Цифровой журнал «Компьютерра» № 2

Василий Щепетнёв Продолжение думы о пятачке

Старые вещи я не выбрасываю и потому, что надеюсь: лет через тридцать или пятьдесят они станут антиквариатом и украсят мою лунную келью. Не то чтобы я всерьёз надеялся прожить пятьдесят лет, но почему бы и нет? Устроят из Луны всемирный дом престарелых: пониженная сила притяжения облегчит старческие недуги, целебные пещерные грибы вернут слух и зрение, и сам барон Альцгеймер отступит, опустит руки (бароном он станет посмертно, в 2015 году). На Луну пенсионеров будут отправлять не ракетами (дорого) и не космическим лифтом (не успеют построить), а в пунктах перемещения. Пунктов этих будет изрядно, в каждой губернии свой, а в крупных и несколько. Перемещать будут с помощью ку-поля, открытого ещё в тысяча девятьсот пятом году, но долгое время остававшегося в тени радио. Энергия для создания ку-поля будет вырабатываться обыкновенным генератором, работающим на торфе, угле или мазуте — у каждого пункта перемещения торчит высоченная труба, из которой время от времени (да почти всегда) идёт дым, но в окрестностях урожаи чудесные, верно, побочный эффект ку-поля.

Подойдет определенный законом возраст, новоиспеченный пенсионер соберёт дорогие сердцу вещички и его за счет государства повезут на автобусе в пункт перемещения. Попрощается с родными — и до встречи на Луне. Оттуда, быть может, отправит письмо, в котором восторженно опишет прелести неземной жизни, а вообще-то там будет настолько интересно, что тратить время на переписку или «Скайп» будет некогда. К тому же радио, как мешающее ку-полю, будут применять только в интересах государства.

Туда, на Луну, я бы взял и копилку, гипсовую кошечку или свинку. Для гармонии. В такие копилки в стародавние времена бросали медяки: дети из бедных семей копейки и двушки, а кто побогаче, так целые пятачки. Моя нынешняя дума как раз о них, пятачках. В шестьдесят первом году богатеи крепко пожалели о своем выборе: денежная реформа оставила одно-, двух- и трехкопеечные монеты в обращении, приравняв копейку старую к копейке новой, а вот пятачки безжалостно отвергла. Многие, впрочем, надеялись, что Никита Сергеевич опомнится и вернет пятачки к жизни, и даже указ такой пишет долгими вечерами, но — не сбылось. Ладно, бережливые люди закопали старые монеты в землю и начали собирать новые — блестящие, с пуком колосьев вместо единичных колосков.

Человек человеку не сколько волк, сколько белка, что растекается по древу. Все мы немножечко белки, норовим создать запас на зиму: орешков, грибов сушеных, капусты квашеной, иногда в натуральном виде, а чаще в денежном эквиваленте. Вот и мне бы копилочку, в которую я бы складывал денежку на поездку в Ханты-Мансийск, где, помимо Кубка Мира по биатлону, состоится ещё и шахматная олимпиада. Не с Луны ж ехать, далеко, да и со времен экспедиций американцев оттуда никто не возвращался. Ехать нужно, покуда обеими ногами стоишь на Земле.

Но — устарела копилочка, устарела безнадежно. Что мне в неё бросать?

Деградация денег прослеживается на монетах довольно наглядно: царские пятаки — любо-дорого смотреть, советские — так себе, а нынешние вызывают одно лишь недоумение. К чему они? Если раньше пятачку равнялась одна поездка на метро, то сколько их, измельчавших, нужно сейчас? А купить журнал?

И приходит догадка, что обещанное коммунистами отмирание денег некоторым образом наступило. То, что мы имеем (или не имеем, что хуже) — не полноценные деньги, а так… очень кратковременные обязательства, которые следует как можно скорее реализовать, иначе пропадут. Да вот хоть компьютер, который красуется напротив окна на рекламном щите: та же конфигурация в декабре стоит на десять процентов дороже, нежели в ноябре. Конечно, мы — страна особая, наши новогодние и рождественские распродажи характеризуются взлётом цен, но прежде это касалось преимущественно еды и коммунальных платежей, но не компьютеров устаревших моделей.

Впрочем, возможно, это всего лишь флуктуация — с компьютером. Но откладывать деньги, хоть пятачки, хоть тысячные купюры — дело явно вредное. Обеспечить спокойную старость путем накопления в сбербанке ли, в гипсовой ли хрюшке, нереально, и я заранее боюсь: вдруг проект переселения пенсионеров на Луну задержится? Чем жить буду? Гнать мысль о старости из головы, и только? Это не выход. Вкладывать деньги? Куда, во что? В акции? Плавали… В знания? Так знания обесцениваются не менее стремительно. По ДОС и Win 3 я прочитал толстенные руководства, но сегодня те сведения лишь загромождают память, поскольку ни мне, ни кому другому ни к чему совершенно. То же можно сказать и о медицине: не пополняя запас знаний каждодневно, очень быстро скатишься в болото. Поэтому вложить раз и навсегда никак не получится. Ага, вот ещё: вкладывать деньги в здоровье. Не бывает. В болезнь да, в болезнь уйдет всё, но это уже не вложение, а выложение — если, конечно, есть что выкладывать.

Ситуацию наглядно показывают те же сберкнижки: отложил человек в восемьдесят пятом году на старость десять тысяч, старость пришла, ну и?

Лопнули накопления, «лопнули и забрызгали товарищей из прессы». Какое основание думать, что с нынешними деньгами будет иначе?

Следует сознавать, что платят человеку за труд (да за что угодно) мыльными пузырями, и потому вместо «у.е.» следует читать «м.п.»

Часто употребляемое выражение «золотовалютные резервы» кажется мне неравнозначным, все равно что «мухокотлетные». Золото отдельно, а валюта отдельно!

Обозначать ценность отечественных мыльных пузырей в пузырях импортных есть лукавство, ведь и доллар, и евро — те же очень краткосрочные обязательства. Золото — другое дело, и потому рецепт возвращения в реальность прост: привязать деньги к золоту (или биметаллической, триметаллической корзине). Если рубль при Николае Втором любой мог обменять на 0.7 граммов золота, то нынешний рубль легче миллиграмма. Отсюда и пляшите, сопоставляя цену труда. Два мира, две системы…

Но от соприкосновения с благородным металлом пузыри лопнут очень быстро, мгновенно, и выяснится, что большая часть экономики не более, как раздутая мыльная капля. Такого отрезвления видеть до налаживания системы перемещений в Лунный мир никак не хочется.

О пятачке-монетке пока всё. Хотелось бы рассказать о Пятачке — друге Винни Пуха, «Тайна Пятачка или Кто вы, доктор Милн?», но прежде нужно побывать в Лондоне.

Пойду, поищу хрюшку…