Дарю веснушки

Как я стал Веснухиным

Наш класс ребята считают везучим. А я вот — совсем невезучий.

По правде сказать, неудачник я с детства. Когда был совсем маленьким, у меня почему-то прорезались веснушки.

Разные дяди и тёти удивлялись:

— Смотрите! Он меченый!

— Такой беленький, а с веснушками!

Бабушка твердила, что веснушки принесут мне счастье. Она всё уверяла:

— Быть тебе космонавтом!

Папа верил, что я буду космонавтом, и учил меня внятно произносить имя и фамилию вместе: Илья Ильюшин. Говорил, что это красиво звучит.

Вместе внятно сразу не получалось. Папа сердился. Мама же вовсе не хотела, чтобы я был космонавтом. И утешала:

— Не огорчайся, Ильюша! Ты не виноват, что у папы такая трудная фамилия.

Бабушка вступилась за папу:

— Люшенька, когда станешь космонавтом, будешь гордиться нашей фамилией. Она почётная!

Но ждать, пока я стану космонавтом, не хватало терпения. А просто так гордиться фамилией было неинтересно.

Все мои неприятности начались с того, что родители переехали в новую квартиру. И я оказался в новой школе. Ребятам захотелось узнать обо мне побольше. Я намекнул, что у конструктора самолёта ИЛ такая же фамилия, как и у меня. Пусть думают, что он мой родственник. Зря похвастался. Они так не подумали. И, чтоб я не загибал, фамилию мою переиначили — сначала на Ильюхина, а потом на Веснухина.

Так я стал Веснухиным!

В дневнике и в классном журнале я по-прежнему значился Ильюшиным. А для ребят — Веснухин! И всё!

Вадька Морковин попытался меня утешить:

— Чего ты обижаешься? Меня Морковкой прозвали — и ничего. Не обижаюсь.

— Это потому, что Морковин и морковка — похожие слова, — ответил я. — А чем фамилия Ильюшин похожа на Веснухина? Ничем!

— Верно! — согласился Морковка. — Но кто виноват, что твое прозвище на лице написано?

Я, конечно, возмутился. Быть бы драке. Да вмешался Сеня Мостовой.

— Чего ты обижаешься? — спросил он меня.— Думаешь, приятно очки носить? Меня из-за них в боксёры не берут. Я-то ведь не обижаюсь, а меня Очкариком прозвали.

Тут староста класса Антон Милеев ввязался в разговор. Прикинулся, что набивается на прозвище:

— У меня прозвище тоже написано. Только на руке. Я левша. Можете Левшой звать. Не буду спорить.

Когда человек сам напрашивается, то ему нарочно отказывают. Я это сколько раз замечал. Все видели — Антоша хитрит. Он не левша, а только умеет боксировать правой и левой. Прозвище ему всё равно не дали.

— Если исподтишка левой в боксе атаковать, то нокаут верный, — объяснил Сеня Мостовой и похлопал Антошу по плечу.