Цветочный переполох

ГЛАВА ВТОРАЯ

В половине шестого Эрика услышала стук в дверь своего кабинета. Разволновалась. Не зная, куда деть руки, расстегнула наверху пуговицу белоснежной блузки и поправила лацканы строгого пиджака. В общем, к приему подготовилась.

Затем резко повернула дверную ручку. Второй раз Гэннону стучать не пришлось.

Мужчина вошел в кабинет. Осмотрелся. Приблизился к письменному столу Эрики и, не говоря ни слова, заглянул в ее глаза. Немая сцена. Что будет дальше?

— Присаживайся, — она указала на кресло. — Ну, как поживаешь?

— Прекрасно, а ты?

— Обдумала твое предложение. Мне нравилось работать в «Пульсе». Такие были перспективы! Такие темпы! Незаурядные журналисты. Но… но я очень довольна и своим теперешним местом. У меня прекрасные отношения с коллегами. В коллективе теплая атмосфера, мы — одна семья…

Гэннон молчал. Эрика продолжила:

— Итак, спасибо тебе за твое замечательное, лестное для меня предложение. Однако я решительно отклоняю его. Решительно.

Гэннон ухмыльнулся, подошел ближе к столу и поднял ее до половины наполненную кружку.

— Твоя работа в «Домашнем стиле», дорогая, в чем-то схожа с горячим шоколадом. Весьма приятная на вкус. Но горячий шоколад быстро остывает. А тематика твоего журнала? Для обывателей. Вышивка, вязание, выбор интерьера, заметочки к Дню святого Валентина… Интересно, конечно. Но ты же предназначена для другого.

— Пожалуй, соглашусь. Однако я хочу жить спокойно, а не потрясать каждый день мир сенсационными новостями.

— Да не проработаешь ты долго в «Домашнем стиле». Я же тебя знаю. Ты — вулкан, ты — кипящая лава, ты непоседа. Тебе нужен постоянный приток адреналина. Ты — прирожденный репортер, мастер эпатажа… Сбрось наконец домашние тапочки, вернись к нормальной жизни.

От вызова в его взгляде у девушки будто что-то взорвалось внутри. Он так хорошо ее знает, и при этом бросил. Зачем, почему? Господи, как больно. Нет, она не вернется в «Пульс». Рана еще не зажила.

— Я жду окончательного ответа, — грозно потребовал Гэннон Эллиотт.

— Своего решения не изменю.

Его губы слегка раздвинулись в едкой улыбке. Гэннон не собирался отступать.

— Твой ответ для меня неприемлем. Я хочу вернуть тебя в «Пульс». Непременно. Об этом мечтает и мой отец.

Замечательно. Ее переманивают к себе два Эллиотта. Даже приятно.

— Мне и здесь очень хорошо.

В «Пульсе» будет лучше. — Гэннон положил какую-то папку на стол, раскрыл ее. — Не хочешь подготовить материал на эту тему?

Эрика увидела фотографии младенцев и замерла. Наклонилась, разглядывая снимки.

«Как вырастить идеального ребенка-робота», «Манипуляции с генами», — заголовки небольших текстов, приложенных к фото, пугали.

Она с ужасом взглянула на Гэннона.

— Я знал, что тебя это заинтересует. Наука и жизнь — нет темы острее. И сенсационная статья с твоим именем на обложке. Бомба. Потрясение для всего мира. Ты получишь престижную премию, ты разоблачишь монстров от медицины…

Эрика внимательно рассматривала симпатичные мордашки на фото. Схватилась за горло, проглатывая ком. Господи, как же сильно она хотела иметь ребенка! И не важно, какими способами его заполучить. Главное — иметь. Но разве понять это Гэннону? Они данный вопрос и не обсуждали ни разу.

— Да. Тема очень интересная, но пусть за нее возьмется кто-нибудь другой.

Он помолчал. Потом произнес:

— Хорошо. Но все-таки изучи эти материалы. Мне хочется знать твое мнение по поводу столь щепетильной проблемы. В общем, я загляну в среду. Жди.

В «Рэнди мартини», новом ультрамодном коктейль-баре, от посетителей не было отбоя. Жители Манхэттена веселились здесь от души.

Заглянула на огонек и славная троица — Эрика Лейвен и ее подруги Джессика и Паула.

Девушки потягивали приятные на вкус напитки и донимали приятельницу вопросами. Что, мол, ты такая грустная?

Эрика наконец призналась:

— Я хочу ребенка, а мой доктор сказал мне, что надо рожать немедленно. Иначе будет поздно. Немедленно. Легко говорить. От кого?

— Да. Случай тяжелый, — подметила Джессика и похлопала Эрику по руке.

— А может, тебе завести кошку или собаку? — Паула ждала реакции.

Эрика покачала головой.

— Я хочу ребенка.

Подруга подняла бокал с мартини.

— А знаешь, сколько с ними хлопот, с детьми-то. Сплошные проблемы…

Эрика снова покачала головой.

— Меня это не пугает.

— Тогда быстрее ищи достойного мужчину, — высказалась Джессика. — Ау. Неужели нет никого подходящего на горизонте?

Перед глазами Эрики возник образ Гэннона. Но она не хотела даже думать о нем.

— Нет. Никого у меня на данном этапе нет. Джессика скривилась.

— Тогда остается пробирка. Паула пришла в ужас.

— Угу. Скажи еще, забеременеть от инопланетянина. Ищи потом его по всей Вселенной.

— А что, захватывающее путешествие, — улыбнулась Джессика.

— Для кого? — возмутилась Паула. — Хватит издеваться над подругой.

Я и не издеваюсь, — обиделась Джес. — Просто Эрике надо родить. Как можно быстрее. А мы будем осыпать ее подарками и во всем помогать.

— Хватит болтать, — потребовала Паула.

— Но мы могли бы стать для ребенка подруги любящими тетями, — произнесла Джесс. — Мне нравится эта идея. Искусственное оплодотворение. В этом, на мой взгляд, нет ничего плохого. Эрике нужно попробовать…

— Я сама знаю, что мне нужно, — Лейвен вспыхнула. — А вдруг сей опыт окажется неудачным? Такой риск.

— Вся наша жизнь — риск, — глубокомысленно подметила Джессика.

— Но разве можно предположить, чем все закончится? — Эрика разволновалась.

— Конечно, нельзя, — согласилась Паула. — Но если изучить родословную потенциального отца… Словом, речь идет о генах.

Эрика опять невольно подумала об Эллиоттах. Чистая ветвь. Все здоровы, умны, хороши собой. От мужчин этого семейства только и рожать.

— Было бы здорово, если бы я могла выбирать, — произнесла она вслух.

— Да, — согласилась Джессика, сделав очередной глоток мартини. — А начнем-ка вот с того загорелого блондина у барной стойки…

— Но вдруг он тупой как валенок? — хихикнула Паула.

— Разберемся, — Джессика схватила подругу за руку. — Пойдем.

Немного опьяневшая Эрика сделала серьезное заявление:

— Мне нужен порядочный и образованный мужчина. Красивой внешности недостаточно.

— Все понимаем, — откликнулась Паула. — И никаких ужасных болезней, вредных привычек. Сейчас выведем голубчика на чистую воду.

— Давайте, — покорно согласилась Эрика.

— Так. Рост нормальный, — констатировала Джессика.

— Ну, по крайней мере, не карлик, — вставила Паула. — Отлично.

— А чувство юмора? — Язык у Эрики слегка заплетался.

— Мы же парня пока не знаем. Потерпи, дорогая, — Паула сделала знак официанту. — Еще три мартини.

— Хватит, хватит, — взмолилась Лейвен.

— Каждый отвечает за себя, — хмыкнула Паула.

— А ты кому отдаешь предпочтение, блондинам или брюнетам? — спросила Джессика, обращаясь к Эрике.

— Предпочитаю темноволосых, — ответила та.

— Цвет глаз?

— Зеленые.

— Отлично. Значит, намеченная цель, то есть блондин, не подходит. — Джессика поблагодарила официанта, вновь принесшего мартини. — Теперь у нас есть условный портрет будущего отца ребенка. Высокий, образованный, с темными волосами и зелеными глазами. С отменным здоровьем, без вредных привычек, с чувством юмора.

— И где же найти столь идеальный экземпляр? — с иронией спросила Паула.

— Да есть один на примете, — загадочно улыбнулась Джессика. — Вот он и станет донором спермы для Эрики.

Лейвен поперхнулась.

— Девушки, по-моему, вы не в себе. Джессика покачала головой.

— Ошибаешься, подруга.

На следующее утро Эрика проснулась поздно. Чувствовала себя так, будто по ней проехался грузовик. Слава богу, на первую половину дня не было запланировано никаких встреч. Но как же стыдно. Напилась в баре, как хрюшка. Никогда такого не случалось. Впрочем, нет. Нагрузилась в прошлом году, когда Гэннон Эллиотт порвал с нею. Как же она страдала! И самое ужасное, ни с кем не могла поделиться своим горем. О безумном романе со своим боссом не решалась рассказать даже своим близким подругам — Пауле и Джессике.

Тайну надо было блюсти. В интересах компании. Но это, кстати, придавало невероятную остроту ее отношениям с Гэнноном. Когда скрывать нечего, так скучно.

Резко зазвонил телефон. Даже в висках застучало.

— Алло?

— Эрика, это Кэмми. Ты в порядке?

— Со мной все хорошо. По семейным обстоятельствам задержусь. Приду в редакцию позже.

— Ради бога. Только о тебе уже два раза спрашивал Гэннон Эллиотт.

Проклятье.

— Скажи ему, что я позвоню после обеда.

— Но… Он хотел пригласить тебя на совещание за ленчем.

— Тема совещания? — с подозрением спросила Эрика.

— Он мне не сказал.

— Ну, хорошо. Я сама все выясню.

Нахмурившись, Эрика побежала в душ. Нанесла гель на волосы, стянула их в конский хвост. Затем сделала макияж. Надела черный брючный костюм, сапоги, схватила пальто и вышла за дверь.

Остановила такси. Забравшись в машину, автоматически набрала номер Гэннона. Черт, никак не может выбросить из памяти набор этих цифр. Разозлилась. Нужно забыть телефон бывшего любовника.

— Эрика Лэйвен отвечает на звонок Гэннона Эллиотта, — сообщила она его секретарше.

— Соединяю.

— Привет, Эрика. Мне было интересно, где ты, — раздался низкий голос Гэннона.

— Ты хочешь, чтобы я присутствовала на редакционной летучке в «Пульсе»? Но у меня очень много дел. Очень.

— И все-таки мы тебя ждем. На повестке дня — слишком серьезная тема. Твое мнение бесценно. Ведь помнишь, о чем пойдет речь…

Эрика вздохнула. Да, поговорить есть о чем. Искушение появиться в «Пульсе» не давало покоя.

— Но у меня действительно много дел.

— Посиди хотя бы полчаса.

— Ну хорошо. Однако я все равно останусь в «Домашнем стиле».

— Прекрасно. Значит, увидимся в полдень, — заключил Гэннон.

Эрика пришла в зал заседаний редколлегии «Пульса» на несколько минут раньше. На большом столе уже разложили коробки с ленчем. Какая предусмотрительность.

— Это вы постарались? — обратилась Эрика к секретарше Гэннона.

Лина, замужняя молодая женщина, мать очаровательных близняшек, засияла.

— Когда мой шеф сказал мне, что вы здесь таки появитесь, я уж сделала все возможное: заказала пикантный овощной супчик, отлично прожаренного цыпленочка, фруктовый салатик и лимонный тортик.

— Вы — славная женщина. Может, лучше будете работать у меня? — пошутила Эрика. — Я очень добрая начальница, даже никогда не повышаю голос.

— А кто сказал, что я повышаю голос? — Гэннон за спиной Эрики возник неожиданно.

Она сжалась. Господи, главное — совладать с собой. Не показывать своего волнения.

— Лина, мне бы хотелось выпить чашечку кофе, — обратилась она к секретарше Эллиотта, потом повернулась к Гэннону. — Добрый день. Твоя помощница — молодец. Организовала прекрасный ленч.

В его ирландских глазах мелькнуло нечто загадочное.

— Да, действительно. У меня отличный секретарь. Но на сей раз она старалась ради тебя.

Эрика сделала глоток кофе.

— Уж не пыталась ли ты переманить Лину? — Гэннон театрально нахмурился.

— Боже упаси, — ответила с улыбкой Эрика. — С таким львом как ты лучше не связываться.

— Кто сказал, что я лев? Разве я умею рычать?

— Умеешь, умеешь, — не моргнув глазом напомнила Эрика и снова глотнула кофе.

— Черный?

— Естественно. Вчера вечером перегуляла. Несколько бокалов мартини — это слишком…

— Выходила в свет со смертельным дуэтом? — пошутил он, имея в виду Джессику и Паулу.

— Не трогай моих подруг, — Эрика всегда защищала девушек. — Зря я тебе о них рассказывала. Впрочем, они — замечательные. Не чета тебе. Однако лучше скажи, как твои родственники?

— Как всегда.

— Это очень неопределенно.

Он наклонился ближе, отчего у нее заколотилось сердце.

— Узнаешь больше, если вернешься в команду «Пульса».

Через пару минут в комнату вошли сотрудники редакции во главе с начальством.

Майкл Эллиотт, главный редактор «Пульса» и отец Гэннона, протянул ей руку:

— Приятная встреча. Нам тебя недоставало.

— Рад, что ты вернулась, Эрика, — поприветствовал девушку Джим Хенсли, литературный редактор журнала.

— Счастлива видеть тебя, — обрадовалась Барб.

И Говард от души улыбался ей.

Как же приятно. Эрика чуть не расплакалась.

Но наконец заседание открылось.

— Итак, приступим к делу, — произнес Майкл. — Гэннон, твой вопрос первый.

— Я бы хотел начать со статьи об «искусственных» детях. Эрика, у тебя есть мнение на этот счет?

— Скажу следующее. Рассмотрим ситуацию: медик, бездетная пара, их последующие действия. Процедуры, расходы, несбывшиеся мечты. Полный крах. Разочарование.

— В наших рядах пессимистам не место, — Майкл Эллиотт, можно сказать, возмутился. — Хватит ныть. Нужно просто как следует разобраться в теме…

— Эрика, за дело.

— Простите, не поняла.

— Я не ясно выразился? Мы постановили: ты возвращаешься в «Пульс». Напишешь сенсационную статью, получишь престижную премию, а остальное приложится. Поверь мне, деточка.

Эрика удивленно взглянула на Гэннона.

— Я тоже так думаю, — подтвердил он. — У тебя на руках прекрасный материал. Действуй. Ты ведь талантище.

— Эй, — заметила сотрудница «Пульса» Барб, — если вы будете так нахваливать Эрику, остальные почувствуют себя просто ремесленниками. Обидно.

— Но ведь она действительно суперталантлива, — констатировал Говард.

Эрика вновь посмотрела на Гэннона и ощутила какое-то беспокойство. Чего хотят от нее эти люди? Майкл Эллиотт, например, никогда не рассыпался в похвалах. Сейчас иная ситуация. Странно.

Происходит что-то непонятное. Но ее, конечно, не посвятят во все тайны. Ради бога.

— Вы, ребята, слишком высокого мнения обо мне. — Эрика взглянула на часы. — Я — обычная журналистка. И мне пора возвращаться на территорию «Домашнего стиля». Было приятно всех увидеть. До новых встреч. Гэннон резко встал.

— Мне нужно сказать несколько слов Эрике. А вы приступайте к ленчу.

— Без проблем, — ответил его отец. — Но не слишком задерживайся.

Эрика вышла за дверь, Гэннон пошел вслед за девушкой. Она повернулась к нему.

— Похоже, нужно устранить некоторое недоразумение.

— Какое недоразумение?

— У твоего отца и других членов коллектива журнала «Пульс» сложилось ложное впечатление, что я возвращаюсь…

— Эрика, ты должна написать статью о «странных» детях. Должна.

— Может, и напишу, но в «Пульс» не вернусь.

— А если получишь огромные деньги? Сколько ты стоишь, скажи. — Гэннон пребывал в состоянии бешенства. — Назови свою цену. Мы согласны на все.