Чувства на камеру

Глава 29

Мэгги

Эйден не пришел.

Я ожидала его увидеть, что он будет в поезде из Вашингтона в Нью-Йорк, что мы случайно столкнёмся в лифте, и я попробую удержать двери открытыми. Ожидала, что он будет сидеть рядом со мной на диване, пока на его рубашку прикрепляют микрофон.

Но его здесь нет.

Эта мысль терзает меня, пока ассистент «Доброе утро, Америка» поправлял мои волосы, убирая выбившиеся пряди с лица. Напротив меня Дебора, ведущая шоу, изучает свои карточки с ключевыми моментами. Её губы шевелились, пока она прорабатывала вопросы для интервью.

Джеримайя плюхается рядом со мной на диван. Берет меня за руку.

— Ты в порядке?

— Да. — Мои глаза переходят на пустое место с другой стороны, и я вздыхаю. — Просто думала…

— Я тоже так думал.

— Всё нормально. Правда. Ничего страшного. Всего пара вопросов, и мы забудем, что эта съёмка вообще когда-либо была.

— Ты хочешь забыть, что съёмка вообще когда-то была? — спрашивает Джеримайя.

— Нет. Я хочу, чтобы Эйден был здесь, и чтобы он держал меня за руку, а не ты. Прости. Ты знаешь, я люблю тебя.

— Однако я не он. Я понял. Меня можно заменить.

Я смеюсь.

— Прекрати. Я сейчас заплачу, а визажистка уже, наверное, хочет меня убить за мешки под глазами, которые она все пыталась скрыть.

— Для меня ты всегда прекрасна, — Джеримайя целует меня в щёку.

— Спасибо, Джер.

— В эфире через десять секунд, — раздаётся чей-то голос. Начинает играть музыка, и на съёмочной площадке наступает тишина. Моя спина выпрямляется в ожидании, я сажусь ровно.

— Доброе утро, друзья, — говорит Дебора, глядя прямо в камеру. — Сегодня с нами Мэгги Хьюстон и Джеримайя Портер, которые недавно стали знамениты благодаря своей вирусной фотосессии с незнакомцами. Возможно, вы видели эти фотографии в соцсетях — они повсюду, и не зря. Джеримайя, начнём с вас. Почему вы выбрали такую концепцию: работа с двумя незнакомцами, которые не являются профессиональными моделями?

— Дебора, спасибо, что пригласили нас, — начинает Джеримайя. — Эта тенденция появилась несколько лет назад, и мне всегда было интересно наблюдать, как история разворачивается на моих глазах. Я не давал никаких указаний; я просто позволил Мэгги и Эйдену быть собой. Именно так произошла магия. Они были такими естественными и динамичными, работать с ними было легче, чем с некоторыми профессиональными моделями, потому что между ними возникла настоящая связь.

— Думаете, такие съёмки станут более популярными в будущем?

— Очень на это надеюсь, — отвечает он. — Мне хотелось показывать людей, которых можно встретить на улице или в метро. Индустрия меняется: больше форм и размеров появляется в рекламе и на подиуме. Наша фотосессия доказывает, что фотографы тоже могут отказаться от жёстких рамок формальных съёмок и позволить моделям быть собой в моменте.

— Прекрасно сказано. — Дебора поворачивается ко мне. — Мэгги, для вас это было чем-то новым, верно? Вы явно не профессиональная модель.

— Профессиональные модели не позируют с открытым ртом? — шучу я, воспринимая её намёк спокойно. — На самом деле, я нейрохирург и, как правило, ненавижу быть перед камерой.

— Наши фото с выпускного просто кошмар, — добавляет Джеримайя.

— Джер — мой лучший друг, и я не могла отказаться, видя, как страстно он рассказывает об этой идее. Я согласилась, и, когда изначальное внутреннее напряжение прошло, я получила удовольствие.

— Был ли какой-то негатив? Критика того, что, будучи доктором, вы не должны фотографироваться в нижнем белье? Как вы думаете, какой посыл это даёт?

Джеримайя напрягается рядом со мной, и моя улыбка немного тускнеет.

— Женщины и мужчины должны иметь возможность выражать себя неординарно. Это может быть татуировка, новый цвет волос или, как в моем случае, съёмка. На моих страницах в соцсетях есть фото с пляжа, где на мне меньше одежды, чем на этой съёмке. И это считается нормальным. Почему тогда фотосессия может вызвать негатив? То, что человек делает в свободное время, не влияет на его профессионализм. Большая часть отзывов была положительной, и я рада, что люди видят: каждое тело достойно быть запечатлённым на камеру.

— Замечательно. А теперь о том, что касается главного вопроса. Все хотят знать о вас с Эйденом. Вы правда не знали друг друга до съёмки?

— Нет. Мы впервые встретились в тот день.

— И вы почувствовали связь. Вы виделись с тех пор?

Сердце так громко стучит в груди, что я бы удивилась, если бы камера не зафиксировала этот хаотичный ритм.

— Нет, — отвечаю я. — Мы не виделись.

— Вы готовы попытаться восстановить связь? — настаивает Дебора. Я чувствую себя участницей отвратительного реалити-шоу, где весь мой эмоциональный багаж выставлен напоказ.

— Мы с Эйденом изначально знали условия съёмки и придерживались их. Он замечательный человек и любящий отец. Я наслаждалась временем, проведённым с ним, и я надеюсь, что у него всё хорошо.

— Если бы вы могли что-то сказать ему, что бы это было?

Я скучаю по тебе. Я думаю о тебе днём и ночью. А ты думаешь обо мне?

— Я бы спросила, когда у него запись на удаление татуировки.

Это жалкая шутка, но легкий способ выбраться из этого ада, в который я попала. Я не хочу переживать наши интимные моменты на национальном телевидении без него рядом. Это неправильно, и я не заслуживаю такого внимания.

— Ох, вы ещё та шутница, не так ли? Мы вернёмся после короткой рекламной паузы. Далее у нас «Сделки с Деми». Скоро увидимся, — говорит Дебора. Камера выключается, и она оборачивается ко мне с усмешкой. — Должно быть, он был хорош в постели. Почему ещё вы так уклончивы? Я вижу вас на сквозь: горячий папочка зацепил вас. Меня такое не привлекает, но рада, что некоторые женщины находят это сексуальным.

Мои щеки пылают, а во мне закипает ярость.

— Простите?

Дебора взмахивает рукой и встает.

— Да. Те, от кого ты не ожидаешь ничего хорошего, взрывают мозг, да?

Я тоже встаю.

— Кому какое дело, как он выглядит? Эйден — замечательный человек. Простите, что вы такая поверхностная женщина, которая оценивает людей только по внешности. И, кстати, если бы я хотела что-то сказать ему публично, я бы точно не делала это в вашем шоу. Где же поддержка женщин, а? Спасибо, что выставили меня посмешищем на национальном телевидени.

Я выхожу со съёмочной площадки, срывая микрофон с рубашки. Джеримайя идёт следом, бросив несколько «ласковых» слов в адрес ведущей.

— Мэгс, — говорит он, догоняя меня. — Ты в порядке?

— Нет, я не в порядке. Я скучаю по нему, Джеримайя. Очень сильно.

— Я знаю, дорогая. — Он обнимает меня, и я удивляюсь, когда начинаю плакать.

— Я думала, он будет здесь сегодня. Думала, он пошлёт мне сообщение. Но с каждым днём, когда он этого не делает, я чувствую, что он забыл обо мне, в то время, как я не могу выбросить его из своей гребаной головы.

— Я не думаю, что он забыл об этом, Мэгги. Я думаю, он просто напуган.

— Да, но я тоже боюсь.

— Мне больно видеть тебя такой. Ты даже после развода не была в таком состоянии.

— Ты думаешь, я буду выглядеть жалко, если сама свяжусь с ним?

— Нет, — отвечает Джереми. — Это значит, что ты не сдалась. Это значит, что у тебя есть надежда.

— Надежда, — повторяю я. Улыбка появляется на моём лице. — Иногда это уже половина битвы.