Цифровой журнал «Компьютерра» № 165

У вас никогда не будет летающего автомобиля и путёвки на Марс, но это ничегоОлег Парамонов

Опубликовано 20 марта 2013

XXI век оказался совсем не похож на прогнозы пятидесятилетней давности. Нет ни разумных роботов, ни летающих автомобилей, ни городов на других планетах. Хуже того, мы не приблизились к такому будущему ни на шаг. Вместо него у нас iPhone, Twitter и Google, но разве же это адекватная замена? Впрочем, и они до сих пор используют операционную систему, появившуюся в 1969 году.

Всё больше людей начинают подозревать, что происходит что-то не то. Складывается впечатление, что технический прогресс если не остановился, то по крайней мере дал сбой. Легкомысленные гаджеты меняются каждый месяц как по часам, а значительные проблемы, решение которых казалось близким и неизбежным, почему-то забыты. Писатель Нил Стивенсон попытался сформулировать эти сомнения в статье «Инновационное голодание»:

Стивенсону вторит Питер Тиль, один из основателей платёжной системы Paypal и первый внешний инвестор Facebook. Статья, которую он опубликовал в издании National Review, жёстко озаглавлена «Конец будущего»:

Это не единственный довод в пользу теории, что технический прогресс замедляется. Её сторонники предлагают посмотреть хотя бы на вычислительную технику. Всем фундаментальным идеям в этой области самое меньшее сорок лет. Unix через год исполнится 45 лет. SQL придумали в начале семидесятых годов. Тогда же появился интернет, объектно-ориентированное программирование и графический интерфейс.

Кроме примеров, есть и цифры. Экономисты оценивают влияние технического прогресса по темпам роста производительности труда и изменения валового внутреннего продукта стран, где происходит внедрение новых технологий. Изменения этих показателей в течение XX века подтверждают, что подозрения пессимистов не лишены оснований: темпы роста падают уже несколько десятилетий.

В Соединённых Штатах влияние технического прогресса на валовой внутренний продукт достигло пикового значения в середине тридцатых годов XX века. Если бы производительность труда в США продолжала расти со скоростью, заданной в 1950-1972 годах, то к 2011 году она достигла бы значения, которое на треть выше, чем в действительности. В других странах первого мира картина примерно та же.

В 1999 году экономист Роберт Гордон опубликовал работу, в которой высказал предположение, что стремительный рост экономики, который принято связывать с техническим прогрессом, в действительности был ограниченным по времени всплеском:

Гордон полагает, что всплеск вызвала новая промышленная революция, происходившая в этот период. На конец XIX и первую половину XX века пришлись электрификация, распространение двигателей внутреннего сгорания, прорывы в химической промышленности и появление новых видов связи и новых медиа, в частности кино и телевидение. Рост продолжался до тех пор, пока их потенциал не был израсходован до конца.

А как же электроника и интернет, которые стали по-настоящему массовыми лишь в последние двадцать лет? С точки зрения Гордона, они в гораздо меньшей степени повлияли на экономику, чем электричество, двигатели внутреннего сгорания, связь и химическая промышленость — «большая четвёрка» промышленной революции начала XX века, — и потому куда менее важны:

Питер Тиль придерживается того же мнения: интернет и гаджеты — это неплохо, но по большому счёту всё же мелочи. Эта мысль лаконично выражена в девизе его инвестиционной фирмы Founders Fund: «Мы мечтали о летающих автомобилях, а получили твиттерные 140 знаков». Колонка в Financial Times, написанная Тилем в соавторстве с Гарри Каспаровым, развивает ту же идею:

С одной стороны, с этим сложно не согласиться. Ностальгия по простому и оптимистичному ретробудущему — это совершенно естественно. С другой стороны, жалобы пессимистов, несмотря на цифры и графики, которые они приводят, плохо сочетаются с безумной реальностью за окном. Она действительно не очень похожа на мечты шестидесятых, но сходство с устаревшими мечтами — сомнительный критерий для определения ценности.

В конечном счёте, футуристические космолёты и летающие автомобили — это довольно бесхитростные идеи. И то, и другое — всего лишь экстраполяция в будущее того, что существовало в прошлом. Летающий автомобиль — лишь автомобиль, а какой-нибудь звездолёт с капитаном Кирком во главе — это фантастическая вариация на тему военного корабля времён Второй мировой.

Если просто почитать сегодняшние новости, выясняется, что:

Успешно проходят испытания автономные самоуправляемые автомобили, способные ездить по обычным дорогам без помощи человека. Местные органы власти в Соединённых Штатах уже обсуждают, что с ними делать: в обычные правила дорожного движения машины без водителей вписываются плохо.

Львиную долю биржевых операций проворачивают не люди, а специальные программы, совершающие тысячи сделок в секунду. При такой скорости их невозможно контролировать, поэтому большую часть времени они действуют по собственному разумению. Непредвиденные сочетания алгоритмов уже приводили к мгновенным обвалам рынка, и даже долгие расследования не всегда находят причину произошедшего.

Главным оружием США на Ближнем Востоке незаметно стали полуавтоматические беспилотные летательные аппараты, управляемые по спутнику с другого континента. И это — технология девяностых. В лабораториях вовсю тестируют автономных роботов — и

В конце года Google выпустит

3D-принтеры, с одной стороны, подешевели до такого уровня, что их может купить почти каждый, а с другой — достигли разрешения, при котором возможно печатать объекты с деталями величиной около 30 нанометров. Для того, чтобы сфотографировать напечатанное, требуется электронный микроскоп.

Сама идея, что обычный видеокабель может скрывать внутри

Это не перечисление самых удивительных вещей, а лишь то, что лежит на самой поверхности. На самом деле, этот список можно продолжать до бесконечности — особенно, если кроме близких нам информационных технологий, коснуться биотехнологий, материаловедения и других бурно развивающихся, но не очень понятных человеку с улицы областей знания.

Скучно? Это потому, что большое видится на расстоянии, а мы попали в самый эпицентр. Привычка мешает нам заметить, насколько странные вещи происходят вокруг.

Назвать всё это мелочами, не заслуживающими особого внимания, как это делает Тиль, не выйдет. Каждое из этих изобретений, даже самое на первый взгляд легкомысленное, оказывает (или по крайней мере способно оказать) огромное влияние на то, как живут люди.

Смотрите сами. Какие последствия будет иметь распространение электронных очков Google Glass. Даже если не брать во внимание то, что они постоянно изучают своего владельца, чтобы лучше понимать, какая информация и когда может ему потребоваться (а это само по себе очень интересное направление развития интерфейсов), вспомните о встроенной в очки камере. Прибавьте к ней распознавание лиц и поиск в интернете — и подумайте, как это повлияет на повседневную жизнь пользователя такого устройства. А возможность создания непрерывного видеоархива собственной жизни (это ещё называют лайфлоггинг)? Неслучайно кое-кто уже бьёт тревогу и призывает запретить Google Glass — понимают, что если такое устройство станет популярным, игнорировать его будет труднее, чем мобильные телефоны сегодня.

Самоуправляемый автомобиль — тоже удар по традиционному образу жизни. Все последствия, к которым может привести общедоступность такой технологии, трудно не только перечислить, но и предсказать. Вот пара популярных прогнозов. Во-первых, самоуправляемому автомобилю совсем необязательно ждать водителя на стоянке. Он вполне может обслуживать не одного, а несколько человек. Это, в свою очередь, приведёт к полному изменению самого подхода к владению автомобилем. Во-вторых, роботы ведут себя на дороге куда аккуратнее людей. Это значит, что о сотнях тысяч аварий в год, заканчивающихся гибелью людей, можно забыть. Наконец, не стоит забывать о времени, которое люди проводили за баранкой. Оно освободится для других занятий.

Даже такая обыденная вещь как кабель со встроенным компьютером — это совсем не мелочь. Мелочей в таких делах вообще не бывает. Эффект снижения стоимости существующей технологии часто бывает совершенно непредсказуемым и может превосходить по силе эффект появления новых изобретений. К каким последствия приведёт дальнейшее снижение стоимости и энергопотребления однокристалльных компьютеров, способных запустить Unix? Почитайте про повсеместный компьютинг (ubiquitous computing) и сенсорные сети.

Чтобы узнать, о чём будут писать «Компьютерра», Wired и Techcrunch через пять, десять или двадцать лет, достаточноДесять перспективных технологий, о которых через несколько лет узнают всезаглянуть в исследовательские лаборатории.

Мобильные телефоны, которые Тиль так легко отмёл, действительно позволяют «отправлять фотографии кошек на другой конец света». Но не только кошек. С той же лёгкостью они позволяют скопировать и опубликовать в интернете гигабайты секретной информации, вызвав международный дипломатический скандал. А легкомысленные средства связи вроде Facebook, текстовые сообщения Blackberry и Twitter с его 140 знаками снижают сложность массовой коммуникации, уменьшая необходимость сознательной организации совместных действий групп людей. Даже iPhone, образцово-показательный символ бессмысленного консьюмеризма, при ближайшем рассмотрении оказывается очень важной вехой: именно он подтолкнул развитие нового поколения компьютеров после четвертьвекового застоя.

Почему же это не находит отражения в экономических показателях? Скорее всего, находит, но не такое, как ждут экономисты. Прежние промышленные революции приводили к увеличению производительности и появлению новых отраслей. Эта — наоборот, делает целые отрасли нежизнеспособными и вытесняет массу вещей за пределы денежной экономики.

Первыми это почувствовали производители контента, легко поддающегося копированию, — музыкальная индустрия, средства массовой информации, книгоиздатели, Голливуд. Их бизнес-модели с двух сторон пожирают повсеместное нелегальное копирование и огромное количество любителей, внезапно получивших возможность на равных с профессионалами конкурировать за внимание зрителей.

Загляните в папки, где вы держите пиратские фильмы и музыку, и посчитайте, сколько вам пришлось бы выложить за их легальные версии. Это сумма, которую не смогли учесть экономисты, когда подсчитывали валовой внутренний продукт на душу населения. Ценность продукта, который вы потребили, не уменьшилась от того, что вы не заплатили за него ни копейки, но она вынесена за скобки экономики.

Каждая успешная технологическая компания уничтожает потенциальные доходы тысяч конкурентов, действовавших на том же рынке традиционными методами. Craigslist практически в одиночку погубил рынок платных объявлений, доходами с которого сто лет жили американские газеты. Ни одна традиционная энциклопедия не способна конкурировать с «Википедией», которая даже не является коммерческой организацией. AirBnB выбивает стул из под ног гостиничной индустрии (пока лишь в некоторых нишах, но то ли ещё будет), а Uber существенно усложнил жизнь традиционным такси. И так далее, и тому подобное.

Тем временем промышленные роботы, внедрение которых задержалось из-за доступности дешёвой рабочей силы в Юго-Восточной Азии, становятся всё привлекательнее. Foxconn, один из крупнейших китайских производителей электроники, грозится заменить сотни тысяч работников машинами. Если так пойдёт дело, рынок рабочей силы отправится вслед за прочими рынками, которые убиты новыми технологиями, а экономистам придётся изобретать какую-нибудь другую экономику.

По крайней мере, тогда точно никому не придёт жаловаться на то, что прогресс закончился. Он не закончился, он просто отправился не туда, куда вы думали.

К оглавлению

Очки Google: остановите киборгов или станьте одним из нихАндрей Васильков

Опубликовано 20 марта 2013

Очки дополненной реальности Google Glass вызывали опасения у многих ещё до того, как стали популярными. Страх возникает из-за мысли о том, что вскоре люди окажутся перед многочисленными объективами микрокамер. На вас будут смотреть совершенно иначе, а радость простого человеческого общения канет в небытие. Появляются даже целые общественные движения, направленные на создание негативного образа очков Google и пытающиеся ограничить их использование в публичных местах. Ярким примером можно считать сайт с громким названием «Остановите киборгов».

Демонстрация очков Google создаёт впечатление безобидного гаджета, который из-за немного нелепого вида станут носить единицы. Уже по чисто эстетическим причинам он придётся по вкусу разве что гикам, поклонникам трансгуманизма и прочим неравнодушным к теме киборгизации людям.

Однако многие считают, что Google Glass нарушают неприкосновенность частной жизни, поскольку очки позволяют незаметно для окружающих фотографировать их, снимать видео, записывать разговоры и тут же отправлять отснятый материал в социальные сети.

Другим аспектом вторжения в частную жизнь считается возможность автоматически опознать человека в толпе по лицу и походке. Когда рядом есть хотя бы один владелец очков Google, шансов на приватную беседу или незаметное появление на публике остаётся всё меньше.

Аналогичным образом по изображению объекта можно получить о нём сведения, которые не хотел бы афишировать владелец. Например, глядя на часы собеседника или туфли подруги без электронных очков, вы просто воспринимаете их на уровне «нравится/не нравится». В очках Google любой взгляд легко превращается в оценочный. Они могут предоставить информацию о производителе, цене, годе выпуска… Получая эти сведения без усилий, вы невольно начинаете судить о людях по их вещам, а подарки перестают быть приятными.

Выпускник MIT и автор книги «Продуктивность в век информации» Марк Хёрст (Mark Hurst) считает, что успех или провал очков Google будут зависеть не столько от их технических параметров, сколько от оказываемого социального влияния и долговременной реакции общества. Главная проблема заключается даже не в их возможности вести скрытую аудио-видеозапись; она лежит глубже.

Сейчас люди уже привыкли к мысли о том, что в любой момент могут оказаться в поле зрения камеры. Системы видеонаблюдения стоят в банках, торговых центрах, вдоль крупных улиц, а видеорегистраторы установлены во многих автомобилях. Особенность в том, что весь этот богатый видеоматериал хранится локально. Он существует ограниченное время и удаляется за ненадобностью.

Совсем иначе обстоят дела с Google Glass. Всё, что ими снято и записано, попадает на серверы Google, где может находиться неопределённо долго, подвергаться любой обработке и анализу. Речь можно преобразовать в текст и прогнать его через фильтры. На видео и фотографиях легко выделить лица людей и выяснить, где, в какое время и с кем рядом они находились. Легендарная Штази даже не могла мечтать о столь эффективной сети добровольных осведомителей.

Конечно, идея тотальной слежки не нова. Она многократно описывалась не только в фантастических книгах, но и в реальных технических заданиях. Большое внимание системам видеоконтроля уделяет DARPA. Взгляните, например, на летающую видеокамеру «наноколибри».

С очками Google дело обстоит немного иначе. Сам факт наблюдения перестаёт быть явным в силу привычности и распространённости явления. Даже на мигающий во время записи красный светодиод со временем перестанут обращать внимание.

Сейчас очки Google дают много поводов для страхов, многие из которых наверняка окажутся напрасными. Однако паранойей можно не только страдать, но и наслаждаться.

При достаточном распространении очков Google все должностные лица и представители власти автоматически окажутся под постоянным общественным контролем. Скрыть злоупотребления станет весьма проблематичным. Разбивать такие очки бесполезно: данные уже утекли в Сеть вместе с фотографией нападавшего. Парадокс в том, что требование снять или выключить очки тоже может рассматриваться как нарушение гражданских свобод.

К оглавлению

Пар и свисток: Как информационные технологии исправляют смертельно опасные перекосы развития индустриальной эпохиМихаил Ваннах

Опубликовано 20 марта 2013

Есть в наши дни широко распространённое мнение — о том, что подлинный прогресс был раньше, в индустриальную эпоху. Бесподобно точно это мнение сформулировал на страницах «Компьютерры» Анатолий Левенчук, передавая суть выступления Игоря Агамирзяна (из «Российской венчурной корпорации») на робототехнической международной конференции в Сколково: «Все большие прорывы (сверхзвуковой самолёт, полёт на Луну, промышленный робот, экзоскелет, атомная станция и т.д.) случились до семидесятых годов. А после семидесятых годов была эволюция, ибо весь пар ушёл в свисток прорывов вычислительной техники…» Отвлечёмся сейчас от продолжения этой цитаты, где большие надежды возлагались на роботизацию, и от того, почему это особенно важно для нашей страны. Поговорим о том, ушёл ли пар в свисток, или всё же сделал нечто очень важное.

Ну, на первый взгляд всё именно так. Раньше делались вещи большие и основательные – пароходы с паровозами, мосты, самолёты, ракеты… А сейчас – мелочь какая-то! Ну, вот пестрела советская пресса времён семилетки статьями о запуске очередного прокатного стана. Десятки тысяч тонн оборудования, десятки тысяч киловатт мощности электроприводов. Багрец горячего металла на цветных обложках тогдашних журналов, свечение стали на чёрно-белой триацетатной киноплёнке… А теперь какие технологические новости: вот, со всех сторон рассмотрели новый смартфон. Экран у него большой; разрешение FullHD… Но комментарии скорее унылые – что там пять дюймов диагонали по сравнению с габаритами прокатного стана? Мол, раньше были богатыри, а сейчас так, сплошной постиндустриализм… Раньше были настоящие дела, а сейчас так, ширпотреб, увеселения…

А посмотрим на те времена, когда пар двигал механизмы и классическая, а не информационная инженерия была хайтеком. Обратимся к строкам великого писателя. Вот что Г.Дж. Уэллс написал про начало ХХ века с точки зрения маленького человека, обычного зеленщика: «Но прогресс наступал, затопляя витрину лавки французскими артишоками и баклажанами, бананами, диковинными орехами, грейпфрутами, манго и привозными яблоками — яблоками из штата Нью-Йорк, яблоками из Калифорнии, яблоками из Канады, яблоками из Новой Зеландии». На бытовом уровне прогресс выражается замещением продукции английской, «собственной, превосходной, хотя и не слишком разнообразной», импортом, дешёвым и привлекательным?

Что же стояло за этими, видимыми обывателю, переменами? А стояла за ними уже достаточно развитая индустриальная эпоха. Почему изобилуют привозные яблоки? да потому, что привезти их было дёшево. А почему привезти их было дёшево? Да потому, что индустриальная технология обеспечила создание достаточно крупных и достаточно (по меркам доставки груза) быстроходных судов с достаточно экономичными паровыми машинами тройного расширения. Мировой тоннаж паровых судов в 1895 году составил 16,888 миллионов регистровых тонн против 9,020 миллионов регистровых тонн у парусников, а сто лет назад на пароходы пришлось уже 92,2 процента из 49,5 млн рег. т. планетарного тоннажа. (Интересно, что минеральные удобрения, входившие тогда в оборот, возили из Южной Америки гигантскими стальными шхунами – селитра не испортится…)

В соседних строках писателя изобилуют промышленные товары: сын зеленщика «обзавёлся мотоциклетом»… А почему? Да потому, что прошло колоссальное увеличение энергетических мощностей, доступных человечеству. Человек запряг в работу пар – в последнее десятилетие позапрошлого века на планете трудилось от 1 800 000 до 1 900 000 паровых машин, суммарной мощностью от 54 до 60 миллионов лошадиных сил. (В России на 1891 год общая мощность паровых машин оценивалась в 3 миллиона лошадиных сил – на старых заводах в цехах можно ещё увидеть следы «группового привода», из них две трети у паровозов, держава континентальная…)

А из какого романа мы привели цитаты? Это «Война в воздухе», 1908 год… Война! Не замедлившая предъявить свои права на овеществление в реальность. В августе 1914-го начался «настоящий двадцатый век». Как в 1970-м напишет Вадим Шефнер:

.

Потом была Вторая мировая, уже без пасхальных ангелов, но с развернувшейся вовсю бомбардировочной авиацией. Потом – холодная, под знаком атомной бомбы из другого романа Уэллса… Вся эта потеха затянулась практически на весь ХХ век. И практически все достижения классической инженерии состоялись в эту эпоху. Даже лунные миссии были игрой престижей в идеологическом противостоянии.

Обычно говорят, что прогресс тогда развивался благодаря военному противостоянию. Но вот какой парадокс: холодная война вытекала из Второй мировой. Вторая мировая была недоигранной Первой. А Первая? Откуда она?

Есть классическая, удостоенная Пулитцеровской премии книга Барбары Такман “The Guns of August” (встарь прекрасно, хоть и с купюрами, переведена О. Касимовым для «Молодой гвардии»). Книга о начале Первой мировой. Редкий пример публицистики, повлиявший на ход истории, – Джон Кеннеди читал её в дни Карибского кризиса… Увлекательная, как детектив, книга о цепи ошибок, совершенных тогдашними «элитами» и обернувшихся эпохой мировых войн. Но судить поступки людей былого с вершин современного знания – дело пустое… Может, лучше поискать объективные причины того, почему история пошла так, как пошла? Почему Мир Пара нёсся по хилому мосту над пропастью? Ну, то, что предпосылки к войне были, понятно – надо было делить рынки… А почему надо было делить рынки? Да потому, что технология пришла к эпохе массового производства, которое нуждается в массовом сбыте! Было чем произвести, было на чём привезти дешёвый товар! Причём вещи были добротные – дореволюционный зингер и поныне используется для подшивки зимних штор. В быстрой замене не нуждались… Значит, нужны были новые и новые рынки. И когда представился повод оттяпать их у соседа, этим способом, недолго думая, воспользовались… Не просчитывая последствий.

Они оказались не такими радикальными, как у Уэллса, у него «победу на земле торжествовали анархия, голод и мор. От великих наций и империй остались лишь одни названия». Но со старой христианской Европой было покончено у Вердена и Оссовца, причём горло она радостно перерезала себе сама… И опять же технологических средств, позволяющих просчитать последствия, не было. Были пророчества Блиоха, но на уровне публицистики… Не науки, не техники… Нет, были конечно каблограммы, трансконтинентальные депеши. Были лайнеры R.M.S., Royal mail ship, – королевские почтовые суда, («Титаник» из их числа)… Были первые почтовые аэропланы – об этом дебютный «Courrier sud» Антуана де Сент-Экзюпери. Но сфера информации безнадёжно отставала от классической инженерии. Та была способна производить гигантские объёмы материальной продукции. А вот технологий, обеспечивающих эффективное управление этим, не существовало… Именно технологий! Либеральные Соединённые Штаты ухнули в Великую Депрессию, New Deal Рузвельта выхода не давал. Выручила Вторая мировая. Четырёхлетние планы Гитлера работали прекрасно, но в августе 1939 года экономику мог спасти лишь «прыжок в войну». Советская плановая экономика развивалась динамично, но при чудовищных перекосах и затягивании поясов парадной обувью барышень были белёные зубным порошком тапочки…

А в информационную эпоху таких кризисов нет. Не топят зерно в океане. Не бредут голодные безработные… Может быть, достижения социальной инженерии, а может, — информационной? Может, всё дело в том, что развитие информационных технологий обеспечивает несопоставимо более высокое качество управления?

Часто приходится, даже в ИТ-изданиях, слышать нытьё: мол, ничего важного не делается, мол, всё это игрушки и ухищрения маркетологов. Но вот наоборот, создаётся впечатление, что информационные технологии исправляют перекосы, созданные ещё в информационную эру. Вот стоит в Азии гигантский завод, вот производит он вполне приемлемую продукцию по вполне приемлемым ценам. И привезти её контейнеровозы и TIRы в край родимых осин могут недорого. Но это – потенции. А чтобы не зависеть от лавочника и владельца торговых сетей, нужна гигантская мощность информационных систем. Да, выписать вещь из Китая можно было и в начале ХХ века, но издержки транзакции были чудовищно велики. Теперь стоимость электронных транзакций падает к нулю и осуществляются они почти со скоростью света. Планетарное хозяйство, скелет которого был создан в индустриальную эпоху, обрастает нервами, органами чувств…

Смартфон с пятидюймовым FullHD IPS-экраном. Это означает, что почти в каждой точке нечернозёмной губернии человеку доступна практически любая информация, присутствующая в Сети. Стоя в пробке, можно не терять времени, а выбрать монетку с ликом древнего коррупционера Габиния для иллюстрации к колонке. Предыдущий, 480х800, такой возможности не давал, хотя обеспечивал чтение практически любого текстового сайта. А ещё более ранний, 320х240, позволял всегда читать почту и ориентироваться, бродя по чужому городу. С каждым поколением, года через полтора – новая возможность. AMOLED-экран даст возможность читать FullHD на ярком весеннем солнце, герметизированный корпус – на пляже… Частность? Так и жизнь состоит из частностей… Но когда по скайпу можно с нулевыми издержками поговорить с Нью-Йорком и Магаданом, это очень важная частность (нужно только не забывать выключать фронтальную камеру, вылезая из душа…). И доступная практически всем… И позволяющая нам лучше понять мир: нам сейчас постоянно доступны все богатства мысли человечества.

Не все воспользуются, или воспользуются для пустой болтовни. Так никто всеобщего счастья и не обещал! И природа у человека такая, как подобает эволюционировавшим обезьянам… Но у человечества, благодаря развитию ИТ, есть поразительно важные возможности лучше управлять своим хозяйством. Купить дешёвый товар из Азии, постоянно держать связь с друзьями и партнёрами – нормальная, без резни, жизнь-то и держится на таких мелочах.

К оглавлению

Софт завтрашнего дня: как изменились и изменятся программы, которыми мы пользуемсяАндрей Письменный

Опубликовано 20 марта 2013

Вы наверняка слышали, что развитие компьютеров вступило или вот-вот вступит в «эру пост-ПК»: немало слов посвящено тому, как настольный компьютер перестанет быть главным в доме и уступит место множеству устройств, отбирающих у него те или иные функции. Есть даже мысль, что эти устройства относятся к новому, пятому по счёту поколению компьютеров. В статье «На пороге пятого поколения вычислительной техники: какие изменения ждут завтрашние ПК» Олег Парамонов обращается к истории компьютеров:

Если же поделить на поколения не компьютеры, а программы для них, то картина будет несколько иной, и отличия нового поколения станут куда очевиднее.

Первые поколения компьютеров хоть и были построены на основе разных принципов, они использовали один и тот же тип софта. Это были инструкции в машинных кодах, набираемые напрямую включением и выключением тумблеров либо на перфолентах и перфокартах. Машина исполняла инструкции и выдавала результат. Никаких хитростей.

Изменения стали заметными с появлением систем с разделением времени: суперкомпьютеров, на которых могло работать сразу множество пользователей. Каждый из них имел терминал, наследие которого видно даже в современном UNIX: запустив эту систему в консольном режиме, вы увидите слово «tty» с номером. Это сокращение от «телетайп», а цифра означает номер виртуального терминала. Сейчас это всего лишь метафора, но до распространения мониторов телетайпы были самыми настоящими.

Но в разговоре о программах интереснее всего, конечно, не суперкомпьютеры, а домашние ПК. С их появлением расцвела индустрия пользовательских приложений, и именно их будущее для нас сейчас так важно.

Вот основные черты, присущие традиционным программам для ПК. Они распространяются на физических носителях, требуют установки (переноса на внутренний накопитель и нередко — встраивания в систему), исполняются локально и локально же хранят данные, передачу данных организует сам пользователь. Неважно, записывает ли он файлы на дискету, флэш-карту, компакт-диск или отправляет их по электронной почте. Важно то, что в саму программу функция передачи данных не встроена.

Иерархические файловые системы, файлы и программы, которые с ними работают, стали настолько привычными, что долгое время это решение считались единственно верным. С появлением веб-приложений мы узнали, что всё может быть иначе и намного лучше.

Веб-приложения нередко сравнивают с текстовыми терминалами из семидесятых-восьмидесятых годов, но нужно понимать, что это лишь аналогия, подмечающая некоторые общие черты — необходимость в наличии сервера и возможность работать с ним удалённо. Однако с появлением веб-сервисов мы не вернулись назад, а наоборот, объединили две прежних концепции и получили ценные новые качества.

Любое веб-приложение состоит из двух равноправных частей: кода, работающего на сервере (или на серверах), и кода, загружаемого в браузер и исполняющегося локально. В каждый современный браузер встроен интерпретатор языка JavaScript, на котором, собственно, и написана та часть приложения, которую мы видим. Информация между клиентом и сервером передаётся асинхронно, то есть по мере необходимости. Интересный момент: клиент может запрашивать у сервера не только данные, но и части программы, которые тут же и будут исполнены.

Эта непростая схема даёт массу преимуществ: софт больше не нужно устанавливать — установка происходит на лету, равно как и обновление; данные больше не нужно сохранять — сохранение теперь автоматическое; скорость и качество обмена информацией можно довести до невиданных высот (примером тому служит хотя бы многопользовательский режим в Google Docs). Есть и другие положительные эффекты: данные, например, всегда сохранны и к ним можно получить доступ с любого подключённого к интернету компьютера в любое время.

Главный же недостаток — возможная потеря контроля над данными и необходимость непрерывно использовать услуги компании-разработчика. Собственно, отсюда и слово «сервис». Оно не является синонимом веб-приложения, но одно с другим почти всегда идёт рука об руку.

Следующий важный этап развития приложений, который уже вошёл в нашу жизнь, — это программы для мобильных устройств. Может показаться, что они напоминают программы для ПК, но отличий от прошлых двух поколений софта здесь столько, что знак равенства будет неуместным.

Мобильный телефон или планшет далеко не всегда имеет стабильное соединение с интернетом и куда больше ограничен в ресурсах, чем настольный компьютер, и это стало причиной для частичного возвращения в прошлое. Как и программы для ПК, мобильные приложения требуют установки и хранят данные локально. Но те преимущества, которыми обладали веб-приложения, не потеряны.

Очень часто мобильные приложения имеют возможность отправлять данные на сервер или являются аналогами веб-клиентов. В случае с iOS синхронизация уже доступна на системном уровне — через фирменный сервис iCloud. Установка и обновление упрощены настолько, насколько это возможно, а безопасность обеспечивается благодаря курируемым магазинам приложений.

Но главное, что добавилось с приходом мобильных устройств, — это «выход в реальный мир»: доступ к камере, GPS и прочим датчикам и, конечно, возможность иметь устройство с собой постоянно. Это открыло дорогу множеству приложений, которые раньше просто не были возможными.

Несложно пронаблюдать, что каждый из этапов развития происходил с появлением какой-то принципиально новой технологии. Персональные компьютеры и программы для них последовали за появлением и удешевлением микропроцессоров. Веб-приложения появились сразу после того, как быстрый интернет стал нормой. Мобильные приложения появились вместе с доступным мобильным интернетом и смартфонами. И каждый раз открывались новые возможности.

Дальше нас тоже наверняка ждут изменения. Какими они могут быть? Вот несколько предположений, которые можно сделать, исходя из тех изменений, что заметны уже сейчас.

Хранение всего в облаке. Сохранность данных и незаметная синхронизация между устройствами потихоньку становится нормой. iCloud, Google Drive, SkyDrive, Dropbox — эти и другие сервисы будут приспосабливаться для сохранения всё более разнообразной информации. В какой-то момент каждое новое приложение будет уметь синхронизировать всё, что мы в нём оставляем.

Поддержка социального графа и «многопользовательские режимы». Google Docs не последняя программа, в которой над одним документом смогут работать сразу несколько пользователей. Поддержка связей из социальных сетей здесь играет немаловажную роль: многие мобильные приложения уже сейчас просят пользователей подключить аккаунты соцсетей — эта функциональность будет всё более и более востребованной. В новых версиях операционных систем подключение соцсетей происходит уже на системном уровне.

Тотальная кроссплатформенность. Уже сейчас есть множество способов запустить программу, написанную для одной операционной системы, в другой. И речь не только о виртуализации, но и о более красивых и эффективных решениях. С помощью Wine программы для Windows запускаются в Linux и OS X, и скоро появится версия для Android. BlueStacks, наоборот, позволяет запускать приложения для Android в OS X и Windows. Разработчикам же известно бесчисленное количество способов написать один код и сделать из него версии для разных ОС: Java, Flash, Mono и Unity — это лишь несколько наиболее популярных.

Стирание границы между приложением и веб-приложением. Этот процесс идёт одновременно с обеих сторон. В HTML5 немало внимания уделено возможностям работы с датчиками и локальными данными — это позволит уравнять в возможностях веб-приложения с «родными» приложениями. Но некоторые операционные системы и сами делают шаги в ту же сторону — примерами могут служить webOS, новый интерфейс Windows 8 и нововведения в линуксовском Gnome. Но когда поддержки со стороны ОС нет, разработчики всё равно находят способы сделать обычное приложение из вебового — PhoneGap для iOS, Titanium и многие другие средства помогают в этом. Вот ещё занятный пример: фреймворк Cappuccino позволяет, наоборот, разрабатывать приложения для веба способами, максимально приближенными к традиционным.

Миграция функций вместе с данными. Мы нередко сталкиваемся с ситуацией, когда присланный документ нечем не только редактировать, но даже открыть и посмотреть. Мысль передавать по мере необходимости части приложений приходила программистам в голову уже давно, и первопроходцами здесь были создатели Java. Примеры, встречающиеся в реальной жизни, пока что совсем скромные: на ум приходит разве что та самая возможность на лету подгружать код JavaScript в веб-приложениях.

Контекстозависимость. Чем дальше, тем больше технологии встраиваются в повседневную жизнь. С приходом ПК компьютеры перебрались из машинных залов в дома пользователей, КПК и смартфоны обитают уже в карманах. Став нашими спутниками, компьютеры научатся быть и более полезными помощниками. И способность учитывать контекст ситуации окажется здесь как нельзя более полезной. Современный смартфон может напомнить зайти за хлебом, когда мы проходим мимо магазина, но будущие применения контекстов многочисленны и разнообразны (подробнее — в статье «Контекстозависимость: зачем машине понимать мир людей»).

Этот список не полон, и полным он по определению быть не может. Софт — это область, которая меняется постоянно и очень динамично. Точно так же, как в середине двухтысячных буквально из ниоткуда появились веб-приложения, в будущем нас может ждать столь же спонтанное появление какой-нибудь новой и модной парадигмы, которая сделает любые сегодняшние ожидания устаревшими.

К оглавлению

Карманный знахарь: как быть с мобильными приложениями для быстрой (и неправильной) диагностики?Евгений Золотов

Опубликовано 20 марта 2013

Мобильные телефоны вобрали в себя множество функций, никогда с телефонами не ассоциировавшихся. Сегодня это и фотоаппарат, и радиоприёмник, и компьютер, и многое другое. Чаще всего в результате мы только выигрываем. Но наряду с уже ставшими привычными нетипичными «профессиями» смартфона всё чаще всплывает ещё одна: интересная, перспективная и вместе с тем опасная. Профессия эта — врач-консультант. Да, мобильник нынче в состоянии поставить вам диагноз без обращения к доктору. Или, если быть точным, постараться это сделать. Потому что доверять итогам такой проверки можно лишь с большими оговорками.

Чтобы составить представление, о чём идёт речь, взгляните на эксперимент канадского инфекциониста доктора Исаака Богоча. Отправляясь в Африку изучать, простите, проблему глистов у детей, он укомплектовал свой iPhone крохотной линзой, которую приклеил на отверстие фотокамеры. Получился простецкий микроскоп, дающий 50-кратное увеличение — и очень, очень дешёвый: смартфон у него уже был, а линза обошлась в десять долларов (можно было изготовить и самому). С таким вот арсеналом он и поехал по Танзании — бедной сельскохозяйственной стране, которая может похвастаться разве что стабильным приростом населения.

Богоч взял образцы стула у нескольких сотен школьников, но вместо обычного в таких случаях исследования под качественным микроскопом фотографировал образчики своим самодельным устройством. А потом искал на получившихся снимках яйца паразитов. И нашёл! Перепроверка результатов «мобильной диагностики» в профессиональной лаборатории показала, что смартфон плюс линза способны выявить глистов и родственных им паразитов в 70 процентах случаев, а если болезнь запущена, то и в 90 процентах. Теперь Богоч мечтает довести свою методику до ума (в частности, поднять точность хотя бы до 80 процентов) и разработать дешёвую аппаратуру — смартфон, линза, приложение, которая была бы практически полезной для развивающихся стран.

Паразиты и в самом деле — одна из самых болезненных проблем третьего мира. В той же Танзании наличие у детей гельминтов нескольких сортов — скорее правило, чем исключение. Последствия варьируются широко, но чаще всего плачевны: от анемии и умственной отсталости до влияния на репродуктивную функцию и просто ранней смертности. Дешёвые, простые в обращении, карманные диагностические комплексы, вроде сконструированного Богочем, могли бы спасти миллионы жизней.

Но что паразиты и третий мир! В апп-сторах пышным цветом цветёт категория приложений для ранней диагностики рака кожи. Меланома — агрессивное, страшное заболевание, успех лечения которого в значительной степени зависит от срока обнаружения: чем раньше поставлен диагноз, тем выше шансы выжить. Так вот смартфон пригодился и здесь. Десятки приложений для iOS и Android специализируются на оценке фотографий родинок (где обычно возникает опухоль). Всё просто: делаете фотографию подозрительной родинки, пропускаете её через приложение, а уже оно, опираясь на более-менее научные методы (цвет, форма, размер, симметрия), ставит диагноз. Точность, правда, как и у Богоча, не слишком высокая, но согласитесь, лучше уж раньше поднять ложную тревогу, чем пропустить такую страшную болячку. Да ведь и цена таких приложений обычно всего несколько долларов, а многие вообще бесплатны. Визит к врачу обойдётся в любом случае дороже, не считая потраченного времени.

Однако именно с точностью «мобильной диагностики» — а правильней, с невозможностью её гарантировать — связан самый опасный аспект. Взять Богоча. Он собирал и изучал образцы стула в строгом соответствии с научной методикой: несколько раз от одного пациента, в определённое время суток, образцы подвергались стандартной обработке, часть результатов перепроверялась и т.д. Наивно полагать, что если тот же смартфон с линзой (и даже приложением, в некоторой степени автоматизирующим задачу) попадёт в руки простых танзанийцев, они смогут аккуратно повторить процесс или хотя бы поймут смысл отдельных его этапов. В результате неопытный диагност может поставить ошибочный диагноз. И назначить лечение — сложное, токсичное.

Прибавьте сюда страсть к самолечению, свойственную обывателям интернационально, и получите гремучую смесь. Готов поспорить, через несколько месяцев, когда мода на смартфоны и медицинские приложения докатится — через обычные жёлтые рупоры вроде «Комсомольской правды», «Московского комсомольца», «Жизни», телепередач — до простых россиян, мы ещё схватимся за голову.

С мобильной диагностикой меланомы ситуация ещё хуже. Тут ложноположительные результаты не так страшны: ну, сбегаете к врачу, потеряете несколько часов. Проблема здесь в результатах ложноотрицательных, а именно в том, что большинство приложений склонны не замечать или недооценивать реально существующую угрозу здоровью. Предположим, пользователь видит на коже подозрительное новообразование (в самом деле злокачественное). Он запускает приложение, проводит анализ и в каждом третьем случае получает ответ: ничего страшного! И отказывается от визита к врачу, к которому наверняка пошёл бы ещё десять лет назад, когда телефоны не были такими умными. А значит, уменьшает свои шансы справиться с болезнью. Согласно одному из исследований, посвящённых мобильным приложениям против меланомы, три из четырёх таких программ склонны к ложноотрицательным результатам. И улучшить ситуацию качественно едва ли удастся: чтобы распознать опухоль, нужны особая техника съёмки и анализа результатов, квалифицированный врач. Короче говоря, те же самые «мелочи», что и в случае с глистами.

Но больше того, то же правило легко экстраполируется на все области, в которых применяется массовый «медицинский» мобильный софт: контроль за сердцем, помощь в выборе лекарственных препаратов, инструкции по лечебному массажу и прочее, и прочее. В лучшем случае без консультации с настоящим — живым, из плоти и крови! — врачом такие приложения бесполезны, в худшем — смертельно опасны. Пожалуй, единственный положительный эффект от такого софта в том, что человек (возможно) станет внимательней относиться к своему здоровью. Что, впрочем, не компенсирует опасностей.

Медицинские мобильные приложения превратились к настоящему моменту в самостоятельную индустрию с оборотом в сотни миллионов долларов в год, десятками тысяч продуктов, не подконтрольную… никому! Естественно, это беспокоит законодателей и регуляторов в некоторых странах. Полагаю, наш господин Онищенко проявит рвение ещё не скоро. Но вот в Соединённых Штатах, например, Федеральное управление по контролю за качеством пищи и лекарств (FDA) озадачилось проблемой ещё два года назад. Предложенное решение, в общем, простое: заставить разработчиков и производителей таких инструментов проходить ту же жёсткую сертификацию/лицензирование, что и производителей медпрепаратов. Как минимум в случае, если программа работает в паре с каким-либо медицинским устройством, как максимум — во всех случаях, когда мобильное приложение претендует на категорию «медицина».

Как раз в эти дни американские законодатели обсуждают плюсы и минусы такой регуляции. Ограничить разработчиков и производителей легко, но важно и не навредить отечественным разработчикам, действующим в совсем ещё юной области. Запретят приложения «против меланомы» в Штатах — что ж, спрос насытят европейские программеры. Уж очень модная тема!

К оглавлению

Генеративный арт: когда художник убирает рукиЮрий Ильин

Опубликовано 19 марта 2013

Когда в середине десятых годов девятнадцатого века будущий (тогда ещё) ректор Эдинбургского университета Дэвид Брюстер придумал свой калейдоскоп, он вряд ли думал, что это станет чуть ли не самым знаменитым его изобретением. Калейдоскоп вообще был побочным продуктом его исследований поляризации света, и Брюстер едва ли мог предвидеть, с каким восторгом его игрушку встретит Европа, и особенно Россия.

Устройство калейдоскопа относительно простое: тубус с окуляром на одном торце и просвечивающей стенкой (матовым стеклом) на другом, рядом с ним расположено ещё одно прозрачное стекло, и между ними цветная засыпка — кусочки цветного стекла, бисер и/или что-то подобное; также внутри тубуса располагаются три или более продольных зеркала, расположенные под углом друг к другу.

Не просто цветные стекляшки столь радуют глаз, но идеальная математическая их выверенность — строгая геометричность узоров, которую обеспечивают зеркала. И практически полное отсутствие повторений: если стекляшек будет даже всего-то два десятка, степень случайности окажется слишком велика, а жизнь любого человека — слишком коротка, чтобы он дважды мог увидеть один и тот же узор.

Узоры калейдоскопа — это как раз таки пример так называемого «генеративного арта», понятия, плотно ассоциируемого сегодня с алгоритмами и компьютерными технологиями, хоть это и не вполне верно; под такого рода искусством подразумевается создание каких-либо эстетически привлекательных образов с минимальным участием человека, а то и без его участия вовсе. Условным художником тут оказываются Алгоритм и Случайность.

Во второй половине восемнадцатого века (во времена Моцарта) в Западной Европе распространилась салонная забава под названием Musikalisches Würfelspiel — музыкальная игра в кости. Суть игры состояла в том, чтобы составлять готовое музыкальное произведение из заранее заготовленных музыкальных фраз, последовательность которых определялась метанием костей (или, в более поздних вариантах, выбором случайного числа).

В 1792 году Николаус Симрок, берлинский музыкальный издатель, выпускавший, в частности, ноты произведений Моцарта (к тому времени уже почившего в бозе), выпустил «свою» версию такой игры. Она позволяла составить (собственно, «сочинить») 11¹⁶ вальсов, разных и в то же самое время весьма сходных между собой.

Авторство игры приписывали Моцарту, однако достоверно подтвердить это или опровергнуть никому не удалось.

Компьютерная версия такой игры, позволяющая составлять бесчисленное количество менуэтов, доступна здесь. На выходе получается MIDI-файл.

Переносимся в настоящее время: знаменитый музыкальный экспериментатор Брайан Ино в сентябре прошлого года выпустил приложение для iPad под названием Scapes, смысл которого состоит в том, чтобы формировать и воспроизводить звуковые ландшафты, так или иначе ассоциируемые с визуальными образами. Пользователю предлагается довольно обширный набор графических образов (геометрических фигур и фонов), и при появлении на экране каждого из них начинается воспроизведение связанной с ним последовательности звуков, записанных лично Брайаном Ино. В результате, просто перемещая по экрану все эти геометрические фигуры, пользователь формирует и видоизменяет, когда надо, «звуковой ландшафт». Получается музыка, которая почти что «сама себя сочиняет», с минимальным участием пользователя. И что поразительно, слушать её подолгу не надоедает (а вот для того, чтобы отсекать лишние разговоры в офисе, такой музыкальный фон в наушниках подходит как нельзя лучше).

Брайан Ино сам говорил, что долго мечтал о чём-то подобном ещё в 1960-е годы: ему было интересно частично терять контроль над музыкой. «Как композитору, мне было интересно создать систему или процесс, которые «будут сочинять музыку за тебя», тебе бы только оставалось задавать какие-то начальные условия, которые система преобразует и сама создаст нечто, чего ты не мог предвидеть», — отметил Ино.

По большому счёту, Ино и является одним из ключевых популяризаторов понятия «генеративная музыка», хотя до него экспериментами в этой области занимались такие корифеи, как Терри Рили, Стив Райх и Филип Гласс.

Хотя насколько у Ино получилось создать систему, которая производит «сочиняющую себя саму музыку», на самом деле, большой вопрос. Scapes можно представить как колоду карт, каждой из которых соответствует определённая звуковая комбинация, а пользователю приложения остаётся их лишь тасовать, как понравится, получая малопредсказуемые результаты: контролировать итоговое звуковое нагромождение он может лишь постольку-поскольку.

В этой частичной (или полной) непредсказуемости и заключается, собственно, суть генеративного арта.

Художник, университетский преподаватель и теоретик Филип Галантер (Philipgalanter.com) в 2003 году написал обширную работу Что такое генеративное искусство (PDF), в которой попытался дать определение всему явлению. Он отмечает, что в своей работе предпочитает использовать следующее определение:

При этом Галантер отдельно подчёркивает, что, во-первых, термин «генеративный арт», или «генеративное искусство», — это не более чем описание процесса создания произведения искусства (не относящийся к его содержанию), и, во-вторых, генеративный арт совершенно не обязательно привязан к какой-либо технологии. Генеративное искусство вообще не обязано быть высокотехнологическим. По словам Галантера, как частный случай генеративного искусства можно рассматривать визуальную симметрию, узоры, повторения, — всё то, что встречается даже у самых древних культур, тем самым генеративное искусство (даром что сегодня это понятие плотно ассоциируется с компьютерами), «старо, как само искусство».

К современным направлениям генеративного искусства Галантер относит электронную музыку и алгоритмическую композицию музыки; автор упоминает, в частности, статью в журнале Electronic Musician, в которой говорится о десятке программ, которые используют для «автоматизированного» создания музыкальных произведений такие методы, как клеточный автомат, фракталы, искусственная жизнь, системы Линденмайера (L-системы), хаос (математический) и рандомизация.

Что характерно, те же самые методы давно и очень активно применяются в компьютерной графике (также направление, где процветает генеративный арт). Самоподобные фракталы — для формирования фотореалистичных изображений крупномасштабных ландшафтов, L-системы — для визуализации растений. В свою очередь, шум Перлина применяется для визуализации горных пород и ландшафтов, а также огня, дыма и т.д. Без всего этого нынешняя компьютерная графика — что в кино, что в играх — была бы невозможна.

Кроме того, Галантер специально упоминает как отдельное направление демосцену и VJ-культуру (видеоарт), хотя и называет их своего рода «эконом-вариантом» (в плане реализации) двух вышеупомянутых направлений — электронной музыки и компьютерной графики.

Наконец, по Галантеру, промышленный дизайн и архитектура также являются областью, куда неизбежно прибытие генеративного искусства. Собственно говоря, уже итальянский архитектор Челестино Содду много лет назад создал искусственные «ДНК» (набор характерных элементов) для визуализации итальянских городов для быстрой генерации их трёхмерных моделей.

Ниже приведём несколько примеров генеративного арта, так сказать, в действии.

Визуальные произведения:

Из описания:

«Паттерны созданы путём регулярного сворачивания, поворотов и смещений, каждая точка окрашивается, в зависимости от своего текущего местоположения во время преобразований. Для формирования итоговых изображений использовался процесс искусственной эволюции, включавший повторяющиеся вариации, отбор и скрещивание алгоритмов, использовавшихся для генерации изображений».

Музыка, созданная с использованием клеточного автомата.

Ранний (1976 год) видеоарт, сделанный с помощью аналогового видеосинтезатора RE-4 Rutt/Etra.

Демосцена: Hartverdrahtet — Akronyme Analogiker, победитель конкурса 4K 2012 года.

Structure Synth — структурный синтезатор, позволяющий визуализировать сложнейшие геометрические фигуры:

Подробнее о нём — двухлетней давности статья в «Компьютерре».

Примеры работ компании 3DMetrica, которая занимается генеративными архитектурой и дизайном:

Можно ли это всё называть искусством, вопрос, конечно, не праздный. Но тут всё упирается, во-первых, в академические определения, во-вторых, в личные вкусы, в-третьих, в культурную среду, в которой находится «определяющий». Как указывалось выше, сам термин описывает не эстетическую составляющую конечного произведения, а всего лишь способ её создания. Произведение кому-то может показаться великолепным, кому-то — безделкой, у кого-то вызвать персональную антипатию, кто-то заявит, что ему это всё не нравится, потому что это «так называемое современное искусство», на которое в модных салонах нынче принято плеваться.

В вышеприведённых примерах заметно, конечно, «соучастие машины», более чем серьёзное её влияние алгоритма на конечное произведение. Например, на вышеприведённом изображении с прозрачными сферами, полученном с помощью Structure Synth, взгляд сразу выхватывает повторяющиеся (самоподобные) фигуры и их геометрическую «идеальность». Вызывает ли это эмоциональный отклик у зрителя? Главным образом это зависит от него самого. И от уровня исполнения, естественно.

В былые времена и фотографию никак не хотели признавать видом искусства. Но со временем многое изменилось. Сегодня это искусство, которое требует серьёзной подготовки и со стороны художника, и (очень желательно) со стороны зрителя.

Вероятно, когда-нибудь определение «настоящее произведение искусства» в отношении генеративного (компьютерного) арта также будет большинством людей восприниматься всерьёз.

К оглавлению

Тонны электропроводов на свалку, или История создания технологии резонансной передачи энергии Евгений Балабас

Опубликовано 19 марта 2013

Можно ли совершить революцию в электроэнергетике, где уже десятки лет не меняются принципиальные, основополагающие технологии? Если обратиться к наследию знаменитого Николы Теслы, то можно, уверены российские учёные!

Несмотря на постоянные заверения учёных о развитии беспроводных технологий передачи энергии, даже самые «британские» из них не заикаются и даже не фантазируют о перспективах беспроводной передачи СКОЛЬ-ЛИБО ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ объёмов электричества. Поэтому «беспроводка» даже на самом пике своего развития видится лишь технологией для комфорта, применимой в слаботочных портативных и домашних устройствах, а каких-то серьёзных переворотов в энергетической отрасли от неё ждать не приходится. А изменения эти были бы ох как желательны!

Первой в истории полноценной линией электропередачи считается 170-километровая линия с мощностью 220 кВт между немецкими городами Лауфен и Франкфурт, открытая в 1891 году. И с тех пор по всей планете зарыты в землю и подвешены на столбах и опорах миллионы тонн дорогостоящих цветных металлов – меди и алюминия. И эта масса в тоннах и в денежном эквиваленте продолжает непрерывно расти за счёт развития энергосетей и их модификации, без каких-либо принципиальных изменений с того самого 1891 года, поскольку ничего нового в проводной передаче энергии от источника к потребителю учёные до сих пор породить не сумели…

Впрочем, почему не сумели? Сумели. Вот только мало кто об этом знает, а консервативность электроэнергетической отрасли столь высока, что революционная технология, как нередко и случается, может, толком не родившись, сгинуть в безвестности… Об этом «Компьютерре» рассказали в одном из многочисленных московских НИИ с неблагозвучным названием «ВИЭСХ».

- Вокруг работ Теслы упорно поддерживается флёр загадочности. «Тайны, которые он унёс с собой в могилу», «секретные архивы, похищенные некими спецслужбами» и хранимые невесть где по сей день, и т.п.… Но если отбросить все эти фантазии и опираться на то, что существует по факту и подтверждено, ничего интересного для жёлтой прессы в наследии Теслы не окажется! – рассказывает «Компьютерре» Дмитрий Семёнович Стребков, руководитель ВИЭСХ – Всероссийского исследовательского института электрификации сельского хозяйства.

- Честно говоря, популярность Николы Теслы слишком велика у разного рода мистиков, «любителей непознанного», а также литераторов и кинорежиссёров. Поэтому сегодня многие люди искренне удивляются, услышав, что этот великий учёный радикально изменил ход развития электротехники и электроэнергетики, изобретя многое из того, чем мы пользуемся и по сей день.

«А мы думали, что он занимался лишь гигантскими молниями, тунгусскими метеоритами и растворяющимися в воздухе кораблями», — удивляются обыватели, приводя в пример желтогазетные шаблоны, совершенно бездоказательно приписанные гениальному сербу. И поэтому приходится признать, что разработанные в наши дни технологии, базирующиеся на открытиях Теслы, подсознательно вызывают некий скепсис, вызывая в голове перво-наперво мысли о фокусах и мистификациях… Это явно не идёт на пользу изобретениям и их разработчикам – ну хоть вымарывай из описаний упоминание о Тесле, право слово…!

- «Последователей Теслы» сегодня в мире очень много. Но большинство из них занимаются или визуальными шоу-эффектами с генераторами молний, или чисто теоретическими изысканиями, поисками утраченных рукописей и т.д. Поэтому когда наш институт со своей разработкой был приглашён в Сербию на празднования 150-летия их знаменитого земляка, мы оказались фактически единственными, кто получил награду за ПРАКТИЧЕСКУЮ реализацию элементов его наследия!

На основе работ Теслы мы реализовали и отработали практическую технологию однопроводной резонансной линии передачи энергии. Она имеет колоссальные преимущества перед тем, что используется сегодня, поскольку позволяет передавать электрические мощности по единственному проводу, толщина которого зависит только от его механической прочности! То есть, говоря по-простому, «волоска» толщиной 0,1 мм достаточно, чтобы гнать по нему десятки и сотни киловатт электроэнергии! Сейчас же для этого применяются кабеля, вес меди в которых достигает 1,5-2 тонн на километр, и даже больше. А сколько таких километров идёт между населёнными пунктами, вдоль железных дорог, по улицам городов – страшно подумать!

- Для простоты понимания начну с традиционных технологий. Обычная линия электропередачи (подземная или надземная, неважно) в классическом понимании и самом простом варианте – это два (в случае двухфазной линии) провода от источника к потребителю. Толщина этих проводов имеет прямую зависимость от нагрузки и потребляемого ею тока – для 2-3 сотен ватт домашней люстры достаточно проводов с сечением 0,75 квадратных миллиметра, для нагрузки в несколько киловатт уже требуются провода по 2,5 кв. мм и более. Для разводки провода, допустим, по дачному посёлку толщина кабелей и проводов уже сопоставима, примитивно выражаясь, с толщиной пальца взрослого человека. Вес и стоимость проводов пропорционально растёт, а также растут омические потери энергии в них.- Что же представляет собой резонансная линия электропередачи с технической точки зрения?

Такое ещё сойдет при разводке проводов «на последней миле», но если бы провода на ЛЭП от электростанций к городам соответствовали потребляемому городами току, то были бы они толщиной со ствол столетнего дуба, что совершенно неприемлемо. Поэтому для того, чтобы передать одну и ту же мощность по более тонким проводам, используют повышенное напряжение – тысячи вольт. При неизменной мощности напряжение растёт, а ток падает: закон Ома. Меньше ток – тоньше нужен провод. Но даже и в этом случае сечение проводов на ЛЭП огромно, вес и стоимость их грандиозны.

Что предлагаем мы: на передающей стороне трансформировать электрический ток в высокочастотный (условно высокочастотный – на деле частота не превышает 50 кГц), подать его на колебательный контур, настроенный на эту частоту, и соединить контур с аналогичным на принимающей стороне. Соединить проводом, но — одним-единственным и очень тонким по сравнению с тем, что использовался бы в классической линии передачи. В резонансном режиме в линии достигается напряжение до 100 тысяч вольт, но токи ничтожны, поэтому потери на нагрев проводника в линии минимальны и соответственно не требуется значительное сечение и масса провода. Провод годится любой, фактически даже самый тонкий волосок!

- Содержание алюминия и меди в проводах может быть радикально снижено за счёт снижения их толщины в десятки раз; - Потери электроэнергии в однопроводной линии крайне малы по сравнению с традиционной линией; - Большинство линий электропередач можно будет сделать подземными вместо воздушных, исключив обрывы от погодной стихии, типа ураганов или ледяных дождей, а также огромные затраты на их строительство.Главные достоинства системы:

- В однопроводном кабеле невозможны короткие замыкания, этот кабель не может быть причиной пожара; - Если сделать линию электропередачи в виде стального провода (для прочности), который будет покрыт тончайшим слоем меди (для электропроводности), то такие линии совершенно непривлекательны для расхитителей цветного металла; - Несанкционированное подключение к однопроводным линиям и кража электроэнергии почти нереальны.Помимо этого существует немало побочных преимуществ:

— Мы достаточно долго изучали и обкатывали эту технологию, чтобы гарантировать её легкую повторяемость и надёжность. Вот по такому проводу мы у себя в лаборатории передавали мощность в 20 киловатт! Нагрузкой служил стенд из десятков 200- и 500-ваттных ламп накаливания.- Многие революционные технологии, доходя до практической реализации, демонстрировали свою несостоятельность – из-за дороговизны, сложности, высоких требований к наладке, затрудняющих массовое тиражирование, и т.д. Что в этом смысле собой представляет беспроводная резонансная передача?

После этого под землёй на территории института была проложена линия длиной 1,2 километра, подтвердившая отсутствие зависимости эффективности от расстояния.

Сейчас мы реализовали несколько практических экспериментальных систем однопроводной передачи энергии – например, в паре сельскохозяйственных комплексов в Подмосковье, где была сделана система освещения на «однопроводке», которая представляла собой экранированный коаксиальный провод, проверенный по всем нормам СанПиН на отсутствие превышения магнитных и электрических полей.

Ещё один интересный практический эксперимент – передача энергии для оборудования электрохимической катодной защиты газопроводов, который мы осуществили совместно с Газпромом. Дело в том, что на всех газо- и нефтепроводах обязательно через каждый 10 километров стоят станции катодной защиты, чуть с бОльшим интервалом – автоматика, задвижки и т.д. Для питания этого оборудования вдоль трубы пускают трёхфазную ЛЭП, которая представляет собой головную боль для нефтяников и газовиков, поскольку на большом протяжении она проходит по ненаселённым районам, сильно подвержена стихиям и труднодоступна для ремонта. Мы взяли один из фазных проводов этой ЛЭП и использовали его как однопроводную линию на отдельном участке, продемонстрировав эффективность и огромную экономию меди, поскольку стандартно там идут 3 провода сечением по 70 «квадратов». Потом на этом же участке мы пустили ту же энергию по 1-миллиметровому проводу в коаксиальной оболочке, да ещё и с ничтожными потерями около 2 процентов. То есть толстенные медные и алюминиевые кабели оказались не нужны, а если тонкий провод закопать в землю, то и проблемы с защищённостью электроснабжения газопровода исчезают в принципе! Ещё один подобный эксперимент мы планируем совместно с Транснефтью.

- Сегодня технологии развиваются достаточно быстро, и как только появляется что-то новое, имеющее принципиально лучшие свойства, оно быстро вытесняет прежнее. Ну или как минимум внедряется наравне с ним, если новое, скажем, хотя и лучше, но существенно дороже. Почему же однопроводные линии не распространены повсеместно, при всех их достоинствах?

- Для начала внедрения таких линий требуется огромный комплект документов – сертификаты, надзорные акты, протоколы Роспотребнадзора, межведомственных испытаний и т.д. Но чтобы их получить, нужна реально действующая линия, на постройку которой у института средств нет. А то, что мы уже сделали в качестве наглядных экспериментов, хотя и демонстрирует эффективность, но для целей сертификации не годится по ряду причин… При этом, несмотря на то что у производителей энергии и у электросетевых компаний имеются огромные средства на разного рода инновации, основополагающие технологии этими инновациями, как правило, не затрагиваются. Энергетика — крайне консервативная область, в ней изменения происходят за десятки лет, поскольку сфера эта очень финансовоёмкая и слишком много вкладывается в определённые технические решения и их реализацию…

К оглавлению

Невидимые иллюзии: cемь доказательств того, что вы не различите спецэффекты в кино и реальностьОлег Парамонов

Опубликовано 18 марта 2013

На первый взгляд это видео не особенно отличается от тысяч других. Youtube переполнен кадрами происшествий, снятых автолюбителями с помощью видеорегистратора или даже просто мобильного телефона (вспомните хотя бы челябинский метеорит). Правда, в них редко фигурируют летающие тарелки, а в этом она есть, и даже не одна. Впрочем, какой смысл пересказывать — смотрите сами.

Подлинность летающей тарелки вызывает сомнения? Всё правильно. В ней действительно без труда угадывается подделка. А когда в конце появляется второй неопознанный летающий объект, всякие сомнения в этом должны исчезнуть даже у самых легковерных зрителей.

Видео выложил в интернет специалист по визуальным эффектам Аристоменис Тсирбас. Сейчас он работает в студии Blur, которая занимается компьютерной графикой для кино и видеоигр, а в прошлом Тсирбас участвовал в создании спецэффектов для «Титаника» и «Хеллбоя».

Летающая тарелка — это, разумеется, его рук дело, и он нисколько не скрывает этого. Впрочем, если бы дело было только в поддельной летающей тарелке, тем более не самой удачной, видео вряд ли заслуживало бы внимания. Куда интереснее другое — то, что почти невозможно заметить.

Известно, что самый важный секрет фокусников — это отвлекающие манёвры. Без них никакая ловкость рук не поможет: кто-нибудь обязательно поймёт, что происходит на самом деле. Летающая тарелка — как раз такой отвлекающий манёвр, мешающий нам уловить главное.

А главное тут вот что: в этом видео нет ни одного настоящего пикселя. Нарисована не только летающая тарелка — нарисовано всё без исключения. Автомобиль. Водитель. Дорога. Окрестности, поросшие деревьями. Линия электропередачи. Блики в объективе. Небо. Всё от начала и до конца — это компьютерная графика.

Судя по комментариям на Youtube, смириться с этим фактом не так-то просто. В качестве доказательства Тсирбас добавил другое видео, в котором картинка разложена по слоям и полигонам, но неверующие остаются. Какие-то чудаки даже обвинили художника в сговоре с властями: с помощью этих трюков они якобы пытаются скрыть от народа существование настоящего НЛО.

Интересно получается: кинолюбы привыкли жаловаться на засилье компьютерных спецэффектов в кино, а на деле оказывается, что люди неспособны отличить реальность от мультфильма. И ладно бы их обманул кадр из блокбастера с двухсотмиллионным бюджетом. Нет же, видео, сделанное на досуге за копейки, путает этих «экспертов» ничуть не хуже.

Объяснить эту несуразность просто. Когда зритель видит на экране ящеров, роботов или космические корабли, он понимает, что тут не обошлось без компьютерной графики. Но не потому, что их плохо нарисовали. По этой части как раз проблем нет. Даже динозавры из снятого в 1993 году «Парка юрского периода» были достаточно убедительными, что уж говорить про монстров из более свежих фильмов. Мы догадываемся, что их нарисовали на компьютере, по единственной причине: нам известно, что монстров не существует.

Без такой зацепки заметить подделку очень трудно. Настоящий на экране дом или нарисованный? Человек в самом деле стоял на том месте, или его добавили в постпродакшн? И человек ли это? А автомобиль? Не думайте, что способны догадаться сами. Любой кадр в современном кинофильме, даже самый простой и бесхитростный, может представлять собой нагромождение невидимых спецэффектов.

Не заметить, где кончается реальность и начинается картинка, легко даже в дорогих зрелищных фильмах, на 90 процентов состоящих из спецэффектов. Казалось бы, уж там всё должно быть под подозрением, но нет, и это не помогает.

Смотрите сами: вот кадр из прошлогоднего фильма «Мстители». Попытайтесь угадать, что тут настоящее, а что — нет.

Зелёный Халк, от которого убегает Скарлетт Йоханссон, — это очевидное порождение компьютерной графики. Очевидное как раз по той причине, о которой мы только что говорили: потому что в действительности таких существ не бывает.

Неочевидное порождение компьютерной графики — сама Скарлетт Йоханссон. Её изображение составлено из трёхмерной модели актрисы и реальных кадров, снятых на зелёном экране. Такие сложности потребовались для того, чтобы сделать освещение правдоподобнее.

Не ждали? Между тем трёхмерная компьютерная модель имелась у всех важных персонажей «Мстителей». Иногда вы видите на экране живого актёра, иногда — его цифровую копию, но не замечаете, когда они сменяют друг друга.

Даже живой актёр далеко не всегда выглядит на съёмочной площадке именно так, как на экране. Вот ещё один кадр из «Мстителей». Не обращайте внимание на человека в сером трико, стоящего справа (когда над ним поработают в ILM и Weta, он станет Халком), а присмотритесь к лежащему на земле Роберту Дауни-младшему. Его железному костюму явно недостаёт железных штанов и железных рукавов. Их дорисуют потом.

После грандиозного оскаровского скандала никого, наверное, не удивит известие о том, что в «Жизни Пи», фильме, где нет ни одного фантастического монстра, спецэффектов не меньше, чем в «Мстителях». И не меньше — это мягко сказано. Две трети «Жизни Пи» — это фотореалистичный мультфильм, на фоне которого действует единственный живой актёр. Всё остальное (включая тигра и прочих животных) — картинка.

В недавней статье о конфликте, связанном с «Жизнью Пи» и банкротством студии спецэффектов, которая её рисовала, в качестве примера вездесущести спецэффектов в кино приводится фильм «Шерлок Холмс», где даже викторианские афиши на улицах Лондона добавляли во время постпродакшн. Афиши! Ха! Автор преуменьшает масштабы бедствия: в постпродакшн добавляли не только афиши, но и сами улицы.

Море синих экранов, на месте которых потом рисуют отсутствующую натуру, — это для исторических фильмов норма, а не исключение. В спилберговском «Линкольне», получившем несколько недель назад два «Оскара», большая часть работы специалистов по спецэффектам была связана именно с этим: им пришлось убирать из отснятого материала уличные столбы, провода и современные сооружения, а на их место вставлять недостающие исторические детали.

Иногда детали оказывались совсем не маленькими. Например, вашингтонский Капитолий снимали в Ричмонде, где сохранилось здание с похожим фасадом. Остальное — точная трёхмерная модель. Ликующая толпа на переднем плане снята отдельно и наложена потом.

«Остров проклятых» Скорсезе даёт массу примеров того, как самые заурядные сцены, не дающие ни единого повода усомниться в своей реалистичности, оказываются совсем не тем, чем кажутся. Каменистый пляж в действительности — это неказистая декорация с водой, подаваемой по трубам.

А маяк на горизонте и вовсе составлен из четырёх слоёв: на одном море, на другом остров, на третьем макет маяка, а на последнем люди, снятые на фоне синего экрана.

Действие фильма «Шпион, выйди вон» с Гэри Олдманом и Бенедиктом Камбербатчем происходит в разгар холодной войны. Британская разведка выслеживает в своих коридорах советского агента, причём без помощи джеймсбондовских методов: вместо взрывов и погонь на «Астон-Мартине» тут канцелярские служащие и бесконечные пыльные архивы. Зачем тут спецэффекты?

Как оказалось, архивы требуют компьютерной графики в не меньшей степени, чем взрывы и погони. Видите ли, пиксели гораздо лучше вписываются в ограниченный бюджет фильма, чем строительство декораций нужных масштабов. А разница — попробуйте её заметить.

Прошлогодний фильм «Покорители волн» с Джерардом Батлером в одной из главных ролей демонстрирует, что киноиллюзии не заканчиваются нарисованными декорациями. Сюжет излагает биографию знаменитого сёрфера, и в ней нельзя обойтись без демонстрации того, чем он, собственно говоря, знаменит. Однако и ожидать, что актёры сумеют повторить прославившие его трюки, тоже странно.

Выход: снять профессиональных сёрферов, а затем заменить их голову головой актёра. Чтобы упростить совмещение, на сёрферах были одеты шапочки с машиночитаемыми маркерами. Актёру же пришлось заучивать движения своих дублёров и потом тщательно повторять их в студии на качающейся доске.

С похожей задачей столкнулся Дэвид Финчер, когда снимал фильм «Социальная сеть», рассказывающий об истоках Facebook. Пара важных персонажей — близнецы, но актёр, который их играет, — только один. Избранное Финчером решение радикальнее подхода авторов «Покорителей волн»: лицо одного из близнецов целиком нарисовали на компьютере.

Во время съёмок роль второго близнеца исполнял дублёр со специальными маркерами на лице. Студия, отвечающая за спецэффекты, использовала движение маркеров и трёхмерную модель лица дублёра, для того чтобы сделать освещение модели неотличимым от реального. Затем актёр, играющий близнецов, отыгрывал роль брата, сидя в зелёной студии под прицелом четырёх камер. Отснятый материал шёл на текстуры для трёхмерной модели лица актёра, которой заменяли лицо дублёра. Хотя близнецы постоянно находятся в кадре по соседству, очень трудно уловить, кто из них настоящий, а кто — подделка.

Времена, когда спецэффекты использовались лишь в фантастических блокбастерах, давно прошли. Они превратились в ещё одно техническое средство, доступное авторам фильма, — такое же, как камера или, к примеру, свет. Иногда — потому что так дешевле. Иногда — потому что это единственный способ реализовать замысел режиссёра. Кто-то, конечно, станет горевать об ушедших временах, когда даже монстры были из проволоки и резины, а не из бездушных пикселей, но это зря. Дело, во-первых, не в монстрах, а во-вторых, пиксели, если отбросить ностальгию, всё-таки лучше.

К оглавлению

Ни словом сказать, ни пером описать: что такое хэштег и для чего он понадобился Фейсбуку?Евгений Золотов

Опубликовано 18 марта 2013

Прошлая неделя была полна историй, крутившихся буквально вокруг нескольких букв: гремели X Window и Windows 8, S4 и RSS. Но разгоревшаяся аккурат к выходным дискуссия выделялась даже на таком суперлаконичном фоне — потому что на сей раз шум был поднят вообще из-за одной буквы. Точнее, символа: #

Согласно сведениям из внутренних источников — анонимных, но перекрёстно подтверждающих друг друга, — корпорация Facebook готовится ввести в употребление в своей социальной сети значок «#». По-научному его называют странным термином «октоторп», в простонародье — шарп, паунд, решётка или хэш. Соответственно слово, которое идёт сразу за решёткой, именуется хэштегом. Для человека непосвящённого всё это звучит и выглядит абракадаброй, но для понимания достаточно знать, что таким образом нынче принято обозначать ключевую тему сообщения. Скажем, вы в Твиттере и пишете о Galaxy S IV. Начните или закончите свой твит кодом «#S4». Впоследствии читатели, которым новый самсунговский телефон тоже интересен, кликнув по строчке «#S4», смогут разом увидеть все твиты, новому телефону посвящённые. В том числе и ваш.

Это главная ценность хэштегов: если вы понимаете, как ими пользоваться, они помогут вам структурировать массив информации любого размера, пребывающий в любой степени беспорядка. В эпоху соцсетей и унифицированных коммуникаций (есть такой термин, горячо любимый Биллом Гейтсом, см. «Зачем Microsoft понадобился Skype«), когда на голову обывателя льются неконтролируемые потоки информации, эту возможность трудно переоценить. В конце нулевых, когда последний раз кто-то из авторитетных исследователей занимался вопросом оценки поглощаемых homo sapiens сведений, среднестатистическому американцу ежесуточно приходилось потреблять 34 гигабайта (включая видеоконтент) и каждый год на протяжении вот уже тридцати лет цифра увеличивалась на 5 процентов.

Не утонуть в информационном океане помогают поисковые системы, однако чем динамичней среда, тем более неуклюжими, неповоротливыми кажутся поисковики. Тут и приходит на помощь хэштег: потянув за него, словно за ниточку, можно легко извлечь дискуссию на заданную тему, даже если извлекать придётся из сотен миллионов сообщений, появляющихся каждые сутки, как в той же Twitter.

Строго говоря, не Twitter была родиной хэштега. Задолго до появления социальных сетей в их современной форме и даже до рождения Веб «решётку» использовали программисты: в разных языках у неё разное назначение, но чаще всего с помощью хэша выделялись комментарии. Потом очень естественно эстафету переняли обитатели IRC — бескрайнего чат-пространства, существующего и поныне: собственно, там сформировалось привычное нам назначение хэштега как краткого указателя (на чат-канал или тему). Но вплоть до второй половины нулевых хэштег оставался технарским инструментом и только благодаря Twitter стал узнаваем повсеместно, а заодно и блеснул новыми гранями.

Согласно легенде, первым предложил использовать комбинацию «решётка плюс ключевое слово» для обозначения принадлежности твита к той или иной теме некто Крис Мессина в 2007 году. Но, обосновавшись на Твиттере, хэштег быстро проявил другие свои таланты. Рядовые твиттеряне научились не только маркировать им сообщения, но и выражать с его помощью своё отношение к проблеме (#ненавижу) и добавлять контекста (#весна). Рекламодатели взяли на вооружение короткие, запоминающиеся, характерно выглядящие хэштеги, чтобы осесть в головах потенциальных покупателей либо, напротив, чтобы через анализ самых популярных #-тегов в данный момент и период узнать, что интересует аудиторию больше всего. Классические медиа — телевидение, радио, страдающие от интерактивной ущербности, нашли в хэштеге средство быстрого контакта со зрителем и слушателем: по крайней мере, на Западе нынче модно обсуждать сериалы, ток-шоу и прочее одновременно с просмотром в соцсетях. Короче говоря, утверждать, что Twitter въехала на хэштеге в будущее, будет не слишком большим преувеличением.

Справедливости ради следует заметить, что у хэштегов удалось обнаружить как минимум один негативный эффект: злоупотребление ими замедляет рост читательской массы. Увы, не каждый сетянин знаком с хэш-концепцией, а из тех, кто знаком, не каждому по душе этот «технарский» приёмчик. Однако строителями социальных сетей хэштег признан универсально. Его используют Tumblr и Pinterest, Google+ и «ВКонтакте», даже Instagram. Зато у Фейсбука до сих пор не было простого способа вытащить на свет божий всё, что было сказано, например, за вчерашний день на заданную тему. Не отдельно взятым человеком или группой товарищей, а пользователями вообще, всей социальной сетью. Так что в слух относительно проникновения хэштегов в крупнейшую соцсеть планеты легко верится. Но фишка ещё и в том, что Facebook сможет извлечь из них дополнительную выгоду.

Цук с коллегами не особо преуспели в поисковых технологиях, а хэштеги кажутся хорошим — быстрым, дешёвым — способом извлекать контент из бездонных фейсбуковских недр. Но, предоставив пользователям такую возможность, Facebook получает и кое-что сама, а именно способ простого, сравнительно точного анализа тематической принадлежности произвольной контент-единицы в огромной массе разнородных, непрерывно генерируемых данных. Соответственно соцсеть сможет предложить пользователю больше материалов на интересующую того тему и дольше удерживать его ценное внимание.

Есть, кстати, интересная теория, предполагающая, что в социальных сетях и вообще крупных инфоресурсах посетителям удобней опираться на уже готовые теги (скажем, выбирая из списка предложенных), нежели мучительно выдумывать ключевые слова самому, решая, что лучше характеризует тему. Соответственно хэштеги служат путеводной звездой, водящей от темы к теме и не отпускающей внимание пользователя. Что, естественно, тоже только на руку владельцам сайта, которые могут показать за это время больше рекламы, узнать больше о своём посетителе, найти новые к нему подходы.

Проблема удержания внимания тем более актуальна, что фокус активности интернет-публики смещается в сторону мобильных устройств и мобильного же контента. А здесь позиции Twitter и Facebook, которых всё чаще считают главными конкурентами друг для друга, разные. Twitter, с её короткими сообщениями и узким функционалом, готова к мобильным реалиям. Фейсбук — нет: активно используя HTML5, перерабатывая ключевые элементы пользовательского интерфейса, она надеется спрятать свою сложность, стать для пользователей просто персонализированной газетой, в реальном времени публикующей последние новости по интересным конкретному индивиду темам, и таким образом заменить Twitter. Но только хэштег сделает эту работа завершённой.

В статье использованы иллюстрации Stefan Leijon, Jeffisageek

К оглавлению

Две операционные системы Google: как подружатся Chrome OS и AndroidАндрей Письменный

Опубликовано 22 марта 2013

В марте 2013 года исполнительный директор Google Ларри Пейдж

сделал важное объявление: глава мобильного подразделения компании Энди Рубин покидает свой пост с тем, чтобы присоединиться к инициативе Google X Lab — лаборатории, отвечающей за новаторские проекты вроде самоуправляемых машин или очков Google Glass. Войдёт ли Рубин в команду, занимающуюся софтом Google Glass, или начнёт свой проект, пока не известно. Зато известно, что Android перейдёт в руки Сандара Пичая, который также курирует Chrome, Chrome OS и веб-приложения. Слухи о том, что грядёт слияние Chrome OS и Android, не замедлили появиться.

В интервью на конференции D10 в мае 2012 года Сандар Пичай отвечал на вопросы, связанные с Chrome OS. Когда у него спросили, зачем Google две операционные системы, он начал ответ так: «Даже моя мама задаёт мне этот вопрос!» Но вслед за тем Пичай стал оправдывать существование двух ОС, ссылаясь на разницу между операционными системами конкурентов: Windows и Windows Phone или OS X и iOS. Слова Пичая частично подтвердил и Эрик Шмидт, который, выступая 21 марта 2013 года на саммите Google Big Tent в Нью-Дели, сказал, что «хоть Android и Chrome не сольются, между ними будет всё больше общего». Это, впрочем, ещё интереснее: каким будет взаимное проникновение двух ОС?

Для понимания ситуации неплохо знать, как именно появились обе операционные системы. На конференции D10 Пичай рассказал, что Chrome OS вырос из единственной идеи: в Google подметили, что многие люди используют компьютер только для запуска браузера, и решились на эксперимент — создание операционной системы, где не было бы ничего, кроме возможности открывать веб-страницы.

Понятно, что в 2009 году такая мысль казалась излишне смелой. Но мало ли у Google примеров продуктов, которые выглядели слишком смелыми на момент начала работы? Многие из них попадали прямо в цель, когда достигали финальных версий. Но если уже выпущенный продукт кажется футуристичным на протяжении четырёх лет, значит, с ним, скорее всего, что-то не в порядке.

Что не в порядке с Chrome OS, понять несложно: веб-приложения покрывают далеко не все нужды пользователей, требуют постоянного соединения с интернетом и к тому же из рук вон плохо умеют взаимодействовать друг с другом. Если первые версии Chrome OS действительно выглядели как браузер Chrome, открытый на полный экран, то теперь его разработчикам пришлось позаимствовать многие концепции из традиционных ОС, добавив окна и панель приложений. Из системы-браузера Chrome OS приходится так или иначе возвращать к привычным парадигмам.

Не радуют и продажи фирменных ноутбуков Chromebook с предустановленной Chrome OS. Единственной более-менее популярной разновидностью стала модель Samsung Series 3, цены на которую начинаются с 280 долларов. Но нередко эти дешёвые компьютеры покупают с тем, чтобы установить один из популярных дистрибутивов Linux на место Chrome OS и использовать Chromebook в качестве запасного рабочего места.

Успехи Android куда заметнее, и именно их перечисляет Ларри Пейдж, сообщая о переводе Энди Рубина в X Lab. Android используют более шестидесяти поставщиков оборудования, и на сегодняшний день активировано более 750 миллионов устройств с этой ОС.

История появления Android тоже куда серьёзнее. Карьера Энди Рубина началась с исследований в области робототехники в немецкой компании Carl Zeiss, затем Рубин работал в в Apple, а потом в General Magic, создавшей в начале девяностых один из самых передовых по тем временам портативных компьютеров (подробности можно найти в статье «Десять предшественников iPad: планшеты от 1968 до 2000»). Опыт, накопленный в General Magic, Рубин использовал при основании собственной компании — Danger, где в начале двухтысячных создали первые телефоны с полноценным веб-браузером. Danger в 2003 году была поглощена Microsoft, и Рубин основал Android — фирму, ставившую своей целью разработать открытую ОС для мобильных телефонов. В 2004 году этой идеей удалось заинтересовать Ларри Пейджа, и в 2005 году Android из стартапа превратился в подразделение Google.

Между Chrome и Android долгое время не было почти никакого взаимодействия; в Android был даже отдельный браузер. Ещё в 2009 году Сергей Брин намекал на то, что постепенно Android и Chrome OS сольются в одну систему, но никаких признаков этого процесса не наблюдалось. Когда в Google выбрали Android в качестве ОС для планшетов, стало ясно, что приоритет за ним, тогда как Chrome OS продолжает существовать на правах эксперимента.

Тем временем производители устройств сами выбирают Android в качестве операционной системы для лёгких ноутбуков и трансформеров. Ничего удивительного: Android куда больше приспособлен для реальной жизни, чем Chrome OS, и у Android есть экосистема приложений.

Какие шаги может предпринять Сандар Пичай, чтобы объединить усилия программистов и улучшить обе системы? Chrome OS и Android основаны на похожих технологиях: в обеих использованы ядро Linux и движок WebKit. Но Chrome OS — куда более традиционный Linux, чем Android: графический интерфейс здесь основан на X Window — архаичной системе, берущей начало ещё из восьмидесятых годов. Chrome OS немало выиграла бы, сменив основу на Android. Это уменьшит и затраты на разработку.

С другой стороны, для Android оказались бы полезными наработки команды Chrome OS. Наряду с приложениями, написанными на Java и работающими в виртуальной машине Dalvik, разработчикам пригодилась бы возможность писать веб-приложения, живущие в системе на общих правах. Реализовать это несложно, и гибриды традиционных ОС с веб-технологиями — сейчас обычное дело. Firefox OS, webOS и даже Windows 8 — яркие примеры такой интеграции. В Google к тому же перешли десятки бывших разработчиков webOS. Кому, как не Google, создать такую систему?

Сейчас руководство компании старается не обещать ничего лишнего и лишь информирует, что Chrome OS и Android в ближайшем будущем не станут единой системой. Однако всё, что сейчас происходит в Google (начиная с реорганизации и дизайнерского переворота и заканчивая закрытием Reader), говорит о том, что компания старается максимально сосредоточить свои усилия, сокращая число продуктов и повышая внимание к их качеству. Сближение Chrome OS и Android как нельзя лучше вписывается в эту политику.

К оглавлению

Кибернокаут для Южной Кореи: кто и как «уронил» банки и ТВ — и выдержит ли Россия такой удар?Евгений Золотов

Опубликовано 22 марта 2013

Термин «цифровое 11 сентября» давно стал главным жупелом компьютерной безопасности. Он хорошо передаёт суть (так принято обозначать скоординированную атаку на ИТ-инфраструктуру, повлекшую паралич деловой и промышленной активности, разрушения и/или жертвы среди гражданского населения), но и по сей день остаётся во многом теоретическим. Не все даже верят в осуществимость такого сценария: одно дело — вывести из строя отдельную персоналку или сервер, совсем другое — задеть последствиями людей и объекты, от компьютеров напрямую не зависящие (см. «Страшная сказка становится былью» и «Успокойтесь: кибертерроризма не существует»).

Но вот что интересно: одновременно со сторонниками и противниками этой теории, ломающими копья в политических баталиях, существует сравнительно небольшая группа граждан, которые не спорят, а просто живут в условиях перманентного цифрового катаклизма. Я говорю о Южной Корее, в эти дни и часы как раз восстанавливающейся после очередного масштабного кибернетического удара по гражданской инфраструктуре.

В 2 часа дня в среду, 20 марта, минимум полдюжины крупнейших южнокорейских банков и телекомпаний подверглись компьютерной атаке, вынудившей их прервать работу или по крайней мере переключиться на особый режим выполнения своих обязанностей. Позже было подсчитано, что за несколько минут свыше 30 тысяч компьютеров отключились от локальных сетей, интернета либо оказались непосредственно выведены из строя. Подвергшиеся атаке финансовые учреждения были вынуждены отключить функции интернет-банкинга, решать вопрос с отказавшимися работать тысячами банкоматов, восстанавливать нарушенные связи с удалёнными отделениями. В то же время телекомпании старались продолжать вещание, несмотря на отключившиеся студийные компьютеры. Газетные заголовки первых часов звучали панически: никто не понимал, что вызвало паралич ИТ-систем и каковы масштабы происшедшего. Но даже в те ранние часы уже было понятно, что случай беспрецедентный. Вместо правительственных или военных веб-сайтов, вместо сайтов газет, министерств и ведомств чёрные хакеры смогли вывести из строя или повредить элементы, имеющие непосредственную ценность для обывателя.

Первым вопросом, которым задалась и пресса, и специалисты, занимавшиеся восстановлением, был вопрос: как? Уже в течение суток на компьютерах поражённых учреждений выявили несколько (кто говорит о четырёх, кто — о девяти) подозрительных программ, вероятно, использованных в ходе цифрового теракта. Одна из этих закладок, дождавшись определённого часа, уничтожала MBR-сектора на всех доступных накопителях и перезагружала компьютеры, превращая их в бесполезную груду железа. Именно она вызвала самые масштабные поражения. Другая закладка пыталась атаковать UNIX-совместимые машины и уничтожать системные файлы на них. Проблема в том, что ни одна из обнаруженных программ не была достаточно функциональна, чтобы вызвать ещё и отключение атакованных компаний от интернета. Таким образом, по всей видимости, злоумышленниками была проведена одновременная атака на ключевые узлы локальных корпоративных сетей или южнокорейских интернет-провайдеров. Чересчур трудоёмкая работа для ковбоя-одиночки или даже группы взломщиков, действующих ради славы или из любопытства.

По поводу того, как долго готовилась акция и сколько времени потребуется на устранение последствий, мнения сильно разошлись. За день до атаки специалисты Trend Micro отловили в почте одного из своих южнокорейских клиентов (тоже крупного банка) письмо с трояном, пытавшимся скачать как раз те программы, что позже будут обнаружены на поражённых компьютерах. Однако есть и версия, что подготовка к цифровому удару велась неспешно: размер зоны поражения заставляет предположить, что «логические бомбы» закладывались на протяжении нескольких месяцев. Оперативно же восстановить работу повреждённых ИТ-систем в полном объёме удалось только на части объектов. Внутренние сети некоторых жертв (в частности, государственной телерадиовещательной компании KBS) и сейчас ещё «лежат», на ремонт может потребоваться до недели.

Второй большой вопрос: кто? Гадать тут? на первый взгляд? нужды не было: Южная Корея переживает сейчас очередной кризис в отношениях со своей северной сестрой. За несколько предыдущих недель Северная Корея успела разорвать договор о ненападении, обвинить юг в нагнетании напряжённости совместными учениями с США, пригрозить Соединённым Штатам атомной бомбой и т.д. Помимо прочего в вину Южной Корее вменялась атака на единственного северокорейского интернет-провайдера, ставшая причиной полуторасуточного отключения правительственных веб-сайтов. Пхеньян пообещал ответный удар — и, очевидно, его нанёс.

Тут следует заметить, что Запад и Южная Корея свято верят в существование северокорейских «кибервооружённых сил». Якобы Пхеньян содержит многотысячный штат ИТ-специалистов (в их числе несколько сотен «боевых хакеров»), обучая их как защите, так и интернет-шпионажу, и приёмам киберагрессии. И всё чаще играет своими цифровыми мускулами, метя главным образом в гражданские и военные южнокорейские объекты. Правда, прямых доказательств наличия у Ким Чен Ына «кибернетического спецназа» нет (есть только умозаключения на основе анализа интернет-трафика да свидетельств редких перебежчиков), но это никого не смущает: пресса с лёгкостью приписывает Пхеньяну «тысячи интернет-атак», совершённых за последние годы.

Что ж, случившееся на этой неделе тоже ясности не добавляет. Могла ли Северная Корея устроить цифровой теракт такого масштаба? Пожалуй, могла, говорят специалисты по ИТ-безопасности. От неё даже следует ожидать подобного, поскольку войну она всё равно вести не в состоянии (ну нет у неё денег!), а нагонять страх, ломая чужие компьютеры, намного дешевле, нежели бряцать настоящим оружием, организуя атомные испытания и полёты ракет. Однако всё это опять же рассуждения, тогда как прямых улик и на сей раз не найдено (по крайней мере на текущий час). IP-след, как выяснилось, ведёт в Китай (через серверы в КНР якобы Пхеньян и проводит свои атаки), но этот факт тоже мало что значит: IP-адрес — это вам не ДНК. Подробный анализ обнаруженных программ предположительно прольёт свет на авторство, но занять может несколько месяцев. До тех пор вопрос «кто?» лучше считать открытым.

Пожалуй, самое ценное в этой истории — не имена террористов, и даже не точный механизм. Самое ценное — это реакция властей, бизнеса и обывателей Южной Кореи на произошедшее. Южнокорейцы сталкиваются с более-менее крупными киберинцидентами практически каждый год (только за последние пять лет их было минимум четыре) и к настоящему моменту выработали своеобразный иммунитет. Пока западная пресса брызгала слюной, пока антивирусные компании занимались обычным перетягиванием одеяла (как и всегда, они не смогли даже дать общего названия вирусу, стиравшему содержимое винчестеров: Symantec назвала его Trojan.Jokra, Sophos — DarkSeoul), армия Южной Кореи была переведена в режим повышенной опасности, государственные структуры, контролирующие коммуникации, увеличили число сотрудников, наблюдающих за ситуацией, госучреждениям и бизнесу были разосланы программы-антидоты. Не получилось разжечь панику и среди населения, и среди инвесторов: национальные биржевые индексы кратковременно и едва заметно просели, но быстро наверстали просадку.

Глядя на это спокойную, планомерную работу, южнокорейцев поневоле начинаешь уважать. Говорят, национальную систему кибербезопасности они строили по образу и подобию американской, но, похоже, в плане накопленного опыта теперь дадут фору даже заокеанским коллегам. А вот каково придётся России, если, скажем, сегодня в два пополудни будут выжжены винчестеры и отрезаны банкоматы Сбербанка, Газпромбанка, ВТБ, а дикторы «Первого канала», «России», «НТВ» окажутся перед пустыми мониторами? Как считаете, мы продемонстрируем то же холодное спокойствие, что и миллионы простых южнокорейцев в среду?

Сомнительно, правда?

К оглавлению

Десять перспективных технологий, о которых через несколько лет узнают всеОлег Парамонов

Опубликовано 22 марта 2013

Каждый год аналитическая компания Gartner публикует отчёт, раскладывающий перспективные технологии по полочкам. Один список — технологии, которые угодили в эпицентр медийной шумихи. Другой список — технологии, интерес к которым пошёл на спад. Но интереснее всего третий список — технологии, которые наберут популярность лишь через несколько лет.

В Gartner считают, что жизненный цикл каждой перспективной технологии можно разделить на несколько стадий. Всё начинается с идеи, о которой знают в лучшем случае исследователи, да и то не все. С этой точки технология начинает восхождение на пик завышенных ожиданий. Чем выше она забирается по его склону, тем больше внимания привлекает. На вершине пика о ней слышали все, её без конца обсуждают в СМИ, а стартапы, которые занимаются этой технологией, множатся, как грибы после дождя.

Эйфория продолжается недолго. По другую сторону пика лежит впадина утраченных иллюзий (сотрудник Gartner, придумавший эти названия, похоже, был поэтом). Хвалебные оды, певшиеся технологии, мало-помалу сменяет всё более едкая критика. Но и это лучше, чем полная тишина, которая ждёт её в низшей точке траектории. Выбраться из ямы удаётся не всем.

XXI век оказался совсем не похож на прогнозы пятидесятилетней давности. Нет ни разумных роботов, ни летающих автомобилей, ни городов на других планетах. У вас никогда не будет летающего автомобиля и путёвки на Марс, но это ничегоСтоит ли об этом жалеть?

Будущее тех, кто добрался до следующего этапа, не должно вызывать беспокойства. Это финишная прямая, ведущая к плато продуктивности, где технологии уже не нуждаются в эпитете «перспективная». От них больше не ждут невозможного, не обвиняют во всех грехах и не сомневаются в их полезности — их просто используют.

Чтобы определить, где находится та или иная технология, достаточно проследить, как меняется тон и количество упоминаний о ней в прессе и в Сети. Дальше всё просто: вектор изменения интереса зависит от того, с какой стороны от пика завышенных ожиданий находится технология в данный момент.

В 2013 году гибридные облака, беспроводные зарядные устройства, 3D-печать, BYOD (использование собственного телефона или планшета в рабочих целях) и социальная аналитика делят вершину пика завышенных ожидания. Частные облака, магазины приложений, дополненная реальность и СУБД с данными в оперативной памяти уже перевалили через него и направляются вниз. С другой стороны карабкаются в гору краудсорсинг, Big Data, геймификация и HTML5.

Ближе к началу графика находятся технологии, которые достигнут пика лишь через несколько лет. Именно о них мы поговорим сегодня.

Передний край развития вычислительной техники незаметно переместился с процессоров на батареи. Именно этой тенденции обязана своими успехами архитектура ARM, и именно из-за неё Intel, безусловному лидеру микроэлектронной индустрии в течение нескольких десятилетий, пришлось примерить на себя непривычную роль догоняющего.

Дело в том, что, когда речь идёт о мобильных устройствах, даже производительность в конечном итоге зависит не от умений разработчиков, а от ёмкости батарей. Мощный, но слишком «прожорливый» процессор оказывается никому не нужен, и выбор падает на более слабый чип с долгим временем автономной работы.

С тем, что придумают разработчики батарей, связано будущее не только компьютеров. Электромобили — другой хороший пример. Если бы существовали более ёмкие и дешёвые аккумуляторы, обычным автомобилям было бы труднее выдержать конкуренцию с ними.

Литий-ионные батареи с кремниевым анодом — ближайший прорыв, который ожидается в этой области. В Gartner полагают, что эта технология доберётся до «плато продуктивности» всего за пару лет. С кремниевыми анодами экспериментируют и почтенные гиганты вроде Lockheed Martin, и молодые компании, созданные специально для продвижения этой технологии, такие, как британский Nexeon.

Графит, из которого обычно делают анод литий-ионных аккумуляторов, удерживает ионы лития гораздо хуже, чем кремний. Уже за счёт этой разницы аккумулятор с кремниевым анодом должен обладать куда более высокой ёмкостью. Однако простые кремниевые аноды оказались непрактичны: они слишком быстро разрушаются.

Кремниевые аноды нового поколения используют кремниевые нанотрубки, покрытые оксидом кремния. Это отличие делает их гораздо надёжнее, не влияя на прочие преимущества кремниевых анодов.

Исследователи утверждают, что ёмкость нового типа литий-ионных аккумуляторов окажется на порядок выше, и при этом они будут быстрее заряжаться и выдерживать большее количество циклов перезарядки. Даже если эти обещания преувеличены вдвое, разница всё равно существенна.

В 2004 году агентство DARPA, научно-исследовательская ветвь американского военного ведомства, объявило Grand Challenge — состязание между несколькими командами разработчиков автономных самоуправляемых автомобилей. Поставленная задача: автомобиль должен без вмешательства человека преодолеть многокилометровый путь, проложенный через пустыню. Приз: миллион долларов. На старт вышло 25 самоуправляемых автомобилей, но ни один не добрался до финиша.

Спустя год DARPA повторила конкурс. На этот раз пять команд добились успеха: их автомобили добрались до конца 217-километрового маршрута. Победителем состязания стала команда Стэнфордского университета. Вскоре Себастьен Трун, известный исследователь в области робототехники, руководивший разработкой стэнфордских самоуправляемых автомобилей, возглавил секретный проект в Google.

Публика узнала о первых результатах этого проекта лишь в 2010 году: в Google построили самоуправляемый автомобиль, способный без водителя и специальной разметки передвигаться по обычным дорогам в окружении обычных машин. К середине 2012 года несколько прототипов, изготовленных инженерами Google, без особых происшествий накатали по дорогам США почти полмиллиона километров.

Основа самоуправляемого автомобиля Google — лазерный дальномер, установленный на крыше. Он фиксирует подробную трёхмерную картину всего, что его окружает. Затем компьютер сличает её с картой, хранящейся в базе данных, попутно внося поправки с учётом информации, собранной четырьмя радарами, установленными на бамперах и следящими за приближением к препятствиям, камерой, ищущей светофоры, а также GPS и другими датчиками.

Google, похоже, продвинулся дальше всех, но исследования в этой области ведут почти все крупные автопроизводители. В BMW экспериментируют с автономным управлением ещё с 2005 года. В Volvo разрабатывает систему, позволяющую связывать несколько автомобилей в цепочку, автоматически следующую за лидером. В Volksvagen делают бортовой компьютер для автономного управления, который можно устанавливать в обычные машины, а Toyota даже продемонстрировала свои разработки на последней выставке CES.

Сами по себе 3D-сканеры — это не новость. У них есть масса узкоспециальных применений. Их используют на производстве для контроля качества изготовленных деталей. С их помощью создают трёхмерных виртуальных двойников актёров при съёмке фильмов. Компьютерный томограф, применяемый медиками, тоже представляет собой разновидность 3D-сканера.

Тут интересен не столько сам факт существования этой технологии, сколько то, что с ней происходит в данный момент: она дешевеет. А всё потому, что появились доступные 3D-принтеры. Для того чтобы извлечь из них пользу, необходимы трёхмерные модели для печати. Самый простой способ изготовления таких моделей — 3D-сканер.

Недорогим 3D-сканером, в сущности, являлся игровой контроллер Kinect, который разработали в Microsoft для консоли XBox 360. А некоторые методы 3D-сканирования даже не требуют специального устройства, достаточно программы. Например, мобильное приложение 123D Catch, созданное в Autodesk, позволяет скомбинировать в трёхмерную модель серию снимков, сделанных с помощью обычного смартфона.

В начале марта нью-йоркская компания MakerBot Industries, производящая настольные 3D-принтеры, которые можно купить примерно за две тысячи долларов, продемонстрировала на конференции SXSW прототип недорогого 3D-сканера под названием Digitizer.

С помощью Digitizer можно отсканировать существующий предмет, получить трёхмерную модель и тут же отпечатать её на 3D-принтере MakerBot. Возможные применения очевидны: таким способом, к примеру, можно чинить сломавшиеся устройства. Сломалась деталь — скопируй с помощи связки 3D-сканер-3D-принтер целую и поставь её взамен.

Впрочем, о том, какие применения найдут 3D-сканеры, если они станут общедоступны, можно только гадать. Демократизация технологий часто приводит к результатам, о которых их создатели даже не думали. Компьютеры изобретали не для компьютерных игр, а интернет — не для порнографии и мемов с кошками, но вы же видите, что всё закончилось именно ими.

Распознавание речи и общение на естественном языке — это две классические проблемы, над которыми с давних пор бились специалисты по искусственному интеллекту. Кое-что получаться стало лишь несколько лет назад, зато как! Прогресс и в той, и в другой области заметен невооружённым взглядом.

И в iOS, и в Android встроены системы распознавания речи, совсем неплохо справляющиеся с пониманием английского языка (по очевидным причинам разработчики уделяли ему больше всего внимания) и показывающие сносные результаты для нескольких других распространённых в мире языков.

Siri, программа-ассистент, который снабжены современные телефоны Apple, не просто распознаёт речь, но и пытается понять, что именно ей сказали. Разумность Сири, конечно, оставляет желать лучшего. Не составляет труда нащупать ограничения алгоритма, который она использует, однако в данном случае важен сам факт: это едва ли не первый настолько популярный голосовой интерфейс, применяющий и распознавание речи, и обработку запросов на естественном языке. И этим интерфейсом, несмотря на все недостатки, уже пользуются миллионы.

Ещё важнее голосовой интерфейс в электронных очках Google Glass, где он является не вспомогательным, как в iPhone, а главным способом взаимодействия с устройством. От того, насколько понятливым он окажется, зависит удобство и, в конечном счёте, успех Glass.

На другом краю спектра находится построенный в IBM суперкомпьютер Watson. Он показывает, чего можно достичь, когда разработчикам не приходится думать об ограничениях мобильных устройств, скорости связи или загрузке дата-центров. Watson состоит из 90 мощных серверов с суммарной производительностью, составляющей 80 терафлопс, и оперативной памятью ёмкостью 18 терабайт.

Обработка запросов на естественном языке — это главная задача Watson. В 2011 году он участвовал в телеигре Jeopardy (американский аналог «Своей игры») и легко одолел своих белковых оппонентов. Более мощная версия Watson, существующая в настоящий момент, будет анализировать медицинские данные и рекомендовать наиболее подходящие методы лечения пациентов.

Путь некоторых технологий, уже ползущих к пику раздутых ожиданий, окажется более долгим. Они доберутся до плато продуктивности самое раннее к 2030 году, а возможно, что и позже.

Мобильные роботы. Речь не только об игрушках или робопылесосах, которые продаются в любом магазине бытовой техники, но и о пока что менее распространённых роботах телеприсутствия, автономных беспилотных летательных аппаратах или складских роботах (вроде тех, которые производит Kiva). Об этой тенденции рассказывал «Компьютерре» глава Mail.ru Group Дмитрий Гришин, не так давно основавший венчурный фонд Grishin Robotics (подробнее в статье «Бум домашних роботов начался, но будет не таким, как ждали»).

Интернет вещей. Эту концепцию не так уж просто объяснить в двух словах, но если кратко, то подразумеваются обыденные предметы и устройства, которые обладают уникальным виртуальным двойником. Чем это может быть полезно, подробно объясняется в нашей статье «Интернет вещей: как подключить к Сети всё на свете».

Голографические и волюметрические 3D-дисплеи. Эту технологию пока что редко встретишь за пределами лабораторий. Тем не менее прогресс есть и в этой области. Буквально на днях корпорация HP сообщила о создании стереодисплея, позволяющего без специальных очков рассматривать происходящее на экране с разных сторон. Прототипы дисплеев, искусственно генерирующих голографическую интерференционную картину, тоже существуют. Их, например, производит компания Zebra Imaging.

Трёхмерные биопринтеры послойно собирают объекты из живых клеток. Это очень молодая технология — первые результаты были достигнуты не больше пяти лет назад. Несмотря на это, уже появились первые компании, пытающиеся её коммерциализировать. Одна из наиболее заметных — Organovo, разработавшая биопринтер, успешно печатающий кровеносные сосуды и нервы. Аналогичное устройство выпустил и немецкий производитель 3D-принтеров envisionTEC.

Квантовые компьютеры. Тут аналитики Gartner, наконец, пересекли границу, отделяющую реальность от научной фантастики. В теории квантовые компьютеры возможны. На практике исследования в этой области за тридцать лет продвинулись не очень далеко. Вряд ли стоит ждать появления полноценного квантового компьютера в ближайшие двадцать лет. Существуют, правда, разработки компании D-Wave, но специалисты сходятся во мнении, что её продукция, несмотря на использование квантовых эффектов, имеет мало общего с квантовыми компьютерами в традиционном понимании этого слова.

Усовершенствование человека. То, что гипотетическим технологиям усиления физических и когнитивных способностей человека нашлось место в отчёте Gartner, целевая аудитория которого — не досужая публика, а корпорации, озабоченные составлением стратегических планов, само по себе говорит о многом. Видимо, у идей трансгуманистов стало чуть больше точек соприкосновения с реальностью. Больше, но по-прежнему очень мало. Вспоминаются, пожалуй, лишь бионические протезы, но это не совсем та вещь, которая ассоциируется с громким термином «усовершенствование человека» (подробнее — в статье «Какие органы сегодня можно подменить электроникой»).

К оглавлению

По магнитному хайвею вон, или Почему «Вояджер» никак не улетит из Солнечной системыЮрий Ильин

Опубликовано 21 марта 2013

Вчера мир сотрясло громчайшее известие: межпланетная станция «Вояджер-1″ покинула пределы Солнечной системы! Первый построенный руками человека космический аппарат, запущенный без малого сорок лет назад и до сих пор функционирующий! — наконец-то ушёл в межзвёздное пространство! Триумф мировой науки… Но стоп, разве не слышали мы это раньше? Разве он не «уходил» уже? Или?.. И почему NASA фактически из газет узнаёт про это знаменательное событие?

Хроника событий:

5.09.1977 — Запуск зонда Voyager-1 с мыса Канаверал во Флориде.

12.10.1977 — Зонд Voyager-1 входит в Кольцо Астероидов.

08.09.1978 — Зонд Voyager-1 выходит из Кольца Астероидов.

06.01.1979 — Сближение Voyager-1 с Юпитером.

22.08.1980 — Сближение Voyager-1 с Сатурном.

14.12.1980 — Начало «Межпланетной миссии».

14.02.1990 — Последние снимки в рамках программы Voyager-1: «Групповой портрет Солнечной системы».

05.09.1997 — Двадцатилетний юбилей зонда.

25.12.2000 — СМИ сообщают о том, что Voyager 1

11.05.2003 — Зонд Voyager-1 удаляется от Земли на расстояние 90 астрономических единиц (то есть, на расстояние в 90 раз превышающее расстояние между Землёй и Солнцем).

19.11.2003 — СМИ сообщают, что Voyager-1

17.12.2004 — Voyager-1 уже точно прошёл границу ударной волны и начал обзор внутренней части гелиомантии (heliosheath).

30.05.2005 (дата примерная) По сообщениям СМИ,

05.09.2007- 30-летие непрерывного полёта.

13.12.2010 — NASA

05.09.2012 — 35 лет непрерывного полёта. СМИ со ссылкой на Роберта Декера из Лаборатории прикладной физики Университета Джонса Хопкинса (США)

09.10.2012 — Мировая блогосфера

03.12.2012 — Представитель Калифорнийского технологического института Эдвард Стоун, один из участников программы Voyager, заявил: «Voyager обнаружил новый регион в гелиосфере, о котором мы не догадывались. Мы, по всей видимости, до сих пор внутри [неё]. Однако магнитное поле теперь связано с внешним пространством. Так что это как хайвей, по которому частицы входят и выходят». Область получила название «магнитный хайвей».

20.03.2013 — в Сети появляется исследование за авторством Билла Уэббера, почётного профессора астрономии Университета штата Нью-Мехико в Лас-Крусес. В документе указывается, что ещё 25 августа 2012 года «аномальные космические лучи», излучение «запертое» во внешней гелиосфере, практически исчезли, в то время как количество галактических космических лучей резко подпрыгнуло. По мнению Уэббера, Voyager-1 либо покинул пределы Солнечной системы и оказался в межзвёздном пространстве, либо пребывает в некоем «неопознанном» регионе за пределами Солнечной системы.

Последний пункт и становится сразу же поводом для лавины публикаций о том, что Voyager-1 наконец-то улетел.

И столь же бурной лавины возражений. Главное из которых поступило со стороны NASA:

«Члены программы Voyager в курсе сообщений о том, что зонда NASA Voyager 1 покинул Солнечную систему», — говорится в заявлении вышеупомянутого Эдварда Стоуна. — «Участники программы считают, однако, что Voyager 1 пока что находится в пределах Солнечной системы и не достиг межзвёздного пространства. В декабре 2012 года специалисты программы объявили о том, что Voyager находится в новом регионе, который назван «магнитным хайвеем», в котором заряженные частицы в значительной степени изменились. Изменение направления магнитного поля — это последний критический индикатор, по которому можно определить, что зонд вышел в межзвёздное пространство, но этого изменения мы пока не смогли наблюдать».

Вояджер-Вояджер, ну сколько ж ты будешь ломиться наружу, как медведь через валежник? Уж давно пора бы улететь из Солнечной системы вон куда-нибудь! А ты всё никак…

И, быть может, ещё тысячи лет — «никак». А всё почему? А потому, что однозначного определения, где находятся границы Солнечной системы, не существует. В виду приходится иметь два фактора — солнечный ветер и солнечную гравитацию. Границей солнечного ветра является пресловутая гелиопауза, которой Voyager-1 вроде как достиг.

Однако область, в которой воздействие солнечного притяжения на «Вояджер» будет значительнее, нежели воздействие любой другой звезды, простирается, по некоторым оценкам, на два световых года от Солнца. Именно там располагается предположительная граница Оортова облака, гипотетического (да, гипотетического) пылевого облака, окружающего Солнечную систему и считающегося его частью.

Световой год — это 9 460 730 472 581 км, примерно 63 тысячи астрономических единиц. Два световых года — это, соответственно, около 126 тысяч астрономических единиц. Voyager за 36 лет полёта преодолел в тысячу раз меньшее расстояние (около 123 а.е.), так что достаточно калькулятора, чтобы понять, как долго он будет ещё находиться под воздействием солнечного притяжения.

Так что у мировых СМИ ещё навалом времени для того, чтобы печатать сенсационные заголовки о том, что Voyager «вот-вот покинет» пределы Солнечной системы или что появились многочисленные признаки тому, что уже покинул, хотя это ещё как посмотреть, и так далее.

А вот что является техническим чудом, так это то, что древний зонд, запущенный 36 лет назад, до сих пор функционирует и даже умудряется обмениваться с Землёй данными, притом что наземные службы и сам зонд разделяют уже 17 часов…

К оглавлению

Табун иноходцев: десять самых оригинальных и популярных троянов современностиАндрей Васильков

Опубликовано 21 марта 2013

Число записей в базах современных антивирусов исчисляется миллионами. Однако если отбросить многочисленные клоны и сошедшие со сцены образцы вредоносного кода, то в сухом остатке будет не так много принципиально разных и реальных угроз. Современные вирусописатели не развлекаются, а преследуют вполне криминальные цели, для реализации которых чаще всего используются различные троянские программы и компоненты. Давайте посмотрим на TOP-10 самых оригинальных и актуальных из них.

– обширное семейство, насчитывающее свыше полутора тысяч представителей. Наиболее необычным из них является Trojan.Mayachok.2.

Это первый зарегистрированный буткит, заражающий Volume Boot Record файловой системы NTFS. Вот как описывают эту особенность специалисты компании «Доктор Веб»:

«Маячок.2» был впервые обнаружен летом 2011 года, но всплески его эпидемии отмечаются до сих пор. Троян блокирует доступ в интернет и показывает ложное сообщение о необходимости обновить браузер. Помимо установленного по умолчанию Internet Explorer, создатели «Маячка» не обошли вниманием альтернативные браузеры – стилизация под интерфейс выполнена также для Mozilla Firefox и Opera.

При клике на фальшивое диалоговое окно происходит запрос номера мобильного телефона жертвы, на который приходит ответный код. Введя его, пользователь активирует вовсе не загрузку обновления, а платную подписку.

Этот троянец иллюстрирует ленивый, но от этого не менее эффективный подход к созданию вредоносного кода. Зачем писать все компоненты самому, если полно готовых, а функционально объединить их можно даже на простейшем языке программирования?

Троян состоит из множества (чужих) компонентов и написан на Бейсике. Его большой размер мало кого смущает в эпоху выделенных каналов, терабайтных винчестеров и общей расслабленности. Он ищет файлы пользователя по формату. В основном это документы, но список потенциально важных данных очень большой. Затем троянец шифрует их с помощью архиватора WinRAR и закрывает паролем. Исходные файлы необратимо удаляются с помощью утилиты Sysinternals SDelete. Происходит не просто удаление записи о файле из таблицы файловой системы, а его многократное затирание. Восстановить уничтоженные таким образом данные невозможно.

Дальше работает обычная схема вымогательства. Для расшифровки созданных архивов предлагается отправить перевод, а затем письмо на один из указанных адресов в домене gmail.com. Пароли на архив используются разные, а их длина может достигать полусотни символов. Поэтому простое удаление вируса оставит жертву со множеством зашифрованных архивов, вскрыть которые за приемлемое время, скорее всего, не удастся.

Размер требуемого вознаграждения составляет тысячи долларов. Разумеется, платить его не стоит. Столкнувшись с таким заражением, свяжитесь с представителями антивирусных компаний. Они разберут код шифровальщика и постараются вычислить использованный пароль. Обычно такая услуга оказывается бесплатно.

В качестве профилактики делайте резервные копии всех важных данных и храните их отдельно на внешних носителях. При всех своих недостатках диски однократной записи DVD-R здесь являются средством выбора. Резервные копии на флэшке или отдельном жёстком диске могут также быть удалены при подключении к заражённой системе.

Профессионалы часто называют операционную систему Windows идеальной средой для обитания вирусных программ. Этот горький юмор обусловлен не только уязвимой архитектурой самой ОС, но и её распространённостью среди домашних пользователей. При желании эффективно заразить можно любую ОС, и троянец Linux.Sshdkit – свежий тому пример.

Он был Алгоритм вычисления адреса командного сервера выглядит следующим образом.использован в феврале для массового взлома серверов под управлением ОС Linux. Троянец распространяется в виде динамической библиотеки. Он скрыто встраивается в процесс sshd, перехватывает логин и пароль пользователя, после чего отправляет своим создателям данные для аутентификации по UDP. Сам заражённый сервер под управлением ОС Linux становился частью ботнета – сети из множества инфицированных узлов под общим контролем злоумышленников.

В общем случае любая операционная система становится мишенью для вирусных атак, как только приходит время её популярности. Распространённость ОС Android и её связь со счетами пользователей смартфонов сейчас привлекает повышенное внимание мошенников, не устающих изобретать новые способы внедрения.

Хорошо известные троянцы семейства Android.SmsSend в марте стали распространяться в основном с помощью рекламной платформы Airpush. В легальных целях она используется для показа рекламных сообщений авторами бесплатно предоставляемых приложений для смартфонов и планшетов с ОС Android. В случае заражённой программы вместо привычной рекламы троянец создаёт диалоговое окно, имитирующее запрос на обновление системных компонентов.

Нажатие по нему приводит к отправке платного SMS или даже оформлению платной подписки. Однако сразу владелец гаджета об этом не узнает. Ему покажут окно с графической имитацией процесса обновления и сообщат об «успехе». Такая особенность поведения заставляет думать неискушённых пользователей о ложном срабатывании антивируса, и его часто отключают (если он вообще был установлен).

С начала года отмечается рост рекламных троянцев и для Mac OS X. Однако если в случае компьютеров под управлением ОС Windows у вредоносного кода есть масса способов попасть в систему без участия пользователя, то авторам троянов под «макось» приходится использовать человеческий фактор.

Trojan.Yontoo.1. проникает в систему обманным путём. Пользователь сам загружает его под видом плагина, плеера или другой полезной программы.

Троянец устанавливает связь с управляющим сервером и скрыто передаёт на него данные о загруженной пользователем веб-странице. В неё «на лету» встраиваются чужие рекламные блоки, ссылки в которых ведут на фишинговые сайты, магазины недобросовестных продавцов или загрузку другого вредоносного кода. Аналогичную цель преследует следующий троянец, но достигается она иным образом.

встраивает рекламные блоки и ссылки на заражённые сайты в просматриваемые пользователем веб-страницы с помощью JavaScript. Что здесь удивительного? Механизм взаимодействия.

Любой разработчик стремится автоматизировать процесс обновления своей программы на компьютере пользователя. Не являются исключением и вирусописатели. Чтобы их код получал апдейты и команды от своего создателя, часто приходится идти на ухищрения. Компьютер жертвы может находиться за прокси-сервером и межсетевым экраном, а иметь надёжную скрытую связь с ним крайне важно для поддержания мошеннической схемы и её монетизации.

Среди нетривиальных методов обхода защитных систем новым словом можно считать использование расширения SPF для протокола отправки электронной почты. Разрабатываемый для борьбы со спамом, недавно он стал надёжным каналом связи между троянами и подконтрольными их создателям серверами. Именно через SPF на заражённую машину передаётся список актуальных адресов для показа новых рекламных блоков и ссылок на другую заразу.

Многие пользователи часто посещают социальные сети и успели проникнуться к ним доверием. Просто разместить ссылку на троян в них будет неэффективно – модераторы быстро её прикроют, если вообще допустят создание такой записи. Однако упустить огромную целевую аудиторию и популярную платформу мошенники явно не могли. Для обхода ограничений и проверок используется комбинированный подход.

Trojan.Facebook.310 распространяется через другой троян – DownLoader8.5385. Последний имеет настоящую цифровую подпись, а ссылки на его загрузку фактически создаёт сам пользователь.

Щёлкая по иконке фальшивого видеоролика, посетитель запускает встроенное приложение Facebook, позволяющее встраивать произвольный HMTL код в страницы соцсети. Такие ссылки размещаются в различных фиктивных группах. Чаще всего для привлечения внимания используются названия групп со словами «Video» и «Mega». Сгенерированная ссылка маскируется под сообщение о необходимости обновления видеоплеера.

Вместо апдейта запускается заранее составленный сценарий и устанавливается троян Facebook.310. За компанию он приносит в систему BackDoor.IRC.Bot.2344.

Троянец действует в Facebook от имени пользователя: устраивает рассылки, ставит «лайки», пишет комментарии, открывает доступ к фотоальбому, вступает в группы etc. Бэкдор, как типичный представитель класса, передаёт удалённое управление заражённым компьютером, делая его частью IRC-ботнета.

. Нередко встроенные средства фильтрации трафика и ограничения доступа скрыто используются в противоположных целях. Представители большого класса Trojan.Hosts распространяются в основном через заражённые веб-сайты и каждые сутки инфицируют более 9000 компьютеров. К настоящему времени отмечается временный спад их активности, однако новые всплески ещё впереди.

Троянец модифицирует файл \Windows\System32\drivers\etc\hosts, служащий для сопоставления IP адресов и DNS имён. В него добавляются строки, перенаправляющие браузер пользователя на заражённые веб-сайты и блокирующие доступ к серверам антивирусных компаний.

Часто в окне браузера отображается требование оплатить «разблокировку» компьютера. Для перечисления на счёт вымогателей сравнительно небольшой суммы предлагается воспользоваться кредитной картой Visa или MasterCard, но дешевле воспользоваться антивирусом или «Блокнотом».

Поскольку собственный механизм защиты файла hosts от модификации в Windows не особо эффективен, функция запрета его модификации становится популярной в современных антивирусах. Записи внутри файла хранятся в обычном текстовом формате, поэтому его содержимое всегда можно посмотреть и исправить, открыв обычным «Блокнотом».

Для повышения своей выживаемости вредоносный код нередко делает многочисленные копии. Дублирование в разных местах на жёстком диске затягивает время проверки. Не у каждого пострадавшего хватает терпения выполнить полное сканирование. Размножение в оперативной памяти имеет другое назначение и встречается реже.

Trojan.Redyms, более известный в России как BackDoor.Finder, старается внедрить свою копию во все активные процессы. В первую очередь он пытается заразить запущенные браузеры. В случае успеха троян отправляет зашифрованный запрос на один из управляющих серверов. Затем он получает в ответ актуальный список адресов для перенаправления. При обращении пользователя к популярным поисковым системам вместо результатов поиска отображается одна из фишинговых страниц. Наибольшее число заражений сейчас регистрируется на территории США, но трояны не замечают государственных границ.

Совсем недавно «Компьютерра» писала о способах самостоятельно избавиться от троянов-вымогателей и разблокировать Windows. Однако среди многочисленных представителей семейства Winlock встречаются и такие, которые удалять не хочется, – уж больно они забавные.

Trojan.Winlock.8026 пожалуй, единственный, способный поднять настроение пользователю заражённой машины. Читать его сообщения удобнее из-под стола.

Его код и сама логика работы тоже до крайности нелепы – знакомые с программированием наверняка прослезятся от смеха, попытавшись в них разобраться. Прибить уродца можно множеством способов, но самый простой – ввести код разблокировки: 141989081989.

К оглавлению