Чужой против Хищника

ГЛАВА 2

Фальшиво насвистывая, Фрэнсис Ульбек по прозвищу Пятак дотронулся до своей бейсболки с надписью «Бостонские Красные Носки», адресуя жест скучающему охраннику, после чего махнул магнитной карточкой по считывающему устройству, набрал личный код и стал ждать допуска. Когда автоматические двери зашипели и раскрылись, Пятак пропихнул туда свою исполинскую тушу и побрел по тоннелю с регулируемым микроклиматом.

По другую сторону широких окон с тонированными стеклами, тянущихся по обе стороны этой бетонной трубы, под безжалостными атаками дневного солнца мерцала высокогорная пустыня штата Нью-Мексико. На песчаных равнинах и красно-бурых холмах раскинулся целый лес радарных тарелок, обращенных к небесам. Там, на дне пустыни, температура порой зашкаливала за сорок градусов при почти нулевом проценте влажности. Однако по эту сторону стекла и бетона температура составляла комфортные двадцать два.

Заприметив приближающегося нескладного, долговязого мужчину, Пятак ухмыльнулся:

— Кумпол, дружище. Уже уходишь? И даже на маэстро за работой не хочешь посмотреть?

— Смена кончилась, — хмуро ответил тот. В отличие от Пятака, чья голова казалась маловатой для его короткого округлого тела, основной характерной чертой фигуры Кумпола, очень смахивавшей на флагшток, был его непомерной величины череп — особенность весьма ироническая, учитывая его фамилию. Соответственно Рональд Кумпол был единственным сотрудником Центра телеметрии и контроля данных, у которого не имелось прозвища. По единодушному мнению всех остальных, уже одной фамилии Кумпол было более чем достаточно.

— Ну как, Кумпол… удалось тебе бракованную штуковину из авиационно-космического музея с той трижды проклятой орбиты переместить?

Кумпол устало кивнул.

Прикидываясь удивленным, Пятак заморгал.

— Ты хочешь сказать, этот реликт и впрямь на твои команды откликается?

— Брось, Пятак, ГО-7 не настолько стар.

— Кумпол, дружище, когда ГО-7 запускали, самым горячим телевизионным сериалом был «Полиция Майами», а домашнюю работу я шариковой ручкой на бумаге писал. — Он похлопал Кумпола по спине. — Ничего-ничего, не расстраивайся, шанс порулить настоящей спортивной машиной ты в свое время получишь — когда еще малость подрастешь.

Кумпол проигнорировал издевку. С его точки зрения, Фрэнсис Ульбек в основном двигался по жизни, проецируя на всех самодовольное превосходство, приправленное радостным пренебрежением. Еще давным-давно Кумпол решил относиться к подобному нетерпимому поведению как к генетическому дефекту — вроде заячьей губы или сухой руки.

— Эй, Пятак! Главное шоу в два часа дня, смотри, не забудь…

— Знаю-знаю! Лучше держи это при себе, приятель, — зашикал на него Пятак, бросая тревожный взгляд на камеру слежения под потолком.

— Ладно, пора идти. — Затем Кумпол обернулся и крикнул через плечо: — Удачного мониторинга!

Почесывая неказистую бородку, худо-бедно скрывавшую его двойной подбородок, Пятак продолжил передвижение по тоннелю, пока не добрался до второго блока автоматических дверей. За этим барьером хитрая система фильтрации, охлаждения и очистки дважды прогоняла через себя воздух, защищая компьютеры от песка, спор растений и обычной пыли. Сооруженное на двадцатиметровом бетонном фундаменте, здание станции настолько соответствовало требованиям защиты от землетрясений, насколько сейсмическая инженерия вообще могла к этому подойти. Звуконепроницаемые стены с надежной изоляцией заглушали завывания как ветра, так и койотов на луну.

За этими дверьми Центр телеметрии и контроля данных по всему периметру был оснащен компьютерами и укомплектован персоналом из доброй дюжины научных сотрудников и инженеров. Все они подняли головы, когда Пятак вошел в помещение. Он улыбнулся и помахал пухлой рукой.

— Привет, большой папаша уже здесь. Представление должно продолжаться!

Мерцая на стенах и настольных пультах, телевизионные экраны высокого разрешения в цифровом виде проецировали данные, собранные множеством радиолокационных спутников. Генерируемые радарной или микроволновой передачей, ультрафиолетовым светом, тепловым представлением образа или простым фотографическим оборудованием, эти данные собирались, хранились и сортировались компьютерами «Крей», ценой во многие миллионы долларов.

Пятак опять дотронулся до своей бейсболки, на сей раз адресуя жест доктору Лангеру. Диспетчер дневной смены нахмурился и повернулся к нему спиной.

Бросив кепочку на пульт, Пятак плюхнулся в застонавшее под его весом конторское кресло и, совершив полукруг, развернулся лицом к наисовременнейшему рабочему месту во всем комплексе. С одного лишь этого места можно было получить любые данные, собранные блоком сканеров «Большой орел». А что еще важнее, эргономичная клавиатура и джойстик центрального пульта управляли системой силовой установки спутника ПС-12.

Похрустывая суставами, Пятак опустошил свои карманы, вывалив на стол целую гору сникерсов, марсов, твиксов и натсов. Затем, тронув клавиши, он начал печатать. Целый час прошел, пока Пятак загружал информацию в компьютер телеметрии «Большого орла». Наконец он активировал изрядный телевизионный экран высокого разрешения над рабочим местом и вытащил сверху бесконтактный коммуникационный блок.

— Говорит Полустанок-один, говорит Полустанок-один, начинаю намеченное по графику изменение телеметрии для спутника П (Питер), С (Сэм) дефис один два. Этот ПС-12 движется в пяти минутах справа… Все. Оставайтесь в режиме ожидания для приема потока данных.

Щелкнув пальцем по переключателю, Пятак послал изменения координат «Большого орла» компьютерам в дюжине космических агентств, обсерваторий и станций слежения за спутниками по всему миру.

— Данные подтверждены, Полустанок-один. Удачи, — прогудел голос в ухо Пятаку.

Готовый к работе, Пятак ухватился за джойстик и тронул переключатель активации. В тысячах миль над поверхностью Земли система силовой установки на борту ПС-12 ожила. А на Земле инженеры «Вейланд индастриз» напряглись на своих рабочих местах, желая понаблюдать за индивидуальным стилем Мастера Телеметрии в действии.

Легенда гласила, что и игровые студии «Майкрософт», и «ЛукасАрт» заманивали к себе Пятака разрабатывать игровые системы, но Акула (таково было прозвище Пятака до его поступления на работу в «Вейланд Индастриз») за годы обучения в МИТ успел обзавестись новой страстью — спутниковой технологией. И, в конечном счете, лучший мастер Национальной лиги видеоигр выбрал низкооплачиваемую должность в Центре телеметрии и контроля данных компании Вейланда, ибо эта работа обеспечивала ему совершенно новый уровень кайфа при управлении посредством джойстика большими радиолокационными спутниками.

И Пятак никогда не терял тех навыков, которые он оттачивал в свою бытность заядлым видеоигроком. Теперь он едва заметными движениями руки умело переводил две с половиной тонны спутниковой массы с текущей орбиты на новую — ту, по которой «Большой орел» будет курсировать у самой поверхности планеты. За каждым легким движением руки Пятака следовали минуты напряженного вглядывания в цифры, пляшущие на мониторе компьютера слежения, и вдумчивых прикидок, нуждается ли спутник еще в какой-то регулировке. Пот крупными бусинками выступил на лбу Пятака, пока он горбился над пультом, сосредоточиваясь на непрерывном потоке телеметрии. Временами его пальцы с побелевшими костяшками слегка подрагивали, аккуратнейшим образом изменяя положение джойстика. И на протяжении всей этой напряженной процедуры глаза Пятака не отрывались от экрана.

Наконец, после двух часов манипулирования джойстиком, Пятак вздохнул и откинулся на спинку кресла, усиленно моргая, словно он пробуждался от глубокого сна. Затем он от души потянулся и так наклонил кресло назад, что чуть было не плюхнулся на пол.

— Задание выполнено, — объявил Пятак в коммуникационный блок. — Спутник ПС-12 на новой орбите. Все системы работают нормально. Теперь больше делать нечего — только сидеть и ждать.

Бросив бесконтактник на стол, Пятак взглянул на часы. Время почти подошло. Порхая пальцами по клавиатуре, он активировал бортовые датчики Большого орла». Когда спутник начал выполнять поставленную перед ним задачу глубокого картографирования антарктического континента с орбиты, Пятак закинул толстые ножищи на пульт, выхватил из груды шоколадный батончик и зубами надорвал обертку. Пережевывая мягкую нугу и хрустящий арахис (не говоря уж о нежном молочном шоколаде), Пятак ткнул еще одну кнопку. Телевизионный экран у него под ногами ожил.

— Как раз вовремя, — с удовлетворенным вздохом заключил Пятак.

На экране шли черно-белые титры классической картины 1943 года «Франкенштейн встречается с Оборотнем», снятой на киностудии «Юниверсал».

Через шестьдесят две минуты — как раз когда Бела Люгоши в роли чудовища Франкенштейна собирался мирно закончить разборку с Лоном Чейни-младшим в роли Оборотня на развалинах замка Франкенштейна — мигающая красная лампочка прервала столь усладительный рабочий простой Пятака. Он резко выпрямился в кресле и выключил телевизор, тут же активируя главный монитор высокого разрешения над пультом. Изображение в реальном времени, обеспечиваемое «Большим орлом», заполнило экран. Пятак добрую минуту изучал мерцающую картинку, пытаясь сообразить, что же он там такое видит.

— Боже милостивый, — наконец выдохнул он, начисто лишившись своей легендарной невозмутимости. Затем он повернул голову и крикнул через плечо: — Доктор Лангер! Скорее сюда. Вы только посмотрите.

— Что это? — осведомился диспетчер дневной смены.

Не отрывая глаз от экрана, Пятак ответил:

— Поток данных, приходящий с ПС-12.

— А где он сейчас?

Прежде чем ответить, Пятак трижды проверил навигационные данные спутника.

— Как раз на сектором четырнадцать.

Доктор Лангер удивленно заморгал.

— Но в секторе четырнадцать ничего нет.

Пятак указал на изображение на мониторе.

— Теперь, стало быть, есть.

Поверх плеча Фрэнсиса Ульбека доктор Лангер увидел ряд взаимосвязанных квадратных форм — идеально симметричных и, если датчики ПС-12 были точны, очень крупных. Слишком крупных для природных образований.

— А что именно мы смотрим? — спросил Лангер.

— Тепловое представление образа, — немедленно ответил Пятак. — Некий вид геологической активности попал на теплочувствительные датчики, и те активировали камеры. Затем компьютеры «Большого орла» меня известили.

Доктор Лангер внимательно изучал изображение. Квадратные формы в точности подражали созданным руками человека структурам, как они виделись с околоземной орбиты. Но в секторе четырнадцать ничего не существовало — не считая, понятное дело, белых медведей и пингвинов. Следовательно, если эти взаимосвязанные формы и впрямь были искусственными структурами, они должны были быть построены давным-давно. Таким образом, они являли собой важнейшее археологическое открытие двадцать первого века, а быть может, и всех времен.

— Извести их, — сказал доктор Лангер.

Пятак протянул было руку к телефону, затем помедлил.

— Кого?

— Всех…

Отвечая, доктор Лангер не отрывал глаз от экрана.