Чума на его голову (СИ)

Глава 9

На торжество, посвященное помолвке, я приехала с Артемом, и, поскольку мы уже давно все делали вместе, этому никто не удивился. Я хорошо знала Гадарова младшего и его временами капризный характер, потому, чтобы не провоцировать его обидчивость, о поездке на собственной машине даже не заикалась.

Особняк Беловых оказался именно таким, каким его себе представляла.

Если дом Гадаровых походил на спокойную и уютную гавань, где преобладали мир, тишина, беспечность и расслабленность. А на территории множество деревьев и цветущих кустарников легко уживались с диким прудом, заросшим ряской и лилиями. То огороженное высоким кованным забором обширное поместье Беловых, а по-другому их владения назвать язык не поворачивался, было ухожено и вылизано до состояния неестественности. Газоны простирались до самых ворот, все было подстрижено и выглядело безукоризненно, а то, что цвело, было настолько пышным, что казалось неправдоподобным. Сразу приходили на ум байки, как в армии солдат заставляли красить траву и листья на деревьях. Уж не знаю, до такой ли степени сходили с ума родители Алисы, но при виде великолепия их собственности сердце екало.

Погода не подвела – день выдался жарким, безветренным и почти безоблачным, будто по заказу. Бело-розовый тюлевый шатер мы увидели, как только свернули на длинную подъездную аллею.

Место торжества украсили без шуток восхитительно. Даже я, девушка далекая в этот день от розовых единорогов и радужных радуг, прониклась нежной белоснежной атмосферой. Все деревья вокруг со вкусом были обвешаны лентами, бусами и белыми цветами. Красиво и настраивало на определенный сентиментальный лад. Плакать я, конечно, не планировала, но развернуть машину и исчезнуть даже очень.

– Как ты считаешь, когда мы сможем улизнуть? – процедила сквозь зубы.

– Кудряшка, давай сначала хотя бы приедем, ладно? – пробурчал мой спутник, не скрывая в глазах тревоги.

Людмила и Сергей уехали из дома раньше, вместе с Демидом, и я пожалела, что не поехала с ними: так было бы больше шансов проскользнуть незамеченной. Уже с утра меня пробивала нервная дрожь и, несмотря на то, что Артем восхищенно присвистнул, заценив мой внешний вид при полном параде, я с каждой минутой все больше сомневалась – то ли платье выбрала, те ли туфли подобрала, тот ли макияж нанесла, и вообще...

Если все последние месяцы я приписывала свое нервное состояние исключительно испортившимся отношениям с Демидом, то теперь прозрела. Дело было в ревности, в чувстве потери. Сегодня меня отодвинут на задний план, Демид официально выберет себе другую, а на меня даже не взглянет.

– Зря я поддалась на уговоры, – пробурчала, впиваясь пальцами в серебристый атласный клатч, подобранный под цвет туфель. – Была б возможность, уехала сейчас же бы.

– Саша, прекрати панику, мы здесь просто гости. Мама сказала, что народу будет тьма, и на нас никто не обратит внимания. Это же еще не свадьба.

– Ну, уж на свадьбу я точно не пойду, – заявила твердо. – Черт, предчувствия меня не подвели, нужно было настаивать на своем и здесь не появляться. В следующий раз буду умнее. Ноги моей на его свадьбе не будет. Если потребуется, в Африку улечу.

– Сань-Сань-Сань, тише. Я еще никогда не видел тебя такой и не знаю, как успокоить. – Артем остановился у парадного крыльца и посмотрел на меня с тревогой. – Демид поручил присмотреть за тобой.

– Присмотреть? – выпятила подбородок, заводясь. – Он что, думает, я столы начну опрокидывать или тюль от столбов отрывать?

– Да нет же, Кудряшка, – Артем накрыл мои руки своей большой ладонью и только в этот момент поняла, какие у меня ледяные пальцы. – Он просто по-доброму попросил о тебе позаботиться. А я ему пообещал.

– Не надо обо мне заботиться! – взвилась петардой. – Я не ребенок! Я, для сведения, специалист, имеющий высокооплачиваемую работу. У меня люди в подчинении, если что. От моих решений зависит работа в офисе, даже шеф зависит, а он мужчина! Но когда я приезжаю домой, я, с какого-то фига, становлюсь никем, и все думают, что мною можно командовать.

– Разве я тобой командую, Саш? – не обратив внимания на мою тираду, Артем остался совершенно спокоен.

– Ты – нет. А вот Демид... Я просто не могу больше...

– Не продолжай, – криво усмехнулся мужчина. – Ты уже произнесла ключевое слово «Демид». Я, в общем-то, не удивлен. Это логично, только вот помочь ничем не могу. Там, где дело касается старшего брата, я бессилен. Вы двое...

– Будьте добры, переставьте машину на парковку за домом, – сурово приказал, нагло вмешавшийся в наш разговор какой-то лощеный пижон в ярко-фиолетовом костюме.

– Может ее сразу на эвакуатор загнать? – едко осведомился Артем, отъезжая.

Я даже рот раскрыла, удивляясь его резко негативной реакции.

– Кто это? – спросила, хлопая ресницами.

– Какой-то жополиз Беловых. Их здесь, как собак нерезаных, – отмахнулся он. – Перестань думать о Демиде, Сань, и прими вид наивысшего пофигизма. Тогда уж и я почувствую себя важной персоной.

Не думать о Демиде.

Не думать о Демиде!

Не думать о Демиде!!!

Сколько не занималась самовнушением, сердце не успокаивалось. То частило, то кололо, то замирало. Какая, к лешему, важная персона? Ей я не чувствовала себя по-любому.

В доме Гадаровых всегда всё было просто и естественно, задний двор являлся ничем иным, как именно задним двором, где забытая у кустов тачка с песком вполне мило соседствовала с совковой лопатой, а всю землю устилали опавшие листья. У Беловых задний двор раздражал образцовой прилизанностью, поскольку был полон автомобилей, стоявших в строжайшем геометрическом порядке.

Я еще не вышла из машины, а уже всё люто ненавидела. К горлу подкатывала тошнота. Загадывать наперед, чего ждать дальше, отказывалась. Потому что понимала, вот-вот наступит конец света, точнее, церемония обручения.

Час спустя я была уже на пределе и совершенно измучена, а чертово торжество все не начиналось. Под сводами шатра становилось душно. Артем стоически держался рядом, но даже его веселая улыбка казалась вымученной. Несколько раз случайно натыкалась на Демида, но тут же отворачивалась и сбегала к Гадарову младшему.

Умом понимала, что веду себя странно и крайне неестественно, однако, ничего поделать не могла. Я задыхалась всякий раз, как мой взгляд касался жениха.

Людмила и Сергей стояли в компании семейства Беловых. Алиса не переставала мило улыбаться, красиво, но искусственно, как по мне, да и во всем вокруг чувствовалась лишь видимость благодати.

– Сплошная показуха, бррр, – фыркнул Артем, почти коснувшись моего уха.

Кивнула.

С этим трудно было не согласиться. Без преувеличений создавалось впечатление, будто мы присутствуем не на помолвке, а на дипломатическом приеме по случаю подписания какого-то соглашения.

Несмотря на жару, меня била дрожь, а руки так и оставались ледяными.

Когда Белов, наконец, объявил о помолвке, наступила тишина. Демид, в светло-сером костюме и темном галстуке, стоял, обняв Алису за талию. Пара улыбнулась друг другу, а мой песочный замок накрыла высокая волна. Я впервые увидела хоть небольшое, но проявление их любви.

Вот так!

До этой минуты я не верила в то, что это произойдет. В глубине души так и не верила… Все казалось кошмарным сном, который по утру развеется.

Не развеялся…

Сон обернулся явью, а подтверждением тому послужило кольцо – холодное, сверкающее на солнце ромбовидными гранями монохромного цвета, – от которого я не могла оторвать глаз.

Я глядела на него, глядела и чувствовала себя странно. Звуки исчезали, гости сливались в неясные образы, маячившие на периферии, куда-то стал пропадать воздух, затошнило, в голове зашумело и тело повело.

Боже, если раньше мне хотелось, чтобы Демид поскорее обручился и перестал на меня давить, то теперь это казалось фатальным шагом. Следующим действом и притом окончательным, шла свадьба.

– Ты бледная, как полотно, – Артем обхватил меня за талию, придержав.

– Мне нехорошо, – ответила тихо и, вывернувшись, направилась к выходу из шатра.

Срочно требовался свежий воздух. Много воздуха. И одиночество.

– Саша! – Артем, было, пошел следом, но я остановила его движением руки.

– Нет. Оставайся. Все в порядке. Не хочу привлекать внимание.

Выйдя наружу, просто-напросто побежала. К счастью, вокруг никого не было. В дальней части территории виднелись пышные цветущие кустарники, там я и решила скрыться. Грохот сердца отдавал в ушах, заглушая все вокруг, щеки пылали, а тело знобило. Я не понимала, что со мной происходит. Или всё ещё не хотела понимать.

Естественно, проще всё было списать на полбокала шампанского и жару, но этим никак не выходило объяснить страшную пустоту и растущий в глубине души ужас. Стоя спиной к дому, я пыталась успокоиться, но не выходило. Оперлась ладонью на ствол айвы и прикрыла глаза.

Вдох – выдох.

Вдох – выдох.

С головой накрывшее ощущение, что жизнь кончилась, пропадать не торопилось.

– Александра!

Имя прозвучало, как выстрел. Вздрогнула от неожиданности, но не обернулась. Изображать улыбку не было никаких сил и плевать на всё.

– Что случилось? – Демид подошел ближе и коснулся моих плеч.

Мягкость в его голосе вывернула душу наизнанку. Сжала кулаки и выдавила:

– Всё в порядке.

– Уверена?

– Конечно, – прикусила губу, вся растворяясь в его близости.

– Ладно, – горячее дыхание коснулось затылка. – Тогда, думаю, тебе не составит сложности повторить это, глядя мне в глаза.

Черт! Черт! Черт!

Сложно.

Какое же чертовски сложное условие он поставил. И ведь не уйдет, пока не получит своего. Знала отлично. Кто угодно ушел бы, но не Демид.

А там, в шатре, его ждали. Она ждала. И сюда могли прийти в любой момент.

Да что за наказание?

Сделала глубокий вдох и приготовилась повернуться и взглянуть в серые глаза.

– Тебе не следовало приходить сюда, – постаралась сказать бодро, оттягивая еще на пару мгновений сложный шаг. – Да, мне стало немного плохо. Но всё прошло. Я и Артема просила оставаться на месте. Незачем поднимать шум из-за пустяков.

– А я и не поднимаю шума, – Демид сам аккуратно развернул меня к себе и коснулся подбородка. – Но не думала же ты, что я стану притворяться, будто всё отлично, зная, что ты, может быть, где-нибудь упала или сознание потеряла?

– Я думала, никто не заметит.

– Ошиблась.

– Что ж, ты убедился, что помощь не нужна. И теперь можешь спокойно возвратиться на собственную помолвку. Алиса уже, наверно, тебя ищет.

Мне удалось взглянуть ему прямо в глаза, но он промолчал. Только глаза блестели. Демид смотрел так внимательно, словно пытался влезть в мои мысли и прочесть их.

А я терялась с каждым мгновением все сильнее. Не знала, как себя вести и что говорить.

– Ну, вот ты и помолвлен, – выдавила, постаравшись улыбнуться.

Вышло, кажется, не очень. Потому опустила голову, избегая его пристального взгляда.

– А ты думала, что это не произойдет?

– Я… Мне всегда казалось это нереальным, вроде постановки, где у каждого актера своя роль, но... когда ты надевал ей кольцо...

– Тебе стало нехорошо.

– Это от жары и от шампанского.

– Уверена?

Жесткими пальцами Демид коснулся моего подбородка и приподнял голову. Холодные. Его пальцы тоже были холодные.

Отметила мимоходом, сама же всеми силами пыталась найти в его лице что-то знакомое, то, что когда-то любила. Не вышло. Оно выражало лишь напряженное внимание, тревожный вопрос, глаза же были совершенно непроницаемы.

– Я потеряла тебя много лет назад, – выпалила не то ему, не то себе, – но до этого момента все еще пыталась найти то, чего уже давным-давно нет. А теперь осознала, что очередной период жизни ушел безвозвратно.

– Перестань, Саша. Не надо драматизировать. Ты потеряла родителей в аварии, но не проводи никаких параллелей со мной. Я ведь не умер, а всего-навсего обручился, – Демид говорил уверенно, но не жестко. – Я опекал тебя, пока ты была ребенком, но детство прошло. У тебя по-прежнему есть дом, и у тебя есть Артем. Так в чем дело?

– Я не думала, что все вот так распадется.

– Саша…

– А ведь ты знал, что я ни во что не поверю, пока не увижу все собственными глазами, – покачала головой, ощущая, как начинают трястись губы, – поэтому заставил меня прийти сюда, хотя я никому не нужна. Я, вообще, лишняя, ни дочь, ни сестра, вообще, никто.

– Неправда, ты всегда была для всех нас родной. И в моей жизни ты много значила, но ведь жизнь идет, и многое меняется. Я изменился, смирись с этим. Сегодня у Алисы важный день, и я не могу позволить тебе испортить его. Не могу, как ты не понимаешь?!

– Хватит! – оборвала резко.

Хотелось, как в детстве, заткнуть уши руками, чтобы не слышать неприятного, но не могла, как и не могла сдержать слезы, застилавшие глаза.

– Уйди, Демид! Оставь меня в покое. И не говори Артему, что я здесь. Я сейчас успокоюсь и вернусь. Я не собираюсь портить счастливый для твоей невесты день.

Сделала шаг назад, чтобы увеличить расстояние с тем, кто вновь причинял боль, только он не позволил, привлек к себе.

– А я в этом и не сомневался, – произнес со вздохом: – Бедная моя Сашка, ты совсем запуталась.

– Я не запуталась, – запротестовала, пытаясь вырваться, но Гадаров держал крепко.

– Конечно, запуталась, – мягко возразил он, – ты напугана и несчастна. И, уверен, сама не знаешь почему.

Демид стёр мокрые дорожки, оставленные самовольно скатившимися слезами и, наклонившись, поцеловал меня в лоб:

– Я уйду, а ты возвращайся поскорее, пока никто, кроме Артема, не заметил твоего отсутствия.

– А ты как узнал?

Сейчас, когда нервное напряжение прорвалось эмоциями, и я чувствовала надежные руки Демида, совсем не хотелось, чтобы он меня отпускал, наоборот, росла потребность говорить с ним и говорить, чтобы отгородиться от сегодняшнего события.

– Я всегда знаю, где ты. А сегодня знал, что буду тебе нужен. Возвращайся. Обещаю, все будет хорошо, – он коснулся моей щеки в последний раз и отступил.

– Ты не сможешь сделать так, чтобы все было хорошо, – покачала головой.

Как только я осталась сама по себе, меня сковал озноб. Вот тебе и июньская жара.

– Смогу. Доверься мне, принцесса.

Демид зашагал прочь по газону – высокий, сильный, уверенный в себе и... помолвленный. Я смотрела ему вслед и больше не сдерживала слез. Что бы он не говорил, ход событий изменить уже невозможно. Следующей будет свадьба. Но без меня!

Решение о переезде было изначально верным. Зря я от него отказалась. Теперь же, не отступлю И Людмилу уговорю. Так всем будет легче, а особенно мне. Тем более, что и дом Гадаровых без Демида опустеет.

Демид. Демид. И снова Демид.

Вся моя жизнь всегда вертелась вокруг Демида.