Цифровой журнал «Компьютерра» № 24

Голубятня: Сидр №4 Сергей Голубицкий

Опубликовано 07 июля 2010 года

Погружение в Надкусан завораживает. Никогда ещё компьютерный опыт за добрые двадцать с лишним лет знакомства не доставлял мне такого исследовательского удовольствия. Причём интерес вызывают до физической дрожи не софтверные решения, как это было в форточный период моей жизни, а концептуальные.

Надкусан удивителен, и не случайно гамма эмоций давно зашкалила столь традиционное для меня odi-et-amo. Говорят, что Apple создан для того, чтобы расслабиться. Открыл крышку Макбука и погрузился в работу без сучка и задоринки. Закрыл крышку, набил козью ножку и расслабился после удачно выполненной работы. Ага, как бы не так!

Открыл крышку и... начал удивляться. Удивлялся без перерыва восемь часов к ряду, потом закрыл крышку, откинулся в кресле и... продолжил удивляться! Вот мой опыт общения с Надкусаном. Повторюсь, что удивление это совершенно не относится к программному обеспечению, которое, опять же в отличие от Windows, не удивляет, поскольку давно и предсказуемо поляризовано в превосходной степени.

Поясню: сферы традиционного яблочного супрематизма — графика, видеомонтаж и работа со звуком — находятся практически в идеальном и недосягаемом для конкурентов состоянии. Logic, Final Cut Pro — уникальные программы. Точно так же сферы традиционной яблочной дистрофии — игры, воспроизведение HD-видео, финансы и трейдинг, делопроизводство, бизнес-планирование и тайм-менеджмент — как были всегда скудными, так и остались. То есть ни о каком сравнении электронных таблиц, текстовых редакторов, органайзеров, пимов и домашней бухгалтерии в том виде, как они реализованы под Mac OS X, с аналогами под WIndows быть не может в принципе: полное и безнадежное убожество в Надкусане и матёрый профессионализм в Форточках. К тому же и динамика развития этих направлений софтостроения не оставляет надежд на хоть какое-нибудь изменение в будущем: Windows не догнать не потому, что программисты, пишущие, скажем, игрушки типа iBank или Daylite, плохие, а потому что вся архитектура Mac OS X настроена на совершенно другое: на неструктурированное творчество, если можно так выразиться, а не на сухую и педантичную иерархизацию.

Возвращаюсь, однако, к заявленному удивлению. Удивляют не программы, а философия Надкусана. Для себя эту философию я определил как «принудительное счастье», о котором, сколько ни бился, так и не сумел ещё составить однозначного мнения. Вот уж поистине — odi et amo, но только с гораздо более мощным социальным резонансом, ибо речь идёт не о компьютерном софте и железе, а о мировоззренческой установке, которая у Apple задействует все видимые сферы человеческого бытия: и досуг, и работу, и служебное подчинение, и безоговорочное послушание, и чудовищную мифологизацию сознания, давно уже перешедшую грань зомбирования. При этом негативные аспекты «принудительного счастья» ничуть не мешают получать от него неподдельное удовольствие, даже стимулируют желание расслабиться и отдаться чужой воле, чужому желанию, чужой власти.

Это обворожительно и... крайне неоднозначно. Я абсолютно убежден, что вся философия Надкусана целиком и полностью, на все 100 процентов связана с личностью Стива Джобса. Потому для меня сегодня самый большой challenge — отыскать в биографии гениального араба (для тех, кто не знал: настоящий — не приемный — отец Стива звался скромно по-сирийски Абдулфаттах Джандали) реперные точки (неужто в Индии?!), которые вывели на уникальную философию «принудительного счастья», реализованную в самом совершенном компьютерном решении современности — Маке.

Похоже, мы плавно вернулись в «Голубятне Онлайн» к старой доброй структуре бумажных «Голубятен»: сначала — культур-повидло, затем софтверные заморочки. :) Что ж, против природы не попрёшь.

Что касается «заморочек», то у меня припасено для читателей сегодня целых три.

Первая называется Evernote (для Mac OS X, разумеется). Читатели знакомы с этой программой под Windows. Когда-то я тестировал её (пару лет назад), но сразу же отказался, потому как на фоне Web Research она смотрелась жалким родственником. Под Маком роль Evernote иная. У программы единственный конкурент — DEVONthink Personal Edition, который, будучи непристойно громоздким и лишённым врожденного чувства логики, смотрится конкурентом бутафорским. В итоге вся надкусанова публика бросается в объятия Evernote... и делает это совершенно напрасно!

Собственно, об этом я и пишу: люди, не пользуйтесь Evernote! Сейчас объясню, почему. Интернет переполнен восторженным отзывами об этой программе (разработанной замечательным нашим некогда соотечественником Степаном Пачиковым) и все эти отзывы... не кривят против истины! Да, Evernote замечательнейшая программа, если только создавать и хранить в ней облегченно-блондинистый набор информации — эдак 100-200 заметок в месяц. Если же вы всерьёз вознамерились использовать Evernote в качестве взрослой базы данных для вашего интернет-архива, то лучше поберегите нервы. У меня в Evernote хранится не ахти какой 2841 документ и всё давно уже еле ползает: запускается программа минут пять, вбивание тега занимает секунд 20-30 (программа «интеллектуально» пытается угадать тег по первым набранным буквам), ну а выйти из программы (то есть мирно закрыть её) не удавалось вообще ни разу (об этом уже писал раньше) — всегда приходится убивать системными свойствами (принудительно — благо в Mac OS X делается это безупречно, не то что в Windows).

Для сравнения: в Web Research у меня было 16 тысяч документов, и всё летало. Думаю, проблема Evernote в изначально ошибочной архитектуре хранения — всё в общей куче с виртуальной дифференциацией по комментариям и тегам. В Web Research база данных иерархизирована (помимо категорий и тегов), оттого и ворочается достойно.

Такие вот надкусанчики у нас испеклись сегодня.

К оглавлению

Голубятня: Бедность Сергей Голубицкий

Опубликовано 09 июля 2010 года

Давно собираюсь высказаться по этому животрепещущему вопросу, но все никак повод не подворачивался. А тут вот раз и подвернулся — из наблюдения за форумной дискуссией, как часто случается в последнее время.

Разумеется, ничего обобщающего на тему бедности сказать не получится, потому как не то что поста, одной монографии не хватит, чтобы объять это сложнейшее в метафизическом плане явление нашей жизни. Ведь бедность выходит далеко за рамки банального материального статуса: это и состояние души (бедность, нищета духа), и религиозное вожделение (нестяжательство), и сознательный социальный выбор (дауншифтерство или «уход» в дворники), и единственная реальность, данная в ощущения (в какой-нибудь Эритрее, Судане или Брунее).

Короче говоря, не надеясь объять необъятное, хочу затронуть в сегодняшнем посте один-единственный косвенный аспект бедности, а именно — отношение её к бренду, то есть к модному тренду. Как я уже сказал, мысли навеял обмен репликами на одной из моих веток форума.

Алексей Рыбаков пишет: «Ну что, действительно кто-то верит, что два движка по 8 горшков склеенных встык + корпус из углепластика могут стоить два лимона зелени без поправочного 10-кратного коэффициента на понты?» (Это — поверите ли — Алексей высказывается в адрес Bugatti Veyron — С.Г.)

Сергей Шамов отвечает: "Естественно, никто не верит. Но сам вопрос поставлен неправильно. Никто и не должен в это верить. Прибавочную стоимость создаёт непосредственно сам бренд. Бедные люди, не склонные платить живые деньги просто за бренд, никогда не смогут понять того, в чём заключается фишка. Они вне этой игры. И их рассуждения о том, что бренд ничего не значит, и это просто понты, просто смешны. Они подобны рассуждениям того, кто, не понимая сути игры в футбол, удивляется тому, почему никто не даст каждому футболисту по мячу. В каждой игре есть правила. А если не знаешь правил, то просто отойди в сторонку и не строй из себя эксперта-аналитика, которой внезапно для всех понял, что игра не имеет смысла. В любом случае всё, что обычный человек может сказать против этой игры, уже есть в книге Наоми Кляйн «No Logo». Зачем повторять банальности?"

Собственно, отталкиваясь от этого обсуждения, и хочу внести коррекцию в общепринятое заблуждение про бедность. Коррекция моя основана на весьма и весьма интенсивном опыте общения с врожденным богатством. Слово «врожденный» здесь не случайно. Богатство как стабильное внутреннее состояние проявляется исключительно через два-три поколения. То, что мы наблюдаем в России и прочем СНГ — страту нуворишей (внезапно, быстро и случайно разбогатевшей публики) — к настоящему богатству отношения не имеет даже косвенного. Это так, случайное недоразумение. Сегодня есть, завтра нет, сегодня пришло, а завтра ушло так же, как и пришло — быстро и бестолково. Но главное даже не ликвидность состояния, главное — полное несоответствие внутреннего мира нувориша его материальному достатку (то есть формальному богатству). Внутри нувориша бьётся сердце оборванца (какими, собственно, все мы всегда были и останемся в обозримом будущем), поэтому поведение нувориша (отечественного ли, румынского, индийского, бразильского, китайского, американского — значения не имеет) сводится к безумным и безвкусным телодвижениям, единственное назначение которых и смысл — преодолеть невроз диссонанса между внешним богатством и совершенно неадекватным этому богатством внутренним миром.

Разумеется, ни о каком моем собственном опыте богатства речи нет и быть не может: мы все, как было сказано, вышли из одной портянки и в неё же нас и закутают при погребении. Мне, однако, довелось встретиться и интенсивно пообщаться с вереницей людей, которые не первое столетие принадлежат к семейным богатым кланам. В первую очередь речь идёт о группе влиятельных членов республиканской партии, входящих в ближний круг президентов Рейгана и Буша-старшего (т.н. Eagles), с которыми меня познакомил мой учитель Боб Старер. Знакомство состоялось в Москве и продолжилось уже в Америке. Я жил у Боба дома несколько месяцев и, навязавшись в спутники, практически ежедневно перемещался с ним на частном LeerJet между ротарианскими клубами в Вирджинии и Пенсильвании, ранчо в Колорадо, резиденциями на Манхэттене и самолетным городком во Флориде Спрус-Крик (поглядите на досуге — http://www.7fl6.com/ — на этот уникальный островок роскоши во Вселенной).

Конечно, при таком поверхностном общении, да и при статусе явного аутсайдера, никакие сокровенные нюансы жизни врожденно богатого сословия не открывались, да и не могли открыться по умолчанию. Однако и того, что я наблюдал, вполне достаточно, чтобы сформулировать однозначное правило отношения исторической элиты американского общества к тому, что называется «бренд» и модные тренды. Правило просто: "бренд" — это моветон!

Важно, что не сам объект материальной культуры достоин порицания, а оценка объектов по критерию «бренда». То есть если человек делает выбор в пользу какой-то вещи потому, что она модна и является крутым «брендом», то этот человек происходит из совершенно иного круга. Как правило, либо из бедного сословия, либо из нуворишей.

Проиллюстрирую сказанное лишь двумя примерами. Один раз я покупал косметику в подарок вместе с женой Боба Мёрл Старер. Мёрл в тот момент выступала в роли советчицы :) Заприметив в молле бутик L’Oreal, я практически на автомате потянул свою спутницу в сторону единственного французского «бренда» на моем совковом слуху. Мёрл мгновенно меня осадила: «Сергей, зачем тебе L’Oreal?». «То есть?!» «Ну, вот же, смотри — это наша американская фирма Oil Of Olay — качество лучше, натуральнее и дешевле при этом в два раза!»

Это говорила женщина, которая собственноручно управляла реактивным самолетом, а по земле перемещалась на красной Testa Rossa и перламутровом XJ6 (о последнем Мёрл высказывалась крайне нелицеприятно — ломается постоянно!)

Второй пример. В 1995 году я уже вовсю демонстрировал техногенную идиотию и, проживая у Боба Старера, вовсю заказывал компьютерные бирюльки по PC Shopper. У меня уже был ноутбук (Pinnacle Micro), но мне зачем-то захотелось Think Pad. Последний стоил около 6 тысяч, да и то у Нью-Йоркского дискаунтера. Господи, сколько же упреков я выслушал от Боба по поводу этой покупки! Это и «нужно быть сумасшедшим, чтобы тратить на лаптоп ШЕСТЬ ТЫСЯЧ долларов!», и «Сергей, ты НЕ ДОЛЖЕН покупать сейчас эту игрушку!» (потому что ростом не вышел и цена гаджета вопиюще диссонировала с моим реальным финансовым положением), и «Почему непременно Think Pad?! Почему не Dell?!»

Опять же, это говорил мужчина, тративший 50 тысяч в месяц на содержание реактивного самолета (топливо, зарплата запасного пилота — Боб, как и Мёрл, водил LeerJet по большей части сам, аренда нескольких ангаров и проч.), и постоянно тыкавший мне в нос золотым Ролексом.

Читатели наверняка уловили противоречие в моем рассказе! Как же так: заявил о равнодушии врожденного богатства к «брендам», а сам только что доказал обратное, это же видно невооруженным глазом, что оба Старера лишь прикрываются разговорами о равнодушном отношении к «брендам» и необходимости выбора объектов материальной культуры по их внутренней ценности и практичности, в то время как сами демонстрируют вопиющее «брендопоклонство»! Все эти LeerJet, Ferrari, Rolex!

Казалось бы, противоречие налицо, но вы меня, други, конечно же, не поймали :) Дело в том, что Стареры — это... образцово-показательные американские нувориши! В первом поколении. Поэтому жажда понтовать и приобщаться к модным «брендам» прёт через край.

Откуда тогда все эти разговоры про Oil Of Olay и скромные, но практичные модели лаптопов? Вот тут как раз и соль всего нашего сегодняшнего разговора. Боб и Мёрл Стареры уже начали усваивать элементы культуры врожденного богатства (той самой элиты общества в нескольких поколениях), с которыми им приходилось общаться постоянно. В ТОМ обществе, куда мой учитель бизнеса стремился всеми фибрами души, царила рачительная практичность, скромность и полное равнодушие к модным цацкам.

Ограничусь лишь одним именем — Джордж Пилсберри. Мы познакомились в Москве (он возглавлял группу Eagle, которую Старер привез для встречи с Горбачёвым и на предмет инвестиций в перспективную, как тогда наивно казалось, экономику РФ). Помню, меня поразила внешность пожилого джентльмена — скромнейшего вида костюмчик, no-name часы, потертый плащ. Боб перехватил мой недоуменный взгляд и благоговейным шепотом открыл страшную тайну: «Каждая третья булка в Америке — его!»

Короче говоря, если и эту тему развивать, то тоже хватит на целую книгу. Посему умолкаю и подвожу черту.

- Львиная доля современных «модных брендов» ориентирована исключительно на потребление бедными слоями населения, поскольку интенсивно педалирует иллюзию «приобщения к жизни элиты». Это полнейшая глупость и неправда, потому что настоящая элита эти самые «модные бренды» (Gucci, Rolex, Louis Vuitton, Mercedes и т.п.) не использует ни при каком раскладе, однако пауперы-простаки легко клюют на замануху и разводятся на последние кровные.

- Существует так называемая категория «статусных брендов» (Patek Philippe, Chopard, LeerJet, Rolls Royce и т.д.), которая предназначена для потребления в среде нуворишей, стремящихся утвердиться в бизнес-тусовке высокого полёта. Здесь, однако, «бренд» не проявляет себя в чистом виде, а является атрибутом ритуала. Как, например, галстук или пошитый портным костюм. Опять же, весь этот brand code действует исключительно в среде нуворишей, поскольку, начиная с определенного уровня, все статусные коды отменяются и тамошние небожители легко и непринужденно могут позволить себе (и предпочитают!) ходить в джинсах, пуловерах, носить на руке G-Shock и ездить на Volvo. Так что, опять же, "статусный бренд" — удел стремящихся, а не завсегдатаев.

- Наконец, последнее: психологию и маркетинг «высокотехнологичного бренда» я анализировал 8 лет назад в статье про Кирби (в «Бизнес Журнале» — непременно прочитайте, если ещё этого не сделали). Резюме по данной категории такое же, что и в первом варианте — всё это удел, выбор и объект вожделения бедного человека.

К оглавлению