Далекое сияние Звезд

Глава 39

От корабля веером разлетелись маленькие звездочки и скоро они начали поражать цели. А я ни как не мог справиться с парализовавшим меня приступом паники. Чем больше я старался выдать, наконец, команду на открытия ответного огня, тем больше страх овладевал моим сознанием. И я против этого ничего не мог поделать.

Орудия поражены не сделав ни одного выстрела. Потом от судна захватчиков отделилась еще одна звездочка и стала быстро приближаться к нам. Искрящийся свет от нее заполонил все пространство помещения командного пункта. Звездочка неумолимо приближалась….

Я проснулся в холодном поту. Мой первый настоящий человеческий сон, а не искусственное погружение мозга в состояние иллюзии несостоявшегося киборга. И первый раз я спал горизонтально, на кровати…, без подсоединения к всевозможным аппаратам.

На прикроватной тумбочке пискнул мой ИндиК.

— Да, — отозвался я, немного осипшим голосом, все еще пребывая под эффектом приснившегося.

— Прилетел корабль работорговцев…

Вот и настал момент истины. Я даже вздохнул облегченно. Сколько можно в таком напряженном режиме ждать и готовиться, собственно не зная чего, но зная, что это обязательно будет больно?

Месяц сплошных подготовок, строительства, обдумывание всевозможных вариантов развития событий и поиска ресурсов для оптимального их разрешения.

После еще одной казни двух драчунов все бывшие рабы вроде как притихли и старались ограничить общение с серокожими. Но общение было частью их обязанностей и хочешь, не хочешь, а приходилось. Пока не знаю, как такое 'через колено' урегулирование межрасовых отношений отразится в будущем? Если это будущее вообще будет! Пока не видел других методов заставить совместно работать и, главное, учиться наших бывших невольников.

Иногда прям, кожей чувствовал, ослабь я жесткую хватку только чуточку и все пойдет под откос.

Даже лиромы иногда некоторые приказы выполняли в полном непонимании происходящего, опираясь лишь на свою привычку подчиняться авторитетам. Не мне разумеется, а Мартинату с Ругатом. С ними же следовали постоянные беседы, что бы поняли, признали мою правоту.

Иногда, правда, я оказывался в роли глупца, выслушав обратные аргументы от этих двух волосатых индивидуумов с вроде бы отсталой средневековой планеты.

Многие технологии может, и были им не знакомы, но вот чувство неправильного их не подводило. И ведь действительно, все всегда просто…. Надо только не врать самому себе и не придумывать излишние препятствия, которые сам же и будешь впоследствии преодолевать. Да, такой подход, зачастую кровожаден, жесток, но кто не играет, тот не выигрывает. А на кону в этой 'игре' моя жизнь, плюс жизни многих и многих мне доверившихся.

Пилота, того самого, что плевал в лицо теперь погибшего Сашта определил в изгои. Он отказался работать. Как мне показалось, этот серокожий всегда пытается быть в оппозиции. Не важно, кто и почему у руля. Вроде чем-то напоминает характер нашего главного строителя Гироа, но именно только лишь напоминает. Гироа искренне не признает никакую власть, и все строит на личных отношениях. Так было при серокожих генералах, так происходит и со мной. Пока я не начну делать неправильные шаги, от которых у него сложится негативное отношение к моей персоне, он будет стоять на моей стороне и работать.

Пилот же, в отличие от Гироа занимается больше показухой. Своей строптивостью лишь утоляет голод неимоверно разросшегося червяка по имени 'Эго'.

Изгоями у нас назывались товарищи, теперь проживающие в общем зале. Нерага, Марук, бывший капитан военного, еще не до конца достроенного корабля, что пытался съездить мне по физиономии, а теперь к ним присоединился еще и гражданский пилот. Они спали на матрасах у стеночки. Им было запрещено покидать общий зал. Они не стояли на довольствии и питались с подношений остальных обитателей станции. И не мылись…, а по началу, когда Нерага был один так и в туалет не ходили, поскольку уборная была за пределами зала.

А как собственно…?

Нерага, например, просто ходил под себя и от него воняло. Хорошо, что зал был большой и запах уносимый вентиляцией не мог распространяться далеко. Кроме того я строго спрашивал с бригады уборщиков за поддержание чистоты. И сказал им, что Нерага сейчас как птица в клетке, она срёт и за ней надо убирать. И уже только своим существованием она приносит всем пользу. Как назидательный пример. А в будущем вообще может запеть или, например, распустить разноцветный красивый хвост.

Благо автоматизация работы у этой бригады была на высоте, и они не сильно роптали по этому поводу.

Марук, с посредничеством и уговорами своего заместителя, задействованного на каких-то строительных работах, получил доступ к туалету с душевой кабиной. Один из наших новых вояк, с позволения командиров, после консультации со мной, конечно, согласился в свое свободное время препровождать серокожего справить нужду и помыться.

Кстати, наибольшие милостыни в виде продуктов питания были со стороны лиромов. Они ни как не могли понять смысл такой моей политики в отношении пленных. И начинали, уже было жалеть наших бомжей. Для них наказание в виде морального унижения являлось самым страшным из наказаний.

Не только лиромы, но и все наши военные стали жалеть бомжей, особенно Марука.

С Нерагой вроде бы понятно — он перерождался. Как та бабочка. Если вылупится негодный нам экземпляр, а рано или поздно этот момент настанет, то придется окончательно ставить на нем цифру ноль.

С капитаном же была другая ситуация. Он просто разуверился, как мне показалось, в правильности своей службы, что для военного должно очень болезненно проходить. И ко всему этому еще и я, в виде внешней агрессии, да еще и имеющий в общем-то правоту действий на своей стороне. Для него, скорее всего, просто нужно время на осмысление и принятия правильного решения. После пораженческого настроя в первое время своего плена он собрался, и теперь старался не терять самоуважения. Ему не возбранялось беседовать в главном зале. И зачастую разговаривал он с представителями не серокожего населения нашей станции. Спал Марук у стеночки поодаль от доктора. И к гражданскому пилоту, новому изгою, относился с некоторой неприязнью.

И когда я обедал в общем зале, как правило, в окружении побратимов, часто ловил на себе задумчивый взгляд этого можно сказать совсем неправильного с моей точки зрения серокожего.

Нагрузка на всех легла колоссальная.

Транспортные корабли вывозили и сбрасывали выбранную из глыбы станции породу в атмосферу планеты.

Дураками подсматривающими за нами Чужих я, конечно, не считал, и решил множеством различных проектов запутать, отвлечь их хотя бы на время.

Через мой настрой победить, через излучающуюся уверенность (внутри себя я был вовсе не уверен в победе) как-то приучил народ к мысли, что у нас есть все шанцы удержаться, построить свою собственную независимость. Даже серокожие, казалось, заразились этой всеобщей жаждой доказать, что мы всех сделаем.

Строился отдельный ангар для истребителей. Потому как не дело им находиться где-то. Они должны быть близко к руководству и отдельно от места их сборки.

Рылись ходы к противоположной стороне булыжника с целью выстроить там новые причалы и с возможностью парковки для более крупных судов.

Как черви в яблоке, в общем!

Не хватало всего. Установки по производству строительных материалов и химических компонентов к этим материалам работали круглосуточно. Как и народ на стройках. Пришлось сделать вахтовый метод, и рабочих привозили с различных баз. Еще и с целью их тоже заразить этим всеобщим стремлением победить. И приучить работать вместе с серокожими. Так же в процессе присматривались кандидаты для других направлений производства. Да и Мартинат иногда высматривал себе новых бойцов.

За стенкой причальной палубы в глубине нашего булыжника готовились особые помещения для проведения погребальных обрядов умерших. Здесь пришлось опять просто давать команду на продумывание новых ритуалов похорон. Чем вызвал шквал негодования и споров, особенно у лиромов. Разумом то они все прекрасно понимали, а вот сердцем цеплялись за старое, проверенное, устоявшееся. Очень важный вопрос оказался для верующих в своего бога и в их собственную миссию после смерти. Верующих, на грани можно сказать фанатизма.

— Вот вы думаете, ваш ритуал проводов в вечное служение Апрому был всегда таким, как вы мне его тут расписываете? И вообще вера в вашего бога тоже когда-то пришла, а до нее были другие верования. И тогда, я в этом уверен, были совсем другие обычаи по отношению к умершим. Вот и мы должны идти вперед, и заботиться о душе и памяти от нас ушедших. У нас зарождается новое общество и у каждого представителя найдется собственное представление о смерти и правилах погребения. Поэтому мы и должны находить новые пути проводов за грань жизни членов нашего общества. Но и учитывать привычные, каждому отдельному представителю ритуалы. Надо идти на компромисс. Потому что хранить тела умерших в холодильнике, я считаю недостойным их памяти.

Такими вот речами я успокаивал зарождающиеся в народе дискуссии, часто готовые перерасти в хороший мордобой.

Кроме того, помещение будущей усыпальницы и своего рода мессы, где можно будет воздать богам почести, или просто помолиться, каждый своему богу, решил использовать еще и для обороны.

После ознакомления с моим планом защиты наших завоеваний, лиромы первые меня поддержали, сказав, что это будет честью для погибших быть отпетыми именно в помещении с героическим прошлым.

Когда заходил разговор о героизме лиромы до неприличия становись пафосными. Такое у них воспитание, ничего не поделать и мне приходилось не сильно обращать внимание на это.

Все откровенные разговоры и совещания проходили в основном в кладовке алотарских деликатесов, где отсутствовала наблюдательная аппаратура Чужих.

В центральной рубке управления станцией все уже были на месте.

Мартинат лишь отрешенно кивнул — отметил мое появление и, судя по прижатой к уху ладони, внимал докладам своих подчиненных.

Старик работал над своим 'шифоньером'. Такое название получил суперкомпьютер размером действительно с шифоньер — сплав программного обеспечения высших цивилизаций в виде Старика и компьютерного 'железа' серокожих. Правда и там уже вовсю использовались более продвинутые наработки, взятые из найденного дохлого киборга.

Брюс Ли тоже присутствовал. Как обычно расположился недалеко от монстра вычислительной техники. По словам Валка, наш немногословный сотрудник контрразведки и вообще правопорядка очень увлеченно сканирует внутренности компа. Подумал тогда — вреда быть не должно, пусть любопытствует.

Хоть и было здесь командирское кресло с кучей кнопок и дисплеями, но не любил я там сиживать. Да и узкое оно было, под серокожего, мое седалище еле помещалось. До переделки мебели еще как-то руки не дошли. Других дел полно.

Поэтому на репетициях боевых столкновений с условным противником я предпочитал расхаживать по рубке и останавливаться непосредственно за спиной мне в тот момент интересного сотрудника. Чем зачастую заставлял его нервничать. Особенно если это был серокожий. Большинство здесь присутствующих были алотары. Других специалистов пока еще не подготовили.

Вот и сейчас остановился за спиной коротышки, главного диспетчера.

— Докладывай!

На меня вывалился ворох информации — Корабль повис не как всегда на орбите за поясом камней, а сразу рванул к нам и сейчас находится непосредственно перед станцией. И на данный момент, судя по показаниям радаров, уже стабилизировал свою орбиту. На связь, опять же, как это было в прежние прилеты он не выходит. На запрос не отвечает. Телескоп еще не навели, но картинку серокожий обещал уже скоро. Наши, дежурный шаттл и межпланетные корабли отводятся от станции. Пришельцы на эти телодвижения пока никак не реагируют.

Мартинат, наконец, оторвал свою руку от наушника и доложил, что все подразделения на своих местах, секции станции перекрыты.

Старик тоже доложился — шифоньер готов, и можно начинать концерт.

Ну что ж, приступим!

Последовательность действий уже отрепетирована, осталось только найти ритм исполнения. Уверенности у меня хоть отбавляй, а вот доверия к своим способностям не очень то и много. Вроде уже и подсмотрел кое-что у Мартината, на тренировках наших 'войск', да некоторых советов у него испросил. И одно из главных условий верного исполнения задуманного, по его словам является наличие решительности в комбинации с правильно функционирующей интуицией.

Приступили, но не мы…

На дисплеях начали исчезать символы наших орудий. Две секунды и месяц тяжелых работ исчезли. Даже матом пространство освятить не успел.

Хоть и предполагали, но жалко то как!!!

Шустро они…

Потом на экране появилась морда…

Вот как увижу подобную рожу, так сразу появляется отрицательное мнение о ней. Широкая, можно сказать жирная, и поэтому кажущаяся чрезвычайно наглой, она порождала желание отвесить ей плюху. Сразу, без предварительных разговоров.

Сглаженные кости верхней части лица, практическое отсутствие окантовки бровей, свисающие лоснящиеся щеки, и ко всему этому, выглядящий, совершенно чужеродным, прямой нос, с висячими и постоянно подмахивающими ноздрями, в виде ушных мочек.

Носоух! Или ухонос! Последнее, пожалуй, будет звучней.

— Нюхач! — пришло мне сообщение от Старика. И тут же его пояснения: — Первое военное столкновение Землян. Сейчас эта цивилизация после поражения с землянами, в политике Галактики практически не играет никакой роли. Они распылены по окраинам. Их родная планета сейчас аграрный сектор и отсталый мир. Очень, воинственная и мстительная раса, что им и мешает развиваться в положительном ключе. Главный враг Федерация, а точнее Земляне.

Мы молча рассматривали друг, друга, ждали, пока распакуется пакет алгоритма их языка для переводчика.

Первым нарушил молчание Ухонос:

— У меня задание доставить тебя, роботов… — он посмотрел в сторону, видимо прочитал заметку, — Брюс Ли и Валка в резиденцию корпорации Гингбар для переговоров! — И тут же, без паузы, как уже заранее заученное, продолжил: — В случае отказа эта станция будет разрушена. Вместе с тобой и всеми твоими дружками.

Думаю умного сюда посылать, Чужие просто постеснялись! Или не нашли… Что тоже вполне вероятно. Или же произвели неправильную оценку наших возможностей в обороне.

Переговоры, в общем захотели! Считают меня явно очень и очень неумным. Это хорошо, пусть так считают! А ведь мы-то предполагали, что будет простой и грубый захват… оказывается, нет. Им просто надо вернуть все дело в то состояние, в каком оно было раньше. Без излишних разрушений и жертв. А то, что они будут по станции палить явное запугивание. Впрочем, вполне возможно, если у Носоуха нервы не выдержат, и он отойдет от полученных инструкций.

Серокожий диспетчер прислал весточку, что телескоп нацелен, и корабль пришельцев сравнили, он действительно именно тот, что прилетал раньше. Разница в капитане работорговцев. Раньше в этой роли был совершенно другой персонаж.

Значит наемник с командой.

'Понеслась, что ли', - мысленно сказал я себе!

И дал отмашку Старику на включение своей шарманки.

От корабля тем временем отделился катер. С конвоирами вероятно.

Ждем, и молча смотрим на наглую рожу.

— Открывай ворота! — прокаркала эта морда. И ноздрями так подмахивает, сволочь.

А я просто стоял и совершенно безучастно смотрел на наемника. Трудно было, очень трудно не реагировать и хотя бы достойно не обозвать этого делягу. Но его нервозность, переросшая в бешенство, будет, надеюсь, только нам на пользу. Именно это нам и надо. Запутать, сбить с толку.

А потом и некогда стало, хотя внешне, старался так, и оставаться безучастным.

От Старика пришло сообщение, что линия связи со станцией Чужих стабильна и под нашим контролем. Идет проникновение программ в центральный компьютер. Первая преграда защиты преодолена, и так называемая 'ответка' успешно отражена.

Но это, как и предполагалось только начало борьбы. Если нам дадут время….

Потом сообщение о выявлении постоянной связи корабля пришельцев и ретранслятора на станции. Связь прервана.

И все, Старик замолк. В его сторону не смотрел, потому, как надо было 'переглядеть' товарища Нюхача. А он немного занервничал, отвлекся, отключил звук, и о чем-то, похоже, на повышенных тонах разговаривал. Но картинку и связь, почему-то не прерывал.

Тем временем катер пришельцев вплотную подошел к стыковочной станции.

Дал команду на открытие ворот.

Все шлюзы открыли створки. Начал выходить воздух.

— Ну, заходи, что ли! — обратил я внимание наемника снова на себя. Нехер там командовать, лучше сюда смотри!

О, а подмахивание ноздрей то, как участилось. Нервничаешь, дружок! Связь с заказчиком прервана, а принятие полной ответственности не всегда легко и для этого зачастую требуется время. Да не завидую я тебе! И пальнуть по нам команды не было, и сам этого сделать не решается, потому как еще нет на то требуемого бешенства.

Даже жалко его стало. Ведь совсем не знает, что делать товарищ. И прозевал время, не отозвал катер назад. А сейчас если и будет стрелять по нашей берлоге, то значит и своих тоже может задеть. А они уже начали высаживаться.

После информации о проходе наемников в первую секцию перехода дал команду на подрыв стенки меж причальной палубой и помещением будущей усыпальницы.

Ох, сколько труда на конспирацию пришлось вложить, что бы установить там орудия. Как оказалось, расчет удался, и наши контрагенты знали только о тех, которые благополучно и уничтожили.

Вот и настало время для выбора ритма отдачи команд. Математика, конечно, помогает, но без интуиции, здесь Мартинат был совершенно прав, ни как не обойтись.

Антигравы на полную мощность. Полторы секунды ожидания, казались вечностью. Теперь резкое отключение гравитационного поля на стыковочной палубе. С надеждой, что вся пыль была вынесена потоками воздуха, а камни плотно прижаты к полу, освобождая тем траекторию полета снаряду.

Цель и время подрыва определенны. Датчики показывают свободный канал через открытые створки шлюзов.

Пуск.

Первый снаряд ушел. Тик-так, тик-так.

Серокожий седевший передо мной перестал дышать. Мне кажется и я тоже.

Подрыв реактора.

Картинка с теперь уставившегося в меня ухоносом и показания датчиков исчезли с экранов.

Тугой, неравномерный, приглушенный гул нашей станции. Легкая вибрация пола.

На улице Армагеддон гуляет свадьбу.

Время, для интуиции на основе предположительных расчетов — подрыв стенки второй секции усыпальницы. И тут же, второй направленный взрыв, сметая возможные остатки от камер шлюзов. Опять процедура включения антиграва на полную и последующее его отключение.

Пуск… и молитва.

Уже было затихающий гул, в сопровождении вибрации пола снова появился. Поверхность нашей станции-булыжника повторно плавится и испаряется.

Вроде затихло.

Дышу ровно. Последствия притока адреналина проходит.

Долгие минуты ожидания открытия огня наших противников. Все застыли в преддверии гибели. И ведь никто, включая меня, не верил в удачу! Расчеты, расчетами, но у нас были только предположительные сведения по поводу энергетических щитов корабля пришельцев от Старика. Знания по космическим кораблям у него были крайне общими, то есть очень ограниченными.

Тишину этого тяжелого ожидания прерывал лишь один Мартинат, требуя докладов с постов.

Даю команду на вывод антенны с противоположной стороны станции, куда уже пробили проход и соорудили необходимую инфраструктуру для приема строительной техники и пассажирских шаттлов.

На запрос тут же откликнулись с кораблестроительной станции.

Опять томительное ожидание после запуска автоматического зонда. Коих хватало на складах. Они использовались для изучения и картографирования астероидного пояса планеты.

Наконец пошла картинка….

Народ зашевелился, появились голоса, хоть еще не столь отчетливые…

Оплавленные крылья, соответственно вместе с подвешенным там вооружением и немного деформированный нос корабля, говорил об его существенном повреждении.

Эмоции прямо заполонили центральную рубку станции.

И у меня сердце готово было вырваться наружу.

Получилось!!!

Оглянулся в сторону Старика…

'Черт!' — Старик, пребывал, похоже, в глубоком нокауте.

Глянул на Брус Ли…. Он тоже был необычен. Обильное потоотделение, наворачивающий круги вокруг орбиты естественный глаз, выказывающий совершенно не присущую ему нервозность.

Вызвал команду медиков.

Мартинат принял к сведению, и начал организовывать им свободный проход.

Черт! Черт! Черт!

Запрос с верви — Два, единственные пока двухместные и с полным вооружением истребителя готовы покинуть ангар.

Дал добро на вылет.

Запустили еще два зонда. Чтобы виднее было, и со всех сторон.

На запросы корабль пришельцев не отвечал.

— Мартинат, — начинай операцию по блакировке десанта противника. — Отдал я распоряжение.

И тут же в моем внутреннем кибернетическом табло обозначился текст:

— Отменить операцию. Противник имеет стандартную экипировку захвата станций. Генераторы защитных щитов. Без них не один наемник не высаживается на станции. Изолировать отряд путем подрыва перехода. Договариваться о сдаче на приемлемых условиях. Иначе опасность 97,3 процента захвата станции.

Я оглянулся на Брюс Ли. Теперь он одним своим совершенно не мигающим глазом уперся в меня.

Похоже, не все так просто с его самосознанием, и где конспирация, а где чистота придется еще только устанавливать. Одно радует — он приносит очень большую пользу моему делу. Надолго ли?

Странно, но именно эти скептические мысли недоверия пронеслись в моей голове в последующее мгновение. Наверно это эмоции. И я скорее неправ и надо стыдиться. Но, опять же, бережённого бог бережет! Будем посмотреть дальше, что за жук этот Брюс Ли, если он не робот?

Поверил, в общем. Дал тут же команду, на отмен силового завершения операции по пленению десанта.

А наемники, судя по периодически отключаемым датчикам на пути их продвижения вглубь станции, несмотря Армагеддону в паре десятков километров, чувствовали себя очень даже живыми и здоровыми.

Тем временем поступила информация от истребителей. Они приблизились к кораблю на дистанцию поражения и ждут дальнейших указаний.

Вот она моя ошибка. Все взвалил на себя и как тут одновременно крутиться?

— Ждите, маневрируя на этой дистанции, в случае опасности отходите за станцию! — отдача приказа и переключил внимание на Мартината.

Он пребывал в состоянии непонимания. Судя по его эмоциям. Их инопланетные волосатые рожи я уже как-то изучил. Хоть и возникали эти самые эмоции на их лицах, только когда они изволили шутить и смеяться в окружении не извещающую опасность. В остальном же были просто очень волосатыми и непроницательными, казалось бы.

Сейчас же Мартинат обозначил явное непонимание моего приказа. Он выставил свой взор на меня, и вроде бы вполне спокойно выглядящий. Меня-то уже не обманет! Это была грань, переступив ее, он не остановится.

Ситуация, была для него, и для всех нас очень неоднозначная. Здесь или-или! Это он уже понял давно. Приму я неправильное решение и все мы погибнем. В лучшем случае!

Я смотрел ему прямо в глаза и буквально прорычал:

— Выполнять!

Тут я заметил начало движения Брюс Ли в направлении лирома.

И что это? Вполне понятная и очень человеческая смешинка в глазах этого волосатого громилы. Он тоже уже изучил мои человеческие эмоции и сейчас развлекается?

— Подрыв сегмента 2/3, - отдал он приказ своим воякам.

Пол объяснил нам немного землетрясения и вскоре успокоился.

Ох уж эти лиромы. Постоянно изучают меня. Постоянно присматриваются. Понятно, что они в своем тесном коллективе с детства и чужого принять не так-то им и просто. Но насколько они толерантны, так сказать, к таким вроде бы неумехам, как я, которым еще учиться и учиться? Тем более быть вождем! А может и именно поэтому они меня постоянно тестируют? Ведь именно вождем никто из них быть не хочет.

Потом последовал приказ на подрыв сегмента 2/5. То есть отсекли неприятеля в четвертом сегменте перехода.

Захотят выжить, сдадутся. Не захотят, подорвем и их. В последнем варианте, правда, мы многое теряли. Прежде всего, теряли знающих людей пользования их оружием и тактикой его применения. Именно этого допустить и не хотел Мартинат. Он был уверен в своих бойцах и наверняка думал, что мы в открытом бою просто в силу нашего численного превосходства одолеем десант.

Мартинат искренне, хотел опробовать своих бойцов в реальном деле, несмотря на потери. Чисто средневековый подход к персоналу.

Но это мелочи… Он меня время от времени тестирует, а Ругат при этом выступает в роли политкомиссара, сглаживающего острые углы.

А может так и надо? Воспитание, так сказать!

Наконец, ожидание вознаградило нас попыткой десантников выйти на контакт.

У них и техника связи должна быть современней, да и нужно им это больше чем нам!

Но тут мне пришлось отвлечься, так как на орбите произошли некоторые очень настораживающие происшествия.

От, казалось бы, мертвого корабля вдруг отстрелилась немалая его часть и, отойдя на несколько десятков километров, вдруг превратилась в облако из миллионов кусочков.

Я смотрел на это удивительно красивое творение, отражающее лучи местного светила в поражающей воображение гамме цветов и никак не мог успокоить поднимающееся из самой глубины моего несносного естества приступ бешенства.

И ведь хоть и не верил, что удастся захватить корабль, но мечтал о том. Сам втайне от самого себя мечтал! Что, если все здесь окончательно пойдет в разнос, смогу просто смыться. Вот до чего доводят трусливые мысли, если вообще давать им шанс появиться в голове. Перестаешь верить самому себе и теряешь кроху самоуважения.

А потом на экране появилось новое действующее лицо. Оно нам доложило, что главный наемник, который Ухонос, убит, казнен своими же подчиненными, и они все ждут условий своей капитуляции.

А нахрена собственно они мне нужны, если корабль уже и не корабль, а всего лишь груда металлолома?

'Там еще очень много другого интересного', - словно предчувствуя, что я сейчас окончательно психану появилась весточка от Брюс Ли. Вовремя, если честно. Нервы уже сдают, чуть не дал команду истребителям на открытие огня.

Чёт ожил киборг, смотрю, основательно. Больше не скрывает, или действительно только сейчас нашел пути самостоятельного контроля на всех своих нервных перемычках?

Договорились! Жить работорговцы и теперь уже бывшие наемники будут. И дал слово, если дальше проколов не будет, лишь полное сотрудничество, то и жить будут относительно нормально. Правда, не сказал им ни слова о расследовании всех преступлений против граждан планеты Гингбар. Его никто отменять не собирается! Если виновны — будут отрабатывать. Если сильно виновны, то отрабатывать будут долго.

Дал Ругату в помощь группу диспетчеров и пилота шаттла для выработки плана правильного приема гостей. Ругат, вояка умный, опыта у него много, примет товарищей и упакует их как надо!

Нам же предстояло еще с другими агрессивно настроенными деятелями беседовать. Беседу, правда, сильно усложняли разные вопросы…. Откопаем мы их, например, а они окажутся просто очень хитрыми фанатиками-смертниками и как захерачат по нам из самой могучей пушки?

Впрочем, слово 'пушка', здесь как раз очень даже к месту. И как это у нас нет пушки? А экспериментальная модель Парама, коей он нас как-то пугал? И ведь вполне действующая модель! Пробовали, стреляли в сторону будущего нового перехода в глубину астероида. Очень много неописуемых эмоций получили тогда все. Следующие испытания оружейники проводили уже на планете. Так спокойней!

Да и силовые установки наемников тоже уже захотелось получить целыми и работающими. Нам еще всяких президентов из их президентских дворцов на Алотаре выковыривать. Да и Оранжерею лучше не тупо бомбить, а аккуратно 'освободить'.

Прибывший медперсонал, пришел, наконец, в отношении Старика к единому мнению. Простое переутомление мозга. Больше они в этих условиях ничего другого предложить, как объяснение не могут. Дал добро на приведение Валка в сознание.

Дали ему понюхать, думаю, нашатырь, и он заморгал. Быстро справившись с оценкой окружаемой обстановки глаз Старика уставился в меня:

'Получилось?' — пришел вопрос, по почте.

— Почти, — ответил я, только уже голосом. — И с возвращением! Если в состоянии, замени Брюса. Проследи за сохранением контроля над станцией и теми системами корабля, что сумели заблокировать. Лучше отключи там все нахрен. На станции имею в виду!

После утвердительного ответа Старика, и подождав когда медицина покинет рубку, переключился на Брюс Ли:

— Брюс, рассказывай о вооружении наемников!

Откуда у него эти знания и вообще анализ произошедшего с ним обязательно будем делать. Потом, после разгребания основной кучи дел.

Еще передал приказ Параму о подготовке орудия к стрельбе.

Брюс Ли рассказал…. Нехило, оказывается, вооружены некоторые наемники на окраине цивилизованного мира. Вооружены ли так же хорошо прибывшие к нам, предстоит еще выяснить.