Дара. Наследие волчицы (СИ)

Глава 7

— Ты такая задумчивая, — чувствую прикосновение к своей коленке, а затем его ладонь медленно скользит на внутреннюю сторону бедра.

— Ты хочешь остановиться? — поворачиваю голову и смотрю на него игриво.

Наверное, никогда его красота не приестся. Потому что каждый раз я нахожу новую ямочку, родинку, что мне начинает нравиться. Сейчас же я смотрела на его сильные руки. Одна из которой сжимала руль, уверенно рассекая по лесу. Вторая гладила мою ногу, а я сожалела, что я в штанах.

— Я все слышу, и штаны обязательны. Сейчас зима. Волки тоже болеют. Но тебе я этого не позволю.

— Я не сказала ни слова.

— Но ты подумала.

— О том, что не могу задрать юбку и позволить тебе ко мне прикоснуться.

— Кажется, нам и правда стоит остановиться, — начинает сворачивать на обочину.

— Нет уж, — удерживаю руль, — твоя мама нас уже ждет. И эти пятнадцать минут будут написаны на моем лбу.

— Почему ты всегда права?

— Прости, что? — делаю вид, что ослышалась. — Я права? — удивленно распахиваю глаза, не веря тому, что он сказал.

— Ну не то, чтобы совсем-совсем…

— Поздно забирать свои слова.

— Я не забираю. Я к тому, что тебе это важно, и я соглашаюсь.

— Спасибо, ты такой милый, — протягиваю руку и глажу его по щеке, оставляя ладонь на плече, а сама быстро передвигаюсь ближе к центральной панели, чтобы облокотиться на него и ощущать любимое тепло.

— Так в чем дело? Я ощущаю твое смятение, — его губы быстро целуют меня в макушку.

— Сестра, — печально вздыхаю. — Я думаю о ней.

— О ней мало что известно. Ты, наверное, вспомнила ее фото, которое она отправляла. Она однозначно родила уже.

— Полагаю, что так. Но она меня защищала в тот день, и зачем? Ее украли, чтобы она родила? Это ведь бред, ты сам это понимаешь.

— Не бред, Дара, — не соглашается он со мной. — Вовсе нет.

— Алан, женщина, родив мальчика, не обеспечивает мужа местом альфы стаи. К примеру, мои дети не гарантируют тебе, что ты возглавишь Малую землю… Стой… — тут до меня кое-что доходит. — У моего отца и правда нет наследников.

— Логично.

— Неужели они хотят таким способом встать во главе. Но если будет доказано насилие над женщиной, то этого ублюдка скорее обезглавит любой из нашей стаи, чем отдадут ее в его руки. Все знают закон о насилии.

— Предки, — он запрокинул голову и гортанно засмеялся.

— Что? — отпрянула и посмотрела на него.

— Ты опять бежишь вперед. Дара у нас есть кое-какие мысли, и они полагаю, имеют почву серьезную. Просто давай доберемся к дому моих родителей и обо всем там поговорим.

— Я не специально. Я просто думаю логически и…

— Знаю, любимая, — он не позволил мне оправдываться, а просто поцеловал.

Остаток пути, мы провели в приятном молчании, прикосновениях и нежных улыбок.

Я любила этого молодого мужчину больше, чем можно представить, и боялась лишь одного, что этой жизни для нашего счастья будет мало.

Когда мы остановились у дома Алана, он притянул меня к себе и шепнув, что тоже меня любит.

— Прекращай копошиться в моей голове, — толкнула его в плечо.

— Прости, мне просто нравится слышать, как ты признаешься мне в любви, — ответил в мои губы и лизнул их языком.

— Ты ведь, итак, знаешь это, не так ли? — зажмурившись от накатывающих эмоций моих чувств, которыми делилась с ним, испытала сильную дрожь.

Он ее поймал и поцеловал очень крепко, что нам обоим едва хватило воздуха.

— Ну, это повышает самооценку, — подмигнул и выскочил из машины, когда я попыталась его схватить, чтобы стукнуть посильней.

— Ты нарываешься Франко, — грозно предупредила, когда он открыл мне дверь с моей стороны машины.

— Я знаю, детка. Готов к наказанию, — сделал реверанс.

— Отлично, тогда неделю без секса, — отрезала и сделала шаг вперед.

— Эй, — поймал за руки и притянул к себе спиной. — А сама то выдержишь?

Жар разнесся по телу, и я поняла еще кое-что, я никогда не смогу насытиться им и его ласками. Я дубу страстно сгорать в его руках, но каждый раз молить о большем.

— А зачем мне самой терпеть? — уперлась ягодицами в его возбужденный пах. — Секса не будет только у тебя.

Оставила его позади и поспешила к дому, где заметила Лиану.

Она выбежала на крыльцо и с широкой улыбкой встретила меня, притянув в крепкие объятия.

— Дочка, — ее поцелуй был таким нежным и добрым, что я ощутила его, как если бы тут была моя мама.

Это значило только то, что я теперь дома. Теперь это моя семья и моя земля.

— Сынок, — она притянула к себе Алана, и теперь мы уже втроем стояли в обнимку.

— Ну все, мам. Даре лучше войти в дом. Чтобы не заболела.

Я закатила глаза и заметила, как его мать сделала точно так же и когда мы пересеклись взглядом, то обе засмеялись.

— Отец дома?

— Нет, он у старейшины Билли, ему было плохо этой ночью.

— Ох… — он грустно опустил плечи. — Джулия, наверное, нуждается в помощи.

— Их дети уже приехали утром. Они помогут.

— Пойду проверю, может, что-то понадобится.

— Конечно, ступай.

Мы поднялись в спальню, где оставили свои вещи.

— Кто это такие? Что за семья?

— Они самые старые жители нашего клана. Билли и Джулия истинные. Их дети разъехались и живут в северной части нашего клана в горах. Ты не поверишь, но ни она, ни он не сдаются, потому что не могут и не соглашаются умереть раньше второй половины. Их здоровье уже совсем плохое, но они по-прежнему не могут расстаться.

— Очень красиво и печально.

— Согласен. Он самый мудрый из всех, кого я знаю.

— Ступай и возвращайся поскорее.

Алан поцеловал меня и погладил живот так обыденно, будто я беременна уже очень долго, а не сутки.

— Вечером расскажем всем. Твои родители все равно приедут к ужину.

— Хорошо. Будь осторожен, — остановилась у открытой двери и наблюдала, как он все дальше отходит по улице к крайним домам.

Хотела вернуться и почти закрыла дверь, как ощутила, что на меня кто-то смотрит.

Проследила линию и поняла, что это кто-то из леса. Прячется.

«Я тебя слышу… Я за тобой слежу…», — сказала ментально, зная, что этот кто-то меня услышит и, наконец, ушла с крыльца.

Лиана готовила что-то интересно и привлекла меня.

Рассказала о любимых блюдах Алана.

— Он не любит фасоль? — смотрю на нее и не могу поверить в это.

— Нет, просто терпеть не может.

— Он два дня подряд ее ел и просил добавки.

— А… — она не знала, что сказать и просто рассмеялась, да так громко, что я уверена, нас слышало все поселение. — Знаешь, я поняла. Он хотел показать, что ему нравится твоя еда и не обидеть.

— Обидеть? Боже, бедный мой… Он давился ею только потому что я сама ее люблю.

Лиана разразилась новой порцией смеха.

— Поверь, увидеть тебя довольной самое важное для него, а не какая-то там фасоль.

— И все же… он должен был сказать мне об этом.

Когда мы снова отвлеклись на приготовление еды, Лиана тронула меня за плечо и выглядела при этом обеспокоенно.

— В чем дело? — я и сама испугалась.

— Как прошла ночь?

— А вы… об этом… Ну, — я покраснела, и она заметила.

— Я не про ваше соединение. Я о другом.

Только хотела рассказать, но нас перебил вернувшийся Дилан.

— О, жена Алана тут, а он сам где? — и только Лиана хотела сказать, как он ее перебил: — Уже слышу. Подходят.

— Потом поговорим, — улыбнулась мне и стала накрывать на стол.

Стоило моему волку переступить порог, как он тут же приклеился ко мне.

— Алан, тебя сиропом даже поливать не стоит, сахарный мальчик.

— Иди погуляй.

— Ну мне хотя бы светит слово «погуляй».

— Дилан, — пригрозила мама.

— В том и дело, что мне оно не нужно.

— Ну конечно, я же помню…

— Дилан, — тут, вмешался Дарен, который вошел в столовую. — Прежде чем что-то сказать, подумай.

— Да, отец.

Братья толкнули друг друга в плечо и успокоились.

— Лиана, здравствуй, — произнес громкий голос.

— Добрый день, мистер Дарен.

— Просто Дарен.

Он дождался моего кивка, в знак того, что я его поняла и тут же перевел глаза на свою жену. Взгляд мужчины смягчился до неузнаваемости, и я видела в нем тот же, что смотрит на меня каждый день. И я не имела в виду отца и сына. Я об истинности и величие этих чувств.

— А на меня посмотреть не хочешь, — услышала шепот возле уха.

Мне нравилось дразнить Алана. Нравилось ощущать от него потребность, которую ощущала сама и изнывала от нехватки моего истинного зверя.

— Очень хочу, — ответила еще тише. — Но боюсь, что не смогу отвести глаз.

— Я не против.

После обеда меня сморил сон, и мы с Аланом поднялись в спальню.

За окном крупными, красивыми хлопьями зима творила нечто чудесное, чего не было уже давно в этих краях, а мы с моим любимым лежали друг напротив друга и смотрели в глаза.

Нам, как обычно, не нужны были слова. Нам хватало этих мгновений связи, которая витала в воздухе. Энергия, которая сплеталась и тянулась от меня к нему и наоборот.

— От тебя исходит такой аромат, что я схожу с ума.

— Правда?

— Да, он изменился и стал еще более привлекательным.

— Я рада, — поддразнила его.

— Рада? Моим мукам?

— Ага, — стоило подтвердить его слова, я тут же оказалась опрокинута на спину.

— Значит, тебя влечет к чему-то жесткому?

— Нет, — рассмеялась, когда он задвигал бедрами и при этом сильно сжал мои руки над головой.

— А я-то думал, воплощу все свои мечты на твое тело.

— Воплотишь чуть позже. Сейчас я говорила о другом.

— И о чем же?

— Эти муки напоминают тебе о том, я одна твоя желанная.

— Если дело в этом, то поверь мне не нужна экзекуция, чтобы понять, что я принадлежу тебе одной. С первой минуты, Дара… С самой первой я опустился на колени перед тобой. Ты прошла мимо меня, и я упал на землю. Я хотел бежать за тобой. Схватить и никогда не отпускать. Дилану пришлось сломать мне ребро, чтобы я успокоился.

— Правда? — меня скрутило от боли, от этой мысли, но он подтвердил. — Тогда я ему сломаю два ребра.

Он рассмеялся.

— Если бы не он, все могло закончиться катастрофой. Поэтому я рад, что он это сделал.

— Бедный мой… — погладила по щеке, наслаждаясь его поцелуями к шее и меткам на ней. — И фасоль ел, чтобы меня впечатлить.

— О предки, ты уже и об этом знаешь? — голова его опустилась ровно в ложбинку между моей груди.

— Ага, и хотела с тобой поругаться, но потом поняла, зачем ты это сделал. Однако больше не надо, хорошо?

— Хорошо. А теперь поспи.

— Ты будешь со мной?

— Всегда.

Он обнял сзади и лежал, пока я не уснула.