Цифровой журнал «Компьютерра» № 155

Новая жизнь старого железа Евгений Золотов

Опубликовано 10 января 2013 года

Всплеск числа активаций смартфонов и планшеток, зафиксированный в прошедшие праздники (см. "Молчание Samsung"), сейчас усиленно анализируется на предмет выявления новых фаворитов, следующих трендов, свежих идей, приглянувшихся публике (кто смел представить, что планшеток начнут дарить больше, чем «умных телефонов»?).

Но каждый раз, когда случается такой вот массовый вброс новой техники, неизбежно возникает и обратная волна, если угодно — отдача: ведь практически каждый из тех десятков миллионов счастливчиков, что нашли под ёлкой новенький гаджет, вынужден решать теперь, что делать со старыми. Положим, планшетка пока есть не в каждом доме, но уж мобильный-то телефон и компьютеры есть у каждого. А значит, только что образовался избыток в несколько десятков миллионов ненужных (но, может быть, ещё и не старых) цифровых устройств. Для «зелёных» это новая головная боль. Для предпринимателей, которые не боятся запачкать рук, — возможность заработать.

"Электронный сэконд-хэнд" — весьма специфический и местами даже забавный бизнес, бурно расцветший в последние десять лет. Типичные его представители, вроде ReCellular (см. "Телефоны недорого") или Gazelle.com, принимают пользованную технику по почте, выплачивают бывшему владельцу некоторую сумму наличными или бонусами, а попутно сталкиваются с множеством нестандартных проблем. Как, к примеру, гарантировать, что то или иное устройство не было украдено? В тех же США каждую минуту теряют или «уводят» больше сотни телефонов, так что приходится потрудиться, пропуская принимаемую технику через множество баз данных (от сотовых операторов, полиции и пр.), содержащих сведения о кражах.

Всю статистику по электронному хламу (e-waste) можно свести к двум фактам: масса выбрасываемой техники продолжает расти, а доля устройств, пускаемых во вторичный оборот (восстанавливаемых и перепродаваемых, к примеру), остается исчезающе малой (графика:La Conversa)

А пересылка? Отправляя почтой ненужное цифровое устройство, что делает обыватель? Точно, пытается упаковать его помягче, применяя для этого все доступные средства. Потому что пусть почта и не российская, в пути случается всякое — и никто не хочет, чтобы его (даже старый) телефон окончил дни, задавленный в железнодорожном вагоне каким-нибудь холодильником. Так что присылают электронику и в подушках, и в подгузниках.

И на самом-то деле тут нет ничего смешного: кого-то из клиентов такой риск может и отпугнуть, поэтому, скажем, в Gazelle потратили изрядно времени и сил на создание универсального картонного короба, в котором электронное устройство любых размеров, будь то телефон, планшетка или ноутбук, фиксируется надёжно, безопасно и просто.

Таким образом, в идеале круг можно было бы замкнуть: значительная часть цифрового старья после чистки, ремонта и косметических операций сохраняет рыночную ценность и ещё способна послужить на благо человеку. К сожалению, даже в Англии, считающейся в этом плане образцовой, перепродаётся только каждый пятый старый телефон. В Штатах на продажу выставляется (по разным данным) лишь каждый десятый-тридцатый. Остальное пылится на полках до полного морального устаревания или банально выбрасывается. Так что шутка про русских, которые «придумали дарить старые телефоны родителям», уже не кажется такой обидной.

Однако игроки вторичного электронного рынка смотрят в будущее без страха. Больше того — их оптимизму могут позавидовать сегодня девять из десяти электронных вендоров, вынужденных бороться за место под солнцем в постоянно ухудшающихся условиях. В то время как на «первичном рынке» продолжается падение цен, маржи, постперсональная смена интересов, на рынке вторичном жить становится с каждым днём легче. Парадокс? Только отчасти.

Прежде всего, спрос на электронный сэконд-хэнд формируется по своим правилам. В развитых странах новинки электроники попадают на прилавок моментально, а фактор высокой цены нивелируется агрессивным кредитованием: публика привыкла покупать те же смартфоны в рассрочку, получая сам аппарат бесплатно и выплачивая его стоимость за год-два по контракту с оператором.

На обочине цивилизации доступ к новым моделям затруднён: продукты появляются с задержкой, цены выше — что, в сочетании с менее высоким уровнем жизни, рождает перекос предпочтений в сторону более доступных устройств. Этим перекосом можно и нужно пользоваться, поскольку он означает не только то, что продать, скажем, восстановленный телефон здесь легче, но и то, что выручить за него здесь можно больше, чем в благополучных США или Европе.

Продолжающий расти темп смены поколений цифровой техники тоже играет на руку вторичному рынку. Сегодня средний мобильный телефон «живёт» всего полтора года, не успевая, таким образом, состариться ни технически, ни, по большому счёту, даже морально. Та же картина и с прочей массовой электроникой, вплоть до персональных компьютеров. По оценке Gazelle, каждая вторая американская семья нынче владеет как минимум одним сравнительно новым электронным устройством, которое больше не используется. Рыночная стоимость такого «хлама», понятное дело, сравнительно высока — и нужно лишь суметь склонить консюмеров к цивилизованным методам избавления от него.

И это обстоятельство тоже может и должно быть использовано. Посмотрите на стартап ecoATM, за прошедший год развернувший в Штатах сеть из нескольких сотен полностью автоматических киосков для приёма старой техники. От обывателя теперь требуется только захватить старое устройство с собой при очередном походе в ближайший торговый центр: киоск ecoATM сам проведёт тестирование телефона или плеера, оценит его (даже с разбитым экраном смартфоны, например, сохраняют ненулевую ценность) и купит у вас, если вы того пожелаете.

Есть и ещё один нюанс, который пока выведен, что называется, на кончике пера. Это наметившаяся любовь публики к дешёвой цифровой технике. Тут сошлись сразу несколько трендов: последствия нетбук-лихорадки конца нулевых, переход PC в разряд бытовой техники (а-ля утюг или телевизор), популяризация планшеток. В сумме всё это рождает у консюмера ожидание более низких цен — но обещает, что и расставаться со старой техникой публика будет легче.

К оглавлению

Что делать с планшетом, когда надоели интернет и игрыЮрий Ильин

Опубликовано 11 января 2013 года

По мере того как планшетные компьютеры стали выпускать все кому не лень и их «поголовье» по всему миру уже насчитывает многие миллионы, возникает странный вопрос: а что это, собственно говоря, такое?

Нет, технически — всё понятно: планшетные компьютеры — это моноблочные устройства, обычно с сенсорными дисплеями, выполняющими функции основных средств ввода информации, которые способны осуществлять большинство тех же операций, что и более традиционные десктопы и ноутбуки. При этом планшеты имеют куда меньшие габариты, а стало быть, намного мобильнее и во многом удобнее в использовании, нежели ноутбуки, например. Не всегда, впрочем.

Но вот для чего именно нужны планшеты? Если говорить о смартфонах, то у этих устройств есть одна чётко и однозначно выраженная функция: телефонные звонки. Смартфоны, в первую очередь, — это коммуникационные устройства — телефоны-переростки — с возможностью подключаться к интернету через сотовые сети или через открытые точки доступа WiFi. Кроме того, современные смартфоны по вычислительным мощностям легко могут потягаться с «традиционными» компьютерами прошлого десятилетия, и, соответственно, на них может запускаться большое количество самого различного ПО.

Планшеты тоже активно «догоняют» традиционные компьютеры по своим возможностям. А в чём-то и превышают их: дисплей последних iPad, например, имеет более высокое разрешение, чем у большинства сегодняшних ноутбуков (не «эппловского» производства).

И тем не менее остаётся не до конца понятным, для чего и кому нужны планшеты и «нетелефонная» функциональность смартфонов. Кино смотреть в дороге? Играть в относительно незамысловатые игры? Общаться — благо «социальной» функциональностью в этой сфере пропитано всё, от игр до специализированных музыкальных приложений?

В этой статье, впрочем, мы попытаемся взглянуть на вопрос под другим углом: не пытаться перебрать все возможные способы использования планшетов и смартфонов, но рассмотреть лишь некоторые относительно неожиданные.

В принципе, в появлении «рисовальных» приложений для планшетов (да и для смартфонов с крупными экранами тоже) нет ничего неожиданного. Наоборот, было бы странно, если бы этих приложений никто не стал писать. У рисования пальцами по стеклу помимо достоинств есть и масса недостатков. Главный из них — это проблемы с мелкими деталями. Конечно, в таких приложениях, как Procreate или SketchBook X, масштаб можно увеличивать и увеличивать, однако и это не гарантирует попадания «пикселя в пиксель». Скорее всего, придётся обходиться относительно грубыми мазками, без особо филигранных деталей.

Впрочем, с последним обновлением Procreate идёт вот такая картинка:

Видно, кто-то подошёл к делу с особой основательностью. И, скорее всего, с применением пера.

Перьев (точнее, стилусов) для iPad на рынке много, в самых разных ценовых категориях. Однако использовать большинство из них так же, как стилусы на графических планшетах (Wacom, например), невозможно по двум причинам: во-первых, кончики широковаты (примерно как маркеры), во-вторых, на силу нажатия они не реагируют. Не предусмотрено по техническим причинам.

Впрочем, нашлись хитроумные разработчики, которые создали «чувствительные к нажатию» перья. В случае PressurePen, например, проблема решена, на первый взгляд, совсем простым образом: перо преобразует информацию о нажатии в звуковой сигнал, который подаётся на звуковой вход планшета (по проводу), а дальше уже программа на самом планшете расшифровывает и интерпретирует этот сигнал. Проект был успешно профинансирован на Kickstarter в прошлом году, и спонсоры уже вовсю получают свои стилусы.

По аналогичному принципу работает перо Jot Touch (используя, правда, ультразвук).

Перо JaJa заставляет реагировать графические приложения уже не только на силу нажатия, но и на наклон пера. Что особенно любопытно, перо насчитывает уже 1024 градаций нажатия, а это уже профессиональный уровень.

PressurePen обойдётся в 60 долларов, Jot Touch и JaJa — в 90 долларов. Как говорится, рисуйте на здоровье.

И, конечно же, нельзя не упомянуть, что и под iOS, и под Android выпущены свои версии Adobe Photoshop. Их нельзя сравнивать по функциональности с пакетом для PC и Mac, однако «фотошоп» он «фотошоп» и есть, даже и в «мобильном» виде.

Определение «Второй экран» говорит, казалось бы, само за себя: подразумевается использование планшетов и смартфонов в качестве вспомогательных устройств, отображающих то же самое (или почти то же самое), что показывает и основное устройство.

Вопрос в том, что является основным устройством.

Под iOS и Android написаны приложения, которые позволяют превращать планшет во второй дисплей для компьютера: Air Display (iOS), iDisplay , ScreenSlider (Android). Преимущества «второго экрана» в данном случае слишком очевидны, чтобы останавливаться на них надолго. К сожалению, сами приложения платные, хотя стоят недорого. Для их использования потребуется устанавливать также и серверы (бесплатные) уже на пользовательские компьютеры и каким-либо образом спаривать планшеты с ними — по WiFi, Bluetooth или через USB-кабель.

Разработчики отдельных профессиональных пакетов пошли дальше: для инженерного комплекса SolidWorks создано приложение, позволяющее превращать смартфоны и планшеты во внешние консоли управления пакетом.

Компьютерами, однако, дело не ограничивается. До телевизионных продюсеров относительно недавно дошло, что пользователи смартфонов и планшетов не расстаются со своими «игрушками» и во время просмотра телепередач, и начали предпринимать попытки этим как-нибудь воспользоваться. Некоторые телеканалы начали выпускать «сопутствующие» приложения, напрямую связанные с регулярными телешоу, «подтягивающие» зрителю-пользователю какие-либо дополнительные данные о самих программах, их создателях, участниках и так далее. Кроме того, в подобных приложениях реализованы всякие «социальные» функции, которые позволяют быстро постить свои глубокомысленные соображения в Twitter или на Facebook. То есть обсуждать происходящее на экране с остальными.

В первые дни нового года Panasonic выпустил целую серию любительских камкордеров и цифровых фотоаппаратов, большинство которых было оснащено модулями WiFi, предназначенных в том числе для подключения камер к смартфонам и планшетам. Это чрезвычайно полезно уже потому, что, во-первых, какую бы долю задней панели ни занимал ЖК-дисплей, рассмотреть некоторые важные детали на нём не получится просто потому, что он мал. Мал по определению. А вот если снимок сразу после того, как щёлкнул затвор, выводится на экран планшета, оценить его качество будет куда проще. То же самое касается видеороликов: камеры с WiFi могут транслировать то, что они снимают, «на лету».

В середине 2000-х автору этих строк довелось играть в рок-группе, в которой не было барабанщика, а в качестве драм-машины использовался КПК Dell под Windows Mobile. Записи барабанных партий просто заливались в КПК в виде MP3-файлов, а из аудиовыхода для наушников кабель шёл в пульт.

Лирика-лирикой, а между тем идея использовать мобильные устройства для музыкальных нужд витала в воздухе годами. В конце прошлого лета «Компьютерра» брала интервью у программиста и музыканта Александра Золотова (младшего брата заслуженного автора «Компьютерры» Евгения Золотова), который рассказывал, что первые замыслы о «карманном трекере» у него появились ещё в начале 2000-х.

Сейчас Золотов занимается разработками оказавшегося чрезвычайно успешным модульного трекер-синтезатора SunVox, написанного как под iOS, так и под Android.

Сегодня под эти платформы написано колоссальное количество софта самого разного рода. Написано множество виртуальных синтезаторов и целых пакетов для звукозаписи, ориентированных как на любителей (Apple GarageBand для iPad), так и на профессионалов (Steinberg Cubasis). Весь этот софт вполне может тягаться по качеству с аналогичными программами для PC и Mac, при этом мобильные приложения стоят в среднем намного (в десятки раз) дешевле, чем коммерческие пакеты и виртуальные синтезаторы. Средняя цена колеблется между 169 и 649 рублями, хотя встречаются и исключения: официальный эмулятор старого аналогового синтезатора Korg MS20 предлагается купить за 979 рублей, а Cubasis — более чем за 1600 рублей.

Правда, лишь очень немногие из производителей предпринимают попытку проявить какую-либо изобретательность в использовании сенсорного дисплея. У большинства виртуальных синтезаторов на экране отображается клавиатура наподобие фортепианной, либо же, если эмулируется гитара или ударные инструменты, — струны и рабочие поверхности. Среди исключений — синтезаторы клавишника Dream Theater Джордана Рудесса серии MorphWiz и SpaceWiz, которые демонстрируют «неортодоксальность» в этом плане.

Интересно и то, что софтом дело не ограничивается: компании IK Multimedia, Line6 и Focusrite (весьма известные на «серьёзном» музыкальном рынке бренды) выпустили массу аппаратных аксессуаров, расширяющих возможности планшетов и смартфонов. В частности, компания Focusrite выдала в прошлом году iTrack Solo — внешний аудиоинтерфейс, похожий на те, что выпускаются для «традиционных» компьютеров, но только для iPad.

iRig MIDI, Line6 MIDI Mobilizer и MIDI Mobilizer II обеспечивают iPhone и iPad возможностью подключения внешних MIDI-клавиатур (для использования с виртуальными синтезаторами, понятное дело).

Line6 Mobile In — это уже аудиоинтерфейс с качественными аналого-цифровыми преобразователями, позволяющий записывать аудиосигнал (в том числе стереофонический) с внешних устройств и микрофонов в память iPad или iPhone и даже играть с ними вживую (смартфоны и планшеты в этом случае выступают в качестве «гитарных педалей»).

IK Multimedia в течение долгого времени выпускала iRig — аппаратную оснастку для записи звука на iPad и вот буквально на днях анонсировала выход аналогичного набора для планшетов и смартфонов на базе Android. Как говорится, дождались.

Возвращаясь к софту, приходится констатировать, что отсутствие возможности запускать сразу несколько «музыкальных» приложений на планшетах одновременно, конечно, препятствует их превращению в «сердце» звукозаписывающей студии (как это лет 15-20 назад случилось с тогдашними десктопами), однако уже вот появилось приложение под названием AudioBus, которое позволяет решать эту проблему (путём обеспечения взаимосвязанности между разными программными пакетами).

Да и кто знает, быть может, полноценная многозадачность в iOS и Android появится уже совсем скоро.

Редактирование видео — одна из самых требовательных к вычислительным ресурсам задач, так что её решение «зарезервировано» за топовыми устройствами под iOS и Android.

iPad и iPhone по умолчанию оснащены приложением Camera, позволяющим осуществлять некоторые базовые манипуляции с видеоматериалом. Вдобавок в Apple iTunes Store и Google Play представлено некоторое количество видеоприложений — как платных, так и бесплатных (вот несколько примеров таких приложений для смартфонов под iOS и Android и ещё несколько — для iPad), но даже самым продвинутым вроде iMovie и Avid Studio до «профессиональной» функциональности далеко. Это, в общем-то, вполне закономерно. Видеоматериал, даже сжатый, занимает очень много места, а вместимость ПЗУ и у самых дорогих устройств невелика. Поэтому о профессиональном редактировании полноформатных роликов тут и говорить не приходится.

По большому счёту, редактирование видео на смартфонах и планшетах в принципе возможно, однако само это направление пребывает пока что в зачаточном состоянии.

Что же касается съёмки видео, то здесь всё упирается в качество камер. До недавнего времени камеры, встроенные смартфоны и планшеты, даже весьма недешёвые, не представляли из себя ничего выдающегося. И это ещё мягко сказано: достаточно посмотреть на львиную долю снимков из Instagram в социальных сетях — и придёшь в тихий ужас.

Однако вот уже в прошлом году появлялись публикации, в которых утверждалось, что «мобильные» камеры скоро вполне смогут конкурировать с цифровыми мыльницами (что может представлять существенную опасность для рынка последних).

Подобные выводы не на пустом месте сделаны. В прошлом году группа «Дети неонового солнца» сняла для себя полноценный видеоклип — целиком на смартфон Lumia Pureview 808 (в порядке тестирования последнего).

Как видим, качество изображения ещё не ультрапрофессиональное, но вполне конкурентоспособное (с любительскими камкордерами так точно).

C 3D-графикой у планшетов, как ни странно, пока что особо не заладилось. Прошлой осенью «Компьютерра» публиковала краткий обзор того, что отыскалось в iTunes Store. Сейчас там появились новые разработки. В частности, очень активную экспансию ведёт Autodesk, чьё имя прочно ассоциируется с ведущими CAD-пакетами и самыми популярными в мире пакетами для 3D-моделирования и анимации. Однако мобильные разработки Autodesk ориентированы по большей части на любителей, так называемых makers — хоббиистов-рукодельников (имя им, как выяснилось, легион).

В осеннем интервью «Компьютерре» Калан Карпентер, вице-президент Autodesk по направлению глобальных сервисов, подробно рассказывал о том, зачем Autodesk такие «потребительские» приложения.

При этом чего-то похожего на серьёзные 3D-пакеты под iOS так и не появились; есть приложения для виртуального ваяния для смартфонов и планшетов (одно из них — 123D Sculpt — как раз от Autodesk), есть всякие справочники и обучающие курсы по Cinema 4D, Revit, Inventor, 3D Studio и так далее.

А вот под Android существует пакет Scalisoft SpaceDraw, именуемый «первым полноценным 3D-пакетом» для мобильных устройств. Впрочем, опять-таки он больше годится для эскизов и самых простых фигур, нежели для серьёзного 3D-моделлинга.

Увы, сами CG-художники не очень-то верят в то, что планшеты смогут когда-либо стать для них чем-либо большим, нежели вспомогательным инструментом (для создания эскизов, например). Да и разработчики этих исполинских пакетов — Maya, Cinema 4D, Blender и так далее — пока не собираются адаптировать свои разработки под новые интерфейсы.

И можно с высокой долей уверенности сказать, что и не соберутся. «Главный» трёхмерный редактор для планшетов с сенсорным вводом, который окажется достаточно хорош и для крутых профессионалов, разработает какая-нибудь маленькая безвестная компания из пяти человек...

Которую потом купит Autodesk за большие миллионы.

Как нетрудно заметить, большинство рассмотренных вариантов использования планшетов и смартфонов так или иначе относится к творческой деятельности. Граница между творчеством и развлечением тут — пока что — очень нечёткая, но, похоже, это временно. По мере роста возможностей и производительности всё меньше останется вопросов и насчёт назначения планшетных компьютеров: они станут собственно компьютерами, а не отдельным классом устройств, расположившимся «где-то между смартфонами и ноутбуками».

К оглавлению

Thunderbolt: новая надежда или провал Apple? Михаил Карпов

Опубликовано 11 января 2013 года

Когда-то пластинка считалась по-настоящему передовой разработкой. Её заменила кассета, а потом и компакт-диск. Потом и они исчезли — внешние носители данных (неважно, аудио или видео) стали практически не нужны потребителю — всё скачивается из интернета.

Точно так же чуть более пятнадцати лет назад никто ничего не знал про USB, и ещё долгое время устройства, поддерживающие эту технологию, казались диковинкой. Сейчас большинству из нас даже сложно представить, что периферия может подключаться к компьютеру с помощью каких-то других кабелей и разъёмов. Не так давно появился высокоскоростной стандарт USB 3.0. Невольно задаёшься вопросом: а есть ли вообще что-нибудь, кроме USB, и если есть, то на что надеются разработчики?

По-настоящему, конечно, есть и надеются. Прежде всего, это компания Apple, которая уже не первый раз за последние годы пытается «пропихнуть» свой стандарт на рынок. Недавно, пару лет назад, в каждый Mac стали встраивать разъём стандарта Thunderbolt. Однако не будем забегать вперёд и начнём с истории.

Первая попытка разработать собственный интерфейс последовательной шины была совершена Apple ещё в 1986 году. Стандарт имел обозначение IEEE 1394, и основной его целью, конечно, была не борьба с USB, которого тогда и в помине не было, а замена скоростной параллельной шины SCSI.

Разработка его длилась достаточно долго и была завершена аж к 1995 году (тут нужно заметить, что разработка USB началась в 1994 году и завершилась намного быстрее), но в устройствах Apple порты FireWire (рыночная марка, присвоенная IEEE 1394) появились лишь к 1999 году.

Что же собой представляет стандарт? Наверно, стоит просто сравнить его с USB, ведь голые цифры ничего не скажут. Основным различием технологий является то, что для USB необходимо одно основное ведущее (master) устройство (например, ПК), к которому подключается периферия как ведомое (slave) устройство. Для того чтобы подключить к одному ведущему порту USB несколько устройств, необходимы специальные внешние хабы.

В случае с FireWire все устройства равноправны и не делятся на ведущие и ведомые. Грубо говоря, скажем, можно было бы подключать как планшет, оборудованный FireWire, к компьютеру, так и подключать к нему какое-либо файлохранилище. К тому же FireWire предполагает наличие двух шин передачи данных, что позволяет передавать информацию в обоих направлениях одновременно (в стандарте USB предусмотрено только одно).

FireWire был намного быстрее первых стандартов USB. Что же касается USB 2.0, то согласно спецификациям скорость его составляет 480 Мбит/с, в то время как FireWire 400 — лишь 400 Мбит/с. Такие скорости на USB 2.0, однако, редко достижимы при реальном использовании — обычно хосты редко могут поддерживать передачу данных со скоростью выше 280 Мбит/с.

Если посмотреть на то, что написано выше, возникает законный вопрос: почему же FireWire не стал популярен? Этот стандарт был открытым, и Apple не стремилась присвоить его исключительно себе, наоборот, охотно лицензировало. Впрочем, «охотно» компания это делала за неплохие деньги.

В 1999 году в Apple требовали с производителей устройств с портом FireWire «дань» в размере одного доллара за каждый порт FireWire. На тот момент у технологии не было конкурентов — USB была слишком медленной, и профессионалы, которые работали со звуком и видео, разумеется, выбирали FireWire. Впрочем, долларовая «дань» долго не продержалась, и патенты на технологию были распределены между шестью большими компаниями (Compaq, Sony, Panasonic, Philips и Toshiba), которые и определяли условия лицензирования.

Как уже сказано выше, FireWire, прежде всего, использовали профессионалы, и обычные пользователи так и не поняли, зачем им нужна такая технология, а покупать дорогие хранилища данных и звуковые карты из-за того только, что у них есть порт FireWire, потребитель в здравом уме не будет. Что было потом, догадаться несложно. Пришёл USB 2.0 и, несмотря на остающиеся преимущества и технологии Apple, а также обновления стандарта, FireWire медленно, но верно стал терять даже имеющуюся, ограниченную, популярность.

Кстати, если уж говорить о USB, то, как ни странно, своей популярностью эта технология обязана не кому-то, а именно Apple. Первый моноблок iMac, который Стив Джобс представил в 1998 году, был оборудован только портами USB (кстати, первая модель не была оборудована даже FireWire!), без LPT и COM. Тогда это расценили как безумие, но попробуйте сейчас найти компьютер без портов USB!

Сейчас может возникнуть вопрос: а нужны ли провода вообще? Мы вполне успешно пользуемся беспроводной связью, качаем за считанные минуты с помощью неё файлы таких объёмов, которые когда-то сложно было представить. Увы, беспроводное подключение далеко не идеально и не так быстро, как нам кажется (и уж точно во много раз медленнее, чем нужно профессионалам из видео и звукозаписывающей промышленности). Так что появление нового стандарта скоростной шины для подключения периферии было лишь делом времени.

Это решение разрабатывалось в Intel совместно всё с той же Apple. Изначально технология называлась Light Peak. Название это вполне говорящее — планировалось, что кабель, по которому происходит передача информации, будет оптическим. Однако впоследствии всё же, для уменьшения цены провода, было решено использовать медь.

В феврале 2011 года этот интерфейс начали встраивать во все новые компьютеры Apple. Скорость Thunderbolt составляет, несмотря на использование медного кабеля, внушительные 10 Гбит/с, что в два раза быстрее, чем USB 3.0, и вполне пригодно для передачи данных дисплею. Собственно, этим и воспользовались в Apple: коннектор Thunderbolt ничем не отличается от коннектора для мониторов Mini Display Port (и полностью совместим с ним). С помощью него можно передавать не только данные и картинку для дисплея, но и аудиоинформацию.

В Apple на этот раз поступают умнее — никакую «дань» за изготовление устройств с Thunderbolt не просят, но лицензию, конечно, получать надо. Несмотря на это устройств, которые поддерживают эту технологию, до сих пор очень мало. Если вам кажется, что это не беспокоит «яблочную» компанию, то вы глубоко ошибаетесь.

Эппловцы очень хотят, чтобы Thunderbolt использовали, и не только профессионалы, но и любители. Речь идёт о тех, кто занимается сведением музыки и съёмками любительского кино и видеороликов. Однако пока воз и ныне там, хотя с момента презентации технологии прошло больше полутора лет. В чём же дело?

Дело в том, что периферия на основе Thunderbolt стоит очень внушительных денег и, более того, кабель (только кабель!) Thunderbolt стоил 50 долларов! Устройства эти, кстати, зачастую имеют аналоги на USB 3.0, которые стоят в два-три раза меньше.

Основная проблема Thunderbolt состоит в том, что Apple видит в нём вещь, которая будет интересна не только полностью профессиональным студиям, но и любителям. Ту же тенденцию можно проследить в разработке профессионального ПО для монтажа видео Apple Final Cut — последняя версия была существенно переработана для непрофессионалов и даже лишилась некоторых важных для профессионалов функций, что породило волну возмущения в этих кругах.

С большой долей уверенности можно сказать, что Thunderbolt не заполучит любительский рынок. Он станет тем же, чем в начале двухтысячных был Firewire, — шиной передачи данных, которую используют киношники и профессиональные музыканты.

К оглавлению