения — приказала долго жить в самый неподходящий момент. Виктор уже несколько раз пытался связаться с отделом. Судя по всему, в Мадриде все прошло не так гладко, как они на то надеялись, и связь требовалось наладить как можно скорее. Госпожа Злата встала и отправилась на поиски Профессора — он эту систему создавал, вот пусть ее и чинит.

Эрик ди Таэ трудился в лаборатории, аккуратно подгоняя кристаллы под нужный размер и соединяя их в сложную конструкцию из штырьков и тонкой проволоки. В последнее время он завел себе привычку засиживаться в отделе допоздна. Отчасти из-за того, что Анны подолгу не бывало дома, и он в одиночестве маялся от скуки, а отчасти — из-за госпожи Пшертневской… Хотя после инцидента с арестом инквизиция притихла, князь подозревал, что зловредный команданте готовит новую гадость. Следовательно, бдительность еще никто не отменял. Вдруг дверная ручка тихонько щелкнула…

Князь ди Таэ обернулся на звук открывающейся двери.

— Профессор, мне… О! Эрик! — Госпожа Злата от неожиданности застыла на пороге. — А где профессор Криэ?

— У Профессора сессия, — откликнулся князь. — Его на несколько дней вызвали в университет. Выражаясь точнее: досточтимый господин Вилдар Криэ отправился в Вену мучить бедных студиозусов.

— Вот оно что, — разочарованно вздохнула госпожа кардинал. — Тогда ладно…

— А что случилось? Возможно, я смогу помочь?

За время работы в отделе Эрик успел понять, что Вилдар Криэ не просто так носит прозвище Профессор. Кажется, не нашлось бы такой отдаленной области науки, в которой он бы не разбирался. Сам князь справедливо не считал себя особо выдающимся знатоком наук, но тоже был подкован не в одной лишь магии.

— Аппарат связи полетел, — удрученно сообщила госпожа кардинал и жалостливо шмыгнула носом.

— Хм… — Князь ди Таэ задумчиво поскреб в затылке. — Ну пойдемте посмотрим. Я, конечно, не Профессор, но, возможно, сумею подрезать аппарату крылышки.

Спустя пять минут князь ди Таэ уже вовсю ковырялся во внутренностях несговорчивой техники. Госпожа Злата молча наблюдала за ним, размышляя о своем.

Эрик ди Таэ оказался человеком с двойным дном, впрочем, как и большинство сотрудников отдела. Иногда госпоже Пшертневской казалось, что ей удалось рассмотреть это пресловутое второе дно, и тогда князь какой-нибудь очередной своей выходкой тут же ставил ее в тупик, опровергая подобное мнение. Словно специально. Словно он догадывался о том, что она его изучает. Словно он сам изучал ее! Кроме того, князь ди Таэ, несмотря на увечье, был весьма привлекательным мужчиной…

Эту мысль госпожа кардинал уже долгое время безуспешно пыталась подавить, упрекая себя за глупое вольнодумство. Нет, ей не стоило увлекаться князем, но… Кажется, сей факт уже можно считать свершившимся. Ситуацию усложняло то, что госпожу Злату привлекала в нем не столько внешность, сколько характер и манера держать себя. Она досадливо закусила губу. Госпожа кардинал знала такой тип людей: честные, упрямые и неподкупные. Особенно перед лицом собственной совести и в вопросах морали. Случись какая-нибудь компрометирующая история, и князь ди Таэ сохранит молчание, даже если его будут заживо резать на кусочки. Такие, как он, не любят быть кому-то обязаны.

В это самое время Эрик, ковыряясь в панели аппарата связи, краем глаза наблюдал за госпожой Златой и мысленно распекал себя за собственную глупость. Психологические игры, которые они с Анной вели, сыграли с ним злую шутку. Он забыл основной закон, ставший девизом их рода: «Чем опасней противник, тем слаще победа, если только она не равна поражению!» Нет, Злата Пшертневская не из тех, кто разрубает узел одним ударом. Боясь причинить одномоментную боль, она будет заниматься распутыванием этого самого узла, не задумываясь о том, что причиняет боль продолжительную. В таком случае узел придется разрубить ему, но не сейчас, не сейчас. К несчастью, Эрик ди Таэ относился к той категории людей, которые считают, что незачем откладывать на завтра то, что можно сделать через месяц.

— Злата, мне потребуется ваша помощь, — произнес князь, отрываясь от прибора.

— Да, я вас слушаю, — несколько напряженно ответила она.

— Сможете до упора закрутить вон ту гайку? У вас пальцы все же тоньше, чем у меня.

Эрик чуть сместился в сторону, пропуская госпожу Пшертневскую к столу.

— Какую, вот эту? Ай! — В панели аппарата сверкнуло. Женщина резко отшатнулась, оступилась и чуть не упала. Вовремя среагировавший князь едва успел ее подхватить. Госпожа кардинал оказалась сидящей у него на коленях.

— Злата, ради бога, простите! Наверное, я не полностью заизолировал контакт! Вы в порядке? — осведомился князь ди Таэ, удерживая женщину за талию.

— К-кажется… — выдохнула ошеломленная госпожа Злата. — Кисть онемела, — жалобно добавила она.

— А вот так? — Эрик накрыл ее ладонь своей.

Пальцы у мага оказались на удивление чуткими и мягкими. Женщина ощутила, как они источают умиротворяющее тепло.

— А… хм… спасибо, уже лучше… — Тут госпожа кардинал сообразила, что по-прежнему сидит на коленях у князя. И кстати, она бы никогда не сказала, что ей это неприятно, — скорее наоборот. Князь же, судя по всему, не испытывал никаких неудобств от того, что на нем сидят, и отнюдь не возражал, чтобы все так и оставалось.

Но эту идиллию внезапно нарушили самым грубым образом. Дверь распахнулась, и в кабинет ввалился растрепанный и мокрый отец Рид. Госпожа кардинал тут же вскочила, шарахнувшись от князя, как черт от ладана. Эрик прикрыл рот ладонью, стараясь скрыть усмешку.

— Рид, вас разве не учили стучать? — слегка раздраженно спросила госпожа Злата.

— А что здесь происходит? — рассеянно поинтересовался тот, подслеповато присматриваясь.

— Ремонт аппарата связи, — пытаясь подавить рвущийся наружу смех, выдавил князь ди Таэ. — А что случилось у вас?

— Так вот почему Виктор не смог связаться с отделом… — Отец Рид озадаченно потер переносицу, вернув на место норовящие сползти очки. — Он позвонил мне с полчаса назад и весьма эмоционально попросил передать, чтобы отдел вышел на связь как можно скорее. Обещал позвонить чуть позже.

Эрик закрыл отремонтированную панель АВС и пощелкал кнопками, удовлетворенно отметив, что прибор работает.

— Отец Рид, а когда Виктор обещал вновь выйти на связь?

— Что? — рассеянно откликнулся священник.

— Когда Виктор выйдет на связь? — терпеливо повторил князь ди Таэ.

— Кхм… — Отец Рид поправил съехавшие очки. — Под утро, я полагаю…

Эрик и госпожа Злата переглянулись и тяжело вздохнули: неуверенность отца Рида давно уже стала в отделе притчей во языцех. Добиться от него конкретного ответа на конкретно поставленный вопрос было просто невозможно…

Глава 10

Хьюго стоял на коленях перед потемневшим от времени распятием в главном молельном зале своей приходской церкви и отчаянно пытался привести нервы и мысли в состояние равновесия. Сначала, доведенный до белого каления шуточками чародейки, де Крайто едва не впал в бешенство… Позор! Ведь он всегда считал, что его чрезвычайно сложно вывести из себя. А тут вдруг его ментальная броня начала давать трещины, разваливаясь под остроумными насмешками Анны ди Таэ. Чародейка настолько точно била по его болевым точкам, что священнику оставалось только скрипеть зубами от бессилия и краснеть, совсем по-мальчишески. И как назло, весь отдел покатывался со смеху, наблюдая за этими психологическими баталиями.

Святой отец пытался в очередной раз сосредоточиться на молитве, но усилия оказались напрасными: стоило лишь ему закрыть глаза, как перед его внутренним взором тут же возникало смеющееся лицо чародейки.

«Господи Единый Всевышний, заступник, обрати взор свой на сына недостойного да очисти помыслы мои и душу от скверны греховной, — жалобно взывал Хьюго, путаясь в обрывках мыслей. — Это, это невыносимо… Ее глаза, ее голос, ее тело… Господи, прости мне мысль неуместную, даруй мне силы пережить испытание… Невозможно больше… Она, она… что она со мной делает?.. Господи, спаси и помилуй. Разорви круг порочный, ибо силы мои слабнут… Разумею, что недостоин ее… Недостоин ее?! Что я несу, Господи?! За что мне кара твоя, в чем я согрешил перед тобой?.. Лучше бы она убила меня… ее руки… Господи, я ненавижу ее и…»

— Боже, я схожу с ума! — простонал Хьюго де Крайто и изо всех сил треснулся лбом о медную фигуру Спасителя на кресте.

Металл рассек кожу, кровь хлынула по лицу, зато боль принесла отрезвление. Парень ошеломленно сел на ступеньку алтаря и зажал рану ладонью. Кровь текла сквозь пальцы, заливая глаза.

— Будь ты неладна, ведьма! — прошипел священник, тщетно пытаясь унять кровотечение…

Уснуть не удалось. Покинув теплую постель, Анна потерянно стояла посреди комнаты и молча смотрела на захлопнувшуюся за Хьюго дверь.

— Надо же, какой неуравновешенный, — виновато пробормотала она. — Как легко его вывести из себя. Интересно, что он сейчас делает? Что-то его долго нет… Черт, он же совсем раздетый выскочил, а там не так уж тепло, еще простудится, ненормальный! А все шишки потом на меня свалятся! Пойти поискать его, что ли? — Завернувшись в одеяло и прихватив плед, девушка вышла из комнаты, притворив за собой дверь.

Молодой священник сидел на ступеньках перед распятием и зажимал глубокую, обильно кровоточащую ссадину на лбу. Лицо почти полностью было залито кровью, челка, обычно спадавшая на глаза, превратилась в красный колтун…

— Господи! — всплеснула руками изумленная Анна, роняя плед. — Воистину заставь дурака Богу молиться, он и лоб себе расшибет!

Парень злобно зыркнул на нее из-под слипшихся от крови волос.

— Что вы с собой сделали, святой отец? Только не говорите, что вы тайный поклонник господина Захер-Мазоха. — Княжна присела напротив раненого. — Уберите руку, я посмотрю, что можно сделать. — Девушка сочувствующе потянулась к нему.

— Не прикасайтесь ко мне! — прорычал Хьюго, отшатываясь.

— Это что еще за новости?! — возмутилась чародейка. — Немедленно уберите руку и дайте мне осмотреть рану!

Де Крайто попытался отстранить ее пальцы, но Анна щелкнула его по руке, и та мгновенно онемела. Священник понял, что пререкаться бесполезно. Эта несносная ведьма все равно добьется своего, не мытьем, так катаньем.

Аккуратно взяв его за подбородок, девушка повернула голову Хьюго в нужную сторону — так, чтобы тусклое сияние свечей падало на рассеченный лоб, и забормотала исцеляющую формулу. Парень ощутил легкое покалывание в ране и доверчиво затих, осознав, что магичка не собирается причинять ему вред.

— Уже лучше, — довольно проговорила княжна, отрывая лоскут от рукава подрясника и бесцеремонно смачивая его в чаше со святой водой. — Рану я заговорила, больше не кровоточит. Будь здесь Эрик, от вашей царапины и следа бы не осталось, а так — довольствуйтесь тем, что есть. — Девушка начала аккуратно стирать засохшую кровь с лица. Хьюго молчал, отстраненно наблюдая за ее действиями.

«Ну что ей за дело до меня? — удивленно думал он. — Хоть тогда, на пустыре, хоть сейчас?» — И тут в его душе зародилась робкая надежда, волной прокатившаяся по телу.

— Эй, да вас всего колотит! — обеспокоенно воскликнула княжна. Подхватила оброненный плед и набросила ему на плечи: — Так лучше? Эх, хорошая мысля приходит опосля! Нужно было сразу вас укрыть, здесь довольно прохладно.

Священник мрачно глянул на нее из-под спадающей на глаза челки: «Издевается или нет? Кажется, нет… Почему? Эх, снова тупик…»

— Хьюго, раз уж я испортила вам вечер, — продолжила Анна, — так давайте хотя бы угощу вас ужином… — Вытянутые вперед руки чародейки по локоть исчезли в пространстве. — Вам с капустой или с мясом? — весело поинтересовалась она.

— Что? — не понял де Крайто, потрясенно наблюдая за ее непонятными манипуляциями.

— Пирожки, конечно! — откликнулась княжна, извлекая из ниоткуда блюдо с пирогами и две кружки глинтвейна. — Угощайтесь!

— Вы… где вы это взяли? Украли? — возмущенно отреагировал он, отпихивая упоительно благоухающее печево.

— Как вы могли такое подумать! — изобразила праведный гнев Анна. — Чтобы я, представитель Высокого дома, княжна ди Таэ, чародей в статусе мастера!.. Конечно, я это украла! — весело рассмеялась чародейка. — Давайте налетайте! В кондитерской возле площади Вёрёшмарти отличная выпечка!

Анна искоса поглядывала на сидящего рядом священника. И угораздило же ее наткнуться на человека с полным отсутствием чувства юмора. Похоже, он отнюдь не такой сильный противник, как считал Эрик. Но княжна ди Таэ никогда не бросала начатую игру на полпути.

— И не нужно так сердито молчать, — усмехнулась она. — Ну что вы такой бука? — Девушка попыталась потрепать его по волосам. Пальцы Хьюго мгновенно сомкнулись у нее на запястье.

— Не. Прикасайтесь. Ко. Мне, — глухо проговорил он, отчеканивая каждый слог. — Никогда.

Княжна вполне могла вырваться, но не стала этого делать.

— Ну-ну. Вам, значит, можно хватать девушку за руки, а как ей погладить вас по голове — так нельзя? — возмущенно воскликнула чародейка.

Хьюго смерил ее уничижительным взглядом, но руку отпустил. Анна смотрела ему прямо в глаза. Де Крайто, не выдержав, отвернулся.

— Вы не похожи на священника, — серьезно произнесла княжна, поднимаясь на ноги.

— Какое вам…

— Вы не дослушали! — оборвала его чародейка. — Вы не похожи на священника, и поэтому у меня есть к вам просьба.

— Что еще вам нужно?! — вспылил де Крайто.

— Перестаньте меня бояться, — спокойно ответила Анна и вышла прочь из зала, оставив священника в полном недоумении переваривать пирожки и услышанное.

— Странная женщина, — пробормотал опешивший Хьюго, влюбленно глядя вслед удаляющейся княжне ди Таэ. — Восхитительная, неповторимая женщина…

Экран аппарата связи в кабинете госпожи Пшертневской предупреждающе мигнул, и на нем появилось изображение Виктора. Байкер, как всегда, был небрит, растрепан и мрачен.

— О, проснулись, — недовольно буркнул динамик голосом Виктора.

— И вам доброе утро, — приветливо поздоровалась госпожа кардинал. — Что у вас там случилось?

— Что случилось, что случилось! — сердито передразнил мужчина. — Инквизиция тут случилась! И четыре трупа за сутки!

— Чьи трупы? Инквизиторов? — ужаснулась госпожа Пшертневская.

— Если бы! — разочарованно хмыкнул байкер. — Знаете, а я ведь тут ни черта в одиночку не сделаю! Может, Миласа и хороший аналитик, но боец она никакой, а я не могу одновременно доводить до ума дело и закрывать ее от стрел! Короче, так, — байкер резко сменил тон с раздраженного на мрачно-деловой, — Милку я отправил домой. Если все пучком, то она должна с минуты на минуту появиться в отделе. А взамен нее мне тут нужен кто-то из бойцов, и чем скорее, тем лучше, иначе за исход дела я не ручаюсь. Пока здесь только четыре трупа, но, если мы все это не свернем, наберется гораздо больше. Гарантирую.

Госпожа Злата устало потерла лоб. Виктор, безусловно, прав: Миласа не боец. Но ведь и порученная им миссия изначально не являлась боевой операцией — просто наблюдение и контроль.

— Ладно, — вздохнула госпожа кардинал, — найду я вам бойцов, ждите под вечер.

Экран АВС погас. Глава спецотдела откинулась на спинку кресла и взглянула на отца Рида и Эрика ди Таэ, сидящих за столом для совещаний. Двое мужчин напряженно прислушивались к ее разговору с Виктором, но едва ли поняли хотя бы половину.

— Эрик, Анна скоро появится? — поколебавшись, спросила госпожа кардинал.

— Думаю, минут через сорок, — неуверенно откликнулся князь. — Я послал ей сообщение.

— Отлично. И свяжитесь кто-нибудь с отцом Хьюго, пусть тоже придет.

— Что? — возмутился отец Рид, подпрыгнув на стуле. Кажется, он уже догадался о непростой комбинации, выстроившейся в голове его начальницы. — Вы хотите отправить княжну ди Таэ вместе с мечником? Вы с ума сошли! Да они же друг друга поубивают! Почему не отправить с ней меня? Мы напарники, и к тому же я раньше работал с Виктором…

— Рид, вы нужны мне здесь! — приказным тоном оборвала его глава спецотдела.

— Но госпожа кардинал!..

— Я сказала — нет! — категорично отрезала госпожа Пшертневская. — Профессора не будет еще несколько дней, и поэтому ты мне нужен здесь!

— Кхм, — вежливо подал голос Эрик, намереваясь вмешаться, — я поддерживаю отца Рида, госпожа кардинал. Хьюго не командный игрок, и это может добавить нам проблем, а их уже и так немало.

— Зато Хьюго де Крайто — боец! — отрезала госпожа Злата. — К тому же там найдется кому поставить его на место…

Анна с Арьятой быстро шли по утренним улицам Будапешта. Княжна торопилась поскорее попасть в отдел, обеспокоенная сообщением от брата. Мокрая брусчатка поблескивала каплями дождевой воды и целыми лужами. Контуры зданий скрадывал плотный туман. Несмотря на то что стояла уже середина июня, погода отнюдь не торопилась радовать теплом. Арьята зябко куталась в видавшую виды брезентовую штормовку и шмыгала носом — сказывалось недавнее купание под струями холодного ливня.

— Ну как ты находишь нашего священника? — поинтересовалась у девочки Анна, шагая широко и размашисто.

— По-моему, он хороший, — осторожно ответила ведьмочка, подпрыгивая и поправляя лямки гитарного чехла. Инструмент больно стукнул ее по позвоночнику, вернее по его самому чувствительному отростку, расположенному ниже поясницы. — Ой! — вскрикнула ученица.

— Вот именно, что «ой»! — рассмеялась Анна, приняв этот вскрик в качестве исчерпывающего мнения спутницы. — Ага, бесспорно, хороший, когда спит зубами к стенке.

— Да нет… — Арьята смутилась и поспешила исправиться: — По-моему, он действительно хороший, иначе не пустил бы нас на ночь. К тому же он вам нравится…

— Что? — не поняла княжна. — Интересно, в каком это месте он мне нравится? И вообще, с чего ты взяла?

— А по вам видно, — лукаво усмехнулась девочка, бегом догоняя неосознанно ускорившую шаг княжну. Лужа так и брызнула у нее из-под ног.

— Ну-ну, какая глазастая, — скептически фыркнула чародейка, сворачивая на площадь, расстилающуюся перед церковью Святого Матиаша, где базировался отдел. — Смотри зрение себе не испорти.

Они в два прыжка взлетели на высокое крыльцо. Арьята что-то слабо вякнула насчет своей нелюбви к религии, догмы которой ей так наглядно преподали инквизиторы, но Анна усмиряюще шикнула на ученицу и потащила ее за собой.

— О, а вот и Анна, — обрадованно заметил князь ди Таэ, когда чародейка и девочка вломились в кабинет госпожи Пшертневской. — Гм, а что это за молодая особа с тобой?

— Господа коллеги, позвольте представить вам… — Княжна сделала широкий жест рукой. — Ученица Высокого дома ди Таэ Арьята-менестрель.

— Даже так! — потрясенно воскликнул Эрик. — Анна, когда ты успела?

— Отбила ее вчера у патруля инквизиции, — устало откликнулась девушка, падая на ближайший стул. — Когтями и зубами.

— У инквизиции?! — в один голос ошеломленно воскликнули госпожа Злата и только что вошедший отец Рид.

— Час от часу не легче! — простонал священник, горестно всплескивая руками. Пенсне тут же слетело у него с носа и плюхнулось на пол. — О! Мои очки!

Девочка подняла чудом уцелевшие линзы и подала ему.

— Спасибо, дитя мое, — добродушно откликнулся отец Рид, водружая очки на нос. — Как тебя зовут?

— Арьята. — Ведьмочка изобразила смущенную пародию на реверанс. Гитара снова звучно шлепнула ее по спине. Все присутствующие невольно рассмеялись.

— Прелестное имя для прелестного ребенка, — рассеянно улыбнулся архонт.

Девочка в недоумении воззрилась на странного долговязого священника, пытаясь понять, насколько этот субъект нормален. Анна усердно пыталась скрыть усмешку, наблюдая за этой сценой и вспоминая свою первую встречу с отцом Ридом.

— И все-таки для чего вы меня вызвали? — наконец вспомнила чародейка.

— У Виктора возникли проблемы, — лаконично проинформировала госпожа Злата. — Дела в Мадриде осложнились, ему необходима помощь. Я решила отправить к нему вас и… — Закончить фразу она не успела.

Дверь приоткрылась, и в кабинет проскользнул Хьюго де Крайто.

— Вызывали, госпожа кардинал? — Священник усиленно делал вид, будто не замечает Анну.

— Да, — кивнула госпожа Пшертневская. — Хьюго, вы прибыли весьма вовремя, не придется сто раз повторять. Так вот, у Виктора возникли проблемы, и я решила отправить в Мадрид вас, Анна, и отца де Крайто.

Княжна закашлялась от неожиданности, Хьюго уставился на начальницу непонимающим взглядом. Он едва успел приоткрыть рот, намереваясь задать вопрос…

— Это не обсуждается! — мигом пресекла все возможные поползновения госпожа Злата. — Так сложились обстоятельства.

— Ладно, — с деланым равнодушием буркнула Анна. — Главное, чтобы отец Хьюго держал себя в руках.

— То же самое можно сказать и о вас, — холодно парировал де Крайто, наконец-то соизволивший заметить скромно примостившуюся на стуле княжну.

— В таком случае вы отправляетесь немедленно! — подытожила госпожа кардинал.

Выходя на улицу, Анна вдруг заметила отца Рида и мечника, деликатно уединившихся за углом подсобного помещения. Судя по бурной жестикуляции архонта и насупленному лицу Хьюго, разговаривали они явно не о цветочках и бабочках. Княжна поспешно прошла мимо, прибавив своему облику сосредоточенности и сделав вид, будто не заметила этой вполне очевидной стычки. До ее слуха долетели сбивчивые обрывки реплик:

— …если с ней по твоей вине что-то случится, — шипел архонт, приперев де Крайто к стене, — если на ней хоть царапина появится, я тебя в порошок сотру, сволочь такую!

— Смотри, тварь, как бы мне не пришлось сделать то же самое с тобой! — холодно парировал Хьюго. — Не лезь в мои проблемы. Предупреждаю: ты нечисть, а нечисть я уничтожаю.

— Ты слишком много на себя берешь, мальчик! — резко оборвал его отец Рид и пошел прочь.

Анна только осуждающе покачала головой, молчком наблюдая скандальную сцену.

Арьята сидела на ступеньках церкви, уныло попинывая подвернувшийся под ногу камешек и прижимая к себе чехол с гитарой так, словно та была единственным существом, небезразличным к последующей судьбе ведьмочки. Десять минут назад девочка попрощалась с княжной ди Таэ и теперь ждала, что же произойдет с нею дальше. Судя по пессимистично насупленному милому личику Арьяты, на хорошее она надеялась мало. Нет, она, конечно, понимала — начальству не откажешь, работа есть работа, но… Детские обиды ведь еще никто не отменял, не так ли?

— Извини, все получилось так неожиданно, — сожалеющим тоном говорила Анна, просительно заглядывая ведьмочке в глаза. — Мне очень жаль. Но не переживай, пока я нахожусь в отъезде, эстафету наставничества примет Эрик, мой брат. Ты же ученица не лично моя, а всего дома ди Таэ. А когда я приеду, то тоже подключусь к твоему обучению. Лады?

Девочка в ответ лишь молча кивнула, пытаясь не расплакаться от разочарования. А что ей еще оставалось?

И вот теперь Арьята сидела и ждала неизвестно чего. Чувствовала себя бродячим котенком, только подобранным и снова выброшенным на улицу. Нет, Анна ни в чем не виновата, но… Девочка и сама не заметила, как успела за столь короткий срок основательно привязаться к своей покровительнице. И вот теперь чародейка уезжает… Эх, ну почему Арьята такая невезучая?

«Господи, ну зачем я приняла предложение Анны стать ученицей дома ди Таэ? — размышляла ведьмочка, терзая нив чем не повинный камешек. — Сейчас бы уже была далеко от города, а так… Сижу и жду у моря погоды. Какой он хоть, этот Эрик?» Не сказать, чтобы Арьята совсем уж ничего не знала о теперешнем главе Высокого княжеского дома ди Таэ, но до сегодняшнего дня у нее как-то не возникало желания познакомиться с ним лично. Князь считался персоной незаурядной, и слухи о нем ходили самые разные и не всегда добрые. А теперь ей, похоже, опять некуда деваться…

— Отчего ты грустна и безрадостен взгляд? Что прошло, то уже не воротишь назад, — вдруг певуче прозвучало прямо над ухом Арьяты.

Та подскочила от неожиданности и едва не уронила гитару. Возле нее, добродушно усмехаясь, сидел в гравикресле красивый светловолосый мужчина. Девочка вспомнила, что уже видела его в кабинете госпожи Пшертневской.

— А… э… я ничего… я наставника жду, — заикаясь от волнения, пробормотала она.

— Ясно, — с улыбкой кивнул маг. — Ну тогда давай знакомиться. Я князь Высокого дома Эрик ди Таэ, целитель в статусе мастера и с этого момента — твой наставник. — И мужчина протянул ей руку.

Арьята застыла столбом… Как, этот красавец в инвалидном кресле — и есть Эрик ди Таэ?! После всего того, что она о нем слышала! Эрик ди Таэ — калека?! Данный факт не нуждался в ином подтверждении, ибо был налицо, но никак не укладывался у нее в голове. Девочка машинально пожала протянутую руку.

— Тебя что-то смущает? — поинтересовался князь.

— Н-нет, — сконфуженно выдавила Арьята. — То есть да… ну… Как мне вас называть?

— Не обращай внимания на кресло. — Эрик прекрасно понял, что на самом деле смутило маленькую колдунью. — За частью не увидишь целого. А называть можешь как угодно, хоть горшком, только в печь не сажай.

— Но это же вопиющее нарушение субординации! — ахнула ведьмочка.

— И что? — приподнял бровь князь. — Мы сами загоняем себя в рамки допустимого. А потом удивляемся — ой, нас осуждают. Лично я не признаю условностей. Я живу как положено, а положено у меня на все!

Арьята вымученно улыбнулась. В его-то положении он еще и шутит? Невероятно! Вот это сила воли!

— Слушай, ты, наверное, голодная? — озаренно воскликнул князь ди Таэ.

— Нет, совсем нет! — запротестовала девочка, невольно сглатывая наполнившую рот слюну. Предательское воображение сработало против нее, тут же нарисовав пленительное видение огромной тарелки с горячим мясным гуляшом, приправленным паприкой, и ломоть свежего мягкого хлеба. В животе у Арьяты громко заурчало… Девочка смущенно прижала к нему ладошку и покраснела.

— Сомневаюсь, чтобы Анна позаботилась о завтраке, — продолжил князь, воспитанно делая вид, будто не замечает бестактной выходки ее желудка. — А учитывая, в каком месте вы сегодня ночевали… Думаю, сейчас самое время отправиться домой, перекусить и поспать. У меня сегодня выдалась суматошная ночь, и вряд ли следующая окажется лучше. Пойдем. — Эрик щелчком раскрыл телепорт.

Арьята обрадованно подхватила гитару и доверчиво последовала за новоявленным учителем, умудрившимся произвести на нее самое благоприятное впечатление. И вовсе никакой он не грозный и страшный, а очень даже симпатичный и деликатный. И не по частям, а в целом! Да, жизнь, похоже, готовится заиграть новыми, яркими красками!

Сильфийский воздушный парусник грациозно скользил меж облаков, плывя по небу так же свободно, как его морской собрат рассекал бы водную гладь океана. Тонкий корпус из золотистого дерева уверенно пронзал нежную лазурь небес, насыщенную солнечным светом. Косые паруса, натянутые веерами, чуть подрагивали от ветра…

Анна с самого детства любила путешествовать на сильфийских кораблях. От подобных полетов она получала ни с чем не сравнимое ощущение невесомого парения, доступного лишь птицам. Ее здесь никогда не укачивало — не то что в человеческих воздушных лайнерах, неустойчивых и неповоротливых. Скорее наоборот, она осознавала, что попала в свою стихию. Вот и сейчас княжна расслабленно сидела в кресле на нижней палубе «Эоловой арфы», из-под опущенных ресниц с любопытством наблюдая за разместившимся напротив нее священником. Хьюго спал.

«Странное дело, — подумала чародейка, глядя на тонкое, словно точеное лицо де Крайто, — он не расслабляется даже во сне. Постоянно на взводе. Как он до сих пор не свихнулся?.. Жить столько лет, не имея возможности обрести покой хотя бы во сне…» Она вспомнила слова Эрика: «Не человек, а сплошной сгусток ментальной боли». Но есть ли за этой болью что-то еще? Это ей предстояло выяснить. Разминка окончена, пора сыграть по-крупному. Главное, чтобы победа не оказалась равна поражению… Но как же он красив, черт возьми!

В дверь каюты деликатно постучали, и чародейка наконец оторвалась от художественного созерцания Хьюго де Крайто. В каюту заглянул капитан — сильф с волосами цвета морской волны и лазурными раскосыми глазами. Весь в черном. За его спиной зеленоватыми сполохами поблескивало энергетическое поле, которое люди по недоразумению назвали крыльями.

— Мы находимся над Мадридом, госпожа, — мелодично прожурчал он. — Будите вашего уважаемого спутника, будем садиться.

— Благодарю вас, Эорлин-ши, — откликнулась княжна и потянулась к Хьюго, чтобы растолкать его.

— Не нужно меня трогать. Я не сплю, — вполголоса сообщил тот, не открывая глаз, когда рука Анны почти коснулась его плеча.

Чародейка досадливо закусила губу. Княжна была уверена, что, когда Эорлин-ши заглянул в каюту, священник спал. Неужели его почти брезгливая реакция возникла как отклик на ее движение, а точнее, на желание к нему притронуться? Хм… Обидно…

— А-а-а, медведь, пусти, раздавишь! — восторженно заверещала Анна, когда на посадочной площадке Виктор сгреб ее в охапку, приподнял и закружил. — Ты бы брился хоть иногда! — Она потерла щеку в том месте, где ее мельком царапнули его губы и подбородок. — Колючий, как бешеный ежик!

— Ну извиняй, не до того мне сейчас, — виновато фыркнул байкер, отпуская девушку. — Кстати, а где ты посеяла наш четырехглазый компьютер?

«Где Рид?» — читалось в его вопросе.

— Одолжила во временное пользование.

«Он нужен в отделе!» — подразумевал ее ответ.

— Представляешь, вместо нашего милого и доброго Рида мне достался этот бука! — Анна демонстративно ткнула пальцем в сторону Хьюго.

— Вижу, — помрачнел Виктор. — Привет, малой.

Хьюго в ответ наградил байкера хмурым взглядом исподлобья.

— Детка, надеюсь, ты привезла с собой шелковые кисточки?

— Зачем? — Княжна недоуменно воззрилась на Виктора.

— Чтобы обивать гроб, в котором нас по завершении миссии в Будапешт повезут, — мрачно хохотнул Виктор. — Ибо этот красавчик — не архонт. Он вряд ли кого убьет, защищая нас, — ну если только соблазнит.

— Да пошел ты в ад! — сердито послал его донельзя уязвленный Хьюго.

— Не переусердствуй с пессимизмом. — Анна успокаивающе похлопала байкера по плечу. — Поверь, Хьюго — это еще не самая страшная проблема. К тому же он обещал не пакостить.

Де Крайто смерил княжну и оружейника испепеляющим взглядом и буркнул что-то вроде: «За собой следите».

— Вот-вот, — многозначительно хмыкнул Виктор, — я не пессимист, а мрачно настроенный реалист. К тому же я просил прислать бойцов, а не самоубийц и не садистов! Этот парень имеет гадкую привычку мучить людей под предлогом того, что желает им добра…

— Ладно, проехали, — поспешила прервать его княжна, заметив, как перекосилось от гнева лицо Хьюго де Крайто. — Поведай-ка мне лучше, что здесь происходит. А то в отделе никто толком ничего не рассказал. И давайте наконец уберемся с посадочной площадки!

— Что ты знаешь о Сарагосской рукописи, детка? — спросил Виктор после того, как они прибыли в город и удобно устроились в небольшом тихом кафе.

Хьюго держался чуть поодаль, строил из себя независимого чужака, сидел за соседним столиком и усиленно налегал на тушеную рыбу в горшочке, но Анна не сомневалась, что он прекрасно слышит весь их разговор.

— Сарагосская рукопись. Она же проклятый Сарагосский манускрипт, — вслух рассуждала княжна. — Магический трактат, посвященный некромантии высшего порядка. Считается самой опасной книгой даже в кругу посвященных, не говоря уже о некромантах среднего и низшего порядка, которые и открыть ее не смогут, не то что прочитать.

— Почему? — подал голос якобы занятый рыбой мечник.

— Пришибет сразу! — Анна кровожадно оскалилась. — В лепешку расплющит и по стенке размажет. У нее же столько степеней защиты, что не снилось даже знаменитому швейцарскому банку.

— Ничего себе! Интересно девки пляшут! — изумленно присвистнул байкер, забыв о кружке с пивом.

— А ты этого не знал? — удивилась в свою очередь княжна.

— Откуда?! Я думал, что это всего лишь очередная древняя писулька, принадлежащая каким-нибудь серо-буро-малиновым эльфам и иже с ними! — небрежно хмыкнул Виктор.

— А что, собственно… Стоп! Мы что, здесь находимся из-за рукописи? — шокированно расширила глаза девушка.

Хьюго перестал есть.

— Из-за нее, детка, из-за нее родимой, — прохлюпал байкер, снова вернувшись к пиву. — Хе, видел я эту рукопись! Размером полметра на полметра и пять сантиметров толщиной. Ну и талмуд, скажу я тебе, — «Камасутра» отдыхает!

— Виктор, а теперь медленно и подробно объясни: откуда выплыла рукопись, и каким боком это касается нашего отдела? — вкрадчиво осведомилась княжна, готовясь услышать самые сногсшибательные факты. — Она же считается утерянной еще со времен войны.

— Считалась! — авторитетно поправил байкер. — По легенде, ее создали сарагосские некроманты. Не без помощи самой Бледной девы, конечно, — важно изрек он.

Анна вздрогнула. Ей показалось, что при этих словах по теплому помещению кафе неожиданно прокатилась волна пронизывающего, неизвестно откуда взявшегося холода, от которого кровь стыла в жилах. А ближайшее окно, выходящее на залитую солнцем улицу, сразу покрылось тонкой паутинкой изморози, внезапно расползшейся по стеклу. Чародейка испуганно моргнула. Все вокруг оставалось прежним — уютным, безопасным, летним. Что это — предостережение судьбы или Анне просто почудилось?

— В общем, в годы войны книгу якобы перевозили морем и якобы случайно затопили! — Виктор интонациями выделил это «якобы», подчеркивая сомнительность изложенных фактов. — Много лет о ней не было ни слуху ни духу, к облегчению всего мира. А несколько месяцев назад рукопись нашли гипербореи и задумались, к чему бы ее приспособить. Понимая, какую страшную силу рискуют пробудить, они отправили делегацию с письмом, адресованным церкви. В письме была изложена просьба подыскать более надежное хранилище для проклятой рукописи. Но письмо исчезло, а делегацию — уничтожили…

— Точно, отравили! — вскрикнула Анна. — Мы занимались этим делом, но безрезультатно. Отдел так и не смог разобраться в произошедшем. Выявленная нами ниточка оборвалась.

— От нас утаили часть информации, — растолковал байкер. — Мы ничего не знали о письме и поэтому буквально искали иголку в стоге сена. Мы ходили вокруг да около…

— А что случилось дальше? — нетерпеливо перебил его Хьюго, окончательно позабывший о давно остывшей рыбе.

Виктор наградил его насмешливым взглядом:

— Хороший вопрос! Ответа на него не знает никто. Гипербореи сообщили, что доставили рукопись на сушу, но везущая манускрипт делегация тоже пропала, как в воду канула. Естественно, вместе с рукописью. После этого ее искали многие — хранители, церковь, инквизиторы, но так и не сдвинулись с мертвой точки. К всеобщему удивлению, эта книга сама обнаружилась месяц назад в запасниках одного из мадридских музеев. Черт ее знает, как она в это место попала… Возможно, рукопись зашвырнул туда умирающий гиперборейский маг, наугад создавший телепорт. Впрочем, это уже неважно, ведь раритет нашелся! И все бы ничего, но сотрудник, попытавшийся ее раскрыть, скончался на месте. Свидетели утверждают, что книга выпила его душу. По счастью, один из работников музея раньше сотрудничал с нашим отделом. Он-то и сообщил в Будапешт о зловещей находке. Госпожа кардинал в свою очередь связалась с хранителями и договорилась о немедленной передаче им данной книги как особо опасного артефакта. По закону подобные редкости всегда попадают под надзор хранителей. Но и тут не обошлось без инцидентов: еще до ритуала передачи книгу дважды пытались похитить. Непонятно кто, но, предположительно, для того, чтобы продать как древность. Передача должна была состояться четыре дня назад. В церемонии участвовали четыре хранителя, руководство музея и мы с Миласой в качестве наблюдающей стороны…

— Но передача так и не состоялась? — совсем запуталась Анна.

— Отчего же, очень даже состоялась! — Виктор гневно стукнул кулаком по столу. — Считай, из моих рук — в никуда. Прямо в разгар вечеринки — пардон, церемонии — в зал без приглашения ворвался элитный отряд инквизиции, не сказав ни здрасьте, ни до свидания. Устроили погром со всеми вытекающими последствиями. Народ покрошили, а рукопись куда-то снова улетучилась, элементарно выпорхнув в окно. Фьють — только ее и видели! — Пальцы байкера изобразили некий бессильный жест. — Прямо какой-то блуждающий «Летучий голландец», а не манускрипт. В результате у меня на руках четыре трупа и пропавшая рукопись. И как тебе такой расклад?

Анна тихонько застонала.

— Эй, ты что, подруга? — забеспокоился байкер, подавая чародейке стакан воды.

— Ничего. Значит, книга попала в лапы инквизиции?

— В том-то и дело, что нет! — Виктор смущенно поскреб в затылке. — Фигня с нею полная образовалась! Книга опять исчезла. Полагаю, ее все же украли те, кто уже пытался это сделать. Инквизиторы потом долго ругались… Честно тебе скажу, даже я таких слов не знаю.

— Они как-то объяснили свое вопиюще беспардонное поведение? — напрямик спросила Анна.

— Вот еще! — ненавидяще гоготнул байкер. — Дескать, нет у меня полномочий совать нос в их дела. А коль суну — мне его быстренько укоротят. И баста. Дескать, они мир от зла защищают. Только кто же им поверит? — Вопрос прозвучал риторически и ответа не предусматривал.

— Самое худшее из зол то, которое прикидывается добром! — подвел логичный итог Хьюго.

Виктор одобрительно кивнул, всецело соглашаясь с выводами священника.

— Трупы чьи? — деловито поинтересовалась княжна.

— Хранитель и трое музейщиков. Причем один из них — это тот патриот, который связался с отделом, — печально пояснил Виктор. — Жалко мужика.

— Плохо, — вздохнула Анна. — Очень плохо. Хранители еще в Мадриде?

— Да. И сказали, что без книги отсюда не уедут, но помогать нам ее искать не станут. Себе, мол, дороже. Да и нейтралитет у них по закону.

— М-да. Знакомая ситуация. У нас все любят загребать жар чужими руками. Как думаешь, для чего рукопись понадобилась инквизиции?

— А ты сама-то как считаешь? — язвительно фыркнул байкер. — Что у нас делают с еретиками и их творениями, детка? Правильно, сжигают. И бред это все, что рукописи не горят. Горят, да еще так, что треск стоит.

Анна только страдальчески возвела очи горе. Да, рукописи не горят, особенно такие, как Сарагосский манускрипт. Ведь разве можно убить саму смерть? А эта книга намного хуже смерти, ибо она — очередное проклятие, подсунутое их несчастному миру. Чужое проклятие, которое срочно нужно остановить, любым способом и любой ценой. Пока оно не попало в руки преступников. К тому же и осознание данного факта настораживало княжну больше всего, она ни капельки не верила в благие намерения треклятой инквизиции.

— Господи, ну почему ты принимаешь на службу таких глупцов? — язвительно пробормотала княжна, намекая на дремучую наивность байкера.

Хьюго одобрительно хмыкнул.

— Не унывай, крошка! — Виктор весело похлопал ее по плечу. — Не такой уж безнадежный я глупец! Пока я вас тут ждал, мне удалось кое-что узнать. А посему прямо сейчас мы отправимся на встречу с одним очень интересным курьером. Его послал тип, который кое-что мне должен…