Цифровой журнал «Компьютерра» № 213

Сатья Наделла: Microsoft станет облачной компанией Игорь Емельянов

Опубликовано 18 февраля 2014

Есть на ИТ-рынке такие компании, чьи действия волей-неволей обсуждают все остальные. При этом компания может, как и доселе, продолжать продавать свой продукт и в общем-то не сильно продвигаться во всевозможных чартах — и тем не менее быть на слуху. Одной из таковых, вне всяких сомнений, всегда была и остаётся Microsoft. Казалось бы, это довольно закостенелая структура — корпорация, с которой «всем всё понятно». Но её стратегические решения при этом продолжают вызывать жаркие споры.

Microsoft — это компания, рыночное поведение которой более чем удачно описано фразой о том самом караване, который не обращает внимания на лающую собаку. В том смысле, что миллионы людей по всему миру считают своим долгом сетовать на качество её продуктов и сервисов, и все эти люди, без исключения, знают, как управлять компанией, и не упускают случая поизмываться над Стивеном Элопом (Stephen Elop), не говоря уже о Билле Гейтсе (Bill Gates). А высказывать альтернативное мнение — идея весьма непопулярная, поэтому рискуют немногие. Собственно говоря, сегодня мы собираемся не столько рискнуть, сколько понять, куда сейчас движется редмондский гигант. А учитывая вполне очевидный курс Microsoft на облачные технологии, нам с вами есть что обсудить.

В прошлом году, будучи действующим CEO, Стив Балмер (Steve Ballmer) превращал Microsoft в сервисную компанию. Как вы знаете, Стив всегда был весьма харизматичным руководителем, и поэтому его решение пренебречь софтверным прошлым корпорации было ожидаемо. Никто, конечно, не позволил бы ему этого сделать, но определённых успехов в деле «превращения Microsoft в Apple» он всё же добился. При нём была куплена Nokia, приобретён популярнейший мессенджер Skype и множество мелких сервисных компаний:

Надо ли говорить, что с приходом Сатьи Наделлы (Satya Nadella) на пост CEO стратегия Microsoft в очередной раз поменяется? Новый гендиректор пока не успел полностью раскрыть своё видение, но сквозь первые публичные выступления, сессии вопросов и ответов, сквозь открытые письма к сотрудникам уже сквозит наделловское понимание того, куда именно пойдёт Microsoft. Более того, Билл Гейтс, как вы знаете, вернулся в Microsoft на должность технического консультанта гендиректора, чтобы поддержать новоявленного CEO. И если отбросить важные, но условные метафизические подробности о передаче ценностей и миссии, то появление Гейтса в компании имеет вполне практический смысл. Хотя далеко не факт, что появления основателя в Microsoft положительно скажется на делах компании. Его возвращение, конечно, сравнивают со вторым пришествием Стива Джобса (Steve Jobs) в Apple, но вот коллега Евгений Золотов приводит ряд сокрушительных доводов, прямо говорящих не в пользу Гейтса:

Компании, конечно, нужна новая кровь, и ею вполне может стать Наделла. Тем более что, в отличие от Балмера, так и не определившегося, что делать с Nokia, он понимает, куда идти дальше. На первой же публичной встрече после официального вступления в должность новый CEO Microsoft заявил, что стратегия компании теперь сводится к пресловутому «mobile first, cloud first». То есть, редмондцы должны перегруппироваться и стать... облачной компанией. Притом что таковой сейчас пытаются стать практически все: IBM, Dell, HP, SAP, Oracle. Проще составить список тех, кто твердо стоит на своём, чем заунывно перечислять пытающихся взмыть в облака.

Тем не менее у Microsoft есть определённые шансы на то, чтобы реализовать намеченную Наделлой стратегию. Конечно, балмеровские заветы также будут частично воплощены: новый гендиректор вовсе не собирается бросать попыток выжать из сделки с Nokia хоть что-то существенное. Кроме того, работа по взаимной интеграции сервисов уже в столь активной стадии, что останавливать её нет никакого смысла. Но то ли пресс-служба компании хорошо поработала над имиджем CEO, то ли Наделла и впрямь презрел корпоративный оптимизм в угоду здоровой прагматике. В своём письме к сотрудникам он пишет:

Активное развитие Windows Azure и переход офиса в облака только подтверждают слова нового CEO. Компания действительно становится облачной, а приобретённые патенты мобильного мира ей в этом помогут. Единственное, чего может не хватить Microsoft, — это темпа. Посмотрите, как развивается Amazon, сколько сервисов она запускает в месяц, в неделю, в час… Софтверной корпорации Microsoft может не хватить драйва. Но даже если у бегемота плохое зрение, то это не его проблемы, не так ли?

К оглавлению

Траст. Чем слияние Comcast и Time Warner Cable угрожает Америке и нам? Евгений Золотов

Опубликовано 17 февраля 2014

Глобальная индустрия телекоммуникаций стоит на пороге одного из величайших слияний в истории: в Соединённых Штатах корпорация Comcast покупает за $45 млрд другого американского титана, Time Warner Cable. Одобрение советов директоров с обеих сторон уже получено; дело «за малым» — одобрением регуляторов: образующийся в результате гигант так напоминает абсолютную монополию, что американцы даже не сомневаются — девять из десяти уверены, что слияние им навредит. Хуже того, последствия могут проявиться и в Европе, и в Азии, и даже у нас.

Comcast владеет крупнейшей в Штатах кабельной сетью, благодаря которой 53 миллиона клиентов смотрят ТВ, ходят в Сеть или пользуют стационарный телефонный номер. Time Warner Cable (TWC; к империи Time Warner отношения не имеет) держит вторую по величине кабельную сеть и, в общем, предоставляет своим 15 миллионам клиентов те же услуги. Кроме того, в собственности TWC несколько популярных телеканалов (NBC, MSNBC, E! и др.), а также кинематографическая Universal Studios. Совокупная годовая выручка на двоих лишь немногим меньше $100 млрд. Но для чего компаниям такого размера понадобилось объединяться?

Вероятных причин много, главная же очевидна из этого замечательного графика. Смысл его, несколько упрощая, в том, что американцы отказываются от классических форм телевидения (для США это в основном кабельное и спутниковое) в пользу потокового ТВ, смотреть которое возможно через любое быстрое интернет-соединение и значительно дешевле по сравнению с кабельным. Символом потокового ТВ считается Netflix. И формально Comcast и TWC беспокоиться не о чем: ведь они ещё и крупнейшие интернет-провайдеры, так что трафик в любом случае пойдёт через них. Формально — так. Но фактически происходящие перемены означают, что им придётся потерять половину своей выручки и превратиться в подобие коммунальных предприятий — владеющих «цифровыми трубопроводами», через которые прокачивается чужой контент. Прибыль тут, понятное дело, сильно ниже.

Так что им очень логично соединить свои империи и вместе противостоять новому врагу. Они работают на разных территориях, вдвоём покроют большую часть страны и смогут распоряжаться совместным имуществом более эффективно. Последние двадцать лет американская телеком-индустрия переживала непрерывную консолидацию, и объединение Comcast и TWC можно считать высшей точкой этого процесса.

Естественно, руководители заливаются соловьями, расписывая, какие блага обрушатся на американцев после слияния. Тарифы на интернет-доступ упадут, потому что эксплуатировать объединённые сети станет дешевле, клиенты TWC получат более современную телеприставку Comcast, поставщиков контента (телеканалы, киностудии и др.) заставят продавать контент дешевле и пр. и пр. Вот только это мало кого убеждает. Десятилетиями наблюдая, как телекомы крупнеют, рядовые абоненты имеют в результате только растущие цены и стабильно дрянной сервис.

Опасения американцев отлично подытожены в одном из эпизодов мультсериала South Park: клиенту, который пришёл к провайдеру жаловаться, консультант советует подключиться к другой компании — но тут же вспоминает, что других-то и нет. Почти в точности так и получится на самом деле. Гигант Comcast-TWC станет обслуживать (примерно) каждого третьего американца, пользующегося кабельным ТВ или кабельным интернетом, а в 19 из 20 крупнейших городов Соединённых Штатов у желающих получить скоростной проводной доступ к Сети будет только один вариант — и вы знаете какой. При этом обе компании по отдельности уже входят в рейтинг самых ненавидимых корпораций Америки за монополистические замашки вроде нечестных тарифов и ужасную техподдержку. Где гарантии, что после объединения выбор не сузится ещё сильней, а тарифы не выпрыгнут за облака — притом что американцы уже платят за интернет и кабельное ТВ больше, чем за отопление и электричество?

А ведь это ещё полбеды. Копая глубже, аналитики приходят к выводу, что объединённый гигант будет держать под контролем вообще почти всё и вся, что связано с телекоммуникационным бизнесом в стране: производителей контента, которым контент нужно продавать, интернет-компании, которым хорошо бы обеспечить беспрепятственный проход к компьютерам и цифровым устройствам обывателей, другие телекомы, которые вынужденно завязаны на сети Comcast-TWC... Интернет-нейтральность? Забудьте: Comcast уже «душит» сигнал Netflix и даёт преимущество собственным видеосервисам — и без сомнения продолжит эту практику, учитывая недавнее решение американского суда, освободившего провайдеров от необходимости блюсти нейтральность (см. «Нейтральная Сеть: лучше понять, чем распрощаться»). Apple TV? У Comcast есть собственная телеприставка X1 — и трудные переговоры Apple с TWC о лицензировании фильмов и телешоу последней теперь наверняка заведут в тупик. И так далее, и так далее.

Для нас, по счастью, избавленных от необходимости терпеть выходки странного семейства американских телекомов, важнее всего один из самых неопределённых аспектов слияния. Дело в том, что крупнейшие интернет-провайдеры просто в силу размеров своей деятельности вынуждены строить отношения с компаниями, эксплуатирующими главные, «системные» магистрали интернета (бэкбон). Это в некотором смысле взаимовыгодное сотрудничество: бэкбон-операторы и провайдеры договариваются о льготном трафике и таким образом делают возможным, к примеру, просмотр того же Netflix без «тормозов» и по приемлемой цене для обывателя.

У беспрецедентно крупной Comcast-TWC будет и необычно большое влияние на партнёров — и кое-кто ожидает, что предлагаемые ею условия теперь ухудшатся. А ведь и раньше та же Comcast ругалась с Level 3 Communications, одним из важнейших операторов бэкбона не только в США, но и в Европе и Азии. Последствия предположить трудно, но в общем и целом можно сказать, что теперь «скелет Глобальной сети» оказывается в распоряжении меньшего числа более крупных игроков. Теоретически жертвами может оказаться и мы — ведь государственных границ в интернете не существует.

Вот почему многие ещё питают надежду, что регулятивные органы США не дадут сделке завершиться. Несмотря на то что у Comcast и TWC дорогие юристы и крепкое лобби, близкое к президенту, размер потенциальной монополии наверняка испугает и Федеральную комиссию по связи (FCC) и Министерство юстиции, каждый из которых в принципе может помешать слиянию. Даже сами участники сделки не уверены в её осуществимости до конца. Аналитики указывают на интригующий, необычный для слияния таких масштабов факт: в случае разрыва договора Comcast не обязана выплачивать партнёру компенсацию.

В статье использованы иллюстрации Quartz, Steven Depolo, Comedy Central.

К оглавлению

И целого мира мало! Для чего Facebook купила WhatsApp? Евгений Золотов

Опубликовано 20 февраля 2014

Говорят, праздничный ужин Марка Цукерберга и супруги в День святого Валентина был бесцеремонно прерван. К Марку пришёл хороший друг Ян Коум, и остаток вечера они провели вдвоём, съев заодно приготовленное для жены угощение. Оно того стоило: на той встрече были обговорены последние детали сделки века, официально объявленной сегодня ночью. За 19 миллиардов долларов (4 — деньгами, 12 — обыкновенными акциями и ещё 3 — привилегированными) Facebook покупает WhatsApp. Сумма умопомрачительная, в истории интернет-компаний была всего одна покупка крупней. А выложенный за Instagram миллиард кажется теперь сущей мелочью: ведь только в виде компенсации (если сделка сорвётся по вине регуляторов, например) крупнейшая соцсеть обязуется выплатить партнёру два миллиарда. Важнее, впрочем, не деньги, а мотив.

WhatsApp — сервис мгновенного обмена сообщениями для мобильных устройств, а попросту — интернет-пейджер, причём самый популярный на текущий момент на планете. Силами команды всего-то в пятьдесят человек WhatsApp Messenger портирован на все основные мобильные платформы и переправляет более 18 миллиардов сообщений каждые сутки от без малого 500 миллионов пользователей. Аудитория WhatsApp — вообще отдельная песня: полмиллиарда человек пользуются приложением хотя бы раз в месяц, а три четверти из них — каждый день. Это беспрецедентный показатель для социальных сервисов.

Основали WhatsApp в 2009 году бывшие сотрудники Yahoo! Брайан Актон и Ян Коум (украинский эмигрант с непростой судьбой) — оба технари, способные и программировать, и руководить. Вообще в биографии WhatsApp велика роль бывших и настоящих жителей территорий СССР, в особенности России. А сама история определённо достойна книги, которая наверняка скоро появится: ведь буквально на пустом месте ребята выстроили сервис, который теперь конкурирует по популярности с СМС.

Кстати, можно сказать, что компания WhatsApp родилась от безысходности. Покинув Yahoo!, Коум и Брайан долго и безрезультатно искали работу — и получили от ворот поворот как минимум в «Фейсбуке» и «Твиттере». Но вскоре интерес появился уже у другой стороны. Цук и Ян сдружились на почве своих профессиональных увлечений и, рассказывают, последние пару лет часто вместе гуляют по Долине. Одновременно к подающему надежды стартапу подкатывала Google, но тамошнее руководство, видимо, оказалось менее щедрым.

В пересчёте на пользователей Facebook выложила по $42 за каждого клиента WhatsApp. Это не сильно больше 30 баксов за юзера Instagram, но и не все согласны, что считать тут нужно по головам. Многие придерживаются мнения, что правильнее будет оценить покупку по средней стоимости сообщения: получается примерно доллар за штуку. Именно сообщения (то есть социальная активность) должны выступать мерилом качества в случае покупки социальных сервисов. Вот, кстати, почему сделка немедленно аукнулась соседним компаниям: акции, например, безнадёжно больной BlackBerry, которая всё ещё держит свою сеть защищённого интернет-пейджинга, взлетели на 10%.

Абстрагируясь от сумм, можно сказать, что WhatsApp замечательна двумя вещами. Во-первых, прибавляя по миллиону новых клиентов ежесуточно, она движется прямым курсом к миллиардной черте и пересечёт её быстрее, чем любая другая компания в истории человечества. Быстрее даже, чем сама Facebook, у которой ушло на это почти девять лет. И, вероятно, не без помощи Соединённых Штатов и Канады, где она пока едва известна (пейджер WhatsApp популярен в бедных странах, где трафик дорог).

Во-вторых, WhatsApp сознательно сторонится рекламы. Зарабатывает компания грубым, но действенным способом: первый год приложение бесплатно, каждый следующий обходится в один доллар. Сколько ей удаётся таким образом получать, не раскрывается (хотя известно, что многие пользователи хитрят, меняют аккаунты спустя год), зато можно утверждать, что интересна WhatsApp «Фейсбуку» не деньгами: при таких темпах даже на то, чтобы возместить расходы на покупку, потребуются десятилетия.

Так для чего Цукербергу WhatsApp? Чтобы вовлечь в периметр Facebook второй миллиард землян и не дать первому, к соцсети уже подключенному, разбежаться. WhatsApp, без сомнения, поможет удержать тех, кто недоволен пейджинговыми возможностями «Фейсбука». До сих пор все попытки крупнейшей социальной сети построить свой пейджинговый сервис проваливались: стандартные сообщения от пользователя к пользователю больше напоминают нерасторопную электронную почту, клон SnapChat'a успеха не имел, Instagram Direct тоже не в чести. Теперь задача решена: WhatsApp считается — да и является де-факто — альтернативой СМС, поскольку уже переправляет столько же или больше сообщений в обычный день, чем по всему миру отправляется классических эсэмэсок!

Примечательно, что паники, обычной среди пользователей поглощаемых «Фейсбуком» компаний, на этот раз, похоже, не случилось. Кое-кто действительно собирается покинуть WhatsApp — недовольный, что приложение досталось «империи зла, не уважающей ни право приватности, ни желание общаться без назойливой рекламы». Но паникёров мало: у всех на виду пример приложения Instagram, которое очень слабо изменилось за те два года, что находится в собственности Facebook. Команде WhatsApp тоже обещана максимальная свобода действий: разработка приложения будет вестись независимо, внешний вид и функционал если и претерпят существенные изменения, то нескоро. Касается это и рекламы, которой в пейджере по-прежнему не будет.

По словам Цукерберга, он играет на перспективу. Цель остаётся прежней: соединить всех людей в мире. Впрочем, даже если акционеры и инвесторы с ним не согласны, повлиять на него они не могут: даже после IPO власть в «Фейсбуке» практически единолично принадлежит Марку.

К оглавлению