Опубликовано 16 октября 2013
Прогноз для развития экономики нашей страны в 2013 году, который составил Международный валютный фонд и как-тообнародовала официальная «Российская газета», весьма уныл: рост снижен с и без того невысоких 2,5% до 1,5%. Правда, глава Минэкономразвития РФ Алексей Улюкаев был более оптимистичен и говорил в конце сентября, что прирост может превысить даже 1,8%... Но на этом фоне существует отрасль, которая показывает темпы несопоставимо более высокие. Растущая круче, чем росла промышленность в первую пятилетку. Причём показывает их, не будучи никак не связанной с сырьем, которое вдруг стало принято считать специализацией отечественной экономики.
Отрасль эта — хозяйство отечественного интернета. Итоги и перспективы её развития были приведены в исследовании «Экономика Рунета 2012–2013», выполненном Российской ассоциацией электронных коммуникаций (РАЭК) и Высшей школой экономики. Работа проводилась с января 2013 года, когда были обсуждены и оценены итоги прошлогоднего анализа, по октябрь, когда исследование представили отечественным читателям. Приведённые в нем цифры не могут не радовать. Рынки контента и сервисов принесли в 2012 году 563 млрд рублей, а электронные платежи — ещё 268,7 млрд. Это 1,3% от ВВП нашей страны в прошлом году. И рост отрасли по сравнению с 2011-м составил 39%!
Но ещё более высокие цифры показывает хозяйство интернет-зависимых рынков. (В экономический лексикон попадает новый термин…) Они включают в себя доступ в интернет, инвестиции в интернет-компании и электронную коммерцию. Так вот, объём интернет-зависимых рынков превысил 4,3 трлн рублей, что было эквивалентно 6,9% ВВП России за 2012 год. Почти семи процентам! (Напомним, что финансовая цитадель Лондонского Сити приносит Британии 2,5% ВВП — то есть российский интернет для нашей страны эквивалентен почти трём Сити.) И за год объём интернет-зависимых рынков рос темпами, почти вдвое более быстрыми, чем продажи контента и сервисов. Он увеличился в 1,7 раза: по итогам 2011 года показатель составлял 2,52 трлн рублей, или 4,62% ВВП.
Как известно, мы живём в постиндустриальном мире. Мире, движущей пружиной которого является в значительной степени реклама… Так вот, реклама в интернете показывает очень хорошие результаты. Больше всего, на 55%, прирос рынок контекстной рекламы, составивший в 2012 году 37,55 млрд рублей и обещающий подрасти в 2013-м ещё на 28%. Рынок рекламы медийной вырос на 21%, до величины в 19,2 млрд. Ну и ещё 16% прибавки обещает ему этот год. Рынок видеорекламы скромен, всего 1,74 млрд. Это объясняется тем, что «толстые» каналы ещё недавно были доступны лишь в столицах и городах-миллионниках. Но он развивался быстрее всего: 118% в 2012-м, а прогноз на 2013-й — ещё 72%... Сравним это со всем отечественным рынком рекламы, который составил 297,8 млрд рублей.
А вот теперь посмотрим на самое главное. Определить значимость тут очень просто: размер имеет значение! И самый большой размер у рынка электронной коммерции и платежей. Он, подросший на 28%, составил 284,9 млрд рублей (две тысячи в год на каждого гражданина России) и обещает увеличиться на 22% в 2013 году. Это, конечно, дело скучное и неромантичное. Не космические исследования… Но — влияющее на жизнь практически каждого человека. Дающее возможность купить те товары, которых обычная розница не предлагает, или приобрести их по сниженным ценам. Избавляющее от очередей при оплате коммунальных услуг или при покупке билетов. Удобства трудно переоценить…
Электронные платежи составили 268,7 млрд, увеличившись с 2011 года на 61% и собираясь прибавить в 2013-м ещё 28%. (Детям, кстати, весьма удобно оплатить со своего компьютера родительские коммунальные платежи, избавляя пенсионеров от стояния в очередях…) А рынок «онлайновых путешествий», бронирования гостиниц и билетов составил 153,2 млрд рублей — на 40% больше, чем годом ранее, и рост его ожидается на 29%.
По оценкам самих авторов исследования «Экономика Рунета 2012–2013», на рынке интернет-экономики и интернет-зависимых рынках трудится 1,1 млн человек. А вот оценка заместителя министра связи и массовых коммуникаций РФ Алексея Волина: «В российской интернет-индустрии работают около 5 млн человек, и производительность труда в интернет-зависимых отраслях и интернете в 3 раза выше, чем в целом по стране». Ну что же, очень интересно, что власть — правда, через профильных представителей — так высоко оценивает роль интернет-экономики в нашей стране.
И вот, отталкиваясь от таких удачных результатов развития отрасли, эксперты Российской ассоциации электронных коммуникаций составили четыре сценария отечественного интернет-будущего. Сценарии очень и очень разные… Первый из них назван «Инновационным». Условием его реализации будет то, что государство займётся тем, чему ему и положено заниматься. Поддержкой безналичных платежей. Развитием внутреннего спроса… Проще говоря — сделает так, чтобы интернет-мошенник был пойман так же быстро и получил срок такой же, как и офлайновый фальшивомонетчик, а торговая или почтовая сеть не могла оказаться монополистом. Ну а интернет отрегулирует себя сам — так же, как он справлялся с этим ранее. При этих условиях сетевая экономика России сможет до 2018 года расти темпами в 35–40% за год! Про него даже нечего говорить: и так хорошо…
Второй сценарий — стабилизационный. Он состоит в том, что госрегулирование сети «заморозится» на существующем уровне (антипиратский закон останется в силе, и администраторы торрентов будут получать по четыре года). Электронная коммерция и реклама продолжат расти, но прибавка ограничится 15–20% в год. Ну, это заметно хуже, что и понятно…
Сценарий третий — негативный. Он может быть реализован, если на отечественную почву пересадят лондонскую PIPCU, а законодатели выпустят еще пакет-другой законов, регулирующих интернет. Местами — в угоду правообладателям «интеллектуальной собственности». Местами — из соображений «как бы чего не вышло»… Вот свеженький пример такой логики. Руководитель муниципального образования Бирюлево Западное Галина Ковтун обращает внимание на «отсутствие информационной безопасности» и говорит: «Участники “народного схода” пришли не из-за убийства Щербакова". РИА Новости озаглавило заметку очень ёмко — «Власти Бирюлева просят СК выявить сайты, собравшие на “народный сход”». То есть дело не в том, что мальчика зарезали у дверей родного дома, на глазах у барышни… Дело в неких «сайтах»! И вот такие смутные страхи могут привести к тому, что зарегулированный интернет даст рост лишь в 6–10%. Что недопустимо мало для нашей страны!
Ну а четвёртый сценарий озаглавлен «Глобальный кризис». Сценарий, действительно, мрачный… «Мировая экономика вновь скатывается в кризис. Усиливаются общемировые тенденции к контролю национальных зон, через принятие новых законов и на уровне международных организаций». Ну, бодание белодомовского осла со слоновьим большинством палаты представителей вполне может его устроить… А стремление закрыть, зарегулировать свои рынки мир переживал после Великой депрессии 1929 года. авторы исследования считают, что в этом случае «среднегодовой рост рынка до 2018 года составит 3–6%, но будет наблюдаться только в отдельных сегментах (например, электронная коммерция), ситуация кризиса 2008–2009-го, когда интернет-индустрия Рунета росла на фоне общего снижения, не повторится».
Конечно, от мирового кризиса уберечься трудно. А вот сохранить отечественный интернет от излишней зарегулированности — можно и нужно. Чем мотивируют введение всевозможных запретов? Конечно же, защитой творцов, писателей, певцов, актёров… Но посмотрим на объём рынка электронного контента — 5,07 млрд рублей в 2012 году. Так сравним его хотя бы с рынком компьютерных игр объёмом в 28,58 млрд. Не говоря уже об электронной коммерцией с её 284,9 млрд, с онлайн-платежами, составившими 268,7 млрд, да сетевыми путешествиями, достигшими 153,2 млрд. Что подсказывает элементарная логика: стоит ли в интересах менее чем одного процента бизнеса создавать препоны растущей отрасли?
Тем более что находящийся в родстве с прочим развлекательным контентом рынок игр вполне адаптирован к сложившейся ситуации, что показывают цифры выше. И проблемы сектора цифрового контента, видимо, в том, чтобы правильно организовать бизнес-модель, адекватную предоставляемым технологией возможностям, а не бегать к властям с просьбами удавить всех и вся… В отрасли экономики, где, по оценкам замминистра Волина, работают пять миллионов человек, преимущественно молодых и образованных… К тому же при негативном и кризисном сценарии предусматривается замещение отечественных игроков рынка иностранными. Ну и надо помнить: какой вариант осуществится, зависит и от нас самих, от готовности интернет-бизнеса убеждать общество и власть в необходимости реализации инновационного сценария…
Опубликовано 16 октября 2013
О драме в Баренцевом море наслышаны все, но сейчас за тысячи километров от неё, в вечно тёплых водах залива Сан-Франциско, разыгрывается первый акт другой, потенциально более громкой, зато и более конструктивной драматической истории. На днях портовые власти предъявили владельцам пришвартованного к одному из городских пирсов судну требование отчалить от берега до начала ноября. Изюминка в том, что судно — некогда исландский ледокол-грузовик Maritol — вот уже два года исполняет роль плавучей базы для стартапов. И проблемы у владельцев Maritol предвещают куда большие трудности основателям другого (похожего, но значительно более крупного) проекта. Впрочем, я спешу, давайте по порядку.
Необычная история Maritol началась в «нулевые», когда его приобрёл, перегнал в Штаты и переоборудовал под плавающее жилище экстравагантный архитектор, наживший миллионы на проектировании домов для ИТ- и интернет-предпринимателей. Со временем игрушка ему надоела, он выставил судно на продажу — и вот тут, в 2011 году, его в складчину приобрели несколько американских предпринимателей (в их числе Брюстер Кейл, основатель знаменитого проекта The Internet Archive). Легенда гласит, что какой-то глобальной цели у новых владельцев не было, им просто мечталось получить собственный корабль, чтобы проводить на нём свободное время с друзьями. Так что Maritol даже не сдвинулся с места, оставшись стоять там же, где и стоял все последние годы, у пирса номер 50 в заливе Сан-Франциско. Однако, как это всегда и бывает с хорошими идеями, случай подтолкнул события. И то, что начиналось как оригинальное место для пикников, быстро превратилось в площадку для стартапов.
Сегодня на Maritol квартируют больше десятка компаний (в основном доткомы). Кто-то из них работает стопроцентно с судна, другие только координируют действия наёмных сотрудников, оставшихся «на земле». Поскольку проект вырос стихийно, назвать его коммерческим в полном смысле нельзя: обитатели платят за жилплощадь кто деньгами, кто долей в бизнесе, а кто и физическим трудом (сами понимаете, на корабле всегда найдётся, что починить). Зато все они сходятся в одном: не могут своим рабочим местом нахвалиться! Но что же такого нашли они в стареньком морском грузовичке?
Во-первых, здесь уникальная рабочая атмосфера. Если типичные офисные здания строятся с прицелом на приватность, поощряют индивидуализм, то Maritol почти буквально сталкивает обитателей лбами, стимулируя творчество (кстати, они любовно именуют его Icebreaker, то есть «Ледокол», в чём проглядывает скрытый смысл). Это полезное качество свойственно так называемым коворкам — арендуемым офисам для совместного труда, где люди разных профессий могут трудиться бок о бок (см. «Как бы вне офиса»).
И здесь всплывает второй важный фактор: и жильё, и тем более офисное пространство в Сан-Франциско и окрестностях весьма недешёвые — так что Maritol, фактически находясь в центре города, помогает обитающим на нём начинающим бизнесменам здорово экономить. Наконец, высокие цены заставляют вспомнить фактор номер три: поблизости Силиконовая долина, что обеспечивает постоянный приток интересных, активных, да и просто знаменитых, потенциально полезных людей.
Но чем же помешал плавучий бизнес-инкубатор городу? Проблема в том, что на море — даже в нескольких метрах от берега! — действуют свои, и весьма жёсткие, правила, выполнения которых портовые власти и пытаются добиться от владельцев судна. Так, приспосабливая Maritol для проживания и работы, Кейл с друзьями, похоже, выбросили часть оборудования, необходимого для управления кораблём, — и нарушили таким образом требование, согласно которому пришвартованное к пирсу судно всегда должно быть готовым отчалить и не может использоваться в качестве постоянного места жительства. Кроме того, есть сложности с утилизацией отходов. Просто сливать их за борт, естественно, запрещено, канализационные трубы на берег давно обрезаны (кажется, по причине дороговизны), так что отходы отправляют в специальную цистерну, которую раз в неделю приходится возить на землю и там опорожнять.
Короче говоря, хоть обитатели Maritol и пытаются отстоять право остаться у пирса 50, и даже написали протестное открытое письмо, собравшее полторы тысячи подписей («сформировавшееся на корабле… уникальное сообщество предпринимателей, инноваторов, мыслителей… влило сотни миллионов долларов в городскую экономику»), финиш уже просматривается. В лучшем случае владельцев судна попросят переехать в другой порт (что для них, привязанных к Силиконовой долине, равноценно гибели проекта), а скорее всего, они завершат проект сами: в интервью они не скрывают, что по горло сыты трудностями морской жизни.
И этот бесславный конец заставляет задуматься о судьбе другого проекта, похожего идейно, но намного более крупного и амбициозного, — проекта под названием Blueseed. За последние два года о нём написано немало, так что я ограничусь краткой исторической справкой. Blueseed — это «Maritol на стероидах»: вместо небольшого кораблика — огромный круизный лайнер на полторы тысячи мест; вместо вечной стоянки у причала — плавание в 26 километрах от берега (там же, неподалёку от Сан-Франциско); наконец, вместо общежитской идеи долевого участия в содержании корабля — двести человек обслуживающего персонала, готовые зоны для работы и отдыха, регулярное вертолётное сообщение с землёй, хороший спутниковый или лазерный интернет-канал, и всё по сравнительно низкой цене (примерно на треть дешевле, чем на берегу).
Короче говоря, если владельцы Maritol наткнулись на идею «плавучей стартап-базы» случайно, то основатели Blueseed преследовали коммерческий интерес с самого начала. Помимо коммерческого прицела и размаха, главное отличие и главное же достоинство Blueseed заключается в расстоянии до берега: корабль будет находиться сразу за границей территориальных вод Соединённых Штатов Америки, что позволит его обитателям работать без американской визы. Точнее, для них отпадёт необходимость в получении рабочей визы, дающей право трудиться на территории США. Вместо этого, чтобы периодически сходить на берег и вести там переговоры, им достаточно будет получить (что намного более доступно) визу туристическую или деловую. Таким образом организаторы проекта надеются обойти самое узкое место современного американского бизнеса — годовое ограничение на ввоз иностранных специалистов (вспомните, как с ним борется Марк Цукерберг, см. «А вы поехали бы в Америку работать?»). А близость к Долине сделает всё остальное: с самого начала стартапы будут обеспечены рабочей силой и вниманием инвесторов, а когда встанут на ноги, то смогут безболезненно переехать на землю (деловые связи налажены, бизнес идёт) или продаться квартирующим там же интернет-гигантам.
К настоящему моменту позади два года организации и подготовки, несколько раундов финансирования, и уже к следующей осени Blueseed планирует приобрести, переоборудовать и отправить к месту назначения свой лайнер. Спрос на услуги Blueseed подтверждён, проект обласкан прессой, и поверить в его безоблачное будущее мешают, в общем-то, мелочи — те самые «бюрократические мелочи», о которые споткнулся Maritol.
Ещё на этапе планирования стало ясно, что затея Blueseed сомнительна с юридической точки зрения, — и ничего удивительного в том, что, хотя проектом поначалу заинтересовались большие ребята, часть из них позднее от участия отказалась (среди выбывших, например, Питер Тиль), а другая предпочла вложиться анонимно, в том числе биткойнами. Основатели Blueseed затеяли опасную игру. Мало того что они фактически намерены обойти иммиграционное законодательство США, они ещё и надеются не платить налоги (корабль будет плавать под флагом государства с либеральным налоговым законодательством — вроде Багам или Маршалловых островов). И всё это планируют провернуть в зоне влияния Соединённых Штатов — которая на самом деле распространяется значительно дальше вышеозначенных 26 километров (примерно на 400 километров от побережья).
Да, это снимает с них значительную часть обязательств, налагаемых законами США, но по-прежнему обязывает не эксплуатировать природные ресурсы, не нарушать санитарные и таможенные правила, не вступать в конфликт с финансовым законодательством страны. И — вспомните Maritol — даже выполнение всех этих условий ещё не гарантирует, что береговые службы будут благоволить странному судну, фактически ведущему паразитическое существование неподалёку от берега...
Опубликовано 15 октября 2013
Как говорится, не могу молчать :-).
Вот уже полтора года как я блогер, не такой активный и популярный, как всем известный господин, но я стараюсь :-). Так вот, я в своей френдленте всё время натыкаюсь на новости с гербом Минкомсвязи и читаю что-нибудь о сокращении, или упрощении, или даже полной отмене чего-либо. Новостей много, но нет ничего, что было бы похоже на работу вообще и на построение информационного общества в частности — ну то есть вообще ничего такого. Сплошь одна бестолковая демшиза, которая ни с кем, кроме самой себя, не разговаривает и только изредка выкрикивает бессвязные и бессмысленные лозунги. Чего-нибудь пообещает, потом, как до дела доходит, — тихо молчит либо принимает решение об отмене решения предыдущего.
Такие, знаете ли, «шаг вперёд, два шага назад». Обещали нам переносимость номера. Во-первых, пока только обещают, а во-вторых, к назначенному сроку — 1 декабря — процедура такая придумана, что замучаешься его переносить, а потом выяснится, что переноситься не будет — и, как с госуслугами, скажут, что мы будем переносить только 5% номеров граждан :-). Потому что тяжело: работать надо, а расстреливать не дают пока. Цифровое неравенство якобы ликвидируют — так что я опасаюсь, как бы резервации с интернетом не придумали. Верит вот министр в советский НИИ «Восход». Помните типичный для 60-х советский закрытый НИИ? Да там, кроме вывески и здания на сдачу в аренду, ничего не осталось; верьте мне, я там был. А он его на передовую выводит. Возможно, конечно, всё ещё проще, вера в науку тут ни при чём, и НИИ тупо перепрофилирован в прачечную. Но об этом я не то что говорить — даже думать не хочу.
Мне, когда я на весь этот цирк смотрю, с одной стороны, смешно и цинично, с другой — честное слово, людей-то жалко, простых граждан, которые ждут от власти все-таки улучшения, а не ухудшения качества своей жизни! Каждому-то не объяснишь, что не надо воспринимать обещания 30-летнего министра близко к реальности, а главное — близко к сердцу. Он, увы, просто ещё не понял, что его нынешняя «элитарность» — это не престиж, а мера ответственности. Это достаточно распространённый эффект, когда власть и возможности достаются в таком возрасте: голову они кружат, а мышление дальше «Айпада» с «Твиттером» и «Инстаграма» пока не продвинулось. Не понял, что, находясь на ответственных постах, нужно уметь создавать результат и за этот результат отвечать.
Не могу не сказать и про актуальное. По поводу сокращения госуслуг. Вот обещали, что к 2018 году всё будет хорошо; тут заметили, что за полтора года вообще ничего не сделали, даже свои обещания успели забыть. И приходит молодежи правильная мысль: «Кто нам мешает, тот нам и поможет». Мешает-то кто? Ненавистный, работающий криво и без финансирования портал госуслуг. А давайте, говорит министр, объявим, что никакие госуслуги никому не нужны, кроме вот этих 20 работающих. Ими и отчитаемся. Вот такая одноходовочка, это вам даже не ельцинская загогулина. Сколько бы аргументов «за» ни было сказано — ну сколько надо стране Никифоровых, чтобы понять, что функция развивающей государство власти — это шагать вперед и НИКОГДА не шагать назад? Да, это трудно. Это много и тяжело работать. Это идти в гору. Тяжело. А функция разрушающей государство власти (оно же — «после нас — хоть потоп») — топтаться на месте или откатываться назад. Что и происходит. Это даже не идти с горы, нет. Это падать с крыши. Падаешь быстро, только живым долететь шансов никаких. Нынешняя деградация — это то, что легко было начать, но будет тяжело остановить ещё много лет.
Понятно, что наши любители красивых и одноходовых быстрых решений стремятся улучшить жизнь вовсе не отрасли, но меня вот всё не покидает вопрос: насколько далеко это способно зайти и каковы будут печальные итоги всего этого происходящего сегодня цирка? То есть итоги примерно понятны — непонятен их потенциальный масштаб.
Однодневные одноходовые пешки. Про которых можно было бы сказать, что они сами и заслужили то, что создают вокруг себя, — если бы не было так противно оттого, что почему-то я и мои дети заслужили этот откат к первобытности и таких министров, которым наплевать на то, что, идя на должность, они что-то людям обещали — госуслуги, хорошую почту, и даже всем по «Айфону». Моё поколение надеялось, что страна благополучно оставила их таких в 90-х. Ан нет. И пока это так, нам далеко будет до стабильной, развитой и социально ответственной страны, с честными гибэдэдэшниками и эффективными и достойными своих постов чиновниками.
Вот что такое «вырванные годы». Это когда время прошло, а в стране (отрасли) ничего хорошего не сделано. Ни одного дела. Вот где жуть. А вы говорите — «страна плохая»... Плохая — она вот такая.
Оригинал
Автор — ex-Заместитель Министра связи и массовых коммуникаций РФ
Опубликовано 15 октября 2013
Последний летний и первый осенний месяцы играют в годичном деловом цикле особую роль. Это период, по-американски хлёстко именуемый «back-to-school season», когда дети возвращаются с каникул, чтобы продолжить грызть гранит науки. И, поскольку делать это во все времена сподручней было, вооружившись соответствующими инструментами, начало учебного года традиционно сопровождается всплеском продаж. Портфели-пеналы, ручки-карандаши, логарифмические линейки и микрокалькуляторы, а последние двадцать лет и персональные компьютеры продаются к осени настолько хорошо, что в Штатах и Европе внимание, уделяемое ритейлерам покупателю в эти два месяца, едва ли уступает вниманию, которое он получает в пресловутую преддекабрьскую Чёрную пятницу (см. «Чернее чёрного» и «Гуляй, шопоголик!»).
Обывателя, разбуженного необходимостью, разогретого всеобщим шопинг-ажиотажем, провоцируют скидками и спецпредложениями. А по результатам продаж в этот период судят о здоровье экономики, секторов производства, товарных категорий и отдельных продуктов. Но, кажется, я выразился в настоящем времени? Это ошибка. Правильней будет сказать «продавались», ибо нынче — впервые за много лет — возвращение в школу на продажах персоналок почти не отразилось.
На днях стали известны предварительные данные о мировых поставках (не продажах, которые, очевидно, ещё слабее) ПК за третий календарный квартал 2013 года. Выводя среднее из оценок IDC и Gartner, на прилавки отправлен примерно 81 миллион персональных компьютеров. И, что стало шоком для многих наблюдателей, «главные надзирающие» (как иногда именуют вышеупомянутые агентства), обычно заметно расходящиеся в качественных оценках, нынче единодушно констатировали, что из-за продолжающегося спада в ПК-индустрии квартальный результат оказался самым слабым за последние пять лет. Поставки персоналок упали (по сравнению с тем же периодом прошлого года: так логичней, это компенсирует сезонный фактор) примерно на 8 процентов. Кстати, это уже и шестой по счёту квартал с отрицательной динамикой.
Что касается действующих лиц, принципиально ничего не изменилось. В лидерах (соответственно местам в мировом рейтинге) Lenovo, HP и Dell; им суммарно принадлежит больше четверти мирового рынка. И в целом, как и раньше, лидеры несколько усилили свои позиции, тогда как позиции большинства остальных сильно ослабли. Регионально дела лучше всех обстоят в США и Японии, где отмечено нулевое падение или положительная динамика поставок. Но тем интересней, что даже в Соединённых Штатах Apple, позиции которой в образовательном сегменте традиционно сильны и для которой третий квартал всегда был ударным периодом (и она обязательно подогревала спрос скидками, сертификатами, бесплатными «Айподами»), — так вот Apple, единственная из пятёрки крупнейших ПК-продавцов в США, нынче сработала плохо. Её предположительные квартальные поставки упали на 2%, по данным Gartner, и почти на 11%, по данным IDC, обозначив тем самым её первый провальный «предшкольный» квартал почти с начала века.
При желании в опубликованных цифрах можно найти и хорошее. К примеру, ослабление поставок могло оказаться (и ожидалось!) значительно большим, но ситуацию спас деловой сектор: если обыватели по-прежнему теряют интерес к персоналкам (по причине ли «слабой экономики» или «селективности в техинвестициях», как теперь политкорректно принято называть покупку мобильных цифровых устройств вместо компьютеров), то бизнес-пользователи начали закупаться ПК с Windows 8.1, что несколько сгладило общий даунтренд. Однако конца обвалу не видно. И большинство аналитиков, комментирующих ситуацию, более не стесняются в выражениях: главный виновник — планшетка, и она продолжает жрать долю ПК, вторгшись теперь и на образовательный рынок.
Планшетка и (в меньшей степени) смартфон уже доказали свою пригодность в качестве субститута ПК для потребления контента дома. Они уже заинтересовали по крайней мере некоторые категории деловых пользователей. А прошедший третий квартал показал, что и школьники, и студенты сочли планшетку достойной заменой персоналке на время учебного года. Всё это продолжит бить по позициям персонального компьютера в следующем квартале (когда ожидается не только обвал, но и разовый, предновогодний перевес числа проданных планшеток над ПК) и в следующем году. Всё это рынки, которые персоналка уже потеряла: ведь ещё десять лет назад для того же самого пользователи вынуждены были бы взять ноутбук.
Так на что же рассчитывают аналитики, обещающие, что следующий год станет последним годом и низшей точкой падения ПК, после чего начнётся осторожный рост? Во-первых, на уже наметившееся насыщение планшетного рынка: сумасшедший рост позади, как говорят некоторые. Во-вторых, на появление портативных персоналок с микропроцессорами нового поколения (а-ля интеловский Haswell), которые доведут автономность компьютера до сравнимой с мобильными устройствами. В-третьих, на активизацию заметных уже сейчас сравнительно мелких региональных производителей и продавцов ПК, которые сподобились угадать потребности покупателей в регионах или профессиональных нишах и тем самым добились хорошего прироста продаж даже в провальном третьем квартале (примеры есть, в частности, в Китае). Всё это позволяет надеяться, что интерес к ПК вернётся. Но узнаем ли мы персоналку, когда после трёх лет страданий она появится на больничном пороге?
Она изменится, поскольку изменится характер спроса на неё. Всё меньше причин держать полноценный компьютер дома и в офисе — а значит на ПК сконцентрируются те, кому они действительно нужны, что, в свою очередь, аукнется модификацией формы и содержания: вероятно, среднестатистический компьютер станет более производительным (даже с учётом неизбежного роста по закону Мура), менее ориентированным на моду (минус гламурные корпуса и всевозможные бесполезные рюшки).
Одновременно значительные территории на стыке миров ПК и мобильных устройств займёт альтернативная архитектура в виде Android и ARM («Хромбуки» уже кои-тоделают большие успехи, в том числе в образовательном сегменте). И не просто займёт, а обязательно станет расползаться в обе стороны: пользователи десктопов, сталкиваясь с такими «персоналками», поверят наконец, что вовсе не обязательно иметь персональный компьютер классической архитектуры (Wintel), а пользователей бесклавиатурных-безмышиных мобильных устройств может заинтересовать их сравнительно более полная функциональность. Для ARM и Android это звёздный час: в веки над компьютерным миром не висит проклятие совместимости с x86 и MS Windows! А для PC-вендоров вроде HP — спасательный круг.
Наконец, понимание, что персоналка утратила статус приоритетного цифрового устройства в доме и офисе, дойдёт и до разработчиков прикладного софта. Что спровоцирует новый всплеск облачных, потоковых, пиринговых программных продуктов.
Кончится ли когда-нибудь это светопреставление? Вероятно. Но, если позволите личное мнение, лучше не загадывать и не пытаться поймать конец. Что мы имеем? Очевидную нисходящую тенденцию для персоналок и восходящую — для мобильных устройств. А если сформировался тренд, всегда лучше идти вместе с ним. И значит — думать, как применить себя в новых условиях, вместо того чтобы ждать, когда вернутся счастливые «нулевые».
В статье использованы иллюстрации Windell Oskay, Ed Yourdon, Johan Larsson.