Цифровой журнал «Компьютерра» № 56

Василий Щепетнёв: Смерть угодника Василий Щепетнев

Опубликовано 14 февраля 2011 года

Можно было критикой пренебречь — пусть их, не доросли, со временем поймут. Что звёздному лебедю крики птичьего двора? Можно было встать грудью на защиту лучшего своего творения — и осыпать хулителей едкой насмешкою. Но Гоголь перечитал «Выбранную переписку...» раз, перечитал другой и сдался. Выбросил белый флаг. Книга показалась ему совсем не тем, чем была прежде. Изменчивость натуры ли тому виной, ненасытная требовательность к собственным текстам или просто минутная слабость? Гоголь всегда был строг к написанному, постоянно переделывая изданное, хотя его поклонники и упрашивали сохранять драгоценные строки в первозданности. Вот и сейчас он видел, что следовало писать иначе, строже, яснее. Он взялся готовить новое издание, с объяснениями и переменами, но слаб человек: дружное неприятие «Выбранной переписки...» теми, кого он привык считать людьми правыми и прозорливыми, подорвало его веру в силу собственного слова. И он кается, просит прощения, называет себя Хлестаковым от литературы и — во всяком случае, в глазах читающей России — съёживается, умаляется.

Как писать, о чем писать, умеет ли он писать, есть ли у него право писать?

В смятённом состоянии Гоголь, наконец, отправляется в Иерусалим. Особых трудностей путь в середине девятнадцатого века не представлял: из Италии морем до Бейрута, а там недалече. В Столицу Мира он, как виделось и мечталось, въехал на осле. Но и небо не раскололось надвое, и сердце не отозвалось. Город не признал его, и сам он не признал Город. Путешествие оказалось перемещением тела в пространстве — и только.

Если прежде он верил, будто есть в нём нечто особенное, нечто, способное изменить мир, то в Иерусалиме он вдруг поверил в свою ординарность. Обыкновенный праздношатающийся. Клочок бумаги, унесённый ветром. А если так, то все, что было прежде, объясняется непомерной гордыней, которую следует истребить. И тут Гоголь остался верен себе: истреблять её, гордыню, он будет особенным способом.

Рубище пророка он меняет на скромное платье угодника. Воротясь в Россию, он ездит по святым местам. Постится, молится, размышляет о священном. Теперь его ближайшие друзья — не Пушкин, не Жуковский, а граф Александр Петрович Толстой и ржевский протоиерей отец Матвей Константиновский. Обоих, особенно последнего, и современники, и потомки будут попрекать: не уберегли, мол, ни самого нашего Николая Васильевича, ни второго тома «Мёртвых душ». Но забывают при этом: не Толстой и о. Матвей нашли Гоголя, а Гоголь нашёл их. Не желай того Николай Васильевич, стал бы он слушать наставления отца Матвея, как же! Нет, Гоголю непременно хотелось опереться на нечто твёрдое, незыблемое, вечное, чего передовые люди, сверяющие взгляды по последней статье «Современника», дать не могли. Разве Аксаковы... Но у семейства Аксаковых было своё дело, которому они отдавались целиком, оставляя на долю Гоголя лишь часы отдохновения и уж нисколько не желая наставлять и направлять того, кого по-прежнему считали величайшим писателем. Для о. Матвея же писательство Гоголя было делом второстепенным, его больше интересовало, каков перед ним христианин. Красоты слога — суета, и забота о собственном значении — тоже суета, выговаривал он Гоголю.

Однако вот так взять и отказаться от «Мёртвых душ» Гоголь не мог. Ведь и талант способен угодить Богу. Третий вариант дописывался в Одессе, но что будет за чай, если заваривать его трижды? Ни крепости, ни вкуса, ни вида... Второй том, как портрет, сначала гоголевский, а потом уайльдовский, высасывал из человека энергию, а с нею и саму жизнь. Акт творения оборачивался бесплодным изнурением.

И всё-таки точка была поставлена. Баста, как говорят в любимой Италии. Отдавая прежние долги, Гоголь читает главы поэмы знакомым прежней жизни. Хвалят, очень хвалят. Однако завершают хвалу неприятными «но». Гоголь вчитывается — и опять берётся за переделку. Чай будут заваривать в четвёртый раз — или, если угодно, из многажды использованной материи будут вновь шить костюм, тот самый, который начали десять лет назад: сращивать лоскуты, перекраивать, работать ножницами, иголкою, а ткань уже не держит, ползёт, швы прорезаются... Сбыть работу с рук и в монастырь? Или назад в Васильевку? Вдруг утеряно лучшее, что могло с ним случиться, — жизнь помещика средней руки? И его свернул, сбил с пути чёрт, прикинувшийся святым духом? Тогда и второй том — от чёрта? И прав о. Матвей, призывающий бросить эту затею? Вдруг осмеют — Костанжогло, Муразова, а более всего автора? Угодник, над которым смеются, — ещё хуже, чем отвергнутый пророк и отвергнутый жених!

Всё-таки он прерывает переделку и предлагает рукопись Толстому для передачи митрополиту Филарету. Митрополит-де разберётся, от Бога или от чёрта второй том, решит — в огонь или в типографию. Опять угождение.

Но Толстой отказывается от поручения: сейчас пост, митрополиту не до чтения, вот потом, после Пасхи сами и передадите...

Испугался ли Гоголь, что рукопись опять захочет переделки? Или он пошёл по стопам Авраама и, за неимением сына, заменил его вторым томом? Или просто истощённый мозг желал избавиться от непосильной задачи? Как бы то ни было, в первое повечерие первой седмицы Великого поста он приносит огненную жертву. Ангел не потушил пламя. Все сгорело.

Но этого Гоголю мало. Он решил поститься строго, отдавая себя во власть Божью. Пусть не пророком, но он останется угодником. До конца.

Двадцать первого февраля тысяча восемьсот пятьдесят второго года Гоголь уходит. Сам ли он сказал «Как сладко умирать», или эти слова вложили ему в уста из милосердия, не столь важно.

Каждый сам решит, кто ему Гоголь — портрет на стене в кабинете литературы, добрый малый, пророк или угодник, сам решит и что читать: «Миргород», «Мёртвые души» или «Выбранные места...». Вдруг и найдёт свою шестнадцатую главу?

Гоголь устарел? Раскроем последнюю уцелевшую страницу: «Уже, мимо законного управленья, образовалось другое правленье, гораздо сильнейшее всякого законного. Установились свои условия, всё оценено, и цены даже приведены во всеобщую известность. И никакой правитель, хотя бы он был мудрее всех законодателей и правителей, не в силах поправить зла, как ни ограничивай он в действиях дурных чиновников приставленьем в надзиратели других чиновников...»

Впрочем...

"Кто читал Карамзина, кто «Московские Ведомости», кто даже и совсем ничего не читал..."

К оглавлению

Кивино гнездо: Дракон неясной национальности Берд Киви

Опубликовано 14 февраля 2011 года

Крупнейший в мире форум по компьютерной безопасности, RSA Conference, открывающийся на этой неделе в Сан-Франциско, уже давно стал необъятным и не поддающимся общим обзорам мероприятием. Для конференций и выставок такого масштаба остаётся лишь выделять какие-то отдельные события, пытаясь усмотреть за ними общую тенденцию.

Среди презентаций нынешнего форума одним из таких знаковых событий, наверное, можно считать заранее анонсированный доклад руководства видной антивирусной компании McAfee, посвящённый некоей сетевой атаке под названием «Ночной Дракон». Предваряя свое выступление на конференции, технический директор McAfee Джордж Курц вкратце рассказал об этой истории в своем блоге, благодаря чему и мы имеем возможность получить комментарии, что называется, из первых рук.

Как сообщает в своем блоге Курц, в 2010 году исследовательское подразделение компании McAfee Labs ежедневно обрабатывало в среднем порядка 55 000 новых образцов вредоносных программ. Столь умопомрачительная цифра уже сама по себе делает довольно маловероятной такую ситуацию, когда какая-нибудь конкретная активность киберпреступников могла бы привлечь к себе особое внимание аналитиков. Тем не менее атака, о которой пойдёт далее речь и которая получила в McAfee особое название Night Dragon, была сочтена вполне заслуживающей того, чтобы о ней рассказали отдельно.

Согласно оценкам Курца, эта крупномасштабная атака являет собой ясный и наглядный пример того, как киберпреступность за последние годы эволюционировала от развлечения безответственных людей, забавляющихся сетевыми проникновениями в качестве хобби, к чрезвычайно профессиональной криминальной деятельности.

Согласно картине, восстановленной к настоящему времени в McAfee, начиная по меньшей мере с ноября 2009 года (а может, и ещё двумя годами ранее) против целого ряда крупных транснациональных корпораций нефтегазовой и нефтехимической индустрии были запущены скрытые кибератаки. Сторону, организовавшую эти систематические атаки, интересовали закрытая информация фирм об их промышленных процессах, проектно-финансовая документация и контрактные предложения по суммам, выделяемым на разведку и освоение новых месторождений. Вся эта конфиденциальная информация имеет в высшей степени чувствительный к разглашениям характер, а в потенциале способна обеспечивать или, напротив, срывать многомиллиардные сделки в секторе бизнеса, который известен чрезвычайно острой конкуренцией.

В подробном аналитическом отчёте McAfee, совокупно исследующем эту многоцелевую атаку под названием «Ночной Дракон» и выложенном ныне на сайте антивирусной компании [PDF], упоминае,тся не менее двенадцати корпораций нефтегазового и энергетического комплексов, ставших жертвами скоординированных попыток злоумышленников по глубокому проникновению в их сети. Пять фирм из этой дюжины, по свидетельству McAfee, уже признали и подтверждают факт данных атак. Остальные семь пока воздерживаются от комментариев.

Как показали исследования аналитиков McAfee, задача по проникновению в компьютерные сети данных корпораций решалась злоумышленниками без спешки, очень обстоятельно и методично. Первая фаза атаки стабильно сводилась к компрометации внешнего сервера, обеспечивающего работу веб-сайта компании. Затем хакерские инструменты загружались в скомпрометированную машину и использовались для облегчения внешнего доступа во внутренние сети корпораций. После этого использовались инструменты, обеспечивающие сбор имен-логинов и соответствующих им паролей для ещё более глубокого проникновения в недра сети.

Пробравшись туда, шпионы отключали внутренние настройки параметров таким образом, чтобы получать дистанционный доступ к машинам во внутренних корпоративных сетях. Как только это удавалось сделать, конфиденциальные документы, внутренние производственные данные и прочие чувствительные к компрометации файлы, как установлено анализом, сначала выявлялись, а затем и скрытно выкачивались в массовых количествах.

Грег Дэй, директор по стратегиям безопасности в McAfee, считает, что применявшиеся злоумышленниками программные инструменты и методы проникновения, в сущности, являются совсем несложными, давно известными и широко распространёнными в сетевом андеграунде. Однако, если судить по конечному результату, эффективность данных атак от этого ничуть не уменьшилась.

Пытаясь объяснить, почему же тогда злоумышленникам удавалось шпионить в сетях корпораций так долго, многие месяцы оставаясь незаметными для стандартных средств сетевой защиты и сотрудников служб безопасности, в руководстве McAfee выдвигают аргументы примерно такого рода. Как пишет в своем блоге Джордж Курц, дело здесь в том, что весь этот технический инструментарий шпионов внешне выглядит как стандартный набор сетевого администратора, использующего свои административные полномочия для рутинного управления сетью.

Трудно сказать, для кого подобные аргументы могут прозвучать убедительно. Но как бы там ни было, к настоящему времени, по заверениям McAfee, и они, и другие вендоры безопасности, обслуживающие нефтегазовый комплекс, уже смогли успешно выявить те вредоносные программы и инструменты, что применялись в атаках «Ночной Дракон». И в своих обновлённых средствах защиты соответственно предоставляют все необходимые меры лечения.

Кроме того, аналитики McAfee пристально изучали, кто же мог бы стоять за всеми этими скоординированными атаками. Как говорится в отчёте компании и в блоге ее директора, у них имеются сильные свидетельства, дающие основания полагать, что атакующая сторона в данном случае базировалась в Китае. Те инструменты, методы и сетевые приёмы, что применялись в атаках, главным образом характерны для Китая, широко доступны и обсуждаются на китайских веб-форумах и вообще чаще всего применяются именно китайскими хакерскими группами.

Поскольку безликая природа киберпреступлений такова, что вопрос о вероятных авторах атаки обычно представляется наиболее сложным в своём разрешении, эту часть исследования McAfee имеет смысл рассмотреть поподробнее. Приложение к опубликованному отчету McAfee предоставляет такие, в частности, детали о китайских следах в этой шпионской операции.

Хотя не представляет никакого сомнения, что в данных атаках принимали участие многие действующие лица, у исследователей была возможность точно идентифицировать по меньшей мере одного человека – предоставлявшего атакующей стороне принципиально важные элементы управляющей инфраструктуры. Этот человек проживает в городе Хэцзэ, провинция Шаньдун Восточного Китая. И хотя нет никаких оснований считать именно его организатором и вдохновителем атак, вполне вероятно, что он располагает информацией, позволяющей идентифицировать хотя бы некоторых участников, группы или организации, ответственные за шпионские вторжения Night Dragon.

О соучастии этого человека в атаках, по мнению авторов отчёта, свидетельствует то, что он владеет компанией, которая, согласно рекламной информации, предоставляет «хост-серверы на территории США без ведения журналов учёта», при цене хостинга порядка 10 долларов в год за 100 Мбайт дискового пространства. Серверы именно этой фирмы в США были использованы для размещения командно-управляющей программы zwShell, которая применялась для дистанционного контроля над машинами в корпорациях, ставших жертвами шпионских вторжений Night Dragon.

Помимо этой цепочки связей с хостинг-сервисом, говорится в отчете McAfee, имеются и многие другие свидетельства, указывающие на вероятное китайское происхождение шпионов. Начать можно с использования пароля вида «zw.china», который охраняет вход в «командный пункт управления троянами», программу zwShell. Кроме того, аналитики McAfee установили, что все операции шпионов по хищению данных происходили с IP-адресов, находящихся в Пекине, причем деятельность эта отмечалась строго по будням, в периоды времени с 9:00 до 17:00 по пекинскому времени. Иначе говоря, всё выглядело так, словно в качестве «шпионов» тут явно выступали люди, приходящие для этого на службу в некую компанию или организацию, а не «вольные стрелки» или неорганизованные хакеры-любители. Ну и вдобавок к этому, как уже упоминалось, шпионы применяли хакерские инструменты китайского происхождения, преобладающие именно в китайских форумах сетевого андеграунда. Среди инструментов этого рода упомянуты Hookmsgina и WinlogonHack – популярные инструменты для перехвата запросов на вход в систему, с последующим захватом имён-логинов и паролей доступа.

Самое же, пожалуй, необычное во всей этой истории то, что когда «невидимую» многомесячную активность злоумышленников, наконец, всё же удалось-таки заметить, то быстро выяснилось, что они ничуть не беспокоились о заметании своих «китайских следов». Скорее даже наоборот, как будто даже хотели, чтобы не оставалось никаких сомнений, откуда всё идёт.

Подводя итог своим наблюдениям, авторы отчёта пишут: «Хотя и имеется возможность того, что все перечисленные признаки – не более чем отвлекающие манёвры, применяемые для перевода подозрений на атаки китайских хакеров, мы полагаем, что это в высшей степени маловероятно. Более того, неясно, кому бы вообще могла потребоваться подобная мотивация – заходить столь экстраординарно далеко, чтобы вину за подобные атаки перекладывать на кого-то другого»...

Наверное, вполне можно допустить, что для антивирусных аналитиков McAfee предпринятые шпионами действия по маскировке своего реального происхождения могут представляться «экстраординарно далеко» заходящими. Однако для настоящих шпионских операций спецслужб подобные вещи выглядят вполне обычным делом. Чтобы далеко не ходить за примерами, достаточно напомнить недавний случай из реальной жизни.

В городе Вене появился русский физик-ядерщик и тайно передал иранской стороне чертежи реального взрывателя для ядерных боеприпасов, разработанного в одном из секретных центров СССР по созданию атомного оружия... Внешне происходящее выглядело как вполне очевидные попытки коварных русских в очередной раз осложнить хрупкую международную безопасность и тайно помочь Ирану в его устремлениях к собственному ядерному оружию. Однако на самом деле всё это было не очень удачной и наверняка не самой умной операцией ЦРУ США, которое столь экстравагантным способом зондировало атомные амбиции иранцев (подробности смотрите в материале "Тайны операции MERLIN").

Возвращаясь к операции «Ночной Дракон», определенно можно констатировать, что никаких следов американских или каких-либо ещё западных спецслужб за ней, конечно же, не наблюдается. Но и про знаменитых китайских хакеров хорошо известно, что они не имеют обыкновения работать столь открыто и вызывающе, конструируя пароли вроде «Вперед, Китай!» и организуя тайные кибератаки с пекинских IP-адресов. С другой стороны, не является секретом, что крупные транснациональные корпорации, будь они нефтегазовые или какие-либо ещё, ныне имеют мощные и агрессивные службы безопасности, по своим задачам и методам действий вполне сопоставимые со спецслужбами государств средней руки. Причем работают в этих структурах все больше бывшие сотрудники государственных разведок и контрразведывательных органов, применяя при этом весьма и весьма продвинутые методы технического шпионажа.

Никаких сомнений не вызывает, что в данном случае налицо имеется классический пример промышленного шпионажа. Не подлежит сомнению и то, что в столь прибыльной и остроконкурентной сфере, как нефтегазовый бизнес, компании-игроки очень энергично шпионят друг за другом (смотрите материал "Шпионы нарасхват"). Сильные сомнения тут вызывает лишь тезис, согласно которому за всеми киберкознями непременно должны стоять китайцы. Или там, понимаешь, россияне.

К оглавлению

Анатолий Вассерман: Гольфстрим Анатолий Вассерман

Опубликовано 14 февраля 2011 года

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Реальные деньги из вымышленного мира Ваннах Михаил

Опубликовано 15 февраля 2011 года

Был в 1990-е годы в нашей стране забавный феномен. На фоне социально-экономических катаклизмов, когда серьёзные дяди растаскивали общенародную в прошлом собственность, шустрая молодёжь торговала по ларькам поддельным амаретто с настоящим сникерсом, гордо величая себя «бизнесменами» и «учредителями», а большая часть населения просто не могла понять, что происходит, некоторая часть юношей и девушек ушла из этого мира.

Нет, нет, не оказалась на кладбище в ходе следовавших за «предъявами-стрелками-непонятками» разборок и даже не села на иглу с тем же результатом. Они ныряли в мир грёз Средиземья, брали себе эльфийские имена, говорили на нездешних наречьях. Самые активные оборачивались в простыни и грозно махали деревянными и жестяными мечами.

Казенные медиа к этим вполне демократическим игрищам отнеслись благодушно: давали эфир чтицам самопальной эльфийской лирики, демонстрировали мастеров меча. Чем бы дитя ни тешилось, пока пушки 2А46 газотурбинных танков Т-80 крушили парламент, а с вокзалов южных и восточных направлений «валили штатские», нет, не «из эвакуации», а совсем наоборот, из ставших вдруг гордо независимыми земель...

И вот, в самом конце девяностых, свет увидела книга, предложившая читателям совершенно иной взгляд на историю Средиземья, известную читателям по уникальной обработке гигантского массива германской филологии, сделанной профессором Толкиеном в его сказочном цикле.

Написал её палеонтолог Кирилл Еськов, известный читателям бумажной Компьютерры. На её страницах он издевался над сторонниками дебилизации образования в псевдодуховном стиле.

Очень актуально ныне, когда 29 процентов сограждан полагают, что люди — современники динозавров. Да и в свете нынешних попыток перестроить образование, попыток, которые заставляют вспомнить некогда произнесённое «...не должно быть никакого образования выше четырёхклассной школы. Счёт в пределах пятисот, написание своего имени и учение, что божественное веление — быть послушным... честным, усердным и порядочным».

Нет, нет, это не нынешние планы школьных реформ. Это — рейхсфюрер СС Гиммлер. Его дневниковые записи о судьбе негерманского населения на Востоке. Май 1940-го. (Цитировано по «Vierteljahrshefte fuer Zeitgeschichte», 5. Jg. (1957) S. 197, в год Спутника казалось, что это — просто История).

И над любителями криптозоологии, поклонниками йети и Несси — которых можно видеть ныне на телеэкранах — Кирилл тоже посмеялся на страницах КТ, причём в самом что ни на есть естественнонаучном стиле, исходя из законов сохранения и механизмов преобразования энергии в живом мире.

Ну а роман его «Последний кольценосец» (далее цитируется по изданию: М.: ЭКСМО, 2003) — попытка взглянуть на мир волшебства и магии, описанный в книгах Толкиена, с точки зрения логики естественных наук (точно так же, как раньше, в «Евангелии от Афрания» он поглядел на североамериканского проповедника, резво кинувшегося окучивать постсоветскую Россию и забывшего, в спешке сборов, ознакомиться с развитием богословия начиная века эдак с девятнадцатого…). Попытка получилась очень удачной! Не говоря об увлекательном сюжете, изложенном точным и выразительным языком, причем с железной логикой, там поднимаются кардинальные проблемы человеческого будущего.

«...Ростки разума и прогресса, лишённые нашей защиты, будут беспощадно выполоты... силы перестроят этот Мир по своему вкусу, и отныне в нём не будет места технологическим цивилизациям... Трехмерная спираль Истории утеряет вертикальную составляющую и опадет в замкнутый цикл: минуют века и тысячелетия, но меняться будут лишь имена королей да названия выигранных битв. А люди… люди навсегда останутся жалкими, ущербными существами, не смеющими поднять глаза на владык Мира...» (с. 94). «И, кстати сказать, тот... мир будет по-своему неплох: застойный пруд, конечно же, эстетически проигрывает ручью, но ведь цветущие на его поверхности кувшинки поистине восхитительны» (с. 95).

И в схватку с этой угрозой вступает не волшебник-супермен, а офицер медслужбы разгромленной армии, «пиджак»-резервист из учёных! Пересказывать динамичный роман — дело тщетное. Отметим лишь, что проблемы эти поднимали ранее Стругацкие в «Улитке на склоне» и Александр Мирер в «У меня девять жизней». И проблемы эти имеют ещё и острополитическое значение.

Фашистскую практику мы уже упоминали выше. Но у фашизма всех мастей и оттенков есть ещё и общефилософский аспект. Автор классического исследования «Фашизм в его эпохе» Эрнст Нольте (Новосибирск, 2001) обозначил его как «трансполитический феномен». Суть его Нольте обозначил в противостоянии трансценденции. Теоретической трансценденции — выходу мышления за рамки наличного в направлении Абсолюта (ну вспомним Арийскую физику с её отрицанием теории относительности…). Практической трансценденции — выходу людей из ограничений, налагаемых традицией (дали б в Рейхе Штирлицу счастливо пожить холостяком — держите карман шире!).

Проще говоря, фашизм противился нарушению власти первично-природных сил, будь то племя, семья, здравый смысл в науке… И «Последний кольценосец» Кирилла Еськова, по большому счёту, — размышление о противостоянии тем, кто хочет сковать ограничениями грядущую судьбу человека, о возникающих при этом моральных проблемах.

А в XXI веке мир Средиземья резко рванул вверх. Компьютерные технологии благодаря резко подешевевшим процессорным мощностям и изощрённому графическому софту заселили пейзажи Новой Зеландии армиями людей и гоблинов. Выдумки превратились в большой бизнес. Мировой прокат «Властелина колец» принёс в кассы кинотеатров 2,9 миллиарда долларов. Неплохо для выдуманного мирка?

Но и это не всё. Общие доходы, включая продажи лицензионных дисков, компьютерных игр, и торговые права на всякие там сувениры, оцениваются в шесть миллиардов. Давайте вспомним, что «виртуальный» — это на самом деле не «мнимый», а наоборот, «становящийся действительным».

Графические станции, созданные прогрессом, ВИРТУАЛИЗИРОВАЛИ выдуманный мир Толкиена, сделав его действительным источником денег. Да таких, что впору наносить Средиземье на экономическую карту! Ну а если есть приносящая доходы, хоть и виртуальная, земля — есть и те, кто пытаются её застолбить. Самого Толкиена нет с нами уже три десятилетия. Но в списках самых богатых усопших он присутствует. В 2006 году на 11-м месте, заработав 7,7 млн долларов, уступив Эйнштейну (5-е место, 21 млн), на первом был Кобейн с полусотней лимонов. Ну а в 2009 году Профессор отнял пятое место у творца теории относительности, заработав 50 млн долларов. Эйнштейн на 9-м с десяткой, а на первом — модельер Сен-Лоран с 350 миллионами. Забавно человечество оценивает своих усопших...

Но Толкиен находится там, где деньги не нужны. Его доходами распоряжается организация Tolkien Estate. Конечно, с самыми благими целями. А вот коммерческие права принадлежат организации с вообще сказочным именем — Middle-Earth Enterprises. Она ведёт свою историю с покупки в 1968 году прав на экранизацию книг Толкиена, оказавшихся у продюсера Саула Зентца (Saul Zaentz). Есть ещё продюсеры, прокатчики, производители сувениров. Есть споры между ними.

Адвокат Tolkien Еstate Бонни Эшкенази озвучивает суммы, недополученные фондом; потом достигается мировое соглашение. Деловая жизнь! — напоминающая беседу Ходжи Насреддина и рябого слуги: «...Они договорились, что мост, ведущий в рай, должен быть огорожен для купца с двух сторон совершенно одинаковыми по длине и прочности перилами».

Но в конце забавнейший факт: за рубежом сделали любительский перевод книги Еськова. И вот тут на это факт сурово прореагировала Tolkien Еstate, о чём рассказала читателям авторитетная Guardian.

Забота Хранителей Наследия о сохранении власти над выдуманным миром не удивляет — взгляните на порядок указанных выше сумм и поверьте: менеджеры и адвокаты работают не за идею... Но ведь книга Профессора суть ценнейший компендиум германской мифологии. Сюжет смахивает на роман барона Фридриха де ла Мотт-Фуке «Der Zauberring» («Волшебное кольцо», 1813). И одно из племён в мире Средиземья носит имя вполне реальных галльских аристократов Роганов. Но здравый смысл ничто, когда на кону лежат такие деньги, и именно он уходит в мир чистых идей...

К оглавлению

Василий Щепетнёв: У витрины Василий Щепетнев

Опубликовано 16 февраля 2011 года

Когда на витрине гастронома среди говяжьих, свиных и куриных сосисок я вижу студенческие, то на ум сразу приходит самое нехорошее. Говорят, в гваздевской медакадемии остались невостребованные дипломы. Числом восемьдесят или около того. Студенты завершили обучение, но заветные корочки взять отчего-то позабыли. Может, просто потому, что не смогли? И вот они, те, кто не пришли за дипломами, все здесь находятся, по сто тридцать четыре рублика за кило. Хотя... Почему так дешёво?

Я даже спросил знающего человека.

- Восемьдесят невостребованных дипломов? Это преувеличение, — ответил знающий человек.

- Но всё-таки невостребованные?

- Всякие бывают обстоятельства. Живет студент на съёмной квартире, да не один живёт, мало ли... Невзначай пропадет диплом, морока. В альма-матер целее и сохраннее.

- Но ведь работа...

- А что — работа? Это мы когда-то дружно, все, как один, кого куда распределили! Сегодня же редкая птица полетит в бюджетное здравоохранение. Перед декретом разве или руку набить. Ну ещё когда совсем уж беззаботный человек, с пониженным инстинктом самосохранения: о будущем не думает, хочет повторить историю лампочки.

- Как это?

- Светил другим, перегорел и — на помойку. Нет, сегодня студент умнее стал. В копеечные лампочки не рвётся. Эти, которые дипломы не спешат забирать, давно уже работают, и успешно работают, только не по медицинской части.

Знающий человек пошёл дальше, а я решил с сосисками повременить. Не покупать. Всё-таки... И думается на веганской диете ярче, и мечтаю выйти из «клуба сто плюс». Зелёный чай, зелёный помидор, зелёный свет семафора.

Тридцать, а то и сорок лет назад и образование, и сама жизнь в Советском Союзе были преимущественно железнодорожными. Встав на выбранный путь, человек так и катил по нему до пенсии, а кому силы позволяли, и дальше. Хоть то же здравоохранение взять (потому что здесь-то сведения из первых рук): много ли моих однокурсников сняли белые халаты? Единицы. За всё время учебы институт покинули двое: одного сразу после возвращения из колхоза (сентябрь-октябрь тысяча девятьсот семьдесят третьего года первый курс медицинского института провёл на уборке сахарной свёклы, наполняя ударным и бесплатным трудом закрома Родины) забрали в вытрезвитель и, как следствие, тут же отчислили. Место, впрочем, не пустовало ни минуты: на него взяли принятого прежде «условно». Мы даже подозревали, что потому и отчислили парня столь непреклонно — освободить местечко. Другой однокурсник после двух лет учёбы ушёл сам: у него умер отец, нужно было зарабатывать на жизнь себе, матери и двум сёстрам. Остальные доехали до госэкзаменов, после которых пересели в другие вагоны. Согласно приобретённым или унаследованным билетам. И покатили дальше. Понятно, рельсы рельсами, а есть и стрелки, и стрелочники, кого-то жизнь привела во Владивосток, кого-то в заграничный Харьков, но чтобы съехать в чистое поле... Это если уж совсем под откос, всё больше из-за водки.

Сегодня же образование и жизнь строятся в расчёте на плавание. Пароходы — совсем не поезда. Ловишь ветер в паруса и правишь туда, куда хочешь. В Лимонию, ещё дальше. Рифы, мели, пираты, ураганы, водовороты, ледяные поля, айсберги, блуждающие мины, кракены — все невзгоды и опасности, подстерегающие мореплавателя, даже перечислить трудно; но одного выручает талант, другому досталась хорошая карта, третьего ещё в колыбели оснастили мощным мотором, радаром, эхолотом — плыви!

И плывут выпускники академии, меняя то цели, то курсы, то флаги. Порой и ко дну идут, не без того. Или высадятся на заветный остров, не подозревая, что в зарослях райских тропиков притаилось племя потомственных людоедов. Бермудский треугольник, золотой треугольник, финансовый треугольник тоже миновать не каждому дано.

Статистики никто не ведёт, а если вдруг ведёт, то тайно, но на глазок видится, что десять лет спустя в профессии осталась едва ли половина выпускников года трёх нулей. А уж в бюджетном здравоохранении — меньше половины от той половины. Много меньше. И тут впору не о сосисках студенческих задумываться, а о докторской колбасе. Вот где они, пропавшие доктора, чьи ставки, числом до двадцати, в поликлинике нашего района постоянно вакантны! Воплотились в докторскую колбасу! Впрочем, что я всё о докторской да о докторской? Отчего бы не расширить ассортимент и не сделать колбасу учительскую? офицерскую? пенсионерскую? Или смотреть надо на другую полку, где лежит сухой и консервированный корм для друзей наших меньших? Вдруг они там, лишние, не нашедшие себе применения люди, перемолотые, расфасованные и оцененные по нормативам сегодняшней экономики?

Идеальное решение, кстати: нет тела, нет и дела.

К оглавлению

Анатолий Вассерман: Новые интерфейсы Анатолий Вассерман

Опубликовано 16 февраля 2011 года

К оглавлению

Кафедра Ваннаха: Китай и все его роботы Ваннах Михаил

Опубликовано 17 февраля 2011 года

Несмотря на колоссальные успехи народного хозяйства КНР, многие видные американские экономисты скептически относятся к перспективам развития этой страны. Ну, вот Нобелевский лауреат в области экономики и колумнист New York Times Пол Кругман обеспокоен монетарной политикой Поднебесной. По его мнению, удешевление юаня и доступ к кредитам с низкой процентной ставкой чреваты глобальным экономическим кризисом, который поразит Китай и жертвой которого станет весь остальной мир. (Как это соотносится с политикой Федеральной резервной системы США, которая, под руководством любимого учителя Кругмана Бена Бернанке накачивает американскую и мировую экономику, несколько неясно.)

Профессор Маршалл Голдман более оптимистичен. Он полагает, что КНР, с его эффективным госаппаратом, сумеет решить монетарные проблемы. Сомнения у него вызывает способность китайской экономики к созданию технологических инноваций.

Сомнения профессора Голдмана достаточно серьёзны. Экономические реформы в КНР стартовали тридцать лет назад с производства самых простых товаров с самыми низкими издержками. Используя дешёвую и дисциплинированную рабочую силу, с избытком поставляемую традиционной экономикой сельских районов (по-прежнему, как и тысячелетия назад, обитающих в циклическом времени, с работой от света до света, все сезоны), Китаю удалось стать глобальным экспортёром сначала продукции лёгкой промышленности, а потом и Мастерской Мира. Пол Кругман называет причиной этого искусственно удешевлённый юань. Но экономисты обожают жить в мире своих терминов. Совсем недавно девочка на китайской швейной фабрике была готова усердно трудиться месяц за те деньги, что нью-йоркская заворачивательница гамбургеров получает за день. Мастерице вкладывания котлеты в булку перепадают кое-какие объедки от тех ресурсов, которые концентрируются в глобальном центре мира-экономики. А китаянке приходится жить своим трудом, плата и интенсивность которого и является, похоже (точно сказать трудно), общественно необходимой стоимостью производительного труда. Ведь никто из нас не покупает более дорогую вещь того же качества. А труд, как показал бородатый Маркс, — такой же товар, с такими же законами обращения.

Сейчас, по мере индустриализации, по мере роста городского населения, труд в КНР стал дорожать. С 1 января этого года минимальная зарплата в КНР — 175 баксов в месяц. Домработница в среднем зарабатывает 250, квалифицированная — 500. (Cредняя зарплата в КНР получается что-то 6500 долларов в год, а приплюсовав доходы предпринимателей к трудовым юаням, обнаружим среднюю получку около 1088 долларов в месяц.) Экономические издания в прошлом, 2010 году уделили этим процессам изрядное внимание. Да и на вешалках любого европейского магазина, где принято честно информировать о месте производства товара, всё чаще видны тряпки индонезийские да вьетнамские. Неумолимый закон экономики: когда-то, в первую эпоху грюндерства, до золотого дождя репараций, вытрясенных Германией с Франции после войны 1870-71 гг., промышленность Таможенного союза начинала с дешёвых копий английских образцов, а Made in Germany ставили по требованию британцев, чтобы покупатель не спутал. Такую же метаморфозу претерпели позже и бренды с Made in Japan — почитайте характеристику японских авто в «Колёсах» Хейли. Производство всегда уйдёт туда, где дешевле.

А под китайской экономикой есть ещё мина, о которой экономисты, озабоченные текущими проблемами, обычно вспоминают редко. Это политика планирования семьи. Правительство Поднебесной (в отличие от африканских стран, где народец плодится, как кролики) прекрасно понимает, что планета не резиновая, и проводит ответственную демографическую политику. Принципы её обычно выражают словами «одна семья — один ребёнок». В краткосрочной перспективе она позволяет эффективно оперировать ограниченными ресурсами. В длительной — избежать перенаселения планеты. Но она же (достоинства — продолжения наших недостатков) гарантирует, что в какой-то момент произойдёт демографический перелом. Резко вырастет доля населения старших возрастов, сократится приток в экономику дешёвых рабочих рук. Именно дешёвых — производству дорогие не нужны, поэтому-то производство и ушло в ЮВА из Европы и Северной Америки. А это — проблемы с платёжным балансом, который у КНР сейчас сугубо плюсовой. А это — внутренние социальные проблемы. В тех странах, где есть развитое социальное страхование, они выражаются в нехватке средств для выплаты пенсий и пособий. Как они проявятся в Китае, сказать трудно. Но уйти от этого не удастся.

Выход из сложившейся ситуации представляется единственным. Замена живого труда машинным. Овеществлённой силой разума. С разумом у китайцев неплохо. Это, как мы писали ранее, показывают результаты тестов PISA, по которым школяры Поднебесной заняли первое место в мире. Неплохо и с финансированием науки, и с числом публикаций, и с индексом цитируемости. А вот и первые плоды: сообщение, проходящее по разряду курьёзов, — ресторан с роботами-официантами. И не в Калифорнии, в который Могучий Шварц не менее могучими налогами изрядно придавил хайтек, побежавший на Восток. Не в Японии, издавна любящей механические игрушки. В Китае! В городе Цзянь открылся принципиально новый ресторан Delu Rebot, в котором едоков обслуживают роботы. Симпатичные такие велорикши. Шесть роботов на сотню посетителей. Разработки компании Shandong Dalu Science and Technology Company, которая намерена увеличить производство киберхалдеев и дополнить производственную программу роботами-поварами. И поезда-роботы в КНР разрабатывают.

А какой-то из спутниковых телеканалов назвал и цену роботов — 6000 долларов за штуку. Неясно, то ли в текущих поставках, то ли при выходе на серийное производство, но цена заставляет задуматься. Разнесём её на рабочие часы (робот-то во сне и развлечениях не нуждается) и получим, что железный человек по стоимости (да-да, пока для узкого круга операций!) уже может конкурировать даже с недорогим азиатом. И этот факт (да-да, простите, достоверных данных о цене робота у автора нет, но и закона природы, мешающего роботу стоить столько и ниже, не существует) будет посерьёзнее опасений экономистов о монетарной политике. С одной стороны, труд роботов снимает проблемы нехватки трудовых ресурсов (какую наше ЖКХ решает привлечением средних азиатов), неизбежные для человечества по мере перехода к ответственной демографической политике. Но для капиталистов (а глобальное производство капиталистично) — весть хреновая. Роботы-то не потребляют. Им не впаришь модную тряпку, они индифферентны к поп-звёздам и киногероям. А ведь Первый мир ныне экспортирует в значительной мере голливудское кино и аглицкую музыку. И рабочему классу не поздоровится: если ранее занятость утекала к азиатам, то теперь что, к роботягам? Тряханет, возможно, сильнее, чем в ХХ веке с его мировыми войнами, репрессиями и перестройками...

В Поднебесной, похоже, к этому подходят здраво и реалистично. Вернёмся немного назад и отвлечёмся на военную историю. Обычно Китаю приписывают тенденцию воевать с помощью людских волн. Характерный пример — Вьетнамо-Китайская война 1979 года. Принято считать, что Китай её проиграл. Но так ли это? Ведь кремлёвские геронтократы тогда не выступили на защиту своего индокитайского клиента. Недостаточная решительность властей СССР стала общеизвестной, и теперь этой страны на карте нет. А остров Даманский, политый кровью русских солдат, к Поднебесной отошёл без выстрела... Так что 20 000 убитых и раненых за разведку боем на вьетнамском фронте — не так уж и дорого, может быть, для миллиардной страны.

Но сейчас НОАК намерена избежать и таких потерь. В Китае создан и пущен в производство полный спектр дронов. От тактических крошек до тяжелых машин дальней разведки. Начав с копирования израильских и американских машин, перешли к оригинальным конструкциям.

Китайский беспилотник Yi-long очень смахивает на американский Predator.

И что интересно, во всём описанном нет никакой восточной мистики. Всё в русле сугубо западного позитивного мышления. Учёба, работа, технологические разработки... И ни слова про «общечеловеческие ценности» с «новым мышлением».

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Памятник Инквизитору Василий Щепетнев

Опубликовано 18 февраля 2011 года

На территории парка Института экспериментальной медицины, что на Аптекарском острове славного города Санкт-Петербурга, стоит памятник собаке. Редкий случай в монументальной пропаганде.

Редкость памятника не в том, что он посвящён собаке. Главное отличие — его возвёл экспериментатор в честь жертв своих экспериментов. Жертв, жертв — все эти фистулы и прочие чудеса вивисекции собачкам ни радости, ни долголетия не прибавляли. Слабонервным натурам читать описания павловских опытов категорически не рекомендуется. Но наука — это наука, а собака — только собака. Вот и приносят вторую в жертву первой. Академик Павлов старался лишних мучений собачкам не причинять, но всё равно томился и страдал от угрызений совести. Памятник на Аптекарском острове — попытка отдать долг.

Но куда чаще встречаются памятники, возводимые жертвами во славу экспериментаторов. Нет, собаки монументов своим мучителям не воздвигают, их упрекать не стоит. А вот люди... Высочайшее самоотречение ли тому причина, вечная готовность претерпеть ли во имя удовлетворения амбиций экспериментатора или же стокгольмский синдром, проявляющийся с незапамятных времён, но памятники экспериментаторам ставили, ставят и, следует полагать, будут ставить впредь. Всего удивительнее следующее: чем болезненнее испытания, чем больше подопытного материала перевели на щепки, обратили в пыль, тем больше бронзы отпускается на увековечивание Великих Инквизиторов (напомню: инквизитор дословно означает «исследователь»). Порой бронзы не хватает, приходится использовать чугун. Но и чугуна тоже может не хватить, и тогда в ход пускают гипс, что, мне кажется, снижает пафос.

Много лет назад, в светлом пионерском детстве, в нашей школе стоял памятник не памятник, а как бы... Гипсовый бюст. На деревянной подставке, покрытой красным кумачом. В просторном светлом коридоре. Но хоть коридор и просторный, а всё равно на переменах всякое случается. Два моих одноклассника затеяли возню да ненароком бюст и опрокинули. Он раскололся. Что началось! Шум, крик, линейка, исключение провинившихся из пионеров сроком на две недели... Родителям пришлось оплачивать восстановления бюста (в памяти всплыла сумма в восемьдесят семь рублей, но не уверен, что она точна). Учитель, помню, вздыхал: счастье наше, что на дворе шестьдесят пятый год, а не пятьдесят второй.

А я решил: когда вырасту, предложу: из гипса памятники не ставить никогда никому. Чугун, а внутри — взрывчатка. Чтобы на цыпочках мимо ходили и никто не смел ронять истуканов с пьедесталов. Нет уж. Раз поставили — то глядите. Помните. Вдруг и не побежите по первой отмашке на операционный стол за новой фистулой.

Что сказать, был я молод и глуп, потому верил в пользу наглядных примеров. Но зачем верить, если легко узнать, чем кончались эксперименты прошлые и как продвигаются эксперименты настоящие? В духе «Выбранных мест из переписки с друзьями» я советую каждому завести маленький, но прочный блокнотик, в котором фиксировать цели объявленного эксперимента, методы, сроки, ожидаемые результаты. И сравнивать с реальностью. Сравнивать не для того, чтобы спросить за провал эксперимента, нет-нет — знаем, спрашивали мышки с кошки... Просто для общего развития. Чтобы не вилять хвостом в ожидании праздника.

А то они, экспериментаторы, горазды путать следы. Мол, этого мы и хотели, к этому и стремились, потому нам ура, а вам день согласия и смирения.

Не буду растекаться, замахиваться на святое. Достоевский не зря советовал сузиться, личный опыт научил. Тут-то спорт и пригодится. В нагнетании, охаивании, разжигании и очернении не упрекнут.

Итак (люблю я это слово), возьмем примером биатлон. В этом сезоне решено поставить любопытный эксперимент. Суть его в том, чтобы российские спортсмены не разменивались на всякие-разные победы, а целенаправленно готовились к чемпионату мира, который пройдёт в Ханты-Мансийске. Тратить силы будем там и только там. Сценарий таков: измотанные успехами на этапах Кубка Мира, норвежцы, немцы, французы и прочие шведы в Хантах непременно выступят слабо, ведь нельзя же держать пик формы весь сезон. Тут-то мы выскочим из глубокой засады, выскочим и покажем миру «наше знамя, силу и оружие». Понятно, в уме держим сочинскую олимпиаду. После оглушительного провала в Ванкувере хочется лучшего.

Первая часть плана выполнена успешно: никогда прежде декабрь, январь и февраль для болельщиков не проходили столь печально. Нерастраченных сил скопиться должно изрядно. Осталось справиться со второй частью. Тренерский штаб, правда, начал подпускать туману: мол, главное — стартовать, нормативов по золоту нет, но нас на мякине не проведёшь. Потому пишем себе в блокнотик: оценим эксперимент на школьную пятёрку в том случае, если Россия на домашнем чемпионате займёт первое место в медальном зачёте. Не спорю, трудно, но пятёрки легко и не достаются. Четвёрку поставим экспериментаторам в случае второго места. Тройку, минимально приемлемый результат, — если в общемедальном зачёте станем третьими.

На самом-то деле эксперимент должен ответить на совсем другой вопрос, а именно: насколько методы управления, успешные в российском предпринимательстве, работают в международном спорте? Спорт, понятно, лишь пробный камень, который поможет уяснить, являются ли принципы отечественного менеджмента универсальными или же их эффективность проявляется лишь в специфических российских условиях.

Первый старт — третьего марта.

Вот и посмотрим.

К оглавлению

Анатолий Вассерман: Сколько ждать обещанного Анатолий Вассерман

Опубликовано 18 февраля 2011 года

К оглавлению