Дар Хранителей

Глава 2. Великое противостояние

Не в моих привычках биться головой о непреодолимую стену, когда есть возможность использовать эту самую стену, как спинку стула и с наслаждением ее подпереть. Не дай Макаронный Боже еще упадет сама по себе. У меня все под контролем: стена не падает только под моим пристальным наблюдением. Расходимся. Тут не на что смотреть.

Проще говоря, свою неудачную вылазку из дома я восприняла, как знак свыше и заперлась на горище дома. Нет людей — нет проблем. Или как однажды выразился брат, описывая мои приступы затворничества: исключение окружающих из моей жизни по ряду причин является аморальным и даже уголовно наказуемым действием. Поэтому я предпочитаю по мере возможности исключать себя из жизни окружающих.

У этого принципа было неоспоримое преимущество: шанс что я натворю очередную глупость снижался до минимального значения. Да, я из тех тугодумов, которые спустя несколько дней наконец-то придумывают, как лучше ответить или поступить в «той ситуации». Правда, я могу ошибаться и это массовое явление. Хотя, нет. Бред какой-то.

Итак, во избежание разного рода идиотских поступков и стресса, которые неизбежно возникали при столкновении нормальных людей и собственно меня, я ушла в библиотеку. Правда, только я называла горище с не разобранными после переезда вещами библиотекой. Коробки с книгами и журналами есть? Несколько штук в наличии. Значит, библиотека. Если перед этим наварить компота и унести с собой, захватив по дороге гору вкусняшек — то вполне себе комфортабельная библиотека.

Брат лишь скорчил рожу на мои действия и ушел в гараж. Домой он вчера вернулся еще более феерично, чем его младшая сестра. Это событие произошло где-то после полуночи, то есть, технически уже сегодня.

Посреди ночи мое внезапное пробуждение озарил звон стекла где-то под окнами и череда многоэтажных матов. Опознав в агрессивном диалоге голос своего старшего брата, я с любопытством выглянула в окно.

Какая-то в хламину пьяная девица на скутере ругалась с Аском. Рядом валялись бутылочные осколки. По крайней мере, они были похожи на бутылочные осколки, если мне не изменяет опыт определения бутылочных осколков в слабом свете дворовых фонарей.

Как утром выяснилось — не изменяет.

Тем временем, пока я занималась анализом разбитого стекла, девица синусоидой вернулась к своему скутеру и уже по уверенной прямой уехала в ночь. Признаться, в этот момент я восхитилась ее водительскими навыками.

Брат как-то резко и неуверенно дернулся, словно пребывая на распутье между «догнать эту пьяную дуру на своем драндулете, а-то чего доброго, разобьется» или «ну ее к херам».

— Ну ее к херам! — вынесла я вердикт, спустившись в прихожую.

— Следи за языком! — тут же огрызнулся Аск. — Мне можно материться. Тебе — нельзя.

Он неуклюже скинул обувь и поплелся в ванную комнату, расшвыривая по пути одежду. Мне прилетело майкой.

— Это за «страшную рожу». Обидно как-то. И ты промолчал… — пришлось оправдываться, потому что рядом с братом я не использовала нецензурную лексику. Да, и без него ругалась не часто.

— А что тут скажешь? — ответил он в немного обреченной манере и заперся в ванной.

— Это ведь совершенно не мое дело, почему столь невзрачная девица отвергла самого крутого парня в этом Глобом забытом селе? — вопросила я, перекрикивая шум воды.

Ответа не последовало.

Вот, всегда так. Аск отличный парень. Нет, он просто замечательный, самый лучший в мире парень и брат. На моей памяти он ни разу не оскорблял своих бывших и несбывшихся после расставаний, не промывал им кости. Да, вообще слова плохого не сказал заочно. Только в лицо, только лично и только по делу. Обещания выполнял, внимательный, преданный и заботливый. И совершенно непьющий, что в наших реалиях выглядит, как вымирающий вид редкого волшебного животного. Особенно в этом селе.

Ну, имелись пару недостатков, но они меркли на фоне достоинств.

Какого беса им еще надо? Эти бабы сами не знают, чего хотят.

Что меня интересовало вот уже несколько лет: какая тварь вбила ему в голову, что у него видите ли некрасивая и несуразная внешность?

— Это был спор глухого со слепым. Точнее пьяной с трезвым. Она хотела секса, я не хотел ответственности. — Аск плюхнулся рядом на диван, обдав меня мелкими брызгами с мокрых волос. Я подскочила на незначительную высоту от отдачи диванных пружин. — И документов с собой нет. Кто ее знает… Может, она через луну в среднюю школу поступает. Мне не нужна такая ответственность. Вот и вся причина.

— Эм, я через луну… — хотела сказать, что детей моего возраста легко отличить от совершеннолетних подростков, но вовремя заткнулась, вспомнив как выглядят местные «детки», откормленные на натуральном молоке и мясе. И какие они бывают отшибленные.

Сеть давно была переполнена петициями о повышении возраста совершеннолетия именно из-за случаев полной безответственности в плане сексуальной жизни новоявленных граждан общества. Особенно высок процент казусов оказался именно в сельской местности, где молодежь в этом плане «более развитая».

Для городских аттестат зрелости был чем-то, что обеспечивает их официальным трудоустройством, социальным пакетом и снятием ограничений на ряд услуг в реальности и сети. Тогда как в селе не особо парились с такими нудными вещами. Тут даже сеть работала не везде и не всегда, что больше всего меня поразило.

— А знаешь… — задумчиво протянула я и потянулась за полотенцем на плечах Аска в бессмысленной попытке остановить мелкий дождик, накрапывающий с отросших патл. Бессмысленный, потому что лужа уже натекла. — Я сегодня видела одногодок на реке. И, да: ты прав. Здесь лучше спрашивать документы перед знакомством.

Двух целей я точно добилась: окончательно запутала волосы брату и остановила неконтролируемый поток воды.

— Что с твоими волосами? Они почти не сушатся полотенцем… Или с полотенцем что-то не так? — философски вопросила я потолок.

Аск оставил вопрос без ответа, пошлепав босыми ногами за шваброй.

— Как прошел твой день, любимая моя сестра? — спросил он, вытирая набежавшую лужу и попутно придерживая локтем слабый узел полотенца на талии. — Кроме разглядывания полуголых сверстниц приключилось ли с тобой нечто, стоящее упоминания?

Несмотря на то, что разговор стал похож на светскую беседу, брат явно расслабился и начал дурачиться.

— Полуголых сверстниц было немного, но так-то это самое значительное событие за день, — я делала мысленные ставки на противостояние локтя Аска и полотенца. В моей голове тут же материализовался голос комментатора из боев без правил:

«Встречайте! В красном углу ринга: Непредсказуемое, как кот и внезапное, как трактор! По-о-олотенце! В синем углу его грозный соперник в категории тяжеловесов: не-е-есгибаемая воля Ясеня! Кто же победит, дамы и господа?» На ринг вышла стройная девица в купальнике, изящно вытянув над головой табличку… Что-то меня унесло.

— Еще ножки в воде помочила, — улыбнулась я макушке брата, которая после моей помощи напоминала воронье гнездо. — Местные так восторженно описывают Бурные воды, что я сперва растерялась, прибыв на вышеупомянутые бурные воды. Водичка чистенькая журчит, камушки мокрые, скользкие. И все это недоразумение метра четыре шириной и мне по колено глубиной. В самой глубокой части. Возможно, мое разочарование можно сравнить с разочарованием отвергнутой сегодня тобой деви-ицы… учитывая размер достоинства…

— Эй! — прервал меня Аск, одновременно потуже завязывая узлы полотенца.

Я состроила невинное лицо, мысленно показывая большой палец победившему полотенцу под беззвучные овации.