Чужое проклятие

Глава 1

Сигаретный дым клубился под низким потолком, свиваясь в причудливые кольца. Свеча, помещенная в стакан из зеленого стекла, скорее чадила, чем горела. Доставшийся им столик оказался немного кривобоким и сомнительно липким, зато пиво, разлитое в глиняные кружки, неожиданно поразило богатым вкусом и темно-шоколадным цветом. А рюмка отличного рома, призванного разбавить хмельной напиток, и вовсе привела княжну в благодушное настроение. Почему бы не воспользоваться выпавшей передышкой, не отдохнуть и не поехидничать? Анна уселась на низкий диванчик, по привычке заложив ногу за ногу, и осмотрелась. Стены, оформленные раскрашенной под кирпич штукатуркой, выглядели ненадежными. Того и гляди обвалятся прямо на головы посетителей.

— Виктор, а ты не мог выбрать для встречи… э-э-э… менее злачное место? — с укоризной спросила чародейка, скептически оценивая мрачный интерьер третьесортного бара, куда они вошли минут пятнадцать назад.

— Не боись, детка, все будет пучком! — пробулькал тот, не отрываясь от литровой пивной кружки. — Разве тебе не понравились напитки?

— Так и спиться недолго! — осуждающе проворчал Хьюго, удовольствовавшийся стаканом минералки.

— А у меня нет алкогольной зависимости, парень, — ухмыльнулся байкер. — У меня — алкогольная привязанность.

Де Крайто высокомерно отвернулся, демонстрируя полнейшее безразличие к его словам.

— Я не боюсь, но, по-моему, два священника в компании девицы соблазнительных форм вызывают у посетителей нездоровый интерес, — иронично вставила княжна.

— Крошка, ты себе льстишь! — хохотнул байкер.

— Сам себя не похвалишь… — отшутилась княжна, отодвигая полупустую кружку. — Ф-фу, и как в тебя столько влезает?!

— Пива много не бывает! — Оружейник отставил опустевшую емкость. — Парень, а ты что не пьешь? Запомни: умный пьет до тех пор, пока ему не станет хорошо, а глупый — пока не станет плохо!

Де Крайто, смотревший на заказанную ему кружку пива, словно на самого заклятого кровного врага, смерил Виктора мрачным злым взглядом.

— В отличие от некоторых, я действительно священник, — веско уронил он.

— Ну да, ну да, — пробормотала Анна, пытаясь сдержать прорывающийся наружу смех. — Кстати, Виктор, а не пора ли уже появиться твоему информатору?

— А, ты об этом… — Оружейник поскреб небритую щеку. — Так он давно уже здесь. — Байкер постучал костяшкой пальца по столу, и к нему на плечо вспрыгнула большая крыса карамельного окраса в кожаном ошейничке. — Ну здравствуй, моя хорошая.

Он осторожно ссадил грызуна на стол. Хьюго брезгливо воззрился на крысу. Виктор тем временем снял с ошейника умной животинки оловянный цилиндрик, выбил из него свернутую в трубочку бумажку, вложил на ее место крупную купюру и, прицепив цилиндр обратно, ссадил крысу на пол.

— Теперь мы знаем, где находится книга, — довольно хмыкнул он, пряча бумажку в карман. — Мой должник отлично поработал. Отныне мы с ним в расчете.

— Угу… — Анна машинально барабанила пальцами по столу, отстукивая ритм мелодии, звучавшей в зале. — Виктор, это «After Dark» из фильма «От заката до рассвета» или я что-то путаю?

— Не путаешь, детка, это оно и есть.

— Хочу танцевать! — пришла к выводу княжна. — Мальчики, составьте мне кто-нибудь компанию! Хьюго? — Чародейка цапнула молодого священника за рукав.

— Вы что, с ума сошли? — прошипел тот, вырываясь. — Я вам не скоморох. Я не собираюсь участвовать в этом богопротивном балагане!

— Ясно: вам, наверное, медведь на ухо наступил, а вместо ног достались тюленьи ласты. Ну и сидите здесь в одиночестве, сухарь вы эдакий! — обиженно воскликнула Анна. — Виктор, пошли!

Тот на секунду опешил. Но девушка, не дожидаясь ответа, решительно поднялась.

— Хм… — Байкер задумчиво потеребил свой шершавый подбородок. — Знаешь, крошка, а ведь я в свое время неплохо вилял задом… Пошли!

Виктор поднялся и повлек Анну к танцполу. Впрочем, княжна еще успела расслышать, как тренькнула за спиной нервно раздавленная кружка, и заметила, как серебристо-зеленая аура Хьюго де Крайто пошла фиолетово-черными сполохами зависти.

«Так я и думала, — удовлетворенно отметила про себя чародейка. — Под болью у него есть еще кое-что — ревность, например…»

— Ну что, детка, устроим танцы в дырявых носках? — Байкер безошибочно поймал ритм.

— О да! — довольно ухмыльнулась княжна. — Еще какие!

Из них в самом деле получилась весьма достойная пара. И Анна, и Виктор давно уже пытались как-то избавиться от напряжения, что накопилось в их душах и телах. А теперь они вышли в центр бара, ощущая себя идущими в бой воинами. Взоры всех присутствующих обратились на них. В танце невозможно лгать, а поэтому они двигались так, будто балансировали на тонком лезвии обоюдоострого стилета. Тьма и свет. Пламя свечи и ночной мрак. Танец волшебного огонька на ладони факира…

Хьюго сидел и тихо стервенел, наблюдая за ними, не обращая ни малейшего внимания на раздавленную кружку и ладонь, утыканную осколками стекла. Накатывавшая волнами ярость красной пеленой застилала ему глаза.

Эта чародейка думает, что ей все позволено?! Думает, что ей позволено играть с человеческой душой, с его душой?! Проклятая ведьма!.. Хьюго со свистом выдохнул сквозь стиснутые зубы, будучи не в силах отвести взгляд от Анны ди Таэ. Белое пламя в черном ореоле… На секунду перед глазами де Крайто возник эпизод из прошлой ночи: мокрая, едва выпутавшаяся из коварной блузки чародейка, донельзя рассерженная и… Колкая фраза, отпущенная тогда Анной в его адрес, стала последней каплей, которая разбила камень отчужденности и придавила душу Хьюго. Именно тогда он понял, что влюбился в нее навечно.

Де Крайто моргнул — наваждение исчезло. Тем временем музыка уже закончилась и пара в эффектной позе застыла на танцполе, наслаждаясь заслуженными аплодисментами.

— Отлично шевелишься, старик! — рассмеялась Анна, шутливо хлопнув Виктора по плечу.

— Да и ты не скрипишь, старушка! — галантно откликнулся Виктор, подхватывая девушку под локоть. — А теперь скажи, — его голос стал серьезным и звенел металлом, — ты сделала это специально, чтобы позлить Хьюго? Парень скрипит зубами так, что слышно даже здесь. Детка, это не шутки, еще немного — и у него сорвет крышу!

— Мужская солидарность? — ехидно хмыкнула княжна, изо всех сил пытаясь удержаться на подгибающихся от усталости ногах. — Нет, Хьюго, — это так, побочный эффект.

— Так какого?.. — прошипел байкер, чувствуя, что княжна уже фактически висит на нем, вцепившись мертвой хваткой в его куртку.

— Успокойся, — голос чародейки отпугивал холодом, — я чувствую грань допустимого и никогда не перегну палку. Мне нужно было придумать подходящее прикрытие, чтобы поработать с восприятием окружающих. В зале находится шестеро соглядатаев. Причем отнюдь не все из них принадлежат к инквизиции. Я сделала так, что никто из посетителей и не вспомнит, как мы сюда входили, что мы здесь творили и как мы отсюда выйдем.

— А сразу нельзя было предупредить? — уже намного спокойнее пожурил Виктор.

— И лишить себя удовольствия понаблюдать за тем, как перекашивается мордашка Хьюго? — невинно хлопнула ресницами Анна.

— Ну ты и…

— Ведьма? — Анна позволила себе предугадать мысль байкера. — Знаю, Виктор, знаю.

— Ладно, малышка, не дуйся. Клянусь великим Элвисом, это самый классный танец в моей жизни!

Девушка молча кивнула. Ее колотило: давно уже не приходилось плести заклятие на такое количество людей за один раз. Княжна откровенно повисла на байкере, думая только о том, как бы ей не отключиться прямо здесь и сейчас. Ничего, если кому интересно — подумают, что девица перепила.

— Ладно, хватай нашего святошу — и сваливаем отсюда, — хрипло проговорила она.

Виктор все прекрасно понял.

— Эй, малой! — шепнул он, подходя к парню. — Давай подрывайся и греби к выходу! — И, поддерживая вцепившуюся в него Анну, неторопливо продефилировал к двери.

Хьюго де Крайто медленно поднялся со своего места и направился вслед за ними. Пытаясь осадить подкатившую к сердцу ярость, он изо всех сил сжал осколки несчастной кружки, и теперь израненную ладонь нещадно саднило.

«Боль, снова боль, — обреченно подумал он. — Господи, когда же все это кончится?! Я больше так не могу, не могу черпать силы из боли, она разъедает меня изнутри…»

С ногами забравшись в продавленное старое кресло, обтянутое обшарпанным чехлом, Анна увлеченно шуршала оберткой от уже третьей по счету шоколадки. После возвращения из бара они собрались в номере Виктора и Хьюго и занялись, по меткому определению байкера, тактическим убиванием времени, то есть составлением плана последующих действий.

Виктор развалился на одной из двух кроватей, стоящих в номере, и лениво наблюдал за чародейкой, которая самозабвенно уписывала сладкое. Хьюго мрачно подпирал стену, погрузившись в свои мысли.

— Эй, крошка, тебе плохо не станет? — насмешливо поинтересовался байкер. — Не лопнешь? Это уже третья…

— Лучше пусть мне будет плохо по причине полученного удовольствия, чем в результате его отсутствия, — назидательно откликнулась Анна, отправляя в рот очередной кусочек шоколада. — Тем более что первую плитку мы с тобой на двоих схарчили.

— И то верно, — подтвердил он. — Но если не прекратишь лопать столько сладкого, то скоро станешь толстая, как бочка. Эдакая мечта вурдалака, — грубовато хохотнул Виктор.

— Не стану, — беззлобно отмахнулась княжна. — Мне сейчас срочно требуется пополнить истощившийся энергетический резерв. А для этого нужно либо кушать что-то сладкое, либо пить что-то крепкое. Поскольку моя голова еще пригодится мне трезвой, то я предпочла первый вариант. — Чародейка отломила еще кусочек. Вообще-то имелся и третий способ восстановить ресурсы организма, самый действенный, но о нем Анна здраво предпочла умолчать. Хватит и того, что Хьюго считает ее ведьмой. Это все же лучше, нежели он будет считать ее вампиром.

— Итак, давайте прикинем, что мы имеем, — лениво предложил Виктор. — Где находится книга, мы выяснили. Старое книгохранилище главной мадридской библиотеки — отнюдь не самое охраняемое здание в городе. К тому же из парка, примыкающего к библиотеке, в хранилище проложен «черный ход». Забрать оттуда рукопись, я думаю, особого труда не составит.

— Но как рукопись туда попала? — подал голос окончательно заинтригованный Хьюго. — Ты же упоминал о том, что она вылетела в окно.

— Хороший вопрос, парень! — одобрительно улыбнулся байкер. — Мой осведомитель предполагает, что за манускриптом охотится один очень известный черный синдикат, занимающийся перепродажей редкостей. У них вполне хватит денег, чтобы оплатить услуги одного из вольных магов, не имеющих отношения к Высоким домам. Скорее всего именно такой чародей-преступник и выкрал рукопись с церемонии передачи, поместив ее туда, где она спокойно пролежит до момента торгов, не вызывая никаких подозрений. Наша задача — завладеть манускриптом до открытия аукциона…

— Да, на первый взгляд перед нами стоит не слишком сложная задача, — задумчиво кивнула Анна. — Конечно, если не учитывать тот факт, что мы открыто лезем в умело расставленную ловушку, прекрасно об этом зная.

— Ничего, прорвемся, — беззаботно парировал байкер. — К тому же я не думаю, что это ловушка.

— Прорвемся, — согласилась княжна, — если договоримся действовать не порознь, а как единая команда. И не нужно так плотоядно на меня смотреть! — возмутилась она, перехватив сердитый взгляд Хьюго. — В общем, заканчиваем болтологию! — Анна скомкала пустую обертку, и та, пыхнув огнем, превратилась в горстку пепла у нее в руке. — Сейчас я закончу последние приготовления, и отправляемся. И так черт знает сколько времени потеряли! На улице уже темно.

— Тебе что-нибудь нужно прихватить с собой, крошка? — спросил Виктор, садясь на кровати.

— Да, — кивнула чародейка, зашнуровывая сапоги. — Кусок ткани метр на метр. Желательно темной и однотонной, лучше всего черной, не синтетической; примерно такой, из какой пошиты ваши сутаны.

Хьюго вжался в стену и поморщился, всем своим видом давая понять, что скорее удавится, чем отдаст свою форму на поругание какой-то ведьме.

— Да вас никто и не просит, жмот вы эдакий, — язвительно фыркнула княжна и посмотрела на оружейника: — Виктор?

— Без проблем. Эта ряса у меня уже в печенках сидит, неудобная, зараза! — Байкер скинул сутану и услужливо обрезал ее подол одним из четырех метательных ножей, висевших у него на поясе. — Вот, держи, крошка.

Анна ловко поймала переброшенный ей лоскут. Одеяние Виктора укоротилось до середины бедер, но оружейник ничуть не переживал по этому поводу. Когда он одевался, княжна заметила, что на внутренней стороне сутаны крепились дополнительные метательные лезвия, и восхищенно поцокала языком. Байкер только благодарно хмыкнул в ответ.

Тем временем чародейка споро расстелила ткань на полу и принялась бормотать какие-то заклинания. Серебристо мерцающие руны, соскальзывавшие с ее пальцев, легко впитывались в материю, наполняя лоскут так, как вода наполняет чашу. Заговоренная таким образом ткань должна была блокировать разрушительную энергию рукописи, и тогда манускрипт можно не только попробовать взять в руки, но и без риска для жизни вынести из хранилища.

— Все, я закончила, — наконец удовлетворенно проговорила Анна, сворачивая ткань и запихивая ее в сумку. — Отправляемся…

Команданте Христобаль Саграда, глава инквизиции Единой всеблагой матери-церкви Нейтральной зоны, раз за разом перечитывал два последних отчета своих подчиненных и задумчиво вертел в тонких смуглых пальцах изящную черную ручку-перо. Сеньор Саграда пребывал в крайне отвратительном настроении. Из представленных отчетов он узнал, что оба задания, порученные агентам, провалены. Как всегда, не обошлось без участия ненавистного специального отдела Дипломатического корпуса. Придя к осознанию этого прискорбного факта, верховный инквизитор мрачно воззрился на серебристое пятно, все еще просматривающееся на полу кабинета: след от флуоресцентной краски, некоторое время назад пролитой здесь князем Высокого дома Эриком ди Таэ. Злополучное пятно не смогли вывести ни железные скребки, ни хлорка, и теперь оно вызывающе уродовало интерьер, непрерывно напоминая об оскорблении, нанесенном чести команданте. Инквизитор непроизвольно стиснул кулаки, комкая верхний лист отчета.

— Проклятая семейка, — с ненавистью прошипел он, вспоминая, что одно из недавних заданий провалилось с треском, причем именно благодаря княжне ди Таэ. Из-за ее вмешательства патруль упустил чистокровную, но еще неопытную молодую ведьму, которую княжна сделала ученицей своего дома.

Ну ладно, ведьма — это еще полбеды. По милости отдела на сторону ушла еретическая книга, известная в миру как Сарагосская рукопись. Поиски, конечно, велись, но недавно команданте получил сообщение о том, что в Мадрид с тем же заданием прибыли и сотрудники спецотдела в лице княжны Высокого дома Анны ди Таэ и святого отца Хьюго де Крайто. Сеньор Саграда даже не знал, кого он сейчас хочет убить сильнее: богопротивную ведьму Высокого дома или молодого священника, который давно ему мешает, словно застрявшая в горле кость. Правда, команданте тешил себя мыслью, что в ближайшем будущем все старания отдела будут загублены на корню, ибо Хьюго де Крайто скорее удавится, чем согласится работать под руководством пресловутой ведьмы. Или, что более вероятно, он же сам эту ведьму и убьет.

Инквизитор гаденько усмехнулся. Вот она, его самая надежная бомба замедленного действия!.. Ненависть и честолюбие никогда не стоит сбрасывать со счетов! А по поводу той еретички-девчонки, что стала ученицей ди Таэ, он тоже что-нибудь придумает…

В гостиной небольшого двухэтажного особнячка Златы Пшертневской, несмотря на поздний час, горел свет. Сама госпожа кардинал, облаченная в клетчатую пижаму, пушистый халат и домашние тапочки, украшенные изображениями стилизованных кошачьих мордочек, сидела в глубоком кресле, подобрав под себя ноги и прихлебывая чай из высокой чашки. Длинные густые каштановые волосы были небрежно сколоты в узел на затылке. Несколько прядей выбились из-под заколки и теперь настырно лезли в глаза.

Лицезреть госпожу Пшертневскую в столь неофициальной обстановке имели честь лишь очень и очень немногие персоны. Одной из таких персон как раз являлся отец Рид, который в данный момент, полусогнувшись, сидел в кресле напротив, устало вытянув ноги. Тощий торс святого отца прикрывала полотняная рубаха, а сверху был наброшен теплый клетчатый плед. Сутана небрежно висела на спинке кресла, неизменные очки лежали на широком подлокотнике. Злата была едва ли не единственным человеком, при котором архонт мог позволить себе временно отбросить защитную маскировку и вернуть нормальное состояние глаз: сиреневая радужка без белка и овальные темно-синие зрачки. В данный момент он мог видеть даже то, что творилось за стенами особнячка, тогда как человеческие глаза едва позволяли различать очертания предметов. Вот тогда без очков он действительно оказывался слеп, как крот. Как говорится: чтобы носить очки, мало быть умным, нужно еще и плохо видеть.

Отец Рид с наслаждением отпил глоток чая. Такие дружеские полуночные посиделки случались у них весьма нередко. Это была давняя приятная традиция. Дело в том, что отец Рид и госпожа Злата Пшертневская познакомились задолго до того, как она получила звание кардинала. Но именно она в свое время уговорила бывшего капитана Священной Стражи перейти работать в отдел. Госпожа Пшертневская не ошиблась в своей оценке будущего сотрудника, а сам отец Рид ни разу не пожалел о том, что принял ее предложение.

Госпожа Злата отставила чашку на стол и в упор глянула на архонта.

— Грядут неприятности, — произнесла она уверенным тоном. — Я это нутром чую.

— Из-за того милого ребенка, которого Анна отбила у людей Саграды? — Архонт осторожно пощупал еще влажную, промокшую под дождем сутану, вытянул из воротника белоснежную вставку и расстегнул пуговицы — авось так быстрее просохнет.

— Из-за нее тоже, — вздохнула Злата. — И в первую очередь неприятности падут на голову Эрика… князя ди Таэ, — тут же поправилась она, потерев припухшие от недосыпания глаза.

— Переживаешь за него? — понимающе улыбнулся священник.

— Я за всех вас переживаю, — слегка недовольно откликнулась Злата. — Работа у меня такая — переживать за своих сотрудников.

— Брось, я слишком хорошо тебя знаю, — недоверчиво отмахнулся священник.

— А вот ты, по-моему, слишком уж беспокоишься об Анне ди Таэ, — парировала женщина.

— Беспокоюсь, — не стал отрицать отец Рид. — И о ней, и о Викторе. Они мои друзья, и я предпочитаю видеть их живыми и здоровыми, а не рыдать на их могилах. Зря ты собрала из них эдакое трио баянистов… Вынужден констатировать: Хьюго отнюдь не тот человек, который умеет работать в команде. И не спорь. Он все всегда делает по-своему, не считаясь с тем, как это «по-своему» отразится на окружающих.

— Рид, его можно понять, — неуверенно начала глава спецотдела.

— Злата, мы все кого-то потеряли в этой войне, — с горечью произнес архонт. — Но ненавидеть весь мир за то, что тебя постигла горечь утраты, недопустимо.

Женщина молчала, потому что Рид был прав, впрочем, как всегда. Да и сама она уже не раз пожалела о том, что поддалась на уговоры Профессора и приняла Хьюго в отдел. Она отхлебнула еще чаю.

— Будем надеяться на Анну и Виктора. Они способны сыграть роль подавляющего большинства, — произнесла Злата. — Грядут неприятности, Рид, и сейчас ты нужнее здесь.

Архонт молча кивнул. Он знал: случись какая беда — Эрику ди Таэ одному не справиться. Да, чародей умен и талантлив, но, к сожалению, не вездесущ и не всесилен. Профессор же вернется в лучшем случае дней через пять.

— Да, есть еще причина, почему я тебя оставила, — спохватилась женщина.

— Да? — Отец Рид удивленно воззрился на нее.

— Отчеты, — усмехнулась глава спецотдела.

— Отчеты? — Священник упорно делал вид, будто ему абсолютно непонятны ее более чем прозаические намеки.

— Да, отчеты, — уже тверже повторила госпожа кардинал. — Ты единственный в отделе, чья документация находится в состоянии первозданного хаоса. Даже Виктор держит свои бумаги в относительном порядке. Правда, его отчеты больше напоминают юмористические байки, скрещенные со сценами из фильмов ужасов, но он хотя бы их вовремя сдает. Поэтому, раз уж у тебя появилось свободное время, приведи бумаги в порядок. Хорошо?

— А может, не надо?.. Может, как-то без этого?.. — Отец Рид жалобно воззрился на Злату, с паникой вспоминая состояние своего рабочего места, и шумно сглотнул, представив, как он в поте лица разгребает горы беспорядочно сваленной макулатуры.

— Нет, — покачала головой госпожа Пшертневская. — Считай, что это твое новое боевое задание.

— Да, госпожа кардинал, — уныло промямлил архонт.

Циферблат электронных часов на руке Виктора показал полночь… В заброшенном книгохранилище мадридской библиотеки царила идеальная тишина, нарушаемая лишь взволнованным стуком трех сердец. В темном каменном коридоре накопился приличный слой пыли, пахло затхлостью и плесенью. Из-за поворота бесшумно выплыл голубовато мерцающий поисковый световой пульсар. Следом за ним показалась Анна. В тусклом свете портативного фонарика она скорее напоминала сейчас свою обычную клиентуру, нежели человека. За ней темной массой возвышался байкер.

— Крошка, может, стоило все же забрать Хьюго с собой, а не оставлять караульным на входе? — шепотом спросил он.

— Не думаю. — Княжна осторожно провела рукой по стене. — Надеюсь, находясь снаружи, он принесет нам больше пользы. Тем более что, сдается мне, за книгой сегодня не одни мы явимся, и лучше, если других посетителей заметят раньше, чем они погладят нас чем-нибудь тяжелым по затылку. А Хьюго в случае чего еще и разложит их по кучкам. По крайней мере очень хочу в это верить.

— Как думаешь, — решил сменить тему Виктор, — мы уже близко?

Княжна испытующе повела рукой в воздухе.

— Да, всего метров семь-восемь до цели… Точнее не скажу: ход петляет в стенах здания, как пьяная кобра, к тому же на рукопись поставлена хорошая блокировка… — Внезапно она напряглась: — Что это еще за свист?!

— Берегись! — Байкер резко метнулся вперед и предусмотрительно отшвырнул чародейку в сторону.

Уже откатываясь к стене, Анна краем глаза успела разглядеть летящую на них кованую шипастую решетку, вывалившуюся из паза в потолке коридора.

Острая боль вспыхнула совершенно неожиданно, раскаленной спицей вонзившись под ключицу и в плечо. Девушка ударилась об стену и безвольно сползла на пол. Ее сознание затуманилось.

К счастью, княжна довольно быстро пришла в себя и отрезвляюще тряхнула головой, избавляясь от противного звона в ушах. Кровь из глубокой рваной раны в плече мгновенно залила одежду. Виктор лежал чуть дальше по коридору. Решетка задела его самым краем, пригвоздив к полу плечо и разорвав бок. Байкер стонал и ругался.

— Лежи спокойно! — потребовала Анна, убедившись, что товарищ жив.

Накинув на решетку магическую петлю, чародейка дернула ее на себя. Байкер со стоном откатился в сторону, оставляя за собой кровавый след. Решетка грохнулась об пол, высекая искры из каменных плит. Княжна ди Таэ склонилась над Виктором.

«М-да, плохо дело, — подумала она. — Четыре колото-рваные раны…»

Поставив столь неутешительный диагноз, магичка скептически ощупала пробитое плечо и разорванный бок байкера, а затем тихо произнесла формулу, останавливающую кровь. Свою собственную рану ей пришлось перевязывать оторванным от блузки рукавом.

— Похоже, наш страж кого-то проворонил, — сквозь зубы процедила она.

— В смысле? — не понял Виктор.

— В прямом, — сердито хмыкнула девушка. — Решетка не упала, ее опустили на нас специально… И я очень надеюсь, что это не дело рук Хьюго, иначе, когда выберемся, я его убью, а потом примусь долго и жестоко пинать ногами труп! Виктор, нужно срочно убираться отсюда! Боюсь, сработала потайная сигнализация и… Виктор! О боже, только обморока нам не хватало, — простонала Анна, пытаясь усадить отяжелевшего, безвольно заваливающегося на бок напарника. Тот хрипло застонал и открыл глаза.

— Я… в порядке, детка, — выдавил он, пробуя подняться и неуверенно цепляясь за стену.

— Обопрись на меня. — Княжна поддержала шатающегося байкера.

— А не надорвешься?

— И не таких таскала! — неубедительно прихвастнула Анна.

Они повернули обратно, бредя и спотыкаясь. Каждый последующий шаг давался Виктору труднее, чем предыдущий. Как ни оберегали они его разорванное плечо, оно все равно подвергалось нагрузке и смещению. Кровоостанавливающее заклятие разлеталось осколками, Анна уже не успевала его обновлять.

— Держись, еще немного, — хрипела чародейка, чувствуя, как из-за поворота коридора потянуло прохладным ночным воздухом. Хранилище вдруг начало наполняться густым удушливым дымом. Княжна ощутила, как по ее рецепторам прокатилась волна тошнотворной слабости: задело чьим-то чужим магическим откатом.

— Ч-черт… — огорченно выдохнула она, совершив очередной рывок и таща на себе неподъемного байкера.

До выхода оставались считаные метры. Виктор уже практически впал в бессознательное состояние и висел на ней мертвым грузом. Дым становился все плотнее и неприятно царапал пересохшую гортань. Чародейка споткнулась раз, второй, а потом и вовсе упала, увлекая за собой товарища.

— Будь ты неладен, де Крайто… — ненавидяще прохрипела она, пытаясь подняться, и рухнула без сознания.

А в это самое время с Хьюго де Крайто происходило следующее…

Он терпеливо дождался, пока Анна и Виктор скроются в темном проеме «черного хода», как в шутку обозвал тайный коридор байкер. Де Крайто отнюдь не собирался торчать на одном месте, как ему поручили. Его суматошная натура не терпела бездеятельности. Для себя он давно уже решил, что проклятая книга должна быть найдена и уничтожена, причем именно его руками. Раз Сарагосская рукопись связана с магией, следовательно, она обязана перестать существовать, и плевать ему на то, что говорила эта сумасбродная ведьма. У него своя голова на плечах, и право принимать индивидуальные решения у него никто не отбирал. Хьюго закрыл глаза и сосредоточился. Когда дело касается магии, острое чутье его не подводит. Он всегда точно знает, где находится излучающий магию объект… Почему? Сложно внятно объяснить то явление, которое привык называть просто интуицией.

Через минуту священник уже определил местонахождение безбожной книги. Де Крайто обошел книгохранилище по периметру и остановился у его дальней стены. Проникнуть в здание не составило труда. При помощи все той же интуиции Хьюго легко обнаружил более свежую кирпичную кладку, скрывающую замаскированное окно. Цемент не устоял под натиском его клинка. Парень вынул несколько кирпичей, подпрыгнул, подтянулся и проник внутрь хранилища. Когда цель ясна, то пути ее достижения значения не имеют.

Он двигался будто по наитию, безошибочно ориентируясь в лабиринте темных коридоров. Чутье привело его в крохотный зальчик… Книга лежала на подставке, тускло поблескивая медью и серебром застежек и уголков. Толстая массивная обложка выглядела угрожающе. Она оказалась обтянута потемневшей от времени кожей, и де Крайто отнюдь не был уверен в том, что эта кожа принадлежала животному. Несмотря на сильные защитные чары, рукопись все равно окружал ореол могильного холода и ужаса.

— Именем Господа, — проговорил Хьюго, обнажая клинок, — приказываю тебе: сгинь, порождение тьмы! — И священник изо всех сил воткнул меч в книгу. Де Крайто уже неоднократно доводилось разбираться с опасными магическими артефактами, действуя подобным образом. Его меч, созданный специально для таких занятий, прекрасно справлялся со свой задачей… Но, увы, не в этот раз.

Комната потонула во вспышке белого света. Неведомая сила швырнула священника в стену. На секунду парню показалось, будто в голове у него разом взвыло несколько сотен неупокоенных духов, обладающих уникальными по мощности высокими голосами. Из носа хлынула кровь, перед глазами все поплыло. На секунду де Крайто увидел, как от книги к нему потянулись сотни призрачных костлявых рук… Он испуганно моргнул — видение пропало. Заодно священник обнаружил, что он по-прежнему сжимает в пальцах рукоять меча, а на обложке рукописи не появилось ни царапины. Вот это разочарование!

Хьюго с трудом поднялся. Прочь, прочь отсюда, и побыстрее!.. Языки огня побежали по стенам, жадно облизывая старые обои. Мечник вывалился из комнаты и, шатаясь, рванулся к выходу. Помещение стремительно наполнялось удушливым дымом, надрывно выла пожарная сигнализация: книгохранилище пылало.

Де Крайто, скрипуче кашляя, вывалился на улицу.

«Эй, а где же эти двое?» — вдруг подумал священник. Его переговорное устройство пищало на одной ноте.

— Княжна ди Таэ, Виктор! — заорал он в микрофон, но из динамика только противно шипело.

За спиной звонко лопнуло оконное стекло, не выдержавшее жара. Хьюго резко обернулся. На секунду ему вдруг показалось, что он заметил высокую черную тень, которая держала нечто странное, напоминающее косу. Тень метнулась в сторону «черного хода»… Де Крайто гневно сжал зубы и рванул наперерез. Он точно знал, что успеет раньше.

Глава 2

Солнечный лучик, пробивавшийся сквозь неплотно сдвинутые шторы, нахально пытался забраться под сонно прикрытые веки. Анна ди Таэ недовольно поморщилась, но глаза не открыла. Пошло оно все к монахам — она будет спать! Но тут шторы раздвинули полностью, и солнечный свет хлынул в комнату рекой. Девушка сдалась и распахнула ресницы.

Несколько минут чародейка просто лежала, бездумно глядя в потолок, давая телу и разуму вспомнить друг друга и проанализировать возникшие ощущения. Результаты анализа, как всегда, оказались неутешительными: у Анны болело все, но больше всего неприятных ощущений доставляло левое плечо, отзывавшееся тупой ноющей болью. Прошлая ночь всплывала в памяти какими-то рваными жуткими кусками. Кажется, вчера им с Виктором порядочно досталось.

«Виктор! — с запоздалым испугом спохватилась она. — Как он?»

Анна повернула голову. Товарищ лежал на соседней кровати и, судя по мерно вздымающейся груди, то ли пребывал без сознания, то ли спал.

«Ну слава богу! Он хотя бы жив…»

Значит, кто-то все-таки вытащил их из хранилища, спасая из задымленного коридора. И не только вытащил, но и доставил в гостиницу, а здесь уже обработал раны. А кое-кого еще и переодел… Княжна прекрасно помнила о том, что вчера на ней была надета другая блузка. Отвернувшись к окну, Хьюго де Крайто смотрел на улицу. Длинные золотисто-русые волосы, стянутые в низкий хвост, резко контрастировали с черной сутаной.

— Та-а-ак! — осуждающе протянула Анна, усаживаясь на кровати. — Значит, как выпутать медальон из шнуровки, так мы стесняемся, а как раздеть пребывающую в обмороке девушку, так уже нет? Признайтесь, ведь это вы меня перевязали и переодели, Хьюго, — скорее утверждая, нежели вопрошая, произнесла чародейка.

— А вы предпочли бы истечь кровью в драных лохмотьях? — холодно, но с некоторой долей ехидства осведомился священник, не оборачиваясь.

— Нет, в отличие от вас, я умею принимать любую форму помощи, от кого бы эта помощь ни исходила.

— К тому же вы ведь и в самом деле были без сознания, с этим трудно поспорить, — ровным тоном продолжил Хьюго, поворачиваясь наконец к девушке лицом.

— Однако не знала, что вы такой лицемерный тип! — сердито воскликнула Анна, резко подаваясь вперед.

Незашнурованный ворот блузки тут же расползся по плечам, едва ли не полностью обнажив грудь. Хьюго мгновенно потупился, на его щеках выступил яркий румянец. Княжна немедленно вернула коварную блузку в изначальное положение и, тихо ругаясь, быстро зашнуровала ворот.

— Все, можете перестать изучать пол! — фыркнула она, поднимаясь с кровати и направляясь к Виктору.

Чародейка придирчиво осмотрела наложенные на оружейника повязки, а точнее, свернутые в несколько слоев куски бинта, смоченные в антисептике и закрепленные пластырем, и не удержалась от негативного комментария:

— Ужас.

Байкер медленно открыл глаза.

— Привет, крошка, — хрипло проговорил он. — Куда нас занесло? Если это рай, то здесь погано! Где пиво и девочки?

— Спешу тебя разочаровать, — усмехнулась Анна, — мы все еще пребываем на грешной земле и до рая нам еще очень далеко. А теперь скажи, тебе действительно плохо настолько, насколько себя жалко?

— Не знаю, детка, но у меня стойкое ощущение, что бок нашпиговали раскаленным свинцом пополам с красным перцем.

— Неудивительно, — сочувствующе вздохнула девушка. — У тебя пять ранений: одно сквозное и четыре глубоких колото-рваных. — Немного помолчав, она добавила: — Виктор, думаю, будет лучше, если я отправлю тебя домой.

— Что? Ты предлагаешь мне уйти и оставить тебя наедине с этим?! — Байкер скептически скривился и негодующе ткнул пальцем в сторону Хьюго, морщась от боли.

— Ничего, я в состоянии сама за себя постоять. И еще неизвестно, кого тут от кого защищать придется, — язвительно сказала Анна, многозначительно поглядывая на де Крайто.

— Нет, детка, так дело не пойдет. Одну я тебя здесь не оставлю, даже не надейся, — запротестовал Виктор.

— Виктор, ты серьезно ранен! — не терпящим возражений тоном прервала его княжна. — А я при всех своих достоинствах не являюсь, к сожалению, целителем. Да, я могу остановить кровь, обезболить рану, но залечить, подобно Эрику, — нет. Для этого необходим особый дар, а мои способности несколько иного свойства. Тебе же сейчас нужен именно целитель.

Байкер мрачно глянул на нее из-под насупленных бровей. Приходилось признать: Анна рассуждает четко и логично, с такой не поспоришь. К тому же травмированный бок непрерывно пульсировал все нарастающей болью.

— Ладно, — нехотя буркнул он сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не застонать. — Согласен. Пусть это будет мое личное одолжение тебе, детка. А ты, малой, учти, — данная угроза предназначалась Хьюго, — если что пойдет не так, я оставляю за собой право на месть.

— Ага, и мстя твоя будет страшна, — довольно хихикнула Анна, снимая с указательного пальца левой руки массивный серебряный перстень с лунным камнем. — Смотри внимательно: это амулет экстренной телепортации. Эрик разработал эту штуку специально для меня вместе с Профессором. Нажимаешь на камень — активируется телепорт, который настроен на Эрика. После того, как совершишь межпространственный переход, тебя выкинет максимально близко к нему.

— Максимально, говоришь? — Виктор насмешливо облизнул пересохшие губы, вспоминая, как не так давно он в обнимку с князем ди Таэ летел из окна кабинета великого инквизитора. — Заманчиво!

— Угу, — поддакнула чародейка. — Главное, чтобы он в это время в ванне не балдел. А то он любитель понежиться утром в тепленькой водичке.

Байкер мысленно представил себя в одной ванне с Эриком ди Таэ и закашлялся.

— Надеюсь, князь будет занят чем-нибудь другим, — пробормотал он, послушно принимая перстень. — Ну что ж, я пошел. И не буянь тут без меня, детка… — Он вдавил камень в оправу, раздался щелчок, и Виктор исчез в ослепительно сияющем окне телепорта.

«Вот и отлично, — подумала Анна, усаживаясь на кровать, — теперь можно и о собственной ране позаботиться…»

Хьюго все так же подпирал стену, искоса наблюдая за действиями княжны. Девушка мысленно хмыкнула: «А ведь что-то в тебе сдвинулось с мертвой точки, Хьюго де Крайто… Знать бы только, в какую сторону…»

Отец Рид уныло стоял посреди кабинета и с ненавистью смотрел на свое рабочее место. «Состояние первозданного хаоса», — вспомнил он слова начальницы. Но это оказалось слишком мягким определением для того жуткого бардака, что царил на его письменном столе. Кипы бумаг, папок, файлов, неподписанных дисков и черт знает чего еще громоздились девственными горами, которых ни разу не касалась рука человека. То же самое творилось и на полках небрежно приоткрытого шкафа. Но хуже всего было даже не это…

Архонт обреченно вздохнул. Вот горе горькое: он не помнит, что и где в этом хаосе находится. Следовательно, придется пристально изучить каждую бумажку, просмотреть каждый диск… А учитывая тот факт, что большая часть документации пребывала в весьма плачевном состоянии, то все это требуется аккуратно переписать заново, а кое-что вообще предстоит восстанавливать с нуля. Отец Рид тихонько застонал.

— Господи, за что ты так жестоко караешь меня, грешного? — пробормотал он, так и не решившись приблизиться к макулатурным горам. Как жаль, что здесь сейчас нет Анны. С помощью магии он разобрался бы с этим кошмаром в два счета. Разве что князя ди Таэ попросить… Отец Рид задумчиво поскреб маковку, одновременно поправляя сползающие очки. Впрочем, почему бы и нет? Кажется, это неплохая идея…

— Берешь с собой гитару? — слегка удивленно спросил Эрик ди Таэ, активируя телепорт.

— Да, — уверенно кивнула Арьята, поправляя лямки чехла на плечах. — Знаю, это кажется странным, но без нее я чувствую себя как голая, — смущенно продолжила она. — К тому же никогда не знаешь, когда придет песня.

Князь уважительно посмотрел на свою ученицу и согласно кивнул. Вероятно, она права. Жизнь — такая непредсказуемая штука, что приходится быть готовым ко всему. Никогда наперед не знаешь, когда в нее нагрянет любовь, постучится удача или ворвется беда. Ну или вломится нежданный гость…

Впрочем, по прибытии в отдел ведьмочке все же пришлось оставить гитару в лаборатории Эрика. Чародей решил провести пробную тренировку магических возможностей девочки и пригласил ее на задний двор церкви.

— Здесь еще кто-то тренируется? — спросила Арьята, заметив тренировочный столб.

— Да, — откликнулся князь. — Виктор, наш сотрудник. Он здесь и живет, вон там, над гаражом. О-очень незаурядная личность, тебе понравится. Я вас познакомлю, когда он вернется. Но приступим к делу! Какие конкретные заклинания из боевой магии ты умеешь использовать? Анна рассказывала, что тогда в баре ты пыталась атаковать инквизиторов «огненным градом». Скажи, в твоем арсенале все такое же… э-э… устрашающее? — Целитель улыбался с подкупающей искренностью, вызывая Арьяту на откровенность.

— Ну… — задумалась ведьмочка, — есть еще фаерболы, пульсары, «огненная стена»… И еще у меня неплохо получается «подушка».

— Что? — не понял князь ди Таэ.

— «Подушка» — это когда бьешь противника сконцентрированным воздухом.

— «Пыльный мешок», что ли? — хихикнул князь.

— Какой мешок? — в свою очередь не могла сообразить Арьята.

— Пыльный, — напропалую веселился Эрик. — Есть такое выражение — «как пыльным мешком по голове стукнутый». А как у тебя с защитой обстоит?

— Честно говоря, так себе, — призналась девочка. — Я всегда считала нападение самым лучшим способом защиты. Ну если только «щит Гершена» попытаюсь вспомнить, он же вроде универсальный, — словно извиняясь, промямлила она. — Еще там ауру маскировать можно и все такое…

— Ясно, — сокрушенно вздохнул князь. — Будем учить. На одном «Гершене» ты далеко не уедешь. А сейчас продемонстрируй-ка свои возможности на мне. Атакуй любым заклятием, какое тебе по душе.

Ведьмочка так и застыла на месте с изумленно открытым ртом. Атаковать его? Мужчину в инвалидном кресле?

— Мастер, вы шутите? — едва справившись с обуревающими ее эмоциями, шепотом выдавила она.

— Отнюдь. — Князь ди Таэ уже отвел кресло на несколько метров от нее и занял удобную позицию. — Арьята, пойми, я же не ногами колдую! Поэтому прекращай жаться! Да не бойся ты, в кресло вмонтирована антимагическая защита. Ну?

Девочка глубоко вдохнула и с обреченным видом спустила на Эрика тот самый «пыльный мешок». Несмотря на вмонтированную защиту и загодя поставленный распыляющий экран, князя отбросило с такой силой, что он едва справился с управлением, в последний момент увернувшись от несущейся на него стены.

— Ф-фу… — с облегчением выдохнул он и смахнул со лба выступившие капли пота, когда гравикресло наконец перестало выписывать слабо контролируемые кренделя. — Ну и сильна ты, малышка! Чистый стихийный дар!

— Мастер, вы в порядке?! — метнулась к нему испуганная Арьята.

— В полном! — откликнулся Эрик, поглядывая на девочку с уважением. — Теперь давай еще раз, но уже чем-нибудь из твоей стихии. Ты ведь огненный маг, да? Кстати, то, что я сейчас использовал для блокировки, называется «распыляющим экраном Шарбо». Чуть позже рассмотрим принцип действия, и ты научишься ставить этот блокиратор.

Когда на задний двор выбрался немного заспанный отец Рид, намереваясь сделать утреннюю зарядку и предвкушающе потягиваясь, Арьята уверенно жонглировала тремя фаерболами, которыми они с Эриком перебрасывались последние несколько минут. Архонт обрадованно махнул рукой, завидев князя, и тут же попал в серьезную переделку… Маленькая ведьмочка зазевалась, отвлекшись на отца Рида. Два огненных сгустка, пущенные ею, князь распылил в метре от себя, зато третий, срикошетив от защиты, едва не подпалил отцу Риду макушку, но в самый последний миг был нейтрализован Арьятой. Архонт рассеянно пощупал свою чуть не пострадавшую маковку.

— Святой отец, вас не задело? — поинтересовался Эрик ди Таэ, подлетая к священнику.

— А… хм… — Архонт поправил съехавшие очки. — Надо полагать, нет, судя по состоянию волос и по тому, что…

— По крайней мере голова у вас не дымится, — ехидно прервал начинающееся словоблудие князь. — Вы шли с каким-то вопросом?

— Нет, то есть да… В общем, не знаю, мне так неудобно… — замялся нерешительный архонт.

— Что неудобно — спать на потолке? Одеяло спадает? А суперклеем не пробовали? — насмешливо перебил его маг.

— Тьфу на вас, князь, вы уже хуже Виктора стали! Узнаю арсенал его дурацких фразочек! — обиделся отец Рид. — Нет, на потолке я не сплю. Мне просто нужна ваша помощь, чтобы разобраться с бумагами.

Арьята боязливо жалась к креслу Эрика ди Таэ, исподлобья поглядывая на этого странного священника. Не то чтобы он не нравился ведьмочке, просто показался ей каким-то полубезумным, немного не от мира сего.

Князь задумчиво потер подбородок:

— Знаете, святой отец, я думаю, мы сумеем вам помочь. Все равно сейчас я не особо занят… — Не успел Эрик договорить эту фразу, как раздался хлопок близко раскрывающегося телепорта и из пространства вывалился недавно упомянутый оружейник, рухнув прямо на отца Рида. Перед креслом чародея мгновенно образовалась куча мала.

— Виктор, вы заставляете меня ревновать! — иронично провозгласил маг, приветствуя вновь прибывшего персонажа.

— Идите к черту, князь! — хрипло простонал байкер, с трудом поднимаясь сначала на четвереньки, а затем, цепляясь за кресло Эрика, вставая в полный рост.

Только теперь архонт и чародей заметили не очень умело сделанные окровавленные повязки, украшавшие бок Виктора.

— Что с Анной?! — в один голос испуганно завопили они.

— Да ничего! — сердито огрызнулся Виктор. — Жива, цветет и пахнет, как жасмин возле уборной! Осталась в Мадриде перевоспитывать этого пацанчика де Крайто. Зато я здесь умираю от боли! — Виктора качнуло, и он едва не упал.

Эрик поддержал байкера, взяв его в телекинетический захват.

— Так, отец Рид, ваше дело откладывается, — посерьезнел князь. — Здесь нужна помощь целителя. Хотя… Арьята, пока я буду занят, поможешь отцу Риду?

— Да, мастер, — уныло откликнулась девочка. Она абсолютно не горела желанием общаться с этим долговязым священником.

— Хорошо. Виктор, вы сможете дойти до лазарета?

Оружейник только страдальчески кивнул, а затем неуверенными зигзагами заковылял за креслом князя.

Арьяте же ничего не оставалось, кроме как последовать за удаляющимся довольным отцом Ридом.

Виктор измученно вытянулся на койке в лазарете спецотдела. Боль пронизывала изорванный бок раскаленными спицами. Эрик возился с инструментами и лекарствами, сидя вполоборота к байкеру.

— Князь, вы меня штопать собираетесь или вскрывать? — простонал Виктор, наблюдая за всеми этими приготовлениями.

— Всего понемногу, — многообещающе усмехнулся целитель.

Байкер не удержался от подколки:

— Главное, чтобы вскрытие не показало, что пациент умер при вскрытии…

— Шутите — уже хорошо. Значит, будете жить. — Эрик вплотную придвинулся к койке и, закончив раскладывать на столике инструменты, повернулся к товарищу. Тонкие пальцы мага оценивающе пробежались по его повязкам. — Кто вас перевязывал? — скептически поинтересовался князь.

— Хьюго, чтоб ему под землю провалиться с такими повязками!

— Н-да, тяжелый случай. — Князь ди Таэ аккуратно отклеил пластырь от тела раненого. — Сейчас будет больно, — предупредил он, ухватив пальцами краешек бинта.

— Мне и так больно!.. А-а-а! — заорал Виктор, когда маг резко отодрал прилипшую к ране марлю. Хлынула кровь.

— Вам сначала кровоостанавливающее заклятие или обезболивающее? — спросил Эрик, подцепляя смоченный в антисептике тампон.

— Оба! — выразительно простонал байкер.

— Оба сразу не получится, я не Юлий Цезарь!

— Тогда первое.

— Оно вам и досталось, — фыркнул чародей, ловко обрабатывая рану. — Только не вздумайте потерять сознание!

— С вами тут потеряешь, как же! — буркнул Виктор, морально готовясь к отдиранию следующей повязки. — Князь, если вас когда-нибудь уволят из отдела, то проситесь к инквизиторам. Я слышал, в их застенках как раз освободилась должность штатного истязателя.

Через полчаса Эрик наконец закончил возиться с ранами байкера. Теперешняя перевязка оказалась выполнена не в пример качественней, чем предыдущая. Князь принялся укладывать инструменты в контейнер для дезинфекции. Виктор осторожно повернул голову в его сторону.

— Что-то вы неважно выглядите, господин колдун, — хрипло проговорил он. Виктор, хоть и любил позубоскалить, всегда отличался проницательностью и объективностью.

— А как вы думали? — устало откликнулся маг. — Я с вами тут не в бирюльки играл. Любая работа требует затрат энергии, тем более если эта работа связана с магией.

— То есть вы что?.. Хотите намекнуть: с вами каждый раз такое происходит? — ошеломленно спросил Виктор.

— Почти. Но бывает и хуже. — Князь ди Таэ повернулся к байкеру: — Чем сложнее рана и тяжелее болезнь, тем больше личных сил целителя уходит на лечение пациента. В случае с Хьюго Анне вообще пришлось меня отпаивать.

— Чем отпаивать? — не понял мужчина.

— Кровью, естественно, — вздохнул Эрик.

Байкер закашлялся:

— Хм, ну и работа у вас, князь…

— Не жалуюсь. Вас забросить домой?

— А сможете? — вполне резонно усомнился Виктор, посматривая на бледного целителя, пугающего огромными синяками вокруг глаз. Не скажешь, что он сейчас способен на еще какие-то трудовые подвиги.

— Без проблем, я быстро восстанавливаюсь, — не удержался Эрик от небольшого хвастовства. — К тому же я не заращивал ваши раны полностью, только внутренние ткани. Внешние пришлось штопать вручную. А теперь давайте я заброшу вас домой, и отсыпайтесь. Это лучшее лекарство в вашем случае.

Арьята с недоумением взирала на макулатурные горы, высившиеся на рабочем столе отца Рида, и пыталась понять, что же от нее здесь требуется. Отец Рид смущенно осматривал кабинет, будто впервые его видел.

— Ты… э-э-э… проходи, садись… мм… если найдешь куда… — виновато промямлил он.

Не ответив, девочка окинула помещение беглым скептическим взглядом. Да здесь же не найдется и сантиметра свободного пространства! А-а, кажется, теперь она все поняла…

— Вы хотите, чтобы я помогла вам это выбросить? — поинтересовалась ведьмочка.

— О нет, нет! — испуганно замахал руками священник, в запале спихнув стоящий на столе кактус. — Ай! — Отец Рид отчаянно затряс исколотой ладонью. Коварные очки тут же не замедлили съехать на самый кончик носа, чуть не слетев на пол. Архонт принялся их поправлять. — Нет, дитя мое, ничего не нужно выбрасывать, — вздохнул он. — Это нужно разобрать и разложить в хронологическом порядке.

Круглыми от шока глазами ведьмочка возмущенно уставилась сначала на священника, потом на горы документации.

— Ужас, — тихонько пробормотала она. — Какой неряха!

— Ты что-то сказала, дитя мое? — рассеянно переспросил отец Рид, подбирая с пола осколки разбившегося цветочного горшка.

— Да, сказала. Точнее, спросила, с какой кипы начинать, — обреченно ответила она.

— Да с любой, — махнул рукой архонт. — Там везде одно и то же. Вернее одни и те же авгиевы конюшни.

Через полчаса Арьяту уже начало тошнить от всей этой писанины. Более того, почерк у архонта оказался крайне неразборчивым, точь-в-точь как у хромой курицы-левши, страдающей хроническим нервным тиком и заодно косоглазием. Конечно, если эта пресловутая курица вообще умела писать. К тому же все эти полчаса отец Рид болтал без умолку и успел весьма надоесть девочке. Ее безмерно раздражало это его дурацкое обращение «дитя мое». Скорей бы мастер Эрик освободился…

Девочка вытащила из кипы бумаг очередной обтрепанный лист и повертела его перед носом, брезгливо держа за краешек двумя пальцами. Лист был изрядно замызган и помят, местами на нем темнели странные жирные пятна, а середину украшали коричневые кофейные.

— Святой отец, это куда?

— А? О! — Отец Рид выхватил из рук ведьмочки бумажку и воззрился на нее с таким обожанием, что Арьята чуть не поперхнулась.

— Это что, память о селедке, которую вы съели год назад в день святого Павсикахия? — невинно поинтересовалась она.

— Нет! — Отец Рид сиял, как начищенный пятак. — Господи Всевышний, хвала тебе! Это же мой затерявшийся отчет по делу о гиперборейском посольстве. А я-то уж думал, что ненароком его выбросил! Положи вон в ту стопочку.

— А вам не кажется, что у него слегка нетоварный вид? Неподобающий для важного отчета? — осмелилась высказаться девочка.

— Кажется. Но ты же сможешь привести его в порядок? Ну пожалуйста! — Священник просительно уставился на нее из-под очков.

Арьята молча провела по листку ладонями, стирая пятна и расправляя неровные сгибы. В ход пошла и магия, что в совокупности помогло придать отчету вполне презентабельный вид. Ведьмочка удовлетворенно вздохнула. Отец Рид расплылся в счастливой улыбке.

— А что это было за дело? — полюбопытствовала Арьята.

— Его вполне можно назвать глобальным! — воодушевился отец Рид. — Я бы сказал — знаменательным. К тому же это была первая операция, в которой участвовали князь и княжна ди Таэ. У нас в тот раз опять начались проблемы с инквизицией. Особенно не повезло госпоже Пшертневской и князю Эрику. Он тогда едва не погиб. Правда, и инквизицию знатно приструнил: эти мерзавцы целых два месяца были тише воды и ниже травы. Теперь вот опять, — Рид тяжело вздохнул, — все заново началось. То мадридское задание, то патруль этот несговорчивый в баре… Не удивлюсь, если сеньор Саграда скоро лично пожалует в отдел, дабы попортить нервы нашей начальнице и князю ди Таэ. И боюсь, дитя мое, что в этот раз простыми кляузами дело не ограничится.

Повествовательную тираду отца Рида прервал настойчивый писк аппарата связи. Священник сунулся в ворох бумаг, разыскивая упомянутый предмет. Нашел, щелкнул кнопкой — и на экране появилось мерцающее изображение Златы Пшертневской.

— Да, госпожа кардинал? — Архонт поправил съезжающие очки.

— Святой отец, немедленно зайдите ко мне! — попросила госпожа Злата.

— Конечно, уже иду… — Священник обернулся к Арьяте: — Дитя мое, если хочешь, можешь пока передохнуть, я скоро вернусь.

Девочка молча кивнула.

Едва шаги отца Рида стихли в коридоре, как Арьята бесшумно выскользнула из кабинета. Она уже все решила: такая жизнь — не для нее. Обучение в доме ди Таэ — одно, а вовлечение своих учителей в неприятности — совсем другое. Нет, она уйдет немедленно, как и собиралась поступить незадолго до знакомства с Анной ди Таэ. Она не допустит, чтобы у них возникли неприятности еще и из-за нее. Брат и сестра — слишком хорошие люди, чтобы страдать по вине какой-то бродячей менестрельки. Пусть даже и плохо владеющей магией. Впрочем, это не беда, выживала же она как-то раньше, справится и сейчас. Девочка осторожно заглянула в лабораторию Эрика и, к своему величайшему облегчению, никого там не застала. Она подхватила гитару, черкнула на листочке несколько прощальных слов и пошла прочь.

Несколько минут спустя возле кабинета Златы Пшертневской отец Рид столкнулся с встревоженным Эриком ди Таэ.

— Святой отец! — окликнул его князь.

— Да? Что-то случилось?

— Арьята ушла, — осипшим голосом проговорил князь ди Таэ. — Я вернулся в лабораторию — гитары нет, а на столе эта записка. — Он протянул Риду клочок бумаги: — Читайте сами.

— Навлечет на нас месть инквизиции?.. О нет! — простонал священник, ознакомившись с текстом записки. — Господи, почему ты не прижег мне язык?! — Архонт с размаху плюхнулся на диванчик в приемной и скорбно обхватил голову руками. Очки уныло шлепнулись на пол.

Яркое летнее солнце щедро заливало золотым светом довольно обшарпанный гостиничный номер. С горем пополам пристроив на подушке снятое со стены зеркало, Анна сидела напротив него, с ногами забравшись на кровать, и заканчивала бинтовать свое разорванное решеткой плечо. Несмотря на обезболивающее заклятие, рука слушалась плохо, и чародейке все никак не удавалось завязать узелок на повязке. Хьюго, по-прежнему подпиравший стену, мрачно следил за ее тщетными попытками. Кончики бинта выскользнули из пальцев, и Анна выругалась сквозь зубы, пытаясь вновь подцепить неуловимый бинт и все-таки затянуть повязку. Де Крайто, приблизившись к ней, молча отстранил ее руку и затянул столь необходимый узел.

— Эй, я вас не просила! — Девушка вызывающе глянула на него снизу вверх.

— Я вас тоже ни о чем не просил, — огрызнулся священник. — Ни на пустыре, ни тогда, в церкви!

— Ладно, уговорили, непрошеный вы наш, — проворчала княжна. — Объясните мне теперь, где вас вчера черти носили в то самое время, когда вам поручили стоять на страже?

— Я был в книгохранилище, — немного помолчав, откликнулся Хьюго.

— Ага… — В голосе Анны прорезались угрожающе сладкие нотки. — И что же вы там делали, уважаемый отец Хьюго?

Де Крайто вознамерился было буркнуть: «Не ваше дело», — но, напоровшись на ледяной взгляд чародейки, с трудом признался:

— Я пытался уничтожить рукопись.

В следующее мгновение священника с силой впечатало в стену, а пальцы княжны мертвой хваткой сомкнулись у него на горле.

— Идиот! — разъяренно прошипела она. — Кретин! Самовлюбленный дурак! Да вы хоть понимаете, что вы вчера едва не натворили?! — Пальцы Анны сжались сильнее, де Крайто захрипел, тщетно пытаясь отодрать от себя девушку. — Эту книгу невозможно уничтожить! Будь охранная магия чуть менее действенной… Да из-за вас вчера едва не погибло полгорода, из-за вас вчера едва не погиб Виктор, о себе я уже молчу!

Хьюго чувствовал, что задыхается. Тонкие пальцы княжны ди Таэ клещами сдавили его горло и продолжали сжимать все крепче и безжалостнее. Де Крайто рванулся из последних сил и толкнул чародейку в раненое плечо. Зашипев от боли, Анна среагировала мгновенно. Рука, еще секунду назад сжимавшая горло парня, уже летела в резком ударе. Хьюго не успел увернуться, и родовой перстень княжны ди Таэ распорол ему скулу. Ответный удар священник нанес скорее рефлекторно, чем осознанно. Еще несколько секунд — и они, сплетясь в клубок, покатились по полу. Поскольку Хьюго все же был крупнее девушки, очень скоро Анна оказалась придавленной к полу, попав в жесткий захват.

— Успокоились? — прохрипел у нее над ухом тяжело дышащий священник.

— Пустите! — глухо прорычала княжна. — Пустите, пока я не сломала вам хребет!

— Чего-о?!

В следующую секунду девушка невообразимым образом вывернулась из его захвата, и Хьюго сам не понял, как очутился на полу, лежа лицом вниз с заломленными под немыслимым углом руками. В позвоночник ему упиралось довольно-таки острое колено чародейки.

— А… теперь… — прерывисто дыша, процедила Анна, — вы выслушаете меня очень и очень внимательно… Одно резкое движение — и я надавлю сильнее, а ваш позвоночник хрупнет, как тростинка под слоном. Значит, так, отец Хьюго, у вас есть два варианта. Первый: вы беспрекословно мне подчиняетесь, и мы вместе доводим задание до конца. Второй: вы мне не подчиняетесь, я пинком под зад отправляю вас обратно в Будапешт и довожу задание до конца в одиночку. Но учтите, что в Будапеште вас ждут Эрик, Виктор и отец Рид, страстно жаждущие вашей крови… Как только вы примете решение, я вас отпущу.

Хьюго лежал, уткнувшись носом в пыльный вытертый ворс. Ни один из предложенных вариантов его не вдохновлял. Впрочем, он все-таки не страдал отсутствием здравого смысла. Несмотря на раздиравшую его неприязнь к Анне ди Таэ, парень все же понимал, чем конкретно ему грозит преждевременное возвращение в Будапешт… Тем более возвращение без нее.

— Ладно, — просипел он в ковер, — я сделаю все, что вы скажете. В пределах разумного, само собой!

— Вот и молодец, вот и умница, — насмешливо откликнулась Анна, слезая со спины священника и поднимаясь на ноги. — Поздравляю, вы сделали правильный выбор. Сразу бы так, а то посмотрите, во что по вашей милости превратилась эта чудесная комната! — Княжна выразительно развела руки в стороны, словно намеревалась как можно полнее охватить царящий вокруг них беспорядок.

А охватывать и правда было что: на полу валялась порванная подушка, высыпавшиеся из нее перья щедро припорошили мебель. Журнальный столик оказался перевернут, осколки разбитой вазы усыпали ковер, намокший от пролитой воды. Ну просто поле боевых действий в чистом виде!

— По моей милости?! — задохнулся от возмущения Хьюго.

— По вашей, по вашей, — язвительно усмехнулась Анна.

— Ну, знаете ли!.. — гневно начал юноша.

— А ну-ка, тихо! — мгновенно посерьезнела княжна. — Шутки закончились, Хьюго, поэтому давайте обойдемся без шерсти дыбом. Думаю, для начала вас стоит просветить касательно рукописи. — Чародейка уселась в кресло. — Да не стойте вы столбом, приземлитесь куда-нибудь!

Священник послушно опустился на кровать.

— Слушайте внимательно и не говорите потом, что не слышали, — назидательно продолжила Анна. — Во-первых, и это самое главное, данную книгу нельзя уничтожить. Это один из тех артефактов, попытка уничтожения которых может привести к самым фатальным последствиям. Поэтому рукопись должна быть передана хранителям. Только они смогут обеспечить полную изоляцию и защиту. Вам вчера крупно повезло: охранную магию на книгу плели профессионалы.

Хьюго обескураженно покосился на свою самопровозглашенную наставницу. Только теперь до него по-настоящему дошло, какую огромную глупость он совершил, пытаясь вонзить в книгу меч. Кажется, его тоже задело откатом выплеснутой магии… О том, что по возвращении в номер он несколько часов пребывал в полубредовом состоянии, священник предпочел не упоминать.

— Вчера, когда я вознамерился уничтожить рукопись, — хрипло проговорил он, — мне показалось, что я попал в преисподнюю, где видел сотни неупокоенных душ.

— Неудивительно, — с пониманием вздохнула княжна. — Сарагосская рукопись — это трактат по высшей некромантии, там описано более пятисот соответствующих обрядов. И все они проводились непосредственно в момент написания книги, чтобы составители могли зафиксировать малейшие подробности. Эта книга родилась из смерти сотен людей, из их боли и крови…

Де Крайто передернуло от жалости и омерзения.

— А ведь вам действительно повезло, — задумчиво проговорила Анна. — Хьюго, вы же чуть не погибли. У вас вся аура покрыта пеплом.

Священник недоуменно воззрился на нее, но княжна ди Таэ хранила упорное молчание. Она, кажется, уже поняла, что именно произошло вчера с Хьюго де Крайто.

«Выходит, правильно поступали наши предки, прижигая раны раскаленными головнями и железом, — подумала она. — Похоже, Хьюго случайно выжег свое страдание и теперь готов к обновлению. Верно говорят: „Все, что ни делается, — к лучшему…“»

Глава 3

Госпожа кардинал Злата Пшертневская мрачно взирала на двоих своих сотрудников, Эрика ди Таэ и отца Рида, стоявших напротив нее.

Князь держался спокойно, с достоинством. Отец Рид же, наоборот, буквально рвал на себе волосы от отчаяния и моментами, забывшись, принимался заполошно метаться по кабинету, напоминая кота, отыскивающего укромный уголок для сугубо интимных целей. Госпожа Злата молчала.

— Это мои и только мои проблемы, госпожа кардинал, — в который раз повторил Эрик. — Поскольку Арьята является ученицей нашего дома, то ее уход никоим образом не зацепит отдел. Клянусь, я сведу к минимуму все возможные негативные последствия.

— Бросьте, князь! — не терпящим возражений тоном прервала его госпожа кардинал. — Любые проблемы, связанные с организацией сеньора Саграды, — это проблемы, касающиеся именно нашего отдела. К тому же насколько я поняла, на уход девочки ощутимо повлиял один из наших сотрудников.

— Да, — покаянно простонал отец Рид, бия кулаками себя в грудь, — это я, дурак, во всем виноват!..

— В таком случае прекратите ныть и начинайте действовать! — отрезала госпожа Злата. — Нельзя допустить, чтобы инквизиция нашла девочку раньше нас. Эрик, скажите, вы сможете отследить ее с помощью магии?

— К сожалению, нет, — признаваясь в собственном бессилии, покачал головой князь. — Что-что, а прятаться она научилась и без помощи дома ди Таэ.

Тут у отца Рида пронзительно запищал мобильный телефон. Священник начал рассеянно шарить в складках сутаны. Наконец он нашел аппарат.

— Хм, это Виктор. Что ему нужно? — Архонт принял вызов и сразу же включил громкую связь.

— Привет! — раздался в трубке хрипловатый голос байкера. — Слушай, святой отец, это не ваша манюня сейчас на главной площади зажигает?

Злата и Эрик навострили уши.

— Что?! Как она выглядит? — растерянно возопил несчастный архонт.

— Ничего так выглядит, хорошенькая. Аппетитная рыжуля, — рассмеялся оружейник.

— Господи, Виктор, не ерничай! — предобморочно простонал в трубку священник.

— Ладно, ладно… На ней джинсовые шорты, куртка из брезента и свитер когда-то красного цвета. Она тут уже целую толпу собрала — на гитаре бренчит.

— Это она! — обрадованно признал архонт. — Проследи за ней! Я сейчас буду возле тебя!

— Рид, поторопись, тут инквизиция нарисовалась. — Интонация голоса байкера сменилась с развязной на обеспокоенную. — Похоже, намечается нехилая заварушка, но за девчонкой я пригляжу. — Виктор отключился.

Архонт с обреченным видом уставился на князя ди Таэ. Эрик задумчиво потер подбородок.

— Не сверлите меня взглядом до дыр, я и так все понял. Святой отец, я попытаюсь настроиться на Виктора и перебросить вас как можно ближе к нему. Плюс-минус двадцать метров…

Отец Рид молча кивнул. Не страшно, если чародей немного промахнется. Людей, подобных Анне ди Таэ и Виктору, архонт мог отыскать даже в темноте с завязанными глазами.

А между тем за полчаса до вышеописанных событий с Виктором произошло следующее. После того как Эрик телепортировал его домой, байкер действительно уснул… минут на десять. Проснулся и понял, что спать ему абсолютно не хочется. Что-то такое ненормальное с ним князь ди Таэ все же сотворил: раны совсем не болели, но в голове тяжело перекатывалась холодная гулкая пустота.

«Нужно проветриться», — подумал Виктор. На ногах он вроде стоял достаточно крепко. Придя к такому знаменательному решению, байкер отправился в город. Побродив по узеньким запутанным улочкам, окружавшим церковь Святого Матиаша, он вышел на главную площадь района Вархедь. У памятника Андрашу Хессу, несомненно, великому, но давно и накрепко забытому венгерскому первопечатнику, толпился народ. Вскоре Виктор разглядел и причину такого ажиотажа: на ступенях постамента сидела рыжеволосая девушка-подросток лет пятнадцати-шестнадцати и, резво ударяя по струнам старенькой акустической гитары, звонко выводила довольно забавную песню. Оружейник наморщил лоб: ему показалось, что он уже видел сегодня эту девчонку в компании отца Рида и князя Эрика. Байкер машинально прислушался к словам песенки.

Менестрелька пела:

Виктор скептически хмыкнул, вытащил мобильный телефон и набрал номер отца Рида:

— Привет! Слушай, святой отец, это не ваша манюня сейчас на главной площади зажигает?

А между тем девчушка заливалась соловьем:

«Вот шельма! — с восхищенным испугом подметил оружейник. — Это что такое она поет? Смело, бесшабашно… Какое двойное дно? И ведь нарывается на неприятности! Зачем?» — Но додумать он не успел…

Неожиданно на другом конце площади нарисовался инквизиторский патруль. Собравшаяся вокруг менестрельки толпа моментально начала рассасываться, а сама девчонка, сноровисто упрятав гитару в чехол, дернула к ближайшему переулку, припустив по мостовой, словно заяц.

— …за девчонкой я пригляжу. — Виктор отключил телефон и двинулся следом за менестрелькой.

Арьята свернула в одну улочку, затем в другую, в третью. Она намеревалась обойти площадь по периметру и зайти инквизиторам в тыл, но очень скоро поняла, что заблудилась: Будапешт, как и любой другой старый город, в центре больше всего напоминал лабиринт. Для тех, кто хорошо знал расположение улиц, провернуть задуманное Арьятой не составило бы труда, но ведьмочка город абсолютно не знала.

Девочка в изнеможении опустилась на пустынный тротуар, не понимая, куда ей дальше идти.

— Манюня, у тебя гитара в «ми» или в «фа» настроена? А то я не расслышал, — внезапно раздалось у нее над головой.

Арьята резко подскочила, едва не спустив на нежданного собеседника силовой пульсар. Возле нее стоял высокий мужчина с копной длинных черных волос и трехдневной небритостью на лице, которое слегка портила белая полоса шрама от брови до подбородка. Кожаные штаны и берцы никак не вязались с распахнутой на груди сутаной, из-под которой выглядывали бинты. Арьята вспомнила, что уже видела его сегодня на заднем дворе церкви. Только тогда он корчился от боли и ругался на чем свет стоит.

— Вы кто? — заикаясь, выдавила она.

— Меня зовут Виктор. Нет, я не священник, — опережая следующий вопрос, отозвался он.

— Вижу, — буркнула девочка.

— Манюня, а тебе не говорили, что гулять по большому городу в одиночку, да еще без спросу уйдя из дому, чревато неприятностями на вторые девяносто? — вполне серьезно поинтересовался Виктор. — Князь наверняка не совсем доволен твоим отсутствием. А отец Рид скорее всего уже перепортил все доступные ему стены, стуча о них своей садовой головой, и теперь в помещении спецотдела придется делать капитальный ремонт.

Арьята удивленно взглянула на него снизу вверх. Девочка так и не смогла понять, шутит ее собеседник или говорит серьезно.

— Я не хочу, чтобы у мастера Эрика возникли проблемы из-за меня, — покаянно вздохнула она. — Поэтому и ушла…

— Все обстоит с точностью до наоборот, манюня, — усмехнулся Виктор. — Останься ты в отделе, Эрику ничего бы не было. А теперь, если попадешь в лапы инквизиции, у нашего князя как раз и начнутся проблемы, просто-таки проблемищи — нереальные и трудноразрешимые. И причем не только у князя, но и у всего отдела. — Он многозначительно подвигал бровями. — Ведь если тебя заграбастает банда сеньора Саграды, специализирующаяся на отлове ведьм, я даже представить себе не могу, какие страшные последствия это вызовет… Уж княжеский дом ди Таэ тогда точно развернет широкомасштабные военные действия!

При этих его словах на личике девочки вдруг появилось донельзя довольное выражение. Оружейник мысленно выругался. Так вот, значит, чего добивается эта самоуверенная сепелявка — повышенного внимания к своей персоне. Черт бы побрал ранимую детскую психику!

— Так что, манюня, я предлагаю тебе дисциплинированно взять дядю за ручку и вернуться к господину князю. — Виктор приглашающим жестом протянул девочке руку.

Арьята подозрительно взглянула на широкую костистую ладонь байкера. За время своих мытарств по Европе девочка научилась весьма неплохо разбираться в людях. И чутье ей подсказывало, что этот человек, похожий на ободранного дворового кота, не причинит ей никакого вреда.

— Ладно, — вздохнула она, согласно вкладывая свои пальчики в ладонь Виктора, — я не хочу, чтобы у всех случились проблемы из-за меня… Я пойду с вами добровольно и обещаю хорошо себя вес…

— Эй, вон они! — вдруг послышалось с другого конца улицы.

Арьята и Виктор стремительно обернулась. Шагах в двадцати от себя они увидели группу из семерых мужчин, одетых в темные плащи с алыми крестами.

— Ну разве мы только что не покинули эту вечеринку?! — возмутился байкер. — Валим отсюда, манюня! — Мужчина рванул вверх по улице, увлекая за собой Арьяту. Им вслед защелкали спускаемые тетивы инквизиторских арбалетов. Гитара у девочки за спиной пронзительно тренькнула и хрупнула. Виктор резко свернул в первый попавшийся переулок и притормозил, увидев мученически скривившееся личико Арьяты.

— Что такое? Тебя задело?

— Нет! Гитара! — Девочка скинула лямки с плеч — из инструмента торчало четыре арбалетных болта.

— Тебе повезло, манюня! — облегченно вздохнул Виктор. — Считай, что она сослужила свою последнюю службу и пала смертью храбрых. Оставь ее здесь.

Девочка взглянула на свою верную спутницу глазами, полными слез.

— Быстрее, манюня, жизнь дороже! Я уже слышу шаги инквизиции!

Ведьмочка прислонила гитару к стене. Виктор, цапнув девочку за руку, потащил ее дальше. Он достаточно хорошо знал город и бежал, петляя по улицам, словно стремился запутать следы или сбить преследователей с толку. Но через несколько мгновений, свернув в очередной переулок, они уперлись в стену.

— Тупик! — простонала Арьята.

— Не боись, манюня, — насмешливо фыркнул Виктор, — там за стеной обычная улица. Сейчас я тебя подсажу, и фиг нас кто потом догонит!

Но осуществить обещанное он так и не успел. Раздались тяжелые шаги, и от входа в переулок в них полетели арбалетные болты. Виктор едва успел оттолкнуть девочку в сторону. Несколько болтов, попавших в грудь, швырнули его к стене, по которой он сломанной куклой сполз на землю. Арьята пронзительно вскрикнула. Инквизиторы начали быстро перезаряжаться.

Вдруг над головой ведьмочки прогремел пистолетный выстрел. Пуля, перед тем как срикошетить в стену, угодила под ноги капитану патруля и заставила его отскочить. Арьята медленно подняла голову: на стене тупика в полный рост стоял отец Рид, сжимая в руке дымящийся кольт. Удивлению девочки, как и инквизиторов из патруля, не было предела. Огнестрельное оружие давно уже находилось под запретом — этого требовал один из пунктов мирного договора между людьми и древними расами. Разрешение на его ношение можно было получить лишь за определенные заслуги. Во всем Дипломатическом корпусе подобной привилегией обладали лишь трое, одним из них являлся Рид.

— Не двигаться, господа инквизиторы! — резко потребовал священник, спрыгивая со стены. — Арьята, тебя не задело?

Девочка отрицательно затрясла головой.

— Хорошо, отойди в сторону. Итак, господа инквизиторы, — голос отца Рида звенел металлом, — малейшая попытка воспользоваться оружием — и я спущу курок. Основание у меня имеется: только что здесь совершили нападение на сотрудника Дипломатического корпуса, а также на несовершеннолетнюю, находящуюся под нашей опекой. Я требую, чтобы патруль оставил нас в покое и дал свободно уйти…

— Слушай, ты! — грубо откликнулся капитан патруля. — Проваливай отсюда и падаль свою забери, но девчонка наша. На нее пришло распоряжение от его святейшества команданте Саграды.

Отец Рид со свистом выдохнул сквозь сжатые зубы. Похоже, миром разойтись не удастся. Если бы здесь находился один только Виктор, священник бы просто сменил ипостась и превратил патруль в кучку мелко нарубленного фарша. Но Арьята… Если она увидит… Н-да, придется обходиться тем, что есть. Священник поправил сползшие очки.

«Черт, даже глаза не перестроить — времени нет, — с досадой подумал он. — Ладно, не до жиру — быть бы живу. Итак, чем мы располагаем?..» Архонт оценивающе прищурился. Переулок узкий. Он один, патрульных семеро, и они друг другу мешают. Только вот какая незадача — у них арбалеты. Правда, разряженные, но кто сказал, что они не успеют их перезарядить?..

— Слушай, дипломат хренов, валил бы ты отсюда, пока цел, — снова завел свою песню капитан патруля.

— Хм, согласен, только сначала мусор здесь приберу, — недобро усмехнулся архонт и рванулся вперед, подныривая под арбалеты патрульных, используя пистолет в качестве кастета: в барабане остался всего один патрон.

Прежде чем инквизиторы успели сообразить, что произошло, отец Рид рассадил лицо одному из них его же оружием, двинул рукоятью кольта в висок другому и вонзил кулак в солнечное сплетение третьему. Двигался он, несмотря на свою нынешнюю человеческую ипостась, все же гораздо быстрее человека. А в инквизицию всегда набирали только людей. Впрочем, семеро хорошо тренированных мужчин — это чересчур даже для архонта в человеческом облике.

Одному из патрульных удалось сбить с него очки. Отец Рид зажмурился, перестраивая зрение, пропустил удар в корпус и, шипя от боли, согнулся пополам. Оставшиеся на ногах стражники скопом навалились на него. Тот, который умудрился сбить с архонта очки, тут же получил от священника удар пальцами под ребра и остался лежать на земле, корчась от мышечных спазмов. Остальным удалось скрутить священника. Двое удерживали разъяренного архонта, а третий, тот самый капитан патруля, попытался ударить его в живот, за что и схлопотал коленом в пах и подбородок. Отлетев к стене, капитан медленно съехал по ней на землю. Один из стражников тут же попытался своротить отцу Риду челюсть, но тот уклонился, и кулак нападающего лишь вскользь проехался по его щеке. Удары посыпались на священника с удвоенной силой. В этот миг свистнул, рассекая воздух, клинок, и патрульный, охнув, начал заваливаться на бок, споткнувшись на очередном ударе. Из спины у него торчал метательный нож. Последнего из патрульных отец Рид отправил в нокаут ударом локтя в висок, но и сам едва не рухнул рядом. Выровнялся, цепляясь за стену, нашарил в кармане футляр с запасными очками и водрузил их на нос.

— Спасибо, — хрипло поблагодарил он.

— Пожалуйста, — криво усмехнулся Виктор, сплевывая кровь и вытаскивая из-под сутаны куски раздробленных арбалетными болтами метательных лезвий. — Глянь — пригодились, чертяки!

Отец Рид прижал ладонь к рассеченной брови, пытаясь унять кровь. Сейчас он менее всего напоминал благодушного, чуть рассеянного священника: разбитое лицо, порванная грязная сутана, сбитые костяшки пальцев.

Арьята скорчилась, забившись в угол между стеной и зданием, и глазами, полными удивления и страха, шокированно смотрела то на «воскресшего» Виктора, то на архонта.

— А… отец Рид… — очарованно пролепетала она и медленно осела по стене, потеряв сознание.

— Арьята, дитя мое! — Священник бросился к ней.

— По-моему, она просто в обмороке. — Байкер попытался встать, цепляясь за стену. — Мм, как же больно… Похоже, этот стервец вторично сломал мне ребро.

— Бедная Арьята, — жалостливо пробормотал священник, поднимая девочку на руки. — А все из-за меня. Какой же я дурак, господи!

— Меня бы кто так пожалел, — завистливо фыркнул Виктор. — Хватит стенать. Вызывай нашего колдуна, пусть забирает нас отсюда к едрене фене!

Команданте Саграда без стука резко распахнул дверь в кабинет Златы Пшертневской. Госпожа кардинал мрачно уставилась на недвусмысленно пышущего злобой инквизитора. Быстро же он среагировал. Отец Рид и Виктор вернулись не так давно.

Сеньор Христобаль быстро пересек кабинет и, упершись в стол ладонями, угрожающе навис над госпожой Златой. Та, подперев кулаком подбородок, пытливо взглянула на инквизитора снизу вверх. Ну-ка, что сейчас скажет сей достойный муж?.. И достойный не подкачал.

— Госпожа кардинал, я требую от вас немедленной выдачи нечестивой ведьмы, которую вы укрываете в своем отделе, — прорычал инквизитор, монументально возвышаясь над женщиной.

— Что-то еще, сеньор инквизитор? — ровно поинтересовалась госпожа Злата. — Может, прикажете устроить показательное сожжение прямо на площади перед отделом, собственноручно облив несчастную бензином? — Голос главы спецотдела просто-таки расплескивал сарказм. Она слишком устала, чтобы плести дипломатические словеса. Да и было бы перед кем бисер метать…

Саграда побледнел от подобной наглости. Да что она себе позволяет? Зарвавшаяся девчонка!

— К тому же — невозмутимо продолжила госпожа Злата, — Арьята является несовершеннолетней и находится под опекой Высокого дома ди Таэ. Поэтому по всем вопросам, касающимся девочки, настоятельно рекомендую вам обратиться к князю Эрику. Правда, я сомневаюсь, что он согласится выдать вам ее. А аргументы у него имеются довольно весомые — например, канделябр… — Глаза женщины смеялись.

Верховный инквизитор со свистом выдохнул сквозь неплотно сжатые зубы.

— Вы рискуете, госпожа кардинал, — ядовито прошипел он.

— Не вам угрожать мне, господин инквизитор, — осадила его госпожа Злата.

— Это мы еще посмотрим.

— Вы сами найдете, где здесь дверь, или мне позвать князя ди Таэ, чтобы он вас… проводил? — холодно уронила госпожа Пшертневская.

Инквизитор молча вышел прочь, так многообещающе грохнув дверной створкой, что та чуть не слетела с петель. Госпожа кардинал устало откинулась в кресле, прикрыв глаза. Господи, когда же все это закончится?.. Она щелкнула кнопкой АВС.

— Эрик, зайдите, пожалуйста, ко мне, когда освободитесь.

Князь Высокого дома ди Таэ скептически оглядел своих пациентов. Как ни парадоксально, но меньше всего проблем ожидалось от невезучей Арьяты. Девочка просто находилась в глубоком обмороке, и Эрик решил пока не приводить ее в сознание. Больше всего, как всегда, досталось Виктору: у него действительно оказалось сломано ребро, а грудь пестрела свежими синяками и кровоподтеками. Кроме того, снова начали кровоточить старые раны, образовавшиеся от удара зубцов шипастой решетки. Отец Рид отделался несколькими широкими ссадинами на лице, распухшей скулой и сбитыми в кровь суставами пальцев. Архонт вполне мог обработать свои раны сам, чем сейчас и занимался, пока Эрик возился с байкером, сращивая тому ребро.

— Вы можете хоть секунду полежать спокойно? — раздраженно осведомился князь, когда Виктор, сдавленно хихикая, в очередной раз дернулся у него под руками. — А то наша мышиная возня, по-моему, уже начинает вызывать у отца Рида некие греховные мысли, отнюдь не положенные священнику!

— Хех… Черт бы вас побрал, князь! — давясь смехом пополам со стоном, выдохнул оружейник. — Я до смерти боюсь щекотки!

— Знаете, я думаю, вы пользовались бы успехом у нетрадиционно ориентированных тритонов,[6] — ехидно откликнулся князь. — Но проблема в том, что я не тритон! Поэтому лежите спокойно и дайте мне наконец сделать свою работу!

Виктор смирно вытянулся на кушетке, впрочем, позволив себе хулиганское гримасничанье. Эрик прикусил губу, принимая сосредоточенный вид, и вернулся к лечебным манипуляциям.

Едва лишь князь ди Таэ покончил с Виктором, как активировался его наручный браслет связи, призывным попискиванием давая понять о пропущенном вызове. Маг щелкнул кнопкой.

— Эрик, зайдите, пожалуйста, ко мне, когда освободитесь, — усталым голосом произнесло изображение госпожи Златы.

Анна и Хьюго медленно брели по залитым полуденным солнцем улицам Мадрида. Девушка прикрыла голову легким шелковым шарфом и увлеченно осматривалась по сторонам, завороженная городской суетой. С момента выхода из гостиницы ни Анна, ни Хьюго не проронили ни слова. Поначалу данное обстоятельство никого не смущало, но в итоге де Крайто не выдержал:

— Слушайте, куда мы идем? Мы уже час бесцельно шатаемся по городу!

— Хм… Кто как, — усмехнулась Анна.

— Говорите нормально! — потребовал священник.

— Да я вроде и так не заикаюсь, — съехидничала чародейка.

Хьюго подарил ей мрачный злой взгляд.

— Ладно, ладно, — примирительно замахала руками девушка, — мы идем в людное место слушать сплетни. Вы слышали когда-нибудь про цыганскую почту? Я хочу выяснить, что вчера произошло в книгохранилище.

— Оно сгорело, — буркнул священник, виновато отворачиваясь.

— Откуда вы это знаете? — изумленно ахнула Анна. Шарф волной стек с ее волос и упал на мостовую.

— Слушал утренние новости. — Хьюго наклонился, поднял невесомый лоскут шелка и подал его своей спутнице. — Но книгу наверняка успели вынести.

— Хьюго, я очень надеюсь, что поджигателем стали не вы! — абсолютно серьезно произнесла Анна.

Де Крайто тяжко вздохнул, не расщедрившись на комментарий. Взбешенная Анна одарила его уничижительным взглядом.

Они свернули на широкий проспект, залитый жарким солнцем, и тут же уперлись в толпу людей, запрудивших проход до средины. Народ явно собрался вокруг чего-то или кого-то… Чародейка и священник переглянулись и, не сговариваясь, спешно протолкались поближе к причине спонтанного столпотворения…

На деревянной бочке у стены сидела девушка в темно-синей с белым узором бандане, из-под которой выбивались светло-русые волосы. Обе руки, тонкие и смуглые, оплетал черно-синий кельтский орнамент татуировки, начинавшийся у оснований безымянных пальцев и уходивший куда-то под рукава бело-зеленой майки. Довершали образ потрепанные светлые джинсы и разношенные черно-белые кеды со шнурками разного цвета. Девушка (Анна прикинула и решила, что та, должно быть, ее ровесница) играла на девятиструнной гитаре, выплетая красивую блюзовую мелодию. Гибкие пальцы порхали над струнами с неимоверной скоростью. Гитаристка, видимо, почувствовав на себе слишком пристальный взгляд чародейки, осмотрела толпу. Она заметила Анну и встретилась с ней глазами. Та едва подавила удивленный возглас: глаза гитаристки обладали абсолютно нечеловеческим свойством: янтарно-желтые, полные невысказанной грусти. Как у одинокой волчицы.

«Оборотень, — догадалась Анна. — Причем истинный».

Гитара на секунду затихла, будто споткнулась, и снова заиграла. Мелодия сменила ритм и тональность, выплетая уже совсем иное кружево, а секунду спустя в это кружево стальной струной вклинился приятный, чуть хрипловатый голос:

Анна почувствовала, как у нее по спине побежали мурашки, а на глаза навернулись слезы. Гитаристка продолжала плести тонкое кружево, обрамляя его терпкой сталью:

Чародейка почувствовала, как ладонь Хьюго де Крайто нервно сжала ей плечо. Священнику, похоже, тоже стало не по себе от этой песни. Если бы Анна обернулась, то увидела бы, как окаменело лицо де Крайто. Гитаристка резко сменила нежный струнный перебор на рваный бой, словно хлестнув кнутом по струнам. Гитара отозвалась многоголосым летящим созвучием: эхом осеннего ветра в старых развалинах, воем одинокой волчицы в полнолуние. Голос девушки, набирая силу, становился громче и проникновеннее. Сталь беспощадно разрывала тонкое кружево:

Последний звук затихающих струн толкнулся им в спины. Анна сама не помнила, как вытащила из толпы оцепеневшего Хьюго. Чародейке еще долго казалось, что певица смотрит им вслед своими странными глазами, но обернуться княжна так и не решилась.

Свернув за угол, спутники вышли на залитую солнцем площадь, обрамленную сувенирными магазинчиками и летними кафе. Раскаленная черная брусчатка поблескивала камнями, отполированными тысячами ног.

— Это кощунство! — хрипло выдохнул, слегка выйдя из состояния столбняка, де Крайто. — То, что она пела, — богохульное непотребство!

— Нет! — категорично отрезала Анна ди Таэ. — Она права. Любовь — это единственный бог, в которого стоит верить, — тихо добавила чародейка, чувствуя, как по горлу прокатывается противный щемящий комок.

Хьюго промолчал в ответ. Закрыться стеной привычной боли не получилось. Эта странная песня вросла в его сердце, она словно сорвала приросшую к лицу ритуальную маску, и содранная кожа горела на открытом воздухе, как обожженная.

Тем временем Анна, вертевшая головой во все стороны, дернула его за рукав и ткнула пальцем в огромный электронный экран, красовавшийся на стене одного из домов. Тот мелькал яркими красками и готическим шрифтом, сообщая о том, что сегодня вечером состоится аукцион, аналог «Кристис», и что главным лотом этого мероприятия будет мечта любого библиофила — древняя рукопись, найденная в Сарагосе.

— Это она! — ошеломленно выдохнул де Крайто, впившись глазами в изображение книги. — Но как? Почему?..

Княжна досадливо закусила губу. Она давно знала о существовании этого аукциона: он остался единственным полулегальным рынком в Европе, где под видом обычных лотов продавали магические артефакты. Организаторы аукциона не раз подвергались проверкам, но еще ни разу не попались.

— За нами следили, Хьюго, — хриплым от волнения голосом констатировала чародейка. — Кто-то ловкий воспользовался совершенными вами глупостями, пробрался в хранилище следом за нами и забрал рукопись. Так что вы правы: ее вынесли из пожара, ибо такие книги не горят.

— Но каким образом? — не верил священник. — Если я даже прикоснуться к ней не смог!

— Вы ни в чем не виноваты. Для этого нужно обладать знаниями некроманта, — утешила его Анна. — К тому же очищающий жар огня способствовал ослаблению защитных чар.

— Значит, мы провалили все дело? — огорченно склонил голову парень.

— Нет, пока еще нет! Обещаю, мы проникнем на аукцион и заберем книгу! — ударив кулаком по ладони второй руки, воскликнула чародейка.

— Как, позвольте спросить? Боюсь, нужную сумму мы не наскребем и со всего корпуса, не говоря уже об отделе, — скептически заметил Хьюго.

— Есть один способ, — не обратив внимания на его слова, продолжила Анна. — Но для его реализации мне понадобится ваша помощь.

— Ну? — в ожидании замер священник.

— Мы выставим лот. Зарегистрироваться не составит труда.

— И? — Хьюго внутренне напрягся.

— Этим лотом будете вы! — пафосно закончила княжна, ультимативно тыкая пальцем ему в грудь.

— Что?! — У парня даже челюсть отвисла от шока.

— Конечно, я предпочла бы Виктора, но кого нет, того нет. — Чародейка вздохнула. — Обойдемся вами. К тому же я уже говорила вам, Хьюго, что у вас очень красивое тело. — Анна томно взглянула на священника и удовлетворенно отметила, как тот покраснел. — Но сначала вас нужно… кхм… переодеть…

Глава 4

Эрик ди Таэ, недовольно нахмурив лоб, в раздумье завис посреди лазарета. Виктора он только что отправил домой, искренне надеясь, что неугомонный байкер все-таки завалится спать, а не отправится в город искать приключения на свою голову и прочие части тела. Отец Рид скептически рассматривал в зеркале свою разбитую физиономию.

— Господи всевышний, какой позор, — расстроенно пробормотал он.

— Что-то не так, отец Рид? — с сочувствием поинтересовался Эрик.

— Не так, — согласился тот. — За всю свою жизнь я получил изрядное количество ранений, но столь позорных не получал никогда! Такое ощущение, что меня, почтенного и уважаемого служителя Единой всеблагой матери-церкви, отмутузили в кабаке за неоплаченное пиво! И что скажет госпожа кардинал?..

— А вы предпочитаете, чтобы вас картинно проткнули мечом, изрубили топором и утыкали стрелами, как святого Себастьяна? — саркастически осведомился маг.

— Я бы предпочел, чтобы этой драки вообще не случилось! — вздохнул священник, откладывая зеркало и осторожно ощупывая разбитый нос.

— Я бы тоже много чего предпочел, — огрызнулся князь. — Например, чтобы вы посидели с Арьятой, пока я не вернусь. Она должна скоро прийти в себя, и лучше, чтобы здесь в это время кто-нибудь находился…

— Да, конечно, о чем речь, — сразу же согласился архонт.

— Вот и славненько. — С этими словами Эрик бесшумно выскользнул в коридор.

А тем временем госпожа кардинал Злата Пшертневская нервно мерила шагами свой кабинет. Ее длинное платье стелилось по паркету и успокаивающе шелестело подолом. Обычно подобная двигательная активность помогала ей восстановить утраченное душевное равновесие, но не сегодня. Мысли госпожи Златы пребывали в полном сумбуре, а взвинченное состояние отнюдь не добавляло им ясности и упорядоченности.

«Инквизиция, инквизиция, будь она трижды неладна, вновь готовит удар! Я это чувствую… Господи, ну почему, если ты посылаешь неприятности, то сразу все и в одном флаконе?!» — Глава спецотдела остановилась посреди комнаты и сердито прикусила костяшку указательного пальца. Мысли прыгали словно блохи, обгоняя друг друга.

Нет, госпожа кардинал — не неженка, она привыкла к жизненным трудностям. Она пришла в Дипломатический корпус, когда ей едва исполнилось двадцать, и за семь лет работы вполне уяснила, что дипломатия — это борьба с неприятностями. Но так трудно, как сейчас, ей еще никогда не приходилось. И если бы не князь Высокого дома Эрик ди Таэ… Эрик… Мысли госпожи Пшертневской все чаще касались беловолосого чародея, и подавить их становилось все труднее. Госпожа Злата уже давно перестала обращать внимание на то, что ди Таэ передвигается в кресле… Кстати, гравикресло нисколько не портит Эрика, наоборот — придает определенный шарм…

В дверь деликатно постучали, и на пороге кабинета появился тот самый Эрик ди Таэ, мечты о котором столь безуспешно пыталась подавить госпожа кардинал.

— Вызывали? — вежливо осведомился князь.

— Да, вызывала… — Госпожа Злата растерянно отступила на шаг и опустилась в кресло. Нелегко стоять лицом к лицу со своей мечтой.

— У вас усталый вид, — неодобрительно заметил маг, подлетая ближе. — Может, лучше устроить себе пару выходных, чем сидеть в отделе денно и нощно?

— Эрик, давайте я самостоятельно решу, что для меня лучше! — чисто из вредности огрызнулась госпожа Пшертневская.

— Воля ваша, — покладисто пожал плечами маг, — но я целитель и, заметьте, имею полное право на подобные заявления. Однако к делу. Что случилось?

— Ко мне заглянул команданте Саграда… — с деланой небрежностью сообщила госпожа Пшертневская.

Князь ди Таэ скривился, будто в него насильно влили уксус.

— Он требовал выдачи Арьяты, — уточнила госпожа Злата.

— И вы… — Князь затаил дыхание.

— Послала его к черту, — вздохнула госпожа кардинал. — И признаюсь, я бы не отказалась лично поучаствовать в организации этой встречи.

Маг расслабленно откинулся в кресле. Он до последнего боялся, что глава отдела даст разрешение на выдачу его ученицы. Не то чтобы он не доверял Злате, но… Девочка не являлась сотрудником корпуса; более того: именно ее появление провоцировало возникновение новых проблем, причем у всего отдела. А им всем и так в последнее время досталось.

— Вы не обязаны это делать, — честно признал князь ди Таэ. — Непоседливая Арьята — головная боль нашего дома, а не всеобщая.

— С тех пор как в это дело ввязались Рид и Виктор, она стала проблемой всего отдела, — прервала его госпожа кардинал. — Кажется, мы обзавелись дочерью полка.

Эрик молча смотрел на нее, задумчиво перебирая пальцами по подлокотнику.

«Зачем она в это ввязалась? — подумал он. — Она ведь прекрасно понимает, чем чревата война с инквизицией». Нет, он, конечно, приложит все силы, чтобы ее не задело, но ведь он не всемогущ. Однажды он может ошибиться, и тогда…

Госпожа Злата, не выдержав прямого взгляда Эрика ди Таэ, смущенно отвела глаза.

— Кстати, как там поживают эти два героя? — поинтересовалась она.

— Виктора я отправил домой. Очень надеюсь, что он внял моим убеждениям и лег спать. А Рид здесь. Я попросил его посидеть с Арьятой, пока та не очнется.

— Девочку ждет какое-то наказание? — участливо осведомилась госпожа Пшертневская.

— Наказание? — искренне удивился Эрик. Его светлые брови взметнулись на лоб, придавая целителю вид обиженного судьбой ребенка. — Нет. Хотя, если вы потребуете…

— Нет-нет, — торопливо замахала руками госпожа Злата. — Ведь, насколько я поняла, причиной сложившейся ситуации стал не в меру болтливый язык отца Рида.

— Ну, Рид уже и так достаточно наказан, — проказливо усмехнулся Эрик. — Хотя небольшой урок хороших манер этим двоим все же не помешает. Чтобы впредь сначала думали, а уж потом делали… Впрочем, они ведь не закончили разбор документации отца Рида… Вот пусть и заканчивают вместе.

— Хм… — Злата Пшертневская задумчиво потеребила прядь волос. — Если мне память не изменяет, в малом архиве тоже царит полная неразбериха. Так что пусть каталогизируют и его.

Эрик гнусно усмехнулся:

— Думаю, это будет достойный урок смирения и послушания!

Отец Рид бдительно караулил лежащую без сознания Арьяту и попутно пытался проанализировать возникшую ситуацию. Лицо девочки в обрамлении прилизанных, коротких золотисто-рыжих прядей выглядело спокойным и имело боголепный вид, из-за чего она казалась чуточку моложе.

— Господи боже мой, и этого ребенка хотела убить инквизиция? — осуждающе пробормотал священник. — Господи, куда же ты смотришь, если те, кто служит тебе, докатились до такого непотребства. Да и я сам тоже хорош! Не ляпни я глупость тогда в кабинете, ничего этого не произошло бы! Господи, неужели ты тоже делишь живущих на земле на людей и тех, иных… — тихо пробормотал он. — Если это так, то я готов отречься…

Арьята беспокойно зашевелилась, открыла глаза и резко села, мгновенно столкнувшись взглядом с архонтом.

— Отец Рид!.. — изумленно вскрикнула она.

— Все в порядке, дитя мое, все нормально, успокойся. Все живы-здоровы, чего и тебе желаю. — Отец Рид успокаивающе погладил ее по руке. Тут девочка рассмотрела, что лицо священника буквально испещрено сильно припухшими ссадинами, а на левой скуле багровеет внушительный кровоподтек.

— Это все… — она сконфуженно запнулась, — это все из-за меня… Я подвела и вас, и Виктора… — Из глаз Арьяты хлынули слезы раскаяния.

— Ну что ты, детка, — слегка растерялся архонт, — это всего лишь царапины, не плачь.

— Нет, — ведьмочка всхлипнула, — это я приношу всем неприятности! Не нужно было Анне тогда за меня заступаться, и вам не нужно было… — Девочка уже рыдала в полную силу, спрятав лицо в ладошки.

— Ну что ты такое говоришь! — Священник пересел на койку и обнял Арьяту за плечи. — Не кори себя, все прекрасно, не говори глупостей!

Ведьмочка только громко всхлипывала.

— Тсс, тихо, тихо… — Архонт притянул девочку к себе и умиротворяюще гладил по голове, неловко перебирая длинными руками. — Tc, ille, ma daeni, тихо, моя девочка, это не те раны, по которым стоит лить слезы, ille…

Уткнувшись священнику в грудь, Арьята постепенно успокаивалась. Всхлипы и хлюпы становились реже и тише. Мягкий голос архонта действовал лучше любого успокоительного.

В лазарет медленно вплыло гравикресло Эрика ди Таэ.

— Кхм, вижу, у вас все в порядке, — суховато заметил он.

— Мастер! — Арьята мгновенно отстранилась от отца Рида и вскочила с койки, чтобы тут же плюхнуться на колени перед креслом чародея. — Простите, я вела себя недостойно!..

— Это что еще за новости?! — слегка опешил князь. — Встань немедленно! Еще чего не хватало, я тебе не китайский божок! — Эрик ди Таэ ловко поднял ученицу на ноги. — И никогда больше так не делай!

— Да, мастер, — виновато потупилась она.

— Эрик, я надеюсь, вы не собираетесь наказывать девочку? — осторожно спросил отец Рид.

— За кого вы меня принимаете? — возмутился тот. — Но вот на вашем наказании настояла госпожа кардинал.

— Да?.. — Архонт приуныл. — И что же меня ждет: сожжение или четвертование?

— Нет, всего лишь каталогизация малого архива, ну и вашей личной документации, само собой.

Отец Рид обреченно схватился за голову и тихонько застонал.

— Святой отец, — Арьята вновь подсела к нему, — если мастер позволит, я могла бы вам помочь.

Эрик внимательно посмотрел на этих двоих, усиленно пытаясь подавить усмешку.

— Думаю, это не помешает нашим с тобой тренировкам, — проговорил он. — Ты ведь все-таки ученица Высокого дома ди Таэ!

Ведьмочка просияла. Князь ди Таэ отметил, что от былой настороженности, граничившей с неприязнью и откровенно проявляющейся по отношению к священнику, у девочки не осталось и следа. Теперь Арьята глядела на архонта едва ли не с обожанием.

«Хм, похоже, у Рида появилась поклонница, — подумал про себя князь. — А у нас с Анной, как я сам недавно напророчил, — еще одна головная боль».

Солнце уже клонилось к закату, когда Анна и Хьюго наконец вернулись в гостиницу. Прошедший день выдался суматошным, а предстоящая ночь обещала стать примерно такой же. К тому же раненое плечо княжны ди Таэ вновь давало о себе знать, отзываясь тупой ноющей болью на каждое движение.

Добравшись до своего номера, девушка в первую очередь занялась раной: заново обработала и перевязала, подновила обезболивающее заклятие. Хьюго искоса поглядывал в ее сторону.

— Что вы так кровожадно на меня пялитесь, де Крайто? — не выдержала Анна. — У меня возникло нехорошее ощущение, будто последнюю пару часов вы только и ждете, чтобы я грохнулась в обморок!

— За последние два часа вы четыре раза теряли сознание, — откровенно уведомил ее Хьюго.

— А вы каждый раз благородно меня подхватывали, — провоцирующе усмехнулась княжна.

— А что, лучше было бы оставить вас лежать на тротуаре? — желчно осведомился священник, весьма раздосадованный ее въедливостью.

— Почему бы и нет, ведь я нечестивая ведьма, гореть мне в аду синим пламенем, — ехидно парировала чародейка. — Ваша святость могла оскверниться. — Анна предвкушающе облизнулась и подогнула под себя ноги, поудобнее устраиваясь на кровати. Кажется, между ними назревает очередной миленький скандальчик. Девушка обожала выводить священника из себя, а к тому же он становился еще красивее, когда злился.

— Не кощунствуйте! — вспылил Хьюго.

— А вы не стройте из себя неприступного святошу! — огрызнулась Анна. — Хьюго, я уже говорила вам и повторю еще раз: перестаньте меня бояться.

— А вы перестаньте надо мной насмехаться! — Парень сердито пнул стену. — Думаете, мне легко раз за разом глотать ваши неуместные шутки и терпеть ваши… — Священник запнулся.

Княжна взглянула на него и восхищенно расхохоталась. Де Крайто дернулся, как от удара. Ему показалось, что этот колдовской смех расплескался по комнате огненными брызгами и рикошетом ударил по нему. Этот смех не раз преследовал его в ночных наваждениях.

…С того момента, как молодой священник познакомился с Анной ди Таэ, жизнь его превратилась в кошмар, сладкий до приторности. Одна часть его души настоятельно требовала выбраться из этого сумасшествия, а вторая предпочитала плыть в бесконечных несбыточных мечтаниях, балансируя на грани между болью и дурманом…

— …Хьюго, Хьюго! Эй, что с вами, очнитесь! — Анна резко встряхнула священника за плечи.

Де Крайто моргнул и уставился на нее недоуменным взглядом:

— А? Что со мной случилось?

— Это вы мне скажите! — Княжна выглядела не на шутку обеспокоенной. — Я смотрю, а у вас глаза шальные, как у одержимого, энергия дурная из ауры так и хлещет… — Чародейка плеснула в стакан воды и, пошептав над ним, протянула Хьюго: — Выпейте, полегчает.

Священник залпом проглотил поданную ему воду. Дурной комок, только что давивший на сердце, мгновенно исчез. Парень, пошатываясь, подошел к кровати, лег и вытянулся во весь рост. Анна тем временем распаковывала сверток с их дневными приобретениями, необходимыми для посещения аукциона. Вскоре на кресле были разложены все покупки: длинная черная юбка из соединенных шнуровкой шелковых клиньев, черный кожаный корсет и черная же блузка с глубоким вырезом. Во все это чародейка не замедлила облачиться.

— Хьюго, как вы? Пришли в себя? — поинтересовалась она.

— Д-да, кажется.

— Тогда настала ваша очередь переодеваться.

Де Крайто повернулся к ней лицом и обомлел: волосы чародейки, еще минуту назад отливавшие белым золотом, теперь стали чернее ночи.

— А, кхм, — потрясенно кашлянул он.

— О, это всего лишь иллюзия, — довольно усмехнулась Анна. — В таком обличье я меньше бросаюсь в глаза. Сейчас будем примерять на вас обновки. Раздевайтесь.

— Что, полностью? — опешил священник, на всякий случай зажимая между ног подол своей сутаны.

— Нет, по частям! — насмешливо фыркнула княжна. — Конечно, полностью! Хотя нет, постойте.

Хьюго с надеждой воззрился на чародейку: авось да передумает?

— Плавки можете оставить, стеснительный вы наш, — припечатала она. — Но не спорю: соблазн увидеть вас обнаженным несказанно велик. Думаю, там есть на что посмотреть.

Де Крайто залился краской до корней волос и смерил Анну испепеляющим взглядом.

— Раздевайтесь, что вы смущаетесь! До талии, с голым торсом я вас уже видела. — Чародейка неспешно разворачивала второй сверток.

Священнику ничего не оставалось, кроме как подчиниться, но увидев, во что конкретно ему предстоит облачиться, Хьюго взбунтовался.

— Что это? — гневно прорычал он, с отвращением разглядывая мягкие кожаные штаны и заменяющую рубашку ременную «упряжь», поблескивавшую металлическими шипами и заклепками.

— Ваш дресс-код на сегодня, — хихикнула Анна. — Одевайтесь быстрее, у нас мало времени, а мне еще чары на вас плести.

— Не надейтесь, я это непотребство не надену! — Де Крайто остервенело потряс в воздухе штанами. — Я не собираюсь уподобляться тем, кто чинит разврат и…

— Слушайте, имейте совесть, — не выдержала Анна, — ведь я же не купила те дивные лаковые трусы, которые мне так рекламировал продавец! А жаль…

Хьюго мгновенно вспомнил, как ведьма, шутки ради, пыталась заставить его эти самые трусы примерить. И он, тихо бормоча под нос ругательства, начал облачаться в штаны, которые, к слову сказать, оказались без пояса, с низкой посадкой. Княжна окинула его пристальным взглядом с головы до ног и восторженно покачала головой — штаны сидели на де Крайто как влитые, поблескивая серебристыми колечками шнуровки на боках и ширинке. Чародейка ловко надела и подогнала на нем «упряжь».

— От чего у вас эти шрамы, Хьюго? — спросила она, затягивая ремни у него на спине.

— Не знаю, — отозвался он. — Они появились после той ночи, когда погибла моя семья, — враз охрипшим голосом закончил он.

Анна не сочла нужным развивать эту тему.

Она быстро распутала кожаный ремешок, стягивавший волосы Хьюго, и золотисто-русая грива укрыла спину до поясницы. Анна восхищенно хмыкнула и принялась выплетать над священником замысловатые пассы.

— Не пугайтесь. Это заклятие называется «марионетка», — попутно объясняла она. — Теперь я полностью контролирую ваше тело.

— Зачем? — удивился священник.

— За тем, — ответила чародейка. — Учтите, с этого момента вы будете двигаться лишь так, как я того пожелаю и когда пожелаю.

— Да как вы… — Он рванулся вперед.

Анна резко вскинула руку, и де Крайто словно подкошенный рухнул на колени. Еще одно движение кистью, и Хьюго резко вздернуло на ноги.

— Да, примерно так, — усмехнулась княжна. — А теперь набросьте плащ и пойдемте. Не бойтесь, эта пытка ненадолго. По завершении дела, так и быть, разрешу вам вызвать меня на дуэль…

Ночь неслышно окутала Мадрид бархатным покрывалом. Раскаленный дневной воздух заметно посвежел, сделав пребывание на улице куда более сносным, чем это было днем. Накалившаяся под солнцем брусчатка источала томное тепло. Анна завернула к черному ходу приземистого четырехэтажного здания, расположенного в центре города: именно здесь, как гласили рекламные щиты, и должен проводиться аукцион. Хьюго с неизменно мрачным видом остановился рядом. Девушка, сняв один из многочисленных амулетиков, висевших у нее на шее, повернулась к священнику:

— Голову наклоните.

— Что это за ведьминская дрянь? — недовольно спросил он, когда Анна надела амулет ему на шею.

— Ну почему же сразу «дрянь»? Может, это я вам на удачу…

Хьюго неопределенно хмыкнул, вертя в пальцах подвеску из невзрачного ноздреватого камешка с тремя дырками.

— Это куриный бог, — пояснила княжна. — Мне сегодня придется много колдовать и вряд ли хватит сил еще и на ваше прикрытие, а данный камень способен отразить не менее трех боевых заклятий. Возможно, отразит и больше, но проверять не советую. И вообще, Хьюго, если вдруг начнутся магические разборки, не лезьте на рожон, а лучше тихонько постойте в сторонке и не мешайте профессионалам.

— Думаете, там соберутся представители Высоких домов? — хмуро осведомился он: с каждой минутой эта затея с аукционом нравилась ему все меньше.

— Очень надеюсь, что нет, но на сегодняшнее мероприятие вполне могут забрести вольные чародеи или кто-то из древних рас. Все-таки Мадрид — это крайняя точка Нейтральной зоны. Но идемте, у нас осталось мало времени.

Заранее сделанная заявка на участие в торгах давала им некоторые преимущества, в том числе и свободный доступ внутрь здания. Миновав несколько коридоров, Анна и Хьюго притаились за ширмой, которая отделяла вторую половину выставочного зала от первой. Чародейка глянула в щелку между бархатными занавесками, наблюдая за подиумом, где экспонировались все сегодняшние лоты. Де Крайто отметил про себя, что обычно спокойная магичка сейчас заметно нервничает.

— Не нравится мне все это, — наконец произнесла княжна ди Таэ, отрываясь от щелочки в ширме. — Что-то здесь не вяжется, ох как не вяжется.

— Вы о чем? — не понял Хьюго.

— Да обо всей этой канители с рукописью. У меня возникло ощущение, будто мы играем в хорошо срежиссированном спектакле, даже не подозревая о том, кто на самом деле дергает нас за ниточки. А главное, цель этого спектакля совсем не та, что указана в сценарии. И, как ни странно, в качестве сравнения с нынешней ситуацией мне почему-то настырно лезет в голову дело о гиперборейском посольстве… Интуиция подсказывает, что…

— Кажется, там продали очередной лот, — внезапно прервал ее священник.

Анна молча кивнула и прислушалась к репликам импозантного мужчины, ведущего аукцион:

— А сейчас, дамы и господа, вашему вниманию будет предложен… — Аукционист на секунду запнулся и недоуменно уставился в список. Он был более чем уверен: еще днем данный лот в реестре не значился. Но теперь… Видимо, его внесли перед самым началом торгов. — Извините за паузу. Итак, вашему вниманию будет предложен лот за номером два нуля сто восемь, носящий интригующее название «Марионетка». Демонстрацию проводит его создатель, сеньорита Анита Хименес. Прошу встречать!..

— Анита? — Хьюго изумленно уставился на княжну.

— Ну не могла же я туда свое родовое имя вписать! — прошипела она. — Давай, наш выход.

Ширма торжественно раздвинулась, выпуская их на подиум. Десятка два сидящих в зале покупателей заинтересованно воззрились на одетую во все черное девушку и укутанную в пилигримский плащ высокую фигуру возле нее. Анна картинно поклонилась и резким движением сорвала с де Крайто плащ. По залу прокатился тихий восхищенный шепоток — «лот» явно оценили. Княжна одарила присутствующих ослепительной улыбкой.

— Дамы и господа, — почти пропела она, — позвольте представить вам наивысшую ступень в искусстве создания големов. Это существо живо точно так же, как и мы с вами, но лишь физически. Его сознание — это я. Его сознанием может стать любой или любая из вас. Полный контроль над телом. Уважаемые дамы, обратите особое внимание — он идеален, вынослив и всегда готов…

«К чему готов? — недоуменно подумал Хьюго. — Что за ахинею она несет»?!

— …он подчиняется своему хозяину целиком и полностью. Малейшее движение пальцем, и он у ваших ног! — Анна не замедлила продемонстрировать свое заявление, резким движение руки швыряя Хьюго на колени. — В эксплуатации полифункционален. Вы можете использовать его хоть как коврик для ванной, но лучше всего, конечно, по прямому назначению. — Девушка вздернула де Крайто на ноги. — Полюбуйтесь, какая прекрасная мускулатура. Если никто не желает дополнительной демонстрации, то перейдем к торгам. Стартовая цена — миллион реалов.

— Сеньорита, — мгновенно отозвался щеголевато-развязного вида полуэльф в первом ряду, — обнажите его полностью, не вся… э-э… мускулатура видна.

«Черт бы тебя побрал!» — в унисон подумали Анна и Хьюго.

— Боюсь, если я это сделаю, то у присутствующих здесь мужчин разовьется комплекс неполноценности, — парировала Анна, а про себя подумала: «Мне тут только нетрадиционно озабоченных нелюдей не хватало!..»

— Итак, если вопросов больше нет, начнем торги! — предложил аукционист.

Основная борьба за обладание дивным лотом завязалась между таинственной дамой в темных очках и тем самым полуэльфом, который требовал «обнажить мускулатуру». Все остальные претенденты отсеялись по ходу постепенного повышения цены.

— …господин полуэльф — четыре девятьсот. Кто даст больше? Четыре девятьсот — раз, че… Дама в очках — пять миллионов. Кто больше? — Анна заметила, как нервничает и ерзает на стуле полуэльф, прикидывая, накинуть еще сотню или уступить. — Пять миллионов — раз, пять миллионов — два, пять миллионов — три… Продано! Даме в темных очках.

Анна наконец увела Хьюго с подиума, подхватив валяющийся на полу плащ. За ширмой их поджидала незнакомка в темных очках. Стоило им оказаться вне зала, как де Крайто прижал княжну к стене и прорычал:

— Какого черта? Не слишком ли много вы себе позволяете? Кому вы меня продали?

— Хьюго, успокойтесь! — Анна уже пожалела о том, что сняла чары несколько раньше, чем собиралась изначально. — Никому я вас не продала. Ваша покупательница не более чем иллюзия, запрограммированная на определенные действия. — Девушка щелкнула пальцами, и дама в очках, поджидавшая их за ширмой, растаяла дымным облачком. — А теперь прекратите так страстно меня сжимать, плечо болит.

Священник мгновенно устыдился и отпустил чародейку, отскочив от нее, словно черт от ладана, а затем принялся облачаться в протянутый Анной плащ.

— Кстати, следующий лот — книга, — напомнила княжна. — Приготовьтесь, как только пойдут торги, будем начинать светопреставление.

Из зала послышалась какая-то невнятная возня и шум. Де Крайто приник к просвету в ширме.

— Что там? — заинтересованно спросила чародейка.

— Инквизиция! — прошипел он.

— Господи, ну за что ты меня так не любишь! — простонала Анна ди Таэ, закручивая в пальцах несколько воздушных спиралей. Хьюго, уже успевший закутаться в плащ, извлек из складок свой меч-трость.

«И где он его только прятал!» — поразилась княжна. Она пребывала в абсолютной уверенности, что, когда плащ лежал на подиуме, меча там не наблюдалось. Впрочем, для анализа данного факта времени уже не оставалось. Отшвырнув ширму двойным воздушным импульсом, чародейка прыжком вылетела на подиум. Священник неуловимым движением оказался рядом. Рыцари инквизиции устроили в зале настоящую свалку. Если там и находились маги, то их уже нейтрализовали. Анна увидела, как рослый малый в форме инквизитора, отбросив прикрывающий манускрипт стеклянный купол, пытается раскрошить книгу турбоскримером. Секунда, и четко направленный воздушный удар смел ретивого служаку с подиума, отбрасывая обратно в толпу.

— Хьюго, прикройте меня! — крикнула девушка, кидаясь к подставке с книгой и срывая с пояса кусок заговоренной ткани. Де Крайто мгновенно обнажил клинок и встал в боевую стойку, прикрывая ей спину. Инквизиторы наконец соизволили проморгаться и разглядеть, что же это за идиоты осмелились им помешать. Впрочем, де Крайто не зря носил звание мечника: он являл чудеса фехтовального искусства и удерживал рыцарей инквизиции на приличном расстоянии. Двое зарвавшихся и рискнувших подойти слишком близко уже лежали на полу с подрубленными ногами.

Анна ловко набросила ткань на фолиант, завернула его в лоскут и запечатала края каким-то специальным заклинанием. Резко развернувшись, махнула в сторону нападавших рукой, и инквизиторов разметало по полу.

— Уходим! — рявкнула она, подхватывая книгу и швыряя на пол амулет телепортации. Резким щелчком в полу раскрылся белесо мерцающий квадрат межпространственного коридора. Княжна, цапнув священника за рукав, потащила его за собой. Уже в портале она заметила, что энергетическая рамка телепорта полыхнула незапланированным красным светом. Но отступать было уже поздно…

Портал сработал и выплюнул их на пыльную лестничную клетку, точно между этажами. Чародейка и мечник растянулись на полу. Анна, продолжая прижимать к груди завернутую в ткань книгу, встала на четвереньки и осоловело потрясла головой.

— Чтоб вы сдохли и уже не воскресли, проклятые инквизиторы! — мстительно прорычала она. — Хьюго, как вы?

— Жив! — Священник, пошатываясь, поднялся. Сразу стало заметно, что ему не очень-то хорошо: бледный до синевы, зрачки расширились чуть ли не во всю радужку, на лбу выступила испарина.

— Тошнит? — участливо спросила княжна ди Таэ.

Парень через силу кивнул.

— На меня посмотрите, — потребовала чародейка.

Хьюго с трудом заставил себя взглянуть в лицо княжне.

Анна отложила книгу и прижала ладони к его вискам, впившись взглядом в глаза де Крайто. Мечнику на секунду показалось, будто он провалился в глубокий омут. Священник пошатнулся, но тут же выровнялся. В голове у него слегка прояснилось, тошнота прошла.

— Лучше? — осведомилась княжна, поднимая с пола книгу.

Последовал утвердительный кивок.

— Что с нами произошло? — хрипло спросил он. — Почему мы не попали домой?

— Похоже, в команде инквизиторов имеется сильный вольный маг, — вздохнула Анна. — Судя по всему, опытный и обученный каким-то Высоким домом. Но не мастер, иначе бы нас размазало в пространстве, ведь он жестко сблокировал мой телепорт. Нам еще крупно повезло, что нас вышвырнуло из портала целиком, а могло ведь и по частям, брр…

Хьюго невольно представил себе это самое «по частям» и почувствовал, как к горлу подкатывает комок.

— А… где… мы… сейчас… — с трудом выдавил он.

— Там же, где и раньше находились, только двумя этажами выше. Давайте поднимемся наверх. Я попробую телепортировать нас с крыши.

Неожиданно воздух взрезало несколько арбалетных болтов, и что-то тянущее, вязкое, похожее на магическую ловчую сеть расплескалось о выставленную Анной защиту. Чародейка в долгу не осталась и спустила вниз по лестнице свой любимый «пыльный мешок» и парочку фаерболов.

— Бегом! — скомандовала она, увлекая Хьюго за собой.

Каблуки их обуви высекали искры, соприкасаясь с каменными ступенями лестницы. Длинный подол юбки мешал Анне бежать, она запуталась в клиньях, образующих наряд, и чуть не упала. Правильно истолковав просительный взгляд княжны, священник на бегу укоротил юбку, оборвав ее до половины, и невольно задержал взгляд на длинных стройных ногах своей спутницы.

— Поверить не могу, что инквизиция спуталась с магами! — выдохнул де Крайто, когда они с горем пополам выбрались на крышу.

— Если бы неверие могло хоть как-то уменьшить магические способности данного субъекта, то я бы с удовольствием не верила вместе с вами! — саркастически фыркнула Анна. — А сейчас нам нужно убираться отсюда как можно скорее. И давайте отойдем подальше от лестницы…

Мечник едва успел выполнить ее указание. Внезапно в проеме выходящего на крышу пожарного выхода появилось нечто черное и угловатое. Бесформенный силуэт, окруженный туманным сиянием, выдвинул вперед руку и гортанно выкрикнул несколько непонятных слов… Волной горячего воздуха, взвившегося с его ладони, Анну и Хьюго швырнуло к бортику — крыша, как и в большинстве старых мадридских зданий, оказалась плоской.

— Ч-черт! — зло выругалась чародейка, выставляя защиту.

Полыхнуло. По крыше загромыхал дождь из кирпичных осколков. Сияние погасло. В разломе, что секунду назад являлся дверным проемом, стоял человек в форме инквизитора и поигрывал боевым пульсаром.

— Хьюго, прямо за вашей спиной расположена пожарная лестница. Берите книгу и марш отсюда! — одними губами прошептала Анна, передавая священнику сверток. — Этот хмырь — моя забота.

— С ума сошли?! — протестующе прошипел де Крайто, отмахиваясь.

— Я сказала — марш отсюда!

Княжна снова попыталась всунуть ему в руки книгу, и тут противник ударил. Чародейку и священника раскидало в разные стороны, книга шлепнулась на бетон, чем не преминул воспользоваться противостоящий им маг, накинув на рукопись телекинетический захват. Впрочем, Анна не была бы боевым магом в статусе мастера, не сделай она то же самое. Хьюго встал рядом, обнажив меч.

— Пошел вон! — еще эмоциональнее гаркнула чародейка, отшвыривая де Крайто к бортику крыши узконаправленным силовым импульсом. — Это приказ!

Она хотела добавить что-то еще, но тут на нее обрушился мощный удар, сгенерированный вольным магом. Княжна ди Таэ сложилась чуть ли не пополам, но книгу не отпустила. Распрямилась и, невнятно выругавшись, принялась бормотать заковыристую формулу, мелкими шажками выдвигаясь на средину крыши. Рукопись продолжала висеть в воздухе между ней и магом инквизиции, купаясь в синевато-зеленоватых нитях захватов. Противник ударил вновь, затем еще и еще, оперируя комьями неоформленной силы и боевыми заклятиями, заключившими Анну в мерцающий кокон, выпивающий ее энергию и постепенно рвущий на клочки тонкие нити ее ауры. А чародейка все читала и читала длинную формулу, позволяющую открыть астральный карман. Она понимала, что подобное вместилище станет самым лучшим убежищем для книги, пока ее не заберут хранители.

Хьюго растерялся и столбом застыл у бортика, будучи не в силах оторвать глаз от завораживающего зрелища — тонкой, затянутой в черный корсет девичьей фигуры, заключенной в ореол белого пламени. По всем законам логики, чародейке уже давно полагалось корчиться на полу, завывая от боли, но та продолжала плести заклятие, принимая на себя все новые и новые удары вольного мага. Ее противник не жалел энергии, пытаясь уничтожить княжну ди Таэ.

— Не вмешиваться! — обращаясь к самому себе, сквозь зубы шипел де Крайто. — Не вмешиваться! — но оторваться от жуткого зрелища не мог. В следующую секунду ему вдруг показалось, что княжна рухнула на бетон, а бледно-золотые, вновь обретшие свой истинный цвет волосы рассыпаются в луже темной крови. Наваждение тут же исчезло, но Хьюго уже летел вперед, одержимый желанием спасти, укрыть, защитить…

И он успел — сгреб девушку в охапку, оттолкнул в сторону. Ослепительно-ярко полыхнул заговоренный медальон, отданный ему Анной. Реальность пошла зигзагом, пахнуло вакуумной чернотой. Маг-противник и злополучная книга исчезли в диком астрально-пространственном водовороте, порожденном незаконченным заклятием и защитной магией амулета. Мир свернулся в тугой кокон взаимоуничтожающих сил и сконцентрировался вокруг них…

Священник почувствовал, как его скручивает в какой-то немыслимый жгут. Что есть силы он рванулся прочь, прижимая к себе девушку. Вон из этого смертельного кокона! В лицо Хьюго пахнуло свежим ночным ветерком… Он перемахнул через бортик и, пролетев два метра, приземлился на какой-то декоративный фриз соседнего здания, а на оставленной ими крыше реальность продолжала выписывать дивные пируэты, затягивая, круша и ломая воздух, отозвавшийся воем тысяч душ.

Сообразив, что произошло, Анна попыталась вырваться из рук Хьюго.

— Я же приказала вам не вмешиваться! — в ярости закричала она.

— А мне плевать на ваши приказы! — в тон ей рявкнул де Крайто.

— Я вас убью!

— Да пожалуйста!

— Вы… — Княжна вдруг запнулась, хватая ртом воздух, а ее тело скрутило жутким спазмом магического отката. Разодранная на полосы аура отказывалась подавлять последствия шторма реальностей, затеянного на крыше. Девушка со стоном обвисла на плечах у священника, потеряв сознание от боли.

— О Господи… — Хьюго бережно поднял ее на руки. — Только не сейчас, Господи, не надо, пощади ее, дай ей выжить. — Де Крайто осторожно начал спускаться вниз. — Лучше забери меня!

И девушка тут же слабо вздохнула, словно выкупленная из плена смерти. Священник спустился по узенькой железной лестнице, легко неся свою драгоценную ношу.

«Не отдам, никому тебя не отдам! — Мысли кружились и сбивались, оставляя во рту сладко-горький привкус. — Ты мое счастье и проклятие. Мне нужна только ты, и ничего в мире не нужно без тебя. Я хочу получить все или ничего!..»

Выехавший из-за угла конный экипаж едва не столкнулся с выскочившим из переулка человеком в плаще, сильно смахивающим на призрака, который держал кого-то на руках.

— Свободен? — хрипло спросил Хьюго у возницы, готового разразиться испуганными ругательствами.

— Д-да, сеньор.

— Отлично! — Де Крайто забрался внутрь и уложил не приходящую в сознание Анну на сиденье. — Знаешь, где находится гостиный двор «Миа Долороса»? Вот туда и гони, быстро!

Глава 5

Экипаж катил по ночному городу, поскрипывая рессорами. Хьюго осторожно удерживал на коленях пребывавшую без сознания чародейку. Голова Анны покоилась у него на груди. Сейчас княжна ди Таэ не казалась ни грозной, ни насмешливой, ни злой, а выглядела лишь уставшей, измотанной до синяков под глазами молодой девушкой. Де Крайто машинально погладил ее по волосам.

— Все будет в порядке, — пробормотал он в пустоту.

— Эй, сеньор, приехали, — окликнул его извозчик.

Священник молча выбрался наружу и кинул вознице серебряную монету.

Поднявшись в номер, он порадовался тому, что их никто не видел. Осторожно уложил чародейку на кровать, сел у нее в ногах. Заметил, что повязка на ее плече вновь намокла от крови, следовало ее поменять. Он потянулся к узелку, закреплявшему бинт, но вместо того, чтобы снять повязку, осторожно откинул прядь светло-золотистых волос, упавших княжне на лицо, провел ладонью по бледной щеке, наклонился и поцеловал… Затем сообразил, что именно сделал, и виновато отстранился. Подскочив с кровати как ужаленный, бросил взгляд на Анну — та по-прежнему оставалась без сознания. Де Крайто быстрым шагом вышел в коридор. Привалился к стене и медленно сполз по ней на пол.

— Господи, что я делаю? — с надрывом простонал он, закрыв лицо руками. — И что она делает со мной? — Хьюго резко откинулся назад и стукнулся затылком о стену. — Нужно разорвать этот замкнутый круг!..

Тут что-то привлекло его внимание, какой-то звук, точнее, струнный перебор. Кто-то играл на гитаре, и музыкант находился где-то совсем рядом. Чуть погодя к мелодии добавился хрипловатый женский голос:

Голос усиливался по нарастающей, и Хьюго был уверен, что ранее уже слышал этот завораживающий тембр.

И струны взорвались звенящим боем, разбивая на осколки реальность.

Хьюго плотно прижался к стене, крепко зажмурившись, не в силах подняться. Из-под плотно прикрытых век катились слезы отчаяния, а струны все рвали и рвали этот мир на куски. Голос серебряным клинком вспарывал невидимые нити бытия, точно взвешивая доли жизни и смерти, любви и ненависти, мгновения и вечности. И Хьюго показалось, что он почти уже понял, для чего и почему все мы приходим в этот мир…

«Какой дар?» — мучительно размышлял юноша, чувствуя, как то ли судьба, то ли сама смерть прикоснулась сейчас к его душе своей беспощадной рукой. Песня звала за собой, предвещая бурю, потрясения, битву и потерю… Последний звук прозвучал как резкий вскрик… И вновь мелодичный перебор… Тишина.

Хьюго рывком поднялся на ноги. Там, за поворотом, дальше по коридору, вроде бы имеется окно с широким подоконником — певица наверняка там. Священник почти бегом двинулся по коридору, но когда свернул за угол, то увидел лишь лежащую под окном крупную серую собаку, похожую на волка. Она смотрела на Хьюго удивительно проницательными, все понимающими человеческими глазами. Де Крайто отпрянул, развернулся и пошел прочь, не оборачиваясь. Ему хотелось умереть, но и очень хотелось жить. Жить ради нее…

Анна спала, свернувшись калачиком. Священник укрыл девушку потрепанным одеялом. Чародейка беспокойно шевельнулась, но глаза не открыла.

О том, что она очнулась, едва они вернулись в гостиницу, княжна все равно не собиралась ему говорить…

Команданте Саграда мрачно просматривал отчет об окончании операции в Мадриде, точнее, об ее провале. Сказать, что он испытывал злость, — значило не сказать ничего. Он был в бешенстве!

Кажется, это уже становится дурной традицией: в самый неподходящий момент на сцену выходят либо брат и сестра ди Таэ, либо этот щенок де Крайто, и тогда вся тщательно продуманная операция летит к чертям. А на сей раз они даже умудрились объединиться. Надо же… Верховный инквизитор никогда не предполагал, что принципиальный до звона в ушах Хьюго де Крайто согласится сотрудничать с ведьмой. Нет, сеньор инквизитор скорее склонялся к тому, что они друг друга перебьют, но, к сожалению, ошибся. Все сложилось хуже, намного хуже! Хьюго де Крайто, этот самоуверенный, исходящий ненавистью к чародеям мальчишка, не только успешно сотрудничал с ведьмой ди Таэ, но и спас ей жизнь. Вот уж точно: дай людям общую собственность — станут врагами, дай общего врага — подружатся. Сеньор Христобаль Саграда непроизвольно сжал кулаки.

«А главное — книга!» — мысленно воскликнул он. Из отчета следовало, что Сарагосская рукопись исчезла в искривленной реальности вместе с рыцарем инквизиции, который пытался ее перехватить и, кажется, погиб. Неожиданно в дверь кабинета постучали…

— Кто там? — недовольно вскинулся сеньор Саграда.

— Ваше святейшество, — в помещение вошел капитан внутренней инквизиционной гвардии, — вернулся наш человек, пропавший в Мадриде.

— Ну? — Инквизитор ошеломленно подался вперед. — Живой?

— Мм, как бы поточнее описать… То, что вернулось, уже не совсем является человеком, вернее уже совсем не является человеком… — Капитан запутался, его передернуло от отвращения. — Пришлось нам это нейтрализовать. Но при нем нашлось вот что… — Гвардеец протянул инквизитору увесистый продолговатый сверток, обернутый черной тканью.

Сеньор Саграда торопливо развернул непонятный предмет и ликующе усмехнулся. Что ж, в кои-то веки судьба расщедрилась, послав ему ценный дар — проклятую Сарагосскую рукопись. Теперь можно заняться отделом Пшертневской вплотную…

Всего неделю спустя кабинет отца Рида и малый архив были приведены в порядок и каталогизированы благодаря совместным усилиям архонта и Арьяты. Увы, но работа закончилась, и теперь девочка выдумывала любые мыслимые и немыслимые предлоги, лишь бы пообщаться со священником. Тот, кстати, не имел ничего против, а наставники ведьмочки лишь тихонько посмеивались, исподтишка наблюдая за ними обоими.

Впрочем, особо свободное время выдавалось у Арьяты нечасто. Анна, вернувшись из Мадрида и немного оправившись от полученных физических повреждений, взялась за ее обучение всерьез, добавив к магическим тренировкам еще и физические.

— Каким магом ты станешь, — говорила она Арьяте, — если не научишься быстро бегать, высоко прыгать и правильно падать? Хорошая физическая подготовка — это половина успеха.

Но сейчас у девочки случилась короткая передышка. До следующей тренировки оставалось еще минут двадцать, и она решила заскочить к отцу Риду поболтать. За эту неделю, изобиловавшую различными забавными ляпсусами, она выяснила, как много у них, оказывается, имеется общего. А сам отец Рид с каждым днем нравился ей все больше. Единственное, что Арьяту не устраивало, так это покровительственное отношение священника, который по-прежнему обращался к ней с этим дурацким «дитя мое». Какое еще дитя? Она уже достаточно взрослая, ибо ведьмы взрослеют рано, — а значит, вполне заслуживает право на взрослое к себе отношение. На внимательное и правильное. В частности, на правильное отношение мужчины к девушке… Именно об этом Арьята и намеревалась поговорить с архонтом сегодня. Причем серьезно поговорить…

Девочка застала отца Рида в его кабинетике. Священник пребывал в более чем странном состоянии. Он сидел на столе, вновь заваленном бумагами, и стенал над засохшим кактусом, горшок с которым держал в руках.

— О горе, горе мне! Права была Анна, когда говорила, что моя рассеянность до добра не доведет! И вот результат!

— Отец Рид, что случилось? — встревоженно спросила Арьята, проходя в кабинет.

— А? Заходи, дитя мое… Господи, почему ты так жесток!..

— Да что случилось?

— Кактус, — простонал отец Рид. — Он засох, и душа его отлетела туда, где цветут райские кущи.

— Сомневаюсь, что в райских кущах цветут именно кактусы, — вздохнула ведьмочка, подходя к отцу Риду. — Еще сильнее сомневаюсь в том, что у кактуса есть душа.

— Нельзя вести себя настолько бессердечно, Арьята! Впрочем, узнаю влияние твоей наставницы… — Было видно, что архонт полностью подавлен.

— Но это же всего лишь кактус! — вознегодовала ведьмочка, возмущенная его критикой.

— О, это дивный, дивный кактус! — Отец Рид на секунду прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. — Мне подарили его, когда я только пришел работать в отдел. Это, можно сказать, мой фамильный кактус. Я его еще во-о-от такусеньким помню, кактусеночком совсем, масеньким таким… — Архонт назидательно оттопырил мизинец, намекая на младенческий размер своего колючего питомца. — Его принесли в таком большом горшке, и я все время натыкался на колючки. Я любил его, поливал… иногда… А теперь он умер, и всему виной моя халатность. Господи, ну почему со мной всегда так?! — простонал он дребезжащим голосом.

— Отец Рид, да не убивайтесь вы так! — Арьята не знала, то ли ей нужно плакать, то ли смеяться, ибо священник вел себя совершенно неадекватно.

— Нет, Арьята, не успокаивай меня. Я, и только я всегда являюсь виной всем своим несчастьям. Я не смог уберечь даже кактус! О, мой бедный маленький зеленый друг! Право, не стоило тебе со мной связываться, дитя мое…

— Нет, стоило! — Голос Арьяты звенел. — Отец Рид, я… я люблю вас!

Горшок с многострадальным кактусом звучно грохнулся на пол, а отец Рид до корней волос залился краской смущения — такого откровения он не ожидал.

— Э-э-э… мм… не стоит швыряться такими опасными словами, дитя мое, — с трудом выдавил он.

— Я уже давно не дитя, и перестаньте меня так называть! — вскипела Арьята. — Я не швыряюсь словами, я действительно люблю вас! — Девочка едва не плакала.

— Арьята, — отец Рид спрыгнул со стола и взял ее за плечи, — ты ведь совсем меня не знаешь.

— Неправда!

— Ты еще слишком молода. И, возможно, то, что ты принимаешь за любовь…

— Ничего вы не понимаете! — отчаянно выкрикнула девочка и, вывернувшись из рук архонта, выбежала в коридор.

Отец Рид в оцепенении застыл посреди кабинета.

— О боже, — страдальчески простонал он. — Теперь еще и это! Пощади, Господи, я этого не вынесу! О мой бедный, бедный кактус…

Анна резко притормозила у дверей лаборатории, из-за которых доносился звон бьющегося стекла и слышалась грязная ругань. Чародейка осторожно приоткрыла створку и проскользнула внутрь. Мраморный стол загромождала целая коллекция разбитых реторт. Эрик, поминая всю вурдалачью родню до пятого колена, тщетно пытался удержать в руке горячую колбу и в запале случайно спихнул со стола еще две. Одну княжна успела подхватить почти у самого пола, но вторая разлетелась осколками, расплескав содержимое по кафелю. Помещение мгновенно заволокло удушливым зеленым дымом… Эрик одновременно с сестрой выкрикнул формулу, и через секунду дым всосался в целую колбу. Князь поспешно заткнул ее пробкой и вновь поставил на стол. Мрачно оглядел прожженное в нескольких местах кимоно и снова выругался.

Анна с удивлением отметила, что обычно идеально уложенные волосы брата сейчас находятся в полном беспорядке, а несколько бледно-золотистых прядей выбились из-под заколки и теперь лезли ему в глаза.

— Слушай, с чего ты такой дерганый сегодня?

— Ты Профессора не видела? — не ответив, раздраженно осведомился Эрик.

— Видела, точнее, слышала, когда проходила мимо гаража. Он препирался с Виктором по поводу той колымаги, которую привез из Вены. Кажется, они пытаются ее отремонтировать, но тщетно.

— Вот-вот, — буркнул маг. — Лучше бы здесь помог — работы невпроворот.

— Так что же все-таки случилось? — Анна, аккуратно подвинув колбы и реторты, уселась на стол.

— Что случилось, что случилось, — передразнил ее брат, — госпожа кардинал со мной случилась! — Князь резко дернул кресло в сторону, антиграв противно взвизгнул от перенапряжения.

— И что ты с ней опять не поделил?

— Да все то же!

— Попытка наладить неуставные отношения вновь потерпела крах? — ехидно предположила девушка.

— Я вообще ничего не понимаю! — бессильно всплеснул руками Эрик. — Ведь никогда не угадаешь заранее, чего ждать от нее при следующей стычке! Такое ощущение, будто она сама не ведает, чего хочет!

— Знаешь, — чародейка задумчиво потерла подбородок, — а по-моему, ты ей нравишься…

— Знаешь, по-моему, тоже, — чуть поколебавшись, отозвался брат. — Но ведет она себя при этом… Черт, я же всего лишь пытаюсь культурно за ней ухаживать!

— Ну попытайся ухаживать некультурно, — пожала плечами княжна. — Заодно проверишь свою интуицию.

— Это как? Дубиной по голове, на плечо — и в пещеру?

— Хм… — Анна томно прикрыла глаза, грезя о чем-то своем. — Я бы не отказалась.

Эрик сдавленно хрюкнул, пытаясь подавить рвущийся наружу смех, но не выдержал и расхохотался.

— Эй, ты чего? — насторожилась девушка.

— Представил тебя с дубиной, — выдавил он сквозь смех. — Бедный Хьюго…

— Тьфу на тебя, дурак! — окрысилась обиженная сестрица. — Ты ему про храм, а он тебе про срам!

— А насчет некультурных ухаживаний… Анна, тебе ли не знать, что я могу соблазнить женщину за десять минут!

— Так в чем проблема? — Княжна недоуменно воззрилась на брата. — Злата разве не женщина?

— Проблема в том, дорогая сестра, что я не хочу ее соблазнять! — обстоятельно излагал маг. — Я испытываю к ней настоящее, серьезное чувство. И потом, она сама должна сделать выбор. Я не имею права ее к этому подталкивать. Тебе ли не знать, что в плане отношений у нас все намного сложнее, чем у обычных людей…

— Зато не в пример надежнее, — назидательно подняла палец княжна. — Неразрывная связь.

— Да уж!.. — печально вздохнул князь, машинально создавая на ладони иллюзорный галеон. Это простенькое волшебство уже давно перешло у Эрика в разряд рефлекторного. Чародейка, заметив иллюзию, хитро прищурилась.

— С целью спускания пара предлагаю устроить очередной морской бой! — провозгласила она. — К тому же я жажду получить реванш за свое прошлое поражение!

— Валяй! — покладисто усмехнулся ди Таэ, создавая еще один парусник…

Когда Вилдар Криэ вошел в лабораторию, его глазам предстало дивное зрелище фантомной морской баталии. Посреди комнаты сошлись не на жизнь, а на смерть две иллюзорные эскадры, а брат и сестра ди Таэ, расположившись по разным углам лаборатории, дистанционно управляли ими, размахивая руками с воплями:

— Четыре румба к норд-осту!

— Вздерну на рее!

— На абордаж!

Заметив Профессора, чародеи смутились, сбились, и эскадры хаотично расползлись по комнате.

— Кхм… — Отец Криэ удивленно вздернул бровь. — Можете продолжать, уважаемые мастера. — Стянув спецовку, он швырнул ее в угол. — Это ведь управляемая иллюзорная проекция, не так ли? Преинтереснейшее явление…

Анна с Эриком переглянулись и, кое-как собрав корабли, продолжили бой.

— И кто выигрывает, позвольте узнать? — Профессор заинтригованно пристроился рядом с Анной.

— Он! — Девушка сердито указала на брата. — Но это временно. Сейчас я возьму в клещи его флагман!

— Не слушайте ее, Профессор. Ей никогда не поймать мой флагман! — поддразнивающе расхохотался Эрик, проводя молниеносный маневр и уходя из захвата.

— Морского дьявола тебе под одеяло! — вспылила Анна, отправляя свои корабли в погоню.

— Профессор, а как там ремонт колымаги?

— Пока никак, — вздохнул отец Криэ. — Но по пути сюда меня посетила интересная идея. Сегодня вечером попробую кое-что проверить. Эрик, расскажите потом, кто выиграл. — И, подхватив висящую на вешалке сутану, Профессор вышел в коридор.

После ухода нежданного зрителя воздушно-морская баталия грянула с еще большим энтузиазмом. Когда Анне в конце концов удалось взять в клещи флагман Эрика, дверь шумно распахнулась и в лабораторию влетела красная расхристанная Арьята. Она пронеслась через все помещение, кинулась к чародейке, обняла ее и разрыдалась, уткнувшись лицом в грудь княжны. Брат и сестра ди Таэ недоуменно переглянулись.

— Арьята, милый дружочек, что случилось? — Эрик осторожно подвел кресло поближе.

В ответ ведьмочка только всхлипывала и что-то невнятно бормотала, уткнувшись Анне в жилетку. Чародейка успокаивающе гладила ученицу по встрепанным рыжим волосам. Наконец сквозь хлюпы и всхлипы княжна разобрала невнятное «отец Рид».

— Кажется, я начинаю понимать, — пробормотала она.

— Эй, да что случилось-то? — не вытерпел князь.

— Эрик, исчезни, а? — доверительным шепотом попросила Анна. — Виктора пойди навести или еще что…

— Не понял? — уставился князь ди Таэ на сестру.

— Этот разговор не предназначен для мужских ушей, он должен остаться чисто между нами, девочками. Поэтому давай вали отсюда, любопытная Варвара!

— Ладно, не понял, но исчезаю, — обиженно пожал плечами Эрик, осознавая, что его отстраняют от чего-то интересного. Тем не менее он послушно вылетел из лаборатории.

А Анна тщетно пыталась успокоить взахлеб рыдающую Арьяту…

Виктор метко запулил в угол изгвазданную в машинном масле сутану и плюхнулся на кровать. Видавшее виды ложе, просевшее под его весом, протестующе заскрипело. Байкер прямо в обуви вытянулся на покрывале и потянулся, закинув руки за голову. Под подушкой что-то зашуршало. Оружейник приподнялся на локте и уже целенаправленно потыкал ее кулаком — шорох повторился. Виктор заинтересованно сунул под подушку руку и извлек на свет божий небольшой сверток из вощеной бумаги. Принюхался и удивленно вскинул бровь.

— Хм, надо же, — обрадованно пробормотал он, — а я про него совсем забыл… Забить, что ли, косячок, вспомнить студенческие годы… — Он задумчиво повертел в руках пакет с травой. Не то чтобы он считал себя убежденным поклонником растаманства, но сейчас определенно следовало расслабиться — Профессор его совсем загонял в последние дни.

Вообще, в последний (он же первый и единственный) раз Виктор курил подобное зелье лет эдак десять назад. Особо ярких воспоминаний по этому поводу у него не сохранилось, из чего байкер сделал вывод, что вполне может позволить себе повторить нехитрую процедуру. И нечего ее откладывать. Он аккуратно расстелил бумагу на тумбочке и принялся сворачивать самокрутку. Но не успел Виктор затянуться, как дверь распахнулась, и в комнатушку над гаражом влетел растрепанный и донельзя взвинченный отец Рид.

— Это кошмар! — прямо с порога провозгласил он, трагически взмахивая руками. Неугомонные очки тут же съехали на самый кончик носа. — Это просто ужасно! Господи, за что ты так жестоко меня караешь?! — Священник заметался по комнате.

Виктор с любопытством наблюдал за пребывающим в состоянии слабо контролируемой паники товарищем, ожидая продолжения концерта.

Отец Рид не замедлил оправдать ожидания друга:

— Мне так грустно, у меня такая жуткая депрессия, что хочется повеситься!

— Ну если тебя это развеселит, то вешайся, конечно! — резонно посоветовал байкер.

Архонт, не обратив никакого внимания на его сарказм, подскочил к стене и треснулся в нее лбом:

— Это ужасно! Виктор, мне конец! Господи, ну почему если неприятности, то все мне? — Отец Рид схватился за ушибленную голову.

— А что случилось-то? — не выдержал байкер, зная, что в подобном стиле священник может распинаться хоть о мировом катаклизме, хоть о занозе в пальце. — По какому случаю проводится выездной бенефис драмтеатра?

— Она меня любит! — не обращая внимания на ехидство друга, простонал отец Рид, падая на кровать рядом с Виктором. Та протестующе крякнула.

— Кто?

— Да Арьята же! Она призналась мне в любви. Господи, спаси и помилуй мою душу грешную-у!.. — продолжал стенать архонт.

— Везет же тебе, парень… — с легкой завистью протянул байкер. — Кто бы мне так признался: мол, люблю тебя, женись на мне, я вся твоя. Ей-богу, женился бы!

— Ты что, совсем спятил?! — шокированно заорал отец Рид, отодвигаясь и чуть не сваливаясь на пол.

— Слушай, не пойму, что ты кочевряжишься? Ему в любви признаются, а он нос воротит!

— Виктор, я же священник!

— Ну и что? Насколько я помню, обет безбрачия ты не давал, а после объединения церквей святой синод разрешил браки даже для черного духовенства.

— Виктор, ей едва ли больше тринадцати лет! — взвыл морально загнанный в угол архонт.

— Тринадцать — замечательное число. Не знал, что ты такой суеверный! — картинно рассмеялся байкер. — И потом, ей уже полных пятнадцать, мне Анна сказала.

— Все равно мало! — не сдавался отец Рид.

— Это не проблема, подождешь, пока не исполнится восемнадцать.

— Виктор, я же не человек!

— А она — ведьма, так какая разница?

— Ты бессердечный чурбан! — надулся отец Рид. — Я не могу понять, почему я?! — возмущенно провозгласил он в пустоту секунду спустя.

— Ну… — Байкер задумался. — Ты же ее спас, вырвал, так сказать, из лап жестокой инквизиции. И вот теперь ты герой ее романа, все логично.

Отец Рид обреченно застонал и закрыл лицо руками.

— Ладно, прекрати ныть, мученик. — Виктор ободряюще хлопнул его по плечу. — Вот покури, успокойся. Все будет пучком.

Отец Рид машинально цапнул сигарету и глубоко затянулся. Закашлялся и едва успел подхватить слетевшие очки. Утер рукавом заслезившиеся глаза.

— Что, крепкая? — поинтересовался байкер.

— Будь ты неладен! Тебе ли не знать, что я избавился от этой бесовской привычки еще два года назад! — напомнил священник.

Виктор хитро усмехнулся, но так и не сказал другу, что сигарета набита далеко не табаком. Попытка вернуть самокрутку назад успехом не увенчалась — архонт, нервно затягиваясь, скурил ее уже до половины. Байкер, тихо ворча себе под нос, принялся сворачивать новую…

В этот самый миг в дверь деликатно постучали. На пороге возникло гравикресло, а в нем — его владелец, восседавший с таким видом, будто данная инвалидная мебель представляет собой трон, а он является императором вселенной. Вот так, не больше и не меньше!

— Чем это вы здесь заняты, господа? — поинтересовался Эрик ди Таэ, тщательно принюхиваясь, ибо запах, заполнивший комнату, определенно казался ему знакомым. Взгляд князя задержался на блаженно пялящемся в пустоту отце Риде.

— Да вот гаврика этого от депрессии лечим. — Байкер снова хлопнул архонта по плечу.

— А причина?

— Бабы… — многозначительно откликнулся Виктор.

— И зачем нас Господь ими наказал? — риторически добавил архонт.

— Как — зачем? — ужаснулся Эрик. — Женщины не сотворили ни одного великого изобретения, зато сотворили много великих людей!

— Ага, точно! — согласился совершенно окосевший отец Рид. — Все бы им вытворять, тварям…

— Вы что-то хотели, господин колдун? — поспешно сменил тему оружейник, заметив, как нервно дернулась щека мага.

— Вытащить вас на тренировку — как вариант, — неуверенно признался князь.

— Не-э-э… У меня сегодня расслабон. — Оружейник затянулся дымом и выпустил его через нос.

— Не позволите ли присоединиться? — вежливо осведомился Эрик.

— Без проблем, князь! — Виктор передал ему сигарету.

Эрик ди Таэ осторожно вдохнул дым и выпустил в потолок несколько изящных колечек. Одобрительно повертел самокрутку в пальцах, затянулся еще…

— Cannabis sativa,[7] — задумчиво произнес он, расплываясь в блаженной улыбке. — И весьма неплохого качества, смею заметить. Где вы ее взяли, Виктор?

— Па-а-ад па-а-адушкой, — расслабленно зевнул байкар. — Вам свернуть?

— Да уж, будьте так добры, не откажусь. Мне определенно стоит расслабиться…

Глава 6

Библиотека родового особняка клана ди Таэ неспроста считалась самым уютным уголком в доме и давно уже получила официальный статус места для посиделок, облюбованного всеми чародеями семьи. Удобные кресла, мягкое освещение, успокаивающая обстановка. Именно поэтому Анна и привела сюда расстроенную Арьяту. Через несколько минут появилась низенькая, приветливо улыбающаяся Тори с кружкой травяного чая. Передав ее княжне, старая карлица так же бесшумно откланялась.

— Вот, выпей, Тори специально для тебя приготовила. — Чародейка сунула кружку девочке. — И расскажи наконец внятно, что там у тебя случилось и каким боком в этом оказался замешан отец Рид?

Срываясь временами на всхлипы, ведьмочка подробно поведала всю историю своей несчастной любви, начиная со стычки в переулке и заканчивая сегодняшней сценой с кактусом. Анна задумчиво потерла подбородок. Эх, не догадалась она проверить ауру ученицы раньше! Пустила все на самотек. Нет, ну влюбилась девочка в человека, то есть в архонта, который ее спас, и что? Классический случай… К тому же отец Рид обладает ни с чем не сравнимым обаянием и не влюбиться в него совершенно невозможно, особенно если тебе пятнадцать лет…

Княжна, прищурившись, окинула ученицу изучающим взглядом. М-да… Все оказалось гораздо серьезней, чем она предполагала. Серебристо-огненная аура девчонки горячечно полыхала ярко-малиновыми пятнами. А это могло означать только одно — неразрывную связь пары.

— Господи, Рид, дурак крылатый, ну чем он думал?! — осуждающе пробормотала себе под нос Анна.

«Тем же, чем и ты, когда связывалась с де Крайто!» — ехидно подсказал внутренний голос.

«Так, ладно, — подумала про себя княжна, — Арьяте знать про связь совсем не обязательно, во всяком случае пока. А с Ридом нужно серьезно поговорить завтра же!..»

«Ты, главное, с Хьюго поговорить не забудь», — снова вставил свои пять копеек внутренний голос. Анна мысленно цыкнула на него и подсела к Арьяте.

— Вот что, солнце мое, прекращай киснуть и марш спать. Сегодняшнюю тренировку я отменяю. А с отцом Ридом я сама завтра с утра поговорю. И, как любит сказануть Виктор, не боись, детка, все будет пучком!

А о том, что именно после этой фразы все неприятности обычно и начинаются, чародейка предпочла не вспоминать…

Госпожа кардинал Злата Пшертневская находилась в препаршивейшем расположении духа и, как результат, пребывала в глубокой задумчивости. Подперев ладонью подбородок, женщина уныло смотрела в окно, за которым уже сгустились сумерки. Причина этого состояния была до банальности проста и в то же время восхитительно непроста. Причем она имела конкретное имя: князь Высокого дома Эрик ди Таэ, целитель в статусе мастера, чародей, дуэлянт, наглец и бог знает кто еще в одном лице.

Знаки внимания, оказываемые ей князем, безусловно, льстили госпоже Злате, но она упорно старалась не показывать этого, раз за разом напоминая себе, что Эрик ди Таэ при всех своих достоинствах не любит ощущать себя кому-то обязанным и воспринимает в штыки любое проявление симпатии, кажущееся ему корыстным или неискренним. Но… Может, не стоило сегодня вести себя с ним столь резко? Да, иногда она перегибает палку, точно иллюстрируя меткое определение Виктора: «Она не женщина, она начальник». Нет, с князем определенно нужно поговорить, извиниться как-то…

Глава спецотдела резко поднялась. Насколько госпожа Злата помнила, в последний раз она видела Эрика совсем недавно, когда тот пересекал задний двор. Наверняка в настоящий момент они с Виктором тренируются, палками машут и все такое… Женщина порывисто вышла из кабинета, хлопнув дверью.

На заднем дворе, впрочем, никого не обнаружилось, но из комнатки над гаражом доносился подозрительно громкий смех на три голоса.

— Что за балаган опять устроил там этот клоун Виктор? — проворчала себе под нос госпожа кардинал и направилась к гаражу, естественно, не из пустого любопытства, а для выяснения подробностей.

Поднявшись по лестнице, госпожа Злата без стука распахнула как всегда незапертую дверь и буквально ворвалась внутрь. Ее взору предстало невероятное зрелище… Небольшое помещеньице личных апартаментов байкера оказалось заполнено каким-то гадко пахнущим дымом. Из колонки в углу доносился завлекательно-хрипловатый голос Джима Моррисона, поющего о том, что все люди чудаки. Виктор возлежал на кровати, отец Рид сломанной куклой сидел в углу комнаты, бормоча какие-то любовные стихи, а кресло с Эриком плавно покачивалось где-то в районе потолочной лампочки. Все это выглядело совершенно ненатурально и даже откровенно аномально.

— О! — Байкер соизволил заметить госпожу Пшертневскую. — Госпожа кардинал, добро пожаловать на вечеринку!

— Что вы себе позволяете! — взорвалась госпожа Злата. — Что за балаган вы здесь устроили?! Немедленно прекратите этот цирк и потрудитесь объяснить, что здесь происходит!

— Кайф, госпожа кардинал. — Виктор блаженно зажмурился, выпуская дым в потолок. — Большой кайф!..

— Клоун! Прекратите ерничать!..

— Злата, вы взвинчены, это следствие крайней усталости… — Эрик переместил кресло поближе к ней. — Ваши нервы…

— Я сама позабочусь о своих нервах, князь! — отрубила начальница. — Я хочу знать, что здесь происходит! Вы что, пьяны?!

— Ничуть. Успокойтесь, Злата…

— Я не успокоюсь, пока не услышу внятного объяснения!..

— Закурите, успокойтесь, и я все вам объясню. — Эрик протянул ей сигарету.

Госпожа Пшертневская, слабо соображая, что делает, машинально затянулась. В легкие хлынул отвратительный дым. Госпожа Злата закашлялась, перед глазами моментально поплыло, она пошатнулась, чтобы тут же быть подхваченной князем ди Таэ. Эрик осторожно устроил ее у себя на коленях.

— Тихо, тихо, — ухмыляясь, проговорил он. — Я же вас предупреждал: переутомление до добра не доведет. Вы себя совсем загоняли, нужно расслабиться. Вы курите, курите, помогает…

— А… — Госпожа Злата ощущала себя так, будто ее огрели подушкой по голове, причем очень пыльной подушкой. — Нужно расслабиться, — пробормотала она, машинально затягиваясь вновь и вновь.

Через пять минут смех грянул с новой силой, и психоделический Моррисон уступил место более развязному Тому Кейферу, голосом мартовского кота вещавшему о такой длинной, такой холодной зиме…

Утро следующего дня началось для Эрика ди Таэ более чем странно. Перво-наперво он обнаружил, что спит в кресле, которое, несмотря на специальную разработку, все же для этого не предназначалось. И хотя все тело затекло, а в голове звенела дурная пустота, Эрик чувствовал себя чудесно и уютно. Наверное, оттого, что на коленях у него кто-то сидел. Кто-то теплый и мягкий…

Следующий сюрприз настиг мага в тот миг, когда он открыл, а точнее, с трудом разлепил глаза. Тут же выяснилось, что князь изволил почивать, едва ли не уткнувшись носом в глубоко расстегнутый ворот женской блузки, из которого выглядывала весьма симпатичная грудь в кружевном бюстгальтере. Переведя взгляд чуть повыше, князь ди Таэ обнаружил, что обладательницу симпатичного бюста он знает, и даже более чем… Если выражаться еще точнее, то целитель обнаружил, что у него на коленях мирно посапывает Злата Пшертневская, которую он крепко обнимает за талию. Не сказать чтобы это открытие доставило ему неприятные ощущения, нет, оно скорее несло в себе эффект неожиданности… Хотя разве не именно об этом он мечтал все последнее время?

Эрик задумчиво окинул взглядом комнату. На дверке шкафа болталась кардинальская форма. Теперь становилось понятно, почему госпожа Злата сидела у него на коленях в светлой юбке и блузке. Продолжая осмотр, маг немедленно наткнулся взглядом на отца Рида и Виктора, спавших в обнимку на кровати байкера. А поскольку спать на этой развалюхе вдвоем можно было, только слившись в страстных объятиях, то Эрика немедленно начал душить смех. Возведя очи горе, князь ди Таэ окончательно убедился в том, что вечеринка удалась: с одинокой лампочки под потолком свисали на ремешках туфли госпожи Пшертневской.

Первым спонтанно вспыхнувшим желанием было убраться отсюда, причем поскорее и подальше. Доставить госпожу Злату домой и уже там, приведя в чувство, наплести семь мешков дерюжных кружев про переутомление и потерю сознания на рабочем месте. Но тут госпожа кардинал беспокойно шевельнулась и открыла глаза. Длинные каштановые волосы шелком рассыпались по плечам, на щеке отпечатались следы от складок на кимоно князя ди Таэ. Госпожа Злата, сонно щурясь, уставилась на Эрика. Сообразив, на ком сидит, она попыталась вскочить, но чародей ее удержал.

— Ш-ш-ш, тихо. Не думаю, что это хорошая идея, — полушепотом проговорил он. — Последствия курения cannabis sativa обычно таковы, что в момент пробуждения вы можете испытать чувство дезориентации в пространстве. Так что сидите. К тому же вы ничуть меня не стесняете — наоборот, приятно. — Эрик ухмыльнулся, став похожим на довольного жизнью кота.

Госпожа Пшертневская недоуменно окинула взглядом комнату, припоминая вчерашний вечер, и с полустоном-полувсхлипом уткнулась лицом князю в грудь.

— Эрик, заберите меня отсюда, — умоляюще простонала она. Ее колотила едва сдерживаемая истерика.

— Тсс, тише, дорогая, тише. Конечно, заберу. — Князь ди Таэ покрепче обнял шокированную женщину и, осторожно развернув кресло, направил его к выходу.

Зная, что отец Рид — пташка ранняя, а посему появляется на рабочем месте одним из первых, Анна решила прийти в отдел чуть ли не на рассвете. К тому же Эрик вчера так и не вернулся домой, из чего княжна сделала вывод, что они с Виктором нашли-таки подходящий способ выпустить пар. Она ни за какие коврижки не намеревалась отказывать себе в удовольствии понаблюдать за последствиями этого мероприятия.

Итак, сказано — сделано. Но помещение отдела встретило чародейку крепко запертыми дверями. Княжна иронично усмехнулась, довольная собственной прозорливостью, и отправилась во двор… Поднявшись по лестнице, ведущей в комнатку над гаражом, Анна осторожно протиснулась в приоткрытую дверь и застыла на пороге. М-да… Жилище байкера всегда пребывало в состоянии благородного хаоса, но то, что предстало ее глазам сейчас, превосходило любой уровень человеческого восприятия. Особенно нездоровые мысли вызывали болтающиеся на лампочке женские туфли и спящие в обнимку на одной кровати отец Рид с Виктором. Анна оперлась о дверной косяк, задумчиво созерцая представший ее глазам бардак. Н-да, ребята вчера определенно повеселились… Причем, судя по туфлям и свисающему со шкафа кардинальскому одеянию, княжна смутно догадывалась о том, кто конкретно исполнил роль главной звезды вчерашнего вечера и где сейчас находится Эрик.

Отец Рид потихоньку выплывал из мутного конопляного забытья, возвращаясь в реальность. Исходя из того, что его самочувствие было неопределенным, что-то явно складывалось не так… Не то чтобы он ощущал себя совсем уж неудобно, но скорее непривычно, хотя было довольно уютно. Архонт с трудом разлепил глаза, увидел перед собой какие-то размытые пятна и, тихо выругавшись, зажмурился, перестраивая зрение: искать очки где-то в недрах своей сутаны ему очень не хотелось. Кстати, а почему он улегся спать в сутане?! Отец Рид открыл глаза и на несколько секунд впал в ступор. Мало того что он спал в сутане, так еще и в обнимку с полуголым байкером, который, судя по всему, не испытывал никаких неудобств, крепко к нему прижимаясь.

— Нежнее, милашка, — сквозь сон пробормотал Виктор.

— А-а-а! — разорвал тишину пронзительный вой отца Рида.

— А-а-а! — хрипловато поддержал его вопль едва очнувшегося товарища.

Архонт шарахнулся назад и рухнул с кровати. Виктор мгновенно переместился по ложу куда подальше. Анна, стоявшая у дверей, хохотала, согнувшись чуть ли не вдвое.

— Ребята, — зааплодировала она, — браво, бис!

— Что… что вчера было? — потерянно простонал архонт. — Ничего не помню. О боже, Виктор, ты?.. — На его помятом лице нарисовалось горестное отчаяние.

— Нет, слава богу! — протестующе буркнул тот.

— А что, собственно, здесь вчера произошло? — поинтересовалась княжна. — Я вижу, вы неплохо развлеклись.

— О да! — мечтательно выдохнул байкер. — Клянусь великим Элвисом, я надолго это запомню! Одни только ножки госпожи кардинала чего стоят!..

— А они чего-то стоят? — невинно осведомилась Анна.

— Скажем так, Эрику крупно повезло, — фривольно ухмыльнулся Виктор. — Крошка, ты не сваришь нам кофе? А то в голове гудит, как в чугунном котле…

— Здесь что, присутствовала Злата? — с тихим ужасом в голосе пролепетал отец Рид.

— А то! — подтверждающе осклабился оружейник.

— Мне конец, — простонал священник.

— Слушай, я от нее такого не ожидал, — признался байкер.

Тем временем княжна направилась в уголок, заменяющий байкеру кухню, и теперь растерянно вертела в руках какую-то помятую, покрытую нагаром посудину.

— Слушай, у тебя такая турка странная, — многозначительно протянула она.

— Китайская, — горделиво пояснил Виктор, — двадцатый век, династия Дрянь!

— Понятно. Так что тут было-то? — Чародейка все-таки засыпала кофе в турку и теперь колдовала над одноконфорочной электроплиткой. — Слушайте, колитесь добровольно, пока я не применила пытки.

— Она тут такие пьяные звезды зажигала, мама не горюй! — Виктор наконец встал с кровати и, пошатываясь, отправился умываться.

— …и зажига-а-а-а-ать, — донеслось через пять минут снизу из душевой, — пьяные звезды мне без тебя-а-а-а-а так будет сложно-о-о-о-о…

Анна только осуждающе покачала головой. Отец Рид по обыкновению стенал и рвал на себе волосы. Впрочем, вдоволь насладиться привычным моральным самоистязанием чародейка ему не позволила, сунув в руки кружку с кофе. Через пару минут вернулся Виктор, заметно посвежевший, с мокрыми волосами и полотенцем через плечо. Цапнул свой кофе и уселся на кровать.

— А ты почему так рано заявилась? — спросил он княжну.

— Вообще-то из-за Рида, — откровенно призналась Анна. — У меня уже в печенках сидят его неловкие выходки.

— Вот! — Виктор наставительно поднял вверх указательный палец. — Он всегда так: может и коня на скаку остановить, и в горящую избу войти… В общем, ведет себя, как баба!

— Экх-х-кх… — Архонт поперхнулся горячим напитком. — Из-за меня? А что?.. О нет! Арьята…

— Она самая, — сердито кивнула Анна. — А вы хороши, довели мне вчера девочку до истерики! Еле успокоила. Святой отец, где же ваше милосердие? Ну признайтесь, что вам мешает ответить на ее чувства? Вы же не из белого духовенства!

— Анна, она же еще ребенок! — покаянно простонал отец Рид.

— Она уже давно не ребенок, — категорично опротестовала девушка. — Чтобы вы знали: чародеи взрослеют намного раньше обычных людей.

— Психологически, возможно, да, но…

— Рид, это серьезно! — прервала его Анна. — Ну что вам мешает?

— Я не человек! — привел священник самый весомый, по его мнению, аргумент.

— И что? Мало ли сейчас смешанных пар? К тому же Арьята — маг. Это многое решает.

— Но… но… я же значительно старше нее! Как это будет выглядеть со стороны?! — не сдавался архонт. — Я уже в том возрасте, когда согласие женщины пугает больше, чем отказ!

— Что? Святой отец, у моих родителей разница в возрасте составляла двенадцать лет! — парировала княжна. — Господи, ну какие ваши годы?! Сколько вам? Тридцать? Тридцать пять? И…

— Анна, — отец Рид со стоном провел рукой по лицу, — мне триста пятнадцать лет!

— Э?..

Повисла секундная пауза.

— Кх-кх, а вы неплохо сохранились… — прокашлялась Анна ди Таэ, понимая — дело приняло настолько серьезный оборот, что дальше оставалось только истерически хохотать.

Виктор старательно прятал усмешку за кружкой с кофе. До этого момента он являлся единственным, не считая Златы Пшертневской, кто был в курсе истинного возраста архонта.

Госпожа кардинал безвольно обвисла в глубоком мягком кресле своей гостиной, находясь в предынфарктном состоянии. Князь ди Таэ, восседавший напротив нее в неизменном гравикресле, тщетно пытался успокоить оконфузившуюся начальницу. Пузырек с валерьянкой опустел уже наполовину, а никакого положительного результата он так и не добился. Госпожу Злату по-прежнему колотило.

— Господи, какой позор… — в очередной раз повторила она, зациклившись на навязчивой идее. — Я никогда себе этого не прощу!..

Эрик молча наблюдал за ней. По его подсчетам, эта фраза была произнесена за последние полчаса как минимум раз двести. Хотя, честно говоря, после миновавшей ночи его уважение к Злате возросло многократно под воздействием одной глобальной мысли: это сколько же нужно иметь мужества, чтобы быть женщиной?!

— Это ужасно… — пробормотала госпожа Пшертневская.

— Могло получиться и хуже, — спокойно заметил князь ди Таэ.

— Куда уж хуже, — глухо простонала госпожа кардинал, закрыв лицо ладонями.

— Ну, например, там могло не оказаться меня, — усмехнулся он.

— Князь!

— Я весь внимание, госпожа кардинал.

— Вы… Вы наглец и хам! Господи, что я несу…

— Мне уйти? — поинтересовался ди Таэ.

— Нет! Эрик, нет… — Госпожа Злата впилась в него умоляющим взглядом. — Вы, пожалуй, сейчас единственный, кого я могу видеть… Но…

— Я буду нем как рыба, — торопливо поклялся чародей. — От меня никто ничего не услышит.

— Не в этом дело… Эрик, я хочу знать, что конкретно вчера произошло, и каким боком я к этому причастна.

— Я бы не советовал углубляться в подробности, — вздохнул князь ди Таэ. — Так легче для вас и не будет травмировать вашу психику.

Госпожа Злата строптиво вздернула голову:

— Нет, рассказывайте! Уж лучше я узнаю это от вас, чем от Виктора, с его ехидными комментариями.

— Вы думаете, мои комментарии окажутся менее ехидны?

— По крайней мере я услышу их тет-а-тет! — не отставала женщина.

Князь вздохнул и сдался:

— Ладно, слушайте… — Эрик начал рассказ.

С каждой произнесенной им фразой госпожа Злата бледнела все сильнее…

— …а потом вы решили станцевать на тумбочке, — увлеченно живописал князь ди Таэ. — Не скажу, что это была удачная идея, но результат мне понравился. У вас великолепная пластика. Правда, закинуть туфли на лампочку — это уже перебор. Но все же я никогда не видел, чтобы под Тома Кейфера так танцевали стриптиз…

Госпожа Пшертневская удрученно застонала, схватившись за голову:

— Господи, господи, какой кошмар…

— Не стоит так убиваться, это всего лишь действие наркотика, — утешил ее целитель. — А что естественно, то не безобразно!

— О Эрик, почему вы меня не остановили?! — вскрикнула женщина, срываясь на всхлип.

— Ну вообще-то я сам вам это и предложил, — смущенно отозвался князь. — И признаюсь честно, ничуть о том не жалею. Кстати, у вас найдется что-нибудь пожевать? Есть хочется ужасно.

Госпожа Злата устремила на него негодующий взгляд.

— Вы уж извините, — поспешил продолжить он, — я не специально. К сожалению, последствия курения cannabis sativa таковы, что, когда человек приходит в себя, ему очень хочется есть, — обезоруживающе усмехнулся князь. — Поэтому нужно срочно позавтракать, а то вдруг война, а мы голодные?

Глава спецотдела лишь подавленно кивнула, наповал сраженная его логикой.

Около половины восьмого утра в дверь будапештской квартиры Вилдара Криэ настойчиво позвонили. Профессор, на ходу раскуривая только что набитую трубку, поспешил в прихожую. Посетителем оказался среднего роста мужчина в черном костюме и черной же рубашке. Длинные темные волосы, изрядно посеребренные сединой, он носил стянутыми в хвост. На плече раннего гостя болталась видавшая виды кожаная сумка. В общем, он не обладал ничем необычным, кроме, пожалуй, звучного имени и весьма солидного церковного сана.

— Здравствуй, Вилдар, — радостно проговорил Ингвар, архиепископ Краковский.

— Инек! Сколько лет, сколько зим! — Отец Криэ обрадованно обнял старого университетского товарища. — Какими судьбами? — Профессор провел закадычного друга в квартиру, более всего напоминавшую уменьшенный вариант большой библиотеки святого синода. — Ты здесь как, по делам патриарха или в кои-то веки решил навестить подзабытого друга? — спросил отец Криэ.

— Скажем так, я в кои-то веки решил навестить старого друга в связи с делами патриарха, — дипломатично усмехнулся Ингвар.

— Ясно. Что-то случилось?

— Случилось. Для начала открою тебе, что я прибыл в Будапешт не официально, а как частное лицо…

Выслушав товарища до конца, Профессор задумчиво выбил трубку в пепельницу и принялся неспешно набивать ее вновь.

— Знаешь, что я тебе скажу, Инек, — проговорил он наконец, — следовало сразу обратиться в отдел, а не тащиться ко мне.

— Я решил, что будет лучше, если меня сначала выслушаешь ты. Все же Злата Пшертневская…

— Именно к Злате Пшертневской мы сейчас и направимся, — перебил его отец Криэ. — Пошли!

Час спустя почти весь отдел собрался в кабинете госпожи Пшертневской. Профессор с удивлением отметил, что все его коллеги, за исключением Хьюго де Крайто, который немного запаздывал, выглядят как-то потасканно. Отец Рид оказался расхристан больше, чем обычно, постоянно ронял очки, и вообще возникало ощущение, будто у него развилась явная дезориентация в пространстве. Виктор, облюбовавший подоконник согласно своей всегдашней привычке, с мрачным видом дожевывал упаковку анальгина и прижимал ко лбу стакан с холодной водой. У главы спецотдела отчетливо просматривались темные круги под глазами, а князь ди Таэ вел себя заторможенно, настолько сонно и устало, что, кажется, с трудом удерживался от того, чтобы не задремать прямо в кресле. Единственной, кто в этой компании свежеподнятых из могил зомби смотрелся бодрячком, была Анна ди Таэ. Правда, он еще не видел Хьюго.

— А что, собственно говоря, вчера произошло? — рискнул спросить Профессор, послушавшись голоса своей интуиции.

— Мрачняк, — глухо откликнулся с подоконника Виктор. — Вчера произошел глобальный мрачняк на нервной почве…

— Н-да… — сметливо протянул отец Криэ. — И судя по всему, вы все дружно успокаивали нервы… Пили?

— Зачем напиваться и ползать, если можно покурить и полетать! — расплылся в блаженной улыбке архонт.

— Какой вы догадливый, Криэ, аж противно! — Виктор, поморщившись, догрыз последнюю таблетку анальгина и запил водой. — Мы не пили, мы воздали должное моему гербарию.

При упоминании гербария госпожа Пшертневская виновато покраснела.

— Не вижу в том ничего криминального! — поспешил на выручку начальнице отец Рид. — В травах содержится множество полезных витаминов, минералов, ферментов и антиоксидантов. Организм очень радуется, когда все это в него попадает…

— Точно! — проказливо ухмыльнулся князь. — То-то вчера, после того как вы попробовали травы, ваш организм так обрадовался, что ржал без остановки минут двадцать!

При этой реплике Профессор чуть не поперхнулся табачным дымом.

— Интересно, где носит чертова де Крайто?! — вскричал байкер, стремясь отвлечь внимание отца Криэ.

Тут дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник Хьюго.

— О, наконец-то, не прошло и полгода! — желчно выдал отец Рид.

— Наверное, наш паренек бросал в реку виагру и смотрел, как встает солнце! — не отставал от друга байкер.

Молодой священник, проигнорировав подколку Виктора, молча вошел и пристроился у стены. Впрочем, красноречиво поползшие вверх брови парня явно свидетельствовали о том, что вид коллег его порядком удивил.

— Итак, — Профессор председательски пыхнул трубкой, — раз все в сборе, начнем. Для затравки позвольте представить вам моего давнего друга владыку Ингвара, архиепископа Краковского.

— Если не ошибаюсь, — откликнулась госпожа Злата, — мы с ним уже пересекались раньше, хоть и не были друг другу представлены. Досточтимый архиепископ, насколько мне известно, является советником по особо важным делам при патриархе Нейтральной зоны?

— Так и есть, госпожа кардинал, — вежливо откликнулся Ингвар Краковский, кланяясь. — Вы не ошибаетесь.

— И что же привело вас в Будапешт?

— Проблемы, возникшие в Мальборге, маленьком пограничном городке на окраине Польши.

— А конкретнее? — напряглась госпожа Пшертневская, нюхом опытной дипломатической ищейки почуяв нечто неладное.

— Где-то с месяц назад ко мне стали поступать жалобы от представителей иных рас относительно своевольных действий рыцарей Ливонского ордена, чья резиденция находится в Мальборге, — начал излагать архиепископ. — Подобные жалобы — обычное дело. Я отправил туда своего человека — разобраться. Спустя неделю он исчез. А четыре дня назад из Мальборга прибыл гонец от местной гильдии краснолюдов. Он сообщил, что рыцари ордена провели в городе несколько карательных операций, в результате чего погибло много иных. Вдобавок он привез мне вот это. — Архиепископ выложил на стол фотографию.

Госпожа Злата побледнела от ужаса, рассмотрев изображение… На снимке был запечатлен изуродованный, чудовищно распухший мужской труп.

— Н-да, жутковатое зрелище, — пробормотал себе под нос Эрик, с любопытством заглядывая ей через плечо.

— Я знаю, — кивнул Ингвар. — Это ксендз Марек Забродский, человек, которого я посылал в Мальборг. Все произошедшее — дело рук ордена, а следовательно, инквизиция тоже причастна. Ливонский орден находится под ее юрисдикцией.

— Вы поставили в известность святой синод? — резко спросил Хьюго.

— Нет, сын мой, пока информацией об этом злодеянии владеет лишь патриарх. Именно он поручил мне связаться с вашим отделом и провести расследование. Никто, кроме него, не знает, куда я поехал и зачем.

— Когда в прошлый раз мы получили подобное задание, — госпожа кардинал задумчиво переплела пальцы, — то при выполнении потеряли большую часть отдела. Я не вправе заставлять своих людей помогать вам. Поскольку мы являемся частью Дипломатического корпуса лишь де-юре, то есть юридически, а по документам проходим как работники архива, то фактически у нас нет никакой защиты, способной уберечь от мести инквизиторов. Если мои сотрудники откажутся ввязываться в это болото, я не стану их заставлять.

— Но это задание — личная просьба патриарха! — огорченно воскликнул архиепископ.

— Я понимаю, — виновато развела руками госпожа Злата. — Что скажете, господа дипломаты?

— Гм… — Эрик задумчиво потер подбородок. — Как бы мне ни хотелось, но отстраниться от этого не получится. Мы уже настолько далеко залезли в болото под названием «инквизиция», что нужно либо утонуть, либо пройти его насквозь. Скажу сразу — тонуть я не намерен. К тому же меня настораживает эта фотография: мне не нравится, ни что с этим несчастным сделали, ни, прости господи, как это сделали.

— Я присоединяюсь, — лаконично добавила Анна.

— Думаю, есть смысл, — с хрипом выдавил изрядно позеленевший отец Рид, рассмотрев наконец фотографию достаточно близко.

— Нет, ребята, надо ввязаться, — присоединился Виктор, — и руки гадам поотбивать, чтобы впредь неповадно было так над людьми изгаляться.

Хьюго де Крайто только молча кивнул. Лишь Анна заметила, что его колотила крупная дрожь, и он в ярости сжимал кулаки.

— Ладно. — Госпожа Злата тяжело вздохнула. — Вопрос номер два: что конкретно от нас требуется, если и так известно, что инквизиция причастна?

— Собрать доказательства. Но сделать это нужно наименее заметно и по возможности вообще не афишировать ваше участие в деле, — ответил архиепископ Краковский.

— То есть вы требуете полной неофициальности? — переспросила госпожа кардинал.

— Да. Мы уже пытались действовать официально, и вы видели, что из этого вышло.

— Возможно, есть смысл мне самой отправиться в Мальборг, — задумчиво произнесла госпожа Пшертневская.

— Вы что, с ума сошли?! — не сдержался Эрик ди Таэ.

— Отнюдь, — слегка удивленно откликнулась госпожа Злата. — Я родилась и выросла в Польше, прекрасно владею языком и разбираюсь в особенностях местного менталитета.

— Это не аргумент! — парировал князь. — Я тоже знаю польский, и Анна знает, и Рид с Профессором. Даже Виктор с пятого на десятое на нем изъясняется, ругается так точно. Отец Хьюго, полагаю, тоже им худо-бедно оперирует.

— Эрик прав, — поддержал чародея Профессор, — о вашей поездке не может быть и речи! Вас слишком хорошо знают в лицо.

— В общем-то я могу поехать, — встряла в разговор Анна. — Я знаю язык, обычаи, более того, я знаю город. Мне доводилось бывать в Мальборге раньше и не составит труда затеряться среди местных.

Князь ди Таэ нахмурился, но промолчал: в конце концов Анна — боевой маг и не зря получила звание мастера в шестнадцать лет вместо положенных двадцати.

— Полагаю, есть смысл и мне отправиться с вами, — рассеянно заметил отец Рид, поправляя съезжающие очки.

— Я тоже еду, — категорично заявил доселе молчавший де Крайто.

Все недоуменно уставились на него.

— Хьюго, — вкрадчиво проговорила чародейка, — вам напомнить, что приключилось в Мадриде?

— Не нужно, княжна, у меня прекрасная память, — резко парировал он, почему-то заливаясь румянцем. — А вот вам, похоже, следует припомнить, что могло бы произойти, не вмешайся я вовремя!

Предчувствуя начинающуюся свару, госпожа Злата поспешила вмешаться:

— Так, вопрос решен. Команда подобрана, никто ничего против не имеет. Вы отправляетесь сегодня вечером, но не как сотрудники отдела, а как гражданские лица. Поэтому настоятельная просьба к вам, святые отцы, — госпожа Пшертневская смерила оценивающим взглядом Рида и Хьюго, — сменить сутаны на что-нибудь более… э-э-э… цивильное!

Глава 7

Команданте Саграда задумчиво перелистывал ветхие желтоватые страницы фолианта, доставленного ему из Мадрида. От исписанного коричневатыми чернилами пергамента пахло засохшей кровью.

— Однако, — пробормотал инквизитор себе под нос. — Занятная книжица, здесь определенно есть чему поучиться. — Перевернув очередную страницу, сеньор Христобаль удивленно вскинул бровь. Описываемый обряд его заинтересовал. Глава инквизиции криво усмехнулся. Похоже, отделу Пшертневской недолго осталось поживать в здравии и благополучии… Но как же некстати появился в Будапеште этот проныра архиепископ Краковский! Впрочем, не суть важно. Магистр Ливонского ордена предупрежден, и сотрудников Пшертневской, осмелившихся сунуться в Мальборг, будет поджидать весьма неприятный сюрприз. Архиепископом тоже займутся, но позже. А сейчас пришло время приструнить этого выскочку, князя Эрика ди Таэ. Судя по всему, в кои-то веки Христобалю выпала уникальная возможность покончить со всем ненавистным Высоким домом сразу: княжной займутся в Мальборге, а князем… хм… к нему у инквизитора имелся давний личный счет. К тому же Эрик ди Таэ почти идеально подходил для проведения описанного в книге обряда.

Сеньор Христобаль Саграда закрыл фолиант и набросил на него кусок черной ткани, в который тот был завернут, когда его принесли. Что уж скрывать, команданте был перестраховщиком и не любил пустую браваду… Береженого, как известно, Бог бережет!

— Так, это брать… это не брать… ага, аптечка…

Князь ди Таэ молча наблюдал за тем, как сестра собирает вещи, и неодобрительно качал головой. Ну вот не умеют женщины без всяких там штучек-дрючек обходиться… Да такого немереного количества барахла хватит на три кругосветных экспедиции!

— Эрик, малая опять остается на твое попечение, — напомнила брату Анна. — По возможности загрузи ее так, чтобы некогда было в небо глянуть, не то что грустить и кукситься. Можешь даже Виктора припрячь.

— Все так серьезно? — насмешливо спросил целитель.

— Серьезней не бывает.

— Час от часу не легче, — обреченно поморщился князь. — Тут в своих чувствах разобраться не можешь, так еще и девчонку, страдающую от неразделенной любви, успокаивать придется!

— Не строй из себя циника, тебе это не идет, — посоветовала княжна. — И умоляю… прояви разумную осторожность. У меня дурное предчувствие.

— Касательно задания? — нахмурился маг.

Анна отложила дорожную сумку и опустилась на стул:

— Нет, касательно тебя.

— Конкретно — сон, видение?

— Эрик, тебе ли не знать, что ясновидец из меня, как из бегемота — балерина, — скептически фыркнула чародейка. — Нет, это просто предчувствие.

— По-моему, у тебя начинается паранойя, — упрекнул сестру Эрик.

— Пообщаешься с де Крайто, еще и не такое начнется, — удрученно вздохнула девушка. Ее обычно чистые глаза затуманились от едва сдерживаемых сердечных переживаний.

— Похоже, ты нашла с ним общий язык, — провокационно ухмыльнулся брат.

— Не знаю, что я с ним нашла, кроме неприятностей на свою голову, но с этим пора завязывать, пока не поздно, — пробормотала Анна себе под нос.

— Слушай, все хотел спросить, — чародей передвинул кресло чуть ближе к окну, — кто тебе тогда ауру штопал?

— Да ты же и штопал, — слегка удивленно откликнулась девушка.

— Э нет, дорогая сестра, я лишь подправил результат, заглаживая рубцы, — задумчиво потер подбородок князь. — Тебя кто-то штопал еще в Мадриде, это факт. Правда, довольно топорно, зато качественно.

— Эрик, не городи ерунду, ну кто меня там мог лечить! Хотя… — Анна неожиданно запнулась и досадливо закусила губу.

— Хотя — что?

— Ничего… нет, это слишком, — пробормотала она, отметая навязчивую догадку о Хьюго де Крайто. «Он? Но он же не маг!..» Чародейка мысленно перебирала все доступные ей факты: его невероятная живучесть, не присущая обычному смертному, невероятное везение — там, в хранилище, и еще на крыше, где он с помощью амулета успешно отбил натиск боевого мага инквизиторов. А меч? Вполне вероятно, что священник совершенно неосознанно прячет его в складках пространства…

— Угу, — полусердито-полурадостно буркнул князь, отрывая сестру от ее мучительных раздумий, — вот, значит, как. А с де Крайто ты, по-моему, уже доигралась.

— Ты о чем? — невинно поинтересовалась Анна, снова берясь за сумку.

— Да так, брюзжание неудовлетворенного мужчины. Не обращай внимания, — отмахнулся князь ди Таэ. — Но ты это, поосторожней там…

— Ты тоже. — Чародейка присела на корточки возле кресла и погладила брата по щеке. — Обещай, что когда я вернусь, то найду тебя в целости и сохранности, умытым, одетым, накормленным и вообще довольным жизнью.

— Заметано! — согласно улыбнулся Эрик, пытаясь убедить себя в том, что малиновые пятна на ауре сестры ему просто померещились…

Княжна неторопливо пересекала площадь, примыкающую к церкви Святого Матиаша, когда ее окликнул знакомый голос:

— Анна, эй, подождите!

Чародейка недоуменно уставилась на догонявшего ее мужчину, затем присмотрелась…

— Отец Рид? А я вас и не узнала!

— С этого момента просто Рид. — Священник смущенно поправил съехавшие с переносицы очки. — Никакого официоза.

— Угу. — Анна окинула его внимательным взглядом.

Действительно, на священника он сейчас ничуть не походил: темно-синие джинсы, ботинки с высокими голенищами, черная куртка-реглан и клетчатая рубашка навыпуск, но все те же растрепанные, неровно остриженные волосы и непослушные очки. Анна в очередной раз отметила, что без сутаны он выглядит не таким уж худым и нескладным. Да, бесспорно, перед ней стоит самый обычный, ничем не примечательный мужчина — небогатый турист из категории тех, что путешествуют на своих двоих и с палаткой. На плече архонта болтался потрепанный рюкзак. Более незапоминающейся личности, чем Рид сейчас, княжна с ходу вспомнить не могла. Оставалось надеяться, что Хьюго будет выглядеть не менее банально.

Все ее надежды почили в мире сразу, едва она увидела де Крайто, поджидавшего их у входа в отдел.

— Что это? — с трудом выдавила чародейка, дергая архонта за рукав и указывая пальцем на парня.

— Хм… — Рид поправил очки. — Наш досточтимый коллега, я полагаю, — произнес он в точности таким же тоном, коим говорят: «Жаба обыкновенная».

Анна со стоном разочарования схватилась за виски.

— Вы опоздали на пять минут, господа, — сухо заметил Хьюго, одарив архонта неприязненным взглядом.

Тут в поле зрения будущих путешественников появился Эрик ди Таэ.

— Эй, ребята, пошевеливайтесь давайте, — нетерпеливо окликнул их князь. — С минуты на минуту начнется гроза, и тогда я уже не смогу вас телепортировагь.

— Эрик, — Анна подошла к брату и понизила голос, — мы не можем взять с собой его, — девушка обвиняюще ткнула пальцем в сторону Хьюго, — в таком виде. У него же крупными буквами на лбу написано «СВЯЩЕННИК».

— Ничего, придумаете что-нибудь на месте, — обнадежил ее князь. — Анна, над городом вот-вот разразится гроза. Сейчас энергия пространственных волн находится на пике возможной мощности, и я смогу забросить вас как можно ближе к Мальборгу. Позже такого благоприятного случая может уже не представиться.

— Ладно, — вздохнула княжна, позволяя себя уговорить. — Сможешь закинуть нас в окрестности Грожаны? Это всего лишь полдня пути до Мальборга, и к тому же там можно достать лошадей.

— Договорились, — кивнул Эрик. — Эй, вы двое, поторапливайтесь, а то отправлю Анну одну…

Телепорт с легким щелчком сомкнулся за их спинами, небрежно выбросив Анну со товарищи на лоно природы, посреди некошеного луга. Чуть дальше на холме виднелись аккуратные сельские домики. Грожана была одной из многочисленных деревушек, окружавших Мальборг. Но, к безмерному удивлению Рида и Хьюго, чародейка повела своих спутников не в сторону жилья, а к некоему покосившемуся сараю, расположенному в центре луга. Приблизившись к неприглядному сооружению, девушка что есть силы грохнула ногой по рассохшимся доскам и задиристо заорала:

— Пафнутий, нечисть мохнозадая, вылезай, вурдалака тебе в печенку!

Рид и Хьюго недоуменно воззрились сначала на чародейку, а потом на мохнатое нечто, сей же миг материализовавшееся на рассохшейся колоде возле сарая. Внешне пресловутый Пафнутий походил на сильно уменьшенную копию обычного деревенского мужика: в домотканой рубахе, посконных полосатых штанах и миниатюрных лапоточках, сплетенных из ивового лыка. Ростом нечистик едва ли достигал Анне до колена, зато недовольства, нарисованного у него на лице, уж точно с лишком хватило бы на всех троих путников.

— Ну чего надыть? — мрачно осведомился конюший,[8] сверля княжну бусинками глаз.

— Сеновал на четыре дня и чтоб ни души, — ухмыльнулась чародейка.

— Тьфу на тебя, бесстыдница! — возмущенно всплеснул ручками нечистик. — Ну ладно еще тот в очечках, вроде ничего так. А второго зачем приволокла? У него же на лбу написано, что, окромя Девы Марии, в его жизни больше никого не было!

Хьюго даже перекосило от такого комплимента.

— Успокойся, Пафнутий, — посмеиваясь, отозвалась Анна, — я шучу. Мне нужны лошади. Три штуки в полной сбруе к завтрашнему утру.

— А что мне за это будет? — заинтересованно подался вперед нечистик.

— А что тебе надо?

— Кофейку бы, а то вышел весь, — мечтательно протянул конюший. — Да смотри, не той бурды разводной, что в прошлый раз принесла, — ворчливо добавил он, — а ентого, в зернышках, чтоб молоть да в турке варить. С пенкой, с ароматом.

У взирающего на это представление Рида медленно отвисла нижняя челюсть, а Хьюго ошеломленно тер веки кулаками, отказываясь верить собственным глазам.

— Ишь какой, чтоб мед ему, да еще и ложкой, — ухмыльнулась княжна, заговорщицки подмигивая своим спутникам. — Ладно, уговорил, организую тебе кофе в зернышках. Но чтобы и лошади нам достались хорошие, а не клячи какие-нибудь. Да, и про сеновал… Мы тут до утра останемся.

— Тьфу, распутница белобрысая!.. — сплюнул себе под лапоточки конюший.

— Пафнутий, лошади должны быть к утру! — строго прикрикнула на него Анна.

Конюший мрачно хмыкнул и исчез.

Княжна осторожно протиснулась в темный проем входной двери и махнула рукой остальным, приглашая следовать за ней. Насчет ночевки в сарае чародейка явно не шутила. Внутри кривобокое сооружение оказалось неожиданно чистым и уютным. Приятно пахло свежим сеном, а для освещения девушка развесила под крышей несколько световых пульсаров.

Сеновал в сарае действительно имелся, но залезать туда чародейка не стала. Просто надергала сена из укрепленных на стенах яслей и расстелила поверх него одеяло. Мужчины последовали ее примеру.

— Я надеюсь, все умеют ездить верхом? — спросила княжна ди Таэ, усаживаясь на одеяло.

Хьюго молча кивнул. Рид неопределенно закашлялся:

— Хм, Анна, в последний раз я влезал на лошадь лет эдак десять назад, и не скажу, чтобы от этого действа сохранились хоть сколько-нибудь приятные воспоминания.

— У вас или у лошади? — язвительно поинтересовалась девушка.

— У обоих! — признался архонт. — Но иного выхода, я полагаю, нет?

— Правильно полагаете! — проказливо прищелкнула языком княжна. — В этой части Нейтральной зоны принято передвигаться верхом. Придется соответствовать местным обычаям, так мы привлечем меньше внимания.

— Мм… — Рид страдальчески покосился на Хьюго. — По-моему, мы не можем не привлекать внимания, пока отец Хьюго с нами.

Де Крайто попытался строптиво огрызнуться, но Анна его осадила:

— Он прав, Хьюго. Из нас троих вы больше всего выделяетесь. У вас только что на лбу не написано «священник». Нужно что-то сделать с вашим внешним видом.

— Н-да? — скептически процедил сквозь зубы молодой священник. — Мне что, пойти головой о стену побиться?

— Ну зачем же так жестоко? Скажем, я могу просто вас поцарапать, — ехидно откликнулась чародейка и добавила уже более серьезно: — Прошу, для начала избавьтесь от этого дурацкого плаща. Он выдает вас в первую очередь — пилигримничать здесь не принято… Ну же! Или, может, мне самой его с вас содрать?

Хьюго одарил чародейку испепеляющим взглядом и принялся распутывать завязки плаща. Когда плащ оказался свернут и благополучно засунут в рюкзак, Анна и Рид недоуменно уставились на де Крайто. Выяснилось, что на юноше красуется черная форменная рубашка с белой вставкой в воротнике.

— Хьюго, вы издеваетесь?! — негодующе воскликнула княжна. — Видно, придется мне взяться за вас лично!

Чародейка мгновенно очутилась напротив него и резко рванула пальцами ворот рубашки священника. Раздался треск, несколько пуговиц с глухим стуком покатились по земляному полу. Анна отступила на шаг и полюбовалась результатом. Небрежно разодранный ворот чародейку вполне удовлетворил. Она неопределенно хмыкнула. Хьюго ошеломленно пялился на нее.

— Что вы себе позволяете?! — наконец выдохнул он.

— А чего бы вы хотели? — томно спросила княжна, проводя пальцем по обнажившейся груди священника.

Архонт деликатно кашлянул у нее за спиной.

— Рид, вы, я так понимаю, тоже этого хотите? — насмешливо поинтересовалась девушка.

— Избави меня бог от подобного! — заполошно замахал тот руками. — Просто не слишком ли вы увлеклись?..

— Зависть — порок, — назидательно проговорила Анна, обходя Хьюго кругом. — Де Крайто, нужно что-то сделать с вашими волосами — они слишком заметные. К тому же так свободно выставлять их напоказ могут только маги. Это своеобразный знак отличия. Но сейчас нам совсем не нужны подобные демонстрации…

Только теперь Хьюго заметил, что чародейка убрала свою гриву в невзрачную прическу, закрутив их так, чтобы никто никогда не догадался, какой они на самом деле длины.

— Не беспокойтесь, стричь вас я не собираюсь, — усмехнулась княжна ди Таэ. — У меня рука не поднимется портить такие роскошные волосы. — Анна легонько провела кончиком ногтя по его шее и ключице. — Присядьте, пожалуйста.

Рид, увлеченно наблюдавший за происходящим, время от времени закусывал губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех. Хьюго же, наоборот, выглядел напряженным до предела.

Между тем Анна уверенным движением сдернула с его волос кожаный шнурок, и золотисто-русая грива беспрепятственно рассыпалась по плечам священника.

— Кхм, что бы еще такого сделать плохого?.. — задумчиво протянула чародейка, проводя руками по длинным густым волосам де Крайто. — Они такие мягкие… Хьюго, вам несказанно повезло, не у всякой девушки такие волосы. Боже, это невероятно… — Анна осторожно разделила гриву на несколько прядей. — Одно прикосновение к ним сводит меня с ума… Они такие… такие… Это же просто китайский шелк!

Хьюго залился краской смущения. Что эта ведьма с ним делает, черт возьми!

— Мм… это же просто пик мечтаний! Они текучие, словно ртуть, и легкие, как пух… — Чародейка осторожно переплетала пряди, убирая роскошную гриву в банальный колосок. — Боже мой, эти волосы… Хьюго, вы не поверите, но мне хочется зарыться в них лицом и сидеть так вечно…

Де Крайто страдальчески закусил губу. Краснеть дальше у него уже не получалось, ибо было некуда — молодой священник и так уже стал просто пунцовым. Анна завершила плести косу и закрепила ее все тем же кожаным шнурком.

— Все, — наконец проговорила она, — готово! — и перекинула косу Хьюго через плечо.

Де Крайто недоуменно уставился на сей шедевр парикмахерского искусства, затем поднял глаза на чародейку, которая уже успела перебраться на свое одеяло и теперь лукаво посматривала на него. Рид продолжал тихо давиться смехом.

Хьюго молча сверлил этих двоих взглядом.

— Что такое, вам не нравится? — насмешливо осведомилась Анна.

Де Крайто мрачно сплюнул, завернулся в одеяло и улегся спать, повернувшись к ним спиной.

— Страшный вы человек, Анна, — задумчиво произнес Рид, разглядывая красноречиво напряженную спину Хьюго.

— Не завидуйте. Лучше отращивайте такую же гриву — я и вам косичку заплету, могу даже с бантиком.

— Нет уж, избавьте меня от подобного счастья. И рубашку на мне рвать тоже не надо, — откликнулся архонт, педантично расправляя складки своего одеяла.

— Ой-ой, какие мы стеснительные, — подначила княжна.

— Не-а, — давясь зевком, ответил он, — просто не подействует…

Будапешт погрузился в сплошную пелену ливня, звучно хлеставшего по мостовым упругими струями. Молнии ежеминутно разрывали темное небо, прошивая его серебряными трещинами. Летние сумерки благодаря грозе быстро уплотнились, превратившись в ночь. Внезапно в темном переулке по ту сторону площади у церкви Святого Матиаша сверкнули два красных хищных глаза. Казалось, эта тварь соткалась прямо из плотных дождевых струй. Черная, поджарая, высокая, уверенно стоящая на когтистых лапах, с длинной, сильно вытянутой мордой, тварь принюхалась и чуть повернула голову. В пелене хлещущего дождя трудно уловить окружающие запахи, да они ей и не нужны. Она игнорирует все посторонние ароматы, кроме одного — запаха чабреца с примесью магии. Так пахнет предназначенная ей жертва. Живая плоть, в которую нужно вонзить клыки, чтобы растерзать. Да, это трудно, зато потом можно будет досыта лакать вкусную теплую кровь, наслаждаясь обещанной наградой. Тварь принюхалась еще раз. Тварь почуяла жертву и вышла на охоту…

Госпожа Злата стояла на крыльце церкви Святого Матиаша, уныло наблюдая за струями ливня и не решаясь ступить на мостовую. Капли весело цокали по камням мостовой, обрызгивая туфли женщины и заставляя ее нерешительно переминаться с ноги на ногу. Зонт она благополучно забыла дома, а домой еще нужно как-то попасть. Ага, легко сказать — попасть… Гулять под ливнем госпоже Пшертневской абсолютно не хотелось.

— Любуетесь дождем? — раздался сзади насмешливый вопрос.

Госпожа Пшертневская резко обернулась и едва не столкнулась с Эриком ди Таэ.

— Говорят, если смотреть на льющуюся воду — это успокаивает, — невозмутимо продолжил он. — Но я думаю, у вас просто нет зонта.

— Можно подумать, у вас он есть, — фыркнула госпожа Злата.

— А мне он и не нужен, — мило улыбнулся князь. — Все равно я сегодня собираюсь ночевать в отделе, ибо телепортироваться в такую грозу — это самоубийство. А до моего особняка отсюда далековато.

— Предлагаете мне сделать то же самое? — скептически осведомилась госпожа кардинал.

— Нет, предлагаю провести вас домой. В кресло вмонтирован генератор силового поля, и дождь за него не проникает. Генератора хватит минут на пятнадцать, как раз пересечем площадь. Радиус действия около двух метров, так что рискуете промочить только ноги.

Госпожа Пшертневская задумалась. Стоять на крыльце ей надоело, ночевка в отделе тоже не прельщала… Похоже, князь, как всегда, прав.

— Ладно, уговорили, — благоразумно вздохнула она. — Включайте ваше поле.

— Если боитесь промочить ноги, можете сесть ко мне на колени, — невинно предложил Эрик.

— Нет уж, спасибо, — лукаво усмехнулась госпожа кардинал.

— Ну, не хотите — как хотите. — Князь ди Таэ осторожно свел кресло вниз, максимально сокращая дистанцию между собой и начальницей.

Крупные капли глухо стучали по прозрачному куполу силового щита. Кресло с тихим гулом скользило над мокрой брусчаткой, по которой бежали мутные ручьи дождевой воды. Госпожа Злата размеренно шагала рядом. Ноги у нее промокли моментально, но она предпочла этого не замечать.

— Как прошла отправка наших сотрудников в Мальборг? — спросила госпожа кардинал, дабы разбавить натянутую тишину.

— Все нормально. Мы как раз успели до грозы. Завтра к полудню они доберутся до города. Но, честно говоря, я не испытываю особого восторга от того, что мы ввязались в столь опасное мероприятие, — с сожалением вздохнул маг. — Можете считать это приступом паранойи, но я чувствую, что добром дело не кончится.

— Я всецело с вами согласна, князь, — эхом откликнулась госпожа Злата. — Но мы добровольно согласились участвовать в секретной операции, и вы, смею заметить, стали первым, кто сказал «да».

— Будем считать, что у нас не оставалось иного выбора, — подытожил князь ди Таэ. — Кстати, мы уже дошли до вашего крыльца. Сейчас я уберу поле, а вы быстренько перебирайтесь под крышу.

Князь отключил купол, госпожа Пшертневская шагнула на крыльцо…

— Черт! Я намок! — возмущенно воскликнул маг.

И правда, лишившись защиты силового поля, он в тот же миг попал под хлещущие с неба потоки и вымок до нитки.

— Эрик, как же вы непоследовательны! — иронично фыркнула госпожа кардинал, всплеснув руками. — Вы специально не залетели на крыльцо?

— Господи, я дурак! — захохотал он, запрокидывая голову. — Я идиот! Тупица! Ха-ха-ха… забыл элементарную вещь! Нет, даже не подумал! Ха-ха-ха!

Госпожа Злата, вначале с недоумением взиравшая на хохочущего князя, почувствовала, что ей все труднее сдерживать улыбку, так заразительно Эрик смеялся. Секунду спустя они хохотали уже вдвоем. И тут…

Черная смертоносная тварь соткалась прямо из дождевых струй, летящей стрелой прошив неутихающий ливень. Эрик инстинктивно дернул кресло в сторону и понял, что опоздал, опоздал на сотую долю секунды. Грудь и плечо обожгло огнем… От резкого толчка кресло накренилось, и чародей полетел на мостовую, расплескивая мутные дождевые ручьи. Тварь атаковала вновь. Князь сорвал с волос заколку, швырнул в распластавшуюся в прыжке тварь, но промахнулся. Заклятие хлопком вспыхнуло над мордой чудовища, не причинив ему никакого вреда. Князь ди Таэ больше ничего не успевал сделать. Мгновение — и тварь вопьется ему в горло.

Вдруг грохнул выстрел… Монстр так и не смог завершить прыжок. Противно взвизгнув, он неуклюже шлепнулся на мостовую, конвульсивно дернулся и затих, вытянувшись на боку в каких-то пятнадцати сантиметрах от князя. Эрик тяжело обвалился на спину. Над ним, сжимая в руке еще дымящийся «Смит и Вессон», стояла госпожа Злата.

— Прекрасный выстрел, госпожа кардинал, — облегченно похвалил князь ди Таэ.

— Разрывная серебряная пуля в голову — это конец… И пожалуйста, перестаньте называть меня «госпожа кардинал»! — Женщина помогла ему сесть, и маг пролевитировал себя обратно в злополучное кресло, морщась от боли. Кимоно у него на груди оказалось разодрано в клочья — тварь задела его во время первой атаки.

— Нет, ну надо же! Мне опять испортили любимое кимоно! — искренне возмутился князь, рассматривая понесенные потери.

— Заходите в дом! — скорее потребовала, чем пригласила женщина. — В таком виде я вас никуда не отпущу. Нужно хотя бы царапины промыть…

Плотно задернутые бархатные шторы надежно отгораживали комнату от шумящего за окном дождя, превращая его во всего лишь приглушенный, ненавязчивый звуковой фон, что придавало и так на редкость интимной атмосфере еще больше уюта и комфорта. В этом будуаре все настраивало на романтичный лад: обстановка, цвет золотисто-песочных обоев, меховой плед и старинный журнальный столик, инкрустированный сандаловым деревом. Очевидно, хозяйка этого жилища обладала весьма утонченным вкусом. Покажи мне свой дом — и я скажу, кто ты. Не так ли?

— Простите, Злата, мне так неудобно, что я все же напросился к вам на ночной кофе, — усмехнулся Эрик, сидя на кровати в комнате для гостей. Ему уже довелось побывать здесь ранее — несколько месяцев назад, когда он отлеживался после ранения в бок.

— На войне нет места условностям, — кисло улыбнулась женщина. — К несчастью, мое предчувствие оправдалось!

— Какое предчувствие? — насторожился Эрик.

— С тех самых пор, как мы впутались в историю с убийством гиперборейской делегации и в распри с инквизицией, я ожидала неприятностей, — пояснила госпожа Пшертневская. — Которые и не заставили себя ждать. Откуда взялась эта адская тварь?

— Не знаю. — Князь попробовал недоуменно пожать плечами, но тут же скривился от боли. — Но, судя по исходящим от нее энергетическим эманациям, там не обошлось без мага, причем сильного, состоящего в статусе мастера. Как-то не вяжется это все с местью инквизиции, не находите?

— Я запуталась, — честно призналась госпожа кардинал. — Серый орден искореняет магию, а не практикует ее. У меня слишком мало информации, поэтому любые выводы сейчас окажутся преждевременными. Но я очень рада, что этому чудовищу не удалось искоренить кого-то из нас…

— Чего не скажешь о моей одежде, — иронично усмехнулся целитель.

Наименее пострадавшей и наиболее чистой частью его гардероба являлись брюки, которые он просто высушил заклинанием. В них же он сейчас и сидел. Грудь и правое плечо князя пересекали четыре вспухшие кровоточащие полосы, оставленные когтями твари.

— Не говорите глупостей! — откликнулась госпожа Пшертневская, опускаясь рядом на пуф и окуная спонж в антисептический раствор. — Сейчас немного пощиплет… — Женщина начала осторожно промывать рану.

Эрик вздрогнул и едва сдержался, чтобы не закусить губу. Подобной реакции он от себя никак не ожидал.

— Что такое? Больно? Я же предупредила: перекись имеет свойство щипать. Неприятно, но, безусловно, терпимо.

— Н-не в этом дело, — отрывисто выдохнул князь ди Таэ. — Думаю, будет лучше, если я сам себя обработаю. — И он забрал у нее спонж.

Госпожа Злата посмотрела на него с легким удивлением, но промолчала. А поскольку обрабатывать раны самому, не имея зеркала, было весьма проблематично, маг то и дело промахивался и в итоге вообще выронил ватный шарик.

— Знаете, давайте лучше это сделаю я, — не выдержала госпожа Пшертневская. — Вам же неудобно. Примите хотя бы раз предлагаемую помощь! — Она решительно взялась за промывание оставшихся ран. Перекись противно зашипела.

Эрик сидел напряженный, словно натянутая струна. Нет, это невозможно, он так больше не выдержит! Князь ди Таэ резко шарахнулся в сторону, подальше от руки госпожи Златы.

— Эрик, что-то не так? — удивилась она, вздрогнув от неожиданности.

— Не так? Не так! — Князь закрыл лицо руками. — Все не так! Да разве вы не понимаете, что делаете со мной, Злата?! — вскрикнул он. — То, что я передвигаюсь в кресле, еще не означает, что я не мужчина! — глухо выдавил маг, поднимая глаза на госпожу Пшертневскую. — И на вас как на женщину реагирую соответственно!

— Думаю, любой женщине будет приятно, если на нее соответственно прореагирует такой мужчина, как вы, — спокойно произнесла госпожа Злата. Она прекрасно уяснила ситуацию.

— Беда в том, что вы — отнюдь не любая для меня! — сдавленно произнес Эрик. Его била крупная дрожь.

— Думаю, мне лучше уйти, а вам — успокоиться и хорошенько выспаться, — все тем же ровным тоном ответила госпожа Злата.

— Да… Действительно, так лучше… Идите… Все в порядке, не беспокойтесь. — Князь ди Таэ отвернулся.

Госпожа Злата встала и направилась к двери, но стоило лишь ей взяться за ручку…

— Нет, не уходите! — Маг смотрел на нее умоляющим взглядом приговоренного к смерти. — Останьтесь, прошу вас, хотя бы пока я не усну… Проклятый стресс…

— Хорошо. — Она вернулась и вновь села на пуф. — Хорошо, я останусь. А теперь спите, так действительно будет лучше для нас обоих.

Через несколько минут дыхание князя сделалось ровнее, напряженное лицо разгладилось — он провалился в глубокий сон.

«Уснул», — осознала госпожа Злата, едва сдерживаясь, чтобы не погладить его по руке. О том, как им предстоит вести себя завтра, она предпочла не думать. Скорее всего они сделают вид, что ничего не случилось. Да, скорее всего они именно так и поступят. И плевать на то, что это совсем не так. Плевать на их неискренность, бросающуюся в глаза всем и каждому. Все равно никто ничего не скажет…

Эрик так и не понял, потерял он сознание или все-таки уснул. Так или иначе, но сейчас он потихоньку приходил в себя. Князь никогда не любил спать на спине — совершенно беспомощная поза. А тут надо же — уснул и проспал таким образом всю ночь. Возле него, свернувшись калачиком, мирно посапывала Злата Пшертневская. Князь ди Таэ почему-то ничуть не удивился этому факту. Осторожно убрал шелковистую темно-каштановую прядь, упавшую ей на лицо.

— Вот и разобрались… — тихонько сказал он сам себе.

Женщина беспокойно шевельнулась и открыла глаза.

— К… к… князь… — ошеломленно прошептала она.

мечтательно процитировал маг, вновь убирая упавшую ей на лицо прядь. — Японская поэзия пятнадцатого века, между прочим. В моем исполнении — только для вас!

— А… мм… — Госпожа Злата шокированно села.

Эрик подтянулся на руках и последовал ее примеру, без всякого стеснения продолжая в упор разглядывать госпожу Пшертневскую. Женщина смутилась под его пристальным взглядом, залившись конфузливым румянцем.

— Простите, не нужно было мне здесь оставаться, — извиняющимся тоном пробормотала она. — Как ваши раны?

— Я готов получать их ежедневно, лишь бы почаще просыпаться вот так, рядом с вами, — улыбнулся ди Таэ.

— Эрик, вы невыносимы! — вспыхнула госпожа Злата.

— Разве что вперед ногами! — шутливо отозвался князь, притягивая ее к себе.

— Эй, что вы делаете?.. — растерянно прошептала она.

— То, что давно должен был…

Эрик был почти уверен, что сейчас получит пощечину, но… Похоже, прежней дистанции, разделяющей их, уже не существовало. Губы Златы, алые и сочные, будто спелая малина, приблизились, тесно прижались, обволакивая своей теплотой и сладостью…

От двери раздались ленивые аплодисменты, и до боли знакомый хрипловатый голос ехидно произнес:

— Браво, князь! Я в вас не сомневался! Госпожа кардинал, не стесняйтесь…

Эрик и госпожа Злата мгновенно повернулись на звук, издав одно и то же, совершенно синхронное чертыханье. Возле двери стоял ехидно скалящийся Виктор, лениво опершийся о косяк. Из-за его плеча с любопытством выглядывала Арьята, поднявшись на цыпочки.

— Сгинь, нечисть! — разъяренно завопил Эрик.

— Виктор, вы давно здесь стоите? — куда более тактично осведомилась госпожа кардинал.

— Если честно, не очень. То, что происходило до поцелуя, я не видел.

— Как вы вообще сюда попали, хотела бы я знать?! — запоздало возмутилась госпожа Пшертневская.

— Через дверь, — немного удивился Виктор. — Вообще-то там не заперто.

— А Арьяту зачем сюда притащили? — саркастически прищурился князь.

— Ну вообще-то это она вас искала, — не менее нахально усмехнулся оружейник. — Вы вчера не вернулись домой, девочка беспокоилась. А я видел, как вы отправились провожать госпожу Злату, ну и…

— Все с вами ясно, — едва сдерживая смех, откликнулся Эрик. — А теперь оба — марш в коридор! Дайте хоть одеться!

— Угу! — Виктор цапнул Арьяту за руку и потянул за собой. — Мы вас внизу подождем. Спуститесь, когда закончите… Эй, я имею в виду одеваться!.. — завопил байкер, едва успев увернуться от летящей в него подушки.

Глава 8

Ближе к полудню вся компания, перебрасываясь ехидными фразочками и хихикая, наконец-то добралась до отдела. Но выражение хорошего настроения молниеносно слетело с лиц дипломатов, когда они увидели мрачного Профессора, нервно мерявшего шагами приемную.

— Добрый день, — поприветствовала его госпожа Злата. — Что-то случилось?

Отец Криэ повернулся к ним. Скорбно опущенные уголки губ и трагическая складка на лбу создавали впечатление, будто он постарел сразу лет на десять. Вилдар Криэ молча передал госпоже Пшертневской газету.

— «…сегодня ночью в поезде Будапешт—Варшава был найден мертвым архиепископ Ингвар Краковский…» — ошеломленно прочитала госпожа Злата. Листок «Будапештского вестника» выскользнул у нее из рук и упал на пол.

— Ингвара Краковского убили, — мрачно констатировал Профессор. — Кто, я думаю, уточнять не нужно. Тот, кто всегда ускользает от наказания. Но полиция усердно делает вид, будто ведет расследование, — саркастически добавил он.

— На сей раз не ускользнет, гад! — эмоционально пообещал Виктор, украсив клятву несколькими весьма уместными сейчас скабрезностями.

Госпожа кардинал медленно опустилась в кресло и на секунду спрятала лицо в ладонях, а затем окинула собравшихся холодным взглядом:

— Эрик, свяжитесь с Анной. Мы немедленно отзываем их из Мальборга и выходим из игры. Я полагаю, им угрожает опасность. Гибель архиепископа свидетельствует о том, что за ним следили и расставили ловушку. Вне всякого сомнения, Ливонский орден предупрежден и готовит западню.

Князь защелкал кнопками браслета — никто не ответил. Повторил — вновь молчание. Князь ди Таэ озадаченно потер переносицу, перестал терзать браслет и попытался связаться телепатически…

Внезапно Эрик почувствовал, как его выворачивает наизнанку в приступе жуткой головной боли. Он застонал, сжимая руками виски. Череп просто раскалывался. Маг попытался вырваться из водоворота боли, в который его затягивало, но тщетно…

— …князь, очнитесь!

— …наставник!

— …Эрик!

Князь ди Таэ рефлекторно отстранил от себя вату, пропитанную нашатырем, и лишь потом открыл глаза.

Госпожа Злата, Профессор, Арьята и Виктор встревоженно наблюдали за ним. Отец Криэ держал в руке флакон с нашатырным спиртом.

— Эрик, что произошло? Вы только что потеряли сознание и, признаюсь, сильно нас напугали, — уведомил его Профессор.

— Что случилось? — Госпожа Злата глядела на мага испуганными глазами. — Что с нашими в Мальборге?

— Не знаю, — хрипло откликнулся князь, — но одно могу сказать точно: они живы. Мертвец такую боль испытывать не способен… — Эрик вновь сжал виски, борясь с приступом накатившей головной боли. — Мм, дайте кто-нибудь аспирин! Голова сейчас треснет! — простонал он, едва сдерживаясь, чтобы вновь не потерять сознание.

Время близилось к полудню, когда Анна, Хьюго и Рид въехали в предместье Мальборга. Пафнутий, как и договаривались, привел лошадей под утро. Но не успели они преодолеть и половины пути, как лошадь Анны, угодив копытом в чью-то нору, сломала ногу. Подлечив несчастную скотинку, путешественники оставили ее пастись на лугу. Девушке пришлось перебраться к Риду, чему тот был несказанно рад и немедленно воспользовался возможностью передать ей поводья. Хьюго лишь смерил архонта презрительным взглядом. Сам де Крайто держался в седле превосходно.

Миновав пару деревушек, дипломаты попали в город. Мальборг вряд ли мог претендовать на звание крупного населенного пункта, но при этом определенно не являлся какой-то совсем уж захолустной дырой и выглядел вполне мило. Грунтовые улицы сменились мостовыми. На главной площади весело гомонили торговые ряды. Окружающие их дома насчитывали два, а то и три каменных этажа и плотнее жались друг к другу. Анна настороженно озиралась, Рид задумчиво тер надавленную очками переносицу, а голодный Хьюго принюхивался, уловив аромат чего-то сытного, мясного. Над городом, на холме, возвышалась мрачноватая крепость Ливонского ордена, опоясанная зубчатой стеной. Еще одно представительство этой организации располагалось прямо в центре Мальборга.

— Предлагаю для начала найти какой-нибудь гостиный двор и снять комнаты, — проговорила княжна, окидывая взглядом улицу. Ее не покидало ощущение того, что они абсолютно напрасно ведут себя столь беззаботно, ибо по собственному недосмотру лезут в умело расставленную ловушку.

Внезапно свистнувший в воздухе арбалетный болт ткнулся меж камней брусчатки, угодив прямо под ноги коню Анны.

— Что за… — ошалело моргнул архонт.

— Именем святой инквизиции приказываю вам спешиться и сложить оружие! — донеслось откуда-то сбоку.

Чародейка так и не поняла, как они оказались зажаты в кольцо, состоящее из людей в форме, расшитой эмблемами Ливонского ордена.

— Черт! — сквозь зубы выругалась она.

— И что теперь? — с тихой паникой в голосе спросил Рид.

Хьюго напряженно следил за направленными на них арбалетами.

— Попробуем прорваться, — одними губами прошептала княжна.

— Я еще раз повторяю: спешивайтесь и сложите оружие! — настойчиво повторил некто коренастый, чье лицо полностью закрывало забрало боевого шлема.

Анна что было силы вонзила каблуки в бока лошади и резко дернула поводья на себя. Конь пронзительно заржал и встал на дыбы, молотя копытами по воздуху и головам не успевших увернуться рыцарей. Архонт сдавленно пискнул и вцепился ей в плечи.

— Пошел! — рявкнула чародейка, подстегивая животное.

Лошади рванулись в образовавшуюся между людьми брешь, сметая не особо расторопных ливонцев. Вслед беглецам с опозданием защелкали тетивы разряжаемых арбалетов. Конь Хьюго истошно взвизгнул и упал. Де Крайто вылетел из седла и покатился по земле. В следующее мгновение та же участь постигла княжну и архонта. Кто-то из арбалетчиков покалечил животным ноги.

На упавших мгновенно и едва ли не в упор наставили около двух десятков арбалетов. Анна даже не успела опомниться, как ее запястья оказались закованы в шанторевые браслеты, блокирующие магию. Риду всадили в плечо шприц с какой-то наркотической дрянью, почти сразу же обездвижившей архонта, и лишь на руках де Крайто защелкнулись самые обычные наручники.

— Та-а-ак, — довольно протянул капитан отряда, тыкая пальцем в Хьюго и княжну. — Дело сделано. Этих двоих — в магистрат, а этого, — он пнул сапогом впавшего в обморочное забвение архонта, — в крепость.

Хьюго с мрачным видом сидел на топчане в узкой полутемной камере, куда его впихнули сразу же после того, как отконвоировали в магистрат. Анну куда-то увели, и священник уже начинал за нее беспокоиться. Находясь в шанторевых браслетах, княжна была не в состоянии использовать магию, становясь куда более уязвимой.

Священник уже принялся всерьез продумывать свои возможные действия в случае ухудшения ситуации, как вдруг тяжелая, окованная железом дверь распахнулась и в камеру швырнули Анну ди Таэ. Упав на колени, девушка так и осталась стоять в этой унизительной позе, пребывая в полной прострации. Лицо чародейки покрывала мертвенная бледность, остекленевшие глаза смотрели куда-то в пустоту. Хьюго едва удержался, чтобы не вскрикнуть: некогда роскошные локоны княжны торчали неровно обрезанными, укороченными до плеч прядями. На концах волосков запеклась кровь.

— Анна!

Девушка не реагировала, продолжая оставаться такой же: окаменевшей, впавшей в ступор, с тем же абсолютно безжизненным взглядом.

— Анна! О господи! — Де Крайто перепугался уже не на шутку. — Анна, что они с вами сделали? Да ответьте же!

Священник опустился возле нее на пол и резко встряхнул за плечи. Княжна подняла затуманенные болью глаза и со стоном доверчиво привалилась к нему, медленно сползая на пол.

— Анна, дорогая моя!

Хьюго нежно прижал девушку к себе. Чародейку била крупная дрожь, она судорожно цеплялась за рубашку де Крайто. По щекам несчастной страдалицы катились крупные слезы. Священник, не зная, что сказать, безмолвно гладил ее по голове.

Княжна, пребывавшая в состоянии болевого шока, ни на что не реагировала. Вцепившись в парня, она просто плакала.

Легкое прикосновение к изувеченным волосам на секунду пробудило острую боль, которая тут же исчезла, уступив место льющемуся в ауру теплу.

«Тебя кто-то штопал еще в Мадриде, это факт, — всплыл у нее в памяти последний разговор с братом. — Правда, довольно топорно, зато качественно». Хьюго, Хьюго де Крайто… Нет, невозможно… или…

— Хватит, — хрипло выдавила девушка, испугавшись неизвестно чего, — возможно, самой себя и своих чувств к нему. Голос казался чужим. — Вы и так уже отдали мне слишком много своей жизненной энергии.

— Очнулись. Ну слава богу. — Хьюго по-прежнему продолжал ее удерживать. — Может, лучше перенести вас на топчан?

Анна молча кивнула. Священник легко, словно пушинку, поднял ее на руки, на мгновение прижал к своей груди, а затем уложил на ободранный лежак.

— Что они с вами сделали? — стараясь проявлять деликатность, осторожно спросил он.

— Волосы, — тихонько пояснила чародейка. — Маги никогда не стригут волос за исключением случаев крайней необходимости. У нас это такая же часть тела, как рука или нога, своеобразные нервные сенсоры… — Девушка облизнула пересохшие губы. — Любое прикосновение, влекущее повреждения волос, причиняет нам невыносимую боль.

— О господи, — сдавленно прошептал обуянный ужасом священник. — Сволочи, садисты проклятые!

— Ничего, переживу, — цинично усмехнулась княжна. — Дома Эрик меня быстро в порядок приведет… Если выберемся. — Она села, цепляясь за стену. Де Крайто поддержал ее. — Хьюго, нам конец… — хрипло произнесла княжна.

— Не говорите глупостей!

— …нам конец, — Анна перевела дыхание, — если мы не добьемся поединка чести.

— Что?

— Поединок чести, Божий суд! Хьюго, закон утвержден святым синодом… Я не могу этого требовать, но вы… Вы — священник! — Чародейка судорожно вцепилась в него, взирая с мольбой и надеждой. — Требуйте поединка чести! — Глаза девушки лихорадочно блестели. — Это наш единственный шанс выбраться отсюда! Хьюго, требуйте поединка чести, Божьего суда, требуйте… — Княжна потеряла сознание.

Де Крайто едва успел ее подхватить.

— Хорошо, — пообещал он, укладывая Анну обратно на топчан. — Хорошо, я добьюсь поединка. Да я им горло за тебя перегрызу, ангел мой!

Боль пополам с тошнотой накатывала огненными волнами, заставляя тело корчиться от спазмов. Плечевые суставы, вывернутые немыслимым способом, немилосердно ныли. Казалось, руки вот-вот оторвутся. Рид с трудом разлепил глаза. Очки давно слетели с него, и поэтому архонт различал только какие-то размытые пятна. Священник чувствовал, что находится в полуподвешенном состоянии. Попытался выровняться. Ноги не слушались, колени подломились, и он вновь повис на цепях. В воздухе витал запах смерти. Архонт пробовал взывать к Господу, но язык не повиновался. В душу закрались сомнения относительно будущего, которое сейчас выглядело совершенно безрадостным и безнадежным. Но ему очень хотелось жить. Вопреки всему и назло всем. В мозгу билась странная молитва:

Он зажмурился, перестраивая зрение, вновь открыл глаза — ничего, все те же размытые пятна. Зрение отказывалось трансформироваться. Господи, чем же это его таким накачали? Чтобы одурманить архонта, нужно сильно постараться. Большинство наркотиков на него просто не действовало. Обычный алкоголь и дурманное курево не в счет: их усвоение обусловливалось личной восприимчивостью Рида, и, пожалуй, это были едва ли ни единственные вещества, способные его свалить. Но теперь к ним, похоже, добавилось еще одно, неизвестное архонту.

Рид попытался расслабиться и уйти в глубокую трансформацию. Подобный трюк не раз помогал ему вырваться из куда более крепких оков, чем теперешние. Мышцы спины напряглись до предела, лопатки свело, но крылья так и не проявились. Архонт почувствовал, как подскочило давление. Перед глазами потемнело, и он безвольно обвис на цепях, носом хлынула кровь.

— А ну, окати-ка его… — донеслось откуда-то издалека.

На голову Рида тут же выплеснули ведро ледяной воды, священник закашлялся, отплевываясь, и открыл глаза. Прищурился и обнаружил: перед ним стоят две темные, нечетко просматривающиеся фигуры.

— Глянь, очнулся, — произнесла одна из них.

— Слушай, да он же перекинуться пытался! Вот сволочь! — Вторая фигура от души пнула архонта сапогом по ребрам. Тот закусил губу.

— Иди зови Альвуса, — посоветовал первый. — Магистр приказал начинать немедленно, как только этот выродок очнется.

Второй тюремщик скрылся в коридоре.

— Что вам нужно… — прохрипел Рид, с трудом ворочая непослушным языком.

— Что нам нужно? — передразнил неизвестный, склонившись над прикованным пленником. Архонт почувствовал, как шершавые пальцы сжали ему подбородок. Священнику стало до невыносимого противно. — Узнать ваши уязвимые места, крылатый лорд. Нам, знаете ли, частенько приходится сталкиваться с вашими паскудными сородичами. А убивать противника куда удобнее, если знаешь, куда бить, не так ли?

— Подонок… — ненавидяще прошипел священник, резко дергая головой и вырываясь из гадких цепких пальцев мучителя.

Резкий удар кастетом в лицо распорол архонту бровь. Кровь немедленно заструилась по лицу, заливая глаза. Удары посыпались один за другим.

«Конец!» — обреченно подумал Рид.

Тут тяжелая дверь скрипнула, и в помещение вошли двое.

— Эй, Марк, прекрати! — властно потребовал незнакомый Риду голос. — Я люблю работать в нормальных условиях, когда пытаемый находится в сознании, а не уподобляется бесчувственному куску мяса.

— Спокойно, Альвус, этого урода не так просто отключить. — Тот, кого назвали Марком, схватил архонта за волосы и рывком отклонил его голову назад.

Альвус на секунду оцепенел: кривая издевательская ухмылка на разбитом окровавленном лице священника выглядела воистину жутко.

— Чего скалишься?! — не выдержал палач.

— Крылатая смерть за твоим плечом, человек, — продолжая ухмыляться, пророчески прохрипел архонт. — Я вижу тень ее крыльев…

Резкий удар в солнечное сплетение оборвал Рида на полуслове, заставив повиснуть на цепях, хватая ртом воздух.

«Они идут… Главное, продержаться… — напоследок мелькнуло в его сознании. — Продержаться еще чуть-чуть…»

Магистр Ливонского ордена, седоусый дядька лет эдак пятидесяти с небольшим, могучий, широкоплечий и еще не разжиревший, куда уместней смотрелся бы на ратном поле в полных доспехах, чем в кабинете за заваленным бумагами столом.

— Мессир магистр, — низко поклонился начальник тюремной стражи, — тот молодой священник из Будапешта, которого сегодня заключили под стражу вместе с ведьмой ди Таэ…

— Ну? — Магистр выжидательно уставился на подчиненного.

— Он требует поединка чести, — закончил орденец.

Мужчина за столом задумчиво потер переносицу:

— Поединка чести, говоришь…

— Да, мессир, Божьего суда для себя и пленной ведьмы.

— Скажи, ведьму остригли?

— Да, мессир, как вы и приказали. К тому же на ней шанторевые браслеты.

— Угу… — Магистр взвешивающе потарабанил пальцами по столу. — Ладно, подготовьте ристалище и оповестите братьев. Поединок чести состоится сегодня вечером.

— Но мессир, инквизиция…

— Кодекс ордена инквизиции не касается! — сухо оборвал рыцаря магистр. — А в своде церковных законов сказано, что каждый, кроме богопротивных магиков, может требовать Божьего суда. Если бы его требовала ведьма, мы могли бы отказать, а так… К тому же инквизиции все равно, как они умрут. Готовьте ристалище.

— Анна, проснитесь… — Хьюго осторожно тронул спящую чародейку за плечо.

Девушка чуть заметно вздрогнула и открыла глаза.

— Как вы?

— Вас действительно так интересует мое состояние? — хриплым со сна голосом спросила княжна. — В таком случае скачите и прыгайте, пойте и пляшите, ибо так гадко, как сейчас, мне еще никогда не было! Ох… — Она села, перебирая руками по стене.

Де Крайто недоуменно воззрился на упражняющуюся в сарказме девушку. Боже, и эта женщина несколько часов назад плакала от боли, вцепившись в него, как в последнюю защиту? Даже не верится!

— Я должен воспринимать ваш ответ как оскорбление? — сухо осведомился он.

— Воспринимайте как хотите. Можете даже на дуэль вызвать, когда выберемся… Если выберемся, — поправилась княжна.

Хьюго молча смотрел на нее исподлобья.

— Господи, ну что вы так на меня таращитесь? — не выдержала Анна. — Никогда не видели ведьму в дурном расположении духа?

— Я добился поединка чести, — проигнорировав вопрос, сообщил он будничным тоном. — Сейчас за нами придут.

Чародейка провела ладонями по лицу, сгоняя остатки сна:

— Сколько я проспала?

— Часов пять, — неохотно откликнулся де Крайто.

— Я о чем-нибудь говорила во сне? Бредила?

— Хм… — Хьюго запнулся. — В общем-то да. Некоторое время после того, как потеряли сознание. Несколько раз я различил свое имя, а дальше шла какая-то тарабарщина. Впрочем, достаточно часто в сочетании с моим именем вы произносили одну и ту же фразу: «Lire t’e eska та dae, eneshi sarient». Что это означает?

— Считайте, что я материла вас по-эльфийски, — хмуро разъяснила княжна, отводя взгляд.

Окованная железом дверь приоткрылась, чиркнув по каменному полу, и четверо стражей в форме рыцарей Ливонского ордена потребовали подойти к выходу, прервав тем самым дальнейшие расспросы Хьюго касательно древних наречий. Впрочем, Анна даже под страхом смерти не выдала бы священнику истинного значения так хорошо запомнившейся ему фразы. Тем более что в исполнении Хьюго она действительно звучала как довольно пошлое ругательство. Но княжна была более чем уверена, что она произносила эту фразу в истинном значении. Потому что только человек, не владеющий старшей речью, мог напутать с интонацией и ударениями. А для Анны древние наречия давно уже стали практически родными — ведь большинство заклятий и магических трактатов создавались именно на старшей речи.

Преодолев несколько коридоров, конвоиры вывели их на внутреннее ристалище, окруженное деревянными трибунами, лепившимися к стенам наподобие ласточкиных гнезд. Над ними виднелась открытая галерея.

— В идеале, если победа будет за нами, — Хьюго окинул взглядом ристалище и заполняемые рыцарями и оруженосцами трибуны, — нам должны вернуть оружие и отпустить на все четыре стороны.

— В идеале, — согласно буркнула Анна.

— Если победа будет за нами, — уточнил священник, сделав ударение на слове «если».

— Я беру по максимуму, — язвительно ухмыльнулась княжна.

Их незамысловатый диалог прервал верховный магистр, сидевший на высоком резном кресле, установленном в некоем подобии ложи. Мессир поднялся на ноги и провозгласил:

— Мы все собрались здесь, дабы стать свидетелями Божьего суда, которого требуют эти двое. Назовите себя!

— Святой отец Хьюго де Крайто, мечник при спецотделе Дипломатического корпуса Единой всеблагой матери-церкви, — сухо представился молодой священник.

— Княжна Высокого дома Анна ди Таэ, боевой маг в статусе мастера при спецотделе Дипломатического корпуса Единой всеблагой матери-церкви, — не отстала от него чародейка.

Магистр даже не мигнул, ничуть не впечатленный громкостью прозвучавших титулов.

— По правилам поединка вам не положено никакого оружия, — холодно проинформировал он. — Но если Господь на вашей стороне, то вы одержите победу. Именем Господа да будет так. Начинайте!

Рыцари на трибунах возбужденно загалдели, предвкушая увлекательное зрелище.

— Спина к спине! — шепотом скомандовала Анна, наблюдая за тем, как в одной из стен поднимается решетка.

— Чего? — не понял Хьюго.

— Делайте, как я сказала! Верьте мне, Хьюго! И тогда, возможно, мы выберемся отсюда живыми.

Де Крайто послушно прижался к ней спиной, ощущая острые, предельно напряженные лопатки девушки. Решетка в стене поднялась полностью, и на ристалище вышло нечто…

— Мамочки… — ошеломленно прошептала Анна ди Таэ, ибо то, что появилось на ристалище, больше всего напомнило чудовищного вурдалака-переростка. Нет, двух вурдалаков…

Противостоящие им твари имели не менее трех метров в холке. Два мощных тела, покрытые частично черной и бурой шерстью, частично — роговыми пластинами и чешуей, выглядели абсолютно одинаковыми, словно сделанными под копирку. Оскаленные пасти демонстрировали внушительный набор клыков. Насколько чародейка смогла определить, это все-таки оказались вурдалаки, пусть и значительно укрупненные. Но роговые пластины и чешуя ставили Анну в тупик.

— Что это? — одними губами спросил Хьюго.

— Если бы я знала! — так же тихо откликнулась княжна. — Здесь явно поработали над генокодом.

— А чем это называлось раньше?

— Вурдалаками, полагаю.

Тем временем монстры, утробно рыча, обходили их с двух сторон, стремясь взять в смертоносные клещи. Твари осторожничали, и чародейка это заметила. Осторожность свидетельствовала об опыте. Анна чувствовала, что твари голодны. Да, будь они неопытны, уже давно дружно накинулись бы на вожделенное мясо, находящееся так близко от них.

Де Крайто ощутил, как княжна непроизвольно сжала его ладонь.

— Что, так и будем стоять? — неуверенно предположил он.

— Да, они должны напасть на нас первыми. Попытайтесь оседлать одну из тварей. У вурдалака за левым ухом проходит большая артерия, расположенная весьма неглубоко, сразу под кожей. Перебить ее можно даже сильным тычком.

— Это не вурдалаки, — прошипел Хьюго, бдительно следя за скользящими по ристалищу монстрами. — Они слишком легки и подвижны.

— Это было вурдалаками, — в тон ему откликнулась Анна. — В любом случае стоит попробовать победить их. Другого выхода у нас нет.

На дальнейшую проработку плана действий не хватило времени, ибо в следующий миг у одной из тварей чувство голода все-таки взяло верх над здравомыслием, и она прыгнула. Вторая молниеносно последовала за ней. Княжна рванула вбок, потащив за собой священника. Твари сшиблись над пустым местом.

— Хьюго, не тормозите! — рыкнула чародейка.

Де Крайто отмолчался, а твари атаковали вновь. Девушка и священник кинулись в разные стороны. Нужно отдать должное прекрасной реакции парня, которая почти не уступала скорости княжны. Монстры, неприятно удивленные проворством жертв, на секунду замешкались, видимо, решая, за кем погнаться и не лучше ли выбрать себе конкретные цели. В итоге твари все-таки разделились. Итак, Анне досталась бурая тварь, а Хьюго — черная.

Прокатившись под брюхом прыгнувшего на нее экс-вурдалака, чародейка со всех ног бросилась к стене с решеткой, единственной, где не имелось трибун. Тварь кинулась за ней. Княжна, взбежав по стене, кувыркнулась назад и оседлала загривок слишком ретивого монстра. Последовал резкий тычок сомкнутыми пальцами под ухо, и тварь, дернувшись, начала неуклюже заваливаться на бок. Чародейка едва успела соскочить и отпрыгнуть подальше от чудовища. А то кто знает повадки этой мутировавшей дряни — может, удар просто ее оглушил. Но нет… Княжна присмотрелась — желтые глаза твари остекленели, из утопленного в шерсть носа вытекла струйка крови, пачкая светлый песок.

«Готов!» — ликующе подумала она.

Хьюго повезло меньше… Реакция у него все же была чуть хуже, чем у Анны. Черная тварь, прыгнувшая под совершенно немыслимым углом, зацепила парня когтями, располосовав ему бедро. Священник покатился по ристалищу, оставляя кровавый след на белом песке. Чародейка едва успела выдернуть его с траектории очередного прыжка твари. Запах крови только раззадорил монстра.

— Черт, черт, черт, черт… — ругалась сквозь зубы девушка. — Де Крайто, да не висите же на мне мертвым грузом!

Хьюго выпрямился, до крови закусив губу. Разорванные мышцы горели огнем.

Чудовище атаковало вновь, но вожделенная жертва стояла крайне неудобно, чуть ли не впритык к трибуне, и поэтому тварь со всего маху треснулась о деревянный щит своей лобастой башкой. Пока монстр осоловело мотал головой, Анна прыжком очутилась у него на загривке и, сграбастав ладонью большое мягкое ухо чудовища, беспощадно дернула его на себя. Обиженный вой перешел в щенячий скулеж.

— Хьюго, сюда! — скомандовала девушка, протягивая руку.

Священник вскарабкался на чудовище позади нее. Чародейка продолжила стискивать уже оба уха твари. Та скулила и мотала кошмарной головой, пытаясь сбросить непрошеных седоков.

— Святой отец, пните-ка ее хорошенько! — хрипло потребовала княжна, удерживая уши твари на манер поводьев.

И священник, не будь дураком, пнул от души. Тварь взвыла и завертелась на месте так, что седоки едва не слетели с ее спины. Но Анна, резко дернув монстра за уши, заставила его скакать в нужном ей направлении. В два мощных прыжка тварь оказалась в ложе магистра, чтобы тут же оказаться утыканной болтами, полученными от следящих за поединком арбалетчиков. Княжна едва успела спрыгнуть и сдернуть за собой Хьюго.

В непосредственной близости от магистра находился только один рыцарь. Грубо двинув его коленом в пах, чародейка выдернула у него из ножен меч и следующим пинком отправила несчастного в полет через перила ложи.

— Ну-с, господин магистр, — тяжело дыша, проговорила княжна, приставив острие меча тому к горлу, — а теперь мы с вами поговорим! — Чародейка стояла, упершись спиной в ближний левый угол ложи, таким образом полностью обезопасив себя от слишком ретивых арбалетчиков. Хьюго сидел на полу возле ее ног, благоразумно не пытаясь вставать.

— Сейчас здесь соберется не менее сотни рыцарей, ведьма, — глумливо прошипел магистр.

— Тем хуже для вас. Вы, конечно, можете попытаться сделать глупость, — усмехнулась Анна. — У вас ведь наверняка припрятана какая-то гадость вроде ножа в рукаве, но я все равно успею проткнуть ваше горло. А вам ведь стопроцентно не хочется расставаться с жизнью и тепленьким местечком верховного магистра. Поэтому вы сейчас снимете с меня эти дивные браслетики, и мы с моим товарищем любезно откланяемся. — Анна протянула свободную руку. — И только попробуйте нажать не те кнопки, — угрожающе предупредила она, чуть сильнее прижимая острие меча к горлу рыцаря.

По шее мессира скользнула струйка крови. Магистр безропотно нажал несколько заклепок, и браслет, с щелчком раскрывшись, звякнул об пол.

— Теперь второй!

Княжна вовремя расслышала звук приближающихся шагов…

— Отлично, — довольно констатировала она. — Живите не кашляйте, господин магистр. Хьюго, цепляйтесь за меня! — И Анна одним пассом пальцев раскрыла телепорт…

Глава 9

Секунду спустя их вышвырнуло из межпространственного портала, причем запулив прямо в кабинет главы ордена. Хьюго сильно ударился об пол, но тут же попытался встать, морщась от боли. Княжна остановила его мягким прикосновением руки. Присев на корточки, чародейка скептически осмотрела глубокие рваные раны на ноге священника, неодобрительно покачала головой и принялась стаскивать с себя жилетку и блузку.

— Эй, что вы делаете?! — недоуменно воскликнул де Крайто.

— Собираюсь вас перевязать. Если вы, конечно, не желаете изойти кровью, — ехидно пояснила Анна, раздирая блузку на широкие полосы. — Ах да, я, кажется, забыла — вы же не можете смотреть на мое нижнее белье… Или уже можете? — хитро усмехнулась она.

Хьюго смутился и мгновенно отвел взгляд в сторону, принявшись изучать ничем не привлекательную стену с таким вниманием, будто там внезапно возник святой лик. Княжна только многозначительно хмыкнула и взялась за перевязку.

Дубовая дверь кабинета содрогнулась под тяжелыми ударами. Священник непроизвольно дернулся из-за красноречивого звука и тут же зашипел от жгучей боли, пронзившей ногу. Девушка успокаивающе положила руку ему на плечо:

— Ш-ш-ш, не дергайтесь. Я заблокировала дверь сразу, как только мы сюда попали. Они, без сомнения, ее разобьют со временем, но не так быстро. Мы успеем уйти.

Чародейка пустила по кабинету поисковый импульс, направив его на выявление скрытых ниш, где могли бы находиться их вещи. Несколько секунд спустя Анна решительно ударила пульсаром по дальнему углу комнаты. Раздался глухой «бах», и взорам беглецов предстало развороченное нутро потайного сейфа.

— Надо же, а сейф-то гномьей работы, — уважительно протянула княжна, доставая с одной из полок железного ящика их сумки и оружие.

— Откуда вы знали, что все наше добро спрячут именно здесь? — немного опешил Хьюго.

— А где ему еще быть, как не в кабинете верховного магистра? — в свою очередь удивилась девушка. — Ведь это мессир начальник заправляет всеми делами ордена и докладывает инквизиции о своих успехах.

Между тем дверь уже начинала угрожающе трещать. Похоже, рыцари наконец-то догадались, что разворотить косяк гораздо проще, чем выбивать уплотненную магией створку.

Княжна ди Таэ распахнула высокое окно, выглянула во двор и прикинула расстояние сначала до земли, потом до ближайшей крыши. Удовлетворенно хмыкнула, заметив, что подоконник достаточно широк, и небрежно подвинула к нему кресло магистра. Хьюго молча наблюдал за приготовлениями.

«Она что, собралась прыгнуть из окна? — ошеломленно подумал мечник. — Бред! Да там же добрых пятнадцать метров до земли. А на крышу он в своем теперешнем состоянии вряд ли залезет…»

Анна между тем набросила на священника телекинетический захват и подняла его на ноги, а сама вскарабкалась на подоконник…

— Что вы задумали?! — не выдержал де Крайто.

— Забирайтесь сюда. Сначала на кресло, потом на подоконник. Не бойтесь, я вас страхую, — откликнулась княжна. — Ну же, не медлите!

— До земли — пятнадцать метров! А подняться на крышу я сейчас не смогу!

— Хьюго, поторопитесь! — напряженно прервала его чародейка. — Лезьте сюда. Прошу вас, доверьтесь мне! — Анна смотрела на него умоляющим взглядом.

Размышлять было уже некогда, ибо трещины в дверном косяке быстро разрастались в дыры… Священник, морщась от боли, взобрался на подоконник.

— Теперь обнимите меня! — Княжна по-прежнему продолжала удерживать священника телекинетической петлей.

— Что? — опешил тот.

— Обнимите меня!

— Ну, знаете ли!..

— Не время корчить из себя святую невинность! — сердито прикрикнула на него девушка. — Обнимайте!

Де Крайто, сверля ее гневным взглядом, все же выполнил требование.

— Да крепче, черт бы вас побрал! Девушек, что ли, никогда не обнимали?

— Нет! — огрызнулся Хьюго, попутно понимая — обнимать конкретную девушку в данный момент не так уж неприятно, даже учитывая тот нервирующий факт, что партнерша вцепилась в него мертвой хваткой.

Многострадальная дверь наконец рухнула, не выдержав обращенного на нее напора. Анна, резко оттолкнувшись от подоконника, полетела вниз, увлекая за собой священника. Краем глаза она успела заметить, как активируется заранее подготовленное заклятие «огненной стены», и мстительно рассмеялась. Первых, кто сунулся в комнату, испепелило на месте…

Всякая магия имеет свои, присущие лишь ей пределы действия. Левитация тоже не является исключением из данного правила.

Уже очутившись в воздухе, Анна была вынуждена признать, что пятнадцать метров полета — это все же перебор. Даже ей, мастеру воздушной стихии, оказалось сложно удержаться на такой высоте, не говоря уже о том, чтобы тащить на себе взрослого мужчину, заметно превосходящего девушку и ростом и весом. Впрочем, до соседней крыши она все же дотянула… Правда, посадка получилась весьма неудачной, да и выбранная ею крыша не могла похвастаться особым удобством — двускатная, с широкими кирпичными трубами. Кстати, об одну из них Хьюго и треснулся спиной в тот самый момент, когда они скатывались по грубому шиферу, скользя от конька к карнизу.

— Уф-ф, — со стоном выдохнул священник, пытаясь избавиться от красных пятен перед глазами. — Знаете, а ведь пилот из вас ника… — Договорить он не успел.

В следующий миг чародейка вдруг обхватила Хьюго за плечи и без предупреждения впилась губами в его губы… Де Крайто попытался шарахнуться назад, но вновь уперся спиной в трубу. Оттолкнуть от себя девушку тоже не получилось. Впрочем, а стоило ли?.. Краснота перед глазами разошлась. Жгучая боль в разорванных мышцах начала стихать. Все тело захлестнула теплая дурманящая волна, отдаваясь сладостным покалыванием в кончиках пальцев. Минуты две спустя девушка оторвалась от де Крайто и села, ловко вывернувшись из его рук.

— Ч-что это было?.. — с трудом выдавил Хьюго, все еще слабо соображающий и плохо ориентирующийся в пространстве.

— Решила поделиться с вами своей энергией, пока вы окончательно не вырубились, — тяжело дыша, откликнулась Анна, приваливаясь спиной к трубе рядом со священником. — Но признаюсь, легче зарядить сильфийский крейсер, чем вас.

— Мм?! — озадачился парень.

— Вы сопротивлялись, как могли!

— А что я, по-вашему, должен был делать? — растерянно спросил он извиняющимся тоном, пытаясь хоть немного оправдаться. — Вы набросились на меня, как вампир, как голодная волчица…

— Вы находились на грани энергетического истощения, поэтому выбирать не приходилось. Требовалось срочно предпринять нечто действенное. Поскольку пить мою кровь вы бы все равно отказались, я выбрала более… э-э-э… простой способ. Хотела еще сказать, более приятный, но не скажу. Целоваться вы абсолютно не умеете, и губы у меня скорее всего уже распухли… — Княжна осторожно коснулась их пальцем. — Мм, точно распухли…

Де Крайто взирал на нее недоуменно-ошеломленным взглядом, совершенно не понимая, чего еще можно ожидать от этой странной ведьмы.

— Сп-спасибо, — помявшись, неуверенно промямлил он, не найдя иных подходящих слов, пригодных для разрядки столь щекотливой ситуации.

— Угу, пожалуйста, приходите еще, — наобум откликнулась девушка и тут же расхохоталась, сообразив, какую глупость ляпнула. — Ладно, долой фривольности, — констатировала она, резко обрывая смех. — Пора заканчивать с этим делом и выбираться отсюда. Хьюго, сможете самостоятельно добраться до чердака или вам помочь?

Облюбованный Анной чердак оказался полупустым и до ужаса пыльным. Судя по всему, его использовали в качестве свалки. У стены бесформенной грудой набросали ворох старого тряпья, чуть дальше, страдальчески распахнув дверцы и угрожающе покосившись, стоял колченогий шкаф, да валялся на полу еще какой-то мелкий хлам. Выбрав более-менее чистый уголок, княжна проверяла, как закреплено на ней оружие, и легко ли выходит клинок из ножен, распихивала по карманам амулеты и флаконы. Кто знает, что именно пригодится ей в дальнейшем, благо рыцари не успели перерыть содержимое сумки.

— Что вы собираетесь предпринять? — с подозрением осведомился Хьюго, наблюдая за ее точно выверенными движениями, в которых не присутствовало ни грамма обычной женской бесполезной суетливости.

— Вытащить Рида, — коротко бросила Анна.

Де Крайто обреченно вздохнул: так он и знал!

— Княжна, не делайте глупостей, — с подкупающей доверительностью попросил он. — Не рискуйте собой. Возможно, отец Рид уже давно мертв. Сомневаюсь, чтобы его оставили в живых после нашего побега.

— Он жив, — возмущенно оборвала его чародейка. — Наверное, вам невдомек, но когда долго работаешь с одним партнером, то начинаешь чувствовать его энергетические линии. Рид жив, и я его вытащу.

— Анна, это безумие! — Хьюго почти сорвался на стон. Мысль о том, что он может ее потерять, причиняла невыносимую боль. Да, раньше он не понимал, что любовь — это самая страшная в мире болезнь. Любовь подобна кори: чем позднее она приходит, тем опаснее и тяжелее протекает.

— Отец Хьюго, — голос чародейки звучал раздраженно, — зарубите себе на носу: отец Рид — мой напарник. Более того, он не единожды спасал мне жизнь, хотя абсолютно не обязан был это делать, поэтому я перед ним в неоплатном долгу!

— Я пойду с вами, — решительно откликнулся де Крайто. — Одну я вас туда не пущу.

— Святой отец, вы ранены и поэтому останетесь здесь, — не менее категорично отрезала княжна.

— Вам напомнить Мадрид? — Глаза священника сверкали гневом. — Я не имею ни малейшего желания пасть жертвой ваших разгневанных друзей и родственников только потому, что вы вознамерились свернуть себе шею, а я вас не остановил!

Анна испытующе заглянула ему в глаза. Священник едва сдержался, чтобы не отвести взгляд, но выдержал и даже не моргнул. Девушка скептически хмыкнула, словно разгадала самый большой его секрет. Нет, он боится вовсе не ее друзей. Он боится за нее саму!

«И черт с ней! — сердито сказал себе он. — У каждого рыцаря есть дама, которая вовсе не считает его рыцарем! Зато я всегда могу ее прикрыть…»

— Ладно, — вдруг покладисто буркнула княжна, отводя глаза и понимая, что в этот раз победа в поединке взглядов осталась за Хьюго. Впервые за все время их общения. — Цепляйтесь за меня, — добавила она, снова раскрывая телепорт…

Портал выплюнул их под стенами крепости на холме. Анна правильно рассчитала траекторию перемещения — их переместило как раз к основанию старого каменного виадука, той части замка, которой уже давно не пользовались и посему она считалась полностью заброшенной.

— Внутрь я пойду одна, — поставила условие княжна.

— Но…

— Никаких «но». Вы нужны мне здесь в роли караульного. Но только учтите, я не желаю повторения прошлой истории. Потрудитесь вести себя так, чтобы не случилось как в Мадриде, когда едва не погиб Виктор…

— Но, возможно, вам понадобится моя помощь? — с виноватыми интонациями в голосе предположил Хьюго.

— Понадобится, — не стала отрицать Анна. — Но отнюдь не внутри, а здесь — снаружи. — Княжна решилась на очень рискованный шаг: — Посмотрите мне в глаза. — Девушка осторожно взяла его за подбородок.

— Что? — Де Крайто попытался вывернуться.

— Хьюго, если хотите помочь, просто посмотрите мне в глаза! — настойчиво попросила княжна.

Уяснив, что она не шутит и не издевается над ним, священник перестал вырываться и встретился с княжной взглядом. В призрачных сумерках сгущающегося вечера изумрудно-зеленые глаза чародейки казались почти черными. Де Крайто почувствовал, как проваливается в этот чернильно-изумрудный омут. Анна легко проникла за ментальное поле, окутывавшее юношу, и потянулась к серебристо мерцающей нити жизненной силы, непрерывно пульсировавшей вокруг ауры священника. Мгновение — и чародейка привязала к этой нити еще одну точно такую же, свою.

— Эй, очнитесь! Вот и все, — проговорила она, встряхивая Хьюго за плечи.

— Что вы сделали? — ошеломленно выдохнул де Крайто, приходя в себя.

— Поставила на вас маячок, — усмехнулась княжна, — чтобы знать, на что ориентироваться при выходе. — Девушка поднялась и направилась к бойнице, темнеющей в стене, над их головами.

«По крайней мере теперь у меня появился шанс, что я смогу вернуться из трансформации, даже растратив всю свою ауру», — мрачно подумала Анна, пытаясь найти оправдание этому безумному, только что совершенному ею поступку. А затем она сняла с пояса тонкую веревку, оканчивающуюся стальной «кошкой», и, закинув крюк на бойницу, полезла вверх по стене…

Коридор буквально купался в волнах непроглядной тьмы, несмотря на висящие через каждые пять метров лампы, помещенные в зарешеченные плафоны. Наверное, так получалось потому, что потемневшие от времени грубо отесанные камни глушили и без того неяркий красноватый свет, испускаемый светильниками. По коридору, зависнув в полуметре над полом, бесшумно неслась чья-то смазанная фигура, оставляя после себя лишь погибель и разрушение. Фигура вела за собой смерть. Ее ждали здесь, и она это знала. А те, кто ждал, отлично знали, что она придет. Не знали только, что придет она для того, чтобы убивать, и ее невозможно будет остановить. Ведь архангелы обнажали оружие только для причинения смерти… Черные крылья трепетали за спиной, разгоняя затхлый воздух подземелья. Крылатая смерть с бледным золотом некогда роскошных волос. Ангел мести, не знающий жалости. Никогда не будите спящего зверя, если не уверены, что сможете спастись от него. Кровь тяжелыми каплями стекала с мрачно мерцающего лезвия, оставляя влажные следы на плитах.

Альвус бесформенным месивом расплескался на полу, так и не успев понять, откуда обрушился на него этот страшный удар. Тяжелая, окованная металлом дверь, которая отделяла коридор от пыточной, с грохотом рухнула на каменные плиты. Возле дальней стены, на цепях, изломанной куклой висел архонт. Он даже не дернулся, когда дверь с жутким шумом обрушилась на пол, высекая искры. Его некогда пепельные волосы побурели и слиплись от засохшей крови. С пронзительным воплем крылатый ужас пронесся через все помещение и в два удара разрубил тяжелые звенья, едва успев подхватить освобожденного архонта. Лицо Рида стало похоже на жуткую маску, обезображенное многочисленными синяками и ссадинами. Дыхание сбивалось, хриплыми неравномерными толчками вырываясь из его груди.

Анна сгребла избитого товарища в охапку и рванула прочь из этого мрачного обиталища рыцарей Ливонского ордена, достойных лишь смерти и поругания. Ведь подобные бессердечные твари не имеют права называться людьми!

Добравшись до бойницы, через которую она проникла в крепость, чародейка остановилась и приняла свой нормальный облик. В голове звенели сотни колоколов, ноги подкашивались. Княжна едва не упала. Привалившись к стене и одной рукой поддерживая архонта, второй нашарила на груди флакон и, зубами выдрав пробку, влила в себя содержимое. Колокольный звон под черепом прекратился. Девушка с трудом подтащила Рида к бойнице. Он по-прежнему находился без сознания и с каждой минутой дышал все тише и медленнее. Княжна взглянула на бортик — «кошка» с веревкой все еще висела там, где она ее оставила.

— Псс, Хьюго, вы здесь? — тихо позвала она.

— Здесь, — тут же донеслось снизу. — С вами все в порядке?

— Да, я сейчас спущу Рида. Держите…

— Анна, я могу чем-то помочь?.. — встревоженно спросил Хьюго, когда чародейка, уже очутившись внизу, бегло осматривала лежащего на камнях архонта. Похоже, на Риде не осталось ни одного живого места: все его тело было покрыто синяками, кровоподтеками, ссадинами. Имелось даже несколько глубоких ран. Сначала Анна сочла архонта мертвым, но потом ей все же удалось нащупать слабое биение его пульса.

— Помочь? Да нет, пожалуй. Но если вам противно, можете отвернуться. — Девушка полоснула себя ножом по запястью и, поддерживая архонту голову, прижала кровоточащий порез к его губам.

Несколько минут тот никак не реагировал, но затем Анна почувствовала, как в запястье впились острые клыки. Архонт едва уловимо вздохнул, глотки стали чаще… Чародейка не прерывала процедуру, решив вместо положенных по кодексу четырех глотков дать Риду столько, сколько тому понадобится. Впрочем, он сам остановился на шестом глотке. Анна перетянула платком искусанное запястье, напряженно следя за другом. Архонт со стоном открыл глаза.

— Рид, миленький, очнулся! — Княжна горячо обняла спасенного узника.

— А… Анна… — ошеломленно выдохнул тот. — Ай, пусти, больно же! Господи, впервые вижу, чтобы ведьма так переживала за священника… — пробормотал он, когда девушка наконец прекратила его тормошить.

— Я, конечно, рад, что вы так трогательно обрели друг друга, — желчно заметил де Крайто, наблюдая за всем происходящим, — но, похоже, к нам пожаловали гости.

Анна тихо выругалась — со стороны северной башни к ним спешил отряд из десятка рыцарей.

— Уходим отсюда! — отрывисто бросила она, помогая Риду подняться.

Прямо в нескольких метрах от них что-то просвистело в воздухе и рвануло, обдав каменной крошкой. Рыцари явно вознамерились их взорвать. Грохнуло еще раз, теперь уже ближе, и еще… Третий взрыв оказался сильнее всего. Их накрыло взрывной волной. Перекрытие старого виадука с треском рухнуло, и наступила тишина. Секция каменной арки, под которой они стояли еще секунду назад, лежала беспорядочной грудой камней. Отброшенный ударной волной, Рид с трудом сел, в голове гудело. Архонт ошалело водил глазами туда-сюда… Хьюго нигде не было.

— Господи, де Крайто… — вдруг хрипло выдохнул Рид, дрожащими от волнения пальцами пытаясь дотянуться до обнаружившегося рядом тела, густо присыпанного каменной крошкой.

Княжна ди Таэ лежала подле архонта, скорчившись в комок от острой чужой боли, накатывавшей на нее волнами смертоносного прилива.

— Анна! — Священник помог ей сесть. — Слава господу, это вы! А где…

— Он жив… — с трудом проговорила она. — Де Крайто жив, хотя и ранен, и скорее всего довольно серьезно.

Внезапно один из каменных блоков обвала дрогнул и скатился вниз. Из образовавшегося проема, пошатываясь, вылез Хьюго, весь в крови пополам с пылью.

— Ну что? — хрипло буркнул он в ответ на шокированные, наполненные непониманием взгляды друзей. — Давайте убираться отсюда, пока они не заметили, что мы живы…

Теплый июльский вечер незаметно опустился на Будапешт, принеся с собой долгожданную благодатную прохладу, наконец-то сменившую так нежданно-негаданно свалившуюся на город жару. Княжна ди Таэ сидела на подоконнике в крохотном кабинете, который делила с Ридом.

После их возвращения из Мальборга прошла уже целая неделя. Так уж получилось, что единственным участником задания, прибывшим домой в наиболее целом состоянии, стала именно она. Больше всего ранений выпало на долю Рида. Хьюго пострадал чуть меньше, но и ему досталось порядочно. Поэтому первые два дня после их возвращения работы у Эрика было невпроворот. Нормально пообщаться с братом и узнать последние новости она смогла только вчера. Впрочем, кое-что ей удалось выяснить у Арьяты. Но, к сожалению, не все и без подробностей. К тому же девочка часами просиживала в лазарете, то помогая Эрику и Профессору, то общаясь с выздоравливающим отцом Ридом. Причем архонт, как отметила княжна, получал от этого едва ли не большее удовольствие, чем сама Арьята.

Анна вздохнула. Кажется, в этот раз повезло всем, кроме нее. В плане общения, естественно. Пойти, что ли, навестить Виктора, поплакаться на свою поганую судьбу, уткнувшись в патлатую байкерскую шевелюру…

Двери приоткрылись, и в кабинет проскользнул Рид:

— Привет.

— Привет. А что, Эрик уже разрешил тебе вставать? — поинтересовалась Анна.

— Что-то вроде того, — проказливо усмехнулся архонт.

После поездки в Мальборг они как-то незаметно перешли на «ты».

— Анна, — священник устроился в кресле возле окна, — расскажи мне, что тогда случилось в Мальборге?

— Ты о чем? — Ей очень не хотелось развивать предложенную им тему.

— Когда Хьюго завалило обломками, — уточнил Рид.

Чародейка молчала, что-то обдумывая, потом медленно произнесла:

— Ты действительно хочешь это знать?

— Да.

Княжна вздохнула:

— Помнишь, как я вытащила тебя из пыточной?..

— Разве такое забудешь! — уважительно усмехнулся он.

— Чтобы продержаться в облике так долго, как пришлось в тот раз, я завязала на Хьюго свою жизнь. Сделала его своим энергетическим якорем.

Архонт потрясенно уставился на нее, будучи не в силах произнести что-либо вразумительное.

— И… и что? — наконец смог выдавить он. — Господи! Тот приступ! Когда его завалило камнями!.. — вдруг понял Рид.

— Да, — подтверждающе кивнула Анна. — Теперь любое его ранение будет отдаваться во мне спонтанным приступом боли. Если он умрет, умру и я.

— Господи, зачем ты это сделала, ma daeni?

— У меня не осталось выбора, Рид! Ты умирал, и я намеревалась вытащить тебя как можно скорее, причем любой ценой.

— А он? Если все случится наоборот…

— Ничего, — успокоила его Анна. — С Хьюго не случится ничего страшного, если он сам того не захочет. Возможно, он испытает приступ временной слабости, и все.

— Господи, ну почему все так?! Почему этой сволочи ничто не грозит, а ты должна умереть?! — бушевал преданный архонт, не замечая, как предательски побледнело лицо княжны.

— Рид, успокойся, — ровно откликнулась она. — Пойми, у меня нет иного выхода. Если Хьюго погибнет, мне лучше будет умереть сразу. Эта связь, пользуясь более привычными словами, можно сказать, является высшей формой проявления любви. Но все же это нечто более глубокое. Это сама жизнь! Связь неразрывна. Если один из связуемых гибнет, второй обречен на медленное и мучительное умирание. Конечно, лишь в том случае, если партнер добровольно принимает на себя всю меру ответственности за судьбу своего напарника. А Хьюго… — княжна печально улыбнулась, — он же меня ненавидит!

— Нет-нет! Должен найтись какой-то другой выход! Я не верю, что вы, чародеи, за столько лет не нашли выхода, — протестовал Рид.

— Выход — смерть! — жестко отчеканила княжна. — Именно поэтому состоящие в любовной связи чародеи обычно завязывают свои жизни друг на друга, дабы смерть обоих стала мгновенной в случае гибели одного из них. Существует, правда, еще вариант — отречение. Но выполнить это нереально.

— Почему?! — Рид едва не рвал на себе волосы от отчаяния.

— Потому что слова отречения должны быть произнесены умирающим в лицо тому, от кого он отрекается. А во время гибели партнеры не всегда находятся рядом. Поэтому смерть — это единственный возможный выход. — Анна замолчала, откинувшись на торец рамы.

— Что ты наделала, ma daeni… — уныло пробормотал архонт. — Но клянусь небом, я не допущу вашей гибели…

Пожелтевшие от времени пергаментные страницы, хрупкие и гибкие одновременно, пахнущие кровью и вереском, поющие странную песнь, кричащие голосами тысячи душ, покорные воле листающей их руки, с тихим шорохом опускались одна на одну, раскрывая знания, скрываемые веками, обнажая во тьме скалящийся череп вместо тонкого лица. Посеребренные сединой черные волосы читающего чуть шевелились, повинуясь дыханию непонятно откуда взявшегося ветра. Тонкий палец следовал за рядом коричневых букв, сливавшихся в причудливую вязь, складывающих жуткую картину жизни и смерти в самых изощренных проявлениях и того, и другого.

Сеньор Саграда оторвался от изучения фолианта и сделал несколько пометок на лежащем рядом листе. Сверился с рукописью, что-то добавил и закрыл книгу, щелкнув витиеватыми серебряными застежками. Эта книга отнимала у него слишком много жизненной энергии, забирая молодость и здоровье. Впрочем, он уже выяснил все, что ему было нужно. И потраченные на изучение фолианта силы с лихвой окупятся. Ведь это как раз тот случай, когда цель полностью оправдывает средства, особенно когда цену за эти средства можно платить не самому. Свое личное проклятие всегда можно передать кому-то другому, чужому человеку — другу или недругу. Команданте Христобаль мрачно усмехнулся своим мыслям. Свою цену он давно уже заплатил, теперь настала пора сделать так, чтобы по его счетам платили другие. Он вновь перевел взгляд на испещренный пометками листок и, взяв ручку, жирной чернильной линией вычеркнул два слова: «крылатый лорд»…

Глава 10

Клонящееся к закату солнце романтично вызолотило оконную раму, залило мягким теплым светом пол, стены и лежащие на столе документы, выкрасило светло-рыжие волосы Арьяты в пурпурно-ржавый цвет. Ведьмочка сидела на столе и обматывала яркой оберточной бумагой цветочный горшок, в котором красовался темно-зеленый круглый мохнатый кактус с фиолетовым бутоном еще не распустившегося цветка.

Анна бесшумно материализовалась в кресле с закинутыми на стол ногами, не утруждая себя проходом через дверь.

— Привет, — не оборачиваясь, не очень-то доброжелательно бросила Арьята. Она уже привыкла к тому, что ее наставники имеют дурную привычку буквально сваливаться на голову, причем откуда ни попадя.

— Привет, — буркнула княжна, с долей удивления наблюдая за процессом упаковывания кактуса.

— Вы не знаете, отец Рид сейчас дома? — словно невзначай поинтересовалась девочка.

— А где он еще может находиться? — с ленцой фыркнула чародейка. — Он же еще на больничном. И пожалуйста, перестань называть меня на «вы», чувствую себя старухой!

— Угу… — Арьята закончила привязывать к цветочному горшку пышный бумажный бант. — Как думаешь, ему понравится?

— Что? — не поняла Анна.

— Кактус! — элегично улыбнулась ведьмочка. — Это вместо того, который засох.

— Так это ты для Рида из кактуса новогоднюю елку делаешь? — засмеялась чародейка. — Тогда, конечно, понравится.

— Ну… кто знает, — чуть смутилась девочка. — Ой, а к вам тут отец Хьюго заходил, — спохватилась она, заодно и незаметно сменив тему разговора.

— Во-первых, не «к вам», а «к тебе», во-вторых, что ему было нужно?

— Не знаю, он не сказал, — отрешенно пожала плечами Арьята, любуясь кактусом. — Зашел, увидел, что тебя нет, и вышел. Долго терся под дверями, потом заглянул снова, попросил ручку и лист бумаги. Что-то усердно настрочил, сложил вчетверо и сказал, чтобы я тебе передала. Потом ушел.

— Пришел, увидел, наследил! — иронично обобщила Анна.

— Типа того, — кивнула ученица.

— И что же он писал? — ехидно осведомилась княжна.

— Без понятия. Я не настолько любопытна, чтобы читать чужие письма, даже если это любовные послания, — провокационно усмехнулась ведьмочка, водружая кактус на стол.

— Любовное послание… Да нет, он скорее вызов на дуэль напишет, — задумчиво протянула Анна ди Таэ. — Кстати, а откуда ты знаешь, что это любовное послание? — хитро прищурилась она.

— А что еще может писать парень, если он краснеет при этом, как спеющий помидор? — хихикнула девочка, передавая чародейке сложенный вчетверо листок. — Ну ладно, я пошла. — Арьята спрыгнула со стола и, подхватив кактус, направилась к выходу.

— Угу, только недолго. — Княжна задумчиво разглядывала послание. — Вечер уже. Скажешь Риду, чтобы проводил. А лучше вообще у него переночуй!.. — крикнула Анна вслед ученице.

Дождавшись, пока шаги Арьяты окончательно стихнут в коридоре, чародейка наконец развернула записку, в глубине души надеясь, что это действительно вызов на дуэль. Так все было бы гораздо проще.

«Княжне Высокого дома Анне ди Таэ» — выспренно значилось вверху листа. Почерк у де Крайто оказался довольно своеобразный: тонкий и вычурный, напоминающий эльфийскую вязь, но вполне разборчивый.

Анна еще раз перечитала написанное. На любовное послание это походило меньше всего. Скорее на прелюдию к завещанию. Впрочем, поговорить с де Крайто действительно нужно. Княжна взглянула на часы: что ж, до темноты остается еще не менее двух часов — она как раз успеет добраться до южной окраины.

Арьята, трепетно прижимая к груди упакованный в яркую оберточную бумагу горшок с кактусом, с замиранием сердца нажала кнопку звонка у темной деревянной двери, покрытой изрядно затертой резьбой. Первые секунд десять ничего не происходило. Но потом девочка услышала, как за дверью что-то упало, затем раздался щелчок замка и дверь наконец распахнулась. Несколько мгновений после этого Арьята удивленно рассматривала возникшего на пороге Рида. На архонте обнаружились сильно застиранная тельняшка, синие спортивные штаны с латками на коленях и красно-белые кеды. А, собственно, чего она хотела, священник все-таки находится у себя дома и отнюдь не обязан денно и нощно носить сутану.

— А… хм… — Отец Рид растерянно поправил неизменно сползающие очки, моля Бога о том, чтобы девочка не успела рассмотреть, что глаза у него сейчас абсолютно нечеловеческие. — Ой, ты так неожиданно, — наконец промямлил он. — Но что это мы так на пороге… — тут же поправился архонт. — Заходи.

— И вам добрый вечер, — пробормотала себе под нос ведьмочка, проходя вслед за Ридом в квартиру.

— Ты извини… Я, знаешь ли, никого не ждал… В общем… Тут слегка не прибрано… Хотя какое там слегка… Тут еще хуже, чем обычно бывает в моем кабинете, — грустно добавил священник.

— Я вижу, — снисходительно усмехнулась Арьята.

Похоже, страсть к устраиванию беспорядка в любом помещении присутствовала у Рида в крови. Посему его квартира напоминала поле брани, а точнее, недоразграбленный варварами склад ненужных вещей. И при этом ко всему пресловутому хаосу прилагалась удивительная чистота. Как будто интерьер так и задумывался.

— Вы случайно по утрам бегом не занимаетесь? — спросила ведьмочка, намекая на кеды священника. На самом деле она просто не знала, как начать нужный разговор, но отнюдь не собиралась выказывать свою растерянность.

— Занимаюсь, — улыбнулся архонт. — По дому, с криками: «Бли-и-ин, проспал!»

Арьята натянуто рассмеялась.

— Ты садись, — предложил он.

— На пол? — ехидно осведомилась ведьмочка.

— Ну зачем же на пол, — смутился Рид. — Вон кресло… Правда, оно хромое и продавленное, но если убрать с него макулатуру, то вполне можно сесть.

— Угу. — Девочка осторожно переложила папку, из которой в беспорядке торчали листы, на пол и села.

— Чай будешь? — поинтересовался архонт.

— Да нет, спасибо, я ненадолго. Собственно, я из-за кактуса. Вот, это вам. — Девочка протянула ему затейливо упакованный цветок.

— Ой, — опешил священник, — надо же, какая прелесть. Но не думаю, что тебе стоило его покупать. Боюсь, рано или поздно его постигнет та же участь, что и предшественника, — погрустнел он.

— Не-а, — замотала головой Арьята. — Этот живучий. Он еще и цвести скоро должен. Сиреневеньким…

— Ясно. Мило. — Рид осторожно поставил горшок на захламленный подоконник, лихорадочно соображая, во что же это ему выльется. Сейчас он абсолютно не знал, как ему следует вести себя с Арьятой.

— Напрасно ты себя утруждала, я давно уже привык к одиночеству.

— Одиночество — это когда к тебе не пристает даже загар! — с вызовом сообщила девочка.

Рид смущенно кашлянул, то ли протестуя, то ли соглашаясь, и в комнате повисло напряженное молчание.

— Арьята, — прервал наконец молчанку священник, — что происходит? — Вопрос прозвучал как-то коряво и грубо. Рид это понимал, но ничего более подходящего в голову не пришло. Архонт сел на корточки напротив кресла.

— Я вас люблю, — тихонько пробормотала ведьмочка куда-то в сторону.

— Что?

— Я вас люблю… — чуть громче повторила она, не глядя на него.

Священник тяжело вздохнул, ибо догадывался, что именно этим все и закончится. Немного поколебавшись, Рид осторожно взял девочку за руку.

— Это невозможно, — спокойно произнес он. — Не говори глупостей, дитя мое.

— Я уже давно не дитя! — вспылила Арьята, вырывая ладонь из руки архонта. — А вы… Вы не желаете ничего понимать! — Девочка резко вскочила и буквально вылетела прочь из квартиры, не разбирая дороги и совершенно не соображая, куда и зачем она бежит.

— Арьята, стой! — Священник бросился за ней. — Стой! Это опасно — бегать по улицам ночью! — Очки слетели с него в самый неподходящий момент. — О черт! — Рид зажмурился, перестраивая зрение, а когда выбежал на улицу, там уже никого не было.

Анна немного ошиблась со временем. Когда она добралась до южной окраины центрального района Буды, уже совсем стемнело. Здания приобрели более размытые очертания, превращаясь в причудливые кляксы густой, плотной тьмы. Княжна обошла церковь и зашла с черного хода, намереваясь попасть в комнату де Крайто самым коротким путем, минуя главный молитвенный зал. Девушка толкнула дверь, та оказалась не заперта, но в комнате никого не было. Чародейка только сокрушенно покачала головой — что ж, придется спуститься в зал. С Хьюго в любом случае нужно поговорить, иначе… иначе… Просто нужно поговорить, и все.

Молодой священник действительно находился в зале. Стоял напротив распятия, преклонив колени. Золотисто-русые волосы рассыпались по плечам, резко выделяясь на черной ткани сутаны.

Анна остановилась на границе зала и коридора, молча наблюдая за де Крайто. Хотела окликнуть, но потом раздумала. Не нужно мешать человеку общаться с Богом. Но ведь слушать никто не запрещает, тем более что акустика помещения вполне позволяла делать это, даже не особо напрягаясь. Княжна прислонилась к стене. Она подождет.

Итак, девушка стояла и слушала, не выделяя отдельных слов, просто впитывая их как равномерный фоновый шум, но потом слух чародейки будто споткнулся о выхваченную фразу, и Анна уловила смысл.

— …оставаться правым и верить… Я забыл, что человек есмь, и могу ошибаться… принял грех гордыни на душу, прости, Господи, недостойного… был слеп и прозрел… но не верю, Господи… Дай ответ мне, неужели правда, неужели… Что есть Бог? Я слышал ответ, что Бог есть любовь… Господи, прости, но я люблю земную женщину! Во что же я верил до сих пор?..

Сердце Анны совершило стремительный прыжок вверх и тут же сорвалось вниз. Коленопреклоненный Хьюго казался ей безгрешным, чистым ангелом, затмившим для нее весь мир. Как, он тоже думает о любви? Так неужели он ее…

Мысли чародейки обретали четкую форму, складываясь в слова то ли песни, то ли молитвы…

Княжна уже намеревалась заговорить вслух, чтобы открыть парню свои чувства, но вдруг почувствовала, как в кармане зажужжал мобильный телефон. Она быстро отступила в глубь коридора и вытащила истерично вибрирующую трубку. Звонил отец Рид.

— Да? — приглушенно отозвалась девушка.

— Анна, где ты?

— На южной окраине, а что?

— Где?.. Что ты там делаешь?! — сдавленно донеслось из трубки.

— Уже ничего. Что случилось, Рид?

— Проблемы! — простонал архонт. — Помоги мне, умоляю. Подходи на Кривой перекресток, я тебя сейчас заберу. — Священник отключился.

Чародейка тяжело вздохнула. Похоже, разговор с де Крайто откладывался. Жаль, но… Девушка вернулась в комнату священника, вырвала листок из своего карманного блокнота, написала на нем несколько слов, сунула записку в щель между дверью и косяком и торопливо зашагала прочь.

В каменном, насквозь пропитанном запахом плесени помещении царил полумрак. Мутно-оранжевые настенные плафоны, забранные толстыми решетками, не давали достаточно света, а потемневшие от времени камни вбирали в себя эти его скудные частицы, сгущая матовые тени. Шаги даже самых мягких подошв отдавались здесь гулким эхом.

Арьята, сжавшись в комок, сидела на полу, ожидая, когда за ней придут. На щеке темнел багрово-лиловый кровоподтек, след от удара тяжелой перчаткой одного из патрульных инквизиции.

Девочка не успела ничего понять… Все случилось так быстро… Она выбежала из подъезда отца Рида, свернула в первый попавшийся переулок, глотая злые слезы, и тут же налетела на патруль инквизиции. В начальные минуты ареста у нее возникло злорадное мстительное ощущение: «Ну и пусть, все равно я никому не нужна!..» Позже, уже находясь в здании управления инквизиции, ведьмочка осознала, что когда мастер Эрик и Анна узнают о произошедшем с нею несчастье, то разнесут тут все по камешку. А если не разнесут? А если они сами попадут в эти мрачные подвалы в качестве арестованных?.. Чувство вины обожгло нестерпимой вспышкой душевной боли: о нет, она снова втравила наставников в неприятности, и не только наставников…

А потом появилось новое ощущение. Нет, это оказался не страх, а нечто гораздо худшее. Арьята остро почувствовала энергетику того места, где очутилась: боль и опустошение. Страх, если он и присутствовал здесь когда-то, давно уже стерся из этих камней. Остались лишь тупая, застарелая боль и пустота.

— Поднимайся! — Неведомо откуда взявшийся инквизитор рывком поставил девочку на ноги. — Мэтр Саграда ждет.

Арьята медленно двинулась по коридору, понукаемая стражником. Стены давили на нее, выпивая все силы, парализуя магию, отрезая от внешнего мира.

Конвоир распахнул тяжелую, окованную железными полосами дверь и втолкнул девчонку внутрь. В противовес предыдущему, это помещение оказалось достаточно просторным. Непривычно закругленный готический потолок терялся в тенях. Ведьмочка сделала несколько шагов и остановилась. В глубине комнаты царственно вздымался массивный дубовый стол, заваленный бумагами, чертежами и фолиантами. У окна, спиной к посетительнице, стоял высокий худощавый мужчина. Он медленно обернулся и смерил Арьяту тяжелым взглядом.

«Глава инквизиции… — догадалась она. — Интересно, и почему его все так боятся?..» — с некоторой долей любопытства подумала девочка.

Юная ведьма не почувствовала, чтобы от этого странного мужчины исходили какие-то особенные флюиды, порождающие страх. Нет, от него веяло лишь болью и опустошением, — как и от всего здания в целом, — которые распространялись от абсолютно выжженной физической оболочки. Что же его так опустошило?

Команданте столкнулся взглядом с пронзительными серо-сиреневыми глазами девчонки и разочарованно отвернулся. Черт, как же он в ней ошибся! Читающая,[9] забери демоны ее душу, такая не отречется.

Арьята молча теребила в пальцах цепочку наручников.

— Молчишь? — усмехнулся инквизитор.

— Мне нечего сказать, — устало откликнулась она. — От судьбы не сбежишь, если только она сама тебя не отпустит.

Сеньор Христобаль Саграда философски изучал стоящую перед ним девчонку.

— Кто тебе такое сказал? — недоверчиво спросил он.

— Смерть, — просто ответила Арьята.

Фонари у Кривого перекрестка горели через один, а то и через три. Убегающие вдаль улицы, веером расходящиеся от крохотного пятачка Рыбной площади, терялись в темноте. Княжна стояла в пятне холодного света, опершись спиной о фонарный столб и обхватив руками плечи.

«Что-то произойдет… Ох, произойдет что-то нехорошее…» — похоронным гулом отзывалось у нее в голове предчувствие.

Вдалеке показался свет двух приближающихся огней. Из тьмы улицы выскользнул серебристый «линкольн» и резко затормозил прямо напротив Анны. Чародейка опешила. Ничего подобного не ездило по улицам Будапешта уже как минимум лет сто. Дверь автомобиля приоткрылась, и из кабины высунулся встрепанный Рид.

— Залезай! — срывающимся от волнения голосом скомандовал он.

Княжна забралась внутрь, удобно устроившись в глубоком, обитом кожей кресле.

— Вот уж никогда бы не поверила, что Виктору и Профессору удастся починить эту рухлядь, — уважительно пробормотала она. — Что у вас там случилось?

— Что ты тут делаешь? — проигнорировав вопрос Анны, сдавленно спросил архонт.

— Тебя жду, — с некоей долей смущения буркнула княжна ди Таэ, прекрасно понимая, что священник имел в виду отнюдь не это. — Ладно, признаюсь: заходила к де Крайто. Он меня в отделе искал, но мы разминулись.

— Слушай, с каких это пор ты навещаешь де Крайто? — раздраженно осведомился Рид.

— Оп-па! С чего тебя вдруг пробило на сцены ревности?! — вспылила княжна. — Мне сейчас только твоих признаний в любви не хватало и…

Но при слове «любовь» архонт так затравленно дернул кадыком и переменился в лице, что чародейка не закончила начатую фразу, мысленно упрекнув себя за грубость.

— Рид, что случилось? — благоразумно сменила тон она. — Ты будто с демоном поздоровался!

Архонт на секунду спрятал лицо в ладонях.

— Прости, — глухо проговорил он, — глупость сказал… Арьята пропала, — расстроенно закончил он.

— Как? — отрывисто бросила Анна.

Священник вкратце пересказал события истекшего вечера, подытожив такими словами:

— Полчаса назад мне позвонил Эрик, объявил, что Арьята до сих пор не вернулась, и он ее не чувствует, будто девочку накрыли антимагическим колпаком. Ну вот поясни, кто способен блокировать достаточно сильную ведьму, да еще в Нейтральной зоне?

Княжна задумчиво покусывала костяшку пальца. После того как ведьмочка пропала в первый раз, Эрик во избежание лишних проблем поставил на ученицу маячок: простенькое заклятие, вшитое в булавку. Арьята оказалась достаточно суеверной и постоянно носила ее подколотой к одежде — от сглаза. Маячок работал безотказно. Перебить его можно было, только поместив человека в некое специфическое пространство, полностью изолирующее магию. И то, что рассказал Рид, Анне совершенно не понравилось. В Будапеште она знала только одно такое место, стены которого могли экранировать магический маяк: резиденция инквизиции Нейтральной зоны.

— Та-ак, — мрачно протянула чародейка, — не нравится мне все это. Кажется, малая опять вляпалась в крупные неприятности, причем из-за тебя, Рид. Господи, как же вы двое меня достали! Заводи колымагу, едем в инквизицию. Думаю, она находится там.

Рид нервно повернул ключ зажигания, мотор взревел. Но не успели они проехать и десяти метров, как из переулка наперерез машине выскочил человек. Архонт ударил по тормозам. «Линкольн» остановился в полуметре от закутанной в плащ фигуры. Рид и Анна с удивлением узнали в несостоявшемся самоубийце Хьюго де Крайто.

— Святой отец, вам что, жить надоело? — высунувшись из окна, раздраженно выкрикнула чародейка. — Бросаетесь, понимаешь, тут под колеса…

— Примерно так. Я прочитал вашу записку, — не менее любезно усмехнулся де Крайто, подходя к дверце авто.

— Хьюго, извините, но мне сейчас не до разговоров. Арьята угодила в инквизицию. Если ее немедленно не вытащить, я даже представить боюсь, что может случиться, — уже более мягким тоном сообщила княжна.

— Что? — Лицо священника ожесточилось. — Я еду с вами!

— Де Крайто, не вмешивайтесь! — потребовала Анна.

— Плевать! Я еду с вами! — Хьюго нахально забрался на заднее сиденье. — Считайте, я кое-что понял.

Анна обескураженно прикусила губу, не зная, как ей следует реагировать на его действия. Звоночки нехорошего предчувствия, непрерывно отзванивающие в ее душе, теперь раскачивались с максимальной амплитудой, отбивая панический набат.

— Что ты с ним сделала? — трагическим шепотом осведомился Рид, пока де Крайто устраивался в машине.

— А что такое? — не поняла Анна.

— Он улыбался!

— И что?

— Что?! За те два года, которые я его знаю, я ни разу не видел на его лице другого выражения, кроме угрюмого презрения! — прошипел архонт.

Княжна лишь сердито пожала плечами и обернулась к де Крайто:

— Хьюго, как вы меня нашли?

— Интуиция, — усмехнулся священник.

Княжна ди Таэ скептически поджала губы. Н-да…

…Хьюго разминулся с Анной всего на несколько минут. Вернувшись в комнату, обнаружил лишь записку в дверной щели — свернутый вчетверо бумажный квадратик. Де Крайто развернул листок.

«Вы выполнили мою просьбу, спасибо», — значилось там.

Священник устало прислонился к косяку и прикрыл глаза. Он прекрасно понял смысл ее послания… Когда-то она просила перестать ее бояться! И вот теперь… Хьюго мысленно застонал, осознав смысл, вложенный в эту короткую фразу. Господи, как мало она сказала! Господи, но как много!..

Затем парень вдруг резко вскинулся — внезапно накатившее чувство тревоги заставило его вздрогнуть. Хьюго подхватил лежащие на кровати ножны с мечом и быстро вышел из комнаты. Нужно было как можно скорее найти Анну ди Таэ.

«Мы этой силой беззаветной с любою справимся бедой…» — почему-то билось в его голове…

Воздух всколыхнулся, будто по нему ударили хлыстом. Невидимый слой пространства разорвался, как плотно натянутый шелк, с оттяжкой хлестнув разошедшимися концами. Так, словно некто или нечто беспощадное вдруг потянуло холодную руку и передвинуло невидимые фигуры, провоцируя следующий ход послушных игроков. Болезненная дрожь прокатилась по стенам и пульсацией отдалась в груди Арьяты. Девочка ахнула и всхлипнула. Сеньор Христобаль Саграда дернулся, как от понуждающего пинка, и непроизвольно сжал кулаки. Он ждал этого знака, но не думал, что все произойдет именно так. Пришло время действовать…

Все маги Нейтральной зоны отлично знают о том, что здание инквизиции полностью блокирует магию, но лишь ту, которую пытаются сотворить внутри него. Амулеты же с вшитыми в них чарами прекрасно активировались даже там. И теперь Анна развлекалась вовсю, круша холл и превращая в статуи нерасторопных гвардейцев инквизиции.

— Хей-й-йя-а-а-а! — ухарски вопила княжна, раскручивая за ремешки два флакончика из темного стекла и зашвыривая их на галерею, с которой спешила к ней внутренняя стража. Бахнуло, пыхнуло, и стражников расшвыряло в разные стороны.

План налета на инквизицию был составлен путем импровизации и оказался предельно прост: пришел, увидел, разгромил. Вот это пресловутое «разгромил» как раз Анне и досталось. А тем временем мужчины сновали по ярусам и уровням запутанного, похожего на лабиринт здания, разыскивая непутевую ведьмочку…

Рид и Хьюго ворвались в коридор четвертого этажа. Архонт шел впереди, уверенно выбирая направление. Он обнаружил, что может чувствовать девочку точно так же, как Анну или Виктора.

Сейчас Рид менее всего походил на священника: темные джинсы, черная куртка-реглан, высокие ботинки на тракторной подошве, в руках катана с черно-серебряной рукоятью. Бледно-серое лезвие поблескивало каплями крови так некстати подвернувшегося стражника. Хьюго молчаливой тенью скользил за ним. Судя по всему, теперь Риду стало глубоко плевать на свою прежнюю неприязнь к де Крайто. Сегодня он хотел только одного — вонзить меч, а еще лучше клыки в глотку Христобаля Саграды и выпустить из него дух.

Рид остановился напротив темной двери, окованной железными полосами, и высадил ее ногой. Что уж скрывать, ныне ему плевать и на осторожность. Бдительный Хьюго едва успел схватить архонта за шиворот и рвануть назад. В проеме ослепительно полыхнуло.

— Не порите горячку, святой отец! — благоразумно прорычал де Крайто. — Следите за тем, куда лезете! — С этими словами Хьюго воткнул меч в дверной косяк: тот заискрил, обиженно пыхнул разряженным защитным заклинанием и угас. Наличие чар в этом здании выглядело, мягко говоря, странно.

— Благодарю, святой отец, — хрипло выдохнул Рид.

Арьята, сжавшись в комок, лежала на полу. В комнате больше никого не было. В воздухе плавали темные энергетические сгустки, невидимые простым глазом. Зато архонт все прекрасно различал. Здесь кто-то еще совсем недавно использовал запретные знания, намереваясь убить юную менестрельку. Но удар почему-то не достиг цели, он лишь вскользь прошелся по юной ведьмочке, оглушив и напугав.

— Арьята! — Рид опустился возле нее на колени. — Слава богу, жива… — пробормотал он, ногтем вспарывая себе запястье и прикладывая рану к губам девочки.

Хьюго брезгливо поморщился.

— Святой отец, быстрее, — поторопил он.

— Не подгоняйте! — огрызнулся архонт. — Ей нужна немедленная помощь!

Арьята застонала и открыла глаза. Слабо соображая, что происходит, попыталась вырваться.

— Тсс… — Рид нежно удерживал ее за плечи и одновременно пытался затянуть платок на своем располосованном запястье.

— Отец Рид! — Ведьмочка со всхлипом уткнулась ему в грудь.

— Тсс, все нормально. Стоять сможешь?

— Да… там… — попыталась предупредить она.

Воздух неожиданно вздрогнул и пошел рябью, оставляя на губах привкус жженого сахара. Архонт зажмурился и контуженно затряс головой. Хьюго со стоном пошатнулся, вцепившись пальцами в столешницу, чтобы не упасть.

— Анна… — просипел он.

— О черт! — Рид сорвал с шеи амулет экстренной телепортации и сунул Арьяте. — Быстро отправляйся в отдел! — приказал он. — Сообщишь обо всем нашим.

Девочка часто закивала и исчезла в полыхнувшем окне телепорта. Оба священника опрометью кинулись в коридор.

— Здесь же не должно быть магии! — воскликнул де Крайто, борясь с противным ощущением в груди. — Чем ее достали?

— Это не магия! — крикнул архонт. — По крайней мере не магия стихий! Как и на входе в кабинет.

Они выбежали в галерею над холлом. Внизу княжна ди Таэ корчилась в белых сполохах огня, бушующего посреди учиненной ею разрухи. Вдруг она распрямилась, как пружина. Бледно-золотые волосы взметнулись бешеным ореолом, черты лица заострились, за спиной сгустилось черное марево, обретая форму крыльев. Началась трансформация.

— Анна! — Хьюго с воплем перемахнул через перила галереи и сиганул вниз.

— Стой, дурак! — заорал Рид, прыгая следом. Он почуял неладное. То, что происходило сейчас с княжной, ничуть не походило на обычную боевую перестройку организма. Девушка явно себя не контролировала. Ею управляло нечто чужеродное, пришедшее извне, злобное и беспощадное. Способное выжать чародейку до капли и убить…

Сверкнул ниакрис чародейки, описывая серебряную дугу над головой хозяйки. Холл наполнился безумным воем.

— Не лезь под удар! — рявкнул архонт, отшвыривая де Крайто в сторону. — Прочь отсюда, мальчишка, если она тебе дорога! — Рид ушел в трансформацию и взмыл в воздух. Благо свободного места в холле оказалось предостаточно.

И началась дикая безумная пляска двух крылатых. Звон клинков, разъяренное рычание, хлопанье крыльев, мечущиеся тела. Ниакрис сошелся с катаной раз, затем еще раз, высекая искры и звеня. В настоящий момент Рид хотел только одного — оглушить ушедшую в бесконтрольную трансформацию Анну. Да, грубо вырубить впавшую в боевое неистовство чародейку, чтобы обратить вспять процесс ее уже неконтролируемого безумия… Но, к несчастью, он пропустил удар и рухнул на пол. Перед глазами плыли кровавые пятна, в груди поселилась резкая боль. Архонта вышвырнуло из трансформации столь резко, что он на несколько секунд потерял сознание.

Хьюго как завороженный наблюдал за безумным поединком крылатых. Когда Рид упал и остался неподвижно лежать на полу, а чародейка, победно взвыв, ринулась в атаку, де Крайто понял, что именно сейчас случится. Сейчас отец Рид умрет… В его голове снова прозвучали слова Анны: «Он не единожды спасал мне жизнь, хотя абсолютно не обязан был это делать…»

Священник рванулся вперед и, схватив оглушенного архонта за шиворот, отбросил его в сторону, очутившись на пути разъяренной княжны ди Таэ. Он сделал шаг вперед, почему-то понимая: все происходящее с ним определено заранее… Вот только неясно кем: судьбой, смертью, любовью? А между тем ниакрис Анны зазубренной молнией летел вперед, занесенный в сильнейшем замахе…

Хьюго вскинул голову, но успел заметить лишь серебряный росчерк стали. А потом пришел обжигающий холод, пронзивший его грудь. Де Крайто еще увидел, как преображается лицо Анны ди Таэ, обретая нормальный вид, и покачнулся, пытаясь устоять на подгибающихся ногах. В изумрудных глазах чародейки плескались ужас и боль.

— Хьюго! — полустоном-полувсхлипом вырвалось у нее. — Любимый…

Он попытался протянуть к ней руку, чтобы обнять, приласкать, утешить, но почувствовал, что летит куда-то в бездну. Мир блек и распадался на куски…

Рид медленно разлепил глаза и с трудом приподнялся на локтях, не понимая, что с ним произошло. Посреди холла застыли двое: Анна ди Таэ, судорожно сжимавшая рукоять ниакриса, и Хьюго де Крайто, грудью напоровшийся на клинок.

— Хьюго! — выдохнула чародейка. — Любимый…

Де Крайто попытался протянуть к ней руку и начал оседать на пол, заваливаясь на спину.

— Не-э-эт! — захлебнулся криком архонт, порываясь встать.

Лопнувшая энергетическая струна с оттяжкой полоснула по воздуху, хлестнув Рида по шее. Свет померк. Архонт неподвижно застыл, распластавшись на каменных плитах. И без того развороченный холл начал рушиться…

Телепорт вышвырнул Арьяту на заднем дворе церкви Святого Матиаша. Байкер возился с мотоциклом, выводя его из гаража. Шатаясь и спотыкаясь, ведьмочка побрела к Виктору.

— Эй, манюня, ты чего? — Мужчина едва успел подхватить оступившуюся девчонку.

Арьята, вцепившись в него и давясь слезами, начала рассказывать обо всем произошедшем, поминутно срываясь на плач.

— Так, бегом к Эрику! — скомандовал Виктор. — Он еще в отделе. А я в инквизицию…

— Эй, старик, очнись, да очнись же! — словно сквозь закрывающую уши вату, услышал Рид. Кто-то тряс его за плечи. — Очнись, чтоб тебя!..

— А…

Архонт со стоном разлепил свинцовые веки. Он лежал на брусчатке возле резиденции инквизиции, а над ним склонился Виктор. Рядом суетились какие-то люди, но ему было все равно, ибо перед глазами все еще стояла жуткая картина гибели Хьюго де Крайто.

— Анна, Хьюго… оба там, внутри… — хрипло выдохнул Рид, порываясь подняться.

— Да знаю я! Не дергайся, у тебя ребра сломаны!

— Конец, им конец, — прошептал архонт, вновь проваливаясь в беспамятство…

Жара так резко сменилась противной сырой прохладой, словно осень пришла преждевременно, наступив не в октябре, а в августе. Ясное небо за одну ночь заволокло низкими пухлыми тучами, которые сочились мелкой гадкой моросью. Влага не щадила никого и ничего, напитывая сыростью землю и одежду, угнетая людей, стоявших у свежей могилы на кладбище «Керепеши», расположенном на южной оконечности Буды. Многочисленные статуи этого огромного пантеона создавали на редкость мрачную обстановку, словно напоминая — здесь похоронены величайшие герои и злодеи Венгрии, не миновавшие мертвенных объятий судьбы. А сегодня их общество пополнилось еще одним, новым участником…

Профессор умолк, завершив чтение погребальной молитвы, и закрыл требник. Потер внезапно защипавшие глаза. Арьята, не скрываясь, хлюпала носом, вцепившись в сутану Виктора. Байкер обнимал девочку за плечи. Эрик ди Таэ пронзительно смотрел куда-то в туманную морось, затянувшую воздух сырой мутью. Рука госпожи Пшертневской покоилась у него на плече. Глава спецотдела, до того момента молча смотревшая на свежую могилу, повернулась к чародею:

— Как она?

— Могло быть и хуже, — печально вздохнул Эрик. — Энергетический шок пусть и не самое приятное, но и не самое опасное событие для организма, хотя…

— Что?

— Есть такие раны, которые даже мне не под силу залечить, — хмуро закончил он.

Госпожа Злата молча кивнула.

— Рид знает? — осторожно спросила она.

— Нет. Я нигде не могу его найти. Он исчез сразу после того, как князь зарастил ему ребра… — сказал Профессор, подходя к ним. Казалось, у него на висках добавилось седины, черты лица заострились. — Идемте, — тихо проговорил он. — Хьюго погиб, похоронен, и ему уже ничем не поможешь…

— Да, — кивнула госпожа Пшертневская.

Серые тучи нависли над землей свинцовым щитом, опустившись еще ниже, чем находились прежде, но они все так же не решались выплеснуть накопленную ими воду, а продолжали сеять противную мелкую морось. Словно сама природа скупо истекала доселе невыплаканными слезами…

Эпилог

В зале церкви Святой Анны на южной окраине района Визиварош царил погребальный полумрак. Огоньки зажженных свечей чуть трепетали, выхватывая из полумрака высокую худую фигуру в сутане. Пепельные волосы серебрились в лунном свете, льющемся сквозь витраж.

— …Господе Иисусе Христе, Сыне Божий, спаси и помилуй их души, безвинно загубленные. Даруй на небе то, чего не даровал на земле…

Огоньки свечей затрепыхались сильнее, нервными отсветами отразившись на стенах. Рид обернулся. По залу быстро шла темная фигура, закутанная в плащ с капюшоном. Приблизившись к нему, она порывисто опустилась на колени. Капюшон свалился с головы, и по плечам рассыпались бледно-золотистые волосы.

— Простите меня, отче, ибо я грешна, — разорвал гнетущую тишину срывающийся голос.

— Анна?! — не веря своим глазам, вскрикнул священник, поднимая чародейку на ноги.

Девушка прижималась к нему, вздрагивая всем телом.

— Ты помнишь, что с нами произошло? — Отец Рид требовательно схватил княжну за локоть.

Девушка скорбно содрогнулась всем телом. Помнит ли она?

Да разве это можно забыть…

— Хьюго! — обреченно вскрикнула она, понимая, что случилось непоправимое. — Любимый…

Де Крайто услышал и попытался протянуть к ней руку. Он четко различил обращенное к нему слово, как и всепоглощающее отчаяние в глазах Анны. Что-то было не так. Почему в этих таких глубоких, таких любимых глазах плескается столько боли и ужаса? Ведь все самое страшное уже осталось позади. Любовь, расправив крылья, защищает их. Как же он не видел этого раньше? Того, что она — ангел! Светлый ангел, призванный хранить его от всех бед. Теперь все у них будет хорошо… Почему? Да потому, что однажды он уже выкупил Анну у смерти, пообещав отдать взамен собственную жизнь. И Хьюго ни в коей мере не собирался отказываться от той страшной сделки… Он подарил Анне жизнь, а этот дар не берут обратно!

Но, увы, тело не повиновалось. Он чувствовал, что падает в безжизненную пустоту, он видел бесконечный ужас, плескавшийся в изумрудных глазах Анны ди Таэ. Он должен был сказать ей, сказать ей… Язык не слушался. Вспомнилась слепая старуха из Братиславы: «…Ты отречешься от того, что твое, но твоим еще не было…» Кажется, теперь до него дошел истинный смысл произнесенного ею пророчества.

Он должен сказать ей… Он должен сказать ей все или не говорить ничего!

— Люб…

Нет, не то. Сейчас между ними существует нечто иное, куда более важное. А в голове тут же возникла необъяснимая идея, всецело им завладевшая, диктующая свою волю.

— Отрекаюсь… — через силу шевеля непослушными губами, решительно проговорил он. И уже громче: — Отрекаюсь! — Слово царапало гортань, в груди разрастался пульсирующий комок смертного холода. И тогда, на последнем хрипе, на последнем вздохе парень выкрикнул внятно и ясно: — Отрекаюсь от тебя!

Ноги подкосились, и Хьюго стал медленно оседать на пол, понимая, что отныне Анне предстоит жить одной, но за них двоих. Тренькнула и порвалась связывавшая их энергетическая струна, и он полетел в черную бездну, так и не открыв своей любимой всего того, о чем уже давно хотел сказать…

Но не успел.

Выдержка из газеты «Вестник Будапешта»: